Комсомолец. (Черновик)

— Вполне возможно, — неопределённо кивнул я, продолжая заниматься обустройством лагеря. Сейчас, например, раскалывал полешко на щепки для костра.

Мысленно же я улыбался. Эта акция действительно была на мне. Буквально на следующий день по прибытии я взял трёх олухов-оуновцев и телегу с лошадью, которую потом продал в деревеньке. Но не в этом суть, те сообщили, что скоро должен был выйти крупный отряд в шестьдесят, а то и семьдесят человек для какой-то акции, вроде как собирались обстрелять одну из воинских частей. Тогда следующий день пролетел в дикой спешке, я подготавливал взрывчатые вещества, МОНки одним словом, благо заготовки у меня были. Детонация естественно была от польских электродетонаторов. Их я набрал вместе с двумя ящиками взрывчатки в том самом бункере

Где пойдёт банда, я был в курсе, они должны были дойти до хутора Кривого Луки и повернуть на запад, вот эту дорогу я и заминировал. Перед самым их приходом едва успел заканчивать маскировку. Ну а когда те пропустив разведку вошли в зону поражения с помощью аккумулятора запустил одновременный подрыв всех зарядов. Банду просто снесло с дороги. Единственно кто уцелел и смогли уйти, это разведчики. С остальными я провёл контроль.

-... что самое интересное, — продолжал говорить Васильев. — К каждому подошли и выстрелили в сердце. С учётом точно таких же твоих действий в бункере, это очень странное совпадение.

— Это всё? — поинтересовался я, раздувая костёр.

— Потом, за следующие три недели и до сегодняшнего дня в лесу начали греметь взрывы, гореть хутора и некоторые дома в деревнях. Участковый одной из них поминал парнишку, что заходил к ним до этого. В крестьянской одежде. Молочка ему, видишь ли, захотелось.

— И что, много расстроенных этими странностями?

— Да нет, некоторые наши коллеги расцеловать этого героя готовы. За это время резко снизилось нападение на воинские части и одиночные машины. Но вот не знают кто он и всё тут.

— Печаль для героя, — в унисон с его грустью вздохнул я.

— Так ты насчёт всего этого ничего мне не хочешь сказать?

— Ты факты, факты давай. Есть доказательства моего в этом участия? За руку поймали? Нет, вот и разговора на этом нет. Говори честно чего пришёл?

— Это я его попросил... Женя.

Стремительно обернувшись, я посмотрел на Немцова. Так же одетого в гражданскою одежду, как и Васильев.

— Анатолий Гаврилович?! Какого хрена вы тут делаете?.. — вырвалось у меня, опустив пистолет, я сердито добавил. — То есть я хотел спросить, что вы тут делаете?

— Разговор есть, Михайло, разговор. Хватит тебе затворничать и местных жителей лешим пугать. Наигрался и хватит. И так еле-еле тебя нашли. Думали, уж сгинул наш герой, ан нет, то тут, то там пошли слухи о юноше в комбинезоне танкиста. Странное совпадение, не так ли? За четыре дня мы тебя нашли.

— Ну я особо и не играл, так выполнял свою задачу.

— И какая же у тебя была задача? — согнав Васильева с чурбака, спросил он.

— Уничтожить сто бандитов и отомстить за отца.

— Мне кажется, ты перевыполнил этот план.

— Ну-у... — неопределённо протянул я.

Немцов даже не предполагал, как я его перевыполнил. Я его переперевыполнил. По моим последним подсчётам количество уничтоженных оуновцев и другой швали, давно перевалило за две сотни и приближалось к порогу с цифрой в двести пятьдесят. Хотя почему приближалось, если сегодняшних подсчитать, то даже на одного перевыполнил. Но вот сидевшим передо мной энкэвэдэшникам знать это было не обязательно. За каждого члена моей семьи по сотни жизней боевиков. Ещё сорок девять и всё... можно мстить дальше без счёта. Эти триста были просто планкой, до которой я упорно шёл. Но уничтожать националистов я на этом не прекращу.

— Не надоело тебе тут? — спросил Немцов.

— Да нет, мне тут нравится. Живу на природе, приключения какие-никакие.

— А ты похудел. И раньше полнотой не отличался, а сейчас совсем высох.

— Пробежки, товарищ капитан, творят чудеса. Особенно по десятку километров каждый день да с грузом по двадцать килограмм на плечах.

Лейтенант смотрел как я ставлю на костерок закопчённый чайник, и изредка играя с щенком и насыпаю в жестяные кружки кофе.

— Сахар сами берите, наколотый он у меня.

Пока мои гости пили кофе, закусывая его немецкими галетами, я их разглядывал. Немцов немного изменился. Совсем чуть-чуть, но появилась у него такая жилка начальника. Похоже, в Луцком отделе произошли перемены. Нужно провести разведку.

— Как там Евгений Андреевич, всё ещё сидит в своём кабинете? — спросил я, искоса посмотрев, как Васильев изучает срок изготовления галет. Свежие они были, месяца нет. Трофей.

— Я думал, ты уже не поинтересуешься. Капитану Рогозову было присвоено внеочередное звание, и он сейчас в Киеве, замом самого работает. А я на его место поставлен, тоже мимо звания не пролетел. Ты-то сбежал, а мы всё тобой устроенное расхлёбывали, правда и благодарности на нас посыпались как из рога изобилия. По приказу майора Рогозова внештатному сотруднику Михайло Москалю была вынесена устная благодарность за службу на благо родины. Так что передаю тебе благодарность.

Я молча кивнул, принимая его благодарность. Хотя она мне была нужна как... Не нужна одним словом, но вот в будущем воспользоваться некоторыми благами можно. Подумаем.

— Теперь по тебе. Сам понимаешь, пока ты тут скажем так, занимался работой на благо родины, воюя с отщепенцами, нам потребовалась твоя помощь. Она поступила от местных ребят. Неделю назад пропал взвод красноармейцев, отправились на лесозаготовки и сгинули. Обширные поиски целым полком ничего не дали, потом пропал отряд НКВД, семь человек. Тоже как сгинул в этом лесу. Есть подозрение, что в наших рядах предатель. Мы пока их ищем, ты как сторонний наблюдателям проедешь в тот лесной район, где пропали армейцы и наши, и проведёшь собственное расследование. Ведь как мне сообщили мои люди для тебя лес набитый бандитами как дом родной. Так что?

— Только, когда комар садится на твои яйца, ты понимаешь, что всегда есть путь решить проблемы без применения силы... Предложение интересное. Тем более пора менять место дислокации. Разворошил я местное гнездо и меня уже начали искать. Сегодня бандиты милиционера захватили. Как раз про меня и спрашивали. Он мне сам сказал. Ищут меня, наступил я им на родную мозоль.

— Что с милиционером?

— Отбил и передал армейцам, те должны довести его до госпиталя. Пришлось документами светить.

— Значит, согласен, поучаствовать в этой акции?

— Согласен, только смысла не вижу. Они все мертвы.

— Подожди, до этого района сорок километров сплошных лесов. Откуда ты узнал?

— Ну, я работаю километров на двадцать от лагеря, это так, далеко стараюсь не уходить, но вот ветер нашептал, что там произошло. Очень информированный ветер оказался.

— Ты посмотри лейтенант, какие у нас сотрудники внештатные, уже с ветрами разговаривают, и главное ведь информацию получают, — обратился Немцов к Васильеву.

— А что тут такого, ну досталась оуновцу фамилия Ветер, что в этом странного? — удивился я.

Оправившись от удивления, Немцов спросил:

— С этим Ветром поговорить можно?

— Улетел он.

— Может хватит?! — стукнув себя по колену, спросил Немцов.

— Да правда улетел. Оказывается если наклонить, конём, сосну, сила натяжения сосны играет роль пружины. В общем, верхняя часть по пояс улетела остальная осталась на земле.

— Что ты с ним сделал?

— Пальцем не тронул, клянусь, — честно ответил я. — Просто, когда дружки его нашли, то из двух верёвок перерезали не ту, вот его и... раскидало. А так он жив был.

— А если бы перерезали другую веревку? — спросил Васильев.

— Да тоже-самое было бы, — равнодушно ответил я. — Та, что требовалось перерезать, в траве была замаскирована.

— Что этот Ветер ещё нашептал?

— Армейцев послали на убой. Вместо того чтобы их нормально вооружить отправляя на лесозаготовки, дали вооружения всего на одно отделение и по пять патронов. Причём ротный настаивал на полном вооружении. А политрук надавил свой должностью и заявил, что советским воином нечего бояться на своей земле. Вот и отправили взвод почти безоружным. Ладно хоть для одного отделения вооружение командир продавил. Теперь после пропажи подразделения со своим взводным, этого ротного под суд, а политрук вроде как ни причём, он за него не отвечает.

— Ну, тут ещё разобраться надо, политрука этого застрелили. Пуля в висок попала. Из леса стреляли.

— Повезло мерзавцу, или следы подчищали? Может этот политрук и сдал подразделение.

— Ты про бойцов и наших сотрудников говори.

— Да что там говорить? Армейцев почти всех в плен взяли. Троих только при сопротивлении убили. Заставили снять форму, она и была их целью, а потом по очереди закололи штыками. Трупы закопали. А про наших могу сказать, что расстреляли их засады, и также замаскировали следы боя. Интересно, какой идиот их в лес послал всемером?

— Искали предателя в своих рядах, об отправке этого подразделения знали всего шестеро. Проверка показала, предателя среди них нет. Но подразделение назад не вернулось, как сгинули.

— Есть, — покачал я головой. — Этот Ветер был участником обеих акций и в обоих случаях до них заранее довели, кого и какое количество советских солдат им ждать. Про наших даже оружие какое описали. Мол, не беспокоитесь, там всего один пулемётчик его снайпер снимет.

— Чёрт! — стукнул себя кулаком по колену Немцов. — Тут чуть ли не война на носу, а у нас предатели в рядах.

— А вы тоже в курсе про двадцать втрое июня? — заинтересовался я.

— Уже трое перебежчиков от немцев. Все твердят одно и тоже. Получается, через шесть дней начнётся война. Сколько не отправлял рапортов наверх, всегда один ответ, информация проверяется. Не поддаваться на провокации.

— Да уж начальство в своём репертуаре, — презрительно скривил я губы. — Ладно, когда намечается акция?

— Да что уж теперь, если наших в живых нет, — вздохнул Немцов.

— Но остались те, кто участвовал в уничтожении наших. А я знаю, где они укрываются и прячут снятую форму и оружие, — лениво выдал я.

В обще-то эту информацию я приберегал себе. Сам через сутки хотел сниматься и перебираться на тот участок леса, куда и собрался направить меня Немцов.

— Хорошая новость. Но действовать будешь не один. Нам на усиление передали взвод осназа, так что будешь у них проводником. Как, справишься?

— Постараюсь соответствовать, — серьезно кивнул я. — Я там конечно не был, но ориентиры со слов допрашиваемых бандитов знаю. Главное сориентироваться.

— После окончания этой операции чтобы был в Луцке как штык. Доложишься по этому месяцу. Ясно? — вставая с чурбачка, спросил капитан.

— Да.

— Всё, свободен.

— Это вы у меня в гостях, — удивился я.

— Извини, не сплю вторые сутки. Поиск предателя в наших рядах взвалили на меня.

— Бывает.

Немцов, встал и, посмотрев на меня сказал:

— Васильев теперь твой куратор. Все подробности операции будешь обговаривать с ним.

— Без проблем, товарищ капитан.

— Ну всё, я надеюсь на тебя Михайло. Нужно раздавить эту падаль.

— Сделаем, — уверенно ответил я. — Кстати. Почти стемнело, а вам до дороги ещё километра три по лесу идти.

— У нас сопровождение, — отмахнулся капитан.

— Восемь человек для леса ничто.

— А ты?

— А я бегаю быстро.

— Как ты их засёк?!

— Шумят, — прожал я плечами.

Подошедший Васильев сообщил, у какой деревне он будет завтра к обеду ждать меня с бойцами осназа и заторопился следом за капитаном.

— Странная ситуация, — вздохнул я и добавил. — Прощай веселая и беспокойная, но уже привычная жизнь.

Через час, расставив растяжки, я уснул спокойным сном, в ногах у меня тихо посапывал Шмель, а на лугу спал стоя Красавец.