Это была великая победа, с чем не мог бы поспорить ни один завистник, но... в ней не хватало финального штриха. Не было той главной и решающей битвы, в которой славные герои повергли бы могущественного противника, растоптав все его цели и мечты, омыв руки в горячей крови... Вместо этого пара убийц, отправленных в самое сердце вражеских земель, медленно и планомерно убивали хозяйку леса.
"Где в этом честь? Где подвиг, за которым шли воины?", — вместо этого был холодный и рациональный расчёт, что было полностью в характере его старинного друга Сомбры (всё же и Северную Жемчужину яки получили не ценой кровавых сражений, а заплатив своими немногочисленными сокровищами... о чём не жалели).
Великан был рад, что и он, и его соратник, с которым они строили великие планы, в конце концов добились желаемых целей, но его суть воина оставалась неудовлетворённой. Поэтому во время большого пира, устроенного в честь общей победы новообразованного союза, когда синяя дракониха предложила подраться... он согласился без раздумий. Впрочем, прежде чем уйти из-за стола вождей, они предупредили своих ближайших сподвижников о том, куда и зачем собираются (крылатые ящеры из свиты Скандалистки одарили здоровяка странными взглядами, но перечить не стали).
С первых же секунд перепончатокрылая летунья доказала, что к ней нельзя относиться со снисхождением: пусть она и не носила брони, как и другой одежды, не пользовалась щитом или мечом, но её тело само по себе было оружием, закалённым тренировками и сражениями. Мог ли верховный вождь яков ей уступить? Пришлось и самому избавиться от лишних тряпок, чтобы самому перед собой доказать, что он может быть сильнее кого-либо в этом мире не за счёт хитрости или инструментов, а благодаря навыкам и природной мощи.
Все попытки сбить колосса с ног в исполнении Скандалистки не оканчивались успехом, а удары кулаками и когтями оставляли лишь синяки да мелкие царапины, тут же прекращающие кровоточить. Впрочем и Тор не мог развить своё преимущество в силе, так как был слишком медлителен, в результате чего его выпады задевали противницу вскользь, заставляя её шипеть и скалить клыки.
В какой-то момент изловчившись, великан всё же обхватил дракониху руками поперёк туловища, тут же сдавив её словно в тисках. Скандалистка же, сумев извернуться и не повредить при этом крылья, обхватила яка руками и ногами, заключая его торс в два кольца, после чего впилась зубами в правое плечо, ощутив вкус горячей крови на языке. Её хвост, дико дёргаясь из стороны в сторону, своим кончиком словно кнутом бил вождя по бокам, на что тот лишь скалился, сильнее сжимая свою хватку.
Их тела, плотно прижатые друг к другу, мелко дрожали из-за разрядов молнии, но при этом из-за родства стихий почти не получали урона. В то же время дракониха ощущала, как с каждым выдохом ей всё тяжелее вдыхать, а мышцы противника, пусть и поддались острым клыкам, совершенно не спешат рваться. В конце концов у неё перед глазами всё потемнело и она обмякла в руках яка, который разжал свою хватку и позволил жертве упасть к своим ногам, раскинувшись словно звезда, лёжа светлым животом кверху.
Последние вспышки молний угасли, погружая поляну в сумрак ночи, разгоняемый лишь светом луны, на уши стала давить тишина, нарушаемая только звуками тяжёлого дыхания. Тор, стоя над поверженной противницей, лежащей в крайне откровенной и уязвимой позе ощущал, как кровь в его жилах продолжает бурлить, но теперь уже не от желания новой схватки.
Скандалистка, с некоторым усилием открыв глаза, сфокусировала свой взгляд на нависающем над ней яке, который проявлял к ней вполне конкретный интерес. Чувствуя тянущую усталость в мышцах, она облизнулась, кончиком языка сняв с мордочки следы крови, а затем произнесла:
— Второй раунд? В этом я тебе точно не проиграю.
* * *
В одном из залов Императорской Башни тени сгустились, а затем вздулись пузырём для того, чтобы лопнув оставить стоять на полу тёмно-серого единорога в чёрных доспехах с сине-фиолетовой короной и красным плащём на плечах, а также двух гвардейцев в алой броне, которые держали в руках прямоугольный кристаллический контейнер, хранящий в себе побег белого дерева... в коем пытался спастись от гибели дух жизни. Император, какое-то время боровшийся с желанием решить эту проблему одним взмахом меча, всё же принял решение захватить трофей, чтобы передать его для изучения и экспериментов Море (мало ли она сможет создать что-нибудь подобное шлему?).
— Владыка, — синхронно отсалютовали мечами двое стражников, находившихся на дежурстве в этом помещении, одним из которых был кристальный земнопони, а другим — зебриканец. — Прикажете доложить о вашем возвращении императрицам или управленцам города?
— Нет, — сухо отозвался правитель Кристальной Империи, тусклым взглядом рубиновых глаз пройдясь по подчинённым. — Это был долгий и тяжёлый день для всех. Пусть отдыхают. Доставьте контейнер в башню шаманов.
Последние слова были обращены к гвардейцам, молча подчинившимся приказу, поспешно покинув зал прибытия. В то же время сам тёмно-серый единорог направился в хранилище, где находилась Чёрная Жемчужина Айси... обитательница которой материализовалась рядом с жеребцом в своей военной форме устаревшего образца, пристроившись справа и чуть позади.
— Что-то случилось, Сомбра? — наконец нарушила молчание живая тень.
— И да... и нет, — подняв подбородок, ответил правитель, после чего всё же пояснил: — Я придумал способ, как нам решить обе наши проблемы одним ударом.
— Правда? — белая летунья удивилась, затем нахмурилась и спросила с подозрением: — И что же это за способ?
— Тебя интересует именно это, а не проблемы, которые я собираюсь решить? — улыбнулся змеиной улыбкой жеребец, широким шагом заходя в хранилище, сразу же направляясь к невысокой тумбе, вершину коей накрывал прозрачный колпак, не мешающий видеть чёрный кристалл, будто бы поглощающий свет.
— У меня есть только одна проблема, — хмыкнула крылатая кобыла, с опаской глядя на то, как собеседник снимает защиту с вместилища её души. — Что ты задумал, Сомбра?
— Как непочтительно ты говоришь со своим императором... — насквозь фальшиво изобразил печаль тёмно-серый единорог, пальцы правой руки коего сжались на жемчужине. — Сейчас ты сама всё поймёшь.
— Ты не... — попыталась сказать Айси, при этом широко распахнув глаза, но в следующий миг её тело распалось лоскутами теней, которые истаяли прежде чем коснулись пола.
— Так-то лучше, — хмыкнул правитель, поднося кристалл к короне, в которой прямо над рогом появилось гнездо, точно подходящее для удержания драгоценности. — Терпеть потенциальных предателей, да ещё обладающих подобной силой... при этом уже запланировавших своё предательство... Как же глупо, отец.
После того как Чёрная Жемчужина оказалась помещена в корону, тени вновь ожили, на этот раз выпуская из себя двух чейнджлингов, которые держали под руки обмякшую лань с безвольно опущенной головой. В то же время обе императрицы, мирно спавшие в своих постелях, оказались обездвижены и скованы подавляющими магию браслетами, после чего их тела стала покрывать тёмно-фиолетовая плёнка из слоистого кристалла. Учитывая, что и сам Джафар, и Айси пытались бороться, распылять внимание на кого-то ещё было нецелесообразно.
— Как иронично, не правда ли, отец? — заставив вырасти из пола тонкую зеркальную пластину, тёмно-серый жеребец посмотрел на своё отражение. — Ты сам вручил мне силу, которую кропотливо собирал все эти годы, знания, что бережно хранились в твоей голове, власть... что так пьянила твой разум, при этом не позволив осознать очередную фатальную ошибку. Почему я зову тебя отцом? Ах... Просто ты стал тем, с кого я брал пример по воссозданию личности, уничтоженной этой проклятой зеброй. Знания же о том, как работать с разумом, мне послушно предоставили чейнджлинги, которых ты столь любезно сохранил для разведения. Понимаешь... роевой разум несколько отличается от того, к чему привыкли обычные разумные Эквуса.
Словно извиняясь перед своим отражением, император развёл руками, широко и лучезарно улыбаясь. А в это время вокруг зеркала нарастали рамы, украшенные цепочками вплавленных в кристалл символов, которые повторяли ранние портальные наработки одной сиреневой аликорницы.
— Что я собираюсь делать? — вслух произнёс жеребец, заложив руки за спину и начав прохаживаться вперёд-назад. — Как и ты, отец, как и Кризалис, которую я считаю матерью, я жажду сам всем владеть и всеми править. Но в отличие от вас, один из которых обладал умом, а вторая — силой, у меня есть и то, и другое... а значит и шансов на успех гораздо больше.
Новая пауза продлилась недолго, но её было более чем достаточно, чтобы прозвучали новые вопросы.
— Нет, я не буду убивать мачех: они ещё могут быть мне полезны, да и не настолько я бессердечная мразь, — император ухмыльнулся, потом огладил короткую бородку на подбородке и продолжил: — Кроме того... я позволю родиться моим брату и сестре, после чего воспитаю их в строгости и заботе, дабы обеспечить их себе послушание. Возможно даже возьму сестру в жёны... беря пример с тебя, разумеется. Нет-нет, не волнуйся о слишком частом кровосмешении, ведь это тело мне в любом случае придётся сменить. Меня совершенно не вдохновляет перспектива постоянно бороться с тобой за контроль над собой.
Новая пауза продлилась совсем недолго, но за это время магическая конструкция успела завершить свой рост, в результате чего зеркало покрылось серебристой рябью.
— Убивать тебя я не стану, отец, и у меня для этого целых две причины, — остановившись перед безвольной ланью, висящей на руках у чейнджлингов, тёмно-серый единорог ещё раз ухмыльнулся. — Во-первых, я благодарен тебе за то, каким я стал благодаря тебе. Во-вторых, я опасаюсь того, что ты не уйдёшь на перерождение, при этом потеряв всю память, а найдёшь способ вернуться. Иметь же такого врага где-то рядом... Я обойдусь без подобной радости. Вместо этого ты отправишься в новое долгое путешествие и, если повезёт, сможешь начать жизнь с чистого листа. А чтобы у тебя не появилось мыслей вернуться и отомстить, я предупреждаю, что Каденс остаётся в моей власти. Так что... не делай глупостей. Договорились?
Один из перевёртышей отпустил Талу, которая повисла на руках его сородича, подошёл к Сомбре и протянул руки к короне. Император же опустился на колени и склонил голову, в то время как "сын" напомнил о браслетах против магии.
Спустя ещё пару минут артефактные кандалы защёлкнулись поверх брони, а корона была перемещена на голову оленихи, тут же вздрогнувшей и открывшей глаза.
— Так вот как себя чувствует кобыла, — мелодично произнесла уже "дочь". — Занятно.
— Избавь меня от подробностей, — поморщившись, хладнокровно изрёк Джафар, спокойным взглядом, в котором тлела холодная ярость, посмотрев на результат своей ошибки.
— Как скажешь, папочка, — улыбнулась Тала, в то время как чейнджлинги подхватили единорога под руки. — Тебя отправлю я, куда глаза глядят; такой посылке вряд ли кто-то будет рад; лишив тебя мозгов судьба была права: ты новый номер два!..
Едва прозвучали эти слова, как перевёртыши швырнули свою жертву в портал, тут же рассыпавшийся мелкой кристаллической пылью. Лань в свою очередь присела на корточки и погрузила руку в тень под ногами, чтобы достать оттуда Амулет Чейнджлинга, поспешно надетый на шею. В следующую же секунду её окутало изумрудное пламя, исчезнувшее спустя удар сердца, при этом оставив на своём месте крупного тёмно-серого единорога, облачённого в сине-фиолетовую броню со шлемом, украшенным двумя крыльями.
— Победа... Я победил... А-ха-ха-ха-ха! — встав в полный рост и раскинув руки в стороны, он радостно и злорадно рассмеялся, чувствуя отчаяние от двух своих пленниц.
...
А в это время, никем не замеченные три крылатых силуэта, покинув свои покои в Императорской башне летели на север, северо-запад и северо-восток, неся адресатам тревожную весть. Они спешили, чувствуя как с каждой секундой утекает драгоценное время, а в глубине их душ просыпается голод...
Примечание к части
Всем добра и здоровья.
Шестнадцатая арка — 2
Уродливые кривые ветки, похожие на тонкие руки с многочисленными когтистыми пальцами, так и норовящими ухватиться за одежду, ударить по глазам или царапнуть чувствительные уши, до поры маскируясь тёмной пожухлой листвой выныривали то справа, то слева от узкой звериной тропы. Деревья и кусты тёмного и дикого леса, когда-то считавшегося страшнейшим местом во всём государстве, а ныне служащего убежищем для беглецов, предпочитающих дрожать в мрачных сырых норах, дожидаясь пока за ними придут отряды загонщиков, а также немногочисленных повстанцев, осмелившихся поднять оружие против захватчиков, стремительно сокрушивших и армию, и самих принцесс, словно очередные предатели пытались остановить беглецов. Впрочем, громкие ругательства, оглушительный треск и несущиеся в спину проклятья с угрозами, осуществление одной половины коих противоречило возможности выполнения второй половины, доказывали тот утешающий факт... что хотя бы бурелому было наплевать на то, кому именно усложнять жизнь.
— Шевелите крупами, девчонки, до оврага осталось совсем чуть-чуть, а там мы переберёмся через мост и тогда... — бегущая первой жёлтая земнопони с короткой красной гривой, одетая в походные штаны и куртку, с повязанной на голове тёмной косынкой осеклась, так как не желала врать подругам о том, что всё будет хорошо, так как все прекрасно понимали, что кто-то должен будет остаться на этой стороне, чтобы задержать погоню и дать остальным пересечь мост. — Поднажмём ещё чуть-чуть...
Слегка подкинув грязную белую единорожку, безвольно висящую на спине подруги, при этом обхватывая её шею кольцом из рук, шестнадцатилетняя кобылка упрямо ускорилась, шумно дыша и закусывая нижнюю губу. В конце концов, из двух с половиной десятков экв, среди которых было чуть меньше половины подростков от десяти до четырнадцати лет, далеко не все были способны хотя бы держать оружие в руках, не говоря уже о том, чтобы сражаться с его помощью против профессиональных и жестоких воинов.
Когда всё пошло не так? Возможно тогда, когда их застали во время налёта на лагерь с малолетними пленницами, которых уже завтра должны были переправить в столицу... или тогда, когда выяснилось, что вместо обычных четырёх стражников, двое из коих должны были спать, на посту оказалась усиленная шестёрка рогачей? А может быть всё пошло не так четыре года назад, когда вражеская армия, проведённая через границы предателями, почти без сопротивления смяла силы армии и стражи, а затем, при помощи удара в спину, повергли и последнюю защиту мирных Эквестрийцев?
"Нет, всё случилось тогда, когда Кристальная Империя без сопротивления пала к ногам захватчика. Проклятая Каденс... Как она могла?..", — шумно фыркнув, усилием воли прогоняя навязчивые, но совершенно бесполезные в данный момент мысли, кобылка сжала пальцы правой руки на рукояти трофейного кинжала, который служил ей коротким мечом (благо, что сталь оказалась очень качественной).
