— Моя мать приходится... — тут Александр оборвался. — Приходилась ей двоюродной сестрой. Умерла во время мора... Все умерли... Лишь я остался. А ты часом не Дмитрий?

— Нет, я его брат Макар. Дмитрий погиб... Из всей семьи я тоже только один остался. Но это долгая история. А как тебя величать?

— Александр Борисович Холодов, — гордо произнёс юноша.

— Холодов? Так я слышал про твоего батьку! А как же ты среди купцов оказался?

— Это тоже долгая история. Давай как-нибудь в другой раз об этом поговорим.

— Хорошо, — согласился Макар.

К разговору двух родственников, неожиданно нашедших друг друга, внимательно прислушивались два человека. Первый — это Алексей Кувшинов, а второй Пётр Стриж. Алексей откровенно порадовался за друга. Видно, что этот Макар справный воин и своему родственнику всяко поможет делом или советом. Пётр же немало удивился. Все считали, что отроки, убившие казанского царевича, погибли. А тут вон как: живы и здоровы. Да ещё, похоже, являются хозяевами обоза. А ведь они оружейному делу обучены... Почему бы Макару не сманить молодцев к себе в острог? Получше иного кузнеца будут. Свойства металлов знают, печи ладить умеют, да и руки из нужного места растут... Хотя, сейчас им ничего не угрожает, и они спокойно могут возвратиться в Москву. Великий князь, скорее всего, бегство им простит. Да и нету больше Казанского ханства. Есть Российское царство...

— Макар, а ты не знаешь, здесь поблизости есть хотя бы церквушка? — тем временем спросил Александр. — Не хочется православную душу в степи хоронить.

— Так до нашего острога вёрст семьдесят будет. Там и церквушка есть, и батюшка тоже.

— Вашего острога? — удивился Холодов.

— Да, на острове Малая Хортица, что на Днепре стоит, есть у нас свой острог. Мы как раз туда направляемся. Те земли нам сам Великий князь Михаил Олелькович пожаловал. Если хочешь, там и похороним вашу покойницу. За два дня с ней ничего не случится. Чай не лето...

— Сейчас, подожди, — кивнул Александр и громко обратился к одной из женщин, что стояли возле покойницы. — Елена Романовна, можно тебя на минутку?

"Елена Романовна?! — мысленно изумился Пётр. — По имени отчеству к купчихе? Тут не каждого боярина так величают... Неужели сбежавшие княгини тоже здесь? Да, ситуация всё чуднее и чуднее... Как же их угораздило вместе очутиться?"

Агент по особым поручениям не видел ни разу княгинь в лицо, зато их имена помнил отлично. Кроме этого, он владел полной информацией об отроках, вернувшихся из Южной империи. Легко мог по внешнему виду опознать каждого.

Должность обязывала. Только о ней знали единицы. Да и не любил Пётр понапрасну "светиться". Сейчас тоже решил не проявлять излишнего любопытства, поэтому незаметно оставил купеческий обоз и пошёл к своему. Туда, где находился связанный пленник. Хотелось узнать подробности, как степняки здесь оказались и с какой целью? Ведь поблизости нет ни торговых путей, ни населённых пунктов. И вообще, эту встречу иначе, как чудом, не назовёшь. Подобное могло случиться летом, но чтобы зимой...

Глава 9.

Пленник ничего не скрывал. Да и зачем? Пётр перед началом допроса его удобно усадил, дал испить травяной настой, чтобы меньше болела голова. Всё-таки он ею здорово приложился об землю. Правда, руки пленнику развязывать не стал... Вдруг взбрыкнёт? После этого стал задавать вопросы. Вскоре Пётр узнал, что зовут степняка Шонкар. Что родом он из юрта мурзы Кожая, вассального крымскому хану. Обитает род вдоль реки Аксай, которая впадает в Дон. Но этим летом на них напали ногайцы и многих побили. Пришлось уходить за Дон поближе к османской крепости Азак.

— А чего же османский султан не защитил вас от ногайцев? — слегка усмехнулся Пётр. — Насколько я знаю, Крымский хан считается его младшим братом (вассалом).

— Э-э... — недовольно поморщился Шонкар. — Где мы и где султан? Да и непонятно, кто сейчас является султаном? В крепости сказали, что летом умер Баязид II. А кто вместо него — неизвестно. К тому же османы сейчас воюют с византийцами. Видать те их крепко прижали...

— Почему так думаешь? — заинтересовался агент по особым поручениям, хотя о ближайших событиях в Османской империи знал намного больше пленника.

— Из Азака забрали почти всех хороших воинов. А те, кто остался, только и годны, чтобы торговцев обирать. Кстати, мы здесь очутились именно из-за торговцев.

— Вот как! — Пётр сделал вид, что удивился. — Расскажи.

— Мурза наш — Кожай, ездил в Азак по своим делам. Когда приехал оттуда, собрал воинов и сказал, что надо догнать один торговый караван и напасть на него. Всю добычу оттуда мы можем забрать себе, а вот купцов необходимо взять живыми и доставить в крепость.

— А много у Кожая воинов?

— Много. Десять раз по две руки. И ещё три десятка постоянно при нём.

— А почему тогда вас так мало оказалось возле купеческого обоза? — удивился Пётр.

— Кожай разделил всех на пять отрядов, каждый из которых должен был самостоятельно искать купцов.

— Значит, повезло только твоему отряду?

— Как же, "повезло"! — невесело усмехнулся Шонкар. — Сначала, после трёх дней поисков, погода испортилась... Буран неожиданно налетел. Пришлось искать убежище, чтобы не сгинуть. Хвала Аллаху, нашли удобный овраг. А буран всё не унимался. Несколько дней шёл. Мы уже голодать начали. Пришлось съесть парочку заводных лошадей. Когда, наконец, погода успокоилась, то мы не знали, куда идти дальше? Потеряли дорогу. Степь изменилась до неузнаваемости. Мало того, на небе тучи и снег постоянно валит. Пошли наугад. Если стоять на месте, то точно пропадёшь. Особенно без дров. Четыре дня блуждали. Потом вышли к какой-то рощице и устроили себе стоянку. Решили отдохнуть пару дней. Устали, оголодали да и намёрзлись сильно. А тут хоть есть, чем огонь разводить. Только еда совсем закончилась. Снова пришлось резать заводных лошадей. Время от времени посылали дозоры в разные стороны. День назад дозор обнаружил купеческий караван. Сегодня мы напали на него. Дальше ты всё знаешь. Кстати, откуда вы здесь?

— Шли за купеческим обозом следом, — ответил Пётр. — А кто командовал вашим отрядом?

— Десятник Алып, — ответил Шонкар. — Дай ещё травяного настоя, а то в горле пересохло.

— И где сейчас ваш десятник Алып? — спросил Пётр, после того, как напоил пленника.

— Не знаю. Я даже не видел, когда вы появились. Лошадь-то подо мной пала, а сам я сознания лишился.

— А десятник мог возвратиться на прежнюю стоянку?

— Мог, — чуть подумав, ответил Шонкар. — А зачем он тебе? Напасть хочешь?

— Нее, нападать не хочу, — улыбнулся Пётр. — Хочу через него установить связь с вашим мурзой.

— С мурзой? — удивился пленник.

— Ага.

— Нет, не получится. Кожай его не любит.

— Почему?

— Потому, что у Кожая есть брат Этмеш. Когда умер их отец, то наш десятник выступил за то, чтобы главным в роду стал Этмеш. Но старейшины решили иначе.

— Значит, братья враждуют? — Пётр внимательно поглядел на пленника.

— Нет, открытой вражды нет. Но недолюбливают друг друга сильно.

— А почему твой десятник хотел, чтобы именно Этмеш стал главой рода?

— Потому, что Этмеш настоящий воин: сильный, храбрый, справедливый... А Кожай хитрый, как лиса. Он больше думает не о славной битве, а о деньгах. В Азак постоянно ездит, с купцами ведёт тайные переговоры.

— А разве глава рода не должен думать о деньгах? — удивился Пётр. — За деньги можно купить хорошие доспехи, оружие, сбрую для лошадей, еду, одежду...

— И где всё это?! — с обидой в голосе воскликнул Шонкар. — Кожай если и делает подарки, то только тем воинам, которые постоянно рядом с ним. А они известные лизоблюды и подхалимы.

— Понятно, — кивнул Пётр: новый мурза одних приблизил к себе, а те, кто остался в стороне, любви к нему не испытывают. С братом, наверное, тоже деньгами не делится. Да и зачем делиться деньгами с конкурентом? Пусть лучше с оружием в руках добывает себе добычу. Авось убьют. Только интересно, зачем ему купцы понадобились? А то, что эти купцы Холодов и Кувшинов, Пётр почти не сомневался. Короче, надо собирать информацию. У пленника же он спросил следующее. — Скажи мне, Шонкар, а если Этмеш захочет отделиться от брата и уйти в другие земли, то много воинов его поддержат?

— Думаю, десятка три точно поддержит, — немного подумав, ответил тот. — Только куда идти нищему? Под другого мурзу?

— Не под другого мурзу, а к тому, кто станет хорошо платить за службу, а ещё даст землю. Много земли...

— Много земли? И кто же её даст? — удивился Шонкар.

— Прости, но об этом я буду говорить лишь с Этмешом. Зато ты можешь сделать так, чтобы состоялась наша с ним встреча.

— То есть, ты хочешь меня отпустить?

— Да, отпущу. Мало того, дам коня, верну оружие и доспехи. Так же передам тело воина, что погиб при нападении на обоз.

— А кто погиб?

— Мёртвые имён не говорят, — грустно улыбнулся Пётр. — Сам увидишь. Ты главное о нашем разговоре никому не рассказывай. Только десятнику. А потом моё предложение передадите Этмешу.

— А почему другим нельзя говорить?

— Шонкар, ну, что ты, как маленький? — скривился Пётр. — Хочешь, чтобы о нашем с тобой разговоре узнал Кожай? А так и случиться, если рассказывать о нём всем подряд. А что он сделает?

— Что?

— Сам подумай.

— Думаю, станет всячески мешать брату. Кожай сильно завистливый.

— А если Кожаю предложить службу и земли. Правда, это надо ехать через море... Как думаешь, согласится?

— Нет, — твёрдо ответил Шонкар.

— Почему?

— Потому, что Кожай завистливый и трусливый. Сейчас он мурза. А там э-э... за морем неизвестно, что его ждёт? А Этмешу терять нечего. Но он подчиняется брату, его уважают воины... Кожай этих воинов терять не захочет. Вот если бы Этмеш поехал один...

— Вот видишь, ты сам ответил на свой вопрос, почему не стоит болтать лишнего. Кстати, если у меня ничего не получится с Этмешом, то имей в виду, люди за морем всё равно нужны. Земля свободная есть, земли много. Она очень хорошо подходит для выпаса домашнего скота. И ещё, там не бывает зимы, то есть всегда тепло.

— А ты не врёшь? Слишком твои обещания похожи на вымысел. Почему же те земли до сих пор никто не забрал себе?

— Потому, что в тех землях не водятся кони, — улыбнулся Пётр. — Скажи, далеко ты уйдёшь по степи без коня?

— Нельзя в степи без коня, — серьёзно ответил Шонкар. — А откуда там возьмутся кони?

— Их завезут вместе с теми, кто с детства приучен кочевать по степи. Если тебе дать в дар парочку жеребцов и десяток кобылиц, то ты через несколько лет уже будешь иметь табун в полсотни голов. Разве плохо?

— А что у меня попросят взамен? Просто так в дар ничего не дают.

— Вижу, начался серьёзный разговор, — снова улыбнулся Пётр. — Ты уже торгуешься и это хорошо! Конечно, просто так ничего не даётся. Но первые пять лет у тебя действительно никто и ничего требовать не станет. А вот потом придётся отдавать десятую часть от прибыли. Остальным сможешь распоряжаться по собственному разумению. Это закон. Тебе такой закон нравится?

— А сколько дадут земли? — не отвечая на вопрос, спросил Шонкар.

— Столько, сколько сможешь удержать. Поэтому всегда лучше селиться юртом, чтобы родственники поддерживали друг друга.

— Хорошо, я поговорю и с десятником и с Этмешом. Лично мне твои слова нравятся. Но, как и где мы встретимся друг с другом?

— Давай встретимся через две луны на этом же месте. Я приеду сюда с небольшой охраной, поставлю высокий синий шатёр и станут вас ждать. Ждать буду семь дней. Если вы не приедете, то придётся мне искать других желающих поселиться в тех землях.

— Что же, обещать ничего не буду, но лично сам постараюсь приехать.

Глава 10.

— Ты зачем отпустил пленника? — к Петру подъехал недовольный Макар, узнавший новость. — Тем более его подстрелил мой родственник. Только он имел право распоряжаться судьбой этого степняка.

— Родственник? Что за родственник? — Пётр сделал такие удивлённые глаза, что Макар немного растерялся.

— Ну, как же, ты давеча сам с ним разговаривал...

— С кем, с ним?

— С купцом из обоза.

— Каким конкретно? — продолжал валять дурочку Пётр. — Там их было двое. Кстати, я даже имена не смог узнать. Горе у ребят, бабу стрелой убило.

— Тот, с которым я говорил.

— Прости, но я не запомнил, с кем ты говорил. Купцы мне ответили, что им недосуг, поэтому я ушёл. Ты в это время как раз возвратился со своей погони. Кстати, больше так не делай.

— Что именно? — настала пора удивляться Макару.

— Не командуй без спроса моими людьми. Зачем ты увлёк их в атаку? Зачем перекрыл стрелкам всю площадь обстрела? А если бы степняки сначала отступили, а потом бы врезали по вам со всех сторон? Их было больше в три раза! Побили бы из луков ваших лошадок, а потом бы вас самих заарканили. Ты, Макар, воин, конечно, смелый. Только зачем нестись вперёд, сломя голову, позабыв обо всём на свете?

— Э-э... — Макар даже растерялся от такой отповеди и не сразу нашёлся, что ответить.

— Что же касается пленника, то почему-то кроме меня никто не озаботился лежащим в снегу человеком. Лежал и лежал. А купцы, среди которых, как ты говоришь, оказался твой родственник, поначалу вообще с нами говорить не желали. Пока ты скакал по степи, мне пришлось доказывать им о своих добрых намерениях, убеждать, что я друг, а не враг.

— Так натерпелись люди. Я бы тоже сразу посторонним не поверил.

— Да, ты прав, — примирительно кивнул головою Пётр. — Кстати, откуда они здесь?

— Они в Переяслав ехали.

— А откуда? Поблизости нет торговых путей. Даже мы здесь случайно оказались. Если бы ты не захотел срезать дорогу, то шли бы сейчас вдоль Самары или по Днепру.

— Э-э... — снова растерялся Макар. — Не успел я об этом спросить. Как Александр мне сказал, что ты отпустил степняка, которого он подстрелил, я сразу к тебе. Отвечай, зачем ты его отпустил?

— Понравился он мне, поэтому отпустил, — сделав серьёзное лицо, ответил Пётр.

— Понравился?! — изумился Макар. — Чем он тебе понравился? Из-за него погибла холопка моего родственника!

— Что, прямо из-за этого степняка? Он вообще-то в снегу лежал без сознания. Кстати, ты обнаружил их стоянку?

— Какую стоянку?

— Стоянку степняков. Мне пленный рассказал, что у них где-то поблизости была стоянка.

— Нет, ничего я не обнаружил. Они все разбежались в разные стороны, поэтому пришлось погоню прекратить.

— Понятно. А за пленника не волнуйся, он обещал через два месяца возвратиться ко мне обратно.

— И ты ему поверил?! Пётр, ты дурак? — возмущению Макара не было предела.

— Вот через два месяца узнаем, дурак я или нет. Кстати, можем поспорить с тобой на мою саблю. Если он не приедет, я тебе её отдам. А если приедет... Придётся тебе, Макар, заложить мне свою душу.

— Чего?! Душу?! Ты что, с сатаной знаешься?!

— Ну, и кто из нас дурак? — искренне расхохотался Пётр, но глядя на строгое лицо своего собеседника, умолк и троекратно перекрестился, а потом спросил. — Что ставишь в заклад? Мне твой конь нравится.