Волчица и пергамент. Том 10

Поэтому картинное появление Миюри в торговом доме, входившем в союз Рувика — это действительно на крайний случай, когда времени уже не останется.

Шарон скрестила на груди руки и вздохнула. В следующий миг из коридора донёсся голос:

— А что, если привести людей из торгового дома на наш корабль, здесь их расспросить, а потом оставим на какое-то время на каком-нибудь острове?

Это был Ваден, уже в человеческом обличье, он нёс в руках деревянные тарелки, вместе с ним пришли его люди, нёсшие горшок и выпивку.

Хвост Миюри тут же вырвался наружу и заинтересовано заходил вверх-вниз в нетерпении от предстоявшего ночного чревоугодия.

— Думаю, такое решение, в конце концов, будет быстрым и безопасным. Есть крысы, способные открыть дверь, и есть волчица, способная укусить, — сказала Шароа, возвращаясь к еде.

Меж тем Миюри, взяв кусок хлеб и мелко раскрошив его, отдала всё крысёнышу, суетившемуся на её плече.

Сверхъестественные способности не-людей могли с помощью грубой силы разбивать проблемы, созданные миром людей. Эта мысль несколько успокаивала Коула, но он по-прежнему затруднялся решить, как объяснять положение Ле Руа и Ханаану.

Пока Коул мучился этим, Миюри необычно быстро согласилась с предложением Шарон, Ваден объяснил суть замысла, а Иления уточнила детали. Замысел мог показаться грубым, но Коул был уверен, что его можно было осуществить без особых осложнений, так же легко, как сходить в лавку за едой к ужину.

Те, кто при свете свечи обсуждал замысел, были не-людьми. Поэтому Коул, единственный здесь человек, обязан был сказать им об этом.

— Однако... — это потрясающее начало заставило всех не-людей обратить к нему глаза и уши. — Если мы решим наши затруднения, используя чудесную силу вас всех, есть люди, с которыми мы не можем поделиться, как всё это будет решаться.

Проглотив кусок хлеба, Миюри спросила:

— Дядя Ле Руа и братец Ханаан?

— Точно.

Миюри обвела взглядом Илению, Вадена и Шарон, после чего пожала плечами.

— Думаю, этим двоим можно рассказать.

— Я тоже, конечно, думаю, что этим двоим можно доверять. Как и досточтимой Хайленд. Однако.

Коул, единственный здесь человек, немного подумал, что надо сказать. Он хотел передать им то, о чём размышлял, когда шёл по городу с Миюри.

— Допустим, всем, кого мы знаем, было бы известно о не-людях. Тогда, думаю, просить вас о помощи стало бы намного проще.

До сих пор Коул не раз полагался на силу не-людей для преодоления трудностей. Если бы вообще не было ограничений на использование их силы, некоторых затруднений можно было бы избежать.

— Мм. Стало бы намного проще. Вот! — подтвердила Миюри, снова освобождая волчьи уши и хвост и ища поддержки у остальных.

И если Иления улыбнулась в ответ, то Шарон лишь пожала плечами, у Вадена же был вид — это зависит от вознаграждения.

— Но в чём дело? — растерялась Миюри. — Разве это не здорово?

— Для решения проблем — так и есть, — ответил Коул. — Однако, когда станет легче использовать силу всех вас, в наших действиях, несомненно, произойдут определённые изменения.

— В наших?.. — наклонила вопросительно голову Миюри.

Шарон, больше остальных из присутствовавших здесь не-людей вписавшаяся в человеческий мир, почесала голову и произнесла:

— Что ж, всё верно. И если пойдёт что-то не так, мы сможем использовать нашу силу.

Миюри, казалось, ещё больше растерялась. Когда нужно было применить их особую силу, потому что это облегчало решение задачи, они всегда делали это. Да и сейчас, если они хотели с кем-то связаться, то доверяли послания птицам.

Коул прочистил горло под взглядом девушки с волчьей кровью в жилах.

— Госпожа Шарон, как бывший сборщик налогов, вероятно, получила некоторый опыт.

Шарон со скрещёнными на груди руками фыркнула, будто его слова вызвали в её памяти что-то неприятное.

Может, Коул и был глупым и не таким проницательным, как волчица Миюри. Но это не значило, что проницательная Миюри была способна увидеть всё в этом мире.

— Мы должны хорошо задуматься над тем, что будет, когда мы без колебаний будем использовать вашу чудесную силу лишь потому, что ей будет удобно воспользоваться. Результаты этого будут выглядеть, как настоящее чудо. Точно так же, как исполнение пророчества о затмении, — стал объяснять Коул.

Он упомянул пророчество специально для Миюри, ведь это она сказала, что предсказание лучше делать Коулу, а не этому королю-наёмнику, на которого нельзя будет положиться.

— Многие люди удивятся нашим чудесным способностям решать задачи, они станут видеть в нас своих спасителей в этом полном беспорядка мире. Достижение этого сможет оказать большую помощь госпоже Илении в поисках новой земли, — Коул чуть помолчал и продолжил усталым голосом. — В житиях святых рассказывается о чудесах, которые совершали святые, помогая людям. Эти истории всегда короткие. Как только святые получали благодарное почитание людей, история обычно заканчивается. Знаешь, почему?

Миюри в замешательстве пожала плечами, её уши прижались к голове, словно её ругали.

— Быстро придёт время, когда мы больше не сможем оправдывать ожидания людей.

Естественно, что на способных творить чудеса людей будут всегда надеяться. Но люди есть люди, это не всемогущий Бог. Однажды появится задача, с которой чудотворец не сможет справиться, можно только представить, что подумают люди, надеявшиеся на чудодейственное решение. Могут подумать, что колодезь, из которого слишом щедро черпали, пересох, или же, что чудотворец поскупился на чудо.

И люди в этом мире жестоки.

— Помнишь подъём жителей Орбурка, города надежд? Их подъём обернулся разочарованием, которое пробудило в них враждебность.

Миюри поперхнулась этими словами. Ей очень тогда понравилось праздничное безумие, сейчас, не в силах справиться с нахлынувшим волнением, она застыла на месте, словно одеревенела.

— Люди возлагают большие надежды на Предрассветного кардинала, и если мы не сумеем поддерживать их надежды, нам не выиграть в битве с Церковью. Однако за это, естественно, потребуется расплачиваться.

— И если установить планку ожиданий слишком высоко, поддерживать их надежды будет трудно, — продолжила Иления и неожиданно вздохнула. — Я долгое время работала в одиночку, я чувствовала, что будет лучше, если про меня никто не узнает. И это правда, что господин Коул не такой, как мы.

Коул был здесь единственным человеком. Взяв в долг чудеса не-людей, он когда-нибудь должен будет заплатить за их использование. В отличие от овцы, стаскивавшей корабль с мели, от орлицы, привлекавшей к помощи невероятное число птиц, и крысы, способной проникнуть в любую неприступную крепость, Коул был только человеком. За знакомыми лицами остальных скрывался другой, огромный мир, как в чаще леса скрываются загадочные существа.

Само собой, речь не шла о том, что Коул и окружавшие его не-люди не были способны понять друг друга.

Ведь отец Миюри поверил в то, что он и воплощение волчицы сумеют понять друг друга, поверил и взял её за руку.

Однако и о различиях забывать нельзя. Особенно, когда они все имеют человеческую форму и...

— Мой брат никакой не другой! — вскричала Миюри и, отшвырнув тарелку с супом и хлеб, бросилась к Коулу.

Он каким-то образом сумел удержать её, прежде чем она с силой молота чуть не врезалась своей добыче в горло с угрозой задушить.

— Нет никакой разницы! — снова крикнула Миюри.

Люди и не-люди. Более несовместимые, чем язычество и истинная вера.

Девушка, бывшая чувствительнее кого бы то ни было, к любым границам, сейчас перепрыгнула через них.

Когда Миюри потёрлась лицом о грудь Коула, и его рука сама собой стала гладить её по спине, заговорил, к удивлению Коула, Ваден.

— Что ж, если это так, разве это не прекрасно? — сказал он непринуждённым тоном.

Затем Ваден взял у своих крыс тарелку с супом, отброшенную Миюри и пойманную этими крысами в невероятном прыжке, и протянул её Коулу.

Всё ещё прижимая к себе Миюри левой рукой, Коул как-то ухитрился правой забрать тарелку, а Ваден с некоторой насмешкой над собой добавил:

— Мы всегда держимся в тени, на то мы и крысы. Мы знаем, как опасно выделяться. Ну-у, как мы взяли на борт госпожу овцу, мы почувствовали себя немного более великодушными.

Ваден иронически пожал плечами, а Иления, немного нахмурившись, ссутулилась.

— Я тоже так думаю. Я вспомнила, как однажды давно хозяйка... нет, госпожа Ив меня ругала. Тогда один отрговый дом украл груз госпожи Ив, и я буквально перевернула их здание вверх дном, чтобы всё вернуть.

Даже Шарон была ошеломлена её признанием. Овцам свойственно схватиться за что-то одно и держаться за это, но в словах Илении чувствовалось что-то вроде тоски по Ив.

Коул представил себе задыхавшуюся Ив, которая стояла лицо к лицу с улыбавшейся Иленией, вернувший товар хозяйки из разрушенного здания торгового дома. Его сестра-волчица тоже могла бы сделать такое, так что он не мог сказать, что это его не касалось.

Коул услышал, как вздохнула, посмотрев на Миюри, Шарон.

— Случайно встречающиеся в портовых городах земляки имеют обыкновение ввязываться в тавернах в разборки, выходя из них заметно ощипанными. И вот сейчас я впервые вижу собравшихся по какой-то причине вместе так много схожих особ, — произнесла Шарон немного противным голосом, вероятно, в порядке своего рода покаяния.

Жизнь Шарон была глубоко вплетена в жизнь мира людей. Поэтому, вероятно, она использовала когда-то силу своей птичьей крови и обрела достаточно болезненный опыт.

— Ну, ладно, думаю, я несколько поддалась вашему общему настроению, — добавила она, ошеломлённо глядя перед собой на Миюри, прижимавшуюся к Коулу, и Коула, придерживавшего Миюри, словно в попытке защитить её. — Как бы то ни было, но для вас это может быть опасно. Я хочу протянуть вам руку помощи.

Коул не смог издать не звука, но Миюри в его руках что-то простонала.

— Однако то, что следует быть более сдержанными, верно. В первую очередь в злоупотреблении использования моих собратьев-птиц.

Коул это понимал, ему оставалось лишь кивнуть.

— Хорошо, уяснили, что слишком выделяться — плохо. Но что ты собираешься в таком случае делать? — спросил Ваден, покачивая головой. — Дело в том, что если мы будем следовать осторожности, не желая, чтобы наши усилия выглядели чудом, мы, без помощи нашей силы, не сможем найти, куда отправился астроном.

Между идеалом и реальностью всегда существует трещина, которую нельзя засыпать.

— Предполагаемое затмение, о котором идёт речь, может быть через полгода, но может и завтра. Сейчас же лучше всем успокоиться.

Существовало и такое обстоятельство. Каждый ушедший день приближал к тому моменту, когда кто-то поднимет к небу свой посох.

— Хорошо бы найти какой-нибудь способ сузить круг мест, где искать, — высказал пожелание Коул.

Например, похоже, что астронома не заставили уехать, а напротив, даже давали деньги на покупку книг. Раз так, высока вероятность, что он продолжает следить за небесными светилами. Эти два момента могли дать важные подсказки. Но в действительности эти подсказки не удавалось как-то использовать.

Снова заговорила Шарон:

— Услышав, что вы хотели сделать, меня первым делом обеспокоило, что если не сузить круг поисков, ничего не удастся сделать. И чтобы было немного больше времени обдумать это, я мчалась, как могла. Конечно...

После этих слов Шарон вздохнула, будто сдалась.

— Конечно, я не буду упрямо отказывать, если действительно необходимо использовать силу птиц в очень большом количестве. У нас есть сила, у вас есть цель. И у меня есть, по крайней мере, одна причина надеяться на ваш успех.

Шарон была вплетена в мир людей, в котором хотела защитить многочисленных сирот. Продолжит ли существовать её приют, зависит от поддержки Хайленд. Поражение в битве с Церковью обернётся большой, мрачной тенью. Если так, дала понять Шарон, не стоит стесняться в средствах ради достижения своей цели.

— Моя цель — новый мир на новой земле, но меня многое связывает с господином Коулом и теми, кто с ним. Я в любой момент могу одолжить мою силу, — сказала мления, и Коул кивнул в ответ. — Однако уже поздно, может, нам стоит на этом разойтись?

Иления посмотрела на Миюри.

Особых возражений не последовало, решение разойтись было принято.

Миюри ещё не успокоилась, и беспокоившиеся за неё крысы предложили ей хлеба, который она взяла со смущением на лице.

Ещё в Ньоххире, когда иной раз сама мудрая волчица строго выговаривала Миюри, юная волчица погружалась в совершенно мрачное состояние духа, но этой девушке было присуще замечательное качество: стоит ей поесть, её энергия тут же возвращалась к ней, словно исчезал горб на спине. Остывший суп был допит ею на одном дыхании, Ваден повёл Шарон в каюту, где она могла поспать, Иления же отправилась с подчинёнными Вадена каюту на палубе, в которой прокладывали путь и хранились карты, она собиралась посмотреть, какие портовые города существовали вдоль побережья.

Каюта, только что полная народу, сразу опустела.

Волки обычно предпочитают лес, в котором легко оставаться незримым, а не луг с широким обзором, но мрачная, опустевшая каюта, похоже, волчицу не устраивала, и она попросила Коула подняться на палубу.

Слабый дождь к этому времени уже утих, прохладный, в меру влажный ветерок мягко гладил лица.

Миюри почти пришла в себя, но всё ещё оставалась молчаливой. Должно быть, её поразила грань между людьми и нечеловеческими созданиями, с которой она неожиданно столкнулась.

Не-люди обладали могучей силой, но чем больше человек одалживал у них эту силу, тем больше он сам отдалялся от мира людей.

Коулу довелось услышать сказку, в которой овца спаслась от медведя, облачившись в волчью шкуру, конец у сказки был печальным: овца сама поверила в то, что она медведь. Если продолжать одалживать силу нечеловеческих существ, можешь в итоге незаметно для себя забыть, что ты сам человек.

Миюри была рождена на этой разделяющей грани, ей казалось, что она могла свободно перемещаться по обеим сторонам от грани, но, может быть, она лишь притворялась, что не видит грани. И когда эта грань вдруг предстала перед ней, она оказалась обеспокоена и напугана этим явлением.

У этого доброго к людям волчонка шерсть была ещё недостаточно густа, чтобы переносить холод и одиночество.

— Возможно, стоит вернуться на постоялый двор, — предложил Коул, и одно её волчье ухо повернулось к нему.

— Госпожа Иления, — вдруг произнесла Миюри.

— Мм?

— Если госпожа Мления всё же найдёт новую землю, ты, мой брат, всё равно будешь рядом со мной, да?

Коулу потребовалось некоторое время, чтобы осмыслить суть произнесённых слов.

Возможно, как любительница приключений или как та, в ком течёт нечеловеческая кровь Миюри, если новая земля будет найдена, не сможет не отправиться туда. Если замысел Илении создать страну только для не-людей осуществится, то там Миюри не придётся больше прятать уши и хвост, там она будет окружена подобными себе. Но Коул не мог не представить себе, как Миюри, высадившись в порту на новой земле, почувствует себя потеряно, потому что рядом не будет её брата.