Подводя итоги всего времени, проведенного с "учениками", Хаори могла сказать, что друзьями они точно не станут. Хатару — самолюбивая, самоуверенная и эгоистичная особа, которая считает сокомандников ниже себя, но благоразумно этого не демонстрирует. Баки... возможно единственный член команды, которого с некоторой натяжкой можно назвать "нормальным". Хо — человек-фальшивка: у опытной иллюзионистки иногда возникало ощущение, будто он живет за невидимым стеклом, через которое изучает окружающий его мир, деля его на "интересное", "полезное", "скучное" и "бесполезное".
"Два из трех членов моей команды, по приказу глав кланов ударят мне в спину. Только Баки, за счет того, что признал меня "альфа-самкой", будет колебаться", — расфокусированный взгляд Хаори прошелся по молодым шиноби, стараясь увидеть в них что-нибудь кроме угрозы, но получалось откровенно плохо.
Курама слишком привыкла видеть в чужаках врагов и потенциальных врагов, с которыми можно сотрудничать, но только при соблюдении ряда условий. Она отдавала себе отчет, что выбирая между своей жизнью и жизнями "учеников", предпочтет первое второму.
Коноха была хорошей идеей и пропагандировала правильные вещи, но одного года совместного проживания, было слишком мало для появления доверия к новым соседям.
Примечание к части
Жду отзывов.
Глава 17
Через лес шел черноволосый мужчина, одетый в сетчатую майку из проводящей чакру проволоки, а также черные штаны от комбинезона шиноби и сандалии с открытыми носами. На его спине находился второй мужчина, руки которого были перекинуты через правое и левое плечи носильщика, согнутые в коленях ноги были зажаты подмышками и обхватывали рельефный торс, а голова безвольно свисала, порой начиная болтаться...
"И не стыдно тебе будет заявиться в лагерь в таком виде?".
— Стыдиться должны те, кому есть, чего стыдиться. Я же все делаю правильно.
"Так уж и все?".
— Ну... почти все. Не придирайся к словам.
"А кто еще, если не я, укажет на твои ошибки и остановит от совершения глупостей?".
— Пфф. Ошибок не совершает только тот, кто ничего не делает. Да и бездействие в ряде случаев — тоже ошибка.
"И в кого ты такой умный?".
— В маму наверное... Отец-то был тем еще "мыслителем".
"Пфф. Ты на нее совсем не похож".
— И слава Рикудо. Не хватало мне — мужику, с сиськами третьего размера ходить.
"Аха-ха... Ауч... Мне смеяться больно".
— Прости... Ты держись, братишка... Мы почти добрались. У нас в лагере были меднины Сенджу. Они хоть и засранцы, но свое дело знают.
"Держусь. Куда же я денусь? Ты лучше скажи: не стыдно нести меня как...".
— Как в детстве? Ха-ха... Кхе-кхе... Тьфу. Я ведь еще помню, как носил тебя домой с тренировочного полигона. Ты ведь вбил себе в голову, что должен догнать меня...
"И догнал. Даже высшую форму шаринганов пробудил!".
— Догнал... Но лучше бы ты оставался обычным младшим братом.
"Это почему еще?".
— Потому что, тогда мне бы не пришлось так рвать жилы, чтобы оставаться первым.
"Хаха... И все же?".
— Ты же брат мне, Изуно. Настоящий и единственный... Во всем клане, только тебе я доверю прикрывать мне спину. Так что, незазорно иногда на своей спине тебя покатать... Ты только к этому не привыкай, а то сядешь на шею...
"Больно надо".
Продолжая механически переставлять ноги, Мадара шел и шел вперед, переступая корни деревьев и обходя вырастающие на пути стволы. Он все говорил и говорил, время от времени срываясь на хохот, а иногда начинал спорить...
...
Город страны Комаров встретил шиноби клана Учиха закрытыми воротами городской стены, перед которыми стояли две дюжины самураев и несколько стариков с странными музыкальными инструментами в руках, которые напоминали кожаные бурдюки с множеством трубок торчащих во все стороны. На лицах у этих людей была написана решимость, холодные глаза блестели сталью, а одежды красовались богатством и роскошью.
"Встречающая делегация? Неожиданно. Не похоже на то, что они решили сражаться за свой город. Вон тот старик похож на главного: нужно с ним переговорить", — приняв решение, Мадара дал своим спутникам знак держаться чуть позади, а сам вышел вперед, напустив на себя как можно более высокомерный вид.
Изуно, проигнорировав приказ, пристроился за правым плечом брата, остальные Красноглазые Демоны рассредоточились, полукругом охватывая делегатов комаринного города.
Стоило двум Учихам появиться перед воротами, как самураи шагнули вперед и положили руки на эфесы мечей. Все они были неплохими воинами... для бездарностей загоняющих себя в рамки ограничений кодекса. Однако, старик, которого глава клана Учиха посчитал главным, жестом приказал им остановиться и сам вышел навстречу гостям.
— Приветствую вас, господа шиноби, — мужчина с седой бородой поклонился, затем спросил. — Чем наше скромное селение обязано вашему визиту?
"Похоже, это будет проще, чем я надеялся. Жаль: стресс скинуть не получится", — раздраженно подумал обладатель высших шаринганов, с интересом отмечая тот факт, что все присутствующие носят странные прически, закрывающие ушные раковины.
— Великий и благородный даймио страны Огня, равнитель и объединитель народов мира под светом солнца, предлагает стране Комаров войти в наше государство на правах вассала, — отчеканил по памяти Мадара, внутренне кривясь от нелепости сказанного. — Я — глава великого клана Учиха и представитель скрытого селения Коноха, уполномочен принять вашу вассальную клятву, либо же принудить к капитуляции. Так каким будет ваш положительный ответ?
Собеседник еще несколько секунд стоял, тупо хлопая глазами, а затем растянул губы в насквозь фальшивой радостной улыбке и произнес:
— Да-да, конечно! Будьте нашими почетными гостями. Позвольте поприветствовать вас в традициях нашего славного и мирного города...
"Опасность!", — буквально взвыла интуиция и Красноглазый Демон выхватил два куная, одним из них перерезая горло старику, а второй отправляя в полет до ближайшего самурая.
В следующую секунду, пространство огласила пронзительная музыка, похожая на одновременный писк сотен огромных комаров. Учиха тут же ощутил, как земля и небо меняются местами и попытался сбросить гендзюцу, не понимая того, как при активированных шаринганах на него вообще умудрились воздействовать таким способом. Однако... чакра почти не отзывалась, будто бы между ней и хозяином воздвигли барьер.
"Музыка. Нужно прекратить этот шум", — поставив перед собой цель, мужчина закрыл глаза и ориентируясь на оставшиеся органы чувств (из которых пришлось исключить ощущение чакры и слух) начал метать кунаи.
Все та же интуиция позволила ему отреагировать на удар меча, блокировав его лезвием ножа, а затем прыжком разорвать дистанцию, тут же теряя равновесие и падая на твердую землю. В ушах будто бы что-то сломалось и звук исчез, а по лицу потекли струйки горячей крови, вытекающей из носа и уголков глаз.
Мир перестал вращаться и мужчина поднялся на ноги, вновь активируя высшие шаринганы. Перед ним разворачивался бой... происходила бойня, где похожих на едва родившихся и слепых котят, без жалости и сомнений рубили мечами самураи, за спинами которых играли на своих странных инструментах проклятые старики. Дикий гнев обуял Учиху, когда он заметил лежащего в грязи брата, зажимающего рану на животе...
Дальнейшие события смешались в череду обрывочных картинок битвы, где Красноглазый Демон убивал воинов, музыкантов, затем ворвался в город и стал резать, крошить, рвать на куски всех комарщиков, не делая различий на мужчин, женщин, стариков и детей. Черное пламя охватывало дом за домом, чакра уходила словно вода из дырявого ведра, но ничто не могло остановить пожирающего душу бешенства...
Когда глава клана Учиха вернулся на место коварной ловушки, из числа его сопровождающих, живым оставался только Изуна, сумевший при помощи чакры передать брату несколько слов...
...
...шаг за шагом, проклятый лес не отпускал усталого мужчину, в горячечном бреду шепчущего бессвязные слова. Однако, когда рядом оказались шиноби, он словно бы сбросил с себя пелену безумия и встал ровно, продолжая удерживать на спине брата.
"Свои", — с облегчением подумал обладатель высших шаринганов, усиленно щуря почти ослепшие глаза, но все таки сумев различить протекторы с изображением листа, которые мужчины носили на головах (придумка Тобирамы, воплощенная с помощью Узумаки, позволяющая проходить через специальные сигнальные барьеры).
— Изуно нужна помощь, — произнес Мадара, глядя на отрядного медика, отличающегося от остальных только тем, что у него на поясе висела сумка для медикаментов.
Внимательно глядя в глаза Учихе, меднин что-то произнес, виновато покачав головой.
— Я не слышу, — оборвал его Красноглазый Демон. — Моему брату нужна помощь: я перевязал рану, но...
О чем-то задумавшись, меднин кивнул своим мыслям и его руки засветились мягким зеленым сиянием. Он сделал шаг вперед, говоря что-то то ли Мадаре, то ли своим спутникам.
Отшатнувшись, глава клана-основателя едва не потерял равновесие, но помня о том, что Изуно находящийся на его спине удара может не перенести, приложил все свои силы, все же удерживаясь на ногах. Тут же справа и слева подбежали двое коноховцев, которые поддержали Красноглазого Демона, а затем стали осторожно снимать с него ношу.
— Осторожно, парни, он серьезно ранен в живот, — добавив голосу громкости, предупредил союзных шиноби Мадара. — Если вы ему навредите, я вам головы своими руками поотрываю.
Меднин снова попытался приблизиться, на этот раз показав светящимися руками на свои уши. Глава клана Учиха подумал и после некоторых колебаний, решил довериться... Хатаке, судя по цвету волос.
— Вы меня слышите, Мадара-сама? — спросил молодой еще мужчина, вряд ли разменявший полтора десятка лет.
— Вполне отчетливо, — ответил Красноглазый Демон. — А теперь перестань заниматься хренью и помоги Изуне. Я наложил повязку, но он потерял много крови...
— Мадара-сама, он мертв, — прервал его меднин.
— Чего? — нахмурившись, обладатель высших шаринганов навис над сопляком. — Я только что с ним разговаривал: он должен быть еще жив! Быстро сделай что-нибудь полезное...
На последних словах, глава клана Учиха схватил собеседника левой рукой за плечо и встряхнул. Несмотря на истощение чакры, сил в его теле еще хватало, а поднимающее голову безумие, отодвинуло усталость в сторону.
— Мадара-сама... Кеншин говорит правду, — двое шиноби, кланы которых на глаз определить не удавалось, схватили обладателя высших шаринганов, пытаясь освободить своего сокомандника. — Судя по его виду, прошло уже несколько часов...
Отшвырнув беловолосого Хатаке, Мадара раскидал его соратников и бросился к телу Изуно. Упав на колени, он приблизился к лицу брата, почти ничего не видящими глазами пытаясь найти опровержение. Пальцы стали нащупывать жилку на шее, ощутить дыхание...
— Мадара-сама, мне очень жаль... — Кто это произнес, Учиха не понял, но данная фраза стала тем, что переломило хребет самообладания мужчины.
— ЭААААААААА!.. — рев раненого зверя, от которого кровь стыла в жилах, заставил испуганных птиц сорваться с ветвей и подняться в небо, а троицу опытных шиноби отступить на несколько шагов, готовясь вступить в схватку за свою жизнь, в случае если Мадара сошел с ума. — Кай! Проклятье... Изуно! Вставай, гребанный засранец!
* * *
— Кира, ко мне.
— Ррр...
— Кира, ко мне!
— Рмм?
— Предательница! — не выдержав, Баки вскочил с травы и сам подошел ко мне, хватая свою напарницу за ошейник. — Как ты вообще посмела дать себя гладить постороннему?
— Просто, Кира воспринимает меня, Хатару-сан и Хаори-таичи, как членов твоей собственной стаи, — отвечаю на риторический вопрос сокомандника, испытывая какое-то странное чувство, похожее на удовлетворение от успешно завершившегося эксперимента, смешанного с торжеством от победы над Инудзука. — Должен заметить, что это — наиболее правильный подход в нашей ситуации.
— Я не к тебе обращался, Дао, — окрысился собачник, отходя от моего места. — Ты ведь как-то обманул ее?
Подняв руки, демонстрирую как кончики растопыренных пальцев загораются зеленым сиянием, а затем поясняю:
— Вливание медицинской чакры в спокойной обстановке можно сделать приятным, а если воздействовать на нервные окончания, то пациент вовсе будет урчать от удовольствия.
— Ты используешь техники медовых куноичи? — удивилась Хьюга, сидящая на своем плаще в некотором отдалении от нашей палатки, но все же прислушивающаяся к нашей возне. — Какая мерзость. Хо-сан, ты упал в моих глазах как шиноби.
— Никогда больше не используй эту мерзость на Кире, — категорично заявил Баки, садясь на свой плащ и прижимая к бедру обиженно сопящую нинкена. — Если еще раз увижу — руки в жопу запихну.
— Вряд ли, — качаю головой и прежде чем собачник успел произнести что-то еще, добавляю. — С руками растущими из места, на котором нужно сидеть, я не смогу вас лечить.
— Будто бы от тебя как от медика, очень уж много пользы, — проворчала Хатару.
"Идиоты", — промелькнула раздраженная мысль, но говорить ее вслух я не стал, лишь отвернулся к заходящему солнцу.
Недавно в лагерь вернулся Учиха Мадара, который вместе с отрядом соклановцев уходил в страну Комаров. Ходят слухи, что его нашел бредущим по лесу один из патрулей, когда обладатель шаринганов разговаривал с мертвым братом, которого нес на спине (это самый адекватный из слухов, так как в остальные, вроде того, где Мадара убил своих соклановцев ради получения силы, поверит только идиот).
"Шаринганы — интересное додзюцу. Позволяет предсказывать движения, видеть чакру, копировать техники не основанные на улучшенных геномах или хидзюцу... Но самое главное — он помогает запоминать информацию с первого взгляда. Это же какое подспорье в учебе? Мне, чтобы добиться схожих результатов, пришлось несколько лет работать с разумом при помощи техник Нара и Яманака".
Гибель сильного отряда и критическое состояние одного из сильнейших шиноби Конохи, подняли в лагере переполох. Несколько джонинов уже отправились в страну Комаров чтобы попытаться узнать, что там вообще произошло и не стоит ли нам готовиться к встрече с еще одной скрытой деревней, образовавшейся без ведома хокаге. О генинах в таком положении все как-то позабыли и даже Хаори-таичи куда-то запропастилась.
"Враг, способный убить четырнадцать сильных учих и потрепать Мадару-сама до такого состояния, что его госпитализировали, должен быть страшным. Впрочем сейчас, он скорее всего уже мертвый, так как в ином случае не отпустил бы Учиху живым".
Закрыв глаза, представляю перед внутренним взором своеобразный список задач, которые сам себе придумал. Напротив надписи "Приручить нинкена Баки", ставлю "В процессе выполнения". Не думаю, что это действительно получится, все же Инудзуки связаны со своими собаками на куда более глубоком уровне, чем обычные собаководы, но что мне мешает попытаться? Главное — делать это осторожно и по возможности незаметно для сокомандника.
