— Прослышали таки. Лина, ау! — Леон обернулся, ища одноклассницу.
— Я здесь, Леон. — высокая черноглазая грузинка подошла ближе. — Здравствуйте, Александр.
— Здравствуйте, Лина. Поздравляю с победой над барьером.
— А, вы об этом... Быстро же вы переключились. Настоящий командир. Спасибо. Но это всего лишь дар гражданского общества первопроходцам. Не более того.
— Лина у нас скромняга, но зато если чего захочет, то никакой флот её не остановит.
— Даже звёздный разрушитель. — улыбнулась женщина. — Ладно, я хвастаться не буду. У нас ещё есть примерно два часа до вашего отъезда, так что прошу поучаствовать вас, Александр, в решении этой проблемы. Мы совершенствуем методику непрерывно.
— Охотно. Викта, разрешишь? — Александр обнял подошедшую супругу.
— Не только разрешу — обяжу. И сама приму участие. Леон, пусть наша "группа риска" также будет в лаборатории. Мы сделали неплохой финал для нашего ланча, а теперь нам следует два-три часа повкалывать.
— Вот так всегда — пять минут орёл, а остальное время лошадь. — недовольно протянул Леон. — всего каких-то полчаса высокого искусства — и снова в бой.
— Моя Аврора теперь всегда говорит эту фразу нерадивым медикам. — не удержалась Виктория. — Конечно, если таковые ей попадаются на глаза. За последнее время это было слишком редко. И это хорошо. Ладно. — она кивнула обступившим её одноклассницам и те расступились. — Идёмте, нас ждет проблема и её нужно решить!
В два часа дня Виктория выключила экраны и положила планшетное стило. Погасли виртуальные клавиатуры и экраны. Леон собирал в соты записанные кристаллы и поглядывал на Александра, колдовавшего у синтез-установок.
— Саша, время.
— Не, сейчас ещё не время. — чисто механически отозвался Иванов, поглядывая на индикаторы и не снимая пальцев с чутких регуляторов. — Ещё полчаса.
— Вот так всегда — врубится в работу и его не оттащишь. Ладно. Леон, Лина покажите мне данные по прогнозным частям. Я попробую их за полчаса провентилировать. — Виктория оглядела лабораторию и повернулась к академику.
— А Александр? — спросила Лина, подавая требуемое.
— Через полчаса он будет готов. — Виктория опрокинула кристаллы в соты читального аппарата и включила сразу пять экранов.
— Наши хотели бы проводить тебя и его. — Леон сел рядом.
— Буду рада. Но не раньше, чем просмотрю результаты и возможности.
— Хорошо.
Как и обещала Виктория, ровно через полчаса Александр выключил установку и, довольно улыбаясь, взвесил на руке запаянный контейнер с зеленовато-синей жидкостью.
— Готово. Теперь всё. Леон, прошу вас, просмотрите ход и результаты. Я мог где-то ошибиться. И не пускайте эту разработку в серию без надлежащей проверки. Вся документация на этих кристаллах. — он пододвинул к Геворкяну укладку. — Всё, Вита, я готов.
— Я также. Лина, вы просмотрите мои выводы и сделайте свои. "Группа риска" получает все права.
— Э, нет, не пойдет, Виктория. — Леон отрицательно замахал руками. — Вы три часа сидели здесь.
— На то, что мы сделали здесь за три часа многие в прошлом тратили тридцать — шестьдесят лет. И я не гонюсь за дополнительными правами, в том числе и авторскими. Вы уже должны это понимать лучше многих.
— Понимаю, посол.
— Вот именно. Мы будем глупо выглядеть, если разработки, способные спасти жизнь десяткам людей будем ограждать ненужным и вредным частоколом неких авторских прав и требовать каких либо сверхзнаков внимания и признания. Теперь авторское сопровождение и права должны действовать только для наших внеземных коллег. Многое теперь должно измениться и измениться достаточно круто, коллеги. И виной тому не я, а наша новая жизнь, в которую мы, земляне, теперь вступаем. Так что ни я ни Александр не претендуем на первенство.
— Ага. Спроектировали и отгрохали лучший в Центральной России научный городок, сделали из Звёздной Академии России кузницу самых подготовленных в Евразии кадров астронавтов и при этом не претендуете на первенство? — Леон был явно недоволен. — Извините, не можем!
— Сможете, Леон. Придётся. — Виктория встала. — Мы не сможем проститься со всеми, мы не расстаёмся. Так что мы говорим всем просто "до свидания".
— До следующей встречи, Виктория. — Леон прикоснулся губами к её руке. — Мы надеемся, она будет скоро.
— Возможно. — Виктория опёрлась о руку Александра. — Возможно.
Встреча выпускников в школе Александра Иванова
— Вика, нельзя так пахать. Ты снова вогнала их в краску стыда. — сказал Александр, устраиваясь в кресле гравилёта и закрывая дверцы. Загудели едва слышно движители, машина приподнялась над площадкой.
— А как ещё следует работать? К нам скоро тысячи весьма разнообразных гостей пожалуют и мы будем феодально выглядеть, если не изменимся. — Виктория щелкнула ремнями. — Я тебя обещала доставить к твоим и доставлю.
— А пока полетим в нашу рощу к твоему дереву. Посидим полтора часа, подумаем, помолчим. Тебе надо отдохнуть. — ответил Александр.
— Спасибо, Сашок. Понимаешь. — Виктория улыбнулась и гравилёт взмыл в небо.
Оставив гравилёт на стоянке, Александр и Виктория углубились в рощу и быстро достигли знакомой березы. Но Виктория решила не тревожить свою подружку и попросила своего друга расстелить покрывало чуть поотдаль, но всё же ближе к одиноко стоящей березке.
— Уверена, она поймёт. — проговорила Виктория, тяжело опускаясь на покрывало и пряча лицо от ветра.
— Поймёт. — сказал Александр, заключая подругу в объятия. — Ты опять превысила норматив нагрузки, Викта. Не надо оправдываться или отрицать — я это вижу и чувствую прекрасно.
— Перед тобой я храбриться не буду. Я действительно устала. Эти несколько часов дались мне нелегко. Но теперь я буду работать так постоянно.
— Викта...
— Извини, Саша. Мы уходим из скорлупы, называемой нами Солнечная Система, даже наша Метагалактика... И если мы не сможем соответствовать новым требованиям... В общем виде это означает новые сорок веков медленного врабатывания. Сам понимаешь, я не для того гроблю себя и других на самых разных участках нашего бытия, чтобы подарить человечеству новые сорок веков карабкания по отвесным кручам. Согласись, что если я допущу такое, то наши сограждане, переносящие по моей вине и в силу моего примера каждодневные многократные перегрузки имеют все права, основания, возможности для того, чтобы меня уничтожить. И обвинить их по меньшей мере в негуманности я при всей моей юридической подготовленности не смогу.
— Согласен. Но я тебя прошу, Викта, понять и усвоить одну вещь — ты уже не одна. Рядом с тобой — десятки тысяч. И ты вполне теперь можешь работать в полную силу над одним — тремя направлениями, а не заниматься веерным поиском и ковровым решением вопросов и проблем.
— Ладно, Саша. Для тебя я немного снижу интенсивность, но так, чтобы мои коллеги этого не почувствовали.
— И ты действительно думаешь, что у тебя такое получится? Ты же их буквально за уши вытянула поближе к своему нижнему уровню...
— Во-во. К нижнему, а не к среднему и не к высшему. Их они сами, если смогут и захотят, достигнут. А о том, что не заметят — не думаешь ли ты, что я буду почивать на лаврах?
— Нет, не думаю, Вита.
— Хорошо.
— Вит, знаешь...
— Что?
— Спасибо тебе, что ты у меня есть! — сказал Александр, вперив прямой взгляд в глаза подруги.
— Саша?! — Вика от неожиданности немного отстранилась, просканировала лицо друга и вдруг подалась вперёд, крепко прижавшись к груди мужа. — Что я — без тебя?!
— Звезда... — прошептал Александр. Виктория не ответила, прижавшись ещё ближе и плотнее. — Звезда моя...
Дальнейших слов не потребовалось. Находясь на состоящем из множества лучших и сильнейших людей острие гигантской пирамиды человечества, они оба первыми воспринимали и делали достоянием других новейшие достижения. Молчаливое общение на полевом уровне было сложнейшим занятием для неподготовленных людей, но пройдя рядом десятки лет, Александр и Виктория сами того не замечая, достигли высших уровней мастерства, не делая из этого секрета, проблемы или вопроса. Немногословность входила в практику россиян властно и полно, словно расплата за прошлые века неуёмной глупой болтливости. Молчаливое глубинное общение стало одним из средств, помогающих освоиться. Потому следующие несколько десятков минут они оба просидели молча, только напряжённо сканируя глаза друг друга.
— Саша...
— Что, Вита? — Александр моментально очнулся от созерцания глаз подруги и напрягся.
— Пора...
— Действительно — пора. — он посмотрел на возникшие в воздухе цифры, переданные проектором наручных часов. — Спасибо тебе...
— За то, что не дала тебе завершить мысль? — фыркнула Виктория, быстро вставая. — Впрочем, твою мысль я поняла. Так что можешь не беспокоиться. Рассчитываешь, что я просто тебя доставлю и уеду?
— Именно, Викта. Ты после такого боевого применения должна отбыть к нам в квартиру и немедленно в постель. На полный отдых в горизонтальном положении.
— Опять заботишься?
— Всегда. — Алексанр поднялся и сложил покрывало, не забыв легко его встряхнуть. — Всегда и везде.
— М-да, конкуренция у меня... — вдруг сказала Виктория.
— О какой конкуренции идет речь? Твои одноклассницы не меркантильны и почти все замужем. К тому же, что они могут получить? Человека, который через несколько дней убывает к чёрту на рога минимум на пять лет и его дипломатический статус не предполагает ничего, кроме каторжной работы? Человека, который не бывает на Земле дольше двух — трёх месяцев и почти всегда занят всевозможными проблемами? Человека-однолюба, психологически не способного завести себе, извиняюсь, гарем?
— Что и говорить, беспощадная характеристика. — без улыбки ответила Виктория, подходя к своей берёзке. — Подожди меня, ладно?
— Ладно... Берёзовый сок...
— Её я резать не дам. — тихо и жёстко сказала Виктория. — Здесь никто не может собирать сок.
— Я и не собирался. Так, к слову пришлось. — ответил Александр. — Я просто вспомнил нашу поездку на экспрессе Звездной Академии и возвращение.
— Тогда понятно. Аналогию принимаю. Извини за резкость. Я сначала не уловила.
— Твоё "не уловила" означает, что ты не оставила мысль полететь на Литу вместе со мной.
— В этом — вся я. — Виктория прикоснулась к стволу, склонила голову, отняла руку и повернулась к другу. — Я не могу иначе.
— Знаю. Идем.
В молчании они вернулись к машине и вскоре серебристый гравилёт уже снижался над школьным городком. У главного входа его ждала только Регина.
— Рега, привет. — Александр поцеловал руку подошедшей женщине. — А где все?
— За работой. Мы воспользовались тем, что сегодня в школе односменка, поэтому начали пораньше. Здравствуйте, Виктория Аскольдовна!
— Здравствуйте, Регина Станиславовна. Как и обещала — привезла. Но теперь вижу, что надо было намного раньше.
— Увы, наших, если они нащупали интересное дело, не остановит никакой флот разрушителей. Вот и решили собраться пораньше, чтобы утрясти нестыковки. Кстати, Сашина лекция всем очень понравилась и все горят желанием её послушать вживую со всей поддержкой. На её подготовку ушло не менее нескольких дней, ведь так?
— Неделя вечерних занятий на "Веге", Регина...
— Давайте без отчеств, Виктория Аскольдовна?
— Согласна. Куда мне тягаться с академиком психологии и королевой Службы Психологической Защиты школы?
— Не скажите. Мы о вашей школьной работе с девчатами также весьма наслышаны. А это уже во многом наша парафия, психологов.
— Согласна. — Виктория поставила на упор открывшуюся крышу гравилёта и вышла из салона. — Саша, мы тут с Региной посекретничаем. А ты иди.
— Не пойдёт, Вика. — вдруг сказал Александр.
— Пойдёт. С твоим протеже я встречусь завтра. А сегодня он пусть повкалывает. Всё же фейерверки и спецэффекты — прямая забота короля химической лаборатории. — улыбнулась Виктория. — Не думай, я тебя не раскусила, просто знаю обычные сценарии. Так что сегодня я здесь только для Регины. Для всех остальных — завтра. К тому же я не надолго, ведь у королевы психологии тоже забот хватает.
— Сегодня только приятные заботы, Виктория. — сказала Регина. — Саша, я позабочусь о том, чтобы Виктория достаточно полно отдохнула. И на своей машине я доставлю её домой. Лады?
— Лады, Регина. Тебе я могу доверить своё главное сокровище. — улыбнулся своей широкой полной улыбкой Александр, направляясь ко входу. — Я пошёл, а то Степан Гаврилюк меня высечет казацкой нагайкой за опоздание.
— Иди, иди... — улыбнулась Виктория, делая прощальный жест. За Александром медленно закрылась дверь...
Четырёхчасовое заседание Совета выпускников класса, в котором учился Александр завершилось в половине десятого: полчаса дополнительного времени неугомонные девчата выпросили у хлопцев на обед в среднем зале столовой школы. Но всё остальное время тридцать пять человек трудились в поте лица — едва ли не каждый из них был готов показать своим коллегам всё, что он собирается показать завтра. Конечно, многие из них собирались завтра утром прибыть в школу на машинах, причем не пассажирских и личных, а рабочих. Служба организации дорожного движения Московска дала специальное добро на это, что вызвало у "омашиненых" выпускников новый всплеск энтузиазма. Девчата в который раз разрывались между рецептурой с кухонными помещениями и своими профессиональными и культурными возможностями.
Ненадолго задержавшаяся Регина пришла уже где-то в половине восьмого на летучее общее заседание и через пятнадцать минут упорхнула, обменявшись с Александром понимающими взглядами. Иванов знал — неугомонная Виктория за это время успела пообщаться со многими школьниками и теперь Регина спешила отвезти её домой, помня об утомлённости гостьи.
Показав только часть своей лекции, Александр принял самое живое участие в её обсуждении. Его одноклассники и одноклассницы не только хвалили, но и высказали ряд пожеланий и замечаний. Иванов внёс некоторые изменения сразу, а над некоторыми обещал подумать.
— Так. Поблагодарим наших девчат за божественную пищу. — сказал Александр, когда все основные моменты были согласованы. — И давайте расходиться. Мы всё же завтра должны быть в форме и для этого надо выспаться. А у нас ещё впереди вечер. Завтра в восемь приходят наши пешеходы, а в половине девятого приходят "машинисты". Всем ясно?
— Ясно, Саша. — возгласили "хлопцы". — Наши домашние тоже своего требуют. Так что — спасибо нашим девчатам и — по коням. Завтра — "день Ч".
— Всем спасибо. Все свободны. — подытожила вошедшая Регина. — Всем — минимум шесть часов сна. Завтра — большая работа. Мы, девчата, также должны поблагодарить наших мальчиков за их работу. А завтра прошу всех прибыть в форменной одежде. Блеснём?
— Блеснём. — возгласили присутствовавшие девчата и хлопцы. На этом заседание-сверка завершилось и через пятнадцать минут в школе остались только немногочисленные "совы" из числа школьников и научно-технического персонала.
