— Какого... — со всем рядом со мной пробормотал Риэл, с неким ужасом взирая на приближающееся страшное видение. Вор был тоже не на словах, а на деле знаком с этим сумасшедшим и я явно представлял что будет, если он его узнает. Кошмар, это словно встреча старых врагов на подвесном мосту над пропастью.
— Приветствую вас в этом замечательном месте! — распахнув свои... латные объятья, он сжал в них Риэла, но почти сразу отпустил полузадушенного вора. — Позвольте представиться, сэр Алинор Гриворд!
— Росгард, менестрель, — легонько кивнув, пробубнил Риэл, словно хотел не представиться, а отделаться от надоедливого собеседника. — А это... — он посмотрел в мою сторону.
— Милена, — мрачно буркнул я первое пришедшее на ум имя, совсем не по-девичьи шмыгнув носом и подтерев его ребром ладони. — Его сестра.
Лицо Гриворда просияло, и он так восхищенно глянул в мою сторону, что у меня внутри все похолодело.
— Миледи, — с придыханием проговорил рыцарь, потом внезапно вцепился в мою руку и облабзал ладонь. Меня чуть не стошнило. — Вы восхитительно прекрасны!
Угу, прям первая красавица. В мокрой одежде, извазюканной в грязи, со спутанными волосами, и взглядом полным омерзения.
— Я тоже рад...а, — вырвать свою руку оказалось нелегким делом, но я справился. И для подстраховки от дальнейших покушений на свою конечность, спрятал ее за спиной.
К счастью, Гриворд отвлекся от меня на Риэла.
— А знаете, — рыцарь прищурился, словно что-то высматривая. — А мы с вами раньше не встречались?
— Ну... я ж менестрель... — осторожно проговорил вор.
— Менестрель? А не вы ли играли чудесную балладу на пиру у сэра Арчибальда?! — и, судя по тому, как притих Риэл, он попал прямо в яблочко. А не то ли это было место, которое обчистил вандал, прикинувшись менестрелем? Если то, то дела у нас идут паршиво...
— А как благородный сир очутился в монастыре? — я решил отвлечь внимание Гриворда на себя, а то такими темпами крохотный мозг рыцаря все же соизволит вспомнить о Риэле. А мне этого было не надо. — Сюда же нельзя приходить мужчинам! И таким... — идиотам, — мужественным, как сир.
Алинор приосанился, ему явно понравился комплимент про мужественность, и он передо мной распушил свой павлиний хвост.
— Это, конечно, секрет, но я тут с важной миссией, — голос Гриворд понизил до полушепота, чтобы, эдак, таинственнее звучало.
— И с какой же? — я восхищенно ахнул, усиленно изображая наивную дурочку. Вроде, пока получалось. Хотя главное, чтобы Гриворд купился.
— Я охраняю миледи. Тайный приказ от самого Его Величества!
— Вы такой... важный, — я восторженно на него воззрился, Риэл недоверчиво хмыкнул, ничуть не тронутый моим спектаклем.
— Я верный рыцарь Его Величества!
Угу. Его Величеству только верных рыцарей не хватало, как какой-то даме сердца. Он же платочками не запасется для почитателей.
Значит, он здесь охраняет Ирен? Прелестно. Даже не знаю что сказать — то ли обрадоваться предусмотрительности короля, который приставил охрану своей дочери, или поразиться его глупости, раз он назначит на эту должность этого... человека. И как Его Величество добился, чтобы монахини, преданные догматам своего святого покровителя, нарушили их и добровольно, да еще на такой долгий срок впустили в свою обитель этого ненормального? Он убедил их, что это не мужчина, а деталь интерьера к обстановке в комнате принцессы? Хотя, скорее всего, Алинор получил дозволение Преосвященства, ведь только ему даровано право своими указами делать исключения из общих правил.
Гриворд мне не понравился сразу — слащавый, с глупой улыбкой и наивными идеалами, прознав про которые невольно задумываешься: "А все ли у него дома?" Если в первую встречу с этим чудом над ним можно было потешаться, благо он мог только выкрикивать оскорбления, стоя под моей крепостной стеной, то кто ж знал, что от этого него будут такие проблемы? Правильно говорят, дураки инициативны. Даже слишком. Вторая наша встреча произошла уже у меня дома, когда этот идиот проломил мне стену и, угрожая мечом, требовал умереть у его ног, дабы наконец-таки исполнить только ему ведомую справедливость и завершить его "великую" миссию. Ладно. И тогда я от него отмахнулся как от надоедливой мухи. Все же жалко было губить такой исключительный экземпляр.
Но рыцарь не успокоился и натравил на меня короля, словно обиженное дите, которое пожаловалось взрослым на мальчишку из соседнего дома, не захотевшим играть с ним в рыцаря и злодея, а потом, сломав деревянный меч, сбежал. Ай-ай, негодяй!
Честно, я думал, что после суда наши дороги больше не пересекутся, но как же я был наивен.
И что с ним делать? А если он узнает лицо своего "заклятого врага"?!
Но дальше поразмыслить о столь важных проблемах мне не дали. Алинор, словно почувствовав, что я думаю про него, вновь решил привлечь к себе мое внимание. И совсем нетривиальным образом.
— Вы дрожите! — воскликнул он, схватив в свои латные лапища мои холодные руки. Я и вправду дрожал, и, стуча зубами от холода, тайком мечтал оказаться возле камина. Да вот только проход к нему загородил этот субъект и никак не хотел сдавать свои позиции.
— Не со... — начал я говорить, как этот поборник добра с легкостью подхватил меня на руки. — что вы себе..
— Не волнуйтесь, я вас спасу! — со всей экспрессией произнес он, и, подхватив меня поудобнее, куда-то понес.
Я шокировано замолчал, пытаясь осмыслить произошедшее.
Меня еще никогда в жизни так не унижали. А пока я пытался прийти в себя и осознать тот факт, что меня только что публично поим... хм, оказали честь прокатиться на рыцаре, этот дегенерат еще и заговаривал мне зубы. Говорил, ослепительно улыбаясь, что я сейчас согреюсь в сиянии его пламенного сердца, что меня спасут и отнесут на жертвенный огонь, точнее, поднесут к камину, что я...
Мои уши завяли от его возлияний еще на втором комплименте. Я остро хотел двинуть по его наглой роже пару раз, чтобы стереть эту улыбочку, да только такое поведение совершенно противоречило моему образу. Так что я, стараясь отрешиться от происходящего, терпел "заботу", чувствуя затылком, как мысленно хохочет Риэл. Ему-то смешно, а вот мне... не очень.
Если он кому-нибудь проговорится — убью.
* * *
Сидя на кухне и колупая ложкой перловую кашу, которой соизволили накормить нас монахини, я думал, что все идет совершенно не по плану. Вместо того, чтобы рьяно искать Ирен в этой обители умалишенных женщин, я сижу на их кухне, пытаюсь запихнуть в себя постную кашу, и, чуть ли не уткнувшись носом в тарелку, избегаю смотреть по сторонам. Ибо я прекрасно знаю, что меня там ждет. У меня по коже бегут мурашки от одной мысли, что я наткнусь на плотоядный взгляд Алинора Гриворда.
Делать дурочку и "не замечать" интерес к своей персоне становилось все труднее. Как же мне хотелось выколупать из этих железок Алинора и сделать из него наварной гуляш, утопить его в кипящем чане, только чтобы не слышать навязчивые комплименты.
Но отделаться от Гриворда не получалось. Он словно почувствовал, что я хочу пробиться к Ирен и всячески мешал моему плану, буквально следя за каждым моим движением! Терпения у меня с каждой минутой было меньше, а раздражения — больше. Вместо того, чтобы есть перловку, не замечать взгляда Алинора и слушать скабрезные шуточки Риэла, я должен был искать принцессу!
— Вам говорили, что вы прекрасны, — начал по третьему кругу будущий гуляш, совершенно не замечая моего убийственного взгляда.
Вместо ответа я толкнул локтем Риэла, который сидел рядом и в отличие от меня с удовольствием ел эту бурду. Тот слегка подавился и вопросительно мне кивнул, мол, что мне от него надобно.
— Ты когда свой долг отрабатывать будешь? — еле слышно произнес я, не поднимая головы от своей тарелки. — Где песни, пляски, отвлечение внимания этих дур?
— Было бы кого отвлекать, — проглотив, он нахально мне хмыкнул. — Здесь только одна дура...
— Смерти своей хочешь? Отвлеки его.
— Зачем?
Я выразительно на него глянул.
— Не, "сестренка", это не по моей части.
— Ты с дуба рухн...
— Отвлекать его должен ты, — перебил меня мой "братик". — Забыл что ль, что этот, — он кивнул на Гриворда, который, упоенно и, закрыв глаза, рассказывал пустоте какие-то байки из жизни рыцаря. И, явно увлекшись, не замечал ничего вокруг, — знает, где твоя девка сидит?
— Не девка, — проворчал я, — а Ирен. Предлагаешь выпытать у него, где ее держат?
— А ты гений, колдун.
— Заткнись, — беззлобно прошипел я.
Мы замолчали на пару секунд — Гриворд взял паузу, чтобы промочить горло и, послав мне ослепительную улыбку, вновь начал говорить сам с собой.
— А ты ему явно понравился, милашка, — гадко улыбаясь, не удержался от комментария Риэл. — Весь вечер глаз с тебя не сводит.
Я предпочел промолчать на такое провокационное высказывание. Я с ним после поговорю, когда окажусь за пределами монастыря. А лучше устрою ему жуткую диарею — один импульс в нужной точке и он не вылезет из кустов неделю. Целители могут не только лечить и выводить из себя нашего брата очень чревато. Надо же научить таким непреложным истинам своего будущего родственника.
Но идеи у него были верные. Чем бестолково бегать по всему монастырю и давать служительницам Великой повод выставить меня вон за неуемную исследовательскую деятельность, т е шпионаж, лучше сразу узнать в какой келье проживает Ирен. Только оставалось самое сложное — заставить раскрыть эту тайну рыцаря. Я предполагал, как можно это сделать — проще всего соблазнить, но сам процесс меня совершенно не устраивал.
Откровенно говоря, мне это претило.
— Ты сейчас баба, — видя мои гримасы боли и безысходности, прошептал фальшивый менестрель. — Так будь бабой. Соблазни его и двигай к своей принцессе. А я этих монашек отвлеку, чтоб под ногами не болтались.
— Легко сказать... — от одной мысли меня воротило. Был бы другой, я бы еще и подумал, но этот... Не-е-ет.
— А чего сложного? Покрутил своим фальшивым задом, потряс титьками, похлопал глазками и он готов!
Да. Готов. Как блюдо дня.
— Тебя же не просят выколупывать его из железок, — продолжил уговаривать Риэл, — только заговорить зубы.
Я вновь посмотрел на Алинора Гриворда, который с аппетитом наворачивал уже пятую порцию этой гадкой пресной перловки, иногда заинтересованно на меня поглядывая. Соблазнить его, чтобы вызнать, где находится Ирен? Я хлебнул кваса, который был в моей кружке и поморщился. Кислятина.
Но делать-то все равно что-то было надо. Я что, зря так страдал? Ради того, чтобы прийти сюда и поесть пресной перловки с кислым квасом, а потом, не солоно хлебавши, уйти на рассвете?
Я залпом допил квас и резко встал с лавки, чуть не снеся в процессе все то, что стояло на столе. Сейчас я покажу этому вандалу мастер-класс по обольщению!
— Благородный сир, — с нажимом произнес я, с вызовом посмотрев на рыцаря, — мы можем поговорить наедине?
Риэл подавился квасом, который к своему несчастью решил хлебнуть, а Алинор Гриворд наконец-то замолк. Он, словно не веря своим ушам, воззрился на меня так, будто к нему снизошла с небес сама Богиня Элисень.
-Наедине? — еле слышно прошептал он и, мне показалось, слегка покраснел. — Конечно, прекрасная леди, я весь ваш!
Несмотря на всю абсурдность ситуации, мне захотелось рассмеяться. "Весь мой". Обходительный рыцарь. Знал бы он, кого обхаживает.
* * *
Для столь деликатного разговора мы пошли в один неприметный закуток, около кладовой. Тихий, темный, вдалеке от лишних глаз и наглых ушей одного недоменестреля — идеально, чтобы никто не увидел, а потом не опозорил на всю страну. Укромное место для будущего соблазнения я искал молча, в уме продумывая будущий разговор, да и, заглянул в чан с водой, чтобы посмотреть на свое лицо и удостовериться, что ни одна ресничка не отклеилась, да и выгляжу я пригодным для такой ответственной миссии. За всеми моими манипуляциями Алинор необычайно тихо шел за мной, словно у этого говорливого олуха отнялся язык. Неужели он робел? Какой я нехороший, собираюсь морально уничтожить и использовать наивного рыцаря для своих целей.
Я был готов к тому, что Алинор будет мяться, как подросток пубертатного периода на первом свидании с девчонкой, которую пригласил на сеновал познакомиться поближе, но вот только потерял свою решительность еще на пороге данного любовного гнездышка. Но все мои ожидания пошли прахом, когда мы остались наедине. Где-то на периферии были слышны голоса монахинь, надрывные песни Риэла, который решил развлечь неискушенную публику девиц своим скудным блатным репертуаром и тем самым, дать мне немного форы на поиски Ирен.
Алинор действовал решительно. Не успел я пикнуть, как был прижат к стене, а моя бедная ладонь зажата в могучих латных ручищах сэра Гриворда. Не вырваться, не убежать без использования магии. Да я его даже ударить не могу без последствий — все закрывает доспех!
Мне резко подурнело, а ноги слегка подкосились — когда тебя прижимает в темном уголке субъект в доспехах, который выше на полторы головы и шире раза в два, не до церемоний и неумелого заигрывания. Тут впору задуматься, как сбежать и плюнув на конспирацию, обезвредить этого ловеласа, пока он того... не закинул меня на плечо и не потащил как добычу в кладовку, так сказать, чтобы оприходовать по назначению.
О, моя дорогая Ирен, и почему ради того, чтобы с тобой встретиться, я должен получить такие душевные потрясения?
Но, к сожалению, Гриворд не слышал моих мысленных позывов и со свойственной ему горячностью прошептал:
— Сияние ваших глаз, затмевает собой звезды, ваши тонкие и изящные пальчики нежнее бутонов роз, а взгляд хмелит сильнее сидра. Позвольте мне упиться этим хмелем и пасть к вашим ногам, о, моя прекрасная миледи.
Я сильнее сжался в стену, чувствуя на своей шее его дыхание. Мне было противно, мерзко и, честно, немного страшновато, словно, в любой момент Гриворд мог уличить обман. Хотелось оттолкнуть от себя его мерзкую рожу, но вместо этого я улыбнулся.
— Можете называть меня Миленой, сир, — милостиво позволил я, отчего безмерно обрадовал поклонника, который явно решил, что наши непростые отношения перешли на новый уровень. Эпопея с моей бедной рукой закончилась и теперь страдала талия, на которую он, как бы нечаянно положил свою руку.
Стараясь унять нервный тик и сделав над собой усилие, нежно провел рукой по колючей щеке Гриворда и игриво прошептал:
— Даже лучше чем Ее Высочество?
— Вы ее прекраснее, — с придыханием прошептал рыцарь, расцеловывая мне руку.
Я не обольщался на свой счет. Гриворд прожил несколько месяцев бок о бок со сворой религиозных девиц без права уйти из монастыря в ближайшую деревеньку развеяться, а также косо глянуть на рьяных последовательниц Евлампия Мученика. Естественно, для него любая женщина, которая не дала обет будет красивее и милее Пресветлой... даже если это будет переодетый мужик.
Мне, можно сказать, повезло. Я был первой дамой, которая встретилась на его невольном обете безбрачия и так просто упускать свой шанс, причем, единственный за долгие месяцы, а то и годы, он был не намерен. Оттого и встретил меня во все оружия... и с напором, чтобы очаровать "глупую крестьянку" напыщенными речами, затащить в тихий уголок и дать ей познать "благородную любовь".
