— Спектр? — удивлённый возглас не сдержали три полисмена одновременно.
Я кивнула, соглашаясь с мнением коллег.
Пропавший без вести несколько лет назад Спектр, являющийся легендой Спецкорпуса.
— Крепкий же он какой! Хотя, если верить диагносту, в нём имплантатов — почти восемьдесят процентов, — сказал старший полисмен. — Он почти не пострадал. Но я бы...
— Вкалывайте, Орест, — закончила его мысль я. — Нам его тащить к челноку. Целее будет. Не нужно, чтобы он рыпнулся по дороге. Нам ещё Чаквас его сдавать вместе с компаньонкой.
— Я понесу его, сэр, — полисмен вколол турианцу полную дозу обездвиживателя.
— Хорошо, Орест. — я убедилась, что полисмену помогут его коллеги и повернулся к Дженкинсу. — Ричард, дорогу помните?
— Да, сэр, — капрал смотрел, как невысокий полисмен почти без видимых усилий несёт к выходу из Центрального Поста двухметрового турианца. — Помню, сэр, — поправился он, поймав мой вопросительный взгляд. — Я пойду первым, сэр. Выведу, сэр.
— Действуйте, Дженкинс. — я проводила уходившего капрала взглядом и, подойдя к азари, подняла её на руки. — Вперёд, я — за вами, — сказал он остальным полисменам.
Обратный путь был ожидаемо нелёгким. В особо захламлённых местах несколько раз пришлось передавать с рук на руки обмякшие тела обоих пострадавших. Я с сомнением смотрела на внутришлемный индикатор биологических форм, мерцавший синеватым светом. Больше живых внутри корабля не было и трупов тоже не попадалось.
Корабль, лишённый управляющего звена, был безмолвен и тих. Эта тишина настораживала и полисменов и меня. Помню я мертвого жнеца у Мнемозины. Надо валить отсюда.
Водитель челнока подвёл машину к краю пробоины. Азари и турианца разместили, уложив навзничь, на двух скамейках, образованных трансформированными креслами. Полисмены, Дженкинс и я стояли всю дорогу до фрегата.
В ангаре "Нормандии" нас встретила майор Чаквас, поднявшаяся в салон, просканировавшая своим медицинским инструментроном обоих пациентов и кивнувшая Шепарду:
— Хорошо. Они вполне смогут выкарабкаться, Джон. Доставьте их ко мне в медотсек. — сказав это, она обменялась понимающими взглядами с Дженкинсом и с остальными полисменами.
Ричард, как отметила я, уже не выглядел этаким всемогущим "героем", но был похвально спокоен и собран.
Чаквас, как отметил старпом, такое настроение капрала понравилось.
— Да, мэм. — я кивнула и снова подняла азари на руки, на этот раз первым сойдя на плиты корабельного ангара. За мной старший полисмен нёс турианца.
Спустя несколько минут оба пострадавших были размещены на медицинских кроватях в царстве Чаквас и майор медслужбы взглядом приказала всем, включая меня, покинуть помещение Медотсека.
— Разрешите идти, сэр? — старший полисмен и Дженкинс подошли ко мне, едва я последним покинул Медотсек.
— Идите. Отдыхайте. Всем — спасибо — мы обменялись рукопожатиями.
Первая миссия, связанная с высадкой на абсолютно незнакомый корабль, безусловно, взволновала всех её участников, поэтому рукопожатия помогли несколько умерить напряжение.
— Да, сэр, — козырнув старшему по званию, капрал и полисмены ушли в кубрики. я знала, что теперь у них будет достаточно тем для разговоров.
Уходя, Дженкинс поставил у ног капитана контейнер с управляющим "чипом". Разместив контейнер в изолирующем хранилище фрегата, я набрала пять кодов блокировки и захлопнула толстую дверцу сейфа. Ко мне неслышно приблизился капитан Андерсон.
— Его сердце? — спросил командир.
— Больше, — помедлив, ответил старпом. — Разум. Пилот. Основа, — сказала я, разглядывая ровную поверхность крышки отсека хранилища и думая о том, что — или кто — находится за ней. — Никогда бы не поверил в это, сэр. Но... он там, на корабле, явно не один. Я хотел сказать, что действует он, как единое существо, как единый разум... Но на самом деле их там, этих разумов... миллиарды. Запереть такое в столь большой корпус и отправить на войну. Сквозь такие невообразимые для человека пространства. Каким же бездушным надо быть?!...
— Мы можем... понять... как они, те, кто составил корпус этого Жнеца... — Андерсон взглядом указал на дверцу хранилища, — ... выглядели?
— Можем, командир, — подумав, ответила я. — Но вряд ли сейчас мы к этому готовы.
— Пока вы там ходили, я приказал членам экипажа корабля оградить место падения "креветки" и закрыть его для колонистов. Возведён забор и выставлено ограждение из колючей проволоки. Со всем необходимым оборудованием. Мы также дополнительно оградили щитами место падения десантных гетских кораблей и места, куда упали отдельные геты. Всё это включено в состав общей зоны охраны, — уточнил командир корабля. — Местные... Они с пониманием отнеслись к нашему требованию об установлении режима "запретная зона", комммандер, — сказал Андерсон. — Тем более что эта "креветка" хорошо заметна и видна с очень приличного расстояния. Проблем "я только посмотреть" — не будет. Как только вы изъяли "чип", восстановилась дальняя связь с планеты, но, с момента вашего входа на борт "креветки" я распорядился пока "закрыть" район и не отправлять информацию о происшедшем с борта фрегата в Альянс. По моему приказу пост РЭБ поставил Иден-Прайм под "информационную блокаду". Начата фильтрация информационных потоков. В состав специалистов поста РЭБ вошли ещё несколько человек — работы оказалось много для обычной численности. — Андерсон помолчал несколько десятков секунд. — Сказать, что колонисты и администрация планеты в шоке — это ничего не сказать. Они даже не предъявляют нам никаких обычных, а потому — вполне предсказуемых претензий по поводу уничтоженной или повреждённой инфраструктуры и урожая. Такое ощущение, что они поняли, чем эта "креветка" могла бы для них... стать. Я также приказал собрать все части гетов-десантников и их кораблей, закрыть доступ на резервный посадочный стол, куда их всех к этому времени свезли. Инженер Адамс уже побывал там и говорит, что впервые видит столь совершенные машины, сумевшие развиться самостоятельно на основе ИИ. Сетевого ИИ.
— Искусственный интеллект? — мой внимательный взгляд коснулся глаз командира фрегата.
— Да, — подтвердил Андерсон. — Полностью развившийся искусственный интеллект, командер. Я сам не понимаю в деталях, как такое может быть, но инженерная группа фрегата... единодушна. Я предпочитаю доверять своим людям и их суждениям, коммандер, — ответил Андерсон. — Похоже, у нас появилась третья проблема. Если первой считать этого монстра, второй — этих двоих, что сейчас в медотсеке, то геты... вполне потянут на третью проблему.
— Доклад от Аленко? — осведомился старпом.
— Был, коммандер, — подтвердил командир фрегата. — Несколько минут назад я отправил туда грузовой челнок. Вскоре он снова будет в корабельном ангаре. Тогда мы снимем Маяк с внешней подвески и погрузим в контейнер. Думаю, что при необходимости сможем погрузить Маяк в контейнер и вне корабля — условия и возможности для этого у нас есть. Так что сможем выбрать, что лучше предпринять. Торопиться — не будем. Археологи счастливы, что до них эти "шагоходы" не добрались. "Шагоходами" они окрестили этих десантников-гетов. Аленко справился превосходно. И, кажется, у него там нашлась партия. — Андерсон немного расслабился, помедлил. — Командир взвода космопехоты, выделенного ВКС Альянса для охраны археологов. Некая сержант Эшли Уильямс. Сам Аленко счастлив и рад, что теперь его не мучают мигрени. Он в состоянии трезво соображать двадцать четыре часа в сутки. Хотя... рядом с сержантом Уильямс о трезвости его соображения говорить... — Андерсон усмехнулся... — Молодёжь...
— Я полагаю, что капралу Дженкинсу можно предоставить краткосрочный отпуск до момента нашего отлёта, каперанг. — Шепард оставлял основное решение на усмотрение командира фрегата. — У него здесь — мать, отец, сестра.
— Давайте пока не будем никого отпускать с борта, коммандер, — спокойно и тихо сказал Андерсон. — И, полагаю, вас что-то снова очень серьёзно беспокоит.
глава 9 Лейтенант Аленко. Лагерь археологов на Иден-Прайм. Встреча с Эшли Уильямс
Водитель челнока молча кивнул подошедшему к машине лейтенанту. Кайден понял: далеко не каждый нормандовец привык к тому, что теперь офицера-биотика не преследуют почти каждый день жесточайшие мигрени.
Поднявшись на борт кораблика, Аленко приказал трем сопровождающим его полисменам занять места в салоне, сел в кресло, пристегнулся, кивнул выглянувшему из кабины водителю. Несколько минут и машина покидает ангар. беря курс на расположение лагеря археологической экспедиции, которая и откопала протеанский маяк.
— А ведь мы сейчас могли как раз и заниматься тем, что лететь к лагерю для изъятия маяка. Совсем в других условиях. — Ни к кому конкретно не обращаясь сказал один из полисменов.
— Могли — согласился с мнением коллеги другой полисмен. — только мы сейчас летим к лагерю археологов действительно в совершенно других условиях. Боюсь что падение Жнеца и наш бой с этой "креветкой" от туда были хорошо видны.
— и заметны — поддакнул другой полисмен. — в самых разных смыслах.
— Лейтенант, — в спикере Аленко прорезался голос водителя. — На сканере частот аудио обмена — активность из лагеря археологов. Похоже... нет, определенно там у них кто-то индокренированный появился. И кажется не один подлетим поближе узнаем, сэр.
— Дайте послушать — Аленко оторвался от выложенных на экран инструментрона файлов. — Хорошо. Слышу. Да, там есть несколько землян, которые аодверглись индокринации. Но судя по тому что я слышал, ведут себя индокринированые достаточно спокойно.
— Лагерь впереди, лейтенант. — доложил водитель.
Аленко поднялся со своего места, подошёл к боковой салонной двери. Челнок выполнял традиционную "коробочку", выбирая место для посадки.
— блин, по нам выстрелили из штурмовой винтовки, — водитель смог быстро отклонить машину в сторону и трасса зарядов прошла левее. — Очередью. Это — явно не случайность.
— Если это индоктринация... — тихо сказал один из полисменов.
— Сажать машину — не будем. Десантируемся, коллеги! С пяти метров, — уточнил Аленко, вручную, не используя автоматику, полуоткрывая салонную дверь и, присев за створкой, оценивая высоту полёта. — Ещё чуть ниже. Вот так, хорошо, — сказал он водителю, когда до земли осталось чуть больше пяти метров. — Прыгаем! — он обернулся к подошедшим к двери полисменам. — Уводите машину к периметру лагеря. Внутрь пока не влетайте, — лейтенант посмотрел в проём пилотской кабины, отметил, что водитель видит говорящего в зеркале.
— Слушаюсь, сэр, — водитель подождал, пока полегчавшая машина вздрогнет едва заметно в последний раз — последним спрыгнул лейтенант-биотик и, нажав клавишу закрытия салонной двери, увёл челнок от пределов лагеря.
— Далековато от центра лагеря мы спрыгнули, — отметил один из полисменов, отряхивая колени и перехватывая поудобнее винтовку.
— Разведдроны Альянса. Двести метров. На три часа, — доложил другой полисмен, внимательно наблюдавший за обстановкой вокруг высадившейся группы. — Странно они себя как-то ведут...
— Они... перепрограммированы, лейтенант, — третий полисмен едва успел прыгнуть за валун, уходя от луча боевого лазера. — Уничтожать?!
— Да. — Аленко, скрывшись за другим валуном, присел и, вскинув винтовку, поймал в прицел подлетавшего дрона. Три заряда — и робот разлетается на мелкие кусочки. Полисмены одиночными выстрелами уничтожили ещё нескольких приблизившихся дронов.
— Пока — чисто. На сканерах и локаторах — чисто, — сказал один из полисменов, пригибаясь и осторожно оглядываясь по сторонам в поисках новых летающих "возмутителей спокойствия". — Не понимаю, — он опустил взгляд, просмотрел записи инструментронного блока объективного контроля обстановки. — Получается, дроны здесь патрулировали, а в лагерь... не совались?
— Индоктринированные в лагере, обстрел челнока из винтовки, теперь эти перепрограммированные дроны, — подытожил другой полисмен. — Что-то тут очень не чисто.
— А что тут может быть чисто?! Мы, кстати, застали этот огромный корабль уже на планете. Хорошо, что гетов не отпустили далеко от "креветки", — сказал третий полисмен. — И, думается мне, что лагерь эти дроны пасут как конвоиры — арестанта. Выйти за периметр ни археологи, ни космопехи не могут, а...
— Очень интересно. Они что, не могут отстрелять эти дроны? — спросил второй полисмен, посмотрев на своего неуёмного коллегу. — Это как понимать? Космопехи уже перестали быть воинами?
— Ну... при определённых условиях... — замялся третий полисмен, не зная как поточнее, а главное — безопаснее сформулировать и высказать свою мысль.
— Условия ясные. Сложные, — отрывисто сказал Аленко, выпрямляясь. — Траффик с планеты фильтруется силами фрегата, мы сумели это сделать, хотя абсолютной безмолвности Иден-Прайма достичь сложно и на полную безгласность планеты рассчитывать нельзя. Так что — будем выяснять обстановку в лагере, — он сделал шаг из-за валуна. — А относительно "определённых условий" — будем учиться воевать в реальных условиях, а не в условиях полигона. Как дежурная группа, мы обязаны быть готовы к бою.
— А бой-то только начинается, — отметил первый полисмен, прислушиваясь. — Стреляют.
— И стрельба идёт по периметру лагеря, — уточнил один из полисменов, беря винтовку наизготовку.
— Похоже, солдаты приданого археологам взвода приняли решение разобраться с охреневшими дронами, которые слишком полно вжились в роль тюремщиков. — Аленко перезарядил свою винтовку, прислушался. — Вперёд. Поможем ближайшим стрелкам. А там — будем решать нашу задачу. Челнок использовать не будем, — уточнил офицер.
Несколько минут — и группа Аленко помогает отбиться от пыхавших лучиками лазеров разведдронов двоим космопехам.
— Сержант Уильямс сэр, двести двенадцатый взвод космопехоты. — представилась девушка, облачённая в среднебронированный скафандр. — Окажите помощь другим, Том, — она жестом отпустила второго космопеха. Тот поспешил скрыться среди кустов. Где-то вдалеке слышались одиночные выстрелы — противостояние между дронами и космопехами продолжалось. — Вы нас очень выручили, — она козырнула, разглядев лейтенантские значки на скафандре Аленко. — Вы — старший прибывшей группы, сэр?
— Да. — Кайден козырнул ответно. — Лейтенант Аленко, десантная группа фрегата "Нормандия". Вы командуете взводом?
— Да, сэр. — Эшли кивнула. — Но у нас... такие сложности, с которыми мы раньше... не сталкивались, сэр.
— Докладывайте. — Кайден подождал, пока сержант Уильямс развернёт экран своего инструментрона. Выслушав доклад, он на минуту задумался. — У нас приказ, сержант. Забрать маяк и разобраться в ситуации. Так что — идёмте.
В окружении полисменов сержант и лейтенант прошли ближе к лагерю.
— Вот здесь, на этом месте, мы нашли маяк, — указала Эшли на круг взрыхлённой земли. — Археологи... работали несколько суток. Мой взвод был придан для охраны. Так что в детали мы не вникали, в основном размещались на периметре зоны раскопок. А там... немного разглядишь. И ещё меньше — поймёшь. Археологи — великие молчуны.
