— Дистанция действительного огня до километра, темп стрельбы — девятьсот выстрелов в минуту, отдача почти отсутствует, длина приклада регулируется вот здесь.

Он показал кнопку.

— Магазин на шестьдесят четыре патрона, снаряжается легко.

— Надо будет пристрелять, — заявил Шурик.

— Ещё, вы ведь пользуетесь гладкоствольным оружием?

— Да.

— Двенадцатый калибр?

— Он.

— Для вас я захватил патроны, надеюсь, подойдут, — он достал коробку, где в два ряда лежали пластиковые цилиндры патронов, красные и синие, — те, которые красного цвета, содержат зажигательную картечь, парой выстрелов можно сжечь автомобиль, синие — это гранаты, думаю, по мощности сопоставимы с ручными гранатами вашей эпохи. А вот ещё.

Он поставил на капот четыре пластиковых цилиндра, размером с банку тушёнки, сверху имелась кнопка с предохранителем.

— Задержка восемь секунд, мощность, в общем, очень велика, бросать, разве что, из машины на полном ходу.

У меня уже голова опухла от перечисления орудий убийства, хотелось всё это вытряхнуть и поехать с одной двустволкой.

— Наконец, вот это, — он вытащил трубу, длиной в полметра и сантиметров десять в диаметре, сбоку крепилось какое-то подобие прицела, сверху была пусковая клавиша. — Гранатомёт. Если враг будет на бронированной технике, применяйте смело. В запасе десять ракет, перезарядка простая: вставить сзади до щелчка.

— Это всё? — устало спросил Шурик.

— Есть ещё много всего в вагоне, если нужно, посмотрите.

— Оптику на мой карабин можно сделать?

— Пойдёмте.

Они ушли в вагон, а обратно вернулись только через полчаса, Шурик, довольный, как кот, хлебнувший валерьянки, показывал мне карабин. На нём был закреплён оптический прицел, с виду, самый простой, хотя, можно было догадаться, что с этим прицелом у него получится сбивать низко летящие спутники.

— Первый раз такое вижу, универсальное крепление, крепится хоть на что, хоть на рогатку, а прицел...

— Я понял, дальше-то что?

— Теперь ваша легенда, — объяснил Белый, — у вас есть груз, вот этот.

Он ткнул пальцем в ящик, стоявший позади арсенала, там лежат энергетические поглотители... короче такие предметы с проводами и лампами, а в центре чёрный диск. Их восемь, семь из них исправны, а восьмой намеренно сломан, но проверить это можно только на месте, рейдеры в походе не могли проверить и взяли всё. Стоят они двести долларов за штуку, за неисправный просите пятьдесят.

— Почему доллары? — не понял я.

— Видимо, отцы города хотели, чтобы всё было, как в Америке, — предположила Нэнси.

— Так вот, в рыночном кольце торговля ведётся за золото, монеты по восемь грамм, я вам выдам запас, а на въезде во внутренний город их обменивают на бумажные деньги, курс постоянный, обмен обязателен. Когда будете уезжать, обменяете обратно.

— Это я понял, — я попытался разобраться в ситуации, — вот мы приехали в город, продали эту хрень, получили мешок монет, обменяли их на бумагу и пошли в город. Там мы будем бухать, трахаться и играть в карты, как это делают тысячи других. Кто и с какого перепугу покажет нам лучшего учёного?

— Вы задаёте правильные вопросы, похвально. Кроме этого, есть ещё один товар, обычным торговцам он ни к чему, а вот тем, кто заправляет там, это очень нужно, настолько, что они заплатят любую цену.

— И?

— Вот только подлинность этих предметов очень сложно установить, вот для этого они и привлекут Картера.

— Точно?

— Гарантий, как вы понимаете, быть не может, но этот путь наиболее вероятный.

— А что помешает им, после установления подлинности просто забрать всё, а нас пустить на удобрение? — с недоброй улыбкой поинтересовался Шурик.

— Вам следует сказать, что вы знаете, где достать ещё, можете также соврать, что не смогли их достать, и вам нужен будет специалист. Но эти интриги уже на вашей совести, действуйте, как сочтёте нужным.

— Идёт, — выдохнул я обречённо, — что за предметы?

Белый вытащил из кармана небольшой свёрток из плотной тёмной ткани, развернул его и продемонстрировал два полупрозрачных кристалла неправильной формы, размером чуть больше спичечного коробка. Где-то позади сдавленно охнула Нэнси, я из этого сделал вывод, что в руках у него штука серьёзная.

— Технологии, граничащие с магией, даже для нас, — загадочно проговорил он, — которые, к великому сожалению, уже нельзя повторить.

— А по-русски?

— Кристаллы Хоббса, чудо, созданное на пике человеческой цивилизации, мы можем их использовать, но никто не может сказать, как именно они работают, но это технологии далёкого будущего. Если бы человечество деградировало чуть больше, то воспринимало бы их, как настоящий магический артефакт.

— Что они делают-то? — не понял я.

— Всё. Нарушают законы физики, меняют свойства материи, изменяют скорость света, взаимодействуют с полями, о существовании которых мы можем только догадываться. Теоретически, те, кто их создал, открыли дорогу к межзвёздным полётам, но их мечтам не суждено было сбыться, цивилизация погибла по злой воле других людей, и только часть кристаллов, вывезенная заранее, сохранилась. К сожалению, их очень мало и служат они только основой для научных экспериментов.

— Каких? — я терпеливо выслушал его тираду, но понятнее не стало, — что можно с ними делать.

— Можно, например, передать сообщение на Плутон и оно окажется там мгновенно, если встроить в нужный прибор, можно наблюдать, что происходит на другом конце планеты, но нужна точная настройка, пока получается с точностью в сотню километров. Несколько таких камней открывают возможность телепортации небольших предметов, и расстояние, опять же, не имеет принципиального значения, три десятка их позволят создать космический корабль, который достигнет края Галактики и вернётся назад. Также позволят производить смещение времени, но пока опыты показали сдвиг всего на пару минут.

Я вспотел.

— Может, не стоит тогда их отдавать?

— Увы, — Белый грустно улыбнулся, — каждый предмет, будь то пуговица, или человек, или чёрная дыра, — всё имеет свой срок службы, конкретно эти камни своё выработали, они через пару месяцев превратятся в обычные булыжники, а при активном использовании, через пару дней.

— Но определить это невозможно?

— Картер сможет. Вам нужно, чтобы он вас узнал и содействовал своему побегу.

Некоторое время мы молчали.

— Если вопросов больше нет, грузите припасы и в путь. Время у вас не ограничено, но постарайтесь не задерживаться.

Погрузка заняла полчаса, багажа было столько, что сами мы едва поместились. В качестве топлива для "паровоза" использовались непонятные брикеты чёрного цвета, напоминающие прессованную угольную пыль. В дальнейшем предполагалось использовать любое твёрдое топливо, впрочем, и жидкое тоже. Требовалась ещё вода, но на нашем пути попадётся несколько водоёмов, поэтому питьевую тратить не придётся.

За руль сел я, водить я умел, хотя прав не было. Что же, в пустыне нет перекрёстков, светофоров и автоинспекторов. Да и превысить скорость по бездорожью сложно. Посмотрев на своих спутников, я повернулся и увидел Белого, который стоял и махал нам рукой.

— Поехали! — резко сказал я и нажал педаль "газа".

Глава тринадцатая

Двигатель за спиной работал едва слышно, над машиной поднималась тонкая струйка дыма, даже не дыма, а просто нагретого воздуха, топливо сгорало полностью, не оставляя ни грамма сажи. Ехали мы не так быстро, как хотелось, спидометр показывал сорок километров в час, а на неровных участках, которые здесь были повсюду, приходилось сбрасывать до двадцати.

Окружающий пейзаж представлял собой каменистую равнину. Изредка попадались островки растительности, однажды мы встретили стадо тушканчиков в два десятка голов, которые, словно кенгуру, бодрыми прыжками двигались по своим делам, не обращая ни малейшего внимания на коптящую железку. Кое-где мне приходилось объезжать слишком высокие скалы, или слишком глубокие впадины. Выходило, что двести километров по прямой, станут на деле вдвое большим расстоянием. Впрочем, это неприятность незначительная, запасов у нас хватает, горючего тоже, а временные рамки никто не устанавливал. Поэтому я петлял, как придётся, стараясь только выдерживать общее направление на юг.

Часа через три Шурик потребовал остановки, нужно было поесть, собрать топлива и пристрелять оружие. Я с радостью согласился, несмотря на довольно плавный ход, езда по бездорожью здорово выматывала, кроме того, хмель ещё не до конца выветрился, самочувствие было не очень.

Местом для привала мы выбрали развалины деревни, к которой даже подходил огрызок дороги с чудом сохранившимся асфальтом. Несколько покосившихся деревянных изб в центре, ещё пара десятков фундаментов и один приличный кирпичный дом без крыши. Сколько лет здесь никто не живёт? Пятьдесят? Сто? Триста?

Начать решили с обеда. Есть нам не особо хотелось, а вот вода оказалась, как нельзя, кстати. Оба поочерёдно прикладывались к пластиковой канистре, выхлебав литра по полтора. Воздух был сухим и жарким, он буквально вытягивал воду из тел. Нэнси разогрела на плите две банки непонятно какой каши, после чего предложила присоединяться. Есть по-прежнему не хотелось, но, из чувства солидарности, мы заставили себя проглотить пару ложек.

Теперь взялись за оружие. Начать решили с пистолетов. Шурик быстро нарисовал на стене кирпичного домика несколько мишеней. Отсчитав тридцать широких шагов, мы встали на рубеж. Пистолет лежал в руке, как влитой, словно специально его делали под меня. С виду он напоминал оружие робокопа в старом фильме, но вес, к счастью, имел небольшой. Я быстро нашёл предохранитель и дослал в ствол патрон. К этим пистолетам имелось по три запасные обоймы. С учётом нашего прошлого опыта, мера отнюдь не лишняя.

Мы синхронно вскинули оружие и выстрелили, каждый в свою мишень. Отдача была чувствительной, но, в целом, терпимой. В месте попаданий встали два облака кирпичной пыли, после того, как они рассеялись, мы смогли подойти и осмотреть результаты попаданий. Надо сказать, попали оба в "десятку" вот только, при таком калибре это было неважно. Совершенно неважно. В месте попадания пули имелась воронка, глубиной в три кирпича, непонятно, какие усовершенствования пули привели к подобному эффекту, но ясно было, что станет с человеком, в которого такая пуля попадёт. Шурик аккуратно ткнул пальцем в центр воронки, кусок кирпича выпал и теперь пробоина была сквозная. Мы переглянулись и, удовлетворённые результатом, убрали стволы в кобуру. Последняя крепилась на поясе, а также второй ремень охватывал бедро. Переплетение синтетических ремней и заклёпок позволяло выхватывать оружие за доли секунды.

Настал черёд автоматов. Теперь к нам присоединилась Нэнси, которая тоже повесила оружие на плечо. Надо сказать, что она тоже преобразилась. Вместо простых и практичных вещей, она облачилась в короткие джинсовые шорты, подчёркивающие красоту её ног, мягкие сапоги на толстой подошве, тёмно-зелёную футболку с замысловатым рисунком и жилетку, которая, надо полагать, тоже была бронированной. На руках были надеты перчатки без пальцев. На поясе висел пистолет, а теперь к этому великолепию добавился автомат. Ангел смерти.

Стометровый рубеж мы отмерили условно. Шурик установил всем троим прицелы, и предложил стрелять пока одиночными. Нарисованную мишень было отлично видно, я совместил мушку с прорезью, а потом то и другое с центром мишени, после чего плавно надавил на спуск.

Насчёт отсутствия отдачи Белый, безусловно, лукавил, прикладом в плечо толкнуло, но совсем слабо. Выстрелили и остальные. Чтобы не бегать, мы просто посмотрели в бинокль. Я попал чуть правее центра, сантиметра на два, но это тоже было не принципиально. В отличие от пистолетной пули, автоматная на наделала таких разрушений, отверстие получилось всего в три-четыре сантиметра диаметром, зато даже в бинокль было видно, что пуля прошла насквозь.

— Переводим на автоматический, — скомандовал Шурик, в глазах его появился какой-то нездоровый блеск.

Я щёлкнул переводчиком. Стреляли по очереди. Первым был Шурик, он дал длинную очередь, стоя на ногах, потом — с колена, потом лёг на землю. Судя по огромной дыре в стене многострадального домика, все пули он уложил в круг, диаметр которого не превышал сорок сантиметров.

Вторым отстрелялся я, очередь вышла на десяток патронов, отдача равномерно била в плечо, но ствол кверху не задирала. В отличие от моего напарника я просто провёл стволом слева направо и получил почти горизонтальную цепочку попаданий. Даже с моим нулевым опытом можно было смело сказать, что у нас в руках отличное оружие.

Нэнси била короткими очередями, пытаясь что-то нарисовать. Получилось подобие смайлика. Заметно было, что это оружие для неё привычно.

— Был ещё пулемёт, — объяснил Шурик, вынимая магазин, — но я не стал брать, патрон тот же, дальнобойность не намного выше, а магазины и здесь достаточно ёмкие.

— Ты не заболел? — заботливо спросил я.

Не удостоив меня ответом, он достал свой карабин и начал возиться с настройкой прицела. Выкрутив так, как было нужно, он удовлетворённо хмыкнул и прицелился из положения лёжа. Целился долго, при этом шевелил кубами, видимо, что-то подсчитывая. Пять выстрелов прогремели с интервалом в пару секунд. Он ещё некоторое время посмотрел в прицел, после чего, с довольным видом встал на ноги.

— А смысл есть? — спросил я его.

— Смысл есть всегда, — заверил меня Шурик, убирая карабин в машину, — для ювелирной работы.

Оставалось испытать ещё новые боеприпасы к дробовику. Зажигательная картечь никакого удивления не вызвала, мы уже видели её действие, когда сцепились с престарелым сверхчеловеком. Граната же произвела хорошее впечатление, поскольку одно её попадание окончательно добило кирпичный домик. Стена рухнула, а следом сложились и остальные. После развлечений варваров, то есть, нас, осталась только груда битого кирпича. Противотанковую "Базуку" испытывать пока не стали, целей подходящих не было, да и заряды стоило экономить, вдруг в погоню за нами отправят десять танков, а у нас будет только девять ракет.

На этом стрельбу прекратили, у нас оставалась ещё одна забота, нужно было собрать топливо. С помощью пилы, топора и какой-то матери, мы заготовили целую гору деревянных обломков, осталось только заправить топку. Делалось это просто: сзади открывалась дверца, примерно тридцать на сорок сантиметров, в которую предполагалось засовывать любые горючие предметы. Топка выглядела так, словно температура в ней была на уровне плазмы, при этом туда постоянно засасывался воздух. Мы стали аккуратно пропихивать туда обломки досок, брёвен, щепы. Всё это словно исчезало бесследно в пылающем жерле, словно мгновенно сгорая. Только когда почти весь запас дерева иссяк, стало видно, что топка почти наполнилась. Надо иметь в виду, что наполняемость большая.