Если долго смотреть в Бездну...

— Есть старая поговорка: "Если долго сидеть на берегу реки, то можно увидеть, как мимо проплывёт труп твоего врага" (Сунь Цзы "Искусство войны").

Глаза лорда заискрились смехом. Он встал, протянул мне руку, помогая выбраться из кресла. На мгновенье оказался ближе, чем допускают приличия. В глазах вопрос... Не буду целоваться! Алонсо это не понравится.

— В твоих глазах пламя Бездны, леди Воробышек.

— Верни меня домой лорд Этан. Мой муж будет беспокоиться.

— Мохри. — На мой недоумевающий взгляд, пояснил: — Моё имя.

Возмутилась. Нехорошо так поступать. Забрать из дома и предложить называть себя по имени. Опять улыбка в уголках глаз, и мерцание границы. Вернулись на то же место. Надеюсь, что и в то же время. Я так постарею быстро. Для меня прошло около часа, а здесь пара секунд...

— Тебе не грозит старость, моя леди...

На этой замечательной фразе, лорд-протектор распрощался со мной, поцеловав руку и отбыв радужным порталом. Хранитель его не опасается. Не шипит на него, как на леди Арнору и барона Алека. Какая жуткая история! Подумала, что бы я чувствовала, приди я в себя над телом убитой мной знакомой... Да! Которая мне верила. Верила, что рядом со мной, она в безопасности.

— Миранда, пожалей дуэний. Они уже в возрасте, а ты бегаешь по дорожкам.

Непонимающе смотрю на мужа. Откуда он взялся?

— Что-нибудь случилось?

Алонсо спрашивает осторожно, как будто опасается голосом разбить хрупкое равновесие нашей семейной жизни. Смотрю в синие глаза и не знаю, как сказать о своей беседе с лордом-протектором. Лорд не брал с меня слова молчать, но это подразумевалось тем, как был обставлен этот разговор. Если бы ему было всё равно, он мог и не переносить меня в Бездну.

— Ничего не случилось, Алонсо. Лорд-протектор рассказал мне историю из времён своей молодости. Я пытаюсь представить, что бы я чувствовала, оказавшись в такой ситуации. И надеюсь, что я в ней не окажусь. Никогда.

Муж притянул меня к себе... прижалась плотнее. Какое счастье, что Алонсо такой! Понял, что я не могу рассказывать, и просто успокаивает меня.

* * *

Лорд Этан нечасто напоминает о себе. Четырежды в год навещает нас. И раз в год появляется неизменная роза... На моё требование объяснений лорд улыбнулся одними глазами, поцеловал мне руку и сказал, что я непременно всё узнаю. Ага. В своё время. Топала ногами, — не помогло.

Мирочка растёт. Пока воспитываю, как чистокровную. Дона Летиция пытается привить племяннице аристократические манеры. Но ребёнок по-прежнему швыряется камнями, когда желает выразить кому-то своё неудовольствие. Тадеуш получил камнем в лоб и зауважал невесту. На мой риторический вопрос "В кого она такая?" Алонсо улыбнулся и молча поцеловал мне пальцы. Черти в синих глазах дружно показали мне длиннющие языки. Захотелось, по примеру дочери, засветить мужу камнем в глаз. Приложив неимоверное усилие воли, сдержалась.

Клан Радзивиллов против обучения Мирочки в Академии. Упирают на то, что дона Милагрос в Академии не обучалась и прекрасно справляется с обязанностями супруги Повелителя. Мы с Алонсо ещё ничего не решили. Зигги говорит, что учиться девчонке необходимо. Мало ли что. Женщина должна уметь себя защитить. Вителлий Север против Академии. Папуле всё равно. К женщинам он безразличен. Отрезанные ломти. Поскольку Мирочка уже просватана, она для Императора, да живёт он вечно! интереса не представляет.

Ребёнок, — клубок противоречий. Ещё больший сорванец, чем младшие фон Фальке, и вдруг, — бац! — благородная донна, — образец благонравия и изысканных манер. Это она при Балли такая. Лендлорд Бездны обращается с малолетней свояченицей столь же уважительно, как и со взрослыми родственницами жены. А манеры у Балли безупречны. Лорд Этан говорит, что клан Саэльмо тысячелетиями поставляет Бездне дипломатов. Мужская часть клана. Потому что женщины Саэльмо, — все воины. Асхильд уступает двоюродной бабушке только в боевом опыте. На мои сомнения: не следует ли подобрать девочке мужа, леди Арнора ответила, что свой гарем леди Асхильд Саэльмо в состоянии собрать самостоятельно.

Может быть, мужчины Саэльмо потому прирождённые дипломаты, что вынуждены с самого рождения отстаивать свою независимость, лавируя между воинственными родственницами? Балли промолчал. Лорд Этан, — тоже. Зато мне, в порядке компенсации, не иначе, пояснили как в Бездне проверяют самообладание будущих дипломатов. Весьма остроумно.

Историческое описание реакции на прыгающего тигра, — это ерунда. Будущие дипломаты собираются на приём. Торжественный, ага! На котором леди Бездны одеты в древние наряды. Или, как говорит Люцилла: в церемониальные одежды, освящённые традицией. А это почти что юбка с высокой талией. Лорд-протектор подарил мне такой наряд. Когда я его рассмотрела, то заявила лорду:

— Пусть это будет невежливо, но такое платье я при тебе носить не могу. Только наедине с мужем.

Лорд рассмеялся, сказав, что этот наряд долго не проживёт, если его носить так, как я собираюсь. Но он и не рассчитывал, что ему в ближайшие годы удастся увидеть меня в нём. Возмутилась. Если бы лорд Этан не был гостем Алонсо, кинула бы в него... что-нибудь тяжёлое.

Вечером облачилась в безднову одёжку, заколов волосы вверх. Алонсо чуть не упал в обморок. Теперь смотрит на Балли с суеверным ужасом и восхищением. Впрочем, надо описать наряд подробнее. Итак: начинается это церемониальное, освящённое традицией, непотребство под грудью. То есть, фасон "топлесс". Жёсткий от золотого шитья широкий пояс, — почти корсет, ибо затягивается шнуровкой. Но не до талии. Талия не подчёркивается. Ниже пояса, — это просто юбка, длиной до щиколоток, из легчайшей струящейся ткани. Моё платье ярко-зелёное. Цвета могут быть разными. У Люциллы платье белое. Ах, да! Немаловажной деталью являются крохотные златотканые лепестки в верхней части одеяния, оканчивающиеся микроскопическими золотыми бубенчиками. Эти игрушки реагируют даже на изменение дыхания. Задержала леди дыхание, — тон музыки её сердца изменился. Бездновы леди с юных лет воспитывают самообладание при помощи такого вот приспособления. Улыбаясь смотрю на себя в зеркало. Лёгкий золотой звон окутывает меня, как аромат духов... Вот Алонсо и сел мимо кресла. Потому что не отрывал от меня глаз. А черти в них попадали в "обморок"! Валялись, стуча хвостами в восхищении.

На приёме-испытании будущие бездновы дипломаты общаются с дамами, одетыми согласно традициям. И если после четверти часа беседы с дамой у лорда сохраняется связная речь и не начинает заплетаться язык, то испытание считается пройденным. Значит, лорд годен к прохождению дальнейшего обучения. Если нет, — дипломатическая карьера ему не светит. Балли испытание прошёл. Лорд Этан, — тоже. Но Балли сказал, что лорд-протектор высокой крови и это ничего не значит. Я так и не поняла, о чём он. Муж сказал, что дипломатом ему не быть, он и так это знал. Остальным мужьям я ещё не показывалась. Алонсо просил воздержаться, сказав, что не надо играть с огнём. Он прав, конечно, мой синеглазый муж.

Благодаря бездновому платью, мы обзавелись очередным наследником. Энрике Сантос Мануэль де ла Модена-Новарро безмятежно сопит в колыбели. Мирочка довольна, что она уже не младшая. Опекает братика. Решили, что в пять лет она всё-таки отправится в Академию. Мирочка решила. А то как же! Сестрица Ада закончила, сестрица Люцилла почти закончила, сестрица Вероника — закончила, а Мирочка, что, себя на помойке нашла? Алонсо махнул рукой. Братья присмотрят. Младшие фон Фальке учатся, так что Мирочке не будет там одиноко. Сейчас осваивает охранные системы и ножи. Скоро вместо камней будет ножами швыряться.

* * *

Не успели проводить Мирочку в Академию, как пришлось заниматься проблемами старших детей. А такой хороший был день! Маленький Че махал сестрице обеими руками. Алонсо придерживал его, чтобы детёныш не сверзился с ограждения, на которое пришлось его поставить. Должен же малыш посмотреть на торжество! Зигги рядом с нами. Вителлий Север в парадной форме на трибуне. В Академиях уже привыкли, что периодически один из высших офицеров противника провожает детей на учёбу. Алонсо присутствует на трибуне, когда дети Вителлия Севера идут на первый курс Имперской Академии. Тоже в парадной форме. Я, как бедная родственница, на трибуны не допущена. Ни там, ни тут. Нет у меня боевых отличий. А в Империи я даже не гражданка. Так... погулять вышла.

Проводили дочь, вернулись домой на Модену, а нас уже дожидаются барон Алек, Балли и заплаканная Ада. Алана нет. Сердце сжалось...

— Мама, с Аланом всё будет в порядке. Он в регенераторе. Так быстрее.

Очень информативно! Балли, как всегда, на высоте. От барона распространяется неудовольствие. Он недоволен Адой. Что случилось? Присматриваюсь к дочери... Ада беременна. И по какому поводу слёзы? Радоваться надо! Иначе детёныш будет капризничать. Бестолочь! Направилась к дочери. Балли сделал движение меня придержать, но потом с поклоном отступил. И правильно!

— Дождитесь меня. Я позабочусь о дочери и вернусь.

Вителлий Север сделал оловянные глаза, Зигги задумчиво щурится, разглядывая Аду, Алонсо вопросительно посмотрел на меня, я отрицательно качнула головой, и муж занялся гостями. Увела дочь в её комнаты. Редко она в них бывает, но они у неё есть. И у Алана и у прочих наших детей. Даже Лопе и Милочке выделены небольшие дома в парке асиенды.

— Рассказывай. Но прежде, прекрати реветь. Тебе надо поддерживать спокойное радостное настроение.

— Ты знаешь?..

— Ада, не строй из себя большую дуру, чем ты есть. Конечно знаю.

Говоря с Адой, мысленно обратилась к Лале с просьбой защитить нас с дочерью от наблюдения. Я уже догадываюсь, о чём пойдёт речь. Точнее, о ком.

Аромат роз накрыл нас лёгким пологом... Малыш радуется. Для него это ещё одна игра. Как с домиками стражей и моих бездновых внуков. Когда дети собираются вместе, домики отрываются по-полной. Бегают, прыгают, прячутся и нападают друг на друга из засады. В общем, не скучают. Да! Ещё маршируют!

Ада собирается с мыслями. Смотрит на меня всё увеличивающимися глазами. Надо приводить девчонку в чувство. Хотя, какая девчонка, — шестьдесят восемь лет уже! Мозгов так и не нажила. Одна романтическая дурь в голове.

— Твой безднов лорд знает о ребёнке?

Вскинулась, змеи в яростно сверкнувших синих глазах приготовились к атаке. Спокойно смотрю. Сникла.

— Он не мой. — Пауза. Долгая. Взяла дыхание под контроль... — Откуда ты знаешь?

— Алан в регенераторе, ты в слезах, барон Алек недоволен тобой. Очень трудно догадаться, дочь. А об Алонсо ты подумала? Его регенератор не спасёт.

— Сама разберусь. Не говори отцу.

— Сама ты сейчас займёшься вынашиванием ребёнка. Потом будешь его растить и воспитывать. Мы поможем, но ты, — мать. Или ты собираешься избавиться от отродья Бездны?

Спрашиваю любезным тоном, а холодный ужас сжимает сердце. Что если дочь решится на убийство? Стражи не примут это дитя. И в Бездне, пожалуй, тоже он будет чужим.

— Это мой ребёнок. Я не собираюсь лишать его жизни в угоду кому бы то ни было.

— Хорошо. Теперь рассказывай. Чего нам ждать.

— Я не знаю, мама. Мы познакомились на границе. Я сначала думала, что он человек. Вытащила его... А он нарочно прикидывался. Сам мне сказал. Сегодня. Я не успела ему сообщить. Я хотела обрадовать его! Я даже не думала... Он пришёл не один. Было ещё трое. Он сказал, что его друзьям тоже хочется попробовать стражу... Я дралась с ними, но силы слишком неравные. Если бы не ройх... Он атаковал их, и я вырвалась и улетела к себе... Алан почувствовал, что мне плохо, пришёл и я ему всё рассказала. Не смогла молчать. Мне было больно и гадко. За что, мама?!! Я же ничего никому не сделала? Я хранила разлом от хищников...

— Шшшш... Тихо, девочка, тихо... Ты страж, а они лорды Бездны. Скорее всего, несовершеннолетние. Им не дают покоя лавры лорда-протектора.

— Он сказал, что потом снимет с меня шкуру и подарит своей невесте.

Вот так, значит. Ударить побольнее... Сволочь! Пальцы мои болят от желания выпустить несуществующие когти... Лале распространяет успокаивающие волны. Малышу хлопотно с женщинами. Эмоций много, конечно, но и расход энергии не в пример больше.

— Он хотел отвлечь твоё внимание, Ада. Если ты захочешь получить его шкуру, я что-нибудь придумаю.

И тут дочь доказала, что она не только страж, но ещё и потомок герцога и внучка Императора, да живёт он вечно! Слёз, как не бывало, на лице холодное спокойствие.

— Я определюсь позже, мама. Сейчас мне, действительно, надо думать о другом.

— Тебе нужна защита? Или твой дом в состоянии её обеспечить? Балли пришёл к тебе за Люциллой. И в Делон он тоже свободно проходит.

— Я спрошу у отца.

— Барон недоволен... Может быть, тебе следует пожить у нас?

— Я не хочу подвергать Модену опасности, мама. У тебя есть Хранитель. А у отца его нет. И у Че...

— Сегодня ты ночуешь здесь, Ада.

На лице у дочери упрямство. А я с тоской думаю, что мне ещё предстоит общение с мужской частью семьи, жаждущей мести... Кстати, да!

— Ты не возражаешь, если я поговорю здесь с нашим зятем?

— Лорд Балли Саэльмо принёс Алана, забрал меня с асиенды и вызвал отца. Я благодарна ему, мама.

— Ты подумала, что я собираюсь устроить зятю скандал? У меня другие планы.

По комнате поплыли радужные полосы. На всякий случай, держу связь с Хранителем. Малыш не беспокоится... И правильно делает. В комнату шагнул мой безднов зять. Поцеловал нам с дочерью руки и заявил:

— Прекрасная Ада, мы с Люсиль и детьми будем счастливы, если ты согласишься погостить у нас. Я клянусь, что никаких нежеланных тебе визитёров в замке Саэльмо не будет.

— Это всё, конечно, замечательно, Балли. Но я хочу, чтобы ты проводил нас с дочерью в храм Бездны.

— Мама, храмы Бездны... — и, уловив моё неудовольствие, тут же отреагировал — я почту за честь проводить вас с прекрасной Адой в храм замка Саэльмо.

— Отправляемся прямо сейчас, Балли.

Ада, к счастью, не возражает. Шагнули втроём в радугу и вышли на уже знакомом дворе замка, увенчанного драконьими головами. Баронские собаки радостно повизгивают, ласкаясь к Аде, сатх шипят, домики внуков прыгают вокруг нас. Внуки уцепились за Аду, все четверо, и обещают устроить такую страшную месть её обидчикам, что они сами свою шкуру с себя тупыми ножами снимут и в зубах ей принесут. Дочь рассмеялась, наконец-то. Люцилла, появившись в дверях, разогнала всю живность, включая детей, и провела нас в дом, подготовиться к посещению храма.

Стою в маленькой часовне, смотрю на мать-Бездну. Сейчас она — воплощение защиты, для своих детей. Окровавленные клыки оскалены в готовности рвать врагов, острые уши прислушиваются, глаза пылают яростным пламенем. Два глаза. Третий закрыт. Мать явно на сносях, но неуклюжести в ней не чувствуется. Наоборот. Она готова уничтожить любую угрозу своим детям. Оторванные головы (не отрезанные, а именно оторванные) в её руках доказывают это со всей очевидностью. В четырёх руках головы, в трёх, — оружие. Восьмая рука держит... розу. Лале спустился с моего плеча и побежал к постаменту. Испугалась, что хвосты Матери пристукнут дерзкого детёныша... Нет... вскарабкался на постамент, потёрся о ройховы лапы, которыми оканчиваются ноги Матери, и уселся у неё в ногах.