Противостояние

В важности этих занятий я убедилась, познакомившись с несколькими примерами из библиотеки. Сидела я там больше из-за слов Альтерии Чени, но как-то незаметно нашла подтверждение и тому, что нам говорили на первом, вводном, занятии, на котором была прочитана весьма познавательная лекция о действительной пользе самообороны, а в дальнейшем — и обучении какому-либо виду ведения боя. Я искренне впечатлилась найденными в хрониках случаями, когда, желая нанести удар по магу — особенно в военное время — враги били по проводнику. Волшебник тогда оказывался в крайне уязвимом положении: резерв мог опустеть довольно быстро, другого проводника — не оказаться рядом, или (бывали и такие прецеденты) другой маг мог отказать коллеге в помощи, из-за чего изначально поставленная цель так или иначе достигалась. Нечасто, но такое все же бывало, и я хотела максимально оградить себя от подобного. К тому же и от обычных грабителей на улице проводник защищен едва ли лучше обыкновенного человека, так что я действительно намерена научиться противостоять физической агрессии. Важно только не умереть от усталости в процессе обучения.

Впрочем, вместе с усталостью горячая вода вымывала и упаднические мысли, поэтому из ванной я вышла заметно посвежевшей и повеселевшей. Сделав заметку на листе-напоминалке о том, что в ближайший выход в город нужно будет обязательно купить греющие камни для воды, бросила в шкатулку янтарную пластинку с какой-то веселой, жизнеутверждающей музыкой и собрала мокрые волосы в пучок на макушке, после чего села у окна гипнотизировать стоявший там горшок с проклюнувшимся в нем зеленым росточком. Пока по бытовке ни у кого, кроме Церебры, у которой получилось левитировать несколько капель воды, успехов не было, но я не теряла оптимизма. Каждый день, вне зависимости от самочувствия и настроения, я по очереди пробовала себя во взаимодействии с разными стихиями. Вчера были неудачные попытки подружиться с воздухом, сегодня я изображала из себя агронома-любителя.

Пятнадцать минут настойчивого гипнотизирования зеленого росточка ничего не дали — он не подрос ни на миллиметр, поэтому раздавшемуся стуку в дверь я сначала обрадовалась. А потом насторожилась. Поплотнее запахнув халат и обмотав вокруг пучка упущенную прядь, мрачно поинтересовалась:

— Кто там?

— Эмм... твоя ожившая мечта? — задумчиво-вопросительно ответили из-за двери.

Я облегченно вздохнула и поспешно открыла дверь. В коридоре, заговорщицки улыбаясь, стояли Нати и Солэйр. Посторонилась, пропуская подруг в комнату. Лэйри мгновенно оккупировала кровать, подгребая под себя мою подушку-морковку, Натали же для начала степенно поставила на стол пирожные из столовой и чай в упаковке, после чего без зазрения совести устроилась рядом с подругой. Я не любила, когда кто-то пытался расположиться на моей кровати — даже старшего брата гоняла за это, — но этим девушкам почему-то позволяла такое. Наверное, потому, что сама вела себя точно так же, когда оказывалась у них в гостях.

— В честь чего праздник? — полюбопытствовала я, с искренним интересом глядя на торт. — И почему — ожившая мечта?

— Признавайся честно, — потребовала Лэйри, — ты же мечтала о том, чтобы за дверью оказался не Николас, верно? — Я кивнула. — Ну тогда откуда вопросы?

Усмехнулась, признавая ее правоту, и отобрала у Солэйр подушку. Обниматься с ней, конечно, удобно, признаю и даже понимаю желание Лэйри, но к этой морковке я относилась очень ревниво. Усадив отобранный трофей обратно в изголовье, кивнула на стол:

— А пирожные?

— Мы празднуем день без нежных поцелуев, крепких обнимающих рук и теплых затуманенных глаз, — подмигнула Наталия. — В общем-то, для тортика повод и не нужен, но то, что наши маги оказались куда более понимающими и адекватными, чем предполагалось, нельзя просто так оставить без внимания.

— А если серьезно, то после очередного издевательства надо мной я просто хочу сладкого, — не стала скрывать истинной причины Солэйр, кидая нежный взгляд на коробку. — Оно, как ничто другое, помогает восстановить силы. Так что хватит уже разговоры разговаривать. Мне нужен горячий чай и мой кусочек торта!

После замечательного, теплого вечера в компании подруг и веселых разговоров идти на психологию поведения магов не хотелось. С утра в любом случае на пары не хочется, но если обычно после таких вот встреч просыпаешься с улыбкой, с готовностью подарить эту улыбку окружающим, то в день, когда стоит эта дисциплина, хочется кого-нибудь покусать.

Преподает ее, естественно, маг, и мне он кажется худшим представителем своего племени, человеком, в котором собраны все самые жуткие кошмары проводников. Особенно злила его манера постоянно подчеркивать наш статус. Мы были для него не людьми, нет. Как раз мистер Райворт и видел в нас резервуары на ножках. На своих парах обращался к студентам не иначе как "проводник Дервентон", "проводник Эрклик". И рассказывал не о том, как идет психологическое становление мага — от наполненного всепоглощающим ощущением Силы подростка до трезвомыслящего, взрослого волшебника, — а о том, как должны вести себя мы рядом с этими величайшими людьми. Для него не существовало сотрудничества — для него были Маги и те, кому позволено находиться рядом с ними и служить им. С профессором Чени, что было вполне закономерно, отношения у него были более чем натянутые — Райворт не стеснялся в выражениях, комментируя то или иное ее высказывание. Самым мягким эпитетом, которым он наградил эту женщину, было "маразматичная старуха", и наш курс быстро понял, что упоминать преподавателя психологии взаимодействия в присутствии этого индивида не стоит.

Но в этот раз тихо отсидеться на его паре, пытаясь пропустить мимо сознания лекцию, не получилось. Райворт начал утро с опроса.

— Итак, — начал он, в который раз не потрудившись поздороваться, — кто из вас вчера, после первого практического занятия, помог своему магу? Поднимите руки!

Примерно половина курса, в основном — начавшие заливаться краской девушки, подняли руки. Преподаватель мгновенно изменился в лице. Сузив глаза, он, до сего момента и так не лучившийся радушием, злобным взглядом обвел кабинет.

— Сейчас начнется, — прошептала Нати, пригибаясь к парте в надежде спрятаться за спинами однокурсников. Мы с Солэйр повторили за ней, но, даже почти забравшись под стол, со своего места я видела гневно раздувающиеся ноздри Райворта.

— И почему, позвольте узнать? — громыхнул преподаватель. — Это ваша прямая обязанность! Я вам только на прошлом занятии объяснял, как это важно! Впервые использующий Силу волшебник не отдает себе отчета в том, насколько он использует резерв! И, хотя профессор Деррит следит за тем, чтобы не произошло чего-то ужасного, вашей прямой обязанностью было прийти к своему магу и предложить ему или ей свои услуги!

Он объяснял, конечно. Райворт явно переоценивает свои преподавательские способности, ибо действо, творящееся на его паре, я могу охарактеризовать только как плохую попытку промывания мозгов. Страшно осознавать, что такому человеку доверили такой предмет, как психология. Он ведь должен нам объяснять, что из себя представляет маг, как он воспринимает окружающий мир, он не должен настраивать нас против тех, с кем мы связаны — на ближайшие пять лет или на всю жизнь. Причем, если верить словам Альтеи, моей соседки напротив, на открытых занятиях, в присутствии других преподавателей, ректора, проверяющих Райворт становится идеальным. Мне самой не довелось пока с этим оборотничеством столкнуться, но, думаю, в день, когда этот маг окажется способен не только указывать проводникам "их место", но и внятно рассказать что-то по своему предмету, я сама предложу Ники выбирать, что будет определять наши отношения в дальнейшем.

А может, руководство прекрасно осведомлено о том, как проводятся эти пары, и держит Райворта в противовес излишне демократичной Альтерии Чени? Не удивлюсь. Магам высшего эшелона вряд ли нужно, чтобы проводники могли почуять даже намек на свободу, а слова Райворта, какой бы чушью они ни казались, все равно запоминаются и остаются в сознании.

— Проводник Этеллет! — преподаватель подлетел к парте Уилла, хлопнув по столешнице ладонями, из-за чего парень вздрогнул, и навис над ним: — Объяснитесь! Почему вы не помогли своей волшебнице после ее первого обращения к магии?

Уилл замялся, не зная, какой ответ покажется Райворту верным. Мнится мне, что такого ответа не существует в принципе.

— Ну... — глубоко вдохнув, попытался ответить честно, — она не просила об этом...

— Вы — мужчина! — оборвал его Райворт. — Вы должны принимать решения и не идти на поводу у женской гордости!

Солэйр по другую сторону от Нати тихо застонала, прикрыв рот ладонью, но я и несколько человек ее все равно услышали. И, в общем-то, разделяли это невербальное выражение понятной всем эмоции. Райворт противоречил сам себе и вертел "аргументами" так, как ему это было выгодно. На первой лекции, глядя нашим парням в глаза, он заявил, чтобы они даже не думали кичиться своим физическим превосходством и пытаться помыкать своей волшебницей, ибо маг в отношениях — всегда главный. Интересно, а девочек это тоже касается? Мы, по его представлению, тоже должны были вломиться в комнаты наших волшебников — и насильно пополнить им резерв?

Отвернувшись от разве что слюной не брызжущего Райворта, заметила взгляд Церебры, устремленный на этого "преподавателя". Насколько я успела узнать эту замкнутую девушку, она была довольно хладнокровной особой, предпочитающей не демонстрировать своих эмоций. Поэтому сильнейшее отвращение в ее глазах меня поразило. Она даже не пыталась скрыть того, насколько противен ей этот человек, а я впервые задумалась о том, каково Церебре было на Распределении услышать "Проводник". Она ведь умная, очень. У нее невероятный склад ума, она схватывает все мгновенно, она даже на бытовке первая смогла сделать что-то с теми крохами Силы, что нам доступны. Будь она волшебницей, Церебра достигла бы очень многого, я ни секунды в этом не сомневалась. Если я хотела просто быть сильной и независимой, то моя тихая однокурсница наверняка принесла бы много пользы, придумывая заклинания и новые возможности использования Силы. Каково ей теперь понимать, что ничего этого уже не будет? Что все ее возможности ограничены лишь простейшими бытовыми заклинаниями, а все, что она могла бы предложить, будет воплощено в жизнь другими? Что ее дальнейшая жизнь теперь во многом зависит от Лэрика, ее мага?

Церебра всегда была спокойной, не позволяя никому увидеть даже намека на разочарование в собственной судьбе, но я вдруг остро почувствовала, что она задыхается в ограничивающем ее предназначении. А потому понимала и полностью поддерживала ее отвращение к Райворту. Вряд ли человек, относящийся к проводникам как к собственности, отказывающий им в праве на личную свободу и собственное мнение, заслуживает уважения.

Церебра, вероятно, почувствовав мой взгляд, посмотрела на меня. На какое-то время мы разделили с ней сожаление о том, что все вышло не так, как мы хотели, но в это странное, недолгое, почти мистическое единение ворвался голос нашего преподавателя:

— Проводник Леверли! — Солэйр с несчастным выражением лица подняла голову. — Могу я узнать вашу "уважительную" причину?

— У нас с Грантом договоренность. Пока он не почувствует, что ему нужна моя помощь, он ко мне не лез... эээ... я его не беспокою.

Райворт подскочил к нашему ряду, остановившись рядом со мной, так неудачно севшей с краю, и наклонился к Солэйр:

— Не думайте, что я не заметил вашей оговорки, проводник Леверли, — зашипел он. Я максимально отклонилась назад, чтобы меня не задели ни его темная аура, ни черная закручивающаяся воронка за плечами. — Про неуважение к магу мы с вами поговорим отдельно, когда вы останетесь после пар и придете на дополнительное занятие. А сейчас запомните одно, — выпрямившись, Райворт вернулся на преподавательское место, обвел взглядом аудиторию, убеждаясь, что внимание курса приковано к нему, и понизив голос, продолжил: — У вас с магами не контракт на договорной основе, когда вы можете наставить на выгодных вам условиях. Ваше предназначение — пополнять резерв тогда, когда это нужно магу, и всё. Если я еще раз услышу, что вы поставили свои интересы выше интересов волшебника, вы будете наказаны.

Атмосфера в аудитории стала более тяжелой, мрачной. Насупившиеся проводники исподлобья смотрели на преподавателя, и наверняка у каждого, как и у меня, возникло желание отправить этого... кхм... в свободный полет с крыши северной башни. Этому беспринципному, заносчивому мерзавцу в свое время повезло чуть больше, и данный выбор Судьбы уже не изменить, но это не делает его сверхчеловеком, а нас — недолюдьми.

Оставшаяся часть пары прошла под монотонный бубнеж о величии магов и подножном положении проводников, который мы уже не слушали, погрузившись каждый в свои мысли. Возможно, мне казалось, но наш курс состоял из людей неординарных. Мы были способны на большее, гораздо большее, чем исполнять роль резервуара на ножках. Большей гадины среди магов, чем Райворт, я не видела — даже Ники уступил ему это почетное звание, — но, возможно, в знакомстве с ним был и плюс: это заставит нас предпринять что-то, а не соглашаться молча с подобными утверждениями, которые Академия пять лет вбивает в головы студентов.

До совершеннолетия ты знаешь о магах и проводниках многое — и в то же время все это будет самой общей информацией. И уж точно никакого представления не имеешь о том, что творится внутри сообщества приближенных к Силе. Для обычных людей проводник — человек, находящийся рядом с волшебником, пополняющий его резерв, официально разрешенное "лево", при этом имеющий возможность строить свою жизнь, карьеру, пользующийся некоторым уважением. Да, шепотки все равно есть, но они не осуждающие. Далекие от магии люди в любом случае будут обсуждать нас, однако для них все эти постельно-резервные отношения останутся хоть и странной, но все же незыблемой частью мироустройства.

Маги, как оказалось, видят все немножко в другом свете. Мне начинает казаться, что Альтерия Чени — это исключение из правила. Вспомнилась вдруг волшебница, к которой в первый день учебы я подошла спросить дорогу в лекционный зал: пренебрежение, грозящее в скором времени обогнать в своем "величии" снобизм Райворта. Он, случаем, не ведет у них "Этику поведения мага"? Не такие уж далекие друг от друга дисциплины, зато ломать сознание можно сразу на двух фронтах.

После пары, с которой Райворт ушел так же, как на ней и появился — не проявив ни малейшего признака вежливости и воспитанности и не попрощавшись со студентами, наш курс проигнорировал возможность перекусить, направившись сразу в новую аудиторию. Магическая география мира являлась объединенным предметом, а потому скорая встреча с нашими "вторыми половинками" радости почти никому не добавляла. Разве что такие красавицы, как Таис, пропускавшие мимо ушей слова абсолютно всех преподавателей, не шли по коридорам мрачнее грозовой тучи, но даже их компания веселой тоже не казалось: видимо, сегодня Райворт пробрал всех.