Город голодных теней

— Откуда такие познания? — спросил Влад, шмыгнув в очередной раз.

— У нас занятия вёл мастер, побывавший в Китае. Преподавал не только бои.

— Хватит. Силы тебе самому пригодятся. Тася, пришла в себя? Где она?

— Она за кольцом, — сказала Тася, уже присматриваясь к перекрёстку. — Там дальше, по улице. Не очень далеко.

— За кольцом, вообще-то, домов ещё не было, — задумчиво сказал Влад, тоже глядя в ту сторону. Он ещё раз шмыгнул и, скомкав салфетки, сунул их в карман. Тася хотела было сказать ему, чтобы он выбросил эту грязь, но потом ей подумалось: этих игр она ещё не знает, но кое-что о крови слышала. Может, в городе теней кровь нельзя оставлять? Но Влад уже накапал на асфальт... Хватит об этом думать. Он знает, что испятнал кровью дорожное покрытие. Пусть и думает сам, к чему это может привести.

— Идём? — спросила она.

— Идём, — подтвердил он. И сказал остальным: — У кого оружие — приготовьте.

К перекрёстку подошли довольно быстро, а вот, обходя его, шаг приутишили, пока не остановились. Тася недоумённо разглядывала ряд домов с одной стороны дорожного кольца — и начало городского сквера с другой. Очень похоже на театральные декорации, какими она их себе представляла, когда иной раз думала о театре, правда музыкальном, но ведь что у музыкального, что у драматического декорации есть. Про театр она знала от соседки по лестничной площадке. Та несколько раз приглашала на спектакли, добывая билеты на новогодние представления для Тасиных детей. "Щелкунчик" Тася видела три года подряд, и ей нравилось, что, слыша порой по радио музыку Чайковского, она сразу видит перед глазами преддверие Нового года... Эти серые затаившиеся дома, этот серый мёртвый сквер — такой живой и яркий в её живом городе! — вдали прятались в сером же тумане, о котором однажды сказал Влад. Поэтому похоже на декорации... Значит, город теней растёт... Особенно Тася прочувствовала это после слов Влада, что за кольцом домов не было ещё недавно.

— Идём тихо. Реагируем только на мои приказы, — предупредил Влад. — Тася со мной. Позади — Алексей. Сбоку — Макс и Саша. Меня все слышат?

— Все, — подтвердил ушедший назад Алексей.

— Прекрасно. Тася, определись ещё раз — который дом?

— Второй по этой улице.

— Раз меня все слышат, я начну. Итак, почти лекция. В современной эзотерике многие поверхностно, но разбираются, потому что смотрят фильмы, читают газеты, слушают передачи, в которых хоть немного мелькает что-то о необычном. Все слышали о том, что церкви, например, ставят на местах светлой силы. По крайней мере, раньше было так. Но есть на Земле места силы тёмной. Об этом тоже слышали многие из вас. Версия такая, что рядом с миром реальным есть миры другие, — примитивно говоря. Мы сосуществуем с такими мирами испокон веков. Иногда границы истончаются, и чуждый мир врывается к нам, в реал. Как это происходит — не всегда понятно. Когда три года назад всё это начало происходить и Алексеич связался со мной, чтобы я попытался найти первого пропавшего, я подошёл к старому вокзалу. Пробиться сюда тогда я ещё не мог, потому что ещё не понимал, что происходит. Да и сил не хватало. Но фотографии пропавших меня сюда, к вокзалу, буквально тянули. И тогда, после нескольких неудач, я пошёл сначала в краеведческий музей, потом к археологам и к историкам. С полгода пас одного, пока он не признался в том, что пока втихомолку рассказывается как неизученный, но очень интересный казус. Сразу поясню — почему неизученный. После перестройки бюджет на исследования города был здорово урезан. Итак. В архивах кафедры историков одного из городских НИИ есть записи и экспонаты, которые пока невозможно обнародовать. Ещё до Великой Отечественной археологи добрались до места, которое находится под зданием старого железнодорожного вокзала. Кстати, он сам-то построен ещё до революции. Я выяснил, что здание старого вокзала построено на культурном слое, внутри которого нашли площадку из керамических плиток. В её центре теми же плитками был выложена довольно большая пентаграмма, которая охватывала место вокзального подвала. Вокруг пентаграммы были ещё какие-то мелкие значки, но археологи идентифицировали только пентаграмму — правда, они решили, что эта пентаграмма — центральный рисунок на полу бывшего здесь когда-то старинного здания. Они же сняли все плитки, зарисовав их расположение, и попробовали копнуть дальше. В следующем культурном слое довоенные археологи, судя по отчётам, наткнулись на языческое капище, успели расчистить его и зарисовать расположение оккультных предметов. Но вытащить на поверхность всё не успели. Разразилась война, и государству стало не до исторических исследований. Последние отчёты были только по нескольким предметам с капища. В первую очередь о предметах поклонения. Говорилось о том, что два плохо различимых идола, чья принадлежность так и не была установлена, были, по результатам первых анализов, густо пропитаны человеческой кровью.

Он замолчал, то ли устав, то ли собираясь с мыслями перед следующей частью истории. Алексей, шедший позади бесшумно, задумчиво сказал:

— То есть, если брать поверхностно, пентаграмма закрывала то, что открывало капище? Но если учесть кровавых идолов, то тогдашние жрецы или волхвы приносили жертву миру, который однажды вошёл на нашу землю? Получается, и маги, сделавшие пентаграмму, и волхвы, приносившие жертвы, шли в одном направлении? Делали всё, что в их силах, чтобы не допустить мир теней в мир наш?

— Примерно так, — сказал Влад. — Когда я узнал про это, мне пришлось завести приятеля ещё и в городских архивах, чтобы добраться до статистики. Я не стал обращать внимания на период в десять послевоенных лет. Мало ли по какой причине бесследно пропадал тот или иной человек в нашем городе. Миграция людей после войны была поразительной. — Он остановился у торца второго дома — того, что указала Тася. Постоял немного, угрюмо приглядываясь к зданию, и сказал: — Начиная с конца пятидесятых годов, в нашем городе число пропадавших безвозвратно увеличивалось по нарастающей. Я имею в виду именно тех горожан, кого не нашли никогда... Пока всё. Лекция закончена. Тася, остаёшься здесь. С тобой — Алексей и Макс. Саша идёт со мной.

Потрясённая Тася, глядя в спину уходящим, мельком подумала о том, что на этот раз Влад всё-таки проверит Сашу, как проверял Макса, после чего того стошнило. Как проверял Алексея, у которого под обшлагами рукавов куртки прячутся бинты на кистях.

А потом начала думать о том, не перевести ли Катюшку и Артёмку в школу при деревне. Нет, конечно, туда идти пешим ходом почти сорок минут, так как школа находится в городке неподалёку. Но рейсовые автобусы там есть, и деревенские школьники в плохую погоду, помнила Тася, ездят в школу на транспорте. Им это привычно. Привыкнут и её дети. Ну, конечно же, сначала их будет сопровождать бабушка. Мать не откажется от того, чтобы проследить за детьми, да ещё обрадуется, что они теперь рядом с нею. Значит, надо перевезти в деревню все вещи детей. И книги. И начать оформлять документы для перевода. А ещё...

Она обхватила плечи от холодка, пробежавшего по спине.

— Тася, откуда взялся этот Саша? — спросил Макс, вставший рядом. Сегодня он не ёжился от холода. Оделся тепло.

Алексей, услышав вопрос парня, тоже подошёл ближе.

— У нас вчера весело было, — сказала Тася. — В общем и целом, Саша появился вместе с этой фотографией. — И, эхом услышав свой ответ, чуть не покраснела. "У нас?!"

— Понятно, — задумчиво сказал Алексей. — Как ты думаешь, Влад будет только пропавших людей искать? Или копнёт глубже? Мне что-то кажется, что он не успокоится, пока не закроет эту дыру в мир теней. Я не хотел бы жить в городе с мыслью о том, что исчезнет кто-то из моих родственников или близких знакомых. Да и вообще... Если исчезновения будут частыми, мне и самому будет неуютно здесь. Но ведь и не сбежишь куда-нибудь. У меня все близкие родичи здесь живут. Скажи я им, что такая угроза... Не поверят ведь. Надо что-то делать.

— Тася, а Влад не намекал, что он нас чему-нибудь научит? — спросил Макс. — Ведь если мы начнём ходить сюда каждый раз, нам нужно хоть чему-то научиться. Вот взять хотя бы то, что с тобой было. Ты правда дышала за кого-то?

— Было дело — и не один раз, — неохотно призналась Тася. — Кажется, эти тени выпивают из своих жертв жизнь, и люди умирают, но постепенно. Можно успеть дышать вместо них, и тогда начинают дышать и они.

Парни с уважением посмотрели на неё, а Тасе стало обидно: если бы эта способность на что-то влияла!

11.

Парни примолкли, напряжённо глядя в сторону ушедших, потом заговорили тихо — между собой. Тася не обиделась, что они говорят без неё. Она получила паузу, чтобы наконец понять, что же несколько минут назад произошло.

Ну ладно. Она снова помогла человеку, переставшему дышать. Но почему на этот раз это произошло так страшно? И... Влад знал, что эту девушку спасать будет не просто? Тася ведь сообразила, почему он стоял позади, держа её под локоть на всякий случай. Но почему он, когда всё закончилось, шмыгал кровью? Судя по тому, что потом сделал Саша, Влад отдал свои силы ей? Значит... Влад не умеет заставлять людей дышать. А Тасе не хватило бы сил заставить девушку дышать. Фу... Хорошо, хоть с этим разобралась. Но... Как же это было страшно — не дышать. В первый раз было гораздо легче. Влад сказал же, что Инесса сильная... Наверное, сейчас тяжело было именно потому, что собственных сил не хватило. Ребята правы: надо попросить Влада научить их кое-каким приёмам.

Тася задумчиво прикусила губу. Если парни обсуждают учёбу, если хотят чему-нибудь научиться, значит — собираются остаться с Владом на всё то время, когда надо будет пробираться в город теней, чтобы найти пропавших, уведённых тенями. Это тоже хорошо. Но этого мало. Ну и что, что она спасла (пусть и в связке с Владом) эту девушку? А остальные? Те, кого тени увели, но родственники которых не знают, куда обратиться, чтобы вернуть их? Не в полицию же. Да и вопрос оплаты... Теперь, когда она испытала всё на своей шкуре, поняла, почему Алексеич требует по поиску таких денег... Смогла ли она бы работать бесплатно, зная, что в худшем случае её дети останутся без какого-либо денежного подспорья? Одни вопросы...

Остановившись на этой мысли, Тася словно заново увидела, где стоят она и ребята.

Переулок между двумя домами. Место, отлично просматриваемое с площади. Только она, Тася стоит на самой середине дороги, а парни почти у бордюра. Как будто почувствовав её сомнения, Алексей позвал:

— Тася, иди к нам ближе. На всякий случай.

Кивнув, она встала с ними. Парни обсуждали возможность попасть сюда на джипе Алексея. Вспоминали дорогу и пытались уточнить, на каком месте Влад развивает скорость, а с какого места — поворачивает. Прислушавшись и поняв, что ничем в обсуждении помочь не может, Тася присела на корточки у бордюра. Ей хотелось рассмотреть газон. Если не принимать во внимание мертвенно серого цвета, по форме всё было как в живом городе: короткая газонная трава, полоса кустарников параллельно дороге, липы ближе к домам. Но Тася помнила, как пришлось сделать несколько шагов по такой траве. Ощущения под ногой не из приятных.

И чуть не свалилась на асфальт! Выстрелы! Слегка приглушённые домом, но резкие из-за общей пустынности! И настолько беспорядочные, что ясно — стреляет не один... Макс прыгнул к ней, схватил за руку, поднимая. Поднимал он неудобно — с перепугу-то, что она не будет на ногах — случись что страшное.

— Это там стреляют! Это они!

— Спокойно, парень, спокойно, — пробормотал Алексей спиной к ним, обеими руками уже держа пистолет. — Если стреляют — живы.

Он даже пошёл навстречу выстрелам и странному шуму, хотя Тася отчётливо видела, что он предпочёл бы остаться на месте. Но, кажется, она его поняла: без Влада им из города теней не выйти.

Пауза. Выстрелы прекратились. И Тася сразу представила, как Влад и Саша бегут по дороге перед домом, но бегут тяжело, поскольку у них на руках девушка. Алексей дошёл до поворота к дому. Женщина увидела, как он опустил пистолет и бегом бросился с поворота мимо дома, а далее его скрыли кусты.

— Куда он? — поразился Макс, не отходящий от Таси.

— Увидел, что они идут, — побежал помочь, — убеждённо ответила она.

— Мне бы тоже какое-нибудь оружие, — с отчаянием прошептал Макс.

Выстрелы смолкли. И, наверное, тишина заставила Макса соображать.

— У меня нож есть, но он...

Парень замялся: нож хорош, для того чтобы чувствовать себя более-менее уверенно, но никак не против тех... Тася даже не знала, как их назвать. Твари? Но тварь — это живое. А эти страшилища, может, и живы, да только на свой манер — и живыми их в привычном смысле слова просто язык не поворачивается назвать. Существа? Пусть пока будет так. И с жалким ножом к ним близко точно не подойдёшь.

— Пули ведь на них действуют, да? — неуверенно и тревожно спросил Макс. — Значит, что-нибудь... — Он осёкся, снова услышав выстрелы.

— Давай делай, что придумал! — подстегнула его Тася, решившая про себя: хоть делом займётся, только бы не психовал.

Прислушиваясь к тишине, Макс вынул из кармана кожаную перчатку, при виде которой Тася одобрительно кивнула: правильно, нечего голыми руками хвататься за всякую бяку в этом "городе"! Затем парень быстро шагнул на тот газон, траву на котором только что рассматривала женщина, и, пригнувшись — стараясь не прикасаться головой к ветвям, нависающим над ним, взялся за хороший такой сук. Обхватил его Макс где-то в полуметре от ствола и резко дёрнул вниз. И охнул, отскочив, а потом и пятясь: сломанный сук мгновенно исчез, бабахнув во все стороны густым чёрно-серым дымом! Хорошо — ветра нет, и взбаламученный дым медленно начал оседать на такие же мертвенно сухие травы... Как будто они все давно сгорели и осталась только форма из сажи — подумалось Тасе, которая сжимала кулаки, стараясь унять дрожь и не показать парню, как испугана.

Макс выбрался на дорогу, изо всех сил морщась от отвращения. Слава Богу, на него этим "пеплом" не попало. Руку, которой взялся за сук, парень то и дело нервно встряхивал, хотя на перчатке, кажется, уже ничего не осталось. Встал рядом, косясь на дерево, будто ожидая от него ещё какого-нибудь подвоха.

— Зато теперь мы знаем, что этого делать нельзя, — пробормотала Тася.

И снова оба застыли, услышав выстрелы.

Тасино терпение лопнуло.

— Макс! На эти стрелялки, того и гляди, какая-нибудь новая дрянь приползёт! А мы здесь слишком на виду! Думаю, Влад не будет возражать, если мы побежим туда! К ним!

— Я тоже так думаю! — быстро сказал Макс.

Она схватила его за руку.

— Стой! Уговариваемся сразу! Мы без оружия! Освободим их от груза — пусть сами отстреливаются! Если девчонку вытащили, я беру её за подмышки, ты — за ноги! Понял?

— Понял! Бежим!.. Нет, подожди!

Он вдруг метнулся к торцу соседнего, первого дома этой улицы. Тася побежала за ним. Хоть Макс и в паре шагов, но она уже инстинктивно боялась остаться одна. Да и торец дома оказался с окнами, равнодушно и тускло отражавшими всё ту же безжизненную серость. Ещё один мертвец. И оставлять Макса близко к нему страшно.