Гроза над Империей

Мог ли будущий некромант, почти владыка смерти, даже представить, что когда-нибудь ему придётся убегать от пары визгливых комков шерсти?

Принц всё же управился с собаками, сведя вместе "истечение" с "расколом". Победил, со счётом два-один. Но бегущие следом и норовящие облизать невидимые ноги болонки всё равно привлекали слишком много внимания, да и прокушенную едва ли не насквозь руку стоило перевязать.

Саршелен вернулся в лабораторию, и только здесь вдруг понял, что у него уже всё есть для ритуала. Ему была нужна всего лишь свежая, "живая" кровь, а не мучения жертвы или освобождение духа, как в большинстве приношений смерти. И противные избалованные собачонки, в кои веки, могут оказаться ничем не менее полезными, чем люди.

Принц тщательно промыл руку и перевязал полоской ткани, отрезанной от рубахи. Одежда была несвежей, но ничего более чистого в лаборатории не нашлось. Мстительно пнул вертящуюся под ногами собаку. Попил води. Отряхнулся. Сбросил всё ненужное со стола. Пнул вторую собаку. Поставил на стол серебряную урну. Отрезал ещё один клок от многострадальной рубахи, и принялся полировать потемневшее серебро.

И только когда серебро ярко засверкало в свете огненной сферы, Саршелен, наконец, признался себе, что просто тянет время. Его пугал загадочный, много раз упомянутый в легендах и страшных сказках ритуал. За шестьсот лет изгнания, тёмными эльфами правили семнадцать некромантов. Но ритуал единения был произведён лишь два раза. Пожалуй, и он не решился бы прибегнуть к крайним мерам. Если бы не дядя. И не ящера.

Принц выругался, вынул из ножен трофейный кинжал и зачем-то тоже протёр его. Хватит тянуть! Ещё немного, и зубастые твари добьют тварей бесхвостых, всех тех подонков, от которых ему пришлось прятаться по закоулкам родного дворца! Его найдут по запаху, как собаки. И сожрут живьём, даже не ожидая, пока его кровь свернётся и утратит ядовитые свойства.

Саршелен решительно провёл кончиком кинжала по верхней подушечке левого мизинца, глубоко, почти до кости разрезав палец. Шипя от боли, вдруг вспомнил, что было достаточно только снять повязку с правой руки. Тяжёлые, чёрные в слабом свете сферы капли упали на верхушку урны, и казавшаяся несокрушимой каменная крышка растрескалась.

Смахнув осколки, принц заглянул внутрь. Покрытые сложным узором непонятных символов внутренние стенки, грязно-белый порошок, наполовину заполняющий сосуд. Даже удивительно, что за хранение такой, на первый взгляд, невзрачной вещицы, Шаргатэн способен убить самым жестоким образом. А если бы он узнал, что урну передали племяннику, пожалуй, истребил бы весь род хранителя.

Мальчишка усмехнулся, зачарованно разглядывая порошок. Вот он, прах некроманта! Останки одного из семнадцати великих владык.

Помнится, дядя лично развеял по ветру прах Скиссирокса. Отыскал и уничтожил ещё восемь подобных урн. И ещё две были использованы другими, учениками некромантов, попавшими в сложное положение. Даже таинственный хранитель не мог сказать точно, как звали хозяина этой урны. Но Саршелен узнает! Единственным возможным способом.

Принц поднял на руки одну из собак, бешено метущую хвостом и повизгивающую от счастья. Глупое создание едва не опрокинуло бесценную урну, и Саршелену пришлось несколько раз примеряться, прежде чем острый кончик кинжала прошёлся по мохнатой глотке.

Забрызганная, наполненная на две трети серебряная урна задрожала, исходя холодным паром. Непонятные письмена проступили сквозь стенки, обратившись в знакомые буквы эльфийского алфавита. Во дворце с ним занимались только человеческие наставники. Хорошо, что Гравэн когда-то выделил время, и обучил младшего братца основам.

— Ош саисси, иль тши, оссеу ашшали! — Саршелен невольно вздрогнул. Ему не раз и не два доводилось слышать разговоры соплеменников. Не было там подобных слов! Неужели это тот самый, доступный лишь некромантам язык мёртвых?! — Сеушшу, иль тиссу, оссеу ашшанс! Тши, сееш. Оштас!

Вокруг становилось холоднее. Принц невольно ёжился, поминутно оглядываясь. Ему показалось, или другой голос вторит его словам? Ему пришлось напомнить себе, что он достоин, у него есть все признаки! Он сед от рождения, мать его умерла родами, и сила проклятий была с ним с самого детства! Он сможет!

— Иль тиссу, оштас, оссеу ош!

Урна, совсем недавно почти невесомая, теперь ощутимо оттягивала руки. И была холодной, как лёд. Грязно-бурое содержимое бурлило, плескало, и резкий запах обжигал ноздри.

Саршелен сглотнул, борясь с накатившей тошнотой. Зажмурился, и поднёс странный сосуд к губам. Ради силы, ради мести, во имя власти!

Горько солёный вкус обжёг язык и нёбо, а затем они онемели. Замёрзло горло, болезненно всколыхнулся и застыл желудок. Он глотал, не в силах оторваться, и чувствуя чудовищный холод, охватывающий всё тело. И только когда последняя капля проскользнула в сведённое горло, трясущиеся руки выпустили урну.

Принц чувствовал себя слабым, больным, пустым. Перед глазами повисла странная муть, в ушах шумело. Кости, казалось, пытаются повернуться на своих местах. Но и сейчас пугающий ритуал не завершился. Осталось ещё кое-что. Надо заканчивать, или он умрёт. Просто умрёт, без всяких последствий, ведь время его перерождения ещё не наступило. Дрожащие пальцы нащупали рукоять кинжала.

Сейчас! Лезвие с лёгкостью вошло между рёбрами, чуть ниже сердца, в главный узел, сплетение линий жизни. Вошло, и разорвало узел.

Саршелен тяжело, неловко осел, и вторая собака немедленно запрыгнула к нему на колени и стала лизать окровавленную рубашку. А он... он вдруг понял, что больше не испытывает боли. Ни страха, ни сомнений. Даже ненависть, его постоянная попутчица последнюю неделю, куда-то исчезла. Остался лишь голод, жуткий, нечеловеческий голод, жгущий изнутри.

— Так и будешь сидеть?

Принц медленно повернул голову, но никого не увидел. Значит, это и есть, единение? С ним говорит давно умерший некромант?

— Поднимайся, глупец! Ты пуст, полностью пуст! Последние крохи жизни уходят! Тебе нужно наполниться, или умрёшь необратимо.

— Наполниться? Чем?

— Кровь! Кровь и души! Где твои жертвы, кретин?! Кровь для тела, души для сознания! Без крови — сдохнешь, без душ — станешь безмозглым кровососом! Должно быть, кто-то проклял меня, если второй раз мне довелось воплотиться в малолетнем недоумке! Давай же, делай хоть что-нибудь!

Собака испуганно взвизгнула. Саршелену казалось, что он слаб, как младенец, но вырваться отчаянно бьющемуся животному не удалось. Кинжал без малейшей боли покинул тело принца и одним касанием перехватил мохнатое горло жертвы. И кровь была сладка и упоительна.

— Мало, слишком мало! Ищи ещё! И ещё — души, души разумных!

Он вывалился в коридор, сам не поняв, как дотянувшись до рычага потайной двери. Страшная, вязкая усталость никак не покидала тело. Холодные каменные стены были теплее ладоней. И ещё — странное ощущение пустоты, как будто чего-то не хватало, чего-то очень, невероятно важного. Биения сердца и дыхания...

Стражники, должно быть, всё же сумели отправить часть гостей и слуг в подземные ходы. Совсем недавно здесь ходили, говорили, ругались — а сейчас не было никого!

Неудачливый некромант без сил сел на пол и опёрся о стену. Неужели он умрёт настолько глупо? Неужели всё закончится именно здесь? Голос в голове проклинал своего носителя. Древний некромант тоже не желал завершать своё существование. Тем более, некому собрать их прах, произвести ритуал, подготовить урну... Второго шанса не будет!

— Призыв! Произведи призыв! Я чую, сотни, тысячи душ освободились недавно! Столько жизней, столько душ, напрягись, мальчишка! Мы ещё может выжить!

Саршелен равнодушно смотрел в пол. Призыв — это же "призвание свободных душ"? Но это же магия смерти, недоступная ему. Ритуал не завершён...

Может, так будет даже лучше? Может, и не нужно, чтобы вновь встал над миром мастер смерти, и взымал дань кровью и душами, всему ненавидимый, одинокий, угасающий... Даже те, кто помогал ему, были лишь союзниками, не друзьями, не верными подданными — хитрыми интриганами. Жалкие твари, решившие уничтожить Шаргатэна и императора людей его руками. Лишь Эргэди, глупая старшая сестрёнка, любила его. И только она желала, чтобы он жил, хотела ему счастья. Может, и к лучшему, что она не увидит его... таким?

Лёгкие шаги послышались невдалеке. Медленно, как будто целая крепостная башня стояла на шее, принц поднял голову.

Служанка. Обычная служанка, молоденькая девушка, пухленькая, симпатичная, в кокетливом платье и заляпанном соусом фартуке. С подносом, уставленном тарелками, судками, горшочкам. Завтрак кому-то несёт.

То, что надо!

Саршелен попытался что-то сказать, но горло показалось сухой пустыней, и лишь сухое шипение прошло по коридору. Девушка вздрогнула, и нервно огляделась, даже на миг не задержав взгляд на умирающем.

Он же невидим! Заклинание Эргэди до сих пор скрывает его!

Непривычным, незнакомым для себя усилием принц сбросил чужую волшбу. Раньше он так не умел, даже не чувствовал магию стихий. А сейчас он некромант, почти. Служанка охнула и отступила на шаг, а в следующий миг удивлённо заморгала. Проклятая сфера огня! Заклинания обновились почти мгновенно. Всё же, сестрёнка поразительно умелый маг! Вот только сейчас ему нужно было быть видимым.

Рука нащупала на поясе сферу огня. Пальцы сжали, сдавили магическую игрушку, до хруста, до боли, до судорог. Из чего эта крепкая пакость? Из стекла, из горного хрусталя? Сейчас жертва уйдёт! С силой отчаянья он сорвал подарок сестры с пояса и швырнул о противоположную стену. И наконец-таки, сфера раскололась.

Вспышка на миг ослепила. Яростное белое пламя бесшумно взметнулось, лизнуло стену и пол, опалило немыслимым жаром, и ушло вверх, десятками раскалённых светящихся струек прожгло потолок. Похоже, к лучшему, что раздавить опасную вещь в руке не удалось!

— Что с тобой? — Служанка, тоже ослеплённая вспышкой, мучительно моргала. И только слегка придя в себя, с сомнением добавила. — Господин?

Саршелен жалко улыбнулся, понимая, что сейчас он выглядит далеко не принцем. Грязная маленькая фигурка, в затасканной, рваной и вымазанной кровью одежде. Да и несколько дней вынужденного голода не пошли ему на пользу. Если девушка не глупа, она никогда не приблизится к настолько подозрительному существу. Просто убежит, и расскажет о странной и жуткой находке первому встречному стражнику. А боец в доспехах, да ещё и с напарником, уже никак не жертва!

Аккуратно поставив поднос на пол, девушка заспешила на помощь, остановилась в сомнениях. Шаг, ещё. Принц попытался встать, и вновь бессильно осел на пол. Кто бы мог подумать, что судьба последнего мастера смерти, нет, судьбы сотен и тысяч людей будут зависеть от глупости и любопытства обычной служанки?

Ну, ещё немного, совсем близко! Карие глаза девушки распахнулись во всю ширь, аккуратный ротик болезненно искривился. Узнала! Это ему позволительно кого-то не знать, а бесчисленные и вездесущие слуги знают каждого благородного обитателя дворца.

— Сейчас! — Яростно рявкнул внутренний голос.

"Истечение воли" легло с небывалой лёгкостью. Служанка замерла, так и не успев закричать. Медленно зашагала, повинуясь неотрывному взгляду страшного мальчишки.

Саршелен довёл её, и позволил себе моргнуть. Жертва упала рядом, как марионетка с обрезанными ниточками. Лишь ужас плескался в глубине глаз девушки.

Принц завозился, с трудом наваливаясь на мягкое, податливое тело. Кинжал остался где-то там, в тайной лаборатории, и возвращаться за ним было просто глупо. Гладкая, упругая кожа с трудом поддавалась коротким, не предназначенным для этого человеческим зубам. В каком-то забвении живой мертвец терзал шею жертвы, с рыком слизывая проступающую кровь, и стараясь добраться до сонной артерии.

В какой-то миг животворная жидкость сама выплеснулась в рот, и Саршелен жадно приник к живительному источнику, на глазах возвращающему силу. Он пил, захлёбываясь, подвывая от наслаждения, до тех пор, пока тело под ним не задрожало в агонии. И только тогда, одним усилием вырвал душу девушки.

— Хорошо. — В первый раз голос в голове звучал не яростно, не злобно, а вполне умиротворённо. — Ритуал завершён. Чуть позже усилим привязку души, поработаем с телом. В этом месте есть приличная алхимическая лаборатория?

— Зачем? — Саршелен поднялся, с удовольствием разминаясь. Силы вернулись, да и холод отступил. Девушку, конечно, жаль. Братец, помнится, любил как раз таких, пухленьких. Может, поднять? В бою бесполезна, но, может быть, пригодится, через несколько лет, когда он подрастёт.

— Глупец! — С нескрываемым презрением отозвался внутренний голос. — Ты уже не подрастёшь! Мы мертвы телесно, этому сосуду плоти уже не обрести возможностей, не обретённых при жизни. Мы сможем лишь замедлить разложение. На сотню-другую лет, если постараемся!

— Но я... — Принц всхлипнул, вдруг поняв, что просто не хотел верить в самые худшие из легенд. Мало ли, как очерняют павших владык. Пьют кровь, жрут души, разваливаются прямо на ходу, даже в объятьях любовниц. Цена власти оказалась даже больше, чем он ожидал. — Я не хочу!

Смех заполнил голову. Гулкий, язвительный смех давно умершего, и только что возродившегося в новом теле некроманта:

— Это уже не имеет никакого значения, личинка! Я тоже предпочёл бы воплотиться в сильном, зрелом теле. Своей глупостью ты лишил нас обоих многих радостей! Но ты хотя бы силён, почти так же силён, как был я в своё время. Как тебя зовут... вместилище?

— Саршелен! — Принц закусил губу, и продолжил, стараясь сохранить хоть немного гордости. — Принц имперской династии Чалсен, потомок рода Шадри!

— Сын императора людей? — Собеседник вновь рассмеялся. — Причудливы пути судьбы! Значит, это дворец императора? Отличное место для начала! Кстати, будем знакомы Хрисоп, из рода Хурдши!

— Но мне говорили, что ты нашего рода! Мне соврали? — Принц осёкся. Может, в том и был план его "благожелателей"? Гравэн, помнится, говорил, что может рассчитывать на род Хурдши. Подсунули некроманта из своего рода, считают, что получат преимущество?

— Какая разница?! Кстати, Саршелен-Хрисоп слишком длинно, СаршХри, нет, пусть лучше будет ХриСарш, не слишком благозвучно, зато внушительно! Мы ещё заставим весь мир склониться перед нами! — Внутренний голос на миг прервал полную пафоса речь, и продолжил, деловито и сухо. — Приготовься. У нас гости. Должно быть, выброс огня не прошёл незамеченным.

— Что мне делать? — Шёпотом спросил Саршелен, услышав торопливый топот множества ног. — Их там не меньше десятка! И маг наверняка есть!

— Тем лучше! — С энтузиазмом откликнулась вторая личность некроманта. — Это станет основой нашего войска. А маг — настоящая удача! Сделаем из него лича. Ты не уверен в себе? Тогда этим займусь я!

Оттеснённый на край сознания, принц мог только наблюдать, как настойчивый гость его тела — или, правильнее сказать, захватчик, разделался с небольшим отрядом стражи. Просто вырвал души людей из тел, и поменял их местами. Одушевлённые воители гораздо сообразительнее и опаснее, чем просто поднятые мертвецы. С магом пришлось повозиться чуть подольше. Не потому, что средних лет чародей мог что-то противопоставить малолетнему некроманту. Просто для того, чтобы получился качественный лич, требовалось подчинённую и преобразованную душу магически одарённого существа вернуть в его же, обладающее всеми нужными способностями тело.