Карта первого круга

Карта первого круга

Влад Серафимов

Глава 1

Бегать я не любил, но умел. А сейчас очень жалел, что не посвящал этой достойнейшей спортивной дисциплине достаточно времени. Если бы я занимался в последние пару лет ей, вместо английского, мое положение сейчас было намного лучше. Да что там, без английского я бы смог спокойно прожить, а без бега существование скоро закончится!

Ребята, которые пыхтели в десятке метров за спиной бегом тоже не увлекались. Но они были моложе, злее и лучше приспособлены к этой жаре. Я убегал от них уже минут пять и за это время успел осознать, что череда случайностей и ошибок всегда готова растоптать твою жизнь за секунды.

В сорок лет я с семьей перебрался в Канаду. Это произошло неожиданно и для меня, и для них, но работа за границей обещала приличные деньги и перспективы. Отпахав два года, я взял отпуск на десять дней и по настоянию жены рванули в теплые края. Главное, выбрал же не Флориду или Калифорнию в соседних США, да хотя бы и Доминикану, а взял Мексику. Но новый курортный комплекс на берегу залива обещал фантастические условия отдыха по демократичной цене. А кредиты психологически давили на непривыкшего к ним меня, поэтому лишнего тратить совсем не хотелось.

Прикинул риски, подробно ознакомился с отзывами и предлагаемой охраной территории, и счел поездку вполне безопасной. В принципе, исходные данные были верные, ошибаться я начал уже здесь. Ну как ошибаться... У младшего сына температура поднялась, дернулись в местный медпункт, а он закрыт до завтра. С двенадцати дня, ага.

Местный портье посоветовал аптеку за стеной комплекса и даже сказал, где можно выйти за охраняемую территорию без проволочек, потому что там шла стройка. Я на минуту засомневался, а потом решил, что русских не испугать живущими здесь мексами. Сменил свой айфон на затертый смартфон старшего сына, оставил в номере брендовые солнцезащитные очки и бумажник. В простой одежде и полтинником долларов в кармане я побежал в аптеку. Только забыл эппловские часы снять, даже внимания на них не обратил — это была первая ошибка.

Аптеку нашел быстро, а вот на пути назад проход к комплексу мне перекрыла пара помятых латиносов. Видимо, срисовали часы, когда я шел за жаропонижающим и решили поинтересоваться, что это я здесь забыл. Их речь я не понял и ответил на хорошем американском, ведь я его упорно тренировал после переезда, и он сильно облегчал коммуникацию с англоязычными работниками. Это была вторая ошибка.

Вот после первой же моей фразы один из мексов бросил другому: "Гринго" и спокойно достал приличных размеров нож. Мне казалось, что взять у меня нечего, бандит даже не попросил денег, а сразу решил зарезать. Я запаниковал и не стал ждать дальнейшего развития событий — это была третья ошибка.

Если бы я вспомнил о долбаных часах, отдал сразу, а также всю сдачу с аптеки. Конечно, это ударило бы по самолюбию, но удар стали в живот — гораздо хуже. Однако, мне показалось, что сейчас станут убивать, а не пугать, поэтому я аккуратно подшагнул к вооруженному латиносу ближе и вбил костяшки своих пальцев четко в кадык. Абсолютно не сдерживался, поэтому хрящ от моего удара ушел куда-то очень глубоко.

Увидев круглые от удивления глаза второго бандита, я подумал, что может они не хотели ничего плохого, но эта мысль не задержала меня ни на секунду. Шагнув к нему, провел двойку в голову, от которой он практически защитился, рефлекторно вскинув руки. Но инициатива была на моей стороне, и я добавил еще пару ударов руками, а затем удачно отбил ему яйца. Начавшего складываться мужчину добил несколькими пинками в голову. Нельзя же оставлять дееспособных противников. Однако, из-за этого я потерял время на бегство, и это была четвертая ошибка.

Бросив взгляд на корчащихся врагов, я осмотрелся и увидел спешащих к нам парней. Не понимая, что делать дальше я застыл посреди улицы, наблюдая, как один из бегущих поднимает в мою сторону руку. Резкий треск быстро прочистил голову, и я рванул в ближайший переулок, уходя от следующих выстрелов. Небольшой пистолет не было видно сразу, но шум стрельбы обострил зрение, внимание и реакцию. Проскальзывая на горячем асфальте, я влетел под защиту угла и что есть сил помчался вперед.

Здания шли по бокам сплошным потоком, двери закрыты, проходов нет. Пробежав очень быстро метров тридцать, я услышал сзади выстрелы и стал метаться в стороны, стараясь сбить прицел. Когда стрельба прекратилась, бросил на ходу взгляд назад, увидел с полдесятка мужчин, сосредоточенно преследующих меня. В руках у них были ножи и арматура, бежали они быстро и что-то кричали вслед. Я не стал вслушиваться в мексиканские ругательства, а просто сконцентрировался на дороге.

Вот такая череда событий и привела меня к настоящему моменту, когда я задыхающийся от недостатка кислорода и жары, судорожно раздумывал, что можно сделать. Попытки свернуть к гостиничному комплексу не помогли, наоборот, я оказался в каких-то трущобах. Кричать, звать на помощь или пытаться на ходу звонить было бесполезно, даже если она придет, то несомненно опоздает, преследователи висели за плечами. Людей на улице не было, самый солнцепек разогнал всех по домам, пара встреченных по пути стариков только вжались в стены, стараясь не мешать нашим развлечениям.

А враги хорошо сократили расстояние и мне было необходимо решить, где дать последний бой. В том, что он завершит мою жизнь, я теперь не сомневался ни секунды. Разобраться с преследователями — это полдела. А вот выжить после полученных в процессе разборок ранений — это вряд ли. Даже подхваченный на ходу кусок кирпича не поможет.

Обливаясь потом, выплевывая из себя воздух на каждый выдох, я собрался с силами и вломился в ближайшую картонную дверь, которая показалась достаточно хлипкой. Переход в полумрак с яркой улицы ослепил, но, ориентируясь по силуэтам мебели, я продрался в следующую комнату, метнулся сквозь циновку, завешивающую проход, и оказался в обширном зале.

Взгляд выхватил пустоту помещения, двух человек, сидящих в углу на подушках друг против друга и большое количество свечей, используемых для освещения. Пробежав мимо людей, я врезался в противоположную стену и с наступающей паникой осознал, что других выходов нет.

— Они хотят вас убить! — закричал я присутствующим в комнате, глядя, как вслед за мной в помещение вваливаются бандиты.

Получив лишь недоуменный взгляд от жильцов, я судорожно пытался восстановить дыхание, надеясь, что присутствие свидетелей как-то повлияет на забегающих бандитов. Но уставшие преследователи даже не стали заморачиваться разговорами с кем-либо, а бросились на меня. Дальше начались страх, боль и ярость.

Куда делись одышка, усталость в ногах и зашкаливающий пульс? Я забыл о них совершенно, сфокусировав внимание на своем выживании и на врагах. Оттолкнувшись от стены, стремительно метнулся навстречу бандитам, проскочил от первых двух с левой стороны, оставив их ножи подальше и впечатал кирпич прямо в зубы третьему. Удар был хорош, человека просто снесло на входящих в комнату за ним, а я перепрыгнул через падающее тело, крутанулся назад и вновь сорвался вперед. Время тянулось медленно, голова успевала обдумать множество лишних вещей, а ноги исправно несли навстречу первой паре противников, которых я проскочил раньше.

Они растерялись от моего стремительного прохода мимо и активного сопротивления и встали на месте. У переднего в вытянутой руке был нож, у заднего какая-то металлическая труба. В два шага добравшись до них, я схватил чужое предплечье с ножом и дернул на себя, одновременно ударив кирпичом в локоть. Хруст сустава прорвался через крики и шум, а осколки кости выскочили наружу, отливая бело-желтым в свете свечей. Не пытаясь оценить реакцию этих двоих, я рванул назад к выходу, откуда навстречу уже двигался еще один ноженосец. Запоздавший вопль боли и ужаса от покалеченного сзади мне здорово помог, и новый противник отвлекся на него.

Не приближаясь вплотную, я метнул свой кирпич, и он вскользь задел лоб мекса, окончательно сбивая его внимание. Мой прыжок к нему он не заметил, а прямой удар ногой столкнул его назад на последнего входящего в комнату. Образовавшийся затор из тел дал секунду, чтобы быстро взглянуть назад и здесь ко мне уже летела труба, которой управлял оставленный в тылу целый бандит.

Отскочив в бок и избежав удара по голове, я за длинный шаг приблизился вплотную к противнику, получил слабый удар в висок, положил ладони ему на щеки и вдавил большие пальцы в глаза. Захват оказался неудобным и серьезно повредить зрение не вышло, но мекс, схватив меня за руки с визгом завалился назад, и повалил меня за собой. Бросив его голову, вырвался из хватки и катнулся под стену, прихватив по пути трубу.

Поднявшись на ноги, я увидел перед собой пару бодрых латиносов, которые распутались, уже отошли от входа внутрь и хотели разобраться со мной. На полу валялось три тела: один с проломленным лицом, второй с перебитой рукой лежал без сознания от болевого шока, а третий усиленно тер глаза, пытаясь убедиться в их целостности. Врагов стало меньше, но ситуация сильно ухудшилась. Я вновь почувствовал усталость и собственное судорожное дыхание, а напротив стояло два настороженных противника, которые уже убедились, что меня нельзя недооценивать. У обоих были ножи.

— Господа, это какая-то ошибка, — громко сказал я, делая шаг вперед и кладя трубу на левый бок.

— Мы можем обсудить и как-то решить недопонимание, — продолжил, выбирая момент между собственными вдохами и сближаясь еще больше.

Уловка сработала, они начали что-то говорить, пытаясь меня вовлечь в диалог, но я уже не слушал. Быстрый мах по горизонтали едва не достал вытянутую вперед с ножом руку. Мекс отскочил назад, а я бросился вперед, переведя арматуру вверх и с силой нанося удар второму замешкавшемуся бандиту. Его нож скользнул мне навстречу и распорол грудь по ребрам, а труба с хорошей отдачей в руки прилетела ему по голове. Не останавливаясь и не обращая ни на что внимание, я продолжил движение, обходя его с боку и успел еще несколько раз ударить по нему, после чего он упал.

Последний оставшийся на ногах мекс зашел сбоку и воткнул в меня нож. Я ничего не почувствовал, но осознал, что где-то в теле начали появляться дополнительные дырки. Быстро отходя от него, я начал бить арматурой куда придется, но этот урод прижался вплотную и тыкал куда-то в живот своим тесаком. Один из своих ударов я нанес вниз, пытаясь попасть по ножу, но арматура зацепила его колено, и он пошатнулся. Из-за этого я набрал дистанцию и простым тычком вперед расплющил его нос. Противник полностью потерялся, и я нанес три удара подряд. Первые два по передней ноге, ломая колено, третий в шею. После этого он упал без звука.

Со страхом посмотрев на свой живот я увидел обширные кровавые разводы, а ноги стали ватными. Но осознать весь ужас ситуации не успел, меня сбил с ног тот латинос, которому я пытался выдавить глаза. Мы вместе завалились на пол, а я почувствовал сильный укол в грудь. Почему-то голова противника оказалась прям под моей ладонью, и я вновь нащупал его глаза. Мекс завизжал от страха, скатился с меня и начал отползать. Я увидел рядом чей-то нож, схватил его, рывком догнал труса и стал беспорядочно в него бить. Прекратить пришлось быстро, силы резко закончились, а визг бандита перешел в хрипы.

Отвалившись вбок с затихающего тела, я оперся спиной на стенку, осматриваясь. Комната была в полумраке, сбитые свечи потухли, но кроме меня еще оставалась пара дееспособных человек. Это были люди, которые изначально сидели здесь и что-то обсуждали. Они даже не двинулись с места, заинтересованно наблюдая за происходящим, а теперь с восторгом обсуждали кровавую схватку на непонятном языке. Задержав взгляд на этих психах, я вскоре перестал обращать на них внимание, сосредоточившись на собственном состоянии.

Мелкие вдохи приносили мучение из-за нехватки кислорода, но набрать воздуха в грудь не получалось. С правой стороны в ней торчала рукоятка ножа, а лезвие прошивало острой болью внутри, как только шевелился. Странно, я не чувствовал этого раньше, а как все закончилось, так сразу вернулись ощущения тела. Силы разом пропали, я не мог даже поднять руку, а сознание стало куда-то уплывать, делая мысли вялыми и равнодушными.

Воспоминание о семье на секунду прочистили мозги, и я ясно понял, что оставлю их навсегда. Печаль, смешанная с удовлетворением от победы, накрыла меня. Смешанные чувства царили не долго, я расслышал грохот шагов за циновкой входа и внутрь ворвались еще несколько мексов. На этот раз они были вооружены дробовиками и пистолетами, были в какой-то униформе и выглядели внушительно. "Полиция!" — обрадовался я, а надежда на помощь смыла все плохие размышления.

Четверо вошедших громко ругались, тыкая пальцами по сторонам, о чем-то спрашивали пару человек, все также сидевших на подушках, и рассматривали меня. Где-то в отдалении раздался звук сирен. Услышав его, полицейские в несколько раз подняли громкость и скорость разговора, начав орать на свидетелей, а те спокойно молчали, делая вид, что не понимают. Когда один из мужчин вскинул ружье и выстрелил в сидящего, я понял, что это не полиция.

Грохот был намного сильнее, чем звуки из пистолета, когда мне стреляли в спину. В замкнутом помещении он оглушил, заставил дернуться и почувствовать дикую боль от ножа, так и сидящего в груди. Но это не остановило меня от наблюдения за происходящим, ведь выстрел не причинил никому вреда. Вокруг сидящего лишь взблеснуло тонкая пленка, а отрикошетившая от нее картечь посекла стену, выбив клуб пыли.

Я не успел осознать, что произошло, как события развернулись на полную. Свидетель, которого пытались убить, ленивым движением бросил что-то в сторону опешивших бандитов и за их спинами появились светящиеся линии, которые через секунду сформировались в двухметрового прямоходящего крокодила. Сквозь шум в ушах я расслышал какое-то слово от сидящего, и ящерица молниеносным движением отхватила голову ближайшему мексу.

Обалдевая от происходящего, я почувствовал сильное головокружение и сполз по стенке на бок. Сил не было даже приподнять голову, поэтому я видел только пол перед собой и слышал крики, грохот борьбы и выстрелы. Все закончилось быстро. Наверное... Сознание опять затуманилось, и я все больше терял связь с реальностью. После продолжительного крика животной боли все затихло. В глазах потемнело, но слух после пальбы неожиданно прояснился, и я услышал шаги рядом с головой. "Гена идет", — всплыла мысль, но я ошибся.

Сначала я различил чужую речь, обращенную ко мне с вопросом, но никак не прореагировал на это. Тогда кто-то покачал нож в груди, и вспышка сильной боли отбросила пелену с глаз, частично вернув силы. Застонав, я попытался приподнять голову и мне любезно помогли, за волосы вздернув бестолковку. Я увидел перед собой лицо неопределенного возраста, властное, с резкими чертами лица и пронзающим душу взглядом. Человек сказал что-то на испанском, но я ничего не понял и прохрипел на русском:

— Не понимаю тебя.

Раздраженно поморщившись, собеседник сунул руку в свою одежду и через секунду заговорил на чистейшем русском, с окающим произношением.

— Скоро умрешь. Жить хочешь?

— Да, — ответил я, стараясь остаться в сознании.

— Будешь служить мне всю жизнь, если спасу?

Я задумался. В голове забились самые разные мысли о возможности выживания, личности этого товарища, условиях службы, но быстро прекратились, когда я понял, что времени совсем нет.

— Только по своей совести, — прохрипел в лицо человеку.

Он расхохотался, выпустив от смеха мои волосы. Безвольная голова стукнулась об пол, но я этого уже не чувствовал. Весь мир стремительно затягивала мгла и даже новая вспышка боли от ножа, который вновь пошевелил собеседник, не смогла вернуть свет.

— Хорошо, — услышал я и почувствовал, как в лоб что-то сильно вдавили.

— Повтори, что будешь служить, — продолжил голос.

— По своей совести буду служить, — прошептал я непослушными губами.

Ярчайший свет пробил мой череп и ввинтился прямо в мозг, а ощущение тела пропало полностью. Затем исчезло и само сознание.

Глава 2

Я был в нигде и со мной что-то происходило. Понятия времени, чувств, мышления отсутствовали, оставив после себя лишь тени. Где-то внутри меня происходила перестройка, но также менялось и ощущение тела, все покрывалось рябью, искажалось и собиралось в цельный образ вновь. Когда-то это прекратилось, после чего наступило тянущее ожидание в неизвестности. Оно длилось и длилось, и длилось, но времени не ощущалось.

Щелчком я пришел в себя. Секунду назад умирал, не мог пошевелиться от слабости и видел предсмертные видения про гигантского крокодила, откусившего голову бандиту. А сейчас стоял на замощенной камнем площадке, окруженной по периметру пятиметровой стеной. Сверху все накрывало голубое небо, покрытое белыми облаками, слабый ветер теплом обвевал открытые участки тела и нес непривычные запахи.

Площадка была голой и чистой, только по периметру шла песчаная дорожка. За верхушкой стены виднелись густо стоящие деревья, похожие на пальмы со стволами от березы. Слух различил чириканье птиц и какие-то разговоры снаружи. Повернув голову, я увидел закрытую деревянную дверь в стене и лавку рядом с ней. На лавке сидел молодой парень в халате, украшенном вышивкой, и равнодушно смотрел на меня. В его взгляде читалась скука, легкое раздражение и ожидание.

Чувствовал я себя хорошо... Да что там, просто прекрасно! Даже в молодости не было такого ощущения легкости и наполненности энергии. Казалось, все можно исполнить, побить любой рекорд или сделать невозможное. Это необычное ощущение отвлекло меня от окружающего, и я посмотрел на себя. Тело было не мое.

Начиная с рук, с широкими ладонями, мощными предплечьями и мозолистыми костяшками, продолжая здоровыми плечами и выпуклой под тканью грудью, и заканчивая ногами с толстыми бедрами, накаченными икрами, большой стопой. Кожа имела медный оттенок и не было никаких волосков. Одет я оказался в шорты, на ногах находились какие-то чешки с ремешками, поднимающимися до колена, а торс накрывала рубашка из толстой джинсы с подвернутыми до локтей рукавами. Осмотрев себя, ощутил что-то на голове и нащупал повязку, закрывающую лоб и оставляющую открытой макушку.

— Харэ себя рассматривать, — неожиданно раздался голос парня, который сидел на лавке.

Странное ощущение — он определенно сказал на чуждом для меня языке, но синхронно с этим в голове появилось понимание фразы. Мотнув головой от неожиданности, я посмотрел на него и спросил:

— Что произошло?

Спросил на русском, но меня вполне поняли и недовольно ответили:

— В смысле? Ты ж контракт на карте заключил. Ты думал, что по-другому теперь будет?

— Не помню ничего, — соврал я, выгадывая время и параллельно удивляясь своему спокойствию.

Через секунду после этой фразы меня прострелило болью от затылка до пяток. Аж покачнулся и перешагнул вбок, чтобы не упасть.

— Да ты соврать решил, что ли? Совсем дефектный? Нахрен мне дядя эту карту подогнал, просил же что-то нормальное! — возмутился парень, раздраженно глядя на меня. — Ты вообще понимаешь, что с тобой произошло?

Боль прекратилась и теперь тело старалось избавиться от воспоминаний о ней, а я ответил со всей возможной искренностью:

— Нет!

Собеседник мученически застонал от этого и сказал:

— Я б тебе еще рассказывал, что и как! Пусть Синдор в курс вводит, недоумка.

Он махнул на меня рукой, и я перестал быть.

Через секунду, которая продлилась вечность я появился на той же самой площадке, но вокруг лежали вечерние тени, а на скамейке стояла пара ярких фонарей. Рядом с ними ждали двое — знакомый парень в халате и низкий, худой дед с седыми длинными волосами. Один его глаз закрывала повязка.

— Ты, — ткнул в меня молодой, — слушаешься его на этот призыв. Синдор, он твой, научи его хоть чему-то.

Парень развернулся и, не обращая внимания на слегка поклонившегося старика, вышел в дверь.

Для меня все выглядело так, будто я полчаса назад вышел из аптеки и торопился к сыну, встретил бандитов, боролся за жизнь, а затем умирал в полумраке. Мгновенное изменение состояния, новые места, странные люди и чужое тело... Я не успевал даже понять, что происходит, а просто действовал на реакциях организма. Сейчас он вновь чувствовал себя превосходно, но мозги словили ступор и Синдор по моему бессмысленному взгляду понял, что я не здесь, а в своих мыслях.

Его одежда была непривычна, какая-то смесь мотивов Ближнего Востока и униформы английского дворецкого. Она создавала впечатление диссонанса, что еще сильнее било по моему восприятию окружающего. Оценивающе меня осмотрев единственным глазом, он уселся на лавку и сказал скрипучим, неприятным голосом:

— Ближе подойди.

Я, не задумываясь, подошел и остановился перед ним. Рядом с другим человеком и расположенной рядом дверью я осознал, что прибавил в росте. Пока шел, тело вело себя превосходно, ноги ступали пружинисто, а ощущение нерастраченной энергии продолжало биться внутри.

— Как в карту попал? — спросил Синдор, откидываясь на стену за спиной и глядя на меня снизу вверх.

— Какую карту? — не понял его, думая, что это название области.

— Ты вообще знаешь что-то о призывателях и их картах? — недовольно проскрипел старик.

— Не знаю, — не уверенно протянул я. — А это какая страна?

— Приказ. Вопросы задаешь после разрешения, — распорядился Синдор, а я почувствовал какое-то непонятное шевеление в собственных мозгах.

— Теперь скажи, что ты помнишь до того, как оказался на этом месте, — продолжил он и добавил, помедлив: — Когда молодой хозяин был здесь один.

Перед глазами всплыли последние минуты жизни и лицо мужчины, предлагающего спасение в обмен на службу. И сразу же я понял, что сейчас старик разговаривает со мной на русском и это совсем другие ощущения, чем при разговоре с парнем. Я попытался спросить про это, но боль пришла изнутри, недвусмысленно предупреждая, что нарушать приказ нельзя. Она была вполне терпима, но я не рискнул проверять, что будет, если задам вопрос. Вместо этого послушно ответил слуге:

— Я умирал. А мужчина пообещал мне жизнь, если стану служить ему.

— Понятно. Как обычно, — кивнул мне Синдор. — Значит не знаешь о картах?

— Нет, наверное, — ответил я и хотел уточнить, про какие именно идет речь, но новое касание боли запечатало мне рот.

— Дикарь? — поинтересовался старик и сразу продолжил: — Не важно. Что тебя сейчас удивляет больше всего?

— Это не мое тело! — вырвался возглас и я махнул руками на себя.

— Помолчи! — приказал мне Синдор и задумался.

Даже целый глаз прикрыл. С минуту царила тишина, нарушаемая шумом листвы и громким скрипом какого-то насекомого. Стемнело сильнее и теперь фонари давали основное освещение. У меня появилось время немного обдумать происходящее, но никак не мог перестроиться на новую реальность, продолжая переживать в мыслях произошедший бой, вспоминая собственные ярость, страх, решимость и боль.

— Я начну сначала, а ты запоминай, — неожиданно очнулся Синдор и заставил меня вздрогнуть от резко раздавшегося неприятного голоса.

— Есть призыватели и все остальные. Призыватели могут управлять существами, использовать могущественные заклинания и жить вечно, но при этом они остаются людьми и прислушиваются к другим. Я тоже призыватель, поэтому относись ко мне с бесконечным почтением. В мудрости своей, мы правим остальными, наставляем на правильный путь и бережем от страданий.

Синдор прервался, а я ошеломленно смотрел на него. Он реально верит в эту агитационную чушь, которую толкает мне или привычно врет, надеясь запудрить мозги? Прививку от пропаганды я получил еще на родине и регулярно проходил ревакцинацию на каждых выборах. Но как-то вмешиваться в рассказ или высказывать сомнение не торопился, более того, нацепил на лицо маску спокойствия и внимания. Приступы боли ясно дали понять, что здесь работают какие-то иные законы, чем те, к которым я привык.

— Тебя спас могущественный Риндор ар Говш — призыватель четвертого ранга и владетель империи Говшан. В милости своей он посчитал тебя достойным стать слугой своего рода, цени это и служи страстно. Ты помнишь, что ты обещал за свою жизнь?

— Да, — ответил я, четко помня слова, произнесенные перед переходом.

— Вот и хорошо, — покивал Синдор, поднялся со скамейки, обошел меня по кругу, рассматривая, после чего продолжил: — Тебе дали очень хорошую карту. Редкую. Не видел раньше, чтобы одушевленному назначили духовного бойца. Цени это.

И вновь замолчал. Я проводил взглядом, как он наматывает круги и очень захотел схватить за шкирку, и буквально вытрясти ответы. С ощущаемой мощью и не до конца стершимися впечатлениями от драки, я был готов начать устанавливать свои правила. Но не рискнул.

— Да, хорошая карта, — опять покивал своим словам Синдор у уселся назад на лавку. — Ты должен понять простую вещь — все что было раньше теперь несущественно. Есть лишь служба господину и новая жизнь, которую тебе подарили. Ты стал руками призывателей, их волей, их частью. Теперь нет твоих желаний, лишь слово призывателя и его милость, если служишь достойно. Ты все понял?

— Нет, — откровенно ответил я, стараясь не скривиться от его речей.

— Ты идиот! — неожиданно закричал старик, вскакивая с лавки. — Какая часть моих слов пролетела мимо твоих ушей? Из какого отсталого ты мирка, что не знаешь элементарных законов вселенной?! Что тебе не понятно?

Этот всплеск эмоций не сильно меня затронул. Ощущение новой силы и маленькие габариты Синдора превращали его в паяца, который зря сотрясает воздух. Я молча выслушал вопросы и ответил:

— Что есть карты, призывающие и духовный боец?

Старик стоял напротив и гневно сверкал зенками. Несмотря на глубокие сумерки и фонари за его спиной, мои глаза уверенно различали его лицо, а я отметил для себя новые возможности зрения в темноте. Полученное тело с каждой минутой нравилось все больше, но еще быстрее росло желание узнать, что со мной произошло. Синдор с оттяжкой сплюнул мне под ноги, уселся назад и проскрипел:

— Твоя тупость поражает, дикарь. Ты не запомнил, кто такие призывающие, хотя я только что рассказал тебе о нас. Мы — соль земли. И чем быстрее ты это осознаешь, тем легче тебе будет нам служить. Но я терпелив и выполню указание господина Аландора ар Говша, которому теперь принадлежит твоя карта. Я заставлю тебя понимать, что отныне является важным в твоей жизни, а что тлен.

— Он сказал, что ты объяснишь, что со мной произошло, — проговорил я, глядя ему прямо в глаза, и добавил: — Так, чтобы я это понял.

Старик замер, ожидая чего-то. Через несколько секунд он удивленно произнес:

— Правда, что ли? А мне сказал, что ты врать любишь. Может ты хоть немного обучаем?

Он подергал себя за бороду в задумчивости и сказал:

— Карты — это магические артефакты, которые содержат образ существ или заклятий и могут проявить их в нашем мире. Точнее, в любом мире. Когда ты согласился служить, то обозначил условия, на которых соглашаешься стать частью карты. Твою сущность перенесло внутрь артефакта и теперь ты — лишь образ, который может вызвать призыватель.

Он на секунду замолчал, затем продолжил:

— Карты имеют хозяев, которые могут их активировать. Умеющие обращаться с картами именуются призывателями и имеют власть над окружающими. Мы ведем народы правильными путями, оберегая их от опасностей внешних и внутренних, нас почитают и боятся нашей строгости. Как я понял, в твоем мире было иначе, поэтому начинай привыкать к мысли, что вселенная устроена по-другому, чем тебе представлялось раньше.

Что касается твоей карты, твоя сущность была помещена внутрь артефакта, который имел изначальную матрицу духовного бойца. Ты заполнил область, отвечающую за самосознание существа, а все остальное дал тебе изначальный образ — это тело, его рефлексы, определенные навыки, присущие духовникам. Если ты попробуешь напасть на кого-то, то поймешь, как это сделать наилучшим образом с помощью полученных от карты способностей. Ты все сейчас понял?

Новая информация ломала привычное мироздание и никак не хотела усваиваться, вызывая отторжение. В процессе короткого рассказа я представил, что нахожусь в компьютерной игре с полным погружением и надо воспринимать местный лор как данность. Такой вывих логики неожиданно помог и позволил начать критически оценивать новости, не тратя драгоценное время на рефлексию.

— Почти все, — ответил я, изучая собеседника. — У меня есть вопросы.

— Задавай, — небрежно махнул рукой Синдор, почесывая пятку другой.

Я осторожно сформулировал вопрос, понял, что боль не собирается приходить и произнес его вслух:

— Меня спас Риндор ар Говш, почему я служу не ему?

Мне было необходимо попытаться переговорить человеком, который был в моем мире и узнать, как можно вернуться назад или сообщить семье о себе. Сделать хоть что-то, что позволит удержать связь с прошлым, которое осталось позади.

— Контракт заключается с картой, карты можно передавать призывателям, твою карту владетель империи Говшан подарил своему племяннику. Все просто.

Я не рискнул дальше спрашивать, как попасть обратно в мой мир, потому что помнил слова старика о том, что прошлое надо отбросить и ясно видел его выдающееся пренебрежение ко мне. Решил уже было узнать, какая служба меня ждет, но вовремя остановился. С ней я познакомлюсь в любом случае, а вот информацию об окружающем могу не получить. Поэтому на ходу сменил вопрос:

— После... контракта, — запнулся, выискивая определение, — я оказался нигде. Времени не было, меня не существовала, а затем я сразу появился здесь. Пропал опять и вновь увидел это место, но уже вечером. Что со мной?

— Сначала тебя перенесло в карту и слило с образом внутри нее. Затем тебя вызвал твой новый господин — Аландор ар Говш. Он вернул тебя назад в карту, после чего вызвал снова и передал мне на обучение. Кстати, времени у тебя немного, поэтому поторопись. Если понадобится обучать второй раз, то будешь наказан своим господином, — на последнем предложении старик с удовольствием захихикал, исторгая из нутра мерзкие звуки.

— Сколько времени прошло, как я попала в карту?

— Не знаю. Ее подарили Аландору ар Говшу сегодня утром, а как давно ты в ней, знает только его дядя.

— Я смогу поговорить с Риндором ар Говшем?

— Ты? — хохотнул Синдор. — Ну явно не на первом круге. Служи хорошо и сможешь попросить о чем-нибудь.

— Откуда вы знаете русский? — попытался выйти на информацию о возвращении назад с другой стороны.

— Русский? Ааа... Ты про свой дикарский бубнеж. Не знаю я такой ерунды, придумал тоже. Я использовал карту, которая дала мне возможность понимания языков и разговора на них. Ты ж не знаешь нормальных наречий, идиот.

Еще одна возможность растаяла. Я понял, что если продолжу думать в этом направлении, то никакие представление об игре не помогут и я сорвусь, поэтому с гигантским усилием отодвинул мысли о доме.

— Сколько работает карта? Сколько я буду жить?

— А! Наконец-то хороший вопрос, — аж разулыбался старик. — Могу тебя порадовать, жить ты будешь до тех пор, пока цела твоя карта. А разрушить этот артефакт сложно и ради тебя никто этим заморачиваться не станет. Поэтому, вечность — вот твой ответ.

— Вечность? — удивился я.

— Ага, — еще сильнее растянул улыбку Синдор.

— А если я погибну?

— Да не переживай, дух вернется в карту и возродишься при следующем призыве, — снисходительно пояснил призыватель.

Вот на этом месте я испугался. Все прошлые проблемы показались ерундой, не стоящей внимания. При одной мысли о том, что я миллионы лет буду выполнять чьи-то приказы, существовать в безвременье или просто жить, меня охватил ужас. К своему возрасту я четко понимал, что вечная жизнь не для людей, а уж количество страданий, которое наберется за это время нельзя описать. Старик продолжил свою мысль:

— Конечно, иногда одушевленные, как ты, не ценят чести служить призывателям и настолько невыносимы, что хозяин карты стирает их дух. Остается артефакт с неодушевленным образом, который можно использовать дальше. Идиоты, променявшие вечную жизнь и здоровье на глупость и строптивость!

Синдор непроизвольно сказал важную вещь — я смогу заставить владельца карты убить меня, а сам старик вообще считает бесконечную жизнь преимуществом, а не наказанием. Услышав это, я смог обуздать свои чувства, не позволил страху перед бездной отразиться на лице и сменил тему:

— Много ли есть призывателей?

— Нет! Нас очень мало, и мы ценны для остальных, — каждый раз, когда Синдор говорил про величие владельцев карт, в его глазу мелькали отблески гордыни и жажды признания. — Активатор может появиться только у одного из тысячи тысяч! Ты хоть можешь представить себе это число, недоумок?

— Я постараюсь, — честно ответил я, прикидывая, что один на миллион — это действительно редко и продолжил расспросы: — Меня можно призвать в любое время?

— Да. Но ты — карта первого круга, да еще и с редким образом. Поэтому можешь появляться на час, а перезарядка идет два часа. Твой час уже заканчивается, поэтому побегай пока, чтобы привыкнуть к новым возможностям.

Выдержав паузу и видя, что я не сорвался в движение, стремясь исполнить распоряжение, Синдор нахмурился и визгливо крикнул:

— Быстро бегать вдоль стены, идиот!

Я почувствовал отголоски боли, сопровождающей каждый мой акт неповиновения и не торопясь побежал по периметру площадки, постепенно ускоряясь. Синдор развернулся и вышел в дверь, отрезав возможности задавать дальнейшие вопросы, просто бросив меня. Мне не оставалось ничего больше, кроме как последовать его требованию и реально проверить, на что я стал способен.

Глава 3

Бег давался очень легко, никакого сравнения с тем, что я испытывал, убегая от бандитов по жарким улочкам Мексики. Если бы у меня была в тот момент такая физическая форма, им пришлось бы на скутерах за мной ехать, пытаясь догнать. А пока я все больше наращивал скорость, мчась мимо стены и удивляясь своим возможностям.

Площадка была квадратной и ее периметр составлял около восьмидесяти метров. Я уже несколько раз оббежал ее и по ощущениям мог держать скорость на уровне мировых чемпионов на коротких дистанциях. Более того, после нескольких минут бега я остановился и мое дыхание было сильным, но ровным. Ноги не испытывали ни малейшей усталости, пот не выступал на коже, пульс был умеренным.

Разглядывая руки в свете фонарей, оставленных на лавке, я не видел дряблости, шрамов, все было новенькое, как с завода. Очень захотелось проверить, есть ли что-то в шортах, но ограничился тем, что просто нащупал мужское достоинство через ткань. Что ж, пол мне не сменили и это уже хорошо. Хотелось еще зеркало, чтобы оценить новую физиономию, но ничего подобного вокруг не наблюдалось. На ощупь же лицо было человеческим, зубы и уши обычные, лишних выступов не нащупал.

Долго стоять на месте мне не дала боль, намекая, что надо выполнять приказ и дальше исследовать свои возможности. И я начал делать привычные упражнения. До иммиграции, я плотно занимался боевыми искусствами, последние годы занявшись вплотную одной из разновидностей айкидо. Возраст влиял на здоровье, и я постарался уйти от слишком травматичных видов, перейдя на более мягкие, как мне представлялось, виды. Оказалось, что поломаться можно легко и в таком виде искусства, но я благополучно этого избежал, накапливая новый опыт. Параллельно держал свои физические кондиции на уровне, пока не переехал в Канаду. В новой стране было не до этого, да и времени по первости ни на что не хватало, поэтому форму подрастерял и занимался лишь эпизодически. Зато английский подтянул, который оказался бесполезен при разборках с мексами. Вот и сейчас я отрабатывал привычный комплекс из разнообразных отжиманий, работой на ноги и на пресс.

Это было интересно, особенно ощущения, когда можешь на одной руке отжаться тридцать раз. Когда начал делать это, казалось, что ресурсы нового тела бесконечны, но после второго десятка накопилась усталость и с трудом довел упражнение до запланированного конца. На другой руке смог повторить количество отжиманий и перешел на ноги. Затем следовали прыжки в длину, высоту, бег по стенке и другие проверки возможностей.

Тело преподнесло сюрприз, когда оказалось, что оно очень быстро восстанавливается. Когда я вернулся к отжиманиям на одной руке, то снова смог сделать тридцатку, как будто и не было предыдущего подхода. Я решил примерно замерить, сколько требуется отдыха для восполнения энергии, но не успел приступить к экспериментам. Сначала почувствовал тянущее ощущение по всему телу, затем секунда непонимания того, что происходит закончилась тем, что меня вернуло в место без времени и пространства внутри карты. Мысли застыли, я перешел в ожидание.

Вернулся в материальный мир также резко, как и предыдущие разы. Очень неприятное ощущение, когда за мгновение вселенная вокруг меняется, а ты это пропускаешь. Все та же мощеная камнем площадка, я в ее центре, но теперь над головой было пасмурно и срывались редкие капли дождя. Чувствовался ветер, шумели деревья за стенами, было светло. Оглядевшись, я увидел парня, который был хозяином моей карты. Он махнул мне рукой, чтобы я подошел, а сам продолжил листать страницы в небольшой толстой книге с твердой обложкой, которую держал до этого. За переплет ее цепляла желтая цепь, которая уходила к поясу Аландора.

Приблизившись, я рассмотрел человека подробнее. На вид ему было не более двадцати лет, тонкие усы безрезультатно пытались добавить возраст, лицо вполне европеоидное, высок, худ, волосы черные и длинные, связаны в хвост. На руках были золотые кольца, халат имел вышивку жемчугом, ноги носили вычурные сандалии. Он производил общее впечатление незрелости и стремления доказать всем, что имеет высокую важность. Мне не понравился этот тип в качестве хозяина карты, но, к сожалению, выбирать я не мог, поэтому стал морально готовиться к любому повороту событий.

— Давай, иди сюда, — подозвал еще ближе.

Опять я услышал, что слова он произнес на своем языке, а в моей голове синхронно прозвучала родная речь. С Синдором было иначе.

— Я тебе противника выбираю, у меня всего десять карт первого круга для тебя, поэтому хочу, чтобы ты побольше сегодня подрался, — увлеченно произнес он, не поднимая глаз и продолжая листать туда и обратно свою книжку. — Сейчас с легких начнем, давай, я тебе почитаю, что они могут.

Не очень хорошо поняв о чем речь, но ясно различив предложение поучаствовать в гладиаторских боях, я опешил и решил уточнить информацию:

— Это с людьми из таких же карт надо драться?

Аландор оторвался от книги, посмотрел на меня и пояснил:

— Почему только с людьми? У меня разные есть существа, давай, садись рядом, вместе выберем. А! Тебя зовут как?

— Сергей, — ответил я.

— Будешь Седором, а то не выговоришь имя, — небрежно махнул рукой на меня и добавил: — Давай садись!

Я пристроился рядом, стараясь не снести его худощавое тело и заглянул в книгу. Сразу вспомнил, что старик говорил про активатор призывателей и понял, что это он. Томик выглядел массивным, но парень легко его держал одной рукой, внутри же на негнущихся страницах располагались картинки карт по одной на лист. С обратной стороны карт давалось их описание на непонятном языке, но Аландор спокойно его читал:

— Во, смотри — это Эльза, — ткнул он в женскую фигуру, вооруженную тонким копьем, закованную в своеобразные доспехи, оставляющие открытыми живот, ноги и верхнюю часть груди. — Баба красивая, молодая, но защита хреновая, сам видишь. Даже шлема не приделали, но выглядит в живую классно! Сейчас прочитаю характеристики.

Поведение пацана напоминало действия школьника, который хватается другу новым персонажем в игре. Ничего, что я сейчас здесь буду убивать или умирать здесь? Аландор перевернул страницу и вчитался в обратную сторону:

— Ага, вот. Сила двойка, выносливость три, а скорость четыре. Дух единичка, но он не нужен сейчас. Ты ее раскатаешь быстро! — довольно произнес он.

Мне ничего не сказали эти странные цифры, но ощущение, что я в какой-то игре навалилось с новой силой.

— А какие у меня характеристики? — поспешил спросить, пока он не перешел дальше.

— А тебе дядя не рассказывал? — удивился он. — Сейчас скажу. Заодно и на карту посмотришь, интересно, наверное, тебе.

Он пролистал несколько страниц и открыл мою карту. На ней красовался накачанный мужик в шортах, рубашке и разновидности мокасин — все, как у меня. Голову его охватывала повязка с геометрическим узором, за спину свешивалась косичка. Я непроизвольно потрогал макушку, но нашел привычный ежик волос, без всяких длинных отростков. Образ на карте стоял немного пригнувшись, сжимая кулаки и угрожающе смотря со страницы на призывателя. Очень детальное изображение буквально дышало жизнью и энергией.

— Красавец, правда? — спросил Аландор, рассматривая изображение вместе со мной. — Мне тоже сначала понравился, только потом билд почитал на следующие круги и расстроился. С одушевленным образом уже на втором круге могут быть проблемы, а на третьем мозги у тебя совсем отвалятся. А зачем мне одушевленный, который командовать картами не может? Можно, конечно, стереть личность, но прокачка все равно дорогая получается и смысла особого нет. Ты еще меня вчера выбесил своей тупостью...

Я слушал пацана и офигевал. Нормально так-то, когда с тобой обсуждают, что ты по планам должен развиваться, но из-за этого будут проблемы с головой, поэтому лучше сразу усыпить, чтоб не мучился. Дядя не ту карту ему подарил, видите ли. Кстати, старик же только сейчас задвигал о ценности моего образа. Точнее не сейчас, но для меня это было с час назад.

— Синдор сказал, что это ценная карта, — сказал я сидящему рядом Аландору.

— Да он ни хрена не разбирается! — уверенно и категорично заявил парень, эмоционально тряхнув головой. — Проел у меня в мозгу дырку со своими мемуарами уже! Лет сорок назад, когда, у него еще был активатор, какой-то призыватель средний турнир в легкую прошел с духовными бойцами. А на следующем уже малом турнире его раскатали. Я не знаю, что и как там было, но твой образ практически не используется, а старикан прошлым живет.

— Так у него нет активатора? — удивился я, пользуясь возможностью узнать больше.

— Эээ... Короче, я тебе этого не говорил, понял? — сразу закрылся Аландор. — Тема болезненная для него, поэтому чтобы никому.

— Я понял, буду молчать, — поддакнул ему. — А что с моими характеристиками?

— Да нормальные на этом круге, — сразу отвлекся парень. — Так... По четверке везде, кроме духа, там тройка. Вообще, смысл было вам на единичке вкачивать дух? Все равно способностей никаких, лучше бы силу или скорость добавили.

— А дух отвечает только за способности? — уточнил я, продолжая выкачивать информацию.

— Ну в основном. Там еще он на контроль тела завязан, внутренние энергии, но это вполне можно и за счет увеличения скорости поднять. Поэтому бесполезен на первом круге, я ж говорю. Давай дальше покажу, кто есть против тебя.

Он перелистнул активатор на начало и начал демонстрировать мне разных существ, карты которых содержались в книге. Здесь я увидел не только людей, но были животные, насекомые и даже антропоморфные разумные. Аландор метался между изображениями, беспорядочно рассказывая о картах, характеристиках и своих мыслях. Во время рассуждений он проговорился, что сражение между собственными картами на смерть не очень одобряется, но ему не с кем здесь соревноваться, поэтому приходится тренироваться так.

Моя карта внесла приятное разнообразие в его жизнь, потому что он уже много месяцев не получал новых артефактов. На первом круге оказалось одиннадцать существ, включая меня и всех нас он планировал пропустить через совместные сражения.

— А раньше не было одушевленных карт? — спросил я у него в паузе между потоками фраз.

— У меня? Не. Ты первый. Мне интересно, как у тебя получится сражаться с обычными, ведь в тебе не только навыки образа, но и мысли. Очень интересно. Ну как, с кого начнем?

— А как происходят эти сражения?

— А тебе Синдор вчера не рассказал, что ли? — удивился парень, повернув ко мне лицо.

— Нет. Он вообще много времени рассказывал о величии призывателей и тупости окружающих, — я смог сформулировать предложение, скользнув по грани правды, но выставив старика в однобоком виде.

Боль дернулась, но не развернулась и отступила назад.

— Ха-ха, — засмеялся Аландор, откидываясь спиной на стену. — Он это может, постоянно так делает. А сражения происходят просто — я вызываю вторую карту и приказываю вам сражаться. Без правил и подобной ерунды.

— Можно мне посмотреть, как это делается между другими? Чтобы понимать, чего ожидать, я ведь только что стал таким.

— Да не парься, — махнул рукой Аландор. — Сейчас все будет. Так... Ну давай с Эльзы. Любишь бить женщин?

Парень хихикнул своей шутке, коснулся карты и в центре площадки сформировалась фигура с копьем. Спокойное выражение, расслабленная поза, существо напоминало манекена, а не живого человека. Но в ней чувствовалась скрытая грация, а лицо имело правильные черты. Аландор не дал мне времени что-то сказать или как следует рассмотреть противника, а просто сказал:

— Вы двое, бой на смерть. За площадку не выходить. Начали!

В ту же секунду Эльза сорвалась с места и помчалась ко мне с максимальной скоростью. У меня мелькнуло серьезное желание сдернуть сидящего рядом пацана и бросить на копье приближающейся девушки, но резкая вспышка боли показала, что это плохая идея. Вскочив, я метнулся вдоль стены, выгадывая время.

Наткнуться на копье не было никакого желания, но что с ним сделать, будучи без огнестрельного оружия я не знал. Кое-какие представления по работе с длинным оружием я почерпнул за свою жизнь, но основной вывод заключался в том, что голые руки очень плохо работать с такими вещами. Кто вообще создает карты, в которых боец не имеет ничего, кроме собственных конечностей?

Я не смог далеко убежать, скорость противника была примерно равна моей, а стены закрывали возможность маневра. Расстояние быстро стало критическим и в меня с ходу ткнули копьем. Я попытался как-то извернуться, пропуская его мимо и неожиданно понял, что надо делать. Выбросив руку на встречу лезвию, я получил резаную рану по всему предплечью, но смог отвести удар немного в сторону и крепко схватился за древко. Девушка, не меняясь в лице, резко рванула его на себя, пытаясь одновременно погасить набранную после бега инерцию и вернуть контроль над оружием, но меня лишь немного повело к ней.

Я ощущал боль от раны, но она была странно притупленной. Рука уверенно держала чужое копье, а попытка отобрать его назад привела в недоумение — возникло ощущение, что тянет не подготовленный боец, а слабая женщина. Конечно, образ противника и был представлен противоположным полом, но я неожиданно оказался сильнее в разы.

Мое тело буквально подсказало, что делать дальше. Я в свою очередь дернул копье на себя, но противник среагировал и выпустил его из рук, прежде чем его выдернуло вперед. Не задумываясь, я на ходу отшвырнул оружие за спину и бросился к девушке. Она сделала несколько шагов назад, несколько неуверенно ударила рукой с права, но мне уже ничего не могло помешать. Сблизившись на удобную дистанцию, я легко отбросил ее кулак и другой рукой всадил прямой в голову. Так я еще никогда не бил. Казалось, все тело подхватило это движение, расслабленная рука, не сдерживаемая лишним напряжением мышц, мгновенно преодолела расстояние до цели, а в момент контакта вся моя масса перетекла в ударную поверхность.

Я почувствовал легкое сопротивление, как от растянутого газетного листа и кулак снес голову врага. Мое тело мгновенно компенсировало мощнейший удар шагом вперед и восстановило баланс, а сам я наблюдал, как в брызгах крови в стороны разлетаются кусочки плоти, костей и зубы. Девушка совершила оборот вокруг центра массы, отлетела на несколько метров и без движения распласталась на камнях площадки. Наступившая тишина показала, что все закончилось, а через секунду, проигравшая распалась яркими желтыми искрами, которые медленно погасли.

Я в прострации смотрел на место, где она лежала, не понимая, как реагировать. Мое дыхание было спокойным, энергия наполняла тело, только раненая рука доставляла неудобство. Я посмотрел на нее, на текущую с пальцев тонкой струйкой кровь и попытался как-то свести края разреза.

— Вот это да! — в восторге закричал Аландор, наконец-то осознавший, что все закончилось. — Да ты ей чуть голову не оторвал! Один удар и бам! Только тушка укатилась! Ну ты монстр!

Он продолжал восторгаться произошедшим, а я вспоминал бой и прислушивался к себе. Мое новое тело прекрасно знало, как поступать в опасной ситуации, а возможность использовать опыт прошлой жизни прекрасно дополняла появившиеся возможности. Я и образ карты гармонично совместились друг с другом, взаимно подсказывали оптимальные действия и, видимо, Риндор ар Говш, спасший от смерти, подобрал мне удачный артефакт для дальнейшей жизни.

На фоне этих мыслей я отметил для себя, что смертельная схватка с куклой из карты не вызвала какого-то сильного трепета. Слишком застывшие черты лица, слишком малые эмоциональные реакции от нее не давали воспринимать образ Эльзы иначе, чем робота.

Я посмотрел на рану и увидел, что кровь остановилась. Это было бы странно для нормального тела, но здесь действовали свои законы. Плоть все так же щеголяла неприятным рассечением, но красная жидкость перестала хлестать и лишь слабо сочилась со стенок разреза.

— Все, давай дальше! — воскликнул пацан и коснулся новой страницы в активаторе.

— Погоди! — успел крикнуть я, но он не обратил на это внимания.

В центре площадки сформировалась фигура огромного медведя, карту которого я видел до этого в активаторе призывателя. Бросив взгляд за спину, убедился, что копье предыдущего противника испарилось и двинулся к животному. Аландор отдал новый приказ сражаться и стал с горящими от восторга глазами наблюдать за происходящим.

Глава 4

Появившийся из карты медведь ничем не отличался от природного собрата. Только размеры были намного больше среднего, по моим прикидкам, весил он под пол тонны. Животное не стало пытаться меня испугать, вставать на задние лапы, реветь, а молча поскакало на встречу после приказа на атаку. Двигалась эта гора мяса помедленнее предыдущего противника и я вполне мог попытаться убежать от него.

Память всегда была хорошей, а сейчас стала даже лучше, поэтому я запомнил описание существа, которое прочитал мне Аландор раньше. Его сила была равна моей, а в скорости он уступал на единицу. Как раз эту разницу я сейчас хорошо наблюдал, успевая реагировать на изменение его маршрута и умудрившись проскользнуть мимо, увернувшись от пасти. Выносливость у него вообще составляла два пункта, поэтому надо было попробовать измотать животное.

После того, как попытка схватить мой бок зубами не удалась, зверь начал преследовать меня, гоняя кругами по площадке и стараясь зажать в угол. Я двигался на максимальной скорости, уворачиваясь или совершая элементы из паркура, когда стена оказывалась слишком близко. Такая игра в догонялки требовала концентрации и постоянного контроля обстановки, но это не мешало мне тщательно изучать призванное существо.

Коричневая шкура, длинные когти, небольшие глазки, бедная на мимику морда, общая кинематика движений — все говорило о том, что передо мной обычный большой медведь. С его пасти срывалась слюна, пачкая брусчатку, пару раз он поскользнулся в поворотах, а в глазах читалась сосредоточенность на погоне за мной. Воспринимался он намного живее, чем Эльза. Я хотел уже попробовать пару вещей, чтобы проверить интеллект зверя, но призыватель нарушил мои планы:

— Да хватит бегать уже! Снеси ему башку, как той девке!

— Сейчас, — крикнул я в ответ, не пытаясь спорить с любителем кровавых схваток.

Я подгадал момент, когда медведь промахнется в очередной раз, оттолкнулся от стены и всей массой вбил локоть ему в затылок. Удар вышел хорошим, но немного скользнул по шерсти, и не вся энергия ушла в выбранное место. Однако, ему этого хватило и на пару секунд передние лапы медведя подкосились.

Сразу разорвал дистанцию и внимательно стал наблюдать за его дальнейшими действиями. Зверь практически сразу пришел в себя, нашел меня взглядом и вновь попер вперед. Я приготовился и ударил на встречу ногой, целясь в нос. Вновь техника удара была безупречной, сочетая скорость, точность и силу. Но медведь успел среагировать и распахнул пасть шире, чтобы разом отхватить мне стопу. Произошедшее было настолько быстрым, что я ничего не успел сделать, ударная часть подошвы лишь частично зацепила нос и нога проскользнула в самое горло существа.

Он захлопнул пасть, но последствия шока от задетого носа и попадания в горло не дало хорошо сжать мою конечность, я успел вывернуться из-под наваливающейся туши и выдрать ногу, глубоко разрывая кожу о слишком острые зубы. Перекатившись в процессе подальше, я вскочил и оценил новенькие травмы. Боли практически не было, но поврежденное место выглядело сильно поцарапанным, а чешка осталась в пасти медведя. Он как раз выплевывал ее, вновь разворачиваясь в мою сторону.

— Ну ты рисковый! — весело закричал Аландор. — Если он тебя сожрет, расскажешь потом, как это чувствуется!

— Ну да, посмейся урод, — себе под нос произнес я.

В ту же секунду испугался, что наша странная связь донесет перевод даже тихих слов, но парень никак не прореагировал и я успокоился. Казалось бы, у него в какой-то степени лояльное отношение ко мне, но я хорошо помнил нашу первую встречу и различные мелочи в поведении, которые показали, что он эгоист, не ставящий других ни во что. Рано или поздно у нас дойдет до столкновения интересов, но я бы хотел оттянуть этот момент, добывая побольше информации и узнавая законы этого мира. Поэтому делал вид, что меня все устраивает и старался прятать свои истинные чувства.

Пока я рассматривал себя и переживал о своих неосторожных словах, медведь подобрался ближе и клацнул зубами. Едва успел одернуть руку, на которую он нацелился, и побежал от него дальше. Раненая нога никак себя не проявляла, поэтому я мог бы бегать долго, тем более, движения зверя немножко замедлились, а дыхание стало тяжелым. Но надо было с ним кончать, чтобы не раздражать пацана.

Я вновь заманил противника в удобную позицию, и он точно также постарался меня схватить пастью. Увернувшись и зайдя сбоку, снес ударом ноги сустав на его задней лапе. Хруст кости показал, что мне удалось лишить его мобильности. Я разорвал дистанцию, выждал, когда он на трех конечностях попрыгает ко мне, метнулся на встречу и ударил по передней лапе, на которою зверь в этот момент опирался. Этот рискованный проход стоил мне куска куртки и помятых ребер, потому что медведь успел ухватить мой бок и пришлось вырываться из пасти.

С двумя сломанными конечностями он не представлял опасности, ему даже пришлось сесть на задницу, чтобы попытаться хоть как-то защититься, когда я начал приближаться. За все время ни звука так и не донеслось от биоробота из карты, он только скалился и старался не тревожить без необходимости перебитые лапы.

— Ну ладно, победил, — крикнул Аландор. — Давай следующего.

— Подожди! — попросил я. — Дай минуту, надо потренироваться нападать на такого, когда стоит на месте и ждет.

— Да в другой раз напомнишь, у тебя минут пять только осталось. Сейчас еще одного и отдыхать пойдешь на пару часов, — не согласился эгоистичный паразит.

Аландор развеял второе существо за сегодня и вызвал третьего противника. Он назвал эту карту "Шимунсин". Я не был уверен, что это человек, фигура бойца являлась вполне антропоморфной, но он весь был закутан в темно-серые бинты, как мумия и только глаза виднелись, которые были полностью черными. Вооружено существо какой-то разновидностью кистеня с длинной рукояткой и еще более длинной цепью с шипастым шаром на конце. Эта карта нравилась призывателю, он с восторгом делился ее характеристиками, которые в силе и духе были по двойке, в выносливости три, а вот по скорости это самая высокая среди первого круга — пять единиц. Даже больше, чем у меня.

— Так, быстро начинаем сражаться, а то времени нет, — поторопил нас пацан, прервав наше взаимное разглядывание друг друга.

Шимунсина будто включили, он крутанул над головой цепь с шаром и двинулся в мою сторону, разгоняя снаряд. Я немного сместился, чтобы оставить пространство для маневра и стал ждать приближения врага. Кистень с шумом резал воздух, а забинтованный неторопливо подходил, пока дистанция не составила метра на четыре. Я стал еще внимательнее следить за его движениями, но нормально среагировать не успел. Медленные шаги в мою сторону притупили внимание, и я просто забыл о том, что это существо наверняка быстрее меня.

Резкий рывок в мою сторону сократил дистанцию, а железный шар уже летел мне за спину, утягивая за собой цепь. Все что я успел сделать — это крутануться вокруг оси, пытаясь наматывать на себя цепь и снижая силу удара круглой части оружия. Шимунсин сразу среагировал на мое движение и сложным действием подсек металлическую змею так, что она рванула назад, срезая траекторию и вынося шар прямо в меня.

Удар пришелся в руку ближе к плечу и меня хорошо качнуло, я потерял равновесие, а рука обвисла без движения. Быстро вернув баланс, развернулся к противнику и увидел, как он спешно отходит назад, увеличивает дистанцию и разгоняет свой шар для нового удара. Понимая, что меня так забьют, я бросился к нему, не чувствуя боли и не обращая внимания на болтающуюся конечность. Забинтованный легко удержал расстояние между нами, но не смог нормально ударить. Летящий шар зацепил мою голову вскользь и пропал за спиной.

Рефлекторно я схватил цепь целой рукой и всем весом потащил к себе. Шимунсин не стал бороться со мной, а ткнул рукояткой в меня. Я не обратил на это внимание и даже не подумал уклоняться, наоборот, шагнул на встречу, чтобы добраться до него. Удара я не боялся, должен легко выдержать, но выскочивший из конца рукоятки шип стал полной неожиданностью. Лезвие прошило меня в районе груди, вызвав сильную боль, но не смогло остановить. С криком ярости я бросился вперед, пытаясь перехватить оружие за древко. Ощущение железа в груди вернуло меня мыслями к недавнему бою с бандитами, и я вновь почувствовал гнев и страх.

Противник выдернул из меня лезвие, но уйти уже не успел и боковой мах ногой пришелся ему в бок кончиком стопы. Мои замечательные удары не подвели и его снесло в бок, прокатило по камням. Он смог сгруппироваться, но я что-то повредил в нем и поднимался он достаточно медленно, чтобы я подобрался вплотную. Новый удар нанес ногой резко и быстро, но целился в бедро противника, что привело к открытому перелому его конечности. Треск кости был практически не слышен, но я хорошо его почувствовал в месте попадания.

Шимунсина швырнуло на землю, он не успел даже начать подниматься, как я подпрыгнул и приземлился прямо на его голову, которая разлетелась на кусочки. Тяжело дыша, я смотрел на дело своих рук, и пелена ярости постепенно спадала с глаз. Когда он насадил мою грудь на шампур, внутри поднялась темная волна жажды убивать, а недавние воспоминания о бандитах и смертельной схватке только сгустили это желание. Медленно успокаиваясь, я открыл для себя, что в сражение за жизнь готов перемолоть любого, кто посягает на мое существование.

Постепенно отходя от бушующих эмоций, все лучше воспринимал свое состояние. Грудь горела огнем, рука постепенно возвращала чувствительность, но я не испытывал слабости. Да, присутствовала усталость, но никакого желания лечь и умереть не было. А ведь в моем настоящем теле, я бы уже истекал кровью и пытался набрать кислорода в пробитое легкое.

— Ну ты крут! Я прям не ожидал! — восхищался Аландор. — Завалить Шимунсина с первого раза — это нечто!

Я устало посмотрел на его радость и почувствовал, что через секунду вернусь в карту, после чего перестал быть.

Этот раз моего нахождения в нигде несколько походил на первоначальное попадание в карту. Времени все также не было, но я ощущал какие-то изменения, происходящие с несуществующим телом. У меня даже появилась простая мысль, что я здесь нахожусь и как-то осознаю себя — большое достижение с предыдущим попаданиями, когда разум дремал. Но вот изменения завершились, и я вновь потерял себя, застыв в тянущем ожидании чего-то. Времени не было, тела и пространства тоже, только смутное ощущение, длящееся как монотонный звук.

Мои чувства разом вернулись, и я оказался на привычной площадке из камня, окруженной стенами. Местное светило едва выглядывало над краем преграды и по духоте я понял, что время ближе к вечеру. Я прислушался к организму, параллельно рассматривая места ранений, но не увидел ни малейших следов травм. Тело уже привычно кипело энергией, посылая сигналы готовности к действию и приключениям. Одежда была, как новая, даже мокасин, или как его правильно назвать, вернулся на ногу. Со стороны двери ко мне подходил Аландор, смешно качая хвостом волос при каждом шаге.

— Седор, привет! — радостно поздоровался он. — Извини, долго не вытаскивал из карты, чтобы сражаться, но как только освободился, сразу решил дальше продолжать. Хочешь сам выбрать следующий образ, с которым станешь драться?

Этот урод даже не задумался, что меньше минуты назад я бегал здесь с лезвием в груди, размалывая чужие головы в щепки. На сколько дней он отвлекся от своих забав, какую часть своего существования я провел внутри этой долбаной карты? Гнев быстро заполнил сознание и даже намек на просыпающуюся боль не мог остановить это чувство. Огромным усилием воли я не позволил себе как-то проявить отношение к этой скотине и ситуации вообще.

— Аландор, мне надо прийти в себя. Для меня предыдущий бой закончился вот только что, я все еще чувствую боль от ранений и не до конца осознаю, что уже другой день.

— Это ты че так ко мне обращаешься? — нахмурился парень, стирая улыбку с лица.

Он благополучно пропустил всю мою фразу, акцентировав внимание только на ее начале.

— Да мне не говорили, как надо, — отмазался я, чуть-чуть радуясь, что появилось время до начала новых схваток.

— Синдор, пень старый! — возмутился призыватель. — Я ему скажу, чтобы еще раз с тобой поговорил. Называй меня хозяин.

Да сейчас, заставь сначала:

— Хорошо, хозяин карты, — ответил спокойно я.

— Не, "карты" говорить не надо, — поправил меня Аландор, доставая активатор и начав его листать.

— А чей ты хозяин? — поинтересовался я, гадая, чем мне аукнется первое высказывание своего мнения.

Страха не было. Я слишком часто умирал за последние часы, страдал и терял. Поэтому было все равно, что готовит будущее, по крайней мере пока оно не наступило и не заставило меня поменять свое отношение. А вот гнев на несправедливое отношение все также старался найти выход.

Аландор недоуменно оторвал взгляд от листов и пояснил, удерживая раскрытую книгу в ладони:

— Твой, конечно. И других карт.

— Но я не карта, я живой. И владеешь ты моей картой, но не мной, — мягко объяснил ему, после чего увидел, как он в удивлении раскрывает глаза.

— Это в смысле? Ты охренел?

— В прямом. Я заключил контракт с картой, но не с тобой. Если ты передашь ее кому-то другому, как твой дядя передал тебе, то она сменит хозяина, я же лишь часть ее, но не твой раб.

Пока рассказывал свою точку зрения, не повышал голос, говорил уверенно и четко. Такая речь быстрее доходит в голову, особенно, если человек может думать. А пацан мог. Иногда.

— И чего? Какая разница то? Ты думаешь, что я не смогу сделать с тобой то, что захочу?

Он искренне не понимал, что я пытаюсь до него донести.

— Разница в том, что я живой. И если тебе нужна эффективная карта, а не одна из марионеток, то учитывай мои особенности. Знаешь, когда меня запихивали в артефакт, никто не объяснял, что это такое. А выбор между покоем смерти и постоянными сражениями не так очевиден. Сколько еще я стану сражаться, преодолевать боль и терять жизнь, не имея возможности отдохнуть? Это приведет к тому, что...

— Заткнись, блин! — оборвал меня пацан, в раздражении захлопнув книгу. — Твой образ уже начал мозги тебе выворачивать. Знал же, что духовный боец — говно полное! Приказ. Молчи.

Так закончилось наше доброе общение, пронизанное стараниями понять друг друга и найти точки соприкосновения. Сарказм. Моя попытка вновь открыть рот наткнулась вспышку боли, а сказанное через силу слово заставило тело упасть на камни и забиться в судорогах. Приступ длился очень мало и прошел за секунды, но Аландор уже привал какую-то карту и скомандовал:

— Сражаться до смерти.

Новый персонаж оказался в паре метров от меня при появлении, и я успел только голову к нему повернуть, разгибаясь после дикой боли, как меня ударом в живот подбросило на метр в верх. Ощущая, как лечу в сторону и пытаясь сгруппироваться, я вспоминал это существо. Его название было Триног и это самый странный образ в коллекции Аландора среди карт первого круга. Металлический шар около метра в диаметре стоял на деревянных ходулях, выполняющих роль ног. Эти конечности не сгибались, были длинными и очень больно били. Призыватель не говорил его характеристики, за исключением духа, который был равен нулю.

Приземлившись на землю и пытаясь откатиться подальше, я почувствовал резкую боль в боку и невозможность вдохнуть. Тело еще двигалось, но спазм диафрагмы от удара и сломанные ребра грозили лишить меня умения дышать. Триног шустро догнал и махнул своей деревяшкой, целясь в голову. Я закрылся рукой и удержал удар, даже не упав, но на встречу летела уже другая конечность.

Несколько быстрых и сильных попаданий я обил, от пары удачно увернулся и в какой-то момент успел поймать его ногу. Палкообразная конечность хорошо легла в ладонь, я толкнул ее от себя, покачнув Тринога и резко дернул назад. Шарик на ножках не удержал баланса и с грохотом упал на камни. Чувствуя, что воздух в так и не заработавших легких, почти закончился, я с прыжка ударил по его ноге. Она была расположена под хорошим углом и с треском сломалась.

Судорожные движения Тринога не помешали мне руками перевернуть его на другой бок и быстро переломить вторую конечность. Я отпрыгнул назад и, не обращая внимание на вращающийся юлой шар, стал пытаться вдохнуть. Через пару секунд это удалось, и я набрал в грудь побольше воздуха, терпя боль в ребрах.

— Следующий! — сказал Аландор и призвал карту, даже не развеяв предыдущую. — Сражаться на смерть.

Мои надежды, что новичок нападет на Тринога не оправдались, тот сразу двинулся на меня.

Глава 5

На этот раз призыватель запустил на арену самое мерзкое создание из своих запасов. Огромный паук, с раздутым брюхом, длинными волосатыми лапками и непрерывно шевелящимися хелицерами полз в мою сторону. За ним оставалась струна паутины, ясно видимая на серых камнях площадки, я даже различил капельки клея на ней.

И так-то не любил пауков, а когда увидел эту тварь на картинке в активаторе Аландора, весь передернулся. Пока он читал его характеристики я раздумывал, как же это членистоногое будет выглядеть в реальности и сейчас получил ответ на вопрос. Высотой по пояс, а в окружности за два метра вместе с лапами, паук внушал какой-то животный ужас. Его расцветка не имела резких оттенков — обычные грязно-желтые, черные, оранжевые цвета, как на крестовиках, которые встречаются в малине. Но увеличившиеся размеры давали возможность подробно рассмотреть детали существа и это наполняло отнюдь не восторгом, а омерзением и страхом.

Двигался противник достаточно медленно для меня, хотя было видно, что торопится вперед изо всех сил. Думаю, что взрослый человек смог бы от него убежать, тем более подпитываемый чувствами ужаса и отвращения. Но мне так сделать не получится, поэтому я первым делом подбежал к Треногу, которого так и не отозвали. Схватив его за уцелевшую лапу, с хрустом выдрал из основного тела, которое перекатывалось металлическим шаром с боку на бок. Полученный двухметровый шест я собирался использовать против паука, потому что вступать в рукопашную с такой мерзостью совсем не хотелось.

— Да щас! — раздался голос Аландора и конечность Тринога, как и он сам, распалась крупными огоньками.

Моя ладонь сомкнулась на пустоте, а я с ненавистью взглянул на пацана. Вот он козел.

Держать дистанцию от нового противника не составляло труда. Его характеристики, судя по карте, были расположены не равномерно, а самой высокой была выносливость. Скорость же составляла всего две единицы. Аландор с недовольством мне тогда рассказывал, когда показал паука в активаторе, что дядя ему когда-то дал целых три таких карты, но членистоногие проявили себя не очень хорошо в нападении. Из-за этого парень считал их скучными и только иногда развлекался, чтобы попугать живущих рядом людей. К сожалению, он не стал описывать подробности этих забав, поэтому для меня оставалось загадкой социальное строение мира.

Сделав пару кругов по площадке, я собрался с духом и молниеносным движением сблизился с пауком, заходя с боку. После драки с Треногом у меня побаливали места ударов и в целом чувствовал себя побитым, но это не сказалось на моей скорости. Ударом стопы вертикально вниз я легко переломил одну из средних лап. Тварь резко крутанулась, но даже не смогла коснуться меня, слишком большая разница в нашей скорости. Отпрыгнув, я зашел с другой стороны и повторил сове действие.

Две сломанные лапки не сильно мешали пауку, но, когда их количество возросло до пяти, он уже не мог нормально двигаться. Только кружился на месте и пытался сместиться ко мне поближе. Даже хелицеры пошли в ход, он ими помогал себе, отталкиваясь от земли. Я едва не совершил ошибку, попытавшись окончательно его добить, но вовремя увидел блеск на камнях и сменил траекторию, отбежав в сторону.

Внимательно присмотревшись, я понял, что паук сменил цвет паутины и она стала не белой, а прозрачно-серой. И он покрыл ей приличное пространство вокруг себя, пока вертелся на перебитых лапах, пытаясь меня достать. Причем он четко понимал, куда можно наступать и где ползти, чтобы не вляпаться в собственный клеевой состав. Выругавшись неожиданным особенностям врага, которого уже считал побежденным, я аккуратно обошел опасные участки, прыжком с места запрыгнул на его крупное брюшко, которое мягко качнулось подо мной и вбил ногу в место соединения головогруди и задней части тела.

Я где-то слышал, что у пчел мозг находится не в голове, а сердце вообще на ненормальном месте, поэтому не стал гадать, где уязвимые места у этого членистоногого, а просто решил ударить по самой тонкой части. Несмотря на неудобную поверхность под ногами, я смог пробить хитин, и моя стопа ушла вглубь тела, кроша там какие-то отростки и разрывая органы.

Паук забился внизу, а я с омерзение вырвал из него ногу, после чего соскочил на участок площадки без паутины и отошел, чтобы понаблюдать за его дальнейшими действиями. Он еще немного подергался, но потом опять направился в мою сторону. На этот раз полз он очень медленно и неуверенно, явно внутри были повреждены важные системы.

— Ну ты и в говно вляпался, — откомментировал Аландор, глядя на мою ногу. — Хрень полная эти насекомые. В следующий раз всех троих надо запустить.

Я передернулся от брезгливости после его слов и понадеялся, что он уже подуспокоился после моих слов ранее. Но это оказалось не так, сопляк все еще помнил мою попытку высказать собственное мнение, а может ему просто стало скучно, и он решил повысить градус напряжения схватки.

— Ладно, сейчас посмотрим, какой ты не убиваемый, — с этими словами он развеял покалеченного паука и призвал гоблинов.

Именно так он назвал этих существ, когда показывал мне их изображение. Настоящие маленькие зеленые человечки с ростом полтора метра. У них был длинный нос, тонкие, но жилистые руки и ноги, выпирающий живот, впалая грудь и острые зубы в пасти, которая приоткрыта и оттуда сочится слюна. Я успел тогда рассмотреть их вооружение из трех дротиков и небольшого размера каменных топоров, прежде чем призыватель перевернул страницу.

У него было сразу три таких карты, также, как и три карты пауков. Особенность гоблинов заключалась в том, что из артефакта появлялось сразу два существа, но их характеристики были снижены тоже в два раза. Поровну на каждого, получается. Когда призыватель озвучивал параметры монстриков, я удивился, зачем нужны эти слабаки. Сила и дух составляли по единице, а выносливость два. Только скорость была равна трем.

Сейчас же их характеристики не казались мне совсем уж никчемными, ведь Аландор вызвал разом три карты, то есть напротив меня появилось шесть существ. Толпой загасить могут любого, если группа бойцов сработана и натренирована на совместные действия. Как оказалась, эти недомерки вполне умели работать командой, много позже я даже стал подозревать наличие у них какого-то роевого разума.

Как только призыватель отдал команду на сражение, они метнулись в разные стороны, оставляя меня в центре их построения. Набрав дистанцию, полностью окружили меня и находящиеся сзади синхронно метнули дротики. Расстояние держали небольшое, снаряды летели быстро и увернуться было бы очень сложно, но я даже не пошевелился.

Когда я ранее пытался рассказать о своем состоянии Аландору и необходимости отдыха от психологического пресса, то сам не до конца верил в свои слова. Тело, восстановленное из карты и наполненное энергией вместе с жаждой действия, говорило мне, что я далек от истощения, а мои волнения — это скорее глупости, чем реальная проблема. Но вот после паука, когда я пытался стряхнуть налипший кусок его плоти, то почувствовал, что мне становится все равно. Равнодушие к происходящему начало было меня охватывать, но начало формирования из светящихся линий нового противника немного сбило напор этого чувства. Однако, увидев такую толпу я кристально чисто осознал, что после них будет кто-то еще, затем очередной враг и так до тех пор, пока я не вернусь в карту. А после возврата в этот мир все продолжится.

Собственная смерть в старом мире, а затем постоянные и бессмысленные бои полностью сожгли желание так жить, будущие же сражения, которые меня ожидали, полностью обесценивали такое существование. И тогда я решил умереть.

Нет, я не сдался, передав свою судьбу на волю обстоятельств, но точка зрения на мир и свое место в нем поменялась резко и сильно. Если я стану постоянно сражаться, значит также часто буду испытывать боль и умирать. Так зачем тянуть с принятием неизбежного, не лучше ли сразу испытать, какого это, когда тебя раз за разом калечат и убивают? Это моя новая жизнь, и чтобы ее изменить, сначала необходимо принять законы, по которым она работает. Поэтому я не стал суетиться, дождался, пока зеленые карлики займут свои места и с отстраненным любопытством наблюдал, как в меня влетают дротики.

Это было достаточно больно и очень неприятно. Моя новая шкура была гораздо плотнее, чем человеческая кожа, поэтому пущенные слабой рукой снаряды входил в тело сантиметров на десять-пятнадцать. Но этого вполне хватало, чтобы зацепить внутренние органы, если лезвие не билось в кость. Сначала я получил два попадания в спину. Стоит отметить, что мелкие ублюдки целились в почки, а не выше, не полагаясь на случай, что дротик скользнет по ребрам и уйдет в сторону. Увидев, что я не двигаюсь, к забаве присоединились оставшиеся четверо.

Через минуту я был истыкан как подушка для иголок, а со стороны Аландора раздавались гневные вопли, которые абсолютно меня не трогали. Боль от карты была рядом, то загораясь, то утихая, но не переходила границы моего терпения. Казалось, она не могла решить, нарушаю ли я приказ хозяина карты или действую в его интересах. Гораздо более сильные ощущения я испытывал от внешних повреждений. Новое тело плохо чувствовало боль, но это не мешало ему страдать и заставлять меня мысленно ругаться на собственное решение. Один из дротиков летел в голову, но я титаническим усилием воли остался неподвижным и лишился глаза. К несчастью, лезвие не достало до мозга, если он там был, конечно, поэтому пришлось наслаждаться неописуемыми оттенками новых страданий.

Когда дротики закончились, я все еще стоял, но уже не различал ничего вокруг. Кровь залила уцелевший глаз, а в ушах бился шум сердца. Уродцы одновременно бросились ко мне, выхватывая топоры и дальше я только ощущал, что тело разделывают как тушу на бойне. В какой-то момент все прекратилось и меня перенесло назад в карту.

В безвременье я даже не испытал облегчение, потому что здесь не было таких понятий и чувств. Только ощущение, что со мной что-то делается и мысль о том, что я существую. Когда же работа надо мной прекратилась, ушла и мысль-осознание, а я вновь перешел в режим ожидания.

* * *

— Это че тогда было? — возмущенно поздоровался со мной Аландор, когда я появился в реальном мире.

Вот странно, когда я ухожу в карту, то могу испытывать гнев, равнодушие, боль, страх, но при возврате всегда чувствую воодушевление и оптимизм. Кончено, они практически сразу проходят, когда я вспоминаю, чтобы было несколько секунд назад по моему времени, но сам факт заставляет задуматься.

Оценивающе посмотрев на призывателя и все еще переживая чувства, когда тебя разбирают на кусочки каменными топорами, я не стал отвечать.

— Ты охренел? Говори! — потребовал пацан и добавил, видя мое нежелание произносить слова: — Приказ. Объяснить, почему не сражался.

Накатывающая боль подсказала, что не стоит выпендриваться и я, наконец-то, ответил:

— Я тебе объяснял, мне нужен отдых. Я не марионетка, как другие карты, и сражаться всю жизнь без перерывов и цели не смогу.

— Ну ты... — задохнулся от возмущения парень. — Да ты... Но как же... Блин, тебе что, понравилось, когда они пихали в тебя дротики, а затем на куски рубили? Хрена себе отдых!

— Нет, разумеется. Я же нормальный человек, — ответил я, сдерживая дрожь воспоминаний.

Одно дело — решиться принять новые правила жизни, другое — испытать последствия этих самых решений, а затем услышать со стороны подтверждение того, как ужасно это выглядело. Лучше всего запомнился дротик, летящий в голову и попытки остаться при этом недвижимым.

— Да ты псих полный, — категорично заявил Аландор. — Надо будет пауков на тебя выпустить, посмотрим, как себя поведешь. Никто еще не спокойно на них не реагировал, кроме Синдора. Но он призыватель и не таких тварей видел.

— А ты выпускал их на обычных людей? — заинтересовался я, наслаждаясь мгновениями перерыва в схватках и простым разговором.

Как-то начинаешь ценить моменты, когда никто не старается тебя убить или сделать больно, а ты спокойно стоишь на месте и ведешь неторопливую беседу с жестоким сопляком, наделенным властью.

— Да пару раз, когда надо было казнить ворье. Прикинь, хотели наши налоги зажать?! Теперь никто не рискует, — довольно ответил Аландор. — Кстати, ты все же должен обращаться ко мне уважительно, но мне плевать на это. Поэтому можешь на ты. Однако, если при других посмеешь так сделать, накажу. Будет еще карта вонючая вести себя, как хочется!

На последнем предложении он снова психанул и повысил голос. Вот лично я уже не уверен, у кого из нас кукушка сильнее поехала — у меня, вырванного из безопасной среды и помещенного на гладиаторскую арену или у этого существа, которое огромных пауков на обычных людей натравливало. Пусть они и преступники, по его словам, но небрежность тона при описании таких диких действий и радость от их эффективности — это за гранью моего текущего понимания. Тем более, я вот только что расправился с мерзким членистоногим и прекрасно понимал весь ужас бедолаг, которых подобные твари сожрали.

— Тогда расскажи, как к тебе обращаться при других, Синдор же не сделал этого.

— Да ты опять начнешь выпендриваться, это не так, это не хочу, — немного успокоившись, но все равно раздраженно всплеснул руками парень. — Для тебя даже проблема сказать "хозяин". Все так говорят, а ты типа особенный, что ли?

Прежде чем он вновь завелся, я его уверенно перебил, пока он набирал вдох для продолжения фразы:

— Да. Ты сам видел, что я могу, скажи еще, что кто-то другой так сможет?

Аландар захлопнул рот и задумался. Факты были на моей стороне, я не дрался в полную силу только с гоблинами, а все остальные карты первого круга победил, причем достаточно уверенно. Да и с зелеными коротышками бы разобрался, особенно против одной карты, а не трех.

— Ну на первом круге ты действительно дал жару, — нехотя согласился призыватель. — Хотя гоблины тебя разделали. Прям реально на куски разрубили, один даже ногу пытался сгрызть, прикинь?!

Пацан засмеялся, вспоминая, как это происходило, а я жалел, что нельзя проконсультироваться с психиатром про него. Такие резкие смены настроения — явный признак отклонений и хотелось бы знать, чего ожидать в будущем и как это можно использовать. Но таких ценных специалистов рядом не оказалось, а сам я в этой области несилен. Зато хорошо умею договариваться, особенно если есть, что предложить.

— Я — козырная карта. Но и отношение должно быть другим, как ко всем ценным вещам. Ты же не станешь сравнивать себя и обычных людей?

— Эээ, — протянул Аландор, обдумав мою фразу. — Так я призыватель, а ты карта, вообще. Даже не человек и не раб. Да у тебя всего час времени есть после призыва, а обычные люди всю жизнь в этом мире находятся, получаешься недоделок какой-то.

Он как-то весь успокоился, перестал выглядеть перевозбужденным и уселся на скамейку. Парень решил пообщаться со мной, а у меня появилась возможность узнать что-то новое. Видя по нему, что торопиться с ответом не надо, я огляделся. Не знаю, сколько времени прошло с прошлого призыва, но здесь опять стоял день и светило заливало лучами всю площадку.

Местная звезда была чуть более красной, чем наше Солнце, а размер немного больше. Синее небо глубокого цвета не пятнали облака, а ветер исправно шумел листвой деревьев, выглядывающих из-за стен. Очень хотелось посмотреть, что находится за этой преградой, но пока возможности не представилось.

Аландор сменил одежду и был не в привычном халате, а в обычной одежде: рубашке, штанах и мягких сапогах из кожи до середины голени. Ну как обычной, все было расшито серебром, на рукавах висели золотые колокольчики, которые бренчали при жестикуляции, а обувь имела нереальный белый цвет. Мажор на прогулке.

— В том и дело, что среди обычных карт я особенный. Как ты среди обычных людей. Более того, карта, даже простая, может принести намного больше пользы, чем какой-нибудь крестьянин или ремесленник, или воин. Я чувствую, что стал намного сильнее, чем был раньше, да ты и сам видел, на что я теперь способен. А ведь это не предел, и я даже не освоил новые возможности толком. Наверное, мироздание устроено справедливо, поэтому к тем, кто может больше должно быть и отношение другое. Разве не так?

— Это ты мне предлагаешь к тебе по особенному относиться? — насмешливо спросил Аландор. — Ты себя уже картой пятого круга почувствовал?

— Именно это я и предлагаю. Иначе, я просто не стану действовать нормально, просто не смогу. Слушай, у тебя на руках уникальная карта, ты уже оценил меня, так почему ты думаешь, что я такой же, как остальные манекены? Если бы так было, то ты не видел бы моего подавляющего преимущества перед обычными образами. Помнишь, как с одного удара копейщицу уложил?

— Да все вы одинаковые, — пробурчал недовольно призыватель, но продолжать разговор не стал и глубоко задумался.

Пока он размышлял, я не беспокоил его, опасаясь нарушить этот нестабильный процесс. Меня волновало, куда могут свернуть мысли в его мозгу на нездоровых извилинах, но повлиять на их путь пока никак не мог. Вместо этого я просто стоял, наслаждался бездельем и кипучей энергией в теле, и усиленно анализировал все, что узнал про этот мир.

Глава 6

За краткие моменты, когда я урывал знания об окружающем, собрать удалось мало информации, но какие-то выводы уже можно сделать.

Прежде всего я теперь условно бессмертен, здоров, силен и, наверное, молод. Но положение раба, как-то перечеркивало все плюсы текущего существования. У меня была свобода воли, но какая-то ущербная — каждый раз, когда я хотел пойти против хозяина карты, боль сквозь все тело наказывала за самостоятельность. Самое плохое, что мне не ставили четких рамок, не давали ясных приказов, а я сам оценивал, поступаю ли в соответствии с духом распоряжения или пытаюсь увильнуть.

Тщательно вспоминая все подобные случая, я сначала решил, что ключевую роль здесь играет мое понимание отдаваемых приказов и пользы, которую они могут принести призывателю. Но постепенно в своих рассуждениях я добрался до воспоминаний о заключении контракта, и вспышка озарения расставила все на свои места. Я обещал служить, но, по совести. Своей совести. Получается, что неприемлемое для меня можно и не выполнять? Нет, не так. Неприемлемое для меня и несущее вред хозяину карты? Тоже не совсем. Скорее я должен делать максимум те вещи, которые бы сделал при угрозе своей жизни, а то, что считаю более ценным, чем собственное существование, можно не делать. Например, если стоит вопрос между тем — пробежаться ли по площадке, как приказал раньше Синдор или погибнуть, естественно выберешь бег. Примерно так, а еще сюда хорошо вписывался случай, когда я равнодушно ждал гибели от гоблинов. Вместо попытки продлить существование, я наоборот был готов бросить все и прекратить такую жизнь, чем безостановочно сражаться на потеху другим.

А если быть готовым вернуться в карту, погибнув, но не выполнить приказ? Нет, так вряд ли сработает, ведь уход в безвременье не ведет к концу жизни, наоборот, происходит восстановление израненного тела и наполнение энергией. На этом моменте я вспомнил, что при переходе в карту какое-то время испытываю ощущения работы над организмом. Видимо, происходит пересборка поврежденного образа по сохраненной в карте матрицы, и я мог это чувствовать и даже немного мыслить.

Задумавшись, все ли карты это испытывают, я перешел к сравнению наших характеристик. Сложив все пункты у каждой известной карты, я быстро вычислил, что разброс границ у суммы значений составляет от десяти до пятнадцати. Кстати, у меня было самое высокое число, а гоблины занимали второе место с четырнадцатью баллами, если учитывать обоих призываемых из одной карты карликов. А вот по отдельным характеристикам у меня не было полного превосходства, а тот же Шимунсин, мумия ходячая, и вовсе превосходил меня в скорости. Интересно, какое здесь максимальное значение на конкретный параметр может быть? Представив, что встречусь с существом, у которого скорость задрана в десять единить, вздохнул и подумал, что вряд ли смогу сопротивляться ему.

— Короче, может ты и прав, — недовольно и неожиданно произнес Аландор.

Я умудрился настолько задуматься, что даже забыл о нем, а вот он обо мне нет.

— Я еще подумаю, что с тобой делать, а пока пойду, на колеснице погоняю. Тебя здесь оставить или в карту?

— Здесь, — без колебаний ответил я.

— Ну бывай тогда, — он развернулся, открыл дверь, остановился и вспомнил: — Отсюда не выходить.

Под звяканье колокольчиков и махи хвостиком волос призыватель удалился. Я некоторое время смотрел на захлопнувшуюся дверь, не веря, что стал свободен, а затем в два быстрых прыжка оказался у стены, подпрыгнул, ухватился за гребень, находящийся на высоте пяти метров, и подтянулся. Проделал все это настолько молниеносно, что едва успел затормозить и не перескочить преграду. Но вместо этого я аккуратно высунул голову и впервые осмотрелся в новом мире.

Рядом со стеной росли пальмо-березы, удивившие меня еще в самом начале. Плотная посадка не давала разглядеть, что находится за ними, но внизу среди травы была мощеная дорожка, уходившая в глубь рощи. Она шла между стволами, делая плавный изгиб. На ее повороте я увидел спину Аландора в его модной рубахе, парень быстрым шагом двигался вперед и через несколько секунд скрылся с глаз.

Убедившись, что больше никого нет рядом, я внимательно осмотрелся и понял, что надо перебраться к другой стороне. Там кроны деревьев были редкими можно выяснить, что же находится дальше. Забираться на гребень не стал, чтобы не привлекать внимание возможных свидетелей, спрыгнул вниз, перебежал площадку и забрался на верх с нужной стороны. А вот здесь было гораздо интереснее.

За рядом деревьев находилась целая усадьба с пристройками, ландшафтным дизайном и людьми. Главный дом имел вполне европейский вид, но был украшен колоннами, карнизами и фронтонами, навевая ассоциации с древней Грецией. По всей территории вились дорожки, сжимаемые по бокам подстриженным кустарником или бордюрами. В одном месте бил фонтан, блестя струями воды на свету, а возле него стояла беседка.

Два человека в рабочей одежде перетаскивали мешки куда-то за угол здания. Брали их из телеги, стоящей в стороне на вытоптанной до земли площадке, в которую была запряжена лошадь. Копытное пыталось дотянуться до травы, растущей совсем рядом, но женщина в фартуке, стоявшая возле нее и считающая припасы, время от времени придерживала узду.

До всей этой композиции было метров пятьдесят, и я не видел чего-то необычного, в людях — вполне стандартная одежда и поведение. Но вот, например, пара кустов, покрытых цветами, были непривычны, они имели абсолютные голые стебли, а на верху росли крупные ромашки размером с капусту.

Мужики вернулись, сделав ходку куда-то в глубь и загрузились с телеги по новой. До меня долетели их короткие переговоры с учетчицей, и я не понял ни слова. Не известный язык должен был стать серьезным препятствием для получения информации в будущем. Надо будет спросить, можно ли мне испытать действие той карты, с помощью которой мы с Синдором понимали друг друга. Разумеется, если Аландор все же станет прислушиваться к мои нуждам, а не решит забить на дальнейший наш диалог. А чего, вполне может начать демонстрировать "я хозяин, ты дурак". Козел.

Наблюдая за людьми и изучая строения, я сначала отметил отсутствие видимой охраны, но через некоторое время мимо проехал конный разъезд. В нем было четыре вооруженных копьями и мечами бойца, а у одного сбоку болтался арбалет. Позвякивая железом, патрульные проехали вдоль усадьбы, со скукой разглядывая окрестности. Я заметил пару взглядов в сторону моей площадки, но из-за листвы между нами меня не обнаружили.

Задумчиво глядя им вслед и спокойно удерживая тело на согнутых руках, я размышлял о нынешнем мире. Не заметно здесь высоких технологий, электричества, да даже центрального отопления. Возможно, его и не требуется из-за теплого климата, но над главным строением четко выделялось несколько дымовых труб, а значит внутри разводили огонь. Может камины жгли для антуража?

Дядя Аландора был в моем мире, уж он бы наверняка оценил комфорт цивилизации и постарался подтянуть на соответствующий уровень место своего проживания. Как там Синдор сказал — глава империи? А пацан его племянник, так почему здесь какое-то средневековье или более позднике века, но никак не промышленная революция?

Продолжая наблюдать за жизнью за стеной, я прикидывал, какую нишу здесь занимают призыватели. Понятно, что они считают себя пупами земли, но как к этому относятся другие люди — вопрос. С другой стороны, империя Говшан — это прямое подтверждение, что обладающие картами могут подчинить окружающих и заставить выполнять установленные правителем требования.

В принципе понятно, если я даже на первом круге гораздо сильнее обычного человека и нахожусь на одном уровне с лучшими атлетами нашего мира, которые тренировались всю жизнь, то более старшие карты находятся уже далеко за гранью возможностей людей. Я уже не говорю про идеальные удары, которые стал раздавать направо и налево — такого я даже представить не мог.

У Аландора одиннадцать карт первого круга, пусть они послабее меня, но каждая из них сможет справиться с парой — тройкой вооруженных и подготовленных бойцов. Если запустить все одновременно, то получаем эквивалент отряда из тридцати солдат, не боящихся смерти, травм и не рассуждающих. При этом они могут вернуться к жизни через... Пару часов? Он говорил, что перезарядка два часа, но при смерти время увеличивается, а вот на сколько, не уточнил. Не важно, в любом случае, ничего из себя не представляющий сопляк имеет силу, способную привести к подчинению население какого-нибудь села в тысячу человек. Хотя здесь это уже городом может считаться...

Синдор сказал, что призывателем становится один из миллиона. Чего-то ерунда, какая-то. Их здесь уже трое, это получается, в окрестностях три миллиона проживает? А где они все? Да и ясно же, если ты такой редкий, но важный, тогда тебя под контроль возьмут власть имущие, а если стать самому правителем, то придется постоянно сражаться за удержание власти. В конце концов, что такое несколько карт у призывателя, для страны с населением в миллионы? Да элементарно не сможешь контролировать лично область, диаметром больше сотни километров. Значит придется делегировать полномочия и делиться властью, а здесь начинаются интриги, под коверные схватки и избавление от неудачников.

Вот не вижу я Аландора даже на месте мэра какого-нибудь мелкого городка, если у него нет мощной протекции, его просто удавят тихонько и скажут, что так и было. А протекцию сейчас оказывает дядя — повелитель трехмиллионной империи, который вместо управления делами шляется по другим мирам, где его пытаются пристрелить первые попавшиеся бандиты. Не складывается картинка, либо я чего-то не знаю, либо Синдор врет, как дышит.

Самое интересное — это как мне быть в текущей ситуации? Ну, прямо сейчас придется привыкать к сражениям и смерти, Аландору это нравится. Затем меня могут направить на убийство обычных людей и это будет очень плохо, потому что одно дело куклы из карт или бандиты, нападающие на тебя, а другое дело выполнять приказы эгоистичного ублюдка, который руководствуется больными представлениями о правильном и неправильном. Но даже, если ничего такого мерзкого и не будет происходить, то что делать дальше?

Очень хочется вернуться назад и забыть все, как страшный сон, но это невозможно. Я раб карты, связан с ней, а значит могу существовать только в моменты призыва владельцем артефакта. Даже если удастся убедить Аландора перебраться в мой мир, я не представляю жизнь с часовыми появлениями в реальности и выпадениями из нее на два часа. Хотя так все же лучше, чем не быть дома вовсе.

Интересно, сколько всего времени прошло, как я там погиб? Что они думают, как пережили уход? Останутся ли в Канаде или придется возвращаться на родину? В принципе, проект, над которым я работал, успешно стартует, и я имел часть в нем, которую можно либо продать сейчас, либо выждать время и продать очень дорого. Кредиты висят, но только неделю назад с женой прикидывали, что если сменить дом и продать одну машину, то вполне можно закрыть оставшиеся суммы. Сошлись во мнении, что проще закончить выплаты и остаться в понравившемся жилье, чем затевать всю эту возню. Тем более она как раз работу нашла. Блин, на улице они не останутся, но как решат себя повести после потери, не понятно. Хоть бы как-то сказать, что я жив и думаю о них, чтобы подбодрить...

Настроение начало скатывать вниз, ничего интересного снаружи пока не происходило, а руки почувствовали усталость, поэтому я отпустил край стены и спрыгнул вниз. Чувство времени подсказывало, что осталось минут десять — пятнадцать до возвращения в карту.

Я хотел еще порефлексировать над прошлой жизнью, но как представил, что сейчас уйду в безвременье, а сразу после нового призыва начну драться, так сразу затолкал грустные мысли поглубже. Это было сложно, мозги тяжко переключались на текущие задачи, но всего за пять минут убедил себя, что если не буду активно исследовать происходящее, то назад в свой мир точно не вернусь, а скорее сойду с ума. И зачем было тогда соглашаться на контракт с картой, если после этого я дрался без смысла, умирал, а затем угас, не выдержав изменения обстоятельств?

Окончательно придя в себя, в чем мне помогло тело, как всегда готовое выпустить переполняющую его энергии, я подошел к стене, изучил участок на уровне груди и со всей силы ударил туда кулаком. Видимо, мозги не до конца прочистились от воспоминаний, раз я так опрометчиво поступил, потому что в пальцах что-то хрустнуло, боль прошила руку, а от камня отлетела крошка.

Медленно поднеся кулак к лицу, я плавно разжал его и пошевелил пальцами. Изучение пострадавшей конечности показало наличие перелома двух пальцев и растяжение в локте. Боль была уже вполне терпимой, и я даже мог бы еще раз ударить также, но не стал доламывать тело. Осмотрев стену, убедился в наличии сколов глубиной в полсантиметра. Не знаю, из какой породы сложили преграду, но явно не известняк или песчаник. Блоки были твердыми и суровыми на вид.

Итак, мои кости крепкие, но с дуру можно и их сломать. Удар сильный может сконцентрировать огромную энергию в месте контакта. Невольно вспомнилось лицо Эльзы, разлетающееся под моим кулаком.

Примерно выяснив границы собственной прочности, я поторопился перейти к другим экспериментам, потому что времени оставалось всего ничего. Выбрав место рядом с предыдущим ударом, я шлепнул по нему ладонью здоровой руки. Прислушавшись к телу и подсказкам образа, которым меня наградила карта, я еще множество раз хлопнул по стене, меняя силу удара, скорость, динамику, положение тела, угол и еще много разных вещей. На это я потратил практически все оставшееся время, не отвлекаясь, потому что чувствовал тот самый отклик, который ожидал перед началом испытания.

Хотелось мне сделать то, о чем только слышал в прошлом мире — передать энергию удара внутрь объекта. Тело прекрасно фокусировало потоки сокращений, проходящие по мышцам, распределяло баланс и подстраивало скорость, я только изучал результат прохождения импульса через камень. Буквально чувствовал, насколько удалось пройти за верхний слой, где было действие плотное, а где разболтанное, вернулась ли отдача или все зашло внутрь.

Мои попытки были на грани того, что все получится, но когда я уже подходил к нужному результату, то просто упирался в стену, фигурально выражаясь. Вроде импульс хорошо проходил внутрь камня, но был при этом очень слабый, а увеличение силы вызывало обратную отдачу в ладонь и за поверхностный слой вообще ничего не уходило. Я чувствовал, что близок, вот еще немного и получится, но нащупать правильное движение не мог.

У меня оставалась, наверное, минута, когда я прекратил попытки. Сосредоточившись на собственном состоянии, я уже мог чувствовать, как истекают секунды моего существования. Полезное умение, теперь переход в карту не будет так неожиданен. Бросив издеваться над стеной, я добрел до лавки и рухнул на нее, собираясь ни о чем не думать последние мгновения, а просто смотреть в голубое небо. Ладонь шлепнула по деревянной поверхности, и я осознал, чего мне не хватало!

Вскочив, развернулся к лавке, пару раз хлопнул в пол силы, примериваясь и изучая отклик древесины, а затем с размаху припечатал по сидению. С треском деревяха раскололась пополам, но главное — с обратной стороны вырвало здоровые куски, щепки с треском влетели в брусчатку, отскакивая во все стороны и рикошетя. Я радостно смотрел на разломанную мебель, понимая, что весь вопрос заключался в твердости материала. У меня не хватало физической силы, чтобы вызвать колебания поверхности камня, которые можно было бы использовать для передачи всей энергии внутрь. Дерево же прекрасно пружинит, по сравнению со стеной и у меня легко получилось вызвать нужный эффект.

Так и продолжал радоваться и восхищаться своей сообразительностью, когда последние секунды истекли и я вернулся в безвременье.

Глава 7

Хотелось бы сказать, что при возвращении я открываю глаза, но такого не происходит, ведь нахождение в карте — это не сон. Поэтому при появлении в материальном мире свет в глаза попадет резко и на полную, заставляя поспешно их прикрывать. В очередной раз обратил свое внимание, на этот момент и поставил зарубку, что надо бы заиметь привычку удерживать их открытыми и быть готовым к любым неожиданностям сразу после появления. А то, пока жмурю, какой-нибудь гигантский паук вцепится хелицерами в самое уязвимое место.

Вот такая мысль у меня пробежала, когда я появился из карты. Неожиданно, но я оказался в абсолютно другом месте, не на привычной уже площадке со стенами. Под ногами лежала трава, вокруг раскинулась ровная открытая местность, ограниченная по сторонам парой небольших строений, изгородью из жердей и здоровым домом. Через несколько секунд я разобрался, что это главное строение усадьбы Аландора, которую я рассматривал через стену.

Стоял я на чистой от каких-либо посторонних вещей земле, с местами вытоптанной травой и размерами в метров двести квадратных. Большая такая площадка получалась. По периметру, помимо ограды, кое-где росли березо-пальмы и обычные деревья. Воздух оказался достаточно свежим, а светило не еще не выкатилось над кронами, поэтому я решил, что только началось утро.

Осмотревшись, наткнулся взглядом на двоих людей, что молча меня рассматривали. Это были Аландор и Синдор. Мне не понравилось выражение лица второго, тогда как пацан немного скучал и явно ждал действий от старика. Одноглазый еще какое-то время посверлил меня взглядом, потоптался на месте и проскрипел парню:

— Мог бы и поближе вызвать.

— Так ты не говорил, — огрызнулся Аландор, с неприязнью взглянув в ответ.

— Сюда иди, — махнул мне рукой Синдор, не реагируя на прозвучавший в тоне пацана вызов.

До них было метров пятнадцать, и я спокойно направился к ним, топча траву. Перед тем, как начать двигаться специально немного подождал и убедился, что боль от контроля карты даже не пытается показаться, значит старик, по ее мнению, не имеет права мне приказывать. Пока. Но вот я четко представил, что на последнем шаге шлепну по седой башке ладонью и испытаю прием с передачей импульса внутрь тела, и мгновенно внутренний контроллер недвусмысленно дал понять, что этого делать нельзя. Болевые ощущения были мимолетны, и я от них даже не поморщился, а продолжил шагать к этим двоим и затем встал, ожидая.

Было ясно, что сейчас главную скрипку среди призывателей играл Синдор, он что-то себе решал и обдумывал, и я терпеливо ждал, потому что начинать разговор в непонятной ситуации было опрометчиво. А заодно недоумевал над тем, что происходит, недавно старик уважительно относился к пацану, а сейчас ведет себя, как старший. С другой стороны, если учитывать, что Синдор — наставник, то они вполне могли меняться ролями, в зависимости от ситуации. Сейчас занятие идет, что ли? Впрочем, молчание долго не продлилось, и старик спросил своим неподражаемым скрипучим голосом:

— Значит служить, как следует не хочешь?

Я промолчал, не спеша отвечать на непонятные обвинения.

— Отвечай! — крикнул Синдор, наклонившись на носках вперед.

Выглядело это со стороны, конечно, комично, когда мелкий старикашка пытается чего-то требовать от такого бугая, каким я теперь был. Однако, мне не захотелось как-то это комментировать или шутить, обратился к пацану:

— Аландор ар Говш, этот человек хочет что-то узнать от меня. Надо ли мне с ним разговаривать?

Такой фразы они не ожидали. У парня от удивления слетел скучающий вид, и он аж рот приоткрыл, а через несколько секунд начал расплываться в улыбке. Я только что поставил его выше Синдора, причем формально был вполне даже прав, ведь он владел моей картой. Более того, те кто в теме про неполноценность старика как призывателя вполне могут решить, будто я непроизвольно намекнул, что статус Аландора выше не только по отношению ко мне, но и вообще всех вокруг, ведь у него есть активатор, который утерял где-то одноглазый. А в теме были все здесь собравшиеся. Но до парня это дойдет попозже, а пока он радовался тому, что его статус даже на занятиях признали и унижению человека, который его почему-то раздражает.

Синдор же просто несколько раз моргнул глазом от неожиданности. Если до этого он выглядел комично в своей попытке накричать, особенно учитывая разницу в росте, то сейчас вообще походил на рыбу, замерев с открытым ртом и выпучив буркало. Наконец, какие-то шестеренки в его башке провернулись, и он снова смог обрабатывать входные данные, но результат вычислений ему очень не понравился. Это я понял по неприкрытой ненависти, заполнившей его глаз. Казалось, она вырвется плотным лучом и спалит меня дотла.

Увидев такую реакцию, я засомневался в разумности собственно поступка, но дело уже было сделано.

— Аландор, мальчик мой, передай-ка мне его в пользование, — мягко обратился он к пацану, все также сжигая меня взглядом.

Парень заколебался, не желая отдавать контроль над своей картой и возвращаться к подчиненному положению мальчика на побегушках у сенсея, но старик так грозно зыркнул на него, вопросительно приподняв бровь, что тот поспешно сдался. Сопляк.

— Седор, слушаешься Синдора.

— Аландор, еще мне нужна твоя карта с кислотой.

— Зачем?

Синдор повернул лицо к Аландору и сказал:

— Затем, что я сейчас твой наставник по картам и мне надо разобраться с одной наглой тварью, пока она не вышла из-под контроля. Или ты хочешь, чтобы он тебя также проигнорировал во время турнира?

С ясно читаемым на лице несогласием, пацан начал неохотно листать активатор, а я решил вмешаться, пока была возможность. Кажется, меня станут мучить кислотой, может и пауков натравят для полноты ощущений, но теперь это не пугало. Нет, когда старик получил надо мной контроль и спросил у пацана про другую карту, я почувствовал, как сжимаются внутренности и холодеет в животе. Но это ощущение продлилось ничтожное мгновение и было смыто энергией тела, всегда настроенного на подвиги после появления из небытия. И я смог вспомнить, что боль здесь не так сильно чувствуется, как в прошлой жизни, а недавно меня вообще гоблины на части разделали и ничего. Жив, здоров и даже радуюсь удачно выполненному приему по передаче ударного импульса вглубь тканей.

Из-за таких причин страх сам развеялся, а как только он ушел, я вспомнил еще одну вещь — мое решение о принятии этой жизни. В ней будут постоянные боль, гибель и последующее возрождение. Так чего теперь трусить, если я фактически создан для этого? Поэтому не стал больше сдерживаться и сказал вполне себе разумную вещь:

— Ты хочешь меня пытать за то, что демонстрирую преданность хозяину карты, а не тебе. Ты завидуешь его силе?

— Молчать! — заорал Синдор мгновенно багровея.

Он подскочил ближе и пнул меня в пах. Движения обычного человека оказались очень медленными для моего восприятия, поэтому я даже не дернулся от неожиданности, а просто немного довернул бедро, чтобы он попал в ногу. "Ничего так, боевой хрыч", — мелькнула мысль, когда я любовался тем, как старик отступает назад, перекосившись в сторону. Удар пришелся мне в колено, и мягкая обувь не уберегла пальцы идиота от ушиба.

— Ты — вонючие кишки осла, набитые протухшим мясом и пожираемые червями, — начал он орать, пытаясь по минимуму наступать на поврежденную ногу.

Аландор с удивлением смотрел на разворачивающееся представление, замерев с раскрытой книгой в руках и только ветер шевелил прядь его волос, выбившуюся из хвоста. Сегодня он опять был в дорогом халате и без золотых колокольчиков на рукавах.

Синдор с минуту высказывал неконструктивную критику в мой адрес, распаляясь все сильнее, но затем резко заткнулся. Краснота лица не прошла, питая мои надежды, что его хватит удар, пусть не сегодня, но поскорее бы.

— Аландор, карту, — каркнул он парню, закончив ругаться и выводя того из ступора.

Быстро перелистав до нужной страницы, пацан коснулся активатора и непонятным образом у него в руке оказалась карта привычных мне размеров. Ее рубашка была багрового оттенка, местами отдающего в медь. Немного подержав ее в ладони, призыватель передал артефакт старику. В его пальцах она коротко вспыхнула белым и Синдор повернулся ко мне:

— Лег на спину, раздвинул руки и ноги в стороны. Лежишь без звука, не шевелясь.

Я послушно так и сделал, отойдя на пару шагов и развернувшись к нему головой. Если кислота попадет на череп, то может быстро добраться до мозга и я не буду долго мучиться. А если ему надо иного, то пусть обходит меня на подбитой ноге.

— В другую строну головой развернись и снова замри — не поддался на провокацию Синдор.

Пришлось делать, как он сказал, а через короткое время услышал негромкий гул рассекаемого воздуха. Что-то плюхнулось мне прямо на колено, взорвалось жидкостью, а через секунду я узнал, что испытывает тело, когда его поливают кислотой. Было очень больно, но не до безумия, терпеть, стиснув зубы можно. Однако, вскоре по мне пришлась еще пара попаданий. Одно из них влетело в грудь и брызги плеснули на лицо, частично задев глаз, который один раз уже терял.

Вот теперь стало очень плохо, я дернулся, пытаясь сжаться в клубок, но другая, гораздо более грозная боль, показала, что не выполнение приказа о неподвижности обойдется дорого. Теперь я осознал коварство плана седой скотины, когда надо терпеть сильные страдания, чтобы не получить еще большие.

Кислота разрушала тело, что-то прожигала, шипела. Испарения химикатов давно сожгли носоглотку, а где-то в груди наверняка была огромная дыра, проевшая легкие, сердце, позвоночник и даже землю подо мной. Так мне казалось. Чувствуя, как все новые нервы начинают орать о разрушениях, я с трудом держался. Невыносимо хотелось сделать хоть что-то, пусть даже это принесет действительно ужасную боль, которая пронзит все тело и вывернет разум. Но я держался. И происходило это не из страха перед последствиями, а потому что я заставлял принимать себя новые правила. Дальше я могу регулярно встречаться с такими ощущениями и мне необходимо научиться их терпеть. Иначе... Что именно иначе я не мог сейчас сформулировать, потому что все силы уходили на то, чтобы держаться.

Продолжалось это очень долго. Видимо кислота не могла сразу нанести мне фатальные повреждения и умиралось мучительно. Одина за другой отказывали разные области тела, одновременно даря временное облегчение, когда переставал чувствовать боль от этих мест и добавляя проблем, потому что общее состояние организма становилось только хуже и терпеть было тяжелее. Время я уже не ощущал, казалось, это длится несколько дней, но все же изо всех сил цеплялся за остатки восприятия, понимал, что со мной происходит и не скатывался в полубессознательное состояние, хотя так, наверное, стало бы легче.

Последней мыслью перед переходом в карту было осознание, что в обычном человеческом теле я бы и близко такое не выдержал. А затем наступило ничто, в котором чинился мой образ, а мысль о существовании обрела больший объем по сравнению с предыдущими случаями. Впрочем, все пропало, когда восстановление завершилось и меня опять не было нигде.

Возврат в материальный мир оказался резким и, как всегда, неожиданным. Но в этот раз я успел вспомнить о том, глаза нельзя закрывать и лишь коротко моргнул из-за света, бьющего с неба. С усилием удерживая их раскрытыми, я оглядел привычную каменную площадку и быстро нашел парочку призывателей. Кажется, сейчас был тот же самый день, но прошло уже несколько часов. Одежда на людях не поменялась, а лицо Синдора все еще было красноватым, что говорило о реальных проблемах с давлением.

— Сюда подошел, — грозно каркнул старикашка, презрительно глядя на меня.

Он ничему не научился или считает, что я теперь, как послушная собачка стану выполнять его команды? На секунду я подумал, что может стоит притвориться, будто действительно испугался, но потом отбросил эту идею. Еще не хватало позволять всяким уродам собой помыкать, мне хватало и психически неуравновешенного пацана, который мог сменить настроение десять раз за десять минут и радовался, что казнь пауками застращала людей.

Поэтому я просто проигнорировал его, оставшись на месте в центре площадки, куда меня призвали. Синдор снова начал сильно краснеть, увидев, что его теперь полностью игнорируют, а предыдущая попытка привести меня к послушанию окончилась пшиком.

— Аландор, дай мне его, сейчас же! Почему я постоянно должен тебе об этом напоминать! — закричал он на пацана, разворачиваясь к нему всем телом. — Хватит уже тупить и думать о том, как станешь призывателем пятого круга, надо учиться обращаться с картами и запоминать правила, по которым мы живем! Ты что, хочешь сразу сдохнуть, как встретишься с призывателем не нашего клана?

Сорвавшийся дед подшагнул вплотную к парню и начал подкреплять слова экспрессивными махами руками, иногда задевая халат Аландора. Пацан скривился от крика, состроил мученическое выражение лица, но терпеливо выслушивал вопли наставника. Я буквально чувствовал, как ему хочется заткнуть брызгающий слюной рот, но он сдерживался, иногда вздрагивая всем телом. А прикинув, что нервная система Аландора и так не в порядке, понадеялся, что тот сорвется и они вцепятся друг в друга. К сожалению, этого не произошло, а старик уже заканчивал:

— Поэтому передай мне уже управление и старайся думать! Думать! А не мечтать о великих подвигах и гонках на колесницах.

С последней фразой дед особенно широко махнул рукой, и широкий рукав его униформы черканул по лицу парня. Они, да и я тоже, не обратили на это внимание, но неожиданно мне почувствовалось какое-то странное шевеление внутри головы. Как-будто те правила, которые наказывали меня болью за неподчинение, на малое мгновение активировались и сразу отключились. Чуть подумал и понял, что это реакция на формальную угрозу хозяину карты, что давало мне прекрасный повод опять вмешаться в их отношения. Громким голосом я прервал Аландора начавшего говорить мне о выполнении приказов старика:

— Аландор ар Говш, этот человек агрессивен к вам. Избавиться от него?

Они замерли и вновь удивленно уставились на меня. Пока в голове пацана ворочались мысли, пытаясь усвоить понимание о том, что именно я ему предложил и осознать реальную возможность что-то сделать с наставником, на лице Синдора удивление быстро сменилось гневом. Но, прежде чем он начал говорить, помимо злости я увидел в его глазу вспышку страха. Быстрая, мгновенно спрятанная, но тлеющая где-то в самой глубине. Если боятся, значит уважают, а уважать здоровенного меня таким задохликам надо по умолчанию.

— Аландор, приказывай уже! — распорядился дед, настороженно глядя на меня.

Но я вновь прервал парня, выразительно кивнув на Синдора:

— Если вы не хотите это приказывать, просто кивните. Я все сделаю сам.

Пацан опять затупил, обдумывая мои слова. Видимо, даже такая мысль, что он не только обладает силой карт, но и может ее использовать для решения собственных проблем, а не по указке других, была очень свежей. Но вот Синдор все достаточно быстро понял и теперь страх начал отчетливо проявляться на его лице. Боялся он не глупости своего подопечного, который может на автомате кивнуть, а меня, моей свободы воли и разума, с помощью которого я мог трактовать ситуацию так, как мне удобно.

Разумеется, я не считал, что из-за случайного кивка пацана, получу разрешение размазать его наставника тонким слоем по камням площадки. Правила, которые отвечали за контроль моего поведения опирались на мои собственные представления об адекватности поступков и последствий, которые они могут принести. Поэтому даже прямой приказ убить Синдора следовало бы уточнить, если бы он не был подкреплен изначально прямой агрессией со стороны старика на парня. Но, с другой стороны, случайный контакт края одежды с лицом подопечного уже вызвал реакцию внутри меня, поэтому при желании я вполне смогу что-то сделать с этой скотиной, если подобрать подходящий момент.

Парень покосился на Синдора и увидел его страх, который тот пытался безуспешно скрыть. А через секунду его глаза вспыхнули откровенным восторгом, хорошо перемешанным со злорадством.

— Синдор, похоже тебе надо сдержаннее себя вести, — улыбнулся Аландор. — Мне бы не хотелось лишиться единственного наставника.

— Быстро скажи, что навсегда запрещаешь меня трогать или как-то мне вредить, — негромко сказал старик, скосив глаз на ученика.

— Да он шутит. Или думаешь он реально тебя убьет? — поинтересовался Аландор, перехватывая активатор по удобнее.

— Мы не знаем, что у этого дикаря на уме, сделай, как я сказал, на всякий случай.

— Ну ладно... Хотя тебе все равно придется теперь сдерживаться и обращаться ко мне уважительно даже на занятиях, — хихикнул призыватель. — Седор, запрещаю тебе трогать Синдора или как-то вредить ему.

— Даже если он попытается лишить тебя активатора? Недавно он уже позавидовал, что я подчиняюсь тебе, а не ему, — уточнил я.

— Да не, он не сможет забрать мой активатор, не беспокойся. Делай, что я сказал и сейчас выполняешь приказы Синдора.

Я не успел уточнить, что имел ввиду не попытку присвоить активатор, а просто лишить его. Этого не отделимая часть человеческой натуры — сломать чужое, чтобы спустить до своего уровня. Тогда бы парень стал на одной планке с дедом — оба без карт и активаторов, но старик не дал мне больше и слова сказать, сразу крикнув:

— Молчать! Замер и не двигаешься ни при каких обстоятельствах!

"Ладно, козел, мы попозже потолкуем", — подумал я со вздохом выполняя распоряжения.

Глава 8

Синдор подошел ко мне, стараясь не показывать неуверенности, но я прекрасно видел появившуюся в его движениях настороженность. Страх за свою жизнь заставил уважать существо, которое раньше считал полностью подконтрольным. Почему он до этого даже не думал, что я могу причинить ему вред, ведь он же не владел моей картой, а значит был обычным человеком для меня? Старик обошел по кругу, рассматривая и заставляя гадать, что он задумал. Не зря же они вызвали мой образ из карты в этот же день, видимо, сразу по откату зарядки. Предыдущее представление с моим погибающим от кислоты телом так понравилось, что этот гад решил его повторить? Но старик не торопился меня просвещать, все также двигаясь кругами, иногда шаркая подошвами по камню.

С того места, где я стоял был хорошо виден пацан и эмоции на его лице все также демонстрировали удовольствие и проблески озарений, которые его только что настигли. Оказывается, наставник без карт — это не авторитарный учитель, который держит суровый процесс обучения в твердом кулаке, а лишь инструктор, который дает информацию, но любое его агрессивное действие будет иметь катастрофические последствия. Сегодня я четко продемонстрировал, что в воле Аландора решить судьбу старикашки и он может выбирать сам, как себя вести с учителем. А вот дед может лишь просить защиты от инициативной карты, находясь в зависимости от ученика. Авторитет Синдора даже не пошатнулся, а хорошо так упал.

— Я научу тебя почтительности, детеныш тупака, — в полголоса проскрипел старик, наконец-то останавливаясь. — Ты будешь умолять, чтобы я позволил тебе служить хозяину, а не корчиться в муках каждый вызов. Весь твой час тебя буду пытать, рвать на части, уничтожать день за днем, год за годом. Я лично буду следить, чтобы ты получал сполна, ни на секунду не прерву своего внимания. Такие как ты, бракованные одушевленные, с которыми не заключен контракт по всем пунктам всегда приносите проблемы. Я не раз слышал, что с этими картами приходится дополнительно работать, пока они придут к послушанию и даже видел, как с ними поступают призыватели.

Сначала я внимательно его слушал, но затем мне стало не интересно знакомиться с извращенной фантазией старика. Он продолжил перечисление кар, которые меня ожидают, но вот я не очень понимал, чего он на самом деле хотел. Не могу же я ему служить также, как хозяину карты?

В принципе, еще с нашей первой встречи было понятно, что он имеет гипертрофированное самолюбие и молится на свой статус призывателя, пусть и неполноценного. Наложение же этой черты характера на абсолютную власть в некоторых аспектах породило монстра, а долгая жизнь только закрепила его в этом состоянии. Однако, его фраза про контракт и о призывателях — это действительно ценная информация.

Получается, что договор на служение имеет какой-то типовой вид, но я его не заключал, потому что умирал и времени на это не было. Риндор ар Говш удовлетворился моим согласием на службу и перекинул в артефакт. До сих пор помню давление на лбу в этот момент и последующий свет, проходящий прямо в мозг.

Если таких одушевленных считают браком, значит наша свобода воли гораздо выше, чем у тех, кто использовал полный контракт. Почему тогда мою карту подарили племяннику главы империи? Не считали меня опасным, рассчитывали, что наставник поможет парню справиться со своеволием одушевленного образа или просто вручили ерунду, которую оставить у себя жалко? А может специально хотели избавиться от пацана? Это я потенциальный убийца по контракту, получается? Да не, слишком шатко. Хотя, парня я несколько раз был готов с радостью прикончить.

Прислушавшись к Синдору, я убедился, что он продолжает нудно перечислять кары, которые меня ждут, посмотрел на Аландора — тот вообще заскучал. Пацан с отрешенным видом наблюдал за нами, механически теребя широкие рукава халата и пытаясь открутить пришитую жемчужину. Выглядел он вполне безобидно, даже не скажешь, что может спустить на неугодного десяток призванных существ. Я вновь погрузился в свои мысли, контролируя на фоне речь старика на случай, если там опять проскользнет что-то интересное.

Как же можно составить правильный контракт? Немного поразмышляв, я решил, что при достаточном количестве условий в договоре действительно удастся получить полностью послушного разумного. Единственное, его подчинение может контролироваться только болью поэтому надо тщательно сформулировать контракт, чтобы даже мысли о предательстве давали соответствующую реакцию. Даже не так, нужны условия, когда работа в интересах хозяина карты становится целью существа. Поиск ответа на не самый простой вопрос, как этого добиться, я отложил на потом.

Второй момент, услышанный от дедка — его контакт с другими призывателями. По его тону я заключил, что их больше одного и они совсем не такая редкость, как он мне задвигал. Один на миллион, ну да, ну да. Окончательно убедился, что все надо перепроверять, хотя это и так было ясно, когда я от одного призывателя услышал, что карта моя ценная, а от другого, что она мусор. Хотя думаю, что Аландор уже переменил свое мнение, по крайней мере для первого круга я лучшее из того, чем он обладает. Интересно, какие карты второго круга у него есть и есть ли вообще? Почему-то он ими не хвастался, когда мы смотрели вместе активатор, хотя там еще были страницы с артефактами, которые он мне не показал.

Старик уже замолчал и шкандыбал назад к парню.

— Вызывай пауков, начнем с них, а там продолжим, — распорядился он, всем видом выражаясь злость и предвкушение.

"Фу мерзость", — подумал я, представив этих огромных тварей и вспоминая, как их природные собратья обращаются с мухами. Кажется, кислоту в этот раз запустят внутрь моего прекрасного тела.

— Синдор, ты долго будешь издеваться над моей картой? В прошлый раз он пару боев провел и сдулся, а теперь ты вообще хочешь все время его пытать. Дядя мне не для того подарил такую карту, чтобы у него мозги поехали.

О, парень решил поспорить. В принципе я его понимаю, только получил классную игрушку, как какой-то нехороший человек хочет ее сломать. Еще и предлагает в этом помочь. Надеюсь, он сможет отстоять свое мнение, а то очень не хочется быть выдоенным членистоногими. Тем более, с моей живучестью, этот процесс я прочувствую сполна.

— Аландор, я учу тебя уже год, а ты ничего не хочешь понимать, — очень раздраженно ответил старик, сложив руки на груди и уставившись на призывателя. — Ты же сам сейчас видел, что он не слушается приказов и может даже напасть на меня. Думаешь, что на турнире он себя поведет иначе, если сейчас не обломать?

— Так он мои то приказы слушает и защищает даже от тебя. Чего ты на него так разозлился? Все он нормально делает, все что скажешь.

— Да у него в крови должно быть послушание перед призывателем! В крови! — повысил голос Синдор, ткнув пальцем на мою неподвижную статую. — Ты не знаешь, как лучше его выдрессировать, чтобы он стал покорен. Никогда не слушаешь меня, всегда споришь, но сам ни на что не способен. Да ты даже ту служанку не смог заставить смирно тебя удовлетворять, бегал, как телок за мамкой, ронял нас в глазах обычных людей, а она должна была бы за счастье принимать твое внимание! Сколько раз я хотел ей показать, как надо себя вести с призывателем! Все смеялись, когда видели вас вместе, как она воротила от тебя нос, а ты ничего не делал. Если даже с бабой не смог справиться, то с этим бракованным ублюдком и подавно не сможешь.

Под конец речи голос старика стал чуть тише, а сам он, кажется, понял, что переборщил с наездами, но остановиться вовремя не смог. Пацан побледнел, когда услышал упоминание о служанке, а на щеках наливались красным гневные пятна. Он крепко сжимал кулаки, со злобой и болью слушая наставника, который прошелся по больной мозоли. Синдор замолчал и в наступившей паузе они смотрели друг на друга, пытаясь что-то решить с помощью взглядов. Когда дед уже собирался открыть рот, чтобы продолжить, Аландор его опередил, брызгая слюной и практически шипя:

— Не трогай ее память! Никогда! Наши отношения были только нашими, и никто не станет в них вмешиваться даже сейчас! Ты привык все получать через силу и унижение других, только я не вижу результата. Точнее вижу, вот ты стоишь здесь, служивший клану десятки лет, но не поднявшийся даже до третьего круга, а сейчас вообще без активатора. Так почему ты позволяешь себе учить меня жизни, если ничего не добился сам? Хочешь свести с ума единственную крутую карту, чтобы я получил очередную марионетку первого круга? Так Седор прав, оказывается, ты мне реально завидуешь!

Какой интересный разговор получается! Трагичная любовь, мезальянс, молодость не понимающая, как себя вести с девушкой, но с огромным желанием ее завоевать... А еще бездарность наставника, который за свою жизнь не добился значимых результатов, но пытался из-под палки требовать послушания у молодого дарования. Отличный диалог, гораздо более полезный, чем если бы они просто подрались. Надеюсь, смогу сейчас узнать еще несколько грязных секретов, ведь я же вещь, возле которой можно все рассказать не стесняясь, поэтому продолжайте, прошу вас!

— Ах ты мелкий ублюдок! — завизжал Синдор, как будто ему спицу в зад затолкали. — Да что ты знаешь о моей жизни! Меня ценили все призыватели, с которыми я работал, прислушивались и уважали! Да я прожил уже долгую жизнь, на меня всегда тратили невосполнимые ресурсы, когда это было необходимо, потому что я важен для клана. А вот ты, безмозглых ученик, всего год назад случайно получил активатор и считаешь, что все можешь? Да хрен тебе! Призывателей готовят с рождения, обучая и тренируя к этой жизни, как было со мной. А ты — ошибка природы, на которую никто не рассчитывал и за год так и не приблизился к пониманию сути призывателей. Да на первом же турнире тебе башку оторвут, просто так, чтобы такая бездарность как ты не позорила наши ряды. Сам справляйся тогда с бракованной картой!

Осипнув под конец, Синдор уже не говорил, а хрипел последние слова, после чего крутанулся и вприпрыжку умчался с площадки, оставив нас с Аландором наедине. Пацан злобно смотрел ему вслед, а затем на захлопнувшуюся дверь. Он что-то шептал себе под нос, нервно дергал пальцами и от него прям несло обидой и гневом.

Через минуту он вспомнил обо мне, повернулся и истерично произнес:

— До хрена все умные, ничего не могут, а учат! Ты постоянно чего-то требуешь, этот урод требует, дядя требует, даже мать говорит, что я ей должен! Ну чего ты скажешь, а? Тоже небось считаешь, что я ничего не могу и смеешься про себя? А?!

Но я не мог ничего ответить. Прошлый приказ Синдора о молчании никто не отменял, а прямо потребовать ответ от меня призыватель не догадался. Поэтому просто стоял и молча на него смотрел, иногда моргая, мой внутренний котроллер не запрещал периодически увлажнять глаза.

— Да ты с какого хрена молчишь то?! — возмутился Аландор, шагая ко мне. — Вообще обнаглел? Отвечай!

— Мне Синдор приказал молчать, поэтому не могу говорить, если не потребуешь, — сразу смог объяснить я.

— Блин, вот урод! И здесь нагадил, — хлопнул кулаком об ладонь пацан. — Приказ. Синдор больше на может тебе приказывать, а все его распоряжения отменяются.

Я сразу встал поудобнее и почувствовал облегчение. Очень неприятно стоять неподвижно даже с тренированным телом, тем более по прихоти мерзкого старикашки.

— Он идиот, какой-то, — уверенно заявил пацану, как только появилась возможность. — Я не знаю, про каких одушевленных он говорил, но ты сам видишь, что я вполне нормальный и он, скорее всего, и сам это понимает. Этот псих, кажется, готов разломать все, что его не слушается и не превозносит. Если в говно за лошадьми наступит — то прикажет забить лошадь или всю прислугу?

— Да кто ему позволит слуг казнить? Приживала в поместье, где мы с матерью живем. Должен учить меня, а сам постоянно какую-то чушь про величие призывателей рассказывает и всякую хрень из своей жизни, типа был на приеме у глав клана, видел один раз лорда пятого круга и тому подобное. Сейчас вот ее вспомнил...

Парень застывшим взглядом уставился куда-то мне в грудь и замолчал. Тяжелые воспоминания хорошо читались на его лице, я же задумался, как погибла его любовь. Он же говорил, что-то про память о ней. Интересно, можно ли это использовать, чтобы поглубже вбить клин между ним и наставником? Хотя они и сами пока хорошо справляются.

Аландор очнулся, посмотрел на меня и потянулся к активатору:

— Ладно, я пойду пока. Потом вызову, как-нибудь.

— Погоди, — успел я его остановить. — Что там этот старпер говорил о пауках?

Пацан удивленно на меня посмотрел, остановив руку с активатором на середине движения:

— Ты в смысле о чем? Зачем они тебе?

— У меня же есть еще время в этом призыве. Давай, выпускай троих, уверен, что смогу разделаться с ними. По крайне мере это будет интересно.

— Да ты реально псих, — с каким-то восторгом сказал пацан, быстро переключаясь с тоски о прошлом и неуверенности в себе на предстоящее веселье. — Ты уверен, что оно тебе надо? Когда эти твари жрали преступников, тем кричали очень громко.

— Не попробуем, не узнаем. Нам надо обоим отвлечься, а я заодно потренируюсь со своим новым телом. Мне же помимо отдыха и работать над собой нужно, я ж совсем недавно получил эти возможности.

— Ну ты даешь. Ну давай. Тебе сразу трех или по очереди?

Очень хотелось сказать, чтобы выпускал по одному, но я не стал так делать.

— Троих. Только в одном месте вызови всех троих, а то здесь пространства мало, быстро зажмут между собой.

— Лады, — возбужденно ответил Аландор и сформировал троих существ в дальнем углу площадки, а сам поспешно отбежал к выходу, на бегу выкрикнув им команду к нападению.

Наверное, со стороны мой поступок выглядел не адекватно. При испытываемом омерзении и страхе перед пауками просить вызвать их для сражения, так еще и ставить себя в проигрышные условия. Поступок достойный истинного дебила. Но у меня был план, точнее идеи, как всю эту ситуации развернуть себе на пользу.

Во-первых, я начал сражение за влияние на пацана. Несмотря на его завихи и общую психическую нестабильность, с ним вполне можно было о чем-то договориться, а еще он был хозяином моей карты. Если успешно вывести его из-под чужого навязываемого мнения, то можно попробовать установить новые жизненные установки, идущие мне на пользу. Поэтому сейчас обязательно было необходимо закрепить в его сознании, что я могу приносить положительные эмоции. Разумеется, создавать из себя игрушку, которая служит для развлечения — это не самое оптимальное решение. Гораздо лучше было наладить контакт через разговор и эмпатию, но эту возможность я сразу отбросил, ну не получилось бы в достаточной степени зацепить такого сложного собеседника, без информации о его социуме. Пришлось использовать страсть парня к боям карт.

Во-вторых, мне действительно необходимо тренироваться и знать предел своих нынешних сил. Правильно было бы постепенно увеличивать количество врагов, но это не так интересно со стороны, а я вот чувствовал в себе силы справиться сразу с тремя. Как раз и выясню, навязана ли такая уверенность бодрым организмом или я объективно оцениваю собственные силы.

В-третьих, мне надо быть готовым сражаться с любым противником и в любых условиях. И речь здесь шла не о тренировке в различных обстоятельствах и поиске оптимальных алгоритмов действий, а о психологической готовности нанести максимальный ущерб врагу, даже в безнадежной ситуации. Здесь очень хорошо подходил нынешний случай: страх перед пауками, их большое количество, замкнутое пространство и не владеющий своими возможностями в полной мере я.

Вот такие оправдания придумал сам для себя, но где-то в глубине души я подозревал, что просто немного двинулся под влиянием последних событий и мощного тела. Когда эти твари появились, сформировавшись из сетки линий, я сорвался к ним, спеша нанести первый удар.

Глава 9

Здоровые твари начали на меня реагировать, как только получили приказ нападать, но это было поздновато. Развив максимальную скорость, я быстро добрался до них, на ходу сделал пару шагов по стене, чтобы зайти с боку и остановился рядом с одним из противников. Торчащие волоски группировались пучками, вызывая ощущения плешивости у паука, а он сам стремительно поворачивался ко мне.

Не дав ему завершить движение, я схватил руками две ближайшие лапы и рванул на себя, разгоняясь спиной вперед. Еще с прошлого раза я отметил две особенности пауков — живучесть и относительную легкость. Если с первой было все понятно, выносливость в четверке позволила существу жить и даже двигаться после того, как я проломил ему хитин и впихнул свою ногу внутрь, то вот вторая была неожиданна для существа такого размера. Точнее, выглядел паук большим, тело с лапами составляли круг в диаметре больше моего роста, а максимальная высота была полтора метра. Здоровая такая лошадь получалась. Но вот от силы моих ударов прошлый смешался с места, поэтому сейчас я решил попробовать побороть членистоногое.

Его удалось сдернуть с места и поволочь за собой. Изначальный план состоял в том, чтобы раскрутить его и швырнуть об стену, но все-таки он оказался тяжеловат и хорошо цеплялся лапами за камни. В какой-то момент он намертво встал, вбив коготки на кончиках конечностей в стыки брусчатки и пришлось остановиться вместе с ним. Я разжал ладони, прыгнул прямо к телу, проскользнув между лап, и ударил, выбрасывая колено вперед и доворачивая бедро опорной ноги. Хитин смялся под стопой, и сломанными краями прорвался внутрь. Хорошо, что не влез туда ногой на этот раз. Существо отбросило назад, а мне пришлось отбегать, чтобы не попасть в окружение.

Все три паука выстроились передо мной в ряд и дружно начали перебирать лапами в мою строну, пытаясь окружить. Я бросил взгляд на их паутину, увидел, что она стала прозрачной и удвоил внимательность. Превосходя их в скорости, решил просто перепрыгнуть приближающихся противников, но как только приблизился они разом подняли передние лапы и привстали, не останавливаясь при этом. Едва успел затормозить, чтобы не попасть в капкан раскинутых ног.

Такого они раньше не делали, все же очень мало я знал о противнике, чтобы так самоуверенно выходить разом против троих. Кажется, меня опять ожидают боль и страдание. От Аландора донеслись подбадривающие выкрики, и я порадовался, что хоть кто-то на моей стороне.

Придется импровизировать и начну с акробатики. Рывок к стене позволил набрать достаточную скорость, а оттолкнувшись от нее вверх и в бок я оказался в воздухе, падая на ближайшего паука. Он гостеприимно распахнул свои объятия мне на встречу, но не успел перехватить, а я приземлился ему на спину. Не задерживаясь, сразу пробил двойку прям по глазам. Тело членистоногого — не самая удобная опора, удары получились не в полную силу, но их хватило, чтобы существо вздрогнуло всем корпусом и замерло.

Ругаясь про себя, спрыгнул с него в бок, чтобы его собратья не стащили меня и уже здесь нанес несколько сильных ударов руками. Они выходили быстрыми, мощными, точными. От каждого попадания паук дергался, проседал на лапах и не мог сориентироваться, чтобы меня схватить. В стороны полетели куски хитина, какие-то внутренности, слизь. Напоследок в готовую дырку я вбил ногу, полностью погрузив ее внутрь и размолотив какие-то органы.

Этого паук уже не выдержал и конвульсивно сжался, частично стискивая меня лапами с боков. Достаточно неожиданно и весьма плотно. От этих пут я быстро высвободился, но другие противники уже подобрались вплотную и несколько раз успели зацепить когтями, пытаясь подтащить через тело собрата. Мне очень повезло, что они не смогли действовать свободно, туша товарища мешала, но я получил длинные и глубокие порезы. Отбежав в сторону, быстро оценил полученные раны, не посчитал их стоящими сейчас внимания и посмотрел на пауков.

Раненый продолжал конвульсивно сжиматься и пока не представлял опасности, а два оставшихся обошли его с боку и шустро топотали лапками в моем направлении. Вспомнив начало схватки и реакцию членистоногих, не стал ничего выдумывать, а просто зашел с боку, пользуясь преимуществом в скорости. Надо было срочно кончать с ними, площадка маленькая и часть ее уже покрыта паутиной, которая слабо поблескивала на свету.

Теперь я не стал бить сразу, а крепко ухватил основания лап и, удерживая паука, начал ритмично ломать его тело коленом. Три удара спустя, одна из конечностей отломилась, и я перехватил за другую. Противник пытался то вырваться, то извернуться поближе, но не мог противостоять моей силе, и я хоть и с трудом, но сдерживал его, если бы не второй паук, то его удалось бы добить. А так, чтобы не подцепили острыми когтями, пришлось прекратить избиение. Напоследок резким движением перебил еще лапу, какие-то хрупкие они в этом месте оказались.

Ускользнув от атаки третьего существа, отошел на свободную от паутины часть площадки. Оказывается, с ними вполне можно сражаться в рукопашную, и я зря боялся сходиться вплотную. С другой стороны, бой накоротке с несколькими противниками обернулся для меня неприятными ранами от когтей. Тем не менее, разница в характеристиках силы и скорости дает весомое преимущество. Но вот в живучести они мне не уступают. Побитый паук на шести лапах вновь хромал ко мне, несмотря на дырки в теле и две отсутствующие конечности. А первый из пострадавших прекратил сжиматься и неуверенно пытался подняться на ноги. Кажется, бой будет долгим.

Все же я их победил, но это было опасно. Я смог вырубить второго противника, оказавшись на его спине и пробив перемычку между гловогрудью и брюшком. Все, как и в первый мой бой. Но из-за этого третий из пауков едва меня не сцапал и пришлось уходить от него на замазанную паутиной поверхность. Перекатившись по ней, я почувствовал несколько рывков, когда клей цеплялся за одежду и открытые части тела. Поднявшись на ноги, решил было, что это все фигня, но места соприкосновения с выделениями членистоногих начало жечь, причем сильно.

Клей плавил кожу и одежду, поэтому я одним движением снял рубашку и попытался шагнуть дальше, но оказалось, что нескольких секунд нахождения на одном месте достаточно, чтобы обувь намертво прилипла. Субстанция, нанесенная на паутину, напомнила китайский клей, который раньше покупал в строительных магазинах. Он тоже старается подплавить поверхность и проникнуть в нее поглубже.

Резким движением я смог поднять ногу и частично освободиться, но пара прочных нитей паутины потянулась за подошвой. Эта пакость оказалась намного более опасной, чем я ожидал. Порадовавшись, что не бросил рубашку сразу, я перекинул ее ближе к краю покрытой паутиной зоны и, оставляя части обуви на земле, перебрался на нее, а затем с двойного прыжка зацепился за верхушку стены, повиснув, как обезьяна над затянутой тенетами площадкой. К счастью, целый паук не сильно мне мешал, потому что резко снизил скорость, двигаясь по покрытой паутиной земле.

Дальше все стало легче, пользуясь преимуществом в скорости, я оторвал единственному врагу все конечности и стал тренироваться на нем в своем ударе через внешний слой защиты. Выходило плохо, поэтому я похвалил себя, что не пытался использовать его в наиболее жаркие моменты. Самый же первый из противников прилип к собственной паутине, куда я его просто затолкнул. Он не мог толком сопротивляться, потому что так и не оправился от глубокого ранения.

Аландор радовался, как ребенок моим подвигам. Он реально был вовлечен в схватку, давал советы, предупреждал о приближающихся противниках, кричал при удачных ударах и переживал в сложных ситуациях. Но ни разу не попытался мне помочь, притормозив пауков или помешав им нападать. То ли он считал это не честным, то ли ему было гораздо интереснее наблюдать, как я вывернусь, чем подсуживать. Даже не знаю, что лучше для меня.

На последнем противнике я ему крикнул, что мне надо отработать удары и он не стал его отзывать, продолжая отвлекать меня в процессе экспериментов своими комментариями о произошедшем. Мои мозги не сразу включились после боя, раны горели, адреналин кипел внутри, а радость от победы буквально распирала. Кровь прекратила течь и засыхала на мне, а я не обращал внимание на открытые раны. В итоге, потратил минут десять на избиение беззащитного членистоногого, прежде чем вспомнил, ради чего все затевалось и что надо немедленно закреплять наше установившееся взаимопонимание с пацаном.

— Ну как, нормально я их? — самодовольно спросил я.

— Да класс! Первый раз вижу, чтобы одна карта против трех сражалась и загасила всех. А лапы ты им мощно научился отрывать, я аж не ожидал, что у тебя так легко на последнем станет получаться!

— А ты всех существ друг с другом сводил в драке?

— Ну. Жаль, что не всегда получается активатор использовать.

— Почему? — удивился я.

— Да этот урод старый вмешивается постоянно, запрещает вызывать карты, когда хочется, все только на площадке здесь или на тренировочном поле. И то, три раза в неделю, а в остальные дни рассказывает, как надо с ними обращаться, а потом требует задачи решать. А у него задачи тупые и каждый раз другой ответ. Бесит, скотина!

Аландор вновь разнервничался, вспоминая свою жизнь, а я стал дальше развивать разговор, стараясь запомнить даже крохи информации. Главное еще успеть закрепить в его сознании, что я друг и сделать это до того, как сработает возврат карты.

— Так получается, что ты даже не можешь использовать карты часто? А как тогда учиться с ними обращаться?

— Да вот и я не знаю! — обрадовался моему вопросу пацан, высказывая наболевшее. — Я у него даже спрашивал несколько раз, как мне научиться сражаться перед турниром, если я карт не вижу? А он только заладил, что сначала надо заучить их характеристики и тактики применения, а потом уже на своих тренироваться. А нафига это делать, если карт первого круга тысячи и какая будет против тебя никто не знает? Вот ты не знаешь, зачем мне знать, как использовать Водяного, если в противники Ворон попался? Да у меня их нет, а если появятся, то явно после турнира! Мне вообще новые карты перестали давно давать, дядя сказал, что и этого достаточно, вот с тобой повезло только. В клане до первого турнира вручают десять карт, а остальное надо самому добывать. Но меня возле мамки заперли и не дают ни с кем сражаться! Да и сами карты постоянно запрещают использовать!

Парня прорвало. Его мысли вились, цепляясь друг за друга и находя выход через рот. Сознание Аландора только и успевало, что скакать по ассоциациям, вываливая на меня связанные с этим истории, но он даже не пытался задуматься, кому это рассказывает и с какой целью. Понятно, что ему хотелось выговориться после ссоры с наставником, но неужели я более достойная кандидатура, чем его друзья? Или нет у него здесь друзей? Надо будет обязательно узнать про него все подробности.

— Так давно ты стал призывателем? — уточнил я на всякий случай, помня, что Синдор его уже год учит.

— Да год назад, как на восемнадцать лет карты коснулся, — задумался Аландор, облокачиваясь спиной на стену. — Это было реально круто. Знаешь, что только один из миллиона может получить активатор, впервые взяв карту в руки? Я счастливчик, выходит.

Он хихикнул и довольно вздохнул.

— А Синдор тоже избранный, получается?

— Неее. Он клановый, его с рождения готовили стать призывателем. Активатор ему выдали в пятнадцать, с тех пор и служил. Только просрал его, — злорадно хмыкнул пацан, выныривая из воспоминаний. — Это мне повезло, а тому все сразу на блюдечке принесли.

Я почувствовал, что до конца сеанса осталось минут десять. С каждым призывом ощущение времени становилось все более четким и понятным, поэтому я закруглился с вопросами, несмотря на жгучее любопытство и перешел к главному:

— Понятно все с ним. Слушай, Аландор, я недавно стал образом в артефакте и даже сам не из этого мира. Все, что ты мне рассказываешь — очень интересно. И еще я понимаю, что ты нормальный призыватель, в отличие от старых уродов, которые завидуют талантливым коллегам и мешают им нормально развиваться. Давай теперь вместе изучать карты? Мне надо понять свои возможности, а тебе знать, как сражаются существа в реальности, а не по чьим-то словам. Да всегда ведь обучают через практику, никто же не думает, что слово "работа" заменит реальную работу? Ну и здесь, чтобы понять, как сражаться, надо пробовать, а не рассуждать.

Пацан отлип от стены и недоуменно на меня посмотрел. Он не ожидал услышать от карты предложения о сотрудничестве. Для него это прозвучало примерно, как заявление ананаса, что тот готов дать пару советов по общению с противоположным полом. Я понял, что надо срочно заставить воспринимать себя в серьез и показать выгоды моего предложения.

— Ты знал, что у пауков есть уязвимая область?

— Нууу, их несколько. Обычно либо в голову били, либо лапы ломали, как ты. А где она еще?

— Сверху, там более тонкий хитин и какие-то важные органы прям близко к поверхности. Я это узнал, когда ломал им спины, видел же, они после этого едва шевелились. Один точный удар и все, не надо отрывать лапы, пихать внутрь ноги по пояс. Быстро и просто, если знать, куда бить. Например, если использовать карту тех же гоблинов, то один должен отвлекать паука, а второй запрыгнуть сверху и бить.

— Так они так и делали, забегали с разных стороны и ковыряли его. Иногда даже получалось, но раз на раз.

— А сверху не атаковали?

— Нет.

— А почему? — продолжал я его выводить на простейшую мысль.

— Да я откуда знаю? Видимо, не в курсе, что так можно. Вон, ты сам это только сейчас узнал.

— А ты ведь можешь отдавать им приказы во время боя.

— Естественно. Даже...

Парень замер с открытым ртом и удивленно на меня посмотрел.

— Блииин, — протянул он. — Чего-то я сразу не додумал. Ну да, направлять их можно. Обычно они и сами бьют по слабым местам, но если не знают о таких, то не станут туда атаковать. Ты прав. Синдор гад, ничего не говорил про это!

— То есть он знал и молчал?

— Да не в курсе я! — воскликнул призыватель. — Он рассказывал истории, когда использовались уязвимые точки существ, мы даже несколько раз наугад выбирали карты и представляли, как бой проходит с использованием слабых мест, каждый за свое существо играл. Но это не по-настоящему было, и он всегда мухлевал! То говорил, что так не бывает, то придумывал новые правила, когда проигрывал. А потом вообще перестал со мной так играть, только заставлял учить тактики боя. На хрена мне все-таки они нужны, если я их не использую, ну нет у меня этих карт!?

Аландор возмущенно посмотрел на меня, а я одобряюще кивнул и расширил свою мысль:

— Ну зачем он тебе теперь? Можно же нормально учиться, если вместе это делать станем. Сами разберемся с особенностями твоих карт и решим, как их лучше использовать. В своем мире мне приходилось решать подобные задачи, поэтому смогу хорошо помочь тебе. Ведь больше ни от кого ты не узнаешь эти секреты, только от одушевленной карты, которая сражается и может на месте все выяснить. Обычных же людей не пустишь на драку с существами, они умрут быстро.

Я не стал упоминать, что мой опыт в решении таких задач больше состоял из компьютерных и настольных игр, но справедливо считал, что аналитических склад ума и способность к быстрой обработке информации позволят найти оптимальные тактики сражения. Тем более у меня была прекрасная мотивация — будь полезен хозяину карты и сможешь влиять на его решения.

— Так ты прав, кажется. Говоришь логично, — задумчиво протянул Аландор, рассматривая мои травмы, оставшиеся после схватки. — Тем более, приказы ты выполняешь четко из-за контракта. Давай, я посмотрю, что этот хрыч будет дальше делать, и решу? Может и не понадобится чего-то выдумывать.

— Давай, заодно узнаешь, как он к тебе действительно относится. Если не начнет нормально учить, сразу поймешь, что он даже не собирался тебя готовить, а значит ему плевать на твою жизнь.

Сейчас я увидел огромный прогресс в наших отношениях, парень рассказал о своих планах и даже спросил одобрения. Конечно, Аландор больше формально поинтересовался, но сам факт такого построения фразы говорил о том, что я выхожу из образа ананаса и приближаюсь к образу партнера в его глазах.

Что же касается Синдора, я считал, что в ближайшее время они не наладят контакт. Слишком много было сказано сегодня между ними, слишком долго копилось взаимное непонимание и обиды. А путь, который я указал для обретения силы, вот он, совсем рядом. Увлекающаяся натура парня должна помочь ему сделать правильный выбор, не тратя много времени на обдумывание.

— Аландор, у меня время выходит, — сказал я ему, почувствовав, что осталась минута. — Как долго моя перезарядка длится?

— Два часа, — без запинки ответил парень. — Если убьют или сильно ранен, то до четырех часов растягивается. Вот сейчас на два или два с половиной часа тебя продержит в карте.

— Думаешь, сегодня еще увидимся? — я окинул взглядом небо, прикидывая оставшееся время до вечера.

— Не знаю, вряд ли, — ответил он, вставая со скамейки. — Матушка чего-то хотела еще, да и как Синдор поступит, не знаю. Да плевать! Если не будет нормально учить, сам научусь!

Я одобрительно кивнул его настрою, в последний раз поглядел на разделанного паука, который был все еще жив, но его до сих пор не отозвали и распался на искры.

Глава 10

Свое воплощение в нормальную жизнь встретил с радостью. Хотя в карте и не чувствуется времени, но ты находишься в ожидании, когда же что-то произойдет. Нет ничего, процессы замерли, мысли отсутствуют, а все равно живет в тебе тянущее чувство тоски по обычному существованию.

"Ух ты, новая локация!" — удивился я, материализовавшись. Рядом со мной стоял Аландор и ждал, пока призыв закончится.

— Наконец-то! — с облегчением сказал он. — Знаешь, сколько времени прошло с того разговора?

— Нет, — ответил я, осматриваясь.

Каждый раз приходилось привыкать к резкой смене обстановки, что здорово смущало.

— Две недели! — воскликнул парень, патетически взмахивая руками под звон колокольчиков. — Он заколебал меня! Никаких призывов из карт, даже на площадке, никаких объяснений, только тупая зубрежка существ и бесконечные рассказы о величии призывателей. Я начал с ума сходить! Мне это все надоело, сбежал типа на колеснице кататься, а сам сюда приехал. Давай с картами сражаться?

Он сходу обрушил на меня шквал эмоций, плохо связанный текст с описанием событий и, наконец-то, ожидаемую мной просьбу. Похоже, план сработал, пацан успешно рассорился с Синдором и решил обрести самостоятельность. С моей помощью, разумеется. Обязательно научу его правильному и удобному для меня видению мира, только попозже, сейчас надо определиться, где мы и выработать план дальнейших действий. Извини, пацан, драк сейчас не будет.

Мы стояли ближе к вершине невысокого холма, а ниже нас располагалась природная арена, ограниченная еще одним холмом и пологими скалами. Перепад высот оказался небольшой, но его вполне хватало, чтобы закрыть это место от других глаз. Земля впереди была не очень ровной, местами на ней лежали валуны или светло-серые осколки породы. Все это покрывала низкая трава, создавая картину, чем-то схожую с альпийскими лугами. Еще больше антуража к живописному месту добавляло синее небо с редкими белыми облаками и чистый воздух без дымки на горизонте.

Аландор был в дорожной одежде — плотные штаны, белые сапоги, рубашка и жилетка хорошо сидели на нем, показывая наличие вкуса или отличного портного. Если бы не золотые колокольчики на рукавах, мне бы даже понравился его нынешний вид, сейчас он казался более серьезным и старше своего возраста. Недалеко щипал траву конь гнедого окраса, чьи поводья были накинуты на крупный куст.

Погода стояла отличная, небольшой ветерок не давал духоте накрыть нас полностью, липкой влажности не ощущалось. Идеальные условия, чтобы разорвать на кусочки несколько противников и, если останется время, я этим непременно займусь. Но информация прежде всего.

— Конечно, сейчас начнем, — ответил я, вернув взгляд к пацану и создав приветливое выражение лица. — С кого начнем?

— Давай с Шимунсина. Ты его тогда уделал, конечно, но может сейчас он победит.

В глазах парня разгорелся азарт игромана, когда он заговорил о своем фаворите, я видел таких людей в прошлой жизни. Надежда, что именно им повезет в ставке или уверенность, что они точно разгадали систему, позволяющую остаться в плюсе, толкала их отыгрываться после каждой неудачи. Неожиданно, но Аландор имел еще большее количество психологических проблем, чем я предполагал. Обязательно надо это использовать в дальнейшем.

— Нравится он тебе? Интересная карта, да, — понимающе улыбнулся я. — Мне с ним не просто пришлось в первый раз. Расскажи о нем. Все, что знаешь или на что обратил внимание, когда он раньше сражался, тогда у меня получится раскрыть какие-нибудь его секреты. Представляешь, если получится сделать его сильнее?

— Это как? Характеристики же нельзя изменять, — не понял парень.

— Узнаем слабые и сильные места, станем их грамотно использовать. Я покажу, будет интересно.

Здесь я рисковал, потому что мог не выполнить даваемых обещаний, но наверняка, что-нибудь бы придумал или заморочил ему голову. Внутренний контроллер грозно зашевелился, мимолетно стегнув болью, но я сам верил в свои слова, поэтому он успокоился, однако продолжил за мной следить. Я уже начинал воспринимать эти проявления заключенного с картой контракта как живое существо. Разновидность раздвоения личности, одна из которых наказывает другую за неправильные помыслы и действия.

— Хорошо, — сомневаясь согласился Аландор, немного успокаиваясь и прекратив звенеть колокольчиками. — А что ты хочешь узнать?

Я внутренне вздохнул. Пацан не мог воспринимать длинные фразы, которые несли более одного смысла. Он выхватывал только наиболее эмоциональное для себя содержание, полностью игнорируя остальное. Может старикашка был не таким и плохим наставником, но его усилия разбились о тупость ученика? Главное, не повторить этот результат.

— Что тебе в нем нравится?

— Ну... Он классный! Ты бы видел, как он гоблинов гонял! Даже четверых смог уработать, почти. Но там ему не повезло, раненый за ногу его схватил и прицепился, а он не успел от дротика увернуться, — по мере рассказа, Аландор начинал вновь возбуждаться и пытался изобразить руками, как это происходило.

Ладно, кто сказал, что путь к свободе и силе будет легким? Если придется слушать тонны ненужной инфы, чтобы получить ключевые знания, значит так, тому и быть.

— Неплохо, — оценил я, стараясь всеми силами заставить себя верить, что мне и правда интересно, иначе могу получить разряд боли за ложь. — Напомни его характеристики?

— Сила 2, скорость 5, выносливость 3, дух 2, — без запинки отбарабанил пацан.

— Сумма их равна двенадцати, получается?

— Ага. У тебя выше, конечно, самый предел.

— А какие минимальные и максимальные значения есть? — спросил я.

— Общие? От десяти до пятнадцати на первом круге. А сами значения от нуля до пяти могут меняться. Есть еще лидеры, у таких карт одна характеристика семерке может быть равна. Вот они реально крутые, только редко встречаются. И дорогие.

Вот настоящий ребенок, он погрустнел, вспоминая, что есть особенные артефакты, которые много стоят и выделяют их владельца из рядовых призывателей.

— А как получил Шимунсина? Еще что-то такое можно достать?

— Нее, его мне дядя подарил давно, а других взять негде. Ни призывателей рядом, ни переходов в локации, ничего. Только на турнире можно будет, но Синдор постоянно говорит, что там убить могут и я не вытяну. Не знаю даже, что на нем произойдет... Давай уже начинать, — неожиданно вспомнил он о цели приезда в это уединенное место.

— Сейчас начнем, еще пару вопросов только, — пришлось уступить и приготовиться перейти непосредственно к делу.

— Твой шустрый тип всегда только своим оружием сражается или может чужое использовать, или кулаки свои?

— Практически всегда своим. Не, когда теряет, то хватает все, что можно, один раз даже ногу Тринога использовал, — рассмеялся воспоминанию парень. — А руками ни разу не пытался.

— Кто лучше всего с ним дрался?

— Эльза, прикинь? Я думал Триног, у него параметры повыше, но нет. Цепью сразу ему ноги спутывал, валил на землю и добивал. А девка ничего так, держалась, но все-таки скорости немного не хватало, поэтому тоже быстро сливалась.

— Ладно, я понял, давай, вызывай его, — скомандовал я и добавил, очертив рукой кривой круг ниже нас: — Только прикажи ему за эти камни не выходить, а то будем час бегать друг за другом.

Пока Аландор листал активатор и вызывал противника, я подобрал несколько камней. Замотанный в бинты враг появился в десяти метрах, навел на меня черные глаза, молча выслушал команду призывателя и начал действовать. Выпустив шипастое ядро из ладони, он раскрутил его, полностью приготовившись к схватке. Я же подошел поближе, но оставляя достаточную дистанцию, потому что помнил неприятно поразившую скорость бойца.

Как только он сделал шаг навстречу, я стал быстро швырять набранные камни. Они летели намного точнее, чем в прошлой жизни, а разогнанные до высоких скоростей представляли серьезную опасность. Впрочем, Шимунсин вполне успевал уворачиваться от них или сбивать древком оружия, не прекращая вращать цепь с шаром. На первых трех бросках оценил его реакцию, манеру действий и бросился к нему на максимальной скорости, продолжая обстрел.

Он мгновенно среагировал на угрозу, пытаясь разорвать дистанцию, но камень, летящий в живот, заставил мумию потерять время на уворот. Тогда он использовал свое оружие, направив рассекающий воздух шар мне навстречу. В сильном прыжке, я оставил снаряд за спиной, чувствуя, как меня касается цепь и меняет его траекторию, направляя в спину, но это уже не имело значения. Передо мной замаячило древко, внутри которого, как я убедился на собственном опыте раньше, пряталось узкое лезвие.

Я успел сделать то, что хотел — сильно сблизился, а цепь оружия оказалась рядом и я мог отобрать его. Шимунсин резко прекратил движение назад и точным уколом воткнул мне древко в бедро, выпуская лезвие, но это не остановило меня. Чувствуя боль от возникшего в теле железа, я уже добрался до противника и смог ухватить его кисть, вытягиваясь вперед и падая на землю. Нога испытала незабываемые впечатления, когда шип в ране вывернулся.

Противник больше не смог ничего сделать, я увлек его за собой, подмял вниз и скрутил так, что тот не шевелился. Точнее он активно сопротивлялся, но для меня это выглядело несерьезно, а пара ударов по голове отправили его в нокдаун. Элементы борьбы в партере из прошлой жизни оказали существенную помощь сейчас. Я посмотрел на Аландора и спросил:

— Ну как?

— Нормально, — с готовностью ответил он. — Камнями карты еще не кидались. Жаль, он не смог убежать.

— Так спиной вперед не побегаешь быстро, — ответил я, отпуская Шимунсина и осторожно поднимаясь.

Предварительный удар в затылок парализовал начавшего шевелиться врага, поэтому я не обращал на него внимания, когда вставал. Нога держала вес приемлемо, но вот подвижность пострадала. Ладно, скоро все заживет, не позже чем через час. Я подхватил за шею противника и поставил перед собой. Похлопал ему по груди, привыкая к сопротивлению поверхности, а затем сказал Аландору:

— Смотри, как я могу.

Резкий, но мягкий хлопок по покачивающемуся Шимунсину не выглядел опасно. Все его тело вздрогнуло, а через несколько секунд начало распадаться искрами. В момент удара я почувствовал, как энергия импульса проходит внутрь и распространяется через органы, калеча и разрывая их. Непередаваемое ощущение, испытываемое даже не рукой, а скорее собственной сутью. Я видел без зрения, как прошла эта волна, ее направление и силу. Сам не ожидал подобного эффекта от правильно использованной способности.

— И чего? — не понял Аландор.

Я досадливо цыкнул, но потом расслабился.

— Давай Эльзу, только скажи ей не сопротивляться.

— Так ты ж ее убьешь! Нафига на это призыв тратить?

Тут я прикинул, что он все равно не оценит мой мастерский удар, в представлении пацана я и так являюсь физически сильным, поэтому ему без разницы, разлетается ли тело моего от кулака или внешне целый враг распадается на искры от хлопка ладони. Наилучшей демонстрацией был бы паук, но из-за внешнего скелета членистоногого я не мог эффективно использовать эту способность, нужны были тренировки, чтобы привыкнуть к жесткости хитина и полужидкой субстанции за ним. Ладно, не будем тогда этим заниматься.

— Придется иногда так делать, мы же изучаем карты, а не играем с ними. Но сейчас ты прав, не будем тратить призыв. Подождем пять минут, кровь остановится и дальше продолжим.

Нога серьезно болела, слишком удачно распорол ее шип, но мне приходилось сдерживаться и не показывать вида. Я же крутая карта, имидж наше все. Сейчас немного переведем дыхание после сражения и продолжим. После этого боя у меня возникла идея, как Шимунсину лучше работать против меня, но все равно его сегодня уже призвать нельзя, пацан же забудет объяснения к следующему разу, поэтому не стал рассказывать. А пока, пусть дальше на вопросы отвечает:

— Что за турнир, про который постоянно Синдор говорил?

— Ну... турнир. На нем сражаешься с другими прызвателями, если побеждаешь, получаешь карты. Иногда даже на малых турнирах можно мощных существ заработать. Максимум на круг больше, чем активатор у тебя, но это все равно круто. Хотя, если делать ставки, то можно и больше.

Хотелось задать много-много уточняющих вопросов, но приходилось выбирать.

— А кто их организует?

— Не знаю, — пожал плечами пацан. — Да и никто не знает или молчат.

Ему надоело стоять, и он уселся на нагретый валун.

— Как это? — не понял я, зажимая рану на ноге, чтобы быстрее остановилась кровь.

— А вот. Мы попадаем туда через портальные карты, а внутри само по себе происходит распределение противников. Там разные правила по использованию активаторов и существ, но цель победить карты врага. Самих призывателей убивать не надо, поэтому сомневаюсь, что Синдор правду говорит, будто на меня нападут. За это никакой выгоды не получишь, а иногда и без награды остаешься.

Я запутался в его объяснениях и зашел с другой стороны:

— Слушай, а вот все эти знания о призывателях, турнирах и подобном, ты где получил? От Синдора?

— От него чушь всякую получил, — категорично отозвался парень, замотав головой. — Дядя дал книги, где описываются правила жизни призывателей и работа с картами. Там даже справочник есть по ним, который и заставляет учить Синдор. Здоровая штука и тяжелая.

Я аж замер от стремительно перебираемых в голове вариантов получить доступ к этим книгам. Надо только пацана уговорить и... И ничего. Как я их читать стану? Местный язык не знаю, а книги вообще могут быть на другом написаны. Может он читать мне их станет? Вместо сражений...

— Ладно, я кажется в норме. Скажи, ты можешь призывать меня у себя дома?

— Зачем? — почему-то насторожился пацан и внимательно на меня посмотрел.

— Мне некогда обдумывать все, что я узнаю. Даже бои с существами надо анализировать, а у меня только час времени, который постоянно занят. Если получится, то надо призывать меня постоянно по откату времени, тогда смогу нормально обдумать произошедшее и тебе сильно помочь.

— И это все? — подозрительно спросил он.

— А чего еще? Чего так насторожился? — удивленно спросил я. — Мне интересно, конечно, посмотреть, как вы здесь в этом мире живете, но сначала надо с картами разобраться.

— А тебе не надо посмотреть книги призывателей? — каким-то непонятным тоном вновь спросил парень.

— Ну так-то тоже интересно. Только они с картинками? Потому что я читать по-вашему же не умею, — хмыкнул ему в ответ. — Слушай, скажи прямо, чего случилось? Нормально же общались.

Аландор отвел взгляд, усиленно раздумывая над чем-то. Он даже не попытался отправить меня в бой, хотя ему всегда торопился на это посмотреть. Значит тема была достаточно серьезной и необходимо деликатно про нее узнать.

— Аландор, ты хозяин моей карты и я не могу тебе вредить. Даже соврать, помнишь же. Объясни, что не так?

— Точно! — обрадовался пацан, вскидывая голову. — Приказ. Говори только правду. Ты хотел использовать знания из книг призывателей против меня?

Я поспешно оборвал собственную мысль о том, что правда у каждого своя и он мог бы сформировать ограничения лучше. Не надо давать контроллеру повода вмешиваться в планы.

— Нет, — уверенно ответил я, немного подумав. — Мне эти знания нужны для того, чтобы освоиться со своим состоянием и в целом в этом мире. И я не знаю, что там написано. Но скажу, что ты самый нормальный призыватель из тех, что я знаю, поэтому мы сможем оба стать сильнее, если будем идти вместе.

Во время этой речи, меня дважды пробило болью. Она была такой сильной, что в глазах темнело, а горло перехватывало. Но я успевал среагировать и делал в эти моменты паузы в предложениях, а лицо заранее повернул в сторону, будто в задумчивости. Не уверен, на что именно среагировал контроллер, но ясно отдавал себе отчет, что мои слова были правдивы только с одной стороны. С другой я очень хотел освободиться и вернуться назад, даже ценой жизни или здоровья Аландора. Но я не видел реальных возможностей для этого, поэтому осознание собственных намерений висело где-то на фоне, не формируясь в конкретные планы и не вызывая интерес контроллера.

— Точно не планировал? — уточнил пацан.

— Да, — посмотрел ему в глаза, твердо уверенный в своих словах.

За свою жизнь я привык облекать мысли в фразы предельно четко, оставляя пространные рассуждения или гадания другим. Эта привычка сейчас буквально спасла, ведь я и правда не планировал ему вредить, когда узнал о книгах. И сейчас не планирую. Но подробно излагать собственные мысли об этой ситуации Аландор не требовал, а контроллер внутри согласился, что я ответил именно на тот вопрос, который задали. Растекаться рассуждениями и высказывать возможность нанесения вреда на основе открытой из книг информации было сейчас лишним и противоречило моему пониманию коммуникации между людьми.

Парень подуспокоился, а через короткое время вновь принял беззаботный вид, к которому я привык.

— Да Синдор, гад. Он каждый месяц несколько раз тратил по часу, нудя, что смотреть эти книги никто не может, написанное в них является тайной. Если кто-то их прочитает, то будет знать, как меня убить, — он помолчал, вспоминая. — Как-будто и так призывателя нельзя убить, если его карта не защищает. А еще он говорил, что одушевленным существам не дают их, на всякий случай.

— Да ты уже убедился, какой он опытный и знающий наставник, — иронично подхватил я. — Особенно в теории чужих карт.

Аландор уловил юмор фразы об отсутствии активатора у старика и хихикнул.

— А в самих книгах написано, чтобы их не читали одушевленные? — спросил я.

— Да нет, конечно. Это бред старого идиота, — отмахнулся пацан, звякнув колокольчиком, и вспомнил, зачем мы здесь появились: — Давай дальше карты вызывать, у тебя время заканчивается.

— Хорошо. Только не пауков, а то надоели, — я развернулся к центру импровизированной арены, ожидая появления новых существ.

Глава 11

Следующими он вызвал гоблинов. Зеленые коротышки ничего не смогли мне сделать одной двойкой, хотя пытались. Они грамотно работали командой, атакуя одновременно, заходя с разных углов и при этом целясь в противоположные по высоте уровни. Еще они свободно себя чувствовали на этих камнях и неровностях, им бы в помещении или в лесу цены б не было, с равным противником. Но мое физическое превосходство сводило на нет все тактические изыски парочки.

Высокий параметр скорости позволил перехватывать или отбивать дротики, а маленькая сила гоблинов не давала нанести критическое ранение даже при удачном попадании. В прошлый раз я стоял неподвижно, поэтому они смогли пробить мою шкуру, но сейчас я постоянно двигался и удары проходили по касательной, если достигали тела, конечно. Я немного побегал с ними по траве и обломкам породы, после чего поймал на противоходе одного коротышку, снеся ему голову. Ну почти снеся, от бокового удара ногой шея оказалась мгновенно сломана, а тело совершило переворот в воздухе. На остатки черепа смотреть было противно, и я пытался не думать о субстанциях, забрызгавших голень. Специально добавил жестокости и крови, чтобы подогреть интерес пацана. До тех пор, пока ему нравятся мои действия, я могу влиять на его суждения.

Впрочем, все следы крови и внутренностей пропали, когда побежденный враг испарился. Интересный момент, пауки долго оставались в этом мире даже после фатальных повреждений. Живучие твари.

Второго гоблина я просто поймал за шкирку, как зверька, пробил кулаком в живот, чтобы успокоить и испытал коронный шлепок ладонью. Получилось, неплохо. Кривовато направил импульс, и он прошел внутрь не сфокусированным потоком, а расширяющейся волной, из-за чего быстро потерял в убойности. Но зеленому этого хватило, и он распался огоньками.

А вот затем я предложил Аландору показать, как будут сражаться карты между собой. Он без колебаний согласился, выбрали Эльзу и еще пару гоблинов, стравив их. Девушка, как всегда, выглядела отлично, приятные формы радовали глаз, а ужасная с точки зрения защиты броня оставляла достаточно открытых частей тела, чтобы воображение развернулось на полную. Казалось бы, вызывай такую по откату карты и любуйся. Но стоило посмотреть на ее красивое лицо, как всякие игривые мысли вылетали из головы. Даже на меня, всегда переполненного энергией действия, это влияло, оказывая эффект стакана ледяной воды на спину.

Абсолютное равнодушие в глазах, подтянутые, но безвольные мимические мышцы, бледноватая кожа. Вот правда хотелось нацепить на ее голову большой бумажный пакет из тех, что давали в магазинах Канады. Это привело бы в гармонию чувство эстетики окружающих и снизило диссонанс между внешней формой и содержанием, вглядывающимся в мир из ледяных глаз. Ни от какой другой карты я не испытывал подобных ощущений, даже похожий на робота Триног казался ближе к живому человеку.

Но команды она выполняла послушно, как любая другая карта, поэтому бой между ней и гоблинами начался сразу по приказу Аландора. Это было познавательно посмотреть на работу существ со стороны. Спасибо моему превосходному восприятию, оно дало возможность различить даже самые быстрые движения, и я невольно увлекся зрелищем, начиная понимать игровой азарт пацана.

Гоблины на единицу уступали в скорости и силе девушке, но их было двое. Они успешно нивелировали собственную относительную слабость слаженной работой, не давая выйти Эльзе против одного из них. Метательные дротики летели в нее при первой возможности и едва не внесли решающий вклад в победу коротышек, когда один снаряд попал в стройную ногу. Если бы получилось снизить мобильность девушки, то скорости уровнялись, и она проиграла. Но рана оказалась недостаточно серьезной, а метательные снаряды закончились, после чего у Эльзы получилось выйти против одного гоблина с достаточной форой во времени. Его напарник не успел к ним подбежать, как первого коротышку дважды насадили на копье, а затем девушка разобралась с оставшимся противником, явственно продемонстрировав сокрушительное преимущество длинного оружия.

Пожалуй, она является самым неудобным противником для меня, деля это место с Шимунсином. Я уже сейчас видел, что смогу ее победить, но получу минимум одно ранение, как и в нашем первом бою. И мне тогда еще повезло. Распоротая рука — небольшая цена за возможность обезвредить копейщика. Размышляя об прошедшем бое, я прикинул, что карты первого круга примерно равны между собой, даже победив противника, получаешь серьезные раны, которые ослабят при встрече со следующим соперником. А преимущество среди равных может дать одна задранная характеристика, желательно скорость.

Аландор говорил, что максимум составляет семь единиц у лидеров, вот с таким персонажем встречаться для меня фатально. Его практически двукратное превосходство в скорости и моя специализации на ближнем бое не оставит классу духовного бойца никаких шансов. Таких врагов надо валить толпой. Да и значительное преимущество в силе, вместо скорости, позволит быстро победить сопернику, если пропустить от него пару ударов или он вытянет на борьбу. Только положительный эффект большой выносливости под вопросом, может противника с этой характеристикой мне удастся победить.

Мы обменялись впечатлениями о схватке, пацан был возбужден и доволен зрелищем. Я ему предложил попробовать пару идей, когда эти карты откатятся, понадеявшись, что он все же запомнит простые советы. Хоть гоблины и работали командой, но делали это несколько прямолинейно и их эффективность можно было повысить своевременными приказами во время боя.

Время моего существования подходило к концу, я сказал об этом парню и вновь вернулся к разговору о дополнительных часах:

— Мне надо подумать, как еще можно использовать существ. Сможешь дать мне время, когда карта откатится?

— Так я не смогу сегодня уже сбежать, — покачал головой Аландор, отцепляя поводья лошади от куста.

— Вызови, когда один будешь. Если меня не увидят, то Синдору не донесут.

Пацан ничего не ответил, поглаживая лошадь и отвернувшись от меня. Я уже хотел снова заговорить, как он ответил:

— Он мой наставник и дядя сказал, все, что касается карт, находится под его контролем. А он мне запрещает вызывать существ в неположенных местах. Но сейчас Синдор вообще запретил пользоваться активатором и перестал учить нормально. Поэтому я лучше с тобой буду тренироваться, чем ерундой, которой кормит этот придурок.

Он повернулся ко мне, серьезно посмотрел и сказал:

— Я вызову тебя при первой возможности в своей комнате. Тихо себя веди, как появишься, я расскажу там, что и как. Запомни, я доверился тебе, но слежу за тобой. И если даже просто подумаешь меня предать, то поверь, я знаю, как тебя накажу.

— Конечно. Карта не даст ничего сделать, она следит за мной. И я ценю твое доверие, Аландор, ты нормальный парень, мы вместе сможем подняться высоко. С сильным призывателем одушевленная карта получает очень много. Поэтому можешь быть уверен во мне.

Это все сказал пацану с торжественным видом, периодически едва сдерживаясь, чтобы не выдать простреливающую боль. Вот мерзкая это оказывается штука. Новое тело ничуть не снижает ее, все ощущается превосходно, а еще она бьет не только по организму, но и по мозгам. Не испытывал раньше ничего подобного, но вещь хреновая, чувствуется, как будто сами мысли превращаются в осколки стекла от бутылки и любые размышления начинают их перемешивать, раздирая все внутри черепа.

Аландор выслушал меня, расслабился, заскочил на коня и двинулся домой. А я радовался последним секундам спокойствия, хорошей погоде и скорому избавлению от боли в полученных сегодня ранах.

* * *

Свое обещание парень сдержал, материализовав меня в собственной спальне. Окно было завешено легкой просвечивающей тканью, через которую можно было понять, что на улице уже стемнело. В комнате освещение давали несколько канделябров с восковыми свечами, заодно подогревая воздух. Обстановка была неплохой, мебель ручной работы, сделанная аккуратно и выглядящая дорого. Ковер на полу, гобелены на стенах, туалетный столик, пара тумбочек, небольшой диван и кровать с балдахином — это было все. Достаточно скромно, если брать по количеству предметов, но, благодаря этому, создавалось ощущение простора. А еще широкий шкаф стоял вдоль стены. Декор был подобран в кремовых цветах такого нежного оттенка, что не очень подходил мужчине, но, возможно, Аландору нравилось.

Сам призыватель сидел на диване, закинув ногу на ногу и держал в руках активатор. Настороженное лицо выдавало напряжение из-за запретного вызова карты и непроизвольного ожидания расплаты. Я сосредоточился, обострившийся слух разобрал далекие разговоры, которые вечерний ветер доносил через распахнутое окно. Вместе со словами он добавлял прохлады в нагретую спальню и освежал, рассеивая запах благовоний, стоявший внутри.

— Все хорошо? — негромко поинтересовался я у Аландора, осматриваясь.

— Да, — также тихо ответил он. — Я сказал, что собираюсь спать, поэтому сюда никто не войдет.

Я поднял ладонь, призывая его соблюдать тишину и бесшумно подошел к двери. Ковер и мягкие чешки отлично глушили звуки крадущихся шагов. Немного постояв возле входа, я тщательно прислушался к звукам с той стороны, но ничего не происходило. Вряд ли за парнем следили, но проверить стоило. Вернувшись на прежнее место, я ему сказал:

— У меня теперь хороший слух, с той стороны тихо. Там никто обычно не ходит или не ждет под дверью распоряжений?

— Нет, — немного запнувшись ответил Аландор. — Там мой кабинет, в который идет эта дверь, а затем уже выход в коридор. Но туда никто не зайдет без предупреждения, а ночью меня не тревожат.

Он продолжал выглядеть напряженным и надо было успокоить парня. Я вновь вернулся к двери, приоткрыл ее, бросив взгляд в другую комнату, оценил небольшую толщину створки и захлопнул.

— Все в порядке, если кто-то попробует туда зайти, я сразу услышу, дверь тонкая. Можно не беспокоиться. Тем более, Синдор же не шарахается ночами?

— Ни разу не видел в это время, — ответил пацан, начиная расслабляться.

Напряженные плечи опускались, пальцы прекратили теребить страницы активатора. Момент казался вполне подходящим, пора узнать все об этом мире и о картах.

— Расскажешь про себя? Я хочу знать, как тебе здесь живется, да и в целом, что происходит. Говорил, что с матушкой здесь вдвоем? — начал аккуратные расспросы, стараясь разговорить пацана и демонстрируя заинтересованность в собеседнике.

Мне повезло с этим призывом. Аландор явно хотел выговориться о своей судьбе, а сейчас находился в состоянии стресса и поисках поддержки. Несмотря на его отношение к существам из карт, как к предметам, моя человеческая внешность, осознанные, в отличие от неодушевленных образов, действия и эмоциональный контакт заставляли реагировать на меня, как на обычного собеседника. Ему не хватало внимания старшего по возрасту и в моем лице он нашел благодарного слушателя.

За час я узнал многое о нем, его жизни и чуть-чуть о структуре социума в этом мире. Он часто сбивался, перескакивал на другую мысль, ударялся в ненужные подробности или описания личных переживаний. Я не прерывал его, наводящими вопросами направляя в нужную сторону и терпеливо выслушивая все, что он говорил. Полученные сведения не только заполнили информационный вакуум, в котором я существовал с самого попадания в карту, но и добавили новых вопросов.

Аландор ар Говш был племянником Риндора ар Говша, человека, заключившего со мной контракт. Сам Риндор имел ранг призывателя четвертого круга и входил в управление клана Изумрудов. Сколько он уже живет племянник не знал, лет двадцать назад тот пришел в текущий мир и с помощью карт подчинил себе крупную область. На ее управление он поставил собственного брата, а сам с тех пор проживал в небольшом дворце, часто отлучаясь по делам клана или личным. Он служил постоянным напоминанием покоренным городам о положении вещей и поддерживал силой новое правительства при возникновении проблем.

Брат Риндора носил имя Владор, он объявил захваченные земли империей и правил ими от имени настоящего хозяина. Я не смог узнать об этом интересном моменте подробнее, в силу огромной неохоты Аландора обсуждать отца. И на это были причины. Единственное, он сказал, что Владор не является призывателем.

Парень родился от наложницы управителя империи. Его признали, что принесло пожизненный пансион на него и мать, весьма скромного размера, со слов Аландора. Таких бастардов было несколько десятков, Владор не стеснялся набирать наложниц и использовать их по назначению, а не только для коллекции или платонических отношений. Мать Аландора не удержалась при дворце и после рождения сына переехала в крупное поместье, где проживали девушки с такой же судьбой забеременевших наложниц. Пацан был никому не нужен, ни отцу, ни собственной матери, которая просто жила на всем готовом. Это я понял по некоторым моментам из жизни, которые он описал. С другой стороны, его положение было намного выше, чем у исконных жителей этих земель и его окружали раболепие и подхалимство.

Рос он среди таких же детей, но в восемнадцать вытянул золотой билет. В этом возрасте все в империи Говшан касались карты. С вероятностью один на миллион у счастливчика формировался активатор и отныне он становился призывателем. Событие чрезвычайно редкое и происходившее за время существования империи только дважды.

Сразу после этого на него обратил внимание дядя и имел с ним разговор. По итогу парень узнал, что теперь состоит в клане Изумрудов, он призыватель первого круга и его станут учить. В качестве наставника в этот мир прибыл Синдор, а самого Аландора с матерью переселили в отдельную усадьбу недалеко от второго по величине города в стране. Что интересно, с отцом он так и не увиделся.

Дальше началось то, что я примерно уже представлял. Ему выдали начальный набор карт, которые расположились в активаторе, а еще несколько артефактов подарил дядя. Аландор приступил к учебе, впрочем, не слишком интенсивной. В среднем с наставником они виделись пару часов в день, остальное время с парнем занимались приезжие преподаватели из этого мира, которые вели предметы, соответствующие образованию родившихся среди аристократов. Пока он жил в старом месте, никто образовывать детей наложниц не стремился, управителю империи было на них плевать.

Учеба шла тяжело, не привыкший получать знания Аландор усиленно этому сопротивлялся, желая только играться с новыми силами и плохо воспринимая объяснения наставника. Синдор же был уже стар, чванлив и не имел опыта преподавания, как я понял. По итогу, оба дурака пытались победить друг друга в ненужном состязании на непонимание и упрямство. Результат сидел передо мной на диванчике и жаловался на жизнь.

Парню понадобился год, чтобы понемногу осознать, что знания необходимы для дальнейшей успешной жизни в качестве призывателя, но взаимные претензии и обиды уже воздвигли нерушимую стену между учеником и наставником. Мне повезло, что я попал к нему именно в такой момент, ведь не известно, как повел бы себя Аландор со мной, когда еще считал изучение карт абсолютной глупостью и предпочитал играться с ними. Сейчас хоть воспринимал мои идеи и у нас были неплохие шансы построить взаимовыгодное сотрудничество. Под мои управлением, разумеется.

Вот такие вещи поведал молодой паренек, страдающий от психической неуравновешенности, одиночества и стресса. Он был эгоистичен, избалован, невнимателен, но мог думать и был добр. Относительно, конечно, но я не увидел в нем садизма или желания возвысить собственную значимость за счет страданий других. Время пролетело слишком быстро, пришлось возвращаться в карту, но он обещал вызвать вновь при первой же возможности. И я ему верил, глядя, на сколько легче становилось пацану после разговора с понимающим собеседником и чувствуя зарождающуюся в нем привязанность. Но при этом учитывал, что смена его настроения может перечеркнуть предыдущие договоренности, поэтому просто ценил прошедшую сегодня удачную беседу и не полагался на твердое будущее.

Глава 12

Пацан вызвал меня утром. Ну практически, из окна уже ярко били лучи и через распахнутые створки хорошо слышались громкие голоса, какими сопровождается любая активная, физическая работа нескольких людей. В нормальном освещении комната уже не казалась томной, и цветовая гамма понравилась мне больше. Аландор сидел в пижаме на кровати, балдахин был частично убран, в руке держал раскрытый активатор.

Интересно, что цепь от книги уходила к поясу парня и проходила сквозь одежду, хотя никаких разрезов там не было и это видно было хорошо. К чему она крепится внутри и как оно работает? От чего-то замеченный факт меня сильно удивил, хотя появление живых существ из карты воспринималось естественно.

Парень выглядел заспанным, но сразу начал болтать, как я появился:

— Седор, хотел спросить, но не дождался отката по времени и заснул, — начал он, почесываясь. — Сколько карт сразу ты победить сможешь?

— Ну ты интересно спросил, — опешил я от такого вопроса, не сумев сдержаться. — Если с теми же пауками или медведями, хоть десяток. Но не должно быть никаких ограничений, они должны нападать, а не обороняться и место требуется подходящее. Так-то можно и паре гоблинов слить, если в какой-нибудь норе драться, где нельзя развернуться из-за размеров.

Сказал это все и восхитился, что без подготовки выдал грамотный ответ. Все же очень мало времени у меня здесь на размышления было, даже просто утрясти в голове получаемую информацию постоянно мешали сражения или интриги.

— Десять карт?! — с восторгом уточнил Аландор, роняя активатор на кровать. — Давай попробуем!

Блин, он опять услышал только то, что хотел. Ладно.

— Давай. Как будет десяток пауков или медведей, так проведем испытание.

— А с разными не справишься, что ли? — неверяще спросил парень.

— Думаю, если второй круг получу, то справлюсь. Какие там перспективы появляются, кстати?

— Да погоди ты со вторым кругом, — поднял активатор пацан и стал его листать. — У меня десять первокруговых, кроме тебя. Давай сегодня всех сразу запустим? Посмотрим, как их порвешь!

Кажется, вчерашний разговор оставил слишком сильный след в душе и теперь я являюсь в его глазах всемогущим и всезнающим старшаком. Ему точно двадцать лет, а не пять? Вот непростая теперь стоит задача, сохранить это впечатление и не вляпаться в неприятности!

— Знаешь, возможно, ты и прав. И я смогу разобраться со всеми картами, которые сейчас есть у тебя. Но сначала мне надо их хорошо изучить. Сам видел, тех же пауков долбить приходится везде, кроме спины. Если я не выясню слабые места остальных, то меня раздербанят на кусочки еще более мелкие, чем шестеро гоблинов тогда. Надо следовать нашим планам и тогда мы станем сильны, как никто! Какой круг хочешь получить?

Вот это я спросил удачно, парень сразу переключился на собственные мечты, оставив кровожадные мысли в стороне. А я начал подбирать момент, чтобы выяснить, как долго смогу находиться в призванном состоянии и что он сейчас будет делать. Каждый диалог с Аландором чем-то напоминал хождение по минному полю.

— Второй, для начала. А так, хорошо бы до четвертого дойти. Знаешь, какие там карты? Дядя захватил с ними себе империю, и я тоже смогу стать главным в стране. Вот Синдор распсихуется, когда его превзойду.

Аландор замер, представляя себе этот момент, а я воспользовался паузой:

— Тебе сейчас надо куда-то или у нас есть время?

— Да позавтракать бы, поздно встал. Через пару часов учитель наук приходит, буду заниматься.

— Как ты вообще время определяешь? — не выдержал я, не видя нигде часов.

— Ааа. Так в активаторе показывает. Удобная штука, как появился, так не надо париться. Всегда теперь знаю время, там даже будильник есть.

Ничего себе, смартфон с таймером и интерактивным интерфейсом получается, а не книга с картинками.

— И сколько сейчас?

— Девять тридцать. Обычно в восемь встаю, но заговорились вчера с тобой, потом спать не хотел, вот и проснулся поздно.

— А никто не зайдет?

— Неее. Меня только для занятий искать станут, а в другое время не нужен. Ну или уборка там, но те после обеда приходят, когда я у Синдора.

— Ну классно, хорошо все рассчитал, есть время поговорить. Дашь активатор посмотреть?

— Ну держи, — неуверенно согласился Аландор, протягивая мне книгу.

Доверяет самое ценное, хотя я все равно не смогу никак этим воспользоваться. Я сел рядом с ним на мягкую кровать, взял в руки активатор. Твердый переплет легко раскрылся передо мной, но внутри ничего не оказалось. Листы будто слиплись с обложкой, и книга развернулась ровно по середине, показывая пожелтевшие страницы. Пустота и чистота встретили меня. Недоуменно посмотрел на Аландора и увидел его улыбку:

— Не видишь ничего, — хихикнул он. — Никто не может ничего видеть в чужом активаторе, кроме работающих карт. Но и их только специальными заклинаниями посмотреть можно. Это он еще раскрылся, потому что я согласен, а так бы кирпичом лежал, и ты бы даже не поцарапал его. Крепкий.

— Но ты же показывал раньше карты?

— Так это я его держал, поэтому и видно было. Ладно, смотри.

Парень прикоснулся пальцем к обложке, и книга сразу обрела рельефные листы, а на открытой странице появилось изображение. На нем как раз была карта духовного бойца, мой класс. Я осторожно перелистнул картинку и увидел с обратной стороны непонятные символы, а на листе рядом была нарисована уже другая карта с четким словом "Переводчик" по центру. На русском языке.

— Что это за карта? — ткнул я в нее, в недоумении.

— Переводчик. Давай описание прочитаю, так проще, чем рассказывать.

Аландор перелистнул страницу и зачитал на обороте:

— Эффект. Уровень первый. Цель — хозяин карты. Обеспечивает возможность диалога с разумным или чтения на его языке. Ограничение на чтение при отсутствии рядом носителя языка (чтение на открытом языке, который в сумме знают более 100 миллионов разумных). Время действия эффекта двадцать четыре часа.

Я переварил сказанное и спросил:

— Значит, я не могу им воспользоваться?

— Ну ты ж не имеешь активатора, чтобы я карту тебе передал.

— А Синдор же ей пользовался, получается? Без активатора?

— Да. Он все равно призыватель и может где-то на пять минут становиться хозяином одной карты. Я снимаю привязку с Переводчика, а он забирает ее себе во владение, активирует и вскоре привязка слетает, но эффект уже работает. Инвалид он, короче.

— А как мы понимаем друг друга?

— Через твою карту. Она предает то, что подразумевается в наших словах в обе стороны. Поэтому не надо постоянно использовать Переводчика со своими существами. Я знаю, что крутые призыватели без слов могут управлять ими, дядя молча всегда командует и его понимают.

Жаль, что есть такие ограничения на чужие языки. Мне жизненно необходимо добраться до книг, про которые упоминал Аландор и почитать их. Надеяться на пацана в плане точности пересказываемой информации не было никакого желания, да и не захочет он напрягаться с этим. Ему войнушку подавай, это еще хорошо, что после сна какой-то покладистый, спокойно все рассказывает.

— А сколько карт вообще может быть?

— Даже не знаю... Сколько хочешь, наверное. Вот вызвать разом смогу не больше десяти для первого круга. У меня десять активных слотов есть только, а получу второй круг, сразу двадцать станет. Столько карт будет еще и мощнее, чем эти...

Он расслабленно упал спиной на кровать, раскидывая руки и представляя себя великим призывателем. Надо узнать, их год длится столько же, сколько и у нас или короче раза в два? Ну не тянул он двадцатилетнего. А у меня слишком много вопросов, мало времени и надо выбирать, что загрузить себе в голову в первую очередь.

— У твоего дяди четвертый круг, — отметил я, вставая и подходя к канделябру.

Потрогал свечку — совершенно обычная на ощупь поверхность, никаких отличий в восприятии по сравнению с прошлым миром и телом. Почему же здесь я могу делать невообразимые ранее штуки, а законы физики работают как-то иначе? Или они работают одинаково, а мы слишком мало знаем о них? Ладно.

— Сколько он может карт вызвать за раз?

— В учебниках максимум только про третий круг написано, а у него четвертый. Но я слышал, что больше ста карт. Может сто пятьдесят. В любом случае — это сила. А если еще использовать существ с активаторами, то там армии получаются! Целые страны можно захватить, как он сделал здесь.

— Погоди, что значит существа с активаторами? — зацепился я сразу.

Он недовольно приоткрыл глаза, потревоженный моим возгласом.

— На третьем круге карта позволяет существу иметь активатор. Также, как и для обычного человека, оно тоже становится призывателем, но подчиняется хозяину карты. Я ж тебе уже говорил, что класс у тебя бесполезный для одушевленного. Вас в основном для третьего круга и помещают в карту, чтобы разумный мог командовать другими существами напрямую, если его прокачают до тройки. А у тебя мозги раньше сплавятся, чем дойдешь до таких возможностей.

— А что не так с моим развитием? — нашел я новую интересную тему.

Знать проблемы собственного класса необходимо, тем более, если они остановят рост силы. Без нее я не смогу быть достаточно полезным Аландору в дальнейшем и потеряю всякое влияние на него. Он упоминал, конечно, про недостатки духовного бойца для меня, но без всяких подробностей.

— Да блин, — поморщился пацан от необходимости скучных объяснений и встал с кровати. — Твой класс он не на человека рассчитан. Тело похожее, но работает иначе. И если дальше качать, то будут происходить изменения в твоем образе карты. Тогда появляются способности духовного бойца, но твой разум это не примет. И чем выше будет твоя сила, тем хуже происходит переход выше. На третьем круге станешь себя вести еще тупее, чем неодушевленные. Но мы все равно попробуем, ты классный.

На этой позитивной ноте пацан подошел к шкафу, скидывая по пути части пижамы на пол. Распахнув створки, взял первый попавшийся халат и начал заматываться в него. Я же молча наблюдал, размышляя. Если он не верит, что я на третьем круге буду ему полезен, почему нормально ко мне относится сейчас? На его эгоистичную натуру это не похоже. Хотя... Наоборот, такое поведение очень соответствует характеру Аландора — пользоваться моментом здесь и сейчас, не обращая внимания на будущее. А потом просто сожжет мне мозги в попытке получить преимущество. Я теперь запутался, кто же кого использует. Я его, пытаясь втереться в доверие и оказывать влияние на принятие выгодных для себя решений или он, принимая мою помощь, но собираясь избавиться, как только стану бесполезен.

Дав ему одеться, я продолжил расспросы по этой теме, а он между делом отвечал, сидя перед зеркалом на туалетном столике и заплетая какую-то хитрую косичку, вместо привычного хвоста.

По его словам выходило, что разумное существо помещали в карту, матрица которой содержала наиболее близкий к его биологическому виду образ. Артефакты содержали огромное количество различных тварей, даже драконов и полуживые скалы. Запихнуть сознание человека в какого-нибудь паука означало получить дефектного одушевленного или полного психа.

Управление десятком конечностей, возможность выпускать паутину и менять ее свойства, иные органы чувств — это все проверяло на прочность способности сознания к гибкости и адаптации. К этому же добавлялись прошитые в матрице паттерны поведения, предназначенные для работы в разных ситуациях.

Лично в моем классе они позволяли выполнять идеальные удары, заставляя тело действовать по запрограммированным шаблонам. Я мог вмешаться в процесс на любом этапе и реакции моего тела динамически перестраивались под новую задачу. Но для меня махать особым образом конечностями было привычно, боевыми искусствами и спортом я занимался долго и вдумчиво, поэтому естественно воспринимал изменившуюся к лучшему работу организма, его помощь. Не представляю, как себя ощущал бы на моем месте человек, не посещавший в своей жизни какую-нибудь секцию хотя бы пару лет. А тем более не могу вообразить, какого это плести паутину, на ходу изменяя отражающие свойства и расположение клевых пузырьков.

Получалось, что на первом круге я сталкивался с привычными для себя шабонами поведения, записанными в матрице, а уже со второго круга шли специальные способности класса, кстати, часто завязанные на дух. И в этом моменте мне придется как-то адаптироваться к новому опыту и сделать его частью себя, если не хочу проблем с сознанием. На третьем круге количество и сложность привычных для этой расы шаблонов значительно возрастала, что резко снижало мои шансы к прохождению левелапа без критических травм психики.

Не вся информация о ветке развития конкретной карты была доступна, поэтому всегда существовали сложности выбора существа, которого следует продвигать дальше по силе. Аландор немного рассказал о специальных возможностях Эльзы после повышения, для девушки было известно, что она приобретет вплоть до третьего круга. Получалось, что уже на втором у нее образовывались две способности: двукратная скорость удара копьем, которую можно выполнять один раз в час и бросок призрачной копии копья с частотой раз в минуту. Мне названия показались не сильно гармоничными, но на эффективность это не влияло. С учетом, что после повышения скорость Эльзы будет равна шести, ее удвоение при применении способности лично мне не оставляло никаких шансов. Один удар и острие копья пробьет башку, а я даже не успею отреагировать.

Про мои же особенности, появляющиеся с дальнейшим развитием, он отвечать отказался и сбежал на завтрак, ему надоело разговаривать. Хорошо, что согласился не отзывать меня, времени и так оставалось минут пять до конца призыва, и здесь никто не появится в ближайший час.

Воспользовался одиночеством и подошел к зеркалу, перед которым прихорашивался Аландор. Впервые увидел свое лицо, замер внимательно его изучая. Оно сохранило большинство моих черт из прошлой жизни, гармонично накладывая их на немного другие формы скул, подбородка и носа. Получилось нечто среднее между рисунком карты из активатора и моим собственным лицом. Мне даже понравилось, вкупе с общими увеличившимися габаритами стал выглядеть более привлекательно с какой-то звериной хищностью и ясно читаемой волей в глубине глаз.

Ощутив подходящее к концу время существования, мысленно плюнул с досады. Надо же было тратить драгоценные минуты на самолюбование, никогда так не делал! Наверное, в местном воздухе какая-то пыльца витает, заставляющая холить чувство собственного величия.

Быстро подойдя к окну, осторожно выглянул, жадно рассматривая двор усадьбы с нового ракурса. Комната оказалась на высоте второго этажа, внизу все лежало, как на ладони. Те же дорожки, кусты, пара беседок, все это я видел раньше из-за стены. Во дворе суетились рабочие, они устанавливали подпорную стенку из тесанного камня, таская блоки вручную от самых ворот. Ну, если два столба без створок можно назвать воротами. За ними внимательно наблюдала пара женщин, одна из которых выглядела очень высокомерно, неприятно напоминая знакомую стерву на новой работе. Хорошо, что та свалила из фирмы через пару месяцев. Впрочем, мне это все уже не важно.

Она что-то повелительно скомандовала мужикам, нервно дернув кистью и довернув лицо, а я смог узнать ее черты лица. Мать Аландора мне совсем не понравилась.

Последние секунды истекали, и я поспешно отшагнул вглубь спальни, мне не хотелось, чтобы с улицы заметили искры распадающегося тела. Надеюсь, наша следующая встреча с пацаном произойдет здесь же, надо еще многое у него узнать.

После мгновения небытия я обнаружил, что моя надежда не оправдалась, а мы с ним опять среди холмов, закрывающих природную арену. Посмотрев на его горящее нетерпением лицо, вздохнул и начал разминаться. А чего еще делать? Он меня понял без слов и сразу раскрыл активатор, придумывая, как себя развлечь сегодня. В этот раз было больно, меня разорвали на несколько частей.

Глава 13

Мой час жизни подходил к концу, когда в комнату влетел Аландор, со стуком распахнув дверь. Я услышал его еще когда он входил в кабинет, узнал по шагам, но на всякий случай смахнул листы с записями под кровать и не стал убирать защелку со створки. Только дождавшись нетерпеливого стука с условными паузами открыл ему. Странно, он ушел десять минут назад на занятия с Синдором и уже вернулся. Что там произошло? Долго гадать не пришлось, пацан сразу начал фонтанировать возмущением наставником:

— Эта скотина сказала, что я ничего не понимаю в сражениях между существами! Когда я сказал, что надоело читать справочник в третий раз! Он даже не смог ничего ответить про моих гоблинов, если вызвать все три карты, можно ли управлять ими как единым отрядом, а не двойками! И не стал меня слушать, когда я сказал, что можно. Прикинь, он выгнал меня, типа все равно бесполезно учить перед турниром!

Хм, парень воспользовался нашими знаниями. Мы провели эксперименты с зелеными человечками и выяснили, что они отлично работают все вместе, даже из разных карт. Я все больше подозревал у них наличие зачатков внутривидовой телепатии, но в описании существ и в справочнике ничего такого не было. Ладно, Синдор мог этого действительно не знать, зачем Аландор стал ему что-то доказывать? Так и вижу эту картину, как старикашка багровеет от попыток перечить ему и, брызгая слюной, орет на пацана, чтобы тот выметался из класса.

— Так он прав, — я сделал крохотную паузу, наслаждаясь опешившим призывателем. — Он действительно тебя ничему уже не научит. Если он даже не знает возможности твоих личных карт, как он может тебе подсказать тактику и стратегию поединков на турнире? Так что он себя идиотом выставил, не парься. Смотри, ты свободен от него, можешь делать, что захочешь. Тащи книги, почитаешь мне.

— Да в жопу эти книги! — возмутился Аландор. — Я с картами работать хочу, а не бумажками заниматься! Урод этот еще вспомнит, кто талантливее. До второго круга только поднялся и там активатор слил.

Дальше пацан стал ругаться на дедка, вспоминая свои унижения и рассказывая, как поставит его на место, когда пройдет турнир первого круга. В его мечтах мне уделялось центральное место в качестве боевой единицы, жаль, что о собственном деятельном участии в схватке он даже не упомянул. Этого дурака еще надо долго учить, вбивать мысль, что призыватель — центральная фигура любого сражения и никакая сильная карта не заменит грамотного использования ресурсов. А доступ к ресурсам есть только у Аландора, я же не могу командовать существами или использовать заклинания.

— Все нормально будет, — уверенно сказал я, воспользовавшись паузой в монологе пацана. — Мы вполне подготовимся за оставшиеся полгода. Тебе ведь столько ждать турнира?

Носившийся по спальне и забывший, что нельзя громко ругаться призыватель, остановился, чуть не снеся тумбочку и неловко вытащил активатор из-за пазухи, едва не выронив.

— Сейчас, — сказал он, открывая первую страницу и вчитываясь. — Во! Можно уже завтра участвовать.

— Как завтра? — не понял я, подходя ближе и заглядывая в книгу, но увидел там лишь непонятные символы. — Ты ж про шесть месяцев сказал.

— Да блин, они каждые три месяца идут. Примерно. Просто дядя планировал меня позже выпустить, но ближайший вот-вот начнется, поэтому чего ждать? Мы уже сейчас там всех раскатать можем!

Я похолодел. Кипучая энергия тела и постоянный оптимизм от идеальной настройки гормональной системы не смогли остановить поднявшийся страх перед идиотской идеей этого придурка. Стараясь сдерживаться, я попытался подобрать аргументы, благодаря которым он не сможет участвовать:

— Так не успеешь же добраться, да и не отпустят тебя.

Он поднял на меня голову от книги и удивленно посмотрел, а потом вспомнил о чем-то.

— Ааа. Все нормально, успеем. Мне надо любую карту первого круга преобразовать в портал на турнир и сразу там окажемся. Ни у кого отпрашиваться не надо и идти тоже. Мне уже дядя давно дал мусорную карту для этого. Завтра и запущу, всех там уделаем и вернемся в ту же секунду сюда. Никто и не заметит, а я такой хоп и уже с нормальным набором карт. Может даже на второй круг заработаю...

Аландор прикрыл глаза, вся его физиономия выражала блаженство от приближающейся мечты. Это требовалось срочно исправить, жестко спустив его на землю. Молодой дурак собирался рискнуть своим и, главное, моим будущим, чтобы доказать старому хрычу собственную исключительность! Я на это не подписывался.

— Аланд...

И распался на искры. Время вышло, я даже не обратил внимание, что истекала последняя минута, настолько был поражен сумасбродной идеей необученного призывателя. Я потерял все шансы как-то его образумить и ушел в безвременье, где погасли чувства, мысли, желания. А ведь все шло неплохо.

С того времени, как он начал общаться со мной минула неделя. За это время мы встретились раз пятнадцать, то разговаривая, то уничтожая призванные карты. Трижды я уходил на перерождение из-за собственной гибели, но большую часть схваток выиграл. К сожалению, долго с ним вести беседы не выходило, он то оставлял меня в комнате, уходя по делам или просто сбегая от скучных для него разговоров, то мне приходилось сражаться с существами.

Самым большим достижением стала информация о всех его картах в активаторе и их характеристиках. На это и на наброски возможных тактик их применения пришлось истратить скудные минуты общения, когда он был в настроении. Но я не торопился, вел себя, как мудрый змей, считая, что времени достаточно...

Мое ожидание внутри карты прервал вызов, и я сформировался в реальном мире. Здесь меня встретили новая обстановка, непривычное окружение и осознание, что пацан исполнил собственные планы, вытащив нас на турнир. Рядом со мной последовательно возникали контуры еще нескольких существ, первым из которых оказался Шимунсин. Остальных уже не разглядывал, контролируя краем глаза, а знакомился с локацией, по другому ее не назвать.

Под ногами была голая земля, без всяких следов растительности, на ней кое-где лежали камни размерами от гальки до здоровых булыжников. Поверхность ровная, с плавными изменениями высоты. Взгляд непроизвольно хотел подольше задержаться внизу, цепляясь за пустынную местность, потому что смотреть по сторонам оказалось страшновато.

Твердь составляла неровный круг, диаметром метров сто пятьдесят. Затем она обрывалась и не было ничего, только темнота глубокого космоса, без звезд, туманностей или иных источников света. В то же время, все вокруг было видно хорошо, освещение давал застывший на высоте квадрат из четырех шаров холодного огня. Он проецировал перекрестные тени от всех объектов, резко очерчивая их форму и выделяя структуру поверхности.

Никакого ветра, посторонних звуков, движения. Только безжизненный клочок тверди, парящий в темноте под мертвенным светом. Он полностью просматривался, на нем выделялись два полупрозрачных барьера в противоположных концах, имеющие вид купола. Ближайший к нам располагался в десяти метрах сзади и в нем я увидел Аландора, листающего страницы активатора и вызывающего существ рядом со мной. В дальнем виднелась фигура его соперника, который занимался тем же самым. Контуры противников вспыхивали один за другим, формируя отряд, с которым предстояло сражаться.

Из пацана во время наших разговоров, я успел вытащить весьма скудную информацию о турнирах. По правилам, количество используемых карт зависело от круга активатора, но на нашем первом уровне каждый призыватель мог взять с собой десять карт, которые использовались на всех дуэлях, а активными могло одновременно быть только пять артефактов. Купол, за которым прятался Аландор, являлся целью нашего противника, бой выигрывала та сторона, которая разрушит чужую защиту любым способом. Максимальный уровень карт, который можно использовать во время дуэли, равен уровню слабейшего из соперников. Получалось, что даже призыватель пятого круга был вынужден сражаться десятком собственных низко ранговых карт, если встречался с противником первого круга.

Я понадеялся, что напротив стоит такой же новичок, как и Аландор, встречаться с опытным противником, которому на этой дуэли занизили мощность, совсем не хотелось. Иначе, с отточенными в боях с другими призвателями тактическими схемами, с нами он разберется достаточно быстро.

Пацан, конечно, недоумок. Вот так бросаться в смертельную авантюру без выработки плана и тщательной подготовки — это кретинизм. Рядом со мной завершили формироваться союзники, всего нас оказалось шесть. Я, Шимунсин, Эльза, Триног и пара гоблинов. Значит, все активные карты он пустил на создание существ.

— Давай, Седор, порвите их! Приказ! Атака! — раздался от Аландора возбужденный голос.

Он даже не дал мне возможности слово сказать и не объяснил свой план нападения! Хотя, что это я? Нет в его пустой башке никакого плана. Он у нас смелый и решительный в сражениях существ.

Ругаясь про себя, я побежал вместе с остальными в сторону врага. Разделяло нас всего метров сто, схватка начнется в течение нескольких секунд и надо максимально использовать первый натиск. Из-за неправильно сформулированной команды, мы несколько растянулись, подбегая к противнику, строя никакого не было. Фигуры чужих существ были хорошо видны, я узнал такую же, как и у нас Эльзу. Еще там было три одинаковых воина в полноценных латах с щитами и мечами. Они успели выстроиться в линию перед нами, закрываясь окованными железом прямоугольниками, а копейщица встала позади них.

"Четверо, значит есть еще одна карта", — мелькнула у меня мысль и сразу ощутил, как стал слабее. Непривычное чувство, похожее на состояние после болезни, когда тело испытывает немощь, делая привычные вещи. Вражеский призыватель использовал карту эффекта на снижение силы. У Аландора была схожая в активаторе, она вызывала падение характеристики на один бал и длительность ее работы составляла полминуты. Сейчас ее использовали очень вовремя, за секунду до начала столкновения с собранным в кулак отрядом.

Первым до них добрался Шимунсин, его дальнобойное оружие необходимо было правильно направить, поэтому забинтованный притормозил и выпустил разогнанный цепью шар как раз, когда Эльза и Триног также достигли врага. А вот я немного притормозил, держась рядом с более медленными гоблинам, что дало возможность оценить работу чужаков.

Сшибка оставила всех при своих. Шедший по нелинейной траектории шар Шимунсина, обошел щит воина и звонко шлепнул по шлему, заставив того потеряться. Удар же нашей Эльзы успешно отбили в сторону, а неудачно приблизившегося Тринога ткнула копьем девушка противника. Оно высекло искры из круглого тела и оставило пробоину в металле, из которой вырвался клуб коричневого дыма.

В это время я с гоблинами добавили огонька. Один из коротышек метнул дротик, который бессильно скользнул по чьему-то доспеху, а второй замер в моих руках, не понимая, что делать. Я на ходу его подхватил, к счастью снизившейся силы хватило на это, сблизился с несколько нарушенным строем, снеся в сторону оказавшегося на пути Шимунсина и втолкнул его над головами воинов прямо во вражескую копейщицу.

Живой снаряд зацепил двоих бойцов в первой линии, получил древком боковой удар от чужой Эльзы, но вцепился в нее мертвой хваткой, выбивая из равновесия и смыкая зубы на первом подвернувшемся открытом участке тела.

Я заходил со стороны уже и так ошеломленного от удара шаром доспешника, поэтому он ничего не смог сделать. Проскользнув ему за спину, резким движением стопы подбил сзади под коленку, буквально швыряя его вниз, ухватил крепко за голову и киношным движением свернул шею. А чего еще делать, когда большую часть тела закрывает броня, а в твоих руках нет никакого оружия? И да, эта штука вполне работает, мы в зале в прошлой жизни с пацанами проверяли. Прекратили, когда одному связки шеи растянули неловким движением. Сама схема не сложная, надо только вести по иной траектории, чем показывают в фильмах и сохранить достаточно импульса в конце, когда начинают сопротивляться сами позвонки и натянувшиеся до предела связки. Отличная координация и прекрасное осознание динамики напряжения чужой головы под собственными ладонями позволили выполнить прием.

Трое моих союзников дали более чем достаточно времени на эту диверсию, вновь атакуя двоих не занятых бойцов со щитами, а чужая копейщица все пыталась избавиться от гоблина. Свернув голову врагу, я сразу с шага ударил в бок второго, толкая его на третьего и оставляя эту кучу своим товарищам.

Тишину куска земли, плывущего в темноте, нарушали выкрики призывателей, грохот ударов по железу, топот ног, визги гоблинов. Кстати, из всех существ только они активно издавали звуки, остальные сражались молча, иногда хекая или вскрикивая от боли.

Следующей целью выбрал копейщицу, которая почти избавилась от прилипшего гоблина. Даже ослабленный коротышка на сдавался, вгрызаясь в девичье тело со всей страстью. Но стоило повернуться к ним, как я перестал что-либо видеть. Зрение исчезло, оставив после себя разноцветные линии, как бывает, если закрыть глаза. Сразу стало понятно, что это работа вражеского призывателя и, не задерживаясь ни на мгновение, метнулся туда, где раньше были копейщица с гоблином. Через три шага влетел в чье-то тело, повалил его на землю, извиваясь заполз сверху и нащупал горло. Зрение рывком вернулось, а вместе с ним прилетел удар кулаком в лицо. Это мне не помешало освободить одну руку и начать ей разбивать правильные черты лица, превращая их в кашу.

Трех ударов хватило, чтобы тело частично обмякло, и я бросил быстрый взгляд вокруг. Лишение зрения коснулось не только меня, но и союзников, позволив двоим щитоносцам избежать гибели, когда я их столкнул друг с другом. Они даже выключили из боя Тринога, сделав в нем несколько новых дырок из которых активно выходил дым. Но сейчас отступали в сторону, пытаясь прикрыться от Эльзы и явно превосходящего их в скорости Шимунсина. Оставшийся же гоблин был рядом со мной, а через секунду ударом топора едва не раздробил мою кисть, сжимающую горло копейщицы, снеся ей челюсть.

Рядом со мной начал формироваться контур нового существа. Пока оно не успело стать активным, я бросил безжизненное тело девушки и добрался до противника. После материализации это оказался какой-то мужик с серпами в руках, но подробно его рассмотреть не успел. Совершая последний шаг к нему, ударил боковым четко в висок. Разогнанный по широкой дуге кулак получил весь импульс движущегося тела в момент контакта костяшек с черепом. Мне даже показалось, что я ощущаю мимолетный треск тонкой косточки.

Голова свежепризванного существа крутанулась в бок, а он сам безвольно осыпался на землю. Чужой призыватель за барьером поднял в мою сторону руку, другой удерживая активатор. Я понял, что он решил испытать на мне направленное заклинание и резким броском ушел в сторону, затем рванул вперед, выбрасывая из-под ног камешки и грунт, и снова изменил траекторию движения. В считанных сантиметрах от меня прокатилась широкая прямая линия из поднятой земли и пыли. Она ушла куда-то за спину, а я порадовался, что не пришлось испытывать воздействие этой штуки.

Прекратив метаться, убедился, что оставшихся воинов сейчас додавят и побежал к защитному полукругу призвателя. До него было десять метров, и я как раз успел набрать скорость, чтобы со всей силы ударить в барьер. Он немного прогнулся в этом месте, а через искаженный воздух я увидел испуганное лицо. Противник Аландора был немного старше его, одет в подобие мундира и выглядел, как обычный человек. Он смотрел на меня, не шевелясь, а я нанес еще пару ударов в барьер.

В этот момент я почувствовал, как вернулись отобранные силы и на полную зарядил по стене. Еще раз и еще. После восьмого удара барьер распался искрами, а деморализованный противник так ничего и не сделал. Только с ужасом смотрел, как я ломаю его защиту и побелевшими пальцами сжимал активатор.

После обрушения барьера я замер, не зная, как поступить дальше, но через секунду над всей площадкой взвыл ревун, как от судна в порту. Еще через некоторое время все вокруг исчезло, и я очутился в пустой комнате с серыми стенами наедине с Аландором. Тяжело дыша и мысленно находясь на пропавшем поле боя, я очень захотел кое-что ему сказать. Или сделать.

Глава 14

Раскрыв рот, я уже начал было гневную фразу, но перевел ее в кашель. Адреналин кипел в крови после схватки, желание высказать много плохих слов этому идиоту, а еще лучше сломать челюсть буквально распирало. Но разум говорил, что я не могу ничего сделать тому, кто волен диктовать условия моего существования. Только доверие, только эмоциональная привязанность призывателя могли изменить мое будущее. Я не знаю, как смог сдержаться и не порвать одним махом те путы зависимости, которые исподволь накидывал на пацана, уничтожив подобие взаимопонимания между нами.

— А ты что здесь делаешь? — удивленно спросил Аландор, круглыми глазами рассматривая меня.

— То же, что и ты, — ответил я, стараясь запрятать гневные нотки глубоко внутрь. — Дуэль закончилась, и я оказался здесь. Ты знаешь, что это за место?

— А, да. Тут происходит ожидание начала нового боя. Мне надо подтвердить следующую дуэль или нас выкинет из турнира.

— Решать необходимо сразу или можно подождать? — уточнил я важный момент, осматриваясь.

Здесь не было ничего интересного. Серые стены, гладкие, как после хорошей шпатлевки, такой же пол и светящийся по всей площади белый потолок. Освещение было не резким, но его вполне хватило бы даже для операционной. В комнате ничего не было, четыре стены, пол и потолок.

— Пять минут, — ответил пацан, затем глянул в открытый активатор. — Четыре сорок осталось.

— Хорошо, немного времени есть, — порадовался я, шагунв к нему ближе. -Ты несколько поторопился, рванув на турнир, хотя мы не обговорили ничего. Нам сильно повезло, что первый противник оказался таким же новичком. Если бы это был какой-нибудь гроссмейстер среди призывателей, нас бы прикончили быстро. И учти, он бы мог и тебя убить для развлечения, а не только все карты.

— Да нифига! — заспорил Аландор. — Мои карты просто растоптали его существ, я даже ничего не потерял. Во, все на месте и их можно дальше использовать.

Он показал мне открытую страницу активатора, на которой горели пять карт, которые могут быть активны, а ниже немного тусклее выделялись еще столько же, которые были запасными на этом турнире. Серых, черных или иначе выделенных артефактов не наблюдалось, даже карты Тринога и гоблинов уверенно блестели огоньками. Значит мы действительно сохранили всех существ и не потратили никаких заклинаний или эффектов. Аландор хотел забрать активатор, но я придержал его руку.

— Погоди, дай посмотрю, что взял с собой, — пояснил я, водя взглядом по картам. — И ты не прав, нам реально повезло. Объективно смотри на схватки и станешь самым сильным призывателем в истории. Давай потом поговорим, что и как там было, а пока прикинем, что делать в следующем бою. Хорошо, что с полным набором карт остались. Кстати, почему я здесь тоже появился?

— Так я это и спросил у тебя, — воскликнул пацан, непроизвольно дергая рукой с активатором, но не убираю книгу из-под моего носа. — Сейчас попробую узнать, здесь на вопросы по правилам иногда отвечают.

Он замолчал и смешно нахмурился, шепча что-то про себя, неразборчивое даже для моего слуха. Я же оценил карты, которые он выбрал на турнир. Получалось, что он взял меня, Шимунсина, Эльзу, Тринога, три карты Гоблинов, карту эффекта Усиление, карты заклинаний Личный щит и Кислота. По существам было в принципе понятно, почему он их выбрал — это наиболее сильные в нападении артефакты. По оставшимся было не очень ясно, чем он руководствовался.

Помимо существ существовали карты заклинаний и эффектов. Первые предоставляли возможность влиять на объективную реальность и были, в основном, разовыми картами. Разнообразные молнии, землетрясения, метеоритные дожди и тому подобное. Артефакты эффектов влияли на призывателя или существ, в зависимости от типа их можно было применять только на союзников или на врагов, или на все объекты, которые имели непосредственную связь с системой карт.

У Аландора с собой была карта эффекта Усиление (дуэльная). Приставка про дуэль означала, что ее можно использовать только в регламентированной схватке, а просто в жизни она на существ не действовала. При активации артефакта происходило увеличение параметра Сила на единицу у всех союзных созданий. Длительность усиления составляла тридцать секунд на первом уровне. Важной особенностью карт эффектов было то, что после активации их можно заменить в быстром слоте на другую карту и использовать ее, а влияние израсходованного артефакта сохранялось в течение указанного времени.

С картами заклинаний было иначе, они могли покинуть активный слот только после окончания работы. Если извлечь их раньше, сформированные ими изменения в реальном мире прекращали поддерживаться и заклинание распадалось.

Изначально в активаторе у Аландора было одиннадцать карт существ, четыре карты заклинаний (Кислота, Луч света и Личный щит х 2) и три карты эффектов (Переводчик, Замедление (дуэльная), Усиление (дуэльная)). С собой можно было взять только десять, и он выбрал наиболее мощных существ, их усиление, личную защиту и индивидуальную атаку.

Если по моим союзникам на поле боя я его выбор одобрял, то вот карту эффектов следовало взять на ослабление противников по скорости. Тридцати секунд нам бы вполне хватило, чтобы нанести каждому замедленному врагу несколько проникающих ранений, а потом спокойно добить раненых. Тогда как увеличение характеристики силы — это полезно, но не несет значительного преимущества, что продемонстрировала первая дуэль, когда нас всех ослабили на единичку. Противнику Аландора это не помогло.

Личный щит, наверное, стоило взять. Интересная штука, которая блокирует негативные воздействия на организм в определенном диапазоне условий. Работает, пока не закончится вложенная изначально в заклинание энергия. На первом уровне он защищал от физических атак, температуры, давления, но газ или звук не фильтровал. Свет ограничивать мог.

Кстати, про свет. Жаль, что Аландор взял Кислоту, а не Луч света — очень интересная карта, которая фактически представляла собой лазерный импульс большой мощности. Мы пробовали его в усадьбе и прожгли доску из плотного дерева, толщиной два с половиной сантиметра. Нулевое время доставки поражающего фактора, отсутствие баллистической траектории, дальность, ограниченная прямой видимостью... Такой штукой можно было уработать любое существо первого уровня при точном попадании. Даже паука, наверное. В любом случае, против гуманоидов это прекрасное оружие. Пацан же выбрал карту, которая с небольшими промежутками выпускала три шара кислоты на расстояние до пятидесяти метров. Именно ей меня пытал скотина Синдор...

— О, оказывается, одушевленных можно здесь вызывать из карты для совещания. И ты появился вместе со мной в комнате, потому что был активен на конец боя. Прикольно, повезло, — нашел ответ парень, пока я рассматривал его набор карт на этот турнир.

Пока я бешено прогонял в голове варианты использования имеющихся артефактов, немного успокоился и стало легче действовать рационально, а не на эмоциях.

— Сколько времени осталось? — спросил у Аландора.

— Четыре минуты, — послушно ответил тот.

— Хорошо, давай теперь работать так... — начал я излагать план.

Пацан дослушал ровно до середины, а затем перебил.

— Седор, не парься. У нас все карты, если что, эффектами жахну, и вы их сделаете! Давай, время идет, пока здесь думаем, все противники закончатся. Погнали!

— Стой, — рявкнул я, намереваясь любой ценой остановить его, но ничего не получилось.

На секунду все пропало и вот я вновь формируюсь из светящихся линий на парящем среди абсолютной темноты острове, освещаемым четырьмя бело-голубыми шарами. Аландор — дебил.

* * *

На этом клочке земли недоставало только светлой пыли, сплошным слоем укрывающей все пространство, чтобы принять местный пейзаж за лунные ландшафты. Эта ассоциация настолько захватила мое воображение, когда я появился на арене во второй раз, что ноги непроизвольно напряглись в ожидании случайного прыжка от простого шага. Через секунду наваждение пропало, и я оценил происходящее.

Парень не изобретал ничего нового, рядом опять формировались союзники, а напротив нас соперник создавал собственных существ.

— Аландор, пусть они к нам подходят, поддержишь нас Кислотой, — крикнул я ему, заталкивая поглубже неконструктивное сейчас возмущение.

Мой образ был пересоздан и гормоны, выброшенные в организм после предыдущего боя, исчезли, что позволило быть более-менее спокойным из-за выходки пацана. Но на мои слова не обратили внимание и, как только последняя фигура сформировалась, нас бросили в бой. Моя короткая попытка не подчиниться стеганула болью, пришлось бежать за остальными.

До врага было меньше ста метров — очень маленькая дистанция для существ с физическими кондициями на уровне лучших спортсменов моего прошлого мира. Перед нами опять сформировали строй. Не понимаю, почему уже второй раз попадаются разумные призыватели, не торопящиеся убить собственные войска? Может, только такие и выживают в дальнейшем?

У противника было три существа, стоявшие треугольником. Два первых представляли из себя шарообразные кучи, покрытые пластинми, расположенными внахлест. Такой блестящий панцирь темного цвета, напоминающий броненосца. Каких-либо конечностей они не имели и были высотой с человека. За ними стояло насекомое, напоминающее богомола, только с маленькими глазками, без крыльев и частично покрытое шерстью. Мутант одним своим видом вызывал желание раздавить в лепешку, чтобы не осквернять мир такой мерзостью.

Приближались мы к ним быстро, я снова подхватил по пути гоблина, чтобы повторить предыдущий трюк при необходимости. Вот только не понимал, чего же ожидать от броненосцев и гипертрофированного богомола, поэтому позволил коллегам первыми вступить в бой. А еще я следил за призывателем, который использовал только три карты из пяти возможных.

Мои товарищи ударили дружно по впереди находящимся существам, от которых полетели осколки пластин. На атаку никто из тех не среагировал, они продолжили невозмутимо лежать на земле, а стоящий за ними мутант только головой на длинной шее покачивал. Пока Шимунсин вновь раскручивал свой шар, копейщица и Триног вновь ударили, но в этот раз произошло неожиданное.

Из каждого броненосца вылетело на встречу по паре щупалец, которые прилипли к моим союзникам и резко выдернули их на себя. Тринога с Эльзой прижало к поверхности шаров, а появившиеся из щелей между пластинами длинные волоски стали обвивать их конечности, иммобилизуя попавшихся.

Это произошло быстро, никто ничего не успел предпринять. Шимунсину пришлось резко менять траекторию ядра, чтобы не приложить своих, и он потерял на это время, я же стоял немного в стороне, ожидая момента, который, кажется, наступил.

Гоблин отправился в полет в богомола, а второй коротышка в это время безуспешно пытался каменным топором что-то сделать с броненосцами. Летящее существо небрежным движением сбили в сторону, а затем случилась та самая штука, которую я изначально опасался — наш противник был опытным бойцом, наверняка превосходящим на круг или больше Аландора. Шары с примотанными к ним нашими существами быстрым движением повернулись вокруг оси, выставляя пленников напротив богомола, который уже подшагнул к ним вплотную. Плавное движение его верхних конечностей и без видимого напряжения Эльзу с Триногом одновременно вскрыли, как огромными ножницами.

В голове поднялась буря мыслей, но мои ноги уже несли вокруг ближайшего броненосца. Если сейчас не убью насекомоподобную тварь, то позже подойти к ней просто не получится. Существо плавно повернулось, но скорости ему немного не хватало, чтобы успеть меня перехватить. Бить его решил по ногам, чтобы выключить из дальнейшей схватки. Загнутые назад коленки не давали возможности легко добраться до уязвимых суставов, поэтому просто вбил ребро своей стопы ему в голень. Послышался хруст, чавк плоти и отдачей в ногу меня повело в сторону.

Перекатившись по земле, вскочил и увидел, что богомолу мой удар не причинил значительного вреда. Хитин, покрывающий конечность, разлетелся, из дырки медленно сочилась жижа, но кость внутри не сломалась. Более того, он спокойно сделал шаг мне на встречу, опираясь на раненую ногу и это не причинило ему ни малейшего дискомфорта.

Стоять на месте было нельзя, все происходило вблизи вражеского заклинателя, и он мог в любой момент использовать на мне убойное заклинание. Броненосцы шустро развернулись назад к Шимунсину и гоблину, уже выдержав несколько их ударов, а наши погибшие карты разлетелись искрами. Второй гоблин полз на руках с перебитыми ногами, неудачная встреча с противником в полете серьезно его травмировала. Фактически, я остался один против мутанта, а Аландор не разобрался в происходящем или просто тупил, но никакой поддержки от него не было, хотя он не мог не заметить две погасшие карты.

Я быстро рванул навстречу врагу, с трудом, но разминулся с выброшенной навстречу острой верхней лапой, напоминающей кривое лезвие, и смог-таки достать коленный сустав, находящийся позади линии тела. В этот раз я отчетливо ощутил смещение костей в месте удара. Едва уйдя от маха мне вдогонку, развернулся, чтобы оценить ситуацию. Богомол сделал аккуратный шаг мне навстречу, припав на поврежденное колено и я понял, что он мне теперь не противник. Понял это и вражеский призыватель, потому что после его окрика, мутант двинулся назад, под прикрытие броненосцев.

У этих шаров дела шли с переменным успехом, оставшегося целым гоблина уже поймали и привязали к поверхности, не давая пошевелиться, но Шимунсин продолжал долбать своим снарядом по врагу, наделав кучу дырок и удерживая безопасную дистанцию. Если ничего не измениться, мы здесь за несколько минут справимся.

Со стороны Аландора полыхнуло и я с удивлением увидел, как над его барьером зависла большая птица, поливая огнем прозрачный купол. Сначала я решил, что это заклинание, но огонь быстро закончился, а существо немного отлетело в сторону и снова выплюнуло сгусток пламени, растекшийся по поверхности защиты. Это как вообще? Неужели существо первого уровня может летать и плеваться пламенем? И почему оно появилось сразу на той стороне?

В этот момент возле пацана начала формироваться пара гоблинов, через две секунды к ним добавилась вторая, а я ощутил прилив сил. Парень вызвал к себе оставшихся защитников и задействовал карту Усиления. К этому времени, привязанный к броненосцу гоблин погиб, а его раненый товарищ неожиданно развеялся искрами. Аландор отозвал существо.

Медленно парящая птица резко набрала скорость, когда гоблины возле парня начали метать в нее дротики и ответила на агрессию новым потоком пламени. Что ж, пока справляемся.

Сблизившись с богомолом, частично увернулся от его лезвия, обзаведясь длинным разрезом через грудь и провел четкую двойку ему в голову. Немного опасался выступающих жвал, поэтому целился выше. Тварь хорошо встряхнуло, но пришлось быстро рвать дистанцию, чтобы меня не вскрыли, как консервную банку контратакой. Только отойдя немного назад, я увидел, что Шимунсин распадается на искры, пацан отозвал его.

А вот теперь все стало плохо, не знаю, что он там напутал, но здесь я остался один. Птица уже хорошо поджарила пару гоблинов возле Аландора и спокойно увернулась от выстрела шаром кислоты, которую решил использовать пацан. Идиот, спасибо, что слил нас.

Эмоции не успевали за меняющейся ситуацией, происходящее я контролировал разумом, испытывая на фоне боевой азарт и желание победить. Что ж, остается крайнее средство. Я развернулся к призывателю, находящемуся рядом за барьером и за пару секунд добрался до него, начав вбивать кулаки в защитную пленку с огромной скоростью. Увидел мелькнувшее на лице бородатого мужика удивление, резко пригнулся до земли, пропуская над головой что-то очень опасное, вылетевшее из его раскрытой ладони и продолжил ломать стену. Я даже не смотрел, что происходит сзади, подобрался ли уже ко мне богомол и цел ли барьер Аландора. Все свои мысли направил на то, чтобы быстро достигнуть противника.

Защита разлетелась на песчинки, я подшагнул вперед, не удержав равновесие и оказываясь вплотную с врагом. Одновременно с этим в моей голове вспыхнула мысль-приказ Аландора, наполненная отчаянием и ужасом:

— Убей!

Не задумываясь, коротким движением воткнул на всю длину указательный палец в глаз мужика. На мгновение позже прозвучал ревун, объявляющий, что победитель определен. Тело призывателя начало оседать, а я, обернувшись, увидел, что противоположного барьера также нет, а парящая наверху птица увлеченно пытается сжечь убегающего пацана. Карта Личного щита пока оберегала Аландора, спасая от палящего огня. Меня же в этот момент пытался проткнуть лезвием богомол, доковылявший до разрушенного барьера. Рядом с ним находился какой-то воин, что тоже тянулся ко мне дубиной. Резко упав на землю, я избежал попаданий от этой парочки и стартовал подальше, выбрасывая пыль и землю из-под подошвы, пытаясь оторваться, закладывая дугу к Аландору. Он пока был жив, а летающее существо успело сделать еще только один залп, как все закончилось и нас перенесло в комнату ожидания.

Глава 15

Дрожащий, бледный Аландор был покрыт потом, его одежда демонстрировала свежие пятна от земли, на локте зияла дырка, а ладони стерты при падении. Широко раскрытые испуганные глаза уставились на меня, ища поддержки и безмолвно пытаясь передать всю полноту ощущений сжигаемого заживо человека. Это было... приятно. Давай-ка, паренек, почувствуй себя на моем месте. Жаль, что нельзя этим понаслаждаться подольше, нет времени, необходимо определиться, что делать дальше и заодно решать общую задачу по психологическому подавлению пацана. Привычно удержав непроницаемое выражение лица после вспышки боли из-за не самых лояльных к хозяину карты мыслей, я неторопливо произнес:

— Видал, Аландор, как оно бывает? Призывателем быть не легко, а иногда и страшно. Но ты молодец, выжил, а с остальным справимся.

Я подошел к нему и положил ладонь на его плечо, крепко, но осторожно сжимая. Мозги разогнались до запредельного уровня, пытаясь на обрывках информации об НЛП, ведении переговоров и житейском опыте сформировать модель поведения, которая привяжет эмоционально пацана еще сильнее.

— Все хорошо, Аландор, я справился. Можешь на меня положиться всегда. Враг умер и нас перенесло сюда. Давай теперь будем вместе решать, как сражаться, чтобы не рисковать твоей жизнью, я могу просто не успеть тебя спасти, если не расскажешь заранее о своих планах. И мы победили, все закончилось. Посмотри, сколько времени осталось?

Все предложения я проговаривал спокойным и уверенным голосом, нависая над Аландором, удерживая его рукой. Интонациями и легким сжатием пальцев выделяя ключевые слова, воздействуя прямо на подсознания находящегося в стрессе человека. Парень на глазах успокаивался, чувствуя защищенность от большой фигуры перед ним и смены обстановки на комнату ожидания. Он, словно завороженный потянулся за активатором, прервав зрительный контакт и роясь за пазухой. А меня накрыло волной ослепляющей боли.

Внутренний контроллер посчитал, что воздействие на пацана относится к нарушению его свободной воли и среагировал. Эта вспышка не прекратилась сразу, в отличие от предыдущих, а длилась, набирая силу и захватывая все больше областей моего тела. Я с трудом держался, вяло радуясь про себя, что Аландор отвлекся на книгу и не смотрит на меня. Руку с его плеча убрал чуть раньше, иначе раздробил бы ему кости, с такой силой сжались кулаки. Невыносимые ощущения уже готовы были бросить меня на пол, судорогами мышц ломая тело, но мысль, что это может убить решимость пацана быть призывателем буквально спасла.

Не знаю, по какому алгоритму действует контроллер, но он прекратил меня мучить, после мелькнувшей идеи о возможном вреде для будущего пути Аландора. Облегчение и наслаждение затопили мои измученные нервы, воздух с трудом протолкнулся в спазмированные легкие, липкий пот холодными струйками стекал по спине. Сейчас я выглядел хуже, чем пацан, когда мы оказались здесь. Надо взять себя в руки и не испортить того, что я сейчас достиг и за что сразу заплатил жестокую цену.

— Четыре двадцать, — наконец-то узнал оставшееся время парень, поднимая на меня взгляд, но я поспешно ткнул пальцем в раскрытый активатор, чтобы он не успел обратить внимание на мое жалкое состояние.

— Сколько карт осталось? — для этой простой фразы я с трудом разжал свои стиснутые зубы.

Он послушно уставился вниз, перелистнул страницу и подвинул книгу ближе ко мне, вслух читая, какими ресурсами мы теперь обладаем. Странно, что он еще не начал безостановочно рассказывать собственные впечатления после дуэли, видимо стресс оказался слишком сильным и не отпускал.

— Две Гоблинов, ты, Шимунсин и все. Остальные существа погибли там, и я не могу их больше вызывать до конца турнира. А заклинания и эффекты все использовал. Они считаются здесь одноразовыми.

Предо мной в активных слотах переливались четыре карты, остальные были погасшими и поблекшими. Хорошо парень развернулся, с таким набором нам дальше выходить смысла и нет, наверное. Тем более, призыватели легко могли погибнуть, после разрушения барьера. В этом бою я чуть не лишился Аландора и не известно, что стало бы со мной дальше.

— Да, маловато, — отреагировал я, чтобы хоть что-то сказать, затем спросил: — Получается, призыватели могут погибнуть, после сигнала окончания дуэли? Зачем его тогда вообще давать?

Парень сильно вздрогнул, вернувшись назад в воспоминания, но ответил приглушенным голосом:

— Если убить после гудка, то будешь наказан. Поэтому так обычно не делают, только если война между кланами или другие причины. Синдор сказал, как-то.

Он вновь замолчал, а я уже более-менее отошел от внимания внутреннего контроллера и почувствовал себя лучше:

— Все в порядке, мы победили. Я, кстати, услышал тебя и убил того мужика. Как раз до гудка получилось. Ты молодец, что смог передать мне мысль.

— Да? — немного удивленно спросил Аландор, поднимая на меня глаза. — Я даже и не ожидал, что ты меня издалека поймешь. Этот петух летающий, сначала сжег гоблинов, а потом барьер и не собирался останавливаться. Только Личный щит помог...

Он вроде и приходил в себя, но еще сильно боялся пережитого. Если это бросить на самотек, то с такой психологической травмой у хозяина карты меня ждет незавидное будущее. Кажется, придется заставить его идти на третий бой, иначе он навсегда закрепит страх перед дуэлями. Как же не хочется вновь ввязываться в схватку, слишком мало времени на отдых у меня.

— Аландор, а можно сдаться во время боя?

— Да, только не сразу. Сначала немного времени должно пройти, а потом можно. Тогда же и из турнира выбываешь.

— Сколько там до начала следующего осталось?

— Два тридцать, — практически сразу отреагировал пацан.

— Хорошо. Сейчас определимся, как уработаем третьего призывателя и пойдем дальше воевать.

Вот здесь взгляд пацана отразил настоящие живые эмоции.

— Ты с ума сошел? Меня там чуть не сожгли, а ты хочешь дальше?

Он потянулся к активатору, но я просто взял его голову в ладони и повернул к себе:

— Если сбежишь сейчас, Синдор, твой дядя, твоя мать и даже последний слуга будут видеть в тебе неудачника. Призыватель, который победил в двух дуэлях на турнире испугался и сбежал. Четвертый круг покоряется только смелым и лучшим, а ты именно такой. Я с тобой и смогу тебя защитить, как уже сделал, если же я погибну, сдашься и тебе ничего не будет угрожать.

— Да нафиг! Я уже победил дважды, хватит!

— И ты никогда не возьмешь следующий круг! — в этот раз я рявкнул, вызывая оторопь у Аландора. — Вспомни о своих мечтах, кем ты был еще год назад, и кто теперь! Весь мир будет у тебя на ладони, если сможешь побеждать там, где другие отступят! Синдор так и не смог подняться выше, всю жизнь прислуживал настоящим призывателям, а теперь завидует тебе. Хочешь повторить его судьбу? А так и будет, если испугаешься сейчас.

— Да с чего ты взял, что я испугался, — услышал в его голосе интонации возмущения и спора.

Отлично, может теперь будет легче. Отпустил его голову и отшагнул назад.

— А кто собирается сбежать, не попробовав урвать еще кусок награды? Сколько уже получил, знаешь?

— Нет, — озадаченно ответил парень, растирая щеку рукой. — Их только после турнира можно выбрать.

— Так давай заработаем больше! Откуда ты знаешь, какие карты там будут? Может нам совсем немного не хватает для чего-то выдающегося. Вот маленько еще надо и даже проигрыш даст чуть-чуть баллов. Ты же не знаешь, как здесь считается все, наверняка и просто выход на дуэль оценивается. А может и на следующий круг для активатора заработаешь...

Вот это было попадание в десятку. В глазах Аландора вспыхнули жадность и желание возвыситься.

— А ведь ты прав, — задумчиво произнес он, замерев от открывающихся перспектив. — Получить второй круг за один турнир, такое бывает. Только редко...

— Так и мы не простого призывателя завалили сейчас. Уверен, у него круг второй, а то и третий был.

— Да, похоже. О его существах я даже не слышал, они слишком сильные какие-то. А значит дорогие и на первом круге таких не достать! Слушай, может и правда на следующий круг получится заработать?

— Конечно, давай попробуем! — согласился я, досадуя, что на уговоры уходит драгоценное время, а мы еще не обсудили наши действия. — Смотри, я знаю, как воевать станем.

Аландор согласно кивнул и даже внимательно выслушал мои быстрые наставления, затем послушно повторил их и на последних секундах перерыва отправил нас в битву. Кажется, его способность быстро перескакивать из одного состояния в другое, сыграла мне на руку, выдернув пацана из тенет страха и направив в объятия жадности.

* * *

Переход на площадку дуэли принес мне облегчение, свежее тело несло бодрость и спокойствие. От прошлых переживаний, агрессии и боли не осталось никаких следов. Этот момент сразу после перехода, начинал мне нравится все больше. Даже унылый пейзаж и неестественное освещение до начала сражения воспринимались какими-то родными.

Рядом появлялись союзники, напротив противник делал то же самое. В этот раз план у нас был, правда простой, но он учитывал сложившуюся с ресурсами обстановку, точнее их отсутствие. Цель, которую я поставил перед нашим дуэтом была элементарна — максимально сконцентрировать наши силы в наиболее слабых местах противника. Для этого мы выдвигались на середину островка и ожидали приближения врагов. Это достаточное расстояние, чтобы существа хорошо слышали Аландора и он мог ими командовать, с другой стороны, мы держали дистанцию, чтобы немного обезопаситься от заклинаний чужого призывателя.

Когда противник сблизится, то я оценю ситуацию и по моему взмаху одной или обеих рук, парень либо отдаст команду нападать, либо отойти метров на двадцать назад. Все просто и надежно, надеюсь, он не перепутает количество конечностей, которыми я подам сигнал.

Реальную проблему создавала невозможность командования существами из карт. Они адекватна слушались только собственного призывателя из-за особенностей коммуникации. Просто так отдать приказ выполнять распоряжения кого-либо другого не выйдет. Неодушевленные существа первого круга не понимают разумной речи, возможно только мысленное управление или звуковые команды хозяина карты. Пришлось создать цепочку передачи приказов с посредником в виде пацана, а ему быть готовым громко орать, чтобы в шуме схватки подчиненные услышали его. Я же на месте буду оценивать обстановку и подавать призывателю сигналы.

Мы дружно отправились вперед, когда все наши существа сформировались и Аландор отдал конкретный приказ. На ходу я подбирал камни, на всякий случай. Хорошая вещь, если требуется издалека сделать кому-то плохо. Парень не уточнил скорость передвижения, но мозгов Шимунсина хватило подстроиться под остальных, и мы плотной группой достигли точки назначения. Пока бежали, до меня дошло, что изначально надо было скомандовать всем двигаться за мной, а не просто указать существам конечное место, но и так вышло нормально.

На противоположной стороне закончили формироваться силуэты противников и медленно двинулись на встречу. Мы первыми заняли свою позицию и встали, рассматривая подбирающихся врагов. Я с удивлением насчитал семерых, но потом разглядел, что среди них было четверо гоблинов. Получается, на нас с Шимунсином приходится три существа, а количество коротышек одинаково с обеих сторон. Если не будет использовано заклинание или эффект, с этой группой разберемся точно. В конце концов, из меня получилась мощная боевая единица, стоящая нескольких обычных противников.

Как я понял, и другая пара существ из этой семерки была одинаковая. Обычные мужчины, в кожаных шортах, свободных рубахах и сумками за спиной. Еще в руках у них были непонятные веревки. Третий представлял собой фигуру в кожаных доспехах с металлическими нашлепками, топором на длинной рукояти и огромным квадратным щитом. Он оказался самым медленным, и вражеская группа двигалась с его скоростью.

В итоге они прошли немного, остановившись метрах в двадцати — тридцати. Гоблины немного выдвинулась к нам с краев, щитоносец встал по центру, а люди в шортах из-за его спины начали раскручивать свои веревки. Я замер, не понимая, что предпринять, а через секунду противники отправили к нам пару снарядов. Один камень влетел нашему гоблину в плечо, разворачивая того вокруг оси, а другой невозмутимо отбил Шимунсин, но даже ему пришлось напрячься, чтобы перехватить этот объект.

— Нападай! — заорал я Аландору, махнул рукой и побежал к стоящим врагам, бросив собранные булыжники.

Если будем отступать, они обязательно выбьют еще кого-нибудь, будут сохранять дистанцию и ситуация к лучшему не изменится, поэтому надо переходить в рукопашную. Наличие дистанционного оружия я не ожидал, надеюсь, пацан поймет меня правильно. Я услышал громкую команду и за мной послышался топот, значит всех отправили в атаку.

Расстояние при моих физических кондициях до пращников небольшое, но на перехват вышли гоблины и разом бросили свои дротики на встречу. Жалкие потуги. Прыжком в сторону ушел с траектории полета снарядов, что сбило мой бег, но я практически сразу восстановил скорость и столкнулся с зеленым коротышкой.

Без остановки выбросил кулак ему в живот, надевая согнувшегося от удара человечка на предплечье. Второй рукой придержал его, получил разрез в боку благодаря товарищу гоблина, не останавливаясь сделал четыре шага и бросил подхваченного коротышку на щитоносца, перекрывая ему зрение. Все-таки хорошо быть сильным и быстрым. Эта мелочь весила килограмм сорок, летала недалеко, но на близких дистанциях прекрасно впихивалась куда надо.

Мне и нужно было немногое — прорваться к пращникам. Это удалось сделать легко, когда главный их защитник потерял меня из виду, а я проскользнул в притирку с ним. Выйдя на первого метателя, я легким доворотом корпуса отклонился от пущенного в упор снаряда и снес мужика с ног. Хотел его ударить, сразу вырубая, но его товарищ попал мне в бедро, как кувалдой. Из-за этого потерял равновесие и перешел с ним в партер.

Долго на месте я не остался, встав на колени с размаху опустил на его грудь ладонь. Импульс удара прошел куда-то за ребра, жестко массажируя сердце и легкое. Я почувствовал, что этого сейчас достаточно и перекувыркнулся вперед, уходя от возможного нападения сзади и разворачиваясь к оставленным противникам. Приложился в процессе своим позвоночником по сильно выпирающему из земли камню и выругался про себя.

Напротив меня оказался один гоблин, который хотел копьем проткнуть мое горло, но я успел его отбить, выбросить руку вперед и схватить кисть. Рывок к себе легкого тела и встречный удар кулаком проломил ему грудь. Швырнул на землю корчащегося зеленого с промелькнувшими мыслями, что моя сила иногда самого пугает.

Передо мной сражались существа. Шимунсин пытался достать щитоносца, а гоблины увлеченно катались по земле, забыв про оружие, кусаясь и ломая чужие уши, носы и пальцы. Быстрый взгляд на вражеского призывателя дал понять, что скоро у противника будет подкрепление — там формировалось существо. Значит, кого-то из своих он развеял или тот сам погиб.

Оставив мумию в одиночку разбираться чужим воином, припадая на ногу побежал к пращнику. Тот как раз раскрутил свое оружие, отправив камень в нашего гоблина. Увидев меня, попробовал убежать, но я смог его догнать на пределе сил ускоряясь в рывке. Сграбастав за одежду, подтянул ближе и тремя сильными ударами привел в недееспособное состояние. Он даже и не сопротивлялся толком, а я вновь стал свободен.

Ко мне как раз шел свежий противник от чужого призывателя. Им оказался знакомый паук с крестом, такие же хранились в активаторе Аландора. Привычный враг, придется повозиться, тем более с проблемной ногой, но ничего сложного. Я посмотрел на Шимунсина и увидел, как он спокойно стоит, опустив свое оружие, а воин с топором делает к нему шаг, замахивается и вминает лезвие прямо между черных глаз. В стороны брызнули кусочки черепа и капли крови. Гоблины в это время продолжали выяснять между собой отношения. Кажется, на нашем бойце использовали какую-то карту, чтобы ненадолго обездвижить.

Надо победить быстро, иначе это все затянется на длительный срок. Напрягая все силы и заставляя работать отсушенную попаданием пращника ногу оббежал недостаточно быстрого паука и вышел на прямую к куполу его хозяина. За барьером стоял молодой парень и что-то кричал своим существам, но это не помешало мне первым добраться до него. Несколько сильных ударов по преграде и быстро перебегаю на другую его сторону, заставляя паука и приблизившегося щитоносца вновь меня догонять. Пока они обходили вокруг, я удерживал между нами дистанцию, попутно ломая защиту.

Наконец, они разделились, чтобы зажать с двух сторон, но я уже никуда не убегал. Дальше впереди по окружности купола начиналась земля, покрытая липкой паутиной, которую начал выделять членистоногий, как только появился. Либо я вскрою барьер сейчас, либо мы проиграли. После четырех ударов в бок воткнулись когти на лапках паука, и он потащил меня к себе. Удержавшись на месте, чувствуя, как рвется плоть, нанес еще две атаки и защита распалась в серебристую пыль. Сигнал об окончании дуэли и оставшиеся секунды до переноса я провел, пытаясь удержать хелицеры членистоногого от погружения в собственную плоть. Это удалось, но в комнату ожидая я попал весь израненный и истекающий кровью.

— Что, Аландор, мы победили! — прохрипел я пацану восхищенно меня рассматривающему. — Забирай награду и пошли отсюда.

Он кивнул и без промедления выбрал нужную опцию в активаторе. Мир пропал.

Глава 16

Секунду спустя я появился в комнате Аландора. Для меня прошло мгновение, а здесь намного больше. В спальне зажгли свечи, за окном стемнело и только редкие фонари освещали двор и дорожки. Я быстро отшагнул от стекла, чтобы силуэт не заметили и подозрительно уставился на пацана, который стоял по среди комнаты. Он выглядел слишком счастливым, чтобы внушать беспокойство, и я начал гадать, что он опять выкинул.

— Второй! — громким шепотом проговорил парнень, с трудом сдерживая голос.

Я ощущал исходящее от него желание заорать, начать бегать и выражать восторг, который распирал изнутри. Радостное лицо не омрачали осознанные мысли, только блаженство и пышущее воодушевление. Раскрасневшиеся щеки, растрепанная косичка, подрагивающие пальцы, что держали активатор — в таком состоянии я его еще не видел. Рефлекторно отметил, что ссадины на руках пропали, а одежда имела прежний вид без грязи и дырок.

— Мы получили второй круг! — тем же шепотом произнес он, протягивая мне раскрытую книгу.

Сделав шаг ближе и заглянув, не увидел ничего понятного, все те же нечитаемые символы. Но догадаться о чем речь было не сложно, сбылась мечта призывателя, он на первом же турнире получил повышение. Я и не предполагал всерьез такого, мои слова после второй дуэли должны были помочь ему решиться на продолжение боев и разрушить охвативший его страх перед противниками. Получить же такую высокую награду и в мыслях не надеялся.

— Теперь я сильнее клановых перваков! С первого же турнира, а?! Ты понимаешь, как это круто!

Он непроизвольно начал повышать голос, махнув руками. Быстро перелистнув страницы активатора, показал мне изображение карты:

— Смотри, что еще я получил, третий круг! Я не знаю, что это за существо, но третий! — у него аж горло перехватило от восторга и набирающий громкость голос оборвался сипением.

— Аландор, мы лучшие, — положив ему ладонь на плечо произнес я.

Пока было не до конца понятно, какие результаты у нас после турнира, но надо закрепить на себе радость пацана.

— Видишь, что мы смогли сделать вместе? Ты доверяешь мне и за это получил шикарную награду. С четырьмя картами победить призывателя — это подвиг! Я один стою несколько обычных существ, а для тебя вообще находка из-за опыта и разума. Если дальше станем так работать, и будешь прислушиваться к моим советам, то добудем самые сильные и лучшие карты, какие есть.

Несколько раз сжал его плечо в ключевых местах и в эти же моменты немного менял интонацию, оставляя в его сознании зацепки. Внутренний контроллер поднял голову и пришлось прекратить попытки кодирования парня, валяться перед ним в слюнях и судорогах от безумной боли совсем не было желания.

Аландор впитал мои фразы, и я увидел намек на благодарность глубоко на дне его глаз. Он не сдержался и подпрыгнул вверх, издавая мычание сквозь сжатые губы. Нервы требовали разрядки в действии, и он хоть так попытался сбросить пар, но выглядело это очень забавно, я чуть улыбнулся на его выходку.

— Давай, я тебе покажу, что получил! — воскликнул он, схватил меня за руку и потащил на кровать.

Другой мебели, чтобы разместиться рядом в спальне не наблюдалось, поэтому плюхнулись на матрас и склонили головы над активатором. Парень приступил к перелистыванию его страниц и зачитыванию непонятоного для меня текста внутри.

— Так, это мы получили от проигравших, — показал на разворот книги, где красовалось изображение Эльзы.

— Проигравших? — не уловил я, — А как награды считаются?

— Сейчас, пока показываю, расскажу, — пообещал он, любуясь картой в активаторе. — С каждой выигранной дуэли мы получили по одной карте от побежденного. Она извлекается из его активатора и переходит в мой. Абсолютно любая, но только из тех, которые он выбрал для турнира.

Интересно, если проиграл, то лишаешься артефакта, даже ценного или редкого. А можешь мусор какой-нибудь сбросить, все от удачи зависит. Перелистнув страницу, Аландор продолжил, не отрывая горящего взгляда от наград:

— У меня теперь есть вторая Эльза и четвертая карта Гоблинов. Первого уровня, но все равно надо набирать карты, теперь куча свободных мест под активацию. Так... Во! Странное существо, видать с того мужика, который с птицей был.

В активаторе показался рисунок чего-то похожего на амебу коричневого цвета, весьма неприятного вида. Никаких глаз, органов дыхания или слуха, только аморфная субстанция, напоминающая экскременты. Пацан листнул и зачитал на обратной стороне:

— Существо, перемещающее Огнечайку в радиусе ста метров. Прикинь? Я сначала не понял, зачем эта штука нужна, даже вызвал, чтобы посмотреть. А она тупо лежит и не двигается, на приказы не реагирует, как сдохло. Пытался по-разному ей сделать что-то, но ничего. Убрал назад, а уже потом понял, тот мужик так свою птицу ко мне отправил! Ну, которая огнем стреляла.

Сопоставив странный вид существа, его описание и размышления Аландора, я признал его правоту. Ведь и правда, в том сражении против нас поначалу было три существа, а эта чайка появилась над барьером пацана ближе к концу. И как она туда добиралась я не видел, думал даже, что способности к невидимости у нее есть. Но иметь такие возможности вместе с огненными бомбардировками — это слишком. И так летающая тварь могла спалить нашу группу при некотором везении. Скорее всего, эта коричневая амеба телепортирует пташку подальше, и та передает врагам пламенный привет. Получается, эти карты идут в связке? Уточнить этот момент я не успел, парень продолжал:

— Ерунда получается для нас. Но можно будет через десять месяцев снова на турнир отправиться и эту карту израсходуем для создания телепорта на него. Как раз первого уровня. Ты смотри, что еще дали! За каждый бой картами случайными награждают. Получил Безопасный телепорт, Переводчик расширенный и вот эту, третьего круга!

Он пролистнул не очень сейчас для него интересные карты и добрался до изображения воина, частично закрытого доспехами, в красном плаще. Его образ передавал внутреннюю силу, взгляд был тверд и прям, ноги свободно стояли на земле, а руки скрестились на груди. Я б такого на любой агитационный плакат запихал, все конкуренты бы изрыдались.

— Но на него только имя есть, а чтобы узнать остальное написано, что либо использовать карту знаний, либо хозяину иметь активатор третьего круга. Это же еще сколько ждать надо, чтобы посмотреть... И так с трудом на второй перешел. Но представляешь, какие у него характеристики и особенности?

Аландор вопросительно посмотрел на меня, призывая восхищаться ценной картой вместе.

— А карта знаний — это что? Может ее использовать можно?

— Не, нет такой у меня. Это артефакт для открытия информации о других картах. Бывает разных уровней.

Немного порассматривав недоступного персонажа и согласившись с пацаном в его рассуждениях о будущих успехах, спросил про предыдущие карты:

— А переводчик и телепорт, которые сейчас пробежал, что за артефакты?

— Да ничего такого. Они белые, то есть один раз использовать только можно. Хорошо, хоть второго круга, — после его уточнения я обратил внимание, что тонкая полоска вокруг рамки этих карт действительно была белой.

Не думал, что это имеет значение, а ведь у других артефактов она тоже цветом различалась.

— Телепорт безопасный, значит там нет возможности погибнуть за долгий срок или получить ранение сразу, после перехода. Но я не знаю, куда он ведет, на них часто надо использовать распознавание или самому переместиться, тогда описание появляется. У нашего второй уровень.

Парню не очень хотелось рассказывать скучные вещи, и он приподнял лист книги, заглядывая под него и изучая изображения своего нового героя. Мне даже поначалу показалось, что я испытал чувство ревности, но, в удивлении прислушавшись к себе, понял — это скорее беспокойство по поводу собственной дальнейшей судьбы. Развитие у меня осложнено несовместимостью разума и образа из карты, пацан вполне может поменять устаревшего коня на более молодого. Хотя, он же планировал рискнуть моими мозгами и подтянуть выше... Где же найти вариант, который без лишних проблем принесет мне счастье?

— А Переводчик расширенный, тоже второго уровня и тоже одноразовый, работает, как и обычный Переводчик. Только его на всех, связанных с картами применять можно. На тебе, например.

На этом предложении я встрепенулся и быстро спросил:

— А сколько действует?

— Двадцать четыре часа, как стандартный.

— А он работает по субъективному времени существа или внешнему объективному?

Аландор отвлекся от своей картинки и недоуменно на меня посмотрел. Я переформулировал вопрос, заставляя себя говорить медленнее, чтобы не выглядеть возбужденным и удержать культивируемый образ уверенного старшего:

— Если на мне применить, его время будет идти, когда я в карте? Или считается только нахождение в реальном мире?

— Ааа, — через некоторое время дошло до пацана. — Ну я не знаю. Мы не проходили эффекты на существ, которые так долго действуют. В основном всякие усиления, торможения и другие, но они все меньше минуты влияют на карты. Были какие-то на полчаса работы, но время жизни обычной карты на первом уровне — четыре часа, поэтому не знаю.

— Погоди, а почему я на час всего могу призываться? — обратил внимание на его слова, внутренне возмущаясь несправедливостью. — Если другие на четыре.

— Вообще-то твоя карта может работать два часа, но на одушевленных этот срок делится напополам, поэтому один час у тебя и остается. И длительность времени существования зависит от конкретной карты, четыре часа — это в среднем. Вон, пауки у меня на целых шесть часов приходят. А на высоких кругах днями или месяцами живут.

Дискриминация какая-то! Безмозглые членистоногие могут находиться здесь дольше чем я. Мои мысли свернули на ограниченный срок жизни, и я заторопился все вызнавать дальше, пока время не закончилось:

— Давай попробуем переводчик на мне, когда книги сюда принесешь? Тебе читать не придется, тогда.

— Да я и не собирался, — недоуменно ответил пацан. — Мне эти буквы уже на занятиях Синдора надоели.

— Вот я про это и говорю, чтобы тебя не отвлекать, я их через переводчик почитаю.

— Ладно, — махнул рукой Аландор, не отбрасывая сразу мои слова. — Как книги достану, тебя вызову, если лень не будет.

Паршивец.

— Еще что-то за турнир было? — перевел тему, сделав себе отметку занудить парня, если он станет волокитить.

— Да! — звонко ответил он, вскакивая с кровати.

Я уж подумал, что Аландор собирается что-то притащить, но он развернулся ко мне и развел руки, выставляя себя:

— Вот он я! Призыватель второго круга!

— Это замечательно, — скрывая недоумение от непонятной клоунады, сказал я. — Тебя сразу повысили на круг?

— Нет... А, я все забываю, что ты мало знаешь, — снисходительным тоном пояснил пацан, опуская раскинутые руки. — Для перехода дальше необходимо иметь определенный набор карт. Вот мне его и выдали на турнире.

— И ты его использовал, когда вернулся сюда?

— Ага, — разулыбался парень, и подошел ближе к свечам, где принялся рассматривать обложку своей драгоценной книги. — Сразу, как появился. Три часа пришлось ждать, пока закончится переход и можно будет активатор использовать. Потом еще мать с ерундой пристала, только недавно освободился.

— А как отреагируют, что ты в турнире участвовал и на следующий круг перешел? — меня это должно было заинтересовать немедленно, как парень вызвал из карты, ведь его будущее равно мое будущее. Но вот совсем не до того было, особенно на фоне впечатлений от попытки меня сожрать гигантским пауком, которая по внутреннему времени была только что.

— Да ничего, — уверенно ответил Аландор, но я хорошо различил дрогнувший в неуверенности голос. — Раньше даже прошел, чем ожидали и победил! Теперь поймут, что я талантлив и силен, начнут уговаривать в земли клана переехать. Но я подумаю, надо ли мне это теперь...

Ну, надеюсь, так и будет. Мало ли какие их планы он нарушил своей спешкой. С другой стороны, он и правда победил, и стал сильнее, без значительных усилий с их стороны. Посмотрим.

— А! Я же вспомнил, знаешь, какое место занял на турнире? Первое! — быстро проговорил Аландор, торопясь поделиться забытыми достижениями.

— Правда? — подыграл ему. — Там где-то написано было?

— Да. После получения награды, перед выходом сюда показывают таблицу. Без имен, но твоя строка подсвечивается желтым. А на втором месте был кто-то четвертого круга! Я его уделал! Четвертого!

Пацан по новой раскрутил маховик восторга, начав скакать по спальне, изображая подобие танца. Впрочем, сделав пяток прыжков, прекратил и только мычал что-то немелодичное, закрыв глаза и взмахивая в такт руками. Про меня он, кажется, забыл. Видел бы он себя со стороны... Жаль, здесь камер нет, чтобы записать дикаря.

— А можно узнать, какого ты круга теперь? — спросил у не прекращающего музицировать призывателя.

Тот уже полностью погрузился в свой мир, насвистывая и хекая под мелодию, звучащую в голове. Мой вопрос вырвал его из грез, заставив вспомнить, что он не один. Аландор остановил представление, некоторое время безуспешно старался вспомнить вопрос и сдался:

— Чего?

— Как узнают, что круг повысил? Активатор не изменился, вроде.

— Да сам скажу, чего скрывать. Так бы не узнали, если не разрешать смотреть в него или специальные карты не использовать.

— Что там с новыми возможностями? На втором круге, — аккуратно подошел к закрытой двери и прислушался, не привлекло ли чье-нибудь внимание веселье Аландора.

Все было тихо, а пацан с видимым удовольствием стал описывать новые возможности:

— Теперь могу держать активными двадцать карт. У меня даже и нет столько! Вот это не ожидал, что смогу разом все запустить... Еще карты второго круга теперь могу использовать, правда их тоже нет, — улыбнулся он, не сомневаясь, что в ближайшем времени получит еще. — Ну на турнирах теперь могу на первом и втором круге сражаться, у меня появилось новое описание этих сражений, но я пока не читал, все равно заблокирован на них переход почти на год. И все, кажется.

Вот этого не понял, я ожидал, что там будут какие-то другие бонусы от активатора, помимо ранга карт и их одновременного количества, которое можно использовать. Не знаю, иммунитет там высокий или идеальное здоровье. А получается, он продолжал оставаться обычным сопляком, но в его руки попало еще более разрушительное оружие. Очень странно по мне или из-за ограниченного времени пребывания в нормальном мире я неправильно себе представлял жизнь призывателей. Да и общение здесь имею только с психически неуравновешенным пацаном и выжившим из ума хрычом. Удивительно, что хоть какую-то информацию умудряюсь получать в промежутках между боями на смерть.

Неожиданно навалилась апатия, как будто открыли кран в баке, переполненный этим чувством. Расхотелось что-либо делать или спрашивать, я с отстраненным удивлением наблюдал за собой. Непонятная реакция психики затягивала на самое дно депрессивного состояния, я с трудом заставил себя сделать пару шагов к кровати Аландора. Страх и паника от происходящего немного всколыхнули нервы, и я более осознанно огляделся, но не обнаружил ничего странного или опасного. Может на мне использовали какую-то карту эффекта?

— Аландор, ты можешь видеть в активаторе, наложен ли на существо эффект или оказывается влияние?

— Конечно, — кивнул парень.

— Посмотри прямо сейчас, со мной все в порядке? Я очень странно себя ощущаю.

Пацан удивленно взглянул на меня, перелистнул на страницу с моим изображением, просмотрел параметры и надписи, после чего отрицательно помотал головой:

— Не, нормально все. Ты чего?

— Не знаю, — я тяжело опустился на его кровать, вытягиваясь по всей длине. — Видимо, психика не справляется. Не знаю. Не отзывай меня пока, полежу, может пройдет.

— Ладно, — с сомнением протянул Аландор, озабоченно посмотрев на меня и продолжив искать информацию в книге.

Я бездумно смотрел в натянутый сверху балдахин, не задерживаясь вниманием на проносящихся мыслях и картинках недавних событий, а через минуту провалился в сон.

Глава 17

Появился я в абсолютно незнакомом месте. Лес, густой кустарник рядом, влажная трава под ногами, прохладный и свежий воздух. Это все я ощутил в первую секунду, а дальше, ухватившее неправильность в окружающей картине, сознание сработало на рефлексах.

Пробегающее мимо серое тело с рыжими полосками я ухватил за хвост и дернул на себя изо всех сил. Вес животного оказался приемлемым, и оно остановилось, с рыком вывернулось в мою сторону и ударило лапой. Я же осознал, что поймал какую-то разновидность тигра, который бежал к стоящему на коленях возле дерева Аландору и только моя реакция не позволила животному сцапать добычу.

Наши скорости примерно совпадали, я ушел от длинных когтей, выпустив хвост, мы на мгновение замерли друг против друга, оценивая противника. За это же время окружающее потоком вливалось в меня, загружая мозг так, что появилось ощущение замедления мира. Любые мысли о причинах происходящего, как здесь оказался пацан, что с ним случилось, я отбросил, сосредоточившись на крупной кошке. Необходимо было защитить парня и не слишком подставляться самому.

Зверь рывком бросился вперед, вновь махнув лапой, я симметрично отшагнул, удерживая дистанцию и сопровождая взглядом малейшее движение гибкого тела. Животное нервно начало хлестать себя хвостом, раздраженно скалясь и не понимая, как поступить. Одно дело скрадывать пацана, другое разбираться с двухметровым амбалом, который не уступает тебе в реакции и ловкости. Пока длились раздумья, на Аландоре заблестела защита от Личного щита, и я немного расслабился.

Чтобы не давать слишком много свободного времени противнику, начал плавно обходить его по кругу, пытаясь оказаться ближе к парню. Зверю это не понравилось и он с рыком бросился ко мне, привставая на задние лапы и полосуя перед собой передними. Я удержал расстояние между нами и сымитировал нападение, как только он остановился. Животное опять попыталось атаковать, но не достало. Все это происходило в молчании, ни я ни Аланодор ничего не говорили.

Наконец, произошло то, на что я и рассчитывал, немного в стороне сформировалась еще одна фигура из карты — Шимунсин. Дурацкий выбор против тигра, но пойдет. Мумия даже без приказа сдвинулась так, чтобы прикрыть хозяина и крутанула шар, разгоняя его. Зверь не выдержал появления новой непонятной твари и с обиженным мявканьем стартовал в кусты, я даже не успел его ухватить за хвост, хотя попытался.

Посмотрев вслед необычной кошке, окинул взглядом поляну, на которой мы, оказывается, расположились, не увидел ничего опасного и спросил у Аландора:

— Это мы где оказались?

Теперь я смог его рассмотреть внимательнее и мне сильно не понравился внешний вид парня. Богатый халат был грязен, насобирал каких-то репейников и порван в паре мест. Ноги пацана выглядели так, будто он в своих сандалиях несколько дней ходил по этому лесу — в земле, ссадинах, на обуви вырваны с мясом некоторые ремешки. Весь он представлял картину беженца, которому пришлось бросить уютный дом и семью и спасаться от страшной напасти, не думая о комфорте или здоровье.

Самое неоднозначное впечатление производило его лицо. Оно было несколько чище, чем надетый халат, но вот выражение... Страх, боль, искры отчаяния, но, вместе с тем, решимость и гордость. А еще искренняя радость, обращенная на меня и все больше проступающее облегчение. Надеюсь, он понимает, что его проблемы я смогу решать час, а в остальное время придется ему рассчитывать на себя.

— Седор, меня хотели лишить активатора или убить! Я сбежал! — выпалил пацан.

Так, понятно. И все же:

— Тебя преследуют? Где мы сейчас? — надо сразу узнать, есть ли время на разговоры или необходимо действовать.

— Не знаю. Я сюда по карте телепорта перешел, которую на турнире получил. Хожу по лесу сутки, но никого из гвардейцев отца не видел.

Стало немного понятнее, но вопросов появилось еще больше. Так всегда происходит при общении с Аландором, не может формулировать цельные описания происходящего.

— Тогда вызови карту с гоблинами, пусть сторожат, а мы поговорим, — распорядился я, подходя к парню.

Он молча выполнил указание, приказал существам охранять нас и начал отвечать на расспросы. Несмотря на резкую смену обстановки и, видимо, планов, я воспользовался моментом, положил руку ему на плечо и сказал несколько успокоительных фраз. Рефлекс доверия ко мне необходимо было поддерживать и углублять несмотря ни на что. Внутренний контроллер прострелил болью, но, скорее, для профилактики, так как Аландору помогли мои действия и страх еще больше вымылся из его глаз.

За оставшееся время моего существования я узнал бесподобную историю с интригами, предательством и героическим побегом. Так это все в своей речи представил пацан.

Когда я нагло заснул на его кровати, он не стал меня отзывать, справедливо решив, что его лучший боец заслужил отдых. По истечении времени, мое тело распалось искрами, а сам Аландор лег спать. Насыщенные события длинного дня, истощили парня, он уже не дождался отката моей карты, чтобы еще поговорить о достижениях на дуэлях и тоже заснул.

На утро он похвастался матери победой на малом турнире и тем, что получил второй круг. Она не поверила ему, сначала требовала прекратить врать, затем вызвала Синдора, чтобы тот подтвердил. Старик также посчитал слова Аландора выдумками, но, получив доступ к активатору, застыл с открытым ртом. Описывая этот момент, пацан полностью забыл о своем текущем незавидном положении, в такой восторг привели воспоминания. Зная эту одноглазую скотину, я и сам представлял его неверие, потрясение, возмущение и жгучую зависть. Жаль, что удар так его и не хватил, проблемы то с давлением Синдор имел.

Он подтвердил слова Аландора, буквально выжимая из себя фразы, а затем сбежал, бросив мать с сыном вдвоем. Та поверхностно расспросила пацана, не вдаваясь в детали и тоже стремительно покинула его, даже не поздравив. Не понимающий такого странного отношения парень, отправился завтракать, собираясь вызвать меня вскоре, но не успел.

Во время еды в столовую ворвался наставник, и потребовал подробно описать, как он получил второй круг активатора. Не дослушав историю, вновь убежал, впрочем, быстро вернувшись. Он опять попросил книгу и ничего не подозревающий Аландор передал ее. Синдор же прямо на его глазах запечатал активатор и приказал идти в свои покои, откуда не выходить.

На этом моменте парню пришлось мне пояснить, как можно запечатать сборник карт. Наставник использовал магический артефакт, представляющий собой металлические цепочки, охватывающие книгу и не позволяющие ее открыть. Обращение к картам возможно мысленно, но неопытные призыватели, к которым до сих пор из-за своей лени относился Аландор, могут вызывать существ или заклинания только при касании открытой страницы. Этот артефакт используют при начале обучения работе с активаторами, чтобы ограничить молодых людей в применении своих способностей вне специально выделенных мест.

Первые полгода обучения книгу Аландора постоянно блокировали, только позже сделав послабления, когда он показал, что понимает опасность собственных возможностей. Магическими же цепочки были из-за возможности переходить в нематериальное состояние вместе с активатором. Иначе любой запор можно снять, убрав книгу из этого мира, оставив смонтированные ограничители здесь, а затем вернуть активатор назад. Интересная тема про суть существования во вселенной гримуара призывателя, но я не мог на ней сейчас остановиться.

Опешивший парень начал возмущаться и орать на Синдора, но тот выдал ему визги с еще большими децибелами, где угрожал карами за своевольное участие в турнире. Якобы у клана идет четкое расписание, чтобы не сталкиваться с другими заинтересованными организациями и реализовывать собственные замыслы по развитию призывателей. В чем конкретно это все заключается, Аландор не услышал, но наставник чуть ли не в припадке бился, расписывая кары, которые обрушатся на голову парня.

Психанув, пацан высказал все, что думает о неудачнике, который лишился собственного активатора и пошел искать мать, чтобы она связалась с дядей. Парень считал, что Риндор ар Говш сможет во всем разобраться и накажет идиота Синдора.

Мать с недоумением выслушала его просьбу, но пообещала попробовать. Канал связи с дядей был только у Синдора через карту, поэтому она запланировала переговорить с наставником. Не добившись немедленных действий от нее, парень отправился к себе, беситься и рефлексировать.

В обед матушка сказала, что старик уже пробовал вызвать дядю, но тот находился вне зоны доступа. Поэтому необходимо ждать, его появления и дальнейшего решения. А снять блокиратор Синдор отказался, мотивируя это тем, что парень нарушил запреты и самовольно стал использовать активатор. Ничем помочь она не могла.

Рассказывая о матери, Аландор источал обиду и недоумение, ее большей холодностью, чем обычно при том, что она буквально светилась от радости. Сначала он думал, что она довольна от его достижений, но причина была в другом, а еще она ничего не расспрашивала про победу и награды.

Вечером к нему пришел наставник и начал капать на мозги, объясняя парню, какой он не надежный, глупый, ленивый. На справедливое замечание, что призыватель достиг второго круга на первом же турнире, Синдор огорошил известием, что этим самым пацан сильно подвел собственного отца.

Старик с готовностью рассказал, что появление год назад у Аландора активатора было очень неуместно, ведь управитель империи, Владор — отец парня, уже имел двух сыновей, которые были клановыми призывателями и усиленно их продвигал. Новый же человек менял расклады в написанных планах и его необходимо было теперь в них учитывать. Для клана полезно усиление новым членом, но внутри организации места и ресурсы уже распределены. Впрочем, пацан не демонстрировал абсолютно никаких успехов в учебе обращению с картами, поэтому изначально был никому особо не нужен и много усилий на него не тратили.

Переход же на второй круг поставил его выше двух других сыновей Владора, которые пока находились на первом. Более того, он вырос в табели о рангах в самом клане. Ресурсы же на дальнейшее развитие необходимо где-то изыскать и взять их придется у отстающих. Точнее, у пары призывателей, из семьи Владора, которые стали аутсайдерами. Это было логично, ведь все трое владеющих активаторами были родственниками и, теоретически, ставленниками своего отца. Поэтому должны были получать общее снабжение, которое распределялось бы внутри их группы соответственно значимости каждого персонажа.

Старик очень красочно расписывал, как несвоевременной выходкой Аландор сломал систему развития людей, на которых сделал крупную ставку управитель империи. И как с ним решат эту проблему, просто-напросто убрав с пути помеху. Парень не хотел верить в такую глупость, что клан станет разбрасываться вторым уровнем, ради парочки первых, но твердых представлений о жизни в организации у него не было, а Синдор провел там десятки лет.

Такие разговоры продолжались несколько дней, старику доставляло видимое удовольствие изводить парня, а Аландор с болезненным любопытством поглощал новые факты о мире, о которых раньше и не подозревал. Масло в огонь тревоги и стресса подливала мать, совершенно отдалившаяся от парня, и радостно затеявшая какие-то масштабные передвижения в усадьбе. От слуг Аландор узнал, что она собирается вернуться во дворец Владора, но прямо у нее выяснить ничего не смог, в тот момент, когда он к ней обратился, дама была сильно занята перебиранием немногочисленных драгоценностей.

Развязка наступила на четвертый день, когда на взмыленных лошадях в усадьбу влетела полусотня императорской гвардии. Элитные воины, официально подчиненные только Риндору ар Говшу, а фактически управителю империи — его брату. Аландор знал, что они выполняют любые поручения Владора, включая силовые перестановки в подконтрольных городах или ликвидацию ростков измены.

Старший отряда в категоричной форме потребовал от парня собираться и через тридцать минут выдвигаться с ними в столицу страны по приказу Владора ар Говша. С ним он отправил пару гвардейцев "для помощи в сборах", а остальные рассредоточились вокруг по территории, перекрывая все выходы.

Сунувшийся к матери Аландор получил резкую отповедь и требование выехать, как можно скорее. Находясь в прострации от происходящего и ощущающий все через пелену, испуганный пацан не знал, что и думать, и решил попытаться сбежать. Здесь его мысли совершили странный финт, и он озаботился средствами на дальнейшую жизнь. Зашел к матери в комнату, быстро собрал драгоценности, кое-какие деньги, которые лежали с вместе побрякушками и отправился к себе. Сопровождающие гвардейцы не заходили за ним в помещения, а терпеливо ждали в коридоре под дверьми.

У себя в спальне он выяснил, что в окно выбраться не получится, все внизу было перекрыто, а его мать приветливо беседовала с начальником отряда. Он попытался силой сорвать цепочки на активаторе, но те были достаточно крепкими и не желали ломаться даже под воздействием кочерги из кабинета.

Апофеозом этих событий стали гвардейцы, которые услышали подозрительный шум железа и испугались за жизнь человека, которого необходимо доставить во дворец. С мечами наголо они ворвались в кабинет, где застали Аландора, ломающего блокиратор кочергой. Тот и так находился в отчаянии, а здесь испытал леденящий ужас от вида вооруженных фигур в доспехах. По его словам, он понял, что проблему с выскочкой решат кардинально и немедленно.

Стресс раскрыл внутренние резервы организма, и он неожиданно почувствовал, что может мысленно управлять активатором. Желание сбежать оказалось самым сильным, Аландор не задумываясь активировал карту Телепорт и опрометью бросился в появившийся рядом проход в неизвестность.

Так он оказался на новом месте, рядом с дорогой посреди леса.

— Давно здесь ходишь? И где дорога? — продолжил я расспросы.

После всех разговоров времени моего существования оставалось очень мало, но с активатора уже сорвали цепочки и все должно было быть хорошо, пока я не вернусь в этот мир снова. Во время беседы мы устроились поудобнее на парочке стволов, которые притащил Шимунсин. Раннее утро одарило сыростью и росой, хорошо, что халат пацана оказался неожиданно теплым, чего не ожидаешь при жарком климате в усадьбе.

Рядом с нами находился выход скальной породы, где пацан нашел подходящие осколки камней, чтобы сбить блокиратор. По его словам, он несколько часов, начав в ночи, долбил, пока не расклепал звенья на цепочках, но на самой на книге не осталось и царапины. На звук к нему заглянул местный тигр и только вовремя слетевшие с активатора путы не дали Аландору стать завтраком для животного.

— Вчера здесь оказался, на дороге. Пошел по ней, а там висельники какие-то мне на встречу, давай бурчать по-своему. Переводчик не активировать, язык не понятный. Выглядели они, как бандиты, у нас таких вешают сразу. Я мимо пройти хотел, а один меня за руку схватил, ну я дал ему по яйцам, а сам в кусты! Бежали за мной долго, но в малинник залетел, а там медведь. Я мимо, они на него и давай орать. Не знаю, что там было, отбежал и упал на землю, уже не мог дальше, устал.

Аландор помолчал, вспоминая произошедшее, сглотнул, поморщившись, и продолжил:

— Короче, ушел от них. Пытался дорогу снова найти, ничего не встретилось. Вроде и есть следы людей, то пеньки, то костер разводили, но никаких тропинок. А те, что есть, не туда вели. До ночи проходил, потом спать пробовал, но замерз. Встал, чтобы согреться, смотрю, камни здесь, вот долбил, пока не разломал блокиратор хренов.

Пацан выглядел уставшим. Напряжение последних дней и голодный день ослабили его волю, а вернувшиеся способности расслабили, и он перестал сопротивляться обстоятельствам. Надо было исправлять ситуацию:

— Аландор, я вернулся, все теперь будет нормально. Сейчас скажи гоблинам, чтобы поохотились или ягод съедобных принесли. Только обязательно безопасных. И пусть огонь разведут и есть приготовят, это они должны уметь делать, кажется. Если с едой не справятся, Эльзу вызови, может у нее получится. У меня пара минут осталась, я сейчас вокруг пробегусь, посмотрю, что и как.

Парень вяло кивнул, не торопясь выполнять мои указания, а я оставил его. Окончательно оголодает, сразу инструкции вспомнит.

— Деньги и драгоценности сохранил? — спросил его напоследок.

— Да, здесь, — похлопал он по небольшому мешку возле себя.

Молодец, уберег, теперь надо найти, где их обменять на нормальные условия существования и можно строить дальнейшие планы.

Окрестности не показали ничего необычного. Привычные деревья, как на Земле, средней густоты подлесок, приличное количество птиц и мелких зверьков. Комары и мошка летали, но на меня не покушались, не знаю, беспокоили ли Аландора, но при мне он не отбивался от них. Совершив круг по периметру полянки и не заметив ничего подозрительного, я просто стоял, ожидая конца существования и слушая ветер в кронах, позволяя мыслям спокойно течь в голове.

Глава 18

Второй выход в мир я совершил через два часа там же, строго по откату заряда. Аландор, по его признанию, последние минуты извелся от ожидания встречи, очень хотел меня увидеть. Оказавшись в материальном мире, я посмотрел на плачевное состояние пацана и тухлые обстоятельства, вздохнул, взял все в свои руки.

Гоблины добыли зайцев, разожгли огонь, но приготовить что-то у них не получилось. Они пытались, но итогом стало сырое с одной стороны мясо, превращенное в угли с другой. Эльза просто не поняла, что от нее хотят и бросила свой кусок тушки в огонь. Аландор даже мумию припряг к готовке, но ничего не вышло. Пацану оставалось ждать меня и надеяться на умения одушевленного существа. Ягод карлики не нашли, может не сезон, может не разбирались в местной флоре.

Аландор не смог ничего приготовить самостоятельно. Всю жизнь еда для него появлялась из кухни, куда он не считал нужным заходить, а просто так наблюдать за готовкой было не интересно. Он оголодал, но еще не на столько, чтобы употреблять черные угольки, получившиеся на открытом пламени.

Выслушав жалобы на несправедливую жизнь от пацана, я отстранил всех от импровизированной кухни и принялся изображать повара. Попутно выспрашивал у парня детали его бегства и жизни в усадьбе после того, как заблокировали активатор. За предыдущее воплощение я получил очень разрозненную информацию, потому что Аландор никак не мог сосредоточиться на фактах, постоянно скатываясь в эмоции и личные переживания. Зато сейчас он подуспокоился, почувствовал себя в безопасности и смог более связно рассказать подробности.

Прожигая дрова на угли и запекая в них оставшиеся куски мяса, я параллельно анализировал обстоятельства, про которые повествовал парень и делал определенные выводы. Основной проблемой я посчитал, что дядя Аландора был вне зоны доступа и судьбой пацана занимались люди, не имеющие ясного представления о нуждах клана. Бывшая наложница и списанный из активной жизни Синдор явно не претендовали на осведомленность. Отец Аландора, возможно знал больше, но присланные им бойцы слишком резко переговорили с и так взвинченным парнем, поэтому было не понятно, они действительно собирались конвоировать его, как преступника или это домыслы молодого человека.

Как бы то ни было, мы оказались не известно где, возможно, в другом мире. Прочитать в описании куда вела карта никак не получится, она распалась сразу после переноса. Так себя вели все белые артефакты — разовое применение и самоуничтожение после истощения заряда.

Необходимо добраться до жилья, Аландор не приспособлен к жизни в дикой природе. От хищников его защитят карты существ и заклинаний, но от болезней и несчастных случаев не сможет уберечь никто. Проблема была в том, что он сразу ушел от единственной дороги и заплутал. Но ничего, если даже он заметил на следы людей в лесу, значит местность весьма обитаема, а те же гоблины помогут найти признаки жилья. Если в их матрице это прописано, своим видом они вызывали у меня ощущение лесных следопытов, что могло быть ошибочно.

Сразу проверил их способности читать следы и убедился, что это им вполне по силам. Организовали двойку гоблинов на поиски направления к цивилизации и к этому времени порция мяса дожарилась. Накормил Аландора, не обращая внимание на его брюзжание по поводу пресности и отсутствия специй. Как раз и мой час подходил к концу, странно, но сегодня был не обычный промежуток существования. В этот раз я занимался бытовыми делами, не сражался и не пытался различными уловками выцыганить нужные ответы. При этом время пролетело махом, оглянуться не успел.

Напоследок объяснил парню, как действовать дальше и понадеялся, что он справится с поиском дороги. Наша очередная встреча должна была состояться через два часа.

Вернули меня обратно уже далеко за полдень. Погода стояла хорошая, время года не подкачало, поэтому воздух давно прогрелся, высушив любые признаки росы. Было тепло, небольшой ветер только шелестел листвой, не пытаясь пробиться глубоко под одежду и выстудить нутро. Мне это не грозило бы в любом случае, за час я не замерзну даже зимой и в принципе хорошо должен переносить холод в этом теле, но за Аландора беспокоился. Не знаю, как здесь с медициной, но ночевка на холодной земле и стресс могли отправить изнеженного мальчика на койку с каким-нибудь воспалением. Впрочем, рядом все равно не было врачей, можно пока не переживать о квалификации местных медработников.

Пацан на несколько часов пропустил срок отката моей карты и вызвал намного позднее, чем мы договаривались. Причина оказалась банальной — после бессонной ночи он заснул, почувствовав себя в безопасности, тепле и сытости. Не могу его винить, но хотелось поскорее выбраться к людям, где о нем позаботятся за оплату драгоценным металлом. С другой стороны, не известно, что нас ожидает в цивилизованных землях. Выслушав его оправдания, если их так можно назвать, я не стал сильно заморачиваться на этом эпизоде, а перешел к дальнейшим действиям.

— Что гоблины, нашли чего-нибудь? — поинтересовался у Аландора, рассматривая паука, которого он вызвал для охраны.

С членистоногими было удобно из-за увеличенного времени существования, да и дикие звери должны инстинктивно опасаться таких страшил.

— А, да! — бодро воскликнул парень, немного посвежевший после сна. — Вон там следов людей становится больше.

Он махнул рукой в сторону, я же с сомнением подумал, точно ли он указал. К сожалению, гоблины-разведчики, которые ходили туда, встали на перезарядку и сразу возник вопрос, помнят ли существа полученную за предыдущий призыв информацию. Его и я задал призывателю.

— Да, только не долго. Там от круга карты зависит, на первом они два — три призыва помнят, а потом могут забыть. Но иногда и на семь активаций что-то запоминают, мы с Синдором проверяли.

Упомянув наставника, пацан нахмурился и со злостью переломил веточку, которой игрался. Кажется, он очень зол на всех оставшихся позади. Надо будет с ним переговорить про это состояние, но все потом. А еще его реакция напомнила о важной идее, всплывавшей у меня ранее.

— Тебя могут как-то найти здесь? Отследить переход портала или что-то подобное?

— Даже не знаю, — всерьез задумался парень. — Не слышал о таком. Может есть дорогие карты, способные узнать, куда вел телепорт, но меня и так с помощью Оракула можно попытаться найти.

Увидев немой вопрос у меня, он пояснил:

— Это карта четвертого уровня, может давать ответы на любые вопросы. Не всегда понятные, но призыватели используют.

Я тоже так могу, сказать что-то расплывчатое и всеобъемлющее, подходящее к большинству жизненных ситуаций. Ладно, пока будем считать, что не смогут.

— Давай двигаться, сегодня пройдем, сколько сможешь. Отправь еще гоблинов на разведку, пускай ищут следы и о разумных предупреждают.

Неожиданно наткнуться на людей не входило в мои планы. Лучше оценить местные нравы и быт, чтобы не совершить совсем уж глупой ошибки в общении. И что у нас с языком?

— Говорил, что не понимал тех оборванцев, которых на дороге встретил?

— Нет, ни слова. Мычали что-то не понятное, потом хвататься начали. Классно я тому врезал! — парень заулыбался, вспомнив победу.

— Когда найдем их, может придется одноразовый переводчик на мне использовать. Заодно узнаем, на один призыв он работает или пока время не выйдет полное, — предупредил пацана заранее, чтобы не думал зажимать карту.

— Ладно, — легко согласился он, вставая и отряхивая порядком замызганный халат.

Мы двинулись следом за разведчиками в сторону жилья, продолжая общение. Экстремальная смена обстановки повлияла на способности Аландора к коммуникации в положительную сторону. Он начал меньше скакать мыслями при разговоре и старался объяснять даже скучные для него темы. А скучным было все, что не затрагивало конкретно парня или его увлечения.

— Как относятся к призывателям в разных местах? Мы же и в другом мире могли оказаться или в другой стране, а не твоей империи.

Здесь Аландор ответил не сразу, сводя разрозненные обрывки информации из услышанных разговоров окружающих, рассказов наставника и описаний в книгах.

— Везде по-разному. Синдор всегда утверждает, что мы выше остальных и нам должны подчиняться, но я не видел, чтобы перед призывателем стелились больше, чем перед аристократом. Дядю и так все готовы слушаться, он завоевал империю, а моего хренового наставника даже слуги не уважали. Хотя боялись, и старались не встречаться даже случайно.

Он замолчал, продолжая идти и вспоминать. Я задал наводящий вопрос на эту же тему, попутно сломав стоящее в сторонке небольшое деревце. Решил продолжать привыкать к телу и прошитым в образе алгоритмам работы, а для этого требовались тренировки. Вот и страдали различные растения, оставляя за нами хорошо различимую просеку.

— Что про клан слышал, как описывали жизнь на его землях и других призывателей?

— Да там сказки больше пацаны рассказывали. Что каждый член клана имеет десятки слуг и наложниц, может видеть за тысячи километров, летает без крыльев и одной мыслью убивает врагов. Всем хотелось, чтобы на восемнадцать у них появился активатор.

Споткнувшись о корень, пацан выругался и пошел еще медленнее. Прикинув нашу скорость, предложил ему попробовать прокатиться на пауке. Себя в качестве лошади предлагать не стал, обойдется. Идея выгорела, держаться на членистоногом было не удобно, но лучше так, чем брести в порванных сандалиях. Добавили паутины без клея, чтобы держаться руками и не напрягать постоянно ноги, стало еще легче.

Расспрашивая Аландора обо всем, что придет в голову, я постепенно формировал мнение о мире призывателей. Обычные люди, которым в руки попадал мощный инструмент влияния на окружающую среду. Существа и заклинания могли обеспечить комфортную жизнь даже в диких условиях, а в социуме возносили на уровень выше обычных людей. Даже не обеспеченный связями призыватель мог легко занять теплую нишу, в случае же кланов и преемственности поколений, они становились властителями внутри своего региона влияния. А можно и страну в соседнем мире прихватить, как дядя Аландора сделал. Тот еще ублюдок, для собственного комфорта проливший реки крови, а иначе никакая власть не сменяется и не удерживается. От старой принципиальной элиты и поддерживающего ее населения надо избавляться, иначе устанешь сепаратистские настроения давить.

И все это дают мощные образы из артефактов. Интересное, должно быть, ощущение власти над многократно более сильным чем ты сам существом... Я это знаю, правда, с изнаночной стороны.

Когда истекал час моей активности, я объяснил Аландору, как и сколько двигаться дальше и что делать при нахождении людей. На этот раз он должен был вызвать меня к вечеру, чтобы подыскать место стоянки и приготовить еду. Конечно, мне хотелось появляться в реальности по откату, но сейчас пришлось немного сместить момент материализации, чтобы подбить его под ритм путешествия. Однако, как часто пацан вызывал меня вовремя? Все вновь может пойти не так.

Благодаря неспешному пути, начали прорываться мысли о доме и в целом об изменениях в моей судьбе. По внутреннему таймеру прошло может пару суток активной деятельности с тех пор, как сходил в аптеку в курортной зоне Мексики. Лавина событий и информации отдалила во времени первоначальные события, но семью, работу и весь культурный бэкграунд я помнил отлично. При этом, собственные изменения в психике, готовность страдать, умирать и убивать показывали, что я стремительно превратился в другого человека.

Даже сейчас, слушая объяснения Аландора, вспоминая свою жизнь и формируя представление о сущности призывателей, я был готов жестко среагировать на малейшую опасность мне или пацану. Добровольное принятие новых возможностей и идущих в комплекте пут рабства, тянущих за собой бесконечные сражения, органично дополнило предыдущий жизненный опыт, и я не испытывал ужаса от того, кем становлюсь. Может мне всегда этого не хватало — схваток на смерть, где ты совершенствуешься и становишься сильнее? С другой стороны, я пока не совершал ничего мерзкого и совесть не беспокоила меня, но то ли еще придется пережить в рабстве.

Философские мысли, вкупе с воспоминаниями о дорогих людях и беспокойстве за будущее, сопровождали меня до тех пор, пока не рассыпался искрами, перейдя в режим ожидания в нигде.

К некоторому моему удивлению, за мое отсутствие ничего не случилось, Аландор вызвал меня на исходе дня, и я спокойно подыскал подходящее место для стоянки. Парень демонстрировал потрясающую беспомощность в бытовых вопросах и не менее потрясающее нежелание стать самостоятельным. Получив в моем лице руководителя похода, он скинул с себя все бытовые вопросы, не пытаясь запоминать, как я их решаю. Хорошо, хоть командовать не лез, вероятно опасаясь ответственности за скучные хлопоты.

Мне это очень нравилось, в моей ситуации безвольность хозяина карты являлась выгодной. Чем больше он будет зависим от меня, тем легче станет оказывать на него влияние. Если бы не большие перерывы между моим появлением, я бы постепенно смог загнать его под коврик, даже несмотря на активный мониторинг моих намерений внутренним контроллером. В силу жизненного опыта, высокой мотивации и развитых умственных способностей я имел отличные шансы стать абсолютным вожаком в нашем дуэте. Тем более, сейчас у него не было никаких других разумных, для социализации, а сам он имел проблемы с собственными психическими процессами. Получалось, только меня он мог использовать для опоры в своих действиях, по моей реакции оценивая правильность собственных поступков.

Я только один раз задал себе вопрос, почему я готов ломать свободу воли парня, делая его зависимым от моего мнения и желаний. Но немедленно вставшие перед глазами картины пыток Синдором, приказы идти в смертельное сражение, равнодушие к чужим страданиям и эгоизм Аландора, дали всеобъемлющий ответ. Либо будет так, как я решу, либо моя личность станет игрушкой в руках охреневшего от вседозволенности отморозка. Больше я к этому вопросу не возвращался.

На ночь обустроил пацану кровать из лапника, а свежий паук застелил ложе паутиной. Получилось вполне хорошо, только через шесть часов нити растают вслед за вернувшимся в карту членистоногим и придется заново перестилать все или мириться с иголками. Хлопоты заняли практически все свободное время и осмотреться я толком не успел. В конце концов, я обычный обыватель своего мира, а не опытный выживальщик, поэтому некоторые вещи приходилось изобретать на ходу, благо рядом всегда находились безропотные помощники.

Сам лес мне понравился, ползучих гадов видел всего пару раз, было очень тепло днем, идти достаточно легко, ядовитых насекомых или крупных зверей не встретили. Плохо, что не в чем вскипятить воду, не известно, какие микроорганизмы в ней жили. Ничего не поделаешь, поэтому перестал об этом думать.

Гоблины действительно нашли следы других людей, а Аландор ранее указал верное направление, я несколько раз встречал признаки разумной жизнедеятельности. А еще находил мусор — обрывки тряпок, сломанную ложку из олова, размочаленную веревку. Это говорило о том, что цивилизация близко и живущие в ней могут себе позволить избавляться от негодных предметов, а не пытаться их приспособить для дальнейшего использования. Живут не в нищете, товарно-денежные отношения развиты, свою нишу мы найдем, если не будем интересны властям.

Перед отбытием в безвременье, уже привычно проинструктировал Аландора и, не испытывая тревоги, растаял. Завтра мы наверняка выйдем к людям, пусть пацан отдыхает.

Глава 19

Ночью Аландор вновь призвал меня, он встал отлить в самый темный час и потом не смог заснуть. Проговорив же со мной пятнадцать минут, выключился. Мое присутствие его успокаивало и вселяло уверенность — это просто отлично для будущих взаимоотношений!

Посидел пять минут, размышляя, что жизнь парня круто изменилась за несколько дней. Из обеспеченного юноши с карьерными перспективами, он стал беглецом без дома, поддержки и в чужой стране. Для меня же эти события не являлись ужасными, постоянные перемены обстановки приучили спокойнее воспринимать нарушенные планы. Да, я потерял возможный доступ к учебникам и общению с другими призывателями, но Аландор теперь может рассчитывать только на меня, а значит я получил намного больше влияния на собственную судьбу. Минусы компенсируются плюсами, а итоговый результат узнаю намного позже.

Темнота не стала помехой для усовершенствованного зрения, поэтому побродил вокруг, немного понаблюдал за охранниками парня и двинулся в направлении, куда завтра отправимся. Я впервые был свободен, мог идти куда хочу, и делать все, что угодно. Через пару минут пути меня охватила радость от пропавших оков условностей, приказов или срочной необходимости и я побежал.

Ускоряясь и стремительно набирая максимальную скорость, я лосем мчался по ночному лесу, уворачиваясь от деревьев и проламываясь сквозь кустарник. Ветки иногда хлестали по лицу, трава проскальзывала под ногами, корни и чьи-то норы пытались меня уронить, но я не придавал ничему значения. Я был свободен в этот час, только мои желания и воля направляли меня, бьющая через край энергия искала выход и находила его в этом безумном беге.

Если бы не ночное зрение, голову бы себе свернул точно. Увидев мелькнувший хвост лисы, помчался за ней. Не уверен, что это была именно привычная по старому миру плутовка, но отпускать ее я не собирался. Испуганный зверек улепетывал несколько минут, но я упорно держался позади и сграбастал его за шкирку, когда он подустал. Рассмеявшись от своей победы, отпустил визжащую, клацающую зубами лисицу и побежал дальше.

Выбежал на обширную проплешину среди деревьев и замер, уставившись в небо. Чужие яркие звезды притягивали взгляд, манили дотянуться до них и остаться в этом черном море, заполненном разноцветными огнями. Не знаю, сколько так простоял, впитывая ночной небосвод, когда очнулся почувствовал себя умиротворенным и успокоившимся. Побродив по поляне, нашел удобное место и просто сидел оставшееся время на траве, неторопливо размышляя о последних событиях.

Утром пацан был не в настроении. Жрать мясо надоело, холодной водой умываться не хотел, все тело ломало из-за ночевки на ветках, он поленился вызывать паука и ждать, пока тот вновь заплетет паутиной ложе. Вел он себя, как последняя скотина, пытаясь использовать меня вместо денщика и гоняя по разным надуманным поручениям.

Это было настоящее испытание для моего терпения, педагогических талантов и мастерства переговорщика. Попробуйте объяснить правила поведения эгоистичному сопляку, который не считает вас за полноценного человека и может приказать все, что угодно. Самое сложное было не дать ему установить со мной психологический контакт в таком состоянии, иначе он стал бы подпитываться на раскачке эмоций и любые слова пролетели бы мимо ушей.

Мне удалось безэмоционально выполнять его требования, никак их не оценивая, не вступая в диалог, работая скрупулезно, но строго в рамках сказанного. Оставшись без реакций, чувствуя дефицит общения и вакуум вместо поддержки, Аландор распсиховался. Стоит отметить, что он практически не обвинял меня в своих бедах, но наблюдать на брызгающего слюнями и визжащего паренька было не приятно.

Подобрав момент, когда он уже сбросил напряжение, но еще не начал переходить на второй круг, зацикливая состояние неврастении, я шагнул к нему, навис сверху и положил кисть на плечо.

— Аландор, ты призыватель второго круга, теперь ты уже не та мелочь, которая так и осталась позади тебя на первом круге и все еще мечтает о возвышении, битвах и возможности себя показать, — периодические сжатия пальцев исправно доносили до подсознания пацана несколько другую информацию. — Новые силы несут новые испытания. Призыватели бывают в разных местах, в разных обстоятельствах и не всегда у них есть возможность жить в доме. Но взамен они набирают силы, карты, заклинания. Нам недолго осталось до цивилизации, может уже сегодня доберемся до какой-нибудь деревни, и ты хорошо отдохнешь, верь мне. Вспомни, благодаря мне мы смогли победить на турнире и сейчас тоже я позабочусь о нас.

Пацан несколько успокоился, слушая мой наполненный силой и уверенностью голос, а я удивлялся подобному контролю собственного тела. Суметь подобрать слова, вовремя сжимать плечо Аландора, параллельно формировать правильный тембр — это работа опытных политиков, которые выгрызли свое место в череде множества дебатов с непримиримыми оппонентами. Я таким не был, но отзывчивость организма позволила выполнить несколько задач одновременно и это поразительно. Даже не знаю, кто из нас с Аландором оказался под большим впечатлением от моей речи.

Частично решив проблему с нервами пацана, я перевел разговор на его награды за турнир, которые он был готов обсуждать вечно. Одновременно с этим, мы снялись с места стоянки и двинулись дальше.

За этот призыв мне не удалось узнать что-то полезное, Аландор все еще находился во взвинченном состоянии и приходилось отвлекать его разговорами про будущие подвиги, достижения и обретение сил. Чушь, конечно, но выбора особого не было, испытывать на себе болезненную фантазию парня, если он случайно выберет меня фокусом собственного раздражения, не хотелось. Придурок.

Ближе к полудню я опять оказался рядом с Аландором. Такие разрывы в существовании напрягали все сильнее, хотя, казалось бы, должен начать к ним привыкать.

— Гоблины нашли жилье! — возбужденно проговорил призыватель, когда я появился и указал пальцем: — Там.

— Хорошо, оставайся пока здесь, я посмотрю, — распорядился я, оглядывая его охранников.

Паук и Эльза стояли рядом — вполне достаточно для случайной встречи или чтобы сдержать первых противников. Уже начав шагать, вспомнил:

— Далеко?

— Нет, минут пять — десять, — объяснил Аландор, крепко сжимая активатор в ладонях.

Волнуется, как мы здесь устроимся, как пройдет встреча с местными.

Сделав несколько шагов за кусты, что окружали крохотную полянку, на которой остановился парень, я наткнулся на утоптанную тропу, шедшую в нужном направлении. Пользовались ей часто, и я просто зашагал по ней дальше. Через короткое время увидел границу леса и выбрался на опушку. Передо мной лежали зеленые луга, в стороне расположились квадраты возделанной земли, а горизонт перекрывал холм.

Тропа сворачивала к посадкам, я же быстрым бегом отправился на возвышенность, чтобы получить нормальный обзор. Забравшись на самый верх, ползком преодолел последние метры, чтобы не торчать хорошо заметным столбом и огляделся.

Поля справа тянулись дальше, а прямо и левее оставалась не распаханная земля, покрытая зеленой травой. Там бродило стадо коров, за которым смотрела пара мальчишек и здоровая псина. Но по ним я лишь мазнул взглядом, потому что впереди начинались отдельно стоящие дома, а дальше застройка стремительно уплотнялась, плавно переходя в многоквартирные и многоэтажные здания.

Где-то по центру район города пересекала широченная дорога поперек, по которой активно двигался гужевой транспорт. До этого места было далековато, но зрение не подвело, позволив разглядеть повозки, кибитки и отдельных всадников.

Я провел минут пятнадцать, изучая новый мир, этого вполне хватило, чтобы получить первое впечатление, но надо было возвращаться, чтобы пацан не перенервничал. Так-то плевать, но он мог выбросить какую-нибудь ерунду и создать проблемы с аборигенами на ровном месте.

В целом, город мне понравился. Я не заметил откровенной нищеты, на границе застройки домишки были небольшими, но лачугами не являлись. На улицах народа была немного и все куда-то целенаправленно торопились, что говорило о их занятости, а значит минимуме безработного криминала. Детей тоже хватало, но до определенного возраста, детскими садами население не обеспечивали, а ребятню постарше либо на учебу отправляли, либо к делу пристраивали.

Получался неплохой райончик с большими возможностями для населения обеспечивать необходимый минимум существования и, возможно, работающими социальными лифтами. Судя по транспорту и элементам быта, включая вполне фабричную одежду, а также дымы в отдалении, я бы оценил этот мир век на семнадцатый, начало восемнадцатого. Очень хорошо, люди уже живут более-менее привычным для меня укладом, но тотального контроля за населением не осуществляется. Точнее его возможности сильно ограничены. Посмотрим, может здесь магические паспорта какие-нибудь используются и ментальный контроль, а все увиденные жители — рабы темного властелина.

При возвращении к Аландору голова начала пухнуть от разнообразных предположений — новый мир мог представлять из себя совсем не то, что я о нем надумал. Какая-нибудь незамеченная деталь может перевернуть все с ног на голову. Например, элементарное поступательное развитие цивилизации привычного мне типа здесь окажется несостоятельным, а местные, наоборот, испытывают регресс после какого-то катаклизма, сбросившего их из космической эпохи к началу индустриального общества.

Неожиданно увлекшись построениями разнообразных теорий, я незаметно для себя выбрался к Аландору и обнаружил его нетерпеливо нарезающим круги по полянке.

— Что там, люди есть? — сразу спросил он, подбегая ближе.

Надо же, как по социуму соскучился.

— Да, там целый город. Много жителей, повозки, фабрики, дома. Я тебе сейчас расскажу, что увидел, но сначала объясни, ты был в других странах или мирах?

— Нет, — недоуменно ответил Аландор, почесав подбородок.

У него начала появляться щетина, но волоски росли медленно и пока не раздражали.

— А как вы в ванной воду набирали?

— Так слуги таскали с кухни. А во дворце, где раньше с матушкой жил, там из труб текла. А что?

— Мне надо узнать, что для тебя будет в новинку в этом месте, а что понятным. Нам требуется не привлекать внимания, пока не освоимся.

— В смысле? Пойдем к главным и скажем, что я призыватель второго круга. Они сразу сделают все, что нам надо.

— Да? — с сомнением уточнил я, делая шаг назад и окидывая его взглядом. — А если они не знают о призывателях и захотят тебя пленить? Вызовешь существ и всех убьешь? Там город с населением в десятки тысяч, при нем есть достаточно военных, чтобы перебить все карты и взять тебя под стражу. Знаешь, в лесу и свободным намного лучше, чем в холодной, сырой яме, откуда тебя будут иногда вытаскивать к палачу. Может не будем торопиться к главным?

Лицо Аландора приобрело испуганное выражение, когда он представил ужасы заключения в тюрьме.

— Так может, они знают о призывателях, — робко попытался он спорить.

— А если знают, тогда что ты им о себе расскажешь? Из какого ты клана? А есть у вас враги? А не передадут ли они информацию о тебе им за вознаграждение? Или станешь скрывать имя и происхождение? Представь, придет к тебе призыватель третьего круга и предложит служить ему, а откажешься, заставит. Не очень хорошо будет для нас. Давай сначала узнаем там все, а потом станем действовать.

— Давай, — очень неохотно и печально согласился Аландор, даже не пытаясь больше искать аргументов отправиться туда сразу.

До меня дошло, что его сейчас больше беспокоит многодневная разведка и связанное с ней отсутствие комфорта, чем возможные фатальные проблемы в будущем. Надо его подбодрить.

— Мы сегодня их поизучаем и завтра, может там нет жесткого учета путешествующих, тогда деньги на местные разменяем и заселимся куда-то. Будет у тебя кровать, нормальная еда и крыша над головой, а остальную информацию соберем на месте.

Увидев вспыхнувшие предвкушением глаза, поспешил его притормозить:

— Но только, если за сегодня и завтра убедимся в безопасности!

Судя по его виду, мое уточнение не очень помогло и придется выдержать настоящий бой, чтобы не пустить его в город, если там будет опасно. Ладно, разберемся.

Я коротко описал Аландору, что увидел, не сильно его заинтересовав, но после фразы о том, что этот мир имеет более высокое техническое развитие, чем родина пацана, его интерес разгорелся. Он засыпал меня вопросами о чудесах, которые его ожидают в этом месте. Очень необычная реакция на мой взгляд, не замечал за ним раньше любопытства к подобным вещам.

Расспросив по техническим особенностям быта, я начал склонять к версии, что мы оказались в другом мире. Империя Говшан за десятиления управления отца Аландора начала считаться весьма продвинутым государством, но даже там не перешли к массовому изготовлению товаров, а в местных же зданиях стекла не являлись чем-то очень редким. Мутные и небольшие, они присутствовали во всех "многоэтажках".

Напоследок я постарался вбить в его голову, что надо себя вести очень тихо, совсем рядом проходит нахоженная тропа. Привлекать внимание, а после избавляться от свидетелей было рискованно, пропавших могут начать искать. В следующее появление я планировал найти нормальную стоянку в сложно проходимом месте и вплотную заняться наблюдением.

Очередной приход в материальный мир не принес неожиданностей. Пацан терпеливо дождался меня, развлекаясь командованием пауком, который заплел тенетами ближайшие деревья, сделав их похожими на затянутый перед зимой в ткань дачный кустарник. Вздохнув на его художества, которые могли нас выдать и порадовавшись, что с исчезновением крестовика вся паутина пропадет также, я быстро пробежался по окрестностям, сказав ему отозвать существо.

Найдя немного места среди мощных зарослей шиповника, через Аландора приказал Эльзе и гоблинам расчистить побольше пространства и сорвался к городу. Как же бесит такое короткое время существования, ничего не успеваешь сделать.

На вершине холма не было изменений, а вот ниже по склону, развернутому к домам, устроили перекус давешние пастухи. Стадо переместилось ближе к подножию, а пацаны сидели выше, лениво наблюдая за коровами и стачивая по куску лепешки или хлеба. Сопровождающая их псина оказалась на противоположном краю стада, лениво валяясь на траве. Повезло, что она там, иначе могла почуять.

Расстояние до ребят было небольшое и я слышал их редкие разговоры, но ничего не понимал. Сегодня я намечу безопасный маршрут к жилью и попробую пройтись по местным улицам, а завтра используем карту Переводчик расширенный, чтобы я мог поговорить с населением. Выглядел я непривычно для этих мест, но вполне прилично, надеюсь, здесь толерантны к смирным двухметровым здоровякам, двигающимся, как крупная кошка и одним взглядом подавляющего всякую мысль к сопротивлению. Кажется, меня запомнит каждый первый из встреченных прохожих.

Спокойно пробыв на верху и не замеченный пастушками, я оценил передвижение групп жителей и определился, как лучше заходить в город. У меня создавалось полное впечатление, что это мирная и безопасная страна, не испытывающая значительных внутренних проблем или кризисов. Иногда замечал очень бедно одетых людей, но никто из них не выглядел оборванцем.

Не поверив в такую пасторальную картину, с облегчением обнаружил выползших из крайнего здания пару пьяных тел, одно из которых проблевалось прямо посреди улицы. Редкие прохожие постарались держаться от него подальше, товарищ помог болезному подняться и они, качаясь, ушли в сторону центра.

На последней минуте спустился ниже по холму, окончательно скрываясь от чужих глаз и маскируя этим световые эффекты, возникающие при развоплощении существа из карты.

Вернувшись к жизни строго по откату, коротко переговорил с Аландором и решил использовать карту Переводчика. Было начало шестого, где-то в это время народ должен собираться на улицах, если они не работают здесь по десять — двенадцать часов. В любом случае, ждать следующего призыва я посчитал не рациональным. Пацан раскрыл активатор на нужной странице и использовал карту. Я не ощутил каких-то значительных изменений в себе, но в голове появилась слабая щекотка, которая быстро затихла.

— Все, распалась, — прокомментировал Аландор исчезновение карты из книги.

Коротко ему кивнув, я бегом отправился к городу.

Глава 20

Заходил в город со стороны распаханных полей, чтобы хоть немного дезинформировать свидетелей. Если что-то пойдет по плохому сценарию, моих возможных спутников начнут искать в стороне от Аландора. Со всеми этими забегами я терял непозволительно много времени, не смотря на быстрый бег, темп которого мог долго поддерживать.

Светило клонилось к горизонту, но до темноты осталось часа три, наверное. Людей действительно стало больше, но не настолько, как я ожидал. Снизив скорость до шага, я заходил на улицы, незаметно рассматривая все вокруг. Мое появление восприняли спокойно, никто не тыкал пальцами, не звал стражу, не подходил с расспросами. Взглядами провожали, иногда длительными, но агрессии я не чувствовал, хотя мой рост, несколько иные черты лица и относительно легкая одежда выдавали чужака.

Дети иногда шли какое-то время за мной, обсуждая друг с другом необычного незнакомца, но быстро бросали преследование и отвлекались на привычные игры. Язык я понимал легко и свободно, мог даже говорить на нем, немного хуже, чем местные из-за непривычной работы языка и губ при формировании отдельных звуков. Пробубнив про себя несколько фраз, убедился, что смогу объясниться.

Когда я только вышел по натоптанной через поля дороге к ближайшим дворам, меня встретили приусадебные хозяйства, с огородами, домашней птицей, кое-какой скотиной. Дома встречались разные, некоторые были большие, на несколько семей, другие крохотные, но все из них являлись относительно новыми.

Материал постройки разный — дерево, изредка камень, непонятные мазанки из глины, единства в этом не было. Внешняя архитектура оказалась очень даже европейской, но без строгого следования единым правилам. Каждый строил кто во что горазд, однако придерживаясь планировки улиц. Все участки имели одинаковые или кратные размеры и прямоугольную форму. Было полное впечатление, что этот район отстраивали недавно и по определенному архитектурному плану, оставив благоустройство владений, на откуп живущим на них.

Утоптанная земля улиц постепенно сменялась деревянными мостовыми. Я продолжал углубляться дальше, не желая задерживаться в районе с малой плотностью населения, стремясь добраться до "многоэтажек". В многоквартирных домах было по три этажа, и они находились ближе к транспортной артерии, пересекавшей эту часть города. Постепенно количество людей увеличивалось, я начал встречать больше мужчин, в начале же моего похода были преимущественно женщины.

Цвета в одежде преобладали серые, коричневые и белые, создавая некоторую строгость, но она разбавлялась неожиданными окрасами зданий вдоль улиц, где использовались и красный, и синий. Женщины были одеты в подобие сарафанов или высоких юбок с жакетами, мужчины носили простейшие штаны и рубахи на шнуровке, а иногда форменные наряды, видимо государственные служащие или белые воротнички.

Симпатичных барышень вначале не встречалось, попадались возрастные матери семейств или престарелые матроны, но углубившись в улицы я начал натыкаться на молодых девчонок и с некоторым удивлением для себя ощутил интерес к противоположному полу. Если честно, не задумывался даже о возможности каких-то отношений раньше, до этого перед глазами в основном находились либо призыватели, либо враги разнообразного вида, желающие тебя убить. Да и не задумывался я, будет ли работать гормональная система в искусственно созданном чуждом теле. Оказалось, она прекрасно симулирует природные реакции на противоположный пол и это несколько отвлекает от сбора информации. Еще одна проблема на мою голову, но приятная, не поспоришь.

Целеустремленный вид, спокойное поведение, невозмутимое выражение лица — это превратило меня практически в своего, когда стало побольше народу. Пройдя еще два квартала, благо улицы были практически прямыми, я увидел первых представителей порядка. Никем иным усатые и немного пузатые мужики в форме быть не могли. Пара лениво стояла на углу перекрестка, посматривая по сторонам и поедая булки.

Избегнуть встречи с ними я не имел возможности, как только вышел из-за угла дома, встретился взглядом с одним из полицейских. Быстро прервал зрительный контакт, продолжил двигать по своим делам, он же внимательно меня осмотрел, но не попытался ничего предпринять. А затем и вовсе увлекся едой, слушая анекдот напарника. Мой идеальный слух донес сдерживаемый смех от оставшихся позади, когда я уже выходил с перекрестка. Все прошло хорошо, сильных подозрений я не вызвал, также, как и желания поживиться.

Я ускорил шаг, желая поскорее пройти еще квартал или два и добраться, наконец, до транспортной магистрали. Дома по сторонам повысили этажность, на улицу выходили полноценные парадные. Мне уже попадались кибитки и повозки, а под ногами появился мощенный камнем тротуар. Центр улицы отдали на откуп лошадям, а возле зданий обеспечили пешеходам возможность остаться чистыми. Под тротуаром еще и ливневка какая-то была, кажется. Может я немного промахнулся с уровнем развития аборигенов?

Наконец, вышел к своей цели. Передо мной сплошным потоком двигались телеги, пассажирские повозки, встречались настоящие кареты, а еще рикши — молодые парни бегом тянущие легкие тележки с грузом. Трафик оказался весьма плотным, его постоянно пересекали пешеходы, но делали это быстро и очень внимательно, чтобы не затоптали. Запах конского навоза ощущался весьма навязчиво, а шум от движения заставлял повышать голос двигающихся рядом прохожих. Они непрерывно шли по сторонам от автострады, создавая впечатление, что я вернулся в мегаполис своего мира.

Отойдя к стене здания рядом, чтобы не мешать, посмотрел по сторонам и увидел подземный переход, куда вливался ручей аборигенов. Он позволял пешеходам миновать заполненную транспортом магистраль, выйдя на противоположную сторону. Неожиданное решение, надеюсь, там нет метро, от чужого мира начинаешь ожидать всего чего угодно. Было очень интересно наблюдать за кипящей здесь незнакомой жизнью, хватать обрывки разговоров, где на понятном языке говорили о неизвестных событиях или о банальных вещах, но время стремительно убегало, поэтому мне был нужен контакт. Надо сразу понять, как много можно здесь добиться словами, без начальной информации о местных укладах и нюансах. Придется немного соврать, если понадобится.

Чужой язык по построению предложений сильно походил английский, проблем с формулировкой фраз в голове я не испытывал. Выбрал проходящего мимо рабочего и уже собрался его тормознуть, как решил поступить хитрее. Мой внешний вид давал фору в обращении с женщинами, тем более лицо не было уродливым, а про излучающий силу взгляд я уже говорил. Поэтому на ходу сменил план, выцелил аборигенку ближе к сорока, плотного телосложения, она двигалась в мою сторону с сумкой, из которой виднелись продукты.

Лицо ее было уставшим, одежда не новой, но чистой, а руки натруженными. Она создавала впечатление добропорядочной хозяйки, способной аккуратно выполнить порученную работу или позаботиться о других.

— Сеньорита, позвольте гостю вашего прекрасного города побеспокоить вас по незначительному поводу, — с обаятельной, надеюсь, улыбкой обратился к ней, загораживая путь и заставляя остановиться.

Обращение вылетело автоматически, под влиянием эффекта перевода. Я хотел сделать ей комплимент и всплывшее слово явилось аналогом того, как испаноязычные товарищи обращаются к девушкам. Весьма непривычно ощущать, как твои мозги формируют фразу, а она произносится с ассоциациями, о которых вообще не думал в этот момент.

Высокая фигура вызвала непроизвольную опаску у женщины, но мой миролюбивый вид, улыбка и просительный тон стерли видимые признаки страха. Она немного подумала, переваривая длинную фразу и благосклонно кивнула, сохраняя настороженность:

— Попробуйте, сеньор.

— Сеньорита, я только оказался в городе и сразу принялся бродить по нему, удивляясь красивым видам и потокам повозок, пересекающих целые улицы, — плавно повел рукой на шумящий трафик. — Но я несколько заблудился и уже не хочу сегодня искать своих товарищей, с которыми приехал. Вы не могли бы подсказать усталому путешественнику, где он может переночевать без излишних проволочек или даже снять жилье на некоторое время?

Хозяюшка с некоторым сомнением окинула взглядом мой наряд, получила подтверждение, что я и впрямь похож на чужестранца, переложила сумку в другую руку и ответила:

— Если вам надо быстро и недорого, в квартале отсюда есть доходный дом Супелье, они там сдают комнаты на короткий срок, даже на несколько часов. У них несколько другие люди снимают, но иногда и путники останавливаются.

На последних словах она запнулась, а увидев мой понимающий взгляд, всерьез смутилась. Сдача комнат менее чем на сутки — либо для путешественников при стыковках рейсов, либо для быстрого перепихона. Аэропорта или железнодорожной станции рядом нет, значит направление деятельности хозяина дома — обеспечение конфиденциальных встреч. Хороший вариант для Аландора на первое время, потому что документы у участников адюльтера никто спрашивать не станет. Смутилась же она из-за того, что ей то откуда знать о подобных услугах, если она сама в этих встречах не участвует?

— Сталкивались по работе, — мягким и понимающим тоном спросил я, увидев ее желание что-то ляпнуть в свое оправдание.

Она поспешно кивнула, непроизвольно посмотрев на мозоли на своих руках.

— Стирка или уборка? — риторически продолжил я, уловив ее взгляд вниз. — Честная работа, приносящая честный заработок. Уважаю людей, которые могут своим трудом обеспечивать свою жизнь. Они намного более достойны уважения, чем богачи, получившие в наследство имущество и проматывающие собственную жизнь.

Здесь я немного рисковал, пытаясь зацепиться за волнующую каждого работягу тему. В незнакомом мире легко попасть пальцем в небо, у них и победивший социализм может быть построен. Хотя, в этом случае моя фраза пришлась бы еще более к месту. К сожалению, социализм здесь не имел уверенных позиций, но хозяйка благодарно мне улыбнулась. Теперь тянем рыбку и подсекаем:

— К несчастью, я не знаю имя достойной незнакомки, которая великодушно помогает мне обрести пристанище. Меня зовут Седор, — назвался именем, которое дал Аландор. — Сеньорита, как я могу вас называть? Возможно Изумительная?

Я подарил ей улыбку, показывая, что это шутка, но лишь на половину. Дама вновь улыбнулась и ответила:

— Сеньора Микаса. Так будет лучше.

— Мне нравится ваше имя, — немного помолчав, будто оценивая его, серьезным тоном сказал я. — На моей родине так когда-то называли грозного духа морей.

Броненосец времен русско-японской войны вполне тянул на подобное определение, я почти не соврал.

— Сеньора Микаса, вы добрая и отзывчивая женщина, не оставьте меня в час нужды. Проводите меня к этому Супелье, большие города вызывают у меня неуверенность, а найти в них дорогу — это настоящий подвиг! Здесь я могу довериться только вам, как человеку честного труда, знающего жизнь и благосклонного к путнику. А я помогу вам с вашей ношей, если вы позволите. Такая статная сеньора должна идти в сопровождении носильщика, который избавит ее от излишней тяжести. Разрешите этим отплатить вам за вашу отзывчивость и доброту.

Забалтывая хозяйку, я невзначай демонстрировал к ней интерес, как к женщине, то и дело спускаясь взглядом на грудь, но одергивая себя. При этом в моих глазах не мелькали искры похоти или хитрости, только уважение и искренняя заинтересованность. Вкупе с понизившимся тембром голоса и грацией движений великолепно скоординированного тела, которую я выгодно демонстрировал, это дало нужный эффект.

Микаса задумалась, явно ища повод, чтобы согласиться пройти пару кварталов в сопровождении интересного мужчины, даже если это будет не совсем по пути. Уверен, она хорошо меня слышала в этом шуме, но смысл слов ее интересовал гораздо меньше, чем тон, которым они произносились.

— Когда я наконец встречусь со своими товарищами, я обязательно расскажу им о прекрасной сеньоре, проявившей теплоту и гостеприимство ко мне, — продолжил уговоры. — Я в этом месяце не богат, но служу одному значимому человеку, и он наверняка захочет отблагодарить вас за помощь. Ведь гораздо лучше ночевать под крышей, чем на улице, он это понимает. А я порекомендую ему ваши услуги, платит он щедро, когда работают хорошо. Но, конечно, если вас устроит прогуляться по вечернему городу в сопровождении чужестранца и помочь ему узнать некоторые особенности жизни здесь.

— Я, пожалуй, помогу вам сеньор Седор. Держите мою сумку, и пойдем вон туда.

Непрерывная болтовня и проскользнувшая ей в голову информация о возможной выгоде в будущем окончательно склонили чашу весов на мою сторону, Микаса сдалась. Я же начал ругаться про себя, уговоры заняли многовато времени. У меня оставалось минут десять на все. Долбаные лимиты, мы даже не успеем дойти до места, а еще же надо выбрать подходящий переулок, чтобы не распадаться на глазах у прохожих!

— Видел недавно охранников порядка, пухлые такие стояли, — начал в темпе интересоваться важнейшими моментами, задавая быстрый темп ходьбы и жестикулируя свободной рукой. — Посмотрели на меня и дальше булки есть. Они к приезжим спокойные?

— Да у нас много людей мимо проезжает, вы выглядите прилично, хоть и одеты иначе. Так-то цепляться могут, кого только здесь не попадается, город торговый. Но они больше по шантрапе всякой, с серьезными людьми связываться просто так опасаются, быстро их подловят в баре или за домами.

Семь минут! Мы успели добраться до хренова Супелье за семь минут! Доходный дом оказался ближе, чем она сказала, и у меня оставалось еще четыре для выяснения места, где ее найти, закругления разговора и поиска места развоплощения.

За короткую прогулку она успела сообщить, что здесь, оказывается, много приезжих, просто они появляются на другой стороне города, куда приходит... Железная дорога! Местная цивилизация разом постарела в моей голове лет на пятьдесят. Город называется Арлион и он был конечной станцией, но еще он стоял на пересечении нескольких трактов и торговля, а также все возможные виды ресурсов, полноводными реками текли через него. Город быстро рос, а район, где мы находились застроен относительно недавно и считался очень хорошим. Для пролетариев. Аристократы жили в другом месте. Больше ничего важного выяснить не успел.

На последних двух минутах, я сделал мученическое лицо и голосом полным трагизма, но непоколебимости сообщил, что нам необходимо расстаться. Немного полюбовавшись на растерявшуюся Микасу, сказал, что был голоден настолько, что перехватил пирожок у подозрительного торговца и теперь это сказывается на моем здоровье. Простая женщина, сдержала улыбку, но ее глаза смеялись, и она согласилась, что нам необходимо закончить общение. Я еще успел выяснить, где ее найти, чтобы передать благодарность и быстро зашел в парадную доходного дома.

По словам Микасы, администратор находился на втором этаже, там же где и сдавались комнаты. На площадке же за входной дверью никого не было, только лестница и два широких коридора, ведущих в противоположные крылья здания. Спокойно пройдя на середину, прислушался и не засек приближающихся шагов. Немного подумав, свернул в правую сторону, зашел в коридор, свет в который попадал из окон, выходящих общую на улицу. Уже здесь дождался последних мгновений своего существования и распался.

Глава 21

Следующее место материализации было чем-то новым. Похожее на комнату отдыха между дуэлями на турнире, эта область имела полупрозрачные серые стены, за которыми все занимала тьма, и бледно светящийся потолок. Хорошо, хоть пол на вид нормальный — плотный, с напоминающей асфальт фактурой. Я крутанулся на месте в поисках Аландора, но не увидел его, помещение было пустым.

Перед глазами выскочило просвечивающее окно дополненной реальности с четко читаемыми буквами на русском языке. Сообщение гласило: "Эффект карты "Переводчик расширенный" 2 ур. Время оставшегося действия 23:06:45. Сохранить эффект на следующий призыв?" Чуть ниже предложения висели две кнопки "Да" и "Нет". Все просто и лаконично.

Практически сразу после появления окна понял, что нахожусь в некоем пограничном состоянии на переходе в карту. Очень интересная вещь, Аландор не упоминал ни о чем подобном. Да мы и не разговаривали о моих ощущениях или существовании вне материального мира. Все, что я раньше испытывал здесь — понимание, что я есть и со мной что-то происходит, когда выполнялся "ремонт" побитого тела или нудящее ожидание возврата.

Дважды перечитав сообщение, я даже и не подумал соглашаться на предложение. Пусть повисит, пока все здесь обследую. Коснувшись стены и надавив, ощутил гладкую поверхность, допрыгнул до потолка, встал на одну руку, перекатился по полу. Все говорило о том, что я нахожусь в материальном мире, только принявшем непривычный вид. Тишина была абсолютной, лишь собственной дыхание и шорканье ног нарушало ее.

Неожиданно надпись, так и висевшая перед глазами требовательно замигала, а кнопка "Нет" начала увеличиваться, синхронно с уменьшением "Да". Понятно, сейчас сделают выбор по умолчанию. Торопливо ткнул в воздух на месте согласия и клавиша послушно вжалась. Прозрачные стены начали растворяться и через пару мгновений я вернулся в нигде, ожидая призыва.

Аландор вернул меня в разгар вечера. На поляне трещал костер, новое ложе заплетено паутиной, часовые из гоблинов следили за окрестностями, а ему не терпелось узнать новости. Если бы не продление эффекта переводчика, я бы только порадовался возможности переговорить с ним, заодно утрясая информацию в собственной голове. Но таймер тикал, карта была одноразовая и у меня оставалось всего двадцать три часа свободного диалога с местными, затем только через пацана или учить язык.

Быстро вывалив на него полученные знания, хотел стартовать на дальнейшую разведку, но ему приспичило в подробностях узнать все. Подумал надавить на моральную сторону готовности к лишениям на пути к могуществу, но вовремя вспомнил о его слабости. Стоило только намекнуть, что я теряю здесь время, вместо того чтобы искать жилье, как он практически выгнал меня в город. Как ребенка вокруг пальца обвести.

Как бы то ни было, а двадцать минут я потерял, пока добежал до первых домов. В этот раз забил на обходы полями, а пробрался напрямую через холм. Удивительно, но местами в пригороде было освещение — где-то масляные фонари, где-то факелы. Очень редко, скорее мешая глазам привыкнуть к темноте и тусклому свету из окон домов, но были.

Для меня темнота проблем не составляла, поэтому пронесся по частному сектору практически не снижая скорости. Шуганул десяток прохожих, половина из которых хорошо так набралась и с трудом держалась на ногах, но не побеспокоился об этом, запомнить пролетевшую мимо в темноте фигуру у них не было шансов. Зато проснулись собаки, которые поднимали лай, когда слышали бежавшего человека. А ведь днем я их не заметил.

Приблизившись к многоэтажкам, сбавил скорость, освещение здесь стало получше, народу больше и привлекать внимание полиции было глупо. Пока добирался, определился с действиями. Первым делом добыть местные деньги, у Аландора взял пару колечек из серебра и несколько монет, где даже золотые были. Затем снять комнату у того же Супелье на несколько дней и закинуть туда пацана, одеть его по местной моде и затихнуть на недельку, вживаясь в этот мир.

По уму, сопляка рано выводить в Арлион, но он же не слезет с меня, если не обеспечу ему комфорт. Да и удобнее призываться из карты здесь, а не в лесу, бегая в город и теряя уйму времени. Вот сейчас осталось двадцать пять минут, пока вышел к транспортной артерии. Кстати, деньги с собой в карту же не заберешь, куда их деть, если успею поменять? Блин.

Движение в вечернее время на трассе не затихло, а все также бурно стремилось по зажатой домами улице. Здесь фонари висели часто, за стеклами горели огни и было очень светло. Народу стало больше, все торопились с работы домой или в кабак. Быстро выбрав уверенного мужчину, лет тридцати, одетого в местный деловой костюм, заступил ему путь, стараясь не напугать и сказал:

— Добрый вечер, сеньор. Меня зовут Седор, я гость Арлиона. Вы не подскажите, где здесь можно разменять монеты на ваши деньги? Время позднее, хотелось бы переночевать в комфорте, а не искать ночных приключений.

Напрягшийся при остановке мужчина, выслушал меня, не пытаясь обойти или проигнорировать. Мои габариты опять работали в плюс, попробуй обидеть игнором на ровном месте мощного здоровяка. Спокойный тон и разумная просьба убедили человека, что опасности пока нет и он вполне дружелюбно ответил:

— Вам хорошо бы в государственный Арлионский банк, но он ближе к станции и уже закрыт, я полагаю, — уверенность вернулась к собеседнику, и он задумался на короткое время. — Здесь знаю только лавку менялы, вон в той стороне. Как-то продал ему валюту, вроде без обмана. Идите вниз квартал, затем налево и еще пару дворов. Там лучше спросить где лавка менялы, подскажут.

— Благодарю, сеньор, вы меня сильно выручили. Приятного вам вечера, — вежливо и с достоинством ответил я.

Прохожий приложил руку к шляпе, прям как у нас в фильмах, и, довольный тем, что оказал помощь адекватному человеку, продолжил путь. Я быстро двинулся по его описанию, обгоняя поток людей и торопясь дальше. Спешка не мешала впитывать новые ощущения от города, запахи еды, навоза и духов, полумрак, разгоняемый живым пламенен, постоянный шум и гомон, касания других тел. Это было интересно и необычно, чувствовалось, что попал в абсолютно иную обстановку, чем на родине.

Добравшись до указанного места, тормознул подростка, положив руку ему на плечо и спросил:

— Где лавка менялы?

Перетрухнувший парень, ткнул дальше по улице, пришлось уточнить:

— Да что ты тыкаешь, словами скажи.

— Вон за тем домом, в переулок и сразу его вывеска. Синяя.

— Спасибо, иди, — отпустил малого и пошел по указанному направлению.

В переулке тусовалась пара подозрительных личностей, они поймали мой взгляд. Я же прикинул, что если они дернутся на меня после выхода от менялы, то тела надо будет незаметно отволочь в сторону. Не было времени, чтобы задумываться сейчас о человеколюбии. Что-то они прочитали в моих глазах, быстро отвернулись и постарались не привлекать внимание.

Найдя синюю вывеску, толкнул дверь под ней и зашел в лавку. Помещение было небольшое, со всех сторон стены, только впереди небольшое окошко и массивная дверь справа от него. Я был единственным посетителем, поэтому сразу сунулся проему, вытаскивая несколько монет серебром:

— Мне надо обменять на местные деньги.

Заполнявший книгу дедок отложил перо, взглянул на меня, на деньги и сказал:

— Только по весу.

— Хорошо, я тороплюсь сейчас. Если курс дашь нормальный позже вернусь еще.

— Пять минут, — невозмутимо сказал лавочник, сгребая деньги. Он бросил их на весы, добавил гирек для балансировки, затем каждую монетку теранул напильником и капнул жидкости. Внимательно осмотрев срезы, еще раз завесил одну из них.

— Серебро, чистое, пробу не скажу, надо дальше смотреть, но вы ведь торопитесь. Дам по минимуму. Но в деньгах это не сильно меньше, чем за максимально высокую пробу. Сделка?

— Да, — не колеблясь согласился я.

Дед действовал профессионально, без лишних вопросов или телодвижений. Деньги сейчас возьму, потом будем разбираться, на сколько продешевил. Лавочник отодвинул монеты в сторону, достал из ящика деньги, отсчитал купюры и сказал:

— Двести тридцать сольдов.

— Здесь рядом есть комната подешевле? — сразу поинтересовался я, забирая бумажки.

— Ммм... — задумчиво промычал лавочник. — Уже вечер, к частникам вас не отправишь, побоятся на ночь незнакомца пускать. Попробуйте в таверну Лидора, это в квартале выше.

— Сколько там обойдется?

— Да я откуда знаю, — недовольно ответил дед. — Сольдов двадцать — пятьдесят за комнату. Койка вообще в пятерку.

— Благодарю, сеньор, вы мне помогли. Хорошего вечера, — развернулся на выход я.

— И вам, — донеслось мне в след.

До конца призыва оставалась пара минут. Выйдя из лавки, быстро двинулся туда, где было темнее, что не составило проблемы, на освещении здесь сэкономили. Давешние типы молча проводили меня взглядом, даже не попытавшись отлипнуть от стены, которую подпирали. Углубляясь во мрак прохода, скрутил в плотную трубку купюры, вырученные за серебро, и пихнул их в кошелек, где хранились остальные драгоценности, выданные Аландором.

Справа тянулась стена двухэтажного здания без окон, слева высокий забор за которым ничего не светилось. Подходящее место. Толкнувшись от земли, прыгнул вверх, поставил ногу на небольшой выступ в стене и за его счет выбросил себя выше. Ухватившись за край крыши, аккуратно подтянулся, опасаясь оторвать опору под пальцами, и выбрался на кровлю. Огляделся, не заметил возможных свидетелей, забрался к коньку и запихнул под него кошелек. Дело сделано, вскоре я вернусь за заначкой.

Искать закрытое место для развоплощения было некогда, поэтому просто спрыгнул вниз, лег под забор, стараясь не дышать и не думать о грязи, в которой оказался. Все, пора назад.

Аландор соизволил меня увидеть с первыми лучами. Я не понял, он хорошо спал все это время или не стал меня призывать для пустого разговора, чтобы не расходовать время работы карты переводчика. Не решился у него спрашивать, дабы не разочароваться в умственных способностях парня.

Очень быстро замерил ему длину стопы собственными пальцами, заставил снять халат, чтобы прикинуть размер одежды и побежал в Арлион. Даже завтраком не накормил, хотя пожаренное мясо уже закончилось. А причиной терпения пацана и безропотного подчинения послужила моя фраза немедленно, как его увидел:

— Если все успею, сегодня же переедем в город.

Пока делал замеры отрывисто рассказал основные моменты из вечерней прогулки и убежал.

Добрался до пригорода быстро, особо не скрываясь, все равно вскоре поселимся здесь. Через двадцать минут уже забрал заначку, выбрав только купюры, а остальное оставив на месте. Добираясь до тайника, успел обдумать план действий. Судя по стоимости ночлега, озвученного лавочником, двести тридцать сольдов — вполне приличная сумма. На первое время хватит, надо взять одежду на нас и определиться с жильем.

Время раннее, но народа на улицах уже хватало, не выйдешь на работу, никто обеспечивать не станет. Мне требовался магазин готового платья, не уверен, что такие уже открылись. Вышел на соседнюю улицу, где встречалось больше прохожих и тормознул толстую тетку. Уж очень вид у нее был уверенный, хозяйский, но одежда не богатая. Наверняка живет рядом и знает, где сейчас можно разжиться одеждой.

— Сеньора, — обратился к ней, цепляя несколько смущенную улыбку. — Вы не могли бы помочь скромному приезжему? Мой товарищ испортил одежду, а возвращаться к хозяину надо поскорее. Где сейчас получится достать что-то приличное?

Она пренебрежительно окинула меня взглядом, не выказывая и грамма растерянности. Первый человек здесь, который не напрягся, когда меня увидел.

— Бухал, что-ли? Товарищ твой, — низким голосом спросила она, придвинувшись вплотную. — Или подрался с кем? Ты смотри, у нас буянов не любят.

— Что вы, сеньора, молодой пацан впервые попробовал крепленого вина. Не уследил за ним, всю ночь полоскало, хорошо хоть отпустило. Но не идти же в таком виде по городу? Мне то ничего, а ему от хозяина влетит за грязь на одежде при людях. Так поможете? — просительно произнес я, пытаясь заглянуть в ее глазу снизу вверх.

— Я же сказала, пьянь, — припечатала мадам и с оттяжкой сплюнула в сторону, чуть не попав молодой девчонке на ногу.

Та не рискнула связывать с гром-бабой и поспешила дальше.

— Ладно, скажу, где и как, — с огромной неохотой сделала она одолжение.

А затем объяснила, где живут два портных, имеющих лавки с готовой одеждой. Один из них уже точно должен был открыться. Тетка цедила слова сквозь зубы, явно показывая, что делает это исключительно из жалости к убогому. Очень захотелось влупить ей по ногам, чтобы свалилась на землю и барахталась, пытаясь оторвать толстую жопу от мостовой. Но нельзя, во-первых, будут проблемы с законом, во-вторых, я мирный человек и она мне помогала, а не пыталась оскорбить. Точнее пыталась, но это натура у нее такая и подходить к ней меня никто не заставлял.

Едва дотерпев до конца объяснений, вежливо поблагодарил и смылся, кося взглядом назад, чтобы не плюнула на спину. С нее станется.

В своих предположениях я оказался прав, баба была из этого района и указанные лавки с одеждой находились совсем рядом. Найдя ближайшую, обрадовался, что та открыта и зашел внутрь. Просторное помещение с вешалками и разнообразной одеждой встретило меня. Лавка оказалась весьма крупной и работников здесь держали в строгости — едва закрылась за мной дверь, как уже молодой парень оказался рядом, вежливо предлагая помочь. Оценив его фигуру, сказал:

— У меня есть племянник, надо одежду на первое время. Размеры, как у тебя. Быстро подбери на него костюм приличный, шляпу и обувь. Обувь продаете же?

— Да, сеньор, — ответил продавец, немного скривившись от моего приказного тона. — Какой размер?

— Вот такой, — раздвинул ладони на нужную длину перед ним. — И давай быстро, меня ждут.

— Сейчас все сделаем, — не посмел выпендриваться парень и шустро подошел к вешалкам.

Мне понравилась эта лавка, работники хорошо знали свое дело и держали собственное мнение при себе. Через пару минут передо мной оказалась композиция из брюк, кафтана, рубашки и жилетки. На ноги шли массивные ботинки, а на голову шляпа. Покрой был фиговенький, а ткань жесткой, но что сделаешь?

— С вас сто сорок три сольда, — удивил меня ценой продавец.

Не ожидал, что деньги будут уходить так быстро.

— Брюки на меня есть? И шляпа такая же, — сразу решил узнать у него.

Работник задумался и неуверенно ответил:

— Если сейчас необходимо, только рабочие штаны можно найти. Мы можем пошить под ваш размер, делаем быстро и качественно.

Маркетинг и везде работает, сразу попробовал продать услуги.

— Давай рабочие, посмотрю. И шляпу.

Он углубился в одежду, покопался в ней, тратя мое бесценное время, и вытащил на свет серые штаны из неокрашенной ткани. Выглядели они простецки, но мне плевать.

— Давай, упакуй все.

— Сто шестьдесят восемь сольдов, — немедленно заявил продавец.

— Хорошо, вот тебе сто семьдесят, быстро справился. Все заверни, я через несколько часов зайду и заберу.

Отдав деньги, вышел из лавки, не обращая больше внимания на парня. Тупое ограничение на время, тупая дорога до города, тупые жители, тупой мир! У меня опять заканчивался призыв, а я только половину успел сделать. Остановился, присел, якобы поправляя шнуровку, засунул оставшиеся банкноты под грязные доски крыльца лавки. Полежат, подождут.

Зашел в парадную единственного многоэтажного дома здесь, неожиданно столкнувшись с жильцами. Кивнув им, уверенно и быстро поднялся на второй этаж, свернул в правое крыло, где никого не было, пересек его до конца и встал, отсчитывая последние секунды. Надо завязывать с подобной суетой, могу не успеть и развоплотиться на глазах у шокированных аборигенов.

Вернулся к Аландору по расписанию. Парень был голоден и раздражен, но мое торопливое:

— Сегодня там уже будем, пошел за ночлегом и одеждой, — не дали ему возможности сразу высказать возмущение.

А я уже убежал по натоптанной тропе. В этот забег я встретил местных, идущих в лес, но заметил их раньше, спрятался за кустами, оббежал группу по дуге и направился к Арлиону. В этот раз смог выйти к первой цели за рекордные девятнадцать минут, сразу забрал одежду в лавке и спрятанные под крыльцом деньги.

Нашел доходный дом Супелье, заметил табличку на фасаде, где говорилось, что сдаются комнаты. Я уже был в этом здании, поэтому поднявшись на второй этаж, сразу обнаружил стойку администратора с некрасивой девчонкой за ней.

— Сеньорита, у вас написано, что здесь можно остановиться на пару дней, — улыбнулся ей.

Вежливость — прекрасное оружие, особенно если нет другого.

— Да сеньор, — строго ответила она. — Вам на какой срок?

— Пара дней. Мы с товарищем имеем дела в вашем районе, пока их не решим, поживем у вас.

— Вас двое, — практически с обвинением сказала она. — Тогда предлагаю большую комнату с двумя кроватями. Сорок сольдов в день, без пансиона.

— Берем, — согласился я, отсчитывая деньги. — Это за первые сутки, мы через несколько часов подойдем.

— Как будет угодно сеньору, — равнодушно ответила девица, убирая купюры. — Как вас записать?

— Сеньор Седор.

— Хорошо, возвращайтесь, сеньор.

Что ж, впереди меня ждал забег к Аландору, чтобы отдать одежду. Даже не смотря на спешку, я умудрился схватить несколько толстых пирожков у уличного разносчика, бросив ему пятерку одной купюрой, не став ждать сдачи. Переплатил, но времени не было совершенно.

Глава 22

Я успел кинуть в пацана сверток с одеждой и с криком:

— Жди меня! — распался.

При возвращении в реальный мир обнаружил Аландора полностью одетого в обновки и готового к выходу. Вот может соображать, если это его напрямую касается. Оставив пару гоблинов на месте стоянки с приказом подчистить следы, мы пошли в Арлион. Практически сразу парень пожаловался на неудобную обувь, но она не натирала, поэтому оставили все, как есть.

С приближением к домам на окраине, пацан все шире открывал рот, наблюдая за жителями, коровами, всадниками. Я поначалу удивился такой реакции, а затем вспомнил, что он жил в лесу на маленькой полянке и элементарно соскучился по новым впечатлениям. Пришлось его немного потеребить, потому что он совсем замедлился, уставившись на тетку с большой грудью, которая тащила охапку сена и была одета в простую рубаху с большим вырезом. Мне еще только приключений из-за его либидо не хватало!

Углубляясь в частный сектор, я его инструктировал, как вести себя с местными. Получалось не очень хорошо, привыкший к собственной исключительности среди слуг за последний год, он не желал укладывать в голове, что здесь работают другие правила. По его мнению, призыватель являлся вершиной пищевой цепи социума в любом мире.

Когда мы вышли на мощенные камнем улицы в окружении четырехэтажек, он немного снизил гонор. В своей жизни ему не встречалось такое плотной многоэтажной застройки или он отвык от нее. Когда же выбрались на улицу с потоком транспорта, мне пришлось оттянуть его ближе к стене, чтобы не мешал прохожим — пацан застыл, приоткрыв рот от удивления.

В разгар дня лошади, повозки, кареты, носильщики заполняли все пространство между тротуарами вдоль домов. Такой плотности движения я раньше не видел.

— Сколько здесь живет людей, Седор? — с восторгом воскликнул Аландор, поворачивая ко мне лицо.

Кроме меня никто не разобрал его слова из-за бесконечного шума транспорта и толпы людей.

— Много, Аландор, — ответил я. — Тысяч сто, может больше, не узнавал. Пойдем, у меня время заканчивается, а еще заселиться надо.

Мы прошли еще немного и уперлись в доходный дом, где я оплатил проживание. На ходу купил у одного разносчика сдобы, чтобы пацан не выходил на поиски еды, пока меня нет. На ресепшене та же девчонка администратор без вопросов дала нам ключ от комнаты и объяснила по гигиене. Я представил Аландора как племянника своего работодателя и попросил присмотреть за ним, пока меня не будет. Не блещущая красотой молодка пренебрежительно фыркнула на это, но согласилась помочь, при необходимости.

Мы добрались до комнаты, и парень с расслабленным стоном первым делом упал на кровать, прям в одежде. Я тоже испытал облегчение, сложная миссия по разведке местности и начальному внедрению завершилась. Осталось сделать небольшое дело. Подойдя к окну, убедился, что оно выходит на относительно оживленную улицу и сказал Аландору:

— Чтобы меня призвать, когда я ушел, проверяй администратора. Если она на месте, спускайся вниз и вызывай там, только не при свидетелях. Иначе она заподозрит что-то, когда я буду выходить из нашей комнаты, не пройдя мимо нее.

— Угу, — промычал в подушку пацан, не двигаясь с кровати.

Я осмотрелся, подошел к шкафу, открыл, ничего не обнаружил внутри, закинул туда свои штаны и шляпу. Сама комната была метров двадцать квадратных, в ней находились две полуторные кровати, грубая мебель, стол для письма. Пол частично покрывал вытертый ковер. Запаха затхлости не ощущалось, пыли не было, хотя в углах помыть бы не помешало. Хотелось сказать, что здесь чисто и уютно, но нет. На троечку. Теперь надо добыть еще денег и собрать как можно больше информации, пока действует карта перевода.

* * *

Пять дней — это много или мало? Для нас с Аландором в них поместилось огромное количество впечатлений и событий. Для пацана настало интересное время, когда он вырвался в большой мир иной цивилизации, которая постоянно удивляла его новинками. Для меня это был период, когда урывками приходилось решать проблемы существования в незнакомом социуме, ежесекундно находясь в готовности к неприятностям. При этом, я уставал в разы меньше парня из-за постоянного восстановления психофизического состояния после очередного призыва. Однако, один призыв пришлось потратить на сон, я почувствовал накатывающий океан апатии и слабости, поэтому сразу лег на кровать, предупредив пацана. Психика требовала отдых и перерождение ничего не могло с этим сделать.

Арлион оказался вполне дружелюбным к нам городом, богатым на возможности и приключения, если их ищешь. Сухопутный порт — так его называли местные жители из-за особого месторасположения на пересечении торговых маршрутов внутри страны и международных путей. Ведущую роль он стал играть лет пятьдесят назад, когда распалась существовавшая на континенте империя и ее осколки наладили мирные взаимоотношения. Мощный приток финансов и логистическая доступность обеспечили рост населения и плановую застройку окрестностей. К одному из таких свежих районов и относился доходный дом, в котором мы теперь жили.

Мы сменили место обитания на менее вызывающее, находиться в местном лав-отеле я посчитал слишком проблемным в перспективе. Поэтому на третий день съехали в таверну, находящуюся в паре кварталов. Здесь вообще оказалось достаточно много съемного жилья, не представляю, что творится рядом с железнодорожной станцией. Туда я еще не добрался в своих исследованиях Арлиона.

Неожиданно повел себя Аландор. Его настолько захватили новые вещи, которых он не знал, что он отбросил собственный снобизм призывателя и стал воспринимать окружающих практически адекватно. С поправкой на личный эгоизм и инфантилизм, разумеется.

Пацан готов был днями ходить по улицам и наблюдать за жизнью толпы людей, постоянно волнующейся возле транспортной магистрали. Я пытался сдерживать его в первые сутки, но, убедившись, что днем здесь относительно безопасно, махнул на него рукой. Причин, чтобы заставить сидеть его в номере хватило бы на неделю, а потом он все равно погрузится в социум, но уже с внутренним раздражением на меня.

Он с одинаковым интересом мог наблюдать за работой фонарщиков, заправляющих маслом средства освещения и выполняющих их обслуживание, или слушать россказни молодого подмастерья с вокзала, который работал на путях. У меня было впечатление, что он открыл для себя существование других целей и интересов, а не только стремление стать самым сильным призывателем. Еще он потребовал от меня достать билеты в театр, кто-то ему рассказал, что там он увидит нечто необычное. Благодаря новым увлечениям он не пытался наладить контакт с противоположным полом, чего я опасался с самого начала нашего появления в Арлионе. Сумма молодости и девушек равняется неудобству и опасности для только устаканивающейся жизни.

С чем нам повезло, так это с деньгами. Я притащил к знакомому меняле колечко с сапфирами из тех драгоценностей, что прихватил из дома Аландор. Просто на примерную оценку, старик показался относительно честным и деловым. Камни были мелкие и не очень хорошо ограненные, но лавочник сделал на них стойку немедленно, как увидел. Он меня любезно просветил, что на территориях раздробленной империи это редкость и стоимость сапфиров высока, поэтому у приезжающих иностранцев с охотой их выкупают. И предложил стать посредником в продаже, взять десять процентов. Я поступил просто, спросил у него же адрес ювелира для оценки камней и пообещал выполнить реализацию через менялу, если специалист назовет примерно такую же цену, как и лавочник.

Светить редкостью я не опасался, ее скоро у меня не станет, поменяю на деньги. Ограбления не боялся тем более, голову оторву любому бандиту, а с Аландором в этом районе меня не связывали, поэтому на него выйти не могли. Меняла, немного подумав, назвал ювелира, к которому можно обратиться и я за сорок минут его нашел, показал кольцо, узнал цену, получил предложение о немедленной продаже и вернулся к лавочнику. У него я подтвердил согласие на посреднические услуги и без затей оставил ему драгоценность, пообещав вернуться вечером. Еще я ему пообещал мученическую смерть за попытку обмана, но сразу извинился, дескать положение обязывает предупредить о последствиях, вещь выдана дорогая, доверия пока сильного нет. К моему удивлению, меняла абсолютно спокойно воспринял угрозы, отнесясь к ним всерьез.

Казалось бы, не стоит рисковать ресурсами, доверяя торгашу, но я не имел особого выбора. Тратить час работы карты перевода на встречу с менялой, где он назначит встречу с покупателем, затем еще час на саму сделку было непозволительной роскошью. А использовать Аландора в качестве переводчика, если отложить продажу кольца на более поздний срок — опасно, пацан достаточно уязвим, хоть и может использовать разнообразные карты. Однако, все прошло спокойно, вечером того же дня забрал деньги у менялы и совершил еще несколько дел по пути. Сэкономил время.

Однако, редкие, драгоценные камни все равно привлекли ко мне внимание. Вчера я проходил мимо салона ювелира, где делал дополнительную оценку стоимости проданного кольца и меня перехватила пара наглых типов. Одеты они были в какую-то смесь из шаровар и маек с жилетками, смотрелись непривычно в этом городе. Я иногда видел такие наряды и думал, что это иностранцы, часто приезжающие в Арлион.

— Отойдем, поговорим, — произнес один из них, что пониже и с длинными свисающими усами.

Первым моим порывом было, не останавливаясь, сломать ему голень и пойти дальше. Не понравились их наглые рожи и смелость, с которой они начали диалог с грозным мной. Я бы так и сделал, но меня остановили свидетели, которые шли мимо по своим делам, а потом уже понял, что надо бы сначала выяснить, кто это такие и что им нужно. Было очевидно, что люди ждали именно меня и вероятнее всего причина была в кольце, не просто же так они нашли чужестранца возле точки работы ювелира.

Я молча мотнул головой в ближайший проход с широкой улицы, образованный двумя соседними зданиями, и первым направился туда. Зайдя в тень, ускорил шаг, чтобы незнакомцы не напали сзади, если решатся. Углубившись на десяток метров, развернулся к ним. Типы остановились на расстоянии вытянутой руки, что было их ошибкой, моя реакция позволит сделать с ними все, что угодно, прежде чем они начнут осознавать происходящее.

— Скажи-ка, откуда ты такой красивый нарисовался, не видели мы здесь таких раньше, — начал усатый.

Его товарищ был поздоровее и совсем лысый, даже белесые брови едва видны над глазами. Я имел очень смутные понятия, как надо разговаривать с гопниками, членами банд и прочим криминалом. Но знал элементарную вещь — их законы базируются на силе, если можешь, то трактуешь любые традиции или договоренность так, как тебе удобно, даже нагло нарушая их. В принципе, такие личности вели себя точно также, как государство, когда законы обязательны для выполнения всеми остальными, но не теми, кто их принимает или заставляет следовать им. Поэтому я только что установил свои правила в общении и эти двое будут им следовать:

— Мое время обойдется вам дорого. Ты уверен, что хочешь продолжать?

— А ты че такой деловой? — неприятно удивился разговорчивый. — К тебе подошли побеседовать, выяснить, нужна ли помощь на новом месте, а ты сразу деньги требуешь. Не по-человечески это делать, скалиться на открытую ладонь. Ты со всеми так разговор ведешь?

— Я тебя предупреждал. Ты мне уже должен за потраченное на тебя и твоего товарища время триста сольдов. Плати или я возьму плату не деньгами.

— Это ты вообще попутал, что-ли? Слышь, Рюга, этот босяк...

Чего он там хотел сказать товарищу мы никогда не узнали, я сделал шаг к Рюге и пробил в солнечное сплетение. Вторым действием оттолкнул усатого в сторону, чтобы не мешал и хлопнул ладонью по бедру складывающегося лысика. Импульс удара прошел в глубину мышц и там высвободил сжатую энергию, разрывая волокна и кровеносные сосуды. Неплохо получилось, по моему мнению.

Мужик испытал невообразимые ощущения от смятой плоти ноги, но не мог даже закричать из-за спазма дыхания после первого удара. Со страшным хрипом он рухнул на камни и отключился от болевого шока. Если не сможет начать дышать, то больше не встанет. Его товарищ с ошарашенным видом наблюдал за произошедшим и когда он собрался отреагировать, я его опередил словами:

— Я взял плату, он послужил хорошим пособием для тренировки. Будешь дальше разговаривать?

— Да ты охренел?! — возмутился усач, не испытывая особого страха. — На наши улицы пришел и парней калечишь не по понятиям!

— Ты наговорил на двести сольдов. Плати или я возьму плату сам.

Я не менял тона, не принимал угрожающих поз, спокойно потребовал причитающееся мне. И бандита пробрало, он осознал, что через несколько секунд станет следующим, поэтому сделал относительно разумную вещь — побежал. Лучше бы деньги отдал.

Он еще не завершил разворот, как я был рядом, схватил его шею рукой. Пальцы штырями вжались в чужое тело, вызывая ощущение полной беспомощности и беззащитности. Бандит попытался разжать мою руку, но практически сразу перестал сопротивляться и обвис, испытывая всепоглощающий страх. Смышленый мужичок, точнее, соображает быстро, только не в ту компанию попал.

— Чего хотели, придурок? Соврешь, буду рвать пальцы, пока мне не наскучит. И мне уже будет все равно, зачем искали, я возьму иную плату.

Я себе напоминал героя ужастика, пафосно угрожающего невинной жертве в темноте сырых пещер. Но вокруг был день, в нескольких метрах кипела жизнь и слышались людские голоса. Мы пока не привлекли ничьего внимания, все произошло быстро и тихо.

— Наводку дали, что ты сапфиры скинуть хотел. Нам сказали узнать все про тебя, — смиренно и быстро сказал бандит.

— Имя, кто приказывал.

— Рафил, — немного помявшись отозвался усач.

Его лицо начало наливаться краснотой, я пережал вены и кровь уходила плохо.

— Теперь ты знаешь, что разговор со мной имеет цену. Ты заплатишь ее в любом случае, если захочешь встретиться опять.

Я отпустил его и пнул носком в копчик, заставляя взвиться с воем в воздух и оставляя долгую память о нашей встрече. Не замечал раньше подобной жестокости и иезуитства в себе, но переживать из-за этого не собираюсь, не те это люди, которых стоит жалеть. Подошел к так и не задышавшему телу, легонько пнул по больной ноге, вызвав бессознательный стон. Грудная клетка дрогнула и приступила к неровному накачиванию организма кислородом. Все живы и почти здоровы, а я молодец. В проулок заглянул любопытный, привлеченный воплем боли из-за отбитого копчика, но я уже удалялся в противоположную сторону бодрым бегом.

Интересная вещь произошла в вечер этого же дня — Аландор сказал, что ему или мне назначили встречу на завтра в полдень в приличном ресторане. То, что он приличный знал только я, довелось слышать о хорошем поваре там и высоких ценах. Сообщение о свидании с неизвестными принес курьер государственной службы и терпеливо ожидал нашего ответа уже два часа внизу в баре.

Я испугался, что власти проявили внимание к нам, но потом понял, что они бы спокойно доставили Аландора куда им надо, вместо просьбы о встрече. Попытались бы, по крайней мере. Посмотрел записку, прикинул варианты и сказал пацану соглашаться. Предварительные переговоры — гораздо лучше войны для любой стороны, ибо "горе побежденным". А здесь не известно, кто победит и с кем надо сражаться. На встречу я пошел один, Аландор вызвал меня в пустом переулке близко к ресторану, сэкономив время на дорогу. Постоянно приходится идти на какие-то ухищрения из-за маленького промежутка существования.

Полный сил и уверенности я зашел в ресторан, назвал имя, которым было подписано приглашение и меня незамедлительно проводили наверх в отдельный зал небольших размеров. Внутри стоял квадратный стол на восемь человек, резные стулья, покрытые черным лаком, с мягкими сиденьями, два окна с хорошим прозрачным стеклом давали достаточно света и выходили на улицу, обеспечивая неплохой вид. Несколько блюд с закусками уже расставлены, а вместе с ними запечатанный кувшин и бутылка.

Встречали меня здесь три человека. Главный, с волевым лицом, тонким шрамом через щеку и висок, одетый в модный костюм ручного пошива из дорогой ткани. Второй был толст, имел несколько подбородков, пенсне в глазу и хлебал вино из хрустального фужера. Третий находился возле стены и был телохранителем, ничего иного я про его роль сказать не мог. Выглядел он опасно, неприметная сила, готовая вырваться при малейшем поводе и сокрушить угрозу. Сможет и мне неприятностей доставить, особенно с оружием.

— Здравствуйте, сеньор Седор, проходите к столу, давайте познакомимся, — вежливо произнес человек со шрамом гостеприимно поводя рукой напротив, но не отрывая зад от стула.

Глава 23

Не знаю, кто эти люди и чего они хотят, но вести себя с ними я могу только определенным образом. Правила текущего существования диктуют специфику моего поведения, а, благодаря карте, постоянное позитивное отношение к миру и уверенность в себе заставляют действовать скорее смело, чем обдуманно.

— Сеньоры, со всем уважением к вам, но мое время очень ценно и при всем желании я не могу тратить его на приятную беседу или наслаждение хорошей едой, — ответил я, не двигаясь к стулу, продолжая стоять. — Сам страдаю из-за этого, но не могу ничего поделать. Скажите, кто вы и чем скромные иностранцы вас заинтересовали?

Вот так себя вести — нагло, но еще опаснее ввязываться в ритуалы знакомства, прощупывания, торга или чего подобного. Потеряв время, я рискую исчезнуть на глазах этих людей, а ни одного намека о присутствии иных призывателей за все время нахождения здесь мы не получили.

— Что, деньги и с нас за беседу потребуешь? — отодвинув от губ бокал, спросил толстяк.

Вот это поворот! Я уже голову сломал, кому мы понадобились, а это нас криминал нашел за несколько часов. Личность я достаточно примечательная и хожу по одному району, но мы уже успели сменить место жительства и людей вокруг обитает очень много. У собеседников серьезные связи, если они смогли обнаружить место моего пребывания среди десятков таверн, гостиниц и доходных домов. А частники, которые вполне могли сдавать комнаты приезжим? Или это может быть не криминал, а тайная полиция, которой стал известен эпизод со вчерашним избиением гопников?

Главный приподнял ладонь, успокаивая товарища и сказал мне:

— Весьма деловой подход, можете стоять, если вам так удобно. Меня зовут Фистол, я четвертной Арлиона. Моего немного резкого друга зовут Брик, постарайтесь не воспринимать близко к сердцу его высказывания, он их произносит от излишнего беспокойства за окружающих.

Брик хрюкнул от такой характеристики, но ничего не добавил, только поросячьи глазки в меня вперил. Третьего не представили, действительно телохранитель.

— Сеньор Фистол, сеньор Брик, — кивнул я им движением головы, подсмотренным у аристократов Арлиона. — Чем обязан.

— Вы здесь человек новый, не так ли? — поинтересовался Фистол.

— Несколько дней живу, — не стал прямо отвечать на вопрос.

— Наверняка вы заметили, что на улицах нашего города поддерживаются порядок и мир, — продолжил Фистол, указав на окна, выходящие на упомянутые улицы. — А стражей не так и много на огромное количество жителей. Если взять, например, приезжих...

На этих словах он выразительно посмотрел на меня.

— В любом торговом городе именно пришельцы вызывают больше всего проблем. Они пьют, дерутся, грабят, насилуют, убивают. Но здесь такое редкость, а знаете почему? — человек со шрамом сделал драматическую паузу, предлагая мне заполнить ее.

— Люди здесь дружелюбные, — невозмутимо ответил я.

Надеюсь, он быстро перейдет к финалу речи и не придется его жестко обрывать, хоть и хочется. У меня такое ощущение, как превратился в карту, так силы моего терпения перешли в энергию молодого тела. Слишком часто стал полагаться на физическое решение проблем, если чувствовал, что меня хотят нагло использовать и мог это предотвратить.

— В чем-то вы правы, — улыбнулся мужчина. — А еще люди сами следят за безопасностью на улицах. Если они видят, что кого-то избивают, то обязательно придут на помощь или расскажут о несправедливости тем, кто следит за порядком.

— Полиции? — поинтересовался я, желая, наконец, узнать, кто же сидит передо мной.

— И ей тоже, но редко. Гораздо чаще обращаются к нам, мы действуем быстрее полиции и более адекватно.

Так, понятно. Какой-то бугор подмял район под себя и теперь играет в справедливость, которая сразу отключается, как только будут затронуты его интересы.

— Пока вы ничего стоящего не сообщили. Я начинаю раздумывать, какую плату с вас взять за потерянное время. Вы же в курсе, что деньгами за него можно расплатиться далеко не всегда? — последнее предложение я произнес в лицо толстяку, доворачиваясь к нему всем корпусом.

Телохранитель перешагнул ближе к объектам защиты и приподнял руку к поясу, где висел кинжал. Сначала я не обратил внимания на его действия, обычный человек имеет мало шансов остановить меня быстро, но чуть погодя заметил, как он распределяет баланс на ноги и повысил уровень опасности от бойца.

— А ты цену озвучь, может наскребем по сусекам, — немедленно отреагировал Брик, припечатав фужер к столешнице, аж вино расплескал.

— Может и найдете, — улыбнулся я нехорошо, такие ребятки силу уважают, надо ее показать.

Переговоры — это правильно, но, когда тебя сразу воспринимают жертвой, надо их прекращать. Все равно с тебя возьмут то, что хотят, не прислушиваясь к твоим доводам, объяснениям и призывам к взаимопониманию. Хотя у меня и не было опыта общения с криминалом, но вот путь протекания переговоров я знал хорошо. В любом диалоге у вас должны быть общие точки соприкосновения, когда твои слова воспринимают всерьез. В этом случае все зависит от силы позиции сторон и умении грамотно ее применять, пользуясь слабостями собеседника. Здесь же начальные условия были не такие, меня воспринимали как животное, которое надо добыть и остричь или пустить на мясо. Даже если рассуждения маленького ребенка о жизни логичны, взрослый не станет принимать их всерьез, когда это нарушает важные планы. Он просто сделает, как и собирался. Также и эти товарищи не желали осознавать, с кем разговаривают.

Телохранитель оказался хорош, он мгновенно осознал, что разговоры закончились и без промедления бросился ко мне, выхватив кинжал правой рукой, а левой метнув тяжелую трехгранную спицу. Слитное, сложное движение могло привести в восторг и доставить эстетическое удовольствие тем, кто успел бы его рассмотреть. Я успел.

Отклонив голову, пропустил метательный снаряд рядом, ухватил стул передо собой за спинку и круговым движением снес приблизившегося противника вбок. Он вполне успел понять мой замысел, сгруппироваться при ударе, но моя сила и координация не оставили ему никакой возможности для успешной блокировки. Стул оказался из дорогого дерева, тяжелый, крепкий, качественный. Предмет мебели вместе со сбитым телом улетел в угол небольшого зала, а меня от двоих переговорщиков отделял лишь стол.

Прыжком с места я приземлился на их край, столешница скрипнула, качнулась, но опора под ногами не сломалась. Хорошая здесь мебель.

Я сидел на корточках перед толстяком и видел страх, пробивающийся через неожиданность от стремительности происходящего. Он метался глазами между мной и телохранителем, поднимающимся на ноги, но не торопящимся вновь нападать, слишком близко я оказался к его хозяевам, а мою скорость он уже оценил. Вот Фистол практически не изменился в лице, только напряженный взгляд выдавал его состояние, а так он и остался сидеть, откинувшись на спинку стула, как при общении со мной полминуты назад.

— Впечатляюще, — произнес он, глядя мне в лицо снизу вверх. — Кажется, мы немного недооценили вас... Или слишком понадеялись на нашего человека. Перейдем к сути нашего дела, если вы так решительно настроены?

Это он мне одолжение сейчас сделал? Секунду подумав, стоит ли вырубать Брика для лучшего понимания Фистолом ситуации, решил, что оно того не стоит.

— Ваш человек пусть выйдет, очень быстрый. Я могу не успеть среагировать и здесь кто-то умрет.

Они прекрасно поняли, что я не имел ввиду себя и Фистол кивком головы отправил бойца за дверь. Я же соскочил со стола и присел на край свободного стула, рядом с бандитами. Увидев, что я готов, главный продолжил:

— Вы новый и необычный здесь человек. У вас есть ценности, которые редко попадают в Арлион. Слишком инициативные ребята решили поговорить с вами об этом.

Увидев скептический взгляд, Фистол пожал плечам — все все понимают, но пристойность в словах необходимо сохранить.

— Мы действительно обеспечиваем порядок на улицах, не допуская откровенного беспредела. Без нас город бы захватила волна преступности от проезжающих через него путников.

Фистол говорил четко, кратко, рубленными фразами, формируя совсем другой ощущение, чем в начале встречи.

— Ребята сказали, что вы их чуть не убили за попытку беседы. Такое мы пропустить не можем, репутация не позволяет. Собрав же информацию, я понял, что встречаться надо лично. Вы слишком необычны и активны. Кто вы и что вам надо в Арлионе?

— Что значит "четвертной"? — уточнил я.

— Город поделен на четыре области влияния. Я полностью контролирую одну из них. Отсюда должность. Неофициальная.

Я взял небольшую паузу, переосмысляя произошедшее. Не знаю, какие связи у этих ребят с полицией, разведкой или кем-то еще, но нашли они меня быстро, значит ресурсы у организации есть. А управляющий четвертью такой махины является важным лицом. Его личная заинтересованность во встрече говорит о том, что внимание мы с Аландором привлекли весьма значительное, надо налаживать отношения. Тем более, они стали меня воспринимать всерьез, переговоры будут идти легче.

— Мы ищем спокойной жизни, без сражения за теплые места, политики или влияния в теневом мире. Пришли сюда с тем, что у нас было с собой и продали драгоценности, чтобы получить средства для жизни. Вносить смуту в Арлион или ломать установившиеся порядки нам не надо.

Фистол помолчал, пытаясь прочитать на моем лице отражение не озвученных мыслей, затем спросил:

— Из какой вы страны?

— Из далекой, — ответил я спокойно.

— Не из Славона, надеюсь? — сказал он непонятное название, остро вглядываясь в меня.

— Если это было бы так, это что-то меняет? — несколько недоуменно ответил вопросом на вопрос.

— Действительно, — расслабился Фистол. — Тайными агентами или революционерами вам не быть. Значит, просто пожить приехали?

— Совершенно верно, — кивнул я, переводя взгляд на Брика.

Кивнув в ответ, мужчина достал из кармана белый платок, протер руки и убрал его назад. Не понял — это был заранее оговоренный с толстяком сигнал или он так всегда делает? Брик никак не отреагировал на это действие, а Фистол, словно невзначай спросил:

— А у вас еще остались сапфиры?

— Немного есть. Сбережем на будущее, они здесь в цене, — не стал я скрывать, сделав себе отметку, что финансы надо как-то защитить.

— Если вы решите их реализовать, сделайте это через нас. Убедительно вас прошу, — на мой вопросительный взгляд он продолжил: — Наш покровитель коллекционирует подобные вещи.

— Хорошо, если предложенная цена будет достойна, и мы будем нуждаться только в деньгах, — согласился я.

Фистол оценил мои оговорки, слегка улыбнувшись.

— Где вас найти, сеньор Фистол? — уточнил я. — Именно вас.

— Я живу за транспортным кольцом, на Цветочной улице. Мой дом вам сразу покажут, — ответил бандит, не показав удивление заданным вопросом.

Скрывать ему про свое место жительства, видимо, было нечего. Это хорошо, там я смогу найти его или людей, которые расскажут, где он, если мне это понадобится.

— А еще возьмите этот значок. По нему вас быстро сведут со смотрящим в любом районе и передадут информацию мне, если будет необходимо.

Он протянул вынутую из-за пазухи небольшую серебряную пластинку с гравировкой. Хорошо они здесь развернулись, даже опознавательные жетоны из драгметаллов выплавлены. Все же не зря он занимает верхушку криминального мира, мгновенный перевод меня из жертвы в полезный ресурс дорогого стоит. Очень мало людей умеют быстро менять собственное мнение при изменении обстоятельств и подкреплять это действием. Обычно необходимо хоть небольшое время для достижения внутренней стадии принятия перемен. Я тоже так могу:

— Хорошо. В знак добрососедских отношений возьмите этот сапфир для своего покровителя. Мы на ваших землях и стремимся к спокойной жизни, а не конфликтам, — я положил на стол вытряхнутый из кошелька маленький камешек.

Мои слова были несколько лицемерны, если сравнить их с предыдущим поведением, но ничего страшного, люди напротив еще хуже. Взятка же прекрасно декларирует намерения. Фистол аккуратно взял сапфир и несколько секунд его рассматривал на свет.

— Прекрасный камень, — сказал он, опустив руку и кладя его назад. — Ваш поступок будет оценен высоко, я уверен. В случае необходимости обращайтесь к нам, подскажем и поможем.

Он обаятельно улыбнулся, окончательно закрывая произошедшее здесь и на улице с его людьми.

— Обязательно, — ответил я, поднимаясь. — Сеньор Фистол, сеньор Брик, вынужден вас покинуть.

— Конечно, сеньор Седор, — ответил главный, поднимаясь за мной.

Брику пришлось тоже оторваться от стула, вслед за главарем. Сказав еще несколько взаимных слов прощания, мы закончили нашу продуктивную встречу, и я поспешил из ресторана. Даже ничего не попробовал, а кухня, говорят, там прекрасная.

* * *

Через два дня после встречи с мафией эффект переводчика перестал действовать. Я больше не получал запроса о продлении эффекта при возврате в карту. К сожалению, воспользоваться этим состоянием не вышло, я был ограничен в передвижениях полупрозрачными стенами, других сообщений мне не выводилось, а примерно через минуту приходилось подтверждать согласие и меня перекидывало в нигде. Об этой особенности моего существования пацану я ничего не сказал.

Теперь мне было необходимо ходить с Аландором, чтобы он мне переводил. Смешно, но пересказывать чужие слова пацану приходилось тихим голосом, потому что активированная карта перевода, которой он пользовался, заставляла его говорить на местном языке. Усилием мысли можно было переключить наречие, но отвлекаться при этом нельзя, иначе слова опять становились понятны аборигенам. Силы воли держать постоянный контроль Аландору не хватало, решили не рисковать удивлением окружающих, когда он переводит чужую речь своему спутнику, но при этом повторяет ее же. А мне было без разницы, на каком языке хозяин карты обращался ко мне, я всегда получал полный смысл, вкладываемый им в слова, так действовала наша связь.

Ни парень, ни я не испытывали больше чужого интереса к нашим делам, хотя я пару раз замечал слежку, но смирился с этим. На всякий случай часть денег и драгоценностей спрятал в тайнике на улицах Арлиона.

Еще мы в третий раз сменили место жительства, перебравшись ближе к вокзалу. Во-первых, я перестал понимать людей вокруг и нельзя было это показать тем, с кем раньше нормально разговаривал, во-вторых, думал, что будем привлекать меньше внимания среди максимальной концентрации приезжих. И в первый же выход на улицу в новом районе к нам прицепилась полиция, требуя документы! Неприятная ситуация, учитывая, что Аландор не умел со стражниками общаться и воспринимал их свысока, как и всех, кто ему не интересен. Я попробовал показать им серебряный жетон от бандитов и это сработала. Да еще как! Стражей, как будто переключили, они просто развернулись и ушли. Хорошая штучка, оказывается.

В этот же день мы зашли в дорогое ателье, где с нас сняли мерки для пошива приличных костюмов. Переодевшись и обретя представительный вид, мы стали невидимыми для полиции, которая тщательно следила за приезжей шантрапой и регулярно их трясла, не пытаясь приставать к местным жителям или богатым прохожим.

У Аландора появилось еще одно увлечение, помимо интереса к необычным для него вещам — лошади. В своем мире он постоянно гонял на колесницах и иногда участвовал в скачках. Здесь такого не было, но скорости хотелось поэтому он уговорил меня помочь арендовать коня, придирчиво выбрал нужную скотину, отвалив хорошую сумму и раз в пару дней начал выезжать за город. Я несколько беспокоился за него, но все равно не мог находиться рядом круглосуточно, а защититься от опасности ему не сложно, главное карту активировать. Если сразу не станут убивать. Дополнительное увлечение снижало риски нахождения проблем из-за скуки, и я поддержал его идею с конными прогулками. Так и окрестности хорошенько осмотрит.

На десятый день нашего нахождения в этом мире он встретил мое появление чрезвычайно возбужденным и сразу выпалил:

— Седор, я нашел локацию!

Глава 24

Огонь в глазах парня сильно обеспокоил меня, но, покопавшись в памяти, я вспомнил, что он имел ввиду и почему так реагирует. Локациями называли переходы в места, где можно добывать карты и специальные ресурсы. Аландор раньше рассказал о них все, что знал, но получилось очень скудно. Туда уходили призыватели и возвращались с наградой, там сражались с существами или просто искали что-то. Локации имели ограничения на время функционирования и на награды, поэтому кланы стремились контролировать выходы с них, усиливая собственное могущество. Преступно мало информации о такой важной области.

— Где? — спросил я у него.

— Да в лесу, рядом с местом, где я в первый раз появился! Сегодня катался на лошади и решил туда смотаться, посмотреть, может портал назад еще есть. Ну вдруг не заметил тогда, — немного смущенно признался Аландор.

Кажется, он скучает по прошлому, что не удивительно. Прожил всю жизнь в ином мире, здесь хоть и интереснее, но все слишком чуждое для него.

— А чего сразу на месте меня не вызвал? — уточнил я, бросив взгляд в окно, за которым царила темнота.

— Да ты в откате был, — недовольно произнес Аландор, разочарованно махнув рукой. — Еще час пришлось бы ждать, а темнело уже, времени не оставалось. Вот лошадь сдал, сюда вернулся и вызвал.

Ну да, логично. Перед своим отъездом он меня призвал, и я отправился бродить по улицам, запоминая их расположение. Близился вечер, и пацан планировал не очень долгую прогулку, но успел добраться аж через полгорода по окрестностям к месту нашего прохода в этот мир.

— Как ты ее увидел? Она как проявляется вообще?

— Как портал, только тусклый. Сам не понял сначала, подумал и правда домой вернуться можно. Подошел, активатор достал, а в нем информация, что это проход в локацию второго уровня, — под конец фразы парень начал вышагивать по комнате, жестикулируя.

— Второй! Как раз на мой круг, мы там карты набрать сможем! Любые! — он начал представлять открывающиеся возможности, я же не торопился разделять его восторгов.

— Далеко туда идти?

— Да не. От города минут двадцать на лошади. Место, где я первый раз появился так и не нашел, а вот локацию увидел.

— А обычные люди могут туда попасть?

— Ну да. Говорят, даже слуг брали, чтобы ресурсы быстрее собирать, — небрежным тоном сообщил пацан.

— Значит и у местных жителей туда забрести получится?

— Э... Да, — дошло до Аландора. — Надо что-то сделать!

Пацан застыл на середине шага, растерянно уставившись на меня.

— Проход можно передвинуть или выключить? — предложил я.

— Не знаю, наверное нет. Клан там постоянно охрану держит, возле портала на принадлежащую ему локацию. И земли вокруг заселены и следят вокруг.

— Надо ехать и смотреть на месте, — заключил я, поняв, что от Аландора толку мало. — Завтра купим тебе навес от дождя и спальник какой. Еды еще на пару дней надо. И поедем. Только я еще подумаю, как лишних глаз избежать, а то иногда встречаются подозрительные типы рядом.

Пацан сразу погрустнел, представив очередное приключение на природе, но даже не пикнул. Слишком важную находку он совершил, если рассказанное им раньше соответствует действительности, тогда мы получим ресурсы для нашего развития. И еще один вопрос:

— А как появляются эти локации и где их можно найти?

— Не знаю. Как-то находят, даже специальные поисковые подразделения есть, пацаны рассказывали, призыватели по разным мирам передвигаются, сражаются, следят, разведывают. А как они это делают, никто не знает точно.

Понятно, Аландор — такой Аландор.

За оставшееся время я наспех составил план наших действий на завтра, ознакомил с ним пацана, несколько раз проговорил время моего вызова, застращав последствиями, если мы не доберемся до локации первыми. Хотелось бы сказать, что я с предвкушением отправился спать, но нет. Для меня секунда небытия сменилась продолжение существования, а за окном уже рассвело, Аландор стоял полностью готовый к выходу из дома, а впереди ждала очередная суета в попытках впихнуть все дела в жалкий час.

Мое знакомство с городом не прошло даром, мы взяли лошадь пацана из конюшни, по пути зашли на рынок и купили припасов, а на последних минутах моего существования достигли окраин города. Теперь парню предстояло одиночное путешествие по окрестностям, мы вышли из города в другой стороне, чтобы запутать следы. Требовалось совершить крюк вдоль окраин, выйти в лес и уже там пробираться в нужном направлении.

Это могло вызвать сложности и Аландор непременно бы заблудился, но были гоблины. По плану, как только он углубится в лес на пару десятков метров, пацан вызывает зеленых коротышек и тыкает пальцем в сторону, куда ему надо, а также на оставленный Арлион в качестве ориентира. Мелкие следопыты смогут поддержать направление во время перехода, заодно и о следах позаботятся. Четыре карты с этими карликами позволяли не экономить на количестве существ для призыва.

Удивительно, но пацан вызвал меня уже у портала. Точнее на подходе к нему, пройдя весь путь без моего ценного руководства и выйдя прямо на объект. Пришлось похвалить за самостоятельность и предусмотрительность, что загодя вернул меня к существованию. Оставил его на месте и с предвкушением отправился на обследование.

Точка локации была в относительно удобном месте, просто так ее не найдешь, оживленных тропинок здесь нет. В первый раз сам Аландор заметил тусклый отблеск от заходящего светила на брошенном обломке лезвия ножа в глубине леса. Он искал портал и решил, что нашел его сияние, поэтому отправился на блеск. Уже с этого места он увидел слабое свечение, пробивающееся через кусты, и вышел к локации. Чистая случайность помогла. Сейчас требовалось как можно лучше все замаскировать и не наследить слишком сильно. И лагерь в стороне обустроить.

Я все же не вытерпел и приблизился к темно-красному овалу. Справа от него сформировалась надпись: "Ресурсная локация. 2 ур. Накопление максимальное. Общий доступ". Поизучал фразу, не нашел возможностей для взаимодействия, обошел по кругу и приступил к делам.

Стоянка была организована в двадцати минутах ходьбы, чтобы не связывать ее с порталом, если появятся случайные люди. Оборудовали на долгий срок, возможно, придется не однократно сюда приезжать. Сам вход в локацию замаскировали, как смогли, пересадив несколько крупных кустов и перетащив упавшие стволы с одной стороны для создания картины бурелома. Получилось хорошо на мой дилетантский взгляд. В Арлионе наступило раннее лето и рост флоры должен был скрыть наши огрехи.

Быстро все сделать не получилось и, несмотря на нетерпение Аландора, приступить к исследованию удалось лишь спустя шесть часов после прихода к локации, когда наступил вечер.

Я заходил первым, чтобы проверить, можно ли действовать в отрыве от призывателя и для первичной разведки. Сильно опасался, что при переходе меня вернет в карту, а пацан не станет ждать отката и сунется внутрь самостоятельно, слишком уж он долго за сегодня пробыл рядом со своей мечтой без возможности заглянуть внутрь хоть одним глазком.

Перенос в локацию произошел без эксцессов, привычно как-то. Погрузился в портал, все мигнуло и появился на новом месте, а такой же темно-красный овал висел позади.

Здесь оказалось темновато, жарковато и сыровато. Вокруг простиралась просторная пещера, поверхность пола покрыта камнями разнообразного размера, вплоть до огромных валунов. Потолок находился метрах в десяти, был весь в трещинах и зарос мхом. Эта растительность и давала освещение, тускло горя разнообразными красными оттенками. На земле также росли пятна мха, но уже синего цвета. Равномерное освещение не давало теней, а непривычный спектр превращал окружающее в графику, сформированную видеокартой.

Духота ощущалась сразу, запахи сырости и плесени забивали все остальные оттенки, едва ощутимый низкий рокот пробирался по телу. Будто водопад, отделенный звуконепроницаемой перегородкой, пытался прорваться в соседнюю комнату.

Внимательно все осмотрев, не спеша сходить с места появления, сделал несколько шагов вперед. Задетый камушек звонко щелкнул по ближайшему валуну и на этом все закончилось. Никакого движения, тишина и безветрие. На дальней стороне пещеры виднелись три прохода. Два из них представляли овальные туннели, а третий — расщелину от пола до самого потолка.

— Карта, — сказал я на удачу.

Если здесь работают технологии дополненной реальности в виде поясняющих надписей, будет логично, если еще какие-то знакомые мне элементы получится активировать. Ничего не произошло, а я почувствовал себя глупо. Надо все поскорее исследовать, а я трачу время на сомнительные эксперименты.

Первым делом вернулся к Аландору. Переход произошел без проблем, за исключением появления нового диалогового окна, когда я шагнул назад к порталу. В нем было сказано, что у меня нет ресурсов для преобразования. Больше никаких фраз или кнопок.

— Там пещера темная, рядом никого нет, но я никуда не ходил. Как выйдем, сразу выпускай пару пауков и карту гоблинов, пусть занимают оборону. И личный щит, он у тебя на пять часов работы рассчитан, пускай висит.

— Да, говорили уже про него, пошли! — нетерпеливо воскликнул пацан.

Я первым вернулся в пещеру, и он за мной. Разумеется, Аландор начал удивленно таращиться вокруг, совершенно забыв о важности призыва защитников. Но я дал ему несколько секунд, чтобы он немного привык к смене обстановки, ничего опасного рядом не наблюдалось. После напоминания он развернул активатор и призвал существ. По моим указаниям, переданным через призывателя, пауки перебрались на потолок над нами, а четверка гоблинов убежала в разные стороны.

— Здесь не очень прикольно, — поежился пацан, впечатленный тусклым и непривычным освещением, жарой и сыростью.

А еще нескончаемым едва ощутимым гулом.

— Нормально, карты сами не дадутся. Сейчас осмотримся и узнаем, что можно добыть, — бодро ответил я, забираясь на самый крупный валун.

Через пять минут мы знали, что в пещере никого нет, а из правого туннеля слышится непонятный шум. На проверку отправились вместе, я впереди с гоблинами, а Аландор на дистанции, под прикрытием пауков сверху и Шимунсина рядом.

Действительно, рядом с выходом я расслышал едва уловимое скрежетание, которое явно отличалось от низкочастотного шума, к которому уже начал привыкать. Туннель был несколько темнее пещеры, мхи росли реже, но для меня освещения хватало. Коридор поворачивал под прямым углом через семь метров, ограничивая область зрения. Я кивнул на гоблина и Аландор отправил его вперед.

Тот добрался до поворота, выглянул, подождал и нас накрыл громкий свист. Звук доносился из невидимой части коридора, ему вторили топот и шум приближения чего-то немаленького.

— Скажи им отойти! — крикнул я призывателю, быстро отшагивая назад.

— Назад! — крикнул Аландор и тройка гоблинов рванула к нему.

Четвертый не успел, из-за поворота выскочил крупный варан, больше двух метров в длину с хвостом и сцапал коротышку за руку. Гоблин попытался что-то сделать, но ящерица мотнула головой и приложила его об пол, а через секунду показался еще один такой же зверь, которых обхватил пастью башку жертвы и резким движением оторвал ее. Существа имели грязный красно-болотный окрас, поджарое тело, мощные лапы с короткими когтями и изогнутые в сторону глотки зубы.

Наблюдая за расправой, я напрягся в преддверии схватки и оценивал собственные шансы против этих врагов, их повадки и скорость движений. Пока они не показали превосходства по параметрам надо мной, я даже был побыстрее них. Выждав некоторое время и убедившись, что больше к ним никто не присоединится, повернул голову к Аландору, стараясь не привлекать к себе внимание

Пацан уже был готов воевать, окруженный гоблинами, Шимунсином и пауками. Молодец, конечно, но как же я? Бросил меня, отозвав всех к себе. Вараны оставили трепать тело, и оно распалось искрами, после чего обратили внимание на нас, бросившись вперед. До входа в пещеру они добежали быстро, а вот затем резко ускорились, пытаясь зажать меня и ограничивая возможности маневра.

Я до этого ничего не говорил Аландору, рассчитывая справиться сам, но резко возросшая скорость ящериц показала ошибочность моего решения. Очередной раз недооценил существ и могу теперь поплатиться за это. Метнулся влево, на ходу ударив кулаком сверху по носу варана, что распахнул пасть. Он сбил меня с ног, но ухватить не успел и я перекатился дальше, разрывая дистанцию.

— Вперед! — закричал опомнившийся пацан.

Его реакции не хватало для восприятия изменившейся ситуации. Все же призыватели были скорее шахматистами с подчиненными фигурами из существ, нежели капитанами футбольных команд. Моя высокая скорость на первом круге уже превосходила такую у обычного человека, что же будет при дальнейшем развитии?

Развернувшиеся вслед за мной ящерицы вновь атаковали, но я не стал рисковать, залетел на валун метров полутора высотой. Первого же варана, попытавшегося забраться вслед, встретил четкий пинок в нижнюю челюсть и его бросило спиной на камни внизу. Второй почти поднялся, когда я спрыгнул с другой стороны на пол и пробежал в сторону подошедшего подкрепления. Я успел оценить их зубы и понимал, один хороший укус и мне не вырваться быстро из пасти. Аж дрожь пробрала, как представил подобную ситуацию.

Шимунсин разогнал свой шар, ударил по только перевернувшемуся варану, ломая ему лапу. Гоблины синхронно запустили дротики, протыкая раненому шкуру и потянулись за запасными снарядами. Преследовавшая меня ящерица достигла нас, и я взял ее на себя. Несколько раз метнувшись из стороны в сторону, я потянул время и в нужный момент ударил ей в челюсть ногой. Чуть не получил рану от загнутых во внутрь зубов, но ошеломил противника и воспользовался этим, приближаясь вплотную и начиная вбивать кулаки ей в голову.

О какой-то красоте боя речи не шло, я просто старался быстро и сильно бить, вливая массу в каждое попадание. Ящерица содрогалась всем телом, ее мотыляло по полу, но она продолжала шевелиться и пытаться укусить. Чистая длина тела составляла пару метров и весила она килограмм сто, имела худое, но очень плотное тело. Мои азартные удары держала гораздо лучше тех же Тринога или Шимунсина, не говоря уж о гоблинах, но через десяток попаданий, ее череп оказался полностью смят, и она лишь конвульсивно дергалась.

Союзники в это время добивали первую тварь, потеряв еще одного гоблина. Я отошел в сторону, глубоко дыша и оценивая происходящее. Аландор стоял без защиты, на помощь мне он отправил даже пауков, а других существ не вызвал. Впрочем, членистоногие не успели подойти вовремя, а потом он их тормознул, чтобы не мешались и теперь те растерянно топтались в паре метров от меня. Новых противников не появилось, и я крикнул пацану:

— Забери пауков назад, пусть тебя охраняют.

Он позвал их к себе, а я стал ждать, когда сдохнут крепкие вараны, успокаивая свои нервы и дыхание. Через некоторое время те распались на искры и на месте моей жертвы возникла прозрачная пластинка. Махнул Аландору, подзывая его и вчитался диалоговое окно, возникшее рядом с наградой. "Жетон Саламандра. 1 ур. Заполнение 1/10".

— Смотри, видишь? — спросил у подошедшего пацана.

— Да, — благоговейно выдохнул он, не своя глаз с зависшей пластинки.

Я протянул к ней руку и просто взял, ощутив под пальцами холод металла. Жетон обрел плотность и вес, удобно расположившись в ладони. Наскоро его рассмотрев, протянул Аландору, который принялся с восторгом вертеть приз в разные стороны. Диалоговое окно из воздуха исчезло, а информация из него проступила на жетоне в виде пиктограмм.

— Больше ничего не показывает? — спросил у пацана.

— Нет.

— А в активаторе?

Спохватившись, он раскрыл висевшую на цепочке книгу и всю перелистал.

— Нет, и здесь ничего.

— Понятно, пошли на выход, может перед порталом будет информация, — решил я, направляясь к выходу с локации.

— Думаешь? — с сомнением спросил поспешивший за мной Аландор.

Существа из карт нестройною толпой потянулись за нами.

Глава 25

Возле выхода рядом с порталом у призывателя высветилось сообщение, что он имеет ресурсы, в каких количествах и что можно за них получить. Ничего. Одного жетона недостаточно, надо еще девять десятых для формирования карты.

Я также видел собственный интерфейс, но он был пуст, ведь у меня ничего не было. Рассказал пацану, что вижу информацию, скрывать не стал, мы будем часто здесь ходить и риски, что он догадается по моему поведению о доступности "служебных" данных велики. Еще хотелось сразу проверить, вдруг у меня появятся дополнительные функции в интерфейсе.

Аландор передал мне жетон и моя надпись изменилась, повторяя сообщение, которое было ранее у пацана. У него, соответственно, стало пусто.

Быстро поделившись увиденным, выдвинулись на дальнейший фарм. У меня оставалось полчаса жизни, стоило использовать его с максимальной эффективностью. В этот раз выбрали второй туннель и пустили впереди пару гоблинов. За ними я с пауком, замыкал Аландор со вторым крестовиком и Шимунсином. Еще в запасе были Эльза и Триног, остальные в откате, часть карт была использована при обустройстве лагеря и их время восстановления не закончилось. В локации же полностью прекратилось восполнение энергии любых карт.

Туннель имел небольшой спуск и плавный изгиб. Стараясь не терять из виду впереди идущих гоблинов, держал до них дистанцию, чтобы успеть среагировать на нападение. Влажность и жара немного отвлекали, на пацану приходилось хуже, он усиленно потел. Спуск вскоре закончился и проход в толще скал вывел нас в новую пещеру. Она была гораздо меньше, чем входная и хуже освещена.

Когда гоблины пересекли ее центр, возле стены наметилось движение и я различил очертания знакомых ящериц. Они были неподвижны перед этим и так хорошо сливались с камнями при специфическом освещении локации, что их никто не увидел, пока не стало поздно. Мое запоздалое предупреждение утонуло в пронзительном свисте и на зеленых разведчиков бросились пять существ, двое с одной стороны и трое с другой. У гоблинов не было никаких шансов уцелеть и, пока их рвали, я крикнул назад в коридор Аландору:

— Давай сюда второго паука и Тринога с Шимунсином, а сам с Эльзой жди! Если что, уходи в портал.

Пацан вызвал оставшиеся карты и отправил мне подмогу, с осторожным любопытством выглядывая в пещеру. Ящерицы закончили с мелочью и неторопливо приближались, словно давая время подготовиться к встрече. Адреналин разбежался по венам, мобилизуя мои силы на бой. Расклад был по количеству был равным — пять на пять, но как все сложится было совершенно не понятно. В любом случае, у пацана есть еще заклинания и индивидуальная защита, плюс копейщица, пострадать он не должен.

Так вышло, что обе стороны выстроились в шеренги, выбрав себе по противнику и ящерицы перешли в нападение. Я оказался в середине строя, что снизило мою маневренность, но отступать на простор не стал. Скакнул назад, избегая зубов, пнул по челюсти, попал вскользь и снова отскочил. Что происходит по сторонам не смотреть успевал, только контролировал возможную атаку с боков.

Ящерица оказалась неудобным противником — приземистая, быстрая, сильная, ловкая. Мы играли в прыжки, пока на нее не прилетела оторванная от крестовика лапа, что отвлекла тварь в удачный момент. Я подпрыгнул и приземлился ей на голову, вжимая в пол. Затем мощным пинком сломал ей переднюю лапу, а через секунду и заднюю. Некогда ее убивать, пусть подождет очереди. Отскочил в сторону, в последний момент избежав клацнувших зубов, и оценил обстановку.

Ситуация сложилась неприятная. Одного паука лишили конечностей с правой стороны и теперь его противник увлеченно пытался прогрызть себе путь поглубже в брюшко. Второе членистоногое повторяло судьбу собрата, только пока могло еще двигаться. Шимунсин добивал своего врага, а Триног не удержался на своих ходулях и беспощадно проигрывал в партере.

Оставив собственного недобитка, бесшумно подобрался к дожирающему паука варану и сильнейшим ударом предплечья перебил ему позвоночник в области шеи. Больше он никогда не будет отвлекаться на проигравших. Второй жертвой выбрал саламандру возле Тринога. Тот активно исходил бурым дымом из прорванного железного шара, служащего ему телом. Ящерица заметила меня и немедленно щелкнула пастью возле бедра. Больше она сделать ничего не успела, поднятый мной крупный камень улетел в нее, саламандра почти увернулась, но получила по черепу. Пользуясь заминкой, оседлал ее, удерживая коленями забрыкавшееся существо, несколько раз ударил кулаком и проломил череп. Спрыгнул с побежденного варана и неожиданно выяснил, что остался один на один с последней уцелевшей саламандрой. Шимунсин где-то подставился и лежал с разорванным горлом.

С гадиной пришлось побегать, от камней тварь уворачивалась, упорно атакуя, давя мою оборону и не останавливая натиск. Пришлось повторить с ней трюк с заскакиванием на валун и спуском с обратной стороны, едва успел встретить ее, когда она спрыгнула вслед за мной вниз.

Пока разбирался с последней, остальные существа испустили дух и теперь ничего не напоминало о произошедшем, кроме разбросанных камней и царапин на скалах. Только один паук еще трепыхался, но Аландор его развеял, а всех раненых противников добила Эльза, которую он в азарте отпустил от себя, когда понял, что мы победим. Убедившись в победе, несколько устало перевел дух.

Тщательно обыскав поле боя с Аландором, выяснили, что жетонов нет. Обидно, завалили в два раза больше врагов, а получили ноль. Еще печальнее нам стало, когда мы вернулись из локации. Единственный полученный жетон пропал, его не оказалось нигде. Я даже вновь переправился через портал, но и там в зоне входа ничего не валялось. В смешанных чувствах мы отправились по своим делам — Аландор на стоянку поспать, я назад в карту.

* * *

Пацан вернул меня ночью. Вновь проснулся в темноте и возбуждение при мыслях о локации не давало ему уснуть. Мне то, наоборот, хорошо. Час дополнительного времени существования, за которое можно все обдумать и выработать планы. Выслушав грандиозные замыслы юного призывателя, я перевел все в практическую плоскость и выработал решения для эффективного фарма.

Первым делом требовалось узнать: восстанавливаются ли обитатели локации на прежних местах, за какое время, какова частота выпадения жетонов, можно ли их складировать внутри, получится ли запустить внутрь через портал неразумных существ из карт и тому подобное. Попытки Аландора настоять на кавалерийском наскоке я затормозил, на пальцах объяснив, что потеря даже половины активных бойцов приведет к тому, что скорость уничтожения противника резко снизится. Благодаря же отсутствию восстановления у карт, переждать в локации их отката не выйдет, а сохранятся ли жетоны при выходе, если их просто оставить в пещере — не известно.

Не знаю, может мои доводы повлияли, может усталость, но в конце пацан сдался и практически сразу отрубился. Я вновь мысленно перепроверил свои умозаключения в тишине и немного побродил вокруг, пока не закончилось время.

Утро я встретил возле портала, где мы начали эксперименты с локацией. Прежде всего выяснилось, что только разумные могут пройти внутрь. Неодушевленные существа распадались на моменте переноса, а их повторный вызов можно провести лишь после зарядки карты. Однако, если пацан заходил в пещеру, вытаскивал там, например, гоблинов и возвращался в лес, то созданные существа продолжали жить внутри. Более того, неактивные карты в активаторе выполняли зарядку в мире Арлиона, как и обычно.

Сразу выстраивались тактические схемы, в которых призыватель может не рисковать, время от времени десантируя в локацию свежие силы, я же стану собирать жетоны. Но применять их не было необходимости, пока ничего действительно опасного не встретилось, да и сам Аландор не захотел бы оставаться в стороне от приключений.

Следующий вопрос о восстановлении противников дал положительный ответ. Пока нас не было в локации, в крайнем туннеле опять появилась пара саламандр, а во второй пещере нас ожидала знакомая пятерка ящериц. Справились с каждой группой очень легко.

Пауки растянули паутину в туннелях, она оказалась прочной, плохо заметной из-за прозрачности и слабого освещения и отличной ловушкой для бегущих варанов. Тактика была незамысловата — Шимунсин провоцировал ящериц на нападение и заманивал в тенета, пробегая в свободных от нитей местах. Мумию использовали из-за ее скорости, она могла достаточно безопасно уходить от преследования групп, главное не дать себя окружить. Но в тоннеле это сделать очень тяжело.

Первую двойку саламандр взяли без всяких усилий, но наград не оказалось. Остальные пять дались несколько тяжелее, они прорвали сотканные барьеры, но практически все запутались и не могли эффективно сопротивляться. Эльзы и Шимунсин планомерно уничтожили врагов, не подходя вплотную. К нашему разочарованию, жетонов опять не выпало. Это уже было странно, может их надо по-особенному убивать? Или сначала принести в жертву гоблина?

Время моего сеанса заканчивалось, и я побежал на быструю разведку, прихватив четверку коротышек. Аландор же направился на выход, рисковать в локации без меня он, почему-то не захотел. Видимо подействовали мои невинные комментарии, что без надзора его лучшего бойца, тупые существа пропустят нападение и пацану придется узнать на собственном опыте ощущения от разрываемой кривыми зубами плоти. Я начал обработку парня в ключе моей ценности как советника и начальника штаба. Если сможем добыть здесь карты второго круга, он перестанет меня ценить в качестве боевой единицы, поэтому пусть теперь дорожит из-за иных достоинств.

За второй пещерой оказалась целая сеть пересекающихся туннелей разной ширины и протяженности, населенная саламандрами. Они шли достаточно густо, предоставляя богатые возможности для фарма, но не сейчас. В данный момент я мчался мимо ящериц на максимальной скорости, оставив более медленных гоблинов где-то позади.

Саламандры активно реагировали на меня, бросаясь наперерез и сформировав за мной многоногий поезд, наступающий на пятки. Я заимел несколько ранений, когда не успевал уйти от столкновения, но пока это не замедляло меня. Углубляясь дальше в локацию, слышал нарастание гула, похожего на водопад, который звучал с самого первого появления в ней.

Меня окружала сюрреалистичная картина — полумрак, подсвеченный синим и красным, проносящиеся мимо каменные стены, влажное тепло и непонятные запахи, залетающие в глубоко дышащие легкие, странные твари, что волной накатывали из-за спины, возбужденно пересвистываясь и быстрый бег, спасающий жизнь.

Увидев свет в конце тоннеля, наддал скорости и вылетел в просторную полость, похожую на входную пещеру, но намного больше в размерах. Потолок подпирали неохватные скальные колонны, везде валялись крупные камни и обломки, а мох рос гораздо гуще и давал больше освещения. Все это я наблюдал, пробегая дальше, а за мной вливался поток разъяренных преследованием саламандр.

Впереди показалась еще одна ящерица, но она отличалась от привычных мне более красным оттенком шкуры. Заблаговременно свернув, я избежал встречи с ней, но она все равно устремилась вслед. Ее скорость оказалась выше, после пары поворотов между колоннами я понял, что дальше бегать не получится. Отчаянно вильнув взглядом, выбрал обломок скалы и в секунду залетел на его верхушку, с которой перепрыгнул на следующий булыжник аналогичного размера.

Развернувшись к необычной ящерице, приготовился сбить ее в момент прыжка, но она не стала торопиться. Вместо этого замерла на краю своей площадки, а через секунду выплюнула в меня расширяющуюся струю пламени. Нас разделяло метров пять, и я бросился в бок, не до конца осознавая произошедшее из-за удивления и неожиданности. Саламандра повела головой, перечеркнув огнем мою фигуру, и я оказался окружен раскаленными газами.

Контакт длился с секунду, потом я рухнул со своей скалы и плохо различая окружающее метнулся за ближайшую преграду, чтобы спрятаться от этой огромной керосиновой горелки. Ударенные при приземлении руки и ноги не доставляли сильных беспокойств на фоне слезящихся глаз, которые я не успел уберечь от огня. Едва протер их, как мое укрытие посетило трое обычных саламандр и радостно вцепились своими страшными зубами. Умирать пришлось в очень болезненных и мерзких ощущениях, от которых уже успел отвыкнуть.

— Ну что там?! — нетерпеливо спросил меня Аландор, как только я появился.

— ...! — ответил я очень плохими словами, все еще находясь под впечатлением от посвистывающих ящериц, что трепали меня, как терьеры крысу. — Кажется, я нашел саламандру, с которой жетон второго круга получить можно.

— Да? Правда?! Круто! — обрадовался пацан, вскидывая руки вверх.

— Она быстрее меня. Думаю, что и сильнее. А еще она плюется огнем, как та птица, что на турнире была.

Это сообщение потушило радость Аландора, заставив его замереть с раскрытым ртом. Пока он переваривал сказанное, я приходил в себя, осматривая места укусов и не находя никаких следов. Вот же они были здесь, до сих пор помню...

— А как же ее убить, — растерянно спросил пацан, смотря на меня взглядом ребенка, у которого отобрали празднование дня рождения.

— Не знаю пока. Там перед ней еще сеть тоннелей, в которых десятка два обычных саламандр. И вообще, сначала надо узнать, как жетоны добывать, а то ничего так и не получили, хотя уже несколько часов там бегаем.

— Тупая локация, какая-то, — раздраженно произнес Аландор, недовольно уставившись на портал и нахмурившись.

Мы находились возле прохода в другое измерение и надо было этим пользоваться:

— Пошли, посмотрим, что в третьем проходе.

Пацан молча кивнул и пропустил меня вперед.

Необследованной оставалась расщелина во всю стену пещеры, которая находилась рядом с двумя тоннелями, где обитали саламандры. По отработанной схеме отправили на разведку гоблинов, я следовал с обеими Эльзами за ними на расстоянии, замыкал отряд Аландор под охраной Шимунсина и пауков.

Мы углубились в трещину метров на пятьдесят, пройдя пару изгибов и скрывшись из видимости входной пещеры, когда появились противники. Я первым заметил их, потому что смотрел на потолок. Мне казалось, что в таких местах будут обитать какие-нибудь насекомые, способные перемещаться по стенам. Небольшое существо приподнялось на уступе, глянуло сверху на гоблинов и сорвалось к ним, круто планируя на крыльях. Вслед ему устремилась еще пара тварей. Их стало хорошо видно в воздухе, они представляли собой упитанных змей или червяков с крыльями, длиной метр — полтора, черно-коричневого окраса.

Двойка разведки среагировала на атаку, отмахиваясь от летунов топорами, но один из противников проскользнул под ударом и вцепился в ногу коротышки. Его товарищ попытался прийти на помощь, но сразу получил укус сзади в шею и осел. Через несколько секунд после начала атаки оба гоблина без движения лежали на камнях, а змеи пытались их загрызть или съесть. Непонятно, что они хотели сделать с побежденными.

— Оставляй с собой охрану, остальных давай сюда! — скомандовал пацану.

Он вызвал Тринога, медведя и четырех гоблинов, которые выдвинулись ко мне. Многовато, будем мешать друг другу, но давать новые распоряжения уже поздно, змеи, неловко взлетев, направились в нашу сторону, набирая высоту. Больше всего я опасался, что они перелетят нас и упадут на Аландора. Но мы показались им более привлекательной целью, и обитатели локации напали на меня с Эльзами.

Пока мы смирно ожидали их внизу, летуны набрали высоту, разошлись по кругу и одновременно устремились к нам, закручивая траекторию по спирали. Мне пришлось сосредоточиться на их движениях, чтобы предугадать момент атаки, но вмешались гоблины. Они дружно отправили дротики в пару змей, причем кинули их, как палки. Закрученное пропеллером оружие снесло одного нападающего, а второму пришлось резко отвалить в сторону. Третья змея познакомилась с одновременным ударом копьями от Эльз, получила рану в крыло, а я подпрыгнул к ней, ухватил за хвост и с маху разбил ей голову об камень.

Сбитый гоблинами летун вновь поднялся в воздух, но опять получил дротиком и его затоптал пробежавший мимо меня Триног. Последняя из выживших змей, снизилась до земли, пролетела между валунами, что прикрыли ее и неожиданно появилась возле медведя, где незамедлительно вцепилась в его лапу. Тот взревел и сжал челюсти на извивающемся теле, разгрызая врага. Косолапый победил, но на последних мгновениях и сам завалился на бок, безжизненно распластавшись.

Даже не сбив дыхания за сражение, я задумчиво осмотрел поле боя и оценил эффективность командных действий на тройку. Размен три на три, при нашем подавляющем преимуществе — не тот результат, к которому надо стремиться.

— Что с ним? — спросил у подошедшего Аландора, показав на медведя.

Ни зверь, ни гоблины-разведчики не распались искрами, без движения лежа на полу. Парень нашел в активаторе их карты, просмотрел состояние и ответил:

— Парализованы. Медведь на полчаса, гоблины на три часа.

— Я думал им смертельный яд впрыснули, — отозвался я и один из неподвижных коротышек распался на искры.

Раны, позже нанесенные клыками змей, привели к гибели существа.

— Жетонов нет, — вздохнул пацан, бродя по месту боя.

— Да, — подтвердил я, успев уже все осмотреть. — Идем дальше, только не подходи к нам. Если их будет больше пяти, сразу уходи к порталу, я боюсь, что они облетят нас и нападут на тебя. А пауки их не ухватят, слишком медленные. Даже гоблины оказались медленными в рукопашной, у этих змей скорость, как у меня, наверное.

Бросив тушу медведя и одного коротышку, пошли дальше. Через еще метров сорок, к нам сорвалось сразу две тройки противников. Но Аландор меня удивил — он подгадал момент в самом начале атаки и срезал одну змею заклинанием "Луч света". Персональный лазер прожег летуна и тот рухнул вертикально вниз, забившись на полу. Остальные враги закрутили карусель вокруг передового отряда.

Мы смогли справиться с ними без потерь, хотя Триног получил укус, но яд на него не подействовал, а один гоблин чудом избежал гибели от броска змеи в горло. Я опять прихлопнул одну тварь.

На месте гибели врагов оказалось два одинаковых жетона с надписями: "Жетон Ядозуб крылатый. 1 ур. Заполнение 2/10". Радость наша была безгранична. Разом получили треть ресурсов для заполнения карты. Оставалось выяснить, почему они выпали сейчас и как достать оставшееся с учетом моих ограничений во времени существования.

Быстро обсудив ситуацию решили рискнуть сейчас. Шимунсин перешел ко мне, как и все остальные существа, кроме пауков. Аландор держал максимальную дистанцию и был готов убегать, как только мы начнем проигрывать. Таким составом двинулись дальше и практически сразу наткнулись на еще шесть ядозубов. Я держался в стороне, чтобы не попасть под атаку в тесноте, Шимунсин прикрывал основную группу с другого фланга.

Змеи изменили тактику и не стали кружиться, а толпой рванули вперед, держась низко над землей и уворачиваясь от дротиков. В этот раз мы потеряли парализованными гоблина и Эльзу. И получили ноль жетонов. Такой рандом в их выпадении и высокая сложность уничтожения противников начинали бесить. Как можно построить план добычи ресурсов, если неизвестны правила, по которым они выпадают?

Как бы то ни было, схватки шли быстро и у меня еще оставалось время. Дальше по расселине мы спугнули сразу девять противников, которые разделились на тройки и атаковали по одному существу нашего отряда. Все бы и закончилось на этом моменте, но одним из атакованных оказался Шимунсин, который сбил двоих змей на подлете, а вторым Триног, нечувствительный к яду. Я помог остальным, и мы победили, но покусанными оказались оставшиеся гоблины и они закончились. Зато добыли еще жетон, тоже на 2/10.

Очень хотелось добить до заполнения, но времени не оставалось, а отправлять без полного набора карт к такому противнику одного Аландора — слишком опасно. Поэтому стали возвращаться на перезарядку. А еще у меня появилась гипотеза, в каких случаях выпадает награда.

Глава 26

Когда я собирал жетоны с побежденных существ, то так выходило, что они появлялись там, где приходилось сражаться именно мне. С обитателей локации, уничтоженных моими союзниками, ничего не выпадало. Единственным исключением была летающая змея, которую спалил лазером Аландор, с нее тоже удалось собрать награду. Поэтому в следующее рейд после отката моей карты, мы занялись проверкой гипотезы о том, что награда достается только разумным.

Тщательно подготовив место, спровоцировали на атаку саламандр. С летунами связываться не рискнули, слишком они маневренные и не зависят от рельефа местности. Ящериц, забежавших в более густую, чем раньше паутину, я быстро добил, но на первых двух мы ничего не получили. Зато с пятерки из пещеры забрали сразу два жетона. Оставалось подтвердить результат повторно и можно планировать конвейер по добыче карт.

Углубившись в пещеры и за оставшееся время получив еще два жетона, мы убедились, что идея работает. Проблема была одна — время. За полный час мы смогли добыть четыре десятых от полного заполнения карты. Чтобы получить больше, необходимо либо Аландору продолжать действовать одному, либо убивать намного больше существ за время моей жизни. К сожалению, если в локации не было меня или пацана, то собранные и оставленные внутри жетоны пропадали. Также происходило и в том случае, если их не собирать, а оставить висеть в воздухе на месте убийства, только они испарялись еще быстрее.

В следующее мое возвращение к полноценному существованию мы попробовали организовать фарм с расчетом на одного Аландора. И здесь возникли неожиданные сложности. Первых двух противников он благополучно добил с использованием лазера и кислоты. С одного из них мы сразу получили жетон. Когда же ему подтащили третью саламандру, он попытался оборвать ее жизнь с помощью копья, одолженного у Эльзы. Парню недоставало сил и координации на один смертельный удар, поэтому он ковырял наконечником бьющуюся у ног ящерицу. Выражение восторга от участия в добыче жетонов на его лице сменилось брезгливостью, а затем отвращением. Удары становились все более неуверенными, руки пробила дрожь и апофеозом попытки затыкать бедную тварь стала струя крови, вылетевшая из перебитого сосуда и окатившая Аландора.

Бросив копье, он отошел в сторону, где его скрутила длительная рвота. Он продолжал содрогаться, стоя на четвереньках, даже после опустошения желудка и никак не мог прийти в себя. Я с трудом усадил пацана на камень, дал ему умыться из прихваченной им же фляги и начал выяснять истоки такого странного поведения.

Когда же узнал причину, то понимающе вздохнул — ничего иного от Аландора и не ожидалось. Он никогда не готовил еду, не разделывал мясо, испытывал отвращение к подобной деятельности. А почувствовав через древко, как копье врезается в плоть, режет ее, толкает обратно в руки, когда ящерица извивается от ран, парень не выдержал букета ощущений. Более того, он наотрез отказался повторять этот опыт, сказав, что никуда не торопится в добыче новых карт и я что-нибудь придумаю. Приятно, конечно, когда в тебе так уверены, но не в тот момент, когда перекладывают собственные проблемы.

Я не стал долго его уговаривать, а действительно придумал еще один план. Добыв очередную ящерицу, мы спеленали ее с помощью паука, подтащили к скале, откуда Аландор просто столкнул вниз загодя подготовленный обломок породы. Пятидесятикилограммовый снаряд раздавил голову ящерицы с высоты семи метров. И мы ничего не получили. Повторив так еще несколько раз, убедились, что такой подход не сработает. Причина проблемы была не ясна, возможно дистанционное оружие не считается, возможно малое количество усилий призывателя для победы над противником недостаточно для формирования награды.

Проводить долгие эксперименты времени не было, поэтому решили интенсифицировать добычу жетонов, чтобы успеть за час накопить на нужное количество для новой карты. У Аландора заканчивались продукты и уже второй день все накрывал дождь, что плохо сказывалось на комфортном проживании в лесу. Парень пока еще держался за счет неподдельного энтузиазма в попытках заполучить новую карту, но я видел, что его запал иссякает.

Наступил новый день нашей работы возле локации. Все карты откатились, кроме тех, которые были постоянно задействованы в охране призывателя. У нас был разработанный план и готовность получить награды. Мы сосредоточились на саламандрах, их ловить было намного удобнее, чем связываться с летунами, если же не получится набрать за час достаточное количество, перейдем на змей.

На оборудованной позиции пауки показали себя прекрасно. Как только ящерица путалась в паутине, ее как муху заворачивали в кокон. Иногда наши членистоногие лишались лап, но это не сильно влияло на их эффективность. Первая добыча представляла собой пятерых саламандр, которых доставили к призывателю. Каждой нанесли ранение, чтобы открыть доступ к жизненно важным органам, а Аландор использовал на них заклинания. Он залил всех врагой кислотой и одного добил лазером. Через пару минут пойманные ящерицы испустили дух и на их месте оказалась пара жетонов. Я же в это время готовился к встрече с другими обитателями.

Вместе с несколькими союзниками я последовательно пермолол саламандр, которых выманивал ко мне Шимунсин. Первый десяток дался легко, они попадали в паутину на полу, получали ранения от существ из карт, и я наносил финальный удар. Когда весь липкий слой стерся, а количество ящериц не уменьшилось, начались потери среди наиболее медленных наших бойцов.

За полчаса мы очистили сеть пещер, которая вела к саламандре второго круга, заработав в целом восемь жетонов. Я получил несколько не опасных ранений, а из союзников остались одна Эльза, Шимунсин и паук, все имеющие различные травмы. Заодно я выяснил, что мне награда выпадает примерно один раз из четырех, а Аландору вдвое чаще. Ему пришлось согласиться поучаствовать лично в добивании противников, чтобы успеть собрать оставшиеся жетоны.

В другом тоннеле мы два раза подряд наткнулись на тройки саламандр и смогли обездвижить достаточное количество, чтобы призыватель затыкал их копьем. Его опять прополоскало, и он бросил это дело, на последнем противнике, но раненая ящерица все же распалась на искры, оставив награду. Финальный жетон достался мне, когда мы смогли победить еще двоих. Из существ осталась только Эльза, которой уже недолго оставалось жить с полученными повреждениями. Аландор в это время настороженно выглядывал из-за валуна, готовый дать деру, если появятся еще противники.

Рядом с зависшем в воздух жетоном мягким светом горела белая точка. Придерживая края раны на животе, чтобы не вывалились внутренности, тяжело подошел с странному явлению. Забрав ресурс для карты, я коснулся огонька и передо мной появилась надпись: "Жетон адаптации. Заполнение 1". Через мгновение чуть ниже высветились две кнопки в диалоговом окне: "Использовать / Переместить в хранилище (0/10)". Немного потупив, испытывая сложности с анализом информации из-за полученных ран и слабости, выбрал перемещение в хранилище. Точка света потухла, кроме жетона для карты ничего больше не было.

Медленно вернувшись к Аландору, протянул ему недостающий ресурс:

— Давай, иди на выход и создавай карту. А нас с Эльзой отзывай, мы дальше идти не сможем.

Радостный пацан выхватил жетон, повертел его в руках, ища отличие от девяти таких же и быстро пошел к порталу. Через несколько шагов он что-то сказал, и я с облегчением начал распадаться.

Мое сознание привычно ощутило существование, пока происходило восстановление от полученных травм. Но после ремонта я не перешел в состояние ожидания, а меня выбросило в шлюз, где раньше предлагалось выбрать возможность сохранения эффекта карты перевода. Я прекрасно помнил, что перед возвратом в карту на меня не было наложено никаких эффектов, поэтому удивился необычному происшествию.

Передо мной проявилось окно с информацией: "Получены ресурсы адаптации. Идет подключение модулей для использования ресурсов. Ожидайте". Прочитал, помахал перед собой рукой, убедился, что надпись не исчезает. Пожав плечами, осмотрел знакомое помещение, не нашел ничего нового, прислушался к себе и также не обнаружил изменений. Оставалось только ждать. Заодно осмотрел себя, в очередной раз убеждаясь, что абсолютно цел. Воспоминания о ранах и боях были слишком свежими, заставляя волноваться о здоровье, которое уже полностью восстановилось.

Впрочем, ожидание не продлилось долго и надпись сменилась: "Подключение завершено. Доступен интерфейс. Переход в режим ожидания через 3 мин.". Как только прочитал, окно исчезло, и я остался без всякой информации. Недоуменно осмотревшись, попробовал вызвать этот интерфейс и у меня получилось. Четко сформулированное желание развернуло полупрозрачное окно перед глазами с таблицей моих характеристик внутри. В нем еще было текущее время, сейчас застывшее, таймер обратного отсчета, на котором осталось меньше трех минут и вкладка "Хранилище".

Оценив, что мне дали время на ознакомление, просмотрел данные по себе. Как и говорил Аландор, я имел все параметры равными четырем, а дух был на тройке. В способностях стоял прочерк, а время жизни составляло один час. Но еще там был столбец с другими значениями напротив каждого параметра — "Адаптация". И вот в нем оказались дробные данные: 28/40, 25/40, 27/40, 19/30. Сопоставив максимальное значение, указанное после дроби, с количеством баллов в моих характеристиках, легко определил, что одна единица в силе требует для полной адаптации десять жетонов. Ну и для других параметров аналогично.

Задумавшись о том, что скрывается за этими цифрами, едва не пропустил время, которое давалось на ознакомление. Спохватившись, на последней минуте ткнул во вкладку "Хранилище". Там оказалась сиротливая строчка "Ресурсы адаптации 1/10" и рядом кнопка "Использовать". Лаконично и понятно. Нажал на кнопку и меня вернули на страницу с параметрами, где подсветились все характеристики. Несколько секунд размышлений и я нажимаю на "Дух".

Это должна быть именно та штука, которая позволяет мне чувствовать прохождение энергии удара через все тело и его переход в цель. Я такого не ощущал в прошлой жизни, только проблески, при наиболее удачных техниках. Здесь же сразу испытал на себе, точнее на Эльзе, что такое идеальный баланс и передача импульса во вне. В любом случае, надо еще несколько подобных жетонов, чтобы почувствовать результат, ну а до максимума догнать дух быстрее всего.

Полюбовался на двадцатку в колонке адаптации и свернул окно. Интерфейс мгновенно пропал, а я попробовал ударить по стене, стараясь ощутить изменения в качестве понимания техники. Кажется, что-то стало лучше, но это вполне могло быть самообманом. Успел сделать еще только одну попытку и меня перевели в режим ожидания.

Бледный усталый Аландор встретил на стоянке под тентом, защищающем от дождя. Меня он, кстати, вернул в мир вне растянутой ткани, поэтому я сразу начал мокнуть, не сильно, впрочем, обращая на это внимание. Довольное выражение лица парня говорило лучше всяких слов, а лежащая на земле саламандра подтверждала наш успех. В локации была добыта первая карта.

— Ну как она? — кивнул на ящерицу, заходя под навес и прячась от дождя.

— Круто! По деревьям лазает, как белка! — похвастался пацан.

Удивился, что он где-то белок видел, мне они здесь не встречались и продолжил расспросы, рассматривая новое существо:

— На выходе у телепорта получил?

— Да. Там сразу предложение появилось, чтобы соединить жетоны в карту. Я согласился, и она у меня в руке оказалась.

— Параметры? — коротко поинтересовался я.

— Сила и скорость четыре, выносливость три и дух один, — кратко ответил пацан.

Нормально, примерно так я и представлял. В скорости саламандры точно мне не уступали.

— Остальные карты откатились?

— А да. Все готовы. Опять хочешь пойти, — несколько испуганно спросил Аландор.

Я оглядел его состояние, понял, что в ближайшее время он туда ни ногой, да и в принципе ему необходимо отдохнуть.

— Нет. Давай собираться, домой пойдем.

— Давай! — воодушевленно воскликнул призыватель, всплеснув руками.

Быстро собрал мелочь и спальник, оставил тент висеть, и мы двинулись в сторону Арлиона, обходя его по окраинам, чтобы вернуться в место, откуда изначально вышли. Поездка прошла нормально, пацан не заблудился, даже когда я полностью выбрал все время существования. Даже лошадь была рада возвращению, очень ей не понравилось проводить дни и ночи под дождем в лесу. Надо будто в следующий раз брать что-то дешевле и менее прихотливое, а то Аландор изначально выбирал рысака для прогулок и быстрых поездок, его также взяли и в это путешествие.

Арлион встретил нас равнодушно, но это было хорошо. Значит, никто не искал нас и мирные иностранцы никому не нужны. Я вернулся из карты, когда пацан уже собирался спать, уладив бытовые дела и свалив снаряжение в кучу у двери. Я все разобрал, обдумывая произошедшие события. Вспомнил, что за всю дорогу назад парень ничего не спросил про светлячка, что принес мне жетон адаптации. Может не заметил, а может его видел только я. Не знаю, но просвещать об этом хозяина карты не считаю нужным. Сам интерфейс я мог теперь вызвать в любое время, что было весьма удобно из-за встроенных часов.

Пока было время прикинул, что надо добыть ядозуба. Расширить тактические возможности группы, так сказать. Если с их помощью удастся парализовать саламандр, то фарм встанет на поток. Слишком много усилий пришлось приложить, чтобы получить первую карту и заставить Аландора продолжать будет не просто. Нежным оказался, не готовым к особенностям развития призывателя.

Мы два дня отдыхали в городе, дожди закончились и все подсохло. Парень наслаждался мягкой постелью, горячей едой и сухим жильем. Его даже не тянуло на конные прогулки, настолько наелся приключений. Я же заметил непонятную активность вокруг нас, количество наблюдателей увеличилось, но через день почти все пропали. Может убедились, что мы продолжаем жить в Арлионе и успокоились? Хорошо бы поймать одного из них и плотно пообщаться, но я их замечал не сразу и времени моего существования оставалось маловато для тщательного расследования. Нагнетать же обстановку резкими действиями я не хотел. Решил поговорить с четвертным Фистолом после следующей поездки к локации, прояснить с ним ситуацию.

В новый выход к порталу подготовились получше, без спешки. Я перетряхнул снаряжение, дополнил важными мелочами, поменял продуктовый набор, лошадь взяли простую и неприхотливую. За предыдущую Аландору сказали несколько неприятных слов из-за состояния, в котором она вернулась и еще сильнее задрали стоимость аренды. Справедливо, следить за ней в первый наш выход было особо некогда, да и желания такого у пацана не наблюдалось.

Еще мы за эти дни проговорили планы атаки на летунов и место Аландора в них. От него требовалось координировать существ, чтобы повысить их эффективность, и мы провели несколько теоретических тренировок. Выглядело это очень забавно, я описывал происходящее, а пацан быстро выбирал одну из оговоренных команд. У него оказалось хорошее воображение, и он ясно представлял нарисованные мной ситуации, реагируя правильно и достаточно своевременно. Такие занятия неожиданно увлекли нас обоих, получалось этакое виртуальное сражение, где я выступал гейм мастером, а он игроком. Было весело менять условия и наблюдать, как он пытается в азарте найти наилучший выход. Оставался открытым только один вопрос — как это будет выглядеть в реальной обстановке.

Я в свободное время тренировал свои удары и выполнял некоторые упражнения по управлению балансом и импульсом при перемещении, чтобы хорошенько прочувствовать свои возможности. Тогда я смогу сравнить изменения, если выпадет еще один жетон адаптации. Хотя и сейчас мне казалось, что я стал лучше понимать схемы, по которым начинало работать мое тело, когда я исполнял различные техники. Схемы, что появились после попадания в матрицу духовного бойца.

Наступил день выезда, и мы отправились к локации полностью подготовленные и в нетерпении опробовать разработанные планы. Добрались нормально, пока подновляли место стоянки, я разослал гоблинов во все стороны, чтобы они проконтролировали шпионов, могущих увязаться за Аландором из Арлиона. Выходили ближе к обеду, пока все обустроили и закончили разведку, наступила ночь. Пацан скучал, ожидая начала фарма и пошел спать пораньше, чтобы с первыми лучами быть у портала.

Глава 27

Внутри локации ничего не изменилось — очень тепло, влажно и сумерки. Я не понимал, откуда здесь сырость, никаких источников воды не встречалось. Пришлось принять, как данность. Аландор вызвал всех оговоренных существ, и мы пошли к расщелине, где обитали крылатые змеи. Пытаться их ловить и тащить к пацану мы не планировали, слишком много возни и опасностей. Случайный укус и существо выбывает из набега, ослабляя наши позиции. Поэтому просто рассчитывали оставлять недобитков мне, надеясь, что количество выпавших за неполный час жетонов позволит сформировать карту.

В руках я нес небольшую сеть, которой хотел попробовать все же отловить пару змеек и притащить пацану. Шанс выпадения награды у него был выше. Добравшись до первой тройки ядозубов выдвинули вперед Тринога и Шимунсина как наиболее защищенных от таких противников. С флангов их прикрывали гоблины, которые дротиками должны были сшибать крылатых, я же располагался по центру во второй линии, чтобы иметь возможность быстро добраться до раненых и расправиться с ними.

Первых врагов уничтожили быстро, я успел добить двоих из трех. Возможности использовать сеть не представилось. Дальше мы двигались в том же порядке, продолжая собирать на себя змей и пуская их в расход. Ущелье не ветвилось, а шло сплошным проходом, изгибаясь и меняя ширину. Было очень удобно, что можно не ожидать нападения сзади из пропущенных примыканий.

За полчаса с момента моего появления перебили полтора десятка змей, даже Аландор уничтожил троих, которых я притащил, собрав в сеть. Набрали три жетона, каждый с двадцатипроцентным заполнением, потеряли гоблина и Шимунсина, которого разом атаковали пять противников. Выяснилось, что на нашу мумию яд действовал плохо, но количество укусов преодолело критическую отметку и его вырубило. Ожидаемая потеря, с учетом того, что он стоял в передней линии.

Несмотря на небольшие размеры, ядозубы оказались достаточно крепкими и не хотели быстро погибать, поэтому я часто успевал добраться до раненых. Дальше нам попалось девять змей сразу. Как-то они меняли расположение, по сравнению с предыдущим проходом здесь. Я отошел под прикрытие гоблинов и Эльз, которые приняли на себя основной удар вместе с Триногом. Из-за этой атаки мы потеряли одну копейщицу и троих коротышек, металлический же шар на ходулях уцелел, хотя исходил дымом из множества дырок на теле. Самое важное, что мы получили недостающие жетоны и надо было решать, как быть дальше.

В принципе, мы уже достигли минимальных целей, но потеряли много юнитов. Вряд ли получится развить успех без серьезного риска для Аландора, которого некому прикрывать. Поэтому он отправился назад к порталу в сопровождении медведя и Эльзы, а я с оставшейся частью двинулся вглубь. Теперь впереди ползли пауки, было интересно, подействует ли на них яд и как сильно. Кроме того, они должны были собирать на себя атакующих, а другие союзники их убивать.

Замысел сработал неплохо — членистоногие с приличной задержкой реагировали на действие яда и им требовалось несколько укусов. Вцепившихся же в них ядозубов можно было сбивать и разбираться с ними. Таким составом мы пережили две волны по девять особей, где я потерял всех союзников. Старался не рисковать зря, поэтому пропускал вперед других существ на клыки летунов. В копилке у меня оказалось два жетона для формирования карты существ, чего было недостаточно и еще одна искра адаптации. Не тратя времени, сразу использовал ее для параметра духа и через полминуты заполнение увеличилось еще на единичку.

Сдержался и не стал проверять, как изменилось восприятие механизма ударов. Мне надо хотя бы еще одного светляка, чтобы сразу почувствовать разницу, иначе могу привыкнуть к повысившимся способностям и так и буду гадать об эффективности жетонов адаптации.

У меня оставалось немного времени, но я не стал идти дальше, не хотелось погибнуть бессмысленно под покрывалом из крылатых змей. Вместо этого полез на стену, чтобы глянуть площадку, с которой ядозубы пикировали к нам. Я понимаю, что механизм их создания схож с моим призывом и на месте лежки нет никаких следов жизнедеятельности, но было просто интересно убедиться в этом.

И правда, небольшая площадка пару метров в диаметре оказалась пуста, но за ней находилась неглубокая трещина в скале и внутри я с удивлением обнаружил зависший в воздухе жетон с надписью: "Жетон Исцеление. 1 ур. Заполнение 1/10". Достав материализовавшийся предмет рассмотрел со всех сторон. Обычный ресурсный жетон с проявившимися пиктограммами, вместо текстового окна. Видимо, надо рассылать гоблинов во все многообещающие области и прочесывать окрестности. Вопрос только в том, что при каждом посещении локации жетоны исцеления будут на одних и тех же местах или на новых? Скоро узнаем, а пока пора в карту.

Аландор вернул меня в лесу и стал показывать, как можно развлекаться с новым существом. Он заставлял его летать за птицами, пикировать с деревьев на гоблинов, завязываться узлом вокруг ветки и выполнять много других интересных трюков. Нашел себе игрушку, одним словом. Рядом крутилась ящерица и по команде призывателя существа начинали гоняться друг за другом в трехмерном пространстве. Посмотрев на пошарканные из-за когтей саламандры деревья, я вздохнул и уточнил описание летуна у Аландора.

Существо оказалось относительно слабым, имея в духе единичку, а в силе, выносливости и скорости последовательно прибавляя по еще одному баллу. Этакая лесенка возрастающих характеристик. Пользу же она могла нам принести, если будет обездвиживать ящериц, что было ей вполне по силам. Мы это сразу проверили на нашем экземпляре. На саламандр яд действовал не очень хорошо, но делал их вялыми, значительно снижая скорость. Требовалось набрать побольше летунов, чтобы быстро обездвиживать ящериц и фармить уже их.

Планы становились все более реальными, все же добывать змей получалось легче, чем второй вид обитателей локации. Еще я рассказал пацану про жетоны на карту исцеления. Он положительно воспринял эту новость, но без того энтузиазма, который я ожидал. Парню больше нравились существа, чем заклинания, тем более похожие на бытовые.

В этот же день мы совершили еще одну вылазку в локацию. На этот раз восстановили все карты и использовали их в схватках, за исключением медведя, которого оставили сторожить вход в портал. Двигаясь по проторенному маршруту, иногда выпускали гоблинов в стороны на поиски спрятанных ресурсов. Они один раз нашли жетон для карты исцеления, но интенсифицировать разведку окрестностей не стали, у нас на этот выход была другая задача.

Мы смогли набрать жетонов на еще одного ядозуба и Аландор вновь вернулся к порталу. Я же с остальными существами вновь двинулся вперед. Парню объяснил, что надо попытаться проверить, что же ждет нас в конце, чтобы не поиметь неожиданные проблемы. На этот раз я смог продвинуться дальше и, кажется, видел выход из расщелины, но это не точно. Стая летунов добила остатки моих союзников и искусала меня. Повезло, что яд отключал болевые рецепторы, мне не пришлось мучиться, когда слабые змеи меня колупали зубами. И я смог получить еще один жетон адаптации, в последний момент упав на него, обездвиженный из-за парализации. Интерфейс исправно сработал и позволил забрать награду, которую я сразу применил на дух.

Вернулся уже очень поздним вечером, Аландор сидел возле разведенного костра и задумчиво рассматривал карты в активаторе.

— Слушай, Седор, а сколько мы будем добывать карты в локации? — неожиданно спросил он, не отрываясь от книги, когда я сел рядом.

После возрождения отдыхать совершенно не тянуло, но я присоединился к усталому призывателю, формируя в нем чувство сродства. Вопрос был неожиданным, поэтому я окинул его взглядом, чтобы узнать настроение парня. Кроме задумчивости не нашел никаких тревожных признаков и ответил:

— Аландор, ты призыватель второго круга. Надо набрать существ, соответствующих тебе. Как будет у нас достаточно карт ядозубов и саламандр, победим нескольких огнедышащих ящериц и получим их в активатор. Там уже посмотрим, как дальше быть.

Упоминание, что он уже не первак улучшилось настроение парня и он поделился своим беспокойством:

— Мы за раз получаем одну карту. Это сколько же надо туда ходить, чтобы добраться до существ второго круга и победить их?

— Дальше будет легче. Уже сегодня с ядозубом и саламандрой мы быстрее получили вторую карту и теперь у нам две змеи. Несколько дней походим, и я смогу сказать точнее, когда добудем второй круг.

— Долго... — протянул призыватель, ложась на спину и рассматривая небо.

Я проследил за его взглядом и увидел среди листвы голову крылатой змеи, что поводила носом из стороны в сторону и иногда трогала языком воздух. Слабый ветер ни капельки не мешал ей сидеть на ветке, обвившись вокруг парой колец.

— Зато быстро, — ответил я, насмотревшись на ядозуба.

Почувствовав недоуменный взгляд пацана, улыбнулся и пояснил:

— У тебя под боком целая локация, ты говорил такие ресурсы уже кланы контролируют. Ты заработал второй круг, значит сразу сможешь использовать карты, которые там добудем. Да ты имеешь самое быстрое развитие среди окрестных миров! Я уверен.

— Ну да... — вновь протянул Аландор, возвращая взгляд вверх. — Наберу карт под себя и на следующем турнире возьмем набор для третьего круга!

Чего-то он размечтался, не думаю, что все так легко получится.

— А сколько карт можно хранить в активаторе? — спросил его.

— В десять раз больше, чем активных. Я сейчас две сотни смогу привязать и запихнуть в книгу. А не привязанных — сколько в мешок поместится, но уже отдельно, — хмыкнул парень.

— Вот и думай, где их хранить станешь, когда через верх полезут, — пошутил я, подбросив ветку в костер.

Мы еще немного посидели, и он лег спать, а я отошел подальше, чтобы проверить влияние адаптации. Эффект проявился, явно ощутимый, отнести его к самовнушению было нельзя. Выполнение техники ударов не стало проще или быстрее, вместо этого я лучше понимал механизмы протекания энергии начального импульса через тело. Он начинался в районе бедер и нижней части живота, переходя в ударную конечность. Его поддерживали другие области тела — опорная нога, позвоночник, суставы. Все эти места последовательно включались в работу, формируя на выходе связанную конструкцию, которая всю массу тела в доли секунды концентрировала в нужной точке пространства.

Я не стал сильнее, техничнее или быстрее. Но появилось глубинное понимание некоторых моментов в работе шаблонов, которые принадлежали образу духовного бойца и которые я использовал каждый раз в сражениях. Вспомнив, как блокировал копье в первом бою с Эльзой, воспроизвел ту же ситуацию сейчас и осознал, почему мое тело действовало именно таким образом. Это как проявился пласт памяти, ранее скрытый от осознанного восприятия и действующий на уровне условного рефлекса. Осмысление не меняет поведение, но обогащает понимание мира, что в дальнейшем позволит подняться на ступеньку выше.

Теперь я узнал, что адаптация приносит пользу и необходимо добывать эти жетоны при первой возможности. Я стану складывать их в хранилище, чтобы применить несколько штук разом для быстрого понимания их влияния на ту или иную характеристику. Определившись с этим, я вздремнул, дожидаясь окончания времени существования.

* * *

На утро мы совершили еще один рейд на ядозубов. Добычей явилась стандартная карта змеи и информация о том, что жетоны на исцеление меняют места своего появления. Мы нашли целых два ресурса, но не трогали их, потому что на полную карту бы все равно не хватило. За этот выход убили несколько меньше противников, чем за прошлый раз, но я все же ухватил для себя адаптацию и переместил ее в хранилище. Теперь она ждала своего часа, чтобы усилить меня.

За оставшийся день выполнили два похода в локацию, заработав еще двух крылатых и доведя количество особей до пяти. Это было утомительно для пацана, бегать туда и обратно, следить за обстановкой, пытаться командовать существами, иногда применять собственные заклинания. Аландор работал вполне по-взрослому, наверное, впервые в своей жизни и к вечеру хорошо умотался, даже не вызвав меня. Только ночью я получил возможность прибыть в этот мир, когда он ненадолго проснулся. Похвалив его за удачный день, убедился, что все в порядке и отошел дальше в лес, проверить адаптацию.

За каждый рейд я стабильно получал по одному светляку, складывая их в хранилище и теперь там было три единицы. Далее в планах было узнать возможности прокачки характеристики скорости. Я не испытывал проблем от нехватки силы, чтобы пробивать защиту ящериц или сильную усталость от схваток, но вот реакцию на движения противников хотелось улучшить.

Разовое применение трех жетонов адаптации не имело ярко выраженного эффекта, но я ясно ощутил, как что-то сдвинулось в моем восприятии мира и самого себя. Немедленно проведенные тесты показали, что на максимальных скоростях я лучше контролирую собственные движения, уменьшилось время реакции на изменение обстановки, повысилась координация. Это все было легко проконтролировать с помощью понятных упражнений, типа жонглирования, акробатики и прыжков с дерева на дерево.

Я провел несколько серий подобных действий до использования адаптации и после, отметив соответствующие изменения. Мне понравились расширившиеся возможности, и я нацелился на дальнейшее освоение параметра скорости. Необходимо полностью овладеть собственным телом.

Следующие два дня прошли под копирку, а на третий мы сделали выходной. Прямо в лесу, только отойдя на пару часов пути от места стоянки, Аландор устроил себе развлечение, командуя призванными существами, заставляя их сражаться или выполнять разнообразные задания. Я не вмешивался в его дела, позволив парню отдохнуть от напряженной работы.

Мы уперлись по летунам в предел, добывая не более восьми жетонов за раз. Этого хватало только на одну полноценную карту, поэтому у нас сейчас было одиннадцать ядозубов. Невероятно быстрый прогресс для призывателя, который недавно имел лишь десять существ, а сейчас их количество увеличилось более, чем в два раза.

Набрать больше жетонов не получалось — змеи первого круга заканчивались. За расщелиной была очередная обширная пещера, где жили твари на уровень выше. Мы выходили к ним весьма потрепанными, а одна такая змея была побыстрее Шимунсина, живуча и ее яд убивал даже паука, не говоря уж об остальных, кроме Тринога. А еще они нападали парами. Непростой противник, которого надо правильно уничтожить, чтобы получить награду. Требовалось больше существ в запасе для фарма таких врагов и для быстрого прохода к ним.

Я убедился, что парень не видит светляков адаптации, один из них появился прямо на его глазах, но никакой реакции от Аландора не последовало. У меня же скопилось еще шесть жетонов, которые я все отправил в скорость. Еще дня два и этот параметр будет полностью заполнен. Я на себе испытал, какого это, когда данные со стороны способности, становятся частью тебя. Разрыв между принятием решения и действием уменьшался, контроль над балансом рос, одиночный летун теперь не представлял проблемы для меня.

День отдыха закончился, и мы продолжили рейды, сменив цель. Ящериц приходилось добывать с гораздо большими трудами из-за маленького уровня наполнения их жетонов и большей опасности, по сравнению со змеями. В первый рейд даже не получили полноценной карты, но потом втянулись и за три дня набили в активатор Аландору восемь существ. Очень помогли ядозубы, которые гибли, но замедляли саламандр, давая мне возможность добивать их. А еще с них хуже выпадали жетоны адаптации, я получил только пять, почти заполнив параметр скорости.

Время для насыщенного фарма локации пришло к завершению, мы собрали внушительную армию и теперь единственному призывателю требовался отдых. В последний рейд мы даже смогли победить двух огнедышащих саламандр, получив с одной жетон в 2/10. В следующую поездку либо добудем полноценную карту второго круга, либо накопим достаточно бойцов для этого.

В перерывах между боями я задумывался, зачем мне оно? Зачем усиление Аландора, к чему это приведет? Я лично ничего не получаю за это, а только сражаюсь, страдаю и умираю. Более того, именно я инициирую подобные ситуации, сам призыватель уже бы через два дня фарма сбежал в тепло и уют цивилизации. Так почему раз за разом выхожу в рейд и добываю ему карты, разрабатываю тактики, заставляю его запоминать и применять их своевременно? А ответ заключался в моем собственном страхе. Страхе попасть к другому призывателю, более умному, более жестокому, более взрослому.

Такой персонаж станет использовать меня в своих целях, не задумываясь о моих желаниях, чувствах, боли. Вряд ли среди владельцев карт мне попадется гуманный человек. Все они изначально имеют абсолютную власть над существами, привыкают к ней и разумное существо является не более, чем рабом для опытного призывателя. Иначе, зачем тебе карта, если ты не хочешь ее использовать?

Встреча же с исключением в виде сострадательного владельца страшила даже больше. Если он не станет меня использовать для достижения собственных целей, то просто задвинет подальше и я буду в состоянии нигде ожидать вызова. Возможно, веками... Пугающая перспектива.

Вот не верил я, что в случае гибели Аландора я наткнусь на призывателя, который войдет в мое положение, будет вызывать на час по откату зарядки и станет искать путь, как вытащить меня из артефакта, вернув к полноценной жизни. А с текущим хозяином моей карты, я мог постепенно направить его мысли в нужное русло и все ресурсы, которые мы к этому времени соберем, начнут работать на мои цели.

И еще один важный момент — надо заполнить жетонами адаптации все свои характеристики, пока есть возможность. Как показала моя новая жизнь, все может измениться в секунду, и мы лишимся доступа к собственной локации или даже мирному проживанию в Арлионе. Начиная со встречи с мексами в родном мире, я все больше убеждался в банальности — кто сильнее, тот и прав. И мне очень хотелось в будущем быть всегда правым.

Глава 28

В Арлион было приятно вернуться. Даже я испытал облегчение, появившись в нашем номере, что уж говорить об Аландоре, который закупился в кондитерской пирожными и пожирал их, сидя на кровати, наблюдая за уличной суетой. По его рассказу, он без происшествий добрался до города, скинул снаряжение у нас в комнате, сдал лошадь и приводил себя в порядок, и отъедался в ресторане до самого вечера, а ночью наслаждался мягким матрацем на широком ложе. Молодец, парень, становится более самостоятельным в бытовых делах.

Сейчас уже наступило утро, Аландор успел раздобыть свежей выпечки и даже на меня взял. Я без проблем мог употреблять обычные продукты, но голода никогда не испытывал, поэтому практически не ел. Сейчас же не отказался, слишком вкусно все выглядело, а пахло и того лучше.

— Все нормально, значит было? — уточнил я в конце завтра, когда в упаковочной бумаге остались одни крошки.

— Да, ничего необычного, — подтвердил он, заинтересованно смотря наружу.

Проследив за его взглядом, заметил несколько молодых девушек, чинно прогуливающихся по мостовой. Наряды здесь были достаточно закрытые, но облегающие, позволяя развернуться воображению. Надеюсь, в ближайшее время это не станет проблемой, у парня будет достаточно других дел в локации. Как-то мы ни разу не обсуждали его опыт в отношениях с противоположным полом. Все что я знал — это несчастная любовь с погибшей служанкой, про которую говорил старый хрен Синдор. Надо исправить это момент, а то упущу ситуацию:

— Аландор, как тебе здесь девушки?

— Нормальные, — попытался независимо ответить парень, но начал стремительно краснеть.

— Мне тоже нравятся. Давай по улицам походим, посмотрим на них, как карты второго круга добудем?

— Ну давай, — несколько недоуменно ответил пацан.

Не понял, он их так стесняется или наоборот думает, зачем смотреть, когда знакомиться надо? Ладно, отложим пока.

— Сегодня отдыхаем, завтра закупаемся и выходим? — наполовину утвердительно сказал я.

— Да рано завтра, только вернулись! — немедленно возмутился пацан, повернувшись ко мне.

Я хотел было настоять, но потом вспомнил о снаряжении, которое надо привести в порядок и решил увеличить длительность выходных:

— Ну как бы да. Тогда я снаряжением займусь, завтра все равно на рынок, а уже после завтра с утра двигаем. Надо удержать темп, кто знает, сколько эта локация будет открыта, а если ее обнаружат? Давай, ты понемногу привыкнешь и станет легче. Это тормоза всякие годами с первым кругом сидят, а у тебя уже второй. А потому его получил, что на турнире работал, а не ждал несколько месяцев.

— Ладно, — неохотно согласился Аландор и встал с кровати.

Он собирался прогуляться, я же составил ему компанию. Мы дошли до квартала мастеровых, и я скинул там снаряжения для чистки и починки, а Аландор объяснил местным, что от них требуется. Ничего критичного, но поддерживать вещи в порядке требуется постоянно. Дальше мы разошлись, и он вызвал меня только вечером.

Я удивился таком большому промежутку и спросил, почему не призвал по откату карты, на что Аландор ответил, что было не удобно. Расспрашивая очень задумчивого парня об этом, я узнал про его встречу на улице с прелестной красавицей, которая захватила мысли призывателя. Тормоша постоянно замолкающего пацана, выяснил, что девушка обитает в том самом ремесленном квартале, куда он меня провожал, ее отец имеет собственную швейную мастерскую, а она работает в семейном бизнесе.

Парень постоянно витал в облаках, сбивался с мыслей и неохотно рассказывал о времени, проведенном с ней. Лично меня насторожило, почему работница в разгар дня имеет возможность длительного общения с молодым человеком, но позже выяснилось, что сегодня в Арлионе выходной. Со всеми моими перемещениями и прерывистым существованием, я перестал следить за местным календарем.

Из расспросов я не узнал чего-то тревожного. Они просто прогулялись по улицам, поели в открытой кафешке, и девчонка убежала по своим делам, а этот растяпа не уточнил, где ее найти. Времени они потратили на совместное общение немного, но после Аландор продолжал шарахаться, захваченный впечатлениями от встречи и выбросив мысли о моем призыве из головы. Вспомнил, только вернувшись в номер.

Пацан сразу закрывался, когда я касался его мыслей про нее, отделываясь общими фразами, но было видно, что легко эта ситуация не рассосется. На попытки его расшевелить ушел весь час, и я распрощался с ним до следующего вызова.

На утро я его увидел немного не выспавшимся, но в гораздо более бодром настроении, чем вечером. Осторожно уточнив, как его дела, получил заверения, что все хорошо и выраженную готовность идти за припасами на рынок. Возможности прозондировать почву по поводу вчерашней швеи не было, пацан сразу обрубил любые вопросы:

— Седор, она хорошая девушка, но я не хочу разговаривать про нее. Мне сейчас некогда увлекаться ей, поэтому просто забудь и успокойся, а то вчера весь мозг мне высосал расспросами.

Похвальная решимость и трезвое решение. Остается только приветствовать, правда с его оценкой моего вчерашнего поведения не согласен, я был весьма аккуратен и тактичен.

Мы сходили вместе на рынок, а в обед я с ним забрал снаряжение у ремесленников. Подспудно опасался, что попробует найти вчерашнюю девчонку, но ничего подобного, хотя он определенно ее высматривал.

Возврат к жизни, произошедший вечером, ничем особенным себя не проявлял первые пять секунд, а затем я почувствовал запах алкоголя от пацана. Это было настолько неожиданно, что я не удержал лицо, удивленного вытаращиваясь на него. А призыватель спокойно листал активатор, рассматривая какие-то карты. Придя в себя, я уточнил доброжелательным тоном:

— Аландор, первый раз вижу, чтобы ты пил. Какой повод? — а сам прошел к припасам, типа окончательно убедиться, что все хорошо.

— Да с Люсей немного посидели в ресторане.

Он ответил мне не менее небрежно, чем я задал вопрос. Люся, значит. А вчера даже имя назвать отказался, сегодня же спиртное хлещет, накануне выхода. Я испытал вспышку гнева, от его подхода, но никак ее не показал. Откуда взялась эта баба, что начала так влиять на поведение пацана? Если это Фистол ее подослал, то ему не жить. И ей тоже! На последней мысли среагировал мой внутренний контроллер, который уже очень давно не поднимал голову. Вспышка боли прошила через весь позвоночник, заставив крепко стиснуть зубы.

— Это твоя вчерашняя знакомая? — решил убедиться в своих предположениях, переждав приступ.

— Ага. Все-таки встретились, прикинь? — улыбнулся Аландор.

— Где? — если она где-то его нашла, то это однозначно засланный агент.

— Да в квартале ремесленников. Я все-таки сходил туда после обеда, поискал, она говорила, что недалеко от центра живет. А там по вывеске и нашел.

Он явно считал себя городским следопытом — столько гордости сквозило в его словах.

— Ты же сказал, что пока не до этого? — притворно удивился я, заканчивая рыться в припасах.

— Ну да. Завтра же выходим, — подтвердил пацан. — Поэтому просто посидели немного, да и разошлись.

Это получается, что он планирует продолжать эти встречи? Хотя чего это я, конечно планирует. Надо срочно на нее посмотреть, чтобы оценить ее как личность. Я вижу парня уже сложно отвернуть от противоположного пола, чтобы он полностью сосредоточился на развитии, поэтому пусть встречается с одобренной мной кандидатурой. Надо же, вчера краснел при разговоре о женщинах, а сейчас уже подружку заимел. Где-то я неправильно его просчитал.

— Будет хорошо, если я смогу увидеть ее, — сказал я, располагаясь рядом с Аландором. — Когда вернемся назад.

— Зачем? — нахмурился пацан.

— Потому что безоговорочно доверять можем только друг другу. Мы в чужом мире, здесь уже пытались нас ограбить бандиты, кто знает, что у Люси на уме? Ты же не рассказываешь ничего толком. Я так сам посмотрю и скажу, как стать для нее лучшим, если тебе этого захочется. Будете встречаться, а она станет тебя уважать. А то есть девчонки, которым только деньги нужны.

— А что здесь такого? — недоуменно спросил Аландор.

Блин, забыл, что у него другая культура. Возможно, в ней приветствуются содержанки.

— Если они нужны от тебя, то ничего плохого, а если от других? Нам еще и скрывать надо, что ты призыватель, местные правители могут попытаться заставить им служить. Это же чужой мир, а у нас ни документов, ни силы. Пока будем осторожны, получится жить спокойно, тебе же не хочется по лесам скрываться? Особенно осенью или зимой.

Пацан явственно вздрогнул от такой перспективы и развернул ко мне актвиватор:

— Ну мы хорошо же карт набрали!

— Поэтому и идем завтра, что еще добрать, — поддержал его мысль. — Чем сильнее будем, тем спокойнее жить. А пока надо вести себя незаметно, поэтому давай я взгляну все-таки на твою девушку? В любом случае, если будете дальше встречаться, она меня увидит.

— Ну ладно, — согласился пацан.

Я одобряюще хлопнул его по плечу и поднялся, завтра будет насыщенный день.

* * *

Переход к порталу быть привычен и не принес неожиданностей, за исключением каких-то охотников, которых обнаружили гоблины в получасе от нашего лагеря. У них имелась своя стоянка, но интереса в нашу сторону они не проявляли, поэтому мы оставили пост из коротышек у себя и прошли в локацию. Со всеми путешествиями и разведкой местности на сегодня запланировали только один рейд, который успешно завершили. Рулетка наград провернулась к нам правильной стороной, и мы взяли две карты ядозубов, зачистив всех крылатых первого круга.

Я также получил пару жетонов адаптации, один из которых отправил в хранилище, а другим полностью заполнил параметр скорости. По моим ощущениям, финальный балл дал большую прибавку в освоении тела, чем два-три предыдущих повышения по одной единичке. Всего за время рейдов отправил на скорость более десятка жетонов, а ее максимальная вместимость была сорок. У других параметров тоже надо добирать до сорока, кроме духа.

Уже привычно прошли локацию, добывая награды, после призыватель спокойно проспал всю ночь, не обновив охрану, но происшествий не случилось. После обеда, когда зашли на второй за день рейд, Аландор начал вздыхать, что мы многовато тратим времени на это. Но в локации ему стало некогда переживать о постороннем, поэтому отработали на полную. В этот раз я вновь решил сосредоточиться на получении крылатых, чтобы потом опять набрать саламандр. Во-первых, это давало разнообразие в фарме, во-вторых, ящериц было больше, чем змей, они располагались в двух отдельных тоннелях, и мы пока ни разу не зачистили полностью их поголовье первого уровня.

На второй и третий день у нас в сумме вышло семь ядозубов и их общее количество в активаторе составляло ровно два десятка. Лично же я добыл шесть адаптаций, прилежно складывая их в хранилище. Меня в данный момент устраивал уровень овладения характеристиками, поэтому у хотел набрать небольшой запас, прежде чем вновь тратить жетоны на развитие. Да и тщательно проверить изменившиеся возможности не получилось бы, график был плотным.

В традиционный день отдыха Аландор заявил, что устал и планирует отправиться в Арлион. Вот так, без совещаний, объяснений, усилий по направлению к цели. Просто решил и все. Разумеется, у него не вышло настоять на своем, но я сделал заметку, что с быстрым выгоранием мотивации надо чего-то сделать. К вечеру Аландор мне вновь сказал, что надо все-таки раньше сняться с локации, он не очень хорошо себя чувствовал.

Внимательно его осмотрев и отметив усталый вид, хотя он отдыхал весь день, я с ним согласился. Только предложил попробовать добыть сначала карту исцеления. С двумя десятками летунов, которые могу обследовать даже узкие щели, проблем собрать десять жетонов не возникнет. А эту вещь можно и на Аландора применить.

На четвертый день призыватель рассылал по локации ядозубов и гоблинов, а я доставал найденные в разнообразных местах жетоны и добивал парализованных противников. За этот выход мы не смогли толком собрать ни одного ресурса, но я получил адаптацию.

Парень чувствовал себя вполне нормально, но продолжал настаивать на возвращении в город. Он даже намекнул, что мое согласие не очень и сильно требуется. Проявив дипломатический подход, я согласился с ним и мы, совершив еще один рейд, вернулись в этот же день в Арлион. Плюс ядозуб и адаптация, которая полностью заполнила мое хранилище.

Утром я обнаружил Аландора растрепанным и не выспавшимся, меланхолично валяющимся на кровати. Смекнув, что дело в девчонке, попытался его подбодрить, но он не повелся на рассказы о будущем могуществе, более того, молча меня вернул в карту. Я не понял его поступка, но, разумеется, спросить ничего не успел.

— Привет, Седор! — несвязно воскликнул Аландор, как только я вновь появился на его призыв. — Утомился поди в карте, да?

Быстрый взгляд в окно показал, что на улице ночь. Время в развернувшемся интерфейсе подтвердило это, а пацан продолжал вопросительно смотреть на меня, ожидая ответа.

— Ты нажрался, как свинья, — уверенным, равнодушным и холодным тоном сообщил ему. — Призыватель, потерявший контроль над собой — мертвый призыватель. Ты в этом убедишься, но будет уже поздно.

Не то, чтобы я совершенно искренне это сказал, но огромная доля правды в моих словах была. Пьяный Аландор сидел на кровати, неуверенно удерживая раскрывшийся активатор в ладони и пытаясь сфокусировать на мне взгляд. Вонь перегара в комнате создавала впечатление, что он неделю здесь отмечал радостное событие, не просыхая. Как он умудрился так напиться, мне было совершенно не понятно.

— Это ты меня оскорбить хочешь, — забавно попытался набычиться пацан, едва двигая языком. — Я тебя сейчас быстро научу покорности...

На последних словах он попытался привстать, но его мотнуло в бок, и он шлепнулся назад.

— Я говорю, как есть. В таком состоянии тебе целая армия не поможет, уснешь раньше, чем сможешь кого-то вызвать. С чего напился-то?

Ни разу разговор у нас не заходил об алкоголе, я считал, что парень к нему равнодушен, а здесь такое...

— Да мы с Люси встречу отмечали... — он запнулся, вспоминая нужные слова. — За взаимопонимание немного выпили, вот.

Ярость затопила меня всего. Эта сука спаивает моего призывателя, ломает выстраиваемые между нами отношения, да еще и делает это с неизвестной целью, наверняка, даже не подозревая о подноготной моей связи с Аландором! Конец ей или подославшим ее, гуманизм пусть катится подальше, рабы не могут себе его позволить!

Эмоции бушевали недолго, боль от наказания контроллера вернула мне способность ясно мыслить. Я попытался отбросить ее, но она усилилась в несколько раз, выворачивая мозги наизнанку, заставляя медленно осесть на покрытый ковром пол. Аландор не обращал внимание на мое поведение, он благополучно завалился на кровать и закрыл глаза. Я же сражался за возможность строить убийственные планы в отношении его пассии в собственной голове, но безнадежно проигрывал. К боли добавилась вялость мыслей, спутанность сознания, невозможность сконцентрироваться на чем-либо. Это полностью подавило мои стремления к мести, и я молча валялся на полу.

Не знаю, сколько продолжалась эта пытка, но постепенно она пошла на убыль, и я осознал себя. Весь мокрый от пота, с дрожащими конечностями, плохо соображающий я стремительно возвращал контроль над собой. Старательно избегая в мыслях картин расправы над девкой, пытался переключиться на альтернативные пути достижения цели.

Если мне нельзя вредить дорогим для призывателя людям, необходимо в первую очередь выяснить, подослана ли она кем-то или сама по себе. В первом случае, контроллер обязан расширить список разрешенных в отношении нее действий, во втором, надо найти способы заменить интерес Аландора к ней что-то еще, например, на другую девушку.

Поднявшись, подошел к пацану, убедился, что он спит и не собирается на что-либо реагировать. Постоял над ним, окончательно приходя в себя. Такой удар судьбы явился для меня полной неожиданностью. Я лелеял замыслы по возвышению призывателя, уверенный в собственном контроле над ним. А сейчас выяснилось, что я сильно ошибался и случайная встреча может сломать все приложенные ранее усилия и мои планы на будущее. Нельзя этого допустить!

Наскоро протерев полотенцем лицо от пота, я взял деньги и вышел в ночь. У меня оставалось полчаса, чтобы найти злачный район и красивую девку, которая соблазнит Аландора. И это необходимо сделать без знания языка.

Место, где обитают доступные женщины я найти успел, помогли периодические прогулки по Арлиону, но выбрать хоть кого-то, а тем более попытаться объясниться, я не успел. Закинул купюры в какую-то дырку и спрятался в канаве на последних секундах существования.

Утром Аландору было очень плохо. Он и вызвал меня, чтобы я как-то ему помог, но я с наслаждением наблюдал за его страданиями, не торопясь что-либо предпринимать. Первые две минуты. Потом пришлось заняться им. Симптоматику похмелья умел снимать только теоретически, но знания помогли и Аландору немного полегчало. Пользуясь его состоянием нудно стал объяснять, что его ждет в дальнейшем, как его могут использовать посторонние, что призывателя можно заставить служить под угрозой пыток и вообще, он не бессмертен.

Страдающий пацан послушно кивал головой, болезненно морщась при каждом движении и соглашался. Он пообещал слушаться меня и больше никогда не напиваться, даже капли в рот не брать. Я ему не очень поверил, но приложил все силы, чтобы убедить, что только я являюсь его союзником, а остальные хотят одного — как-то использовать пацана и закрыть ему дорогу к развитию в качестве призывателя. Временами я страдал вместе с ним от внимания внутреннего контроллера, но старательно гнул свою линию. К концу часа моего существования мы чувствовали себя одинаково плохо, но я надеялся, что смог его убедить в своих предположениях.

Мои надежды подтвердились, когда он вызвал меня в обед. Выглядевший уже гораздо лучше, Аландор испытывал стыд и раскаяние за свое поведение. Не передо мной, для этого он был слишком эгоистичен, но он попытался предать собственную мечту стать великим призывателем. За прошедшее с утра время, мои фразы осели в его голове и дали нужные всходы. Он смог понять, что спиртное разрушит его жизнь быстрее, чем любые враги. Думаю, на моей стороне сыграло предыдущее воспитание Аландора — его мать уделяла пацану мало внимания, но являлась закоренелой противницей алкоголя. В их поместье был только необходимый минимум, на случай приезда важных гостей. Об этом Аландор рассказал сейчас, немного ударившись в воспоминания.

Мы сходили пообедали и кризис наших взаимоотношений благополучно пошел на убыль. Оставалось решить проблему с посторонней девкой, этим я хотел заняться в ближайший призыв. Но она простым действием оставила меня далеко позади в плане влияния на Аландора. Она с ним переспала.

Об этом я узнал постфактум, когда пацан призвал меня на следующий день днем, сообщил, что она с ним пока поживет и мне надо побыть в карте, чтобы не выдать информацию о том, что он призыватель. Вот так. И сразу после этих слов он меня развоплотил.

Я не знаю, как так получилось, что дочь владельца швейной мастерской лихо перебралась жить к чужому мужику. На каком этапе находится их культура, считается ли это нормальным? Может она и правда была подослана кем-то или была лишь наемной работницей, а не дочерью хозяина бизнеса. Я даже не мог погадать на эту тему, находясь в нигде. В один миг все поменялось, а я даже не имел возможности что-то сделать.

Несколько раз после этого он меня вызывал на краткое время, уточняя по ценам на драгоценности и место, где я спрятал часть наших активов. Эта мелкая скотина виновато прятала глаза и сразу ограничивала мои возможности диалога приказом. После пары попыток сказать не то, что его интересует, я прекратил это. Ограничивающие условия были кристально понятны, а мои фразы не по теме вызывали сильную боль, которая не позволяла хоть как-то построить диалог на интересующие меня вопросы. Тем более, пацан не желал ничего слушать.

Апофеозом стало присутствие пухленькой девчонки рядом с ним, когда он меня вызвал в последний раз. Он картинно ткнул в меня пальцем, демонстрируя как зверушку, девка глупо хихикнула и меня отозвали.

Следующий призыв начался совсем в иных декорациях — поцарапанное лицо Аландора выражало страх и панику, одежда была в пятнах травы и земли, сам он прятался за деревом среди леса, а увидев меня, истерично закричал:

— Седор, мне прислали вызов! Меня хотят убить! Спаси меня!

Глава 29

"Допрыгался сопляк!" — пронеслась мысль в моей голове параллельно с несколькими ругательствами. После его отчаянного выкрика, я крутанулся на месте, высматривая опасность, но никого рядом не оказалось. Мы находились метрах в двадцати от открытых полей на границе леса, где заросли постепенно становились все более густыми, переходя в плохо проходимую дикую местность. Пацан прятался за стволом крупного дерева, прижимаясь к нему и диким взглядом шаря в направлении лугов. Я заметил тусклый отблеск по его телу и немного расслабился, потому что призыватель уже успел позаботится о собственной защите.

— Что за вызов? Что сейчас было? — резко спросил его.

— Я на лошади скакал, а ее убили! И сразу активатор зазвенел, а передо мной написали, что пришел вызов на дуэль! Я сюда убежал! — пацан смотрел на меня испуганными глазами, протягивая мне книгу, будто хотел, чтобы я сам прочитал оповещения в ней.

— Здесь пока никого, — указал ему. — Быстро читай, что в активаторе про эту дуэль написано!

Моей первой мыслью было выпустить существ, чтобы они занялись разведкой или обеспечили круговую защиту, но вовремя вспомнил ограничения на турнире, в котором мы раньше участвовали. Если здесь включились какие-то правила для призывателей, то надо выбирать карты исходя из этих условий. Иначе активируем несколько штук, а к остальным доступ заблокируют. Мое сознание работало быстро и четко, один за другим перебирая варианты и постоянно мониторя обстановку.

Аландор судорожно перекинул страницы книги на начало книги и вчитался в текст, одновременно проговаривая его вслух:

— Вам брошен вызов. Время на подготовку пять минут, после чего он будет безусловно принят. Тип дуэли — свободный. И здесь времени на три минуты осталось...

— Что это за дуэль такая вообще? — немедленно спросил пацана, когда он закончил.

— Я не знаю, — растерянно ответил тот, подняв голову . — Синдор говорил, что призыватели могут сражаться на дуэлях, но я думал, что это он про турниры имел ввиду.

Я ненадолго задумался над ситуацией, затем вспомнил, с чего все началось:

— Как твою лошадь убили? Видел кого-нибудь?

— Какая-то быстрая тварь вырвала ей горло и убежала. Я даже рассмотреть ее не успел, только цвета черный с красным.

— И сразу вызов?

— Нет, он немного раньше. Что нам делать?! — не выдержал пацан, вновь вскрикнув.

— Успокойся и меня слушай! — твердо ответил ему, шагнув ближе. — Все будет нормально, справимся. Не в первый раз. И попробуй только меня потом из карты не выпускать, сам станешь решать проблемы. Понял?

— Да! Извини, Седор, я...

— Хватит! Все потом. Создавай всех гоблинов быстро.

Аландор резко кивнул головой и начал призыв существ, выбирая карты в активаторе, я же вновь осмотрелся. Пацана лишили маневренности, чтобы он не ускакал, вряд ли у него получилось убежать от существа, которое убило лошадь, скорее ему позволили спастись. Если пришел вызов на дуэль, значит его противником является другой призыватель, все же они есть в этом мире, и кто-то захотел убрать новичка. Конкурентная борьба во всей ее красе.

Появившиеся гоблины разбежались в стороны с единственным приказом — найти человека или существо из чужой карты сообщить об этом.

— Теперь Шимунсина, три Саламандры и пять летунов! — продолжил я командовать. — Но делай это на ходу.

Прежде чем Аландор понял мои слова, подхватил его на руки и понесся со всей возможной скоростью вдоль границы леса. Попробуем действовать от противоположного к замыслам врага — убежим. Не зря же парню лошадь выбили. Пацан в начале забега не понял, что происходит, крепко вцепившись в мою куртку, но через пятьдесят метров взял себя в руки и принялся последовательно вызывать перечисленных существ. Те выстраивались за нами, в зависимости от собственной скорости. Ящерицы начали отставать из-за коротких лап, Ядозубы же и Шимунсин держались рядом.

Моя прокачанная до максимума скорость позволяла легко передвигаться по пересеченной местности, не задумываясь над выбором легкого маршрута. Тело само держало баланс при наступании на корни, огибании деревьев, прыжках через поваленные стволы. Я только следил, чтобы Аландору не прилетела ветка, прервав процесс призыва.

— Теперь Эльз и дальше снова Ядозубов. Оставь только две активных карты про запас, — стараясь удержать дыхание скомандовал я.

Мы бежали уже минуту, но скорость была максимальной, а на руках расположился груз, поэтому я старался не тратить силы зря. Не известно, сколько продлится забег.

Со стороны лугов в лес влетела какая-то тварь, той самой черно-красной расцветки, как и описывал Аландор. Мгновенно среагировавший на опасность Шимунсин, перекрыл ей проход и метнул шар своего оружия в противника. Легко избежав опасности помесь многоножки и скорпиона стремительным прыжком влетела нашей мумии в грудь, клешнями разрезая горло защитнику.

Все это происходило очень быстро, скорость существа была умопомрачительной, я выхватывал только отдельные его формы, даже не успевая зафиксировать цельный образ врага. Шимунсин все же успел зацепить его выскочившим из древка оружия клинком, но я не заметил особого эффекта. Тем не менее, мы промчались мимо сцепившихся фигур, и я заорал Аландору:

— Летунов на нее!

Не успевающий за происходящим пацан начал реагировать слишком поздно, когда мумия уже заваливалась на землю с практически отрезанной головой, а мутант бросилась нам в след. Испуганный парень направил на нее всех уже вызванных существ, громко призывая ее убить.

Целая стая Ядозубов накрыла догоняющего нас противника и там началась бойня, к которой присоединились Эльзы и следующие по пятам саламандры. Рассматривать происходящее не было никакой возможности, через несколько секунд я уже был в сотне метров, в одиночестве охраняя призывателя.

— Вызывай всех крылатых из активатора, а потом саламандр! — крикнул пацану, закладывая вираж глубже в лес.

Надо сменить траекторию, чтобы нас сложнее было найти. Что это за существа у этого призывателя, которые легко побеждают нашу саму быструю карту? Аландор начал призыв оставшихся карт и в этот момент мою ногу пробила стрела. Набранная скорость не позволила мне удержаться на ногах, и мы покатились по земле, подминая кусты и ломая опавшие ветки. Как только получилось остановиться, я вырвал из бедра, пробившую его насквозь стрелу и привстал, высматривая врага.

— Вызывай быстрее, пусть нападают на любого противника! — крикнул пацану, который неловко продолжал возиться на траве.

Он не должен был получить ранений, личный щит обеспечивал достаточную защиту, но встряска вестибулярного аппарата привела к потере понимания происходящего. Аландор кое-как поднялся на четвереньки и пытался нащупать активатор, валяющийся возле коленей. Подтянуть его на цепочке, он не сообразил. Помочь ему я не мог ничем, где-то рядом находился враг, которого надо быстро обезвредить.

Вторая стрела прилетела совсем не оттуда, где по мои расчетам находился стрелок. Я услышал звук тетивы и успел припасть к земле, поэтому получил только глубокую царапину через всю спину. Как это гад умудряется маскироваться?

— Аландор, быстрее! — отчаянно закричал я, торопя призывателя.

Активно работая конечностями, как краб переполз на несколько метров в сторону. Пацан наконец-то раскрыл активатор и начал вызывать союзников, я же услышал топот и шум ломаемого кустарника. Из зарослей выскочил высокий мужчина, в необычной одежде из шкуры змеи, с толстым посохом в руках. За ним шумели растительностью и другие противники, этот просто оказался быстрее всех.

На врага немедленно бросился сформировавшийся Ядозуб, я тоже с места прыгнул к мужику выходя с боку от него. Тот быстрым движением шагнул мне навстречу, выбрасывая посох вперед. Я едва успел начать уводить его в сторону, но получил скользящий удар по ребрам, в воздухе прокрутился волчком и рухнул на землю.

Не обращая внимания на боль в боку, подхватился и вновь напал на отвлекшегося на Ядозуба врага. Однако, меня сразу затормозил удар в спину, качнувший тело в сторону. Вернув равновесие, ощутил жжение внизу, увидел выглядывающий из груди наконечник стрелы, но без промедления продолжил рваться к мужчине. Тот удачным махом снес нашу змею и открылся, развернувшись к ней.

Наконец-то подобравшись к нему, мощным ударом пробил его ногу, заставляя рухнуть коленом на землю и взмахнуть руками из-за потери равновесия, четкой двойкой в голову обеспечил кратковременный нокдаун и завершил комбо шагом, и полноценным хлопком ладони в спину. Его змеиная одежда частично рассеяла энергию, но большая часть ушла внутрь организма, волной проходя через соединительные ткани и добираясь до печени. Он должен умереть в ближайшее время.

Продолжая движение вокруг качающегося тела, я избежал стрелы с другого направления и увидел, как всю стену высоких кустов перед нами сносят выбегающие бойцы с мечами и в доспехах. Они без промедления атаковали меня, не давая времени на маневры или попытку отступить. Продержался я против них ровно две секунды, эти гады превосходили меня в скорости и силе, а полученные ранее в грудь и ногу стрелы еще больше меня замедлили. Меня проткнули в нескольких местах и сбили на землю щитом, после чего бросили. Вскочить назад не получилось, тело плохо работало, а кровь хлестала из смертельных ран.

Со стороны Аландора раздался отчаянный вопль и знакомое шипение кислоты. Кое-как приподнявшись, я увидел, что призыватель пытается расплавить рыцарей, но те закрылись щитами и пережили атаку без затруднений, после чего начали избивать пацана мечами, развернутыми плашмя. Он не мог под градом ударов использовать активатор, его сильно мотало в стороны, а затем и вовсе рухнул на землю. Через короткое время после этого, защита пропала и я услышал удары по телу.

Аландор болезненно завизжал, но быстро затих, получив мечом по голове. Избиение сразу прекратилось, и рыцари немного отошли, ожидая чего-то. Я чувствовал боль от ран, ощущал нарастание слабости, которая предваряет смерть, но упорно держался. Послышался шум, на место боя вышли другие существа, которых я никогда не видел. Издалека раздавался свист наших саламандр, которые с кем-то сражались. Не знаю, сколько прошло времени, мое тело не выдержало ранений, и я распался на искры.

Эпилог

Переход в режим восстановления повреждений сопровождался привычным ощущением существования, но обычно мои мысли были заморожены в такие моменты. Сейчас же я продолжал испытывать напряжение от стремления продержаться в сознании как можно дольше и увидеть происходящее с Аландором. Этот фокус внимания странным образом сохранился в карте и трансформировался в ощущение возможности. Возможности, которая через мою собственную волю вернет хоть какую-то свободу действий в этом состоянии. Например, свободу мыслить.

Удерживая себя на этой границе, я не мог больше ничего, даже осознать происходящее, только оставаться в немного расширившихся границах этого чуждого для человека состояния бытия внутри карты. Как только восстановление моей матрицы завершилось, я вернулся в нигде потеряв все ощущения и желания, приступив к изматывающему ожиданию вызова. И он состоялся.

Я пришел назад в реальный мир в просторном и пустом помещении. Деревянный пол и стены естественной расцветки, окна под потолком, дающие свет, спортивное оборудование и пара столов со стульями по периметру. Это все буквально за секунду запечатлелось в моих глазах, и я сосредоточил внимание на человеке напротив.

Мужчина, метр восемьдесят, плотный, гладко выбрит, возраст за пятьдесят. Одет в свободную одежду черного цвета, похожую на полевую униформу, начищенные ботинки и обрезанные на пальцах перчатки. В правой руке он держал раскрытый активатор. От него исходила уверенность в своей правоте и готовность добиться собственных целей. Не люблю таких. Тяжелый взгляд, вперившийся в меня, изучающе скользил по фигуре, временами возвращаясь к лицу, а затем сравнивая увиденное с изображением на карте в книге. Правее и ближе ко мне стоял знакомый мужик с шестом, охраняя то ли первого, то ли меня от попытки побега. Мы все молчали.

Мои мысли еще не до конца отошли от схватки, но пересозданное тело кипело энергией и наполняло уверенностью. Весьма обманчивой, кстати. Если Аландора рядом нет, а единственный призыватель стоит напротив, то становится понятным, у кого теперь моя карта. Интересно, что случилось с мальчишкой, его явно хотели взять живым. С другой стороны, у меня появились проблемы неизвестной величины, границы которых надо осознать, поэтому сейчас совсем не до пацана.

— Приказ. Говори правду и озвучивай все мысли, которые могут меня заинтересовать, — заговорил незнакомый призыватель невыразительным голосом, который совершенно не вязался с ощущениями, испытываемыми при взгляде на него. — Как ты попал к мальчишке, который был хозяином?

— Его дядя отдал мою карту ему, — кратко ответил я.

Внутренний контроллер согласился со мной, что этого достаточно и можно не дополнять.

— У тебя было какое-либо задание до этого?

— Нет. Я в первый раз был призван из карты только Аландором, — уже более подробно ответил я.

— Ты имел какие-либо планы убить на испытании призывателя, который будет в противниках? — он практически без пауз на обдумывание продолжал допрос, не меняя позы и все также вглядываясь в мое лицо.

— Испытании? — переспросил я.

— Иногда это называют турнирами, — поправился мужчина.

— Не имел. Точнее не думал об этом. Я не знал, как там все проходит и что необходимо делать. Приходилось на ходу все выяснять.

— Почему ты убил призывателя с Огнечайкой?

Я запнулся, не понимая о чем он, а затем вспомнил, того противника, птица которого пыталась сжечь пацана.

— Аландор приказал, — откровенно ответил я.

Если бы была возможность, я бы сменил формулировку на более мягкую, но однозначный приказ оставил слишком мало маневра для собственного истолкования.

— А сам не хотел?

— Я не думал об этом.

Он помолчал, изучая меня и продолжил допрос. В целом, его интересовали моменты моего попадания в карту, гибели того призывателя на турнире, локация, которую мы нашли и возможность того, что за нами смогли бы проследить члены клана Изумрудов, к которому принадлежал Аландор. Еще он уточнил информацию по нашей жизни в Арлионе. Он расспрашивал меня быстро, час выдался насыщенный и я практически не пытался что-то у него уточнить. Попробовал один раз задать в процессе собственный вопрос, но он меня оборвал, приказав не отклоняться от тем, которые он задает для разговора. Скрывать мне особо было нечего, мужик не касался моих мыслей относительно Аландора и отношения к призывателям в целом, его интересовали только факты. Переход в карту я воспринял даже с некоторым облегчением.

Вторая встреча с ним произошла в том же помещении и его первые слова были:

— Замри, молчи, делай только то, что я скажу.

Он бросил взгляд на свой раскрытый активатор, использовал неизвестную карту, и я почувствовал шум в голове. Мысли начали путаться, а призыватель подошел ближе и протянул мне маленький флакон.

— Выпей разом. Быстро, — распорядился он.

Я послушно вылил жидкость из стеклянной емкости в рот, неприятная горечь охватила его, проникая в горло и спускаясь ниже. Шум на порядок усилился, а сознание звонкими кусочками зеркала рассыпалось потоком куда-то вниз. Последнее, что я смог воспринять — это невыразительный голос, произносящий:

— Начиная с момента, как ты попал в карту, ты забудешь все произошедшее...

Продолжение https://author.today/work/154381

Интерлюдии

Интерлюдия 1 (после главы 1) Риндор ар Говш, призыватель четвертого уровня

Около десятка свечей давали мягкий дрожащий свет в пустой комнате. Риндор ар Говш в очередной раз отметил эксцентричность своего собеседника, использовать подобные вещи в мире победившего электричества — несколько необычно. Особенно, если встреча происходит днем под палящими небесами, а они отгорожены от жарких лучей стенами и крышей, порождающими густой мрак, который приходится разгонять древними средствами. Простой разумный назначил бы переговоры на открытом воздухе, а не городил вот это все.

Каррет плавным движением поднес блюдце ко рту и хлюпнул чаем. Сидя на подушке, Риндор чувствовал себя не очень комфортно, все же обычные стулья привычнее, чем эти бесформенные подложки на полу. Но не он определял интерьер встречи, да и не так все ужасно, чтобы высказывать недовольство. Пусть Риндор и является заказчиком услуги, но с некоторыми исполнителями надо быть еще более осторожным, чем с собственным начальством.

— Я думаю, мы сможем ответить согласием на ваше предложение, — неторопливо произнес Каррет, возвращая блюдце на столик, легонько стукнув им по столешнице.

Из посуды перед собеседниками были дешевые китайские плошки, несколько мисок с вареньем и инкрустированный драгоценными камнями самовар, стилизованный под лампу Аладдина. Такой же новодел, как и остальное, но очень дорогой и выполненный на заказ. А из самовара наливают в блюдца, поэтому чашек здесь предусмотрено не было. Впрочем, Риндор не знал всех этих тонкостей и не стремился разобраться в местной запутанной культуре, поэтому не мог оценить в полной мере нестандартный прием, устроенный ему. Ар Говшу было гораздо важнее, что в этом мире не действовала система постоянной подпитки карт, а от магических средств слежения он принял меры. Даже сильные призыватели временами могли испытывать серьезные трудности в реализации собственных планов из-за силы, что составляла основу их могущества.

Риндор сдержал улыбку облегчения, фактически ему подтвердили принятие заказа на исполнение. Каррет не стал бы попусту бросаться словами, да даже намекать на успешный исход переговоров, пока не принял окончательное решение. Теперь требовалось обсудить стоимость, предлагаемый диапазон был обозначен ранее и Каррет не имел возражений о вилке цен.

Сложная в плане предварительной подготовки встреча перевалила экватор и стремительно близилась к завершению. Оставалось согласовать оплату, каналы связи для передачи информации и сроки. В этот момент, идеальный слух Риндора донес приближающийся с улицы топот. Несколько необычно для этой локации, где жара в полдень разгоняет местных жителей по домам.

Неожиданно, но кто-то снес дверь в дом, где происходила встреча и, переворачивая мебель, ввалился к ним. Риндор не заметил и тени напряжения на лице Каррета, хотя сам насторожился, тем не менее умело демонстрируя спокойствия. Такие странные действия забежавшего не тянули на нападения, в крайнем случае на отвлечение внимания, но выполненное весьма неумело.

Оба собеседника с любопытством повернулись к мужчине, что чуть не сорвал циновку на входе. Запаленно дышащий человек выглядел усталым, вспотевшим, на цветастой рубашке расплывались мокрые пятна, а легкие светлые штаны были припылены. Он, не останавливаясь, промчался мимо и врезался в противоположную стену, отчаянно оглядывая комнату и не находя иного выхода. За ним в дом уже кто-то пробирался, ругаясь на местном языке и окончательно доламывая мебель в темноте.

— Они хотят вас убить! — закричал мужчина, но получил лишь пару недоуменных взглядов в ответ, а в помещение уже начали попадать его преследователи.

Поняв, что можно надеяться только на себя, беглец собрался, на глазах наливаясь силой и злостью и бросился в драку. Для Риндора это было не очень интересное событие, за свою жизнь он повидал множество сражений, где намного более сильные и умелые воины демонстрировали собственный талант к выживанию и уничтожению. Поэтому, для него это все было скучновато, но, бросив взгляд на Каррета, он обнаружил неподдельный интерес на обычно непроницаемом лице.

Подумав, Риндор уделил разворачивающейся на их глазах драме несколько больше своего внимания и даже увлекся под конец, когда смертельно израненный беглец все же добил последнего из преследователей. Несмотря на слабость бойцов по сравнению с существами в активаторе Риндора ар Говша, он четко понимал, что выйти против пятерых разумных одного с тобой вида и победить — это подвиг. В этом человеке был потенциал и в голове призывателя стремительно начала зреть идея. Он умел очень быстро принимать решения и использовать неожиданно сложившиеся обстоятельства к собственной выгоде, иначе не дошел бы до своего уровня силы и положения.

Прежде, чем он успел приступить к осуществлению свежесформованного плана к ним ввалились еще несколько аборигенов.

— Уроды, вы под кем здесь ходите?! — заорал первый же зашедший, обращаясь к Риндору и Каррету.

Карты перевода исправно делали свою работу, донося смысл речи до гостей в этом мире, но те не спешили как-то отвечать. Оба считали ниже своего достоинства вступать в диалог с грязными приматами.

— Что здесь было, кто парней покрошил?! Отвечай! — продолжали от них допытываться, щедро пересыпая речь матами, повышая громкость и скорость.

Очень быстро терпение одного из бандитов лопнуло, и он без заморочек разрядил дробовик в Риндора. Личный щит четвертого уровня полностью защитил владельца, перенаправив картечь в сторону. Не понявший, что произошло стрелок, думал повторить попытку, но призыватель уже потерял терпение. Видимо, встречу надо перенести из этого места и тратить время на происходящее ему расхотелось.

Риндор сделал движение, будто бросает карту в сторону бандитов и активировал Гордила третьего уровня.

— Убей этих, — небрежно дал он команду, и разумное пресмыкающееся мгновенно отхватило голову ближайшему бандиту.

Остальные бойцы запаниковали от неожиданности и сюрреализма происходящего и попытались расстрелять прямоходящего крокодила. Кто-то даже попал по касательной, но пуля срикошетила от чешуи, оставив борозду. Гордил методично разорвал всех противников, забрызгав кровью пол, стены и потолок. Только пара человек, которые изначально и выбрали это неудачное место для встречи, остались чистыми.

— Перейдем в другое место? — предложил Риндор.

— Да, здесь обстановка не подходящая, — согласился с ним Каррет, с печалью смотря на самовар, на который приземлился чей-то оторванный палец.

— С вашего позволения, я с тем аборигеном переговорю, — Риндор махнул рукой в направлении беглеца, что валялся под стенкой с ножом в груди.

— Конечно! — воскликнул Каррет. — Мне даже интересно, что вы от него хотите.

— Попробовать решить одну задачку, — вежливо пояснил ар Говш, поднимаясь с подушки.

Он прошел к неподвижному телу, аккуратно обходя слишком глубокие лужи крови и части тел. Все же работа Гордила часто приводила к эффекту мясорубки, если он использовался против слабаков.

Риндор ар Говш решил дать последний шанс непутевому племяннику. Молодой человек неожиданно для всех стал призывателем. К сожалению, предыдущая жизнь никак не подготовила его к этому, и он вырос абсолютным лентяем, без устремлений и честолюбия. Только пустые мечты и игрушки были в его голове к восемнадцати годам. Дядя захотел попытаться все же пробудить интерес к учебе, и дать для этого возможность почувствовать власть над разумным. Может хоть это сработает в качестве драйвера для развития балбеса. Хоть и было у него множество племянников от брата страстолюбца, но призыватель среди них один.

У Риндора была карта духовного бойца с открытым контрактом на разумную особь. Очень необычное и редкое сочетание, но бесполезное. Представители расы, с которой сняли образ для артефакта, не желали добровольно становиться рабами, а у других разумных горели мозги при повышении до третьего уровня. К тому же сложности в прокачке из-за редкости ингредиентов именно для этого класса и проблемы в контроле над существом с ростом уровня ставили крест на повсеместном использовании одушевленных духовных бойцов.

Риндор решил соединить две имеющихся бесполезных вещи, надеясь, что они сформируют что-то удачное. А катализатор для этой реакции сейчас умирал у его ног. Он помог ему прийти в себя, пошевелив в груди нож, и приподнял голову человека за волосы, спрашивая:

— Скоро умрешь. Жить хочешь?

Тот его не понял и Риндор выругался. Простой переводчик первого уровня автоматически подстроился под большинство разумных, ранее бывших здесь живыми, а их языка беглец не знал. Призыватель коснулся активатора и запустил карту третьего уровня, чтобы уже терять время на мысленный контроль эффекта артефакта.

— Скоро умрешь. Жить хочешь? — вновь повторил он.

На этот раз умирающий его хорошо понял, наполовину прикрывшиеся веки выдавали его усиленные размышления над предложением даже на пороге небытия. Риндор одобрительно кивнул на это, ему не нравились разумные, сразу соглашающиеся на внешне выгодные предложения.

— Только по своей совести, — наконец ответил беглец, сипя из последних сил.

Призыватель расхохотался попытке ставить условия на краю гибели, аж выпустив волосы смертника из пальцев. Тот с глухим стуком приложился головой об пол, а Риндор ар Говш задумался. В принципе, времени на зачитывание полной клятвы служения нет. Можно использовать карту Исцеление, чтобы вытащить мужика, но потом придется тратить время на его уговоры или объяснения, а Каррет ждать не станет. В конце концов, пусть будет так! Возможно, сама судьба предлагает его племяннику встретиться с существом, имеющим частично свободную волю.

Кто-то из них наверняка подчинит другого, но в любом случае это пойдет на пользу в развитии племянника. Он либо станет учиться, чтобы взять под контроль своевольную карту, либо будет учиться, когда разумный из карты заставит его это делать. В том, что умирающий перед ним мужчина не захочет подчиняться эгоистичному сопляку, а приложит все силы, чтобы найти путь к свободе, Риндор не сомневался. Но для этого надо уровень повыше, чем начальный и годы развития. А там и дядя вмешается при необходимости. Даже, если новая карта приведет к гибели молодого призывателя, это снимет часть проблем, которые племянник принес просто своим появлением. Риндор ар Говш отдал будущее на волю провидению, просчитав, однако, возможные исходы и убедившись, что все они ведут к выгоде для призывателя.

Он достал карту из активатора и сильно прижал ко лбу угасающего мужчины:

— Хорошо, — произнес он, соглашаясь с условиями. — Повтори, что будешь служить.

— По своей совести буду служить, — прошептал упрямо гнущий собственную линию беглец.

В ту же секунду карта ярко вспыхнула и сияние охватило всего мужчину. Дождавшись, пока оно погаснет, Риндор ар Говш заботливо вернул карту в активатор и повернулся к заинтересованному его действиями Каррету:

— Я закончил, можно отправляться.

— Хорошо, — с доброй улыбкой и ледяными глазами кивнул Каррет. — Я как раз знаю хороший ресторанчик рядом. Они готовят прекрасное энчилада, мой повар даже специально выучил их рецепт. Давайте попробуем.

Интерлюдия 2 (после главы 17) Синдор, бывший призыватель второго уровня

Одноглазый старик набирался дорогим вином в дешевом кабаке. Ему изначально было все равно, где отметить крушение планов на будущее и предопределенность остатка жизни. Несмотря на приложенные за последний год усилия, все произошло совсем не так, как хотелось.

Оставшийся без активатора призыватель резко потерял ценность в глазах клана, но в подобных объединениях не разбрасывались ресурсами, поэтому использовали опыт старика для обучения молодого поколения. Точнее, для вкладывания знаний в голову неожиданно появившегося у начальства племянника. Синдор искренне хотел выслужиться и получить доступ к картам на исцеление и, возможно, на продление жизни. Но что-то сломалось уже в первый месяц его новых обязанностей.

Старик не хотел думать об этом, страшась увидеть собственные ошибки и глупость, поэтому сосредотачивался на финальном аккорде командировки. Сбежавший в неизвестном направлении талантливый призыватель второго уровня... Это не простили его наставнику. Явных репрессий не последовало, но Синдору отныне был прекращен доступ к клановым ресурсам, и он будет жить как обычный служащий организации. Это значило смерть от старости в ближайшие годы. Так думал сам одноглазый и поэтому завернул в первый попавшийся кабак, когда получил извещение из администрации о поражении в правах.

За час пития его восприятие притупилось и уже не таким и болезненным казалось будущее. Возможно, ему удастся провести его в комфорте, надо только еще раз пересчитать накопления. В конце концов, все мы смертны и смысл имеет, как тебе живется сейчас, а не как могло бы стать когда-то потом.

В момент наивысшего просветления к нему подсел низенький толстячок с открытым лицом и смешной мимикой:

— Уважаемый, разрешите составить вам компанию?! — экспрессивно попросил он. — Вы смогли найти в этой дыре прекрасное вино, и я тоже его хочу опробовать, но смаковать в одиночку — это алкоголизм! Позвольте я закажу еще кувшинчик и разделю его с вами?

Синдор подозрительно уставился на человека, но тут вспомнил предыдущие мысли жизни в комфорте, а также стоимость напитка, которым с ним предложили поделиться. На новую порцию ему бы денег сейчас не хватило, а прерываться не хотелось, поэтому он неохотно кивнул случайному незнакомцу.

Собутыльник оказался весьма располагающим собеседником и постепенно Синдор выложили историю своих злоключений за последний год. Информация тайной не была, по крайней мере, ему об это не сообщали, поэтому старик смело делился наболевшим. Под конец беседы он даже смог получить неплохую прибыль, когда согласился продать пару личных вещей Аландора новому знакомому. Тот оказался рекрутером клана, ищущем талантливых призывателей. Он заинтересовался пацаном, который за один турнир дошел до второго круга активатора и хотел попытаться его найти. Глупые надежды, как по мнению Синдора. Пацан ушел неизвестным порталом, а навестись по личным вещам можно только в ограниченном радиусе действия, если находишься в том же самом мире. Да и время, в течении которого предметы сохраняют отпечаток владельца, ограничено.

Иногда в голове Синдора проскакивали мысли, что его слишком подробно расспрашивают про сопляка, но вино было действительно хорошим и портить беседу из-за безосновательных подозрений совершенно не хотелось. Тем более, пацан сломал ему жизнь, и надо хоть как-то это компенсировать, например, вознаграждением за не нужную теперь мальчишке тетрадь, в которую тот записывал по памяти информацию об изучаемых картах.

Интерлюдия 3 (после эпилога) Газон Дирак, призыватель второго уровня, ликвидатор клана Дантар

В активаторе зазвенела карта, слышимая только Газону. Мужчина мысленно сосредоточился на артефакте и почувствовал его активацию, после чего установилась связь с абонентом.

— Дирак, тот случай, с сыном главы, лабораторщики поймали сигнал с нашей карты. Бегом к ним, что делать, ты знаешь. Снаряжение типа два, — раздался быстрый говор непосредственного начальства в голове. — Будут вопросы, связывайся.

Карта контакта отключилась, оставляя Газона наедине со своими мыслями. Их, впрочем, было немного. Если отправляют к мастерам артефактов в лабораторию, значит след обнаружен четкий и будет провешен портал. Тогда необходимо заранее прихватить снаряжение на задание, чтобы не терять время, а его тип начальство уже обозначило. Пора работать.

Мужчина быстро спустился со второго этажа в кладовую, забрал оттуда постоянно ожидающие в готовности вещи и активировал переход в главный замок клана. Он хорошо помнил историю с нелепой гибелью сына руководителя организации из-за которой сейчас отправлялся не известно куда. Как только выяснили личность виновного в происшествии, Газона сразу поставили в курс дела, переведя в режим ожидания и освободив от заданий, поэтому он уже был настроен незамедлительно выдвигаться по команде

Когда появилась информация о том, что призыватель третьего уровня, прямой кандидат в наследники клана убит на испытании, его отец был в бешенстве. Вряд ли здесь играла роль любовь к сыну, скорее было жалко подготавливаемого в течение десятилетий профессионала, которому можно спокойно передать управление организацией, когда придет время. И, разумеется, репутационные потери также имели место быть — никто не может безнаказанно уничтожать высшее руководство клана.

Были задействованы большие ресурсы, чтобы выяснить правду о произошедшем на испытании, и она всплыла, но, скорее, случайно. Обиженный на жизнь пьяница оказался прямым свидетелем ситуации и подробно рассказал о произошедшем. Убийца сына был из клана Изумруды, но предъявлять им претензии не стали, репутация бы спустилась еще ниже, если предать гласности проигрыш опытного призывателя девятнадцатилетнему недоумку. Тем более, пацан сбежал через одноразовый портал в неизвестном направлении.

Оставалось ждать, когда он призовет выигранную на испытании карту Перемещение Огнейчаки. Этот артефакт был создан мастерами клана Дантар, также, как и парная ему Огнечайка. Вместе они создавали мощную связку, обеспечивающую победу на первом уровне в испытаниях, но главное в данном случае — встроенный в Перемещение маяк. Неприятное на вид существо могло только телепортировать Огнечайку в определенной области. А еще оно подавало мощный сигнал со своими координатами, если меняло хозяина. Разумеется, это мог запретить текущий владелец карты, но он сначала должен знать о такой неочевидной способности нового существа или подозревать о ее определенной самостоятельности.

Наверняка, пацан не имел представления о том, что носит с собой потенциальный маяк и тому достаточно пятнадцати минут существования, чтобы отправить широкополосный сигнал. А уж поймать его — задача техников в лаборатории клана, куда сейчас и направлялся Дирак. Видимо, парень активировал эту карту на достаточное количество времени, его координаты уже записаны и теперь требуется навестить дерзкого призывателя.

Газон прошел проверку документов на входе и по коридорам добрался до лаборатории. Там уже заканчивали создание карты телепорта на заданные координаты.

— Получилась многоразовой, но можешь себе оставить после задания. Ведет в мир новичок в системе карт, локации там сканером не найти, только визуально, а это никому не нужно, — вручил Дираку свеженькую карту телепорта начальник лаборатории.

— А мне-то она тогда зачем? — набычился Газон, подозревая собеседника в интригах.

Впрочем, безосновательно. Ученый не хотел как-то воспользоваться ситуацией.

— Ну, сдашь назад значит. Не делай мне мозг, работы невпроворот, иди давай, — отмахнулся от него завлаб и стремительно растворился в группке сотрудников, что бурно обсуждала какой-то эксперимент.

Дирак с огромным трудом удержался от плевка на чистый пол лаборатории и прям на месте принялся облачаться в принесенное снаряжение. Пока он это делал, к нему подбежал местный техник кратко рассказал, что они ожидают от мира, из которого пришел сигнал. Внимательно выслушав справку, Газон активировал только что полученную карту.

Переход в новый мир прошел штатно, портал выпустил мужчину в лесу, местной ночью. Немедленно использовав несколько карт, он получил оптическую маскировку, персональную защиту, дополнительные чувства ощущения взгляда, увеличение физических характеристик и несколько существ для разведки. Процедура поведения после высадки в незнакомую местность давно отработана и обеспечивает максимальную безопасность телепортированного. Теперь необходимо найти пацана или нового владельца карты.

Наведение по такому сигналу имело большую погрешность в радиусе ста километров. При этом цель могла удаляться в любую сторону, но именно сейчас это не будет проблемой при определенной удаче. У того же старика, что рассказал всю историю про убийцу сына главы, выкупили кое-какие вещи пацана. Дирак использовал в сочетании с ними еще одну карту получил точное направление на цель и примерную дистанцию. Пять километров — очень удачная телепортация, не придется долго бегать.

Дальше все было просто. Выйдя к городу с аборигенами, где жил пацан, Газон нашел нужный дом и даже полюбовался на развлечения объекта поиска с какой-то девкой в постели. Наблюдение выполнялось с помощью существа разведки, позволяющего устанавливать зрительную связь с хозяином.

Дираку очень нравились новые возможности, которые у него появились с обретением активатора. Бывший военный разведчик, ветеран нескольких конфликтов и одной крупной войны, он в сорок пять взял в руки карту и стал избранным. Его прибрал к себе мощнейший клан Дантар, чтобы использовать опытного диверсанта в качестве ликвидатора. Дорогое обучение, многочисленные ресурсы, помощь с восстановлением изношенного организма — это все теперь приходилось отрабатывать. Но Газона вполне устраивала нынешняя занятость и непосредственное начальство.

Брать мальчишку он стал через пару дней, когда убедился, что тот не преподнесет неожиданных сюрпризов. Вокруг пацана наблюдалось нездоровая суета, видимо местные власти тоже хотели задать ему несколько вопросов, поэтому Дирак начал операцию за городом, куда цель отправилась на конную прогулку.

Все же идеально захватить сопляка не получилось, его одушевленная карта духовного бойца очень резко и решительно сопротивлялась, едва не уведя цель в глубь лесного массива. Конечно, их бы все равно нашли, но терять время на преследование совершенно не хотелось.

После захвата жертвы, Газон вытряхнул из нее всю важную информацию, все имеющиеся карты и с удивлением узнал, что совсем рядом есть бесхозная локация. Получить такой куш в единоличное владение было очень заманчиво, поэтому живым взять убийцу сына главы клана Дантар не удалось. Мертвые не смогут никому рассказать, что где-то есть сокровища.

Еще Газона заинтересовал духовный боец. Являясь поклонником боевых искусств, а особенно боев профессионалов, он был бы не прочь попробовать получить собственного спортсмена. Это послужило бы показателем статуса среди некоторых его знакомых. А сейчас наступало удачное время, когда работы по профилю ожидалось мало из-за временного перемирия его клана с другими и подходящего настроения повозиться с чем-то новым. Единственное, придется добиваться абсолютного подчинения сторонними средствами, ведь наложенные на бойца условия служения оставляли слишком широкий простор для свободы воли.