| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Зашли мы и на почту, узнать новости, а то так ничего про историю этого мира и не знаю. Наш почтмейстер очень сильно напомнил мне Гоголевский персонаж, тоже был суетлив, любил совать нос в чужие дела. Там я держалась официально, забрали только письма, которые пришли для Маши. Решила я также дать объявление в одну из газет, которые тогда издавались в Москве да Санкт— Петербурге, попробовав отыскать своих 'коллег'— попаданцев. Может, не одна я такая красивая здесь нарисовалась. Текст объявления я сочинила еще в будущем, собрав все штампы фильмов про разведчиков: 'Алекс— Юстасу — мы с вами сегодня одинаково небрежны. Куплю славянский шкаф. Кровать с шарами не предлагать. Обращаться в имение госпожи Н.Д. Дорогобужского уезда Смоленской губернии'. Передала я также и письмо в те же газеты со святочным рассказом про отца Павла. Письма мои вызвали недоуменное лицо почтмейстера, его просто разрывало от любопытства, чувствовалось, что он их уже сегодня же и вскроет, чтобы узнать, о чем таком я пишу в газеты, но я сделала непроницаемое лицо, но внутри себя хихикала, представив, какие сплетни разойдутся по городу. Только потом я сообразила, что сглупила, можно было это же сделать на своей почтовой станции в Васино. Но дело было уже сделано.
Я хотела немного разворошить эту сонную скучную жизнь, не хотела и не могла действовать, как все, поэтому, заплатив деньги, вышла на улицу с мыслями: 'Будь что будет, а я буду действовать по принципу очень точных слов песни Андрея Макаревича: 'Не стоит прогибаться под изменчивый мир, однажды он прогнется под нас'.
Проезжая дальше по городу, мы заметили небольшую лавку 'Колониальных и бакалейных товаров', как тогда назывался продовольственный магазин. Маша выходить отказалась, вся погруженная в чтение, зашла я одна. Тут меня тоже знали и приветствовали. Там я рассказала, что меня научили делать новые блюда, рецепты которых скоро будут изданы, и что всех желающих их приобрести можно отправлять в книжный магазин или купить себе несколько экземпляров сборничков. Заинтриговав таким образом хозяина лавки и его приказчиков, я прикупила разных специй и фруктов, даже апельсины традиционные были здесь, к моему удивлению. Оказалось, что тут у меня открыт кредит и я могу расплачиваться в конце месяца или как мне удобно, что меня порадовало.
Не могли мы проехать и мимо и салона 'Мадам Зизи', у которой и прикупили себе с Машей по шикарной шляпке. Владелица салона мне понравилась, я думала, стоит ли и с ней 'замутить' новое дело — а именно изготовление простых приспособлений в виде пояса, к которому на пуговицы крепились длинные сменные прокладки для женских дел. Но тут решать еще надо — изготовить их легко, с ними справятся и мои девушки, которые владели иглой не хуже, а сама идея— золотое дно! Лучше я потом через ее салон их продавать будут через кого-нибудь из посредников, да и ту же Полетт можно использовать — коллеги же. Можно будет пояснить, что идею мне как раз и подсказала новая белошвейка, видевшая подобную вещь в одном из магазинов Франции. Зинаида Петровна салон содержала строго, заказов имела много, круг знакомых дам имела широчайший— с ней надо дружить!
Увидела я и ювелирный магазин и тоже решила зайти — надо было часть серебра, купленного в будущем, обратить в деньги. Машу я отправила дальше, не хотела перед ней показывать серебро, а сама решилась пройтись немного, благо на улицах было чисто и спокойно, а идти до дома наших знакомых, у которых мы должны были остановиться, было совсем близко.
Хозяином магазина оказался типичный еврей по внешности, но с русским именем Яков Ильич, поскольку был выкрестом, так как тогда евреи не могли жить вне зоны оседлости, в которую Смоленская губерния, конечно, не входила. Но я-то видела, кто он такой и решила его немного подловить, захотев обратиться к нему с приветствием на идише, который немного знала от бабушки своего ученика, научившей меня готовить "рыбу фиш", но подумав, не стала этого делать, поняв, какой интерес вызовет барыня, знающая данный язык.
Поэтому я решила лишний раз не подставляться и общалась по-русски, лишь пристально глядя ему в глаза, и показала ему свои слитки, из которых я хотела бы хотела сделать монеты. Яков Ильич объяснил, что сделать это можно, причем не только продать серебро и сделать монеты, но и заложить его с правом выкупа, как делают и у нас в ломбардах. Так что я договорилась, что на обратной дороге еще раз зайду к ним и заберу свои деньги, чтобы не 'светить' их сейчас. Я немного рисковала, доверившись ему, поэтому взяла расписку в получении средств, решив хотя бы немного подстраховаться.
Сдала я там и комплект из кольца, подвески и сережек, сделанных из искусственного рубина, которые купила в будущем. Камни комплекта отличались от натуральных своей огранкой, которую ювелир оценил как "англицкую", на что я только пожала плечами— пусть так и будет, поскольку единственное их отличие было в том, что они были не натуральными, а сделанными в специальных условия. Я объяснила, что остались они от мужа, который выиграл их когда-то у проезжего шулера в карты, а уж как они к нему попали— бог весть! Беспокоилась я только об одном — как бы не поползли слухи, что "барыня настолько обнищала, что драгоценности закладывает". Но, оказывается, многие дамы так делали в преддверие больших расходов, например, на бал, покупку нарядов, закладывая , а потом выкупая свои вещи. Да думаю, это и не в интересах хозяина— к слишком болтливому ювелиру никто и не придет.
Приняли мои вещи без вопросов, оценили достаточно в неплохую сумму, а я заранее посмотрела, сколько стоят подобные и пообещали рассчитаться также на обратной дороге. Пока шло все по плану, я поняла, что такие камни, вместе с жемчугом, также могут быть неплохим источником поступления средств, надо только продавать их там, где меня не знают — в Смоленске или Москве, если я туда доберусь.
Глава 15. Бал, бал, бал!!!!
Поскольку бал по обычаю того времени начинался вечером, нам надо было где-то остановиться, чтобы к нему приготовиться. Здесь мне помогла Маша, которая подсказала, что в Дорогобуже живет семья моих знакомых, к которым и ездила она в гости в момент моего попадания в этот мир. Мы нашли их дом, и сразу попали в объятья моих и Машиных знакомых. Хозяин дома — Алексей Сергеевич, который служил в суде и был капитаном-исправником с 9 чином, да хозяйка Вера Дмитриевна, которую звали просто Верочкой, обаятельная хохотушка — пышечка, с дочкой Анечкой, Аннет, подружкой Маши, которая сразу ее увела к себе "поболтать", нас прекрасно приняли, накормили, расспросили и осмотрели. Я вручила им купленные апельсины и другие покупки, которые были с благодарностью приняты.
Оказалось, что мы в прямом смысле слова попали 'с корабля на бал'— перед большим балом у предводителя дворянства родственники наших знакомых решили дать небольшой бал— репетицию, чтобы посмотреть, как держатся девушки, как выглядят, чтобы не было накладок на главном "смотре" перед основной публикой. Для Маши этот бал был не первым, она была уже представлена и на нашем первом приеме, и выезжала на такие небольшие семейные балы ранее. Это для меня все было новым и интересным.
Там все было скромно, по-домашнему, и наши наряды, которые мы продемонстрировали, были признаны достаточно и модными, и в то же время соответствующими общему 'тренду' как мы бы сказали, все было признано нормальным.
Вечером мы засиделись с Верочкой за чаем и дружеской беседой. Мне было важно узнать все о предводителе дворянства Александре Васильевиче Вакселе и его семье. Оказалось, что я обратилась по адресу — Верочка знала все и обо всех и была рада немного просветить " провинциальную подругу" и говорила, говорила, говорила!!!! Мне оставалось только поддакивать, кивать и все запоминать. Вот ее рассказ— монолог, изредка прерываемый моими репликами:
— После праздника хотели мы с Алексеем Сергеевичем в Москву съездить, Анечку вывезти в Благородное Собрание. Там возможностей сделать хорошую партию поболе будет. У нас в уезде богатых женихов-то немного отыщется.
Верочка налила себе и мне чаю и отхлебнула глоточек.
Услышав про Благородное Собрание и Москву, в моей памяти мелькнуло что-то знакомое:
'Её привозят и в Собранье.
Там теснота, волненье, жар,
Музыки грохот, свеч блистанье,
Мельканье, вихорь быстрых пар'
и далее
'А глаз меж тем с неё не сводит
Какой-то важный генерал.
Друг другу тётушки мигнули
И локтем Таню враз толкнули...'.
Ну, точно! Именно в Московское Благородное Собрание Александр Сергеевич Пушкин 'вывозит' свою героиню Татьяну Ларину в свет, там её и замечает будущий муж — 'важный генерал'. Надо взять на заметку, может и Машеньку придётся везти на эту 'ярмарку невест' в поисках достойного жениха.
— И Елизавета Николаевна, подруга моя, мечтала об этом для дочки своей, — продолжала Верочка. — Ты же помнишь Лизоньку, успокой Господь её душу. Так она мечтала, что мы наших девочек, она Катеньку, а я Анечку, вывезем в Москву... А не случилось. Умерла Лиза, когда Катюше и семи лет не исполнилось. Такой же сироткой росла, как твоя Машенька. Уж, прости, душенька, что напомнила!
-Ничего страшного, продолжай,— сказала я, делая тоже глоток из красивой чашечки. А Верочка продолжала:
— Только Машеньку ты как родную растишь, а Катюша сиротскую долю сполна познала. Отец то её женился быстро, а уж Александра Ильинична, мачеха Катеньки, ох и сурова. По своему характеру она в девках-то засиделась. Только в 37 лет за Антона Захаровича замуж вышла, а в 38 лет сына ему родила, Илью. Как только Катеньке исполнилось шестнадцать лет, так сразу жениха стала искать.
-Мы с Верочкой одновременно отпили чай и улыбнулись друг другу.
-Нет, наш Александр Васильевич, предводитель дворянства, достойный человек, не зря его второй раз избрали, но не такого жениха для своей дочери Елизавета Николаевна желала. Катенька же по матери княжеского рода, да и по отцу древнего шляхетского.
-А дед Александра Васильевича — Свен Ваксель — из шведского подданства и поступил на русскую службу моряком ещё при Петре Великом. Это его сыну Василию Свеновичу, отцу нашего предводителя дворянства, матушка-Императрица Екатерина Алексеевна дворянство пожаловала да земли в нашем Дорогобужском уезде. Вон в одной из своих деревень — Заселье — какое имение богатое построил, с парком, оранжереей. Вот женитьбой на Катеньке Александр Васильевич положение -то и упрочил.
-А Екатерина Антоновна, как теперь её все величают, хоть и стала женой предводителя дворянства, но на всех балах и собраниях заправляет её мачеха — Александра Ильинична. Александр Васильевич не вмешивается. В строгости жену держит. Завтра увидишь сей курьёз — первая дама не жена предводителя, а тёща.
Верочка наконец решительно отодвинула чашечку и встала:
— Ну, заболтала ты меня (ага, кто кого), пора и спать!
И мы разошлись по комнатам. Я была очень довольна разговором— "кто владеет информацией, владеет миром!", а моя двойник про это как-то мне не подсказала, считала само разумеющимися все эти подробности.
А на следующий день начались сборы непосредственно на главный бал и как всегда, не хватало еще полчаса, чтобы все было безукоризненно. Прочитайте сцену подготовки к балу Наташи Ростовой или вспомните свои хлопоты по подготовке к большому корпоративу— и Вы все поймете! Все выбивались из сил, что-то поправляя, дошивая в платьях, а наши горничные еще и срочно делали нам прически. Мы решили сделать их самыми традиционными — у Маши волосы были разделены на пробор и уложены в локоны, я же решила сделать пышную шишку, обвязав ее легким шарфом, концы которого скрепила камеей и перекинула на плечи. Получилось достаточно просто, но красиво. Нам было важно привлечь внимание к одежде, украшениям, а также к обуви.
Волновались мы с Машей, как две Наташи Ростовых перед своим первым балом. Для Маши это и вправду был хоть и не первый, но ответственный выезд в большой свет, а для меня экзамен — как примут местные дамы наши наряды, ведь хотя и даже здесь, в провинции, стиль ампир уже был распространен, вспомните хотя бы " Гусарскую балладу", где все девушки были как раз в таких платьях, а вот жемчуг, не привычный мелкий речной, который тогда был очень популярен и которым украшались даже седла, а ровный, крупный и более яркий, наши палантины и шарфы, моя камея были еще в новинку. Но я решила кивать на Полетт, у которой, как оказалось, якобы были журналы самых модных французских нарядов! Пусть теперь ее бывшая хозяйка покусает локти, ведь из-за похотливого поведения мужа, она, оказывается, потеряла такую прекрасную возможность блеснуть новинками моды и замечательную работницу!
И вот мы собрались на бал, как две Золушки! Карета была хорошо отмыта и украшена, Степан наряжен в чистую одежду. В новой шапке набекрень он производил довольно лихое зрелище. Горничные наши тоже были нарядными, на их плечах лежали новые платочки, которыми они решили похвастаться перед другими слугами. Короче, все сияли и волновались. Если бы не моя двойник, я бы волновалась еще сильнее, но, надеюсь, что она поможет мне избежать многих ошибок в правилах этикета и поведения в свете, которые я просто не знала. Дорогая, не подведи меня, а я уж тебя не подведу— обратилась я мысленно сама к себе и получила мысленный же ответ— не переживай, все будет хорошо!
Вот мы и подъехали. Дом предводителя дворянства был ярко освещен многочисленными плошками с жиром, которые, правда, нещадно чадили, но тем не менее создавали достаточно яркий свет. К крыльцу подкатывали самые разные кареты и возки, даже простые сани, в которых сидели многочисленные приглашенные. Особенно меня поразило семейство, с которым я еще не была знакома, но раскланялась на всякий случай. В нем было сразу четверо девушек очень близкого возраста примерно от 15-16 лет и дальше — видимо, двойняшки и погодки. Возглавляла этот выводок мамаша среднего возраста и папенька, который был намного ее старше. Вместе с ним вышел еще совсем юный молодой человек, бывший буквально на год старше своих самых младших сестер. Да, нелегко придется папашке — ведь всех дочек надо удачно выдать замуж, дав хотя бы минимальное приданное, а с деньгами, насколько даже я поняла, глядя на их наряды, у них было не так уж и богато. Поэтому этот бал был для них прекрасным поводом найти себе женишка побогаче.
Мы с Машей приехали в середине сбора, не рано, но и не особо с опозданием. Наши наряды пока были скрыты под меховыми накидками, а на ногах были обуты простые валенки, поскольку погода сегодня была достаточно холодной. А мне не хотелось и самой простыть, и Машу после болезни еще раз простудить.
Итак, мы зашли в дом, но не пошли сразу в зал, а попали в гардеробную, где с помощью наших горничных сняли многочисленные теплые вещи и остались в наших нарядах. Там же мы переобулись в туфли, которые почти не застыли, поскольку ехали вместе с нами в теплом возке да еще и в меховом мешочке, типа наших сменок.
Я проследила, чтобы все вещи были аккуратно сложены в одну кучу и их остались сторожить наши дворовые девушки. Они были рады увидеться со своими знакомыми — горничными других господ и стали сразу с ними щебетать о своей новой интересной жизни. Я только предупредила, чтобы если одна куда-то уйдет по надобности, вторая оставалась бы на месте, так как переживала за свои вещи. Степана тоже куда-то устроили, видимо, вместе с другими конюхами.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
