Уроки практической магии.

— А кто делал последний анализ? — Поинтересовался Петров. — Я не про фамилию говорю, про должность.

-Эксперты из РАН, специалисты по сплавам, они совершенно не ангажированы. — Понятливо закивал Сапожков. — Я склонен им доверять. Да и самому банкиру никакого резона выдавать настоящую вещь за подделку. Сколько бы он не взял с меня в погашение долга, он не покроет ущерба и упущенной выгоды. Вещи такого, музейного уровня, дорожают куда быстрее золота. Вы знаете, что в Китае сейчас самое большое количество миллионеров в мире. И среди них немало коллекционеров, которые готовы платить сумасшедшие деньги за настоящие раритеты, особенно связанные с императорской фамилией. Ваза вполне могла уйти и вдвое дороже, если бы в торгах принимал участие дилер кого-нибудь из числа этих коллекционеров.

-Теперь, прошу, попробуйте нарисовать ее. — Попросил Петров и прислушался к себе, слегка даже недоуменно. — Я попробую просканировать вашу вещь. Вы ведь искусствовед, учились.

— Художник из меня так себе, да и не пойму, зачем это вам? — Гаврила Петрович заметил лежащий на столе карандаш. — Хорошо, я попробую, но так сказать, эскизно.

-Мне и не нужно в деталях. — Успокоил Петров. — Главное, когда будете рисовать, думайте, что воспроизводите именно ту первую вазу.

Сергей Иванович откинулся на спинку стула, прикрыл глаза, ожидая окончания.

— Получится, или нет? — В его душу начали закрадываться сомнения. — Может я и вправду напридумывал все?

-Готово. — Доложил через несколько минут Сапожков об окончании. — Но это так, начерно. Нужно только узор подправить, и ручку...

-Это лишнее. Теперь, пожалуйста, помолчите. — Сергей Иванович положил ладонь на лист. Замер, прислушиваясь к себе.

Вынырнул из транса от приглушенного кашля. Это не выдержал сидящий за спиной искусствовед. — Простите... — Смущенно пробормотал Сапожков. — Простыл наверное. Я больше не буду.

-Да все уже. — Потер ладонями лицо экспериментатор.— Вот что я вам скажу. Можете верить, можете — нет, но та ваза, которую проверяли вы, ваза настоящая.

-Но эксперты?.. — Вскинулся Гаврила Петрович.—

-вы сами мне рассказывали, как делаются такие дела. — Перебил Петров.

— Стоянов не тот человек, с которым можно шутить. Он их на стельки порежет, если узнает.

— А если нет? — Петров вновь прислушался к себе. — Если им по миллиону и не рублей вовсе пообещали, тогда как?

— Они же честные люди... — Гаврила Петрович поджал губы. — Неужели они способны на такое?

— Интересно, а вы не припомните, где сейчас эта ваза? У банкира?

— Тут такое дело... Он мне заключение привез, с вазой. Ну, сцена была та еще. В общем, бросил на пол, сказал, что-бы я ее в общем использовал по назначению. А ему отдал деньги.

-Так где она? — Поторопил Петров. — У вас?

— В том то и дело, что нет. Когда я начал собирать, думал рассчитаться, распродавать свою коллекцию. Одному из своих клиентов вместе с другими и продал. Прицепом. Вернее, это он предложил за нее пару тысяч долларов. Сказал, что есть покупатель на хорошую копию.

-Нормально. — Сергей Иванович закрутил головой, стараясь удержаться от комментариев. — А этот, как его, клиент, он каким то образом с экспертами мог быть связан?

-Нет, вроде. — Он с китайцами работает. В Пекин как на дачу, каждый месяц летает. Хотя, я честно говоря и не в курсе. Мог, конечно по каким то делам пересекаться.

-Вот вам и версия.— Петров прижал лист ладонью. — Китайцы — эксперты — ваш клиент, и снова китайцы. Кстати... вот ту, вторую я тоже проверил. Пока вы о ней говорили. Там все просто. Безусловная подделка.

— Вы хотите сказать, что они это специально устроили? — Глаза искусствоведа округлились. Он судорожно втянул воздух.

-Это только версия. — Я ничего не утверждаю, кроме того, что изначально вещь была настоящая, а потом вдруг стала фальшивкой. Остальное — логическое построение. И доказать теперь, когда ваза наверняка уже успела улететь обратно на родину, будет ох как сложно. — Сочувственно вздохнул Петров.

— Однако, если это правда, то разыграно все как по нотам.

— А что толку? Теперь уже ничего не изменить. Банкир разбираться не станет. -Сапожков озадаченно закусил ноготь большого пальца.

-Не станет.— Согласился Петров, вспомнив Ильюшу, своего недавнего оппонента. Авторитетный предприниматель, решивший, что случайный прохожий утащил его сумку, наехал как Танк.

Трель дверного звонка отвлекла Сергея Ивановича от несвоевременных воспоминаний.

-...Не знаю.— Ответил хозяин на немой вопрос настороженно замершего Гаврилы Петровича. — Да какая разница, может соседи за солью пришли?

— Спроси, Кто. — От волнения искусствовед перешел на ты. — Мало-ли, а вдруг это...

— Ну что вы такое говорите. — Отмахнулся Петров.

Он не закончил и вышел в коридор. Однако остановился в прихожей и приник к дверному глазку, но не увидел никого. — Странно. Кто там? — Окликнул Сергей невидимку.

-Телеграмма.— Пробасил мужской голос, показавшийся Петрову смутно знакомым.

-Да ладно, — Решив не умножать сущностей, повернул барашек замка Петров. — Чему быть, не миновать.

Распахнул дверь, и озадачено уставился на стоящего перед ним человека.

— Что, не узнал?— Жизнерадостно улыбнулся гость. — Богатым мне не стать, но приятно.

-Сергей? — Петров недоверчиво всмотрелся в смуглое от нездешнего, тропического загара лицо. Перевел взгляд на добротную одежду, большой, явно недешевый кейс. — — Точно... Серега... Едрена бабушка. Да тебя и не узнать вовсе. Буржуй прямо. Где ты так загореть — то успел? -Да ты входи, входи... — Сергей Иванович, шагнул в глубину прихожей.— Как же тебя узнать. Да ты заходи, заходи.

-Погоди, дай с Василием поздороваюсь. — Серега нагнулся, потрепал за ухом выскочившего на шум Василия. — Узнал бродяга, узнал.

— А это Гаврила Петрович, искусствовед.— Представил Петров выглянувшего из комнаты Сапожкова.

— Сергей. — Протянул квадратную ладонь Смирнов.

— Очень приятно. — Настороженно отозвался Сапожков. — Я так сказать, на минуточку, случайно... — Он смутился, не зная как продолжить.

— Тем временем Сергей Иванович закрыл входную дверь, и заторопился предупредить гостя.

— Ты в него не садись. Так и не починил. Стоит вот. Для кота. Его как сломали, так и стоит. Для Васьки оставил.

— Да я помню. Вера с него едва не упала. Где она, кстати? — Серега глянул на искалеченный предмет интерьера.

— Вера... Уехала она. На следующий день. — Отозвался Петров. — Ты сам-то чего? Чем занимаешься?

— Да как сказать... — Приятель шевельнул покатыми, словно у борца тяжеловеса, плечами. — Служу.

— Саид, ты как здесь?

Стреляли... — не сумел удержаться от шутки Петров.

-Ну а чего говорить? — Сергей хмыкнул. — Ты сам за меня все рассказал. Из отпуска вернулся и тут-же в командировку. На Северный Кавказ. Повоевал немного. Ну а как только командировка окончилась, решил в отпуск.

— Странно, а ведь ты меня обманываешь. — Выпалил, сам того не ожидая, Сергей Иванович. — По крайней мере, правду не говоришь. — Петров оборвал себя и удивленно хлопнул ресницами.

-Да брось ты придумывать. — Хохотнул Серега. — Звание у меня капитан, командир роты. Хочешь, ксиву покажу?

-И это не правда.— Вновь прислушался к себе Петров. — Знаешь, я не тому удивлен, что ты мне лапшу на уши вешаешь. — Сам понимаю, есть вещи о которых говорить не положено, тем более, помню, где ты служишь. Я больше своей уверенности удивляюсь.

-Чего, опять? Ты вроде с мракобесием завязал.— Неужели опять? Неймется?

-Тут другое. — Вымучено улыбнулся Петров. — Месяц спокойно жил, думал, все, исчезли способности. А дня три назад, вдруг обнаружил, что как бы это понятнее сказать, знаю: настоящая передо мной вещь, или подделка. Думал, таким образом денег заработать смогу. — Петров щелкнул пальцами. — Чего уж скрывать, обнищал малость. Еще как на грех, с работы уволили. А сейчас, вот прямо во время беседы с тобой, понял, что могу еще отличить, когда человек обманывает, а когда говорит правду.

-Это как полиграф, что-ли?— Даже не удивился Сергей. — Ну, это, в принципе, не страшно. Прикольно даже. Это прошлый раз, когда ты про меня кое-что узнал, не до смеха было. — Ну а что до сегодняшнего... Да. Прав ты. — Он помолчал, прикидывая что-то. — Когда из города свалил, к деловым прибился. Не мафия, конечно, однако тоже по краю ходят. По первости охранником. Ну а потом..., фактура у меня соответственная..., приметил Папа. Однажды с собой, как они говорят, на стрелку, взял. — Сергей улыбнулся, вспомнив, как видно, что-то смешное. -Чисто дети. Встали друг против друга, ну и давай своей крутизной пугать. Я посмотрел, послушал, а потом и положил всех пятерых, что предъяву кидать взялись. Без стрельбы, по-тихому, руками. Папа оценил, приблизил, бригадиром назначил. Одно-другое, подрос я. Сейчас у шефа в фаворе. Но и забот хватает...

Заметив появившегося из кухни профессора, Серега оборвал рассказ.

-После договорим. — Улыбнулся Петров, недоверчиво глядя на товарища. — Но советую тебе что-то получше придумать. — Потому, как правды в последних словах ровно половина. А , лучше и не говори ничего.

Застолье вышло нешумным. Разговор крутился вокруг непонятных одному из собеседников деталей. А рассказывать Сапожкову о перипетиях недавних событий ни Петров, ни его бывший школьный приятель не торопились.

Когда Сергей Иванович разлил по бокалам остатки коньяка, Сергей глянул на часы.

-Пора и на боковую? -Не то спросил, не то уведомил он. — Куда меня устроишь? Да ты в затылке не чеши. Сам вижу негде. Тогда здесь, на кухне, матрас и положи. Дел-то. Всяко приходилось. Переночую.

Ворон наклонил голову, щелкнул клювом, и покосился антрацитовым глазом на лежащее внизу тело.

Человек не шевелился, а то, что он еще жив выдавало лишь слабое дыхание.

Стервятник хлопнул крыльями, вновь замер.

-Кыш, сволочь. — Сергею показалось, что он произнес это вслух, однако сидящая на ветке птица даже не шелохнулась.

— Не спать... не спать...— Убеждая себя, повторил капитан, стараясь удержать сознание, сползающее в тихий омут бесконечной темноты и покоя.

— Чуть-чуть... пять секунд. Потом встану и... -Отозвалось в голове эхо. Пять секунд.

Очнулся от слабой, едва ощутимой боли. Казалось, что какой-то неведомый шутник легонько колет в бровь острой щепкой. Открыл глаза и увидел прямо перед собой показавшийся громадным глаз ворона. Деловито переступая лапами, птица старалась попасть клювом в его зрачок.

Раненый повернул голову, выдохнул, собираясь с остатками сил, и взмахнул рукой. Удар не вышел. Пальцы едва смогли ухватить край скользких перьев.

Птица взмахнула крыльями, заполошно каркнула и рванулась прочь, оставив в ладони с десяток перьев. Отлетев на несколько шагов, ворон опустился на корягу и принялся наводить порядок в изрядно порушенном наряде.

"...Вот и все. Сергей глубоко вздохнул, чувствуя, как слабеет стук крови в висках. Гоня новый приступ беспамятства, сжал зубы, проглотив соленый комок, но почувствовал, как вновь, словно с крутого песчаного откоса, поплыл вниз, туда, где ждала его тишина и покой.

Их взяли на трассе. В наглую, почти у самого блок поста перед въездом на перевал. Зевнул ли разведбат, или проспали рейд бандитов летуны, для попавших в засаду это было неважно, куда важнее и хуже было то, что засевшие в зеленке духи с первого залпа угодили в БМП сопровождения.

Машина окуталась клубами темного дыма, послышались хлопки взрывающегося боезапаса.

Организовать оборону офицеру и двум десяткам бойцов, ехавшим в ПАЗике, помешало единственное, но самое гнусное обстоятельство. Приказ замполита части. Майор, напуганный директивным матом с Родины, категорически запретил выдавать убывающим на большую землю оружие и боекомплект.

Расстреливали бегущих в поисках укрытия солдат духи недолго. Поняв, что Аллах послал им удачу, они прекратили огонь, выбрались из-за укрытий, и начали прочесывать окрестности, сжимая кольцо

Первым не выдержал Стас. Двухметровый самбист из третьей роты встал из-за камня, рванул ворот дембельской формы, и шагнул навстречу спускающимся с высотки бородатым стрелкам. Треснула короткая очередь. Тело Стаса медленно завалилось в густую, припорошенную дорожной пылью траву.

Капитан усилием воли вынырнул из забытья, шевельнул головой, пытаясь спугнуть настырного трупоеда.

...Стас... Петров, Андрюха... — Это лишь те, кого видел он сам. Впрочем, надеяться, что кто-то сумел уцелеть было нелепо. Басмачи гребли мелкой сетью, не пропуская ни одного бугорка и кустика. Странно и дико, что он сам еще жив. Первую пулю, в грудь, поймал сквозь жестянку обшивки автобуса, вторую, в ногу уже на земле. В горячке успел отбежать с десяток метров и свалился в придорожную канаву. — Хватило времени вкатить антидот и перетянуть жгутом отнявшуюся конечность. А после оставалось только смотреть. Лежал чуть в стороне, и смог увидеть все. Как шагнул навстречу своему палачу Стас, как дернулся, бросивший в набегающего духа камень, Витька " дятел". Кличку Петрову дали не столько за его военную специальность, сколько за длинный нос и характерный хохолок на затылке.

...И все же странно... Я на самом виду лежал... Почему не добили, и голова на месте? А впрочем, не все ли равно... — Дурман антишокового препарата скомкал способность рассуждать. — Да и стоит ли ломать себя, борясь с неизбежным. Противно только, что знаешь, кто и как тобой пообедает. — Раненый скосил глаза на неподвижно глядящего сквозь него ворона. — У, сука пернатая... обожрешься ведь.

Странно, нечаянная шутка оказалась подобна живительному эликсиру. — В голове появилась некое подобие ясности. — И тут он вспомнил все, что случилось с ним, когда бандиты подошли к лежащему на откосе капитану. Пыльная кожа истоптанных армейских ботинок, с толстыми кожаными шнурками, пятнистые штаны, торчащие из подколенных карманов рожки, перемотанные валетом... Острая боль от грубых пальцев вцепившихся в тело. Гортанный голос над самым ухом. Неразборчивая, чужая речь с явной издевательской ноткой, боль в груди, тупые удары чужого колена по бесчувственной ноге. Похоже, приняли его за убитого.

Оттащив его на склон, басмач выхватил нож и ловко, в три приема, срезал дерн, выгреб широким лезвием рыхлую от мелких корешков землю. Уложив в образовавшуюся ямку плоский блин мины, перевернул бесчувственное тело, и взвел взрыватель.

" Теперь Сергей сообразил, что упирается ему в спину.

— Ничем они не рисковали, оставив его в живых. Теперь капитан стал отличной приманной для тех, кто решит поднять его. Они и не собирались его убивать. Зачем, если с такими ранениями не живут. Пусть даже очнется и попытается сдвинуться с места, все равно погибнет. А если долежит до прибытия своих, тоже погибнет, но почти гарантировано прихватит с собой еще несколько человек личного состава блокпоста. Расчет хитроумного взрывника на простую человеческую логику. Если тех, лежащих у дороги наверняка проверят на закладку, то лежащего чуть поодаль офицера, который явно сумел отползти от места расправы сам, могут и пропустить. Кинутся перевязывать, и привет.