Тогда он предпочел не слишком высовываться и разобраться в происходящем на месте, и о данном решении не пожалел. Капитан Фрейзер оказался несколько... Импозантной личностью. Он совершенно не чурался работы, многим показавшейся бы грязной или недостойной капитана, вникал во все вопросы, включая те, которые обычно оставляли на откуп младшим офицерам, интендантам или механикусам, игнорировал общепринятые правила поведения, а широтой взглядов и циничным прямолинейным прагматизмом напоминал скорее Вольного торговца, нежели капитана имперского флота Его Божественного Величества. Он раз за разом ясно давал понять окружающим: "Мне не важно, кто ты, мне важно то, чем ты можешь быть полезен для моего корабля".
Однако при этом Фрейзер не только имел если не товарищеские, то крепкие рабочие отношения с большинством офицерского состава, придерживавшегося куда более консервативных взглядов, но и весьма неплохо справлялся с руководством текущими работами, на дилетантский в вопросах ремонта кораблей взгляд Ланге.
Собственно, одной из главных проблем в Фрейзере Адам тогда считал отсутствие рвения в вере в Бога-Императора, что было совершенно недопустимым в текущих условиях. Также его сильно покоробили новаторские и довольно смелые идеи в плане модернизации и реорганизации, но ознакомившись с выкладками и предлагаемыми вариантами поближе, Ланге оценил несколько решений, согласился с парой вариантов и скрепя сердце не стал поднимать волну с парой не слишком устраивавших его инициатив.
Удалось заодно проверить и реакцию личного состава экипажа, а также посмотреть, как будут действовать непосредственные командиры и сам Фрейзер при возникновении некоторых казусов. Ситуация разрешилась, и реакция как личного состава, так и непосредственного начальства и коллег была сочтена комиссаром удовлетворительной либо и вовсе весьма достойной.
Другое дело, что после этого некий капитан Деяч вежливо побеседовал с комиссаром о некоторых весьма и весьма... Интересных моментах.
В итоге стороны пришли к компромиссу, ибо сам Адам был более чем уверен, что Деяч говорит от лица Фрейзера, а ситуация на борту пока еще стоящего в доке корабля постепенно нормализовалась, что, кажется, радовало абсолютно всех членов его экипажа, начиная с последнего ребенка-пустотника и заканчивая самим капитаном.
Не то чтобы это помешало Ланге застрелить своего капитана, если бы комиссар увидел в Фрейзере малейшие признаки ереси, порчи или предательства, но подобное отношение было показательно.
Адам щелкнул рычажком и по вокс-аппарату вызвал девятерых сержантов, которым необходимо было сегодня присутствовать в Стратегиуме на "разборе полетов", как именовал данный процесс присутствующий там каждый раз Фрейзер.
Подчиненные уже оклемались после парализующего эффекта выставленных на минимальную мощность лазганов востроянцев, стерли с брони и комбинезонов следы краски, которой были заполнены мягкие поражающие элементы мин, а затем отодрали прилипающие шарики, которыми стреляли турели и дробовики, на которые для таких целей ставили особые насадки.
Правда, Тектрий ворчал, когда переделывал часть оружия под учебные стволы, а затем и налаживал выпуск дополнительной партии дробовиков и лазерных пистолетов в мануфакторумах на борту крейсера, но это того стоило...
Глава 7
144.М41
Сегментум Обскурус
Сектор Готик
Скопление Циклопа
Система Халемент
Боевая рубка жила своей, совершенно особенной жизнью. Даже сейчас, в условиях, далеких от боевой обстановки или хотя бы простого перелета из одной системы в другую, здесь стрекотали когитаторы, шипели вокс-станции и мигали многочисленные пульты. Вдоль стен помещения расположились сервиторы и техножрецы, часть декоративных панелей была снята, и сейчас слуги Омниссии закопались в глубины хитросплетения тысяч кабелей. Собственно, такая картина открылась бы стороннему наблюдателю, попади он в любое помещение "Стража Бездны", имеющее сколь-нибудь значительное отношение к системам наведения, слежения и астрокоррекции.
Ну, а если говорить по-простому, то почти вся условно-механическая часть далеко не маленького экипажа сторожевого крейсера занималась сложным и очень важным делом. Собственно, поставленная перед техножрецами задача ввергала ортодоксальных представителей марсианского техножречества в состояние, близкое к религиозному экстазу и, одновременно с этим, величайшему почтению к непостижимому величию и могуществу Машинного Бога. Бинарные гимны чередовались псалмами и тихим шелестом необходимых молитв, причем некоторые существа, скрывающие свои кибернетизированные тела под красными балахонами, умудрялись не только выполнять весьма обширный список задач по передаче, анализу и оценке данных, но и успевали окроплять технологические чудеса освященным машинным маслом!
Впрочем, Тектрий, с легким скептицизмом относящийся к столь рьяным последователям Омниссии, отправил большую часть своих коллег, являющихся теми еще ортодоксами, проверять и перепроверять жутко почетные и важные для Адептус Механикус, но при этом не слишком необходимые конкретно в данный момент плазменные двигательные установки, а также освящать и благословлять свежеустановленные алтари Машинного Бога. Нет, и старший магос, и капитан прекрасно понимали, что потом придется все равно проверить, что фанатики успели учудить в порыве религиозного фанатизма, но возможность качественно и быстро разобраться с настройкой действительно важной и древней технологии того стоила.
Автостабилизируемый логис-целеуказатель внушал. В первую очередь своими габаритами, а во вторую быстродействием, объемом единовременно доступной памяти и возможностями распараллеливания протекания информационных потоков, что позволяло действительно единомоментно реализовывать расчеты сразу по нескольким высокоскоростным рукотворным космическим объектам. Помимо всего вышеперечисленного, довольно продвинутая система могла самостоятельно составлять базовые алгоритмы стрельбы по тем или иным спецификациям, прогоняя в автоматическом режиме вероятные сценарии развития событий, чтобы потом выдать старшему оператору из числа приближенных к магосу техножрецов предпочтительные вариации курсовых векторов, скоростей и положения.
Понятное дело, даже столь скупой и несамостоятельный процесс, когда-то известный среди сколь-нибудь разбирающихся в этом процессе, как "машинное обучение", превратился из вариации "десяти китайцев с калькуляторами" во вполне эффективную структуру, наголову превосходящую все то, что обычно ставили в качестве приборно-аппаратной части систем управления огнем. Сам Фрейзер особо глубоко в принципы работы комплекса вникать не стал, вполне обоснованно беспокоясь за свою психику, но вот возможности довольно-таки продвинутой системы представлял и в который уже раз радовался паранойе прошлого капитана "Стража Бездны".
Судя по записям в сохранившихся копиях логов бортового журнала, а точнее, в электронной его части, открыто демонстрировалась ярко выраженная неприязнь магоса Альтеро, который в свое время и занимался кораблем, к подобной машинерии. Ну, а магос, понятное дело, смог правильно расставить акценты перед своим капитаном, и в итоге последние годы перед длительной консервацией крейсер существовал с полностью отключенными от бортовой сети энергопитания компонентами, которые были сочтены проявлениями влияния идей "изуверского интеллекта". Причем лицемерие магоса, который втихаря сам этими системами пользовался, вызвало искреннее возмущение теперь уже у Тектрия, после чего последний с полного согласия и одобрения Фрейзера отправил в архивы конклава Механикус на Мезоа описание весьма нелицеприятных деяний своего предшественника. Пускай разбираются...
Это сказалось на текущем состоянии целеуказателя весьма специфическим образом. С одной стороны, комплекс не был каннибализирован или "убит" длительной эксплуатацией, но вот большую часть информации в него приходилось загружать даже не с нуля, а с некоторой абстрактной отрицательной величины, так как часть той информации не соответствовала действительности. Это, понятное дело, тут же сказалось на сроках, равно как и довольно неожиданная идея комиссара вернуть на место снятые с корпуса корабля статуи Имперских Святых и великих воителей прошлого.
Спорить и ломать только-только наладившуюся в коллективе систему взаимоотношений Фрейзер не стал, к тому же, Ланге неожиданно получил поддержку со стороны техножрецов, пустотников и, что вообще ни в какие ворота не лезло, ворчливое одобрение от Радуловича. Неприязнь между начальником Боевой Службы и корабельным Комиссаром перебороть так и не удалось, но вот сглаживать вполне получалось.
В итоге попаданец отказался от весьма заманчивой перспективы завершить ремонт раньше срока, чтобы успеть не только потренировать экипаж в условиях космоса, но и посетить пару-тройку окрестных систем, в которых можно было бы разжиться чем-нибудь ценным или полезным, а иногда и тем, и тем. Впрочем, особого недовольства из-за краха своих мечтаний Фрейзер не испытывал, а потому дал свое Высочайшее Добро на "реставрацию историко-культурного наследия", как с подачи попаданца и обозвали весь этот процесс.
Это все привело к тому, что экипаж занимался делом, полностью соответствуя древней армейской поговорке: "Чем бы солдат ни занимался, только бы заколебался". Правда, в зависимости от того, кто данную мудрость и вспоминал, менялось и содержание, и терминология. Во всяком случае, Николас был весьма удивлен, когда услышал подобное выражение из динамиков Тектрия, адресованное техножрецам корабля. Правда, причина там была весьма значительная, но все же...
В остальном процесс ремонта сторожевого крейсера благополучно завершился, и капитана в порту удерживали только три вещи: отсутствие астропата и Навигатора, приказ Адмирала Дрейка и желание как можно лучше поднатаскать личный состав на практике в относительно спокойной обстановке. Как итог, это вылилось в неожиданные ночные побудки, тревоги и периодически происходящие учения, причем тут попаданец встретил всеобщее одобрение со стороны офицеров старшего звена. С младшими офицерами, по уставу заполняющими многочисленные промежуточные должности, проблема все же возникла.
В общем-то, вчерашние кадеты и переведенные с тыловых должностей лейтенанты не горели особым желанием проявлять усердие в тренировках. Первые желали подвигов, славы и почестей, но зато не хотели возиться с "трюмными крысами", равно как и утруждать себя излишними тренировками. Вторые же, привыкнув к тихой и размеренной жизни на космических станциях, пунктах резервного хранения, станциях дозаправки и наблюдательных постах, отнюдь не хотели жить в том ритме, которого пытался добиться от подчиненных капитан.
Тут-то и сказалось наличие на борту крейсера такого интересного и необходимого человека, как Адам Ланге. Господин комиссар рассусоливать не стал и в своей непревзойденной манере вправил им мозги на место, причем некоторые из особо крикливых при этом познакомились с древней традицией Непобедимой и Легендарной Советской Армии, после чего приступили к надраиванию корабельных гальюнов ручками. Фрейзер в который раз порадовался, что не стал упоминать при Ланге про то, что некоторые особо жестокие дембеля умудрялись заставлять личный состав применять в этом унизительном процессе зубные щетки, ибо Комиссар вполне мог применить на практике и это.
Как итог, личный состав был занят делом, задолбанные офицеры задалбывали собственных подчиненных, а в итоге эффективность и скорость реакции экипажа при тех или иных проблемах реально удивляли. Собственно, на практике это даже пригодилось, когда раздолбаи из числа доковых рабочих умудрились нарушить условия хранения аэрозольных покрасочных смесей. Полыхнуло тогда нехило, но операторы постов наблюдения быстро обнаружили очаг возгорания, заблокировали пламя переборками и попытались потушить огонь путем удаления атмосферы из этих самых отсеков. Правда, пламя едва не попало в вентиляцию, после чего на мостике появился Тектрий, раздал звездюлей особо ретивым присутствующим и разбудил капитана.
Фрейзер же, на вполне законных основаниях отсыпающийся после завершения монтажных работ, отреагировал на сообщение о возгорании весьма эмоционально, после чего залетчики отправились вначале тушить сам пожар, а затем были сданы на руки прибывшим разбираться в ситуации Адептус Арбитрес, которых тут привлекали в качестве аналога военной полиции, ибо специализированных подразделений на всех не хватало совершенно. Николас не собирался покрывать идиотов, вполне осознавая, что если бы не скорость реакции дежурной смены, корабль мог бы проторчать в доках куда как больше времени, а это уже было бы ОЧЕНЬ неприятным инцидентом. Экипаж и офицеры решение Фрейзера встретили с одобрением либо с безразличием, ну, а дальнейшая судьба залетчиков попаданца больше не интересовала. Кусок личности, ранее принадлежавший капитан-лейтенанту, брал свое.
Помимо всех относительно хороших новостей, имелись и не слишком приятные. На глобальном стратегическом уровне Имперский Флот продолжал нести потери, заодно теряя системы на окраинах отдаленных субсекторов, и если для Порт-Моу, где базировались основные силы Линейного Флота Готического Сектора, это было не слишком актуально, то вот для Гефсимании и Бхейн Морр данная проблема стояла в полный рост, причем зачастую помимо лишь условно полезных планет и систем вроде Дурана или Н"Ман под ударом оказывались Харлос, Бладен, Коимбра и другие объекты, находящиеся на периферии. Тем не менее, глобальное вторжение Хаоса ворочалось где-то в отдалении, а в операциях участвовали отдельные эскадры рейдеров и немногочисленные крейсерские силы, зачастую воюющие не только с имперцами, но и устраивающие разборки между собой.
Что было гораздо хуже, вдруг активизировались оркоиды, причем прямо тут, в субсекторе Циклопа, и их нападения на отдаленные форпосты начали носить всё более активный характер. Помимо постоянно растущей угрозы со стороны ксеносов, было полностью прекращено сообщение с цивилизованным миром Ребо, где на данный момент базировалась четвертая Чернокаменная Крепость, и причин, по которым Инквизиция и лично Хорст могли бы обратить внимание на эти объекты, Фрейзер пока что не видел. Во всяком случае, пока Аббаддон не продемонстрировал пристального внимания к крепостям, и волноваться было вроде как и незачем, но вот малопонятная активность вызывала некоторое недоумение. Хотя членам Ордо Еретикус было виднее...
Ну, а на локальном уровне Администратум наконец приступил к началу поставок необходимых припасов и расходников для "Стража Бездны". Еще бы, сроки уже поджимали, а заполнить пусть и не столь обширные, как на разведывательных "Неустрашимых", но все равно весьма и весьма внушительные трюмы сторожевого крейсера было далеко не просто. К тому же, сказывался человеческий фактор и классические ошибки в накладных, что приводило к таким проблемам, как недостача необходимого и избыток различных, далеко не самых необходимых в глубоком космосе вещей. Нет, Николас не имел ничего против весьма фривольного содержания журналов, но не в том случае, когда порнуху присылали в пяти контейнерах, зато не выдав положенных по штатам станций химико-биологического сканирования. Вот только если без эротики в космосе вполне можно было прожить некоторое время, то вот при встрече со слугами Великого Нечистого у экипажа были бы гарантированные проблемы.
