— Ничего не пойму, столько всего навалилось, и задач мы сами себе придумываем немерено, я просто боюсь, как бы не раствориться в них. А то получится как с солью в стакане с водой. Вроде ее много, когда она отдельно лежит в мешках на складе, но стоит ей попасть в жидкость и от нее ничего не остается. Так вот и с нашими планами, боюсь, тоже самое, произойдет. Все-таки и ты Христофор, и я, прежде всего военные люди, мало смыслящие в политике, совсем ничего не понимающие каким образом можно сделать деньги мирным путем, а уж в производственных вопросах — просто ноль. Авантюра чистейшей воды, повторяюсь, но это факт, хотя надо отдать должное ты очень убедителен, и я хочу тебе верить.
— Насчет политики Алексей Алексеевич ты не прав. Тут у нас как раз все чики-чики. Вы отлично разбираетесь в этих вопросах на сегодня, я не хуже соображаю в завтрашних, так что сама судьба нас с вами свела. Мы Алексей Алексеевич можем очень многое сделать, главное начать. А вот тут не все ладно, зависимость от наличия начального капитала получается. Вот ведь какая несуразица. Все хорошие начинания, так же как и плохие, выходит, завязаны на деньгах. Божок в виде золотого Идола — вершитель всех дел на земле. Нам лишь остается приспособиться к его требованиям и постараться не увлечься, позабыв, ради чего все начинали.
Мы оба, не сговариваясь, разом замолчали. Не знаю, о чем в этот момент думал граф, но мне не давала спокойно отдохнуть появившаяся новая идея. Она была все также связана с деньгами. Я не поспешил ее тут же выложить на обсуждение, мне вновь вспомнились мои потуги в создании собственного бизнеса, и я, сравнивая обстоятельства, попытался свой опыт применить к сегодняшней ситуации. Именно в будущих девяностых годах этого столетия, новые русские "бизнесмены" без всякого опыта в финансовых вопросах, очень часто начинали с нуля, порой даже не имея начального капитала. Используя любые возможности, брали кредиты, надеясь, что в этой неразберихе, при смене курса и развале страны, заем возвращать в банк не придется. Привлекали людей призрачной мечтой — получить бешеные прибыли. Самое удивительное халявщиков хватало, многие из них шли на поводу своих страстей, даже не задумываясь о причинах необычайной щедрости. "МММ", "Валентина" и еще бог весть, какие организации, сулящие несметные прибыли, несмотря на все запрещающие подобные действия законы, успешно проделывали эти финты и лапшу вешали на уши не только простым гражданам, но и государственных чиновников вовлекали в авантюрные дела. А иначе как бы они смогли безнаказанно трудиться по сбору денег с граждан России. Так и тут, во Франции, множество людей завязаны на Русских займах, стригут купоны и не задумываются, что халява может закончиться вскоре. Даже после выхода России из коалиции Антанты они упорно продолжали пытаться положить свои франки на нужды войны. Почему бы и нам не попробовать здесь создать на почве доверчивости местных "халявщиков", что-то типа МММ. Акции пойдут на ура, а уточнять, кто или что будет выступать в качестве гаранта — не важно. Заводы или фабрики, работающие на войну, или предприятия выпускающие машины и трактора, им все равно, главное вложить деньги в акции и потом спокойно стричь купоны, продолжая свою безмятежную жизнь. Опасно, все-таки здесь более суровые законы, а то, что я пытаюсь внедрить, явно будет незаконным. Да, несомненно, прав мой полковник, без хороших финансистов прыгать в этот бурный поток не надо. Не чувствуя дна, не зная течений, не ощущая той же температуры можно и утонуть. Хотя найти возможность провернуть что-то подобное даже мне, незнающему здешних законов вполне по силам, но лучше конечно найти выход, не связанный с их нарушением. В любой более — менее цивилизованном государстве принцип тот же самый — незнание законов от ответственности не освобождает. Да и зачем что-то выдумывать? Создать акционерное общество на паях с тем же Ситроеном и привлечь желающих к покупке акций — чем не выход. Если бумаги продавать от лица действующего предприятия — это же будет вполне по правилам бизнеса. Нам, правда, надо начинать продавать акции под создание предприятия. Требуется гарант, и я вижу его в лице Ситроена. Единственная преграда, нет, даже две преграды, которые мне видятся: — трудность уговорить Ситроена в принятии нас в качестве партнера, и вторая, вытекающая из первой — найти деньги для организации дела, а уже потом только решение примыкающей к ним задачи — выпуск акций и их продажа. Здесь потребуется специалист по бирже, соответственно вновь возникает необходимость вовлечь в это дело Ситроена. Ведь чтобы продавать надо что-то предложить будущим акционерам. Им главное знать — прибыль ожидаема, и никто никого не обманывает. Пусть мы еще не успеем создать собственное предприятие, все одно, уверенность, подкрепленная делами учредителей, у будущих акционеров должна быть.
* * *
Я вновь вернулся в своих планах к производству автомобилей. Это как раз то в чем я более— менее могу дать фору изобретателям, не считая знаний по созданию оружия. Остается всего ничего. Наладить производство, как следует разрекламировать, и дело пойдет. Рекламу делать Ситроен умеет, одна лишь Эйфелева башня, оформленная под нужды фирмы в скором времени, чего стоит. Но вот заинтересовать в нашем сотрудничестве будущего автомобильного лидера можно лишь предоставив в доказательство нечто конкретное. Значит, мне потребуется вспомнить и начертить кое-какие приспособления, пока еще не используемые в изготовлении машин.
Интересно, он уже побывал в США, на заводах Форда? Насколько мне известно, именно оттуда он привез немало идей по выпуску машин в Европе. Нужно будет уточнить у Игнатьева и если Ситроен не успел ещё их применить, то и эти знания пустить в ход, тем более он и сам потом придет к этому. Хотя можно и по-другому. Я, услышав фамилию медсестры, подумал о возможности использовать знакомство с девушкой в своих планах. Неосознанно, правда, но имел в виду такой вариант своего внедрения в общество. Это потом уже закрались сомнения, как-то неэтично выглядит, девушка мне стала не безразлична и использование ее в качестве наживки сегодня уже не выглядит прилично. Вот и сомневаюсь нужно ли ее вмешивать в мои дела. Разве только рассказав предварительно и ей про себя. Все зависит от нее, я не могу навязываться, зная, что в это время такие взаимоотношения и предложения были не в ходу, более точно не могу сказать, все-таки я тут пришлый и все знать не могу.
Нет, все это не актуально на данный момент. А вот идея использовать знания по автомобилям не просто так в моей голове засела. Машины были моей страстью, даже, я бы сказал, хобби в прежней жизни. Во всяком случае, я многое знал из истории автомобилестроения, знал и видел, какие страсти по хорошему автомобилю у людей будущего разгорятся. Желание иметь машину, причем обязательно самую навороченную, завладеет умами человечества, и меня, в том числе сия страсть не обошла стороной, так стоит ли удивляться пришедшей на ум идеи использовать свои знания по этой тематике. Да и зачем? Пусть лучше люди машинами увлекаются, чем оружием. Мы с коллективом разрабатывали в своем институте не автоматы, с пистолетами, а радиоэлектронные системы, а они всегда, так или иначе, были связаны с созданием новых, более мощных автомобилей. Короче, тема мне хорошо известная, и предложить сегодня в этой отрасли я могу много чего интересного.
Возможен и другой вариант — попытаться получить кредит под это дело. Причем его надо брать в России, там отдавать вскоре станет некому. Не воспользоваться моментом в нашем случае было бы, по меньшей мере, глупо. Мне никто не даст, даже пытаться не стоит. А вот кому-то из Игнатьевых вполне могут. Под залог пустить ту же недвижимость, я знаю, у них в России она имеется. Все одно вскоре их имущество перейдет в руки новых хозяев. И к кредитозаемщику денег в банке никаких вопросов не будет, залог в наличии. Не смог выплатить проценты — иди и забирай. Кто же виноват, что видит око да зуб неймёт. Идея очень неплохая, на мой взгляд, пусть и отдает немного мошенничеством. Уговаривать их придется, уж больно оба брата щепетильны в сохранении чести, знают, что без денег не обойтись, но и делать их, таким образом, могут побрезговать. Уговаривать явно Павла предстоит. Или мне попытаться использовать нашу схожесть со старшим Игнатьевым...? Можно попробовать, но тут необходимо будет много нюансов решить предварительно. Мать и другие родственники на подлог не подпишутся. Ну, а как бы я хотел, Игнатьевы же. Голодать будут, но чужого не возьмут. Но вариант не плохой, однозначно надо попытаться, и чем быстрее провернем это дело, тем лучше, больше вероятностей в успехе. Без Павла Алексеевича тут никак не обойтись. Значит, мне предстоит еще одна долгая беседа. В темную с этим полковником не получится, кроме моего рассказа необходимы доказательства, причем стопудовые. А иначе не поверит. Вот расскажу ему также, как и Алексею, он выслушает, посмотрит на меня и скажет:
-Брат мой говорил, что вы сударь получили на фронте сотрясение мозга. Я вижу, контузия ещё не прошла, последствия серьезные. Но сказка неплохая, слушать можно, сидя перед камином долгими зимними вечерами. Принять за правду сложно, нужны доказательства.
Примерно так оно и будет. Я знаю братьев лишь по их мемуарам оставленными в назидание потомкам, но и этого достаточно чтобы понять — не верят они в сказки, и фантастику не читали. Задачка..., прямо скажем. Вся надежда на старшего брата, я уже смог найти для него доказательства. Прочитанные их мемуары для меня прямо кладезь сведений, надо лишь вспомнить из написанного Павлом что-то сугубо личное, никому до этого времени неизвестное. Результат я думаю получиться в мою пользу. Если удастся привлечь его к моей задумке, то провернуть заем в России намного проще станет. Но для этого естественно необходимо выехать в Россию. Опять придется уговаривать. Однозначно Павла, у него свободы в передвижении больше. Не привязан делами к одному месту.
Значит так и делаю. Закидываю фактами, убеждаю в моем перевоплощении. Затем коротко рассказываю будущее России, на волне возникшего у него желания изменить судьбу Родины тут же предлагаю участвовать в моих планах, упирая на возможность таким образом повлиять на будущее России, ну и уговариваю на первое дело — создавать первоначальный капитал. Трудновато придется..., но надо, очень надо. Другой возможности выехать в Россию, и взять там кредиты я не получу. Кроме этого, он поможет найти и акционеров для будущего предприятия. Подключит своих знакомых, друзей, да и семью привлечь я думаю, следует, маман у них серьезная женщина, и к тому же влиятельная в своем окружении. Глядишь, и деньги появятся, не сразу естественно. Но я особо и не тороплюсь. Время терпит. К тому же сможем вывезти из России всех его родственников, в результате появится возможность сохранить семье хоть какие-то средства. И чем быстрее мы это провернем, тем больше уверенность — не опоздаем.
Только бы не увлечься опять поисками альтернативы, не нужно доводить до абсурда. Метание сказывается на мыслях, а значит и на планах. Хотя..., кому кроме меня до этого дело, ну и пусть, что же мне теперь совсем не думать. Наоборот, хорошо, могу мыслить, и память моя не подводит, тоже отлично, есть что вспомнить. Я в это тело попал не с мозгами пацана, опыт прожитых лет кое— чего стоит. Вот черт, сам себя перебил и чуть не потерял нить размышлений. Так, давай-ка вернемся в тему. Итак, о чем это я только что думал? Ах да, о втором Игнатьеве.... Стараюсь понять, как можно его уговорить и привлечь к делу, которое для него пока темный лес, непонятное и даже в какой-то степени виртуальное, и, по сути, ему вряд ли нужное. Зато для моей задумки важное.
Постой-ка, ведь насколько помниться именно в этот период у него возникла необходимость выехать в Россию, вот только причина.... Кажется, координация действий по добыванию информации, в связи с приходом к власти временного правительства? Или еще что-то? Но как вариант, показывающий мое знание будущего, вполне подходит. Остается всего ничего. Привлечь Игнатьева второго к моим планам, убедить в подлинности рассказа о перевоплощении, ну и все остальное, что я уже успел наметить. Обязательно доказать, что это достойный офицера Российского путь, и он как офицер чести просто обязан не оставаться в стороне и помочь нам в попытке удержать мир от бешеной гонки вооружения, а значит и от будущих войн. Самое главное во всей этой неслабой идее чтобы он не послал по матушке в далекие дали, а он может, и при этом даже не станет объяснять, отчего так. Почему-то мне так думается.
Глава 12
Вот как говорят, вспомни хорошего человека, и он тут же появится. Или наоборот? Неважно. Главное я только что думал о брате Алексея Алексеевича, и он тут как тут. По какой-то надобности пришел в его офис. Хотя у нас с графом уже и была договоренность насчет моего разговора при встрече с Павлом, но я все равно поспешил напомнить ему об этом.
И вновь мне на помощь пришла моя похожесть на старшего Игнатьева. Павел с изумлением рассматривал меня, и ошеломленный сходством даже не смог сразу сориентироваться, лишь вопрошающе посмотрел на Алексея.
— Не удивляйся, в жизни бывают и не такие выверты, я и сам был не меньше тебя поражен. Знакомьтесь — мой брат Павел Алексеевич — а это мой двойник, Христофор Евстигнеевич — представил нас граф. Выглядит правда немного моложе, чем я, но все одно, похож. И знаешь, где мы познакомились? В госпитале, при моем посещении в составе благотворительного комитета от французского правительства. Как только увидел его там, то сразу решил: после выписки привлечь в качестве сотрудника в мою канцелярию. Да и просто интересно было познакомиться поближе с уникальным явлением.
Предвидя закономерный вопрос, Игнатьев тут же поспешил добавить: — Не удивляйся и не бери в голову Павел, я с ним разговаривал на тему родственных корней, он к нашим родственникам никакого отношения не имеет. Но ты еще больше удивишься, да и вряд ли поверишь сразу, но этот молодой человек не тот, за кого его принимают здесь.
— Интересно..., я готов выслушать все, что ты мне сможешь рассказать. Очень интригующе выглядит. Я весь — внимание, брат мой. И кто же этот господин?
— Вот он тебе все и расскажет, ты его внимательно выслушай, не перебивая. А уж потом обсудим вместе и решим верить нам всему услышанному или нет.
Не знаю, или я оказался не до конца убедительным, или он был настроен скептически, но в ходе рассказа на его лице периодически мелькали гримасы недоверия. Вероятно, мои предварительные выводы по этому человеку были более чем верны. Явное желание отправить меня в больницу, вот что я увидел в его глазах. Встав с кресла, где он и просидел все два часа, которые мне пришлось потратить на рассказ, он отозвал в сторону своего вошедшего в комнату брата и стал ему что-то говорить. Я прислушался, разговор не обрадовал. Цель не достигнута, он мне не верил:
— Алексей ты уверен, что это не шарлатан?
— Поверил, правда не сразу, убедительно рассказывает, многое подтверждает фактами, известными только мне, придумать все просто невозможно. Особенно если вспомнить — перед нами всего лишь крестьянин, малограмотный и не знакомый не только с историей России, но и с подноготной нашей семьи. А он это преподносит, как будто знает, и прошлое, и будущее, и невольно создается впечатление — действительно прожил жизнь где-то там, совсем не в нашем времени, а возможно и в другом мире. Конечно, трудно даже представить что-то подобное, а поверить в его рассказ вообще за пределами разума, и принять за достоверность все, что он предсказывает..., как-то умом сразу не воспринимается.
