Все будет по-другому

"Пора действовать", — сам себе сказал Гарри и встал с дивана. Он сейчас выглядел как никогда опрятно и ухоженно. Не то чтобы раньше парень был редкостным неряхой, нет, скорее со всеми этими глобальными проблемами ему было не до своего внешнего вида, да и обноски кузена не придавали ему привлекательности даже в своих глазах.Но сейчас парень не хотел выглядеть в глазах любимой девушки оборванцем и одел купленные Кикимером обновки. Гарри очень шел этот темно синий джемпер одетый поверх белой сорочки, и черные джинсы отлично дополняли комплект.

Гарри подошел к Гермионе, и его сердце так заколотилось, что казалось еще чуть-чуть, и оно могло выпрыгнуть из груди. Он собрался с духом и произнес.

— Мне очень нужна твоя помощь, — Гарри решил не выдавать все секреты сразу, а сыграть на ее отзывчивости.

Гермиона устало подняла на него глаза и спросила:

— В чем именно заключается помощь?

— У меня проблемы с домашней работой по астрономии, я прослушал последнюю лекцию и теперь ничего не пойму.

— Могу тебе показать, как его выполнила я, но только ради исключения, — недовольно сказала она. Гермиона жутко не любила, когда тупо списывают задание.

Поняв, что разговор зашел совсем в другую сторону, Гарри решил подойти к этому вопросу с другой стороны.

— Нет, я хочу, чтобы ты мне наглядно объяснила тему про созвездие Ориона, — юноша не поленился заранее заглянуть в конспект, чтобы быть во всеоружии, если возникнет нестандартная ситуация, подобная этой.

— Но в таком случае нужно взять разрешение и подняться на башню, — произнесла Гермиона и закрыла свою книгу, — Но сейчас получить разрешение невозможно, уже очень поздно.

— Сколько раз тебе можно говорить, — с лукавой улыбкой произнес Гарри, — Нет ничего невозможного. Разрешение получено, и мы можем с чистой совестью в этот поздний час покинуть гостиную.

Гермиона удивленно взглянула на него и заметила блеск в его глазах. "Что-то здесь не так", — заподозрила девушка, глаза Гарри загорались подобным блеском, когда он что-то затевал, но обычно все шалости он старался провернуть, конечно же, с Роном. — "С каких это пор Гарри стал переживать оттого, что не выучил урок. Да такого никогда не было, я вечно сама заставляла их выполнять задания, постоянно напоминая об этом. А сейчас инициатива исходит именно от него. Удивительно", — сомнения постепенно овладевали ей все больше, — "Мне кажется, если я пойду сейчас с ним, то ничего не потеряю. Буду очень рада, если за все года, что провели мы в Хогвартсе, я все-таки на последнем курсе сумела привить стремление к знаниям хотя бы Гарри.

— Ну ладно, раз ты все заранее предусмотрел, так уж и быть, пошли, — произнесла она и встала с кресла.

Гарри предусмотрительно взял с собой плед, и они направились к выходу. Полная дама была очень недовольна, что ее потревожили в такой поздний час, и она погрозилась, назло им, неожиданно сменить пароль и на обратном пути не впустить их внутрь. Ребят это очень позабавило, ночная прогулка по Хогвартсу напомнила им былые времена и, вспоминая свои приключения, Гарри и Гермиона весело скоротали время по дороге к башне.

Приближаясь к заветному месту, Грейнджер не оставляло странное предчувствие чего-то необычного. Она и сама не могла себе объяснить, откуда оно вообще взялось. Боясь потерять над собой контроль, Гермиона глубоко вдохнула бодрящий холодный воздух, надеясь, что это прояснит ее разум, но наоборот, еще острее почувствовала волнение от присутствия Гарри рядом с собой. Когда они приблизились к лестнице, он заботливо укутал ее в плед и, обняв за плечи, повел наверх.

Привыкнув к полутемному освещению школьных коридоров, по которым всегда прокладываешь себе путь, словно на ощупь, то великолепие, которое предстало перед Гермионой, заставило ее зажмуриться. Она сначала приоткрыла один глаз, потом второй и в первый раз не поверила своим собственным глазам. Такой волшебно украшенной комнаты она никогда не видела, даже убранство зала на свадьбе Билла и Флер меркло по сравнению с этим.

В центре площадки стоял изящный столик на изогнутых ножках, накрытый на две персоны. Все вокруг: перила, стены и даже пол, были украшены разнообразными цветами, от которых исходил благоухающий запах. Возле каждого цветка кружился маленький светлячок, и вся комната была усеяна их мерцающим светом. Со стороны казалось, что все прибывало в каком-то таинственном движении. Где-то вдалеке непринужденно играла скрипка, настраивая на романтический лад.

Гарри подумал, не переборщили ли эльфы с украшениями, но увидев восторженный взгляд, Гермионы, как у ребенка перед рождеством, убедился, что домовики все сделали правильно. Взглянув уже в последний раз на часы, юноша убедился, что уже следующий день начался и, взяв девушку за руку, увлек ее за собой.

— Куда ты меня ведешь? Неужели это еще не все? — удивленно спросила Гермиона.

— Это только начало, — чарующие произнес он, подводя ее к украшенному ограждению.

И как только они встали на участок площадки освещенный луной, прямо в воздухе, одна за другой, стали проявляться серебряные мерцающие буквы, которые складывались в самые заветные слова.

Я люблю тебя, Гермиона

С днем рождения!!!

Гермиона смотрела на это зрелище, как завороженная, и не могла поверить, что это происходит сейчас именно с ней.

Поттер подошел к ней сзади и обнял ее, в данный момент он мысленно благодарил Элизабет за такой дельный совет приобрести лунный проявитель. А иначе он никогда не решился бы сам произнести эти слова вслух. Или так романтическая обстановка на него подействовала или Гарри действительно в этот момент осмелел, он наклонился к ней и прямо ей на ушко шепотом произнес:

— Я люблю тебя всем сердцем. С днем рождения!

Гермиона резко повернулась к нему и посмотрела на него глазами полными слез, а затем уткнулась ему в грудь и зарыдала.

Такого поворота событий Гарри точно не ожидал, он обнял ее покрепче и спросил:

-Тебе не понравилось?

Вместо ответа она отрицательно махнула головой.

— Тогда откуда на твоих глазах слезы? Наверное, ты не можешь ответить мне взаимностью, — сделал выводы Гарри и погладил ее по голове, — Не надо, не плачь, — словно маленькую успокаивал он ее, — Я все пойму и мы останемся хорошими друзьями как раньше, — эти слова давались ему очень тяжело.

— Что? Друзьями? Ни за что! — возмутилась Гермиона, подняв на него заплаканное лицо , — Какой же ты все-таки глупый, — утирая слезы, произнесла она, — Я люблю тебя так, как никого никогда не любила, — и она бросилась ему на шею и уже на ухо прошептала ему:

-Я боялась, что ты никогда на это не решишься.

— Если честно, я тоже этого боялся больше всего, — произнес чуть слышно он и улыбнулся. Затем Гарри немного ослабил свои объятья, позволив себе взглянуть ей прямо в лицо. Их глаза встретились, он провел рукой по ее щеке, утирая блестящие слезинки. "Надо же, она даже когда плачет божественно красива", — подумал Гарри и больше не смог себя сдерживать, приблизив свое лицо к ее лицу. Его губы слегка коснулись полураскрытых губ девушки, но ему показалось это ничтожно малым, и он прильнул к ней в страстном поцелуе. Гермиона, в свою очередь, обняла своими руками его крепкую шею и всем телом прижалась к нему как можно ближе, пытаясь каждой своей клеточкой почувствовать его. Эти двое еще долго не могли насладиться друг другом, синий плед уже давно лежал у них в ногах , но разгоряченные влюбленные еще не скоро заметили это. Когда они наконец-то смогли оторваться друг от друга, Гарри таинственно произнес:

— Это еще не все. У меня есть для тебя еще один подарок, — он, взяв ее за руку и повел к накрытому столу.

— Еще подарок? — удивлению Гермионы не было предела.

Он сел напротив нее и взял со стола красиво украшенную бархатную коробочку и приоткрыл ее.

— Я выбрал это украшение специально для тебя у очень милого ювелира, — произнес он и стал наблюдать за ее реакцией.

— Какое оно красивое, — Гермиона смотрела на него как завороженная, — У меня даже слов нет, чтобы выразить то, что я сейчас чувствую, и у нее в глазах опять заблестели слезы.

— Только не вздумай опять плакать, — испуганно произнес он, протягивая ей коробочку.

— Нет. Я больше не буду, — проговорила она и улыбнулась, — Помоги мне его одеть.

Гарри взял цепочку с подвеской в свои руки, подошел к ней сзади и, приподняв ее густые волосы, застегнул замочек. Ей так шло это украшение, усыпанная камушками подвеска переливалась в свете свечи всеми цветами радуги, делая Гермиону еще привлекательной.

Девушка радовалась происходящему как ребенок, ее смех и улыбки были бальзамом на сердце Гарри. Он просто сидел и наслаждался обществом любимой девушки. Во время запоздалого ужина Гарри поведал Гермионе историю мистера Браина, и они оба сделали соответствующие выводы на счет миссис Лонгбботом. Ребята очень обрадовались, что, возможно, скоро еще два любящих сердца могут воссоединиться. Грейнджер решила взять на себя непростую миссию и все заранее проверить, чтобы ни в коем случае не допустить ошибки.

Вдоволь насытившись вкусной едой, Гарри обратил внимание на чарующие звуки скрипки, он встал со своего места и пригласил Гермиону на танец. Хоть он и не умел танцевать, но Гарри так хотелось находиться к ней сейчас как можно ближе. Они двигались в такт прекрасной мелодии, позабыв обо всем на свете. Гермиона положила голову ему на плечо, и в этот момент наверно не было счастливей человека на земле, чем она, может, только Гарри являлся исключением. Чувствовать присутствие рядом той, о которой еще недавно он не смел и мечтать, было больше чем блаженство, и от избытка чувств он нежно поцеловал ее в макушку и плавно приблизился к ее ушку.

— Ой, щекотно, — засмеялась она и посмотрела на него, — А скажи честно, ты сам это организовал или...

— Сам, конечно, — уверенно произнес Гарри, — Может, только, немного эльфы помогли. Но ты же не будешь меня за это ругать? — он виновато уставился на нее, вспомнив, какого всегда была мнения Гермиона об эксплуатации эльфов.

Когда она увидела его испуганный взгляд, девушка весело рассмеялась:

— Нет, конечно. Значит игрой на скрипке, нас радует домовик? Я хочу с ним познакомиться, — зная Гермиону, такого поворота событий можно было ожидать.

Гарри улыбнулся своей любимой и проводил ее к столу, а сам отлучился ненадолго. Через мгновение он вернулся в сопровождении эльфа, который бережно держал в своих руках старую скрипку. Юноша предложил домовику присесть за стол, а сам встал за спиной Гермионы, обняв ее руками за плечи.

— Здравствуйте. Меня зовут Гермиона, — начала девушка разговор, — А вас как зовут? — она обратилась к эльфу на вы, учитывая его довольно преклонный возраст.

— Меня зовут Сваит, мисс, — проговорил домовик и так низко поклонился, что чуть не свалился со стула.

— Вы потрясающе играете на скрипке. Кто вас научил этому?

Сваит поерзал немного на своем месте и начал свой рассказ:

— До того, как я попал в Хогвартс, я жил в семье мистера Торена. Он был потрясающим волшебником и человеком доброй души, его жена умерла очень рано, а детьми они так и не успели обзавестись. К сожалению, хозяин больше не захотел жениться и последние свои годы был очень одинок. Ваш покорный слуга, как мог, старался скрасить хозяину одиночество. Мистер Торен очень хорошо играл на скрипке и долгими зимними вечерами он учил меня этому искусству. А когда его не стало, — домовик шмыгнул носом и утер глаза от проступивших слез, — Я не мог ее оставить там, — проговорил он, указывая на ветхий от времени инструмент, — Хозяин еще при жизни наказал забрать ее с собой. Он хотел, чтобы ее звуки и после его смерти приносили радость, — и эльф трогательно прижал скрипку к груди.

Гермиону очень расстроил рассказ домовика, и она вслед за ним стала утирать слезы с глаз. Гарри наклонился к ней и нежно поцеловал в щеку, растрогавшись ее сентиментальностью, потом обратился к домовику:

— Сваит, огромное тебе спасибо. Можешь уже идти.

Эльф резво вскочил со стула, и, низко раскланявшись, вмиг удалился, как будто его здесь и не было вовсе.

Гарри сел на свое место и, взяв руки Гермионы в свои, полушепотом произнес:

-Ты помнишь Винки?

-Угу, — и Гермиона утвердительно махнула головой.

— Я узнал, что Сваит по уши влюблен в нее, но он еще нерешительнее меня, представляешь, он уже три года боится ей признаться в этом.

— Не может быть! — воскликнула она и посильнее укуталась в плед.

— Я, конечно, со своей стороны, дал ему парочку советов, на всякий случай, — проговорил Гарри и сам рассмеялся от того, что сказал.

Гермиона тоже не заставила себя долго ждать и рассмеялась вместе с ним, затем немного успокоившись, добавила:

— Все-таки любовь — это потрясающее чувство!

Они еще долго сидели на площадке башни, обнявшись друг с другом и никто, кроме, конечно, Рона, не догадывался, как им хорошо вместе.

Глава 28

Рон вбежал в спальню и звучно хлопнул дверью, тем самым дав понять сидящим в гостиной, что его сейчас лучше не трогать. Он лег на кровать прямо в одежде и стал обдумывать все, что сегодня произошло.

"Предположим, что между Гарри и Адель что-то есть. Но не думаю, что за столь короткий срок их отношения смогли зайти очень далеко. С нерешительностью моего друга это вообще невозможно, — стал размышлять Рон, — Да когда он вообще успел с ней познакомиться, мы ведь всего полмесяца в Хогвартсе, а посещаем Хогсмид и того меньше? Гарри давно уже мыслями где-то не здесь, а вот о чем он думает на самом деле, известно лишь ему одному. Бывший "Избранный", конечно, всегда был немногословен и все держал в себе, но таким событием, как влюбленность не поделиться с лучшим другом... Да о чем я вообще веду речь! О таких личных вещах он никогда даже и не заикался, в отличие от меня. Я по сравнению с ним, открытый и сразу говорю правду-матку. Но вот почему я не поделился с Гарри своей симпатией к Адель?" — сам себя стал укорять он, — "Вот в этом и есть моя главная ошибка. А я, глупец, друга обвиняю весь день. Откуда же ему было знать, что эта девушка и мне понравится. Надо было сразу сказать ему об этом. Как говорится, на своих ошибках учатся, в следующий раз буду умнее... Но надеюсь, следующего раза не будет", — подумал Уизли и перевернулся на другой бок.

В этот момент в комнату зашел Гарри и сразу направился в ванную. Рон притворился, что уже крепко спит, так как разговаривать с другом ему очень не хотелось. Поттер долго в ванной комнате не задержался, он, взглянув на спящего Уизли, взял листок пергамента, и, подсвечивая себе Люмусом, стал что-то на нем писать. Потом осторожно подошел к тумбочке Рона и положил на нее записку, сложенную вдвое, и направился к выходу.

Как только дверь за Гарри захлопнулась, и его шаги стихли, притворяющийся спящим гриффиндорец, вскочил со своей кровати и сразу взглянул на тумбочку. Рон хоть и лежал с закрытыми глазами и не мог видеть, что здесь делал его друг, но он все прекрасно слышал. Заметив записку, юноша быстрым движением руки схватил пергамент, затем заклинанием "Инсендио" зажег свечу на стене и стал читать.