— Ты вот еще приперся и морду воротишь! — поднявшись в полный рост, перешла на гневный крик. — Чего тебя-то не устроило? — отпустив тату, свила плеть из завитков и стегнула по полу рядом с гончей.

Бедная псинка сжавшись, насколько это было возможно, лежала на полу, прикрыла голову лапами и страдальчески подвывала, не отрывая взгляда от призрачной плети.

— Чего воешь?

— У-р-р — гр-р-р! — и жалобно так смотрит.

— Я тоже так умею! — и скорчила рожицу а-ля 'кот из мультика', у гончей аж слезы навернулись.

— То-то же! — рявкнула я, для профилактики, но плеть убрала, жалко стало животинку.

— Кто ты? — услышала приглушенный вопрос со стороны.

Незнакомый странный голос раздался справа, там, где пару минут назад расплескалась по полу Лиссэ. Ну, никак не ожидала услышать такой вопрос, на ночь глядя, да еще и с впечатляющим рычащим акцентом.

Резко повернулась и протерла глаза, так, чисто для галочки. Чтоб сразу понять, мерещится ли мне или это говорящий глюк. Мать его...! Ровно посреди коридора стоял или стояло...

— Ёжкин кот! — я не специально, честное слово, случайно вырвалось.

— Кто? — выдало существо метра три длинной: лохматое, жутенькое, и зелененькое, с внушительными передними зубами, длинным носом и обаятельными усами. А глазки какие! Чудо-чудное, красненькие и на выкате. Кого же мне напоминает эта красота?

— Мышь? — недоверчиво спросила, и хихикнула. — Здравствуй, белочка!

— Так кто ты? — переспросила необъятная мышка, встав на задние лапы.

— Сиеша.

— Ты чего, Сиеша, моего Федлоса напугала до полусмерти?

— Кого?

— Собачку мою, — кивнула мега-мышь на гончую и погрозила мне когтистой лапой, — негоже маленьких обижать!

— Ась?

— Говорю, маленьких не обижай, а то... — как для больной медленно растягивая слова и очень громко, повторила эта зеленая матрона.

— Да я его и не...

— А чего он так трусится и воет?

— Он напал на меня!

-Может он просто поиграть хотел. Кого способно обидеть такое нежное создание? Это же домашний любимец! Эх, что за молодежь пошла?

— Да он меня чуть не сожрал! — сказала бы я ей, чего он может и на что способно, да только воспитание не позволяет.

— Клевета, он недавно кушал, — нахмурилась 'воспитательница' и посмотрела на гончую, которая, как с большой веревкой игралась с длинным, лысым, мышиным хвостом. — Федлос, ты зачем на тетю напал?

— Г-р-р — ур-хр, — жалобно протянула гончая и мотнула головой на кучу тряпочек, чуть дальше по коридору. — Ур-рх.

— Она значит? — раздраженно дернув усами, протянула зеленая. Присмотрелась повнимательней, знакомая расцветочка. Никак Лиссэ прикорнуть решила прямо на полу.

— Приношу свои извинения, — нехотя выдала мышь и протянула мне такой же флакончик, как был у истерички. — Это вам! — всучила мне в руки непонятно что, и, прихватив своего Федлоса за шкирку, шагнула в черную воронку.

— Ну, дела! — мотнула головой, пытаясь собрать разбежавшиеся мысли в кучу и пошла к книге, чинно лежащей на полу. — А ты мне за все ответишь! — пригрозила этой гадине и подхватила ее двумя руками. — Сейчас будешь делиться знаниями...

'Кто это тебе сказал такую глупость?' — спокойно проговорила эта сволочь.

'Так ты знала, что гончая ничего мне не сделает?'

'Да! Сама подумай, ты же заклинательница душ, а они собирают эти самые души и в априори тебе подчиняются! Эх ты...'

'Зачем тогда?'

'А чего ты меня пугать удумала? Вот и я тебя слегка припугнула!'

'Ну, все! Ты мне за все ответишь. Я же чуть концы не отбросила...'

'Э-э-э, ты чего это там напридумывала?'

— Сейчас увидишь! — прошипела и толкнула дверь в комнату Грэйна ногой. — Ты случайно не знаешь, как тут камин разжигается?

'Нет! Ты же меня не спалишь, я же тебе еще нужна!'

'А на кой ты мне? Перетопчусь как-нибудь, не переживай, гори спокойно!'

' Я же ..., но ты же..., как?'

' На удобоваримый язык переведи, моя твоя не понимает!'

'Ты не шутишь?' — пискнула она, когда я кинула книгу на каминную полку и полезла за дровами в поленницу, устроенную в нише сбоку.

— Блин, про спички забыла! Хотя, ведьма я или нет? — покосилась на раритетную ветошь. — Слышь, а как ведьмы огнем управляют?

'А зачем мне это, если ты меня жечь собралась?'

— Так, я не только это могу... — хихикнула и подхватила со стола большую чернильницу. — Сделаем тебе макияжик?

'Что?' — глухой писк и невнятное бормотание.

Как будто с самой периферии сознания всплыли слова: 'ignis sopitus' и все части пазла стали на свои места.

— Чуть тлеющий огонь, — прошептала одними губами, глядя на дрова. — Ignis sopitus! — уже громче сказала, и огонь сам вспыхнул в камине, медленно разгораясь все сильнее. — Так вот как это работает.

Заворожено глядя в камин, перебирала в голове все новые и новые комбинации, вспоминала их значение и для чего можно их использовать. Заморозила чернильницу и метнула в огонь, по пути вскипятила и испарила влагу.

— На ком бы попрактиковаться? — взгляд уперся в книгу. — Вот и пришел вот черед!

'Ведьма! Не тронь!' — верещала она как потерпевшая, а от ее крика аж в голове звенело.

'Закройся! Пока не спросила, даже слышать не хочу твое вяканье!', — а то когда надо молчит в тряпочку, а как чуть где-то...

Шмякнула книгу на письменный стол и села в кресло Грэйна:

'Что бы мне с ней сделать?', — покосилась на огонь.

— Нет, — протянула, сморщив носик, — банально. А может? — на глаза попался нож для резки бумаги. — Как насчет удаления лишнего?

'У меня лишнего нет!' — гордо протянула Ила.

— Да ну тебя! — плюнула и резко поднялась. — Достала уже! Завтра же сдам тебя в самую посещаемую библиотеку! Детскую! Под видом развлекательной литературы...

'Стой! Подожди! Клянусь служить тебе верой и правдой!' — теперь уже по-настоящему испугалась Ила.

— Не верю!

'Клянусь! Да что мне сгореть на месте!'

— Я подумаю... — протянула, и, зевнув, захлопнула за собой дверь. — Кроватка! Ну, неужели.

Кое-как избавилась от платья, не без чар, разумеется. Оказывается, у Сиеши специальное заклинание было, и я его автоматически вспомнила, как только подумала, что сама этот порванный кошмарик не сниму. Откинула в сторону лохмотья, бывшие еще с утра изумительным платьем, и с разбегу упала на кровать.

— Мм-м, блаженство! — закутавшись в одеяло, нежилась среди пухового рая, это не твердый диван и уж конечно, не голый пол в сыром подземелье. Здорово!

'Хочу, чтоб с завтрашнего дня все было иначе!' — зажмурившись, как в детстве загадала перед сном.

Знаю, глупо, но надежда — это то, что не сможет отнять у нас никто, пока мы ее сами не потеряем или не откажемся. А я не откажусь ни за что...

Часть II

Дворец, бал и жизнь герцогини

'Верните все, как было!', — вопила каждая клеточка головного мозга. В то время как тело, уже полностью лишенное эмоций стояло на пороге огромного городского особняка в центре столицы Риэвенссии. И как ни старалась, я не могла привести разрозненные мысли хоть в какое-то подобие относительного порядка.

Да, из 'тихой гавани' без перехода окунулась в муравейник, как будто сходу помакали головой в пом... хм, пожалуй, даже не так, в гов..., ладно, не стоит оно того. День не задался с самого утра, не успела толком глаза разлепить, как на рассвете меня растормошили и огорошили новостью, первое делали слуги, а второе же, неугомонные братики акробатики. Новость была короткой, но многообещающей: 'через портал уходим в Винсалу'. Только и успела, одеться и книгу прихватить.

Дальше хуже, оказалось, в столице у меня есть огромных размеров особняк, куда 'двое из ларца' меня закинули мимоходом и ускакали. Я же погрузилась в 'броуновское движение' по самую макушку. Слуг в доме — батальон, камеристки рыдали от счастья, по поводу моего возвращения, заливая слезами добрые полчаса. Секретарь, мать его, сразу начал о делах трепаться, а их за двадцать с хвостиком дней набралось немало. А потом мне вынесли мозги очередной 'радостной' вестью: 'сегодня первый бал'. Управляющие еще протиснуться хотел, желая приблизиться к 'Вашей Светлости', одно упоминание этого словосочетания заставляет злобно рычать на всех. Благо управдома оттеснили в конец очереди заботливые феи в виде всевозможных помощников к грандиозному событию.

Вот так и прошел весь день с гордо поднятой головой и закрытым ртом, только кивать успевала в промежутках, сказать-то нечего! Кое-что всплывало в памяти, наследие от прежней Сиеши.

Теперь же я стою на ступеньках и не могу заставить себя сесть в экипаж, который увезет меня на первый в моей сознательной жизни бал.

Кому сказать не поверят! Не боюсь: душ, мышей, сущностей, а одно упоминание — 'бал', заставляет холодеть от ужаса.

— Ваша Светлость, пора, — поклонилась камеристка, снаряженная со мной в помощь.

— Перед смертью не надышишься, — тихо прошептала и поднялась на подножку.

С трудом втолкала необъятное платье, точнее юбки на сиденье. Да, выглядела я как куколка, задорные кудряшки уложили в высокую прическу, оставив несколько завитков воздушным кружевом обрамлять лицо. Легкий макияж, делающий бледное личико еще более детским и миленьким, только дополнил образ сказочной принцессы. А платье из бело-золотистой парчи на вид сущее облачко, пронизанное солнечными лучами, создавало ощущение невесомости. Хотя весило оно прилично, еле ноги волочила во всей амуниции.

— Ваша Светлость, вы бы шторку задвинули, — мило улыбаясь, подозрительно покосилась на меня Карле, когда я чуть ли не выпадая в окошко начала разглядывать архитектуру.

— Мне скучно, — пробормотала я, чтоб хоть как-то оправдаться, но руку отдернула, как от кипятка.

Тут, оказывается, тоже есть свои правила поведения. Только нормы морали немного другие. Вот так выглядывать в окно высшему сословию не подобает, а вот где я пропадала двадцать дней, никто так и не поинтересовался, это личное дело, а в личные дела совать свой нос — не прилично.

'Гр-р-р-р, дурость!', — мысленно зарычала, ага, в голос это делать, тоже не подобает.

— Скоро уже?

— Ваша Светлость куда-то торопится? Вы что забыли, гости вашего ранга приходят самыми последними, после вас только Император, — еще милее улыбнулась она, а подозрительности в глазах прибавилось вдвое.

— Да помню я, помню! — села ровненько и глазки прикрыла.

'Не хватало еще какой-то прислуге объяснять, что со мной не так!', — сформировалась мысль мимо воли, от удивления даже глаза распахнула. Не могла я такого подумать! Тогда как?

Опасливо обвела взглядом отделку кареты. Сама не знаю, что я там искала, но ясно, что ничего так не нашла. Может, это дар ведьмы меня менять начал? Глубоко вздохнула и только собралась самобичеванием за неясные мысли, как карета мягко качнулась и остановилась.

— Ваша Светлость, приехали.

Не смогла сдержать судорожный вздох, а внутри все сжалось. Как бы я не старалась гнать удручающие мысли подальше, концентрируясь на всякой ерунде, ничего не выходило.

'Страшно, как же страшно!', — не зря говорят, что больше всего страшит неизвестность...

— Прошу, Ваша Светлость, — с поклоном отворив дверь, почтительно проговорил лакей в темно-синей ливрее.

Кое-как перевела дыхание, и, натянув милую улыбку на губы, вылезла из кареты. Именно что вылезла, чуть не застряв в дверном проеме. Грациозно спуститься с подножки тоже не вышло, зацепившись каблуком, начала угрожающе кренится вперед, и точно упала бы, если бы не крепкая рука, в последний момент подхватившая меня за талию.

— Какая досада! — протянул бархатистый баритон, со знакомой хрипотцой. — Вы не ушиблись, прекрасная незнакомка?

— Нет, — еле пискнула, и тело оцепенело, как замороженное.

'Боги, что будет, если он меня узнает?', — паническая мысль, вышибла последнюю силу воли.

Он же видя мое состояние — 'не стояния', понимающе хмыкнул. Так, и продолжая придерживать за талию, отвел в сторону от подъезжающих карет, оттесняя камеристку и праздных зевак своей широкой спиной. Остановился в тени раскидистого дерева, надежно скрывшего нас от посторонних глаз.

— Испугалась, — поставив меня ровненько, поправил платьице, как на заводной кукле. — Сейчас, — и вытащил из-за пазухи небольшую серебряную фляжку, — вот, выпей! — легко отвинтил крышечку и протянул мне.

— Спасибо, — пискнула еще тише, и взяла предлагаемое трясущейся рукой.

'Надеюсь, в ней что-то очень крепкое!', — подумала и щедро хлебнула тягучую жидкость.

Горло обожгло чем-то очень-очень крепким. Закашлявшись, сделала судорожный вдох, пытаясь выровнять дыхание.

— Прости, что не предупредил, — а у самого в глазах ни капли раскаяния.

'Скотина!', — сделала еще один глоток, и у меня отобрали фляжку.

— Э, хватит!

— Благодарю, — уже более внятно проговорила, не узнал сразу, думаю, и дальше не узнает. Хотя, может, и прикинуться, как волк в овечьей шкуре.

— Как вас зовут, прекрасное создание, — о, как мы заговорили, а в прошлый раз кривился.

— Для вас, Герцогиня Шиесская, — жестко сказала, и, отодвинув его рукой в сторону, прошла к своей камеристке, которая, уже чуть ли не подпрыгивала, как на иголках, от волнения.

— И вам совсем не интересно узнать, кто же вас спас? — вопрос прозвучал уже в спину.

— Нет, — пожала плечами, даже не оборачиваясь.

И так помню, спасибо, вовек не забуду наше знакомство на конюшне, да и животинка твоя в памяти живо всплывает.

— Пойдем, — кинула я Карле раздраженно.

Гордо расправив плечи, вскинула голову и двинулась к парадным ступеням. Благо, подъезжающих гостей было мало.

'Вот черт, забыла, это же цвет нации!', — стараясь сильно не скрипеть зубами, медленно и величаво поплыла к двери.

Лакей, не мешкая распахнул створки, а Карле притормозив у дворецкого, проинформировала его, кто же прибыл.

— Силэн — Глэн — Лирас — Сан — Сиеша пятая герцогиня Шиесская, графиня Даилжен... — громогласно начал объявлять он, я же чуть в голос не зарычала, когда большая часть разряженной толпы повернула головы в мою сторону.

И мне опять оставалось гордо молчать и приветливо скалиться, по-другому я свою улыбку и назвать не могу.

— Можно вам помочь? — подлетел ко мне Дар, загадочно ухмыляясь, с ним бы рядом и Джоконда померкла.

— С чего это мы на вы? Или я с утра что-то пропустила, Дар? — стараясь так же мило растягивать губы, прошипела, почти не раскрывая рта, сделав ударение на имени.

— Что? — челюсть у Дара отвисла, а оглушительное 'что' разлетелось по залу, перебивая мелодичную тихую музыку.

'Идиот!', — хотелось крикнуть ему в лицо, теперь на нас косилась вся толпа.

— Как ты меня узнала? — ошарашенно, но тихо выдал он, положив мою руку себе на сгиб локтя и повел вниз по ступенькам к танцующим парам. Хоть ступенек и было только пять, но все прибывающие оказывались как бы на возвышении. Ну, это для того, чтоб было, что обсуждать на протяжении всего мероприятия.

Снисходительно кивая встречающимся нам на пути, мы медленно двигались к противоположному концу зала, но дойти не успели...