Карта первого круга

Трех ударов хватило, чтобы тело частично обмякло, и я бросил быстрый взгляд вокруг. Лишение зрения коснулось не только меня, но и союзников, позволив двоим щитоносцам избежать гибели, когда я их столкнул друг с другом. Они даже выключили из боя Тринога, сделав в нем несколько новых дырок из которых активно выходил дым. Но сейчас отступали в сторону, пытаясь прикрыться от Эльзы и явно превосходящего их в скорости Шимунсина. Оставшийся же гоблин был рядом со мной, а через секунду ударом топора едва не раздробил мою кисть, сжимающую горло копейщицы, снеся ей челюсть.

Рядом со мной начал формироваться контур нового существа. Пока оно не успело стать активным, я бросил безжизненное тело девушки и добрался до противника. После материализации это оказался какой-то мужик с серпами в руках, но подробно его рассмотреть не успел. Совершая последний шаг к нему, ударил боковым четко в висок. Разогнанный по широкой дуге кулак получил весь импульс движущегося тела в момент контакта костяшек с черепом. Мне даже показалось, что я ощущаю мимолетный треск тонкой косточки.

Голова свежепризванного существа крутанулась в бок, а он сам безвольно осыпался на землю. Чужой призыватель за барьером поднял в мою сторону руку, другой удерживая активатор. Я понял, что он решил испытать на мне направленное заклинание и резким броском ушел в сторону, затем рванул вперед, выбрасывая из-под ног камешки и грунт, и снова изменил траекторию движения. В считанных сантиметрах от меня прокатилась широкая прямая линия из поднятой земли и пыли. Она ушла куда-то за спину, а я порадовался, что не пришлось испытывать воздействие этой штуки.

Прекратив метаться, убедился, что оставшихся воинов сейчас додавят и побежал к защитному полукругу призвателя. До него было десять метров, и я как раз успел набрать скорость, чтобы со всей силы ударить в барьер. Он немного прогнулся в этом месте, а через искаженный воздух я увидел испуганное лицо. Противник Аландора был немного старше его, одет в подобие мундира и выглядел, как обычный человек. Он смотрел на меня, не шевелясь, а я нанес еще пару ударов в барьер.

В этот момент я почувствовал, как вернулись отобранные силы и на полную зарядил по стене. Еще раз и еще. После восьмого удара барьер распался искрами, а деморализованный противник так ничего и не сделал. Только с ужасом смотрел, как я ломаю его защиту и побелевшими пальцами сжимал активатор.

После обрушения барьера я замер, не зная, как поступить дальше, но через секунду над всей площадкой взвыл ревун, как от судна в порту. Еще через некоторое время все вокруг исчезло, и я очутился в пустой комнате с серыми стенами наедине с Аландором. Тяжело дыша и мысленно находясь на пропавшем поле боя, я очень захотел кое-что ему сказать. Или сделать.

Глава 14

Раскрыв рот, я уже начал было гневную фразу, но перевел ее в кашель. Адреналин кипел в крови после схватки, желание высказать много плохих слов этому идиоту, а еще лучше сломать челюсть буквально распирало. Но разум говорил, что я не могу ничего сделать тому, кто волен диктовать условия моего существования. Только доверие, только эмоциональная привязанность призывателя могли изменить мое будущее. Я не знаю, как смог сдержаться и не порвать одним махом те путы зависимости, которые исподволь накидывал на пацана, уничтожив подобие взаимопонимания между нами.

— А ты что здесь делаешь? — удивленно спросил Аландор, круглыми глазами рассматривая меня.

— То же, что и ты, — ответил я, стараясь запрятать гневные нотки глубоко внутрь. — Дуэль закончилась, и я оказался здесь. Ты знаешь, что это за место?

— А, да. Тут происходит ожидание начала нового боя. Мне надо подтвердить следующую дуэль или нас выкинет из турнира.

— Решать необходимо сразу или можно подождать? — уточнил я важный момент, осматриваясь.

Здесь не было ничего интересного. Серые стены, гладкие, как после хорошей шпатлевки, такой же пол и светящийся по всей площади белый потолок. Освещение было не резким, но его вполне хватило бы даже для операционной. В комнате ничего не было, четыре стены, пол и потолок.

— Пять минут, — ответил пацан, затем глянул в открытый активатор. — Четыре сорок осталось.

— Хорошо, немного времени есть, — порадовался я, шагунв к нему ближе. -Ты несколько поторопился, рванув на турнир, хотя мы не обговорили ничего. Нам сильно повезло, что первый противник оказался таким же новичком. Если бы это был какой-нибудь гроссмейстер среди призывателей, нас бы прикончили быстро. И учти, он бы мог и тебя убить для развлечения, а не только все карты.

— Да нифига! — заспорил Аландор. — Мои карты просто растоптали его существ, я даже ничего не потерял. Во, все на месте и их можно дальше использовать.

Он показал мне открытую страницу активатора, на которой горели пять карт, которые могут быть активны, а ниже немного тусклее выделялись еще столько же, которые были запасными на этом турнире. Серых, черных или иначе выделенных артефактов не наблюдалось, даже карты Тринога и гоблинов уверенно блестели огоньками. Значит мы действительно сохранили всех существ и не потратили никаких заклинаний или эффектов. Аландор хотел забрать активатор, но я придержал его руку.

— Погоди, дай посмотрю, что взял с собой, — пояснил я, водя взглядом по картам. — И ты не прав, нам реально повезло. Объективно смотри на схватки и станешь самым сильным призывателем в истории. Давай потом поговорим, что и как там было, а пока прикинем, что делать в следующем бою. Хорошо, что с полным набором карт остались. Кстати, почему я здесь тоже появился?

— Так я это и спросил у тебя, — воскликнул пацан, непроизвольно дергая рукой с активатором, но не убираю книгу из-под моего носа. — Сейчас попробую узнать, здесь на вопросы по правилам иногда отвечают.

Он замолчал и смешно нахмурился, шепча что-то про себя, неразборчивое даже для моего слуха. Я же оценил карты, которые он выбрал на турнир. Получалось, что он взял меня, Шимунсина, Эльзу, Тринога, три карты Гоблинов, карту эффекта Усиление, карты заклинаний Личный щит и Кислота. По существам было в принципе понятно, почему он их выбрал — это наиболее сильные в нападении артефакты. По оставшимся было не очень ясно, чем он руководствовался.

Помимо существ существовали карты заклинаний и эффектов. Первые предоставляли возможность влиять на объективную реальность и были, в основном, разовыми картами. Разнообразные молнии, землетрясения, метеоритные дожди и тому подобное. Артефакты эффектов влияли на призывателя или существ, в зависимости от типа их можно было применять только на союзников или на врагов, или на все объекты, которые имели непосредственную связь с системой карт.

У Аландора с собой была карта эффекта Усиление (дуэльная). Приставка про дуэль означала, что ее можно использовать только в регламентированной схватке, а просто в жизни она на существ не действовала. При активации артефакта происходило увеличение параметра Сила на единицу у всех союзных созданий. Длительность усиления составляла тридцать секунд на первом уровне. Важной особенностью карт эффектов было то, что после активации их можно заменить в быстром слоте на другую карту и использовать ее, а влияние израсходованного артефакта сохранялось в течение указанного времени.

С картами заклинаний было иначе, они могли покинуть активный слот только после окончания работы. Если извлечь их раньше, сформированные ими изменения в реальном мире прекращали поддерживаться и заклинание распадалось.

Изначально в активаторе у Аландора было одиннадцать карт существ, четыре карты заклинаний (Кислота, Луч света и Личный щит х 2) и три карты эффектов (Переводчик, Замедление (дуэльная), Усиление (дуэльная)). С собой можно было взять только десять, и он выбрал наиболее мощных существ, их усиление, личную защиту и индивидуальную атаку.

Если по моим союзникам на поле боя я его выбор одобрял, то вот карту эффектов следовало взять на ослабление противников по скорости. Тридцати секунд нам бы вполне хватило, чтобы нанести каждому замедленному врагу несколько проникающих ранений, а потом спокойно добить раненых. Тогда как увеличение характеристики силы — это полезно, но не несет значительного преимущества, что продемонстрировала первая дуэль, когда нас всех ослабили на единичку. Противнику Аландора это не помогло.

Личный щит, наверное, стоило взять. Интересная штука, которая блокирует негативные воздействия на организм в определенном диапазоне условий. Работает, пока не закончится вложенная изначально в заклинание энергия. На первом уровне он защищал от физических атак, температуры, давления, но газ или звук не фильтровал. Свет ограничивать мог.

Кстати, про свет. Жаль, что Аландор взял Кислоту, а не Луч света — очень интересная карта, которая фактически представляла собой лазерный импульс большой мощности. Мы пробовали его в усадьбе и прожгли доску из плотного дерева, толщиной два с половиной сантиметра. Нулевое время доставки поражающего фактора, отсутствие баллистической траектории, дальность, ограниченная прямой видимостью... Такой штукой можно было уработать любое существо первого уровня при точном попадании. Даже паука, наверное. В любом случае, против гуманоидов это прекрасное оружие. Пацан же выбрал карту, которая с небольшими промежутками выпускала три шара кислоты на расстояние до пятидесяти метров. Именно ей меня пытал скотина Синдор...

— О, оказывается, одушевленных можно здесь вызывать из карты для совещания. И ты появился вместе со мной в комнате, потому что был активен на конец боя. Прикольно, повезло, — нашел ответ парень, пока я рассматривал его набор карт на этот турнир.

Пока я бешено прогонял в голове варианты использования имеющихся артефактов, немного успокоился и стало легче действовать рационально, а не на эмоциях.

— Сколько времени осталось? — спросил у Аландора.

— Четыре минуты, — послушно ответил тот.

— Хорошо, давай теперь работать так... — начал я излагать план.

Пацан дослушал ровно до середины, а затем перебил.

— Седор, не парься. У нас все карты, если что, эффектами жахну, и вы их сделаете! Давай, время идет, пока здесь думаем, все противники закончатся. Погнали!

— Стой, — рявкнул я, намереваясь любой ценой остановить его, но ничего не получилось.

На секунду все пропало и вот я вновь формируюсь из светящихся линий на парящем среди абсолютной темноты острове, освещаемым четырьмя бело-голубыми шарами. Аландор — дебил.

* * *

На этом клочке земли недоставало только светлой пыли, сплошным слоем укрывающей все пространство, чтобы принять местный пейзаж за лунные ландшафты. Эта ассоциация настолько захватила мое воображение, когда я появился на арене во второй раз, что ноги непроизвольно напряглись в ожидании случайного прыжка от простого шага. Через секунду наваждение пропало, и я оценил происходящее.

Парень не изобретал ничего нового, рядом опять формировались союзники, а напротив нас соперник создавал собственных существ.

— Аландор, пусть они к нам подходят, поддержишь нас Кислотой, — крикнул я ему, заталкивая поглубже неконструктивное сейчас возмущение.

Мой образ был пересоздан и гормоны, выброшенные в организм после предыдущего боя, исчезли, что позволило быть более-менее спокойным из-за выходки пацана. Но на мои слова не обратили внимание и, как только последняя фигура сформировалась, нас бросили в бой. Моя короткая попытка не подчиниться стеганула болью, пришлось бежать за остальными.

До врага было меньше ста метров — очень маленькая дистанция для существ с физическими кондициями на уровне лучших спортсменов моего прошлого мира. Перед нами опять сформировали строй. Не понимаю, почему уже второй раз попадаются разумные призыватели, не торопящиеся убить собственные войска? Может, только такие и выживают в дальнейшем?

У противника было три существа, стоявшие треугольником. Два первых представляли из себя шарообразные кучи, покрытые пластинми, расположенными внахлест. Такой блестящий панцирь темного цвета, напоминающий броненосца. Каких-либо конечностей они не имели и были высотой с человека. За ними стояло насекомое, напоминающее богомола, только с маленькими глазками, без крыльев и частично покрытое шерстью. Мутант одним своим видом вызывал желание раздавить в лепешку, чтобы не осквернять мир такой мерзостью.

Приближались мы к ним быстро, я снова подхватил по пути гоблина, чтобы повторить предыдущий трюк при необходимости. Вот только не понимал, чего же ожидать от броненосцев и гипертрофированного богомола, поэтому позволил коллегам первыми вступить в бой. А еще я следил за призывателем, который использовал только три карты из пяти возможных.

Мои товарищи ударили дружно по впереди находящимся существам, от которых полетели осколки пластин. На атаку никто из тех не среагировал, они продолжили невозмутимо лежать на земле, а стоящий за ними мутант только головой на длинной шее покачивал. Пока Шимунсин вновь раскручивал свой шар, копейщица и Триног вновь ударили, но в этот раз произошло неожиданное.

Из каждого броненосца вылетело на встречу по паре щупалец, которые прилипли к моим союзникам и резко выдернули их на себя. Тринога с Эльзой прижало к поверхности шаров, а появившиеся из щелей между пластинами длинные волоски стали обвивать их конечности, иммобилизуя попавшихся.

Это произошло быстро, никто ничего не успел предпринять. Шимунсину пришлось резко менять траекторию ядра, чтобы не приложить своих, и он потерял на это время, я же стоял немного в стороне, ожидая момента, который, кажется, наступил.

Гоблин отправился в полет в богомола, а второй коротышка в это время безуспешно пытался каменным топором что-то сделать с броненосцами. Летящее существо небрежным движением сбили в сторону, а затем случилась та самая штука, которую я изначально опасался — наш противник был опытным бойцом, наверняка превосходящим на круг или больше Аландора. Шары с примотанными к ним нашими существами быстрым движением повернулись вокруг оси, выставляя пленников напротив богомола, который уже подшагнул к ним вплотную. Плавное движение его верхних конечностей и без видимого напряжения Эльзу с Триногом одновременно вскрыли, как огромными ножницами.

В голове поднялась буря мыслей, но мои ноги уже несли вокруг ближайшего броненосца. Если сейчас не убью насекомоподобную тварь, то позже подойти к ней просто не получится. Существо плавно повернулось, но скорости ему немного не хватало, чтобы успеть меня перехватить. Бить его решил по ногам, чтобы выключить из дальнейшей схватки. Загнутые назад коленки не давали возможности легко добраться до уязвимых суставов, поэтому просто вбил ребро своей стопы ему в голень. Послышался хруст, чавк плоти и отдачей в ногу меня повело в сторону.

Перекатившись по земле, вскочил и увидел, что богомолу мой удар не причинил значительного вреда. Хитин, покрывающий конечность, разлетелся, из дырки медленно сочилась жижа, но кость внутри не сломалась. Более того, он спокойно сделал шаг мне на встречу, опираясь на раненую ногу и это не причинило ему ни малейшего дискомфорта.