— Но мы пришли не с пустыми руками. По дороге заскочили в центр снабжения и кое-что взяли. — сказал Александр, водружая на выдвинувшийся просторный прикроватный столик три пакета с фруктами. — Они уже все чистые, так что можете спокойно есть. Аврора даёт добро.
— Правда, я лично помыла каждый. — подтвердила дочь Александра. — Так что ешьте и набирайтесь сил.
— Жаль, что я не смогу приехать к вам в школу в пятницу, Аврора Александровна. — сказал Нахимов. — Но ещё больше мне жаль, что я не смогу составить вам, Александр, компанию в вашей школе. Вот лежу здесь, как бревно...
— Ничего. Совет Астроконтингента России уверен в вашем скором возвращении в строй... — сказал Иванов.
— Какое там возвращение, Александр Александрович. — поморщился Нахимов. — Я здесь уже полгода, после многих других госпиталей нашего Астрофлота, а сил по-прежнему хватает только на самые элементарные и простые движения. А медики грозят ещё пятилетним сроком реабилитации. Даже вам конкуренцию составить не могу, знаю про вашу Щукинскую эпопею.
— Не будем говорить об этом, дело изрядно прошлое. — сказал Александр.
— Дело прошлое. — согласился Нахимов. — А президент ко мне каждый месяц на час приезжает, в свои законные выходные, когда должна быть с детьми и родственниками. Приезжает и молчит, смотрит на меня... А я после этого собрать себя не могу — такая боль... Такая боль в её глазах. И после этого она едет к своим родственникам, а те видят эту боль, которая ещё усиливается после её пребывания здесь. Я знаю, меня здесь не обманешь. Я-то, пусть и полуразобранный, но здесь, а её сын — там... — Нахимов поморщился. Аврора и Александр молчали. Успокаивать и убеждать первого помощника в чём-либо не было нужды — они все были астронавтами и понимали, что любые успокоения и убеждения в данном случае не сработают. — И после этого она заступает в понедельник в семь утра на работу... А я-то знаю, что это у неё навсегда. И ничего сделать не могу. Она смотрит на меня, а видит-то своего... — Нахимов закрыл глаза. — И я здесь ничего не могу сделать... Не могу. — В этот раз пауза затянулась — первый помощник командира легендарного "Варяга" собирался с силами дольше. — Спасибо что пришли ко мне. Знаю, мне товарищи переслали по связи все возможные материалы по вашему полёту, так что я рад... Рад что смог чем-то быть полезным...
— Очень полезным, Леонид Степанович. Литцы особо расспрашивали про то, как вы вместе со Знаменским решились вывести "Варяг" на противостояние с лидером "Чужих". Они восхищены вашей смелостью.
— Ладно. Спасибо, что навестили. — Нахимов закрыл глаза. Аврора посмотрела на часы, перевела взгляд на отца и встала.
— Мы не прощаемся, Леонид Степанович. Пока позволит график, мы будем приезжать к вам сюда как можно чаще. С новой информацией. Разрешите? — спросил Александр.
— Конечно. — Не открывая глаз сказал Нахимов. — Рад буду. Идите.
Выйдя из корпуса, Александр подождал, пока его догонит задержавшася в ординаторской дочь и решительно направился на стоянку гравилётов.
— Ты считаешь, что он сможет вернуться? — спросил он, когда Аврора положила машину на курс возврата в Московск.
— Ты же смог?
— Я — другое дело, Аврора. Меня беспокоит то, что он упорно думает о своей виновности в смерти Знаменского. Такой финт в его настройке может стоить ему невозврата в Астрофлот.
— Он и так туда не вернётся. — проговорила Аврора. — Я говорила с врачами. Ему светит только консультативная наземная должность. Увы, даже на полномасштабные и среднемасштабные тренажеры ему путь закрыт. И причём слишком надежно. Сам знаешь, что консультантов у нас уважают, но не любят.
— Знаю. Мы куда сейчас?
— Домой. Валя и Аскольд уже там, мы как раз успеваем к шестичасовому ужину. Мама уже приготовила, она вернулась в четыре.
— Хорошо. — сказал Александр. — А если всё же помочь ему вернуться не в астрофлот, а хотя бы в системный флот?
— В качестве пассажира? С дорогой душой — завсегда готовы. Но не на должности экипажной части.
— Если бы я тебя не знал, Авра, достаточно хорошо, я бы сказал, что ты слишком жестока.
— Если бы я не была столь жестока, у нас в Астрофлоте России через три года начался бы полный бардак, поскольку летали бы в экипажах все кому не лень, даже без всяких оснований на то. Снижаемся, мы на месте.
— Ага. А что сейчас поделывает Лосев? — спросил Александр, зная информированность Авроры по очень многим проблемам и вопросам.
— Твой Михаил по горло занят возведением укреплений вокруг нашего дипломатического района. Он уже загрузил десантников двух прибуксированных баз работой до предела и ждёт прибытия ещё шести баз с полными экипажами. Это не воинственность, это необходимость. Литцы особо настояли, сказали, что Закон Триады и им хорошо известен. И в их Кольце тоже не всё спокойно, как и у нас. Там проблем тоже хватает. А уж многие неприсоединившиеся — просто боевики какие-то из самых крутых, аналогичных земным, террористических организаций. Учитывая, что это — целые цивилизации со всеми вытекающими, нам придётся изрядно озаботиться собственной безопасностью. Треклятая двойственность... Но Михаил прекрасно справляется, на него там по-прежнему чуть не молятся, а Служба Безопасности там — выше всяких похвал. Если же посмотреть на гражданский сектор, то "Летопись-2", тот самый крейсер что так напугал Аскольда и Валентина своими циклопическими размерами, понемногу осваивается экипажем в стационарном режиме и приступает в автоматическом режиме к волновому и канальному забору информации. Спецы там поставили новые приёмники и то, что мы раньше не понимали, хотя и улавливали, теперь превращается в полноводные потоки информации. Каналов там — до миллиона доходит, но мы раскопали ещё полтора миллиона, многие из которых — шифрованные, некоторые, как мы поняли, из стана тех самых "неприсоединившихся".
— Владилена?
— Она в восторге от открывшихся возможностей. Литцы дали ей доступ к медканалам Кольца цивилизаций и она погрузилась в работу с головой. Её не могут оторвать от экранов и планшетов уже почти полную неделю. Говорят, она даже спит в Информационном центре. Но её госпиталь на нашей дипломатической станции уже стал лучшим в секторе, там уже почти полностью готовы к приёму на лечение и восстановление представителей более чем пятидесяти основных цивилизаций. Некоторые части астрогоспиталя станции уже поставлены под работу, но пока что, слава богу, для людей. Инопланетяне прибудут позднее, когда мы официально откроем сектор. Подумать только, под это дело мы оттяпали не район, не сегмент, а целый сектор! Впечатляет, что ни говори.
— Ага. Кстати, а Семёнов?
— Генерал Семёнов поручил полковнику Львовскому, своему второму заместителю принять руководство Внеземным каналом и тот немедленно согласился. Мы уже перебросили канал передачи информации на "Титан-Свиток", нашу информационную станцию, расположенную на Втором кольце и там кипит работа по фильтрации информпотока с Литы. Львовский вылетел туда первым рейсом нашего нового корабля связи.
— Не доверяем? Я имею в виду инопланетян.
— Увы, мы не можем теперь слепо доверять кому бы то ни было, папа.
— Кстати, а как ты успела так быстро обернуться? У тебя же дочери и сыновья, они требуют внимания... Да и Кирилл...
— Папа... — Аврора укоризненно посмотрела на отца.
— Молчу, молчу, знаю, что Кирилл там установил жесточайший порядок, но он — отец, а ты — мать. В конце концов Кирилл был здесь, пока ты летала с нами достаточно долго...
— Намекаешь на специализацию?
— Отчасти.
— Как-то мама сказала, что мне и моим детям придется быстро привыкать к особенностям бытия нашей династии. И сейчас я с ней согласилась полностью. Мы действительно не совсем обычные люди, но теперь это просто дань необходимости, не более того. Так что мои дети, а твои внуки превосходно ощущают уже значительную часть особенностей нашего династического бытия и мы с Кириллом не пытаемся им ничего особо объяснять — они до очень многого быстро докапываются сами.
— Вот как?!
— Да, папа. Это вам с мамой и отчасти мне с братьями пришлось чуть ли не проламываться, а им уже немного легче. Снижаемся, наша башня.
— Вижу. А машину куда?
— Эту? А она мне подарена. Я теперь в Медастрофлоте России некто вроде министра здравоохранения по старым меркам. Так что мне положена по должности летающая миниклиника. Кто знает, что ещё может случиться, а закон Икса ты и сам хорошо знаешь. Нам, Ивановым, миниклиника теперь нисколько не помешает.
— Ладно, Авра, а как тебе пост министра по чрезвычайным ситуациям?
— Охотно приму.
— Тогда я тебя назначаю на этот пост в нашей династии. — сказал Александр, вылезая и подавая дочери руку. — С этого момента, госпожа министр, вы уже дважды министр.
— Поняла, папа. Спасибо.
Они вошли в холл своей огромной квартиры. Из кухни выглянула Виктория, вышли из своих "квадратов" братья. Через полчаса семья собралась на обед, оказавшийся достаточно поздним.
— Итак, Саша, ты всё же решил форсировать события?
— Если в смысле того, чтобы побывать не только у себя, но и у тебя и у Авры — обязательно. И каков наш уточнённый график?
— Так. — Виктория взглянула в свои записи, потягивая через соломинку фруктовый коктейль. — Будем считать, Саша, что в резерве у тебя осталась только среда. В четверг ты поедешь утречком со мной в мою школу, там мы пробудем до трех часов дня, после чего мы на эти сутки свободны. Я знаю, что после пяти часов ты договорился о генеральной репетиции в своей школе и передал Гаврилюку свои материалы для предварительной стыковки лекционного цикла. Решил, так сказать, выиграть время. Думаю, до девяти часов вы там вполне управитесь и отправитесь полноценно отдыхать, а точнее — сладко спать, ведь выпускники во главе с тобой не могут явиться в девять утра невыспавшимся. Сон я тебе обеспечу, с этим проблем не будет. В пятницу ты должен быть утром в своей школе, там ты также пробудешь не меньше чем до трёх-четырёх часов дня, потом — домашний обед, если, конечно, в своей школе ты не насытишься, в чём я очень сомневаюсь, зная кулинарное мастерство женской половины твоего класса. Но не увлекайся там и точно в шесть вечера изволь быть в школе у одноклассников Авроры. Они в большинстве своём — медики и потому обожают ночные и вечерние часы. Думаю, до десяти часов ты там также пробудешь. А суббота и воскресенье — я ничего там особого не планировала. Будем планировать в одиннадцать вечера в пятницу.
— А братики? — спросила Аврора. — Они что, серьёзно ничего не могут показать своим одноклассникам?
— Авра. — укоризненно посмотрел на неё Аскольд. — Нам мало что можно показать и рассказать своим одноклассникам сверх того, что было передано прямой связью через "Титан-Свиток" на Землю. Эти телекамеры, которые почти круглосуточно роем вились вокруг нас, осточертели не только литцам и тебе с мамой и папой, но и мне с Валентином. Хотя, следует признать, что благодаря им, их квадровидению и объемному звуку земляне и в том числе — мои и Валентина одноклассники — видели всё практически почти вживую. Нам мало что можно будет добавить и к тому же наша дата встреч всех выпускников ещё не наступила. Она через два месяца, в июле. Где-то числа пятнадцатого. И я с Валькой на днях поедем в свои школы просто побродить по этажам и классам... Не более того. Я и Валентин. Больше не будет никого — я проверил графики загруженности моих одноклассников и одноклассниц.
— Я также проверил. — поддакнул Валентин. — Никого не будет. А в июле соберутся все. Договорённость подтверждена. В моём классе будет не менее двух третей из наличного состава.
— Мальчики, а вам не кажется, что вы какие-то суховатые стали. — спросила Виктория.
— Увы, мам. Валентин, наш архивный розыскник, ощутил и классифицировал это первый, ещё в ходе нашего пребывания на "Летописи-2", той большой информационной станции. А я, каюсь, позднее. Только по возвращении на Землю, ещё в космопорту Плесецка. Но Авра как медик может подтвердить, что это не угрожает нашему естеству и сущности. — ответил Аскольд.
— Правда, мам. Я также немного изменилась. Эта эпопея на Лите, весь этот полёт перепахали, думаю, нас всех. — ответила Аврора, допивая коктейль и принимаясь за уборку посуды со стола. — Пап, мам, мы всё с ребятами уберем сами.
— Ладно, конспираторы. — улыбнулись Александр и Виктория. — Тогда мы пошли к себе в квадраты.
— Ребятки как всегда точно чувствуют, что нам надо побыть вдвоём. — сказала Виктория, когда они вошли в холл квадрата Александра и подошли к мягким диванам в уголке отдыха. — Ты был у Нахимова?
— Был. Страшно подумать, что он, полковник командования Астросил России, больше не вернётся иначе как пассажир ни на один корабль, даже на тренажёр. Теперь "зелёная полоса", отделяющая визуально обслуживающие части от боевых в любом уголке нашей планеты и во Внеземелье — для него — непреодолимая преграда. Авра ничего не смогла сделать.
— Она не всесильна, Саша. Разреши? — Виктория взглядом указала на колени мужа.
— Конечно, Викта, садись. — сказал Александр и Виктория устроилась у него на коленях, крепко обняв за плечи и шею. — Удобно?
— Всегда было и есть и будет удобно. — убеждённо сказала она. — Я вот о чём подумала... Если ты поедешь со мной...
— То ты просто обязана поехать со мной в пятницу. — закончил Александр. — Я другого и не желал.
— Молодец, Саша. — она поцеловала его в лоб и обняла сильнее. — Я постараюсь теперь быть рядом с тобой везде.
— Ты и так рядом со мной везде. — Александр правой рукой коснулся своего лба и области сердца. — Здесь и здесь.
— По закону Триады я должна быть рядом и в третьей части. А третья часть — это я сама в яви.
— Согласен. — сказал Александр, нажимая скрытый в ручке дивана сенсор. Свет софитов стал меркнуть...
Утром следующего дня, среды, Ивановы собрались за столом в холле-столовой. Аврора и её братья имели теперь свои квартиры и потому сразу после прилёта на Землю настояли, чтобы родители произвели в главной штаб-квартире такие изменения, чтобы им, как старшим, оставалось как можно больше площадей. Себе и братьям Аврора оставила минимум — кабинеты-спальни. Холлы после перепланировки дали возможность добавить к остающимся в неприкосновенности комнатам три больших зала, в одном из которых было решено устроить семейную столовую. За несколько дней перепланировка была закончена и теперь старшие и младшие Ивановы уже вполне освоились.
Сразу после завтрака пришли Борис, Пётр и Сергей. Александр подождал, пока они окончат тет-а-теты с супругой и детьми и пригласил их к себе в квадрат. Три часа беседы пролетели незаметно. За это время Аврора с мамой "пробежались" по пунктам снабжения Московска, загрузив семейный гравилёт кучей самых разных обновок. О статусе Виктории уже все знали и не было необходимости вешать на борта знак Дипломатической Службы России. Но как всегда было, никто из землян не акцентировал на этом статусе внимания — известность Виктории и так была широчайшей не только на дипломатическом поприще.
