Соната для феи

— Так что с цветочком? — шепотом спросила у него Айрин.

— Чего?

— Метка, что у тебя на щеке?

— Так драгг мне его и нарисовал.

— А почему черный ирис? Нет, почему черный, ясно...

— Он мне не сказал, просто попросил подойти и я подошел.

— Зачем?

— Просто...

Слова твари до сих пор были свежи в его памяти, даже издевательская интонация сохранилась. "Подойди. Или смерти боишься? Нет? Глупое мясо. Держи подарочек, ты ведь так этого хотел. А ведь если бы победил я, то оставил тебя в живых. Не судьба... ". Драгг умер, не успев сказать ему нечто важное. Он не мог объяснить, откуда он это знал. Просто знал. Точно так же как просто знал, что драгг не убьет его.

— Закончили шептаться? Тогда слушайте меня. Айрин и Кейл идут сейчас со мной. Ты, Рен, остаешься с Зайном, будешь связным между нами.

— Ладно.

— И все? Где возражения, где твое извечное "Почему я?"?

— Ладно. Я не охрана, так? И хоть убейте — не понимаю, почему он сам не может прогуляться до Солдатского квартала. Чем мне прикажете заниматься целыми днями? И да, почему я, а не Шейн? Он — аристократ и пришелся бы здесь ко двору. И Тим мог бы повидать свою тетушку. Но — ладно. Мои возражения все равно ничего для вас не значат.

— Не ерничай.

— Даже не собирался.

— С тобой все нормально?

— Конечно.

— Хорошо, но все же я попрошу придворного лекаря осмотреть тебя.

— Не надо беспокойства, я здоров.

— Все равно мне нужно, чтобы он осмотрел Кейла.

Всем стало ясно, что прямо сейчас никто никуда не пойдет. Айрин набросилась на Кейла с упреками, на что он возразил, что она ушла первой. И поинтересовался, чем они занимались, раз пришли только сейчас. Она покраснела, вспомнив явно что-то не то. Но лучшая защита — это нападение, потому, она спросила, чем занимались они. Зайн пресек дебаты, поцеловав Кейла. Неожиданно поцелуй затянулся, но вмешиваться никто не спешил. Девушка застыла в ступоре. Линель откровенно любовался. Ренану было все равно. Почти.

Глава 21 "Тени настоящего"

Придворный лекарь оказался вампиром. Его звали Дерраль Ланн, и он тоже носил титул архимагистра. Выглядел он как типичный вампир — высокий статный и бледный. Его черные волосы были забраны в косу, а холодные темные глаза глядели на будущих пациентов с отстраненным интересом. Рен испугался по-настоящему. Он бочком подобрался к двери, но ее кто-то успел запереть.

— Ты как маленький.

— Но я здоров.

Кейл был совершенно спокоен. С ним лекарь закончил быстро: провел рукой над его головой и сказал:

— Метки больше нет, но она была, парень не врет.

— И что с ней случилось?

— Сгорела. Ли, ты что не изучал материалы?

— Не все. Это дело передали мне только месяц назад. Продолжай.

— Метки, что использует Матисс, строятся на одной эмоции, следовательно, их можно уничтожить противоположной эмоцией. В данном случае исходящей эмоцией была ненависть, а уничтожила ее любовь. Вам очень повезло, молодой человек. С основной проблемой этот метод вряд ли сработает. К сожалению, страх перебить гораздо сложнее.

— Почему? Отваги у моего брата хоть отбавляй.

Лекарь только покачал головой:

— Этот страх не просто испуг или тревога. Это скорее безысходность. Ее может победить только надежда.

— Понимаю.

— Теперь ваша очередь. Раздевайтесь и ложитесь на кровать.

— Зачем? Меня уже смотрели и сказали, что я в порядке.

— Затем, что моему ученику кое-что показалось в вас странным.

— Ясно. Все было подстроено с самого начала. Я отказываюсь. Так не честно!

Архимагистры не терпят возражений. Правда, Линель не рассчитывал, что придется непокорного ученика усыплять. Но терпение у него не железное. Рен был проблемой. Закрытый, если не сказать скрытный. За полтора года он так и не смог достучаться до него. Вся эта ситуация с одной стороны была сущим кошмаром, а с другой настоящим подарком небес, шансом сплотить его команду. И шансом для еще одной команды, на которую он бы и рад наложить руку, но нельзя.

— Что там?

— Ничего хорошего. Кто его нашел, не помнишь?

— Дайлин Роговик.

— Скотина. Встречу — убью. Парень — природный эмпат. Около трех лет назад он потерял свою привязку, сам знаешь, каково это. И этот Дайлин просто запечатал его дар, да так, что я удивляюсь, что он ничего не натворил за тот год, что не чувствовал ничего. Сейчас его состояние относительно стабильно, но даже не знаю, что рекомендовать.

— Зато я знаю. Спасибо. Но как я мог не заметить?!

— Не мог. Это не твоя специализация. Но это еще не все. В свое время у него было много травм. Некоторые гарантированно должны были отправить его на тот свет, чего, он, похоже и добивался. Так что я пронаблюдаю его, пока он будет здесь.

— Но есть что-то еще? Что там заметил твой ученик?

— Есть. Но ему решать, рассказывать это вам или нет. В любом случае он имеет право услышать это первым. Не ожидал этого от тебя.

— Оставь свои намеки. Он мой ученик.

— Он не всегда будет твоим учеником.

— Не понимаю, ты обнадеживаешь меня или осуждаешь?

— Кто знает?

Айрин не решалась вмешиваться в разговор архимагистров, но ее злило, что человека, который ей не безразличен, обсуждают как вещь. Потому она вздрогнула, когда Кейл потянул ее за руку. Они втроем уединились в ванной комнате. Творческая длань Зайна не коснулась ее, потому она осталась "природного" цвета. Она принюхалась.

— Роза и миндальное масло? Не ожидала от вас.

— Это осталось от принцессочки. Не пропадать же добру, — внезапно Зайн стал серьезен, — Ты не осуждаешь нас?

— Ты рехнулся? Я никогда не осуждала тебя, с чего бы начинать сейчас? Просто, еще вчера вы были просто друзьями, а теперь любовники. Я была шокирована. Думаю, это нормально. Но мы должны спасать Рена из лап этого извращенца.

— Как ни странно, я с тобой согласен.

— Посмотри на Рена, как ты можешь.

— Кейл, ты знал, что я — Видящий?

— Естественно.

— А почему мне не сказал?

— Думал ты в курсе, просто не распространяешься.

— Тогда говори все остальное. Я не понимаю, почему тебе не безразличен этот парень. И я не понимаю, почему ты молчал о своих чувствах все это время. И ты ведь знаешь, что как бы то ни было, теперь я до конца своих дней не отпущу тебя.

— А ведь умный парень и мог бы сложить два и два. Мы с Реном чем-то похожи. Моей первой привязкой был брат, а второй стал ты, уж извини. Естественно, поначалу мои чувства к тебе были похожи на те, что я испытывал к нему. Но эти дни показали мне, что тебе нужно от меня совсем другое.

— И тебя все устраивает?

— Пока ты рядом.

— Прибить бы тебя за такое. Или меня. Я же на самом деле мог... — его заткнули самым приятным из возможных способов.

— Привязку выбирают не разумом, а сердцем. И... Рен наш Дух, я уверен в этом.

— Я еще не дала согласие на это! Он тем более.

— И почему ты против?

— Потому что я получу от этого больше всех, а этот чертов эльф больше всех потеряет. Вы хоть понимаете, что этот ритуал всю нашу силу разделит поровну?! Жизненную силу тоже.

— Я знаю об этом. И даже не буду показывать тебе, в чем ты не права. Просто спроси Алеля, почему он так хочет этого.

— Кейл!

— Мой дядя — маг-теоретик. У него хорошая библиотека. И все же, где вы были все это время?

— У тебя. Потом нас застукал твой мастер и заставил работать... Ой, я совсем забыла про Кора. Надеюсь с ним все в порядке?

— Я сам за ним зайду.

— Лучше я. Пусть от меня хоть какая-то польза будет. И не с ним, а с ней. Ваш дракон — девочка. Айрин, Кейл вам пора выходить.

— Спасибо, Рен.

— Береги его, Зайн.

— Постараюсь. Я вижу, Кейл. Вижу, что ты прав.

В то время как решалась судьба его брата, Рой был весь в хлопотах. "Так значит только ночевать, да?".

— Так, мне плевать боевые вы маги или нет. Тим, ты сейчас идешь за покупками.

— Почему я?

— Потому что ты что-то в этом понимаешь. Но сначала зайдешь в больницу и возьмешь заказ у леди Виирии.

— Но...

— Пока я способен работать, я буду работать.

— Но нам велели охранять тебя!

— Одного вполне достаточно, учитывая, что Линель обвешал аптеку сигналками и охранками, так, что муха не проскочит.

Тим скрепя сердце подчинился. Шейн выглядел невозмутимо, но он понял, что товарищ смеется над ним и над всей этой ситуацией. Им обещали участие в расследовании. А вышло что? Они — помощники по хозяйству и няньки в придачу. Но Рой нравился ему, хотя бы потому, что был братом Рена. А Рен ему больше чем нравился. Насвистывая мотив какой-то фривольной песенки, он шел по городу, наслаждаясь прекрасной (для него) погодой.

Рой, добившись своего, отправился будить эльфа. Но тот не спал. То есть, вообще не спал. Красные воспаленные глаза, с синяками под ними. Расцарапанные щеки и руки, и в целом довольно помятый вид. Даже таким он был прекрасен. Линель как ценитель наверняка запечатлел бы этот вид в памяти, у Роя лишь на мгновение перехватило дыхание. Это не осталось незамеченным, но не последовало привычных мысленных воплей про извращенцев. Аптекарь не стал задавать вопросов. Он понял, что произошло, кроме одного:

— Почему тебя это так задело?

— Потому что мне нельзя чувствовать такое. Мне нельзя терять контроль. Осталось-то потерпеть каких-то полгода, и он исчезнет.

Это признание всерьез встревожило Роя. Он рискнул посмотреть глубже, тем более, что ничего не мешало сделать это. Темный ощущался как крошечное темное пятнышко. Дальше... Ему не хватало знаний, но он понял достаточно, чтобы сделать неутешительные выводы. Тщательно подбирая слова, он спросил:

— И потом ты вернешься домой?

— Я об этом как-то не думал.

"Знает и все равно собирается сделать это. Глупый. Будто я так легко отпущу существо, которое любит меня несмотря ни на что". Решение пришло легко как никогда в жизни. Но торопиться не стоит: нужна информация, чтобы все сделать правильно и стоит донести это до его друзей. Кстати:

— Не поможешь мне приготовить все для приема твоих друзей? Ума не приложу, что делать. Я могу подселить парня к тебе, но девушке нужна отдельная комната. И где ее взять?

— Я могу пожить с тобой. То есть, если ты не возражаешь.

— Это мысль. А Кейла можно подселить к ребятам Линеля.

— Твой брат останется во дворце, с Зайном. Он будет чем-то вроде связного.

— Ты слышишь то, что слышит он? Они говорили о моем брате.

— Да. Рой, с его стороны все тоже не просто. Я не знаю, имею ли я право говорить, но кто-то все равно расскажет. И я так понял, на Рена есть планы у всех. Включая меня. Тебе лучше присесть.

Когда Линель явился с новыми постояльцами, все было готово к их приему. Комнаты прибраны, обед готов, а вещи Рена собраны и упакованы. Архимагистр отправил их по назначению. День только начался, а он уже чертовски устал. А все этот. Всю душу вымотал, но так и не сказал ничего. Права у него, видите ли, такого нет. Только усталостью можно объяснить, что он не сразу сообразил, что в его отсутствие произошло нечто важное.

После обеда, Айрин и Кейл захотели видеть эльфа. Рой сказал, что девушка может навестить его, а вот Кейлу лучше пока к нему не подходить. Архимагистр проверил ауру Алеля и громко и витиевато выругался. Рой невесело усмехнулся:

— Неприятно, когда планы летят ко всем чертям, да?

— Может, позволишь мне?

— У тебя и не получилось бы. Алель завтра объяснит тебе, почему. Он, оказывается, очень эрудирован в довольно специфических областях. Ты пей чай, а то остынет.

— Заразы. А вкусный у тебя чай, — он склонил голову. Когда против тебя играет сама судьба, приходится отступать. Но сдаваться он не намерен. Вот только против архимагистра играла уже не судьба. Она свое дело сделала и теперь довольно потирала ручки. Чего не сделаешь ради любимого братца.

Зайн был счастлив и обеспокоен. Как вор, получивший долгожданное сокровище. Ему предстояло научиться подавлять желание спрятать свое сокровище подальше от всех. Ему предстояло сражение. Ему предстояло обидеть друга. Но самое главное, ему предстояло приступить к своих непосредственным обязанностям, о чем "ненавязчиво" намекал маячивший в дверях слуга.

Рен, не обнаружив в комнате Зайна, плюхнулся на кровать. Ответом ему стал возмущенный мяв:

— Надо же, домовой!

— Наконец-то! Я уже отчаялся, что до кого-нибудь дойдет!

Глава 22 "Чего изволите?"

Ее высочество была недовольна. Упакованная в розовое платье с кучей бантиков и рюшечек она походила на куклу. Юная служанка, поддерживая принцессу под локоток, бойко щебетала:

— ...У вас сейчас урок музыки. Поторопитесь, вы же знаете — наставница Жаклина очень не любит опоздания.

— Музыка!

Зайн всерьез разозлился, но не подал вида. Он как положено приветствовал принцессу и ее спутницу и только потом как бы невзначай отметил:

— Юная леди чем-то расстроена? Как мне исправить это досадное обстоятельство?

— Исчезни!

— Увы, это мне не по плечу. У меня нет способностей к пространственной магии, а иллюзию невидимости накладывают заранее, — на пару минут девушка зависла, переваривая его ответ, а потом как рявкнет:

— Убогая пародия на мужчину! — у Зайна моментально заложило уши, но он даже не вздрогнул, как впрочем, и служанка. Ехидно прошипел:

— Как самокритично!

Девушка поперхнулась очередным возгласом. Сразу видно, то этого момента никто ей не возражал. Вместо этого она принялась светлить его сердитым взглядом. Теперь он уже с трудом сдерживал смех. К счастью они вовремя добрались до пункта назначения. Музыкальная комната была оформлена в пастельных тонах, но так, что они резали глаз. Седовласая женщина в длинном темно-коричневом наглухо застегнутом платье обвела присутствующих строгим взглядом:

— Что за наказание! Вижу у нас новичок, так что начнем с простого. Выберите инструмент.

Он выбрал лютню.

— Как вы ее держите, это просто кошмар!

Собственно до музыки они добрались только к концу урока. И что им предложили играть? "Ариетту"! Популярную лет этак 50 назад салонную песенку про невесту генерала. Следующим был урок рукоделия. Он оказался единственным, после которого Зайну не хотелось плеваться, а принцессе разбить чью-то голову. Хотя она все равно сидела с кислой миной.

Последним уроком был обед, после которого все ушли ее более голодными, чем были до того. Парень злорадно посмеивался про себя. Наставница этикета, этакая гюрза в юбке, как ни старалась, не смогла придраться к его знанию правил этикета. Узнай об этом дядюшка, был бы немало удивлен. Вот только его работа — являть собой образец женственности...

К концу рабочего дня ему хотелось двух вещей — жрать и чтобы вокруг царила ТИШИНА. Но надо определиться, что делать с Реном и... Ставшая уже родной комната встретила его ароматами свежей выпечки и чая. Рен сидел на кровати скрестив ноги и чесал кота за ухом. Кор (или же — Кора) свернулась в клубочек на подушке: