Комсомолец. (Черновик)

Причина, почему тут не была часового, была банальна, он лежал под люком, тот самый третий бандит. Об это мне сообщил Дмитро, чем изрядно облегчил проникновение.

За этой дверью было третье отдельное помещение. Слева справа места для пулемётчиков, сами аппараты стояли на месте. Это были станковые пулемёты Браунинг м1930 на вертлюгах. Снаряжённые и готовые к бою они были грозным оружием. Единственно из-за чего не использовали их бандиты, большой вес, с таким оружием далеко не убежишь. Если только для разовой акции, чтобы потом бросить на месте боя.

Немного повозившись, я обезопасил это оружие и поспешил дальше. Следующая дверь уже не была бронированной, деревянная обшитая листовым железом, находилась она не прямо, а за углом. Открыв её, я проследовал дальше. Стены были оштукатурены, но не покрашены. Под потолком проходили кабели и каждые десять метров выключенный плафон. Свет горел только в предбаннике. Тут кто-то его выключил, но свет из-за угла вполне давал, чтобы не спотыкаться, пока я осторожно крался этим сорокаметровым коридором. Осторожно подкравшись к этому углу, я выглянул и осмотрелся. Тут был ещё один коридор с несколькими дверями. Тянуло запахом портянок, ваксы, немытых тел, еды, табака, а так же едва чувствовалась вонь отхожего места.

Коридор был пуст, но из ближайшего помещения, дверь в которое находилось в открытом положении, был отчетливо слышен негромкие разговор и шлепки карт о стол. Именно оттуда и падал свет, что освещал оба коридора. Судя по всему, в бункере был отбой. Это означало, что бойцы отсыпались днём, чтобы идти на дело ночью. Их готовили к ночным боям. Интересное дело.

По описанию Дмитро, в этом коридоре шесть помещений. Справа четыре двери, это караулка, откуда и был виден свет, и слышались голоса, потом штабное помещение с неработающим узлом связи, дальше комната отдыха начальства, и арсенал. Слева две двери, одно большое помещение казармы, в конце коридора, склад продовольствия, а дальше коридор поворачивал. Там было две двери, одна постоянно закрыта, что за ней Дмитро точно не знал, среди бандитов ходил слух что там и стоит генератор, а вторая вела в туалет. Думаю, насчёт генератора бандиты правы, но так же считаю что там второй выход, тайный.

Пользуясь пустотой коридора я подкрался к открытой двери, кстати, та что вела в казарму тоже была открыта, оттуда и шла вонь немытых тел, поэтому сблизившись, я, лёг на бетонный пол, и осторожно заглянул. В помещение находилось четверо бандитов. По виду командиров не было, скорее всего, тревожная дежурная группа для непредвиденных ситуаций. Вскочив на ноги, я зашёл в караулку, закрывая дверь локтём, она была открыта в сторону помещения и начал нажимать на спуски обоих пистолетов. Несмотря на глушители, пистолеты не были совсем бесшумны, как это показывают в фильмах, звук напоминал выстрел пробки из бутылки шампанского, так что в тишине бункера это было довольно громко. А если учесть лязг затворов, то вообще производился изрядный шум.

Стрелял я так чтобы бандиты не издали ни одного шума, то есть в шеи. Только один падая, мог уронить, стойку с оружием пришлось придержать. Замерев на миг, перезаряжаясь, я прислушался. Тишина, бандиты крепко спали. Да и закрытая дверь приглушила хлопки и звон падающих гильз на бетонный пол.

Проверив бандитов, живой был один, он зажимал рану на шее, добил и, выскользнув в коридор, направился к офицерской спальне, пройдя мимо помещения штаба. Двери в офицерскую спальню и солдатскую казарму были друг напортив друга, что напрягало. Конечно, по приближении к казарме я услышал мощный храп, звучавший в разных тональностях, но всё равно было неприятно. Нужно было решать с кого начать. Если займусь бандитами в казарме, проснуться и вмешаются офицеры в комнате за спиной, получалось, мне требовалась заняться сперва ими, причём тихо, и уж только потом основной массой бандитов.

Дверь не была заперта, берлога непуганых идиотов, я толкнул её и скользнул в тёмное помещение. Достав фонарик, я осветил комнату. Две из четырех кроватей были пусты, а вот две других были заняты. Судя по одежде рядом с обычными такими кроватями, у одного была полувоенная одежда, у другого чисто крестьянская. Согласитесь, что делать крестьянину с бандитами? Поэтому я дважды выстрелил в главаря первой и более многочисленной банды. Тело второго лежало у входа. После чего сделав три быстрых шага, дважды ударил рукояткой пистолета по голове агента. Разрезав ножом простыню, я сделал кляп и связал ему самодельной верёвкой руки, пока шпион был без сознания.

Только после этого перезарядившись, направился к казарме. Включатель находился у входа, без раздумий подойдя, я щёлкнул им. Казарму тут же осветил неяркий электрический свет.

Быстро окинув взглядом это большое помещение с опорными столбами для поддержки бетонного свода, поднял на уровень глаз оба пистолета и открыл огонь. Трёхуровневые нары стояли в шесть рядов, но не все были заняты, половина пустовала, поэтому стрелял я прицельно. Думаю, если бы раздались оглушающие в тесном помещения выстрелы, бандиты бы среагировали сразу, тут собрались опытные бойцы, большая часть бывшие солдаты Войска Польского, но те не сразу среагировали на хлопки, что дало мне дополнительное время уменьшить поголовье этого отребья. Звон гильз и звук тупых чавкающих ударов, когда пули входили в тело их дружков, вот что начало выводить их из сна. Когда застонал первый, вскрикнул от боли второй, они начали шевелится и раздаваться удивлённо-испуганные голоса, я начал менять магазины в пистолетах. Бандиты быстро сообразили, в чём дело, последовала команда одного из младших командиров и выжившие рванули к стойкам с оружием, из восьми человек добежал только один, но словив три пули, только и смог что врезаться в неё и с шумов совместно обрушится на пол. Стало тихо, кто-то монотонно стонал на полу между нар, пахло горелым порохом, кровью, опорожненными кишечниками и поврежденными внутренностями.

Снова сменив магазины, я вошёл внутрь. Стараясь не наступить в лужи крови, я занялся зачисткой, проще говоря — контролем, стреляя в каждого бандита напротив сердца. Это заняло меньше минуты, сопротивления не было.

Всё, больше живых в этом помещении не было, правда, я насчитал двадцать три трупа, хотя, по словам языка должно быть девятнадцать. Спрашивал я серьезно, причём так, что тот просто не мог ничего утаить, я следил за выражением лица и глаз. Но людей было больше. Подсчитав всех ещё раз, я понял, что тот не включил в список начальство. Если это так, то тогда всё правильно.

После контроля я направился к дверям, больно уж пахло тут не хорошо. Само помещение из-за низкого свода казалось большим, но это было не так. Метров пятнадцать на двадцать. Слева от входа вешалки с одеждой, справа стойки с оружием, длинный стол с лавкой, остальное в помещение занимают нары. Вот такая она была казарма.

Выйдя в коридор, я обернулся, окинул взглядом разгромленную комнату заваленную трупами и с чувством сказал:

— Обожаю свою работу.

После этого я проверил все помещения, включая то самое закрытое у туалета. Ключ я нашёл на тумбочке рядом с застреленным мной командиром одного из отрядов. Тот подошёл, так что я изучил, что там за дверью. Дальше был длинный коридор, двигаясь по нему, я всё лучше слышал шум генератора.

Изучив отдельное помещение с вытяжкой, проверил другую дверь. Та сперва вела по забетонированному туннелю, пока через триста метров не привела к деревянной двери. Осмотрев её, открыл и скользнул в небольшую пещерку. Свет виднелся снаружи через лаз в переплетении кустарника. Выглянув из норы наружу, я осмотрелся.

— А, понятно. Я тут проходил полчаса назад.

Возвращаясь, я дисциплинированно закрывал и запирал все двери. В генераторной подлил бензина в бак из одной из десяти канистр, что стояли у стены в ряд, тот уже наполовину опустел и подхватив две полные канистры проследовал в основные помещения.

У меня в повозке было две канистры, но обе для воды, для бензина пока не было, вот и воспользуемся возможностью и заимеем нужные тары вместе с нужной жидкостью. Вдруг пригодится в будущем? Сорок или восемьдесят литров бензина не помешают. Канистры были двадцатилитровые, большие, армейские.

Сперва я заглянул в арсенал. Включив свет, прошёл в длинную комнату не меньше чем казарма и стал разглядывать разные оружейные и патронные ящики. Посмотрев на лежавший на столе для чистки оружия длинный ящик, я открыл его и нежно провёл пальцами по длинному стволу польского противотанкового ружья. В ящике находилось одно ПТР, три запасных ствола и три магазина.

— Ну здравствуй мой любимый... — нежно пропел я.

Спустя десять минут пройдя в офицерскую, я похлопал по щекам агента и пока тот морщился от электрического света, бившего в глаза, выдернул кляп и зло крикнул-спросил:

— Ну что шпиён, давай изливай свою душу! А то до-о-олго умирать будешь. Давай-давай, говори, вижу, что понимаешь меня!..

Спустя полчаса я метался по помещениям бункера. Меня раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, похоже, придётся сдать этот бункер со всеми запасами и пленным, с другой, чтобы всё это не попало в руки Советам, придётся в одиночку уничтожить больше девяти десятков бандитов. Причём это не обычная шваль, а самые опытные отряды, сведённые в один большой. Некоторые были даже переброшены из других районов. Немцы отбирали их по одному, подкармливая. Однако я хохол, а не супермен, с ротой в одиночку не справлюсь. Тут так, просто повезло. Вот теперь и мучился, разглядывая запасы.

— Да что же это такое?! — возмутился я и зло ударил по бетонированной стене арсенала кулаком.

Немецкая разведка собиралась ни много ни мало обезглавить войсковую группировку Киевского Особого Округа, что должна прибыть с войсковой инспекцией во Владимир-Волынск с заездом в Луцк. Проезжать они будут по той самой трассе в трёх километрах от этого бункера. Теперь становилось понятно, почему в арсенале большое количество тяжёлого вооружения. После акции его оставят на месте, и всю ночь будут уходить от преследования. По сообщению агентов германской агентуры в штабе округа, проезжать те будут примерно под вечер, вот и готовились бандиты.

В этом бункере были собраны лучшие бойцы по тяжёлому вооружению. Пулемётчики, снайперы, пэтээрщики. Именно на них будет основная работа по уничтожению автоколонны со старшим комсоставом армии, включая представителей политуправления и замов первого секретаря Украины. Самого Хрущёва в колонне не будет, он находился в Москве.

Другая группа в девяносто человек, находилась в других бункерах, тоже старых польских. Они располагались также недалеко, в пятнадцати километрах и входили в единую сеть с этим, где я находился. По словам агента там мог спокойно укрыться под землёй слегка обескровленный батальон, а не одна рота. Задача этой группы перекрыть трассу со стороны Владимир-Волынска, чтобы основная группа гарантировано уничтожила всю колонну. Всего в этом деле задействовано более двухсот бандитов, но другие скрывались, ожидая акции, в сёлах, деревнях и лесных схронах. Акция должна была пройти через два дня. Времени впритык.

— Да чтоб вас! — чуть не плача вырвался у меня крик души.

Развернувшись, я направился в офицерскую комнату отдыха. Я решил принять правильное решение.

Вернувшись, в комнату с агентом я развязал ему руки и положил первый лист бумаги.

— Рисуй и пиши, — велел я. — Всё, что знаешь о бункерах, схронах и хуторах где скрываются банды националистов. Всех их помощников не забудь.

— Но они...

— Да мне по хрен, пусть будут борцы за свободы. Пиши, а то и вторая рука без пальцев останется.

Через полчаса на пяти листах, которые я нашёл в тумбочке у кровати убитого главаря банды, были показания языка. Всего дважды пришлось стимулировать. Понятливый оказался.

После этого я убрал написанные листы в карман, и снова связав руки агента за спиной, вывел его в коридор и повёл за собой к генераторной. Там я заглушил генератор, не фиг бензин тратить, он не резиновый и, подсвечивая фонариком, повёл вражеского резидента к выходу. У казармы я остановился и оставив того в проёме двери, чтобы был на виду, выбрал из оружейной стойки пистолет-пулемёт, который я сначала принял за ППД, но потом разобрался что это финский 'Суоми'. Тогда я полюбопытствовал и убрал его на место, больно уж тяжёл он был, а сейчас решил прихватить вместе с чехлами, где находились запасные дисковые магазины.

— Пошли, — скомандовал языку, который с интересом смотрел как, подсвечивая фонариком, я выбирал себе автомат. В стойке их было восемь штук.

В проёме двери я развернулся и, прижав приклад к плечу, выпустил короткую очень в сторону нар. Брызнули щепки, хорошо видные при свете фонарика, и по ушам ударил грохот очереди. Лягался автомат довольно прилично и для моего веса был действительно тяжеловат. Но очередь легла кучно.

— Чего на полу валяешься? — спросил я у языка, заметив, что тот вытянулся метрах в трёх от меня. — Вставай и пошли.

Тот видимо подумал, что расстреливают его и то ли со страху, то ли по привычке грохнулся на пол. Вставать ему со связанными сзади руками было неудобно, пришлось подойти и помочь.

— Э-э-э, батенька. Да ты тут я смотрю, лужу напрудил. Ну сам, виноват. Всё, топай давай.

Наконец мы, откинув квадратную крышку, оказались снаружи. Тут ничего не изменилось, всё также недалеко лежали двое убитых бандитов, и благоухал у кустарника Дмитро.

— Так, давай на тот склон и лёг лицом вниз.

Как только язык выполнил мой приказ, я закинул автомат за спину, и начал таскать трупы к входу в бункер, сбрасывая их вниз. Следы волочения, конечно, оставались, но я и так с трудом пёр эти туши, они неожиданно оказались тяжёлыми. Оружие я отправил следом, а крышку окопа, где раньше сидел Дмитро, сбегав, бережно прикрыл, чтобы её тоже со стороны не было видно.

— Вставай, — скомандовал я, держа автомат наизготовку. Тот перекатился на бок и с трудом встал, хмуро глядя на меня. Он знал, что шутки или промедление я не люблю.

— Вперед по дну оврага. Скорость движения: быстрый шаг переходящий в трусцу. Шаг влево, шаг вправо, считается побегом. Прыжок вверх, попыткой улететь. Шаг назад попыткой совратить конвоира... Шучу, не смотри на меня так. Бе-егом!

Мы действительно пошли быстрым шагом иногда переходящим на бег или трусцу. Буквально через десять минут за очередным поворотом показалась повозка. Вот это мне сильно не понравилось, то, что я там увидел.

— Лежать лицом вниз, — тихим шёпотом скомандовал я языку, после чего привстав, стал разглядывать картину, что увидел. Там такой живчик лет сорока на вид, спокойно копался в моих вещах. По одежде типичный крестьянин-батрак. Рядом крутился Шмель, вдруг я отчётливо услышал, как он загавкал на вора. Это был первый лай Шмеля, что я услышал.

— Пшла шавка, — пнул тот его не глядя. Щенок от удара отлетел в сторону и несколько раз перекувыркнулся по земле, скуля. Красавец повернул голову и с некоторой укоризной посмотрел на вора.

— Эй? — привстал я над поротом оврага, он удобно скрывал нас. — Ты что делаешь су..а?!