Потом прошёл слух, что западные соседи сунулись было на земли Западной же долины, получили по, хм, головам и откатились ни с чем. Это если в общем. А в подробностях — Гельд Проклятый западным предгорцам помощь прислал, потому как союзники. Двоих. Кто бы другой подумал — злая шутка. Однако ж в Диких Землях ещё не забыли, как сам князь в одиночку два десятка наёмников при двух магах положил. Да не насмерть. И если присланная пара бойцов была хотя бы в половину так хороша — в чём, опять же, никто не сомневался...

В общем, эти западники тоже решили поискать счастья где-нибудь в другом месте. И оказалось, что кроме как князей — своего, можно сказать, и чужого, восточного — желающих заполучить себе Дикие Земли как бы и нет. А если глянуть со всем вниманием, то и князь один. Чужой. И потому, традиционно собравшись для встречи следующего из Долины Особого каравана, дабы не тратить время ожидания впустую, посвятили его обсуждению сакраментального вопроса "Что делать?"...

— Времени у нас — до конца весенней распутицы, — хмуро разглядывая содержимое своего кубка, проговорил Рунд, третий барон Грат, принявший титул чуть более двух месяцев назад, после того как отец, тоже Рунд, барон Грат, но только второй, отправившись поохотиться на оленя, столкнулся с мантикорой.

— А вы не преувеличиваете? — задавший этот вопрос Бирган, барон Нихор, явно хотел добавить "юноша", но сдержался.

— Нисколько, Ваша Милость, — подчёркнуто вежливо отозвался молодой — всего-то двадцать шесть лет — владетель. — Между Гратом и Дуболесьем — полдня рысью, и тамошний князь на нас уже больше года с таким вожделением поглядывает...

— Только поглядывает? — интерес Вордира, владетеля Багола, был вполне понятен: полторы недели назад владетель Грата попросил руки Вайнеры, третьей дочери Багола. И как раз сегодня должен был получить ответ. Конечно, девица была обещана младшему сыну барона Кая, однако поскольку официального объявления об этом не было, а сам барон Кай не возражал, ответ ожидался положительный.

— Прислал гонца, — хмуро ответил Рунд. — Настоятельно рекомендует хорошо подумать и принять правильное решение. Да вот, — Грат вытащил из висящей на поясе небольшой кожаной сумки сложенный в несколько раз листок пергамента и протянул его Вордиру, — полюбопытствуйте.

Пока владетели знакомились с посланием дуболесского князя и после, когда обдумывали его, в большом зале замка Кай царило молчание, потом Нихор задумчиво проговорил:

— Собирать отряд... не выход.

— Дуболесский князь молод, горяч, — так же задумчиво отозвался Риган, второй барон Герис, чьё владение соседствовало с Нихором.

— Зато советники у него — от отца, — хмыкнул Вордир. — Да и потом, не потянем мы войну.

— Не потянем...

Обсуждение шло ещё около десяти минут, прежде чем сидевший и слушавший Рунд не выдержал:

— И что, ничего нельзя сделать?!

В наступившей после этого тишине было отчётливо слышно чьё-то сопение да тихое завывание ветра в печной трубе*. Владетели опускали головы, начинали рассматривать что-то видимое только им да и просто отворачивались, чтобы не встречаться взглядами с молодым бароном. Это молчание длилось почти минуту, прежде чем Бирган, барон Нихор, шумно вздохнув, не принялся объяснять:

— Сделать мы, юноша, можем только одно: напугать этого дуболессца. Ну, или убедить, что захват твоих владений обойдётся ему слишком дорого. А для этого нам нужно объединиться. И вот тут, — Бирган обвёл взглядом зал, — как раз и начинается: под чьей рукой?

*В том мире камины популярностью не пользуются.

По залу прокатилась волна согласных возгласов: владетели вовсе не горели желанием отказываться от независимости. Во всяком случае, пока не припекло их самих. И чем дольше бароны шумели, тем мрачнее становился Рунд Грат.

Наконец, все желающие высказались, и в наступившей тишине старый Бирган — а он был самым старшим из присутствующих и единственным, кто назывался первым бароном — опять обратился к Рунду:

— Что же касается вас, юноша, то если хотите, могу дать совет.

— Буду признателен, Ваша Милость, — правильно понял последовавшую паузу молодой владетель.

— Поезжайте к долине и просите Его Сиятельство Гельда Проклятого взять владение Грат под свою руку...

Договорить Нихору не дал выкрик Дорхана, владетеля Ригера:

— Он же тёмный!

Секунду после этого в зале стояла тишина, а потом грянул хохот. Не то чтобы Ригер сказал что-то смешное, просто бароны, обрадованные возможностью уйти от неприятной темы, отводили душу. И даже Кайгар Кай, на глазах которого рушились планы превратить в скором будущем баронство в графство, позволил себе издать несколько смешков.

Когда же в зале опять стало тихо, Риган, второй барон Герис, проговорил, ни к кому не обращаясь:

— А я вот думаю: если наложить на Его Милость барона Дорхана такое же проклятие, как на князе Гельде, он какого цвета станет?

Все присутствующие тут же повернулись к названному, некоторые даже привстали, чтобы лучше видеть, однако тот сдержался. И даже когда Багол вроде бы себе под нос, но так, что все услышали, буркнул: "Какого-какого... Багрового!" — не ответил. Только цветом лица ещё больше стал походить на сырое мясо...

Когда гостей разводили по выделенным для них комнатам, Рунда слуга отвёл в кабинет хозяина, где уже сидели Вордир Багол с Кайгаром-младшим и почему-то жрецом, указали на кресло, предложили вина, а ещё через минуту появился и сам барон Кай. Заняв последнее свободное кресло, стоявшее рядом с сыном, барон сделал добрый глоток из поднесённого слугой кубка, шумно выдохнул и повернулся к молодому владетелю:

— Ну что, парень, поедешь?

Тот в свою очередь посмотрел на Багола:

— Ваша Милость, так как, отдадите за меня Вайнеру?..

Первым захохотал Кайгар-старший, почти сразу за ним заржал Вордир Багол, а ещё через десяток секунд смеялись все присутствующие, за исключением стоящего у дверей слуги и уютно устроившегося в углу жреца. Впрочем, последний явно с трудом удерживал на лице серьёзное выражение.

Потом все (опять же кроме слуги) дружно присосались к кубкам, после чего Багол, переведя дух и прокашлявшись, торжественно изрёк:

— Я, Вордир, второй барон Багол, клянусь отдать Рунду, третьему барону Грат, в жёны свою дочь Вайнеру, если Его Сиятельство князь Гельд Проклятый примет владение Грат под свою руку! Таково моё слово!..

* * *

"?"

"Соглашайся"

"?"

"Безопасность"

"?"

"Если Дуболесье захватит одно баронство, оно захватит и другие. Не остановится. Воевать всё равно придётся. Но сейчас — меньше. Потом — больше".

"Что делать?.."

Рунд стоял в трёх шагах от застывшего ("Господин думает!") князя и пытался привести в порядок заполнившие голову сумбурные мысли. Ну и заодно как-то упорядочить испытываемые чувства. Убирая или хотя бы подавляя ненужные и опасные. Вроде той же обиды на, прямо скажем, холодный приём, оказанный ему Его Сиятельством. Мог ведь хотя бы поздороваться вслух, а не ограничиваться то ли резким кивком, то ли всё же поклоном!

Впрочем, его предупреждали. Барон Кай. Особо упомянувший о том, что Его Сиятельство старается говорить как можно меньше, обходясь жестами. А там, где этого недостаточно, за него говорит слуга. Как сейчас: "Господин думает!" И это, по мнению барона Кая, не неуважение, а необходимость. Что же касается таких вот недопоклонов, то и они наверняка не из желания кого-то уязвить, а по причине других, отличных от здешних обычаев и традиций. И на самом деле Его Сиятельство отвечает даже на приветствия слуг. Да-да, такими же кивками. Что, по мнению Рунда, ни в какие ворота не лезло, потому как приравнивало низших к высшим ("Чернь к благородным", — мелькнула мысль и была поспешно спрятана подальше и поглубже: Дикие Земли — не то место, где можно бросаться такими словами. Не поймут. Даже в Грате. Хотя там-то эти слова помнили), а это, в свою очередь, противоречило всем принятым обычаям и традициям.

Правда, в тот момент, когда молодой барон об этом подумал, где-то очень глубоко внутри шевельнулось ехидное "А сам?".

А сам... А сам должен радоваться, что Его Сиятельство вообще согласился встретиться и приехал в тот же день! И что он, Рунд, третий барон Грат, стоит сейчас не на коленях, как, согласно традициям и обычаям, должен стоять испрашивающий покровительства, а прямо! Да и — чего уж от себя-то скрывать? — надеется получить ответ сразу, а не через... через долго. И вот если с этой стороны посмотреть...

Молодой владетель вздохнул, стараясь сделать это как можно незаметнее, и едва не пропустил момент, когда стоявший совершенно неподвижно князь сначала едва заметно шевельнулся, а потом вдруг оказался всего лишь в шаге и, положив руки на плечи Рунду, проскрежетал:

— Я, Гельд, именуемый Проклятым, беру вольное владение Грат под свою руку и клянусь быть добрым сюзереном!

Это было совсем не по обычаю, и Рунду понадобилось довольно много времени — целых десять секунд, — чтобы понять, что от него требуется и как следует отвечать. После чего он дрогнувшим голосом произнёс:

— Я, Рунд, владетель Грат, принимаю руку Гельда, именуемого Проклятым, и клянусь быть добрым вассалом!

И тут же сначала стоявший рядом со своим господином слуга объявил: "Свидетельствую о том!", — а за ним это же повторили и сопровождавшие Рунда Мир с Ваем. То есть, конечно, Мирдир, наследник барона Багола, и Вайгар, третий сын барона Кая. Тоже, конечно, не совсем по традиции, но чего уж теперь?..

* * *

Уже почти стемнело, когда сидевший у большого костра Рунд вдруг почувствовал желание прогуляться. Пройтись вокруг лагеря, послушать ночь, полюбоваться звёздами, проглядывавшими в редкие прорехи в затянувших осеннее небо облаках... И подумать. Очень хорошо подумать о событиях минувшего дня и их последствиях. И потому, поднявшись на ноги и бросив вопросительно поглядевшим на него Мирдиру с Вайгаром короткое "Пройдусь", он направился к проходу между телегами. Следом, как и положено, увязалась пара гратских дружинников, держась не слишком близко, чтобы не мешать господину, но и достаточно недалеко, чтобы успеть, случись что, прийти на помощь.

Оказавшись за пределами лагеря, Рунд не раздумывая повернул направо и через десяток шагов услышал:

— Доброй ночи, Ваша Милость.

Голос принадлежал слуге Его Сиятельства, оборотню. Что заставило владетеля Грата, не заметившего в обращении должной почтительности, сдержать раздражение. Впрочем, своё отношение к происходящему он всё равно выразил, не ответив на приветствие:

— Чего тебе?

— Господин хочет, чтобы я объяснил тебе некоторые вещи.

На этот раз сдержаться оказалось труднее, и Рунд чуть было не сорвался, но, к счастью, припомнил слова барона Кая: "У Его Сиятельства свои обычаи!" Хотя всё равно пришлось сначала сделать несколько глубоких вдохов-выдохов и ограничиться одним словом:

— Слушаю.

Теперь с ответом задержался слуга: то ли решая, что именно рассказать, то ли борясь с желанием прихлопнуть новоявленного приближённого господина, то ли прикидывая, стоит ли всё же вести себя с вышестоящим... подобающе.

Последнее предположение заставило молодого владетеля хмыкнуть. Опять же, к счастью — не вслух.

Наконец перевёртыш до чего-то додумался и начал:

— Главное. Всё, что касается господина — тайна, — подумал и добавил: — Большая тайна.

Рунд кивнул: справедливое требование. Слуга же, подождав немного и не дождавшись каких-либо вопросов, продолжил:

— Господин — тёмный маг. Именно тёмный, а не чёрный.

Последнее уточнение оказалось не совсем понятным, однако Рунд решил повременить с вопросами. Впрочем, слуга, то ли догадавшись, то ли имея опыт подобных... бесед, объяснил сразу. Что чёрный — это маг смерти, а господин — некромант и химеролог. Что тёмный — не обязательно злой, а светлый — не обязательно добрый. Ну и, наконец — в чём разница между поднятым и изменённым и чем от них отличаются костяные гончие и прочие химеры. Объяснения оказались достаточно интересны, чтобы третий барон Грата позабыл (на время!) о проявляемом неуважении. Закончил же слуга известием, что господин отправит с бароном двух воинов, четырёх костяных гончих и пятерых искателей, что их хорошо бы довезти до баронства на телеге и что займутся они там осмотром земель и поиском мест, где немёртвые защитники могли бы пополнить запасы Силы.

На этом месте Рунд не выдержал:

— Почему так мало?

— А сколько воинов в твоём баронстве? — хмыкнул оборотень.

Рунд не ответил — намёк был более чем ясен: воинов нужно кормить, снаряжать, обучать... Ну а нежити, соответственно, нужны Сила (что оказалось для Рунда неприятным открытием) и те же снаряжение и обучение. Слуга же, помолчав, добавил, что если владетель Грата желает получить немёртвых воинов побольше и побыстрее, пусть привозит пойманных разбойников. Правда, из них получатся либо поднятые, либо химеры. Ну, может, немёртвые маги, но их придётся долго учить. Если же во владении отыщутся желающие перейти в немёртвое состояние, господин их изменит. Но! Согласие должно быть строго добровольным, полученным без какого-либо давления, поскольку у господина нет желания разбираться потом, почему его творение оторвало голову его вассалу. А кроме того, пожелавший пройти изменение должен быть освобождён от всех обязательств. И, наконец, изменённых всё равно придётся обучать, чтобы не походили на посаженного на коня пехотинца — с этим барон был согласен целиком и полностью.

Затем Рунд спросил о податях и получил совет поговорить о них с Наставником. Мол, господину эти вопросы не интересны, у него и так дел хватает, да и не местный он, как и сам оборотень. Наставника же барон сможет увидеть на следующий день. Или через день. Но в любом случае — до отъезда. А ещё с ним можно будет обсудить не только подати, но и обучение магов, особенно тёмных, если в баронстве вдруг отыщутся владеющие Силой. Особенно тёмной.

Барон задумчиво покивал — от его внимания не ускользнуло, что подати можно будет именно обсудить, — и наконец спросил о том, что не давало ему покоя с самого начала встречи: каким образом слуга узнал, что он, Рунд Грат, собирается прогуляться за пределами лагеря...

Несколькими днями позднее, достигнув пересечения Большого торгового тракта с Не очень большим местным трактом, пересекающим Дикие Земли с запада на восток, обоз разделился. Вайгар, третий сын барона Кая, с одной телегой и десятком конных дружинников продолжил движение на юг, к родному замку, третий же барон Грат вместе с наследником Багола, двумя десятками оружных, из которых конными были только восемь, и тремя телегами свернули на восток. При этом Мирдир, наследник Багол, до этого ехавший верхом сбоку от второй телеги, теперь, так уж получилось, ехал рядом с первой. Рунд же так и продолжил ехать рядом с последней, в которой и разместилась нежить. Как и говорил слуга, двое воинов, четыре костяных гончих и пять костяных тварей, сжавшихся до размеров полутора Рундовых кулаков. Огонёк, рыжий мерин-семилетка, которого Рунд, будучи наследником, всей душой желал заменить на какого-нибудь более подходящего владетелю (желательно — вороного!) боевого жеребца и который после смены статуса хозяина так и не был заменён, на присутствие нежити внимания не обращал. Так же спокойно отнеслись к необычному грузу и влекущая телегу лошадка, и кони дружинников, прикрывавших своего господина, а заодно и обоз, сзади. Причиной такого безразличия являлись амулеты, выданные князем (его слугой). Вещь явно полезная, особенно если количество нежити в баронстве увеличится, так что Рунд, будучи владетелем пусть и молодым, но думающим, уже не раз за время дороги задумывался, как бы так, половчее попросить у сюзерена ещё и во что это встанет. Правда, его размышления то и дело прерывались по той или иной причине. Иногда важной, а иногда, как сейчас...