Первым всполошился сигнальщик на "Лири". Не то, чтоб он был более квалифицированный специалист, ему просто повезло, и он как раз смотрел в бинокль на "Бесшумный" в этот момент. А не заметить торпедный залп из пятитрубного аппарата калибром каждой трубы более полуметра мог только полуслепой очкарик, но таких в сигнальщики US NAVY не берут. "Лири" тут же передал на "Дункан", идущий впереди, сообщение о торпедах, и готовился к повороту на 75 градусов влево. В этот момент "Влиятельный" дал свой залп, уже из двух пятитрубных торпедных аппаратов. И с американских эсминцев его уже увидели многие. "Дункан" тоже стал начинать поворачивать влево. Положение осложнялось тем, что из-за уже полученных повреждений оба эсминца могли дать максимум узлов 16, не больше. Происходи эта ситуация десятью годами раньше, эсминцы типа "Гиринг" перед тем, как выполнить противоторпедный маневр, отстрелялись бы в ответ, на них ведь по проекту было установлено по два таких же аппарата. Но оба эсминца прошли через модернизацию по программе FRAM, согласно которой дальнобойные "длинные копья" боли заменены на специальные противолодочные трехтрубные торпедные аппараты калибром всего 324 миллиметра. А у "Лири", как у корабля радиолокационного дозора, кормовой аппарат вообще был снят. Нет, конечно, можно было попробовать отстрелятся противолодочными торпедами и по красным эсминцам, в конечном счете, и у них есть винты, на шум которых и наводятся эти торпеды. Но дистанция до красных была уже мили три, не меньше, а противолодочная торпеда Мк44 имела дальность всего шесть с половиной. И не миль, а километров. "Дункан" замешкался с поворотом. Последний залп береговой батареи N425 лег за кормой, но очень близко. Настолько близко, что гидравлический удар от разрывов 130-мм снарядов повредили перо руля. Поэтому эсминец, вздрогнув всем корпусом, как раненая лошадь, сначала свалился в неуправляемую циркуляцию, причем вправо. А потом, когда эсминец кое-как, управляясь машинами, начал ворочать влево, было уже поздно. Торпеды с "Бесшумного" дошли до своей цели. Палубная команда напряженно смотрела в воду, надеясь увидеть торпеды, но бесследную торпеду 50-57 очень сложно увидеть, особенно если она установлена на глубину шесть метров, а в океане волнение в три балла. Из пяти торпед попала всего одна, под многострадальную корму. Неконтактный взрыватель сработал, когда торпеда проходила под кораблем, всего в полутора метах под днищем, подорвав боевую часть весом в 306 килограмм. Подводный взрыв подбросил "Дункан", просто оторвав ему кормовую часть, вместе с кормовой башней главного калибра. "Дункан" стал быстро погружаться, задирая нос. И через пару минут на поверхности от него оставались только обломки и десяток людей в спасательных жилетах. "Лири" уходил, но 45 узлов минус 16— это 29 узлов. И с каждой минутой расстояние между 10 торпедами, выпущенными веером и эсминцем сокращалось почти на километр. Напряженное ожидание команды "Лири" окончилось ничем. Взрыва не последовало. Люди на палубе так и не узнали, что мощный турбулентный поток, образованный винтами корабля, чуть-чуть отклонил одну из торпед, идущую первоначально точно под эсминец. А дальности действия неконтактного магнитного взрывателя не хватило, буквально на метр. Бывает. Но едва моряки на эсминце обрадовались спасению от неминуемой гибели, с севера появилась новая угроза. Далеко за кормой раздался мощный взрыв, горящий, стоящий без хода "Беннер" стал разламываться пополам. И на мостке "Лири" увидели, как огибая гибнущий эсминец, к ним, поднимая высокие буруны, понеслись две маленькие точки. Первым опомнился сигнальщик, наблюдающий за кормовыми углами:

-Торпедные катера противника, по азимуту триста сорок, идут прямо на нас.

Учитывая то, что эсминец был сильно избит, и кроме поврежденной кормовой башни главного калибра, у него уже была разбита РЛС управления стрельбой, эти катера становились большой проблемой. Зенитные "Бофорсы" эсминца имели дальность стрельбы меньше, чем торпеды русских, а кроме "Бофорсов" на юте корабля уже ничего не было.

Камчатка. Авачинский залив. Местное время 02 ноября 10-35. Торпедные катера из состава 282 дивизиона торпедных катеров ТКА-1288 и ТКА- 1290 Камчатской военной флотилии.

Командир ТКА-1288 только ухмыльнулся, когда большой эсминец лег на борт и перевернулся, получив торпеду в борт с его катера. Его ТК-1288 стал первым в Советском Союзе торпедным катером, утопившим уже два таких крупных боевых корабля. Прошлой ночью они добили ракетный эсминец типа "Чарльз Ф.Адамс", водоизмещением в четыре с половиной тысяч тонн. Если судить по меркам прошлой войны, так это вообще легкий крейсер. А сейчас они торпедировали эсминец типа "Гиринг", чуть поменьше, в три с половиной тысячи. И идут в атаку на второй такой же эсминец, причем уже видно, что у янки кормовая башня главного калибра молчит, и вдобавок, ход узлов 20, не больше. Уже у его катера есть восемь тысяч тонн потопленного тоннажа, и сейчас будут еще, одна торпеда у него осталась. А если что, ему поможет ТКА— 1290, идущий на левой раковине. И его тоннаж, это не транспорты, как у того же Героя Советского Союза Шабалина в прошлую войну. Современные боевые корабли, из состава самого мощного флота на планете. Можно уже вертеть дырочку на кителе, как минимум орден Красного Знамени ему должны дать? А может быть и больше, орден Ленина или даже Звезду Героя? Он даже закрыл глаза, представляя, как будет выглядеть в мундире со столь высокой наградой. "Черт, забыл ведь, это плохая примета!"-подумал он, в следующую секунду услышав крик сигнальщика:

-Три фрегата противника, по азимуту 155, выходят из дымовой завесы, курс 330, дистанция до головного две мили! Головной определяю, как тип "Трайбл", под канадским флагом!

Все радужные мысли, о почете и наградах, витавшие в голове молодого лейтенанта вымело из головы, как душем из забортной ледяной ноябрьской водички. Три целехоньких фрегата типа "Трайбл", это приговор для его катеров. Днем, в условиях хорошей видимости, 12 скорострельных трехдюймовок, стоящих на этих фрегатах, нашпигуют их снарядами так же быстро, как опытный плотник забивает в доску гвозди. А торпедному катеру, этой скорлупке длиной всего 25 метров и водоизмещением меньше сотни тонн хватит и пары-тройки таких снарядов. Но надо согнать эти неожиданно выскочившие фрегаты с курса, кровь из носу, иначе они через пять минут будут доставать уже до ракетных катеров кап-три Балобанова. Береговые батареи могут не успеть их остановить, а на наши эсминцы надежды мало, они тоже сильно избиты, горят и почти не стреляют. Все эти мысли пронеслись в голове командира ТКА-1288 в один миг, и в следующую секунду он уже командовал.

-Поднять сигнал "Делай, как я!". Радиосвязь по прежнему работала очень плохо, и лейтенант сомневался, что сможет быстро растолковать свой план командиру ТКА-1290 по радио.

-Курс 150, самый полный! Торпедная атака, цель — головной фрегат типа "Трайбл"!

Катер дернулся, выходя передней частью корпуса из воды. Четыре дизельных двигателя М-50Ф, мощностью 1200 лошадиных сил каждый, взревели, выходя на полную мощность. Теперь для передачи команд приходилось кричать даже в гарнитуру передающего устройства, настолько был силен рев двигателей. Катер, оставляя за собой высокий, высотой больше свей мачты белоснежный бурун, многометровой длины, рванулся под углом наперерез к фрегату. На испытаниях катер проекта 183 развил скорость 44 узла, но ТКА-1288, казалось, выжимал сейчас все 50. РЛС целеуказания "Рея" по прежнему не мог выдать данные для прибора управления торпедной стрельбой "Онега". Поэтому лейтенант прильнул глазами к оптическому визиру торпедного автомата стрельбы ТАС, который на основе поступающих данных постоянно вырабатывал дальность, направление и решал торпедный треугольник. В заряженном торпедном аппарате лежала торпеда 53-39, с выставленной дальностью хода четыре километра при максимальной скорости 51 узел. Другие параметры, 8 километров и скорость 39, или 10 и 34, для верткого фрегата со своей скоростью 25 узлов не годились. Все вышеописанное длилось в реальности всего несколько секунд. Наконец, американцы, вообще-то, не ожидавшие такой наглости от пары крохотных корабликов, спохватились. На головном фрегате баковая спарка сверкнула вспышками пристрелочных выстрелов. Через секунду два снаряда встали всплесками далеко позади, почти в двух кабельтовых от ТКА-1288. "Конечно, хорошо, что они так мажут, но с чего бы это? Наверное, у них тоже артиллерийские радары не работают из-за помех. Ну тогда, у нас появляется шанс" — подумал командир ТКА-1288.

Камчатка. Авачинский залив. Местное время 02 ноября 10-36. Отряд кораблей Королевского канадского военно-морского флота. Фрегаты HMCS Haida, Saguenay, Assiniboine.

"Индейцы"*, как с легкой насмешкой называли эти канадские эскортные корабли их большие соседи с юга, первыми вышли из дымовой завесы, и соответственно, первыми увидели, вообще-то безрадостную для союзников картину боя.

* Haida, Saguenay, Assiniboine — Хауда, Сагенай, Ассинебойн — название индейских племен, проживающих на территории Канады. Название Tribal, которое носил головной корабль в серии, можно перевести как "Соплеменник".

Вместо трех эсминцев типа "Гиринг", которые по плану должны были надежно запереть красному флоту выход из бухты, на поверхности воды был только один, "Лири". И тот уже горел и отползал от места боя на скорости узлов 15, не больше. Вдобавок по нему лупили, как минимум две береговые батареи. И, вдобавок, его догоняли два торпедных катера противника. Еще из сил союзников там были два фрегата, которые должны были поддерживать дымовую завесу. Но один из них, "Вэриан", уже стоял без хода, медленно погружаясь, а по второму, тоже уже горящему, вели огонь два русских эсминца. Эти, правда, тоже уже были в состоянии, которое точнее всего определяет русская поговорка: "краше в горб кладут", но они упорно ползли на юг, упрямо приближаясь к дымовой завесе. Но опаснее всего были не эсминцы, а катера. Причем три из них шли, наоборот, удаляясь на северо-восток от того побоища, в которое превратился вход в бухту. И судя по горбатым большим контейнерам на палубе, это были не торпедные, а ракетные катера. Тогда их действия становились понятны, они просто на полной скорости стараются выйти из дальности действия огня орудий союзников, чтобы потом, развернуться, и спокойно, без помех, как в тире расстрелять их корабли ракетами. Вот ими и надо в первую очередь заняться, промелькнула мысль в голове у командира идущего головным "Хауды", но тут в его планы внес коррективы крик сигнальщика:

-Торпедные катера увеличили скорость и поворачивают на нас! Дистанция 30 кабельтовых! "Черт, в какое же неудобное положение нас ставит этот сукин сын!" -подумал командир "Хауды". Повернуть, приводя атакующие катера за корму? Но у эскортных кораблей типа "Трайбл" обе спаренных 76-мм установки стоят на баке. И удирая от катеров, мы, фактически, не сможем их обстреливать из своего главного калибра. Повернуться боком, в кильватерную колонну? Да, так мы сможем вести огонь максимально эффективно, но дистанция мала, и вдобавок мы подставимся под торпеды всем бортом. Командир решился.

-Передать на "Сагенай" и "Ассинебойн", пусть из кильватера перестраиваются уступом вправо, курс 45! И пусть открывают огонь по второму катеру.

-Чарли, обратился уже он к своему артиллерийскому офицеру. Надо утопить первую лоханку русских, и желательно до того, как она утопит нас.

-Сэр, РЛС управления огнем плохо работает, мешают помехи. Мы начинаем пристрелку по старинке, через дальномерный пост. Озабоченно ответил тот.

Камчатка. Местное время 10-37, 02 ноября. Авачинский залив, вход в Авачинскую бухту. Группа ракетных катеров Камчатской военной флотилии. Лидер группы, ракетный катер Р-108 проекта 205.

-Когда будет дистанция разрешенного огня? Встревоженно спросил командир катера. Старший электрик-оператор Неволин ответил, не отрываясь от экрана:

-По эсминцу можно стрелять хоть сейчас. Два дальних фрегата, которые ставили дымзавесу, в зоне разрешенных пусков, но "Клен" берет в захват эти цели очень неустойчиво, сильные помехи. Три фрегата, которые идут за нами, тоже уже в зоне, но на самой границе. Если мы будем разворачиваться для пуска, они могут успеть войти в "мертвую" зону.

-Смотрите, головной фрегат! Прокричал помощник командира, старший лейтенант Надточий.

-Наверное, увидел пуск торпеды с ТКА-1288. Ответил ему Балобанов. Головной фрегат резко, накренившись чуть ли не на сорок пять градусов, завалился в развороте на запад. Вслед за ним начали ворочать и два других фрегата, только в другую сторону, на восток. Оба торпедных катера пустили торпеды, с максимальной дистанции. И уклоняясь от торпед, фрегаты совершенно смешали строй. Один влево, два вправо, сверху это было похоже на раскрытие невиданного цветка. Тем не менее, фрегаты не прекращали интенсивный огонь. Капитан третьего ранга Балобанов опомнился, торпедные катера дарят им драгоценное время, согнав противника с курса преследования.

-Передать на остальные мателоты, разворот всем вдруг, после разворота строй уступом влево, курс 170, скорость снизить до 20. Разобрать цели, наш -правый фрегат типа "Трайбл", Зименко берет левого, Ильин— среднего! Расход— две ракеты, пуски по готовности!

Камчатка. Авачинский залив. Местное время 02 ноября 10-38. Эсминец US NAVY DD 879 "Leary".

-Приготовится к правому повороту, курс 170. Носовая башня пусть снова начинает пристрелку по головному русскому эсминцу. И когда, наконец, у нас заработает дымовая аппаратура? Скомандовал командир эсминца.

-Сэр, аппаратура была повреждена осколками того же снаряда, который лишил нас кормовой башни. Сейчас там меняют патрубок, через пару минут закончат. Но это не слишком рискованно, снова вступать в бой с двумя эсминцами красных, под обстрелом береговых батарей, тем более рядом еще крутятся торпедные катера? С сомнением произнес старший офицер "Лири".

-Браун, эти два эсминца, хоть и сильно повреждены, но уже всего в миле от завесы. Канадцы со своим смешным трехдюймовым калибром их не удержат. Наших самолетов еще нет, как обычно, когда они нужны до зарезу. Что будет если красные пройдут через дым и наткнутся на десантные корабли? Это будет бойня! Торпедные катера без торпед, вы сами видели, три пуска по канадцами и одну они потратили на беднягу "Дункана". Артиллерийские радары бесполезны, хорошо, хоть это нам наша доблестная авиация обеспечила. Значит, опасность для десанта сейчас представляют только эти два долбаных эсминца, и мы их должны задержать любой ценой! Отрезал командир эсминца, уничижительно глядя на своего старшего офицера. А потом, глядя на его побледневшее лицо, тихо, чтоб не расслышали остальные люди, находившиеся в рубке, добавил: