По велению короля. 4-я книга Шпиона

— Я сделал, что обещал, госпожа. Теперь нам осталось только ждать, уповая на милость бога.

— Так расскажите нам, сударь, о чем вы говорили?! Мы горим желанием узнать во всех подробностях!

— Госпожа, я хотел бы с вами поговорить наедине.

Девушка напряглась, несколько секунд выжидательно смотрела на меня, потом повернулась к своей компаньонке:

— Эльвира, прошу тебя, оставь нас наедине.

Женщина вздохнула, но не слова не говоря, вышла из комнаты.

— Так что вы хотели мне сказать? — нетерпеливо спросила меня девушка, стоило двери захлопнуться.

Я более подробно рассказал графине, о чем говорил с Оливье, изложив при этом возможный вариант с любовницей. Девушка побледнела.

— Он не посмеет так поступить с дворянкой! Меня никто не может принудить!

— Я просто предположил.

— Это... Это... Господи! — графиня сложила руки перед грудью в молитвенном жесте. — За что ты посылаешь мне такие испытания!

— Возьмите себя в руки, госпожа. Господь здесь ни причем, все решает король, как я вам раньше и говорил.

Я ожидал ее реакции на мои слова, вот только девушка неожиданно заговорила совсем о другом:

— Сначала я надеялась, что, когда упаду на колени и попрошу у короля проявить хоть немного милосердия и сострадания, он примет близко к сердцу мои несчастья и сжалится над сиротой. Потом я как-то задала себе вопрос: каким он увидит меня? Хватит ли моих слов чтобы убедить его? Ведь глазах его величества я нарушила слово, данное моими покойными родителями, и бежала от человека, нареченного мне в мужья, тем самым опозорив, как дворянскую, так и девичью честь. И ведь никто не скажет слово защиты в мою пользу. Да и кто я для его величества? Просто взбаламученная девочка-беглянка. Так какое король может принять решение? Думаю, что вы тут правы, сударь. Он вернет меня жениху, отдаст замуж за кого-то другого дворянина... или сделает своей любовницей. Вот уже который день я спрашиваю сама себя: зачем ты, Арлет, бежала?

"Она пришла к тому, о чем я ей толковал. Причем сумела посмотреть на ситуацию со стороны. Молодец. Неужели созрела для моего плана?".

Естественно, говорить подобное я не стал, а вместо этого попробовал проверить ее на прочность, чтобы окончательно понять: в ней говорит разум или все же эмоции?

— Вы, молодая и испуганная, девушка, которая, потеряв голову, поддалась порыву чувств, и чтобы избежать опасности, бежала. Здесь нет ничего зазорного. Так его величеству и скажите.

— Я все такая же, неопытная и испуганная до смерти, девушка. Вот только я уже не верю, что все будет хорошо. Не верю!

— Это вам сейчас кажется, что все плохо, все потеряно. Поверьте мне, у вас в жизни будет еще много-много хорошего. Вы молоды, красивы, богаты.

В ее глазах сверкнула благодарность. Несколько секунд я раздумывал, затем решился и подошел к девушке вплотную. Положил руки на плечи и осторожно прижал к себя. Она сначала замерла, а потом уткнулась мне лицом в шею, тесно прижавшись и неожиданно хлюпнула носом.

— Тихо, девочка, тихо. У тебя будет хорошо. Я буду молиться за тебя.

— Я тебе нравлюсь? — вдруг раздался сдавленно-тихий шепот.

Было похоже, что во мне она сейчас видела единственную защиту от жизненных неурядиц и старалась привлечь меня на свою сторону, инстинктивно, чисто по-женски. Кроме этого, понял еще одно, она прямо сейчас сделала для себя выбор. В мою пользу. Ее можно было понять. Спокойный, уравновешенный, сильный мужчина. Лучше такой муж, чем ее бывший жених или какой-то непонятный тип, которого сосватает ей король.

— Да, госпожа Арлет.

Она отстранилась от меня, сделала шаг назад, потом какое-то время цепко и внимательно вглядывалась в мое лицо, после чего тихо сказала: — Я скажу королю, что люблю тебя и желаю быть твоей женой.

— Так тому и быть, моя девочка, — секунду подумав, я добавил. — Мы попробуем сделать все, что нам по силам и пусть господь будет нам защитой.

— Я буду от всей души надеяться и молиться за нас обоих, Клод, — из ее голоса исчезли плачущие нотки и появилась твердость. Окончательно принятое решение словно придало девушке новые силы, вернув ей уверенность в своих силах.

"Молодец, девочка. Так держать. Успех надо срочно закрепить, и я знаю, как это сделать".

— Чтобы ознаменовать наш будущий союз, я хочу сделать вам, ваше сиятельство, подарок.

На ее напряженном лице мелькнула слабая улыбка.

— Подарок? Мне?

— Если, госпожа, не против, то я хотел бы предложить вам пройтись по торговым рядам, где вы сможете выбрать себе что-нибудь подходящее к вашей несравненной красоте. Любому, самому великолепному бриллианту нужна достойная оправа. Госпожа, вы со мной согласны?

Неожиданность моего предложения и комплементы заставили девушку не просто уйти от тревожных мыслей, а даже повеселеть, что было видно по ее посветлевшему лицу.

— Я согласна. Мне... только надо переодеться.

— Госпожа, я отлучусь ненадолго, с вашего разрешения?

— Да. Я буду ждать вашего возвращения.

Выйдя с постоялого двора, я направился к дому мадам Бове, где собрался надеть свою парадную одежду и взять денег, решив устроить девушке самый настоящий праздник, впрочем, как и хозяевам ювелирных лавок. Обернулся я довольно быстро, так как девушка вышла из своей комнаты только спустя пять минут после моего возвращения на постоялый двор. Стоило мне ее увидеть, как я сразу подумал: — Умеешь ты впечатление произвести, малышка".

На волосах девушки лежала золотая сетка с драгоценными камнями, в ушах сережки с бриллиантами, а из-под распахнутого плаща можно было видеть пояс из чистого золота, тоже украшенный крупными самоцветами. Она бросила на меня взгляд, спрашивающий, как я выгляжу, затем внимательно оглядела меня и одобряя, чуть кивнула головой. Народ, который сейчас присутствовал в общем зале, при виде девушки сразу примолк. Еще я успел поймать задумчивый взгляд хозяина "Дубового листа".

Солнца опять не было, над головой висели серые тучи, но в целом нам с погодой повезло, так как ветра не было, а на улице шел легкий, рассыпчатый снежок. Мы неторопливо, прогулочным шагом шли по улицам Тура, пока не вышли на центральную городскую площадь, где у фонтана толпилась небольшая группа женщин, набирая воду; они несколько импульсивно, обсуждали последние новости и слухи. На противоположной стороне площади, рядом с эшафотом, стояло несколько сержантов из городской стражи, ведя неторопливую беседу. При виде важно вышагивающей Арлет стражники оживились, провожая ее восхищенными взглядами, зачмокали губами, выражая восхищение. Спустя минуту, мимо нас, пробежала группа мальчиков из церковного хора и тут же струйкой втянулась в приоткрытые двери церкви. Город жил свой ежедневной жизнью. Цокали копыта лошадей, скрипели колеса телег, кричали уличные торговцы и зазывалы, предлагая товар.

Рядом с центральной городской площадью находился квартал, где располагались торговые ряды для вельмож и богачей. Блеск золота, сверканье драгоценных камней, яркие цвета тканей, шелест шелка и парчи — радовали глаз и услаждали слух покупателей.

— Госпожа Арлет и вы, госпожа Эльвира, выбирайте. Может что-то вам придется по вкусу.

Следующие три часа для женщин пролетели незаметно, что не скажешь про меня. Впрочем, если говорить честно, куплено было не так уж много. Две пары изящных женских кожаных перчаток на меху, пара золотых цепочек, изящный медальон в виде ангелочка и брошь-заколка с драгоценными камнями для плаща. Больше времени женщины провели в магазине женского белья, после чего мы отправились подгонять купленные вещи к белошвейке. Возвращаясь, мы зашли в таверну, которая славилась изготовлением "гипокраса", пряного вина с добавлением меда. Как Арлет, так и Эльвире, понравился горячий напиток, который они пробовали впервые. По возвращении женщины ушли в свои комнаты, я подошел к хозяину.

— Где ты такую красотку нашел, Клод? — осклабился хозяин постоялого двора на правах старого приятеля. — Может и мне поискать в тех краях?

— Там только одна такая была, так что можешь не стараться.

— Как скажешь, приятель. Надолго приехал?

— Ты говоришь так, словно хочешь выгнать меня побыстрее. Ты подумай своей дурной головой: когда я здесь, то один делаю тебе двойную выручку. Так что ты должен радоваться и ублажать меня все то время, пока я здесь живу.

— Ха-ха-ха! — рассмеялся бывший наемник. — А я-то все думаю зачем мне постоялый двор? Оказывается, для того чтобы поить и кормить одного бездельника по имени Клод!

— Это еще неизвестно, кто из нас бездельник. Лучше плесни мне своего лучшего вина.

На следующий день, церковные колокола только успели пробить Девятый час, как меня отыскал гонец с известием: графиня Арлет де Брезе должна прибыть в королевский замок завтра, в полдень. Получив сообщение, я стал ждать девушку, которая, вместе с Эльвирой, ушла в церковь. Женщин сопровождал Риккардо, снова приступивший к своим обязанностям телохранителя.

Когда графиня вернулась, я попросил разрешения переговорить с ней, а еще спустя десять минут, мне передали, что она ждет меня. Войдя к ней, я сразу перешел к делу.

— Ваше сиятельство, король повелевает вам прибыть в его замок завтра, в полдень, — казенным тоном я передал ей полученный мною приказ из королевского замка.

Мои слова испугали девушку. Она вздрогнула, глядя на меня с испугом. Ее можно было понять, ведь уже завтра король Франции определит ее дальнейшую судьбу. И какой она будет... Мои попытки хоть как-то ее расшевелить, завязав разговор, провалились, как и предложение поужинать или просто выпить сладкого испанского вина. Спустя какое-то время Арлет заявила, что хочет остаться одна, поэтому мне больше ничего не оставалось делать, как откланяться.

"Насильно мил не будешь, — с этой мыслью я покинул ее комнату.

ГЛАВА 8

Вернувшись в общий зал, какое-то время болтал с хозяином таверны, потом начал слушать очередную байку из жизни бывшего наемника, но настроения не было от слова "совсем", поэтому оборвав его на полуслове, я заказал кувшин вина в комнату и вернулся к себе. Меня волновало не столько состояние девушки, сколько собственное чувство беспомощности, так как я уже ничего не мог сделать или изменить. Чтобы отвлечься, начал было прикидывать возможные варианты завтрашнего разговора Арлет с королем, но потом понял, что впустую трачу время, после чего набросив теплый плащ, вышел из комнаты. Предупредив телохранителя о том, чтобы тот приглядывал за графиней, я отправился к брадобрею, так как давно собирался подровнять свою отросшую гриву волос. Закончив со стрижкой и бритьем, прогулялся по улицам, пока еще совсем не стемнело, и под звон колоколов, бивших к вечерне, вернулся обратно в "Дубовый лист". Увидев Риккардо, сидевшего за столом, сразу подошел к нему. Стоило мне подойти, как он вскочил на ноги.

— Мы только недавно вернулись... — начал он говорить.

— Куда ходила? — перебил я его.

— В церковь, — ответил он.

— Долго там были?

— Долго, — коротко ответил телохранитель, понимая, что мне подробности не нужны.

"Конечно, у кого еще просить помощи, как не у боженьки, — с какой-то внутренней злостью подумал я.

Отослав телохранителя, я слегка перекусил под кружку вина, после чего вернулся к себе в комнату. Вскоре раздался стук в дверь. Открыл, это пришла одна из четверых служанок, работавших в таверне, по имени Жизель. Она принесла мне таз с горячей водой и полотенце, затем зажгла свечи и поинтересовалась, не нужно ли мне еще что-нибудь.

— Не нужно, — ответил я.

Какое-то время сидел на кровати, глядя на тусклый свет двух свечей, стоявших на столе.

"Выпить вина или не стоит? — не успела я для себя определиться, как неожиданно раздался стук в дверь. — Кого это снова принесло?".

Вскочив, быстро подошел к двери, открыл. На пороге стояла графиня Арлет де Брезе.

"Неожиданно, — растерянно подумал я, затем сделал два шага назад, пропуская девушку в комнату, — а другой стороны, понятно. Страшно одной, всякие дурные мысли в голову лезут".

Девушка прошла в комнату и остановилась у стола. Закрыв дверь, я подошел к ней. Неяркого, колеблющегося света двух свечей, стоявших в подсвечнике на столе, хватило чтобы осветить черты лица девушки. Ей было страшно, она боялась оставаться наедине со своими страхами и неизвестностью, а я был единственным человеком, кто мог ее хоть как-то успокоить и утешить. Наши взгляды встретились.

— Клод...

Я прикоснулся пальцем к ее губам, заставляя ее замолчать. От девушки исходил аромат изысканных благовоний.

— Сначала я скажу, девочка, а ты слушай, — я взял ее руку и почувствовал, как она дрожит. — Мы не знаем, как сложиться наша жизнь в дальнейшем, но однажды ты можешь пожалеть, что поддалась внезапному порыву. Просто подумай об этом прямо сейчас.

К моему удивлению на ее лице отразилось облегчение, видимо от того, что не она, а я начал этот разговор, а затем в ее чертах проступила решимость.

— Я подумала. Я так желаю, — она внезапно выдернула свою руку из моей ладони и опустила ее на мое плечо и снова повторила. — Я так желаю, Клод.

Ее голос звучал сдавленно и напряженно, словно она говорила через силу. Она боялась. Она страшно боялась. И того, ради чего пришла ко мне, и того, что произойдет завтра. Обняв, я прижал к себе девушку и услышал, как сильно бьется ее сердце. Припал губами к ее губам, я почувствовал, как Арлет напряглась и только спустя несколько секунд ответила на поцелуй. Дыхание девушки стало частым и горячим. Скользнув губами к шее, поцеловал в мочку уха, мои руки опустились на ее бедра, затем я с силой прижал ее горячее и упругое тело к себе. Ее грудь напряглась, по телу прокатилась волна дрожи, и, наконец, из горла вырывался чуть слышный стон.

Потом были любовные ласки и нежные объятия. Я осторожно провел ее через все ступени любовной игры, используя весь свой сексуальный опыт. Процесс посвящения в женщину, где боль мешается с наслаждением, вытеснил из Арлет мучивший ее страх неизвестности, а затем был порыв неистовой страсти, который достигнув своего пика, ярко вспыхнул, после чего стал постепенно угасать. Разорвав объятия, мы, молча и расслабленно, лежали, пока в какой-то момент времени я вдруг не услышал тихое сопение девушки. Заснула. Осторожно отстранившись, поднялся, подошел к столу, поправил оплывшие свечи, затем взял в руки подсвечник и подошел к кровати. Неяркий, колеблющийся свет высветил тонкие черты ее лица. Девушка сладко спала. Во сне ее лицо выглядело совсем по-детски: теплым, спокойным, умиротворенным, а где-то в уголках рта пряталась легкая улыбка. Было видно, что ей снилось что-то очень хорошее. Снова поставив подсвечник на стол, вернулся в постель и осторожно, стараясь не разбудить ее, залез под одеяло. Мои внутренние часы говорили, что у меня в запасе есть еще четыре часа сна. Проснулся я раньше ее, минут двадцать лежал, пока не почувствовал, что девушка проснулась.

— Как тебе спалось, мой ангел?

Она сначала словно прислушалась к себе и только потом сказала: — Хорошо.