Я же на целые сутки ушел в занятия. Разрешил себе непозволительную роскошь с отвлечением на гиперкубы, и теперь расплачиваюсь с организмом, нуждающимся в разрядке после дикого напряжения. А потом занимался разбором и анализом результатов, собранных в момент создания бота Лейо, начиная с уже частично понятных событий в астрале. Не знаю, что удерживало Йоми, что мотивировало, но он продолжал, через не могу и не хочу.
Так прошло три дня. Йом больше не допустил утреннего промаха, и нашел подход к кукле, часто давая ей ненадолго доступ к себе, а потом бежал от нее в кусты кончать самостоятельно, пополняя полки книг в библиотеке бота. В нечастые свободные минутки он ходил вдоль берега и выискивал красивые поделочные камни, которых тут, к слову сказать, было очень много, иногда вынуждая меня покидать галечный пляж.
Горечь наслажденья сказалась утром четвертого дня, когда люфс смог выдержать ласки, не убегая в лес, и корректно отстранил куклу, не вызвав у той отрицательных эмоций. Сегодня он смог спокойно, без нервов, уйти в работу над первичной обработкой найденных камней, вытачиванием колец прямо из камней с последующим их зачарованием под любой палец. Для куклы, проявившей неподдельный интерес к его занятиям, а сегодня даже не отвлекающей.
А в это время работал мой мягновский гамбит. Кошачьим было не до рощи, к тому же реку по бокам Раледо я блокировал для судоходства, а любопытных на берегу, как мне это не было противно, убивал строго по традициям двух разных кланов, подчерпнутых когда-то из головы шаман-тэ Мраугау.
Эти дни ознаменовались для меня колоссальным прорывом в области знаний астрала, легко вошедших в общую систему. Получилось объединить в одно инфэо воздействие сразу на оба плана бытия, пока только на примере простейших зрительных миражей. Было столько интересного, что бегал только по верхам, заполняя список задач планами, и нехотя отвлекаясь на тварный мир. Мне некуда было спешить, поэтому работал с замедлением внутренних часов в три раза, а порой ненадолго и в семь раз, привыкая и тренируясь использовать свои большие ресурсы без костылей в виде инфэо.
Йоми после обеда догадался сделать и зачаровать кольцо еще и для пениса. Кукла переключилась на него, оставив люфса в покое. Он уже больше не ревел, не сотрясался в рыданиях, хотя слезы бессилия и отчаяния все еще наведывались к нему на щеки и скулы. Удалившись подальше в кусты так, чтобы при желании легко увидеть полянку, Йом до вечера безуспешно пытался общаться с Капру.
На пятое утро Йомиэль проснулся раньше куклы, приступив к зарядке. Накормил куклу, и сам несколько раз довел ее до финала, после чего она уже не приставала, когда они вместе пошли гулять по роще. Гигантские дубы уживались с тисами и рябиной. Этот островок имел иные флору и фауну, отличные от Бразхаона. Богаче, живее. Сурки, хорьки, кабанчики. Белки, соколы, совы. Олени, рыси. И другие. Пусть немного, но по паре-тройке семей точно было.
После прогулки кукла съела весь обед, уснув крепким дневным сном. А У Йоми в кои-то веки получилось разговорить Капру. И с каждой минутой он все сильнее сжимался в свою раковину, осознавая свою ошибку, узнавая не написанное в книгах. У меня отлегло на сердце, когда Капру завершил передачу образов, а Йомиэль остался с сухими щеками.
Люфс теперь знал историю общения Капру с моей первой Аней. Как она меня спасала, и что получилось в конце. И пусть она была только "за", но для меня это стало полной неожиданностью и личной трагедией. Что в дальнейшем у меня уже не было фамильяра, а демонстрируемое было теперь уже моей частью. Как появилась вторая Аня, менее разговорчивая. Как и почему сам Капру пошел на изменения, его чаяния и стремления.
Вечером у Йоми все валилось из рук, холоден он был и с куклой, не сумевшей возбудить. Повторив утренние процедуры, Йом вновь ее выгулял до полного изнеможения. Сам-то он уже попривык, натренировал мускулы. И потом лежал отдельно от куклы до поздней ночи, вперя взгляд в облачное небо. А Капру был в астрале, впервые за долгое время найдя там покой и сон.
Утро Йом проспал. Однако смог преодолеть себя и не кончить в куклу, вообще не излить свое семя. Глядя после завтрака на реку, решился. Подготовив инфэо, он уничтожил куклу. Йом наконец-то сбросил цепи иллюзии, почувствовал мое истинное местонахождение, и опрометью кинулся вдоль берега. На середине пути люфс резко остановился, проделал дыхательное упражнение, и вернулся за вещами.
Сидя за чайным столиком, я попивал отвар у самого западной края рощи, наслаждаясь панорамой, изучая границу. В таком виде меня и увидел Йом, старающийся не сорваться на бег.
— Добрый день... этрас Арье, — замялся он, остановившись метрах в пяти.
— Добрый, — в тоне нашей последней беседы.
— Стоимость места на вашем судне для одного не изменилась, этрас Арье?
— Избавившись от второго претендента, вы лишь ухудшили мое мнение о вас, ат Согранда.
— Это была всего лишь кукла. Пусть и живая. Она олицетворяла мои иллюзии, от которых я и избавился, этрас Арье. И я сделал еще украшений.
— Места на Лейо не продаются, ат Согранда.
— Но вы же сами... этрас Арье... — сник Йом, нервно теребя лямку.
Я молча продолжил пить чай, аккуратно взяв сладость, напоминающую лукум, только не в пудре, а в пыльце(!!!). Йом потоптался, а потом его лицо озарила робкая улыбка, и он направился прямиком к пришвартованному боту.
— Куда это вы, ат Согранда? — сдерживая радость.
— Занимать каюту, — решительно.
— По какому праву?
Люфс замялся, опустил циановые очи, набрался смелости, и твердо произнес, глядя на меня:
— Среди них есть и моя!
— Браво, Йом! Кидай вещи на палубу и присаживайся, — кивнул я на второй стул, появившийся напротив.
Глава 8. По Иссхоруг
— Леон! — возликовал было Йоми, но под моим взглядом сдулся. — Да, этрас Арье.
По люфсу было видно, какое облегчение он испытал, лично забравшись в бот и оставляя там рюкзак, все еще не до конца веря в свою удачу. Видя мое строгое выражение лица, Йом не решился броситься в объятья, порывался что-то сказать, но передумал, взяв чашку.
— Жесток был урок, Йом. Особенно для тебя. Теперь коротко о важном. Моцкаф отделен "призрачной стеной", как иногда называют ту область, через которую мы проходим. Она — препятствие для магических перемещений, катализатор мутаций, дом для тварей, разумных и не совсем, одна из причин отсутствия какого-либо взаимодействия между двумя частями континента. Однако именно север, Йом, принимает исторгнутых с Имрикса чистокровок, живыми, но лишенными возможности работать с магическими энергиями. Со сменой поколений эта способность восстанавливается. По этой причине доминируют люди, Йом, орки и гоблины. А долгоживущие там — рабы, не могущие ничего противопоставить магии. Все, иди осматриваться и переваривай услышанное, к вечеру отчалим.
При упоминании рабов заинтересовано слушавший люфс сбледнул. Деревянно встав, он поднялся на борт и скрылся внутри, захватив вещи. А я продолжил неспешно наслаждаться вкусом, дающим приятный фон для умственных занятий по сбору и анализу данных.
Йом понуро сидел за столом в прихожей, гипнотизируя кружку, дернув ушами при моем появлении. Молча присел напротив.
— Эль? — тихо спросил он, наблюдая исподлобья.
— Миэ?
И как гора с плеч свалилась, он глубоко вздохнул, закрыв глаза, и передо мной уже сидел защитник лесного форта.
— Я готов, этрас Арье, играть роль вашего раба.
Мягко улыбнулся, перетекая в Леона, вызвав у Йома и дискомфорт, и радость.
— Не в нашем доме, Йоми. Никогда здесь, хорошо?
— Договорились! А... ты и в других так можешь? — любопытство взяло верх.
— Хех! Любой образ, — а потом серьезно. — И ты тоже должен сменить имя, Йом. Я не верю, что нас так просто оставят в покое, но искать-то будут двух смесков. Понимаешь, теперь причину?
— Да, Леон, — ему доставило удовольствие обратиться ко мне именно так. — И проще будет слиться с народом.
— Верно. Цвет волос тоже следует поменять. Справишься?
— Да. А имя... Пусть будет Сай. Просто Сай.
— И определись с тем, как обозначить твой статус.
— Клеймо, ошейник или печать?
— Могу предложить такой вариант. У тебя на лбу будет моя печать, проявляющаяся на коже по необходимости, а во лбу кристалл гиперкуба, так же могущий проступать на коже.
— Что это такое — гиперкуб?
— Как? Ты не весь дом осматривал что ли? Ясно. Но я не договорил. Кристалл скроет нашу связь, позволит общаться без слов, даст дополнительную защиту, позволит полнее общаться с Лейо.
— С лодкой!?
— Не обижай его лодкой, Йом, — люфс тут же покраснел и смутился.
— Извини.
— Считай его кем-то вроде дворецкого-призрака. А сейчас пойдем, познакомлю тебя с домом.
Тессеракт не произвел на него особого впечатления, зато Йомиэль был поражен простору. А от окон просто выпал в осадок. Согласился с необходимостью более уютного оформления, сам выразил желание заняться еще и оранжереей, точнее даже несколькими. Грунт я натаскал из рощи, как и придонного ила с галькой, показал семена и саженцы.
Каскады, бассейны и водные инсталляции потрясли Йома до глубины души. Особенно его тронул один водопад, который я уж расстарался и по образам из памяти полностью воспроизвел. Столько благодарности и счастья было в его взгляде, не передать словами! Йом усвоил урок, и держался достойно, не бросившись в обнимку или еще чего не учудив, слезинку я ему простил.
Библиотеку, лаборатории и некоторые другие помещения остались скрытыми до поры до времени. Стрелка впечатлений не должна зашкаливать. Ощущения разлитой вокруг любви и умиротворения максимально притушены, для души создавался незримый уют. Здесь хотелось быть, но без всепоглощающей страсти — подобные чувства навеивает переход утра в день на светлой лесной поляне со зрелой травой, шумящей насекомыми, продуваемыми кронами деревьев, буднично щебечущих едва повзрослевшим птичьим поголовьем, и прохладой скачущего средь камней ручья.
Бот двигался вместе с течением, вальяжно поскрипывая досками и слегка покачиваясь. Впереди недели пути, притирки друг к другу и к общему дому. Спешка категорически противопоказана.
— Ну и как тебе?
— Класс! Совсем не ощущается давление стен, как в АЗУ!
— Спасибо, старался, — улыбнувшись. — А вот персональный подарок, кристаллы гиперкубов.
Мозг Йома взорвался уже на хексеракте. Слабак! У него отпала челюсть и тряслись руки, когда он по очереди брал их подержать — щупательный рефлекс отказал.
— Это все тебе, — с ободряющей улыбкой на грани усмешки.
— Я не достоин... — развесил он уши маленьким мальчиком.
— Позволь это мне решать, о наидостойнеший из всех предостойнейших! Ладно, если срочно понадоблюсь, то спроси у Лейо. И не забудь заглянуть в эрмитаж. Спокойной ночи!
Так я назвал сокровищницу, превращенную в выставочный зал всех ювелирных работ Йома. Восстановил и девятку колец с заколкой, поместив отдельно. Там же были и кристаллы гиперкубов, клоны посуды и амулетов, созданных Йоми в фонтане источника рощи Браэль, броня, печатка, банный набор. Все, что было красивого или волшебного, большая часть в оригинале. Надо — Лейо сделает копию или переместит куда угодно в своих пределах. Теперь, с тремя декаерактами, ему это проще пареной репы.
Оставив Йома в его комнате, отправился дальше разгружать свой карман. Он давно требовал обновления, но запас не позволял что-либо серьезное предпринимать. Например, я мог синтезировать бот непосредственно в пространственном кармане. Доставая некоторые вещи, подолгу предавался воспоминаниям, с ними связанными.
Йом нашел меня ближе к обеду следующего дня.
— Привет! Я тут принес пополнение в эрмитаж... — как мне он нравился в таком полусмущенном счастливом состоянии, ммм... Эх...
— Привет! Замечательно, — в походных условиях получилось просто, но со вкусом. Хоть мне не хотелось и не требовалось, но я взял для разглядывания, дабы поддержать друга. — Размести, пожалуйста, вместе с Лейо, — Йом кивнул, забирая.
— Леон. Я готов на твой вариант печати, — произнес он буднично, как о простой погоде.
— Хорошо. Будет больно, ее лучше стерпеть. И вот, прими натуральное снотворное.
По дороге в его комнату, я подробнее описал, что да как. Когда полусонный Йом лег на свою кровать, дал специальную штуку в рот и прижал конечности. И только после этого на мгновенье приложил особым образом подготовленную печатку к центру лба. Тело выгнулось дугой, его рука крепко сжала мою. Йом вытерпел боль, не лишившись сознания, не сводя взгляда с моих участливых глаз. Постепенно боль совсем сгинула, уступив напору сна.
Облегченный интерфейс моей старой доброй "осмо" — вот что увидел проснувшийся Йомиэль, на чьи глаза я заранее одел черную повязку.
— У тебя такое же есть? — были первые его мысли, переданные посредством новых возможностей.
Простейший мысленный чат. Операционка облекает в печатные слова его мысли, обращенные ко мне, на следующем этапе привязывает интонацию, если пользователю это требуется. Пока Йом передал только голый текст, мысленно нажав на кнопку отправки.
— Примерно, — произнес я вслух. — Не пытайся открыть глаза, — вновь предостерег я его. — Открой модель дома и смело опирайся на мою руку.
— Хорошо.
— И я же просил не говорить, Йом.
— Извини.
— Не волнуйся, расслабься, процесс контролирую, так что все будет пучком.
— А истинное зрение когда можно будет задействовать?
— Какой ты быстрый! Не раньше, чем через дня два, а то и три.
— А почему ряд кнопочек серенький?
— Ты бы лучше разобрался с интонациями, Йом.
Так мы и шли по лестницам и залам. К двумерной модели люфс быстро привык, даже решился идти рядом, не опираясь на меня.
— Все, Йом, на сегодня достаточно. Сворачивай все окна. Йом!!! Любопытной Варваре на базаре нос оторвали. А я тебе сейчас уши оборву!
— Нехорошо подсматривать!
— Ну тогда и разбирайся сам дальше!
— Извини.
— Вот так то лучше. Интерфейс чата сперва будет почти совсем прозрачен. Сам потренируешься с Лейо после ужина.
— А ты кушать со мной вообще не будешь больше? — грустно спросил Йом, стянувший повязку и промаргивающийся.
— Тебе так сильно этого хочется?
— Мне было бы приятно для тебя готовить, Леон. Я очень хорошо учился...
— Когда это ты успел?
— В этом году... — смутился он. — Я очень хотел быть тебе полезным! Во всем...
— Вот даже как. Мои порции — маленькие, помнишь?
— Конечно! — воспрял он.
— И только обеды, согласен?
— Спасибо, Леон!
Лейо подсказал, когда Йом приходил утром меня искать в спортзале, каким грустным уходил, вяло поприседав. Ночью я решил устроить для друга настоящие каникулы. Прочь зубрежку, да здравствует приятное душе! И началом послужит совместная гимнастика.
По карте ОСМО Йом уже знал о моем местонахождении. В зал вошел пышущий светом и признательностью люфс. Поприветствовав друг дружку, мы приступили к упражнениям. Йом старательно повторял движения. Пусть не сразу все выходило, но он слушал советы и прикладывал усилия, вознаграждающиеся моей похвалой.
