-Ну это ты загнул, -усмехнулся Гудвин. -До такого, конечно, не обостряются, но то, что сенсорика становится запредельной — это факт.
-А ты пробовал? -спросил я.
Он покачал головой.
-А может, попробуем? -спросила Райли. -Талукана много. Апологетам хватит. Я, например, его тоже не пробовала.
-Поддерживаю, -присоединился Флинт. -Эта штука поможет нам стать сильнее.
-И может разорвать связь между разумом и телом, -кивнул Гудвин. -Вы об этом не знали?
Никто ему не ответил.
-Тогда не майтесь дурью, и смиритесь с мыслью, что это — не наше.
-Успокойтесь, -Тинка вынула из туши гиганевры туго набитый орган, напоминавший вспомогательный желудок. -Я его пробовала. Ничего особенного.
-Вообще ничего? -недоверчиво спросил Флинт.
-Скажем так, его свойства сильно переоценены... Ну? Кто его понесёт?
Все переглянулись.
-Раз добровольцев нет, назначаю ответственной за сохранность талукана... Райли, -распорядился Гудвин.
-Меня? -удивилась та.
-Ты же самая ответственная из нас.
Польщённая Райли открыла рот, и, ничего не ответив, забрала скользкий орган из рук Тинки.
-Что ж, предлагаю отметить успешное завершение охоты небольшим завтраком, -продолжил Гудвин.
-Завтраком? А может, ужином? -спросил я.
-Друг мой, сейчас утро. А утром принято завтракать. По крайней мере, у людей.
-Уже утро?!
-Часов шесть утра, если не ошибаюсь.
-Шесть часов, двадцать пять минут, -поправила Тинка.
-А ты откуда знаешь?
-Да она наобум ляпнула, -засмеялся Флинт.
-Это я так долго спал? -не поверил я.
-Около семи часов, -ответила Тинка.
-Вот ведь... А казалось, что на минутку прикорнул... В таком случае, действительно, пора завтракать.
Угасающая кровь кункуласпидов уже почти ничего не освещала, и Флинт включил свой фонарь.
Как же хорошо идёт энергомясо в этой пронизывающей холодище. Такое впечатление, что меня, насквозь промёрзшего изнутри, вдруг растапливает горячее пламя, расползающееся по сосудам. Я сильно пожалел, что не съел кусочек перед сном. Тогда засыпать было бы гораздо комфортнее. Но я, вместо этого, как дурак, изображал из себя изгнанника.
Очень хотелось поесть как следует, но мои друзья перекусили совсем немного. Можно сказать, чисто символически. Обжираться перед ними я не захотел, поэтому довольствовался парами кусочков обалденного ригвильского мяса, которое запил ледяной водой, из-за бушующей во мне энергии, напоминавшей водку.
* * *
*
Группа отправилась дальше. Тина, которую жутко раздражал свет фонаря, вызвалась идти впереди нас, как разведчик, а чтобы мы её не потеряли, обещала оставлять знаки на стенах. Гудвин согласился, несмотря на то, что Райли и Флинт с трудом скрывали своё недовольство. Их опасения оказались напрасными. Тинка не обманула, и оставляла знаки регулярно. Сначала, просто ставила крестики и стрелочки, затем, ей это, видимо, надоело, и она начала развлекаться. На стенах стали попадаться смешные рожицы, сердечки, цветочки и глупые надписи, например "Флинт — дурак!" что вызывало у всех, кроме, разумеется, самого Флинта, дружный смех. Услышав, как мы хохочем, Тина вошла в раж, и начала веселить нас уже целыми карикатурами. Например, умудрилась наспех изобразить меня, Райли, Гудвина и Флинта (последний был изображён сгорбленным, тощим и с текущими слезами). А рядом сделала подписи: "Гудвин — отважный; Райли — сердитая; Писатель — смешной; Флинт — тупой".
-Почему это я — сердитая? -удивилась Райли.
-Вот, засранка! -смеялся Гудвин. -И когда успела намалевать? А Флинт-то, Флинт-то какой! Ха-ха!
-Не вижу тут ничего смешного, -ворчал Флинт. -Вот я поймаю кое-кого, когда вылезем отсюда, и уже тогда посмеюсь как следует.
-Да хватит тебе бузеть. У тебя совсем нет чувства юмора? -осаживал его Гудвин.
Тинкербелл действительно могла показаться шкодливым ребёнком. В те часы я её так и воспринимал. И только теперь, когда переосмыслил всё пережитое, понимаю, что она таким образом снимала наше напряжение. Идти по подземелью было страшно. Нервы напряжены до предела. А её "настенная живопись" моментально гасила нашу тревогу. Всё-таки, она была умницей. Хотя, почему "была"? Для меня, она до сих пор жива.
Порою, бывало, Тина заигрывалась. Особенно бесили её приколы, когда возле развилки она оставляла стрелку направо, а когда мы проходили по правому ответвлению метров десять, то обнаруживали надпись: "Ой! Не туда! Надо было сворачивать налево!" Вот тут, даже у меня появлялось желание отвесить ей хорошую оплеуху.
Потолок становился всё ниже. Или мне только чудилось? Я не понимал, какое предназначение было у этого подземного комплекса? Создавалось впечатление, что его выкопали просто так, без какой-то особой цели. Ну, или же создали Критский лабиринт для какого-то Минотавра. Как только я об этом подумал, где-то в сырых, холодных глубинах раздалось протяжное мычание, разнёсшееся по бесконечным коридорам. Группа остановилась на минуту. И мы, только что посмеявшиеся над очередным тинкиным шаржем, присели от неожиданно накатившего страха. Звук не повторился. От Тинки никаких тревожных сигналов так же не поступило. Значит можно идти дальше.
Очередная стрелочка на стене. Путь свободен. Если верить разведке, впереди нет никаких опасностей. Можно вздохнуть спокойно, хоть и не получается. Я заглянул в одну из незапертых комнат. К великому удивлению, там находилась какая-то аппаратура, высотой до потолка, затянутая плесенью, вперемешку с паутиной. И она продолжала работать! Мигали лампочки, вращались бобины с магнитными лентами, прыгали стрелки датчиков.
-Нам сюда, -Гудвин указал на свежий указатель, уводящий нас из коридора. -Надеюсь, на этот раз обойдётся без розыгрышей.
-Фу. Чем-то гнилым потянуло, -принюхалась Райли.
-Есть такое дело, -кивнул Флинт. -Тухлятиной несёт.
-Впереди какая-то дверь.
Гудвин остановился перед огромной бронированной дверью, на которой мелом было выведено "ОТКРОЙ МЕНЯ". Выше, над дверью, торчала неработающая лампочка и рядом надпись — "ВУ-13".
-Похоже, что мы дошли до очередного бомбоубежища, -определила Райли.
-Куда дальше-то? -спросил Флинт.
-Ты читать не умеешь? -Гудвин ухватился за огромное запорное колесо, и потянул дверь на себя.
С глухим, ворчливым мычанием толстая дверь открылась перед нами. Так вот, что мычало в темноте. Из-за открытой двери нас тут же обдало мерзким запахом разложения.
-Фу, ну и вонь, -Райли зажала нос.
-Судя по всему, тут сдох кто-то крупный, -предположил Флинт, перешагивая через высокий порог.
-Или многочисленный... -Гудвин поводил фонарём по углам.
-Ё-моё... Сколько их тут?
-Что там? -я вошёл в убежище последним, и, протиснувшись между Райли и Гудвином, увидел страшную картину.
Нас окружало великое множество мертвецов. На удивление хорошо сохранившихся, даже не мумифицированных. Как будто бы умерли не больше недели назад. Старики, женщины, дети. Убежище было набито ими. Они сидели на лавках плотно-плотно друг к другу. Лежали по двое-трое на двухъярусных койках, и даже под ними. Или же просто, на полу, на расстеленных матрасах. Трудно было сосчитать, сколько несчастных горожан нашло здесь свой последний приют. Десятки мёртвых тел, застывших в смертельной судороге, источали отвратительный трупный запах. Куда не тыкался луч фонаря, он отовсюду выдёргивал фрагменты ужасных предсмертных корч и нечеловечески страшных лиц, успевших взглянуть в глаза смерти.
-Куда она нас завела? -ругался Флинт. -Что за чёртов могильник?
-Столько лет прошло, а они даже не разложились, -я съёжился так, что чувствовал себя черепахой, пытающейся засунуть голову, руки и ноги в собственное туловище.
От каждого касания ногой чьего-то мёртвого тела, меня выворачивало изнутри.
-Ай-талук, -Гудвин потыкал фонарём в треснувший потолочный свод, увешенный тёмными потрохами. -Это он их сберёг.
-Проник сюда через трещины, и разросся, -добавила Райли. -Нигде от него не скрыться. Даже в подземном бункере.
-Если Тина завела нас сюда, чтобы поприкалываться — я её пришибу, -пробурчал я сквозь ладонь, зажимавшую лицо.
-Вряд ли это прикол, -как всегда спокойно ответил Гудвин. -Из любого бомбоубежища всегда есть выход... На поверхность. Понимаешь?
-Интересно, а сороковник знает, что живёт над кучей трупов? -прогудел Флинт. -Сквозь трещины в земле наверняка потягивает этим запашком.
-Готова поспорить, что он окопался здесь только ради ай-талука, -произнесла Райли.
-А вот и лестница, -Гудвин посветил на металлические перила у стены, и, перешагивая через скорченные на полу тела, направился к выходу.
-Подожди. Посвети-ка чуть выше, -попросила Райли.
-Куда?
-Вон туда. Нет, не туда. Во-он туда. Вот-вот.
На стене было написано мелом "ЗДЕСЬ ВЫХОДА НЕТ".
-Опять розыгрыш? -Флинт вышел вперёд. -Нутром чую — это розыгрыш мелкой чертовки!
Ухватившись за перила, он начал было подниматься, но тут же присел на корточки, словно ему резко скрутило живот.
-Флинт? -насторожились мы. -Флинт?!
Тот, чуть ли не на четвереньках, сполз с лестницы, и только лишь внизу сумел вздохнуть и выпрямиться.
-Что у тебя с глазами? -Гудвин посветил ему на лицо. -Они краснющие!
-Вашу ж мать, -Флинт никак не мог отдышаться. -Что это было? У меня чуть голова не взорвалась, как перекаченный воздушный шарик!
-Значит, Тинка не врёт. Настоящий выход находится дальше, -сказал я.
-Пойдём искать, -развернулся Гудвин.
Стрелочка указывала на следующий отсек, с полукруглым потолком. Там располагался лазарет, в котором нас опять ждали трупы. По обе стороны, вдоль стен, стояли койки, плотно придвинутые друг к другу. И на каждой кто-то лежал. Под ногами хрупали пустые ампулы. Их хруст отдавался в ушах, и сердце сжималось в страхе, что это может разбудить страшных мертвецов, окружавших нас. Хорошо, что жуткий, провонявший смертью медицинский отсек вскоре закончился очередной бронедверью, и надписью "СЮДА". Тина больше не шутковала. Видимо, ей самой здесь было не по себе.
Бронедверь заклинило в приоткрытом положении. Оказалось, что между стеной и створкой обильно пророс и ороговел ай-талук. За дверью начинался коридор, где этого ай-талука было так много, что туннель напоминал декорацию из фильма "Чужие". Стены, пол и потолок — были сплошь покрыты тёмной органической субстанцией. На вид, эти мясистые наросты казались мягкими, пористыми, но на ощупь они были твёрдыми, как камень.
-Ну и местечко, -в затылок мне выдохнул Флинт. -Как будто в глотку к дьяволу лезем.
-Сюда бы прийти чуть пораньше, -сокрушалась Райли. -Пока всё это не засохло.
-Да уж. Добра тут море. Интересно, сороковой об этом знал?
-Готова поспорить, что знал. И наверняка воспользовался.
-Я вот что подумал, Райли, а не его ли это излучатель мне по мозгам влупил? Если у него такой запас ай-талука, он наверняка мог соорудить такую же антенну, как у тебя.
-Мог, -согласилась охотница.
-Вот, паразит.
-Смотрите, -Гудвин остановился, и осветил нам неровную надпись на стене.
"ОПАСНС". Последняя "С" была недописанной "О".
-Ну и как это понимать? -заворчал Флинт.
-Тихо, -лидер огляделся. -Что-то здесь не так.
-Я ничего не чувствую, -тихо произнесла Райли. -Что делать будем?
Гудвин соединил вытянутые пальцы, и указал рукой вперёд. Заряд батареек в фонарике истощался, и луч сделался совсем слабым. Изо всех сил стараясь идти бесшумно, я максимально снизил скорость, и начал понемногу отставать. В спину поддувала наседающая темнота. Я чувствовал, как она ложится мне на плечи, словно тяжёлый плащ. Хотелось поднажать, но это было бы непростительной ошибкой. Неизвестно, что может привлечь мой нечаянный топот, или стук. Как назло, под ноги постоянно попадались какие-то бумажки, коробочки и осколки стекла. Чем сильнее я отрывался от группы, тем сложнее было их различать в наступающей темноте. От напряжения, у меня выступила испарина на лбу.
В широкой прорехе засохших соплей ай-талука, показалась надпись "БЛОК-12", сделанная красной краской в полстены. Следом, из темноты выплыла пластиковая коробка некогда подсвечивающегося указателя "СОРТИРОВОЧНАЯ СТАНЦИЯ".
-Впереди какой-то зал, -сообщил Гудвин так тихо, что мне показалось, будто его слова прозвучали у меня в голове.
-Может быть, там выход? -откликнулся идущий передо мной Флинт.
Откуда-то потянуло креозотом, и ещё чем-то непонятным, сладковато-гнилым. Как в морге.
Крик едва не вырвался из моего рта, вовремя зажатого рукой. Не моей рукой. Тина, повиснув вниз головой, и зацепившись ногами за трубу, возникла между мной и Флинтом так неожиданно, что чуть не сделала меня заикой. На этот выпад, молниеносно, хоть и с запозданием, отреагировала Райли, оттолкнувшая Флинта, и, с ножами наголо, подскочившая к нам. Тут же, Гудвин развернул фонарь в нашу сторону.
-Чш-ш-ш! -зашипела Тинка, сморщившись от света, как от боли.
Райли застыла как изваяние. А вслед за ней замерли Флинт у стены и Гудвин, чуть поодаль. Поняв, что кричать я не буду, девочка убрала руку от моих губ.
"Что случилось?" — одними глазами я задал ей вопрос.
Она лишь прижала палец к губам, покачала головой, и сделала знак себе через плечо, сложив руку в кулачок. Гудвин тут же выключил фонарь. Какое-то время мы просто слушали тишину. Затем, Тинка подтянулась обратно на трубу. Я не видел этого, и только слышал шуршание. Прошло ещё несколько минут. Тинка спрыгнула со своего насеста. Очень мягко, на зависть любой кошке. Куда она потом делась, я уже не знал, и вздрогнул, когда её дыхание обдало моё ухо.
-Берёмся за руки и идём за мной. Тихо-тихо, -прошептала она.
Маленькая ручонка нащупала мои пальцы и сжала их, потянув за собой. Но оцепенение продолжало меня удерживать. Я очень боялся идти в темноту. Даже за Тиной, которой доверял.
Подтянув девочку к себе, я, примерно определив, где у неё голова, носом нащупал ушко, и так же, одним дыханием, спросил: "Умоляю, объясни, в чём дело?" Она раздражённо, но очень тихо вздохнула, подтянула меня к себе второй рукой, и шепнула на ухо: "Там джамбли..."
-Кто? -спросил я.
Или хотел спросить. Уже не помню.
Пока я размышлял над её непонятным ответом, она уже увлекала меня за собой, сквозь темень. Я лишь успел нащупать руку Райли, и ухватиться за неё. Судя по тому, как она дёрнулась спустя пару секунд, произошла их сцепка с Флинтом, и, наконец, к нашему хороводу присоединился Гудвин. Дальше мы шли друг за другом, как дети, забравшиеся в тёмный погреб.
Ничего не видя вокруг себя, я, тем не менее, ощущал, как мы вышли из коридора в просторное помещение. Уроки общения с темнотой пригодились. Казалось, даже воздух стал "давить" на меня слабее, а тишайшее эхо от наших шагов, улавливаясь слухом, доносило до разума координаты расширяющегося пространства.
Под ногами металл. Я понял это по характерному глухому "циканью" и вибрации. Металлическая панель покрыта сетчатым узором. Я чувствую это даже через подошвы. Очень резко воняет креозотом. Как на железнодорожном перроне. Значит, мы вышли на одну из подземных станций секретного метро. А что здесь гниёт, я пока не понимал, хотя и догадывался. Опять трупы. Запах напоминает ту жуткую вонищу, что встретила нас при входе в бомбоубежище. Надеюсь, нам не придётся лезть по трупам в темноте?
