Волчица и пряность. Том 1

— Теперь я уже много тебе задолжала, — сообщила Хоро и, не раздумывая о том, что подумает Лоуренс, схватила со столика ещё кусок хлеба и принялась его уничтожать.

Лоуренс почувствовал облегчение от того, что Хоро, успокоившись, не стала к нему цепляться. Она же доела хлеб, похлопала его по руке и деликатно зевнула. Я плакала, значит, я устала.

— Хочу спать. Ты тоже будешь ложиться?

— Да, наверное, сейчас и лягу. А иначе будет лишняя трата свечи.

— Ху-ху, — хихикнула Хоро, подняла ноги на кровать и улеглась. — Слова торговца.

Тогда Лоуренс задул свечу, погрузив комнату во мрак. Его привыкшие к свету глаза не различали ничего. Небо было ясным, но света звёзд, проникавшего в окно через щели в ставнях, было совершенно недостаточно. Лоуренс, досадливо дожидаясь, пока привыкнут глаза, в то же время пытался нащупать свою кровать под окном в дальней части комнаты. Потом осторожно двинулся к ней, стараясь не зацепить угол кровати Хоро.

Добравшись, наконец, до своей кровати, он нащупал край и осторожно лёг. Раньше он уже чувствительно стукнулся об угол кровати, это заставило его быть осторожней.

Но эти заботы не позволили ему сразу кое-что заметить. Когда он лёг, в кровати уже кто-то лежал.

— Ка... кого?..

— Не говори ерунды, — ответил немного сердитый и в то же время дразнящий голос.

Хоро потянула его за одежду вниз, одновременно сдвигаясь, чтобы освободить ему на кровати место.

Упругое и в то же время мягкое тело, свойственное девушкам, разительно отличалось от той хрупкой Хоро, которую он обнимал совсем недавно. Лоренс не мог воспрепятствовать сердцу забиться чаще. В конце концов, он был здоровым мужчиной. Он и сам не заметил, как обнял и прижал к себе Хоро.

— Давишь! — укоризненно воскликнула она, и Лоуренс ослабил объятия, не собираясь, впрочем, выпустить её из рук.

Хоро и не пыталась освободиться, вместо этого она дотянулась до его уха и прошептала:

— Ты, твои глаза привыкли?

— Что?..

...всё это значит? — хотел он спросить, но Хоро приложила к его губам тонкие пальчики.

— Наконец-то я вспомнила, что хотела сказать тебе...

От шёпота Хоро сильно щекотало в ухе. Но это ощущение не несло с собой тепла дружеской близости, слова Хоро создавали странное чувство. Это было не благодарностью или чем-то ещё в этом роде.

— Уже поздно. Уже какие-то трое стоят за дверью. Наверняка это не просто посетители.

Он ещё не успел осознать её слова, когда заметил, что на Хоро надет плащ. Она подтянула руку, и Лоуренс смог в темноте разглядеть у своей груди свою куртку, которую он снял, собираясь лечь.

— Мы на втором этаже. К счастью, снаружи никого. Готов?

Сердце Лоуренса бешено застучало, Хоро медленно поднялась с кровати, тем временем Лоуренс, прячась под одеялом, надел куртку и плащ. Когда он прицепил к поясу серебряный кинжал, Хоро, встав перед дверью, сказала:

— Рассмотри всё моё тело в лунном свете.

После этого скрипнул открываемый деревянный ставень. Хоро вскочила на подоконник и без промедления спрыгнула вниз.

Лоуренс, торопясь, поднялся с кровати и тоже забрался на подоконник. В дверь стали ломиться, и это заставило его без колебания отправиться следом. После мгновенного неприятного ощущения падения по ногам ударила твёрдая земля. Не сумев удержаться на ногах, Лоуренс шмякнулся наземь всем телом, словно лягушка. Хорошо ещё, что у него ничего не было сломано, но зато Хоро тут же рассмеялась. Впрочем, смех не помешал ей протянуть ему руку, чтобы помочь подняться.

— Бежим. Повозку бросаем.

Лоуренс изумлённо посмотрел в сторону конюшни. Там стоял не просто не слишком дорогой, но сильный конь, это был первый конь, которого купил Лоуренс. Ему хотелось броситься к конюшне, но трезво мыслящая часть его разума, удержала. Правота Хоро была яснее пламени свечи. И Лоуренс, стиснув зубы, остался.

— Им ничего не даст, если они убьют коня. Когда станет спокойней, тебе надо будет просто вернуться за ней, — сказала Хоро, глядя на его терзания.

Лоуренсу только на это и оставалось рассчитывать. Он кивнул, глубоко вздохнул и взялся за руку Хоро.

— Да, так.

Когда Хоро помогла Лоуренсу подняться, она торопливо распустила шнур, завязывавший мешочек с пшеницей и достала примерно половину зерна.

— На всякий случай. Возьми часть.

Одновременно со словами она пихнула пшеницу в нагрудный карман Лоуренса, не дожидаясь его согласия. Он почувствовал жар на своей груди, должно быть, зерно нагрелось от тела Хоро. К тому же она сама обитала в этой пшенице.

— Давай, топай скорей, — крикнула Хоро с насмешкой, присущей общению верных старых друзей, Лоуренс открыл, было, рот, но лишь молча кивнул, и они пустились бежать по ночному городу.

— И то, что я хотела тебе сказать. Если та гильдия разузнала об этом юнце, легко может произойти и обратное. Они должны были насторожиться. Мы обратились в ту гильдию, естественно, если эти постараются заткнуть нас.

Дорога была мощена, по ней было удобно бежать даже при тусклом свете луны. Они пробежали по пустынной улице, а потом повернули направо в проулок. Там оказалось куда темнее, Лоуренс еле различал дорогу, но Хоро без колебаний продолжала бежать и тащить его за руку, и он, спотыкаясь, умудрялся следовать за ней.

Пробежав примерно квартал, Лоуренс услышал позади крики, среди которых разобрал "гильдия Милонэ", обернувшись, он заметил нескольких бегущих людей. Похоже, они знали, что единственное место, куда могли направиться беглецы, это здание местного отделения этой гильдии.

— Всё. Дороги я не знаю, — проговорила Хоро на перекрёстке, от которого расходились три дороги.

До этого места она бежала, таща за собой Лоуренса. Тот посмотрел на луну и прикинул схему Паццио.

— Туда.

И они побежали к западу. Паццио — самый старый город в этих краях. Здания не раз перестраивали и расширялись, из-за чего переулки петляли змейками. Однако Лоуренс был в этом городе много раз. Время от времени он и Хоро выскакивали на большую улицу проверить своё местоположение и снова возвращались в переулки, подходя таким образом всё ближе к гильдии Милонэ.

Впрочем, им противостояли тоже не дураки.

— Стой, — Хоро дёрнула Лоуренса за рукав куртки. — Там стоят.

Если отсюда повернуть направо, пройти прямо до большой улицы и по ней налево, гильдия Милонэ будет впереди в четырёх кварталах. У крупной торговой гильдии и погрузочная площадка большая. Добежать туда, и наёмники уже не смогли бы до них добраться. В торговом городе лучшая охрана — золото под знаком гильдии.

— Проклятье. Мы так близко.

— Ху-ху-ху. Давненько у меня не было охоты, но впервые охотятся на меня.

— Как-то беззаботно говоришь. Выхода нет, идём в обход.

Лоуренс повернулся и пошёл обратно тем же путём, а потом взял направо. Он рассчитывал пройти другим переулком, сделать крюк и снова направиться к гильдии Милонэ.

Однако, повернув направо, он был остановлен — Хоро вцепилась в его одежду обеими руками и оттянула к стене.

— Здесь! Они должны быть здесь! Найти!

Словно вернулся ужасный кошмар той ночи, когда волки напали на Лоуренса. Двое мужчин яростно пробежали по ближайшему переулку. Если бы Лоуренса не остановили, он бы угодил капкан.

— Дерьмо, у них много людей. И город они знают.

— Хмм... Складывается всё довольно неудачно, — произнесла Хоро, стягивая капюшон и обшаривая своими ушами окружающее пространство.

— Может, разделимся?

— Хорошая мысль, но у меня тоже кое-что есть предложить.

— А именно?

Топ-топ-топ — доносились с разных сторон шаги. Не было сомнений, что вся главная улица взята под наблюдение. Надо полагать, в расчёте перехватить добычу, когда она выйдет из какого-либо переулка.

— Пока я, выскочив на главную улицу, отвлекаю их столько, сколько смогу, и потом убегаю, ты тем временем...

— Постой-ка. Это же...

— Так же будет хорошо? А если просто разделимся, будет плохо — поймают тебя. Меня одну бы не поймали, а тебя поймают. Кто тогда будет вести дело с той гильдией? Почему бы тебе не попросить меня помочь тебе, открыв мои уши и хвост? Разве так нельзя?

Мысли переполняли голову Лоуренса. Он уже раскрыл гильдии Милонэ монету, содержание серебра в которой будет снижено. Если сейчас бегство сорвётся, он и Хоро попадутся. Тогда у них не будет выбора, кроме как использовать себя в качестве козыря. Иначе говоря, пригрозить выдать другую сторону. Да и в любом случае переговоры вести мог только Лоуренс.

— Но так всё равно не получится. Покажешь свои уши и хвост — гильдия Милонэ может выдать тебя Церкви. А торговый дом Медио — тем более.

— Меня же не должны поймать, так? А если поймают, примерно день я бы смогла прятать уши и хвост. А за это время ты придёшь и спасёшь меня, — демонстрируя свою уверенность, Хоро бесстрашно улыбнулась Лоуренсу, пытавшемуся её остановить. — Я мудрая волчица Хоро. Если даже мои уши и хвост будут обнаружены, я с каждым, кто ко мне притронется, поступлю, как волчица, и смогу легко выпутаться из этого.

Лоуренс увидел, как её клыки блеснули в хищной улыбке.

Однако ему вспомнилось чувство, которое он испытал, обнимая плакавшую от одиночества Хоро. Её маленькое, почти исчезавшее тело. Ему казалось немыслимым отдать её нанятым за деньги головорезам.

И эта Хоро сейчас с усмешкой сказала ему:

— Ты, тебе надо получить деньги и открыть лавку. А недавно я сказала, что много тебе задолжала. Хочешь сделать меня бесчестной волчицей?

— Не глупи. Слушай, если тебя поймают, тебя убьют. Это не уравновешивает твой долг. Тогда уже я влезу в долг, который уже не смогу тебе вернуть.

Лоуренс чуть не кричал, но Хоро с лёгкой улыбкой качнула головой и уткнула указательный пальчик в его грудь:

— Одиночество — болезнь смертельная. Всё уравновешено.

Слова Хоро сопровождались благодарной улыбкой, отчего Лоуренс не смог найти слов для ответа. А она продолжала стрелять словами, расширяя пробитую брешь.

— То, в чём я уверена — ты быстро меня вернёшь. Я в это верю. Обязательно придёшь забрать меня.

Сказав это, Хоро быстро обняла безмолвного Лоуренса, вывернулась из его рук, которыми он хотел её удержать, и побежала прочь.

— Здесь! Улица Ройн! — раздалось на главной улице, как только Хоро выскочила из переулка.

Топот бежавших людей стал удаляться.

Лоуренс крепко закрыл глаза, тут же открыл и побежал. Он чувствовал, что, упустив эту возможность, он может уже не встретиться с Хоро. Сначала бежал, спотыкаясь, по тёмным переулкам, потом перебежал главную улицу и снова нырнул в переулок, по которому двинулся на запад. Суматоха на улицах не утихала. При всём своём старании долго он продержаться бы не смог. Если городскую стражу привлечёт шум, ситуация может получить иное, но весьма неприятное развитие.

Лоуренс продолжал бежать, он снова бегом пересёк главную улицу и углубился в переулок на другой стороне. После этого надо будет где-то свернуть направо, выйти на главную улицу, взять налево, и там будет гильдия Милонэ.

— Один? Двое должно быть! — донеслось до Лоуренса сзади наискосок.

Возможно, Хоро поймали. Или она смогла сбежать. Если сбежала — хорошо. Нет, ему надо обязательно надеяться на это. И Лоуренс выскочил на широкую, залитую лунным светом, улицу и рванул влево, уже не глядя, что творится вокруг.

Сзади тут же кто-то закричал: "Вот он!". Лоуренс лишь наддал, домчался до гильдии Милонэ и изо всех сил заколотил в ограду разгрузочной площадки.

— Это приходивший днём Лоуренс! Помогите! За мной гонятся!

Разбуженные работники, дежурившие на разгрузочной площадке, прибежали, сняли железный замок и впустили Лоуренса. Едва он проскользнул внутрь, набежали мужчины с деревянными дубинками.

— Стой! Эй, отдайте этого типа нам! — крикнул один из них, обрушивая удар дубинки на железную изгородь.

Гчаннн — громко отозвалась изгородь. Остальные мужчины вцепились в закрывшиеся ворота и попытались её открыть. Однако работники гильдии, каждый день работавшие с тяжёлыми грузами, были достаточно сильны, чтобы не дать нападавшим преуспеть в их намерении.

В разгар противостояния из гильдии вышел пожилой мужчина и закричал нападавшим:

— Уважаемые! По-вашему, это здесь что?! Это отделение гильдии Милонэ в городе Паццио, собственность великого маркиза Милонэ, мы официально признаны тридцать третьим герцогом Раондиром! Эта изгородь принадлежит маркизу Милонэ, и каждый, находящийся за ней, является гостем маркиза! А гости маркиза пребывают под защитой великого герцога Раондира! Знайте же это!

Его полная достоинства громогласная речь заставила преследователей отступить от забора, а чуть позже прозвучал свисток городской стражи. Стоявшие за забором мужчины, похоже, знали, когда следует отступить, они развернулись и побежали прочь со своими дубинками.

Работники гильдии некоторое время стояли неподвижно, провожая пришельцев взглядом, а когда топот затих, заговорил тот пожилой работник, давший нападавшим столь блистательную отповедь:

— Такой шум посреди ночи. Что за дребедень творится?

— Прошу простить нарушение приличий. И прежде всего, хочу сказать спасибо за моё спасение.

— Спасибо скажешь великому маркизу Милонэ, пребывающему у себя в стране. Что это были за типы?

— Возможно, их нанял торговый дом Медио. То, что я вступил в дело с вашей гильдией, им, кажется, не по нраву.

— Хо-хо-о. Ты готов ради торговли ходить над пропастью. Мне такие давненько не попадались.

Лоуренс вытер пот со лба и ответил с улыбкой:

— Мою безрассудную спутницу могли окружить.

— Помочь ей — нелёгкая работа.

— Однако, как бы мне ни хотелось о таком думать, но моя спутница могла им попасться. Могу ли я поговорить с главой отделения господином Мархайтом?

— Мы отделение иностранной гильдии. Мы привыкли к попыткам убийства или поджога. Уверен, его уже известили, — ответил мужчина с обнадёживающей улыбкой.

Однако именно поэтому глава такого отделения должен быть невероятно потрясающим человеком. Вопрос ещё, станет ли такой обеспечивать нам безопасность, — мелькнуло тревогой в голове Лоуренса, но он прогнал эту мысль. Должен будет. А сверх того с его помощью Лоуренс обеспечит себе прибыль. Это возмещение за волю, которую проявил он как торговец, и за самопожертвование Хоро.

Лоуренс глубоко вздохнул и кивнул.

— Ладно, тебе тогда лучше подождать внутри. Даже вино из винограда не будет хорошим, если не дождаться, — сказал пожилой работник.

Однако Лоуренсу при мысли о Хоро трудно было согласиться с последним. Мужчина же, явно привыкший к подобным ситуациям, спокойно добавил:

— Если дорога сюда станет безопасной, она должна прийти сюда? Скажи мне её имя, опиши внешность, и я укрою её даже от преследования Церкви.

Последнее было явным преувеличением, но Лоуренс почувствовал себя спокойней.

— Благодарю. Я уверен, что моя спутница придёт сюда. Её зовут Хоро. Невысокая худенькая девушка в плаще.

— Хо-о, девушка, значит? Наверное, красивая?