— Таким образом...
— "Горизонтал" принципиально отличается от "вертикала" готовностью самому умереть за свои "хотелки" с "идеалами" (справедливость, правду или там научное любопытство)... Собственная жизнь для него не "бесценное сокровище", а инструмент и средство достижения поставленной цели. Вот поэтому — он и герой... "Бабуинам" — такой самоотверженности не понять... и ничем не перебить...
— И военная статистика это наблюдение подтверждает?
— А как же! Исторически достоверно установлено, что пик "воздушных таранов" у нас — приходиться на 1941-42 годы, а у немцев и у японцев — на 1944-45 годы, когда они от завоеваний — перешли к обороне. У нас же, к 1945 году, количество "воздушных таранов" резко сократилось. Вот...
— "Чувство оскорбленной справедливости" — как боевой фактор? — скрипнул селектор.
— Именно! Последний козырь социальных систем и обычного человека — справедливость. Немцам очень не повезло, что население оккупированных территорий они угнетали по зверски. Появился мотив для мщения... И этот мотив, у наступающей советской армии — пересилил "тевтонскую отвагу".
— И оно на всех... так возбуждающе действует?
— Естественно... Американские индейцы, буквально одними томогавками, неоднократно разгоняли и обращали в бегство регулярные части американской армии... Никем в мире не признаваемые за бойцов болгары (!) — бестрепетно таранили своими "мессерами" американские "летающие крепости" в небе над Софией... Про боеспособность "нации торгашей и юристов", до 1967 года — не смеялся только ленивый. "Шестидневная война" — всем показала, как дерутся насмерть загнанные в угол евреи...
— А какой смысл? — поморщился каудильо, — Обычно — это уже "отчаяние обреченных"...
— Не скажите.. — ожил говорящий ящик, — Из песни слова не выкинешь! После Второй Мировой войны — вопрос изучался и у многих стратегов — волосы на голове шевелились. Грубый пример! За всё время действия отрядов камикадзе — в императорской Японии были подготовлены 2525 лётчиков-смертников и ещё 1387 — предоставила армия. Были и добровольцы, геройски погибавшие по собственной инициативе. В любом случае — произведено несколько сотен успешных таранов. По японскими данным, в результате этих атак — был потоплен 81 корабль и 195 повреждены. По американским данным, их потери составили 34 потопленных и 288 повреждённых кораблей (а это, внезапно — 68% официальных боевых потерь американской армии в живой силе!). Атаки камикадзе — оказались самой результативной формой применения современного оружия за всю историю войн. Я молчу о чудовищном психологическом действии этих атак на военнослужащих Англии и США. Камикадзе янки боялись панически! Я молчу, что желающих стать камикадзе японских добровольцев — было в несколько раз больше, чем мест на учебных курсах...
— Отчего же "победоносные япошки" тогда так резко капитулировали? — и смотрит на меня... и селектор замолчал... Э-э-х, прорвемся...
— Есть мнение, что подозрительно скороспелая капитуляция Японии (и огромная куча странностей, связанных с этим событием) — типичный "договорняк", — мне эта информация в своё время показалась лишней, а вот пригодилось, — Перспектива превращения "традиционной" императорской армии в воодушевленное патриотизмом "народное ополчение" (по образцу немецкого вермахта) — перепугала японскую военщину сильнее всяких атомных бомбежек.
— Вы серьезно?
— Вспомните состояние Европы, после окончания Первой Мировой... Япония, опоздав на четверть века, вляпалась, к середине 1945 года в нечто похожее. В армию массово хлынули инженеры и студенты. Там вовсю шла "стихийная ротация" командных кадров и назревала "революционная ситуация".
— Перебарщивать с "боевыми стимуляторами" — так же опасно, как на них экономить?
— Угу... К концу 1944 года "вещества" получали не только японские армия и флот, но и почти поголовно — работники оборонных предприятий. Фактически, там возникла первая в мире "нация торчков". Что бы такое задавить военной силой — пришлось бы пойти на непосильные для США жертвы... Наведенный психоз — страшная штука. Переубедить или испугать пациента — невозможно. Только убить.
— А что дала японской элите пресловутая "договорная" капитуляция?
— Во-первых, сохранение власти... Во-вторых, сохранение управляемости страной... В-третьих, эффективное купирование любых революционных возмущений... Опять же, благодаря сохранению управляемости... Война окончена! Ура, мы побеждены! Метедрин, солдатам и прочему быдлу — больше не выдавать! Представляете эффект?
— С трудом...
— Ну, полная социальная апатия... Никакого сопротивления оккупантам и естественно — никаких "революций"... Десятки миллионов взрослых людей по всей Японии, практически одновременно скрутило "амфетаминовое похмелье"... Народ — массово сходил с ума от тяжелейшей депрессии, сродни наркотической "ломке"... Вешались, стрелялись, делали себе харакири... Американские оккупанты (!) пришли от увиденного в такой ужас, что даже за свой счет принялись оказывать населению посильную медицинскую помощь.
— Что-то это мне напоминает... — в наступившей тишине прохрипел говорящий ящик.
— Известно, что... — брезгливо процедила филологиня, — "Обитаемый остров" братьев Стругацких. Проигранная война и "лучевое похмелье". Старший, Аркадий — служил в армии переводчиком с японского, участвовал в подготовке Токийского процесса и наверняка имел доступ к соответствующим документам. Такое, "из головы" не придумать. Братцы любили вставлять в свои тексты "сочные кусочки из жизни" на грани разглашения закрытой информации. Они и "спорамин", к месту и не к месту в своих романах упоминали... Очень уж старались в своей тусовке соответствовать имиджу "модных писателей".
— ???
— Не в курсе? Была у советской "золотой молодежи" 50-60-х годов мода "закидываться стимуляторами". Доступ к армейскому фенамину, тогда — один из символов "элитарности"... Сопливым юношам и девицам, детям высшей "номенклатуры" Союза, хотелось чувствовать себя на фоне остального населения этакими "суперменами". После "разрядки напряженности" — в ход пошли "кокс" и "хмурый". А до эпохи позднего Брежнева — народ старались "держать в тонусе" и даже высшие слои — не борзели...
— Зато немцы — дрались до последнего...
— Отчего и победители — поступили с ними немилосердно. Японцам, за сговорчивость — простили почти всё, включая массовое людоедство и "отряд 731". А побежденную Германию — заставили возобновить выплату репараций по "версальскому договору"! Первый транш — западные немцы закончили выплачивать в 1983 году. После объединения Германии — выплаты возобновились. Они их платят до сих пор! Вроде бы, к 2010 году обещают произвести окончательное погашение долгов за Первую Мировую... И да, после оккупации Германии — никаких "партизан", "сопротивления" или осмысленных протестов.
— А у нас, во время и после войны — что получилось?
— В каком-то смысле — повезло... По причине технической отсталости промышленности — в воюющем СССР амфетаминов производили мало. Ленинградский завод "Фармакон", работая в условиях Блокады, за сутки вырабатывал около десяти килограммов фенамина. Приблизительно полмиллиона доз... И это — флагман отечественной "высокой" химии! Едва хватало на летчиков и бойцов спецподразделений.
— То есть, "амфераминовые ломки" — массово военнослужащих не коснулись. Пострадали в основном всякого рода "сотрудники", вроде героев романа Богомолова "В августе сорок четвертого"?
М-да... Каудильо у нас начитанный. Вспомнил прозрачные намеки из текста книжки и сумел самостоятельно сложить два и два.
— Гадость в том, что не имея возможности решить проблему послевоенного фрондерства гуманно, наши принялись решать её "как привыкли". Грубо говоря — всей стране "урезали пайку". На голодный желудок — не особенно побунтуешь. Начиная с 1946 года в СССР начал реализовываться набор мер по искусственному ограничению повседневного рациона рядовых граждан. Как предполагалось — "на послевоенный период", временно... Сам Сталин считал, что это временно! Не зря он проводил политику снижения цен на продукты питания. Но, вот тут — вождь крупно просчитался. Опыт поддержания народа в "планово недокормленном" состоянии — многим руководителям страны чрезвычайно понравился.
— И неудивительно... — буркнула Ленка, — Кто такой среднестатистический начальник-карьерист в послевоенном Союзе? Так называемый "Ванек с Пердуновки", который "из деревни удрал, а до города не добежал". И на "передовой", кстати, тоже не был... Вспоминаем незабвенного маршала Гречко. Принудительно сделать подчиненных послушными дураками для таких предельно соблазнительный вариант "социального регулирования". Вот и...
— Зачем так зло говорить? — поморщился Соколов, были же и объективные причины...
— Не было! — само с языка соскочило, — Если мы, за считанные недели, буквально "на собственных коленках", в дикой зимней тайге — вышли на полную продовольственную самодостаточность (сбалансированную по аминокислотам, витаминам и микроэлементам), то какая религия, добрых полвека, мешала сделать то же самое космической сверхдержаве? Почему три поколения советских людей "выросли в очередях" за самыми элементарными продуктами — сливочным маслом, сахаром, мясом?
— Я, признаться, только что подумал, что это вы нам должны наконец-то объяснить...
Глава 51.
"Так устроен мир".
Филологиня, как примерная пионерка (правда, с локтевым стуком, бедный мой столик) задрала руку, требуя предоставить "слово вне очереди". Пришлось тихонько выпустить из себя воздух.
— Вячеслав Андреевич, вы когда-нибудь интересовались — почему война с Наполеоном считалась "отечественной" только русскими дворянами, а простое население страны — этаких "громких слов" избегало?
— Слышал, что дворянство, в процентном отношении, понесло на войне 1812 года дикие потери, ранее никогда в истории России не виданные. Убитые и участники — были в каждой семье. Она стала "звездным часом" для русской аристократии... хотя и породила потом фрондеров "декабристов", — опередив притихшего начальника, задумчиво процедил говорящий ящик, — А население пострадало мало.
— Правильно! — не дала Соколову застесняться Ленка, — А теперь, подумайте — почему настоящую (не "книжно-киношную") войну с нацистской Германией все 40-е и 50-е годы (практически до Брежнева), у нас старались поскорее забыть, а непосредственных её участников — затирали и обижали? Тоже, вроде бы — "отечественная"? А так же — "священная" и "народная"... Официально — фронтовиков превозносили, а фактически — им не позволяли на людях рта раскрыть. Причем, всё это непотребство творило самое что ни на есть официальное руководство! Ну, скажите — первое, что пришло в голову.
— После вашего разбора личности маршала Гречко — рискну предположить там "что-то очень личное"... — осторожно начал каудильо.
— Обосрались они! — на этот раз, выдержав приличествующую паузу, каркнул селектор.
— Я бы сформулировала немного мягче, — пожала плечами филологиня, — Хотя... Всё поколение советских начальников, сменившее "ленинскую гвардию" и достигших зенита карьеры к концу 30-х годов... ну, "номенклатуру"... или наше "советское дворянство" — ход войны с Третьим Рейхом перепугал насмерть. Мало изученный "культурологический феномен", между прочим. Очень вонючая тема.
— Кстати, да... — оживился начальник, — Я вот читал "Советскую цивилизацию" Кара-Мурзы. Книга, в первой части, где анализ "дореволюционной" России — блестящая. А дальше — хуже и хуже... От его же описания "послевоенного" периода — вовсю несет "дезой". Ненависть к строю своей страны, к самому "советскому народу" (в вашей трактовке), передающаяся из поколения в поколение, от дедов к внукам — обязана иметь очень глубокие основания. Я — простой человек, растолкуйте, раз не терпится, с вашей, с "элитарной" точки зрения... — эк, он знатно выскочку подколол, моя школа!
— Там не ненависть... — не моргнула глазом Ленка, — Там животный страх. Ненависть — уже от него производная. Вот, чего боится полковник Смирнов? — так, подачу она отбила мастерски, — Понятно, что нас. И нас же ненавидит... И вас, и меня, про Ахинеева — вообще молчу... Учтите, его дед, тот что "послевоенного образца" — питал бы к нам точно такие же эмоции. Яблочко от яблони...
— За то, что мы выжили там, где полагалось сдохнуть?
— За то, что мы победили там, где полагалось сдаться. За то, что пошли за лидером, место которого — под нарами у параши, — каудильо окаменел лицом, но филологиню явно понесло, — С точки зрения "вертикала", то и другое — непростительная наглость. Оскорбление священных законов мироздания... Сильному — надо сразу покоряться. Желательно, без существенного риска для жизни. Вам не понять!
— Я ведь честно спросил... — теперь окаменела лицом Ленка.
— Вы же обидитесь...
— Переживу.
— Кара-Мурза — писал "для своих". Простым гражданам его пописушки бесполезны. Они намеков не понимают. А намек был такой — Сталин и "советский народ", в его "свежем", послевоенном варианте, оказались для номенклатуры этакими "молотом и наковальней". Грубо говоря, за время войны культурный и моральный уровень населения СССР — вырос сильнее, чем у руководства "среднего звена". Появилось полностью "советское" поколение, лишенное "комплексов" и предрассудков прежних времен.
— Я слышал, что в начале 50-х началась политика "набирать выдвиженцев из молодых с самого низа", — для завхоза тема карьеризма определенно "больная", — Что Сталин готовился устроить прежней "номенклатуре" примерно то же самое, что потом в Китае назвали "культурной революцией". Мао — поганой метлой (руками "хувейнбинов") вымел старую элиту, вместо неё, продвинув "молодняк".
— А я читал, что после войны — Сталин стал скорее поощрять русский национализм...
— Та же фигня, только вид с боку, — чуть поморщилась Ленка, — Надо не цепляться к словам, а видеть суть. Китай — мононационален, в том смысле, что доступ в административный аппарат там дан исключительно "китайцам по духу". Носителям китайской морали, культуры и мировоззрения... Национальность, в смысле цвета кожи и родного с детства языка — особого значения не имеет. Империя!
— Дореволюционная Россия — страна с "разделенным народом", — прохрипел селектор, — Высшие слои населения и аристократия считали себя "европейцами", а податные сословия — "дикарями". В позднем СССР это состояние возобновилось с той разницей, что языком "элиты" стал не французский (главный признак социального статуса "барина" до революции) и не немецкий (довоенный "язык мировой науки" и официальный (!) язык "Коминтерна"), а английский (новый мировой тренд). Одна из основных целей послевоенной борьбы с космополитами" — попытка как-то предотвратить трансформацию "проклятой касты" в открытых врагов советского народа. Кара-Мурза про этот "деликатный момент" — скромненько умалчивает...
— Как и про то, что до войны "вторым языком советской элиты", на 70-80% — являлся идиш... — отрезала филологиня.
— Что это нам сейчас дает? — скромено поинтересовался Соколов (железная выдержка).
