Пётр Николаевич Жгулёв Страж перевала - 2

* * *

Мальком сидел в кресле-троне и задумчиво крутил в пальцах бокал. Янтарное вино переливалось в лучах солнца и пахло просто чудесно. Вот только едва заметный налет на стенках заставлял лорда тянуть с неизбежным.

— Заложники мертвы, господин. Но наши враги уже захватили стены и скоро будут здесь.

Мальком кивнул. Мужчин среди благородных заложников практически не было, последних развесили на стенах несколько часов назад. Оставались женщины, дети... Те кто мог пригодиться и в случае победы.

— Хорошо. Они навеки запомнят этот день.

Последнее дело было закончено. Лорд бросил взгляд на заляпанную кровью одежду слуги и сделал осторожный глоток. Подержал во рту и, скривившись, проглотил. Все-таки старик соврал когда сказал что яд не имеет вкуса. На языке остался отвратительный привкус гнили. Мальком разжал пальцы и драгоценный хрустальный бокал упал на каменный пол, разлетевшись десятками осколков. Не важно...

— Господин?

— Знаешь, не так давно я был уверен что ты нас предал. Похоже я ошибался на твой счет, ты храбро сражался и доказал верность нашему дому. Теперь ты выполнил последний приказ и я освобождаю тебя от клятв, Карзен. Иди и попытайся выжить. Если захочешь и сможешь.

— Для меня было честью служить вам, лорд. — поклонился ученик. После того как яд подействует он надеялся забрать голову лидера мятежников. Помимо того что она гарантировала прощение всех грехов, за нее обещали заплатить второе по весу. Золотом.

— Прощай. Не дай схватить себя живым.

Мальком проводил обреченного юношу взглядом и погрузился в воспоминания. Двадцать лет назад Тантос впервые за долгие годы очнулся ото сна и откликнулся на зов своих жрецов. Вот только радость продлилась не долго, бог предсказал что вскоре род подвергнется смертельной опасности и будет уничтожен. Причины он не назвал, даже бог смерти не может ясно видеть грядущее, однако догадаться было не трудно. Дом Ночи становился все сильнее с каждым годом и уже в те времена остальные великие кланы нередко выступали против них сообща. В мелочах, но не приходилось сомневаться что рано или поздно они объединится и попытаются уничтожить ставшего слишком опасным соперника. Такова жизнь. Сильный обречен уничтожать и подчинять слабых, иначе те накинутся сообща. Если у хищника не хватит сил уничтожить всю свору, то стервятники будут пировать на его трупе.

К счастью если ты знаешь о грядущем, ты можешь попытаться его изменить. Предсказание сбылось не полностью. Он позаботился о возможном поражении и несколько кораблей ушли вниз по течению, унося сокровища, семьи и выживших воинов. Будущее клана. Если повезет, его жена, дочери и младший сын найдут себе новый дом где-то на побережье. А он слишком устал...

Взяв бутылку, маг глотнул прямо из горла. Через десять минут пальцы бессильно разжались, и вновь раздался звон стекла. Свет померк. В главном алхимик не соврал — боли почти не было. Тело мага вспыхнуло и обратилось в золу, лишив победителей радости поглумиться над трупом. И одного не слишком верного мага — шанса разбогатеть.

* * *

Карзен встретил победителей на ступенях дома, придерживая за плечо спасенную женщину. Ворвавшиеся во двор воины остановились, резонно подозревая ловушку, но на этот раз её не было. Те кто хотели умереть в бою уже пали на стенах, а остальные либо малодушно покончили с жизнью, либо попрятались по подвалам в глупой надежде отсидеться. Вот только долго прятаться невозможно, а кому-то нужно отвечать за совершенные злодеяния и заполнить многочисленные виселицы. Командир, в заляпанных кровью доспехах, спрыгнул с ездового драка и беспомощно замер.

— Алия... — в голосе скользнула боль, но миг спустя она сменилась ледяной угрозой. — Тварь! Если с головы этой женщины упадет хоть волос, то легкой смерти не жди. Я прикажу пытать тебя целый год, а лучшие маги не дадут тебе умереть. Ты пожалеешь что родился на свет...

— Боюсь лорд не правильно меня понял, — склонился в полупоклоне Карзен. Похоже ему вновь повезло. — Я лишь хочу вернуть вам госпожу и сообщить что остальные женщины также живы и невредимы. Хотя Мальком и приказал казнить всех, но мне удалось этому помешать. Сам мятежник уже мертв и я принес бы его голову, не обратись его тело после смерти в прах.

— Алия, это правда? — Трой заключил подбежавшую жену в объятья. — Этот человек спас тебя?

— Да Трой, этот мятежник помог нам. Я знаю, ты обещал пытать и казнить всех в этой крепости, но прояви к нему милосердие. — Карзен, сохраняя постное выражение лица, внутренне усмехнулся. Ему опять удалось! — Своим поступком он заслужил легкую смерть.

— Только смерть? Я мог бы пощадить его. Твоя жизнь этого стоит.

— Предавший один раз, предаст вновь. Мужчина должен держать слово. Пусть он молод, но ему уже нельзя доверять.

— Как скажешь, любимая. Арбалетчики!

— Что? Стой лорд! Я Ученик! Это я послал письмо с сообщением о мятеже, я нашел предателя среди некромантов и мой человек скинул вам веревку со стены. Я спас твою семью, в конце концов. Неужели такова будет твоя благодарность?

Карзен заворожено следил как два десятка стрелков, проигнорировав его слова, вскинули арбалеты.

— О чем он говорит любимый?

— Не стрелять!

Поздно. Раздался щелчок тетивы, арбалетный болт ударил мага в грудь и небеса обрушились на землю. Ну или так ему показалось. На этот раз Карзен проиграл.

* * *

В это же время ниже по течению Великой реки.

Три корабля плыли по течению, подгоняемые слабым лишь ветерком. Палубы была почти полностью заполнена людьми: женщины, дети, старики. Воинов или просто взрослых мужчин было мало и к тому же среди них хватало раненых и потому гребцы часто отдыхали.

— Залп!

Из леса вылетела туча горящих стрел. На кораблях раздались вопли ужаса, люди увидели летящую смерть, но сделать ничего уже не могли. Матери закрывали телами детей, кто-то пытался нырнуть в переполненный трюм или спрятаться за кем-то другим...

— Правьте к берегу! Их не может быть много!

Команды засуетились, пытаясь что-то сделать, но суда были перегружены. Попытки магов на одном из кораблей поддать ветра в парус привели к тому, судно легло на бок и, зачерпнув воды, опрокинулось. Поверхность реки усеяли десятки барахтающихся фигурок.

А с небес падали все новые и новые стрелы. Пять десятков лучников, поставленные в узком месте, не оставили беглецам и шанса. Сырое дерево разгоралось неохотно, но дым быстро проник в трюмы, заставляя обезумевших от страха людей ломануться на переполненные палубы.

Первый корабль быстро превратился в факел, из которого доносился дикий вой сгорающих заживо неудачников, не успевших выпрыгнуть за борт и утонуть. Вскоре его участь разделил и последний корабль. Лучники принялись выцеливать пловцов. К тому моменту как у них закончились стрелы на поверхности остались болтаться лишь обломки да редкие трупы. Не многих выживших счастливчиков унесло течением.

— Возвращаемся к лошадям. Нужно прочесать берег. — скомандовал полусотник.

— Командир... Смотрите...

Офицер повернул голову и увидел как один из прибитых к берегу "утопленников" поднялся на колени. В его руке засела стрела, но видимо такой раны ему было мало.

— Едва не пропустили. Стрелы у кого-нибудь остались? — ответом послужило виноватое молчание. — Тогда ты, колдунья, прикончи его магией. Покажи что от тебя есть хоть какая-то польза.

Лика вскинула руки, формируя ледяную стрелу. Сосулька устремилась к цели, но жертва в последний момент упала на бок. Вторая и третья попытки также не удались. Едва стоящий на ногах мужчина каждый раз чудом ускользал от смерти.

— Да какой ты после этого маг? С десятка метров в раненого попасть не можешь. Может хоть в постели ты чего-то стоишь? — толпа солдат встретила заявление командира хохотом. На глаза девушки навернулись злые слезы и она молча отвернулась.

— Ты! — командир ткнул пальцем наугад. — Иди дорежь его быстрее, мы и так задержались. Нужно ещё проверить берег вниз по течению, кто-нибудь мог выплыть.

Воин с готовностью спрыгнул с обрыва и уверенным шагом направился к жертве, на ходу доставая нож. Когда до раненого осталось всего пара шагов, тот неестественно быстро рванулся вперед и сломал убийце шею. На миг повисло потрясенное молчание. Из воды поднялись ещё двое утопленников, причем на этот раз в каждом сидела далеко не одна стрела.

— О боги, это же нежить! Ведьма... Сделай что-нибудь!

Лика отступила на шаг. Простая нежить не способна на хитрость. И значит...

— Личи...

* * *

Ранган Черный Жнец вырвал из тела стрелу и бросил взгляд на поле боя. Его одежда представляла собой окровавленные ошметки и требовала замены. Среди деревьев валялись десятки растерзанных тел: оторванные конечности, расколотые головы, вырванные органы... Жаль что багровая пелена спала слишком поздно и действовать аккуратнее он не мог. Целых тел почти не осталось.

Смыв кровь и подыскав новую одежду Ранган вновь стал похож на живого человека. Предстояло подумать о будущем. Всю жизнь лич провел сражаясь с врагами клана и после смерти продолжил заниматься тем же. Теперь корабли были уничтожены, последние родичи покоятся на дне реки, а немертвые товарищи обрели покой. Начать мстить? Душу сжигала жажда убийства, но она не была направлена на кого-то конкретного и требовала убивать всех живых, кто окажется рядом. Обычное желание нежити. Повиноваться этому чувству значит самому идти к гибели и безумию.

Неожиданно лич почувствовал что рядом появилась жизнь. Чуть заметно, но этого хватило. С глаз спала пелена и ему открылась молодая женщина, стоящая в тускло мерцающем защитном круге. У женщины попросту не хватало сил и дальше отводить его взор.

— Полог тьмы? Неплохо. Умная ведьма. — оценил по достоинству задумку лич. Cохранить хладнокровие в такой ситуации может не каждый. Ранган подошел к бесполезной преграде и, взяв горсть земли, потер пересыпал с ладони на ладонь. — Круг из соли и серебра? Ты действительно надеешься что это подействует?

Женщина затравлено посмотрела на своего будущего убийцу, вытащила кинжал и... Попыталась ударить им себя в сердце. Лич остановил её руку в последний момент, перехватив запястье и чуть сжав пальцы.

— Ааа... — девушка вскрикнула от боли и выпустила кинжал. Кости хрустнули и лич немного ослабил хватку, с изумлением прислушиваясь к себе. Убивать ведьму не хотелось. Наоборот, он даже испытывал к ней противоестественную симпатию. Будто пересытился убийствами. Неужели в них текла одна кровь?..

— Из какого ты рода ведьма? Назовись.

— Я Лика дель Сорро... — и, поколебавшись, добавила. — Больше я ничего не скажу тебе, прогнившая тварь! Твои хозяева мертвы и ты тоже не протянешь долго! Среди людей нет места таким как ты!

Обычно за такие слова отрывают голову, но Ранган просуществовал на этом свете слишком долго, чтобы купиться на провокацию.

— Значит род Черепа? Тогда понятно. Знаешь, моя бабка тоже была из оттуда... Так что мы с тобой в некотором роде родственники. — на лице девушки проступило демонстративное отвращение к такому родству. Слишком явное чтобы быть истинным. Лич отпустил руки ведьмы, позволив ей упасть на землю. — Если так хочешь умереть, то спрыгни в реку. Я тебе в этом помогать не намерен.

Лич развернулся и стремительно направился вдоль реки.

— Подожди. Если ты говоришь правду... — лич остановился и с мертвым любопытством посмотрел на родственницу. — Я... Я осталась последней в роду. Помоги мне отомстить!

— Последняя? Тогда ты выбрала неправильный путь. Если хочешь это исправить, то найди себе мужа и роди ему побольше детей. Я не буду мстить за тебя, а сама ты слишком слаба...

— После этой бойни мне нельзя возвращаться. Союзники и так мне не доверяли, а теперь наверняка обвинят в предательстве. Научи тому что знаешь и дай силы для борьбы. Или закончим все здесь и сейчас...

— Вижу у ведьмочки прорезались ядовитые зубки? Не наглей, выбить их будет недолго. И вряд ли ты тогда сумеешь найти хорошего мужа. Кому будет нужна такая уродина?

— Простите меня. Мне некуда возвращаться и нечего терять. Я не боюсь смерти.

— Зря, умирать очень неприятно. Я помогу тебе, но если в итоге умрешь, вини лишь себя. Дай-ка мне свой кинжал.

Ранган подошел к одному из павших личей и сноровисто вскрыл ему грудину. Покопавшись в ране, он вытащил оттуда бронзовый амулет и кинул девушке. Та с отвращением взглянула на измазанный в слизи подарок.

— Помой его и носи не снимая, ученица. — лицо исказила усмешка. — Значит у людей таким как я не место? Думаю я знаю куда мы направимся...

Глава 8. Пир

Дележ добычи — сладкая фраза. На пятый день собранную на поле боя добычу наконец-то привезли в город, подсчитали общую стоимость и разделили на доли. Простому солдату полагалось по восемь золотых. Игорь, как маг третьего круга, имел право на пять долей, что в пересчете на деньги составляло порядка сорока золотых драконов. Учитывая что оценщики были не заинтересованы в честной оценке, да и цена на оружие резко упала, свою часть он предпочел взять добычей... Жребий выпал не самый удачный. Игорю досталось куча окровавленных доспехов, в основном кожаных, телега с лошадью, неплохой шатер, три десятка щитов и копейных наконечников и даже два железных меча. На последнюю долю ему достался изуродованный труп среднего силы мага, из которого могли получиться неплохие артефакты. Кости правда предстояло очистить от плоти, но это дело техники: пара лет под землей или месяц в муравейнике должны были помочь... Заниматься подобным он не захотел и продал тело "дальним родственникам" за десяток золотых.

Вернуть мечи и прочую "мелочь" Игорь даже не подумал. Дележ был далек от справедливости, большинство артефактов, в изобилии бывшие у мятежников кланы "по жребию" разделили между собой. Естественно оценив их в десятки, если не сотни раз ниже реальной стоимости. Иначе каждая доля была бы раза в два выше. Хотя ему-то грех жаловаться, только подобранные мечи стоили порядка пятидесяти золотых. Каждый. В любом случае возмущающихся дележом не было видно. Хотя кланы заграбастали львиную долю добычи, многие что-то прибрали по мелочи, да и восемь золотых тоже немало. К тому же дом ящера выполнил обещание своего лидера и выплатил обещанное золото, вызвав всплеск популярности. Что ж, учитывая сколько они сэкономили на оценке трофеев, эта подачка их точно не разорила... Игорь тоже получил свое — деньги лишними не бывают, а ему предстояло вновь приводить в порядок разоренный мародерами дом.

От воспоминания о покинутом жилище хотелось убивать. Все что не утащили сразу мятежники и представляло маломальскую ценность за время его отсутствия вынесли добрые люди. Оставили разве что тяжелую мебель, да и то кто-то пару лавок и ставней зачем-то порубил топором. Вот ведь люди... При этом наверняка часть сперли соседи, издалека наблюдавшие за расправой и решившие что мертвому хозяину имущество уже не нужно. Может знай они что хозяин жив, не полезли бы, однако и весть о чудесном воскрешении вернуть украденное их вряд ли заставит...