Агентство "Другая Сторона" - 2 (рабочее)

Долго мариновать нас не стали, и, спустя еще минут сорок давешние свинооборотни открыли дверцу и снова куда-то повели. Несколько поворотов — и нашим взглядам открылась лесная полянка, похожая на картину кого-то из старых русских художников.

Насыщенная зелень травы, шелест березовых листьев, журчание небольшого, буквально в человеческий рост, водопада, переходившего в игривый лесной ручеек, игра солнечных лучей в брызгах воды. Все это умиротворяло, несмотря на опасность и непредсказуемость нашего положения, и в то же время — казалось немного ненастоящим.

На чем-то похожих на тумбочки поросших мхом валунах устроилась довольно колоритная компания. Лиса, надевшая что-то, похожее на парадную мантию. Еще один кабан-оборотнеь, только постарше и поблагообразнее приведших нас обалдуев. Средних лет мужчина в рогатой шапке. И, наконец, несколько явных духов леса — невысокого роста, коренастых, одетых во что-то невообразимое, но при этом совершенно не выглядящих смешными. У одного была шляпа, вызывавшая ассоциацию с шапкой гигантского мухомора, и, я бы не исключал, что таковой и являвшаяся. У второго на плечах сидели две синицы. Третий — поглаживал сидевшую на руках то ли выдру, то ли ондатру. И, наконец, явный предводитель этой группы, опиравшийся на суковатую клюку и сверливший нас удивительными болотного цвета глазами.

— С ними Зверич еще, — совсем тихо прошептал Василий. — Потому оборотни так спокойно и ходят в частичной трансформации.

Что это нестабильное и очень неудобное для всех Детей состоянии — я знал и так. А вот про возможность как-то стабилизировать — услышал впервые. Но факт этот пусть и полезный, но в нашей ситуации он был не слишком важным. Пока что надо было правильно провести разговор и по возможности не лишиться при этом головы.

— Приветствую честную компанию, — кланяться ни я, ни Василий не стали. — Что вынудило вас пригласить нас на разговор так спешно?

Лиса открыла было рот, чтобы нас одернуть, но не издала ни звука, повинуясь повелительному взмаху руки Лешего. Сам же старший лесной дух укоризненно посмотрел на меня.

— Нас ничего не вынудило, человек. Мы так решили. Донести до вас мысль — лесу не нужен разговор. Лесу вообще ничего от вас не нужно. Держитесь подальше от леса.

— Я — человек подневольный, у меня начальство есть. Мысль ему передам. Только чью мысль — мы ведь не с вами шли на переговоры.

Это уже было нагло — Леший нахмурился, а ветви какой-то незнакомой травы обвили мои ноги до колена.

— Сам думать не хочешь, значит? Пусть хозяин думает? — голос Лешего оставался все таким же спокойным.

— Я думаю над тем, как выполнить задачу, — не отступил я. — Поговорить с Хозяевами леса.

— Ты поговорил. Даже твой спутник не сомневается в моем праве так зваться. Можешь считать задачу выполненной и возвращаться.

Василий растерянно посмотрел на меня. Все верно — лесной дух такой мощи, да в сопровождении оборотня-мастера направлений вполне мог претендовать на роль центра силы.

— И все же — с кем тогда я шел разговаривать? Если вы говорите за лес, то кто же они?

— Тебе жить надоело? — не выдержала лиса.

— Посланников обычно не убивают, если не хотят войны, — я сжал пальцы, чтобы их дрожь не выдала моего волнения. — Вы, кстати, тоже не представились.

— Знать, как зовут столь прекрасного мастера — большая честь, — подобострастно мявкнул Василий, решив в меру сил дополнить мою игру.

Растерявшейся лисе пришел не помощь старший свинооборотень.

— Мы — лес. Это все, что вам надо знать.

— Но вы можете звать меня Ярославой, если хотите, — все-таки не удержалась лиса.

Я же молча смотрел на лешего. Он меня понял — ведь на свой вопрос ответа я не получил, а угрозы значили бы слабость, недопустимую для переговорщика.

— Те, к кому ты шел — тоже часть леса. Жалкая часть, позабывшая свои корни. Придет время — и вспомнят. Об этом ты тоже помни.

— И все же я хотел бы с ними встретиться. Задание нужно выполнять до конца. Ведь если они слабы — то ни мы им не нужны, ни они нам. А от разговора вреда не будет. У спутника моего, опять же, есть желание повидаться со знакомыми.

Трава, связавшая моги ноги, резко ускорила рост, добралась до моих запястий и сформировала подобие наручников. После чего нижняя часть стеблей засохла и разломилась, возвращая мне свободу передвижения. То же самое через мгновение произошло и с Василием.

— Упрямый. Не слишком умный. Я дам тебе время подумать, — Леший развернулся, а давешние свинообразы повели нас обратно в темницу.

На этот раз она была не пустой — в дальнем углу обнаружился еще один оборотень в частичной трансформации. Точнее — обнаружилась. Пушистые серые уши и роскошный хвост принадлежали симпатичной девушке, чью внешность не слишком портил даже синяк на скуле. Темно-карие глаза смотрели с яростной злостью, сменившейся радостным узнаванием.

— Так, хотя бы вас я нашла, — зубасто улыбнулась она. — Я Кира, меня послали выяснить, что же с вами случилось.

— А что же случилось с вами, Кира?

— Попалась, — волкоухая пожала плечами. — Это был самый верный способ.

— Вась, ты ее знаешь? — обернулся я к подопечному.

— Не видел. Но волки, в отличие от кабанов, среди Детей из наших лесов встречаются.

— Наших? — не понял я. — А мы где?

— Точно не уверен, но где-то под Сыктывкаром. Не даром среди этих поросят Мастер Направлений случилась. Чувствую просто, — добавил Василий, предугадав мой следующий вопрос.

— Ну, ладно, — Кира вполне могла быть и подставной, но для здешних нехитрых игрищ это был бы слишком хитрый ход. — Если вы здесь по своей воле, то каковы наши дальнейшие действия?

— Ну, не совсем по своей, — волкоухая чуть смутилась и потерла налившийся лиловым синяк. — Но будем выбираться! Надеюсь, никто не против хорошо подраться?

Положительно, эта девчонка мне нравилась. Пожалуй, такая действительно не может быть хитрым двойным агентом. И подраться я был вовсе не против.

— Может, сначала хотя бы от растений этих избавиться? — Василий потряс связанными руками. — Зубами я уже пробовал, честно.

— Ну, это не проблема — захватившего меня азарта было вполне достаточно, чтобы пережечь связывавшие нас троих путы взглядом.

— Ого, я и не знал, что вы так умеете, шеф, — порадовался Василий.

— Вот и славно, — в очередной раз плотоядно улыбнулась Кира. — Мне о ваших способностях не рассказывали. Может, вы с теми четырьмя оболтусами тоже управитесь?

— Если б мог — оказались бы мы здесь? — фыркнул я. — К сожалению, умею только мелкие фокусы.

— Ну и ладно, — отмахнулась волкоухая. — Тогда сейчас вынем засов — и погнали!

Повозившись пару минут, она сокрушено призналась:

— Не выходит. Василий, не мог бы ты когтем поддеть. У меня инструмент забрали, а мои — коротковаты.

— Когтем? — стажер насторожился и как-то даже вжал голову в плечи.

— Кто ты таков — мы все и так прекрасно знаем, — как-то по-взрослому выдохнула Кира.

— Если такие умные, — с неожиданной злобой отозвался Василий, — то знали бы, что второй облик для меня закрыт. Сама Ядвига Генриховна не справилась.

— В общих чертах, — раскаиваться Кира не спешила. — Родители тебе дать ключ не успели, а с самостоятельной инициацией тебе как-то помешали странные люди, у которых ты жил, пока Ядвига не забрала к себе. Но прочие-то атрибуты у тебя есть, природу не обманешь. И в темноте видишь, и местоположение чуешь, и еще наверняка по мелочи. Значит, и частичная трансформация тебе тоже доступна.

— Но это же не по правилам! Так же нельзя, — Василий растерянно посмотрел на меня. — Я не могу!

— Слушай, — прошипел я. — За время службы у меня вся команда через многое прошла. Костя вот полноценный облик вернул, Света фамилию вспомнила, Иванна тонкости своей натуры освоила. Думаешь, им легко было? Если возможность есть — просто делай!

— Ну да, Зверич же рядом, — решительно кивнул Василий. — А, к черту! Давайте попробую. Только не смотрите на меня, пожалуйста.

Через пять минут, когда он перестал сыпать проклятиями и сосредоточенно сопеть, я решил, что можно обернуться. Василий со странной смесью гордости и злости помахал левой рукой — точнее, черной пушистой лапой с черными же подушечками, украшенной пятью впечатляющего вида когтями. Он еще раз демонстративно втянул и выпустил когти, и улыбнулся на этот раз предвкушающе.

— Ну, вот. Я же говорила — получится. А ты не верил. Но молодец, что справился. — одобрительно затараторила Кира. — Ну что, потеха?

Получилось и впрямь весело. Я сумел воспламенить кулак и обжег одному из свинооборотей пятачок, после чего едва уберег уши от визга, а ребра — от удара второго кабана. Кира и Василий в охотку влючились в раздачу тумаков, и вместе мы довольно быстро управились с охраной. Дальше, похватав сваленные кучкой вещи, мы ломанулись в сторону тропы, преследуемые по пятам стаей недобрых птиц. Кира чуть ли не силой вытрясла из костяной руки ключ, и нам снова открылась тропа через болота, по которой мы и неслись, стараясь опередить уже почти наступавших нам на пятки лису и еще десяток свинооборотней. Над головой, придерживаемый за штаны четверкой крупных ястребов, парил Птичич, но больше ругался, чем помогал преследователям.

В конце концов нас почти догнали — но у другого края болота обнаружился весьма солидный комитет по встрече. Несколько крупных волков, явно из породы оборотней, троица шаманов верхом на непонятных конструкциях, похожих на оживших физкультурных коней, и даже два антропоморфных дерева, угрожающе шевеливших ветвями. И вместе с ними — Владимир Петрович, удивительно величественный в старинном кафтане и с посохом в руке.

Новой драки не последовало — лиса внимательно оглядела нашу группу поддержки, сдержанно выругалась и развернула своих соратников обратно на тропу. Птичич унесся следом, все также раздраженно ругаясь.

— Вот и славно, — выдохнул староста. — А то развелось тут самодеятельности. Прошу принять наши извинения, не учли, кхм, активной жизненной позиции некоторых разумных.

— Фух, — мне было что сказать Владимиру Петровичу, но душевных сил на это не находилось. — Проводите уже к месту встречи.

Довольно скоро мы добрались до здоровенного кряжистого дуба примерно в три обхвата шириной. Кира доверительно пошепталась с деревом, а потом просто пошла дальше по вьющейся между молодых березок тропке.

— Страж-дерево, дорога открыта, — прокомментировал Василий. — Не переживайте, скелетов тут нет.

— И на том спасибо, — хмыкнул я.

Тропинка закончилась на лесной поляне, по сравнению с которой обиталище лешего-похитителя смотрелось неудачной поделкой. Именно это место ощущалось очень живым и настоящим.

Чуть поодаль стояло несколько избушек, в свете заходящего солнца было видно, как по веткам деревьев прыгают живые огоньки, понемногу разгорающиеся с наступлением темноты, а ближе к середине поляны стояло кольцо из старых, но не замшелых и не рассохшихся пеньков, образовывавших подобие стульев у круглого стола. Рядом с пеньками возвышался гигантский валун, поразивший мое воображение. Его видимая часть была около десяти метров в высоту, и мне страшно было предположить, сколько еще осталось под землей.

И там, у пеньков, нас ждали те, кого можно действительно стоило считать хозяевами леса. Трое седых мужчин-волхвов, как положено — с посохами, бубнами и в длинных одеждах, две тоненьких девчушки, по моим ощущениям и близко не принадлежавшие к роду человеческому, и еще несколько столь же солидных разумных, в которых я заподозрил оборотней. Еще был кто-то, больше всего похожий на одно из тех деревьев, что прикрывали Владимира Петровича, но высотой в половину человеческого роста.

Да, похитивший нас леший не уступил бы по силе производимого впечатления большинству присутствующих, но он был один.

— Мы рады приветствовать посланника князя Мещерского в наших угодьях, — едва заметно склонила голову одна из девчушек. — Можешь звать меня Шелест, я — дриада.

После чего все остальные столь же степенно и неспешно представились, и нам с Василием предложили занять место на пеньках. Кира и еще несколько разумных как-то нечувствительно при этом растворились в вечерних тенях.

— Чтобы не было недомолвок, — Шелест вдруг затихла и уставилась на меня слишком большими для человека глазами, потом, встряхнув головой, продолжила, — мы — не весь Лес. Он слишком велик. Кому-то вообще нет дела до большого мира, в котором живут подобные тебе, кто-то просто доволен своей жизнью и не хочет ничего менять. А кто-то, как леший Леонид, и вовсе против любых контактов. Он — уважаемый член нашего сообщества, но говорить за весь Лес права и у него нет. Мы же — группа неравнодушных, обладающих определенными целями и ресурсами. И очень жаль, что сейчас с нами нет Ядвиги, она по праву занимала место рядом с нами. Надеюсь, со временем ее наследница станет достойной своего грозного звания.

— Я рад быть здесь, — аккуратно кивнул я. — Мне это место нравится. Готов выслушать вас и передать ваше слово моему патрону. И ответить на вопросы — в той степени, в которой могу.

— Это хорошо, что вам понравилось, — по-девчоночьи хихикнула дриада. — Было бы неправильно вести переговоры сразу после всего, что с вами приключилось за день. Тем более — во многом по нашей вине, не уследили мы за вредностью и нахальством Леонида. Ему-то мы по-свойски объясним потом, но вам нужен отдых. Потому — предлагаю разделить с нами трапезу!

Отказываться, я, понятно, не стал. Заодно — увидел в деле скатерть-самобранку. За столом очень быстро стало гораздо больше народу — видимо, многие до этого стремились не показываться на глаза высоким договаривающимся сторонам, но были вовсе не против перехватить чего-нибудь вкусного.

Меня, конечно, аккуратно прощупывали — и Петрович, и дриада, и еще один из оборотней, хромой и с усталыми глазами много повидавшего на своем веку разумного. Но медовуха была легкой, а беседа — в общем-то дружелюбной и ненавязчивой. И видно было, что многие из местных просто рады возможности повидаться и пообщаться друг с другом.

В завершение вечера нам с Василием показали маленькое световое шоу в исполнении живых огоньков. Я же, почувствовав даваемые местом силы возможности, немного пожонглировал собственным пламенем — просто потому что мне так хотелось.

Расходились мы к своим избушкам вполне довольные жизнью. Василий почти сразу отправился давить подушку, а я еще немного решил полежать на каком-то деревянном помосте и посмотреть на звезды.

— Так и знала, что ты еще не спишь, — рядом со мной присела Кира. — Ты интересный.

— И чем же такой интересный?

— Пришел разговаривать от имени кого-то могучего, но не боишься и сам на кулаках с оборотнями сойтись. Звезды вот любишь. Знаешь наверно много.

— Ну, — я прикрыл глаза, — покровитель мой действительно интересный. И действительно могучий. Я по сравнению с ним — щенок, но он этого никогда не показывает. Хотя и сам я видел в жизни многое, чего хочется одновременно и помнить, и не вспоминать никогда. А оборотни? У меня в команде есть одна волчица.