Ваше Величество?! 3. Анремар

Тракт радовал свежеуложенной, местами ещё не окончательно осевшей брусчаткой. После того, как основательно взялись за растратчиков, и провели реформу налогообложения, смогли выделить средства на приведение в порядок основных торговых путей. Затраты окупились уже через пару лет, даже несмотря на то, что плату через мосты не вводили, заметно возросшим товарооборотом и, соответственно, торговых пошлин.

Предвидя большой транспортный поток, тракт сразу запланировали достаточно широким, чтобы спокойно могли разъехаться две повозки. Люди удобство оценили ещё во время первой осенней распутицы, когда на простых дорогах творилось невообразимое свинство. Тракт же, хоть в нескольких местах тоже "поплыл", но в целом оставался всё такой же твёрдой дорогой. И теперь наш отряд постоянно либо с кем-то встречался, либо кого-то обгонял. Крестьянские подводы по привычке жались к обочине, заслышав топот копыт или заметив всадников. Пешие тоже отходили в сторону, но всё же это доставляло обгоняемым гораздо меньше неудобств, чем раньше.

Каждые часа полтора-два вдоль дороги встречались постоялые дворы с деревушкой при них. То, что поселения образовались именно при трактирах, можно догадаться по расположению домов и весьма малым полям, больше похожих на огороды. Те же деревни, что изначально стояли у тракта, отличались большей основательностью и распаханными лугами.

Вечерело. Пора бы встать где-нибудь на ночь, и дать лошадям отдохнуть. Тело, отвыкшее от подобных нагрузок, тоже просило ужин и мягкую постель.

"Тернов, 6 км", — я прочитала на указующей стрелке, прибитой к полосатому придорожному столбу. Столб недавно подкрасили, и чёрно-белые полосы хорошо виднелись издалека, давая уверенность, что поворот путники не пропустят. Метрическую систему ввели недавно взамен многочисленным и разнообразным локтям, шагам, перестрелам и прочим единицам измерения. К тому же эти локти и так далее могли значительно различаться в каждом княжестве, и даже в его пределах.

Эрик, естественно, заметил мой интерес, ведь из-за слабого зрения пришлось подъехать почти вплотную.

— Вы хотите заехать на ночь в город? Так мы потеряем часа три и завтра тоже.

— Нет, — я подстегнула лошадь, проезжая мимо перекрёстка. — Столб новый заинтересовал.

— Из сейчас по всему тракту сменили, — пояснил Эрик. — В императорском домене, насколько знаю, тоже.

Спустя около получаса, остановились, наконец, на постоялом дворе. Лошадей споро увели в конюшню, заверив, что о транспортных средствах достойно позаботятся. Глядя, как молодые парни уверенно и не грубо вели их под уздцы, я поверила заявлению.

Светлые, ещё не успевшие потемнеть брёвна стен и едва заметный запах свежего дерева подсказывал, что постоялый двор не так давно перестраивали. Скорее всего, расширяли в связи с увеличением количества клиентов.

Обо всех бытовых вопросах договаривался Эрик, и, после сытного ужина, молодая служанка проводила на второй этаж в снятую комнату. Старательно не замечая её намёков на скрашивание ночного одиночества, я выпроводила её за дверь и завалилась спать. Девушка не расстроилась, и, судя по звукам, всё же проникающей тихой ночью сквозь не очень толстые стены, нашла другого желающего. Из-за этих звуков, несмотря на мягкую чистую кровать и усталость, я не выспалась. Воображение живо дорисовывало картинки из серии 18+ и, если заснуть кое-как всё же удалось, то утром организм отомстил так, что на завтрак вышла, прикрываясь длинной полой кафтана. Как хорошо, что Крис предпочитал свободный крой и даже в обычного время часто носил лёгкий плащ-пелерину, в который можно завернуться! Будь тело незнакомым, не первого советника и близкого друга, проблема решилась бы быстро, а так стеснялась лишний раз в туалет сходить. (Хотя на кровати честно попрыгала без штанов. Забавные ощущения.) Солдаты подобным не терзались, к ночным звукам привыкли или же сами были их источником, но выглядели довольными и выспавшимися.

В дороге прошло ещё две подобных ночёвки, отличающиеся разве что количеством других постояльцев. Мимо одного постоялого двора пришлось проехать — там встал на ночь торговый караван, заняв все комнаты. С большими обозами часто встречались, их охрана несколько настороженно глядела на наш отряд, но оружие не доставала.

— На тракте постоянно разъезжает стража, — пояснил Эрик такое спокойствие торговцев при встрече с вооружённым отрядом. — Серьёзно уже давно никто не промышляет.

В начале третьего дня свернули с тракта на обычную грунтовую дорогу. Она постепенно становилась всё хуже и менее наезженной, а после четвёртой деревни совсем испортилась. Трава выросла выше колена, а в глубоких лужах на месте колеи вызревала на солнце зелёная пена лягушачей икры.

— Может, не там свернули? — с сомнением произнёс Эрик, доставая карту. — Нет, всё верно. Огнёвка, Бобровка, Моховая — он перечислил деревни, мимо которых проезжали. — Проедем ещё немного, скоро мост через реку должен быть.

Мост и вправду был, причём в прошедшем времени. На противоположной стороне пяток рабочих обедали на свежесрубленных брёвнах. На этой, на уцелевшем быке пролёта, сидел заросший бородой по самые уши мужичок и рыбачил.

Эрик осмотрел открывшуюся картину и выругался. Мост смыло не день и не два назад.

— Эй, ты, — парень окликнул рыбака. — Где тут переправа есть?

Мужик вскочил и подобострастно поклонился.

— Ежели вверх пойти, — выпрямившись, он махнул рукой вверх по течению, — то через пару часов брод будет. Токма сюда, господа, ещё день возвращаться надоть, лес там шибко поганый.

— Ещё есть?

— Конечно, господин, как не быть? Вниз в полудне, мост стоит. Аккурат у княжеского имения. И дорога там добрая, но сюда тож не вертается, через день целый выходит на енту дорогу.

— А сами к соседям как ходите?

— Так это, лодки есть. Но на них лошадок не переправить.

Эрик почесал затылок, как-то странно покосился на меня.

— Надеюсь, за ночь ничего не случится, — тихо проворчал и уже громко спросил у мужика, как добраться до имения.

— Так, енто, вертайтесь в Моховку, там тропка налево отходит. Вот по ней и идите. Как на дорогу выйдете, опять на лево сворачивайте, а тама уже не блуданёте.

Кинув рыбаку монетку, Эрик развернул коня и повёл отряд обратно. Мужик не соврал. Почти в сумерках мы пересекли каменный мост возле богатой усадьбы. Вздохнув, Эрик свернул в её сторону и поравнялся со мной.

— Тено, это поместье де Вена, — тихо, чтобы не услышали сопровождающие солдаты, сообщил он, указывая на здание, к которому приближались. — Он не был здесь лет десять, наверно. Но, всё равно, прошу сильно не рассматривать окружение.

— Спасибо за предупреждение, — также тихо ответила. — С моим зрением это не проблема. Лучше скажи, кого там можем встретить, чтобы ещё амнезию не изображать.

— Насколько я знаю, из слуг там только пожилой дворецкий остался, кого господин де Вен знал. Кажется, Бертрамом зовут. И ваша жена. В смысле, де Вена. Леди Игнора де Вен, урождённая маркиза де Фотей.

— Жена?! — этого ещё не хватало! Нет, я знала, что Крис женат, но это воспринималось естественным фоном, а тут предстоит встретиться лицом к лицу.

— Не волнуйтесь, она весьма недалёкого ума, с господином де Веном видится крайне редко, подмены не признает, — Эрик явно не понял мою реакцию. Впрочем, если они почти не видятся, может, зря паникую?

Пока мы неспешно приближались к имению, нас успели заметить, узнать и подготовить встречающую команду. Солдат охраны сразу повели куда-то в сторону. Эрик, под каким-то благовидным и убедительным предлогом, последовал за ними, оставив меня на растерзании слуг.

Всё оказалось не так страшно, как представляла. Меня провели в скромно обставленную спальню, не слушая слабых возражений помогли раздеться, помыться и промыть длиннющие волосы. Сама я с ними в первый и пока единственный раз возилась часа полтора, если не два. Здесь же вместе с сушкой заняло от силы полчаса. После также ненавязчиво помогли переодеться в чистое и проводили на ужин.

Как я смогла разглядеть, здесь, как и в замке, служили только пожилые женщины и мужчины. Интересно, с чего бы так? В замке понятно — сложилась традиция при излишне распутном Сорок Первом императоре. А здесь-то зачем? Хозяин дома раз в несколько лет появляется, и не замечен в недостойном поведении.

Ответ появился в голове, как только приступили к ужину. Стол, судя по количеству блюд, готовили человек на пять, но накрыт только на двоих. Напротив меня села необъятных габаритов бабища и принялась методично уничтожать явства. Так как нас никто не представил, я поняла, что это и есть жена Криса. Да, от такой я бы тоже держалась подальше и прописалась в замке, постаравшись забыть супругу, как страшный сон. И слуг она подобрала таких, чтобы не мозолили глаза приятными формами и красивым видом.

Слуги незримо подкладывали блюда и подливали вино в бокал. Мне оно показалось слегка крепковатым, а вскоре поняла, что не показалось. К десерту подобралась основательно захмелев.

Перемежая поедание многочисленных пирожных попытками светского разговора, супруга жаловалась на столь редкое появление де Вена в своей вотчине. Попутно помыла кости соседям (на серьёзное перемывание не было времени) и, под самый конец ужина, почти в ультимативной форме, потребовала бросить службу и посвятить себя семье. Не перевезти её в столицу, не вывести в свет, а самому осесть в имении.

Каким-то образом отбрехавшись от немедленного принятия решения, я сбежала. Проследив, чтобы я по дороге спьяну не заблудилась, слуги проводили до спальни и оставили меня в одиночестве. Выпитое вино расслабляло, так что я, недолго думая, легла спать.

Снился странный сон. Тихо, словно от сквозняка, открылась дверь. В проём, освещаемое лампой из коридора, вплыло огромное облако. Оно чуть задержалась у входа, тихо щёлкнул замок, облако чуть сместилось в мою сторону. В тишине комнаты что-то металлически стукнуло по прикроватной тумбочке. Я прищурилась. В сумерках с моим ужасным зрением и после выпитого алкоголя смогла разобрать, что облако-посетитель имеет вполне человеческие очертания, только излишне раздутые.

"Дожили, уже чужие жёны снятся", — вяло подумала, признавая по габаритам единственного знакомого человека подходящих объёмов.

Женщина тяжело опустилась на кровать со своей стороны. Деревянная конструкция жалобно скрипнула, но устояла. А я ведь была уверена, что спальня личная, не семейная. Когда впервые сюда пришла, не заметила ни следа чьего-нибудь проживания, кроме Криса. И тот весьма давно здесь не появлялся.

Вблизи, буквально на расстоянии меньше вытянутой руки, я смогла немного рассмотреть визитёршу. Она надела кружевной пеньюар, но он на ней смотрелся чехлом от рояля. Лицо могло бы быть симпатичным, скинь она килограмм сто, и, возможно, красивым, если убрать ещё половину центнера. А так глазки заплыли и прятались за щёками, тройной подбородок колыхался в такт дыханию.

Нет, такой сон мне не нравился, решила я и перевернулась с бока на спину. Нет, чтобы приснился атлетически сложенный молодой человек, а не эта бабища. Словно прочитав мысли, женщина схватила меня за промежность и деловито пожамкала.

Остатки сна испарились вместе с алкоголем. Это не сон! И меня сейчас явно хочет изнасиловать эта бегемотина. Кажется, Крис столь долго избегал исполнения супружеского долга (и я его прекрасно понимаю!), что его жена решила взять его самостоятельно. Мозг лихорадочно работал в поисках путей отступления. Убежать не выйдет — дверь заперта, а ключ на тумбочке, мне не позволят до него добраться. — Не сбежишь, — подтвердила мои мысли визитёрша. — Дверь заперта, я учла прошлый раз.

Толстуха самодовольно улыбнулась. Ничего, мы тоже умные, найдём выход. Изобразить импотента, вдруг, отстанет? Но это тело возбуждается иногда абсолютно самостоятельно на что попало. Подозреваю, от того, что душа подростка вызвала гомональный взрыв. Вдруг, подведёт? Да я и близко не хочу находиться рядом с этой... женой.

Сделав вид, что сдаюсь на милость победителя, горестно вздохнула.

— Хорошо. Сейчас, в туалет схожу.

Выгадав несколько минут, заметалась по маленькой комнате. Здесь отсидеться не удастся — дверь не запирается и открывается в спальню, так что подпирать бесполезно, да и нечем. Выход только один. Хотя, нет! Окно! Я высунулась из него. Третий этаж, внизу какие-то кусты, на стене небольшой карниз, лепнина, чуть в стороне полуколонна.

Как говориться, жить захочешь, и не так раскорячишься. Лепнина всё же оказалось декоративной, и, вместо помощи сбегающему из хозяйской спальни самозванцу, всячески препятствовала движению, в основном рассыпаясь в руках и отламываясь от стены. Карниз повёл себя не в пример лучше. Но его ширина позволяла либо выворачивать ноги в первой балетной позиции, либо балансировать на самом кончике босой ступни.

Плотно прижимаясь к стене, я медленно продвигалась в сторону полуколонны. К моей большой радости, Крис, несмотря на проблемы со зрением, не запустил тело, что позволило спуститься вниз не под воздействием гравитации. Колонна закончилась большой тумбой, с которой пришлось спрыгивать на посыпанную гравием отмостку здания. Бегать в ночи в одних портках и нижней рубахе по незнакомому имению я не рискнула и отправилась в единственное известное мне место — конюшню. Её расположение успела заметить, когда уводили отряд на постой.

Ожидаемо, дежурный конюх спал в пустом деннике у выхода. Я не стала его будить и прошла дальше мимо сонных лошадей. У второго выхода забралась на копну ароматного сена и почти сразу уснула.

— Ваша светлость, — вежливый голос выдернул из сна, в котором я сражалась с какими-то ёжиками. Тело ужасно чесалось. Сено, хоть и вкусно пахло и, в целом, казалось мягкой периной, всё же раздражало кожу и кололось. В следующий раз надо что-нибудь подстилать.

— Ваша светлость, — снова повторил голос, заметив, что я проснулась. — Ваш отряд уже готов выехать.

Я с некоторым трудом села. Всё же сено — субстанция рыхлая, опору почти не даёт. Говорящий стоял рядом и держал в руках стопку одежду. Сверху аккуратно лежали сапоги.

— Бернард? — я с трудом вспомнила имя старого дворецкого. — Который сейчас час?

В конюшне уже было светло, но определить время не получалось.

— Рассвет был полчаса назад, — невозмутимо ответил пожилой мужчина. — Я счёл за лучшее, если вы с вашей супругой не столкнётесь перед отъездом, — говоря, Бернард помогал одеться.

— Она сильно?.. — я неопределённо покрутила рукой, не зная, как лучше сформулировать, но меня поняли.

— В прошлый раз было хуже, ваша светлость, — всё также невозмутимо ответил Бернард. Мы вышли из конюшни и проходили мимо той самой стены, по которой я не так давно героически спасалась бегством. При свете дня, да с очками, что Бернард принёс вместе с одеждой, она смотрелась высокой и неприступной. Как хорошо, что вчера не было времени и возможности её рассмотреть, иначе из окна я бы не вылезла.

— Ваша светлость, — дворецкий тоже посмотрел на стену и окно на третьем этаже. — Прошу простить моё любопытство, но почему вы не ушли в коридор? Левон вас там ждал.