Элли

— Позволишь мне зайти, или ты ещё не готова? — крикнул друг с улицы. — Элли?

— Да, да, заходи, конечно.

— Отлично. Давай зажжём что-нибудь, а то запнёшься, — с этими словами он действительно обо что-то запнулся. — Видишь?

— Извини, — робко пролепетала девочка. — У меня нет ничего.

— Зато у меня есть, не думаешь же ты, что я поеду тебя спасать с пустой сумкой? Как этим всем пользоваться-то?!

Через несколько секунд темнота раскололась небольшим огоньком. На столе, явно давно не бывшем в употреблении, стояла свеча. Девочка огляделась. Теперь темнота стала ещё более пугающей — если раньше просто ничего не было видно, то теперь отблески пламени порождали тени, извивающиеся и таящие в себе неизвестность. Элли поёжилась и придвинулась ближе к другу. Рядом с ним она всегда чувствовала себя в безопасности.

Но всё равно, эти тени... Они скопились под столом, плясали по краю круга света на потолке, жили своей жизнью! Скорее бы день!

— Не бойся, — тихий шёпот над ухом. — Я сейчас зажгу ещё несколько свеч, а ты пока ложись, отдохни.

— Я боюсь!

Элли глубоко вздохнула, поджимая под себя ноги. Конечно, это неправильно, она ведь уже большая и знает, что нет ничего страшного в темноте, но всё равно — страшно. Так и ждёшь, что сейчас что-то склизкое прикоснётся к ноге, а она в одном платье!

Зажглась ещё одна свеча, удвоив количество теней. За ней ещё несколько, на широких железных подносах. Даже если упадёт, пока все спят — дом не сгорит. Девочка улыбнулась — теперь она могла увидеть всю обстановку их нового жилья.

Давно уже никто не жил в нём, слой пыли, лежащий на всём, кроме стола, говорил и о том, что тут давно не проветривали. Прежние хозяева куда-то ушли и так и не вернулись. Всего лишь одна комната, заколоченные досками окна, из мебели: массивный стол, десяток стульев, в беспорядке расставленных везде. И большая кровать, такая, что впору каким-нибудь английским лордам из рассказов Бетти. Несколько портили впечатление полуистлевшие простыни, но ведь их можно заменить? Главное, чтобы ей не показалось, и на кровати действительно лежала перина. Элли блаженно зажмурилась при мысли о приятном ощущении, когда она начнёт засыпать. Надо спросить, нет ли у друга, чем застелить? Древние куски ткани могли испортить любое удовольствие.

— Извини, не подумал, — чуть смущённый голос. — Ты не будешь против, если я просто сниму это?

— Только, если там есть что-нибудь мягкое, — Элли хитро улыбнулась.

На вид другу было лет двадцать, двадцать пять. Он никогда не распространялся о своём возрасте, предпочитая улыбнуться и неопределённо помахать рукой. Когда она последний раз спрашивала, они сидели на крыше конюшни, наблюдая, как на небе зажигаются звёзды. Интересно, сколько ему на самом деле лет и пойдёт ли он теперь сражаться за Корону? В последнее время отец только и делал, что говорил о свободе от налогов и каком-то "представительстве". А друзья его поддерживали.

Девочка облокотилась на столешницу, мечтательно глядя на пламя свечи. Вот бы сейчас оказаться на этом самом месте через двести лет, как всё будет? Король подавит восстание или Соединённые Колонии отстоят свою независимость?

— Ты же уже засыпаешь...

Голос звучал откуда-то издалека, и Элли откинулась назад. Друг подхватил её, как всегда, поднял на руки. Когда отец уходил, она всегда приоткрывала окно, надеясь, что эту ночь проведёт не одна. И чаще всего ожидания оправдывались.

Кожа на бёдрах горела уже намного меньше, девочка улыбнулась, широко зевая. Теперь можно и отдохнуть, ничего не боясь.

Суббота, 13 мая 1775 года

Элли широко открыла рот и чихнула. Кто-то щекотал ей в носу пёрышком! Сморщившись, она откатилась. Кровать закончилась слишком неожиданно, девочка едва успела упереться рукой в пол, ногами зацепившись за перину.

— Какое нелепое положение, — юноша стоял, невозмутимо сложив руки на груди.

— Что ты делаешь?!

— Стою. Собирайся, нам пора идти дальше.

— Куда?

Элли поднялась на ноги, придирчиво осматривая рубашку. Хоть и длинная, но всё равно не нравится. А платье в сумке. Вздохнув, девочка жалобно посмотрела на друга. Сумка-то у него.

— Советую тебе не подпрыгивать на лошади, хочешь — посажу сзади себя, заодно и дадим ей отдохнуть.

Тёмно-зелёное платье из плотной ткани упало на кровать.

— Отвернись.

С узким воротником, застёгивающимся под самым горлом, длинными рукавами. Элли ощущала себя какой-нибудь важной горничной! Ноги скрывались до стопы — слишком длинно, но сойдёт.

— Готова? В углу стоит бочка, иди и умойся. Подожди, — юноша быстро надорвал платье. — Не бойся, просто тебе иначе сидеть неудобно будет.

Сквозь щель в стене Элли взглянула на улицу. Темно, совсем темно, сквозь полог деревьев даже лучи солнца пробивались еле-еле, что уж говорить о мягких и неуверенных звёздах? А как выходить в такую темень на улицу? Если бы она была одна — никогда бы не решилась, так и осталась в доме до утра. Но друг почему-то не любит солнце.

Плеснув в лицо водой, Элли расстегнула четыре верхние пуговицы и сладко потянулась. Как хорошо так спать, зная, что...

— Теперь-то готова? — друг улыбнулся, потуже затягивая ремень. — Нам уже надо быть на конях.