Танго с призраком - 6. Танго Эсценарида

— Рамон?

— Да. Я его лично уложил! — погордился Хавьер.

— Поздравляю! — Феола тоже порадовалась. — Трофеи брать будешь?

— Храм будет против таких трофеев. Все же это были люди, и надо будет их отпеть и похоронить, как людей. Хотя и не на кладбище, чтобы не смущать прихожан, — подобрался брат Дуардо. — Как вы себя чувствуете, Фи?

— Уже намного лучше, — прислушалась к себе Феола. — Спасибо.

— Вы много сил потратили.

Феола качнула головой.

— Нет. Я много через себя пропустила. Я ведь не маг, я просто воззвала к миру — и мир отозвался.

— А вас этим отзывом оглушило?

— Примерно так. Это все не так легко и просто, брат. Но я уже прихожу в себя. Тан Карраско сказал, что вам нужна моя помощь?

— Людям, Феола. Людям.

— И чем я смогу им помочь?

— Их надо отсюда вывести. Но как? Они столько не проплывут.

Феола вздохнула.

А ей вот совершенно не хотелось возиться с таким количеством народа. Она тоже живой человек, она столько не проведет! Может, нечто среднее?

— Брат Дуардо, а если мы поступим вот каким образом?

Феола изложила идею, брат Дуардо выслушал — и кивнул.

— С вашего позволения, Фи, я сам пойду? Меня послушают.

Феола молча отколола с косы бляшку из кости, круглую, с вырезанным на ней китом.

— Когда все будет готово, вы погрузите бляшку в воду и позовете меня. Я услышу.

Брат Дуардо кивнул, еще раз уточнил план действий... и не удержался напоследок.

— Фи, а вы не хотели бы поработать с Храмом? Обещаю, мы вас будем ценить и беречь.

Феола только руками развела.

— Я подумаю. Поговорю с мужем, с Учителем... что они скажут, ладно?

Брат Дуардо кивнул.

Не отказали? И то для первого раза неплохо. А потом — договоримся. Кстати, а учитель на храм поработать не хочет? Шаман, оказывается, шикарное средство от всякой нечисти!

* * *

Конечно, ничего серьезного Феола сейчас не осилила бы.

Даже с учетом жертвоприношения быков, сил у нее практически не оставалось. А людей-то надо вывести из пещеры, не оставлять же их тут?

Мало ли что у мединцев по темным углам валяться может? Не надо никому такое...

Оставлять здесь людей нельзя. А как их вывести? Опять открывать коридор под водой? Но их не десять человек, их сотня! И наверняка, кто-то будет паниковать, бежать, орать... потом еще вырвется за пределы коридора, собьет Феоле всю концентрацию... сомневаетесь?

Феола в людях даже не сомневалась. Если можно что-то сделать не так — люди сделают. И как тогда ей быть?

Нет правильного ответа.

Феола могла бы остатками силы призвать акул, или даже не призывать, надрезать руку, подождать пару минут — сами приплывут. Их тут много рядом.

Могла бы воздвигнуть из воды горный хребет, чтобы все прошли до берега, аки посуху. Могла бы просто попросить этой силой море расступиться.

Могла бы...

Не могла!

Потому что нее была дурой, и отлично понимала, как УЖЕ подставилась сегодня.

Жертвоприношение. На глазах у монахов.

Не было другого выхода, погибли бы все. И родные Феолы, и Адэхи... девушка просто выбрала меньшее из двух зол.

Но тут есть одно крохотное 'но'. Монахи не видели напрямую, что и как она творила, они имели дело только с результатом. А он уже известен. Такое случалось в истории, да и у некромантов такое бывает, разница только в масштабе.

Видел Хавьер, но он будет молчать. Он не дурак. Скорее, он попробует что-то выторговать для себя, чему-то научиться, что-то сделать... это больше похоже на некроманта. Они договорятся.

А вот если Феола сделает сегодня еще что-то серьезное... и снова — жертвоприношение? Постоянный восполнимый источник силы за счет других. Понравится такое храму?

Нет-нет, Феола даже и не собиралась так подставляться. Она коснулась ладонью поверхности воды и мягко попросила:

— Отнеси меня на берег, пожалуйста.

* * *

На берегу было... нервно.

Переживал и нервничал Амадо, Бернардо на нервной почве уминал уже пятую порцию ракушек.... Когда принц волновался, лопать он начинал, как не в себя. Хорошо еще — не толстел. У деда так же было. Крис скакал вокруг костра, маскируя деятельностью — переживания.

И все трое выдохнули, когда по морю пошла волна, покатилась прямо к берегу, быстро-быстро так... только вот волноваться они не собирались. Потому что на верхушке волны, словно на ровной земле, стояла рыжая девушка. Она стояла, волна ее несла — бывает.

С шаманами всякое бывает. Факт.

А стоило Феоле ступить на землю, как Амадо подхватил ее, сжал в объятиях, крепко-крепко, не обращая внимания на водяные холодные брызги.

Его счастье!

Его сокровище!

Никому он ее не отдаст!!!

— Фи...

— Все в порядке — почти, — отчиталась Феола. — У нас есть потери, но мединцев мы всех положили. Ритуал не состоится.

— Монахи? — уточнил Бернардо.

И получил в ответ мрачный взгляд. Ссутулился, машинально сунул в рот горячего моллюска, кажется, даже язык обжег, но в этот раз боли не почувствовал.

И он понял, и Крис...

Дарея.

Вроде бы и знали друг друга пару минут, и ни о какой привязанности речь не шла — ну что там? Чудовище чешуйчатое!

Или — нет?

Или такой же живой человек, со своими мечтами, планами, надеждами, человек, который все отдал, только бы жили ее родные и близкие?

Нет ответа. А боль — есть.

— Рамон? — глухим голосом спросил Крис. Помнил он про эту тварь. Если б не он... если б не морочил гад девчонке голову...

— Мертв.

— Хоть это хорошо.

— Хорошо, — согласилась Феола, даже и не думая высвобождаться из теплых мужских объятий. — Ваше высочество, как нам быть? Там у мединцев штук сто пленных, их надо как-то на берег доставить, а потом еще тут все организовать, устроить...

— Штук — сто!?

— Так планировалось жертвоприношение, только в два этапа, — пояснила Феола. — Для затравки им бы хватило, а начать они не успели. Вот и... сидели моряки у них по клеткам.

Крис кивнул.

Да, как-то об этой стороне вопроса никто не подумал. А ведь оно есть, и людей надо устраивать, и их надо как-то оттуда достать, и...

Много чего надо.

Некогда горевать, надо — действовать.

И Бернардо принялся распоряжаться. Он не король, он только принц. Но сейчас и этого хватит. Где тут мобили? Сейчас доедем до ближайшей деревни и все организуем!

* * *

— Простите?

Не так уж часто у чиновников глаза на лоб лезут. Повидали они за свою жизнь много чего, и работа у них нервная, и начальство не особенно доброе.

Кто сказал, что бумажная работа легка и приятна?

Зря сказали!

Это крестьянину просто — репа либо вырастет, либо не вырастет.

Это моряку просто, рыбаку. Тем, от кого ничего не зависит. А чиновникам — нет. У них работа ответственная, и служба тяжелая, и вообще... не ту бумагу подпишешь, не тому делу дашь ход — и прощайся с теплым местом, с хорошей зарплатой, с обильной кормушкой, с пенсией за выслугу лет... кому терять нечего, тому и не страшно! А тут-то есть, что терять! А не хочется.

Впрочем, от управления по регистрации браков обычно никаких проблем не ждешь. Какие тут могут быть проблемы?

Приходят люди, подают заявления, вступают в браки.

Иногда браки заключаются на небесах, иногда чуточку пониже, но чиновников это уже никак не касается. Что их волнует — правильное оформление всех бумаг. И точка.

Обычно таны женятся на ританах, синьоры на синьоритах, в этом нет ничего особенного. Реже бывает, чтобы тан и синьорита, но случается. Тут процедура отработана.

Заполняются бумаги, подается заявление.

А потом оно продвигается наверх. Потому как на такие браки требуется согласие его величества. Или хотя бы кого-то из вышестоящих. Министра, к примеру.

Но чтобы — такое?!

Бумаги на заключение брака подавали хорошо известный всей столице тан Мальдонадо — и синьорита... как ее?

Веласкес?

Совсем молодая девчонка, может, ей лет семнадцать, не больше. Но на своего жениха она так смотрит, что жутко становится. Глаза обожающие, улыбка бессмысленная, как и у всех влюбленных.

Видно, что с ее стороны это точно брак по любви.

А с его?

Чиновник пригляделся, ради интереса.

Любовь?

Да, безусловно. Есть там любовь. И невесту свою тан Мальдонадо под руку придерживает очень заботливо, и смотрит на нее ласково.

Что ж. Творец еще и не такие номера откалывает, и похлеще пары встречаются. Просто чиновнику они практически не встречались.

Но документы он принял честь по чести, все зарегистрировал и сообщил, что подаст прошение. А потом, когда странная пара ушла, пошел разносить новость по управлению.

Его слушали где со вниманием, где без особенного интереса — что он еще может сказать? Да подумаешь...

Практически все. Забавно, интересно, любопытно, но и только.

А вот в одном кабинете человек заинтересовался. Да настолько, что не поленился перепроверить слухи, увидел бумаги и помрачнел.

Мерседес Веласкес, говорите?

Да, именно та Мерседес Вирджиния.

Личность ее супруга была не так важна, как сама Мерседес. Выйти замуж она могла попытаться за кого угодно, хозяин кабинета все равно бы встревожился. И телефонировал по оставленному ему номеру.

Собеседник выслушал чиновника со всем вниманием. И пообещал поощрить материально. В ближайшее же время.

Колесо событий стронулось и пошло раскручиваться все быстрее и быстрее.

Замуж?

Какое еще замуж?

А планы? А кровь... нет-нет, никаких замужеств, все должно решиться этой же ночью.

Тан Мальдонадо, говорите?

Отлично! Спасибо за информацию!

* * *

Карлос Амадо Риалон рассматривал статуэтки на каминной полке. Даже пальцем их потрогал. Особенно одну.

— Юноша? Что вам тут понадобилось?

Тон был откровенно недовольным.

Карлос повернулся, расплываясь в почтительной улыбке.

— Тан... простите?

— Эктор Патрисио Ксарес. Кто вы такой, тан, — оценил вид прибывшего Эктор, — и что вы делаете в нашем доме?

— Мое имя Карлос Амадо Риалон, тан, — вежливо ответил Карлос. Не стоило портить отношения с первой минуты.

— Риалон... Риалон...

— Сын ританы Риалон. В настоящее время она беседует с хозяином дома, — вежливо отозвался Карлос, заодно и намекнул, что он тут не из простых свиней свинья.

Ответом ему был еще один мрачный взгляд. На тот раз от Эмилио.

— Тан Риалон... отец уже приказал приготовить вам комнату?

— Да, — расплылся в улыбке Карлос. — И мне, и матери...

Альба была предусмотрительна. Сначала она поговорила с Патрисио, а уж потом устроила скандал супругу. Она ведь умная!

Дуры уходят гордо и в никуда! Умные — гордо и к кому-то.

Вот она и ушла. И сына с собой забрала. В конце концов, это ее сын!

Амадо против не был, да и Карлос тоже. Кровь Валерансы взяла вверх, и Карлос искренне считал, что он — достоин! Чего?

Всего!

А что не принцем родился, так это насмешка судьбы!

Сейчас у него был шанс наверстать упущенное.

Ему ТАК нравился этот дом! Большой, богатый, роскошный! В нем было все, чего достоин Карлос, и все, чего он желал!

Мрамор, позолота, дерево ценных пород, статуэтки на камине — как племянник Антонии Лассара, Карлос слегка и в антиквариате разбирался, это ж явно девятая династия!

Роскошь!

Деньги!

Тан Ксарес пообещал ему содержание. Небольшое, для начала, но... даже это небольшое было раза в два больше отцовской зарплаты. О чем Карлос скромно умолчал.

Разве он не заслуживает всего самого лучшего?! Кто может быть более достойным?! Кто может составить ему конкуренцию?

Никто!

И снова — никто!

Ах, эта прекрасная жизнь! Дорогие костюмы, мобили, гонки, приемы, двор... и такое крохотное условие, которое Карлос и замечать не собирался! Ерунда же!

Тьфу, да и только!

Продать душу?

Что вы, тут и тело продавать не надо! Все будет по добровольному согласию и к обоюдному удовольствию.

Эти мысли так явственно отражались на лице Карлоса, что Эмилио заскрипел зубами. Вошедший следом Эктор положил руку ему на плечо.

— Спокойнее, брат.

Карлос, витая в сладких грезах (вот ОН, неповторимый и прекрасный, танцует на балу с принцессой крови, и та влюбленно шепчет — вы мой кумир!) ничего не замечал. А вот братья заметили.

— Карлос! Мальчик мой!

Роза влетела вихрем. На стареющих дам Карлос оказывал убойное действие, вот и Роза не стала исключением. Расцеловала милого мальчика, получила в ответ поцелуй и комплимент, раскраснелась и повлекла Карлоса за собой, показывать 'племяннику' его комнату.

Альбе комната тоже была готова.

Мужчины недобро переглянулись.

И почему им это не понравилось?

И что им надо предпринять?

И как срочно надо предпринять это самое что-то?

— Обсудим? — поднял брови Эмилио. Получил кивок от Эктора, и братья направились прочь из дома. У них появилась весьма серьезная тема для разговора. И может, и для начала действий.

Спусковой крючок есть у каждого, и у мужчин этим крючком стали н унижения от отца, не возможное появление мачехи с претензиями, не глупость Розы — это было привычное зло. А вот это... соплячно-избалованное, омерзительное, которое трогает ИХ статуэтки, на ИХ каминной полке, в ИХ доме...

Вроде бы и ничего такого?

Но...

Спусковым крючком может послужить любая мелочь. И в чашку терпения братьев упала последняя капля. *

*— не преувеличение. Лично знаю человека, который все терпел и уволился, когда кто-то из коллег без спроса взял его чашку. Был устроен скандал, разбита чашка и подписано заявление. Сорвало... Прим. авт.

* * *

Алисия, пританцовывая, спускалась вниз по лестнице.

— Рен? Ну, наконец-то! Тебя и не дождешься, и не дозовешься!

Лоуренсио был внизу.

Мрачный, усталый...

— Что, Лисси?

Ему сегодня предстояло свидание с Каракатом. А это и опасно, и... кто его знает, чего он там потребует за смерть того несчастного?

— Рен, я замуж выхожу!

— ты говорила. И что?

— Рен!!! — Алисия возмутилась уже непритворно. Она ему кто — сестра или так, коза в бусиках?

— Да, Лисси, я слушаю, — Лоуренсио понял, что проще согласиться и выслушать, чем получить на свою голову последствия. Сейчас Алисия обидится, закатит истерику, потом упадет со слабостью и мигренью, будет два дня жаловаться, напишет родителям, а если еще и Феоле скажет...

Последнее было особенно неприятным. Младшая сестра, которая прошла обучение у шамана, вызывала...легкую нервозность. Понятно, Лоуренсио старший. И умный. И деньги у него, и родители к нему прислушаются.

Только вот глядя на Феолу, не оставляет мысль, что для нее все это... просто правила приличия. Не хочет она никого расстраивать, вот и слушается. А так...

Бедный Анхель это на своей шкуре ощутил. Вот зараза рыжая!

— Завтра мы с Ортисами идем на коронацию. Послезавтра ты знакомишься с ними, и мы заключаем брачный договор.

— Договор?

— Рауль настаивает.

— На передаче приданого? — ехидно поинтересовался Лоуренсио.

— Да. В банк.