Три дороги на двоих. Путь в вечность

Некоторое время молча идём по асфальтированной дорожке ведущей к побережью. Рука девушки невесомо лежит на сгибе моего локтя, я её почти не чувствую. По всей вероятности, она старается вести себя как можно незаметнее. Необычный элемент поведения, который мне не совсем понятен. Невольно вспоминаются мои многочисленные земные контакты с прекрасной половиной человечества. Вот что-что, а стремление привлечь к себе моё внимание всегда было максимальным. А тут либо чёткие попытки сбежать, либо держаться неприметно, раз уж первое не получается. Любопытный психотип.

— Вероника, а почему родители так тщательно контролируют твои перемещения, — не удерживаюсь от вопроса, который не даёт покоя.

С минуту девушка молчит. Надеюсь, не собирается меня обманывать?

— Когда я была ещё маленькая, — наконец нерешительно отвечает, — ну как маленькая... мне лет десять уже было, ушла из школы не дождавшись мамы. Решила, что и сама могу прийти домой, что я уже взрослая и не нужно меня встречать. Только квартира оказалась закрыта, ключей у меня не было, пришлось выйти обратно на площадку. Но дойти не успела, у самого дома меня схватил какой-то мужчина и затащил в подвал. Мне было очень страшно, я пыталась кричать, брыкалась, но... Рот он мне зажимал ладонью, а сил, оторвать его руки у меня не хватало, — она ещё некоторое время помолчала, прежде чем продолжить: — Плохо помню, что происходило дальше, просто в один прекрасный момент поняла, что меня никто не держит, а люди в форме уводят кого-то. Там было темно, я даже не разглядела толком.

— Он тебя изнасиловал? — заглядываю в лицо и именно благодаря этому замечаю, как лёгкий румянец покрывает щёки девушки.

— Н-н-нет, — всё же отвечает, — не успел. Но с этого момента мне запретили ходить одной. Только когда поступила в универ, вроде как стали поспокойнее к моим отлучкам относиться. Иногда, — добавляет и снова замолкает. Впрочем, и так всё ясно.

— А ты не боишься?

— Чего? — удивлённо взглядывают на меня синие глаза.

— Гулять одной, — поясняю.

— Не боюсь, — пожимает плечами. — Я же не маленькая девочка и могу за себя постоять. А тогда испугалась до чёртиков.

Едва удерживаюсь от смеха. Её наивность меня поражает. Она может за себя постоять! Да она не смогла даже от меня убежать, хотя я не особо и старался. Так, чуть придавил. А её пощёчина в симуляторе — вообще ни о чём. Просто неожиданно и всё. Если бы я хотел сломать её физически, меня бы это не остановило.

Кстати! А это интересный вариант. Её рассказ подсказывает мне ещё один способ воздействия, который может спровоцировать всплеск эманации. Нужно будет попробовать. Но не сейчас.

Замечаю, что мы уже выходим за огороженную территорию, где дорога исчезает под слоем песка.

— Обувь снимай, — советую, стягивая с себя кроссовки.

Чуть помедлив, Вероника поступает аналогично со своими босоножками. Теперь мы перемещаемся по остывающей, сыпучей поверхности. Песок здесь мелкий, камней нет, да и в целом пляж ухоженный. Где-то впереди шумно накатывает на берег прибой. Границы воды и суши почти не видно, за это время стемнело окончательно, а из освещения только пара фонарей у ворот. Да и те, едва светят.

— А мы куда? — с беспокойством в голосе интересуется девушка.

Ну вот, а говорила, что не боится!

— Как куда? — добавляю голосу удивлённых интонаций. — Лечить твою голову. Или уже прошла?

Снова молчание. Тяжёлый вздох. Видимо, не может решить — солгать или сказать правду.

— Не прошла, — шепчет едва слышно.

Честно. Но глупо. Сказала бы, что всё в порядке и не было бы смысла в продолжении прогулки, вернулась в номер. Ведь ей этого хочется?

— Подожди здесь, — останавливаю её перемещение и направляюсь к темнеющему впереди контуру склада для хранения пляжной утвари и приспособлений для активного отдыха. Дверь, как и обещал мне братик, не заперта, так что я легко изымаю из помещения пару шезлонгов.

"Пакет не забудь", — подсказывает мне невидимый голос.

"Помню, — отрезаю, - сгинь!"

Доносится лёгкий смешок, но говорить со мной Ратнал перестаёт.

Отношу добытое к замершей в неподвижности фигурке.

— Ложись, — раскладываю деревянную конструкцию, прочно устанавливая её на песке.

— Будет холодно, — зябко передёргивает плечами.

Действительно, ветер с моря, хоть и не пронизывающе-холодный, но уже и не такой тёплый, как днём.

— Не замёрзнешь, — хмыкаю и повторяю. — Ложись!

Перестав искать отговорки, Вероника выполняет приказ, а я вытряхиваю из пакета плед, накрывая её сверху.

— Так будет нормально?

Можно было бы и не спрашивать, но уж больно забавна её реакция.

— Да, спасибо, — совсем теряется.

— Вот и замечательно, — устанавливаю свой шезлонг и вытягиваюсь горизонтально.

Кайф! Наконец-то можно расслабиться, избавившись от излишней настойчивости брата, непрекращающегося потока дел, необходимости всё время что-то решать. Просто забыть на некоторое время обо всём, растворяясь в звёздном пространстве над головой.

Как всё-таки непостижимо складывается жизненный путь... Вот они — созвездия, которые, за столько циклов, привык видеть с корабля. Разве я, соглашаясь принять командование "Треоном", мог предположить, что когда-нибудь буду любоваться ими с совершенно другого ракурса? И в совершенно невероятной обстановке... Разве, меняя оболочку, мог представить, что принесёт мне такая замена? Какие глобальные изменения меня ожидают. И то, насколько глубокой будет адаптация к жизни на этой удивительной планете... Планете с такими необычными обитателями.

— Борис, — вдруг слышу тихий голос. Глаза уже полностью адаптировались к сумраку, поэтому даже в темноте вижу, что девушка приподнялась на локте. — Почему вы так непонятно говорите?

"Басан! С ума сошёл? — одновременно с её вопросом, слышу недовольное восклицание безопасника. — Вслух, да ещё и на вайли! Ты чего это перестал себя контролировать?"

Вот и расслабился. Да-а-а...

"Отстань", — это бессовестно подслушивающему типу.

— Что, совсем непонятно? — это девушке.

— Ну да, — уверенно кивает, продолжая сверлить меня взглядом. — Вы так же говорили, тогда... когда... там... — запинается и останавливается.

— Бывает, — делаю вид, что подобное в порядке вещей.

— А что это за язык? — продолжается "допрос". — Я такого никогда не слышала.

— Не уверен, что тебе нужно это знать, — отрезаю. — Поверь, это в твоих интересах. И на будущее, прошу, воздержись от вопросов, ладно?

— Моим родителям вы тоже самое скажете? — в голосе почему-то слышатся нотки обиды.

— Зачем же? — парирую спокойно. — Что-нибудь правдоподобное.

— Значит, будете врать? — констатирует.

— Фу, зачем так грубо. Не совсем правду, — поправляю.

— Хм, — возвращается в горизонтальное положение. — А зачем вы сказали, что я ваша... невеста. Сами же говорили "деловое присутствие", а теперь...

— А я от своих слов и не отказываюсь. Просто мне показалось, что такой вариант оправдания будет более удобным. И, после того, что ты мне рассказала, понимаю, насколько оказался прав. Так всем будет спокойнее.

— Но не мне, — вздыхает.

— Глупости, — отмахиваюсь. — Не придумывай ничего лишнего. Сколько раз тебе повторять, что мне нужны только некоторые данные с твоего... прибора, — едва сообразил как переименовать коммуникатор.

— И долго мне это носить? — прям чувствую, как пытается расстегнуть псевдозастёжку. — Я его не могу даже сместить, — словно жалуется.

— Не знаю как долго, — признаюсь честно. — Все будет зависеть от того результата, который получу. А снять его у тебя не получится. Ты пароля не знаешь.

Минут пять лежим молча, прислушиваясь к ритмичному шуму прибоя. Моё внимание, по крайней мере, сконцентрировалось именно на этом звуке. А вот на чём сосредоточена Вероника понять сложно. Кстати, а с её головной болью действительно нужно что-то делать, мне она нужна в нормальном состоянии.

Активирую коммуникатор, перенастраивая с приёма на трансляцию. Хорошо, что функций в нём больше, чем у простого прибора связи. Выбираю режим "лечения" и запускаю процесс. Это, конечно, не панацея, но небольшая стимуляция обменных процессов в организме должна сказаться положительно.

Проходит несколько минут, и девушка садится, растирая пальцами виски.

— Легче? — выясняю, подействовало ли.

Удивлённое "да" в ответ и вопрос:

— Это вы сделали?

— Ну, не совсем я, — выключаю программу, блокируя трансляцию и переводя коммуникатор в обычный режим.

— Борис, а... — с интересом смотрит на угасающий в темноте виртуальный пульт.

— Вероника, — резко останавливаю. — Я же просил — ко мне никаких вопросов! К тому же, это мне нужно у тебя кое-что выяснить.

— Что именно? — вздыхает.

— Во-первых, скажи мне, чего ты не любишь?

— Эм... — теряется даже. — В каком смысле?

— В любом, — поясняю. — Про напитки я уже знаю. А вот еда, вещи, люди, животные, книги... Всё, что тебе неприятно или чего ты боишься.

— Это для эксперимента, да? — спрашивает с явным подозрением.

— Возможно, — смеюсь тихо.

— Ну... насекомых не могу брать в руки, — начинает перечислять, — лук не выношу ни в каком виде, не нравится дождь и когда холодно, не воспринимаю абстрактные образы, стараюсь не касаться экономики и политики, не понимаю я как можно так беззастенчиво обманывать людей... не знаю, — смущается, — что ещё вы хотите услышать?

— Думаю, этого будет достаточно, — киваю. Действительно, этой информации хватит. Мне ведь всего лишь нужно знать, каких вопросов касаться не стоит. — Хотя... — понимаю, что упускаю ещё один аспект, — у тебя же нет парня? Верно?

— Сейчас нет, — подтверждает спокойно.

— Почему расстались? — опускаю руку к земле, захватывая в ладонь мелкий песок и пропуская его между пальцами. Приятное ощущение.

— Объяснение, что мы не сошлись характерами вас устроит? — спрашивает с надеждой в голосе.

— Нет, конечно, — едва сдерживаю смех, понимая, как сильно она мечтает избавиться от моих расспросов. — Это слишком... абстрактно!

Несколько минут она молчит и меня это начинает раздражать. Ну вот чего такого страшного я спросил?

— Вероника? — подталкиваю на продолжение

— Не могу, — вдруг доносится до меня приглушённый всхлип. — Не надо...

В полном недоумении рассматриваю уткнувшуюся в собственные коленки плачущую фигурку. Надо же, она даже на детские неприятные воспоминания не так нервно отреагировала. Что же было не так?

Перемещаюсь, присаживаясь рядом, и провожу рукой по волосам.

— Хорошо, не буду, — успокаиваю её. — Только больше не плачь.

Глубоко вздохнув, Вероника вытирает ладошками лицо и чуть отодвигается, с опаской взглянув на мою руку.

Делаю вид, что не замечаю лёгкой неприязни.

— Ну вот и хорошо, — поднимаюсь прихватывая обувь, — на сегодня достаточно.

Потянув её за руку, помогаю встать и увожу обратно к отелю.

"А убирать всё мне, да?" — слышу недовольное бурчание.

"Естественно, — его протест ничуть меня не смущает. — Сделаешь и присоединишься".

Догнал нас брат на удивление быстро. Не удивлюсь, если он просто-напросто переложил обязанность навести порядок на пляже на кого-нибудь из своей группы.

— Завтра опять на пляж? — интересуется безопасник, останавливаясь рядом и провожая взглядом уходящую по коридору маленькую фигурку. — Или мне чего другое изобретать? Слушай, — вцепляется мёртвой хваткой в моё предплечье. — Может, на день оставишь девчонку в покое? А то смотри, среагирует как-нибудь неправильно и всё наблюдение полетит к амиотам. Я же вижу, как она дёргается всё время.

— Да? — задумываюсь, вспоминая её реакцию. — А мне казалось, не так уж и заметно... Впрочем, наверное, ты прав, так будет лучше. Но послезавтра начинаем. Значит, у нас как раз есть время ещё раз всё продумать, чтобы не наделать ошибок.

— Э-эх, — натужно выдыхает блондин. — Какое-то у меня нехорошее предчувствие, что без них не обойдётся.

ГЛАВА 3

Чёрт из коробочки

Вероника

Трудно предугадать действия другого человека, если не понимаешь его мотивов. И становится верным то, что неожиданное случается чаще ожидаемого.

Первое, что вижу утром, открыв глаза, — огромный букет цветов на тумбочке у кровати и недовольный, буравящий взгляд отца, сидящего в кресле у окна. Из ванны слышен шум работающего фена, значит мама решила сегодня навести красоту по полной программе.

— От кого? — рассматриваю розовые, похожие на махровые колокольчики цветочки.

— А есть варианты? — бурчит родитель.

Ну да, можно было и не спрашивать.

В центре благоухающей композиции замечаю вложенную карточку. О как. О чём это Борис соизволил мне написать? Довёл меня вчера своими вопросами до слёз, растревожил то, что в принципе я уже стала забывать, может решил извиниться?

"Доброе утро, моё сокровище. Прости мне нужно срочно уехать, вернусь только завтра, к вечеру. Надеюсь, ты составишь мне компанию за ужином. Безумно буду скучать. Твой Борис".

Слов нет. И ежу понятно — две трети всего написанного, не для меня, а рассчитано на то, что записку могут прочитать родители, но всё равно...

Сокровище. Странный эпитет какой-то он выбрал. И ведь второй раз уже так меня называет. Не мог на чём-нибудь попроще и попривычнее остановиться? Золотко, рыбка, киска, солнышко. О, нет, только не последнее! "Солнышек" в моей жизни было более чем достаточно, хватит надолго.

— Что пишет? — отец откладывает журнал в сторону.

Вместо ответа вылезаю из-под простыни и, отдав записку, ухожу приводить себя в порядок.

"Удружил" мне Борис, конечно, когда выдал при родителях такое заявление! Невеста! Как он до этого додумался? И объяснить ведь не могу, потому как сама толком ничего не понимаю и не знаю. Кто он такой? Откуда свалился на мою голову? Что за призрачные штучки использует?

Смотрю на запястье. Вот казалось бы, часы и часы. Ан нет. Видела я, во что они превращаются... И тогда, когда я с ним в первый раз общалась, всё вокруг тоже исчезало как мираж, не зря же мне казалось галлюцинацией. Вот только теперь сомневаться в реальности происходящего и происходившего не приходится.

А самое обидное, что и не расскажешь никому. Не поверят. Ко всему прочему, могут и в определённое заведение для страдающих подобными фантазиями поместить.

Хорошо ещё, что родители у меня понимающие. Да, чрезмерно заботливые и опекающие, но вот лишних вопросов не задают, предпочитая ждать, пока я расскажу сама. По крайней мере, давить морально нужным не считают. И это хорошо. Хотя я прекрасно вижу, как отца вся эта ситуация напрягает. Но держится, не срывается.

Ох, быстрей бы Борис что-нибудь им уже наговорил и все успокоились! Так ведь нет, этот скользкий тип, по-моему, весьма намеренно, уклоняется от разговора!

— Доча, не копайся, ладно? — поторапливает мои неспешные сборы мама. — А то на авто-обус о-опо-озда-аем... — тщательно размазывает на губах помаду.