Все будет по-другому

Глава 1

На дворе стояло позднее лето, некоторые листочки уже успели пожелтеть, и к вечеру становилось прохладнее. Сегодня солнце как назло, не баловало своим теплом и суровые облака уже заволокли все небо. Очевидно дождя не избежать и раскаты грома вдалеке, были подтверждением этому. У большой раскидистой ивы расположились трое ребят, они беседовали тихо, почти бесшумно.

Гарри, Рон и Гермиона в этом году практически не расставались, но все равно наговориться не могли. Они уже не раз обсуждали события минувшего года, поиск кресстражей и последнюю битву, но все равно находились все новые и новые темы для разговора.

— Здорово, что мы можем продолжить обучение, а то у моей мамочки случился бы разрыв сердца, что еще один ее сын пошел по наклонной, и остался без образования — улыбнувшись, сказал Рон, но вспомнив о брате, улыбка быстро исчезла с его лица. Он до сих пор не мог свыкнутся с мыслью, что его больше нет, и шутки, и заливистый смех Фреда никогда больше не прозвучат в их неожиданно опустевшем доме.

Гарри сразу заметил резко изменившееся настроение друга, он похлопал его по плечу и попытался переменить тему разговора:

-Действительно, я еще никогда с таким удовольствием не хотел в школу. Как вы думаете, преподавателям удастся восстановить замок к началу учебного года?

-Уверена, что Хогвартс обязательно будет готов, для этого ведь съехались самые сильные волшебники со всего мира, — Проговорила Гермиона, поднимаясь с травы и отряхивая джинсы от сухих листьев.

Рон, аж подпрыгнул от негодования на своем месте и не замедлил с комментарием:

-Слушай, Гарри, ну вот откуда она всегда все знает?

-Газеты читать надо, а не только спортивные новости, Рон -Обиженно ответила Гермиона и, даже не обернувшись, направилась к дому.

-Ну вот, опять поругались. Она была и всегда останется всезнайкой, правда же, Гарри? — Но ответа не последовало, и взглянув на сидевшего рядом друга, он поинтересовался, — Эй, с тобой все в порядке?

— А, что? Прости, я задумался. — Стал оправдываться Гарри, — Так о чем ты там говорил?

-Да так, не о чем. В общем, не важно. Ты стал странным в последнее время, всегда сидишь о чем-то думаешь. Тебя что-то тревожит, я ведь вижу, может быть, поделишься?

-Брось Рон, да все со мной нормально, просто навалилось все сразу, столько событий одновременно произошло, — он мысленно выругал себя за то, что о его внутренних проблемах, уже стали догадываться все вокруг. Вот и миссис Уизли вчера, тоже спрашивала об этом. И только Гарри хотел продолжить, как вдалеке послышался такой знакомый его сердцу голос.

— И долго вы еще здесь сидеть собираетесь, холодно уже? — Проговорила Джинни, заботливо взглянув на Гарри. Ей сейчас, как никогда не хватало внимание своего парня, но увы, в последнее время он мыслями был где-то далеко. Она выбрала выжидательную позицию и решила дать своему любимому, немного прийти в себя после битвы и лишний раз старалась не лезть ему в душу. Девушка немного поежилась и продолжила, — Мама ужинать зовет. Там столько всего вкусного, пальчики оближешь!

-О, я ужасно проголодался, аж в животе урчит. — Не удержался Гарри и выдавил из себя, что-то наподобие, улыбки. Конечно он не хотел есть, но был очень благодарен Джинни, что она прервала их с Роном такой не простой разговор.

-Я тоже чего-нибудь съел бы.

-А ты, не заслужил, — сказала как отрезала Джинни, и так злобно посмотрела на брата, что еще чуть-чуть и она бы применила к нему свой фирменный мышинный сглаз, — Что опять поругались с Гермионой? Доиграешься ты, Рон, запомни, она долго твои выходки терпеть не будет, бросит тебя в конце концов, вот и все. И правильно сделает.

-Ты чего, меня учить вздумала? -вспылил Рон,— Без тебя разберусь, не лезь не в свое дело, — слова младшей сестры, всегда его очень задевали, ее привычка давать советы налево и направо с каждым разом начинала его бесить все сильней. За этот месяц, она уже раз десять читала ему свои нравоучения, отчитывая каждый раз, за нескончаемые ссоры с Гермионой. И действительно, в последнее время эта парочка, перестала находить компромиссы, и ругалась по пустякам. Рон, списывал все на расшатанные нервы, и в минуты примирения, обещал быть более сдержанным в словах. Но его вспыльчивость от природы, не давала каждый раз сдерживать свое обещание. Не желая больше разговаривать с сестрой, он наградив ее злобным взглядов, направился к дому.

Уже смеркалось, поднялся слабый ветерок и повеяло свежестью, от дневной духоты ни осталось и следа. Тучи сгущались все сильней, отражая в этот момент настроение Гарри. Вокруг совсем никого не было, лишь вдалеке были слышны птичьи голоса и уханье совы — сипухи. Поттер решил первым прервать неловкое молчание.

-Джинни, ты бы лучше шла в дом, а то совсем замерзнешь, — он провел рукой по ее плечам, от этого тело девушки еще больше покрылось гусиной кожей.— А я приду чуть позже, добавил он и отвел взгляд в сторону.

Девушка от расстройства чуть не разрыдалась, хотя это было совсем не в ее духе, но не оправданные ожидания, давали о себе знать комком в горле. Кое как справившись с нахлынувшими эмоциями, Джинни кивнув головой в знак согласия, развернулась и ушла.

Гарри остался один и продолжал провожать взглядом, уходящую от него, девушку. Всего несколько месяцев назад он бы отдал все на свете, чтобы не расставаться с ней ни на секунду, а сейчас мир будто перевернулся с ног на голову. Юноша хотел просто убежать,да так далеко, чтобы его никто не видел и ни о чем не спрашивал. Все это время он всем улыбался и старался непринужденно поддерживать разнообразные темы разговоров, но никто даже не подозревал, что же на самом деле, творится у него в душе. У Гарри разрывалось сердце от мысли, что все могло быть иначе и Сириус, и Люпин, и Тонкс и даже Фред могли бы сейчас жить, но судьба распорядилась иначе. Он всерьез считал, что на его совести смерти любимых людей.

"Я убийца, я не имею права жить", — думал Гарри, — Почему я живу, дышу, вижу солнце и небо, а их больше нет.

Эти мысли терзали юношу, съедали его душу до самого конца без остатка.

Стал моросить мелкий дождик, но Гарри этого не замечал, он сидел неподвижно, а по его лицу катились капли, и похоже не только от дождя. Он всегда старался быть сильным, у него была цель, к которой он шел несмотря ни на что, а сейчас мир спасен, злой волшебник уничтожен, а в душе — лишь пустота. И в результате отважный в бою, оказался беспомощным перед лицом смерти, смерти дорогих сердцу людей.

-О Боже, почему они, а не я !— прокричал Гарри, да так громко, что даже птицы, сидевшие на ветке неподалеку с шумом упорхнули прочь. Он закрыл лицо руками, дождь шел все сильней, барабаня по листьям деревьев и шумно скатываясь вниз.

Вдалеке показалась хрупкая фигура девушки, она искала глазами его, судорожно сжимая рукоятку зонта. В темноте ничего не было видно, ее сердце готово было выпрыгнуть из груди, в голове крутились разные страшные мысли, которые она гнала от себя подальше.

-Ну где же он, где?— повторяла про себя Гермиона, всматриваясь вдаль.

Неожиданно под деревом она заметила едва различимый знакомый силуэт. Она направилась прямиком туда.

Гарри сидел неподвижно, обняв колени руками, Грейнджер медленно подошла к нему и расположилась рядом на грязную и мокрую траву. Гермиона обняла его за плечи, ей ничего не надо было объяснять, она давно догадалась, что происходит с другом, но ничем не могла ему помочь, и от этого ей становилось еще больнее. Она всегда и во всем его поддерживала и сейчас ни за что его не оставит.

Вдруг юноша, как будто пришел в себя, он чувствовал, что сейчас он не один. Гарри не видел, кто сидел рядом с ним, но запах духов Гермионы, он не смог бы спутать ни с чем. Гарри был безмерно благодарен ей за то, что она просто сидит рядом и просто молчит.

Глава 2

Уже светало, дождь уже прошел, только с веток деревьев еще падали тяжелые капли воды. Небо меняло свой окрас, еще недавно оно было иссиня — черным, а теперь алое зарево засветилось на востоке, прогоняя тьму. Было тихо, лишь изредка доносилось пение птиц и шелест опавшей листвы.

Парень и девушка все еще сидели под деревом, за все это время они не проронили ни слова, но слова были и не нужны, ведь они оба знали, о чем они молчали.

Гарри первым нашел в себе силы встать, он помог Гермионе подняться с земли, позволив опереться на свою руку.

-Какой же я дурак, — подумал он, — Она ведь совсем замерзла, одежда промокла от дождя и земля очень сырая. Настоящий эгоист, проблемы у меня, понимаешь ли, сижу, страдаю, — не уставал ругать себя Гарри, — А о ней я не подумал, а вдруг она заболеет из-за меня, что тогда? Я себе этого никогда не прощу.

Он украдкой обвел ее взглядом, но в глаза взглянуть так и не решился, на ней было легкое летнее платье цвета спелого абрикоса, сразу было видно, что она не планировала провести всю ночь на улице под дождем.

Они спустились со склона и направились к дому. Гарри взял ее под руку, так как землю размыло дождем, и везде образовалась грязь, было очень скользко. До дома они дошли в два счета, члены семьи Уизли, к счастью, еще спали. Гарри посмотрел на часы, висевшие на стене, они показывали 4.30 утра. Он безумно обрадовался этому обстоятельству, ему меньше всего хотелось сейчас что-то объяснять кому-либо.

Но тут Гермиона подошла к нему и взяла его за руку, заставив его повернуться к ней и посмотреть ей в глаза.

— Нам нужно привести себя в порядок и немного отдохнуть, сегодня будет очень насыщенный день, — сказала она, при этом немного сжав его руку, показывая тем самым, что все, что произошло сегодня ночью останется только между ними и что она, как и раньше, всегда будет ему опорой и поддержкой во всем.

Все это он прочитал в ее глазах, так искренне смотревших ему прямо в душу. Гарри сжал ей руку в ответ и попытался своим взглядом выразить всю ту благодарность которая переполняла его сердце, так как он не находил слов, что бы выразить то, что он сейчас чувствует.

Гермиона освободила свою руку от его руки и направилась к лестнице, ведущей к ее спальне. Гарри проводил ее взглядом, отметив для себя, что она выглядела уставшей, не поленившись опять обвинить себя в этом.

Оставшись один, он немного осмотрелся в гостиной и заметил на столе ужин, заботливо оставленный миссис Уизли для него, она всегда относилась к нему как к родному сыну, его сердце наполнилось теплом. Он взял с тарелки 2 пирожка, планируя съесть их у себя в комнате, и направился прямиком туда, тихо ступая по ступенькам, чтобы никого не разбудить.

Юноша открыл дверь спальни, прошел в комнату и сел на кровать, раздеваться не было сил, одежда на нем уже начала высыхать, глаза слипались, его голова сама собой опустилась на подушку, и Гарри провалился в сон.

Он оказался на большой солнечной поляне, его окружало многообразие трав и цветов, названия которых он даже не знал. Гарри стоял совсем один, но вдруг вдалеке он увидел какие-то фигуры, они приближались, и их было много. Чем ближе они подходили, тем отчетливее становились их лица, первыми были его родители, потом Седрик, Сириус, Люпин, Тонкс, Фред и даже Букля летала неподалеку. О Боже, как рад он был их видеть!

— Неужели я умер, я теперь среди вас? — Воскликнул Гарри и направился в их сторону.

-Нет, сынок, тебе сюда нельзя, — поспешила его остановить Лили, сделав предупреждающий знак рукой, — Ты должен жить, тебе еще столько всего предстоит узнать и почувствовать.

— Но мне так тяжело, я уже не могу, у меня такой груз на сердце!

-Брось ты это, Гарри,— решил вслед за женой поддержать сына Джеймс,— Ты не должен винить себя, так должно было произойти, такова судьба.

-Но судьба не справедлива! — возмутился он.

-Дружище!!! , — послышался голос Сириуса,— Да соберись же ты, наконец, не кисни, а то я встряхну тебя как следует, — усмехнулся он.

Гарри улыбнулся ему в ответ и оглядел всех присутствующих, он не мог отвести от них взгляд. Как же он по ним тоскует!

Мы пришли предупредить тебя,— нарушил молчание Фред, — Будь осторожен, скоро твоя жизнь полностью измениться, поддашься влиянию, процесс будет не обратим.

Не успел еще Фред договорить, как Гарри проснулся от ужасного шума, который раздавался за дверью.

В это время на лестнице между Джинни и Роном завязалась словесная перепалка, которая планировала разбудить всех домочадцев семейства Уизли.

— Ты опять ко мне цепляешься, Рон, что, не стой ноги встал? — возмущениям Джинни не было предела, — Как ты мне уже надоел.

— Я как раз с той ноги встал,— защищался Рон, — И до встречи с тобой у меня было прекрасное настроение, можешь ты все изгадить, сестренка.

-Да когда у тебя вообще в последнее время было хорошее настроение? Ходишь вечно, как белены объелся, смотреть на тебя тошно, бурчишь постоянно, ко всем цепляешься. Смотри, доиграешься, скоро вообще один останешься с таким характером.

-Кто ты такая, чтобы меня учить, малявка, тоже мне советчица нашлась. А кому мой характер не угодил, пожалуйста, я не держу — скатертью дорога, — Рон аж покраснел весь от негодования.

— Малявка значит, да я всего тебя на год младше, а по развитию, так пожалуй на лет пять постарше буду, — Джинни скрестила руки на груди и сделала несколько шагов по направлению к брату. Рон попятился назад, хотел было открыть рот и сказать что-нибудь гаденькое, но не успел, споткнувшись о свои же брошенные вчера вечером ботинки, с грохотом кубарем полетел вниз по лестнице, приземлившись у ног матери, прибежавшей на шум.

Джинни звонко засмеялась, убедившись, что с братом все в порядке

"Главное живой, а пару синяков и ссадин ему не помешает", — подумала она.

Вот такая картина предстала перед Гарри, когда он вышел из комнаты.

Джинни подмигнула ему и, потрепав его по волосам, чмокнула в щеку. Затем, продолжая заразительно смеяться, девушка съехала по перилам вниз, перепрыгнув незадачливого братца, и направилась на кухню.

Миссис Уизли продолжала хлопотать над сыном, постоянно расспрашивая его, болит ли у него что-нибудь и только после того как увидела, что он может передвигаться без чьей-либо помощи, отстала от него.

Наконец-то Гарри решился тоже спуститься к столу, медленно шагая по лестнице. У него никак не шел из головы сон, приснившийся накануне.

-Что же этим хотел сказать мне Фред, о чем пытался предупредить?— недоумевал он.

— Доброе утро, мой дорогой, как тебе спалось? — прервала его размышления миссис Уизли.

— Спасибо, я прекрасно выспался,— Соврал Гарри, — выдавив из себя что-то наподобие улыбки.

-Джинни, а что, Гермиона еще не встала? ,— обратилась она теперь к дочери с озабоченным видом.

-Ее в своей комнате нет, я думала, она уже спустилась, — ответила девушка, потянувшись за еще теплым румяным кексом.

-Рон, ты бы сходил, поискал ее, а то завтрак остывает,— миссис Уизли с укоризной посмотрела на сына.

-Что, я нянька ей что ли, захочет есть сама придет, — возмутился Рон, засовывая в рот кусок побольше, — Да я еще от падения не оправился, — проговорил он с набитым ртом.

— Ой-ой-ой, у маленького Ронни опять бо-бо,— захихикала Джинни.

От возмущения Рон чуть не подавился, уже было открыл рот, но миссис Уизли вовремя осадила брата и сестру, не дав скандалу вновь разразиться с новой силой.

— Я, пожалуй, схожу и поищу Гермиону, — предложил Гарри.

Он встал из-за стола и направился к выходу, заодно прикидывая, где же она может быть.

Глава 3

На улице уже ярко светило солнце, согревая своим теплом все вокруг, от былой непогоды уже не осталось и следа, земля почти просохла, подул приятный летний ветерок, еще больше растрепав его непослушные волосы. Из стороны в сторону того и гляди сновали садовые гномы, любопытно поглядывая на Гарри из-за кустов сирени, которые беспорядочно росли на всей обширной территории сада Уизли. Он шел не спеша по тропинке, вымощенной морской галькой, вроде бы все налаживалось, но на душе у него было неспокойно. Голова просто разрывалась от многочисленных мыслей.

-Что же будет дальше? — юноша попытался спросить самого себя между делом,— Волан-де-Морта больше нет, волшебному миру уже ничего не угрожает, так осталась горстка пожирателей смерти, но без темного лорда они никто, да и Министерство с ними справится в два счета и без моей помощи, — размышлял Гарри,— Раньше у меня была цель, ставшая в то время смыслом жизни, а сейчас миссия выполнена, и герои больше не нужны,— от этих мыслей у него так тяжко становилось на сердце.

Он обошел вокруг дома уже несколько раз, но все бес толку. Гермионы в окрестностях сада нигде не было видно, юноша уже начал волноваться, не случилось ли что-нибудь. С каждой минутой беспокойство нарастало с новой силой. И вдруг его осенило, он резко развернулся и направился в обратную сторону от дома, постепенно увеличивая шаг.

Она сидела в пол оборота, облокотившись об дерево, уютно укутавшись в кашемировый теплый плед насыщенно сливового цвета. В руках у нее была старинная книга в ветхом переплете, но девушка не была увлечена чтением, так как взгляд ее был направлен куда-то вдаль и мысли витали далеко отсюда. Гарри тихо подошел к ней сзади, осторожно, чтобы не напугать, легонько коснулся ее плеча, она вздрогнула от неожиданности и резко обернулась.

— Место встречи изменить нельзя, — с улыбкой произнес он, опускаясь рядом с Гермионой на колени, — Тоже нуждаешься в уединении, если ты не против, я составлю тебе компанию?

— Нет, конечно, я не против, присаживайся, — ответила она, отодвигаясь в сторону, освобождая ему место возле себя, — Ты прав, Гарри, здесь так тихо и спокойно, ноги сами привели меня сюда, здесь лучше думается. Это место как будто притягивает тех, у кого так тяжело на сердце, кто запутался и не знает, как поступить. Неужели все закончилось, Гарри, и нам не нужно никуда бежать и рисковать жизнью? Ведь все на самом деле не так плохо, как кажется, я нашла своих родителей, восстановила им память, любимый человек рядом, чего же еще желать? Живи себе и радуйся жизни, но на душе такая пустота и нечем ее заполнить.

— Вот и у меня тоже самое,— тяжело вздохнув, ответил Гарри,— Я читал где-то, что это называется синдромом эмоционального сгорания потенциального героя, кажется, если я конечно не ошибаюсь.

-Что, я не ослышалась, ты читал на досуге? , — лукаво улыбнувшись спросила Гермиона и открыто посмотрела прямо ему в глаза, ожидая ответа.

— Ну-у-у, я, — замялся Гарри, отводя при этом виновато взгляд в сторону,— Скорее всего об этом слышал от тебя,— продолжил он, уставившись перед собой.

— Ты ведешь себя, как нашкодивший ребенок, — она вновь повернулась к нему лицом и с нежностью взъерошила его волосы, при этом звонко рассмеявшись.

Гарри, представив, как комично он выглядел со стороны, тоже рассмеялся от души.

Эти двое так заразительно смеялись, что даже птицы примолкли, боясь ненароком нарушить данную идиллию, ветер затих, чтобы не мешать, сама природа старалась всячески помочь им, стать чуточку другими, измениться и открыто пойти навстречу судьбе, одной на двоих.

Когда они вдоволь насмеялись, Гарри, стало так легко и свободно, он давно не ощущал подобного чувства эйфории, которое нельзя сравнить ни с чем. Проблемы как будто ушли на второй план, сами собой. Он был уверен, что вместе они обязательно справятся с любой хандрой, как когда-то. Его переполняла такая любовь и радость, что он готов был обнять и расцеловать весь мир.

-Ты знаешь, а я ведь тебя так и не поблагодарил за вчерашнее,— решился на откровенный разговор Гарри, справившись со своими эмоциями,— Если бы, не ты, мое сердце разорвалось бы от боли и тоски. Я так ценю, твое участие в моей жизни, всегда, когда мне сложно, ты оказываешься рядом, ты мой ангел хранитель Гермиона.

Девушка покраснела и стыдливо опустила глаза, делая вид, что разглядывает обложку книги, ей было лестно слушать слова Гарри, она всегда была уверенно, что именно так и должны поступать настоящие друзья. — Странно, а говорят, что дружбы между мужчиной и женщиной не бывает, — подумала она про себя, уже беспорядочно теребя бедную книгу и так поведавшую многое на своем веку.

Гарри очень импонировало ее смущение, он радовался как мальчишка, сейчас она выглядела ранимой и беспомощной, хотя раньше он этого не замечал, или не хотел замечать. Гермиона всегда была сильной и собранной, в любую минуту готова идти на встречу опасности, ему даже казалось, она в несколько раз сильнее их с Роном. Он убедился в этом, в то время когда им приходилось скитаться по разным местам, скрываясь от пожирателей смерти и егерей, отнюдь не она хрупкая девочка впала в отчаяние от отсутствия комфортных условий и недостатка здоровой пищи, а Рон, здоровяк-детина то и дело вечно скулил и ныл, сетуя на несчастную судьбу. -Что же она могла найти в нем, они ведь такие разные, размышлял Гарри, -Хотя ведь не зря говорят, что противоположности притягиваются. Это и про меня с Джинни тоже, она вся такая яркая, живая, жизнерадостная и ей палец в рот не клади, тут же откусит и глазом не моргнет, а я более спокойный, временами даже бываю меланхоличным, — сам с собой мысленно беседовал юноша.

Растрогавшись от посещаемых его разнообразных мыслей Гарри, машинально положил руку ей на плечи и чуточку прижал к себе. Он ощущал запах ее свежевымытых волос и легкий аромат духов, от которых у него чуточку закружилась голова, как после огневиски. Гарри сделал глубокий вздох, что бы собраться, от чего — то сердце начало биться чаще и дыхание стало прерывистым. — Что — это со мной вдруг такое происходит? ,— забеспокоился Гарри,— Наверное, нервы дают о себе знать, — сам себя успокоил он, но где-то далеко внутри у него затаилось сомнение, а нервы ли, это?

Он долго думал, копаясь в своей голове, как же продолжить разговор, пауза слишком затянулась, но Гермиону это обстоятельство волновало меньше всего. Она опустила голову ему на плечо и на мгновение прикрыла глаза, видно сказывались последствия бессонной ночи. Легкий ветерок развевал ее шелковистые волосы, которые то и дело щекотали ему лицо. Что-то внутри него подсказывало ему, действуй, другого шанса может не быть. Гарри инстинктивно наклонился к ней, так близко, что его губы едва — ли не касались ее виска и прошептал: — Ты дорога мне как никто — другой.

Она вздрогнула и резко повернулась к нему лицом, их глаза встретились, они были так близко друг от друга, он не в силах был оторвать от нее взгляд, сердце билось все чаще, напряжение возрастало, атмосфера вокруг накалилась до предела. Гарри уже поддался природному инстинкту ииии.....

Вдалеке послышались чуть слышные шаги.

Они оба так резко подскочили со своих мест, что со всего размаха ударились лбами друг о друга, что искры из глаз посыпались, данное обстоятельство, видимо, здорово их отрезвило. Ребята стали оглядываться по сторонам. Неподалеку они увидели Джоржа, идущего им на встречу, улыбаясь и махая рукой.

— Ага, попались? — съехидничал Уизли, — Вы что, совсем из ума выжили?

Ребята переглянулись и не найдя, что ответить, виновато опустили глаза. Повисла гробовая тишина. Но недолго думая, Гарри, как настоящий мужчина, решил первым продолжить разговор.

-А что, собственно, произошло?— как ни в чем не бывало, вопросом на вопрос ответил Гарри, стараясь ничем не выдать свое волнение.

— Ну ты даешь, я с тебя валяюсь просто, он еще спрашивает, а сам догадаться не можешь? — Джордж замолчал в ожидании ответа.

Гарри в этот момент испугался не по-детски, от волнения он даже вспотел, но смог во время собраться и найти достойный ответ.

— Ей-богу, дружище, я тебя не понимаю, просвети если сможешь, — как можно увереннее постарался произнести эти слова Гарри, -А то я что-то туго стал соображать.

-Не переживай, я это уже успел заметить, — искренне улыбаясь согласился Джордж, — вижу твои скитания и злоключения не прошли бесследно, — и он дружески похлопал его по плечу. Дело в том, что еще чуть-чуть и у мамы начнется паника, если мы с вами не вернемся в ближайшее время, уж поверьте мне, она призовет на подмогу все Министерство, я ее знаю.

-Это моя вина, — стала оправдываться Гермиона,— Я еще рано утром пришла сюда чтобы почитать в тишине и так увлеклась, что совсем забыла о времени. Потом Гарри нашел меня и мы уже собирались идти, — договорив, она стала быстро складывать плед, тем самым дав понять, что в разговоре она больше не участвует.

-Я видел, как вы торопились, — с сарказмом произнес Джордж, поглядывая на их уже успевшие покраснеть от удара лбы, -И я вам скажу не зря, пирожки у мамы сегодня удались на славу, но если не поторопитесь, вы рискуете остаться голодными, потому что Рон сегодня решил побить рекорд по поеданию маминой стряпни, стресс у него, понимаете ли.

После того, как Гермиона собрала все свои вещи, они направились прямо к дому, шли очень быстро, но все равно не поспевали за идущим впереди Уизли, который то и дело подгонял их.

Все бы хорошо, но одно обстоятельство не давало покоя Гарри.— Что же со мной все таки произошло, — стал размышлять он между делом.— Я никогда не испытывал подобных ощущений, даже с Джинни, хотя я ее очень люблю, — признался сам себе Гарри, — Скорее всего, это последствие стресса, вот и все,— успокоил он сам себя. А что, если Джордж, все— таки что-то заподозрил, увидев нас вместе, и сделал неправильные выводы,— заволновался опять Гарри,— Что тогда будет? Но на этот вопрос он не успел дать себе ответа, так как его отвлек неожиданный вопль Джорджа.

Дело в том, что как только они вошли в сад, прямо под ноги ему кинулся неосмотрительный гном, чуть не сбив его. Не долго думая Джордж схватил за шиворот ошалевшего от удара бедолагу и раскрутив, забросил его далеко за пределы участка, не забыв при этом грязно выругаться.

-Совсем страх потеряли,— кипел от возмущения он,— Скоро не только сад оккупируют, а, того и гляди, и до дома доберутся, нечисть поганая,— договорил Джордж и со злости пнул первого попавшегося на его пути гнома.

На пороге их уже встречала миссис Уизли, широко улыбаясь и приглашая ребят в дом.

Глава 4

Все семейство Уизли и их гости расположились за большим круглым столом в ожидании сытного обеда. Перси с отцом обсуждали последние события недели и кричащие сводки из "Ежедневного пророка". Они как и прежде работали в Министерстве, Кингсли который приступил к обязанностям министра после свержения Пия Толстоватого, провел конечно чистку кадров, но к счастью их это не коснулось. Правда Перси перевели, по его же просьбе, в другой отдел, ему было необходимо сменить обстановку, что он и сделал.

Бил и Флер живут все там же в уютном домике на берегу, который все ласково называют "Ракушка", сейчас они редко выбирались в гости, всему виной работа, да еще это восстание гоблинов, как некстати. Миссис Уизли из-за этого всего в последнее время очень расстраивалась их второй сын — Чарли, который изучал драконов в Румынии, вообще практически не приезжал, лишь изредка бывал на самых значимых событиях семьи. У матери из-за него на душе было не спокойно, — Уж возраст, а до сих пор не жениться, так и проведет свою жизнь со своими хвосторогами и желтобрюхами, а мне так его детишек по нянчить хочется, — сетовала она. А на Джорджа, Молли вообще без слез смотреть не могла, при виде его она вспоминала, Фреда и ее сердце разрывалось на части от горя, но из-за всех сил старалась держаться, ради других и не показывать вида, лишь изредка пускала скупую слезу втайне от всех.

Все уже заждались обеда и их животы подвело от голода, особенно у Гарри, ведь он добровольно решил сам себя и вчерашнего ужина и сегодняшнего завтрака, поэтому аппетит он нагулял отменный.

Миссис Уизли уже заканчивала приготовления и уже накрывала на стол, как в дверь неожиданно постучали. Все удивлено переглянулись, гадая — кто бы это мог быть? Мистер Уизли встал и медленно направился встречать не прошенного гостя, так как ближе всего сидел к выходу. Напряжение росло, ребята по привычки схватились за свои палочки, ожидая нападения в любой момент. Дверь распахнулась, и на пороге стоял Хагрид собственной персоной.

-Ну, что так и будете держать меня в дверях или все же разрешите войти?— поинтересовался он, переминаясь с ноги на ногу.

-Конечно, заходи мы рады тебя видеть, — первая от удивления опомнилась Молли

Гарри встал со своего места и пошел лично поприветствовать Хагрида, он пожал его огромную руку и крепко обнял, как старого друга, ведь он не был для него чужим человеком, а даже больше.

Ты как раз подоспел к обеду, присаживайся, — захлопотал Артур,— Надеюсь, ничего не случилось?

— Вы не беспокойтесь, все нормально, я совсем не надолго. У меня ведь поручение от Хогвартса, — проговорил здоровяк, — Ну и я решил его выполнить лично, а не поручать это почтовым совам, да и лишний раз повидаться с вами было бы не лишним,— закончил он и потянулся во внутренний карман своего пальто за письмами.

Ребята радостно переглянулись, напрочь забыв о чувстве голода, которое так давно им не давало покоя.

-Вот они родимые,— проговорил Хагрид, бережно доставая сверток с письмами и протягивая его Молли,— Здесь все и приглашения, и список учебников для всех, даже Джорджу одно адресовано.

Что?— аж подпрыгнул от удивления Джордж,— Опять учиться, да ни за, что на свете и не уговаривайте, — посмотрел он с укоризной на мать, хотевшую что-то сказать.

-Да ладно, ладно разошелся, — возмутился здоровяк,— тебе ведь письмо не по поводу учебы, а насчет аренды помещения под магазин в Хогсмиде. Сама МакГонагалл, кстати, не без усилий это разрешение выхлопотала.

-Ух-ты!!! Вот это новость, как новость,— воскликнул от радости Джордж.— Так это же обмыть надо.

Отличная идея! — поддержал сына Артур, потирая при этом, рука об руку.

-Ну, вот и принеси из погреба сливочного пива на всех, — проговорила Молли, обращаясь к мужу, убирая кастрюлю с плиты.

-Эх, такой повод сорвался,— тяжело вздохнул, мистер Уизли понимая, что мечта об огневиски таяла с каждой минутой, как прошлогодний снег и без воодушевления направился за так называемой выпивкой.

-Я, наверное, того, пойду уже, — замялся у дверей Хагрид.

-Нет, нет и еще раз нет,— запротестовала миссис Уизли,— Никуда я вас без обеда не отпущу. А ну-ка быстро к столу,— приказала она, расставляя не достающие столовые приборы.

Все расселись по своим местам и молча уплетали за обе щеки, потягивая согревающий пенный напиток, только изредка был слышен стук вилок о посуду и жадное чавканье Рона, изголодавшегося к этому времени до предела. Когда все насытились и выпили по несколько кружек чая с ватрушками которые с любовью приготовила хозяйка дома, сам собой завязался разговор.

-Скажи, Хагрид, все ли готово к приезду студентов?— поинтересовался Артур, разомлев от сытного обеда.

-Все в полном порядке, после того как профессор МакГонагалл стала директором школы и возглавила отряд по восстановлению Хогвартса, все пошло, как по маслу, не придерешься. Замок стал еще краше, чем был, да и мне новую сторожку выделили с пристройками, — похвастался он.

-Твоя правда,— согласился мистер Узли,— С таким директором за школу и учеников, можно быть спокойными, лучшую замену Дамблдору и не найти.

-Ну, что молодежь, учиться видать не охота а? — поинтересовался Хагрид, поворачиваясь к ребятам, опустошая уже вторую тарелку с ватрушками.

-Да нет, мы очень рады, что получили все-таки шанс окончить школу, ведь, без этого профессионального образования нам не видать, — решилась одной из первых ответить Гермиона.

-Говори за себя,— перебил ее Рон, — По мне, так оно совсем не к чему, вон Джордж, не доучился и зарабатывает больше нас всех взятых и без всяких зубрилок.

-Тебе действительно уже ничего не поможет,— встряла в разговор Джинни, поднимаясь при этом из-за стола.

-Ох, и засиделся я у вас, пора мне уже, — засобирался Хагрид, — А то боюсь, я и дотемна не доберусь до места, есть у меня еще пару делишек напоследок, — договорил он и направился к выходу.

Проводив неожиданного гостя, все разбрелись по своим делам, так как до поездки в "Косой переулок" было еще пару часов в запасе.

Глава 5

Гарри лежал на кровати, заложив руки за голову, и детально рассматривал комнату. Обоев, к которым он так привык в мире маглов, не было, стены были окрашены в зеленый цвет и на одной из них висел старинный гобелен, который в некоторых местах стал хорошим обедом для моли. На нем было изображено трое волшебников в фиолетовых мантиях, в руках у которых находилось по предмету: у одного — колба у другого — котел, а у третьего — палочка. Видимо, все это олицетворяло 3 магические науки — основы основ в волшебном мире (алхимия, зельеварение и чары). Мебели было немного, все только самое необходимое: кровать, стол и комод, ничего лишнего. Вид из окна был потрясающий, так как его комната находилась на третьем этаже, мелких построек и деревьев видно не было, а только голубое небо и облака, периодически принимающие причудливые формы. Гарри на это мог смотреть часами, и порой ему казалось, что это он парит в бесконечном пространстве.

После последних событий юноша сразу приехал в дом Уизли, которые так радушно приняли его. К Дурслям он все равно бы ни за что не вернулся, да и они были бы не в восторге от его возращения. Он слышал, что когда все закончилось, их семья перебралась из укрытия обратно к себе, к счастью здание не пострадало и все осталось нетронутым, таким же каким и было до отъезда, ведь пожирателям смерти не пришлось атаковать дом, они знали точное время перевозки избранного.

Конечно, Гарри не был бездомным, у него в собственности имелось имущество, которое завещал ему Сириус, да еще и с нагрузкой виде Кикимера. Изначально они невзлюбили друг — друга, домовик, долгое время живший в семье чистокровных Блэков, был пропитан, до мозга костей, той атмосферой древнего рода и долго не принимал нового хозяина с его устоями и окружением. Они были вынуждены познакомиться поближе, в то время, когда ребята скрывались от людей Волан-де-Морта, и вроде бы контакт почти установился. Кикимер даже прислуживать стал и всячески угождать хозяину и его гостям, но после ответственного задания, как мы знаем, им не суждено было вернуться в штаб-квартиру. Конечно, после битвы Гарри приезжал туда, но не для того, чтобы остаться, а распорядиться о капитальном ремонте во всех комнатах. Все организационные моменты домовик взял на себя, необходимые средства были взяты из банка.

Решение все поменять у него появилось очень давно, так как все до мельчайшей детали в доме ему напоминало о прошлой жизни, которую он так безрезультатно пытался забыть, терзая себя болезненными воспоминаниями.

Неожиданно в дверном проеме показалась Джинни, она, приветливо улыбаясь, подошла к нему. Юноша резко встал, чтобы сесть и освободить место возле себя, но девушка расположилась прямо на коленях Гарри, обняв его за шею и кокетливо забросив ногу за ногу. От нее исходил очень приятный запах, такой нежный, ненавязчивый, но немного другой, совсем не тот, к которому он привык за последнее время. Джинни была одета по-дорожному: в синие джинсы и оранжевую футболку, которая так подходила к ее огненным волосам. Она нежно погладила его по волосам, при этом кокетливо причмокнув губами.

-Ты поедешь прямо в этом? — спросила она, обведя взглядом его потрепанные штаны и, мягко говоря, не очень свежую рубашку.

-Нет, конечно, — стал оправдываться Гарри, — Я просто еще не успел переодеться, а что, уже пора ехать?

-Уже все в сборе, ждут только тебя, — проговорила Джинни, резво подскочив с его колен, и направилась к выходу. У дверей девушка резко развернулась и, скрестив руки на груди, замерла в ожидании.

Юноша встал с кровати и подошел к комоду, достал необходимые вещи, которые он собирался одеть, затем быстро снял грязную рубашку, открыв при этом, уже успевшее возмужать, тело, и кинул ее в корзину для грязного белья, стоявшую неподалеку. В тот момент, когда Гарри начал расстегивать брюки, он вспомнил, что в комнате находится не один. Парень лукаво взглянул на подругу, намекая на то, что ей лучше сейчас уйти.

-Хм, — хмыкнула Джинни,— Да я и не смотрела совсем. И вообще, что я там не видела. Я же с братьями выросла, ты что, забыл, — затараторила она и захлопнула за собой дверь.

Гарри быстро оделся, пригладил у зеркала непослушные волосы и вышел из комнаты, где его уже заждались.

Внизу все были в сборе и шумно галдели в ожидании, ребята расселись на тахте в гостиной и как всегда о чем-то спорили. Миссис Уизли проверяла уже в который раз, все ли она взяла.

-Извините,— начал Гарри,— Я заставил вас ждать, — виновато произнес он.

-Ну, что ты дорогой, мы тоже только что собрались,— успокоила его Молли, — Раз все на месте, можем отправляться в путь. Так, живо на улицу, а то ничего не успеем купить, — поторопила она ребят и, вслед за ними, вышла во двор.

В этот раз семейству Уизли не пришлось использовать летучий порох и неисправный камин, чтобы добраться до "Косого переулка", прямо у порога стоял симпатичный автомобиль ярко красного цвета и принадлежал он отнюдь не Министерству, а никому иному, как Джорджу. Это была его первая покупка после смерти Фреда, они долго вместе копили деньги и мечтали, как будут путешествовать на ней по всему миру, но судьба распорядилась иначе, поэтому она была очень ему дорога. Действительно, дела в магазине пошли в гору, доходы подросли, и Джордж из-за всех сил старается помочь финансово своей семье. Даже отцу хотел подарить машину, но тот категорически отказался, мотивируя это тем, что если он захочет, то в любой момент приобретет ее, видно гордость не позволяла ему принять такой дорогой подарок.

Все расселись по своим местам. На удивление, на заднем сидении было просторно и все четверо удобно расположились, не стесняя друг друга. Джордж завел свой автомобиль, включил радио и настроил его на магическую волну, и из динамиков зазвучал чарующий голос любимой исполнительницы Миссис Уизли, которая уже начала ей подпевать, и, под дружное хихиканье ребят, они отправились в путь.

Глава 6

Дорога до Лондона была не близкой, но не смотря на это, они доехали очень быстро. Джордж так гнал машину, что деревья и здания за окном просто мелькали, не давая подробно их рассмотреть.

— Пожалуйста, помедленнее, — умоляла Миссис Уизли, прижав от страха сумку к груди.

-Что ты говоришь? Я не расслышал,— переспросил Джордж, — Почему мы так тащимся как черепахи?

-Ну, я тебе сейчас задам, негодный мальчишка,— разозлилась Молли, — Все отцу расскажу, вот тогда у тебя точно слух прорежется.

Он только рассмеялся в ответ, припарковывая машину недалеко от газетного киоска.

-А ну, быстро все на выход, у меня и без вас сегодня куча дел,— скомандовал Джордж, резво хлопая дверцей автомобиля.

Ребята нехотя вышли, и, немного уставшие от поездки, двинулись в след за Молли, которая уже засеменила быстрым шагом прямо по направлению к "Дырявому котлу".

В кабаке все было по прежнему, так же темно и сыро, тот же горбатый управляющий с крючковатым носом, даже посетители, казалось, были те же самые, что и много лет назад, в тот день, когда Гарри впервые перешагнул порог этого заведения. Они столпились у потайного хода, и когда он был открыт, ввалились туда дружною толпой.

"Косой переулок" совсем было не узнать: новые лавки и магазинчики зазывали к себе яркими вывесками и витринами со всякой всячиной. Тут и там сновали волшебники в разноцветных мантиях, спешащие собрать своих чад в школу и успеть купить им все самое необходимое. Как всегда у смотрового стекла с метлами собралась дюжина мальчишек которые шумно галдели, восхищаясь представленными новинками. Гарри и Рон, конечно, не могли пройти мимо и последовали их примеру. Действительно, здесь было на что посмотреть: на полке красовалась потрясающая метла, новейшей модели, а под ней была табличка с надписью: "Шумахер Суппер-турбо 2008, изготовлена из редкой породы дерева, произрастающего, только в странах Индонезии, имеет самополирующее покрытие, обладает современной амортизацией и оснащена ручным приводом.".

-Вот это вещь!!! — воскликнул Рон, — Я бы жизнь отдал за такую штуку.

-Ну нет, мне твоя никчемная жизнь не нужна, — откуда ни возьмись, появился Джордж,— Ты еще можешь сделать что-нибудь полезное, ну, например, вымыть мою машину, а то она сегодня здорово запылилась.

-Ты о чем это? — переспросил его брат и уставился на него в ожидании ответа.

-Ну, а что здесь не ясно, раз тебе понравилась игрушка, то она твоя.

-Не понял,— совсем уж растерявшись, произнес Рон, застыв в изумлении.

-Вот родственничка Мерлин послал, уже и соображать за год разучился, — возмутился Джордж, — Я вроде все доступно объяснил.

— Не может быть, ты серьезно? — нервно почесывая затылок, проговорил он.

-Если ты не веришь, тогда давай замнем эту тему и все,— сказал старший брат и развернулся на месте, чтобы уйти, довольно улыбаясь при этом.

-Нет, нет, братишка, — заволновавшись, бросился за ним Рон,— Да ты знаешь, что я готов ради нее сделать, да все на свете. Обещаю, я буду каждый день мыть твою машину, даже несколько раз в день: утром, в обед и вечером, — затараторил он, — И вообще я все перемою, если надо.

-Похоже, у меня появилась раб-сила, — усмехнулся Джордж, — А говорят, рабовладельческий строй давно изжил себя, — сказал он и направился в магазинчик с названием "Все для квиддича"

Рон пулей последовал за ним.

Гарри остался на улице, он искренне радовался за семью Уизли, что хотя бы сейчас они могли себе позволить что-нибудь больше, чем обычно. Юноша так же был немного горд собой, ведь не без его участия ребятам-близнецам, удалось открыть свой знаменитый магазин и поправить свое материальное положение.

Гермиона и Джинни только что подошли и продолжали увлеченно обсуждать новинки магической моды и фасоны школьных сумок.

-А куда подевались мои братья? — поинтересовалась Джинни, обращаясь с вопросом к Гарри, — Они часом не поубивали друг — друга?

— Нет, конечно, сейчас все сама увидишь, — ответил интригующе он.

Неожиданно в дверном проеме показался Рон, он нес метлу, как редкую реликвию, гордо вышагивая вперед. За ним показался довольный Джордж, который был, видимо, в прекрасном расположении духа.

Джинни уставилась на брата с заветным свертком, и не затруднила себя сразу задать ему вопрос: "Ты зачем стащил ее, жить надоело что ли?"

Вместо, обалдевшего от происходящего, Рона, ответил Джордж: "Да все в порядке, кражи не было, за все заплачено".

-Все понятно, — сказала Джинни и нотки обиды прозвучали в ее голосе.

-Подозреваю, что моя сестренка чем-то не довольна,— догадался он,— Скажи честно, хочешь такую же?

-Ну, я конечно люблю новинки, но меня и старая метла вполне устраивает, я летаю на ней быстрее ветра,— ответила с гордостью девушка,— А нашему Ронни, уверена, уже ничего не поможет, даже это супер последнее изобретение.

-Ладно, раз этот летательный аппарат тебя не устраивает, может быть, тебе приглянулось здесь, что-нибудь еще?— поинтересовался Джордж.

Джинни от услышанного завизжала и звонко захлопала в ладоши, и тут же потянула щедрого брата в один из соседних магазинов.

Гарри и Гермиона, молча наблюдавшие за этой семейной сценой, умиленно улыбались.

-Я искренне рад за них,— поделился юноша с подругой своими мыслями.

-Абсолютно с тобой согласна, они как никто этого достойны.

Рон все так же стоял, как завороженный и не мог отвести глаз от покупки, даже не обратил внимания на то, о чем только что разговаривали его брат с сестрой. Он тщательно рассматривал свою метлу, гладил, отполированную до блеска, рукоятку и нажимал на разнообразные рычаги. Возле него уже собралась толпа мальчишек, которые шумно галдели и завистливо разглядывали новинку.

— Что особенного, метла как метла, — возмутилась Гермиона, — наблюдая эту картину.

-Нет, тебе не понять, — начал объяснять ей Гарри, — Для любителя квиддича, выбор метлы сравним лишь с выбором спутницы жизни. И если есть возможность ее приобрести, это очень значимое событие.

Миссис Уизли уже вернулась из банка Гринготс, взяла там необходимую наличность, не забыв заглянуть и в хранилище Гарри по его же просьбе. Увидев Рона, она жутко испугалась и накинулась на него с вопросами: " Что здесь происходит? Где ты это взял? Как ты мог это сделать?

Парень стоял и растерянно смотрел на мать, не зная, на какой из перечисленных ею вопросов отвечать первым.

Обстановку, как всегда, прояснил Джордж, вышедший с охапкой кульков и пакетов из очередного магазина.

-Не волнуйся, это всего лишь мой подарок, — попытался он ее успокоить, — Кстати, мы с Джинни здесь всем понабрали всякой всячины,— с удовольствием добавил Джордж.

-Это очень дорого, — возмутилась миссис Уизли,— Ты не должен бросать такие деньги на ветер.

-Неужели для дорогих сердцу мне людей, я не могу поделиться тем, что у меня есть, — возразил ей Джордж,— Будем считать это компенсацией за все прошлые ваши дни рожденья и Рождество, когда я мог позволить подарить лишь открытку, да и то, собственного изготовления,— с улыбкой добавил он.

-Но откуда у тебя такие деньги?— не успокаивалась мать.

— Я все объясню: пока сегодня утром вы пили кофе и баловались плюшками, мне удалось заключить несколько выгодных контрактов на кругленькую сумму,— пояснил он, — Поэтому, у нас есть повод для праздника!

-Ну ладно, ты меня убедил, — проговорила миссис Уизли, — А сейчас все за дело, нам еще нужно много чего купить. Она раздала ребятам деньги и письма из Хогвартса, где были подробные списки со всем необходимым на этот год. И они дружною толпой направились по магазинам.

В конце дня, уставшие, но безумно счастливые, удобно устроившись на своих местах в машине, отправились в обратный путь.

Глава 7

За приятной беседой, время пролетело незаметно, и вскоре они благополучно добрались домой. Миссис Уизли поспешила на кухню, чтобы скорее накормить, порядком проголодавшееся, семейство.

Ребята собрались в гостиной, чтобы помочь Джорджу разобраться с подарками. Журнальный столик, который стоял посредине комнаты, сплошь был завален разноцветными пакетами и кулечками. Все были в предвкушении чуда, как в ночь перед Рождеством.

Первой, свой сюрприз получила Молли — это было нарядное ситцевое платье изумрудного цвета, с цветочным рисунком. В тон платью, были подобраны: тончайшая кружевная шаль ручной работы и элегантная шляпка. Миссис Уизли была так растроганна, что даже прослезилась от счастья — таких нарядов она никогда в своей жизни не носила.

Для Джинни была приготовлена ярко-оранжевая модная куртка из драконьей кожи и сумка, с бахромой и удлиненными ручками, из последней коллекции Мадам Дэшели, о которых она раньше и не мечтала.

Специально для Гермионы была приобретена очень древняя книга в серебряном переплете с надписью "Вся правда о мифах и легендах волшебников мира", честно говоря, чтобы раздобыть такой редкий экземпляр, Джорджу пришлось не раз обшарить "Лютный переулок", который имеет, как мы знаем, очень дурную славу. Кроме этого, ей достался "Тайный дневник", он назывался "тайным", потому что записи в нем мог прочитать только его хозяин, и в комплект к нему входили несколько перьев феникса с бесконечными чернилами. От подарков Гермиона была в восторге, ей уже не терпелось поскорей уединиться у себя в комнате и рассмотреть их во всех деталях.

Чтобы угодить Гарри, Джорджу пришлось основательно попотеть, в прямом смысле этого слова, он сбился с ног, чтобы найти подходящий подарок. С большим трудом, ему удалось разыскать и уговорить гоблина выполнить специальный заказ. Он достал темно-синюю бархатную коробку внушительных размеров и передал ее Гарри. Юноша взял ее, дрожащими от волнения, руками и осторожно открыл: внутри лежала магическая скрижаль — золотая пластина, в ее верхней части, красовался герб семьи Поттеров, а ниже было изображено генеалогическое древо всего рода Гарри, начиная с седьмого колена. Он смотрел на нее, как завороженный и не мог отвести глаз.

Это редкая гоблинская работа, — пояснил Джордж, — Она сама будет вести учет и вносить изменения, если ты вдруг женишься и заведешь детишек, они автоматически отобразятся на ней. Меня предупредили, что скрижаль может так же показать события твоей личной жизни заранее, которые еще не произошли, но я думаю, что это все враки, вот, посмотри, ты внизу сейчас, красуешься там один, а сестры моей рядом и подавно нет, значит, гоблины преувеличили ее магические силы. Дружище, — обратился он к нему, — скрижаль станет семейной реликвией твоего рода и будет передаваться из поколения в поколение.

Гарри не находил даже слов, чтобы выразить свою благодарность, он не отводил глаз от бесценной пластины и всматривался в знакомые сердцу образы, боясь, что они вот-вот могут исчезнуть. Но Джорджу его слова были не нужны, ему и так было понятно, что с подарком он угодил.

Так как Рон свой подарок уже получил, дошла очередь и до других членов семьи.

-А для вас, — обратился он к отцу и Перси, — У меня один подарок на двоих. Он достал из кармана рубашки листок бумаги, сложенный вдвое, и начал читать вслух: "Разрешение на использование портала для свободного перемещения с помощью трансгрессии в рабочее время, от дома, принадлежащего семьи Уизли, до Министерства и обратно, а также, настраивать другие порталы по собственному усмотрению. Данное письмо согласовано и скреплено печатью".

-Невероятно!!! — воскликнул Артур, — Как тебе это удалось? Я лет двадцать пытался договориться об этом и все безрезультатно.

-Да есть у меня пару полезных знакомых, — ответил Джордж, передавая документ отцу.

-Ну, сынок! Ну, угодил! — не мог нарадоваться мистер Уизли, — Это точно нужно отпраздновать.

-У меня, как раз, все готово,— заторопилась Молли, заканчивая накрывать на стол.

Ужин получился великолепным, и уже поздним вечером, все сытые и довольные, разбрелись по своим комнатам.

Завтрашний день обещал быть не менее насыщенным: предстояла долгожданная встреча со школой и старыми друзьями, профессорами и Хагридом. Что ожидает ребят в этом году? Может, все, как никогда, пройдет спокойно, и они благополучно получат образование и разъедутся по домам, а, может, их прямо с порога будут ожидать новые приключения и опасности. Никто этого заранее не знает. Но будьте уверены, им скучать не придется.

Глава 8

Часы показывали два часа ночи, а у Гарри сна ни в одном глазу, он сидел на кровати и разглядывал таинственную скрижаль. Вся история его рода была как на ладони, юноша всматривался в имена и фамилии своих родственников, пытаясь запомнить все до мельчайших подробностей. Он чувствовал вину перед ними за то, что ничего не знал о них до этого дня.

На самом деле, кто и был виноват, так это, его величество случай. — Почему? — спросите вы. А я вам отвечу. Дело в том, что избранным мог стать не только Гарри, все помнят пророчество Трелони. Если нет, так я сейчас напомню.

"Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда... рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца... и Тёмный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы... И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой... тот, кто достаточно могуществен, чтобы победить Тёмного Лорда, родится на исходе седьмого месяца...".

Вот видите, там нет ни слова о семье Поттеров. В действительности, в конце июля 1980 года, родился не только Гарри, но и, всем нам известный, Невилл, только он появился на свет на день раньше. Так же, как и Поттеры, семья Долгопупсов трижды пытались противостоять Темному Лорду, но, услышав слова пророчества, по великой случайности, Волан-де-Морт отметил как равного Гарри, а не Невилла. Сделай он другой выбор, изменилась бы судьба двух семей, хотя нет, трех, не надо забывать и о Дурслях, им бы не пришлось воспитывать Гарри и терпеть неудобства, связанные с ним.

К великому сожалению, время назад вернуть невозможно, и повлиять на события прошлого нельзя, конечно, есть мохавик, но он возвращает на несколько часов, максимум на несколько дней, не больше. И от этого Гарри становилось еще грустнее.

Спать все так же не хотелось, он просто лежал и думал, мысль сменялась одна за другой, не давая ему покоя. Из его головы никак не хотела выходить та ситуация, которая произошла вчера утром на поляне, если бы не Джордж, то могло произойти непоправимое. "Как после этого он смог бы смотреть в глаза Джинни и Рона?", — Гарри гнал от себя грустные мысли, боясь зайти совсем далеко. Юноша в конец запутался, на самом деле, он всегда относился к Гермионе с большой любовью, ведь они практически выросли вместе и столько пережили, но он и думать не мог о чем — то большем. Те ощущения, что он испытал, находясь с ней наедине, были незабываемы, и от воспоминаний у Гарри разлилось тепло по всему телу, и огневиски, выпитое сегодня за ужином, здесь было не причем.

-Да что со мной происходит? — заволновался он, испуганно вскочив с кровати, — Как я могу испытывать что-то к Гермионе, если люблю Джинни и только ее? — сам себе задал он вопрос, и тут же постарался ответить на него, — Скорее всего, это чувство благодарности вот и все, — но этот ответ его не устроил.

-Тогда почему она не выходит у меня из головы, почему я хочу сейчас быть с ней рядом, смотреть в ее глаза и вдыхать запах ее волос, — и от этих мыслей по его телу побежали мурашки, бабочки предательски запорхали в животе.

-Неужели я люблю Гермиону, — подумал он, — Что же теперь делать? Как же Джинни? И мой лучший друг Рон ни за что не простит двойное предательство, я в один момент потеряю, все, что имел.

Он ходил по комнате из стороны в сторону, как маятник, стараясь разобраться в сложившейся ситуации.

-Предположим, я влюбился, но есть еще одно обстоятельство, — рассуждал Гарри, — Взаимны ли мои чувства?

На этот вопрос, как ни странно, юноша сам себе ответить не смог, а спросить у Гермионы об этом напрямую он никогда не решится.

Если бы его сейчас, беседующего с собой, увидел кто-нибудь, то непременно подумал, что он сошел с ума. Но к этому Гарри, как мы знаем, не привыкать — всегда в его окружении находилось парочку людей, считающих, мягко говоря, что он не совсем нормальный.

Юноша стал копаться в себе, чтобы дойти до истины и разобраться, что же связывает его сейчас с Джинни. На самом деле, они давно уже охладели друг к другу, но оба не хотели признаться в этом. Несколько лет Гарри носил в себе это чувство к ней, а как только девушка решила обратить на него свое внимание, им пришлось расстаться — всему виной было тайное задание Дамболдора. Видимо, этот год расставил все на свои места, время отдалило их, и отношения изжили себя сами собой, даже не успев начаться. Нет, конечно, он относился к ней с теплотой и нежностью, она так же дорога ему, как и Гермиона. И ни одной из них он не хотел причинить боль.

-Я оставлю все как есть, — решил Гарри, окончательно разобравшись в себе, — Пусть только я буду мучиться от любви, но никому не позволю страдать по моей вине.

Немного успокоившись, он присел на кровать, и вдруг его взгляд упал на пластину, в самом низу, около него самого, появился какой-то образ. Гарри схватил палочку, которая была всегда при себе, произнес "Люмос", и направил ее на скрижаль, он стал внимательно разглядывать: в расплывчатом изображении можно было легко узнать Гермиону. Юноша зажмурился, глаза болели от напряжения, и снова посмотрел на пластину, образ не исчезал, но и не становился четким. Теперь Гарри получил подтверждение своим чувствам, он поспешил убрать магический подарок Джорджа назад в футляр, подальше от любопытных глаз Джинни.

Измученный повторной бессонной ночью, юноша опустил голову на подушку и в тот же миг уснул, все глубже погружаясь в царство Морфея.

Глава 9

Утро, как всегда перед поездкой, было наполнено суетой: все бегали по дому в поисках своих вещей и кричали друг на друга. Гарри свой чемодан собрал еще вчера, поэтому сидел внизу и спокойно завтракал. За окном уже вовсю светило солнце, на небе не было ни облачка, судя по всему, день обещал быть чудесным. Недостаток сна давал о себе знать: все тело ломило, голова как чугунная и глаза, как назло, слипались. Одна надежда была на свежесваренный кофе, приготовленный миссис Уизли, запах которого уже начинал бодрить. Он сидел, облокотившись о спинку дивана, и потягивал горячий напиток, думая о чем то — своем, когда в комнату вошла она.

Гарри не мог отвести от нее взгляд, ей так шло это шифоновое платье, цвета спелой сливы, оно подчеркивало все ее достоинства, волосы были собраны на затылке и аккуратно уложены в пучок. Девушка легкой походкой направилась к нему.

-Доброе утро, — сказала Гермиона, присаживаясь на кресло, — Надеюсь, сегодня ты выспался?

-Конечно, выспался, — соврал Гарри.

-Какой запах, — с этими словами она встала и пересела на диван рядом с ним.

-Я только что принял душ, — сказал он, и его пульс резко участился.

Она звонко засмеялась, — Ты, конечно, очень хорошо пахнешь, но я имела в виду кофе,— сказала она, не переставая хихикать.

-Да, глупо получилось, — смутился Гарри и улыбнулся ей в ответ, — Я принесу и тебе кружечку, если ты не против, — проговорил он, направляясь при этом на кухню.

-Да, спасибо, и мне взбодриться не помешает, — сказала она, удобно устроившись на своем месте.

Юноша взял с плиты кофейник и налил душистый напиток, добавил 2 ложки сахара и немного сливок, все как она любит, Гарри поймал себя на мысли, что ему очень хочется угодить ей и немного поухаживать. Он беглым взглядом осмотрел обеденный стол, чтобы найти чего-нибудь вкусненькое и неожиданно натолкнулся на пирожное с ванильным кремом. Юноша аккуратно положил сладости на тарелку и поспешил к ней.

От увиденного у Гарри чуть посуда не выпала из рук. Рядом с Гермионой сидел Рон, положив руку ей на плечи. Ему потребовалось несколько минут, чтобы собраться с духом, затем он подошел к ним, и, стараясь ничем не выдать свое волнение, передал кофе с пирожным Гермионе.

-Дружище, ты сегодня всех обслуживаешь? — спросил Рон, — Может, и мне принесешь пожевать что-нибудь.

Внутри у Гарри все кипело, его просто разрывало от негодования, он быстро вернулся обратно на кухню, чтобы не наговорить ничего лишнего и уже без особого энтузиазма приготовил ему завтрак.

Рон, раскланявшись от благодарности, быстро накинулся на еду, напрочь забыв о Гермионе.

Гарри даже не представлял, что ему будет так сложно видеть их вместе, ревность не давала ему покоя. "Лучше бы они были до сих пор в ссоре", — думал он, одновременно ругая себя за подобные мысли.

-О чем ты задумался? — спросила Джини, войдя в комнату и обняв его за шею.

-Да так, не о чем, — ответил Гарри, — Ты голодна? — спросил он, чтобы сменить тему.

— Нет, я позавтракала рано утром, когда мама провожала отца на работу, но все равно спасибо за беспокойство, — проговорила она и приблизилась, чтобы поцеловать.

Но ответной реакции Джинни не дождалась, Гарри чмокнул ее в щеку и со словами: "Я же палочку забыл на кровати", он резко подскочил со своего места и побежал наверх.

Гермиона заметила странное поведение друга, ведь он нигде и никогда не оставлял свою палочку. "Что же с ним опять происходит", — подумала она, провожая его взглядом.

Немного переведя дух в комнате, Гарри попытался привести свои мысли в порядок.

— И что, я буду постоянно бегать от нее? — опять он завел диалог сам с собой, — Как же тяжело мне обманывать Джинни, сердце просто кровью обливается. Я не должен ее обнадеживать, но и сказать не могу, как всегда опять безвыходное положение. Да еще этот Рон со своими обнимашками, глаза бы мои на это не смотрели.

Он подошел к окну и облокотился на подоконник, устремляя свой взор вдаль.

-Я могу убить Василиска и дракона, а с Темным лордом я вообще четыре раза встречался лицом к лицу, а на пятый сразил его, неужели я не справлюсь с какой-то любовью, — рассуждал он.

Гарри сделал глубокий вздох и направился быстрее к выходу, чтобы не вызвать лишних подозрений. К счастью, уже все собрались внизу в ожидании отправки.

-Где тебя носит? Уже все заждались, — поругал его, для приличия, Джордж, хотя сам подъехал минуту назад.

-Я палочку забыл в комнате, за кровать закатилась, еле нашел, — стал оправдываться Гарри.

-Все здесь? Ничего не забыли?— суетилась миссис Уизли, — Тогда все на выход.

Они благополучно доехали до вокзала Кинг-Кросс и преодолели барьер. На часах уже было без пятнадцати одиннадцать, ребята занесли свои вещи в вагон и вышли, чтобы попрощаться.

Недалеко от них стояла чета Малфоев, провожавшая своего единственного сына. Драко, увидев старых знакомых, хотел было поздороваться, но, увидев суровый взгляд отца в последний момент, передумал и отвернулся.

Миссис Уизли, со слезами на глазах, бросилась всех обнимать, читая нотации перед дорогой, и только когда поезд подал сигнал об отправки, она позволила им зайти в вагон. Молли еще долго стояла на перроне, взяв под руку Джорджа, и утирала лицо платком.

Как только ребята расселись по своим местам, поезд тронулся с места, и за окном замелькали знакомые пейзажи. Но вдруг в дверь купе настойчиво постучали.

Глава 10

Все переглянулись в недоумении. Гарри встал, так как сидел с краю, чт бы посмотреть, кто бы это мог быть. Неожиданно для всех, за дверью оказался Малфой, который, как всегда, выглядел безупречно, сразу чувствовалась заботливая рука матери. На нем был дорогой костюм серого цвета с серебряным отливом и, до блеска натертые, модные туфли.

Ребята застыли в недоумении.

— Что ты тут забыл? — поднявшись со своего места, первым заговорил Рон.

— Я пришел не к тебе Уизли, так что расслабься, — произнес Драко, не меняя надменное выражение лица.

-А я не напрягаюсь, — ответил ему Рон, — Что, решил получить документ об образовании?

-Признаюсь, я не хотел ехать в Хогвартс, но отцу не удалось перевести меня в школу Дурмстранга, там, на последний курс, студентов, к сожалению, не принимают, так что, мы еще один год будем неразлучны, — подытожил Малфой.

— А что, в Шармбатон маминого сыночка тоже не взяли? — продолжил диалог Рон, — Думаю, тебе там самое место.

По купе прокатился дружный смешок.

— Ну ладно, хватит вам препираться,— перебил их Гарри,— Так, все-таки, зачем ты пришел?— обратился он к Драко.

— Мне с тобой нужно переговорить с глазу на глаз, — ответил он и украдкой посмотрел на рыжеволосую красавицу, сидевшую у окна.

Рон решил последовать за ними, но Гарри остановил его, дав понять, что справится сам.

Они прошли по узкому тамбуру к самому выходу, чтобы их никто не слышал.

— Я у тебя в долгу, — начал Малфой, — Ты спас мне жизнь, рискуя своей, хотя мог и не делать этого, — эти слова давались ему с трудом.

— Мне казалось, что мы в расчете, — попытался возразить ему Гарри, — сначала ты не выдал меня Беллатрисе у вас в поместье, потом твоя мать подтвердила Темному Лорду, что я мертв, хотя прекрасно слышала стук моего сердца.

— Если насчет меня, то я тогда вообще ничем не рисковал, я ведь был у себя дома, в безопасности, в отличие от тебя, — ответил Драко, — А мать моя, наверняка, не о тебе, а обо мне думала, переживала, что при повторном штурме Хогвартса я могу пострадать.

-Давай просто забудем об этом и все, — предложил Поттер.

Его собеседник замялся и стал судорожно что — то искать в кармане, Гарри насторожился и схватился за палочку.

— Нет, я все равно должен отблагодарить тебя, — сказал, уже совсем бледный, Малфой, — Вот, держи, — и он протянул ему некий предмет, серебряного цвета, очень похожий на брелок для ключей, но немного больше.

Гарри хотел было протянуть руку, но заподозрив подвох, резко убрал ее, спросив при этом: "Что это такое?".

— Не бойся, все чисто, черной магии здесь нет, да и обычной, пожалуй, тоже, — успокоил его Драко, — Это маггловское изобретение, полный набор разнообразных отмычек в компактной упаковке, нержавеющая сталь и лазерная заточка. Я купил его этим летом в Эмиратах, когда отдыхал там с родителями.

Только после этих слов Гарри осмелился взять подарок и стал его внимательно рассматривать.

— Я подумал, — продолжил Малфой, — Мне он будет не к чему, а тебе может пригодиться, с твоей любовью влипать в разные истории.

— Пожалуй, ты прав, — натянуто улыбнулся Поттер, — И спасибо за полезный презент.

Гарри почувствовал неловкость от такого поворота событий, он никак не ожидал подобных поступков от истинного слизеринца.

— Я знаю, что мы не станем лучшими друзьями, но хотя бы врагами уже не будем, — сказал Драко, с облегчением вздыхая..

Юноша понимал, что данный разговор для, чистокровного и очень гордого, Малфоя был не из легких, и каждое последующее слово он просто выжимал из себя через силу. Говорить больше было не о чем, они пожали друг другу руки и разошлись по своим купе.

Вернувшись обратно к своим друзьям, Гарри не поверил своим глазам, по обе стороны на диванах уютно устроились Полумна и Невилл, которых он безумно рад был видеть.

-Какими судьбами! — воскликнул радостно он.

-Моя бабушка решила, что лишний год учебы мне не повредит, — поспешил ответить Долгопупс, виновато улыбаясь.

— В связи с тем, что в прошлом году итоговых экзаменов не было,и некоторые уроки, из-за смены профессорского состава, были сплошной пародией на них, — попыталась объяснить Полумна, — То директор предложила студентам сделать один выбор из двух: или они просто подтверждают свои знания по каждому предмету и проходят на другой курс, или начнут обучение заново. Я предпочла второй вариант, как видите.

-Вот и здорово, — обрадовался Гарри,— Теперь мы опять вместе, как же я рад встречи с вами! — и он кинулся обнимать их по очереди.

-Кстати, что от тебя хотел этот белобрысый? — поинтересовался Рон, не дожидаясь когда друг закончит приветствовать неожиданных гостей.

Гарри замялся, думая, стоит ли говорить об этом при всех, и решил уйти от ответа: "Да так, разговор не о чем, если захочешь, расскажу потом".

-Ну хорошо, — согласился Уизли, — Только не забудь.

Они расселись потеснее, вспомнив, что уже порядком проголодались, стали уплетать за обе щеки еду, с любовью приготовленную миссис Уизли. Ребята были так увлечены беседой друг с другом, что даже не заметили, как доехали до конечной станции "Хогсмид". Они быстро переоделись и поспешили к выходу. Толпа учеников разных возрастов высыпала на платформу, создавая хаос. Вдалеке был слышен голос Хагрида, созывающий первокурсников к себе. Завидев друзей, здоровяк радостно замахал им большущей рукой, в знак приветствия, и ребята не заставили себя долго ждать, дружно замахали ему в ответ. Сейчас Гарри по-доброму завидовал первогодкам — они увидят замок в первый раз. Он бы многое отдал за шанс пережить это незабываемое чувство эйфории снова.

Он огляделся вокруг и его взору предстал пейзаж необычной красоты, рождавший чувство гармонии, волшебства и великолепия. В пышных кронах деревьев, тянувшихся к небу, скрывались сотни гнезд разноцветных птиц. Вдали, резвясь и играя, клубились облака, собираясь орошать лес, будто заранее зная, где нужно пролиться дождиком. В магловском районе такого точно не увидишь, все вокруг буквально дышало жизнью. Гарри почувствовал эту энергию и наконец — то понял, что вернулся в родные места. Он шел, теряясь в толпе студентов, пытаясь ощутить каждой клеточкой тела это блаженство.

-Ну, долго мы тебя ждать будем? — вывел Гарри из ступора настойчивый голос Рона, — Ты что, решил пешком до Хогвартса идти? — прокричал он, усевшись в повозку.

Когда все окончательно расселись, удивительный и грациозный фестрал повез их по направлению к замку. Воцарилась таинственная тишина, лишь изредка был слышен скрип колес и уханье сов вдалеке, легкий ветерок дул им прямо в лицо и развивал волосы. Солнце уже садилось за горизонт, окрасив все вокруг в ярко-алые тона, в таком цвете, Хогвартс выглядел еще величественнее. Все были в восторге от увиденного, Невилл и Полумна, сидевшие напротив Гарри, повернулись в пол оборота, чтобы тоже насладится этим великолепием.

Глава 11

Хогвартс был как всегда прекрасен. Маги и волшебники не только восстановили замок, а вдохнули в него новую жизнь. Архитектура почти не изменилась: те же каменные стены и кованые решетки на окнах, такие же огромные башни, устремленные ввысь, пронзающие насквозь воздушные облака. Теперь никто не мог усомниться в его безопасности: массивные стражники и горгульи заняли свои прежние места, делая замок еще надежнее.

Солнечный свет заходящего солнца отражался от стекол разноцветных витражей, переливаясь всеми цветами радуги, перетекая плавно от одного цвета в другой, делая впечатление от увиденного сказочным.

Прибывшие ученики не последовали сразу в Большой зал, как обычно, а не спеша собирались на Мощеном дворе у ворот. Когда основная масса школьников была в сборе, кое-где послышались робкие хлопки, перерастающие постепенно в бурю аплодисментов. Таким образом, юные волшебники решили поприветствовать Хогвартс. Как только последние хлопки стихли, сотни палочек взметнулись ввысь и выпустили разноцветные струи магических искр в память о героях, погибших, защищая школу. Затем, с чувством выполненного долга, толпа организованно прошествовала в замок.

Торжественность чувствовалась во всем, начиная от убранства Большого зала, заканчивая царившей атмосферой вокруг. Даже снующие всюду приведения старались соблюдать правила приличия: они облетали зазевавшихся студентов, вместо того, чтобы, как обычно, проплывать сквозь них.

Когда, наконец, распределение закончилось, начался долгожданный пир. Профессор Макгонагл в роли директора, держалась очень достойно и прекрасно выглядела в нарядной бархатной мантии, цвета бордо, и в своей неподражаемой остроконечной шляпе. За столом преподавателей наши друзья заметили новые лица, с которыми им еще предстояло познакомиться.

Эльфы, судя по всему, превзошли сами себя, праздничный ужин был безупречным, каких только яств и напитков не было на столе. Тарелки и блюда, украшенные золотом, подчеркивали торжественность момента.

Несмотря на разнообразие блюд, Гарри кусок в горло не лез, он внимательно разглядывал подругу, сидевшую напротив него, делая вид, что жадно пьет сок.

Гермиона увлеченно беседовала с Джинни и хихикала, прикрывая ладонью рот. Перед ним сидели две потрясающие девушки, даже сравнивать их было неудобно, настолько они отличались друг от друга. Одна — огненно-рыжая, с бойким характером, другая — жгучая брюнетка, спокойная и покладистая во всем. Добрая половина мужского населения Хогвартса отдали бы все на свете, чтобы добиться расположения одной из них. Гарри "повезло" вдвойне, одну безумно любил он, а другая, судя по всему, страстно любила его, замкнутый круг становился еще теснее.

Ужин стремительно походил к концу, так же, впрочем, как и начался. И толпа студентов, сытых и довольных, разбрелась по своим гостиным.

— Пир удался на славу, — протянул разомлевший Рон, удобно устроившись на диване, положив голову Гермионе на колени.

У Гарри от увиденного защемило в сердце, и он поспешно отвернулся, чтобы не смотреть.

-Вы заметили, что защиту в этом году будет преподавать женщина? — поинтересовалась Гермиона.

-Да, конечно, такие формы трудно было не заметить, — ехидно улыбнувшись, подметил Рон.

-Ах, вот на что ты пялился весь вечер! — вспыхнула Гермиона и резко встала на ноги. Неожидавший такого поворота событий, Рон с грохотом свалился на пол.

Присутствующие в гостиной заняли свои зрительные места.

Девушка не успокаивалась, она беглым взглядом оглядела "поле боя", и, вооружившись подушкой поувесистей, стала яростно атаковать Рона.

-Да я. Ну ты. Не так, — только и успевал произнести он, уворачиваясь от мощных ударов.

Когда юноша полностью убедился, что Гермиона окончательно выбилась из сил, он быстро обезоружил ее, и, резким движением руки, прижал ее к стене, не давая вырваться на свободу, другой рукой он нежно убрал непослушную прядь волос, успевших изрядно истрепаться. Девушка тяжело дышала, в глазах был гнев. Переведя немного дух, Гермиона хотела что-то возразить, но Рон не дал ей этого сделать, накрыв ее губы страстным поцелуем.

Наблюдатели вокруг зааплодировали, начиная счет.

У Гарри все похолодело внутри, он быстро покинул комнату без объяснения причин, оставив сидеть Джинни в гордом одиночестве. Юноша зашел в спальню и, не зажигая свет, лег на кровать, зажав уши руками, чтобы ничего больше не слышать. Он зажмурился, картинки поцелуя проносились перед глазами снова и снова. Парень стиснул зубы, чтобы не закричать от боли, но не физической, а душевной, которая сжигала его изнутри. Гарри впал в забытье, он не знал сколько времени уже прошло и не осознавал где находится. Внизу все стихло, но в спальне он был один. Неожиданно послышались чьи-то отчетливые шаг и скрип открывающейся двери. В комнату осторожно вошла она.

Глава 12

Гарри вздрогнул от неожиданности и прищурив глаза, стал всматриваться в темноту, никого не было видно, им овладело волнение, вокруг была такая тишина, что он стал переживать, не оглох ли он.

Неожиданно в свете луны показалась она, девушка не спеша приблизилась к кровати и отодвинула полог, затем молча вытащила палочку из кармана брюк и мастерски наколдовала свое фирменное пламя, пустив его летать неподалеку. Яркий свет ударил Гарри прямо в глаза, и он на мгновение зажмурился. Юноша замер в ожидании, боясь пошевелиться, даже старался не моргать, опасаясь, что она исчезнет. Девушка села на край кровати и осторожно взяла его руку, лежавшую на бархатном покрывале, и решила первой начать непростой разговор

-Твое состояние меня очень тревожит. Я же вижу, тебя что— то гложет и не дает покоя. Может, поделишься?

От нее невозможно было что-нибудь скрыть, она всегда обладала способностью видеть людей насквозь, и всегда чутко относилась к чьим-либо страданиям. А что касается Гарри, так она его вообще читала как открытую книгу.

Гарри не мог оторвать от нее взгляд, она была так прекрасна в свете трепещущего пламени, ее распущенные волосы ниспадали на плечи и обрамляли красивое лицо, брови слегка изогнуты в ожидании ответа. Он впервые так уверенно смотрел ей прямо в глаза, бесконечно бездонные, которые притягивали к себе с безумной силой. В этот момент Гарри очень захотелось рассказать о своих чувствах, но вместо ответа он слегка сжал ее руку. По тому, как опустились ее плечи, он сообразил, что она как всегда все поняла без слов.

Огонек летал по комнате в хаотическом порядке, по ведомой только ему траектории, отбрасывая на стены и потолок причудливые тени, делая обстановку еще более интимной. Они оба ощутили, как некая сила притягивала их к друг другу, заставляя учащенно биться пульс. Гарри привстал, не отпуская ее руки, и провел тыльной стороной ладони по ее щеке, затем легким движением руки откинул ее волосы назад, открывая изящную шею. Гермиона совершенно неожиданно ощутила, как приятное покалывающее тепло волной прокатилось по ее телу с головы до ног, затуманивая рассудок. Она испугалась подобных чувств и резко подскочила на ноги, но Гарри крепко удерживал ее ладонь в своей руке, не давая покинуть его.

— Останься, — прошептал он, — Ты мне нужна сейчас, как никогда, — в его глазах читалась мольба.

Гермиона застыла на месте, не зная как поступить, интуиция подсказывала ей, что нужно уйти, но она давно перестала к ней прислушиваться, еще со времен начала учебы в Хогвартсе.

Он не за что ни хотел ее отпускать: "Нет, только не сейчас", — думал он. Видеть ее рядом с собой было бальзамом на его израненное сердце. Увидев, что сопротивление с ее стороны ослабло, Гарри позволил ей присесть. Чтобы немного разрядить обстановку он решил начать беседу, чтобы отвлечься.

-Интересно, который сейчас час?

-Не знаю, — пожала плечами Гермиона, — Уже точно за полночь.

-А где все? — поинтересовался он, просто для приличия, ему в последнюю очередь хотелось здесь видеть кого— то еще.

-Они внизу, — ели слышно ответила девушка, — Старшекурсники раздобыли огневиски и решили продолжить праздник.

— Почему ты не сними? — продолжил свой допрос Гарри, наблюдая за летающим огоньком.

-Ты же знаешь, как я отношусь к этому, — возмутилась она.

-Что, опять борьба за общественный порядок? — с натяжкой улыбнулся он.

Девушка не оценила его иронию и ее лицо помрачнело.

-Нет, — резко отрезала она, — Я предпочитаю вести здоровый образ жизни и у других это тоже приветствую, — с укоризной взглянув на него, ответила Гермиона.

Гарри стало неудобно за свои слова, и он торжественно себе пообещал, что больше даже не прикоснется к стакану с огневиски.

— А что, праздник еще не закончился?

Девушка посмотрела на него с улыбкой .

-Ну как тебе сказать, — замялась она, — Праздник закончился, но твои соседи (имея ввиду Рона и Невилла), разомлевшие от спиртного, расходиться и не думали, долго спорили о конструктивном движении эльфов и о значимости реформ в магическом мире, и ,придя к общему консенсусу, мило задремали в обнимку на диване.

Представляя как это выглядит со стороны, Гарри искренне улыбнулся, наверное, впервые за все это время.

Через открытое окно в комнату ворвался осенний ветерок, раздул занавески как паруса, и тут же начал хозяйничать в комнате, небрежно брошенные на полке листки бумаги и перья в миг поднялись вверх, и, кружась в воздухе, плавно падали на пол. Ветер-хулиган стал играть с ее волосами, застилая ей лицо, она безуспешно пыталась убрать непослушные пряди, но новые потоки ветра не давали ей этого сделать.

Гарри с наслаждением любовался этой сценой, не сводя с нее своих зеленых глаз. Гермиона засмущалась, она не привыкла к такому пристальному вниманию к своей персоне. Наконец — то бросив бесполезные попытки справиться с прической, она поежилась от холода, обхватив себя руками.

Заметив, что девушка замерзла, Гарри быстро пересел поближе и обнял ее.

-Ты вся дрожишь, — произнес он, чуть дыша.

Юноша прижал ее крепче, чтобы поделиться своим теплом, она не сопротивлялась. Когда Гермиона оказалась так близко, Гарри отчетливо мог услышать, как часто бьется ее сердце.

Содрогаясь всем телом и не попадая зуб на зуб, она прошептала чуть слышно: " Можно просто закрыть окно".

-Нет, тогда я не смогу обнимать тебя, — хотел просто подумать Гарри, но к их общему удивлению произнес эти слова вслух.

Гермиона широко раскрыв глаза от удивления, уставилась прямо на него, требуя объяснений. Гарри не собирался оправдываться, что сказано, то сказано.

Несколько минут они просто молчали.

Наконец — то он решился: "Сейчас или никогда", — подумал он.

-Я, — произнес Гарри и сделал паузу, — Хочу сказать тебе, что...

Гермиона догадалась, что сейчас может произойти и от безысходности она ничего не придумала лучше, как прикрыть ему рот ладонью, не давая договорить.

-Нет, — прошептала она, — Нет, нет, не надо. Я не хочу. Нет, я не готова. Так нельзя, — ее слова путались. Она никогда не выглядела такой растерянной и беспомощной.

Он осторожно взял ее руку в свою ладонь и теснее прижал к своим губам, затем медленно стал целовать каждый пальчик ее изящной ручки, предаваясь блаженству. Она вновь задрожала, но холод уже не был тому виной, остановить его у нее не было ни сил, ни желания.

Гарри почувствовал, как она меняется от его прикосновений и испытывал от этого внутреннее удовлетворение. Она выглядела такой хрупкой, что он боялся ненароком причинить ей боль. В ее янтарных глазах, обращенных на него с такой нежностью, читалась мольба.

Он резко отстранился придя в себя, и виновато произнес: "Прости. Я не должен был. Нет, я должен был держать себя в руках", — от волнения его речь была несвязной.

-Тебе лучше уйти, пока еще не поздно, — почти шепотом закончил он.

Она встала со своего места и до конца не понимая, что все таки произошло, как в тумане направилась к выходу. Маленький огненный шар последовал за своей хозяйкой, прошмыгнув в приоткрытую дверь, и комнату снова поглотил полумрак.

Глава 13

Гарри на удивление заснул быстро, но Гермионе было не до сна. Девушка очень долго ворочалась в своей кровати, пытаясь привести свои мысли в порядок и наконец — то разобраться в своих чувствах. Она то и дело прокручивала в памяти мгновения уже почти минувшей ночи, необъяснимые до этого момента ощущения переполняли ее, заставляя задуматься. Гермиона перевернулась на другой бок и стала считать сов, то и дело сбиваясь со счета, сон так и не шел. Перед глазами вставал образ Гарри, нежно припавшего к ее руке, она усилием воли пыталась выкинуть его из головы, но все безрезультатно.

На следующее утро солнце то светило, то скрывалось за облаками, и от резкого ветра, стремительно гнавшего по небу темные тучи, постукивали стекла и слабо завывало в трубе. Второй день сентября настойчиво прогонял летнее тепло, постепенно заставляя меняться пейзаж за окном.

Сон освежил Гарри и придал сил, и твердая решимость укрепилась в его душе, пробудив отвагу. Сейчас он мог бы свернуть горы. У него, будто камень с души упал, теперь она знает о его чувствах, и это главное. Пусть он не произнес о них вслух, но она догадалась, она же умная. Теперь решение оставалось только за ней. Гарри бодро вскочил с кровати и, улыбаясь новому дню, начал поспешно натягивать форму, небрежно брошенную вчера на спинку стула. Он посмотрел напоследок в зеркало, пригладил непослушные пряди волос и сам себе подмигнул.

В гостиной было шумно от дружного хохота, Гарри не спеша спустился вниз, чтобы узнать причину веселья.

Многочисленные студенты окружили проснувшуюся парочку и открыто подтрунивали над ними их: довольно помятый вид говорил о многом, в первую очередь о том, что вчерашнее веселье однозначно удалось. Гарри решил помочь своим друзьям.

-А ну быстро разошлись, — скомандовал он , — Подождите, я сейчас приду, — обратился теперь он к Рону и Невиллу и направился к выходу. Гарри быстро преодолевал лестничные пролеты, перепрыгивая по несколько ступенек сразу. Он спустился в подземелье, прошел по коридору и остановился у картины с изображением веселых фруктов. Юноша пощекотал грушу, после чего она истошно захохотала и превратилась в ручку. Гарри огляделся вокруг и, убедившись, что свидетелей нет, осторожно прошел через потайной ход.

Зайдя внутрь, в нос Гарри сразу ударили разнообразные запахи, от которых моментально закружилась голова. Помещение кухни было светлым и просторным, в углу стояла огромная печь, вокруг которой суетились многочисленные эльфы. Заметив Гарри, несколько домовиков сразу же подбежали к нему. Среди них была и наша старая знакомая Винки, которая уставилась на него, как всегда, глазами полными бесконечной преданности.

-Привет. Как поживаешь? — спросил Гарри и протянул ей руку.

Эльфиня засмущалась, вытерла свою ладошку о белый передник и нерешительно протянула ее юноше.

-Все хорошо, мистер Поттер, чем мы можем помочь? — писклявым голосом произнесла она.

-Ах, да! — вспомнил Гарри зачем он пришел, — Моим друзья нужна помощь, что-нибудь от похмелья, думаю, рассол может подойти.

Эльфы учтиво поклонились и быстро исчезли, не успел Гарри опомниться, как перед ним вновь возникли два домовика с увесистыми свертками в руках. Юноша от души поблагодарил маленьких помощников и поспешил обратно.

Рон и Невилл не знали, как и благодарить своего спасителя, они допивали уже по второму стакану лекарственного напитка и просто на глазах становились похожи сами на себя. А до этого, мягко говоря, их было просто не узнать.

— Дружище, я у тебя в долгу, — проговорил Рон, утирая рот рукавом рубашки, — Если бы не ты, я бы просто умер.

-Да брось ты, — успокоил его Гарри, — От этого еще никто не умирал.

— Если бы бабушка увидела меня в таком состоянии, — сокрушался Невилл, — То она бы быстро в чувства привела, и никакой рассол не понадобился бы.

-Это ты верно подметил, — сквозь улыбку произнес Гарри, — У тебя мировая бабушка.

Ребята мысленно поблагодарили эльфов еще и за еду и, перекусив на скорую руку, стали поспешно собираться, так как уроки на сегодня никто не отменял.

Первый день учебы как всегда был не простым, казалось, что занятия на сегодня ни закончатся никогда. Пропущенный год давал о себе знать, особенно для Гарри и Рона.

Спасибо еще профессору Флитвику, урок которого был у ребят первым, он отнесся с пониманием и не стал загружать учеников новыми знаниями, а целый час говорил ни о чем, давая студентам на последней парте немного отдохнуть. Но остальные профессора не были так благосклонны, они не только весь урок вбивали в их уставшие головы новый материал, а вдобавок к этому, на дом задали столько, что и за неделю не управиться.

Весь день Гарри не сводил с Гермионы глаз, она как никогда была тиха и спокойна и старалась лишний раз на него не смотреть. В конце концов, она даже к вечеру не проронила ни слова. Такое положение дел, никак не устраивало Гарри, на все его попытки начать разговор она лишь иногда кивала головой или делала вид, что его не слышит.

Гарри изо всех сил старался не обижать Джинни и уделять ей хоть немного своего времени, но это у него плохо получалось и, устав от его безразличия, девушка этим вечером пошла с подругами к озеру.

После ужина в гостиной было не многолюдно, ученики разбрелись по своим делам, а самые стойкие крапели над домашней работой. Гермиона уютно устроилась в кресле у камина и увлеченно читала книгу, не обращая внимания ни на кого. Рон сидел за столом у окна и уже в третий раз обыгрывал третьекурсника в шахматы и радовался этому как ребенок. А наш герой расположился на подоконнике и, обхватив ноги руками, устремил свой взгляд вдаль, его мысли были так же далеки отсюда.

В это же время в другой гостиной сидел и сетовал на судьбу юноша, его светлые волосы были аккуратно уложены, густая челка ниспадала на глаза, и он время от времени небрежно убирал ее в сторону. Одет он был, хоть и по-домашнему, но как всегда со вкусом, его голубые джинсы и белая футболка поло удачно подчеркивали его атлетически сложенное тело, а голубые глаза просто сводили с ума юных волшебниц.

В подвале Хогвартса, где и находилась гостиная факультета Слизерин, было всегда холодно и сыро, поэтому камины топились практически круглый год, чтобы богатое оформление комнаты не пострадали от плесени. Никто и никогда не задумывался, почему же все — таки такой благородный факультет поселили в неуютное подземелье. Это повелось еще со времен основания школы и с тех пор ничего не менялось. На мой взгляд, Салазар Слизерин был очень дальновиден и так пекся о сохранности волшебников чистой крови, что упрятал их туда, в надежде, что в случаи техногенных катастроф и вражеских нападений, они наверняка останутся в живых.

Огонь в камине быстро разгорался, заставляя дрова весело потрескивать, уютное тепло постепенно наполняло комнату. Юноша сидел в удобном кресле, вальяжно закинув ногу на ногу и пристально всматривался в алые языки пламени. Мысли сменяли одна другую, само присутствие здесь было для него омерзительным, учиться весь год среди малолеток, хуже и придумать нельзя. Сейчас он был здесь совсем один, нет, конечно, его как всегда окружала дюжина прихлебателей, но сейчас они были ему ни к чему. В настоящее время он интересовался поддержкой своего авторитета, Драко потерял интерес к жизни, да еще эти вести из дома.

Не успел драгоценный сынок перешагнуть порог ненавистной школы, как любимая мамочка закидала его письмами. Аккуратно вдвое сложенный листок он нервно теребил в руках. Новости, мягко говоря, были не из приятных. Многочисленные счета семьи Малфоев были заморожены еще летом, долги росли, а сейчас отцу грозил еще и арест, из-за незаконного сбыта магических артефактов. "За что на наше благородное семейство свалилось одновременно столько несчастий", — думал он, на сегодняшний день ему и презрительных взглядов вокруг было достаточно.

Деньги нужны были очень срочно, а взять их было негде. Драко безумно был зол, на то, что ему нужно было терять время здесь, вместо того, чтобы помогать своей семье. Но родители все — таки настояли на его отъезде, убедив сына, что без образования у него будущего нет. На первое время, конечно, денег должно хватить, мать втайне от отца, распродала часть ценных вещей, но если так и дальше пойдет, в доме вообще ничего не останется.

В комнату ввалилась толпа слизеринцев, и покой Малфоя моментально был нарушен, он резко встал и решил поискать уединения в другом месте.

Юноша посчитал, что немного свежего воздуха ему не повредит и вышел во двор. Прохладный ветер дул прямо в лицо, помогая привести мысли в порядок, он шел не спеша в никуда, просто шел, потому что сейчас для него это было жизненно необходимо. Драко даже не заметил, как оказался у озера он остановился и сделал глубокий вдох. Неожиданно вдалеке послышались девичьи голоса, и юноша случайно стал свидетелем их разговора.

Глава 14

Лиц видно не было, но, судя по одежде, разговаривали две грифиндорки.

-Ну, как он тебе, рассказывай? — спросила одна из девушек, — У вас уже было это?

-Что ты имеешь в виду? Не заставляй меня краснеть, — ответила ей другая, голос которой Драко был до боли знаком.

-Ну, страстные поцелуи под луной и все такое.

-Конечно, но в самом начале, а сейчас как-то все по-другому, — юноше показалось, что эти слова причиняли девушке боль.

-Неужели у вас все разладилось? Как жаль, вы были такой хорошей парой, — посочувствовала ей подруга.

-Нет, пока мы еще вместе, но чувствую, что это ненадолго, — грустным голосом проговорила девушка и резко замолчала, спохватившись, что и так уже много наговорила.

-Ну ладно Джинни, не переживай, может быть все еще наладится, в голосе девушки сочувствие смешивалось с каким-то легким злорадством, словно она сама имелы виды на парня Джинни.

Драко осторожно подошел поближе, так как разговор его очень заинтересовал: "Так значит это младшая Уизли", — подумал он, и начал еще внимательнее прислушиваться к диалогу, он и сам не мог себе объяснить, чем его так заинтересовал разговор подруг, ведь он всегда высокомерно избегал подобных тем со своими друзьями и старался незаметно исчезнуть, когда Панси и Дафна принимались обсуждать своих парней.

— А ты слышала, что Эмили и Сьюзен, обе влюбились в одного слизеринца из последнего курса.

— Правда? И как его зовут, — поинтересовалась рыжеволосая девушка.

— Если я не ошибаюсь, кажется, Драко.

— Малфой, что-ли? — удивилась Джинни, — Вот чудачки.

— Ты его знаешь? Ну и как он тебе?

Юноша весь напрягся в ожидании ответа. Не то, чтобы его сильно волновало мнение Уизли, но знать, что о тебе думают девушки, значит иметь возможность управлять ими.

— Конечно. Мне ли его не знать, он высокомерный и напыщенный индюк, вот и все. Да что они в нем только нашли, — не унималась девушка, — Он дальше своего носа ничего не видит и любит, пожалуй, только одного себя.

Драко именно такого ответа и ожидал: "Как же ты ошибаешься на мой счет", — подумал он и спрятался между деревьев, чтобы его не застали за подслушиванием.

— Джинни, пойдем в замок, уже темно, — проговорила ее собеседница и потянула свою подругу за руку.

— Нет, я еще останусь, — младшая Уизли явно хотела остаться в одиночестве, — Не хочу никого видеть, пусть все лягут спать, тогда и приду. А ты возвращайся, дорогу назад я как-нибудь найду.

— Тебе не страшно одной ночью? — забеспокоилась ее подруга.

— А фирменный мышиный сглаз мне тогда для чего? — договорила Джинни и они дружно рассмеялись.

Когда смех стих, одна из грифиндорок быстро удалилась, оставив подругу одну.

Драко оставался в тени деревьев, его мышцы так затекли от отсутствия движений, что причиняли ему нестерпимую боль. Он попытался осторожно сменить положение тела, но, как назло, наступил на ветку, которая предательски хрустнула, да так громко, что шум разнесся по всему лесу.

Девушка насторожилась и стала оглядываться по сторонам, крепко сжимая палочку в руках. Затем она начала медленно продвигаться в сторону деревьев, "Люмос" — поспешно произнесла она, чтобы осветить себе путь.

Джинни заметила мужской силуэт среди широких ветвей хвои, она осторожно приблизилась, направив палочку прямо ему в лицо.

— Умоляю, только не убивай, — усмехнулся Драко, прикрывая глаза от яркого света.

— Малфой, ты что, подслушивал? — возмутилась Джинни, — Что, заняться нечем?

— Почему сразу подслушивал, просто шел мимо.

— Так я тебе и поверила, — не унималась Уизли, — Мимо шел и на пять метров свернул с тропинки прямо в лесные дебри, — договорила она, кривляясь, и опустила палочку вниз.

Драко подошел поближе и решил продолжить разговор.

— А можно поинтересоваться, что девушка из такой благородной семьи делает одна в такое время суток?

Джинни высоко задрав нос и положив руки на пояс, невозмутимо произнесла: "Парня из такой семьи как твоя это вообще не должно касаться". И резко развернувшись на каблуках, направилась подальше от неприятного ей собеседника

-Эй, Хогвартс в другой стороне, — засмеялся Драко, — А говорила, знаешь дорогу.

Джини бросила на него гневный взгляд — создавалось впечатление, что она сейчас взорвется от ярости. В ее глазах было столько злобы, что еще чуть-чуть и она могла бы его просто разорвать. Спустя мгновение, девушке все-таки удалось взять себя в руки и, не говоря не слова, она прошла мимо слизеринца.

Драко сделал шаг в сторону, чтобы дать ей пройти и тут же последовал следом за ней.

— Разрешите вашему покорному слуге сопроводить Вас к замку, — проговорил он, отвесив низкий поклон.

— Хватит паясничать, Малфой. Иначе я за себя не отвечаю. — в голосе девушки звучало раздражение, она была недовольна тем, что у разговора был свидетель. Конечно, свое мнение о Малфое она могла бы сказать прямо ему в глаза, но она говорила и о своих отношениях, а сделать это достоянием слизеринских сплетниц девушка не была готова..

— Это угрозы? — Драко стало смешно, такое впечатление, что после Круциатусов его можно напугать каким-то сглазом.

— Нет, пока только предупреждение, — ответила она, и продолжила свой путь, не смотря под ноги.

— Осторожно! — с этими словами Драко бросился к девушке.

Сделав всего лишь один неосторожный шаг, Джинни оказалась на краю пропасти. Она долго пыталась удержаться за ветки деревьев, чтобы не упасть. Край обрыва рассыпался у девушки под ногами, и она с ужасом слушала, как они где-то там, внизу, разбиваются о землю. Через мгновение Малфой был уже рядом, он одной рукой обхватил девушку за талию и притянул к себе.

— Все хорошо, я здесь,— прошептал он.

От только что пережитого страха, Джинни почти ничего не соображала, она так ухватилась за ветки, что костяшки ее пальцев совсем побелели.

-Я ни за что тебя не отпущу, — продолжил Драко, и еще крепче прижал девушку к своему телу.

Только после этого Джинни разжала руки, позволив поставить себя на ноги. Тяжело дыша, она медленно развернулась к нему лицом, и, посмотрев ему прямо в глаза, произнесла: "Не думай, что я буду тебя благодарить" .

— У меня и в мыслях этого не было, — ответил Драко, разжимая объятия, — Разве высокомерный и напыщенный индюк заслуживает похвалы?

От услышанного девушке стало, мягко говоря, не по себе.

-Разве мама в детстве не говорила тебе, что подслушивать нехорошо, — вспылила Джинни, — Ах да! Как я могла забыть, судя по поведению членов твоей семьи, о каком воспитании вообще может идти речь.

Ко всему, что касалось его семьи, Драко относился очень ревностно и нелестные отзывы о ней воспринимал на свой счет. Из последних сил он пытался сдерживать себя, чтобы не нагрубить этой грифиндорке. На самом деле, это давалось ему с трудом. Усилием воли юноша изобразил что-то наподобие улыбки и спокойным тоном произнес:

"Признаюсь, виноват, обещаю, больше не буду".

Джинни никак не ожидала такого ответа, она удивленно уставилась на него и не найдя что ответить, просто громко рассмеялась.

— Ну ладно, напыщенный индюк, на первый раз прощаю, — лукаво улыбаясь, она зашагала по направлению к замку.

Глава 15

А в это время в гостиной Гриффиндора оставались двое.

Гарри привстал с подоконника, так как от окна ужасно тянуло холодом, и прошелся по комнате, двигаясь между факелом и диваном, отбрасывая на стену длинную колеблющуюся тень.

Он украдкой поглядывал на Гермиону, которая уже битый час уделяла свое время этой, ставшей уже ненавистной для него, книге. Она испытала странное чувство неловкости в его присутствии, поежилась в кресле, словно пытаясь стать совсем незаметной. Сердце девушки забилось быстрее и дыхание участилось, когда он сел на пуфик, служивший подставкой для ее ног, и прислонился спиной к каминной трубе.

Гермиона старалась не смотреть на сидевшего так близко лучшего друга, она всячески старалась избегать его общества после той памятной ночи. Но приятно-горьковатый аромат туалетной воды, смешанный с запахом чистого здорового мужского тела, как назло дразнил и манил ее. И не удержавшись, взглянув на Гарри украдкой, она глазам своим не поверила: на нее в упор смотрел самый красивый парень, какого она когда-либо встречала. Она даже разозлилась на свои мысли, а еще больше растерялась от того, что вообще подумала об этом. Гарри столько лет был ее лучшим другом. Гарри встречается с Джинни. Гарри... Это ведь привычный с самого поступления в Хогвартс Гарри, как же она вообще может допускать подобные мысли!

— Что за книгу читаешь? — произнес он, но богатый разнообразными оттенками тембр его голоса, проник ей в самую душу, затронув ее чувства, как рука мастера трогает тонкий инструмент и девушке на миг показалось, что она просто раньше никогда не слышала его голоса. А может просто не хотела слышать?

-Это подарок Джорджа, — едва переведя дыхание, тихо ответила она и засмотрелась на него.

В отблеске каминного пламени его волосы казались еще чернее, а темные ресницы выразительно оттеняли сияющие зеленые глаза, которые смотрели на нее сквозь слегка поблескивающие стекла очков. Блики света играли на лице Гарри, подчеркивая то ямочки на чисто выбритых щеках, то сильные, выступающие вперед челюсти, то прямой, словно из камня высеченный нос. Над массивным упрямым подбородком полные губы большого чувственного рта изогнулись в широкой улыбке, открывая ровные белые зубы:

— Я что, прохожу специальный осмотр? — растягивая гласные, проговорил он.

— Ой, прости, — пролепетала Гермиона, опустив голову, сама поразившись своей бесцеремонности. Внезапно ей стало жарко, и она догадалась, что покраснела от кончиков пальцев на ногах, до корней волос на голове.

Гарри было приятно ее смущение, и он чувствовал, что не только его переполняют эмоции, и это вызывало легкую эйфорию и одновременно чувство завершенности. Так, словно наконец-то все встало на свои места.

"Что же он должен думать обо мне, если я так глупо уставилась на него?" — лихорадочно металось тем временем у Гермионы в голове.

Найдя нужную страницу, она как ни в чем небывало попыталась продолжить читать, совершенно не вникая в смысл прочитанного. Даже не поднимая глаз, она чувствовала пристальный взгляд Гарри, и ей стало от этого не по себе.

Вне себя от смущения, Гермиона живо вскочила на ноги:

— Уже поздно, мне лучше пойти, — она обхватила книгу обеими руками и быстро повернулась, намериваясь подняться наверх.

— Постой. Побудь со мной еще недолго, — сказал он тихо, подойдя к ней совсем близко.

Гермиона чувствовала его теплое дыхание, ощущая аромат его тела и слегка дрожала от этого. Ощущения, которые она испытывала, когда Гарри находился так близко, было для нее пока слишком непривычным, волновало и пугало одновременно. Вдруг ей показалось, что воротник ее строго платья вдруг стал очень тесным и буквально не дает дышать, и она вынуждена была слегка оттянуть его:

-Здесь очень жарко, — словно оправдываясь, промолвила она.

Но вдруг раздался какой-то грохот, и из камина посыпался мусор, загасив при этом огонь.

Они оба резко повернулись к источнику шума.

Немного поразмыслив, Гарри произнес:

— Если срочно не исправить это, судя по погоде за окном, здесь в скором времени будет очень даже холодно.

— Может, лучше предоставить это дело эльфам? — посоветовала Гермиона и подошла поближе к камину, чтобы рассмотреть причиненный ущерб.

-Глупости. Зачем их тревожить по таким пустякам, я с легкостью и сам справлюсь.

Девушке такой ответ пришелся по душе, учитывая, какого она была всегда мнения об эксплуатации эльфов.

Гарри, засучив рукава, стал заглядывать в дымоход. Он сунул туда руку и нащупал там старое птичье гнездо: "Наверное, его порывом ветра занесло в трубу", — подумал он.

-Ну, что там? — поинтересовалась Гермиона, заглядывая из-за его спины.

-Пустяки, — отмахнулся Гарри, — Сейчас увидишь.

Он ухватился обеими руками за гнездо, которое было довольно увесистым, и потянул его на себя, но оно с первого раза не поддалось. Гарри рванул снова, в этот раз посильнее. И куча туго сплетенных веток с грохотом поспешило на волю, потянув за собой все содержание годами нечищеного дымохода. Гарри не успел быстро отреагировать, и куча сажи и пепла высыпалась прямо ему на голову.

— Чтоб тебя ..., — завопил юноша, откидывая мусор со своей головы.

— Ой, — вскрикнула Гермиона, — Ты живой?

Криво улыбаясь, он замотал головой, и мелкие черные частицы сажи от его волос рассыпались по полу.

-Похоже, вместо помощи я только прибавил работы бедным эльфам, — разочарованно проговорил он, оглядевшись вокруг и пытаясь вытереть лицо руками.

Гермиона засмеялась.

— Неужели так смешно выгляжу? — с лукавой улыбкой произнес Гарри.

— Твое лицо. Оно все черное.

-Где? — переспросил он, дотрагиваясь до щек, лба и подбородка.

С озорным выражение лица, Гермиона подошла ближе и коснулась его щеки:

-Вот здесь. — затем провела пальцем по его носу, — И здесь. — тоже самое она проделала со лбом. — И здесь, — и прикрыла рот рукой, заглушая смех.

Поняв, что она шутит, Гарри, в свою очередь, тоже решил повеселиться. Он быстро заморгал. — Ой, ой, ой, думаю, что-то попало в глаз.

— Дай посмотрю, — с озабоченным видом, Гермиона приблизилась к нему.

Он снял очки и взял ее лицо в свои, покрытые сажей, ладони. — Сейчас ты можешь разглядеть? — спросил он, глядя ей прямо в глаза.

— Ну, а теперь? — поменяв положение своих рук на ее лице, он завращал глазами и придвинулся поближе.

— Да что же вы там делаете? — послышался сзади голос, только что вернувшейся с вечерней прогулки, Джинни.

Глава 16

Гарри и Гермиона обернулись и уставились на изумленное лицо Джинни.

Залившись пунцовым румянцем и опустив глаза в пол, Грейнжер попыталась все объяснить.

— Гм, дело в том, что ... — деловито начала она,— Гарри предпринял попытку, если это конечно можно так назвать, починить камин. Вот, сама видишь, что из этого вышло, — договорила она, указывая на образовавшийся бардак на полу. И еще,— продолжила Гермиона,— Ему мусор попал в глаз, а я просто пыталась помочь.

Джинни, с серьезным лицом, дослушала заумную тираду подруги и, выждав время, просто прыснула от смеха.

— Вы себя хоть в зеркало видели? — не унималась она,— Оба вылитые далматинцы, — и она согнулась от приступов хохота.

Гермиона была в недоумении: "Почему оба, я ведь не вымазывалась",— потом она взглянула на руки Гарри, которые еще мгновение назад касались ее лица, и все поняла.

— Ах, так! Ты специально это сделал,— прошептала она другу и, со всей силы ткнула его локтем в бок. И не дожидаясь пока у Джинни пройдет приступ смеха, она положила книгу на спинку дивана, достала из кармана кружевной платок и стала оттирать лицо, размазывая сажу по всей его поверхности.

Гарри изо всех сил старался сдерживать смех, он с умилением смотрел на Гермиону, которая старательно превращала себя из далматинца в негритянку.

— Ой я сейчас просто умру,— младшая Уизли не могла успокоиться, и ухватившись за живот засмеялась еще громче.

— Что еще?— Гермиона в недоумении обратилась к Гарри, сообразив, что спрашивать у Джинни сейчас бесполезно.

Юноша хотел было открыть рот, но неожиданно на шум выскочил заспанный Рон и, всматриваясь в знакомые лица, с возмущением произнес:

-Вы, что совсем обалдели, ночь полночь, а вы шумите,— и переведя взгляд на свою девушку добавил,— Гермиона, ты бы заканчивала вечно свои книги читать, вон лицо уже почернело без свежего воздуха,— и пока сон окончательно не улетучился, поспешил вернуться в комнату.

Теперь сообразив, в чем дело, Гренджер решила не веселить больше своих друзей и направилась прямиком в спальню.

— Подожди, я с тобой,— крикнула ей вдогонку Джинни и, прикрывая ладонью рот, чтобы не перебудить своим хохотом всех остальных, последовала за ней.

Гарри остался наедине с собой, он медленно прошелся по гостиной, осматриваясь вокруг. Сколько он помнил себя, эта комната практически никогда не оставалась пустой, гриффиндорцы разных поколений собирались, здесь, шутили, делили радости и горести друг друга. Эти стены повидали не мало, наверняка они были свидетелями тайных встреч, первых поцелуев и чьих— то тайн. Он нежно провел рукой по обивке дивана, которая имела уже довольно потрепанный вид и ностальгические воспоминания завладели им.

Вдруг, взгляд Гарри упал на книгу: " Наверно Гермиона оставила",— догадался он, — "Нужно обязательно забрать, а то утром ее можно уже здесь не найти ", — и с этими мыслями, стараясь не касаться обложки грязными руками, он осторожно взял увесистую книгу и словно драгоценность понес ее в комнату.

В спальне было темно, лишь изредка слышалось гулкое сопение Невила. Молодецкий храп Уизли время от времени так же пронзал тишину комнаты. Гарри быстро привел себя в порядок, прохладные капли душа, здорово освежили его, напрочь прогнав сон. Он лег на кровать и уставился в потолок, прислушиваясь к вою ветра за окном. Неожиданно он вспомнил о книге, так как сна все равно не было, Гарри решил просмотреть страницу другую.

Держать палочку в руках и читать одновременно, было неудобно, сейчас он откровенно жалел, что так и не научился фирменному огоньку Гермионы. В такой ситуации он был бы как никогда, кстати, но вдруг его осенило, он облокотился на подушку, и вложил зажженную Люмосом палочку себе под мышку, как градусник, тем самым освободив руки, для чтения. Гарри, так обрадовался своей смекалки, что лежал и улыбался во весь рот.

Обложка книги имела необыкновенное золотое покрытие, от которого отражался свет палочки. Создавалось впечатление, что она светиться сама по себе, а стальные буквы на ней даже слегка подрагивают, заставляя воображение напрячься. Название говорило само за себя "Вся правда о Мифах и легендах волшебного мира".

-Джордж говорил, что это редкое и необыкновенное издание, — пробормотал Гарри,— А я предпочитаю ему доверять.

-Так, посмотрим, что же здесь внутри,— и с этими словами он приоткрыл книгу.

Гарри удивился, что сразу открылась 33 страница, а не первая, как он не пытался разъединить листы, у него ничего не выходило, они были склеены намертво.

"Мистика какая — то. Видимо книга позволяла прочитать всего одну легенду в день",— подумал Гарри и успокоился.

Наконец — то бросив бесполезные попытки разъединить страницы, юноша решил почитать, то, что порекомендовал этот волшебный артефакт.

Легенда о "Книге судеб или Альманахе времени".

В XVIII веке, в Америке потомственный шаман древнего клана Питер Вельгемтон создал необыкновенную книгу, изначально он назвал ее "Временной портал". Она была не большого размера, примерно с ладонь взрослого мужчины, в обложку встроен был механизм, похожий на циферблат современных часов, с окошком для установки даты. Все страницы, а их было около тысячи, были пусты. До наших дней дошли слухи, что непосредственно высшие силы, были задействованы в создании этого изобретения, а были эти силы светлые или темные известно так и не стало.

После того как "Временной портал", был окончательно завершен, Питер представил его на суд старейшин. В то время любые волшебные изобретения обязаны были пройти проверку и главные шаманы клана должны были его утвердить.

Дело в том, что семья Вельгемтон, не была в почете, скорее наоборот их считали изгоями. Отец Питера — Саронт, не захотел жениться на дочери вождя, а взял в жены девушку из вражеского клана и привел ее в свою резервацию. Молодую семью не посмели изгнать, так как главным старейшиной в то время был Освальд Вельгемтон — самый уважаемый человек клана, он хоть и не одобрил выбор сына, но позволил ему с супругой жить в общине. Через время родился Питер и новоиспеченный дед полностью оттаял, видя что внук родился не без способностей. Задатки шамана стали проявляться у мальчика с самого рождения. Освальд был на седьмом небе от счастья, он был рад, что его способности проявились, через поколение, так как его непутевый сын не унаследовал семейный дар.

Жизнь Питера была безоблачной, до того времени пока уважаемый дед был жив, но после его смерти все стало с ног на голову. Соплеменники изо всех сил старались указать его семье, что им здесь не место, над одаренным мальчиком, постоянно насмехались и издевались. Старейшины, не без причин волновались, так как способности ребенка были на самом деле уникальны, и попади он в другое племя, его могли использовать против них же самих. Вскоре на совете было принято решение прекратить всяческий террор, но за мальчиком вести пристальное наблюдение и его волшебные порывы всячески пресекать.

Так они и сделали, когда юный Питер принес свой "Временной портал" на их суд. Уважаемые шаманы клана даже не стали на книгу смотреть, просто высмеяли его и отправили домой, сказав, что более бесполезного предмета еще никогда не видели.

Обиженный юноша, на прощанье сказал им, что он о них думает, сделал какую — то запись, на странице книги и исчез прямо на изумленных глазах старейшин. И с этого дня его семью никто не видел.

Говорят, что молодой шаман изменил свою судьбу, но где он стал обитать, так никому и не стало известно. Ходили слухи, что в разных странах и в разное время появлялся необыкновенный волшебник, именно тогда когда он был нужен, по описанию очевидцев, это был один и тот же человек. Из не достоверных источников стало известно, что Питер перед смертью ограничил функции изобретения, но как именно никто не знает. Где то с середины XIX века упоминания о нем пропадают, и никто не мог сказать наверняка, где находиться уникальный артефакт.

Но до наших дней дошли сведения, что некий волшебник Алберт Форс в 1989 году, все — таки нашел изобретение Питера, принимая участие в раскопках на Аляске. Его напарник, который был свидетелем находки, скоропостижно скончался неизвестно от чего. Так как Форс не имел семьи и до того был скрытным, то никто из его окружения до последнего не знал об этом чудесном артефакте. Друзья, лишь заметили, что после того как он вернулся с раскопок ему стало очень везти по жизни: Альберт неожиданно поправил свое материальное положения, купил дом и нашел приличную работу. Только после его смерти знакомым удалось найти записи, в которых и говорилось о находке и о том, где он ее спрятал.

Одно радует, что книга, которую потом стали называть "Книгой судеб или Альманахом времени" не попала в плохие руки и не натворила серьезных временных изменений, хотя мы не можем быть уверенны в этом на сто процентов.

Представляем вниманию читателей записи Альберта:

Сие чудесное творение,

Властитель судеб на века.

И вечность времени подвластна

Ему всегда наверняка.

Сей дар небес, не безвозмезден

Оплата будет велика,

С лихвой окупятся потери,

Когда судьба в твоих руках.

Хранится чудо упоенно

В родных ему сейчас местах,

Откуда взял, туда положил, (ударение на вторую о, для рифмы)

Тем самым выполнив указ.

Изобретение непростое,

Не каждый сможет разглядеть.

Лишь смерть ему тогда поможет

Ожив, предметом завладеть.

Как вы уже успели заметить, данное послание зашифровано. В то место, где Альберт нашел книгу, не раз смельчаки отправлялись на ее поиски, но все безрезультатно. Кто его знает, может это все выдумки, а правда это или ложь судить только вам.

Дочитав страницу до конца Гарри увидел еще одну надпись, которая была написана аккуратным почерком внизу, и решив, что это тоже что то важное не опасаясь прочитал ее.

В этот час, в сию минуту,

Повелеваю я судьбой,

Душу врага я вызываю

Освобождая из оков.

Приди ты мною убиенный

Из мира мрака и теней

Для встречи нашей долгожданной

В телах живых людей.

И как только Гарри дочитал последнюю строчку, разразился гром. Он подскочил захлопнув книгу и заглянул в окно, звезды в небе горели очень ярко, дождя и не намечалось.

"Странно это все ",— подумал он,— " И слова какие — то необычные в конце написаны".

Гарри попытался вновь открыть книгу, что бы еще раз просмотреть последнюю надпись, но ему это так и не удалось. "Видимо лимит на чтение закончился", — догадался он, и сделав такой вывод, ему ничего не оставалось делать, как лечь спать.

Глава 17

Гарри проснулся с одной единственной мыслью — рассказать друзьям о ночном происшествии с книгой, потому что сам разобраться в этом он никак не мог. Юноша встал и выглянул в окно, погода была просто чудесной, солнечные лучи проникали в комнату сквозь массивные шторы, оставляя на полу и стенах полоски яркого света. На небе не было ни облачка, дождя, как он и думал, не ожидалось.

День обещал быть плодотворным, во-первых, сегодня был выходной, а, во-вторых, долгожданная вылазка в Хогсмид, поэтому разговор с друзьями Гарри решил отложить на вечер.

С самого утра ученики были в предвкушении этого события, особенно те, кому предстояло пойти в деревню в первый раз. Некоторые хотели побаловать себя чем-нибудь сладеньким, другие получить заряд адреналина и посетить Визжащую хижину, а парочки хотели уединиться в уютных кафе.

Как только ворота были открыты, ребята дружною толпой разбежались каждый по своим делам. Наши герои, в первую очередь, решили посетить новый магазинчик Джорджа, расположенный почти в конце улицы, поэтому ребятам пришлось немало пройти пешком.

Оформление магазина было необычным, он был похож на сказочный пряничный домик, отделка окон и дверей походила на взбитые сливки, а стены и крыша были украшены разноцветными зефирными дольками и мармеладом. Стекла в оконных рамах ничем не отличались от леденцов, так и хотелось их тут же съесть. Зато внутреннее убранство, на удивление, в корне отличалось от внешнего, оно было строгое и лаконичное, все помещение было четко поделено на пять тематических зон. Прямо у входа стояли смешные указатели, направляющие посетителей в интересующие отделы. Тут тебе были и разнообразные страшилки для Хэллоуина, отдел фирменных забастовочных завтраков с последними новинками и многое другое. Для разнообразных предметов любовной магии было выделено отдельное помещение, где, как всегда толпилось, много девчонок. Глаза просто разбегались от этого великолепия.

Ребята зашли и застыли в дверях, навстречу им вышел улыбающийся Джордж.

-Добро пожаловать в мой храм магического безумия, — произнес он и весело засмеялся.

-Ну, это превзошло все мои ожидания, братишка, — сказала Джинни, — Я просто в восторге. Поздравляю, тебе удалось меня удивить.

-Спасибо, сестренка, поверь, я этого и добивался, — и он весело ей подмигнул.

Рон от удивления, аж рот открыл, он мотал головой из стороны в сторону, разглядывая детали, затем сообразил, что и ему нужно что-то сказать, и произнес:

-Вау, просто улет.

-Рад, что к тебе вернулся дар речи, Рон, — заулыбался Джордж, — Вы здесь осматривайтесь пока. Если что, моя помощница Элизабет поможет вам определиться с выбором.

-Что за Элизабет? — зашептались между собой девочки и, хихикая, направились в отдел вредилок.

-Гарри,— окликнул его Джордж, — Можно тебя на пару слов?

-Да, конечно, — согласился Поттер и последовал за ним.

Они зашли в подсобное помещение, комната была на удивление светлой и просторной. Уизли подошел к столу, который стоял у окна, и сел на стул, жестом руки он предложил Гарри сделать тоже самое. Юноша последовал его примеру и расположился напротив него.

— Чай, кофе или покрепче? — предложил Джордж.

— Нет, просто воды.

Уизли взял стакан, налил в него из графина воды, и поставил его перед Гарри.

— Ты веришь в сны? — начал разговор Джордж, пристально посмотрев на собеседника.

-Ну, как тебе сказать, — замялся Гарри, — Скорее да, чем нет. У меня ведь был горький опыт, который заставил убедиться меня в их правдивости.

-Я почти не помню, как Фред впервые пришел ко мне во сне , — начал свой рассказ Джордж, — Я весь тогда был поглощен полубезумием от потери брата и звенящей пустотой, которую пытался заполнить алкоголем. Он что-то пытался мне рассказать, но я не слушал, давясь пьяными слезами и жалостью к себе. Из этого состояния меня не могли вывести ни мои родственники, ни друзья. Никто. По крайней мере, я был в этом абсолютно уверен.

Мой мертвый брат приходил ко мне во сне, и мне хватало того, что я его просто вижу. Поэтому и пытался спать почти постоянно. Наверное, так бы и умер, но мой братишка никогда не отличался долготерпением и кротким нравом, и та его пощечина, которой он изо всех сил наградил меня во сне, еще несколько дней отдавалась болью в щеке.

Это заставило меня очнуться. Посмотреть на других и понять, что пустоту и боль чувствую не только я. Он рассказал мне о тебе, Гарри, что и ты не можешь смириться с теми потерями, которые мы понесли в войне и, как всегда, считаешь себя ответственным за всех. Что мама до сих пор ищет мою полную копию во время семейных обедов и у нее дрожат губы, когда она видит мою физиономию. Когда я это осознал, захотелось врезать самому себе, так, чтобы мозги окончательно встали на место.

Джордж на мгновение замолчал, всматриваясь в одну точку. Гарри так внимательно слушал, что даже боялся громко дышать, чтобы не прервать его. Он понимал, что сейчас ему необходимо кому-то излить душу.

— Вместо этого, я просто решил жить, — через время продолжил Уизли, — Привести в порядок магазин приколов, ведь это была наша с Фредом мечта, а я позволил себе так наплевательски отнестись к этому делу. Стал чаще появляться дома и изо всех сил пытался утешить маму. Это было больно. Мучительно. Страшно. Но я справился. Наградой за труды мне стала нежная улыбка мамы и одобрение брата, которое он мне высказал.

Гарри удивленно посмотрел на него.

-Ну да, во сне, конечно, — пояснил Джордж, поняв, что сморозил глупость, — Но эти сны были для меня столь же реальными, как и то, что происходило в этой жизни. А потом я узнал тайну. Сперва решил, что окончательно поехал мозгами, но Фред умеет убеждать... Просто по его словам выходило, что связь между близнецами действует не только в одном мире, что даже в параллельных вселенных мой брат почувствовал мою звериную тоску и решил мне помочь.

Было бы смешно, если бы мой брат не почувствовал моего отчаяния. Вначале он пытался отшучиваться, но потом... Он стал каким-то странным, я даже перестал узнавать его, я почувствовал, что наверняка что-то случилось. Фред в последнее время приходит мрачный и задумчивый, даже голос его стал каким-то другим. Он предупредил о том, что нам всем угрожает опасность, и спасти можешь только ты, Гарри. Брат не говорит точно, в чем дело, но разгадка точно кроется в книге, которую я по совету Фреда купил в "Косом переулке" и подарил Гермионе. Помнишь?

Гарри махнул головой в знак согласия.

-Почему именно Гермионе, спросишь ты? А я тебе объясню. Дело в том, что брат сказал подарить книгу именно ей, так как он, видимо, догадался, что такой подарок ты бы не оценил и даже не открыл бы ее...

-Да нет, уже открыл, — перебил его Гарри, — И очень был поражен уникальностью этой книги, но до конца в ее секретах пока не разобрался.

-Серьезно? — заинтересовался Джордж, и его лицо исказила гримаса боли, — Я до последнего надеялся, что это не так, ведь военные раны только-только начали рубцеваться. Я долгое время не решался рассказать об этом, боялся, что ты посчитаешь меня сумасшедшим, а все происходящее со мной — бредом. Но я не мог не попробовать. И пусть кто угодно считает меня глупцом — я ему поверил, понимаешь, поверил... И делал все, как он мне говорил, — и Джордж закрыл лицо руками.

Гарри потянулся через стол и положил ему руку на плечо, чтобы поддержать и произнес:

— Я тоже тебе верю и обещаю во всем разобраться.

Джордж резко поднял голову, так как в комнату неожиданно вошла девушка. Она была высокого роста, стройной и подтянутой, видимо, со спортом была знакома не понаслышке. Ее длинные русые волосы были распущены и чуть-чуть развевались от сквозняка. Одежда была самой обыкновенной, удобные джинсы и футболка, а на ногах ярко-розовые роликовые коньки, видимо, чтобы быстрее передвигаться по отделам.

— Я совсем не справляюсь, даже при ускорении, — проговорила приятным голосом вошедшая девушка, и ее лицо озарила искренняя улыбка.

— Конечно, я сейчас иду, — Джордж встал из-за стола и направился к выходу. Потом, позволив девушке отойти немного дальше, развернулся к Гарри и произнес:

— Если что-то еще будет известно, я сообщу. Кстати, спасибо, что выслушал.

— Пустяки, — ответил Гарри, — Иногда полезно бывает выговориться, все в себе держать нельзя, а то и свихнуться можно.

После этого они вышли в холл, где их уже заждались.

— Что за секреты у вас могут быть? — возмутился Рон и уставился на брата в ожидании ответа.

— Ронни, успокойся. Просто кое-что нужно было обсудить. Ничего личного, — постарался непринужденно ответить Джордж.

Рон терпеть не мог, когда его называли Ронни, и он, недовольно фыркнув, молча направился к выходу.

Остальные тепло попрощались, не забыв еще раз пропеть дифирамбы новому магазину Джорджа, и последовали следом за недовольным Уизли.

Перед тем, как вернутся в замок, ребята решили посидеть где-нибудь за чашкой горячего шоколада. Как нельзя кстати, напротив магазина вредилок открылось новое кафе, и они решили зайти именно туда.

Глава 18

Внутри кафе было тепло и уютно. Обстановка ничем не напоминала ту демократическую атмосферу, которая царила в заведении мадам Розмерты — по всему периметру комнаты были расставлены маленькие круглые столики на четыре персоны, накрытые кружевными скатертями. Все было оформлено с большой любовью: вышитые салфетки, в виде сердечек, занимали почетное место в центре стола, дополняя красивый сервиз. На стенах висели декоративные тарелочки, изображения на которых время от времени оживали, делая интерьер еще более волшебным. Гермионе все это чем-то напомнило тот уют, который создавала Флер в котедже "Ракушка".

Посетителей было не слишком много, но все-таки общаться с остальными, у ребят не было особого желания, поэтому они облюбовали место около окна и быстро расселись. Вскоре к ним подошла хозяйка кафе, чтобы принять заказ. Это была женщина средних лет, приятной наружности, она приветливо улыбалась своим клиентам, но ее глаза все равно оставались грустными. Ребята, недолго думая, сделали заказ, и волшебница, пометив что-то у себя в блокноте, удалилась.

-Что это за семья? Их раньше здесь не было? — поинтересовался Рон. Он неожиданно подумал, что их компания облюбовав за столько лет "Три Метлы" не слишком интересовалась другими кафе в Хогсмидте.

— Это миссис Гамильтон. — Джинни придвинула стул поближе к столу и стала рассказывать все, что она знает. — Она с дочерью, которая в том году только что закончила Шарботон, приехала сюда сразу после битвы, и они одни из первых стали помогать восстанавливать Хогвартс. Ее мужа и старшего сына убили Пожиратели Смерти, а дом сожгли. Когда об этом узнала Макгонагл, она настояла, чтобы они остались в Хогсмиде, и выделила им этот дом. А вот и ее дочка, — продолжила Джинни, указывая на девушку, которая обслуживала соседний столик, — Ее зовут Адель, говорят, что от полученного стресса она полностью лишилась магических сил.

— Бедняжка, — посочувствовал Рон, провожая красивую девушку, с такими же печальными глазами, как у ее матери, — Неужели ничего нельзя сделать, чтобы вернуть их?

— Вернуть магические способности проблематично, но, как говорится, нет ничего невозможного. Всем нам известно, что клин клином вышибают, вот и в этом случае, если она силы потеряла от пережитого стресса, то и вернуть их сможет, только испытав вновь какое-то потрясение. Конечно, это потрясение не обязательно должно быть таким же плохим, — ответила Гермиона.

— А были известны случаи, когда силы действительно восстанавливались? — теперь Гарри заинтересовался этой темой.

— Да, но их единицы. Этот синдром называется Вторичный сквиб, и пока точно не изучена природа его возникновения, а поэтому еще не разработана точная методика борьбы с ним, — поделилась своими знаниями Гермиона.

— Неужели и в больнице Святого Мунго такое не лечат? — возмутился Рон.

— Человек с таким синдромом не является больным. Сквибов в магическом мире не принято лечить, о них предпочитают просто забыть и любые разговоры о человеке лишенном магии считаются неприличными. Отношение общества к ним похоже, к сожалению, на отношение к психически больным людям, в мире маглов, — и Грейнджер вздохнула от переполняющей жалости к этой девушке, но заметив возмущенный взгляд Рона, продолжила, — Вспомни своего родственника бухгалтера и и ты поймешь, что я говорю правду.

Получив свой заказ, ребята быстро с ним разделались и, так как они остались всем довольны, решили заглядывать сюда почаще. За разговорами, посещением магазина Джорджа и вкусным десертом наши друзья не заметили, как быстро пролетело время. Уже стемнело, поэтому они поспешили вернуться в замок.

На обратном пути им встретился Невилл, его поведение было, мягко говоря, необычным. Из открытого и дружелюбного, он мгновенно превратился в резкого и уверенного в себе, а при виде Гарри, у него глаза наполнялись ненавистью, но он старался умело это скрывать. Ребята не придали этому большое значение, списав это на последствия минувшей войны. Действительно, Невилл столько лет был в тени своих однокурсников, его не слишком жаловали преподаватели, а уж, как к парню относились в детстве родственники, это вообще кошмар. Так что, вполне простительно, что после уничтожения Нагайны, Лонгботом мог немного зазнаться. Правда это совсем не объясняло ненависти к Гарри. Впрочем, в вечерней полутьме могло и показаться.

До Хогвартса они шли в полной тишине, между ними чувствовалось какое-то напряжение и беспокойство, которое прошло, как только их пути с Невиллом разошлись. Стало даже как-то легче дышать, а в голове у Гарри мелькнули воспоминания о первом учебном годе. Такой же дискомфорт он ощущал тогда рядом с профессором Квиреллом.

Ужин в Большом зале прошел как обычно, все быстро насытились и разошлись по своим делам. За столом остался сидеть только Гарри, он уже доедал пирог с патокой, как неожиданно стал свидетелем разговора. За слизеринским столом, два старшекурсника Браин и Стэн очень громко обсуждали последние новости:

— Представляешь, Люциуса Малфоя посадили в Азкабан за торговлю запрещенными магическими артефактами, — воскликнул Браин, дочитывая только что распечатанное письмо, — И ему грозит поцелуй Дементора.

— С чего ты взял? В "Пророке" об этом ничего не сказано, — Стэн в недоумении стал яростно перелистывать газету.

— Мне отец об этом в письме написал, — ответил юноша, показывая листок бумаги, — Его знакомый работает в редакции, статья об этом выйдет только завтра.

— Не может быть, — возмутился его друг, — Интересно, а Драко уже знает об этом?

— Судя по тому, в каком удрученном состоянии находится Малфой в последнее время, скорее всего, знает, — ответил Браин, — А если и нет, то я буду последним, кто решится ему об этом рассказать.

Гарри не стал дослушивать разговор слизеринцев до конца, и, под впечатлением от последних событий, не спеша направился в гостиную. По дороге в башню Гриффиндора, разные мысли не давали ему покоя. Эта странная легенда очень заинтересовала его, а вдруг это все-таки правда и "Книга судеб" действительно существует. В таком случаи есть шанс все изменить.

"Можно будет переписать судьбу родителей, и они смогут остаться в живых, тогда и моя судьба изменится", — подумал Гарри,— "Я буду жить с мамой и папой, а не с этими Дурслями. Еще можно повлиять на судьбу Люпина, Тонкс, Фрэда и даже Сириуса", — совсем уж размечтался он, возомнив себя властителем судеб.

"Сны Джорджа, и эта книга, здесь есть какая-то связь. Но какая? И что имел в виду Фред, предупреждая об опасности? Здесь столько тайн. Надеюсь, друзья мне помогут во всем разобраться".

Погруженный в размышления, он даже не заметил, как добрался до портрета Полной дамы и, после того, как она настойчиво вытребовала у него произнести пароль вслух, он благополучно перешагнул порог гостиной.

Очень хотелось поговорить с кем-то обо всем, что он узнал в течение дня, но Рон уже благополучно спал, а в комнаты девочек идти ночью как-то не хотелось. Хогвартс всегда славился своими сплетнями, и в том, что завтра уже все ученики будут смаковать его ночные похождения и придумывать свои версии, сомневаться не приходилось. Да и поспать не мешало бы, в конце концов, день выдался довольно утомительным.

Гарри слегка ошибался — Рон не спал, но усиленно делал вид, что спит, потому что не хотел сейчас говорить со своим другом. Гарри был проницательным и, конечно же, спросил бы о причине размышлений своего друга, а он не был уверен, что Поттер сможет понять пришедшие ему в голову мысли. И не потому, что Гарри был дураком, просто он всегда трепетно относился к Гермионе, и поэтому встал бы на ее сторону.

Хотя ни о каких сторонах пока что речи не шло. Просто Рон впервые оформил в голове мысль, которая уже не первый день не давала ему покоя. Смотреть в глаза Гермионы становилось все труднее, все-таки они через многое прошли вместе и парой стали сознательно, вот только не было в этом той легкости и естественности, о которой он мечтал. Отношения с любимой девушкой Гермионой ничем не отличались от отношений с лучшим другом Гермионой. Сердце не замирало при ее виде, на душе не разливалось мягкое тепло, не хотелось ради нее совершать какие-то безумства.

Вначале казалось, что это последствия войны. Что после смерти Фреда и всего того, что им довелось пережить, просто невозможно думать о романтических глупостях. Но время шло, а ничего не менялось. Совсем ничего. И Рон думал о том, что нужно поговорить о своих чувствах с Гермионой. Впервые в жизни не прятать голову в песок, а поговорить о возникших проблемах.

Конечно, было страшно. Страшно было потерять такого хорошего друга. Вдруг девушка опять посчитает его трусом как тогда, после его ухода во время поиска крестражей. Вдруг... Но ведь если всего бояться, то можно в такой тупик себя завести, из которого выхода уже никогда не будет. И одно дело себя. Но ведь можно завести и Гермиону, а вот этого он точно не хотел. Делать больно такой замечательной девушке Рон просто не смог бы.

Так что, лучшим выходом был бы откровенный разговор. Вполне возможно, что им просто не хватает общения и откровенности, а все остальные проблемы он сам себе придумал.

Проворочавшись без сна до утра, Рон Уизли с первыми лучами солнца отправится на поле для квиддича, чтобы новая метла и ощущение полета вернули его мыслям ясность.

Глава 20

Солнце уже вовсю заглядывало в окна, а непослушные лучики света, запутываясь в шторах и балдахинах истинно гриффиндорской расцветки, резво играли на лице спящего Гарри, пока окончательно не разбудили его. Он потянулся и приоткрыл глаза, на удивление, ни Рона, ни Невилла уже не было.

"Странно, сегодня выходной, а они уже на ногах", — подумал парень и вскочил с кровати, — "Зато душ можно принять без очереди".

Гарри очень обрадовался этому обстоятельству и без промедления направился в ванную комнату.

Он быстро привел себя в порядок, а вот с выбором одежды пришлось немало повозиться: одно было слишком поношено, другое маловато, а это вообще от Дадли досталось.

"С каких это пор меня стал волновать мой внешний вид?", — удивился Гарри своей чрезмерной переборчивости. Но искать ответ на свой вопрос времени не было, он, наконец-то, подобрал подходящий комплект одежды из своего гардероба и поспешил в гостиную.

Внизу было полно народа, в воскресенье после дождя другого ожидать и не приходилось. Гарри быстро нашел среди учеников Гермиону и настойчиво позвал ее.

Услышав голос своего друга, она обернулась и поспешила к нему.

— Мне нужно поговорить с тобой, — произнес Гарри очень громко, чтобы перекричать галдящую толпу студентов.

— Может быть, в другой раз? — замялась девушка.

— Это очень срочно. Пойдем, — и он настойчиво взял ее за руку, потянув за собой в спальню.

Они удобно устроились на кровати, друг напротив друга. Гермиона чувствовала себя не в своей тарелке, ощущение внутреннего дискомфорта никак не хотело ее покидать. Гермиона чувствовала себя слегка неуютно, она, конечно, и раньше сидела с утра в спальне мальчиков, так что в этом не было ничего необычного. Просто девушка привыкла, что при таких беседах их всегда было трое.

— Я хотел расспросить тебя о твоей книге, — начал Гарри, — Кстати, вот она, — и он достал ее с полки и передал подруге, — Она тебе не показалась странной?

— Ой, а я уже обыскалась ее. Думала, первокурсники стащили, — обрадовалась Гермиона , — Действительно , это очень редкое издание, я никогда еще не встречала подобных книг. Здесь собраны самые уникальные легенды и мифы магического мира, но странного я ничего не заметила, хотя.... — задумалась она, — Мне так и не удалось открыть 33 страницу, листы так склеились, что, как я ни пыталась их раскрыть, у меня ничего не вышло. А так, вроде, ничего необычного в ней нет, книга как книга.

-Что ты сказала? — переспросил Гарри, — Ты не смогла открыть именно 33 страницу? Ты уверена в этом? — в его голосе прозвучали нотки волнения.

Гермионна недоумевала, с чем связано такое внимание Гарри к книге, ведь печатное слово не было для него чем-то важным, и он оставлял чтение на ее долю. Что могло быть удивительного в слипшихся страницах.

-Ну, конечно, уверена, — она открыла содержание книги и стала просматривать его, — Смотри, вот эта легенда о Затерянном острове заканчивается на 32 странице, а вот следующую легенду о Книге судеб или Альманахе времени,мне прочитать так и не удалось, она как раз на 33 странице. Видишь, я ничего не путаю.

— Не может быть, — полушепотом произнес Гарри и вскочил со своего места и стал нервно ходить по комнате, — Наверняка это все неспроста.

— Объясни же мне, наконец, в чем дело? — Гермиона тоже начинала уже нервничать.

Он подошел опять к кровати и сел рядом с ней.

— Вчера вечером, в отличие от тебя, я смог прочитать только вот эту легенду о Книге судеб, — и Гарри с силой ткнул пальцем в содержание, — Представляешь, книга сама открылась именно на этой странице. А другие легенды, я, так же как и ты, прочитать не смог, все по той же причине — страницы были склеены. Это все выглядит очень странно, ты не находишь?

Девушка внимательно посмотрела на друга и, немного поразмыслив, произнесла:

— Действительно, это не похоже на обычное совпадение. Складывается такое впечатление, что книга сама хотела, чтобы эту легенду прочитал именно ты.

Гарри опять вскочил и зашагал взад вперед.

-А вдруг это судьба дает мне шанс все изменить, — воскликнул он.

-Что изменить? — не понимала Гермиона, — Да перестань ты ходить, лучше сядь и объясни все.

Гарри опять сел, взял книгу и стал судорожно листать страницы, — Ага, вот она! — и с этими словами он передал ее своей подруге, — Прочитай и все поймешь.

Пока Гермиона была занята чтением, он не сводил с нее глаз, наблюдая, как изменяются черты ее лица с каждой прочитанной строчкой. Она то прищуривалась от ярко светящего солнца, то становилась чересчур серьезной, иногда уголки ее губ опускались вниз, делая ее грустной, а мгновения спустя они вновь взлетали вверх, и ее лицо озаряла улыбка.

Дочитав последнюю страницу, она подняла на него глаза и произнесла:

-Гарри, это просто легенда.

-Неужели ты так ничего не поняла, — разочарованно произнес он, — Это не вымысел, я чувствую это. Ведь все можно проверить. Если Альберт Форс, который упоминается в легенде, действительно находил книгу, то должны остаться сведения об этом, ведь правда? — он умоляюще посмотрел на нее.

Девушке стало неловко от своего недоверия, она отложила книгу в сторону и подсела к нему поближе, чтобы поддержать.

— Конечно, проверить можно. Предположим, что это окажется правдой, неужели ты собираешься...

-Да, да, — перебил ее Гарри, — Я буду ее искать, даже не раздумывая. Я уже устал нести этот груз вины на себе. Все, кого я так любил, встали на мою защиту и погибли из-за меня. Мое сердце скоро разорвется от боли, — его голос срывался на крик, — Если есть хоть один малейший шанс все исправить, я должен им воспользоваться. Ты ведь всегда была со мной, неужели сейчас, когда ты мне так нужна, я лишусь твоей поддержки, — в его глазах читалась мольба.

Гермионе стало стыдно за свое поведение, она крепко обняла его и чуть слышно произнесла:

— Я всегда буду рядом с тобой и никогда тебя не оставлю.

Глава 21

Джинни спускалась с Астрономической башни, раздумывая о Малфое. Еще несколько дней назад она была уверена, что знает слизеринца вдоль и в поперек, но сейчас девушка в этом сильно сомневалась. То ли война так повлияла на характер школьного врага, то ли она его никогда толком и не знала.

Кто бы мог подумать, что Драко Малфой будет спасать хоть кого-то из семейства Уизли. Девушка еще очень отчетливо помнила то чувство страха, которое охватило ее на обрыве. Даже во время битвы за Хогвартс она не ощущала такого всепроникающего ужаса, заставившего ее буквально оцепенеть. И какое же удивление она почувствовала, когда поняла, что именно Малфой, сам рискуя свалиться, оттащил ее от края обрыва. А потом еще успокаивал, как перепуганного ребенка.

Это было, мягко говоря, неожиданно. Еще большей неожиданностью стало то, что с ним можно было устроить шуточную перепалку, и слизеринец не будет исходить ядом, а просто начнет шутить в ответ.

И сегодня они проговорили на башне всю ночь, как обычные люди. Словно и не было этих пяти лет противостояния. Словно они забыли, что Гриффиндор и Слизерин враждовали испокон веков. Но ведь мир из-за их разговора не разрушился. Не прозвучал громовой голос с небес и не возвестил о неизбежной каре...

С этими мыслями Джинни зашла в комнату брата, собираясь разбудить этого соню, и просто обомлела от увиденного: ее лучшая подруга обнимала ее парня. Девушка мгновенно выскочила из комнаты и побежала куда подальше от факультетской гостиной, надеясь в одиночестве справиться с эмоциями и разобраться в себе. Ноги сами привели ее к Выручай-Комнате.

Гарри заметил выбегающую из комнаты Джинни и побежал за ней.

Гермиона осталась в спальне в гордом одиночестве. Одному Мерилину было известно, что подумала ее подруга, увидев, как они обнимаются. У нее защемило сердце от одной только мысли, что она могла причинить ей боль, одна надежда была сейчас на Гарри, он должен ей все объяснить.

Неожиданно,она почувствовала обжигающее тепло, Гермиона засунула руку в карман и достала зачарованный галеон, который просто горел на ее ладони. Многочисленные буквы, сообщающие, что на площадке для квиддича ее ждет Рон, побежали по круглой монете.

"Странное место для свидания", — подумала Гермиона, но выбора не было, и она поспешила на встречу с Роном.

* * *

Джинни сидела в кресле, сжавшись в комочек, и обдумывала все, что произошло в последнее время. Она сама себе поражалась, что убежала из комнаты, ведь, в самом деле, в объятиях Гермионы и Гарри не было ничего необычного или предосудительного. Они всегда могли позволить себе подобные проявления чувств, и ни у кого из окружающих не возникало никаких крамольных мыслей. Ну, исключая хогвартских сплетниц. Девушка не могла понять, почему именно сейчас ее это так задело. Может быть, потому что подсознательно она уже была готова к расставанию с Гарри.

Двери Выручай-Комнаты слегка скрипнули, и вовнутрь вошел понурый Гарри. По нему сразу было видно, что чувствует парень себя виноватым. Настолько виноватым, что готов замолить свои грехи любой ценой. Какая-то часть в Джинни, та, которая отвечала за тщеславие и самолюбие, на мгновение возликовала. Но это мгновение прошло, и девушка решила воспользоваться методом Гермионы. Впервые в жизни трезво подумать над всем происходящим и решить что же ей на самом деле нужно.

— Джинни, я...

— Гарри, давай буду говорить я, — Джинни тряхнула головой, прикрыв рыжими прядями лицо. — В конце концов, я была инициатором наших отношений.

Гарри молчал. На самом деле, сказать ему было нечего, ведь в тот момент, когда Гермиона прижалась к нему в объятии, он забыл обо всем на свете — о Джинни, Роне, окружающем мире. Он просто думал о той теплоте, которая разливается по его телу и о сумасшедшей надежде, что Гермиона сможет ответить на его чувства. Он был не прав. Он все делал неправильно. И при мысли о том, что он причинил Джинни боль, ему хотелось самому себе надавать по морде. Поэтому он молчал, предоставляя девушке возможность излить на него свой гнев.

— Гарри, я всегда любила тебя, даже тогда, когда ты совершенно не замечал моего существования. Когда ты встречался с Чжоу и когда пригласил Патил на Рождественский бал.

Каждое слово Джинни отдавалось в его сердце ноющей болью. Он не заслуживал такой любви или просто не хотел ее именно от этого человека.

— Я добивалась твоего внимания всеми возможными способами, согласись.

Да. Джинни старалась, тот поцелуй после победы в квиддичном матче многое решил в их отношениях. Да и другие мелкие детали сейчас всплывали в памяти.

— И у меня получилось — сам Гарри Поттер начал со мной встречаться. Чего бы мне в тот момент еще желать? Волан-де-морт побежден, мой любимый Гарри рядом со мной...

Гарри показалось, что девушка говорит сама с собой, совершенно забыв о его присутствии.

— Только вот все оказалось не таким, как я себе намечтала. Нет, ты в этом не виноват. Ты всегда был со мной искренним, просто я кое-что поняла. А поняла я то, что мой идеал и реальный Гарри Поттер имеют между собой мало общего.

С этим Гарри был полностью согласен. Себя он знал достаточно хорошо, чтобы удивляться тому, что Джинни в нем нашла. Нет, он не считал себя кем-то недостойным любви, просто яркая и неоднозначная Джинни не вязалась в его сознании с таким довольно мрачным типом, каким он был на самом деле.

— Наверное, при моем характере, я бы держалась за тебя до последнего, даже понимая, что у нас ничего не получается. Но... Однажды я подумала, а зачем мне это надо?

Зачем я заставляю себя быть с тобой? Зачем я заставляю тебя быть рядом со мной? Почему я не даю возможности нам обоим быть счастливыми? Я ведь видела, какими глазами ты смотришь на Гермиону. Не слепая. Но вот только самолюбие не позволяло признаться, что у нас все закончилось.

Гарри почувствовал себя виноватым вдвойне, если Джинни все это переживала в одиночку, а он даже не замечал этого ее состояния, то он просто не достоин такой девушки.

— Сейчас я задам один вопрос и хочу, чтобы ты, Гарри, ответил на него откровенно. Ты видишь наше совместное будущее?

Парень задумался. Он постарался откинуть все эмоции последнего времени и представить свою совместную жизнь с Джиневрой Уизли. И у него ничего не получилось.

— Нет, Джинни, не вижу.

— Спасибо за правду. Как ни странно, но я ее тоже не вижу. Так не проще ли нам расстаться?

Гарри молча смотрел на девушку, с трудом соображая, что она ему только что сказала. Расставание. Заговорить об этом он бы точно никогда не решился. У него просто бы не хватило сил. Но сейчас он понял, что это единственный верный выход. Не смотря на все их прекрасные совместные воспоминания. Не смотря на тепло и нежность, которые они дарили друг другу. Сил говорить у него не было, и поэтому он просто согласно кивнул головой.

— Я так и думала, — Джинни слегка улыбнулась. — То, что я тебе сейчас скажу, заставит моего брата проклясть меня, но все-таки я скажу — не упусти Гермиону.

С этими словами, девушка вышла из Выручай-Комнаты, оставив Гарри наедине со своими мыслями.

Глава 22

В это время на квиддичном поле, Рон выписывал на новенькой, подаренной Джорджем, метле различные трюки, наслаждаясь полетом. Теперь он прекрасно понимал Гарри, который всегда говорил, что на метле все проблемы забываются. Может быть, сейчас проблемы и не исчезли, но парень, по крайней мере, твердо решил поговорить с Гермионой.

Впервые в жизни Рон решил не плыть по течению, надеясь на то, что все решится само собой. Если раньше подобный метод оправдывал себя, то сейчас поступать как нерешительный подросток... по крайней мере, стыдно. Действительно, не бояться сражаться с Пожирателями, но испугаться поговорить с девушкой по душам — глупо.

Опустившись на землю, он уселся на, влажные после дождя, скамейки для зрителей и стал дожидаться Гермиону. Все-таки старые зачарованные галеоны ОД могли пригодиться не только для борьбы с врагами. Конечно, поговорить с девушкой можно было и в более уютной обстановке, но вот только в воскресном Хогвартсе трудно было найти место, где тебе точно никто не помешает.

— Что ты хотел, Рон? — раздался за его спиной слегка запыханный голос девушки, и Рон мгновенно растерял все слова. Оказалось, что очень просто размышлять о чем-то наедине с собой и до боли трудно говорить, глядя в честные карие глаза.

— Рон, — голос Гермионы стал слегка тревожным, и девушка села на скамью рядом с ним, — Что-то случилось?

— Да, наверное... — собственный голос не желал слушаться, — Я... Это... Ты понимаешь...

— Нет, не понимаю, — Гермиона попыталась заглянуть ему в лицо. — И не пойму, если ты мне не скажешь.

— Я хочу поговорить о нас, Гермиона. Может быть, после этого разговора ты посчитаешь меня редкостной сволочью, но нам нужно поговорить о наших отношениях.

— Немного неожиданно, — девушка задумчиво потерла висок, — Но ты прав. Если в наших отношениях возникли какие-то проблемы, то это лучше обсудить. Я уверена, что вдвоем мы найдем решение.

Вначале, слова Гермионы показались наиболее подходящими в данной ситуации, но потом ему пришло в голову, что девушка может иметь в виду что-то совершенно другое. Вдруг она его искренне любит. Вдруг... Но если думать об этом, то разговор можно было бы вообще не начинать.

— Гермиона, я тебя очень люблю. Ты мой лучший друг и всегда была лучшим другом. Даже когда я этого не заслуживал. Но... — горло перехватило, и Рон отвернулся от девушки, чтобы она не видела его лица, — Мне кажется, что мы ошиблись. Приняли дружбу и привязанность за что-то большее.

Гермиона молчала, и с каждой секундой тишины на сердце у Рона становилось все тоскливее. Он не хотел терять друга-Гермиону, он не хотел делать больно замечательной девушке.

— Ты прав, Рон, — тихо произнесла Гермиона, — Мне тоже иногда приходили в голову подобные мысли, но я старалась гнать их от себя. Все казалось, что это неправильно. Спасибо, что решился со мной поговорить.

— Ты на меня не сердишься?

— За что? Ты сказал правду, о которой я и раньше догадывалась. Ты оказался намного смелее меня.

— Значит, мы можем остаться друзьями?

— Рон, мы друзья. Что бы ни случилось, мы все равно останемся друзьями.

— Гермиона, ты лучшая! — закричал Рон, схватив девушку на руки и подкинув ее в воздух.

— Уронишь! — но вместо страха в ее голосе звучал смех.

Они возвращались в замок, смеясь и делясь сомнениями, стоит ли все рассказывать Гарри и Джинни или можно их немного разыграть. На сердце у каждого из них было настолько легко, словно тяжкий груз всеобщих ожиданий наконец-то свалился, и теперь они были вольны строить свое будущее, так, как им захочется.

Пока довольные жизнью Рон и Гермиона возвращались в замок, Гарри в это время уже вернулся в гостиную и размышлял над последними словами Джинни. Он и сам бы сделал все возможное, чтобы не упустить Гермиону, вот только для того, чтобы не упустить, вначале нужно было ее завоевать. А как подступиться к своей лучшей подруге Гарри не знал. Она — девушка Рона. Но даже если бы Гермиона и была свободной, он все равно не знал, что делать.

Смешно, что восемнадцатилетний парень, у которого уже были романтические отношения, не имеет ни малейшего понятия, как подступиться к сильно нравящейся ему девушке. Для любого другого подростка это выглядело на самом деле смешно, но ведь помимо природной стеснительности у Гарри просто не было возможности получше узнать девушек. Не помогла даже подаренная Роном книга. И не потому, что он был тупой. Просто, если в течение стольких лет практически все мысли заняты опасным врагом, то ни на что другое времени практически не остается.

Но сейчас все изменилось. Вот только Гермиона встречается с Роном. И лезть в их отношения кажется настолько диким и неправильным, что, кажется, проще давиться собственной ревностью.

Вот как сейчас. При виде вошедших в гостиную, держащихся за руки и искрящихся весельем, Гермиону и Рона, у него заныло сердце, и Гарри уже собирался уйти в комнату. Только вот эти двое не дали ему этого сделать. Усевшись с двух сторон, они начали вещать о произошедших в их отношениях изменениях. В первую секунду Гарри подумал, что друзья назначили дату свадьбы.

Гермиона смотрела на Гарри и боялась опять ошибиться в своих чувствах. Ведь однажды она уже приняла дружескую привязанность за любовь. А вдруг сейчас то же самое? Конечно, в ее памяти еще хранился тот вечер возле камина. К Рону она таких чувств никогда не испытывала. Но... Ведь была еще Джинни, а обижать подругу не хотелось.

И в самом деле, с чего она взяла, что ей нравится Гарри? Просто он один из двух парней, которые были с ней постоянно на протяжении стольких лет. Да она ни с кем другим практически не общалась. Малфой не в счет, при виде этого белобрысого слизеринца в душе девушки возникали самые темные чувства. Был еще Виктор, но Гермионе иногда казалось, что всемирно известного квиддичиста она просто придумала. Так что, это не считается, но если откинуть — остаются те же самые Рон и Гарри.

И именно они сидели сейчас рядом. Гарри выглядел слегка растерянным, и девушка решила выложить ему всю праду. Но не успела она произнести ни слова, как к сидящей на диване компании, присоединилась Джинни.

— И что вы такое интересное без меня обсуждаете?

— Сногсшибательную новость, сестренка.

— Ну вот, как всегда без меня, — Джинни лукаво посмотрела на каждого из сидящих. — И что это за новость?

— Мы с Гермионой решили расстаться.

Гарри показалось, что он ослышался. Ну нельзя же с таким веселым видом говорить о расставании. Но если это правда, тогда у него есть шанс. Если бы эти слова были правдой... Гарри вскинул глаза на Гермиону и она, широко улыбаясь, утвердительно кивнула ему.

— Надо же, — Джинни задумчиво намотала на палец рыжий локон, — тогда у нас двойное событие. Мы с Гарри тоже решили расстаться.

Четверка друзей посмотрела друг на друга и весело рассмеялась. И наплевать было в этот момент на глазеющих во все глаза сокурсников. Наплевать на все проблемы, которые могут возникнуть позже. Пьянящее чувство свободы заставило четверых друзей забыть обо всем на свете.

— Это событие стоит отметить, — произнесла Джинни, и ее слова не вызвали ни у кого ни малейшего протеста.

* * *

На самом деле, это утро не для всех учеников закончилось благополучно, случилось нечто необъяснимое, и к вечеру об этом событии говорила уже вся школа.

Мадам Помфри была уверена, что за все время работы школьной медсестрой насмотрелась на такие случаи, что удивить ее уже просто невозможно. Как оказалось, она ошибалась. Вид босоногой светловолосой девочки в огромных радужных очках, левитирующей перед собой неподвижное окровавленное тело студента, вогнал колдоведьму в состояние легкого шока.

Девушка же, не теряя своего отрешенного вида, уложила пострадавшего на койку и спокойно отправилась к выходу из лазарета.

— Мисс Лавгуд, — мадам Помфри, наконец-то, обрела голос и решила расспросить странную девушку о произошедшем, — Вы не расскажете, что случилось?

— О, конечно, — мелодичный голос Луны был абсолютно спокоен, — Я вышла на поиски нарглов, которые опять спрятали мою обувь. В одном из коридоров заметила скопление мозгошмыгов и решила посмотреть, что там происходит. И увидела Невилла. После чего поняла, что нарглы с моей обувью могут подождать, а его нужно срочно доставить в больничное крыло.

— И вы не видели, кто это сделал?

— Нет. Выздоравливай, Невилл, — произнесла девушка и отправилась к выходу, оставив школьную медсестру в небольшой растерянности.

Впрочем, о растерянности пришлось забыть, у нее на руках оказался сраженный неизвестным проклятием и истекающий кровью пациент. И если кровь удалось остановить быстро, то вернуть мистера Лонгботтома в норму оказалось не так уж и просто.

Через полчаса диагностики мадам Помфри поняла, что состояние пострадавшего очень серьезное. Настолько, что, возможно, придется обращаться к целителям из госпиталя святого Мунго.

Глава 23

Профессор МакГонаглл одна из первых узнала о случившемся и без промедления отправилась в больничное крыло. Она шла быстрым шагом по коридорам школы и не могла поверить, что первая неделя учебного года, закончилась так трагично. Еще последствия войны не успели стереться из памяти и вот новый повод для тревог.

— Как Лонгботтом? — с этими словами Минерва влетела в лазарет.

На мадам Помфри лица не было, она была так же бледна, как простыни, застланные на кроватях. Медиковедьма подняла глаза на директрису, и дрожащим голосом произнесла:

— Состояние стабильно-тяжелое. Кровь удалось остановить, но Невилл, до сих пор не пришел в себя, — она сделала небольшую паузу, — К сожалению, мне не удалось определить, каким именно проклятьем его поразили. В моей практике такого случая еще не было.

— Расскажи мне все по порядку, Поппи. Где его обнаружили? Кто пострадавшего доставил сюда? Какие изначально были повреждения? — МакГонаглл засыпала ее вопросами.

— Мне мало, что известно, — начала Помфри, — Мисс Лавгуд нашла его в одном из коридоров школы. Лонгботтом весь истекал кровью и уже не подавал признаков жизни. Признаюсь, что только благодаря Полумне, он до сих пор еще с нами. Если бы парня доставили сюда чуть позже, страшно подумать, что могло бы произойти, — она посмотрела на Минерву глазами полными слез и продолжила, — На его теле были многочисленные порезы, как от ножа, но с ними быстро удалось справиться. Бессознательное состояние больного на самом деле, не является следствием подобных ран. Что удивительно, основные повреждения были получены как будто изнутри. Каким образом это могло произойти, я затрудняюсь ответить.

Директриса подошла ближе к кровати, и посмотрев на пострадавшего Невилла, произнесла:

— Специалистов из Мунго, уже вызвали?

— Конечно, они обещали здесь быть с минуты на минуту. Каминный проход, я уже открыла.

— Ты все сделала правильно Поппи, — попыталась поддержать ее Минерва, — О результатах консилиума незамедлительно мне сообщи. Я буду у себя, мне необходимо во всем разобраться.

-Профессор, — окликнула ее мадам Помфри, — Возьмите его палочку, может она вам сможет рассказать о случившемся.

Директор обернулась, взяла из дрожащих рук медиковедьмы палочку и поспешила удалиться.

* * *

Кабинет Макгонаглл представлял собой просторную круглую комнату со множеством окон, на стенах которой были развешены многочисленные портреты бывших директоров школы. Атмосфера, была совсем иной, не такой как при Дамболдоре. Здесь уже нельзя было встретить разнообразных столиков с витыми ножками, на которых размещались хрупкие серебряные приборы, постоянно трещавшие, звякавшие и пыхтевшие. Все выглядело строго и лаконично, даже слегка аскетично, что не удивляло тех, кто хорошо знал характер Минервы Макгонаглл.О бывшем интерьере напоминала, лишь старая потрепанная шляпа. Она лежала на своем прежнем месте и ждала своего часа.

Директор сидела задумавшись, непростой разговор с бабушкой Невилла уже миновал, оставив горький осадок на сердце.

Минерва истинная шотландка и ей присущи все качества горцев поэтому английский аристократизм Августы воспринимается ею немного свысока. Миссис Лонгботтом, некогда училась с самой МакГонагалл, но сильной привязанности друг к другу они не испытывали. При этом они обе не замечают насколько между собой похожи. Августа — очень властная и гордая женщина, обо всем имеющая собственное мнение, которое не стеснялась высказывать весьма прямолинейно. В чем-то они с Минервой были похожи: обе не любили ложь и интриганство, обе отличные колдуньи. Хотя бабушке Невилла уже много лет, она не утратила ни былой сноровки, ни магической силы. О таких как она, принято говорить, что это "Гвардия старой закалки". Августа любит сына и гордится им, снисходительно относится к невестке и по-своему любит внука. Правда все чувства, кроме гордости миссис Лонгботтом, похоже, считает проявлением слабости и старается их не афишировать.

Вот и в этот раз, услышав о произошедшем несчастье с Невиллом, она лишь сухо произнесла:

— Ну, что ж, переживем. И не такое переживали, — ни один мускул на ее лице даже не дрогнул, одному Мерлину было известно, что происходило в этот момент в ее душе. Такой выдержке можно было только позавидовать.

Только что вышедшие из кабинета директора профессора, ничего нового по поводу случившегося ей так и не поведали. Как она и подозревала, никто из них ничего не видел и необычного в поведении студентов не замечал. Лишь преподаватель Прорицания, была в своем репертуаре — с ее слов, можно было понять, что данная трагедия лишь начало будущих бедствий и предчувствие смерти уже давно не покидает ее.

Директор, конечно, не стала придавать значения ее словам, учитывая склонность Сибиллы, все преувеличивать и везде видеть знаки смерти. Она надеялась, что разговор с Полумной прольет свет на все случившееся.

Ковтегранка не заставила себя долго ждать. Она зашла в кабинет Макгонагл, почти сразу после учителей и уверенно произнесла:

— Здравствуйте профессор, вы хотели поговорить на счет Невилла?

— Вы правы, мисс Лавгуд. Присаживайтесь, и расскажите где вы его обнаружили.

Полумна села напротив директора и начала свой рассказ.

— Этим утром, я как всегда проснулась очень рано и обнаружила, что вся моя обувь исчезла. Но я не расстроилась, нарглы часто так делают, — она приложила руку ко рту и произнесла шепотом, — Уверенна, что они мне решили отомстить за прошлый раз.

МакГонаглл удивленно уставилась на девушку, но решила ничего не говорить и дослушать ее до конца.

Ковтегранка искренне улыбнулась и продолжила свой рассказ:

— Я сразу направилась на поиски пропажи, и ноги сами меня привели туда... В коридоре, который ведет к Астрономической башни, лежал Невилл, неудивительно, там так было много мозгошмыгов. Я сразу поняла, произошло, что-то ужасное.

— Ты ничего необычного там не заметила? — спросила директор.

-А что здесь необычного, это типичное состояние после стихийного выхода души, об этом подробно было написано в четвертом номере "Придиры", — увидев как расширились глаза Макгонагл, она решила пояснить,— Ну, мозгошмыги не только размягчают мозг, а так же заполняют пустоты от вышедших подселенцев, в опустевшем без него теле.

— Хорошо, теперь мне стало ясно. Можешь идти, милая, — проговорила Макгонагл, не желая забивать себе голову всякими мозгошмыгами и нарглами.

Девушка встала и удалилась из кабинета.

Безусловно, директор и не думала прислушиваться к словам Полумны. Она давно знала, что мировоззрение семьи Лавгуд немного отличается от общепринятого, поэтому пропустила слова ковтегранки мимо ушей.

Она облокотилась на спинку кресла и стала массировать виски, голова просто раскалывалась. Вестей от Помфри до сих пор не было, неизвестность просто убивала. "Хоть бы парень выкарабкался", — думала она,— "Что же еще можно предпринять, чтоб докопаться до истины?"

— Ну конечно! — воскликнула она, и с этими словами она достала из ящика палочку Невилла, и произнесла, — Приори инкантатем... Не может быть!

Последнее заклинание этой палочки было — Сектумсемпра,— МакГонаглл даже никогда не слышала о нем. Она не долго думая решила, что поговорить с друзьями Невилла будет не лишним, и тут же вызвала их к себе.

Ребята еще не успели осознать все, что на них свалилось этим утром, как получили сообщение от директора с просьбой о встрече. Они даже представить себе не могли, зачем она хотела их видеть у себя, да еще и в выходной день.

Легендарная троица робко зашла в кабинет, и на их лицах застыл немой вопрос.

— Профессор, в чем мы уже успели провиниться? — не выдержал Рон.

— Речь будет идти не о вас, а о Невилле, — уверенно произнесла директриса, — Дело в том, что сегодня утром, на него было совершенно нападение.

— Что с ним? Он живой? Кто это сделал? Где это произошло? — хором начали кричать ребята, перебивая друг друга.

Минерва строго посмотрела, на своих студентов и спокойным тоном продолжила:

— Он живой и находится сейчас в больничном крыле. Мисс Лавгуд обнаружила его в коридоре школы, при желании, все подробности вы сможете узнать у нее, — проговорила директор, не желая вдаваться в подробности о нарглах и мозгошмыгах, — Я хотела бы узнать. В последнее время вы ничего странного не замечали в поведении Лонгботтома? Или может быть, у него появились новые друзья?

— Нет, — начал Гарри, — Невилл общался только с нами. И в его поведении ничего особенного не было. Он, конечно, вспомнил о том чувстве, которое его охватило, при встрече с ним по дороге из Хогсмида. Но Гарри решил, что директору о его внутренних заморочках, знать не обязательно, и ничего об этом не рассказал.

— У меня к вам, есть еще один вопрос, — МакГонаглл внимательно посмотрела на них через свои очки-половинки, — Вам знакомо заклинание — Сектумсемпра.

Ребята растеряно переглянулись.

— Да, — ответил Гарри. Он никогда не сможет забыть последствия его применения. Перед глазами вновь всплыли картинки того дня — Малфой на кафельном полу весь в крови, такой беспомощный и жалкий — страшное зрелище.

Профессор была очень удивленна его ответу и решила уточнить:

— Мисстер Поттер, расскажите мне о нем. Для Минервы Макгонагалл было интересно узнать откуда Поттер мог знать о неизвестном ей заклинании, она хоть и была профессором трансфигурации, но в боевых и защитных заклинаниях тоже знала толк.

Гарри немного замялся, вспомнив, что узнал о Сектумсемпре не совсем честным путем. Он не желал еще больше портить репутацию покойному Снейпу,поэтому решил его не в коем случае не упоминать, а начал по своему объяснять:

— Сектумсемпра — заклинание способное рассекать объект воздействия, словно лезвиями. Я воспользовался им, лишь однажды и сто раз об этом пожалел. На тот момент, мне не было известно о его темной стороне.

"Значит одно из двух: или Лонгоботтом защищался с помощью этого неизвестного заклинания, или применил его в отношении самого себя", — стала рассуждать про себя Минерва, вспомнив тело парня, изрезанное с ног до головы.

Дело принимало, еще более запутанный вид.

— Как вы думаете, знал ли об этом заклинании Лонгоботтом? — начала подводить она Поттера к ответу.

— Нет, Невилл никогда не проявлял интерес к черной магии. Да и заклинание это не слишком известное. О том, что бы он решился применить Сектумсемпру, не может быть и речи, — Гарри ответил однозначно, вспомнив о нерешительности друга и его робком характере. Да еще он правила соблюдал, похлеще Гермионы, — А почему вы об этом спрашиваете директор?

— Дело в том, что последнее заклинание сотворенное его палочкой, было именно — Сектумсемпра. Вот я и подумала, что...

— Нет, — перебили ее ребята, — Он не мог.

— Вероятнее всего кто-то воспользовался его палочкой, что бы снять с себя подозрения, — стала защищать друга Гермиона.

— Спасибо мисс Грейнджер. Я тоже склоняюсь именно к этому, — устало произнесла Минерва, — У меня больше к вам вопросов нет. Думаю, вы можете уже идти.

Директриса опять осталась одна, но она была рада, что расследование, наконец-то хоть не много сдвинулось с мертвой точки.

Глава 24

Девушка целенаправленно шла по коридору, что-то в ней все-таки было необычное. Ведь не зря студенты, встречающиеся у нее на пути, всегда бросали ей вслед удивленные взгляды и, бывало даже, колкие замечания. Но она никогда ни обращала на них внимание. Ей казалось это пустой тратой времени. Куда важнее было покормить малышей фестралов или выследить проказников нарглов. Ее никогда никто не понимал и не принимал всерьез. Девушка всегда была сама по себе, она привыкла к этому и ни к кому в друзья не набивалась. Исключением, конечно же, был Гарри, он как никто понимал ее. Ощущать себя изгоем ему так же было привычно как и для нее.

Она рано лишилась тепла и ласки матери, и ее отец старался, как мог, восполнить эту утрату. Ксенофилиус, после смерти жены, так и не женился, опасаясь ранить и так израненную душу своей малышки. Злые языки поговаривали, что ни одна уважающая себя колдунья не стала бы жить с этим сумасшедшим. Такие слова могли говорить,лишь недостойные волшебники, которые в своем глазу, как говорится, бревна не видят.

Семья Лавгудов, на самом деле — вполне обыкновенная, за исключением того, что они живут в каком-то своем мире. После смерти любимой жены, чтобы окончательно не сойти сума от горя, Ксенофилиус полностью погрузился в свой собственный мир. Тогда он считал это единственным выходом для себя и Луны и осуждать его за это не стоит, это могли делать лишь весьма ограниченные люди. Впрочем, таких в магическом мире было немало — недалеких, считающих всех, кто не похож на них, по меньшей мере странными чудаками. Он остался совсем один с дочкой на руках и не пустился во все тяжкие, а нашел в себе силы жить дальше.

Отец всегда гордился своей малышкой, и несмотря на то, что она давно уже выросла, Полумна всегда для него оставалась маленькой девочкой. Обделенная теплом матери, Луна просто купалась в любви отца, который в ней души не чаял. От такой чрезмерной любви, юная мисс Лавгуд не стала бесчувственной эгоисткой, думающей только о себе, а наоборот, ее доброте и отзывчивости можно было только позавидовать.

Вот и сейчас, девушка уверенным шагом приближалась к больничному крылу, чтобы навестить больного гриффиндорца. Невилл не был ей самым близким другом, но он никогда не считал ее сумасшедшей и не высмеивал ее представления о жизни. А еще девочка прекрасно помнила, как он прикрывал ее от летящих проклятий во время битвы в Отделе Тайн. И не только ее — там все друг друга прикрывали, и четырнадцатилетняя Луна впервые в жизни поверила в искренность друзей. И не забыла об этом.

Она бесшумно прошмыгнула в приоткрытые двери и, не обращая внимания на разговаривающих в лазарете колдоведьм, направилась к Невиллу. Она подошла к его кровати и присела на край. Парень выглядел плохо, слишком плохо даже для того, из кого совсем недавно вышла чужая сущность. Луна чувствовала, что держится он из последних сил и без помощи не сможет выкарабкаться. Позволить себе потерять друга девочка не могла — слишком давно знала этот вкус невыносимой потери.

Затем Луна взяла его руку и стала мелодично что-то рассказывать. Она держала ладонь Невилла в своих и тихонько, чтобы не мешать всем остальным, рассказывала ему о том, что он справится, что самое страшное уже позади и уходить сейчас — это такая большая глупость...

Мадам Помфри в это время увлеченно беседовала со специалистом из Мунго по имени Кэтрин. Это была высокая колдунья средних лет. Внешне она была очень даже симпатичная, но серьезное выражение ее лица к общению с ней не располагало. Нет, она вообще-то не была злой, но работа ее обязывала всегда быть непристрастной в любой ситуации. "Если хоть раз дать слабину, какой ты после этого целитель?", считала она. Сколько раз она сталкивалась с пациентами, которым при всем желании ничем не могла помочь, особенно во время войны с Темным Лордом, не удивительно, что со временем она научилась не показывать окружающим ненужные эмоции.

— Какой ваш вердикт? — взволновано поинтересовалась мадам Помфри.

-Ситуация очень сложная. Его состояние как после многочасового Круциатуса. Такое ощущение, что он, как будто энергетически выжат изнутри.

От услышанного Поппи прижала рот ладонью, и на ее глазах выступили слезы:

— Бедный мальчик. Повторил судьбу родителей. Неужели ничего нельзя сделать?

— Коллега, — с укоризной произнесла Кэтрин, — Что это за сентиментальность. Безвыходных ситуаций не бывает. Парень молодой, если есть ради чего жить на этом свете, то выкарабкается. А иначе — смерть, — и увидев в глазах своей собеседницы ужас, попыталась пояснить, — Да-да, моя дорогая. И не надо на меня так смотреть. Мой многолетний опыт дает мне право так говорить, пусть и жестоко. Если больной опускает руки, все, он не жилец, как ни крути. А если даже смертельно больной борется из последних сил, цепляясь за соломинку, у него больше шансов остаться в этом грешном мире.

Мадам Помфри вытерла глаза тыльной стороной рукава и оглянулась на Невилла. Увидев, что без разрешения, бесцеремонно усевшись на кровать, с ним беседовала Полумна, она очень разозлилась. А так как настроение ей подпортила только что отчитавшая ее колдунья, всю свою злость Поппи сорвала на бедной девушке.

— Мисс Лавгуд. Что вы себе позволяете? Немедленно покиньте лазарет и без разрешения сюда никогда не заходите, — и указала ей пальцам на дверь.

Луна не спеша поднялась, и, тихо прошептав что-то на прощание Невиллу, без видимых эмоций на лице удалилась.

Кэтрин поразила реакция коллеги, но она решила никак это не комментировать. Перед тем как вернуться в Мунго, она вновь подошла взглянуть на больного. Колдунья несколько минут пристально изучала Невилла, ее брови то сдвигались к переносице, то вновь взмывались вверх и, наконец, она произнесла:

— Кто эта девушка?

— Это Палумна Лавгуд. Она первая обнаружила Лонгобботома, видимо, решила его навестить, — стала оправдываться Поппи.

— Я заметила, что после общения с ней у больного есть явный прогресс. Просто удивительно, всего несколько минут, и его состояние намного улучшилось, — ее глаза засияли, — Никогда такого не видела. Если так дальше пойдет, то к зиме он будет как новенький, — она строго посмотрела на собеседницу и произнесла, — Ни в коем случае не ограничивайте их общение. Вы все поняли? — договорила она и под впечатлением направилась к выходу.

Мадам Помфри утвердительно кивнула головой и засеменила вслед за строгой колдуньей, чтобы проводить ее.

Джинни не просто шла, а бежала в Большой зал. Настроение было отличное, после разговора с Гарри, у нее будто груз с души спал, так легко было и свободно. Ну и пусть ее подруги осудят за такое решение, по-хорошему счету ей давно плевать на чье-либо мнение. Джинерва давно поступает, так как считает нужным, с самого детства. В большой семье тебя некому направлять на путь истинный, каждый сам ищет себе место под солнцем. Конечно, нельзя сказать, что дети в семье Уизли были недолюблены, скорее наоборот, их очень всех любили, но это не отменяет соперничества между ними. Джинни, конечно, было проще в этом плане, ее ни с кем не сравнивали, ведь старшей сестры у нее не было. Единственная и долгожданная дочка в семье, в отличие от братьев — ей было чуточку больше дозволенно.

Она пробиралась сквозь толпу студентов, спешащих на обед, и, увидев среди них знакомое лицо, широко заулыбалась.

— Привет, индюк напыщенный, — поравнявшись с парнем, произнесла гриффиндорка.

От взгляда, который Драко бросил на нее, Джини сразу обдало холодом, а от того, что случилось потом, девушка вообще впала в ступор.

— Думай, что говоришь Уизли, — прошипел он, — Иначе за свои слова рано или поздно придется отвечать, — в его голосе было столько злобы и ненависти, что ее могло бы хватить с лихвой, наверное, на весь мир.

Джинни замерла в оцепенении, она не могла узнать в этом злобном "чудовище" того парня, с которым недавно беззаботно проболтала всю ночь напролет. Когда девушка пришла в себя, Малфоя рядом уже не было и тот ледяной холод, который он с собой принес, немедленно испарился. Она в полном замешательстве зашла в Большой зал, и увидев сидящую неподалеку Полумну, подсела к ней за стол.

— Привет, Луна, — произнесла гриффиндорка.

Девушка вместо приветствия просто улыбнулась,и, свойственным только ей мелодичным голосом, начала разговор:

— Я сейчас была у Невилла. Слышала про него?

— Конечно, слышала. Как он? Удивительно, а меня в больничное крыло не пустили.

— А я разрешения не спрашивала, просто зашла и все, — отрешенно произнесла Полумна.

Джинни улыбнулась, вспомнив, что для Лавгуд всегда закон был не писан. Даже на квиддичных матчах, она бесстрашно болела за Гриффиндор, вместо того, чтобы поддерживать команду своего факультета.

— Ну и как он себя чувствует? Что с ним вообще произошло? — поинтересовалась девушка.

В этот момент к ним присоединились проголодавшиеся Гарри, Рон и Гермиона.

Луна окинула взглядом друзей и начала отвечать на заданный ей вопрос.

— Судя по количеству мозгошмыгов на месте происшествия, можно сказать, что это был выход инородной души из тела, — она сделала паузу, позволив ребятам уяснить сказанное, — Сейчас он чувствует себя лучше, его мозг и тело начали очищаться от последствий подселения.

Друзья переглянулись в недоумении, но спорить с когтевранкой было бессмысленно.

— Я не знаю, связанно это с подселением или нет, но накануне Невилл был какой-то странный. Его присутствие вызывало у меня какой-то дискомфорт и от него как-то холодом веяло, — произнес Гарри, — Или это только мне так показалось.

— Я тоже это заметил, — поддержал друга Рон, — Но не придал этому значения.

— И я согласна, Лонгобботом сам на себя в этот день был не похож, — Гермиона тоже решила поучаствовать в разговоре, — Такое ощущение, что он был обозлен на всех и вся.

Джинни, выслушав все высказывания, сразу вспомнила, что похожие ощущения она испытала только что при встрече с Драко и решила рассказать о своем подозрение друзьям.

— Хотите верьте, хотите нет, но мне кажется, что с Малфоем происходит то же самое.

— О чем ты? — переспросил ее Гарри

— Он тоже резко изменился. Еще вчера он был совсем другим человеком, а сегодня его уже не узнать и появляется то же самое ощущение холода в его присутствии.

Рон просто вскипел от слов сестры. Он не мог поверить, что ее вообще может волновать то, что происходит с этим поганым слизеринцем.

— С каких это пор ты стала к Малфою так благосклонна и внимательна? — вспылил он, вспомнив вечные оскорбления своей семьи и удивился, как Джинни смогла об этом забыть. У него в голове не укладывалось, что, и главное когда, она успела разглядеть в Драко.

Гарри тоже не мог понять, когда его бывшая девушка успела обратить внимание на этого слизеринца и тоже решил высказать свое мнение:

— Если действительно эти признаки окажутся подселением у Невилла, то о Драко здесь и речи быть не может. Надо быть глупцом, чтобы в него вселится.

За столом пронесся чуть слышный смешок.

Джинни сто раз уже пожалела, что завела об этом разговор, но было уже поздно, что сказано, то сказано. Ей обидно было, что ее слова, как и слова Полумны, не приняли всерьез. Спорить с братом сейчас у нее не было ни сил, ни желания. Девушка молча встала из-за стола и, взмахнув рыжей копной волос, развернулась и ушла. Она сама немного была в шоке от изменившегося поведения Драко — выходит, или она приняла желаемое за действительное, или что-то на самом деле не так и лучше все обдумать в одиночестве.

Ребята еще долго сидели вместе и обсуждали сложившуюся ситуацию. Но все известные им факты никак не желали складываться в единый пазл. Когда в Большом зале остались только они одни, то им ничего не оставалось делать, как подыскать другое место для разговора.

Глава 25

Еще целую неделю не утихали слухи о Невилле. Кто-то говорил, что он сейчас при смерти и вот-вот должен умереть или уже умер, а от учеников скрывают, чтобы паники не было. Другие утверждали, что нападение вообще произошло не на Логбботома, и он преспокойно продолжает учиться. Нашлись даже такие фантазеры, которые распускали слухи о том, что это Невилл напал на кого-то и сейчас в ожидании суда находится в Азкабане. Война изменила в магическом мире многое, вот только любовь к самым невероятным сплетням осталась прежней.

Так как профессора комментировать данную ситуацию отказывались, а новых происшествий больше не было, разговоры на эту тему постепенно прекратились. В конце концов Лонгботтом, хоть и убил в свое время змею-крестраж Волдеморта, так и остался слегка неуверенным в себе парнем, у которого было не так уж и много близких друзей.

В этом году лето долго продолжало радовать учеников и, казалось дожди с туманами, столько обычные для этой поры в северной Шотландии, где-то задержались. Но погода решила отыграться за свою временную благосклонность, и вот уже тепло, которое солнце щедро дарило всему живому сменилось промозглой слякотью, ухудшая и без того не слишком радужное настроение студентов.Единственным спасением от нудных уроков были долгожданные выходные. Вылазка в Хогсмид помогала немного развеяться.

Суббота. 18 сентября.

В этот день, Гарри, как никогда, спешил в магическую деревню, поэтому проснулся очень рано и сразу же стал собираться. С того момента, как Невилла угораздило попасть в больничное крыло, комната сразу опустела, можно даже сказать, осиротела. Ведь ребята с первого года обучения привыкли жить в более многочисленном обществе. Раньше пятеро подростков, могли болтать допоздна и весело подшучивать друг над другом. Ребята уже выросли, и то, что казалось вечным и незыблемым в одиннадцать лет сейчас вызывало сомнению Ведь уже очень скоро школа останется позади и сейчас именно отсутствие Невилла в комнате показало, что расставание со школьными друзьями уже не за горами...

Не успел еще Рон проснуться, а Гарри был уже при параде.

— Ты чего так рано поднялся? — перевернувшись на бок, сонно проворчал Уизли.

-Сегодня мы идем в Хогсмид, ты что, забыл?

-Ах, да! Забыл, конечно. Я сейчас, — и с этими словами он подскочил с кровати и поспешил в ванную комнату.

Гарри тем временем достал из-под кровати свой чемодан и стал собирать все завалявшиеся в нем монеты. Набралась приличная горстка галеонов.

— Думаю, этого должно хватить, — проговорил он и положил свое небольшое богатство в карман.

Подгонять Рона почти не пришлось, он, на удивление, довольно быстро собрался. Невооруженным взглядом было видно, что и его тянуло в Хогсмид как магнитом.

Как выяснилось позже, девочки покинули гостиную намного раньше их. Если честно, Гарри даже очень обрадовался этому обстоятельству, так как лишние свидетели ему были не нужны.

После обоюдных расставаний, они с Роном старались избегать общества своих бывших возлюбленных. Все свободное от занятий время, ребята проводили на квиддичном поле, и, находясь в объятьях бесконечного неба, все их заботы улетучивались вмиг. Гарри стал больше общаться с другом, он был рад, что Рон не злится на него из-за Джинни. В прошлый раз, когда они расстались, он не был к нему так благосклонен и никогда не упускал возможность уколоть в любой подходящий момент. Сейчас все было по-другому, они даже не касались этой темы, и Поттер был этому очень рад.

В настоящее время, Гарри волновало только одно — как решиться на откровенный разговор с Гермионой. У юноши, похоже, уже началось раздвоение личности . Одно из его внутренних "Я", которое отвечало, видимо, за нравственность, постоянно твердило: "Не слишком ли мало времени прошло, чтобы заводить новые отношения. Подожди немного, не спеши". А другое его "Я" просто умоляло: " Ну сколько можно тянуть, бери ситуацию в свои руки и действуй. А то будет поздно". Он по несколько раз прокручивал в голове, как подойдет к ней и какие слова произнесет, но с его врожденной нерешительностью, нравственное "Я" Гарри бесспорно одерживало вверх.

У Рона тоже были свои проблемы, которые волновали его гриффиндорскую душу. Из его головы никак не шла та девушка из кафе, ее грустный взгляд запал прямо в его сердце. Когда он встречался с Гермионой, он, конечно, не позволял себе подобных мыслей, то теперь, будучи свободным, имел на это полное право. Ему так хотелось поддержать ее, утешить. А как же это можно сделать, если он с ней даже не знаком. И самое ужасное, ведь это семья приезжая и общих знакомых у них нет, значить представить друг другу их будет некому. А сам он на это никогда не осмелится, она не из таких девушек, кто знакомится с первыми встречными. Рон, грешным делом, подумал даже о "Феликс Фелициусе". Вот это зелье точно прибавит ему уверенности в себе, но сам он его никогда изготовить не сможет, а просить об этом Гермиону — это просто самоубийство.

Вот и шли друзья по узким улочкам Хогсмида, думая каждый о своем, пока не поравнялись с магазинчиком вредилок. Они решили не нарушать традиций и в первую очередь навестить Джорджа.

На удивление , на встречу им вышел не улыбающийся Уизли, а миловидная волшебница. Она сразу узнала друга и брата своего хозяина и приветливо пригласила их пройти. Не дожидаясь вопросов с их стороны, девушка решила сама все объяснить:

— Джордж уехал по делам в "Косой переулок", а меня оставил за себя. Если честно, я уже начинаю сходить с ума от наплыва посетителей. Студентов просто тьма, сегодня же суббота, — уточнила она, — Он обещал, что это ненадолго, но я начинаю в этом очень сомневаться, — пожаловалась девушка, утирая взмокший лоб, — Вы пока осваивайтесь здесь, а я буду в первом отделе. Если понадобится помощь, позовете, — проговорила она и быстро удалилась.

Друзья даже не успели рот открыть, как эта энергичная девушка все быстро протараторила, поставив их в известность.

— Это помощница Джорджа? — поинтересовался Рон.

-Да. Ее зовут Элизабет. Ты что, забыл?

— Как можно забыть то, чего и не знал никогда? — возмутился Уизли.

Гарри недоуменно посмотрел на него. Потом вспомнив точно, что, когда в прошлый раз Джордж упоминал свою помощницу, Рон стоял рядом с ним, произнес:

— Ну ты даешь. Память у тебя, видимо, девичья. В ту субботу она тоже здесь была.

-Правда? — растерялся Уизли, — Наверное, я был тогда не в настроении или голодный, — с улыбкой проговорил он, — Ты знаешь, если мой желудок пуст, то я ничего запомнить не могу. Клянусь.

И они оба рассмеялись. Аппетит Рона стал уже распространенной шуткой среди друзей, и если раньше Рон очень обижался по этому поводу, то в последнее время и сам начал находить шутку забавной.

Пока Рон осматривал магазин, Гарри, по совету Элизабет, приобрел несколько последних новинок в отделе любовной магии. Он был очень рад, что Джорджа сегодня в магазине не было, так как иначе он побоялся бы даже взглянуть в сторону этого отдела. Даже сейчас Джордж своими подколами мог убедить его не поддаваться напрасным надеждам и ждать, что все решится само собой.

Затем друзья разошлись по своим делам, предварительно договорившись потом встретиться в кафе, которое им в прошлый раз очень понравилось. Конечно, встретиться именно в этом кафе, была безусловно идея Рона. Он ради этого ведь и спешил в эту деревню, чтобы лишний раз понаблюдать за дочерью хозяйки этого заведения. "А вдруг выпадет шанс познакомиться с ней", мечтал Уизли. Но он был абсолютно уверен, что такого чуда с ним точно не произойдет.

У Гарри голова была забита совсем другим. Он судорожно искал подходящий для его планов магазин, но найти его так и не мог. Дело в том, что завтра у Гермионы день рождения, и дарить банальную книгу ему очень не хотелось. Вот уже конец улицы, а поиски так и не дали нужного результата, юноша начал заскакивать во все магазины подряд. И, о чудо, он нашел то, что искал.

Это была совсем ничем не примечательная лавка, Гарри в другой раз ее бы даже не заметил. Вывеска была деревянная и до того старая, что с трудом можно было разобрать написанное на ней. Название так же не отличалось оригинальностью: "У мистера Браина", но вот витрина говорила сама за себя. Через стекло Гарри заметил редкие волшебные вещицы, от которых он даже глаз отвести не мог. Недолго думая, Поттер открыл дверь и перешагнул порог магазина.

На звон колокольчика вышел волшебник довольно преклонного возраста, в старой потрепанной мантии давно уже утратившей свой первоначальный цвет. При виде знаменитого покупателя, его глаза заблестели, и он с добродушной улыбкой начал разговор.

— Рад вас видеть, мистер Поттер. Что бы вы хотели приобрести?

Гарри смутился, он до сих пор не мог привыкнуть, что незнакомые люди, называют его по имени, он беглым взглядом осмотрел витрину и произнес:

-Мне нужно купить подарок для девушки.

Старик еще больше расплылся в улыбке,и, подойдя поближе, решил уточнить:

-А кому будет предназначен подарок: сестре, подруге или любимой девушке?

Гарри поразило любопытство престарелого волшебника. "Да какое ему вообще дело?", — мысленно возмутился он, но решил все-таки ответить на его некорректный вопрос.

— Девушке, — покраснев до корней волос, произнес Поттер, — И очень любимой.

-Все ясно, — еле слышно пробормотал старик все с той же загадочной улыбкой, — Ах любовь, любовь. Это потрясающее чувство удается испытать не многим. Да, да, молодой человек, — и он пристально посмотрел на Гарри, — Зачастую совсем другие чувства мы принимаем за любовь, как не странно. Но мне повезло, я так любил в свое время, что горы готов был свернуть ради нее, — и волшебник подкатил глаза к потолку, вспоминая, видимо, молодые годы.

Гарри внимательно смотрел на мистера Браина и умилялся, так необычно было наблюдать подобную сентиментальность от взрослого волшебника.

— Августа была из чистокровных волшебников, — начал свой рассказ продавец, даже не спросив, хочет ли Гарри о нем услышать, — Мы с ней учились на одном курсе в Хогвартсе, только она на Гриффиндоре, а я на Пуффендуе. Но не смотря на то, что у нас были разные факультеты, мы находили время общаться с ней. В то время на меня, конечно, нельзя было не обратить внимание: красивый, подтянутый, да еще капитан факультетской команды по квиддичу, — с гордостью произнес он, задрав при этом нос, чем очень насмешил Гарри, — Она тоже была ослепительно красива и умна, а характер просто кремень. Никто из парней курса даже не отваживался подойти к ней, опасаясь ее крутого нрава. Но я был не из трусливых, мне не без труда, конечно, но удалось найти к ней подход. Августа открылась для меня совсем с другой стороны.

Все последние годы учебы мы с ней были неразлучны, даже пожениться хотели после школы. Но как всегда было одно "но"..., — старик замолчал на мгновение и его глаза погрустнели, — Моя семья была маглорожденной. Да, мои родители не были волшебниками. А ты и сам знаешь, как раньше относились к грязнокровкам. Был бы я хотя бы полукровкой, — вздохнул он, — То все могло быть по-другому. Отец моей любимой даже слышать не хотел обо мне, хотя матушка Августы была ко мне более благосклонна. Но против главы семьи никто бы даже не решился идти. Только тогда я и понял от кого моя девушка унаследовала такой крутой нрав. Она готова даже была сбежать со мной куда подальше, наплевав на волю родителей, — и лицо старика озарила скупая улыбка, — Но я никогда бы не принял от нее такую жертву. Не трудно догадаться, что нам все-таки пришлось расстаться. Как не горько, но это так. Единственную любовь моей жизни я отпустил, — он посмотрел на Гарри глазами полными слез, — Я ведь так больше и не смог полюбить никого, живу один, без семьи и детей.

Гарри очень проникся историей старого волшебника и решил поинтересоваться:

— А что стало с Августой, вам известно?

-Я поначалу, конечно, отслеживал ее личную жизнь, и сам, и через знакомых. Насколько мне известно, она благополучно вышла замуж, родила сына. Но больше я не стал терзать себя. В один момент, все бросил здесь, забрал с собой родителей и уехал на другой конец света. А когда отец с матерью умерли, меня больше ничего не удерживало, и я решил вернуться. Вот лавку недавно открыл в Хогсмиде, благо Минерва по старой дружбе позволила это сделать.

Если честно, даже сейчас у меня теплится надежда на встречу с Августой, но это, к сожалению, невозможно, ведь у нее семья, — закончил разговорчивый продавец и, махнув рукой, направился в подсобное помещение.

Возлюбленная мистера Браина Гарри до боли напоминала бабушку Невилла. Она из чистокровной семьи, с бойким характером и зовут ее так же — Августа, и сын у нее тоже есть. Совпадение ли это? Миссис Лонгобботом живет одна, без мужа, а вот что с ним случилось, Гарри точно и не знал. Сейчас юноша очень пожалел, что так мало интересовался в свое время семьей друга. Но о своих подозрениях старику он пока решил не говорить, до тех пор, пока не узнает все наверняка.

Продавец не заставил себя долго ждать и вскоре вернулся левитируя перед собой коробки разных размеров. Он аккуратно начал выкладывать их на прилавок, бережно протирая каждый бархатный футляр от пыли.

-Вот, смотри, — указал он на ожерелье, открывая коробочку, — Это очень искусная работа, копия украшения, которое носила сама Клеопатра. Ну как?

Гарри отрицательно махнул головой, представив Гермиону в этом увесистом ошейнике.

-Понятно, — протянул волшебник, — Так, кольцо наверно еще рановато, — произнес он, откладывая очередную коробочку, и это не подойдет.

— Мистер Браин, а что здесь? — не удержался Гарри, указывая на футляр, который лежал на углу стола. Он каким-то внутренним чутьем почувствовал, что там должно быть что-то необыкновенное.

Старик бережно взял коробочку, открыл ее и протянул юноше изящную цепочку с подвеской.

У Гарри аж глаза загорелись, так искусно было выполнено это изделие, и он, не раздумывая, произнес:

-Беру.

— Мистер Поттер, может быть, вы что-нибудь другое выберите?

-Нет. Мне очень понравилось это украшение.

-Вижу у вас отличный вкус, юноша. Вы заметили, наверное, мне жаль с ним расставаться, — и он тяжело вздохнул, — Это украшение дорого мне, как память об Августе. Я вложил в него всю ту нерастраченную любовь, которую испытывал к ней. Но вы мне очень понравились, и я, скорее всего, его вам продам.

Продавец красиво упаковал украшение, и, не раздумывая, отдал сверток Гарри. Юноша достал из кармана жменю галеонов и спросил, высыпая деньги на стол:

-Надеюсь, этого хватит?

-Не волнуйтесь, я не ради выгоды его продаю. Мне хочется, чтобы это украшение еще кого-нибудь порадовало, кроме меня, — Сколько можно его хранить? — и он, даже не считая монеты, сгреб их в охапку и положил в ящик стола,

— Надеюсь, вашей девушке оно понравится.

-Обязательно понравится, — произнес Гарри ,— И спасибо вам за все, — с этими словами, юноша сунул заветный сверток во внутренний карман куртки, приоткрыл дверь и направился в кафе, где его, судя по всему, уже заждался Рон.

Он так замечтался, представляя во всех подробностях лицо Гермионы, когда она получит подарок, что не заметил девушку, увешанную сумками, и со всего размаха врезался в нее. Пакеты и сумки разлетелись во все стороны, но какое было удивление Гарри, когда он увидел лицо незнакомки.

Глава 26

Гарри сразу же узнал эту девушку, хотя видел ее всего лишь один раз. Это была Адель, ее грустные глаза нельзя было перепутать ни с какими другими. Гарри невольно вздрогнул, вспомнив, что несчастье с девушкой тоже произошло по вине Волан-де-Морта. Скольким же людям это красноглазое чудовище жизнь поломало, а скольким еще могло сломать, если бы его все-таки не удалось убить...

— Прости, я такой не ловкий. Надо-же, совсем тебя не заметил, — стал извиняться он, подбирая с земли, рассыпавшиеся от столкновения сумки.

— Извинения принимаю. Но я тоже хороша, обложилась покупками, что дальше своего носа ничего и не видела, — девушка внимательно посмотрела на парня, затем добавила, — Давай знакомиться, меня зовут Аделина Гамильтон. Для друзей и родственников я просто Адель. Правда, друзей у меня здесь еще нет, — она тяжело вздохнула и в глазах ее появилось такое чувство одиночества, что Гарри опять почувствовал себя неловко, вспомнив, что именно такими были глаза Гермионы в начале первого курса.

— А меня зовут Гарри,— к его удивлению, девушка не стала сразу говорить, что знает, кто он такой, хотя по ее глазам было видно, что незнакомка точно узнала его. Юноша оценил ее тактичность и даже предложил помочь донести сумки, так как им, очевидно, было по пути. Судя по пакетам, Адель собиралась домой, а поскольку друзья планировали сегодня посетить именно кафе миссис Гамильтон, то Гарри не составляло труда помочь нести покупки. Первой мыслью парня было уменьшить их при помощи магии, но он в ту же секунду мысленно стукнул себя по затылку-вполне возможно, что девушка очень болезненно переживает утрату магических способностей, а делать ей больно напоминанием, ему совсем не хотелось. В глазах мисс Гамильтон мелькнуло удивление и, Гарри рассказал ей, что вырос среди маглов, поэтому по привычке пользуется их способами доставки вещей. Это была не совсем правда, но робкая улыбка девушки и ее готовность продолжать разговор показали ему, что он поступил абсолютно правильно. Оживленно болтая по дороге, они и не заметили, как пришли на другой конец Хогсмида. А самое главное, и Гарри и Адель чувствовали себя так, словно давным-давно являются близкими друзьями.

Рон уже, наверное, целый час ждал своего друга, мысленно костеря его, на чем свет стоит с многократным упоминанием всех деталей нижнего белья великого Мерлина. Настроение ему еще больше портило-то, что за все время, которое он провел за столиком в кафе, Адель так и не появилась. Мисс Гамильтон шустро управлялась с клиентами одна, а на присутствие здесь ее дочери даже намека не было.

"Неужели она уехала куда-то?" — в ужасе думал Рон. — "А, может, Адель вообще не живет здесь, а учится где-то? Может в прошлый раз она просто приезжала в Хогсмид навестить мать", — стал гадать он. И взволнованный Уизли еще много мог напридумывать, но к счастью в дверях кафе показались они.

Увидев Гарри мило беседующего с Адель, он просто потерял дар речи. "Когда они уже успели познакомиться? ", — недоумевал Рон, — " О, Мерлин! Она ему улыбается, так искренне и открыто. Неужели он ей понравился. Ну, Поттер, сначала ты стал победителем "Турнира трех волшебником", потом капитаном команды по квиддичу, затем Избранным, в конце концов. Все чего я так всегда хотел, доставалось тебе. Я не хочу оставаться в тени знаменитого друга. С меня хватит. Это ты для Волан-де-Морта был неуязвим. Адель я тебе ни за что не отдам", — у юноши все кипело внутри, он даже кулаки сжал от злости. К сожалению, он не слышал, о чем они разговаривали, так как столик, за которым он сидел, находился от них очень далеко. В этом момент Рону так хотелось обладать способностью Ритты Скиттер и трансформироваться в какое-нибудь насекомое, чтобы подслушать их разговор.

У порога парень и девушка никак не могли распрощаться.

— Спасибо, Гарри, за то, что помог донести мне сумки, — проговорила Адель и улыбнулась.

— Да, пустяки. И часто тебе такой груз приходится носить?

— Нет, не часто. Дело в том, что у моей мамы завтра день рождения, и я решила устроить для нее праздник-сюрприз, вот поэтому и сумок много.

— Правда! — воскликнул Гарри, — У моей..., — запнулся он, — Ну, у нашей подруги тоже завтра день рождения.

-Какое совпадение, — перебила она и немного замялась, — Знаешь, у меня появилась одна идея. А приходите завтра с друзьями к нам в кафе, заодно и отпразднуем вместе. Думаю, моей маме пойдет это на пользу. Ведь у нас здесь нет знакомых и это первый год, когда мы будем отмечать праздник с ней вдвоем, — и ее голос немного дрогнул, а в глазах заблестели предательские слезы, вспомнив, что пришлось пережить ее семье за этот год.

Гарри знал историю Адель, и хотя у него были другие планы на завтра, он не смог отказать в ее просьбе.

— Нам, конечно, нельзя в воскресенье в Хогсмид. Но думаю с Директором обо всем можно договориться. Мы обязательно придем, — как никогда уверенно произнес он.

-Тогда завтра в 15.00, я буду вас ждать.

Гарри кивнул головой в знак согласия и передал девушке ее сумки. В этот момент он, наконец-то, заметил своего сердитого друга, который не сводил с него глаз. Он даже не подозревал о причине его злости и с улыбкой махнул ему, подзывая к себе.

Рон этого и ждал, он так резко встал со стула, что тот на несколько метров отлетел в сторону. Шанс познакомится с девушкой мечты Уизли никак не хотел упускать. Чтобы ни привлекать к себе внимание клиентов, он осторожно поднял стул и направился к этим двоим, стараясь сохранять свое самообладание. "Ну и пусть он был первым. Я еще докажу, кто из нас лучше", — по пути к ребятам думал он.

— Это мой лучший друг — Рональд Уизли, — обратился Гарри к девушке указывая на Рона, — а это Аделина Гамильтон, — он сделал небольшую паузу и с улыбкой проговорил, — Ну, теперь у тебя появился еще один друг.

Адель сложила сумки у своих ног и протянула руку новому знакомому, и посмотрела прямо ему в глаза. Рон не заставил себя долго ждать и протянул ей свою руку в ответ.

Ее маленькая изящная ладошка была такой теплой и нежной, что юноша ни за что не хотел ее отпускать. Видимо, девушку посетили похожие мысли, и она даже не пыталась освободить свою ладонь. И кто знает, сколько они могли еще так простоять, смотря друг на друга, но создавшуюся идиллию нарушил голос мадам Гамильтон.

— Ты уже вернулась, милая? Покупки неси сюда.

Гарри хотел было помочь девушке с сумками, но Рон его опередил, вырвав пакеты прямо у него из рук. Поттера очень удивило поведение друга, он ведь никогда не отличался услужливостью. "Что же могло послужить такому резкому изменению?", — думал Гарри, провожая взглядом Уизли.

Адель была очень благодарна новым друзьям за помощь. Давно у нее на сердце не было так легко и спокойно, былые проблемы и заботы как будто ушли на второй план, а мысли стали витать где-то далеко отсюда. "Гарри, конечно, очень добрый и вежливый", — думала девушка, — " Сразу было видно, что на завтра у него и его друзей были другие планы, но он все-таки не отказался прийти на день рождение мамы. Я так ему за это благодарна. Со своей стороны, я постараюсь все сделать, что бы этот праздник получился самым лучшим и моя мамочка и мои новые друзья запомнят его надолго. А вот Рональда я пока не могу понять, он какой-то странный, видимо, между ним и Гарри есть какое-то соперничество, это было заметно даже невооруженным взглядом.

Девушка, в знак благодарности, хотела новых знакомых угостить чаем, но они были вынуждены отказаться. Время бежало неумолимо, и стрелки на часах давали понять, что нужно было возвращаться в замок, а наказание от Филча за опоздание, каралось по хлеще непростительного заклятья. Адель попрощалась с ребятами, не забыв напоследок напомнить Гарри об его обещании насчет завтра.

Два друга шли по вымощенной камнем дорожке. Они прошли уже полпути до Хогвартса, но не проронили между собой ни слова.

Поттер был весь в мечтах, ему хотелось как-то по-особенному поздравить Гермиону. Гарри не терпелось так же поделиться с ней своими чувствами, но хватит ли ему на это решимости, он до последнего не знал. И у него даже появилась идея на счет этого.

"Хоть бы все вышло так, как я запланировал, и ничего этому не помешало", — думал он, изредка поглядывая на друга.

Рон в свое время тоже не сводил глаз с Гарри и его размышления были не менее важными:

"Вон, как замечтался. У него ведь все на лице написано — влюблен по уши. И эти слова Адель, сказанные ему на прощанье, говорят сами за себя. Уже свиданье себе устроили. О. Как я зол", — возмущался про себя Уизли, — "Ну надо же, я не испытывал такой злости к другу с того времени, как увидел их с Гермионой, там в лесу. Мне казалось, что медальон тогда оказывал на меня свое влияние. Даже когда я разбивал крестраж, и душа Волан-де-Морта пыталась сбить меня с толку, показывая моих друзей вместе, я не испытывал такой ненависти к Гарри". Долго держать себя в неведении Рон больше не мог и решился все-таки первым начать разговор.

— Ну и давно это у вас?

Гарри аж опешил от такого вопроса. "Неужели он заподозрил, что я не равнодушен к Гермионе", — заволновался он и решил сделать вид, что не понимает суть вопроса.

— О чем это ты?

— Все ты понимаешь. Не отпирайся, ты ведь влюбился как мальчишка, — сухо проговорил Рон.

— Тебе показалось, — стал оправдываться Гарри, — Кстати, завтра мы все приглажены на день рожденье мамы Адель. Я пообещал, что мы придем. Надеюсь, ты не против? — добавил он, решив сменить неприятную для него тему разговора,— И Гермионе заодно праздник устроим.

"Ага. Уже к ее маме на день рожденье идет. Да нас за собой тащит, со своей будущей родственницей будет знакомить, -про себя возмущался Уизли,— Вот так, не успел еще с моей сестрой расстаться, как уже новую пассию себе нашел. Да еще ту, которая и мне совсем не безразлична. Говорит, что показалось мне. Я что, слепой, что-ли. Ходит весь, аж светится от счастья, да в облаках витает постоянно. Ну ладно, завтра и посмотрим на вас, голубки", — не унимался Рон, и у него при этом так чесались руки, что он уже из последних сил сдерживал себя.

— Конечно, не против, — поразмыслив немного, процедил сквозь зубы Уизли, и решил больше друга не о чем не спрашивать, чтобы ни в коем случае не сорваться.

Когда они вошли в замок, им пришлось разойтись в разные стороны. Рон направился в гостиную зализывать свою израненную душу, а Гарри побежал к профессору МакГонагл, что бы договориться насчет завтра.

Поттер очень волновался перед разговором с директрисой,так как ее отказ мог нарушить все его планы, и подводить Адель ему очень не хотелось. Но профессор на удивление была более чем благосклонна и позволила друзьям посетить Хогсмид в неположенный для этого день, взамен следующей субботы. Она всегда все делала по правилам, и этот раз не был исключением. Даже просьба Гарри посетить сегодня ночью астрономическую башню с Гермионой, для того, чтобы выполнить домашнее задание, у нее тоже не вызвало возражений.

Поттер был рад, что полдела уже сделано — разрешения получены, оставалось дело за малым. Но это малое для него, было так сложно сделать.

* * *

Гермиона сидела на кресле в гостиной, делая вид, что увлеченно читает книгу. На самом деле, ей вовсе было не до учебы. Новые знания, конечно же, это хорошо, но то, что сейчас происходило у нее в душе никому не дано понять. Даже такая умная, как Грейнджер, не могла разобраться в своих чувствах. После окончания войны, Гермиона себя чувствовала ничуть не лучше других, но она это очень умело скрывала. Ее целеустремленность и дальновидность помогли побороть ощущение ненужности, которое охватило ребят после битвы. Да и школа во многом помогла мысли привести в порядок, просто некогда о глупостях было думать.

Когда появились неразрешимые проблемы на любовном фронте, последствия войны ушли на второй план. Гермионе, столько лет лелеющей в себе чувства к Рону, так сложно было объяснить те ощущения, которые она испытывала, находясь рядом с Гарри. Его прикосновения сводили ее с ума, а томные взгляды, которыми он одаривал ее наедине, заставляли кружиться голову. Ей, такой правильной, было не понять, как можно быть девушкой одного парня, а сердце начинало учащенно биться при виде другого, да еще и несвободного. Она, как могла, гнала от себя мысли о Гарри, заставляя поверить себя в то, что любит она только Рона и больше никого.

Но к счастью, в один момент все встало на свои места. С легкой руки Рона, они, на удивление, безболезненно расстались. Девушка даже не предполагала, что расставание вообще может быть безболезненным. Но в их случае, это было именно так. А сейчас опять появилась неопределенность, те чувства, которые она испытывала к Гарри, являются ли они настоящими, или это опять дружба, переходящая в отношения. Неужели она, самая умная студентка Хогвартса, не может отличить привязанность от любви. Видно, амурная наука в отличие от других, давалась мисс "Всезнайке" очень тяжело.

Уже столько дней прошло, а Гарри себя никак не проявлял. Конечно, произошедшее с Невиллом взбудоражило всю школу, но это его совсем не оправдывало в глазах девушки. Гермиона очень переживала, а может она ошиблась, и Гарри вовсе не влюблен в нее и ей все это показалось. Тут кто угодно мог запутаться.

Вот такие страсти бушевали в душе юной гриффиндорки.

"Ну вот, завтра мой день рождения, и, скорее всего, он как всегда будет обычным. Опять подарят мне кучу умных книжек и скажут стандартные поздравления. Я, конечно же, люблю читать, но мне хочется чего-то необыкновенного. Видимо, романтики мне очень не хватает. Вот и доросла я до этого умного слова, — подытожила Гермиона и сама себе улыбнулась, — "Ребята изначально сделали неправильные выводы, решив, что праздники я не люблю и поэтому сюрпризов мне никогда не устраивали. Вот и Рон пронесся в спальню как фурия, даже не взглянув в мою сторону. О каких сюрпризах здесь может идти речь. Хоть бы вообще не забыли, и за то спасибо", — и она тяжело вздохнула, переворачивая очередную страницу в книге.

Чуть позже в гостиную зашел Гарри, он загадочно улыбался и был в очень хорошем настроении. Юноша немного запыхался, так как ему пришлось не раз сбегать на астрономическую башню и обратно, чтобы все подготовить, да и эльфов в помощники он не позабыл взять. Старая знакомая Винки любезно согласилась организовать романтичную обстановку на мрачной и ничем не примечательной башне. Гарри уже успел переодеться и устроился на диване, время от времени поглядывая на часы.

Глава 27

Несмотря на столь поздний час, миссис Лонгоботтом через каминную сеть прибыла в Хогвартс. В последний раз она была здесь чуть больше недели назад и, уладив все дела дома, вновь поспешила к любимому внуку. Августа собиралась переговорить с директрисой, но, не застав ту на месте, направилась прямиком в больничное крыло. В дверях она едва не столкнулась со студенткой, которая мечтательно улыбаясь и накручивая на палец прядь светлых волос, спешила покинуть лазарет. Волшебница не успела толком разглядеть эту девушку, но судя по расцветки формы, это была юная ковтегранка.

" Наверное, она приходила к кому-то из больных", — подумала мисс Лонгоботтом и вошла внутрь. Но оглядев больничное помещение, она поняла, что кроме Невилла здесь никого нет, и скорей всего юная леди навещала ее внука. Хоть Августа и не была сентиментальной, но данное обстоятельство ее очень обрадовало, и на ее сердце стало немного теплее. Невилл от природы был очень робким и застенчивым, и сходился с людьми с большим трудом. Августа в свое время очень переживала за него, ведь он был совсем не приспособлен к самостоятельной жизни в школе, и поэтому всегда предъявляла к нему больше требований, чем положено. Она пыталась воспитать в нем железный характер и выносливость, как у своего сына, его отца, но к великому сожалению Августы, мягкости матери в нем было намного больше. Поэтому леди Лонгботтом была просто счастлива, когда мальчик подружился с Гарри Поттером и проявил себя очень смелым человеком и преданным другом.

Она подошла к кровати Невилла, и, внимательно вглядываясь в измученное лицо внука, присела на ее край. Эта сильная женщина, выглядела, сейчас такой усталой и настолько рпстерянной, что знавшие ее люди ни за что бы не поверили, что это именно та железная леди, а не кто-то другой, принявший оборотное средство.

Когда с ее сыном и невесткой случилось несчастье, ей некогда было упиваться горем, ведь на ее руках оказался годовалый малыш, требующий пристального внимания. Августа тогда спрятала боль где-то на самом дне своей души и посвятила свою жизнь воспитанию внука и заботе о больном сыне и невестке. Как же она ненавидела, когда ее начинали жалеть, таким людям, она могла так резко ответить, что у тех напрочь отбивалась охота к сочувствию вообще. Единственный смысл ее жизни, лежал сейчас здесь, прикованный к кровати, и, самое ужасное, целители никаких прогнозов не дают — ни плохих, ни хороших.

Августа склонила голову, изрядно посеребренную сединой, и скупая слеза скатилась по ее щеке. Как же ей надоело быть сильной, ведь за всю ее жизнь никто и никогда не видел, как она плачет. Женщина-кремень, этот ярлык прикрепился к ней с незапамятных времен, и она с достоинством пронесла его через всю свою жизнь.

Дверь тихонько скрипнула и в лазарет вошла МакГонагл, она подошла к своей старой знакомой сзади и тихонько положила ей руку на плече. Минерва, конечно, знала отношение Августы к жалости, но она не могла ее не поддержать.

— Мне сказали, ты хотела меня видеть, — произнесла директор.

Миссис Лонгоботтом, постаралась собрать всю свою волю в кулак и, повернувшись к директрисе, как можно уверенней начала разговор:

— Здравствуй Минерва. Я бы хотела с тобой переговорить.

— Если ты на счет перевозки Невилла в Мунго, то мы все уже уладили, это должно произойти в ближайшее время,— перебила ее директор.

— Я как раз об этом и хотела поговорить, — в ее голосе чувствовалось волнение, — Мне бы хотелось, что бы мой внук остался здесь, в Хогвартсе, — увидев удивленный взгляд директрисы, она решила пояснить, — Дело в том, что магическая лечебница, сплошь и рядом пропитана безнадежностью. Уж поверь, за столько лет я насмотрелась и мне кажется, что мой внук там никогда не поправится, а скорее наоборот... — и она тяжело вздохнула, — Я заметила, что здесь к нему приходят друзья, а там он будет лежать совсем один от одного моего прихода, до другого.

— Если ты так хочешь, конечно, пусть Невилл остается здесь. Я уверенна Поппи за ним будет ухаживать не хуже, чем специалисты из Мунго, — проговорила Минерва.

Августу устроил ответ директрисы, но это было еще не все о чем она хотела с ней поговорить и волшебница продолжила:

— Я бы хотела попросить твоего разрешения пожить какое-то время здесь, в Хогвартсе, что бы быть поближе к внуку. Если это, конечно, возможно? — данные слова гордой Августе дались особенно тяжело, так как она не привыкла, никого не о чем просить.Просить других людей о чем-либо было не в ее правилах. Даже будучи совсем маленькой девочкой, Августа не позволяла себе унижаться до просьб, хотя с годами поняла, что подобное поведения не всегда правильно, но привычки старой леди устоялись уже слишком давно.

МакГонагл с пониманием поглядела на старую знакомую и произнесла:

— Думаю, с этим проблем не будет. Я сейчас же распоряжусь, чтобы тебе подготовили одну из комнат преподавателей. А ты пока побудь с внуком.

Минерва поспешно удалилась из лазарета, она была очень рада, что хоть чем-нибудь могла помочь, своей однокурснице.

А миссис Лонгботтом еще долго не отходила от Невилла, держа его за руку. Августа рассказывала, ему о том, что все его очень ждут и просила не валять дурака, а поскорей выздоравливать, а то еще один учебный год, пойдет насмарку и в противном случае ему уже довольно взрослым дядечкой придется заканчивать школу. Ей показалось, что при этих словах ее внук даже улыбнулся и у старой волшебницы, сразу появилась надежда, что все будет хорошо.

* * *

У Джинни весь день прошел, как в тумане, поход с Грейнджер в Хогсмид, уже не приносил былой радости. Она машинально заходила вслед за подругой во все магазинчики, даже не смотря на прилавки, как не пыталась растормошить ее Гермиона, все было без толку. Из головы девушки никак не выходили последние несколько встреч со слизеринцем. И те, когда он был обычным веселым парнем, и та встреча, когда, казалось, в Драко Малфоя вновь вселился ненавидящий всех и вся Пожиратель смерти. Тогда его поведение, было более чем странным. Всего за каких-то несколько часов, такая перемена, по мнению Джинни, не могла произойти. Уже целую неделю Джинни в тайне надеялась где-то случайно встретить его, но создавалось такое ощущение, что Драко провалился сквозь землю.

Ни в Большом зале, ни на спаренных уроках по зельям и прорицанию он так и не появился. Девушка даже Невилла стала навещать в два раза чаще, что бы лишний раз проверить, нет ли там Малфоя. Конечно, это была глупая идея — Малфой и Лонгботтом никогда не были ни то что друзьями, а даже приятелями. Если честно, Джинни даже не могла припомнить, чтобы они хоть раз поговорили... Но визиты в лазарет давали девушке какую-то странную надежду на встречу с человеком, который точно поставил себе целью избегать ее как можно дольше. А так как из враждебного факультета знакомых у нее больше не было, спросить о том, куда же все-таки подевался парень, она ни у кого не могла.

От чего-то, тревога на сердце девушки никак не хотела проходить, не ведение сводило ее с ума, но она поставила себе цель, во что бы то ни стало, во всем разобраться.

Вот и сейчас Джинни шла по темным коридорам замка, погруженная в собственные мысли. Неожиданно мимо нее пронесся молодой парень, чуть не сбив ее с ног, только на повороте в свете свечей мелькнула светлая макушка. Она не раздумывая, понеслась вслед за ним, в надежде, что это был именно он. Фигура парня скрылась за дверью мужского туалета, Джинни осторожно подошла поближе и прислонила свое ухо к двери.

По ту сторону двери, Драко, голова которого просто разламывалась от адской боли, пытался отдышаться от быстрого бега. Уже целую неделю эта мигрень не давала ему покоя, да еще эти резкие перепады настроения просто выводила его из себя. В последнее время, он даже на людях показаться боялся, порой его одолевала такая всепоглощающая злость и ненависть, что ему становилось страшно и за себя, и за окружающих его людей. Уже, какой день он жил, как затворник, даже на занятия перестал ходить, прикрываясь плохим самочувствием. А чувствовал он себя и на самом деле паршиво, микстуры школьной медсестры лишь первое время ненадолго заглушали боль, а сейчас даже они перестали помогать. И постоянно бегать в лазарет ему тоже не хотелось, заподозрят, что с ним что-то не то, и упекут в Мунго за милую душу, а перспектива оказаться сейчас в магической лечебнице его совсем не прельщала.

Драко начал догадываться, что с ним, что-то происходит, он, как мог, сопротивлялся внутреннему негативу, но что-то неизвестное все равно одерживало вверх, одаривая нестерпимой болью в голове. В те редкие моменты просветления, Малфой просто спал, а иначе его вымотанный до предела организм такой нагрузки не выдержал бы. Самое главное в его мыслях будто впечаталась одна единственная цель, быть к Поттеру и его друзьям, как можно ближе, как будто его собственная жизнь зависела от этой троицы. Но, к сожалению, сейчас из-за постоянно переполняющего чувства агрессии, Малфой этого сделать не мог.

Очередной приступ боли, заставил парня зажмуриться изо всех сил, так что перед глазами запрыгали красные пятна и из его груди вырвался дикий крик. Он машинально открыл кран и подставил руки под поток холодной воды, что бы ополоснуть лицо, но живительная влага не оказала ожидаемого облегчения. Драко стиснул зубы, что бы вновь не закричать, он упал на колени, так как рассудок уже начал покидать его, парень оперся ладонями о пол и истошно прокричал:

— Я не выдержу больше. Что со мной?

Джинни затаив дыхание прислушивалась к каждому шороху за дверью. К счастью, из-за позднего часа, по коридору уже никто не ходил, а то если бы кто-нибудь увидел ее у мужского туалета, то на утро непристойных разговоров было бы не избежать. Когда Уизли услышала леденящий крик парня, у нее все внутри похолодело, и она замерла в ожидании. Только после того, как сквозь звуки льющейся воды она расслышала произнесенные юношей слова, она набралась смелости и ворвалась в комнату.

Джинни увидела Драко на полу, корчащегося от боли, она опустилась на колени рядом с ним и приподняла его лицо, что бы посмотреть на него. Когда их взгляды встретились, он на мгновенье замер, и девушка наконец-то увидела того самого парня который был с ней тогда на башне. В глазах слизеринца опять были спокойствие и умиротворение.

Малфой очень был удивлен, что с появлением гриффиндорки, его разум, стал вновь к нему возвращаться, и боль мгновенно испарилась, как будто ее и не было вовсе. Джинни обеспокоенно смотрела на него, и ей не терпелось узнать, что же здесь произошло.

— Я услышала крик и решила зайти посмотреть, не нужна ли помощь, — дрожащим голосом произнесла она, — Что с тобой случилось?

Малфой поняв, наконец, что может двигаться, встал с колен и помог подняться девушке, а затем ответил на ее вопрос:

— Я просто поскользнулся. Пол очень скользкий.

— Ты кричал, — не унималась девушка.

— Так я ударился головой, — Драко еще раз решил сказать ей неправду и потер мнимое ушибленное место. Он не хотел распространяться о своей проблеме, так как она может счесть его слабаком, узнав, что от головной боли, он кричит криком и убегает в туалет. А если он поведает ей о своей внутренней борьбе с самим собой, то подумает, что он вообще умом тронулся. Малфой до последнего времени хотел предстать перед Джинни в более выигрышном свете, а не в уборной на полу в мокрой рубашке и как никогда растрепанными волосами.

— Так уж вышло, — произнес Драко, и натянуто улыбнулся, увидев ее недоверчивый взгляд. Но временное затишье постепенно стало проходить, и он внезапно почувствовал, как у него внутри закипела такая злость, что он готов был сейчас разорвать кого угодно. Драко очень испугался за девушку, так как он понял, что очень скоро он не сможет себя контролировать и Джинни может пострадать. Он из последних сил постарался взять себя в руки и чуть слышно произнес:

— Уходи.

Она не могла понять, что же с ним все-таки происходит и отрицательно махнула головой, дав понять, что уходить она не собирается.

— Но ты должна уйти, — уже умолял Драко, но почувствовав, что вот-вот ситуация выйдет из-под контроля закричал:

— Беги.

Джинни просто остолбенела, увидев, как он стал меняться просто на глазах и почувствовала на себе его ледяной взгляд. Голос Драко немедленно привел ее в чувства, и она быстро сорвалась с места и, не оглядываясь, выбежала из комнаты. Она бежала по коридору школы и сквозь стук ее каблуков о пол, было слышно, как там, в туалетной комнате, все переворачивалось вверх дном. Джинни немного отдышалась, перед тем, как войти в гостиную, чтобы избежать лишних вопросов от любопытных однокурсников, и войдя внутрь направилась сразу в свою комнату.

Убедившись, что в спальне никого нет, девушка с облегчением вздохнула, ведь сейчас ей не придется поддерживать бессмысленные разговоры подруг, и она спокойно может все обдумать.

Джинни неожиданно поймала себя на мысли, что уже который день, Драко не выходит у нее из головы, и ведь неспроста у нее возникло желание самоотверженно спасать Малфоя, может быть даже рискуя своей жизнью. Этот парень полностью завладел сердцем гриффиндорки и девушка начала замечать, что тот трепет, который она испытывала когда-то при встрече с Гарри, она переживает вновь, лишь мысленно вспомнив о Драко.

Теперь Джинни была абсолютно уверена, что ее подозрение на счет Малфоя не были беспочвенными и с ним точно что-то происходит. И это что-то ничем хорошим закончиться не может. Возможно, все-таки Луна права, и в школе появился какой-то злой дух, который вселяется в студентов. Невилл уже в лазарете и, судя по расстроенному лицу мадам Помфри дела у него идут неважно. И девушке совсем не хотелось, чтобы рядом с ним на больничной койке оказался и Драко.

О том, что случилось сегодня вечером, она решила никому не рассказывать, так как другие точно не поймут, как она так поздно, не с того ни с чего оказалась рядом с Драко в мужском туалете. Джинни точно решила, что сделает все возможное, чтобы помочь парню. Пусть ей придется пересмотреть сотни книг в школьной библиотеке, но она найдет способ избавить Малфоя от подобных наваждений. Ну и пусть друзья не поверили, ей, она не отступит от намеченной цели, и без их помощи справится совсем.

Глава 28

Рон вбежал в спальню и звучно хлопнул дверью, тем самым дав понять сидящим в гостиной, что его сейчас лучше не трогать. Он лег на кровать прямо в одежде и стал обдумывать все, что сегодня произошло.

"Предположим, что между Гарри и Адель что-то есть. Но не думаю, что за столь короткий срок их отношения смогли зайти очень далеко. С нерешительностью моего друга это вообще невозможно, — стал размышлять Рон, — Да когда он вообще успел с ней познакомиться, мы ведь всего полмесяца в Хогвартсе, а посещаем Хогсмид и того меньше? Гарри давно уже мыслями где-то не здесь, а вот о чем он думает на самом деле, известно лишь ему одному. Бывший "Избранный", конечно, всегда был немногословен и все держал в себе, но таким событием, как влюбленность не поделиться с лучшим другом... Да о чем я вообще веду речь! О таких личных вещах он никогда даже и не заикался, в отличие от меня. Я по сравнению с ним, открытый и сразу говорю правду-матку. Но вот почему я не поделился с Гарри своей симпатией к Адель?" — сам себя стал укорять он, — "Вот в этом и есть моя главная ошибка. А я, глупец, друга обвиняю весь день. Откуда же ему было знать, что эта девушка и мне понравится. Надо было сразу сказать ему об этом. Как говорится, на своих ошибках учатся, в следующий раз буду умнее... Но надеюсь, следующего раза не будет", — подумал Уизли и перевернулся на другой бок.

В этот момент в комнату зашел Гарри и сразу направился в ванную. Рон притворился, что уже крепко спит, так как разговаривать с другом ему очень не хотелось. Поттер долго в ванной комнате не задержался, он, взглянув на спящего Уизли, взял листок пергамента, и, подсвечивая себе Люмусом, стал что-то на нем писать. Потом осторожно подошел к тумбочке Рона и положил на нее записку, сложенную вдвое, и направился к выходу.

Как только дверь за Гарри захлопнулась, и его шаги стихли, притворяющийся спящим гриффиндорец, вскочил со своей кровати и сразу взглянул на тумбочку. Рон хоть и лежал с закрытыми глазами и не мог видеть, что здесь делал его друг, но он все прекрасно слышал. Заметив записку, юноша быстрым движением руки схватил пергамент, затем заклинанием "Инсендио" зажег свечу на стене и стал читать.

Рон, я не хотел тебя будить, но чтобы ты не волновался, решил предупредить. Сегодняшнюю ночь я проведу не в спальне, а на башне Хогвартса с Гермионой.

"Тоже мне звездочет нашелся, — возмутился Уизли, прочитав первые строчки записки, он сразу догадался, что ночью на башне можно делать только астрономию, — "Да и Гермиона хороша — занятия у нее превыше всего. Слава Мерлину, хоть меня за собой не потащили", — подумал он и стал читать дальше:

"Рон, извини, что не могу сказать тебе об этом глядя прямо в глаза. Я ведь вижу, ты уже стал обо всем догадываться, мне так перед тобой неудобно. Но это действительно так, да, я люблю ее и, возможно, всегда любил, но боялся себе в этом признаться. Поверь, если бы вы были вместе, мне бы и в голову не пришло рассказывать тебе о своих чувствах. Но так как обстоятельства изменились, я решился на этот непростой для меня шаг. Сейчас ты уже знаешь об этом, а через каких-то пару часов там, на башне, обо всем узнает и она".

Рон недоуменно смотрел на письмо: "Не могу понять, как Адель окажется на башне в Хогвартсе. Но с плащом-невидимкой для Поттера, конечно, нет ничего невозможного", — размышлял Уизли, — "Я должен ему помешать или хотя бы подслушать их разговор, — и юноша уже вскочил с кровати, но вспомнив, что в письме упоминалась и их общая подруга, сел обратно, — "Ничего не понимаю, а Гермиона им там зачем, свечку держать, что ли, будет?" — и он стал заново перечитывать записку. Как только он дочитал последнюю строчку, его лицо расплылось в улыбке.

— Он любит Гермиону! — воскликнул обрадованный гриффиндорец, — А я-то себе уже напридумывал! Хорошо, хоть в драку не полез, а то тогда бы получил за свое тугодумие от всех своих троих друзей. Это ведь совсем другое дело. Ну, Гарри, ну шифровщик. Вот увижу тебя, задам тебе хорошую трепку, чуть рассудка не лишил меня из-за переживаний. Теперь наконец-то все встало на свои места.

"Удивительно, — размышлял Уизли, — "Благодаря Адель, новость о чувствах Гарри к Гермионе у меня не вызвала никакого негатива, а даже наоборот. Я этому бесконечно рад. Он действительно сможет сделать ее счастливой. Да здравствует любовь!"

* * *

Гарри сидел в гостиной и сверлил глазами наручные часы. Время как назло тянулось долго как никогда, казалось, что оно решило проверить серьезность намерений парня. И, вполне возможно, эти бесконечные секунды давали ему возможность передумать и спрятаться в своей скорлупе. Ведь он впервые оказывался в подобном положении — с Чжоу Гарри не испытывал и сотой доли своих нынешних эмоций. С Джинни было тепло, нежно, спокойно. Спокойно, это, наверное, основное в их отношениях — возможно, девушка и переживала по его поводу, в особенности во время вынужденной разлуки, но для Гарри все было решено на долгое время вперед. И, наверное, он никогда бы не решился расстаться с сестрой Рона, если бы она сама не сделала первый шаг. За это он испытывал к девушке бесконечную благодарность. А еще к тому неизвестному, который догадался снять с его глаз шоры и показать истинные чувства к лучшей подруге. И в эти томительные минуты ожидания Гарри со всей ясностью понял, что даже если Гермиона не примет его чувств прямо сейчас, он будет упорно ее добиваться.

Студенты потихоньку начинали расходиться по своим комнатам, и в гостиной становилось все тише. Гермиона все так же читала книгу, она уютно устроилась в кресле, поджав под себя ноги, и укуталась в плед. Девушка выглядела немного усталой и даже грустной, что очень расстроило Гарри. Ему так хотелось поскорей поднять ей настроение, но нужно было следовать назначенному плану и дождаться положенного времени. Он поймал себя на мысли, что за все годы учебы они с Роном даже не пытались проявить фантазию и как-то по-особому поздравить свою подругу. Все ограничивалось банальным "С днем рождения!" с утра и вручением подарка, впопыхах купленного в Хогсмиде. Это в том случае, если они вообще не забывали о ее дне рождения, а потом неловко пытались поздравить подругу позже, придумывая себе всевозможные оправдания.

Вскоре наступил час "Х", на часах было без пятнадцати двенадцать.

"Пора действовать", — сам себе сказал Гарри и встал с дивана. Он сейчас выглядел как никогда опрятно и ухоженно. Не то чтобы раньше парень был редкостным неряхой, нет, скорее со всеми этими глобальными проблемами ему было не до своего внешнего вида, да и обноски кузена не придавали ему привлекательности даже в своих глазах.Но сейчас парень не хотел выглядеть в глазах любимой девушки оборванцем и одел купленные Кикимером обновки. Гарри очень шел этот темно синий джемпер одетый поверх белой сорочки, и черные джинсы отлично дополняли комплект.

Гарри подошел к Гермионе, и его сердце так заколотилось, что казалось еще чуть-чуть, и оно могло выпрыгнуть из груди. Он собрался с духом и произнес.

— Мне очень нужна твоя помощь, — Гарри решил не выдавать все секреты сразу, а сыграть на ее отзывчивости.

Гермиона устало подняла на него глаза и спросила:

— В чем именно заключается помощь?

— У меня проблемы с домашней работой по астрономии, я прослушал последнюю лекцию и теперь ничего не пойму.

— Могу тебе показать, как его выполнила я, но только ради исключения, — недовольно сказала она. Гермиона жутко не любила, когда тупо списывают задание.

Поняв, что разговор зашел совсем в другую сторону, Гарри решил подойти к этому вопросу с другой стороны.

— Нет, я хочу, чтобы ты мне наглядно объяснила тему про созвездие Ориона, — юноша не поленился заранее заглянуть в конспект, чтобы быть во всеоружии, если возникнет нестандартная ситуация, подобная этой.

— Но в таком случае нужно взять разрешение и подняться на башню, — произнесла Гермиона и закрыла свою книгу, — Но сейчас получить разрешение невозможно, уже очень поздно.

— Сколько раз тебе можно говорить, — с лукавой улыбкой произнес Гарри, — Нет ничего невозможного. Разрешение получено, и мы можем с чистой совестью в этот поздний час покинуть гостиную.

Гермиона удивленно взглянула на него и заметила блеск в его глазах. "Что-то здесь не так", — заподозрила девушка, глаза Гарри загорались подобным блеском, когда он что-то затевал, но обычно все шалости он старался провернуть, конечно же, с Роном. — "С каких это пор Гарри стал переживать оттого, что не выучил урок. Да такого никогда не было, я вечно сама заставляла их выполнять задания, постоянно напоминая об этом. А сейчас инициатива исходит именно от него. Удивительно", — сомнения постепенно овладевали ей все больше, — "Мне кажется, если я пойду сейчас с ним, то ничего не потеряю. Буду очень рада, если за все года, что провели мы в Хогвартсе, я все-таки на последнем курсе сумела привить стремление к знаниям хотя бы Гарри.

— Ну ладно, раз ты все заранее предусмотрел, так уж и быть, пошли, — произнесла она и встала с кресла.

Гарри предусмотрительно взял с собой плед, и они направились к выходу. Полная дама была очень недовольна, что ее потревожили в такой поздний час, и она погрозилась, назло им, неожиданно сменить пароль и на обратном пути не впустить их внутрь. Ребят это очень позабавило, ночная прогулка по Хогвартсу напомнила им былые времена и, вспоминая свои приключения, Гарри и Гермиона весело скоротали время по дороге к башне.

Приближаясь к заветному месту, Грейнджер не оставляло странное предчувствие чего-то необычного. Она и сама не могла себе объяснить, откуда оно вообще взялось. Боясь потерять над собой контроль, Гермиона глубоко вдохнула бодрящий холодный воздух, надеясь, что это прояснит ее разум, но наоборот, еще острее почувствовала волнение от присутствия Гарри рядом с собой. Когда они приблизились к лестнице, он заботливо укутал ее в плед и, обняв за плечи, повел наверх.

Привыкнув к полутемному освещению школьных коридоров, по которым всегда прокладываешь себе путь, словно на ощупь, то великолепие, которое предстало перед Гермионой, заставило ее зажмуриться. Она сначала приоткрыла один глаз, потом второй и в первый раз не поверила своим собственным глазам. Такой волшебно украшенной комнаты она никогда не видела, даже убранство зала на свадьбе Билла и Флер меркло по сравнению с этим.

В центре площадки стоял изящный столик на изогнутых ножках, накрытый на две персоны. Все вокруг: перила, стены и даже пол, были украшены разнообразными цветами, от которых исходил благоухающий запах. Возле каждого цветка кружился маленький светлячок, и вся комната была усеяна их мерцающим светом. Со стороны казалось, что все прибывало в каком-то таинственном движении. Где-то вдалеке непринужденно играла скрипка, настраивая на романтический лад.

Гарри подумал, не переборщили ли эльфы с украшениями, но увидев восторженный взгляд, Гермионы, как у ребенка перед рождеством, убедился, что домовики все сделали правильно. Взглянув уже в последний раз на часы, юноша убедился, что уже следующий день начался и, взяв девушку за руку, увлек ее за собой.

— Куда ты меня ведешь? Неужели это еще не все? — удивленно спросила Гермиона.

— Это только начало, — чарующие произнес он, подводя ее к украшенному ограждению.

И как только они встали на участок площадки освещенный луной, прямо в воздухе, одна за другой, стали проявляться серебряные мерцающие буквы, которые складывались в самые заветные слова.

Я люблю тебя, Гермиона

С днем рождения!!!

Гермиона смотрела на это зрелище, как завороженная, и не могла поверить, что это происходит сейчас именно с ней.

Поттер подошел к ней сзади и обнял ее, в данный момент он мысленно благодарил Элизабет за такой дельный совет приобрести лунный проявитель. А иначе он никогда не решился бы сам произнести эти слова вслух. Или так романтическая обстановка на него подействовала или Гарри действительно в этот момент осмелел, он наклонился к ней и прямо ей на ушко шепотом произнес:

— Я люблю тебя всем сердцем. С днем рождения!

Гермиона резко повернулась к нему и посмотрела на него глазами полными слез, а затем уткнулась ему в грудь и зарыдала.

Такого поворота событий Гарри точно не ожидал, он обнял ее покрепче и спросил:

-Тебе не понравилось?

Вместо ответа она отрицательно махнула головой.

— Тогда откуда на твоих глазах слезы? Наверное, ты не можешь ответить мне взаимностью, — сделал выводы Гарри и погладил ее по голове, — Не надо, не плачь, — словно маленькую успокаивал он ее, — Я все пойму и мы останемся хорошими друзьями как раньше, — эти слова давались ему очень тяжело.

— Что? Друзьями? Ни за что! — возмутилась Гермиона, подняв на него заплаканное лицо , — Какой же ты все-таки глупый, — утирая слезы, произнесла она, — Я люблю тебя так, как никого никогда не любила, — и она бросилась ему на шею и уже на ухо прошептала ему:

-Я боялась, что ты никогда на это не решишься.

— Если честно, я тоже этого боялся больше всего, — произнес чуть слышно он и улыбнулся. Затем Гарри немного ослабил свои объятья, позволив себе взглянуть ей прямо в лицо. Их глаза встретились, он провел рукой по ее щеке, утирая блестящие слезинки. "Надо же, она даже когда плачет божественно красива", — подумал Гарри и больше не смог себя сдерживать, приблизив свое лицо к ее лицу. Его губы слегка коснулись полураскрытых губ девушки, но ему показалось это ничтожно малым, и он прильнул к ней в страстном поцелуе. Гермиона, в свою очередь, обняла своими руками его крепкую шею и всем телом прижалась к нему как можно ближе, пытаясь каждой своей клеточкой почувствовать его. Эти двое еще долго не могли насладиться друг другом, синий плед уже давно лежал у них в ногах , но разгоряченные влюбленные еще не скоро заметили это. Когда они наконец-то смогли оторваться друг от друга, Гарри таинственно произнес:

— Это еще не все. У меня есть для тебя еще один подарок, — он, взяв ее за руку и повел к накрытому столу.

— Еще подарок? — удивлению Гермионы не было предела.

Он сел напротив нее и взял со стола красиво украшенную бархатную коробочку и приоткрыл ее.

— Я выбрал это украшение специально для тебя у очень милого ювелира, — произнес он и стал наблюдать за ее реакцией.

— Какое оно красивое, — Гермиона смотрела на него как завороженная, — У меня даже слов нет, чтобы выразить то, что я сейчас чувствую, и у нее в глазах опять заблестели слезы.

— Только не вздумай опять плакать, — испуганно произнес он, протягивая ей коробочку.

— Нет. Я больше не буду, — проговорила она и улыбнулась, — Помоги мне его одеть.

Гарри взял цепочку с подвеской в свои руки, подошел к ней сзади и, приподняв ее густые волосы, застегнул замочек. Ей так шло это украшение, усыпанная камушками подвеска переливалась в свете свечи всеми цветами радуги, делая Гермиону еще привлекательной.

Девушка радовалась происходящему как ребенок, ее смех и улыбки были бальзамом на сердце Гарри. Он просто сидел и наслаждался обществом любимой девушки. Во время запоздалого ужина Гарри поведал Гермионе историю мистера Браина, и они оба сделали соответствующие выводы на счет миссис Лонгбботом. Ребята очень обрадовались, что, возможно, скоро еще два любящих сердца могут воссоединиться. Грейнджер решила взять на себя непростую миссию и все заранее проверить, чтобы ни в коем случае не допустить ошибки.

Вдоволь насытившись вкусной едой, Гарри обратил внимание на чарующие звуки скрипки, он встал со своего места и пригласил Гермиону на танец. Хоть он и не умел танцевать, но Гарри так хотелось находиться к ней сейчас как можно ближе. Они двигались в такт прекрасной мелодии, позабыв обо всем на свете. Гермиона положила голову ему на плечо, и в этот момент наверно не было счастливей человека на земле, чем она, может, только Гарри являлся исключением. Чувствовать присутствие рядом той, о которой еще недавно он не смел и мечтать, было больше чем блаженство, и от избытка чувств он нежно поцеловал ее в макушку и плавно приблизился к ее ушку.

— Ой, щекотно, — засмеялась она и посмотрела на него, — А скажи честно, ты сам это организовал или...

— Сам, конечно, — уверенно произнес Гарри, — Может, только, немного эльфы помогли. Но ты же не будешь меня за это ругать? — он виновато уставился на нее, вспомнив, какого всегда была мнения Гермиона об эксплуатации эльфов.

Когда она увидела его испуганный взгляд, девушка весело рассмеялась:

— Нет, конечно. Значит игрой на скрипке, нас радует домовик? Я хочу с ним познакомиться, — зная Гермиону, такого поворота событий можно было ожидать.

Гарри улыбнулся своей любимой и проводил ее к столу, а сам отлучился ненадолго. Через мгновение он вернулся в сопровождении эльфа, который бережно держал в своих руках старую скрипку. Юноша предложил домовику присесть за стол, а сам встал за спиной Гермионы, обняв ее руками за плечи.

— Здравствуйте. Меня зовут Гермиона, — начала девушка разговор, — А вас как зовут? — она обратилась к эльфу на вы, учитывая его довольно преклонный возраст.

— Меня зовут Сваит, мисс, — проговорил домовик и так низко поклонился, что чуть не свалился со стула.

— Вы потрясающе играете на скрипке. Кто вас научил этому?

Сваит поерзал немного на своем месте и начал свой рассказ:

— До того, как я попал в Хогвартс, я жил в семье мистера Торена. Он был потрясающим волшебником и человеком доброй души, его жена умерла очень рано, а детьми они так и не успели обзавестись. К сожалению, хозяин больше не захотел жениться и последние свои годы был очень одинок. Ваш покорный слуга, как мог, старался скрасить хозяину одиночество. Мистер Торен очень хорошо играл на скрипке и долгими зимними вечерами он учил меня этому искусству. А когда его не стало, — домовик шмыгнул носом и утер глаза от проступивших слез, — Я не мог ее оставить там, — проговорил он, указывая на ветхий от времени инструмент, — Хозяин еще при жизни наказал забрать ее с собой. Он хотел, чтобы ее звуки и после его смерти приносили радость, — и эльф трогательно прижал скрипку к груди.

Гермиону очень расстроил рассказ домовика, и она вслед за ним стала утирать слезы с глаз. Гарри наклонился к ней и нежно поцеловал в щеку, растрогавшись ее сентиментальностью, потом обратился к домовику:

— Сваит, огромное тебе спасибо. Можешь уже идти.

Эльф резво вскочил со стула, и, низко раскланявшись, вмиг удалился, как будто его здесь и не было вовсе.

Гарри сел на свое место и, взяв руки Гермионы в свои, полушепотом произнес:

-Ты помнишь Винки?

-Угу, — и Гермиона утвердительно махнула головой.

— Я узнал, что Сваит по уши влюблен в нее, но он еще нерешительнее меня, представляешь, он уже три года боится ей признаться в этом.

— Не может быть! — воскликнула она и посильнее укуталась в плед.

— Я, конечно, со своей стороны, дал ему парочку советов, на всякий случай, — проговорил Гарри и сам рассмеялся от того, что сказал.

Гермиона тоже не заставила себя долго ждать и рассмеялась вместе с ним, затем немного успокоившись, добавила:

— Все-таки любовь — это потрясающее чувство!

Они еще долго сидели на площадке башни, обнявшись друг с другом и никто, кроме, конечно, Рона, не догадывался, как им хорошо вместе.

Глава 28

Рон вбежал в спальню и звучно хлопнул дверью, тем самым дав понять сидящим в гостиной, что его сейчас лучше не трогать. Он лег на кровать прямо в одежде и стал обдумывать все, что сегодня произошло.

"Предположим, что между Гарри и Адель что-то есть. Но не думаю, что за столь короткий срок их отношения смогли зайти очень далеко. С нерешительностью моего друга это вообще невозможно, — стал размышлять Рон, — Да когда он вообще успел с ней познакомиться, мы ведь всего полмесяца в Хогвартсе, а посещаем Хогсмид и того меньше? Гарри давно уже мыслями где-то не здесь, а вот о чем он думает на самом деле, известно лишь ему одному. Бывший "Избранный", конечно, всегда был немногословен и все держал в себе, но таким событием, как влюбленность не поделиться с лучшим другом... Да о чем я вообще веду речь! О таких личных вещах он никогда даже и не заикался, в отличие от меня. Я по сравнению с ним, открытый и сразу говорю правду-матку. Но вот почему я не поделился с Гарри своей симпатией к Адель?" — сам себя стал укорять он, — "Вот в этом и есть моя главная ошибка. А я, глупец, друга обвиняю весь день. Откуда же ему было знать, что эта девушка и мне понравится. Надо было сразу сказать ему об этом. Как говорится, на своих ошибках учатся, в следующий раз буду умнее... Но надеюсь, следующего раза не будет", — подумал Уизли и перевернулся на другой бок.

В этот момент в комнату зашел Гарри и сразу направился в ванную. Рон притворился, что уже крепко спит, так как разговаривать с другом ему очень не хотелось. Поттер долго в ванной комнате не задержался, он, взглянув на спящего Уизли, взял листок пергамента, и, подсвечивая себе Люмусом, стал что-то на нем писать. Потом осторожно подошел к тумбочке Рона и положил на нее записку, сложенную вдвое, и направился к выходу.

Как только дверь за Гарри захлопнулась, и его шаги стихли, притворяющийся спящим гриффиндорец, вскочил со своей кровати и сразу взглянул на тумбочку. Рон хоть и лежал с закрытыми глазами и не мог видеть, что здесь делал его друг, но он все прекрасно слышал. Заметив записку, юноша быстрым движением руки схватил пергамент, затем заклинанием "Инсендио" зажег свечу на стене и стал читать.

Рон, я не хотел тебя будить, но чтобы ты не волновался, решил предупредить. Сегодняшнюю ночь я проведу не в спальне, а на башне Хогвартса с Гермионой.

"Тоже мне звездочет нашелся, — возмутился Уизли, прочитав первые строчки записки, он сразу догадался, что ночью на башне можно делать только астрономию, — "Да и Гермиона хороша — занятия у нее превыше всего. Слава Мерлину, хоть меня за собой не потащили", — подумал он и стал читать дальше:

"Рон, извини, что не могу сказать тебе об этом глядя прямо в глаза. Я ведь вижу, ты уже стал обо всем догадываться, мне так перед тобой неудобно. Но это действительно так, да, я люблю ее и, возможно, всегда любил, но боялся себе в этом признаться. Поверь, если бы вы были вместе, мне бы и в голову не пришло рассказывать тебе о своих чувствах. Но так как обстоятельства изменились, я решился на этот непростой для меня шаг. Сейчас ты уже знаешь об этом, а через каких-то пару часов там, на башне, обо всем узнает и она".

Рон недоуменно смотрел на письмо: "Не могу понять, как Адель окажется на башне в Хогвартсе. Но с плащом-невидимкой для Поттера, конечно, нет ничего невозможного", — размышлял Уизли, — "Я должен ему помешать или хотя бы подслушать их разговор, — и юноша уже вскочил с кровати, но вспомнив, что в письме упоминалась и их общая подруга, сел обратно, — "Ничего не понимаю, а Гермиона им там зачем, свечку держать, что ли, будет?" — и он стал заново перечитывать записку. Как только он дочитал последнюю строчку, его лицо расплылось в улыбке.

— Он любит Гермиону! — воскликнул обрадованный гриффиндорец, — А я-то себе уже напридумывал! Хорошо, хоть в драку не полез, а то тогда бы получил за свое тугодумие от всех своих троих друзей. Это ведь совсем другое дело. Ну, Гарри, ну шифровщик. Вот увижу тебя, задам тебе хорошую трепку, чуть рассудка не лишил меня из-за переживаний. Теперь наконец-то все встало на свои места.

"Удивительно, — размышлял Уизли, — "Благодаря Адель, новость о чувствах Гарри к Гермионе у меня не вызвала никакого негатива, а даже наоборот. Я этому бесконечно рад. Он действительно сможет сделать ее счастливой. Да здравствует любовь!"

* * *

Гарри сидел в гостиной и сверлил глазами наручные часы. Время как назло тянулось долго как никогда, казалось, что оно решило проверить серьезность намерений парня. И, вполне возможно, эти бесконечные секунды давали ему возможность передумать и спрятаться в своей скорлупе. Ведь он впервые оказывался в подобном положении — с Чжоу Гарри не испытывал и сотой доли своих нынешних эмоций. С Джинни было тепло, нежно, спокойно. Спокойно, это, наверное, основное в их отношениях — возможно, девушка и переживала по его поводу, в особенности во время вынужденной разлуки, но для Гарри все было решено на долгое время вперед. И, наверное, он никогда бы не решился расстаться с сестрой Рона, если бы она сама не сделала первый шаг. За это он испытывал к девушке бесконечную благодарность. А еще к тому неизвестному, который догадался снять с его глаз шоры и показать истинные чувства к лучшей подруге. И в эти томительные минуты ожидания Гарри со всей ясностью понял, что даже если Гермиона не примет его чувств прямо сейчас, он будет упорно ее добиваться.

Студенты потихоньку начинали расходиться по своим комнатам, и в гостиной становилось все тише. Гермиона все так же читала книгу, она уютно устроилась в кресле, поджав под себя ноги, и укуталась в плед. Девушка выглядела немного усталой и даже грустной, что очень расстроило Гарри. Ему так хотелось поскорей поднять ей настроение, но нужно было следовать назначенному плану и дождаться положенного времени. Он поймал себя на мысли, что за все годы учебы они с Роном даже не пытались проявить фантазию и как-то по-особому поздравить свою подругу. Все ограничивалось банальным "С днем рождения!" с утра и вручением подарка, впопыхах купленного в Хогсмиде. Это в том случае, если они вообще не забывали о ее дне рождения, а потом неловко пытались поздравить подругу позже, придумывая себе всевозможные оправдания.

Вскоре наступил час "Х", на часах было без пятнадцати двенадцать.

"Пора действовать", — сам себе сказал Гарри и встал с дивана. Он сейчас выглядел как никогда опрятно и ухоженно. Не то чтобы раньше парень был редкостным неряхой, нет, скорее со всеми этими глобальными проблемами ему было не до своего внешнего вида, да и обноски кузена не придавали ему привлекательности даже в своих глазах.Но сейчас парень не хотел выглядеть в глазах любимой девушки оборванцем и одел купленные Кикимером обновки. Гарри очень шел этот темно синий джемпер одетый поверх белой сорочки, и черные джинсы отлично дополняли комплект.

Гарри подошел к Гермионе, и его сердце так заколотилось, что казалось еще чуть-чуть, и оно могло выпрыгнуть из груди. Он собрался с духом и произнес.

— Мне очень нужна твоя помощь, — Гарри решил не выдавать все секреты сразу, а сыграть на ее отзывчивости.

Гермиона устало подняла на него глаза и спросила:

— В чем именно заключается помощь?

— У меня проблемы с домашней работой по астрономии, я прослушал последнюю лекцию и теперь ничего не пойму.

— Могу тебе показать, как его выполнила я, но только ради исключения, — недовольно сказала она. Гермиона жутко не любила, когда тупо списывают задание.

Поняв, что разговор зашел совсем в другую сторону, Гарри решил подойти к этому вопросу с другой стороны.

— Нет, я хочу, чтобы ты мне наглядно объяснила тему про созвездие Ориона, — юноша не поленился заранее заглянуть в конспект, чтобы быть во всеоружии, если возникнет нестандартная ситуация, подобная этой.

— Но в таком случае нужно взять разрешение и подняться на башню, — произнесла Гермиона и закрыла свою книгу, — Но сейчас получить разрешение невозможно, уже очень поздно.

— Сколько раз тебе можно говорить, — с лукавой улыбкой произнес Гарри, — Нет ничего невозможного. Разрешение получено, и мы можем с чистой совестью в этот поздний час покинуть гостиную.

Гермиона удивленно взглянула на него и заметила блеск в его глазах. "Что-то здесь не так", — заподозрила девушка, глаза Гарри загорались подобным блеском, когда он что-то затевал, но обычно все шалости он старался провернуть, конечно же, с Роном. — "С каких это пор Гарри стал переживать оттого, что не выучил урок. Да такого никогда не было, я вечно сама заставляла их выполнять задания, постоянно напоминая об этом. А сейчас инициатива исходит именно от него. Удивительно", — сомнения постепенно овладевали ей все больше, — "Мне кажется, если я пойду сейчас с ним, то ничего не потеряю. Буду очень рада, если за все года, что провели мы в Хогвартсе, я все-таки на последнем курсе сумела привить стремление к знаниям хотя бы Гарри.

— Ну ладно, раз ты все заранее предусмотрел, так уж и быть, пошли, — произнесла она и встала с кресла.

Гарри предусмотрительно взял с собой плед, и они направились к выходу. Полная дама была очень недовольна, что ее потревожили в такой поздний час, и она погрозилась, назло им, неожиданно сменить пароль и на обратном пути не впустить их внутрь. Ребят это очень позабавило, ночная прогулка по Хогвартсу напомнила им былые времена и, вспоминая свои приключения, Гарри и Гермиона весело скоротали время по дороге к башне.

Приближаясь к заветному месту, Грейнджер не оставляло странное предчувствие чего-то необычного. Она и сама не могла себе объяснить, откуда оно вообще взялось. Боясь потерять над собой контроль, Гермиона глубоко вдохнула бодрящий холодный воздух, надеясь, что это прояснит ее разум, но наоборот, еще острее почувствовала волнение от присутствия Гарри рядом с собой. Когда они приблизились к лестнице, он заботливо укутал ее в плед и, обняв за плечи, повел наверх.

Привыкнув к полутемному освещению школьных коридоров, по которым всегда прокладываешь себе путь, словно на ощупь, то великолепие, которое предстало перед Гермионой, заставило ее зажмуриться. Она сначала приоткрыла один глаз, потом второй и в первый раз не поверила своим собственным глазам. Такой волшебно украшенной комнаты она никогда не видела, даже убранство зала на свадьбе Билла и Флер меркло по сравнению с этим.

В центре площадки стоял изящный столик на изогнутых ножках, накрытый на две персоны. Все вокруг: перила, стены и даже пол, были украшены разнообразными цветами, от которых исходил благоухающий запах. Возле каждого цветка кружился маленький светлячок, и вся комната была усеяна их мерцающим светом. Со стороны казалось, что все прибывало в каком-то таинственном движении. Где-то вдалеке непринужденно играла скрипка, настраивая на романтический лад.

Гарри подумал, не переборщили ли эльфы с украшениями, но увидев восторженный взгляд, Гермионы, как у ребенка перед рождеством, убедился, что домовики все сделали правильно. Взглянув уже в последний раз на часы, юноша убедился, что уже следующий день начался и, взяв девушку за руку, увлек ее за собой.

— Куда ты меня ведешь? Неужели это еще не все? — удивленно спросила Гермиона.

— Это только начало, — чарующие произнес он, подводя ее к украшенному ограждению.

И как только они встали на участок площадки освещенный луной, прямо в воздухе, одна за другой, стали проявляться серебряные мерцающие буквы, которые складывались в самые заветные слова.

Я люблю тебя, Гермиона

С днем рождения!!!

Гермиона смотрела на это зрелище, как завороженная, и не могла поверить, что это происходит сейчас именно с ней.

Поттер подошел к ней сзади и обнял ее, в данный момент он мысленно благодарил Элизабет за такой дельный совет приобрести лунный проявитель. А иначе он никогда не решился бы сам произнести эти слова вслух. Или так романтическая обстановка на него подействовала или Гарри действительно в этот момент осмелел, он наклонился к ней и прямо ей на ушко шепотом произнес:

— Я люблю тебя всем сердцем. С днем рождения!

Гермиона резко повернулась к нему и посмотрела на него глазами полными слез, а затем уткнулась ему в грудь и зарыдала.

Такого поворота событий Гарри точно не ожидал, он обнял ее покрепче и спросил:

-Тебе не понравилось?

Вместо ответа она отрицательно махнула головой.

— Тогда откуда на твоих глазах слезы? Наверное, ты не можешь ответить мне взаимностью, — сделал выводы Гарри и погладил ее по голове, — Не надо, не плачь, — словно маленькую успокаивал он ее, — Я все пойму и мы останемся хорошими друзьями как раньше, — эти слова давались ему очень тяжело.

— Что? Друзьями? Ни за что! — возмутилась Гермиона, подняв на него заплаканное лицо , — Какой же ты все-таки глупый, — утирая слезы, произнесла она, — Я люблю тебя так, как никого никогда не любила, — и она бросилась ему на шею и уже на ухо прошептала ему:

-Я боялась, что ты никогда на это не решишься.

— Если честно, я тоже этого боялся больше всего, — произнес чуть слышно он и улыбнулся. Затем Гарри немного ослабил свои объятья, позволив себе взглянуть ей прямо в лицо. Их глаза встретились, он провел рукой по ее щеке, утирая блестящие слезинки. "Надо же, она даже когда плачет божественно красива", — подумал Гарри и больше не смог себя сдерживать, приблизив свое лицо к ее лицу. Его губы слегка коснулись полураскрытых губ девушки, но ему показалось это ничтожно малым, и он прильнул к ней в страстном поцелуе. Гермиона, в свою очередь, обняла своими руками его крепкую шею и всем телом прижалась к нему как можно ближе, пытаясь каждой своей клеточкой почувствовать его. Эти двое еще долго не могли насладиться друг другом, синий плед уже давно лежал у них в ногах , но разгоряченные влюбленные еще не скоро заметили это. Когда они наконец-то смогли оторваться друг от друга, Гарри таинственно произнес:

— Это еще не все. У меня есть для тебя еще один подарок, — он, взяв ее за руку и повел к накрытому столу.

— Еще подарок? — удивлению Гермионы не было предела.

Он сел напротив нее и взял со стола красиво украшенную бархатную коробочку и приоткрыл ее.

— Я выбрал это украшение специально для тебя у очень милого ювелира, — произнес он и стал наблюдать за ее реакцией.

— Какое оно красивое, — Гермиона смотрела на него как завороженная, — У меня даже слов нет, чтобы выразить то, что я сейчас чувствую, и у нее в глазах опять заблестели слезы.

— Только не вздумай опять плакать, — испуганно произнес он, протягивая ей коробочку.

— Нет. Я больше не буду, — проговорила она и улыбнулась, — Помоги мне его одеть.

Гарри взял цепочку с подвеской в свои руки, подошел к ней сзади и, приподняв ее густые волосы, застегнул замочек. Ей так шло это украшение, усыпанная камушками подвеска переливалась в свете свечи всеми цветами радуги, делая Гермиону еще привлекательной.

Девушка радовалась происходящему как ребенок, ее смех и улыбки были бальзамом на сердце Гарри. Он просто сидел и наслаждался обществом любимой девушки. Во время запоздалого ужина Гарри поведал Гермионе историю мистера Браина, и они оба сделали соответствующие выводы на счет миссис Лонгбботом. Ребята очень обрадовались, что, возможно, скоро еще два любящих сердца могут воссоединиться. Грейнджер решила взять на себя непростую миссию и все заранее проверить, чтобы ни в коем случае не допустить ошибки.

Вдоволь насытившись вкусной едой, Гарри обратил внимание на чарующие звуки скрипки, он встал со своего места и пригласил Гермиону на танец. Хоть он и не умел танцевать, но Гарри так хотелось находиться к ней сейчас как можно ближе. Они двигались в такт прекрасной мелодии, позабыв обо всем на свете. Гермиона положила голову ему на плечо, и в этот момент наверно не было счастливей человека на земле, чем она, может, только Гарри являлся исключением. Чувствовать присутствие рядом той, о которой еще недавно он не смел и мечтать, было больше чем блаженство, и от избытка чувств он нежно поцеловал ее в макушку и плавно приблизился к ее ушку.

— Ой, щекотно, — засмеялась она и посмотрела на него, — А скажи честно, ты сам это организовал или...

— Сам, конечно, — уверенно произнес Гарри, — Может, только, немного эльфы помогли. Но ты же не будешь меня за это ругать? — он виновато уставился на нее, вспомнив, какого всегда была мнения Гермиона об эксплуатации эльфов.

Когда она увидела его испуганный взгляд, девушка весело рассмеялась:

— Нет, конечно. Значит игрой на скрипке, нас радует домовик? Я хочу с ним познакомиться, — зная Гермиону, такого поворота событий можно было ожидать.

Гарри улыбнулся своей любимой и проводил ее к столу, а сам отлучился ненадолго. Через мгновение он вернулся в сопровождении эльфа, который бережно держал в своих руках старую скрипку. Юноша предложил домовику присесть за стол, а сам встал за спиной Гермионы, обняв ее руками за плечи.

— Здравствуйте. Меня зовут Гермиона, — начала девушка разговор, — А вас как зовут? — она обратилась к эльфу на вы, учитывая его довольно преклонный возраст.

— Меня зовут Сваит, мисс, — проговорил домовик и так низко поклонился, что чуть не свалился со стула.

— Вы потрясающе играете на скрипке. Кто вас научил этому?

Сваит поерзал немного на своем месте и начал свой рассказ:

— До того, как я попал в Хогвартс, я жил в семье мистера Торена. Он был потрясающим волшебником и человеком доброй души, его жена умерла очень рано, а детьми они так и не успели обзавестись. К сожалению, хозяин больше не захотел жениться и последние свои годы был очень одинок. Ваш покорный слуга, как мог, старался скрасить хозяину одиночество. Мистер Торен очень хорошо играл на скрипке и долгими зимними вечерами он учил меня этому искусству. А когда его не стало, — домовик шмыгнул носом и утер глаза от проступивших слез, — Я не мог ее оставить там, — проговорил он, указывая на ветхий от времени инструмент, — Хозяин еще при жизни наказал забрать ее с собой. Он хотел, чтобы ее звуки и после его смерти приносили радость, — и эльф трогательно прижал скрипку к груди.

Гермиону очень расстроил рассказ домовика, и она вслед за ним стала утирать слезы с глаз. Гарри наклонился к ней и нежно поцеловал в щеку, растрогавшись ее сентиментальностью, потом обратился к домовику:

— Сваит, огромное тебе спасибо. Можешь уже идти.

Эльф резво вскочил со стула, и, низко раскланявшись, вмиг удалился, как будто его здесь и не было вовсе.

Гарри сел на свое место и, взяв руки Гермионы в свои, полушепотом произнес:

-Ты помнишь Винки?

-Угу, — и Гермиона утвердительно махнула головой.

— Я узнал, что Сваит по уши влюблен в нее, но он еще нерешительнее меня, представляешь, он уже три года боится ей признаться в этом.

— Не может быть! — воскликнула она и посильнее укуталась в плед.

— Я, конечно, со своей стороны, дал ему парочку советов, на всякий случай, — проговорил Гарри и сам рассмеялся от того, что сказал.

Гермиона тоже не заставила себя долго ждать и рассмеялась вместе с ним, затем немного успокоившись, добавила:

— Все-таки любовь — это потрясающее чувство!

Они еще долго сидели на площадке башни, обнявшись друг с другом и никто, кроме, конечно, Рона, не догадывался, как им хорошо вместе.

Глава 29

Гарри и Гермиона проболтали всю ночь, лишь под утро девушку сморил сон, и она сладко уснула на его плече. Юноша обнял свою любимую и на всякий случай укрыл ее еще одним пледом, чтобы она не замерзла, благо заботливые эльфы заранее все предусмотрели.

Гарри был рад, что все получилось даже лучше, чем он ожидал, конечно, пришлось и немного поволноваться. Когда Гермиона расплакалась, он в первый момент настолько растерялся, что даже не знал что сказать. В мыслях вертелось только то, что он своим признанием обидел любимую девушку и поставил ее в неловкое положение. Потом пришел страх, что Гермиона начнет его избегать... Он бормотал что-то невнятное ей на ухо, но вспонил как дышать только в тот момент, когда девушка приняла его чувства. Тогда он подумал, что именно в эту секунду он сможет все на свете. Честно признаться, женские слезы всегда делали его каким-то беспомощным и растерянным. Странно как-то, но он уже стал замечать, что почти все его романтические отношения начинаются с подобных эмоций, вот и с Чжоу было то же самое. Конечно, в отличие от Гермионы, у нее были слезы горести от потери Седрика, да еще чувство вины перед ним не давало ей покоя.

Исключением являлась лишь Джинни, казалось, что она вообще никогда не плачет, в первый раз за все 7 лет он увидел слезы на ее глазах на похоронах Фреда. Этот день для всех был очень непростым. На самом деле после окончания войны не было такой семьи, где бы не было траура по погибшим. Как же Гарри всем сердцем ненавидел это красноглазое чудовище, сколько семей по его вине стали несчастными. Время от времени его одолевает такое чувство, что Волан-де-Морт вовсе не умер, а находится где-то совсем рядом. Он ощущал его присутствие каждой клеточкой кожи как раньше, особенно, когда проходил в большом зале мимо стола слизеринцев. Гарри не мог объяснить причину происходящего, может, все студенты этого факультета, до мозга костей пропитаны темной магией, но раньше этого он почему-то не замечал.

"Неужели и с того света Темный лорд не дает мне покоя, — думал Гарри, — Этого просто не может быть. Хотя... Зная его, он и оттуда запросто сможет выбраться. Если Тома в свое время не смутила перспектива стать бездушным монстром, то от него можно ждать чего угодно и удивляться этому не приходится, — у парня от этих мыслей аж холодок по телу пробежал, — Да что за бред лезет мне в голову. Я собственными глазами видел, как он рассыпался в прах, и его останки развеялись по ветру. А воскрешение из мертвых в наше время пока не практикуется.

Гарри постарался отогнать неприятные для него мысли и посмотрел на спящую Гермиону. Это было очень трогательное зрелище, и он не удержался и поцеловал ее в висок, девушка заворочалась и открыла глаза.

— Доброе утро, — произнесла она еще сонным голосом и улыбнулась, — Неужели я умудрилась заснуть?

— Это самое доброе утро в моей жизни, — проговорил сквозь улыбку Гарри и добавил, — Потому что сегодня появилась на свет моя любимая.

Гермиона немного засмущалась — ласковыми словами от противоположного пола она не была избалованна. Ни Крам, который в свое время проявлял к ней симпатию, ни Рон, в этом плане чрезмерной романтичностью не отличались. Да и от Гарри таких жестов она даже не ожидала, поэтому девушка сейчас была под таким впечатлением от происходящего, что у нее до сих пор голова шла кругом.

— Думаю, нам уже пора. Сегодня у нас будет не менее насыщенный день, — произнес Гарри, поднимаясь со своего места.

Гермиона посмотрела на него удивленными глазами.

— Мы все приглашены на торжество, — продолжил он, — Помнишь ту девушку в кафе? Ну, про нее еще Джинни нам рассказывала. Так вот, я вчера имел честь с ней познакомиться, оказывается у ее мамы тоже сегодня день рождения, и она любезно предложила отметить оба праздника у них в кафе, — протараторил Гарри, — Если честно, я просто не смог ей отказать. Надеюсь, ты не обиделась?

— Обиделась на что? — переспросила она, — На то, что мой парень вчера познакомился с девушкой, или на то, что у меня будет еще один настоящий праздник, — интонация, с которой Гермиона произнесла эти слова ничего не выражала. Поэтому Гарри не мог понять злится она на него или наоборот, очень рада. Но то обстоятельство, что она уже назвала его своим парнем, его очень обнадежило.

— Ты не подумай ничего, мы случайно с ней встретились, — стал оправдываться он, — Да я и не думал с ней знакомиться. Ты же знаешь, я ведь тебя только... — от волнения его речь стала несвязной.

Гермиона наблюдала за этой комичной сценой, конечно, она была в нем полностью уверена, но ничего с собой поделать не могла и решила еще его немного помучить.

— Я люблю тебя и давно вокруг никого не замечаю, — продолжил он присев перед ней на колени и взял за руку.

Гермиона на него внимательно посмотрела и спокойным тоном, словно подражая профессору МакГонагалл, произнесла:

— Я знаю, но соблазн услышать эти слова еще раз был очень велик, — и она лукаво улыбнулась, — Только теперь ты не обижайся на меня, ладно?

Гарри и не думал обижаться на свою любимую, он встал на ноги и помог ей подняться со стула, а потом крепко обнял и произнес:

— Обещаю, я буду говорить о своей любви к тебе каждый день, даже по несколько раз в день. До тех пор пока тебе не надоест.

-Мне никогда не надоест, — проговорила она и еще сильней прижалась к нему.

Волна тепла пронеслась по всему телу парня, и он готов был прокричать о том, как он сейчас счастлив всем вокруг, но Гарри вовремя одумался, а то в столь ранний час он мог перебудить половину студентов замка.

— Нам пора, нужно еще успеть переодеться и купить в Хогсмиде подарок для миссис Гамильтон, — произнес Гарри

— А как же мы пойдем в магическую деревню, сегодня же воскресенье? — в глазах Гермионы явно читался вопрос, — Или опять будем нарушать правила?

— Нет, ничего нарушать не придется. Я и здесь все уладил, поверь, проблем не будет, — успокоил он и потянул ее к выходу.

Гарри не переставал ее удивлять, она даже никогда не могла представить себе, что он обладал такой предусмотрительностью, но такое чувство как любовь, еще и не на такое способно.

* * *

Воскресное утро не для всех выдалось столь радостным и беззаботным, Филч был просто в бешенстве, на 4 этаже мужской туалет был полностью разгромлен. Он убирал мусор и ругался так, что даже на последнем этаже замка уже знали в чем дело. Аргус грозился оторвать ноги тому хулигану, который такое учинил и что он не успокоится, пока не найдет его и не повесит за уши к потолку.

Теперь все студенты за завтраком во всех подробностях обсуждали эту новость и каждый не ленился приукрасить произошедшее своими личными догадками по этому поводу.

Одна лишь Джинни точно знала виновника погрома, но она и не думала об этом кому-нибудь рассказывать, девушка молча пила тыквенной сок и слушала безумные предположения удивленных учеников. Впрочем то, что в Хогвартсе по любому, даже самому незначительному, поводу возникали сплетни одна краше другой, уже давно ни для кого не было секретом.

Некоторые всю вину сваливали на обезумевших приведений, видимо, они даже представления не имели, что они бестелесные и физически того сделать не могли. Другие говорили о том, что полтергейсту Пивзу дал поручение разгромить этот туалет сам Кровавый Барон, правда зачем такое могло понадобиться призраку факультета Слизерин не знал никто, впрочем, логику действия привидений в школе волшебства и магии не преподавали. Кто-то совершенно всерьез думал, что это опять был тролль, и учителя скрывают это, чтобы избежать паники. Джинни улыбнулась, услышав подобные разговоры и убедившись, что о Малфое и речи нет, направилась обратно в гостиную.

Когда она вошла в спальню и увидела Гермиону, девушка сразу вспомнила, что у нее сегодня день рождения. Джинни достала из тумбочки заранее приготовленный подарок и, расцеловав свою подругу в обе щеки, вручила сверток.

— С днем рождения тебя! — произнесла она, вытирая с ее щеки свою помаду.

— Спасибо большое, — и Гермиона тут же стала распаковывать пакет, она даже не церемонилась с оберточной бумагой, а просто разорвала ее в клочья и достала небольшую коробочку. Когда девушка открыла ее, она просто ахнула, — Это же набор для укладки и выпрямления волос. Как же ты угадала с подарком! — и Грейнджер бросилась к подруге на шею.

— Теперь тебе не придется вставать так рано, чтобы привести свою прическу в порядок, — засмеялась Джинни и добавила, — И меня будить с утра пораньше заодно не будешь.

— Ой, — осеклась Гермиона, — Конечно, не буду, — и тоже засмеялась. Потом девушка вспомнила о том, что произошло сегодня ночью, и ее взгляд немного погрустнел, она решила быть откровенной со своей подругой и все рассказать на чистоту.

— Ты знаешь, — начала она дрожащим голосом, — Мы с Гарри теперь вместе, — и девушка виновато опустила глаза.

— Ну наконец-то он решился на это! — обрадовалась Джинни, — Я очень рада за вас.

— Правда? — удивлению Гермионы не было предела, — И ты не сердишься на меня?

— Сержусь? Ну что ты, нет, конечно. Я ведь знала, что он к тебе неровно дышит, — и она подсела на кровать рядом с ней, — Жалко, конечно, что ты не стала моей невесткой, но такую подругу как ты, я точно не хочу потерять.

У Гермионы аж на душе отлегло, она в свою очередь тоже не хотела портить с ней отношения, за столько лет подруга стала для нее как сестра, которой у нее никогда не было.

— Знаешь, — начала Уизли, — Я тоже хотела с тобой кое-чем поделиться. Я ведь тоже влюблена.

— Не может быть? В кого? — Гермиона сразу оживилась, — Нет, не говори, я сама угадаю. Это Эдвард Гранд или вратарь из ковтегранна, забыла, как его зовут...

— Нет. Нет, — Джинни отрицательно замотала головой.

— Тогда Стивен Боил.

— И опять не угадала, — девушку уже начинало это забавлять.

— Тогда не знаю, — сдалась Гермиона.

— Это Малфой.

В комнате воцарилась тишина, даже тиканье часов на руке Грейнджер стало отчетливо слышно, даже ветер за окном стих в ожидании продолжения разговора.

— Только не осуждай меня. Я так чувствую, вот и все, — произнесла Джинни и посмотрела ей прямо в глаза.

— Мне ли тебя осуждать. Любовь это прекрасное чувство, только тогда, когда оно не приносит страданий, — проговорила Гермиона и обняла подругу за плечи, — А как Драко относится к тебе?

— Понятия не имею. Но ты же знаешь, это буду не я, если не добьюсь желаемого, — решила отшутиться Джинни, чтобы не взболтнуть лишнего, — А если не полюбит, то мышиный сглаз мне в помощь, — и девушка весело рассмеялась.

Для Уизли было важно получить одобрение подруги, так как в плане обработки Рона она бы смогла бы оказать ей хорошую услугу, да и держать все в себе Джинни уже больше не могла.

Глава 30

Гарри даже не ожидал от Рона, такого теплого приема — при виде его, этот лежебока вскочил с кровати и бросился к нему, явно собираясь задушить в объятиях, так, словно он только что вернулся с весьма опасного дела, а Рон весь извелся от нетерпения, поджидая его.

— Поздравляю!!! Как все прошло? Вы уже вместе? — тараторил Уизли.

— Спасибо. Все прошло очень хорошо, — Поттер аж растерялся от эмоциональности друга. Такого приема он точно не ожидал. Еще вчера вечером настроение Рона колеблясь между мрачным и очень мрачным, но сейчас его просто было не узнать — счастливое лицо и горящие радостью глаза. Если бы Гарри не был так погружен в собственные мысли, и весьма приятные мысли, то он точно заподозрил бы что-то неладное.

— Я рад. Бесконечно рад. Какого дракла ты мне сразу ничего не рассказал?

Гарри даже не знал, что ответить. Он морально был готов ко всему: к тому, что Уизли прямо с порога, наградит его парочкой заклятий или, на худой конец, выругается от души, но что будет именно так, он даже представить себе не мог.

— Ты чего, онемел от счастья? — не унимался Уизли, он схватил его за плечи и начал трясти как грушу, чтобы привести в чувства.

— Что-то вроде того, — наконец-то заговорил Гарри и улыбнулся, — Я просто не ожидал, что ты все воспримешь именно так, — он набрал побольше воздуха в легкие и продолжил, — Ты извини, что я не решился тебе лично обо всем рассказать, немного струсил если честно. Вчера ты явно был не в духе, и провоцировать тебя еще больше я не хотел.

— Да ладно тебе извиняться, — проговорил Уизли и махнул в его сторону рукой, — Ты лучше выкладывай, как все прошло, она ответила тебе взаимностью, вы целовались уже, что дальше планируете делать?

— Ты решил стать ярым последователем Риты Скиттер и взять у меня интервью? — усмехнулся Гарри,— А что, Рон, белые кудряшки и прыткопишущее перо тебе пойдут. Твоему напору сама примадонна магической печати может позавидовать. Если ты прямо сейчас не дашь принять мне душ, то моего рассказа тебе придется ждать очень долго, — я просто усну прямо здесь, — и он зевнул, прикрывая рот рукой.

— Ладно, — сжалился Рон,— Давай дуй в ванну, но только не задерживайся, я тоже сегодня должен быть при параде.

Пока Гарри, после бессонной ночи приводил себя в порядок, его друг погрузился в размышления. Он волновался перед предстоящей встречей вдвойне, потому что кроме обожаемой Адель, там будет еще и ее мама. Как говорится, если хочешь, завоевать даму сердца, сначала ты должен понравиться ее маме. А производить впечатление на старшее поколение он точно не умел. Давно уже он так не нервничал перед встречей с девушкой. Вернее — никогда, потому что и Лаванда, и Гермиона были ему знакомы с первого дня поступления в Хогвартс. Он знал их очень хорошо и, возможно, именно эти воспоминания о том, какими они были забавными девчушками в детстве, мешало ему воспринимать их в другом качестве. Конечно, он еще был увлечен Флер, но ведь это были всего лишь вейловские чары — ничего серьезного. А сейчас он, в самом деле, не представлял себе как не ударить в грязь лицом перед девушкой, о которой он практически ничего не знает.

"Для начала, нужно тщательно перебрать мой гардероб, — стал рассуждать Уизли, — Так как на Гарри в этом вопросе полагаться нельзя, а мой вкус вообще оставляет желать лучшего, думаю без помощи Джинни мне здесь не обойтись". Как бы ни хотелось Рону, но ради благого дела, на поклон к сестре ему все-таки придется идти.

"Дальше, мне надо четко следить за тем, что и как я говорю, а то с моим, чувством юмора, мне в приличном обществе даже рот открывать не стоит", — в пух и прах, раскритиковал себя он, явно начиная паниковать.

— Да с чего, я вообще взял, что такая девушка, как Адель, может обратить на меня свое внимание? Она прекрасна как Нимфа, тактична, образованна, мила. А кто такой я? Я лишь по уши влюбленный рыжий олух, вот и все, — от подобных выводов ему стало так тоскливо на душе. Настроение, скакнувшее вверх при мысли о том, что Гарри не влюблен в Адель, а значит, даже в мыслях не собирается быть ему соперником, сразу испортилось.

— Да, что ты за размазня такая, — сам себя попытался привезти он в чувства, мысленно надавав по щекам, — не хватало еще расплакаться, как девчонка, от жалости к своей персоне, — Рон так разозлился, что в стену полетела первая, попавшая ему под руку вещь, — Да мужик я или не мужик, в конце концов, нюни распустил, вместо того, что бы взять себя в руки и тщательно подготовится, к предстоящей встрече.

Данный монолог с самим собой, его очень приободрил и в его голове потихоньку стал складываться план действий.

* * *

Ровно в час дня все были уже в сборе. Занятый своими проблемами Рон, как всегда чуть не забыл поздравить Гермиону, спасибо Джинни и ее весьма ощутимому толчку под ребра она напомнила ему, что о дне рождения лучшей подруги не стоит забывать, иначе можно получить неожиданные проблемы. Даже если Гермиона и не обидеться, то уж Гарри и Джинни смогут обеспечить ему веселую жизнь и резкое просветление памяти. Сестра по его же просьбе пыталась привести в порядок его внешний вид, хитро подмигивая, с выражением "А я, Рон, всегда знала все твои тайны!" Неизвестно, догадалась ли девушка на самом деле о его симпатии к Адель, но рисковать не стоило — родственные связи — это одно, а вот разъяренная сестра... Да еще и Джордж не откажется помочь ей проучить своего братца. От этих мыслей Рону на несколько секунд стало совсем нехорошо, зато поздравление Гермионе мгновенно сформулировалось в его мозгу. При встрече в гостиной он вручил подруге подарок и, обнимая, на ушко прошептал:

— Рад за вас с Гарри.

Гермиона немного смутилась, услышав такие слова от Рона. Она, как и Гарри даже представить себе не могла, что их бывшие половинки, будут искренне за них рады. Хотя тут же выругала себя за такие мысли — ведь она бы точно была довольна, если бы Рон или Джинни были счастливы, найдя свои вторые половинки. Девушка обрадовалась, что теперь между ними не осталась секретов и теперь она могла с чистой совестью получать удовольствие от предстоящего торжества.

В Хогсмид они прошли без проблем, Филч заранее был предупрежден и, несмотря на то, что у него как обычно с утра было испорченное настроение, любезно соизволил открыть им ворота. Он, конечно, бурчал о том, что новый директор совсем избалует учеников, но делал это скорее по привычке и достаточно тихо, чтобы ученики обратили на его ворчание внимание.

С выбором подарков для миссис Гамильтон у многих из ребят проблем не возникло. Они быстро разошлись по разным магазинам, чтобы не мешать, друг другу, и уже через каких-то, сорок минут встретились около магазина Джорджа.

Гермиона и Гарри не стали заморачиваться, и приобрели изящный чайный сервиз на двенадцать персон, подумав, что для хозяйки кафе этот подарок придется как раз кстати. Джинни в свою очередь, не могла пройти мимо "Сладкого королевства" и набрала там всякой всячины для виновников торжества. А вот Рон в отличие от друзей, до последнего метался от одного магазина до другого, пока не вспомнил, что миссис Гамильтон в первую очередь женщина и купил для нее огромный красивый букет цветов, больше его фантазии ни на что не хватило.

Джордж еще издалека увидел приближавшихся друзей и вышел к ним навстречу и с распростертыми объятиями направился к виновнице торжества. У него сегодня был более-менее свободный день, ведь основной наплыв покупателей в его лавку приходился на субботу, поэтому он мог позволить себе не метаться как заведенный, пытаясь успеть во все отделы сразу, а время от времени выглядывать в окно. Конечно, он мог заниматься очередными разработками товаров для своего магазина, но о дне рождения Гермионы, в отличие от Рона, не забывал никогда, тем более что ему намекнули о том, что друзья сегодня будут его отмечать в Хогсмиде. Так что знакомая компания, собирающаяся возле его магазинчика (а попробовали бы они к нему не зайти!) не стала для парня неожиданностью, он мгновенно выделил среди всех Гермиону и бросился ее обнимать.

— С днем рожденья Гермиона!!! Расти большая, и не балуйся, кушай много овсяной каши и пей тыквенный сок, — впрочем, дальше подкалывать девушку у него не получилось, уж очень серьезным стал Гарри, да так, что Джордж прямо почувствовал мысленную траекторию от авады в своем теле. Поэтому, расцеловав девушку в обе щеки, он, шутливо кланяясь, начал вручать ей подарки,— Это тебе от меня и Элизабет, а вот этот подарок от мамы, — и он передал ей два увесистых свертка.

— Спасибо большое,— девушка немного растерялась, услышав напоминание о маме Рона, но, стараясь не подавать вида, она принялась рассматривать подарки.

Гермиона первым открыла пакет от Молли и была очень удивлена, что помимо сладостей и выпечки, там лежали шапка, шарфик и варежки ручной работы. Девушка с нежностью подумала о маме своих друзей, миссис Уизли всегда делала практичные и нужные подарки, вкладывая в них всю душу. И пусть всякие недоделанные аристократы считают их нищенскими, откуда им знать, сколько душевного тепла могут дать вот такие связанные с любовью варежки.

— Видимо мама переживает, что бы ее будущая невестка ни замерзла зимой, — прокомментировал Джордж, лукаво улыбаясь, но увидев напряжение друзей, произнес, — Да знаю, я про вас все, и то, что вы разбежались обоюдно, и то что, вы уже успели сойтись, — проговорил он, указывая на Гарри и Гермиону.

— Откуда у тебя такая осведомленность? — поинтересовался удивленный Рон, подумав о том, что о его увлечении Адель известно уже и Джорджу, а братец точно найдет повод для приколов.

— Если я не учусь в школе, то это не означает, что связи с ней у меня нет. Так, что вы у меня под колпаком, а на что вы рассчитывали? Думали, что великий Джордж Уизли оставит все на самотек? — ответил Джордж и оглядев потрясенные лица стоящих перед собой, продолжил, — Можете не переживать маму и папу о произошедшем в вашей жизни я уже аккуратно предупредил, так что выдохните и живите спокойно.

— Как мама все восприняла? — перебила его Джинни, немного переживая о реакции матери на то, что они с Гарри Поттером уже не являются парой. Уж кто-кто, а она прекрасно знала о том, как Молли Уизли любит Гарри и слегка побаивалась материнского гнева.

— Конечно, сначала мама была в шоке — лишиться в один момент и зятя и невестки, это вам не шутка. Но раз она до сих пор не закидала вас гневными письмами, можно сказать, что отнеслась к этому более и менее с пониманием.

У ребят от этих слов, сразу такой груз с плеч спал, и они довольные переглянулись между собой. После всего, что перенесла миссис Уизли, никто: ни Рон, ни Джинни, ни даже Гарри с Гермионой, не хотели расстраивать ее. Они с замиранием сердца представляли, как обо всем будут рассказывать ей, ведь она такая впечатлительная и переживает даже по малейшим пустякам. Но на их счастье Джордж все уладил сам, и брат с сестрой готовы были просто расцеловать его в обе щеки за это.

— Ну и что вы замерли, — Джордж попытался вывести их из ступора, — Пойдемте пока в магазин, до праздника еще целый час, — произнес он, взглянув на часы, — А то все подарки рассекретите раньше времени. Вон букетище Рона за пазуху так просто не спрячешь. Ты часом не свататься идешь? — попытался он задеть брата.

Чтобы не портить себе настроение, Рональд не стал ничего отвечать на колкости Джорджа, а пробурчав что-то себе под нос, первым зашел в магазин и скрылся с глаз долой. В словесных баталиях с братом он бы точно проиграл, ведь у того был многолетний опыт, а заострять внимание на том, что он пытается произвести впечатление не только на Адель, но и на ее маму, как-то не хотелось.

Джинни пропустила всех остальных и зашла последняя, она огляделась вокруг и сразу решила поинтересоваться:

— Мне интересно знать, а где подевалась твоя прекрасная помощница?

— Элизабет, что ли?— переспросил Джордж.

— А, что у тебя есть еще другая?

— Пока нет, но думаю вскоре я смогу позволить себе еще парочку, — проговорил он, довольно улыбаясь, — А если серьезно, она помогает миссис Гамильтон и Адель подготовится к празднику. Сегодня такое веселье будет, вы его надолго запомните, это я вам гарантирую.

Джинни внимательно посмотрела на брата и решила его попытать:

— А ну выкладывай, что ты там задумал? Об этом лучше было знать заранее, но все прекрасно понимали, что если Джордж задумал шутку, то сорвать ее он никому не позволит. Стоило быть настороже.

— Неа, не расскажу, а то неинтересно будет.

Тут к разговору присоединились Гарри и Гермиона и стали тоже настойчиво уговаривать Джорджа все рассказать.

— Ну ладно, сдаюсь. Налетели на меня как коршуны, — он огляделся вокруг и, убедившись, что Рона поблизости нет, начал рассказывать:

— Есть у меня одна новинка, называется "Напиток любовной правды", — проговорил Джордж и достал из кармана куртки маленький флакончик, — Он правда еще испытания не прошел, и я точно не знаю, насколько он действенный. Вот сегодня на Роне как раз и испробуем, а то он стал в последнее время подозрительно странным.

— Я бы на твоем месте не стала этого делать, — возразила ему Гермиона, — А вдруг зелье окажется опасным? Да и не красиво пытаться выставить брата глупцом, — Грейнджер всегда относилась отрицательно к такому роду шуток, хоть Рон и не являлся уже ее парнем, но другом он ей быть не перестал.

— Не волнуйся, все ингредиенты проверены, угрозы ни какой нет, — попытался успокоить ее Джордж, — Зато повеселимся вдоволь. Самому интересно, как он все-таки действует. Ой, Джордж, не рой другому яму, сердито подумала Гермиона, но вслух ничего говорить не стала, зная, что ничего признанному хогвартскому шутнику не докажешь.

— О каком веселье идет у вас речь? — переспросил Рон, неожиданно входя в комнату и недовольно кривясь — он не любил оставаться единственным человеком, который не в курсе разговора. Может, это и было по-детски, как всегда говорила Гермиона, но ему всегда казалось, что если друзья что-то ему не говорят, то затевают что-то за его спиной.

Прирожденный шутник, сразу нашел, что ответь:

— Так ведь где праздник, там и веселье, разве не так, братишка?

— Да ну тебя, — отмахнулся от него Рон, — На время смотрели? Нам уже пора, — проговорил он и направился к выходу. Ему очень не терпелось поскорей увидеть Адель, и он буквально считал минуты до начала торжества.

Ребята убедились, что сейчас действительно три часа дня и тоже начали собираться.

Выходя из магазина брата, Джинни тихо на ушко прошептала Гермионе:

— Сегодня, точно ничего есть и пить за столом не буду, а то братишка пойдет в разнос и меня чудо-напитком угостит. Представляешь какое тогда веселье будет, если я им выложу всю правду, — и подруги весело рассмеялись, хотя представив на секунду эффект от признания Джинни, по спине у обеих девушек пробежал холодок. В самом деле — шок, это слишком слабое слово для того состояния, в которое бы впали их друзья услышав о Малфое.

До кафе было рукой подать и не прошло и пяти минут, как они уже были на месте.

Ребята зашли в красиво и со вкусом украшенную комнату. Здесь все было к месту, ничего лишнего, хотя и носило небольшой налет французского шарма, правда, не настолько бросающегося в глаза, как на праздниках устроенных Флер. В центре кафе было сдвинуто несколько столов, чтобы все гости могли с удобством разместиться, на стенах вместо кованых подсвечников были развешаны разноцветные фонарики, которые постоянно принимали причудливые формы, поражая воображение. Сервировка стола была безупречна, а запахи, которые разносились из кухни, заставили ребят вспомнить, что они сегодня не обедали. Компания застыла у порога, любуясь этим великолепием.

Навстречу, им вышла нарядная хозяйка кафе в сопровождении не менее нарядной дочери, невооруженным взглядом было видно, что они по-настоящему рады гостям, их лица просто светились от счастья.

Всем собравшимся понадобилось несколько минут, чтобы поприветствовать друг друга и вручить подарки виновникам торжества. Самым последним с поздравлениями к миссис Гамильтон подошел Рон, он долго мялся в стороне, пропуская вперед других, и когда уже некого было пропускать, робко произнес:

— Поздравляю, это вам, — и передал цветы миссис Гамильтон

Именинница широко улыбнулась и восторженно подметила:

— Какой прекрасный букет, я уже забыла, когда мне в последний раз дарили цветы. Благодарю молодой человек, вы мне напомнили молодость.

Рон облегченно выдохнул, первое испытание пройдено, а сколько их еще впереди, лишь одному Мерлину известно:

"Так, не волноваться и собраться", — подбодрил он сам себя и последовал в комнату вслед за остальными.

Когда подарки были вручены и все сказали заготовленные заранее или придуманные в последний момент поздравительные речи, все стали рассаживаться. Элизабет вынесла последний поднос с угощениями, поставила его на край стола, и сразу замешкалась в поисках места для себя.

— Можешь сесть сюда, — быстро сообразила Джинни, освобождая стул рядом с Джорджем, а я сяду поближе к Гермионе, — и, проходя мимо брата, чтобы слышал только он, чуть слышно произнесла, — И не вздумай мне подлить свое зелье. Уизли лишь ухмыльнулся услышав слова сестры, ему льстило, что бесстрашная Джинни испугалась его любовного напитка и он взял себе на заметку, все таки выяснить причину ее страха.

* * *

Веселье было в самом разгаре, праздничный обед плавно перетекал в ужин и все сытые и довольные непринужденно вели беседу. Рон сидел за столом как раз напротив Аделины и бесцеремонно разглядывал ее. Она была невысокого роста, может быть, чуть ниже Гермионы, и походила на изящную фарфоровую статуэтку. Ее голубые глаза, лишь изредка одаривали его своим вниманием, заставляя его сердце бешено колотиться в груди. Настроение у девушки было явно приподнято, и она весело смеялась после каждой остроумной шутки Джорджа.

— Ты говоришь, окончила Шарбатон? — обратился балагур Уизли к Адель, мечтательно попивая фруктовый пунш.

— Да, в этом году со школой было покончено, — девушка кокетливо заправила выбившуюся из прически прядь волос, тем самым еще больше привлекая внимание Рона.

Джинни сидела с отрешенным видом и смотрела в одну точку, услышав краем уха, о чем идет разговор, решила в нем немедленно поучаствовать:

— Если ты в этом году окончила школу, значит, и нашу Флер знаешь?

— Ну кто же не знает Делакур, она была знаменитостью школы — участница Турнира трех волшебников и, вдобавок к тому, еще и лучшая ученица. Мадам Максим подавала на нее большие надежды и очень гордилась ей.

Возможно, раньше Рон добавил, что Флер была еще и самой красивой девушкой из всех приехавших учениц Шамбортона, но после встречи с Адель его приоритеты в оценке женской красоты резко изменились, и он больше так не считал. Тем более, в Флер текла кровь вейлы, а это многим кружило голову, заставляя не замечать реальную девушку. Для самого Рона прошло довольно много времени, прежде чем он со всем разобрался, но теперь он был практически уверен, что никакая вейла не сможет больше вскружить ему голову.

— Теперь наша мама подает на нее большие надежды в ожидании внуков, — проговорила Джинни и лукаво улыбнулась, ей ли не знать, как Молли с самого первого дня после свадьбы с трепетом в душе ожидает радостных новостей от Билла и Флер.

Адель приятно было, что с новыми друзьями у нее было о чем поговорить и, решив продолжить тему о турнире, обратилась к Поттеру:

— Гарри, я слышала, что именно ты тогда стал победителем. Насколько сложны были испытания?

Ответа не последовало, юноша сидел о чем-то задумавшись, улыбаясь сам себе. Это для всех остальных он присутствовал на празднике, на самом деле его мысли были довольно далеко отсюда, в том месте, где они вдвоем с Гермионой. Возможно, правду говорят о том, что от счастья глупеют, но только Гарри не чувствовал себя глупцом, он просто хотел быть рядом со своей любимой девушкой. Всегда. Он думал о том, что ей скажет, что она ему ответит, и как при этом будет выглядеть... Так что нить ведущегося за столом разговора парень давно уже потерял.

— Гарри, снизойди к нам, — послышался более настойчивый и громкий голос Джорджа, — Эй, мы еще здесь, — и он пощелкал пальцами перед его лицом.

— А. Что? — Гарри явно не понимал в чем дело.

— Я спрашивала об испытаниях турнира, они действительно такие сложные, как о них говорят? — Адель решила повторить свой вопрос, чтобы не привлекать к витающему в облаках парню еще больше внимания.

Гарри виновато улыбнулся и сев поудобнее, ответил:

— Ну как тебе сказать, испытания как испытания, ничего особенного.

— Он скромничает, — перебил его Рон, — Задания были очень сложные, чего только стоит поединок с драконом. Эта хвосторога оказалась препротивной тварью, от одного воспоминание о ней кровь стынет в жилах.

— Так значит, драконы действительно были? Я думала, что девчонки выдумали это, рассказывая о турнире, чтобы приукрасить события, — восторженно произнесла Адель и задала еще один вопрос, — Скажи, а действительно ли у хвосторогой такие уж большие шипы, как написано в книгах о магических животных? Если честно, данный вид драконов, я никогда не видела в живую.

Рон так обрадовался, что у него с Аделиной завязался диалог, и нашлась даже общая тема для разговоров, что он в порыве эмоций, начал делиться своими впечатлениями от встречи с драконом:

— Большие это еще мягко сказано, они вообще огромные. Вот такие, — и он раскинул руки так широко, что сбил стоящий на столе графин с пуншем. Стеклянный сосуд опрокинулся, и сладкая розовая жидкость пролилась прямо на платье Элизабет.

Увидев, что он натворил, Уизли вскочил со своего места и со словами, — Извини, я сейчас все исправлю, — в впопыхах, даже не подумав, что может задеть как то чувство Адель, по поводу магии, нацелил на испорченное платье девушки палочку и произнес, — "Тергео", — но вместо ожидаемого эффекта очищения на месте пятна образовалась дыра внушительных размеров.

Под пристальным взглядом друзей, Рон сейчас готов был провалиться сквозь землю: "Ну почему это произошло именно сейчас, и именно со мной?", — вопрошал Рон к своему сознанию, — "Что сейчас подумает про меня Аделина? Зачем я вообще начал колдовать в ее присутствии?" — эти вопросы в данный момент волновал его больше чем то, что он только что натворил.

Вместо того что бы выругать незадачливого волшебника, или хотя бы обидеться на него, Элизабет на удивление остальных, звонко рассмеялась, — Я-то думала у меня одной такой эффект от заклинания получается, значит я ошибалась — нас двое.

— Ну, братишка ты даешь, — не удержался от комментария Джордж, — Умудрится за несколько минут два раза испортить платье. Браво, у тебя талант, даже я бы так не смог — завидую, — и он звучно зааплодировал.

Адель стало жаль бедного Рона, который сейчас растерянно стоял, сжимая палочку в руках, у нее даже в мыслях не было, как то осуждать парня. И тот факт, что он начал колдовать в ее в присутствии, ее ничуть не смутил. Она наоборот обиделась бы на того, кто из жалости побоялся бы при ней использовать магию. Элизабет знала об ее отношении к жалости, поэтому свободно отшутилась на эту тему. "А то, что у парня заклинание вышло не так как надо, то это не имеет значения, я вот вообще все равно, что сквиб и ничего, жива до сих пор", — подумала она, разглядывая парня. И у нее неожиданно появилась идея:

— Я знаю, как быть, — и с этими словами она взяла Элизабет за руку и увела. Они вошли в святая святых — спальню Адель, хозяйка комнаты усадила гостью на кресло, а сама подошла к шкафу и, приоткрыв его дверцы, начала перебрать свой гардероб.

Элизабет в свою очередь стала осматриваться: это была по-настоящему девичья спальня, выдержанная в нежных тонах с рюшами и оборками на шторах. Комната была небольшой, но минимум мебели добавляло ей простора и воздуха. Взгляд девушки упал на комод, и пока Адель была занята, она решила рассмотреть колдографии. Один из снимков привлек ее внимание более других, на нем был изображен молодой и красивый мужчина крепкого телосложения с вьющимися русыми волосами на голове. На руках он держал годовалую малышку, которая норовила то ли поцеловать, то ли укусить отца за нос, он, в свою очередь весело смеясь, потакал непоседливой дочери и еще больше ее подзадоривал. Рядом с волшебником, стоял мальчик лет двенадцати, он как две капли был похож на отца, те же русые волосы, зачесанные назад, те же голубые глаза в которых так же бегали лукавые искорки. Мальчик пытался быть серьезным, но он еле-еле сдерживал смех, краем глаза наблюдая, что вытворяет его сестра-непоседа.

Судя по светлым вьющимся волосам и вздернутому к верху носику, забавная малышка на колдофото была сама Адель, а мужчина и мальчик, соответственно погибшие в этом году ее брат и отец. Элизабет отвела свой взгляд в сторону и проморгалась, чтобы не заплакать, ей не хотелось лишний раз напоминать подруге о, ее потере.

-Ага! Нашла! — воскликнула Аделина и повернулась к Элизабет с серебристым платьем в руках, — Уверенна, вот в этом, ты сразишь его наповал.

— Ты думаешь? Мне уже стало казаться, что он вообще непрошибаемый. Он относится ко мне как к хорошему другу и не более, — и девушка тяжело вздохнула, вспомнив о том, что как бы она не старалась привлечь внимание Джорджа все было без толку и ее надежда на взаимные чувства, таяла с каждым днем.

— Не дрейфь, уверенна, что это должно сработать, — успокоила ее подруга и заставила переодеться.

* * *

В это время, стол неожиданно опустел: Джинни увлеченно беседовала с миссис Гамильтон неподалеку, по их восторженным возгласам, сразу было понятно, что обсуждали они рецепты блюд во всех подробностях. Рон стоял у окна и тупо глядел в одну точку, видимо он был очень расстроен после случившегося, и уверенность которая была в самом начале праздника покинула его без следа. А вот влюбленная парочка, похоже, вообще не замечала никого вокруг, и у Джорджа появился очевидный шанс без свидетелей воплотить в жизнь свою шутку.

Он, поглядывая по сторонам, достал заветный флакончик из внутреннего кармана и быстро откупорил крышку, затем взял кубок Рона, и, убедившись, что там еще осталось немного пунша, вылил в него все свое зелье без остатка.

"Вдруг, на такую комплекцую, как у моего братишки, указанная доза будет маловата, поэтому лучше перестраховаться и чудо-напитка не пожалеть", — подумал он, и лукаво поглядывая на брата, поставил сосуд неподалеку от себя.

Джордж аж руки потер от удовольствия, предвкушая последствия своей шалости. Он очень был доволен собой, что ему все-таки удалось провернуть свое гаденькое дельце и не привлечь к себе лишнего внимания.

* * *

Элизабет облачилось в платье, оно сидело на ней как влитое, подчеркивая все ее достоинства, девушка не привыкла ходить в подобных нарядах, и чувствовала некую неловкость. Куда лучше для нее было натянуть удобные джинсы и футболку, а вот подобные вещи носить для нее, было мягко говоря не привычно. Ведь и это платье, что сегодня было на ней, она ели нашла в своем гардеробе и одела лишь ради того, чтобы соответствовать торжественности момента.

А вот Адель в душе была истинной француженкой, и элегантные вещи были неотъемлемой частью ее гардероба, да у нее вообще были наряды на разные случаи жизни, поэтому проблем с выбором одежды у девушки не возникало никогда. Увидев подругу, она даже запрыгала на месте от восторга:

— Вау!!! Все, он твой, однозначно, — и осмотрев Элизабет с ног до головы, добавила, — Подожди, я сейчас, — и присев прямо на пол стала перебирать коробки с обувью, — Вот эти, в самый раз, — Адель передала ей изящные туфли-лодочки под цвет платья, и вынесла свой вердикт, — Все, твой образ готов.

Элизабет подошла к большому зеркалу в пол, которое висело на стене, в красивой кованой раме и сразу даже не узнала себя. По ту сторону стекла на нее смотрела совсем другая девушка, если честно ей было не привычно видеть себя в подобном образе, но это не означало, что ей не понравилось, более того она была в восторге от увиденного.

— Ты сразишь его наповал, и не куда он от тебя не денется, — проговорила Адель, подойдя к подруге сзади и обняла за плечи.

— Буду надеяться, что так и будет. А тебе я посоветую, — Элизабет указала на подругу пальцем, — Обратить внимание на Рона, при хорошем исходе дела — свояченицами станем и породнимся, в конце концов, — и после этих слов, девушки весело рассмеялись и направились к выходу.

Глава 31

Джордж сгорал от нетерпения. Он сидел и ждал, когда уже наконец все вновь усядутся за стол и можно будет предложить выпить за виновников торжества.Неожиданно послышались девичьи голоса, и он замер в предвкушении. Какое же было удивление парня, когда его взгляд упал на вошедшую Элизабет, признаться честно, он никогда не видел ее такой. Откровенный наряд выигрышно облегал ее фигуру, подчеркивая и без того стройные ноги, а длинные русые волосы обрамляли красивое лицо, ниспадая волнами на плечи.

Конечно же, Джордж не один раз засматривался на свою помощницу и считал ее даже более чем привлекательной — они познакомились весной прошлого года, когда еще Фред был жив. И, возможно, именно в этом была загвоздка. Не имеющий особых проблем с противоположным полом, Джордж после смерти близнеца стал очень застенчивым в плане девушек, так, словно бы для нормального общения ему требовалось одобрение брата.

Магазин родителей Элизабет тоже был в Косом переулке, и она почти каждый день навещала близнецов. Девушка училась на Пуффендуе и окончила Хогвартс год назад, но это событие не принесло ожидаемой радости, так как этот год стал последним для Дамблдора, и мало кто был по-настоящему счастлив той весной. К этому времени Темный Лорд стал приобретать еще большую власть, и набеги пожирателей стали более извращенными. В одну из таких вылазок прихлебатели Волан-де-Морта разрушили и сожгли половину "Косого переулка", магазин семьи Элизабет был тоже в их числе. К счастью все остались живы, но это событие оставило неизгладимый след в сердце девушки.

Чтобы хоть как-то помочь своей семье, Элизабет была вынуждена пойти работать, но найти достойное место в это непростое время было не так уж и просто. Многие магазинчики в переулке закрывались, и лишь несколько самых бесстрашных владельцев продолжали продавать свой товар. Близнецы Уизли были не из трусливых и до последнего двери их лавки были открыты для посетителей.

Узнав о беде своей приятельницы, братья любезно предложили ей поработать у себя, и девушка с радостью согласилась. Они трое так сработались вместе, что близнецы и не представляли себе, как до этого они обходились без нее.

Но эта идиллия продолжалась недолго — Фреда не стало, и мир для Джорджа перевернулся с ног на голову. В самом начале он замкнулся в себе, и не впускал никого в свой почти разрушившийся мир, а позже все делал по инерции — приходил на работу, заключал договора, а затем возвращался домой, чтобы поддержать мать. И так изо дня в день, даже не замечая течения времени.

Сразу после похорон он испугал всех своих знакомых — ходил словно во сне, очень уж напоминая живого мертвеца, до последнего не желая осознавать, что брата больше нет. Когда осознание всего случившегося заставило Джорджа поверить в смерть брата, он впал в депрессию со всеми вытекающими из нее последствиями: алкоголем и нежеланием жить.

Магазин он забросил, из подсобки вообще перестал выходить, даже к родителям больше не ездил, прикрываясь занятостью на работе. Только благодаря Элизабет, магазин в конец не разорился, она все обязанности взяла на себя и справлялась с ними довольно хорошо. Да и Джорджу девушка спуску не давала — не поддавалась на провокации и не жалела его, зная, что принять подобное для Уизли нелегко.

После печальных событий она старалась не беспокоить его по пустякам, надеясь, что со временем боль утихнет, и он вновь вернется к работе. Но шло время, а ожидаемых перемен в поведении Джорджа так и не предвиделось, наоборот, положение еще больше усугублялось. И уже через неделю его самовольной изоляции, она все таки решилась войти в подсобное помещение. Уизли даже не подозревал, что Элизабет может так выйти из себя, она так вправила ему мозги, что Джорджу вообще больше перехотелось прикасаться к рюмке.

Девушка была умна не по годам и выбрала правильную тактику, именно эффект неожиданности привел его в чувства, а сочувственные речи и причитания в этой ситуации точно были бы ни к чему. Он был так благодарен ей за возвращение к прежней жизни, но почему-то никогда не говорил ей об этом, постоянные поездки, связанные с работой, просто не оставляли ему на это времени. После всего случившегося, Элизабет стала ему по-настоящему близким другом, а ,может быть, даже больше, чем друг. Но признаться в этом Джордж, очевидно, боялся даже сам себе, пряча глубоко в душе назревающее чувство.

И вот сейчас увидев свою помощницу в таком откровенном наряде, он просто решился дара речи, у него во рту так пересохло, что он схватил первый попавшийся кубок, чтобы немедленно промочить горло. И Джордж даже не заметил, как быстро осушил свой же чудо-напиток. В глазах у парня тут же потемнело, и голова пошла кругом, он уставился на подходящую к нему девушку и как не пытался, уже не смог себя сдержать. Помимо его воли слова вырвались сами по себе:

— Элизабет, я тебя люблю.

Девушка была поражена такой откровенной наглости, она давно привыкла к его приколам, но это было уже слишком. "А может он слышал наш разговор с Адель", — испугавшись, подумала она, — " И таким образом оправдал наши с ней ожидание на это платье. Другого объяснения этому нет". Ей сразу стало так стыдно и неловко.

"Предположим, что он догадался о моих чувствах к нему, но это не дает ему право так издеваться надо мной" — и чувство стыда постепенно переросло в неудержимую злость. Под воздействием бури эмоций, которыми она была уже не в силах управлять, Элизабет стала резко преображаться: ее длинные русые волосы вмиг укоротились и приобрели фиолетовый окрас, глаза девушки из васильковых стали насыщенно карими и излучали такую ярость, что у всех присутствующих пробежал по телу холодок.

-Да как ты смел. Я, я..., — лишь смогла произнести Элизабет и, не найдя, что еще сказать, выбежала из кафе на улицу.

Джордж замер в оцепенении, провожая взглядом убегающую девушку, он не до конца понимал, что же сейчас произошло, но голос Джинни немедленно привел его в чувства:

— Беги за ней, — видимо, она сразу догадалась, что братец сам хлебнул своего зелья по ошибке, иначе его поведение объяснить было нельзя. Он хоть и был еще тот шутник, но опуститься до такого просто не мог.

Джордж немедленно сорвался со своего места и выбежал вслед за девушкой, звучно хлопнув дверью.

-Что это было? Кто-нибудь мне может объяснить? — произнес ошарашенный Рон, подходя к столу.

— Вот здорово! — воскликнула Джинни, не обращая внимание на брата, — Так она метормофинья!

Гермиона придвинулась к столу поближе и, скрестив руки на груди, произнесла:

-Удивительно! Элизабет обладает потрясающим самоконтролем, ладно мы с вами не знали о ее таланте, но ведь и Джордж о нем даже не подозревал. Это явно читалось по его выражению лица, когда он смотрел на нее. На сто процентов уверенна, действие зелья здесь было не причем.

Девушка в отличии от Джинни не догадалась, а точно была уверенна, что выдумщик Уизли на этот раз, подшутил сам над собой. Не смотря на то, что Гермиона увлеченно беседовала с Гарри, но боковым зрением она все-таки заметила, как Джордж подливал зелье. Быть всегда на стороже, научила ее война, и теперь даже в мирное время, от подобной привычки, ей было сложно избавиться. Хотя, эта привычка не была уж такой плохой.

-Какое еще зелье? — Рон уже начал психовать, что никто не желает отвечать на его вопросы, и он опять как всегда не в курсе дела.

Джинни повернулась к брату, взмахнув копной рыжих волос и улыбаясь решила пояснить:

— По не ведомым нам причинам, свое шуточное зелье наш Джордж выпил сам, хотя предназначалось оно, очевидно, одному из нас, а, может быть, и всем одновременно. Так что поосторожнее с напитками, — предупредила она. Адель тут же поставила свой кубок на место и настороженно огляделась вокруг. Джинни, конечно же, не стала оповещать брата, что напиток суждено было испить именно ему, так как нового скандала девушка очень не хотела, поэтому решила всей правды не говорить.

"Вот " Жук",это он для меня его готовил, — про себя подумал Рон, — " Видимо, Джордж догадался о моей симпатии к Адель и решил надо мной вот так подшутить, или наоборот хотел помочь, — сделав неожиданный вывод, он аж вспотел от волнения, — "Если бы зелье выпил я, то сейчас бы она знала бы о моих чувствах, и все для меня было бы уже позади. Ну и пусть, что это произошло бы вот так скоро и при всех. Боюсь, что на подобные признания осознанно, я никогда не решусь", — теперь Рон очень сожалел, что зелье все-таки досталось не ему, и не он сейчас выясняет отношения со своей девушкой.

За столом к этой теме больше не возвращались, и миссис Гамильтон как ни в чем не бывало вынесла десерт. Каждый из сидящих за праздничным столом очень надеялся, что молодые люди, так внезапно покинувшие праздник, во всем разберутся и все у них будет хорошо.

* * *

Элизабет шла вдоль по улочке, обхватив себя руками, она даже не пыталась бежать, хотя, на таких высоких каблуках, это сделать не так уж и просто. Вечера давно уже были не летними, и к вечеру в Шотландии становилось очень прохладно. Джорджу не составило труда, сразу найти ее, догадавшись, что в таком легком платье девушка очевидно уже замерзла, он быстрым шагом направился к ней, на ходу снимая с себя куртку.

— Вот сейчас замерзнешь, заболеешь, кто же у меня тогда работать будет? — проговорил он, заботливо укутывая ее как ребенка, — Думаю, нам стоит все обсудить, — и он увлек ее на стоявшую неподалеку скамейку.

Солнце уже садилось за горизонт, оставляя на границе земли и неба алые полосы, которые отчаянно хватались за близлежащие облака, не желая погружаться во мрак. На улице никого не было, похоже, жители деревни сговорились и решили не мешать этим двоим поговорить по душам. Они сели так близко друг к другу, что исходящее от них напряжение уже стало зашкаливать. Джордж поправил сползающую с девушки куртку, и решил начать разговор:

— Ты, наверное, обиделась на меня? — она ничего ему не ответила, дав понять, что это и так очевидно, — Прости, это была всего лишь неудавшаяся шутка, вот и все, — продолжил он, не сводя с нее глаз.

"Ну, конечно же, шутка. А я то, дура наивная, до последнего надеялась, что это он от избытка чувств решил признаться мне в любви", — про себя подумала Элизабет и решила нарушить свое молчание и все таки поговорить с ним:

— Так значит шутка, говоришь? Хороши же у тебя шуточки, — и у нее волосы вновь попытались изменить свой цвет, но девушка быстро взяла себя в руки, подавив свое преображение. В основном, она всегда легко с этим справлялась, но сейчас ее эмоции начинали брать вверх.

Джордж лишь ухмыльнулся, наблюдая за ней, он был не меньше других удивлен открытием способностей Элизабет. Девушка, в свою очередь, была в ярости, увидев, что он еще и насмехается над ней. Она резко вскочила со своего места, уронив его куртку на землю и, не собираясь больше продолжать разговор, захотела немедленно уйти.

— Да подожди ты, — Джордж крепко ухватил ее за руку и попытался опять усадить, но Элизабет была очень упрямая, она повернулась к нему лицом и пристально посмотрела ему прямо в глаза, освобождая свою руку.

От этого взгляда ему стало, мягко говоря, не по себе, и, убедившись, что она предпочитает разговаривать стоя, он тоже встал.

— Уже боюсь, — попытался отшутиться он, — Давай я тебе все объясню, пока ты не убила меня взглядом, — больше трогать руками Элизабет он не решился, и продолжил рассказ на приличном расстоянии от нее, — Я хотел подшутить над Роном и вылил в его кубок "Напиток любовной правды". Я еще вчера ездил именно за ним в Лондон, помнишь? — пояснил он, — А увидев тебя, я чуть чувств не лишился и по ошибке выпил зелье сам.

Она стояла сейчас, пытаясь осмыслить его слова, до конца не понимая, правду он сейчас говорит или сочиняет на ходу. Но в этом случае, это было больше похоже на правду, вот так шутить над друзьями было вполне в его духе.

— Как ты уже поняла, напиток развязал мне язык, и я выпалил тебе то, что уже давно не решался сам сказать, — он сделал паузу и продолжил, — Теперь решение остается за тобой. Примешь ли ты чувства такого шутника как я?

Элизабет хотела было что-то сказать и уже открыла рот, но он ее перебил:

— Не спеши с ответом, обдумай все хорошо и взвесь все за и против.

— Нет, — проговорила уверенно она, — Джордж, конечно же, был готов и к такому ответу , но сейчас ее слова на половину убили его. Хоть он изначально и не уверен был в благополучном исходе разговора, но в тайне надеялся, что и Элизабет небезразлична к нему. Он опустил глаза, не выдержав ее пристального взгляда, и уставился на свои до блеска начищенные туфли.

Ее очень польстила его реакция на ее слова, она не стала его долго мучить и продолжила:

— Мне не нужно много времени, чтобы дать тебе ответ.

"Ага", — подумал он, — "Значит, не все еще потеряно", — и уже погасшая надежда, вновь запылала огнем.

— Я уверена в своем решении на сто процентов, — она сделала мучительную паузу, — Я согласна принять твои чувства.

-Что? — воскликнул он, ухватившись за голову, — Так просто не бывает, — Я не ослышался? Повтори еще, — и он взял ее за руки, — Пожалуйста, повтори еще один раз.

— Это правда. Я тоже тебя люблю, — очень тихо произнесла она и улыбнулась. Элизабет уж точно не ожидала такой реакции от него.

Он не дал девушке до конца осмыслить происходящее, а в порыве эмоций схватил ее на руки и закружил, выкрикивая во весь голос:

— Она сказала да! Я счастлив!

Они весело смеялись, и когда он наконец поставил ее на ноги, то стоять ровно она уже не могла, и он сгреб ее к себе в объятья, чтобы она не упала.

— Я даже и мечтать об этом не мог, — произнес он тяжело дыша, прижимая ее к своему сердцу ,— Что вот так в один момент, мне опять захочется жить и быть счастливым, — он потерся щекой о ее волосы и краем глаза заметил, что они с интенсивной силой опять меняют цвет, — И долго ты собиралась от меня скрывать свой удивительный дар?

Она подняла на него свои глаза, и, решив быть с ним до конца откровенной, ответила:

— Сколько помню себя, я всегда стеснялась этих способностей, соседская детвора постоянно дразнила меня, обзывая " Разноцветная", "Чудачка", и я привыкла контролировать эти способности еще с детства. Только в крайних случаях они не подвластны мне.

-Видимо, сегодня и был тот крайний случай, — проговорил Джордж и погладил ее по голове.

-Угу, — она махнула головой в знак согласия. Девушка до конца не могла поверить, что это не сон, а происходит на самом деле. Она не заметно ущипнула себя за руку, и почувствовав боль, улыбнулась своей очевидной глупости и немного успокоилась.

Он взял ее лицо в свои руки и стал пристально вглядываться в ее глаза, которые от волнения стали ярко голубые как небо. Его взгляд упал на ее чувственные губы, и теперь его цель была абсолютно ясна. Джордж медленно приблизился к ней, наблюдая за ее реакцией и убедившись, что они жаждут одного и того же, припал к ее губам. Поцелуй был настолько чувственным и страстным, что если бы они не нашли в себе силы остановиться, то рисковали бы задохнуться от своего счастья.

— Теперь, "Разноцветная", ты только моя, — проговорил он, тяжело дыша, усилием воли оторвавшись от ее губ, — Возражения не принимаю.

-Возражений не будет, — она произнесла это, чуть дыша, сама не веря в происходящее. Он провел ладонью по ее руке и волна тепла разлилась по ее телу, сердце так стучало в груди, что казалось, что все вокруг могли отчетливо слышать его звучание. Как же ей хотелось, чтобы этот момент счастья не кончался никогда, и они стояли здесь вечно, вот так взявшись за руки.

Джорджа посещали такие же мысли, неожиданной поворот в его жизни заставил поверить, что все еще может быть хорошо. Он заклинанием "Акцио" притянул к себе свою куртку лежавшую на земле, "Тергео" удачно очистил ее и укрыл свое "Разноцветное" счастье со словами:

— Как бы не была сильна моя любовь к тебе, думаю, от холода она не спасет, — и повел ее подальше от любопытных глаз соседей, уже бесцеремонно выглядывающих из своих окон.

Глава 32

Весь оставшийся вечер рыжеволосая Уизли пристально наблюдала за братом, ведь других объектов заслуживающих ее внимания все равно не было. После ухода Джорджа Рон сидел темнее тучи, он был весь погружен в свои внутренние переживания, а стоило Адель его о чем— то попросить или просто спросить, он менялся прямо на глазах. Из угрюмого парня он вмиг превращался в услужливого и знающего все на свете. Невооруженным взглядом было видно, что эта девушка ему очень нравится и только слепые или по уши влюбленные, как Гарри и Гермиона, могли этого не заметить. Джинерва знала своего брата как свои пять и пальцев и поэтому, как только заподозрила, что он безнадежно очарован ей, решила заручиться поддержкой Грейнджер и для начала обработать Адель.

Праздничный ужин плавно подходил к концу, Джинни и Гермиона вызвались помочь убрать со стола. На кухне девушки мыли посуду и между делом плавно переводили разговор в нужное им русло.

— А можно нескромный вопрос? — поинтересовалась Джинни, натирая до блеска белоснежную чашку, — Ты встречаешься сейчас с кем-нибудь?

— Да, неожиданный вопрос, — на белоснежных щеках Адель проступил румянец, — У меня сейчас парня нет. Я совершенно свободна, во всех смыслах этого слова.

Гермиона и Джинни загадочно переглянулись, переходя в наступление.

— Хочешь дам тебе совет на миллион, — Уизли подошла к окну и облокотилась на подоконник, — Присмотрись к моему брату, — и, увидев удивленный взгляд девушки, решила пояснить, — А что, я не собираюсь отдавать брата кому попало. Как невестка ты меня полностью устраиваешь. А какие дети у вас будут — просто загляденье. Свадьбу этой весной сыграем, а жить будете у нас в Норе, комнат на всех хватит, да и маме еще одна помощница не помешает.

Мисс Гамильтон, уловив нотки иронии в голосе Джинни, немного расслабилась и даже улыбнулась.

— Как же у тебя все быстро происходит, а его мнения ты не хотела бы спросить?

— А зачем? Мне ведь, как сестре, виднее, кто ему больше подходит, а то выберет себе какую-нибудь мегеру и живи потом с ней, мучайся. Тут уж никакой мышиный сглаз не спасет, — последние слова Джинни говорила уже сквозь смех, увлекая остальных в безудержное веселье.

* * *

Адель уже забыла, когда она в последний раз так смеялась от души, ее новые подруги здорово подняли ей настроение и заодно неплохо повысили самооценку. Гости уже давно разошлись, а у нее до сих пор из головы не хотели выходить слова Джинни брошенные ей на прощание. Она сказала: "В каждой шутке всегда есть доля правды. Подумай об этом на досуге". Девушка сразу поняла, на что она намекает.

"Ну как можно представить меня, почти сквиба, рядом с волшебником. Такой союз даже врагу не пожелаешь", — размышляла Адель, лежа на кровати у себя в спальне.

Но вдруг в дверь постучали и в комнату вошла Элизабет, держа в руках сверток. Аделина, увидев подругу, сразу подскочила с кровати и усадила ее рядом с собой.

— Так. Давай быстро все рассказывай.

Как не пыталась скрыть Элизабет свое внутреннее состояние, но ей это не удалось. У нее все было написано на лице, она вся просто светилась от счастья.

— Все произошло так быстро, что я опомниться не успела. До сих пор хожу как во сне.

-Так значит вы..., — и, увидев в глазах подруги подтверждение своим догадкам, Аделина завизжала от восторга, и бросилась ее обнимать, — Моя ж ты хорошая. Ты даже не представляешь, как я за тебя рада.

— А ты знаешь, что все произошло благодаря твоему платью, — проговорила Элизабет, протягивая ей сверток. За это время она уже успела переодеться в привычную для нее одежду, а сегодняшний судьбоносный наряд девушка решила незамедлительно вернуть его хозяйке.

— Правда? И почему? — Адель сделала вид, что не понимает о чем речь. Она, конечно же, слышала о зелье, но обо всех подробностях друзья не рассказали, и ей очень хотелось все услышать из первых уст.

— Ты же знаешь, что Джордж мастер по всякого рода приколам, — начала Элизабет, — Так вот, он подлил в кубок брата "Напиток любовной правды". А когда увидел меня в этом платье, как он говорит, то по ошибке схватил это зелье и выпил сам. И произошло то, что произошло. Теперь я у тебя в долгу.

— Так, значит, вот в чем дело, — Аделина немного задумалась, — Думаю, ты не только у меня в долгу, а еще и у Рона, — проговорила она, улыбаясь, — Ведь только благодаря тому, что он испортил твое платье, ты и была вынуждена переодеться. Логично?

— А ты права! Действительно, вы оба сыграли в моей судьбе не малую роль. Кстати, поговорим о Роне, — и она лукаво посмотрела на подругу, — Как он тебе?

Аделина подняла на нее удивленные глаза:

-Вы что, сговорились сегодня все? Сначала Джинни дает мне недвусмысленные намеки, теперь еще и ты.

— Так, значит, не одна я пытаюсь вас свести, — проговорила Элизабет, скрестив руки на груди, — Хорошо. Но ты не ответила на мой вопрос. Неужели так сложно высказать свое мнение о парне?

Адель резко встала со своего места и, подойдя к окну, уставилась в темную даль, обхватив себя руками. Ей очень не хотелось, чтобы подруга заметила румянец, проступивший на ее щеках. Она собралась с мыслями и, убедившись, что жар с лица уже спал, повернулась обратно:

— Рон мне показался милым и забавным, неуклюжий правда, но это все на самом деле мелочи. Он оставил о себе хорошее впечатление, несмотря на то, что очень нервничал почему-то.

-А ты не догадалась, почему он нервничал? — перебила ее подруга и хитро прищурилась.

— Только не говори, что он по уши в меня влюбился и не имеет иной мечты, как быть с такой как я, — Адель очень разозлилась, она не могла понять, почему сегодня все пристают к ней то с шутками, то с дурацкими намеками, — Сомневаюсь, что кто-нибудь из волшебников добровольно захочет иметь девушку — сквиба, — и на ее глазах проступили слезы.

Элизабет очень удивила реакция подруги, она никогда так не реагировала на ее слова, да и на счет отсутствия магических способностей всегда отшучивалась. Видимо, Адель подобные страхи и переживания держала глубоко внутри себя, а теперь они вырвались наружу. Элиз знала, что жалости она не потерпит и решила ей здорово прочистить мозги:

-Это что за пессимистические нотки я слышу в твоем голосе. Да какой же ты сквиб, ты волшебница и не спорь со мной, — проговорила она строго, — Поверь, для человека, который любит, не важно, кто ты есть на самом деле. Ему все равно, магл ты, оборотень, сквиб, да или еще кто-нибудь..., — она обняла свою подругу, у которой уже вовсю катились слезы по лицу, и добавила, — А способности твои вернутся именно в тот момент, когда ты меньше всего этого ждешь.

Адель было так стыдно, что она расплакалась, да еще и на глазах Элизабет. После смерти своих родных она перестала плакать вообще, в первую очередь не хотела расстраивать мать, а во-вторых, все слезы были выплаканы еще там, на похоронах. Видимо, из-за переизбытка негативных эмоций ее способности и покинули ее, решив не переутомлять и так истерзанное горем тело. Аделина никогда не забудет тот день, когда траурные мероприятия были позади, и она нашла в себе силы вновь зайти в их когда— то такой родной дом. И картинки прошлого сами собой стали возникать перед ее глазами.

Девушка тогда долго ходила по разрушенным комнатам и гладила обгоревшие черные стены. Они с семьей переехали из Франции в Лондон, когда Адель едва исполнилось пять лет, и за это время успели здорово обжиться в этом доме: "Сколько же он хранит воспоминаний", — думала она, — "Вот на этом диване папа каждый вечер рассказывал нам с братом сказки. Какими же они нам казались необыкновенными, хоть он и сочинял их прямо на ходу. А вот здесь я толкнула своего старшего брата Эдварда, и он очень сильно ударился о косяк головой. У него тогда появилась огромная шишка, но он не выдал меня, а соврал, что подрался во дворе. Ох, и здорово ему тогда от отца за это досталось, — и от подобных воспоминаний у нее на глазах сами собой наворачивались слезы.

" А вот за этим столом каждый вечер собиралась вся наша дружная семья — это была своего рода традиция", — и она провела рукой по наполовину сгоревшей дубовой столешнице, слезы капали прямо на пол, она даже не пыталась их утереть. Девушка закрыла лицо руками, и ее плечи стали содрогаться от безудержных рыданий. Но вдруг она услышала странные голоса. Адель подошла ближе к окну, чтобы рассмотреть, кому бы они могли принадлежать.

— Здорово мы тогда повеселились, — проговорил невысокий мужчина в черном, с противным низким голосом.

— Да дружище, это того стоило, Темный Лорд был очень доволен нами. Пусть эти мерзкие грязнокровки дрожат от одного нашего вида, — и так рассмеялся, что у Адель пробежал холодок по всему телу.

— А помнишь того курчавого, он тогда отчаянно сражался. Но соперничать с Авадой может только глупец.

— Еще бы не помнить, — ответил его друг и указал на дом Аделины, в котором сейчас находилась и она сама, — Кажется, это его сгоревшее жилище.

— Точно, там еще парнишка был. Я лично его с легкостью уложил — зеленый еще, видимо, о непростительных заклятьях и не слышал вовсе. Да чему их вообще в их школе учат, — и люди в черных плащах повернулись спиной, намереваясь уйти.

Аделина смотрела этим двоим вслед, и ее охватила такая неудержимая злость и ярость. Она сразу догадалась, что брата и отца убили именно они. Девушка сжимала палочку в руке, и ее уже ничего не удерживало, в этот момент она даже не подумала о бедной матери. В голове лишь крутилось одно слово — месть. Она направила палочку в спины уходящих мужчин и, не раздумывая, прошептала охрипшим от многодневных рыданий голосом — Авада Кедавра, и в этот момент ей показалась, что ее пронзило током от макушки до пят.

Адель не до конца была уверена в правильности своего решения, но думать о чем-либо она уже не могла. Как ни странно, заклинание не сработало ни в этот раз, ни в последующие разы. Она уже истерично выкрикивала эти запретные слова даже после того, как пожиратели скрылись с ее поле зрения — магии в ее руках уже не было.

Впоследствии, она очень жалела о своих порывах к убийству даже таких недостойных людей. В глубине души Адель была рада, что волшебство ушло именно в этот момент, иначе ее бедная мать не пережила бы еще и потерю дочери. Если бы заклятья сработали, у нее было бы только два пути: или смерть, так как последователи Волан— де — Морта все равно нашли бы ее, или еще хуже — Азкабан, купленное Министерство наверняка достало бы девушку даже из-под земли.

Конечно же, Аделина не рассказала матери, как все произошло, иначе ее бедное сердце не выдержало бы еще и этого. Но с того момента она стала относиться к себе, как к людям второго сорта, одновременно с этим не желая даже слышать слова жалости со стороны других, приняв все, что произошло, как должное.

Постепенно от своих тяжелых воспоминаний, Адель вернулась обратно в свою уютную спальню, Элизабет так же обнимала ее и гладила по голове, как маленькую. За столь короткий срок, что девушки знали друг друга, они успели очень сдружиться между собой и делились всегда всеми своими секретами. Она подняла на нее свои глаза, от былых слез не было и следа, и в ее голосе появилась уверенность:

— Ты права, я не буду ставить на себе крест. Пусть принимают меня такой, какая я есть.

— Вот это верное решение, — произнесла Элизабет, радуясь, что подруге стало легче, — Теперь я с чистой совестью могу идти. Джордж отпустил меня совсем ненадолго, только платье отдать, — пояснила она и уже повернулась к выходу.

-Да постой ты! — окликнула ее Адель, — Нет уж, теперь это платье твое. Ведь оно именно для тебя стало счастливым, — и она взяла пакет с кровати и, вкладывая его в руки подруге, произнесла, — Пусть это будет мой подарок на ваше долгожданное воссоединение. А то я уже совсем извелась, глядя на то, как ты сохнешь по нему, — и она улыбнулась.

Элизабет поблагодарила подругу, и, уже закрывая за собой дверь, прокричала ей:

— А к Рону все-таки присмотрись, — и вовремя уклонившись от летящей в нее подушки, смеясь, спустилась вниз.

"Ну что они все со мной делают, — подумала она, оставшись в своей комнате одна, — "Тут хочешь, не хочешь, будешь думать о нем. Ах, Рон, хорошая же у тебя все-таки реклама".

Глава 33

Луна, мечтательно улыбаясь, сидела возле койки Невилла. Она замечала бросаемые в ее сторону настороженные взгляды мадам Помфри, но абсолютно не обращала на них внимания — девушка привыкла к неоднозначному отношению к своей персоне и не обижалась на людей, которые не принимали ее. Какой смысл обижаться на тех, которые никогда не смогут понять и принять. Наверное, это было бы очень больно для маленькой девочки, вот только девочка выросла. И стала сильной. И была уверена в своих силах. Луна сколько угодно могла делать вид перед всеми остальными, что ничего не соображает в реальной жизни — врать себе девушка не умела. И поэтому без лжи,облеченной в мантию непреложной истины, она могла признаться, что ее не волновало мнение недалеких людей, которые причислили Невилла к лику мертвецов только потому, что не могли ему ничем помочь. Она могла. И это не было подсказкой от невидимых и непонятных большинству существ, просто Луна Лавгуд, помимо признанной всеми странности обладала и другими качествами. И она ни за что бы не позволила умереть своему другу. Конечно, вначале было немного одиноко, но познакомившись и подружившись с компанией гриффиндорцев, она поняла, что перестраивать себя под общественное мнении вовсе не обязательно. Что друзья могут принять и такой. За это Луна была им очень благодарна. А вот сейчас один из ее друзей нуждался в помощи. И кем бы она была, если бы не помогла парню? Ведь Невилл всегда старался помочь ей.

Луна вновь улыбнулась и продолжила тихий разговор, который не касался остальных людей, даже любопытной медсестры, которая делала вид, что просто не может оставить своего пациента наедине со странной девушкой. Ну и пусть, мадам Помфри крутится поблизости, она не может помешать общению. Ведь девушка не станет рассказывать ей, что Лонгботтом все слышит и понимает и выражает согласие или несогласие со словами Луны легким движением потеплевших пальцев.

Она на мгновение представила, как Невилл приходит в себя и открывает глаза, прищуриваясь от яркого дневного света, как его щеки вновь наполняются здоровым румянцем, а лицо озаряет радостная улыбка. Эта картинка так четко возникла в ее сознании, что взглянув на парня лежавшего на больничной койке, она даже не сразу поверила своим глазам. "Видимо, это плод моего безумного воображения", — подумала она и помотала головой из стороны в сторону, чтобы прогнать наваждение.

Но ничего не изменилось, на нее действительно смотрел улыбающийся Лонгботтом, и даже пытался что-то сказать. Но у него во рту от многодневного молчания так все пересохло, что язык наотрез отказывался слушаться и произносил что-то нечленораздельное. Впрочем для Луны слова никогда не имели такого важного значения, как для всех остальных. Она просто засветилась от счастья, причем это было настолько заметно, что Невилл даже прикрыл глаза рукой, заслоняясь от ярких лучей. Неизвестная магия? Что ж, в этом мире было столько неизвестного, что даже морщерогие кизляки могли где-то в нем притаиться.

Мадам Помфри не в шутку называли Цербером больничных покоев. Едва услышав легкий шум, который раздался в ее владениях, она тот час же примчалась в палату.

Луна догадалась, что сейчас ей нужно уйти . Хотя делать этого абсолютно не хотелось. Но... Странно, Луна никогда не шла на поводу у других людей, но именно сейчас решила, что мадам Помфри заслужила то счастье, которое испытывает целитель, когда его практически безнадежный пациент пошел на поправку. Она изобразила Невиллу знаками, ведомыми только ей, что зайдет к нему позже и бесшумно прошмыгнула в приоткрытую дверь.

Вскоре в больничном крыле, было не протолкнуться, весть о том, что Невилл наконец-то пришел в себя, быстро облетела всех вокруг и вышла далеко за пределы Хогвартса. Помимо директрисы и мадам Лонгоботтом у кровати гриффиндорца столпилась дюжина колдоведьм из Мунго, которые шумно обсуждали случившееся.

Мадам Помфри во всей этой суматохе, даже не заметила,когда Лавгуд покинула лазарет. "В ней есть что-то необычное", — подумала медиковедьма, — "Нет, она все-таки не чокнутая, как уверены практически все обитатели Хогвартса, а именно необычная. Нужно с ней обязательно поговорить".

Помфри очень жалела, что она до сих пор еще этого не сделала, возможно ее сдерживал диплом рационального целителя, который позволял верить только в лечебные зелья и заклинания, а, возможно, это просто было нежелание принимать то, что не в силах объяснить даже самой себе. Ей было так стыдно, что до этого момента она пополняла ряды тех, кто на самом деле считал Луну, мягко говоря, странной. За все то время, что Помфри наблюдала за ней, она с каждым днем убеждалась, что девушка прирожденный целитель, и такой, что в самом Мунго не найдется того, кто бы мог составить этой девушке конкуренцию. Каждый раз после того как она навещала Невилла, в его состоянии сразу был заметен очевидный прогресс, она может лечить одним прикосновением к больному. Этот самородок колдомедицины дипломированная медсестра Помфри не собиралась ни в коем случае упускать и задалась целью переговорить с Луной при первой же возможности.

* * *

За окном было пасмурно, дожди в Шотландии в это время года были обыкновенным делом, да еще туман по утрам постоянно опускался на землю, скрывая под собой все вокруг. Дождь бывает разным... Летом, когда теплые струи позволяли просто купаться в небесной влаге кажется, что ничего не может быть лучше чем это. Осенью, когда промозглая сырость просто не дает согреться даже под согревающим заклинанием. Но вокруг Шотландия, и если ты не привык к потопу, который каждую осень привычно сваливается на твою голову, то ты здесь просто не выживешь. И выбирать для своей учебы стоило теплый Шамбартон, а никак не Хогвартс. Приблизительно так думал Драко Малфой наблюдая за падающей с неба водой и благодарил судьбу, которая заставила его отца не отослать его в Дурмстранг, в котором вместо дождя еще более ненавидимый слизеринцем холод. Хотя скверная погода имела и свои преимущества. Сейчас, Драко был очень благодарен такому явлению природы,как туман, так как прятаться ото всех, сейчас для него было более чем привычно.

После того случая на башне прошло уже достаточно времени и свои приступы агрессии он кое-как научился контролировать. Конечно, с того момента пострадала не только заброшенная туалетная комната, даже несколько Хогвартских статуй неудачно попались ему под руку и мгновенно превратились в пыль. На удивление, его не только не обвинили в этом, а даже ни разу не заподозрили. И это было странно. Ведь тогда в туалете с ним была младшая Уизли и уж ей точно не надо было далеко ходить, чтобы догадаться о том, кто там сумел погром устроить. Вот только она молчала. Возможно потому, что сам Драко спас ее от падения в пропасть, а может были и какие-то другие причины. Все-таки парень, воспитанный как наследник могущественной и знатной семьи по инерции искал в действиях окружающих корысть и подобострастие.

На самом деле, он никогда не был пай-мальчиком, но опуститься до периодической порчи школьного имущества — такого еще не было. Это было как-то не в правилах аристократа коим Драко считал себя практически с момента рождения. Хотя раньше, когда за его спиной была такая свита,ему можно было проворачивать еще не такие дела.

Малфой всегда был окружен всякого рода прихвостнями и сынками пожирателей, которые и приятелями могли бы назваться с трудом, но несмотря на это, он всегда себя чувствовал одиноким. Конечно же, Креб и Гойл постоянно были рядом, как тень и безропотно сопровождали его, говоря маггловское "Аминь" на каждое сказанное им слово. Поначалу это даже забавляло и тешило самолюбие Драко, но со временем их чрезмерная тупость и всесогласие стало его здорово раздражать.Иногда ведь и поговорить с кем-то хотелось, и совета попросить. Навереное, шляпа сильно ошиблась отправив его именно на Слизерин, но с ее решениями как-то не принято было спорить. Как ни странно, своими друзьям Малфой, Креба и Гойла, никогда и не считал, принимая дружбу этих двоих как нечто должное и само собой разумеющееся. Да, верные телохранители были откровенно глупы, но, если разобраться, никто другой и не горел желанием постоянно общаться с ним. Так что и сам Драко Малфой, как это не горько было понимать, не являлся для остальных отпрысков магических семей чем-то особенным — тем, на кого стоило тратить свое время. Если раньше подобные мысли уходили так же быстро, как и появлялись в голове, то сейчас, одна странная гриффиндорка заставила его многое переосмыслить.

Малфой брел в окрестностям Хогвартса, укутанный с ног до головы туманной дымкой, подобная конспирация его более чем устраивала. После того, как беспричинная мигрень стала реже его донимать с ним начали происходить не менее странные вещи. Неизвестно откуда в его голове появлялись отчетливые команды к действию. Изо дня в день в его мозгу крутились одни и те же слова: Поттер, книга, судьба. Он отчетливо понимал, что от этих трех слов напрямую зависит его дальнейшая жизнь. Так как на поклон к бывшему Избранному, он никогда не пойдет, а разобраться самому не имея доступа в гриффиндорскую башню для слизеринца до мозга костей и лучшего врага Мальчик-Который Выжил в Хогвартсе, не представлялось возможным, он нашел один единственный выход — действовать через друзей Поттера. Рон сразу же отпадал, так как у них еще с детства возникла взаимная не неприязнь друг другу. Грейнджер тоже для этого не подходила, да и вообще, он бы даже не решился обратиться к ней, она ведь как никак от него не мало натерпелась, хотя ее рациональное мышление в этом деле, ему бы точно не помешало. Оставалась одна Джинни, и она оказалась для Драко одним из самым подходящих и приятных вариантов, тем более, в последнее время их отношения здорово наладились. Как бы ему не хотелось, но попросить о помощи он был просто вынужден, пришлось свою гордость засунуть куда подальше и начать немедленно действовать.

Уже несколько дней он выслеживал ее, чтобы поговорить наедине, но как назло девушка всегда была в обществе многочисленных подруг или в сопровождении знаменитой троицы. В те моменты, когда он часами наблюдал за ней со стороны, Драко все чаще ловил себя на мысли, что Джинни даже очень привлекательная девушка. Со временем он изучил все ее повадки и жесты, как же она забавно начинала морщиться, когда ее злили чьи-то высказывания, по одному ее взгляду можно было понять, что сейчас младшую Уизли лучше не трогать. А стоило ей задуматься о чем-то, то, она непременно поднимала глаза к верху и обязательно заправляла прядь волос за ухо. Ее волосы — это вообще отдельная тема, в солнечный день от них вообще глаз нельзя отвести, так и кажется, что если тронешь их рукой, то тут же обожжешься. А как она может улыбаться глазами... По его мнению, среди всех учеников Хогвартса так делать не умел никто, а может и умел, только Драко не замечал этого. Или не хотел замечать.

Со временем его умом целиком и полностью овладела эта рыжеволосая бестия, не так давно он, как и многие другие, называл ее именно так. Теперь не только по жизненно важному делу он жаждал с ней встречи, а причиной этому было и нечто очень личное. Конечно, у Малфоя о любви и мыслей не было, по-хорошему счету, это чувство он и не испытывал никогда, так, было несколько несерьезных привязанностей и симпатий, по его мнению. Но сейчас всё было как-то по-другому, не так как раньше.

Не испытывая до этого дня настоящие нежные и трепетные чувства к противоположному полу, Драко с легкостью может назвать свое особое отношение к Джинни, как угодно, только не любовью. Объясняя для себя стремление с ней увидеться, лишь целью выжить, закрывая глаза на ту бурю эмоций, что уже не первый день заставляла, бешено колотится его сердце в груди.

Малфой уже отчаялся застать девушку одну, но рыжая копна волос неожиданно показалась из-за деревьев. Он быстро направился к намеченной цели и не ошибся, это была именно она. Джинни шла в сторону замка, обхватив учебники руками, и к его великому счастью, гриффиндорка была абсолютно одна.

Малфой следовал за ней по пятам и, когда почти догнал ее, решил окликнуть:

— И куда мы так спешим?

Уизли резко обернулась, она, конечно, не ожидала встретить его именно здесь, но видеть Драко девушка была очень рада, хоть и старательно это пыталась скрыть.

— Иду в Хогвартс, как видишь. Погода сегодня мерзкая, ненавижу туман, — ответила она и поморщила нос.

Малфой подошел к ней поближе, чтобы его могла слышать только она:

— Я не буду ходить вокруг да около, а сразу напрямую скажу. Мне нужна твоя помощь.

Девушка немного опешила, она даже не знала, что сказать. Безусловно, Джинни подозревала, что с ним творится что-то неладное, но чтобы сам Малфой просил у нее помощи... Уизли поудобнее перехватила книги, чтобы не рассыпать их прямо у его ног, и как можно спокойнее произнесла:

— Я тебя внимательно слушаю, чем смогу, тем помогу.

Драко в тайне надеялся, что ответ будет именно таким, но до конца не верил в это, поэтому на его лице сразу отразилось некое чувство облегчения.

— Давай отойдем с дороги, я бы не хотел разговаривать при свидетелях, — проговорил он, и в его голосе явно прослеживались нотки волнения.

Драко взял ее под руку и увел подальше от протоптанной тропинки, по которой уже вереницей повалил народ.

Действительно, здесь их никто не мог услышать, повсюду стояли вековые сосны, надежно скрывая молодых людей от любопытных глаз. Джинни пошла вслед за ним не раздумывая, даже опыт последней встречи с парнем ничему ее не научил. Чувство влюбленности подавляло в ней чувство страха и делало ее еще сильней.

Драко долго собирался с мыслями, обдумывая каждое слово, он очень боялся, что она может все не так понять, но более затягивать с разговором было уже нельзя:

— Джинни, — начал он, и его былая решимость куда-то испарилась. Еще никогда в присутствии девушки он не чувствовал себя так неловко, — В настоящее время, я могу доверять только тебе, — он не забыл, что она его не выдала после погрома в туалете и вообще никому не рассказала о его странностях, которые уже, очевидно, бросались в глаза.

Она слушала его, затаив дыхание, пытаясь заставить сердце колотиться медленней, Джинни тоже ощущала некое волнение, но старалась ни в коем случае его не показать.

— Я не буду вдаваться в подробности,— продолжил он, — Конечно же, ты захочешь узнать причину моего странного поведения, — Драко тяжело вздохнул, взглянуть в ее глаза он до сих пор не решался, — Если честно, я и сам точно не знаю что со мной, — неожиданно он побледнел и отступил назад, — Глупо все это, забудь, — отрезал он и стал давать заднюю, испугавшись, что окончательно упадет в глазах девушки, к которой с недавних пор стал испытывать некий интерес.

Малфой схватил себя за голову и отвернулся, окончательно пожалев, что решился втянуть ее во все.

— Ну уж нет. Выкладывай быстро, иначе мне придется применить легилименцию, и я узнаю все твои тайны и так, — соврала она, конечно же, подобными способностями она не обладала, но, очевидно, ее слова попали точно в цель.

Драко вновь повернулся к ней, отругав себя мысленно за очевидную трусость. Столько дней стремиться к этому и вот так остановится на полпути, это было не в его правилах.

— Я просто не хочу тебя впутывать во все это, — начал он уже более уверенно, — Это может быть опасно. Да и тень на твою репутацию я не хочу бросать.

— Позволь о своей репутации позаботится мне самой, — перебила его Джинни, — Раз я до сих пор еще здесь, значит, готова на все. И встречаться с опасностями, если ты знаешь, мне не впервой, — добавила она, пытаясь усмирить непослушные пряди волос управляемые ветром, которые то и дело норовили скрыть от чужих глаз ее лицо, — война с Волан-де-Мортом, как ни странно, сделала меня, как и всех, сильнее, закалила как сталь и теперь меня мало, что может напугать.

Последние слова Джинни вызвали в нем внезапное чувство отвращения, доходящее до тошноты, голова внезапно пошла кругом, ему даже пришлось ухватиться за ствол ближайшего дерева, чтобы не упасть. Но нахлынувшие ощущения исчезли так же быстро, как и появились, и уже через пару минут он смог продолжить разговор:

— Хорошо, расскажу тебе все, а ты уже сама решишь, стоит тебе ввязываться во все это или нет, — отступать было уже поздно, и он решил быть с ней предельно откровенным, — Все произошло неожиданно, после того, как ты ушла с Астрономической башни. Толчок в грудь и я какое-то время перестал себе принадлежать. Мое безумное поведение ты уже имела честь лицезреть, — и он потер виски, чтобы справиться с неожиданно нахлынувшим приступом мигрени, — Но это все в прошлом, кое-как с этим я уже научился жить. Теперь перейдем к главному. Не могу объяснить, откуда я это знаю, но мое нынешнее состояние как-то связанно с Поттером.

Его слова заставили Джинни содрогнуться, она не могла понять, при чем здесь Гарри. Конечно, у них всегда была взаимная неприязнь друг к другу, но обвинять ее бывшего парня во всех смертных грехах было уже слишком. Она посмотрела на него с укоризной, пытаясь одним взглядом передать свое негодование.

— Да нет, ты не поняла, — спохватился он, — Я не обвиняю Поттера в этом, но мне кажется... Нет. Я абсолютно уверен, что моя жизнь зависит именно от него.

-Как это? — не удержалась Джинни, она не могла уже больше молчать.

— Изо дня в день, каждую минуту, каждую секунду в моем мозгу будто впечатываются три слова, — он был очень рад, что непростой для него разговор подходил к его кульминации и решение теперь остается только за ней. Он набрал побольше воздуха в легкие и уже на выдохе произнес, — Поттер, книга, судьба.

Девушка стояла задумавшись, размышляя над его словами, нужно было найти какую-то взаимосвязь, но в голову ничего не шло. Она как обычно подняла глаза кверху и свободной рукой заправила за ухо прядь волос, чем неожиданно вызвала улыбку Малфоя.

— Ты смеешься надо мной? — не вытерпела Джинни, заметив его изменившееся выражение лица.

— Просто у тебя листья запутались в волосах, — он быстро нашелся что сказать. А ответить, что уже несколько недель он в тайне наблюдал за ней и выучил все ее повадки, Драко, конечно же, не мог.

— Правда? Где? — и она стала мотать головой из стороны в сторону, пытаясь стряхнуть с себя мнимые листья.

Смотреть на это так просто он уже не мог, и, чтобы не рассмеяться во весь голос, тем самым обидев ее еще больше, Малфой подошел к ней, чтобы помочь.

Он перехватил на лету ее руку, которая целенаправленно метнулась к голове, а другой рукой провел по ее волосам, делая вид, что убирает листья.

Запах ее тела мгновенно вскружил ему голову, заставив его рассудок помутиться, предательские бабочки запорхали у него в животе, перехватив дыхание. Драко боялся спугнуть ее неосторожным движением, он из последних сил сдерживал себя, чтобы не заключить девушку в свои объятья.

Джинни замерла в ожидании, близость Малфоя сводила ее с ума, его теплая рука согревала ее ледяную ладошку, а тепло, одновременно с этим, медленно разливалось по всему ее телу, направляясь к самому сердцу. Их разделяла лишь стопка учебников, которые она удерживала одной рукой у своей груди. Больше всего на свете Джинерва сейчас хотела, чтобы этой преграды и не было вовсе. Его прикосновения были настолько желанными для нее, что она готова была наплевать на все правила приличия и броситься тут же ему на шею.

После того, как Драко осмелился провести тыльной стороной ладони по ее щеке, и не увидев сопротивления с ее стороны, он обнаглел настолько, что позволил себе продвинутся еще дальше. Его пальцы слегка коснулись ее изящной шеи, он явно получал удовольствие от происходящего, даже не пытаясь этого скрыть. В тот же миг, создававшие преграду книги, с грохотом рухнули на землю, открывая им путь друг другу.

С каждой следующей секундой расстояние между ними сокращалось все быстрее, пульс у обоих отдавался в висках. Руки Джинни теперь были уже свободны, и она напрочь забыв, как должна себя вести приличная девушка, полностью поддалась инстинкту и обняла его.

Драко давно потерял контроль над собой и решил больше себя не сдерживать. Он приблизил свое лицо к ее лицу и уже было ощутил вкус полуоткрытых нежных губ девушки, так настойчиво стремящихся к нему. Но неожиданно послышался чей-то голос:

-Джинни. Джинни, ты где? — этот голос мгновенно их отрезвил, и они резко отпрянули друг от друга. Чувство разочарования, неудовлетворенности и незаконченности, в конце концов, охватило их обоих.

— Нас ни в коем случае не должны видеть вместе, — сообразил Малфой и кинулся к ее ногам, чтобы собрать упавшие книги. Он вложил в ее руки учебники, — Ты иди первая. Встретимся через неделю здесь, в это же время.

Джинни стояла не помня себя, долго соображая куда же ей идти, настойчивый голос ее подруги услужливо подсказывал направление. Она повернулась к нему спиной и уже было сделала шаг, но неожиданно резко развернулась и произнесла, — Я сделаю все, что смогу, можешь на меня положиться. И еще... Будь уверен, я приду, — и взмахнув рыжей копной волос, Уизли медленно удалилась, растворяясь в таком ненавистном для нее тумане.

Глава 34

В голове куча мыслей, в лицо дует ветер, а на сердце уже больше месяца покой. Что же может быть лучше. Былых проблем, которые досаждали Гарри еще в начале учебного года, как будто и не было вовсе.Рядом с Гермионой, ему было так хорошо и спокойно, они понимали друг друга без слов, даже удивительно, как он раньше не обратил на нее свое внимание. Подобным вопросом гриффиндорец задавался очень часто, но ответа на него так и не находил. Да и не нужен ему был этот ответ, самое главное, что сейчас она была рядом с ним и в данный момент весело махала ему рукой с трибун.

Гарри сделал еще один круг вокруг поля и резко спикировал вниз, затем с гордым видом приземлился прямо у ее ног. Щеки Гермионы раскраснелись от утреннего мороза, а глаза загадочно блестели, заставляя гриффиндорца кое о чем задуматься: "А не догадывается ли она обо всем?" Грейнджер еще больше закуталась в мантию и, не менее загадочно улыбаясь, подошла к нему.

Накануне ночью Гарри долго не мог уснуть, под громогласный храп Рона, он с удовольствием предавался мечтам и размышлением. Поттер лежал на кровати и внимательно разглядывал ее полог. "Ну надо же", — подумал он, "Через каких-то полгода я больше никогда не смогу сюда вернуться, и мою кровать займет совсем другой мальчишка. Скорее всего, это будет первогодка, жаждущий знаний и новых впечатлений. Все это в Хогвартсе он конечно сможет получить сполна, особенно если, как и я, будет пренебрежительно относится к всякого рода правилам. Ведь не зря кто-то умный сказал, что правила для того и созданы, чтобы их нарушать."

Гарри никогда не сможет забыть свою первую поездку в Хогвартс, кстати именно благодаря семейству Уизли ему удалось попасть на платформу 9/3 и по сей день с этой семьей очень тесно связана его жизнь. По хорошему счету, миссис Уизли заменила мальчику мать, ее ласковое отношение к нему показало Гарри совсем иную модель семейных отношений, не такую как у Дурслей. Возможно, на основании именно этого примера он будет строить и свою собственную семью. С самого первого дня Рон стал для него его верным другом и помощником во всем, конечно, между ними были и разногласия, даже порой серьезные, но редкая дружба может без этого обойтись.

"Если подумать, то практически все члены семьи Уизли сыграли судьбоносную роль в мой жизни", — размышлял Гарри, поглядывая на спящего друга, — "Например, близнецы подарили мне карту мародеров, без которой многие тайны так бы и остались не раскрыты, да и вообще она меня здорово выручала порой", — и гриффиндорец немного погрустнел, неожиданно вспомнив о Фреде.

-Дружище, нам так тебя не хватает,— шепотом произнес он, и к его горлу подступил комок, — До чего же ты рано ушел, — чтобы справиться с нахлынувшими чувствами, Гарри пришлось несколько раз глубоко вздохнуть.

"Джорджу сейчас так тяжело как никому другому", — размышлял Поттер, — "Они с братом были очень дружны. Надеюсь, Элизабет поможет пережить ему это горе. Гарри вспомнил недавние события произошедшие на дне рожденье миссис Гамильтон и улыбнулся. "А зелье ведь оказалось судьбоносным".

Неожиданно гриффиндорец вспомнил о подарке который Джордж подарим ему перед отъездом в Хогвартс, и подскочив с кровати принялся искать в своем чемодане скрижаль.

-Ну где же она. Где? — бубнил себе под нос, отбрасывая в сторону носки и мантии, — Ага, вот она!

Его радости не было предела. На самом деле, Поттер очень боялся вновь взглянуть на нее. А вдруг что-нибудь изменилось, и заветного имени на скрижали больше нет.

Дрожащими руками Гарри зажег "люмусом" палочку, и с замиранием сердца стал рассматривать артефакт.

Он быстро нашел внизу свое изображение, под которым серебряными буквами впечатаны слова "Гарри Джеймс Поттер". Юноша медленно перевел глаза на картинку, которая была по соседству с его физиономией и...о, чудо, на ней красовалась она... Для уверенности он несколько раз перечитал надпись под ней — "Гермиона Джин Грейнджер". Как же сразу на душе у него отлегло, и образ любимой был уже не призрачный как раньше, а настолько четкий, что Гарри готов был от радости просто кричать, от подобного способа выражения эмоций его остановила лишь ночь за окном.

Именно сейчас ему так захотелось, чтобы и Гермиона радовалась вместе с ним. Но вдруг у него в голове возникла безумная мысль. "Нет, просто так показать скрижаль будет не интересно", — стал размышлять он, — " А что, если... Точно, так и сделаю!"

В эту же секунду Гарри вызвал к себе Кикимера и, извинившись перед домовиком за столь поздний каприз, нашептал ему поручения.

Кикимер низко склонился перед хозяином, и, напоследок скривив лицо в улыбке, с хлопком исчез.

Поттер был очень доволен собой, нарушать правила ему было не в первой, а ради любимой девушки и подавно он готов был на все. В предвкушении завтрашнего вечера он положил скрижаль обратно в чемодан, и лишь только его голова коснулась подушки, он молниеносно погрузился в сон.

* * *

Джинерве всю ночь не спалось, она проворочалась без сна до самого утра, поэтому чувствовала себя очень разбитой. Девушка пыталась понять, чем могут быть связанны такие разные слова: "Поттер, книга, судьба", — Джинни бесконечно повторяла их про себя, — " Гарри и книги на самом деле вообще не совместимы. Он никогда не пылал большой любовью к печатному слову", — она усиленно пыталась разобраться вовсем. "Предположим, первые два слова можно хоть как-то сопоставить, вдруг у Поттера завалялась какая-нибудь редкая книженция. А вот при чем здесь судьба? -Уизли окончательно запуталась, приняв с самого утра решение подробно изучить комнату мальчиков, ведь именно сегодня предоставлялся для этого прекрасный шанс.

Она дождалась, когда Гарри и Рон уйдут на тренировку и, оглядываясь по сторонам, зашла в их спальню, благо ребята поверили, что у нее болит голова и позволили на поле ей сегодня не выходить. Решение действовать за спиной у друзей далось Джинни нелегко, но она считала это единственным выходом из сложившейся ситуации, Драко сейчас очень нуждался в ней.

" Гарри и Рон все равно меня не поймут, а еще хуже высмеют и отругают за самодеятельность, а пока и до них дойдет, что я говорю правду, может быть уже поздно. Гермиона — она другое дело, скорее всего, ей можно довериться, но не сейчас, только в крайнем случае".

Девушка немного осмотрелась, ничего подозрительного на виду не было, кровати аккуратно заправлены. " Странно, за Роном такого никогда не наблюдалось, хотя влюбленность ему явно пошла на пользу. И в плане одежды он стал ко мне прислушиваться", — не без улыбки подумала Джинни и подошла к тумбочке своего бывшего парня.

Как она и ожидала, опять ничего, только перья и старый пергамент, да еще чернила разлиты: "Ну, Гарри, неужели тебе трудно здесь прибрать", — возмутилась про себя девушка, пытаясь с помощью заклинания очистить руки.

Как бы ей не хотелось рыться в вещах Гарри, но не осмотреть его чемодан она просто не могла. Как же паршиво Джинни чувствовала себя в этот момент, ее сердце бешено колотилось, пульс подскочил вдвое. Она очень боялась, что ребята вот-вот войдут и застанут ее за этим непристойным делом. Джинни присела на корточки и осторожно вытащила чемодан из-под кровати, он был раскрыт: "Видимо, Гарри накануне что-то усиленно искал", — подумала Уизли и попыталась в этом беспорядке, хоть что-нибудь найти. Но ничего похожего на книгу ей так и не попалось.

-А это еще что? — девушка вытащила с самого дна чемодана тяжелую штуку прямоугольной формы, — На книгу не похожа. Так, посмотрим, — и Джинни принялась разглядывать глянцевую поверхность скрижали. " Ну конечно, это семейное древо Поттеров, вот Гарри. А это кто? — удивлению Уизли не было предела,— Гермиона! Ну надо же, она без пяти минут их член семьи, — девушка с улыбкой стала вглядываться в знакомые лица.

Неожиданно на лестницы послышались шаги, Джинни готова была провалиться на этом же самом месте, она молниеносно бросила скрижаль в чемодан и запихнула его под кровать. Едва гриффиндорка успела выпрямиться, как в комнату вошел Рон.

— А что ты здесь делаешь? — поинтересовался он, очевидно не ожидая увидеть сестру именно здесь и сейчас.

-Как что? Я пришла к тебе, — сразу сообразила Джинни.

-Ну, и чего хотела? — было видно, что к беседе Рон явно не расположен, он больше всего на свете хотел сейчас принять душ, а не вести беседу с сестрой.

Джинни постаралась успокоиться, иначе если Рон заметит, что она волнуется, то сразу что-нибудь заподозрит. А слежка брата ей сейчас была совсем не к чему.

— Джордж сказал, что со дня на день должно прийти письмо из дома, — уже откровенно врала Джинни, глядя Рональду прямо в глаза, — Может Сычик прилетал?

-Нет, Сыча еще не было. Его уже как неделю где-то носит.

-Значит, уже скоро должен быть, — подытожила Уизли, — Ну ладно, бывай, как будут вести — сообщи.

-Кстати, а как твоя голова? — окликнул ее Рон, не позволил ей взяться даже за ручку двери.

— Спасибо, получше, — уже на выходе проговорила она и выскочила из комнаты.

"В отличие от Рона, на меня такое высокое чувство как любовь действует отрицательно. Интересно, куда оно сможет меня завести?" — подумала Джинни направляясь к себе в спальню.

* * *

Девушка очень расстроилась, что в комнате у Гарри она так ничего и не нашла. Она села на кровать и стала усиленно думать, чтобы ей еще предпринять. Но ее мозговой штурм неожиданно прервала Алисия — соседка по комнате и стала назойливо ее донимать:

— Почему тебя не было на тренировке?

Джинни уже устала повторять всем о причине своего отсутствия на поле. Но удивление остальных было вполне оправданно, так как Уизли никогда и не при каких условиях тренировку по квиддичу не пропускала, наверное, только смерть была бы для нее оправданием. Поэтому подобные вопросы, на "больную" голову Уизли, сегодня сыпались как из рога изобилия.

— Я неважно себя чувствую, отлежусь и все пройдет, — невнятно пробурчала она и легла на кровать, дав понять, чтобы к ней больше не приставали.

-Ну ладно, поправляйся, — Алисия догадалась, что подруга сейчас не в настроении и, покрутившись немного у зеркала, ушла. И как только за девушкой захлопнулась дверь, Джинни немедленно вскочила на ноги и заходила по комнате взад и вперед, как загнанный лев в клетке.

— Что же делать? — ее волновал лишь один вопрос, — Сегодня я должна увидеться с Драко, а я так ничего и не нашла, — она подошла к окну и стала вглядываться в знакомые до боли пейзажи.

Кучевые облака, которые шапками собирались на верхушках гор, беспощадно гнал по небу северный ветер. Солнце даже не пыталось прорваться через толщу туч, теперь ему сидеть в темнице до весны. Как же быстро листву сбросил лес, было такое ощущение, что природа спешит куда-то, подгоняя за собой остальных. Джинни так и хотелось крикнуть: "Остановись, мгновение!". Ей так нужно было время, хоть немножко, хоть еще чуть-чуть, но был уже полдень и надежда докопаться до истины таяла прямо на глазах.

"Делать нечего, расскажу Драко все как есть", — подумала она, а на душе сразу заскребли кошки, — "Я ведь так хотела ему помочь. Как удивительно бы это не звучало, но он сам попросил меня об этом. И я сделаю для этого все. Только пока не знаю что, но все равно сделаю".

Джинни сразу почувствовала себя очень уверенно, даже какая-то призрачная надежда появилась у нее в сердце. Она резко отстранилась от окна, задев учебники на тумбочки Гермионы, которые тут же рассыпались на пол.

"Вот это настоящая кладезь знаний", — подметила Джинерва и стала осторожно поднимать книгу за книгой возвращая все на свои места.

-А вот это не похоже на школьный учебник, — девушка вертела из стороны в сторону красиво украшенную книгу.

— Легенды и мифы волшебного мира, — прочитала Уизли, — Да, название многообещающее, — она поднялась с колен и, присев на кровати, стала, комментируя, рассматривать содержание, — Конечно, все эти мифы интересны, но на месте Гермионы я бы не стала забивать голову еще и этим. Нагрузка перед ЖАБА и так велика.

Ей сразу в глаза бросилось одно название "Легенда о книге судеб или Альманахе времени".

-Книга — судьба, — повторила она, пытаясь связать эти два слова вместе, — Ну конечно же, вот она, книга судеб! — Джинни дрожащими руками открыла указанную страницу и бегло прочитала саму легенду. О своих неожиданных догадках Уизли немедленно хотела рассказать Малфою, а заодно и показать, но брать чужие вещи без разрешения она не хотела, поэтому решила дождаться Гермиону и попросить у нее эти легенды почитать.

Глава 35

За окном ветрено и сыро, зато в гостиной гриффиндора было тепло и уютно, дрова в камине весело трещали, располагая к общению. Гарри и Рон, покончив с домашними заданиями, вели непринужденный разговор.

— Ну что за несправедливость, — возмутился Уизли, — И преподаватель другой, а зельеварение мне все равно, как не давалось, так и не дается?

Гарри лишь усмехнулся, обернувшись к Рону:

— Кстати, о Снейпе, ты знаешь, что его похоронили здесь, на территории Хогвартса?

— Да, отец говорил мне об этом. Хоронить директоров школы на ее территории повелось испокон веков, если, конечно, родственники умершего не против.

— Да, — вздохнул Гарри, — Несмотря ни на что, он прожил достойную жизнь, — и у гриффиндорца сами собой в голове стали всплывать картинки событий, которые он увидел тогда в омуте памяти.

Оказывается, профессор Снейп через всю свою жизнь пронес любовь к его матери, которая была омрачена нестерпимым угрызением совести и чувством вины за ее смерть. Похоже, большего наказания за его поступок и не надо, душа Снейпа умерла еще в Годриковой впадине вместе с ней. На самом деле, он выбрал хорошую тактику, надев на себя маску злобного и вечно недовольного учителя. Быть двойным агентом и не смотря ни на что, оставаться на стороне добра, это нужно еще уметь. Гарри, как и многие другие, был абсолютно уверен, что Снейп предатель, и никто не мог его в этом переубедить, скорее всего, только Дамболдор по-настоящему верил ему. Отношение Северуса к Гарри говорило само за себя, о каком доверии вообще могла идти речь. Все указывало на то, что профессор всем сердцем ненавидел его, может быть так и было на самом деле, да и за что вообще ему было любить этого мальчишку. Он изо дня в день напоминал ему заносчивого Джеймса, к которому нежных чувств Северус уж точно не питал. Но несмотря ни на что, Снейп все-таки помогал "Избранному", может быть договор с Дамболдором его обязывал это делать, а может и память о Лили заставила сердце злобного профессора оттаять, и он начал издалека присматривать за ее сыном. В любом случае, Гарри был ему за это очень благодарен, больше всего на свете он хотел сказать ему об этом прямо в глаза.

Поттер никогда не сможет забыть ту сцену из омута, когда умерла его мать. Бесстрашный и сильный пожиратель плакал как дитя. Он держал безжизненное тело Лилли в своих объятиях, и горькие слезы ручьем катились по его лицу, крики боли и отчаяния вырвались из его груди, которые с нестерпимой болью в сердце еще долго будет вспоминать и сам Гарри. Так безответно любить могут лишь единицы, и Северус был в их числе. Поттера переполняло чувство уважение к Снейпу, и под впечатлением от своих воспоминаний он уверенно произнес:

— А знаешь, Рон, если у нас с Гермионой когда нибудь родится сын, то я обязательно назову его Северусом, в память о нем.

Уизли с пониманием взглянул на друга, все, что Гарри увидел в омуте, он дословно пересказал друзьям сразу же после битвы. И к истории Снейпа никто из троицы не смог остаться равнодушным. Рон неожиданно расплылся в улыбке, услышав о таких далеких планах Гарри.

— А если у тебя родится дочь, как же ты ее назовешь? — ребята еще никогда не говорили на такие темы и каждый из них чувствовал некую неловкость. Они давно вышли из детского возраста, но вступать во взрослую жизнь, где обсуждались и подобные вопросы тоже, для них было как-то непривычно.

— А дочку мы назовем Лили, — даже не задумываясь выпалила Гермиона, неожиданно подкравшись сзади.

-Вот тебе и ответ, — рассмеялся Гарри, увлекая ее к себе. Ему стало немного неудобно, что он обсуждал имена их будущих детей не с ней, а с Роном, но ответ любимой его более, чем устроил. Они никогда еще не касались подобной темы, да и рано им еще об этом думать, но ее идея пришлась ему явно по душе и довольная улыбка просто не сходила с его лица.

-Так, будущих детей обсудили, надо бы поговорить и о насущном, — Уизли поторопился немедленно сменить тему, пока не стали выяснять и его планы на жизнь, — И вообще, мне кажется, что ЖАБА я, наверное, никогда не сдам, у меня скоро голова лопнет от этих занятий, а еще и тренироваться нужно без конца — скоро ведь матч, — Рон явно пытался давить на жалость, но сообразив, что жалости от этих двоих он все равно не дождется, пошел искать сочувствия в другом месте.

До вечера было еще предостаточно времени, но на всякий случай Гарри решил Гермиону никуда от себя не отпускать, опасаясь, как бы его сюрприз не сорвался.

В гостиную спустилась Джинни, она была сама не своя, незаметно прошмыгнуть мимо брата ей, конечно, не удалось:

— Куда это ты собралась?

— Рональд, я давно вышла из того возраста, когда я должна была отчитываться. Тем более перед тобой, — вспылила Джинни, не смотря на то, что вновь препираться с братом она очень не хотела.

— Да я просто спросил, а ты уже завелась, — возмутился Рон, — Да иди, куда хочешь.

-Давно бы так, — она развернулась на месте, держа книгу под мышкой, и быстро ушла.

Наблюдая данную сцену, Гарри не мог не заметить странное поведения Уизли младшей, но объяснений этому он так и не нашел. Конечно, Джинни всегда была крутого нрава, да и с братом у них была постоянная грызня, только в последнее время девушка ходит сама не своя, все время думает о чем-то, присматривается. Но долго этим Гарри не стал забивать себе голову, так как он весь бы в предвкушении сегодняшнего вечера.

* * *

Драко пришел на встречу немного раньше, но все равно волновался, опасаясь, что она не придет. За всю неделю он видел Джинни лишь однажды, в Большом Зале, поэтому сейчас он очень жаждал встречи с ней. У него было какое-то двойственное чувство, с одной стороны, он просто хотел увидеть ее, побыть с ней наедине, а с другой стороны, на первом месте у него стояла ее роль в деле, где Джинни должна выполнить то, чего он в данный момент сделать сам не мог. Бороться с двойственностью чувств у него больше не было сил, сколько раз он готов был отказаться от всех этих поисков и перестать использовать любимую девушку в своих целях, а оставить все как есть. Но все было в без толку, внутренний голос с каждым днем оказывал все больше влияние на него, порой подчиняя его действия себе. Сопротивляться было бесполезно, поэтому, разрываемый на части Драко, стоял сейчас на поляне и с замиранием сердца ожидал ее.

* * *

Джинни очень спешила, она просто неслась по лестничным пролетам, перескакивая по несколько ступенек сразу, чуть не падая. У нее в запасе было только несколько минут, так как опаздывать она жутко не любила, поэтому очень торопилась, но как назло навстречу ей шла улыбающаяся Полумна. Нет, к Луне она относилась очень хорошо, но сейчас ей некогда было даже дышать.

— Привет, — лишь успела, запыхавшись, произнести Уизли и фурией пронеслась мимо нее.

Полумна была очень чуткой, поэтому без надобности не любила приставать к людям, она сразу поняла, что Джинни сейчас не до любезностей и нисколечко на нее не обиделась. Она лишь на миг представила, к кому же так отчаянно спешит гриффиндорка и, так же загадочно улыбаясь, продолжила свой путь.

Уизли была очень признательна Лавгуд за то, что она не стала задерживать ее, но вот на пути Джинни возникло новое препятствие, и оно такой понятливостью явно не обладало. Перед девушкой, неизвестно откуда, неожиданно возникла сама МакГонагл собственной персоной, которая по своей натуре вообще никогда и никуда не спешила и вела все беседы с толком и с расстановкой.

— Погодите, мисс Уизли, можно вас на пару минут, — остановила ее директриса и отвела в сторону.

Джинни чуть не взвыла от обиды, она ведь была почти у цели и надо же ее угораздило перед самой дверью, нос к носу, встретится с самой МакГонагл, конечно, директору она не могла отказать и, ругаясь про себя, ей пришлось подчиниться.

Минерва еще очень долго мучила девушку всякого рода вопросами о выборе будущей профессии, спрашивала ее совета, куда бы ей лучше направить рекомендации, и интересовалась, не желает ли она вообще остаться преподавать в Хогвартсе. Удовлетворившись ответами сполна, директриса наконец отпустила уже заметно дерганную от нервов девушку, и она пулей вылетела за дверь.

* * *

Малфой уже отчаялся сегодня увидеть ее, надежда, что Джинни все-таки придет, таяла прямо на глазах, стрелки часов были тому подтверждением.

Вместо того, чтобы выйти на тропинку и вернуться обратно в Хогвартс, он развернулся и пошел прямо в глубь леса, не разберая пути. Колючие ветки шиповника прямо в кровь разрезали ему руки, но как ни странно, боли он даже не ощущал, за последнее время он так свыкся с ней, что эти царапины были для него сущими пустяками.

Навязчивые мысли стали Драко явно раздражать, было такое ощущение, что его собственное "Я" с кем-то неведомым ему прямо у него в голове завели некий спор.

"Джинни прекрасная девушка, она меня никогда не предаст", — говорил один голос, а другой тут же вторил ему, — "Все это бред, она нужна нам совсем не для этого, у нас есть очень важная цель — эта девчонка должна найти книгу, а на большее она не годится".

Еловые ветки беспощадно хлестали его по щекам, а Драко все равно шел вперед, будто одурманенный чьей-то силой.

"Неправда, Джинни очень добрая и красивая и заслуживает внимания", — опять послышались надоедливые голоса, — "Что за бред, твоя семья ни за что не примет ее, осквернительница рода никогда не сможет переступить порог твоего дома", — и в его голове раздался дикий и неудержимый смех.

-Я схожу с ума, — прошептал Малфой.

"Нет", — ответил ему голос, — "Ты пока не сошел с ума, но сойдешь, если Поттер не станет искать эту книгу", — слова так отчетливо звучали в его сознании, что Драко не на шутку испугался.

-Нет, — закричал он во весь голос, нарушив таинственную тишину леса, — Пожалуйста, хватит, — взмолился он к неведомому мучителю, — Замолчи.

* * *

Так быстро Джинни еще не бегала никогда, конечно же, она опоздала, но все равно надеялась, что он ее все-таки дождется. Девушка не без труда миновала частую заросль, которая скрывала от посторонних глаз их с Драко поляну, но, к сожалению, Малфоя она там не нашла. Уизли очень расстроилась, но парня она могла понять, ждать ее целый час — это было уже слишком. И, обвиняя всех на свете, она повернула назад, но вдруг из леса послышался крик, девушка прислушалась и, узнав голос Драко, кинулась к нему.

Кричать Малфой уже не мог, борьба с неведомым врагом лишила его сил, и он упал на колени и стал биться в агонии, все больше погружаясь в бессознательное состояние. Вот именно в таком виде предстал Драко перед Джинни.

Она тут же упала перед ним на колени и крепко обхватила его руками, чтобы он не причинил себе вред. Девушка даже не подумала, что сама может быть травмирована, но неожиданно в ее руках появилась такая сила, что Драко перестал сопротивляться и мгновенно затих. Он тяжело дышал, уже не в первый раз Джинни смогла усмирить в нем неизвестного монстра, осознание действительности постепенно возвращало в нем жизнь.

"Какая же она смелая и отважная", — подумал Драко, прислушиваясь к биению ее сердца, он долго бы еще мог так сидеть в ее объятьях, но заставить девушку из-за его прихоти еще какое-то время стоять на коленях, он не хотел.

Малфой медленно встал и помог подняться Джинни:

— Ты все-таки пришла, — охрипшим от крика голосом произнес он, — А я думал...

— Как же я могла не прийти, я же обещала, — проговорила Джинни не дав ему договорить, — А я ведь не с пустыми руками. Ой! Где же она, — и девушка стала осматриваться по сторонам.

-Что ты ищешь?

-Книга, она была у меня в руках, — девушка даже не заметила, как бросила ее на землю, увидев Драко в таком состоянии, — и они оба стали искать ее, разгребая ногами листву.

— Ну наконец-то! — воскликнула Джинни, подбирая находку и очищая ее от грязи, — Гермиона меня убьет, Уизли знала, как щепетильно Грейнджер относилась к книгам.

-А при чем здесь Гермиона? — поинтересовался Малфой, — Я думал, что книга должна быть у Поттера.

-Я то же так думала и перерыла у ребят в комнате буквально все, но так ничего и не нашла, — она посмотрела виновато на Драко, — Но именно у Гермионы была вот эта необыкновенная книга. Все сходится, смотри, — и она ткнула пальцем в содержание, указывая на легенду. — Помнишь, ты мне говорил про три слова, так вот, книга и судьба — это, видимо, и есть книга судеб, и только Гарри может ее найти.

И вдруг Малфой вспомнил слова голоса, угрожающий свести его с ума, если Поттер не найдет книгу. "Так, значит, вот какую книгу он должен найти" ,— подумал он и решил уточнить:

-Но почему именно Поттер, а не я. Я ведь тоже могу попытаться ее разыскать.

-Нет, — возразила Джинни, — Ты ее не сможешь найти. Вот, послушай, — и она открыла книгу на нужной странице и стала читать.

Сие чудесное творение,

Властитель судеб на века.

И вечность времени подвластна

Ему всегда наверняка.

Сей дар небес не безвозмезден,

Оплата будет велика,

С лихвой окупятся потери,

Когда судьба в твоих руках.

Хранится чудо упоенно

В родных ему сейчас местах,

Откуда взял, туда положил, (ударение на вторую о, для рифмы)

Тем самым выполнив указ.

Изобретение непростое,

Не каждый сможет разглядеть.

Лишь смерть ему тогда поможет,

Ожив, предметом завладеть.

Дочитав до конца, девушка взглянула на Малфоя:

— Я не совсем поняла, о чем написано в начале, но все более чем понятно написано в конце, там объясняется, почему именно Гарри сможет найти ее.

Драко почему-то так не думал, весь прослушанный сейчас текст показался ему чем-то невероятно замудренным и запутанным.

— Я бы так не сказал, я вообще ничего не понял.

— Сейчас все объясню, — вызвалась Джинни,— Вот например, первая строчка последнего четверостишия — изобретение непростое, — это говорится о самой книге, дальше — не каждый сможет разглядеть, — то есть имеется в виду, что только единицы могут увидеть эту книгу. — Последние две строчки рассмотрим одновременно — лишь смерть ему тогда поможет, ожив, предметом завладеть.

— Так и есть! — обрадовалась Узли своему открытию, — После дуэли с Темным Лордом Гарри ведь умер, но ему удалось вернуться обратно на этот свет — он ожил. Вот поэтому ни ты, ни я, никто другой, кроме самого Гарри, увидеть книгу не сможет.

Удивлению Малфоя не было предела, все теперь стало для него предельно ясно:

-Но как Поттера уговорить начать поиски этой книги? — поинтересовался Драко

-Позволь мне это взять на себя.

Малфой не мог поверить во все происходящее, в последнее время он вообще перестал доверять людям и полагался всегда только на себя, а сейчас хрупкая девушка готова сделать все, чтобы спасти ему жизнь. "Я ее не достоин", — думал он про себя, — "Это прекрасный и ничем незапятнанный ангел, зачем ей такой как я ?", — но как бы не хотел Драко держаться от Джинни подальше, со своими чувствами он совладать не мог.

С магнитным притяжением, так настойчиво сближающих их друг другу, ни один из них бороться уже был не в силах. Он дрожащими руками притянул ее к себе, а она охотно подчинилась его воли.

Драко в эту минуту не думал ни о чем, ни о таинственном голосе, ни о книге, он лишь видел свое отражение в ее глазах и просто сгорал от желания. Он прижал ее крепче и провел рукой по ее спине, заставив прогнуться навстречу к нему, их сердца бились в унисон, давая понять, что пора действовать. Девушка замерла в ожидании, ей так хотелось довести начатое еще тогда до конца, а если им опять кто-нибудь помешает, она его просто разорвет. Но Драко не собирался идти напролом, решив окончательно свести девушку с ума от желания. Он не спеша приблизил к ней свое лицо и, вместо приоткрытых губ, он прильнул к ее шее и стал наслаждаться нежностью ее кожи, все медленнее продвигаясь к плечам. Драко очевидно осознавал всю жестокость своих действий, но осознанно заставлял желание девушки расти.

Джинни была не из робкого десятка и, пока она окончательно не потеряла голову от его ласк, она приняла решение все это немедленно прекратить. Уизли усилием воли отстранила его от себя, заставив тоже помучиться от размышлений.

Ее действие сразу возымело силу, и Драко явно испугался, что своей наглостью очевидно палку перегнул. Его расстроенный вид Джинни явно позабавил. Он уже открыл было рот, чтобы извиниться, но девушка сама накрыла губы Малфоя поцелуем, не дав произнести ему ни единого слова. Ее поступок превзошел все его ожидания, он стал с такой жадностью наслаждаться ею и осыпать поцелуями так, как будто боялся что-то в своей жизни не успеть.

Драко очень не хотел отрываться от ее желанных и трепетных губ, но рано или поздно сделать это ему все равно бы пришлось.

-Ты — самое замечательное, что произошло в моей жизни. Ты мое все...

Джинни немного смутилась от этих слов, но потом вздернула кверху свой носик и гордо произнесла:

-Надеюсь, ты теперь понял, что все решения принимаю я сама.

-Уже понял, — произнес он, прижимая ее к себе, — И именно это в тебе мне больше всего нравится!

Как бы хорошо этим двоим не было вместе, но расстаться сегодня им все равно пришлось. Драко вновь будет скрываться от всех, чтобы ни в коем случае не вызвать своим поведением не нужных подозрений. А у Джинни появилась не менее важная миссия — сделать все, чтобы его спасти, и они оба с замиранием сердца будут день ото дня ждать новой встречи.

Глава 36

Время стремительно близилось к вечеру, солнце уже давно упало за горизонт, окрасив кромку неба в алые цвета. Джинни немного изменилась после прогулки, и что-то напевая себе под нос сразу поднялась наверх. Гермиона заметила эти изменения, но так как Гарри ее ни на минуту от себя не отпускал, поговорить с подругой сегодня ей так и не удалась. Рон вдоволь наговорившись со всеми, кто конечно, желал его слушать, сладко потянулся и отправился спать. Но как назло, несколько студентов ни как не желали покидать гостиную, одни обсуждали последние сплетни, другие спорили на повышенных тонах , нашлись даже такие экземпляры, которые наглым образом дремали в кресле, тем самым очень раздражали Гарри.

Поттер начинал уже откровенно нервничать, но если бы вскоре и последний гриффиндорец, не отправился спать, то он бы за себя уже не ручался.

Наконец Гарри и Гермиона остались одни, юноша молча встал с дивана и, взяв любимую за руку, повел ее в центр комнаты. Девушка охотно подчинилась его воле, к сюрпризам Гарри она начинала уже привыкать, но даже не подозревала, что же ее ожидает.

Поттер стянул с ее шеи шелковый шарф и со словами:

-Обещай, что не будешь подглядывать? — завязал ей глаза.

-Что ты еще задумал?

— Скоро все увидишь сама,— загадочно проговорил он, бережно держа ее за руку,— Только ни чего не бойся.

На самом деле, Гермиона давно уже потеряла чувство страха, и удивить девушку было не так уж легко, но Гарри превзойдет все ее ожидания.

Поттер, ели слышно призвал Кикимера. Домовик тут же появился в гостиной гриффиндора и склонился в низком поклоне. Эльф весь светился от счастья, угодить своему хозяину, для него было сейчас превыше всего. Он протянул костлявую руку Гарри и, быстро ухватив девушку за рукав, увлек их в бездонную бездну, перенеся в заранее оговоренное место. Гермиона, не успела опомниться, как ее ноги обрели под собой опору. Конечно, она догадалась, что только, что трансгрессировала, но каким образом, Грейнджер так и не смогла понять, пока Гарри не развязал ей глаза:

— Ну, конечно, Кикимер! — она улыбнулась домовику,— Рада тебя видеть.

Серое лицо эльфа покрылось густым румянцем, хотя подобного за ним никогда не наблюдалось, и он вновь согнул свою спину в поклоне:

-Добро пожаловать в дом, миссис Поттер.

Гарри цыкнул на домовика, дав понять, что он взболтнул лишнего, а Гермиона при этом весело рассмеялась.

Ребята стояли на пороге дома на площади Гриммо, именно сюда их перенес услужливый Кикимер сразу же из гостиной гриффиндора. Грейнджер начала осматриваться, имение Блеков было просто не узнать, все изменилось в корне, начиная с прихожей. Гарри так же как и Гермиона преображению дома был очень удивлен.

Никаких мрачных цветов и тусклого освещения, даже портрет хозяйки дома, был не развернут к стене, как раньше, а висел лицевой стороной став настоящим украшением комнаты. Вальбурга Блэк, гордо восседала на бархатном кресле, в красивом наряде, который несомненно подчеркивал статус волшебницы. Темно синее платье, оттеняло ее бледное лицо, седые волосы убраны назад в аккуратный пучок, а морщинистые руки были сложены на уровне пояса в замок. И она уже не пыталась тут же выцарапать ими глаза вошедшим в ее дом, а держалась очень достойно, получая искреннее удовольствие, от пристального внимание к своей персоне. Ведь до этого, никому не удавалось рассмотреть более детально ее портрет, так как каждый раз колдунья подымала такой дикий визг и крик, что приходилось отворачивать ее к стене, что бы вновь воцарились покой и тишина.

Немного задержавшись у картины, Гарри и Гермиона пошли осматривать остальные комнаты.

— Ты не говорил, что затеял здесь ремонт,— удивленные глаза Гермионы просто светились от счастья,— Вот это сюрприз так сюрприз. Как ты вообще додумался до этого? Ну, в смысле решился переместить нас сюда прямо из Хогвартса.

Гарри улыбнулся ей:

— Моя любовь к тебе сейчас, так же безумна, как и мои поступки. Поверь, это только маленькая торица моего сюрприза, — он взял ее за руку и повел вверх по лестнице.

На удивление, в доме многое изменилось, хотя Гарри и не просил Кикимера об этом, он просто хотел привести здесь все в порядок , чтобы он окончательно не развалился. Но домовик в угоду хозяину, который доверил ему эту важную миссию, решил в корне все поменять. Даже не верилось, с его-то привязанностью ко всем памятным вещам, решиться на такое, было настоящим подвигом для эльфа. Хитрый домовик, нашел-таки способ обновить интерьер, минуя заклятья препятствующие этому.

"Как мало я все-таки знаю, об их способностях, интересно, сколько они еще таят в себе секретов", — подумал Гарри, преодолевая ступень за ступенью.

Лестница от шагов уже не издавала скрипа, как раньше, перила были покрыты свежим лаком и блестели от падающего света свечей висевших на стенах. Домовладение чистокровного семейства, было поистине огромным: четыре этажа, с многочисленными спальнями и гостиными, были тому подтверждением. Домовик постарался каждую комнату оформить в разных цветах и стилях.

Весь первый этаж, включая прихожую, был в зеленых тонах — соответствуя излюбленному цвету семьи Блэков, видимо поэтому, Вальбурга и стала более благоразумна, как ни как ее имение постепенно принимало ухоженный вид.

На втором этаже преобладали бежевые цвета, даже обивка мебели была подобрана в тон самого интерьера. Старинный гобелен висел на том же самом месте, было бы удивительно, если бы домовик избавился от него, полотно искусно отреставрировали и Сириус вновь заулыбался на фамильном древе.

Ребята зашли в гостиную, преображенную до неузнаваемости, гордый домовик позволил себе войти в комнату в след за ними. После того, как Поттер вступил в права наследства и стал его хозяином, многое изменилось, эльф почувствовал себя нужным, поэтому всячески старался угодить.

— Кикимер, выше всяких похвал,— проговорил Гарри, держа свою любимую под руку,— Я просто в восторге. Как тебе это удалось?

Домовик, вновь покрылся румянцем до кончиков ушей, он редко слышал добрые слова в свой адрес, эльф замялся не зная, что сказать:

— Кикимер, просто делал свое дело хозяин. Все, что было приказано, исполнено,— и указал рукой на уютный уголок устроенный прямо у камина, — Если понадоблюсь, я всегда к вашим услугам,— и низко кланяясь, довольный попятился назад.

— Гарри, ты не устаешь меня удивлять, — обхватив его покрепче за руку, и положив ему голову на плече, проговорила Гермиона, — Здесь стало, так красиво и уютно, что просто слов нет.

-Ты права, в конце весны я поручил Кикимеру, привести дом в порядок, теперь здесь действительно можно жить,— он усадил девушку на диван и расположился рядом с ней.

— Ты собираешься здесь жить?— и она бросила на него удивленный взгляд.

Гарри улыбнулся и постарался ее тут же успокоить:

-Может совсем не долго, пока не приобрету нам с тобой новый дом.

Гермиона тут же смутилась, конечно она могла строить совместные планы, так как Гарри был как ни как ее парнем, но чтобы думать уже о совместной жизни с ним, она считала, что это немного рановато. Хотя, как и каждая девушка, Грейнджер в тайне мечтала о свадьбе и белом платье, но в далеком будущем, не сейчас.

— А что будет с этим домом?

Гарри сразу заметил, что Гермиона почувствовала неловкость от его слов, и решил немного отойти от темы:

— Не знаю, пока не решил, но продавать скорее всего не буду, он мне дорог как память.

Гермиона взяла его за руку, чтобы поддержать, кому как не ей знать, насколько Гарри переживает смерть крестного, он был единственным родным для него человеком, и к его потери он был точно не готов

Они расположились в гостиной на втором этаже, пламя свечей, отбрасывали на стены причудливые тени, делая обстановку в комнате более романтичной. Над ужином несомненно потрудился сам Кикимер, ребята и раньше имели честь испробовать его стряпню и были уверенны, что и сейчас все будет просто превосходно.

Жаркое с хрустящей корочкой, жареная картошка, жюльен, да, таким в Хогвартсе уж точно не балуют. Безусловно в школе не плохо кормят, но все блюда готовят исходя из их пользы, а все жареное токовым конечно не является. Лишь на праздниках в замке позволялись всякого рода излишества, и столы просто ломились от очень вкусных и безусловно вредных блюд. А так как поводов для праздников в школе давно не было, уже порядком проголодавшиеся Гарри и Гермиона принялись за еду. Домовик продумал все до мелочей, здесь были и фрукты и напитки на любой вкус, даже старый проигрыватель ему удалось починить накануне, и он тоже занял свое почетное место в комнате.

Юноша сразу заметил старинный аппарат стоявший в углу, и поднявшись с дивана он сразу попытался вдохнуть в него жизнь. Поттер выбрал первую попавшуюся пластинку и завел патефон, в это же мгновение комнату наполнили чарующие звуки.

Гарри решил не медлить и пригласить даму своего сердца на четвертый танец в своей жизни. Впервые он вышел на танцевальный паркет с Парвати Патил, пригласить тогда на рождественский бал Грейнджер у него и в мыслях не было. Юношеское сердце в то время целиком и полностью принадлежало Чжоу, хотя увидев, Гермиону в красивом платье, признаться честно, это зрелище и его не смогло оставить равнодушным. Но на тот момент, она была для него просто лучшей подругой и без задних мыслей, он как и все, молча восхищался ей.

Он никогда не сможет забыть тот памятный танец в палатке, когда они были в бегах. Гарри больше не мог смотреть на страдания Гермионы и решил ее немного подбодрить. Конечно, тогда, в такт музыки двигались два хороших друга, но не смотря на это, все-таки маленькая искорка умудрилась вспыхнуть между ними, и затаилась на время, что бы разгореться в настоящий пожар чувств. Они нашли тогда в себе силы остановиться, хотя обязательств ни у кого из них не было. Гарри к тому времени уже расстался с Джинни, а между Роном и Гермионой, вообще ничего и не было. Но ни он, ни она, не захотели переступать эту тонкую грань и каждый тогда остался при своем.

В третий раз, Поттер танцевал уже не с другом Гермионой, а с любимой девушкой и ему было плевать, что он неуклюж, юноша просто получал удовольствия от того, что он держал ее в своих объятьях и лишать себя такого удовольствия сейчас Гарри безусловно не хотел.

Он подошел к ней и галантно поклонился, как когда-то их учила сама МакГонагл, чтобы они не ударили в грязь лицом перед заморскими гостями на балу. Гермиона улыбнулась и охотно пошла за ним, вверив ему всю себя, без остатка.

Теперь Гарри был полностью уверен в себе, все-таки уже опыт, как ни как, и он закружил свою любимую в танце, почти как профессионал. Ну и пусть он не всегда чувствовал ритм, и движения были невпопад, на самом деле это было не важно, в душе у него звучала совсем другая музыка — музыка любви.

Ощущать ее руку в своей руке и биение родного сердца рядом, разве не это предел блаженства. Гарри подвел ее к окну и отодвинул массивные портьеры, на улице было светло как днем, полная луна не стыдясь за ними подглядывала, а многочисленные звезды подмигивали им с небес, резво опережая друг друга. Они невольно залюбовались этой красотой, Гарри обнял ее, то-ли вид из окна ему навеял строки, то-ли сама обстановка располагала к этому, он чуть слышно в такт музыки начал произносить слова, которые вырывались у него из самого сердца:

Люблю тебя, как ветер воздух

Люблю тебя как солнце день,

Как ночью небо любит звезды,

И как деревья любят тень.

Люблю тебя, когда снежинка

Так быстро тает на виске,

Люблю тебя, когда росинка

Тихонько виснет на листке.

Люблю сидеть, когда ты рядом,

Люблю смотреть в твои глаза.

Мне в мире большего не надо,

Чем знать, что я люблю тебя!!!

Гермиона боялась пошевелиться, он стоял сзади, и она не могла видеть его лица, за то луна за окном внезапно стала какой-то размытой, от того, что девушка смотрела на нее уже через пелену слез. Она повернулась к нему, его слова так ее растрогали, что как она себя не пыталась сдержать, но блестящие слезинки все равно катились и катились по ее щекам

— Я тоже люблю тебя Гарри,— прошептала она, шмыгая носом.

-Я знаю, — и с этими словами он поцеловал каждую слезинку на ее румяной щечке, бархатная кожа сводила его с ума, запах любимых духов дурманил рассудок, а чарующая музыка полностью отключила разум.

Гарри настойчиво прильнул к чувственным губам девушки, таким податливым и желанным, ее внутренний трепет он ощущал кончиками пальцев, которыми ласкал ее волосы и шею. Гермиона в объятьях любимого таяла как восковая свеча, безропотно подчиняясь его воли.

Поцелуй любви ни с чем нельзя сравнить, он отражает истинные чувства влюбленных, недаром даже брак скрепляют поцелуем, который как печать хранит драгоценный союз.

— Я хочу тебе кое-что показать,— наконец проговорил Гарри, оторвавшись от столь сладостных губ,— Давай присядем, — и они вдвоем расположились на ворсистом ковре у камина. — Смотри,— он достал из внутреннего кармана скрижаль, — Помнишь, подарок Джорджа?

— Конечно помню,— Грейнджер взяла пластину в свои руки, чтобы рассмотреть, — Чудесная вещь — настоящая семейная реликвия, которая будет передаваться из поколения в поколения.

— Нашему поколению, Гермиона, — поправил он.

-Откуда ты можешь знать, что будет завтра? — возмутилась она,— Я загадывать не люблю. Ни ты, ни я не можем предугадать, что будет через месяц, два, а тем более, через несколько лет.

-Верно, мы не можем знать, но скрижаль моей семьи, знает об этом. Посмотри на нее внимательно.

Гермиона опустила глаза:

-Не может быть, это же я!

-Джордж рассказывал, что гоблины просто уверяли его, в том, что данный артефакт может предсказывать события наперед. Но он тогда сразу усомнился в чудодейственности пластины, объясняя это тем, что Джинни на тот момент, на скрижале со мной рядом не было, — парень искоса поглядел на Гермиону,— А ведь ее там и не должно было быть, ты, истинная моя судьба, будущая миссис Поттер.

— Я не могу в это поверить,— девушка водила пальчиком по своему изображению, будто хотела проверить, не сотрется ли оно,— Этого просто не может быть!

— А вот и маленькое подтверждение этому, — Гарри тут же достал бархатный футляр и открыл его, — Это кольцо отец подарил моей матери, а бабушке подарил его, мой дед, и так из поколения в поколение. Можно сказать, что это семейная традиция Поттеров,— в его голосе явно выражалась тоска,— Мне отдал его Сириус, когда я впервые приехал сюда, он сказал, что это единственная ценная вещь, которая уцелела в доме после нападения лорда. Оно действительно очень ценно для меня, как память, я всегда хранил его у самого сердца, и оно помогало мне жить. А сейчас, мое сердце мне не принадлежит, и я хочу передать это кольцо, той, которая целиком и полностью завладела им,— глаза юноши заблестели,— Ты готова принять его?

Гермиона не знала что и сказать, судорожно соображая, что же сейчас происходит, он никогда не рассказывал ей о кольце, видимо это было слишком личное, чтобы делится с друзьями. Она дрожащими от волнения руками, взяла украшение, и не раздумывая надела прямо себе на палец:

— Оно мне в пору.

— Ну вот, еще одна семейная реликвия,— произнес он, — Мне не важно, что будет завтра, послезавтра, да и вообще через несколько лет, даже не имеет значение, говорит ли скрижаль правду или выдает желаемое, за действительное. Одно я знаю наверняка, ты сейчас со мною рядом и мне больше ничего не надо, лишь бы знать, что ты только моя.

— Ну что ты со мною делаешь, Гарри. Мне кажется, или я действительно схожу с ума.

-Думаю, что кажется, хотя..., — и не успел он договорить, как в него тут же полетела одна из плюшевых подушек которыми был усеян весь пол, — поймав летевший в него снаряд, он громко рассмеялся, но ликовать ему удалось недолго, так как следующая подушка попала точно в цель, и он упал на спину, раскинув руки в стороны, тем самым признавая свое поражение.

Этим вечером им вместе было хорошо, как никогда, они дурачились и смеялись, затихая лишь в моменты уединения, и никто не мог им помешать наслаждаться друг другом. Ну и пусть с рассветом придется вернуться в многолюдный и шумный Хогвартс, но сейчас, специально для них, время будто остановилось, стараясь услужливо подыгрывать влюбленным.