— Согласен. — ответил Александр, которому уже расхотелось участвовать в протокольных мероприятиях. — Я рад, что протокола будет по минимуму.
— Я тоже. Но мы знаем, что наша Вика не любит построений и речей с аплодисментами. Мы тоже, но в гораздо меньшей степени. — Леон пропустил Александра вперёд и они оказались в просторной лаборатории, заставленной экранами и планшетами. — Мы уже изучаем разговор с вашей незнакомкой, раскладываем ситуацию на субатомном уровне.
— Честно сказать, мне немного не нравится то, что мы встречаем уже вторую цивилизацию у нас на планете. Эта "волна" мне очень не нравится.
— Согласен, Александр. Гораздо приятнее и, если честно, даже безопаснее и спокойнее иметь дело с одной цивилизацией, а не быть обязанным принимать сразу сотню. — Леон сел в подкатившееся жестковатое кресло на колёсиках и пододвинулся к ближайшему пульту, указав Александру на такое же кресло и подождав пока гость сядет. — Но ничего не поделаешь. Вы помните фразу посла Рилты?
— А, о том, что люди, как цивилизация, сложнее и опаснее миллиона цивилизаций. Честно говоря, я полагал, что это гипербола, простой дипломатический ход.
— Боюсь, Александр, это не дипломатический ход, а теперь уже внешнее признание непривычности нашей многосторонности и способности образовывать союзы на пустом казалось бы месте и между непримиримыми доселе врагами. А посол Рилта с Меркара просто свёл воедино часть мнения о нас, землянах, как о неофитах Кольца. К тому же то, что эта цивилизация только вторая — явное преуменьшение. Закон Дороги говорит, что ничего не меняется — просто ранее скрытое проявляется в нужный и удобный момент. Вот и эта незнакомка появилась, хотя она и её соплеменники этак лет три тысячи восемьсот уже плотно и глубоко сопровождают нашу цивилизацию. А первые посещения начались ещё в Тёмную эпоху, в её нижние начальные периоды исторического и доисторического секторов. Тогда к нам впервые пожаловали разумные гости. С тех пор мы пользуемся вниманием множества глаз, ушей, разумов и чувств, пускай сначала, конечно, мы ещё не полностью осознавали, что мы здесь не одни, на нашей маленькой голубой планете. Есть наблюдатели, есть резиденты, есть навигаторы, есть контролёры. Пока что проявились, как Эа, в наше с вами время, наблюдатели, что очень хорошо — нам ещё рано встречаться вплотную с резидентами и контролёрами, а тем более — с навигаторами. Наблюдатели были и намного раньше, не удивлюсь, если можно будет доказать, что их было очень много, гораздо больше, чем резидентов, навигаторов и контролёров. Так что пусть пока сначала будут наблюдатели. Пока мы не войдём в ритм, пусть они будут. Пусть они и Наблюдатели, эти гости, но вся эта наблюдательность нам только на руку. Нам теперь следует смотреться не только в зеркало, но и в глаза во многом непохожего на нас самих разума, построенного совершенно на иных принципах. Кстати, вот первичные полные данные по незнакомке... — Леон пододвинул пачку дисков и Александр отработанным движением опрокинул их в накопитель читального аппарата. — Пока мы пишем в основном по старинке — на восьмидесятитерабайтные многослойные диски, хотя и кристаллы не забываем.
— Ладно. Почитаем.
Изучение многопрофильной информации захватило Александра полностью. Совершенно незаметно одноклассники и одноклассницы Виктории дали ему возможность заниматься тем, что теперь относилось к его прямым посольским обязанностям.
Ровно в одиннадцать часов по зданию научного центра школы разнесся приглушённый мелодичный звон колокольчиков, возвещавший конец части рабочего дня. Обсуждая результаты и ход проведённых работ, одноклассники Виктории, окружённые школьниками, направились в один из больших залов школьной столовой, где предстояло совместить полезное — земную пищу с приятным — общением и восприятием культурных достижений.
— Они уже знают, что в три часа мы должны уехать. — сказала Виктория, садясь в кресло рядом с Александром. — Как разработка незнакомки? — она явно отвлеклась от окружающего мира и сконцентрировалась только на своем друге, хотя на сцене уже пел хор выпускников, за которым выступил с циклом коротких историй из жизни сотрудников Научного корпуса России сам Леон. Его выступление Вика прослушала вполуха, затем снова обратилась к своему другу. Тот помедлил, собираясь с мыслями и прожёвывая вкусное мясо, выращенное в лабораториях отечественного Корпуса Биологии, где теперь работали многие одноклассники и одноклассницы Виктории.
— Кое-что интересное есть. Но надо ещё посмотреть некоторые связи. — ответил Александр. — А как у тебя?
— Я немного дала себе волю и поработала по пяти направлениям, совершенно не связанным с астронавигацией и дипломатической деятельностью, а также с командирской специализацией. Результаты меня пока что устраивают. Жутко интересно. — Виктория обратила внимание на сцену, где уже выступали три пары танцоров из числа выпускников её класса. Александр мельком взглянул на сцену и ответил:
— И мне тоже. Хотя я как раз большую часть времени разрабатывал эту самую незнакомку. И параллельно твой коллега Леон дал мне лучшую коллекцию сведений о посещении Земли инопланетянами, которую я когда-либо видел в одном месте. Мы с ним изрисовали пару высоченных и широченных стен в лаборатории, пока пришли к общему знаменателю по вопросу волнообразности посещений. Жутейшим образом интересно. Мы даже пару-тройку раз весьма жёстко поспорили.
— Геворкяна ты не переубедишь. Если он в чём-то уверен, то он может убедить в этом каменную стену, сработанную ещё рабами Рима или египетскими невольниками. — Виктория соединила ладони вместе и подняла руки над головой, давая высокую оценку выступлению своей одноклассницы — солистки крупнейшего театра Московска. Аплодисменты теперь в России звучали редко — они означали самую высочайшую оценку, которую могли получить очень немногие.
— Имел возможность в этом убедиться на практике. А откуда ты её, эту незнакомку откопала? — Александр кивнул, отвечая на персональное безмолвное приветствие, посланное со сцены выдающимся российским певцом и одноклассником Виктории.
— Я её не откапывала. По закону Контакта наблюдатели сами находят тех, кто им нужен и проявляются перед ними. Иначе их просто не отличить от обычных представителей туземной расы.
— Но она...
— Вполне обычная женщина. Пусть у неё не всё абсолютно так как у нас, но биология на шестьдесят процентов — человеческая. Это точно. Об остальных сорока процентах не беспокойся — они неопасны для нашей цивилизации и для отдельных людей, но без этого не было бы несоответствия парольному коридору и, следовательно, самого статуса наблюдателя.
— Ты говоришь так, словно имела возможность её обследовать в лучшей клинике. Но это же парафия Юльевой?
— Владилена не вмешивалась. У самой забот — выше макушки. Так что я кое-что вспомнила и из биологии, и из медицины. Мне полезно. Но это только часть моих сегодняшних разработок. Важно другое. Мы тут с девчатами и хлопцами посидели совместно над проблемой реабилитации астронавтов часика два и теперь пришли к определённым результатам, достойным внелабораторного обнародования. Мне, хотя я работала сегодня над этой проблемой с перерывами, кажется, что мы сможем сделать важный и ценный подарок твоему полковнику. — Виктория говорила "мы", но Александр в очередной раз понял, что его подруга снова применила свой любимый метод работы — глубокое врабатывание с ураганным скоростным и глубоким переключением. Кто-кто, а он знал, насколько подобный метод работы выматывает даже способную к невозможному его главную подругу.
— Замкомкора "Варяга"? Но ведь это для него встряска нешуточная после стольких лет почти полной изоляции. — Иванов прокрутил в памяти последние данные информпрессрелизов раздела "медицинское сопровождение" из банков Информцентров Астрофлота Земли.
— Я говорила с Аврой и Владиленой по квадровидеосвязи прямо из лаборатории, где мы занимались этой проблемой. Ведь Леон Геворкян — неугомонный поисковик, он может найти золотое ожерелье там, где другие увидят в лучшем случае только невзрачную пылинку. Он-то меня и надоумил. А остальное сделали мои коллеги. Но и Леон также приложил к этому руку, хотя сам по натуре "веховец". Ты же знаешь, так называют людей, которые прокладывают большие и средние курсы в просторах научного знания. А здесь Леон поработал и как простой исследователь самого нижнего звена. Он это любит, я это знаю.
— Авра будет категорически против. — посерьёзнел Иванов. — А уж Юльева... — Александр хорошо знал, что самые пионерные разработки в медицине и биологии становятся известны в первую очередь его дочери, которая подвергает их всевозможной критике, уничтожающему "разбору" и самой скрупулезной проверке на безопасность.
— Как раз нет. Когда я "перегнала" дочери по связи всю возможную информацию, уже через полчаса она перезвонила мне и сказала, что информация передана в Центральный Госпиталь Астроконтингента России и обрабатывается. А спустя час главный врач госпиталя в Зелёном Городе перезвонила мне и сказала, что медики её учреждения уже приступили к практической реализации методики. Мы получили устойчивые результаты уже в десять часов, а в дальнейшем только проверяли и совершенствовали схему и детали. Как признают все мои коллеги, получилось весьма неплохо. Так что полковник имеет все шансы завтра сделать первые и, кстати, весьма и весьма уверенные шаги по нашему миру вне пределов астрогоспиталя. В этом главврач убеждена. Но одновременно она, выразив профессионально подкреплённую фактами уверенность в успехе предприятия, сказала, что ни я ни ты не можем пока ничего подробно говорить нашим коллегам-одноклассникам и одноклассницам, не занятым вплотную в проблеме. Сама же Авра просто в восторге от подобного решения проблемы и говорит, что лично расцелует Лину Гвердтицели — автора методики. Такая разработка спасёт жизнь очень многим астронавтам, а многих вернёт к активной и в том числе — профессиональной деятельности.
— А Леон? Ты же говорила, что он...
— Он — настоящий рыцарь и Лина — действительно автор именно этой методики. А Леон — автор пионерного направления, а не отдельной методики, потому он просто поставил конкретную достаточно чёткую и узкую проблему, а Лина её довела до закономерного разрешения. Он автоматически уступил авторство, поскольку оно ему не принадлежит здесь ни под каким видом. Это не направление, а частный положительный результат.
— А ты?
— Я здесь — на стороне Леона, поскольку выполнила только черновые расчёты, а Лина и именно она сделала основную работу, пригодную для немедленной сертификации. Десять минут назад мы по спецсвязи получили сертификат соответствия. Так что успех возможен.
— Хотелось бы. Только вот Знаменская... — протянул Александр.
— Президент будет довольна. Через в обязательном порядке персонально адаптированные варианты данной методики мы "пропустим" множество ранее непригодных для активной жизни астронавтов и это будет лучшим памятником её сыну. Одним из памятников. Леонид Степанович Нахимов стал только первым из многих, очень многих...
— И ты не хочешь...
— Сегодня Нахимов физически здесь не сможет оказаться, а вот завтра после трёх — пожалуйста. У тебя.
— А у Авры?
— Непорядок, Саша — опасная вещь. К Авре он не поедет, это точно известно. Только на часок-другой к тебе и твоим орлам и орлицам.
— Ладно, уговорила...
— Как всегда, Саша, как всегда.
— Опять... — Александр посмотрел в зал, нашёл поднявшегося со своего места Леона. — Начинается...
— Дорогие друзья. Среди нас находится Посол Земли, наша всем известная Виктория Аскольдовна Иванова. Мы все прекрасно знаем, что она прибыла к нам не отдохнуть, а поработать, но сегодня и сейчас мы попросим её предстать перед нами не в качестве звезды первой величины школьного научного корпуса или дипломата межзвёздного ранга. Мы попросим нашу Звезду сегодня спеть. Прошу аплодисменты в знак вашего согласия, друзья!
— Ты сказал правильно — "начинается",— Виктория медленно встала, кивая аплодировавшим одноклассникам, одноклассницам и остальным школьникам. — Леон, ты меня подставил... — ее звучный негромкий голос услышали все присутствующие в зале.
— Ну хоть какую-то конкуренцию я могу тебе составить, Вика... — ответил Леон, улыбнувшись.
— Можешь. Прошу, Леон, за пульт. — Виктория указала на пульт самого полного и совершенного синтезатора. — Рояль тут есть?
— Для нашей Звезды — найдём. — Леон хитро прищурился и занавес отошел в сторону, открывая концертный рояль белого цвета. — Прошу, Вика.
— Как скажешь, Леон. — Виктория подошла к роялю поправила платье, села на вращающийся табурет и легко пробежалась по клавишам, вспоминая позиции. — Но я здесь не одна, так что прошу тебя, Леон, занять за пультом место и поддержать меня. А мой Александр поможет мне петь. Саша, пожалуйста.
— Ладно, Викта. — Александр взошёл на возвышение и остановился у рояля. — Что петь будем, Викта?
— Друзья, мы не будем в этот раз петь хорошо знакомые вам песни. Мы с Александром представим вам наше новое творение — песню, написанную после первой встречи с Кольцом цивлизаций. Это песня о Земле, о нашей Солнечной Системе, о нашей Галактике. Она совершенно новая и нигде ещё не исполнялась. — Виктория достала из нагрудного кармашка кристалл и передала его Леону. — Я передаю программу для синтезатора Леону, чтобы титровщик помог ему сориентироваться. Итак, поехали!
Легко взяв первые аккорды, Виктория преобразилась. Строгой и отстранённой учёной больше не было. Была поющая и играющая женщина. Неземной красоты музыка покорила присутствовавших своей мощью и совершенством. Леон едва успевал за стремительным титровщиком и могучий хор инструментов старался попадать в такт с быстрым темпом игры Виктории. Вскоре следом за Александром слова припева подхватили все присутствовавшие в зале одноклассники Виктории. Засветившиеся зелёные огни резервных передающих пластин доложили, что информкомплекс школы начал самую полную запись происходящего. Через несколько минут вокруг Александра стояли одноклассники Виктории, а вокруг Виктории — её подруги — одноклассницы. Зал вовсю помогал петь несложный, но такой пронизывающий текст, что у многих выступили слёзы. Их никто не сдерживал и не стеснялся.
Пятнадцатиминутное пение завершилось. Сняв пальцы с клавиш, Виктория откинула иссиня чёрные волосы движением головы назад и посмотрела на Александра, поправлявшего вылезший манжет.
— Ну Вика... "Песня Земли" — ещё понятно, но такое... — Леон не мог найти слов. Одноклассники поняли его и зааплодировали. Зал в едином порыве встал. Одноклассники и одноклассницы Виктории обступили свою коллегу, появились цветы. — Как вы сумели сотворить такое? — Леон подошел к Александру, промокая уголком платка глаза. — После "Песни Земли" это что-то слишком потрясающее.
— После зрелища нескольких тысяч кораблей, многие из которых размером намного больше нашей Луны и прошибающей до основ цветомузыки и психовибровоздействия ещё не такое можно сотворить, Леон,— сказал Александр, пожимая протянутую руку академика. — А где Лина Гвердтицели?
