Когда умирают короли

— Я не вижу, чтобы здесь вообще кто-нибудь работал в последние полвека, — едко заметил Бернхард. — Здесь такой слой грязи, что уже можно посадками заниматься.

— Не преувеличивайте, — инор Фицпатрик выглядел обиженным, — подумаешь, пыли немного принесло. Стража на посту при входе не доглядела, вот мальчишки окна и поразбивали.

Стража на посту при входе действительно была. Подслеповатый дедок весьма преклонных годов грелся на солнышке в обнимку с алебардой и никак не отреагировал на проходящую мимо шумную компанию. То ли потому, что признал непосредственное начальство, то ли потому, что спал слишком крепко.

— А мебель, на поддержание которой в хорошем состоянии вы деньги вычитали, где? — не сдавался Берни.

— Так вот же! — управляющий невозмутимо указал на несколько больших куч, засыпанных мусором настолько, что непонятно было, что же там находится. — Даже гобелены сохранились, — он с гордостью указал на линялые дырявые тряпки на стенах. — И медвежья шкура, добытая лично вашим великим предком, — кивок в сторону чего-то там неопределенной формы с дырками, лежащего возле полуразрушенного камина.

Возможно Бернхард смог бы простить воровство в столь выдающихся масштабах, если бы не одно "но". Инор Фицпатрик не просто систематически обкрадывал его семью, сейчас, в данный момент жизни молодого оборотня, он украл у него мечту. Мечту похитить любимую и привезти в прекрасный замок с разноцветными витражами и целым камином. И с фамильной шкурой, которая наверняка подвергалась магической обработке с целью донести до потомков подвиг предка, а, значит, никак не могла быть вот этим самым плешивым ковриком.

— Я отстраняю вас от должности управляющего, — холодно сказал Бернхард. — И требую немедленно освободить дом в городе. Опись принадлежащего мне имущества наверняка сохранилась в архивах королевской канцелярии, так что будьте уверены, что вы вернете все, что отсюда украдено.

Дом в городе для хранения выкраденной возлюбленной, конечно, был не так хорош, как замок, но он был хотя бы с целыми окнами и мебелью. А здесь жить не просто нельзя — опасно.

— И это ваша благодарность за мой многолетний труд по управлению доменом? — возмутился инор Фицпатрик. — Да я ночей не спал...

— Все думали, как бы украсть побольше, — любезно подсказал ему Бернхард. — Но теперь вам об этом беспокоиться уже не следует — я назначу другого управляющего.

— Вы не можете этого сделать, — зло ответил инор. — Меня назначала королевская канцелярия, а вы — лицо, не обладающее никакими полномочиями. И смею заметить, неблагодарное лицо. Так обидеть человека, положившего всю жизнь на благо вашей семьи.

Берни выразительно обвел взглядом окружающую обстановку, но слов для благодарности так и не нашел. Напротив, он ощущал в себе просто-таки непреодолимое желание перекинуться и съесть столь активного радетеля его собственности, чтобы хоть как-то скомпенсировать причиненный ущерб. Останавливало его только то, что людей он до сего дня еще не ел. Впрочем, следует ли считать человеком этого наглого обманщика, в котором, к тому же, явно прослеживаются гномьи корни.

Во взгляде оборотня управляющий, видимо, что-то такое узрел, поскольку прервался на полуслове, попятился, а потом с прытью, совершенно не вяжущейся с такой солидной комплекцией, бросился бежать к выходу. При этом он громко пыхтел и выкрикивал фразы, которыми пытался привлечь к себе внимание сопровождающих. Берни за ним не пошел, и через некоторое время до него донесся шум удаляющейся кареты, которая формально также принадлежала герцогам Шандор, но, судя по всему, инор Фицпатрик намеревался пользоваться ею и дальше, также как домом и всем остальным. Бернхард в расстроенных чувствах побродил по замку и пришел к выводу, что все не так уж и страшно. В конце концов, главное, что стены остались, а вычистить все и заново застеклить окна не так уж и долго будет. Теперь нужно просто убрать этого заворовавшегося нахала, причем не просто убрать, а так, чтобы он предстал перед судом. А для этого надо опять добраться до короля Гердера, а значит, и до его замка, где находится Шарлотта. Все это привело Берни просто в отличное настроение, он перекинулся и рысью устремился в сторону столицы — дилижансы в Туран ходили только по утрам, а ждать без дела было совсем не в характере юного оборотня.

Так что к утру он достиг заветной цели, но в сам замок его не пустили, ссылаясь на четкий приказ короля. Берни это неимоверно расстроило, он побродил вдоль ограды в надежде увидеть принцессу хоть издали, но за несколько часов так ничего и не выходил. Тогда он тяжело вздохнул, бросил еще один последний взгляд в сторону дворца и направился в Королевскую Канцелярию — место, куда вход запретить ему никто не мог.

Служащий Канцелярии, к которому он обратился, весьма участливо его выслушал и сказал:

— К сожалению, назначение такого уровня подписывается исключительно королем. Инора Фицпатрика назначил король Генрих, и сместить его может только его величество Гердер. Я сейчас узнаю, когда он сможет принять вас по этому вопросу.

Берни благодарно кивнул и уселся поудобнее в мягком кресле. Ноги у него после столь длительной пробежки побаливали, так же как и руки — ведь возвращение в человеческий облик усталость никуда не убрало, но зато он немного успокоился и уже не жаждал кого-нибудь съесть или хотя бы покусать. Он был уверен, что уж проблема с управляющим будет решена легко и просто, и совсем не ожидал того, что случилось дальше.

Служащий пришел довольно быстро, выглядел он очень смущенно.

— Неудачное время вы выбрали для своей просьбы, — сказал он. — Я никогда не видел его величество в таком состоянии. Он велел вас отправить в Гарм и потребовал, чтобы до двадцатипятилетия вас в Туране не было. Оставьте мне заявление на смену управляющего, я постараюсь этот вопрос решить.

— Он так разозлился на то, что я хочу его увидеть? — удивился Берни.

— Да нет. Я ж говорю, время неподходящее, — ответил служащий и, понизив голос, добавил. — Похоже, принцесса Шарлотта сбежала.

— Шарлотта сбежала? — гармец, как мог, постарался скрыть свою радость. — Но из-за чего?

— Кто этих принцесс знает, — философски ответили ему. — Так заявление писать будете? А то вас приказано немедленно домой отправить.

Если бы у Берни были хоть какие-нибудь мысли по поводу того, где сейчас находится Шарлотта, он бы непременно попробовал найти предлог, чтобы задержаться. Но, увы, он даже представить себе не мог, куда ее могло завести воображение и где ее теперь можно найти. Так что, хотя судьба собственного герцогства его волновала теперь значительно меньше, чем лоттина, он написал заявление, довольно эмоционально отразившее факты, и был под стражей доставлен в телепортационный зал, откуда и прошло его перемещение в Гарм. На расспросы родственников Берни отвечать был совсем не готов, так что просто отправился в свою комнату, где обнял подушку, представив, что это Шарлотта, и сладко уснул. Во сне принцесса говорила, что сбежала в надежде найти у него защиту от ненавистного брака, Берни радостно ей эту защиту предлагал. Причем самой надежной защитой он считал брак с ним самим, и Лотта совершенно не возражала против этого. Проснулся он почти счастливым и потянув носом воздух, сразу понял, что настало время ужина. Сил за предыдущие сутки оборотнем было потрачено много, и их следовало немедленно восстановить.

За ужином в этот раз присутствовала королевская семья в полном составе. Краут все же выкроил время в своих бесконечных стычках с орками и сейчас активно жестикулировал, пытаясь что-то доказать отцу. У Лауфа, похоже, уже имелась своя точка зрения на обсуждаемый предмет, никак не совпадающая с сыновьей, и поэтому он с удовольствием отвлекся на приход младшего внука.

— Мне доложили, что тебя тоже туранским телепортом отправили, — ехидно сказал Лауф. — Что ты там успел натворить?

— Ничего, — честными глазами посмотрел на деда Берни. — Просто дядюшке Гердеру под горячую руку попал. У него как раз Шарлотта сбежала.

— И Шарлотта, и Каролина, — хохотнул Эвальд. — Что мне теперь делать, просто не представляю. Зря вы отказываетесь ввести многоженство у представителей королевской семьи. Было бы очень кстати.

— Ты так уверен, что они к тебе сбежали, — набычился Берни. — Не слишком ли ты в себе уверен? Шарлотта к тебе ни малейшего интереса не проявляла.

— Первый поцелуй всегда оставляет в душе девушки неизгладимый след, — ответил старший брат и подумал про себя, что еще неизвестно, вдруг приворотная сила рыбки все же подействовала.

— Когда это ты успел ее поцеловать? — недовольно спросил младший.

Его недовольство не укрылось от взгляда деда, который тут же с тревогой сказал:

— Бернхард, только не говори мне, что Шарлотта — твоя истинная пара!

— Хорошо, не буду, — покладисто согласился внук.

В самом деле, зачем расстраивать деда раньше времени? Вот когда он увидит, как внук и его избранница счастливы, тогда и поводов для недовольства не будет.

— Да он с Шарлоттой по моей просьбе много времени проводил, вот и привязался, — небрежно бросил Эвальд. — А поцеловал я ее как раз перед тем, как нас по телепортам распихали.

Берни почувствовал некоторое облегчение. Ведь если брат, у которого опыта по обращению с девушками намного больше, прав в отношении первого поцелуя, то его, Берни, поцелуй первее получается. Правда, его все равно возмутил тот факт, что Эвальд полез целоваться к его Шарлотте.

— А она в меня шаровой молнией запустила, представляешь? — продолжал говорить старший принц, который даже не обратил внимания на взгляды, полные неприязни, со стороны младшего. — Даже усы подрезать пришлось. Но зато это наверняка говорит о сильных чувствах с ее стороны.

Берни задумался, хотел бы он проявления таких сильных чувств, и решил, что, хотя усов у него и нет, все равно пусть лучше подобные знаки внимания достаются старшему брату, тем более, что тому они явно нравятся. А он сам как-нибудь и без молний обойдется, расческами и бантиками.

— А ты так уверен, что чувства положительные? — недовольно спросил Краут.

— Так она же сбежала, — ответил ему старший сын. — Если бы ей не понравилось, так она спокойно бы за Артуро и вышла.

— Значит, так, — жестко сказал ему отец. — Если вдруг эти девушки действительно появятся здесь, то мы их обеих отправим родителям.

— Но почему? — возмутился Эвальд. — Дед ведь маму не отправил...

— Потому что я не вижу с твоей стороны даже намека на чувство ни к одной из них, — отрезал Краут.

— Правитель не должен руководствоваться чувствами, — возразил Эвальд. — Я собираюсь жениться на Шарлотте. И женюсь, чего бы мне это не стоило!

Лауф одобрительно хмыкнул:

— Да, Краут, из твоего сына получится настоящий правитель. Он даже личным счастьем готов жертвовать.

— Я тоже был готов, пока не встретил Лиару. А что будет делать Вальди, если женится, а потом встретит ту самую девушку, что ему судьбой предназначена?

— Ты же знаешь, что не все оборотни встречают свою пару, — ответил король. — Вальди уже двадцать пять. Он может так никого и не встретить.

— Ну почему? — попытался пошутить Эвальд. — Я каждый день встречаю множество девушек. Некоторые из них даже становятся моей парой на ночь или на две.

— Вальди! — возмущенно воскликнула Лиара.

— Вот я об этом и говорю, — сказал Краут. — Он никого не любит.

— Правитель должен любить свою страну, — наставительно сказал Лауф. — Этого достаточно. Так что если наша разведка вдруг обнаружит Шарлотту раньше туранской, то мы должны сделать все, чтобы женить на ней Эвальда. Думаю, к зятю любимой дочери Гердер будет намного снисходительней. А что касается Каролины, Вальди, чтобы ты пальцем ее не смел тронуть. Ее нужно будет вернуть Артуро в целости и сохранности. Достаточно того, что ты отобрал у него невесту.

Берни подумал, что не найдет поддержки своим чувствам ни у деда, ни у брата. А вот отец его может и понять. Только стоит ли говорить ему, пока все так зыбко и неопределенно? Да и причины побега Шарлотты неясны. А вдруг она действительно сбежала из-за Эвальда? Он старше, умнее, красивее, в конце концов... Сердце младшего принца сжалось только от одного такого предположения. А старший брат выглядел довольным и невозмутимо продолжал ужинать. Его не волновала судьба ни одной, ни другой девушки. И Берни внезапно понял, что он очень зол на Эвальда, зол так, как никогда еще не был. Он не отдаст брату Шарлотту, какие бы планы они с дедом не строили. Главное, найти девушку первым. Только вот, где ее искать?

Глава 18

— Это что? — Аманда с брезгливым недоумением смотрела на то, что принесла Дарма Рион.

— Вы же, Ваше Величество, говорили, что вам так грустно и одиноко, — подобострастно ответила леди. — Вот. Я вам котеночка и принесла. Самого лучшего выбрала. Сыночек моего любимого Черныша. С ним вам точно одиноко не будет.

Котеночком этого черного голенастого зверя, зыркающего во все стороны огромными желтыми глазами, можно было назвать только с большой натяжкой. Скорее это был кошачий подросток, которому до его кошачьего совершеннолетия оставалось не так уж и много. Он явно привык к независимости и совершенно не мог спокойно сидеть на руках — он крутился, выворачивался и наконец укусил Дарму за палец. Та охнула и выпустила свою ношу. Кот стрелой метнулся к единственному укрытию, которое узрел, — тому самому кустику, который Аманда самолично поливала ненужными зельями.

— Как ему у вас понравилось, — умиленно сказала Дарма, поднесла укушенный палец ко рту и начала его посасывать, от чего дикция ее, и так не очень выразительная, резко ухудшилась. — Фразу поняф, фто теперь это его рофной фом.

В подтверждение ее слов кот начал деловито разрывать землю под кустом, по всей видимости собираясь принять на себя обязанности садовника — поливать и удобрять. По зеленому насаждению прошли волны дрожи, ветка с несколькими листочками метко хлестнула новоявленного агрария по носу. Тот решил, что кусту срочно нужна стрижка, зашипел, ударил лапой, и пара листьев плавно опустилась на пол. Ветка испуганно поджалась.

Аманда как завороженная смотрела на разборки своего подарка с цветком, который последнее время вел себя слишком самостоятельно, и к ней приходило осознание того, что для королевского дворца подобное просто недопустимо.

— Милочка, — процедила она сквозь зубы, — вы серьезно полагаете, что это животное заменит мне покойного супруга?

— Бонечка куда лучше любого мужчины, — убежденно сказала Дарма. — Вы только посмотрите, какой он красавчик и умничка. Ведь сразу понял, что цветочек ваш приструнить нужно, он же, поди, и на вас задирается?

Аманда вынуждена была признать правоту слов своей гостьи. Последнее время цветок постоянно цеплялся за одежду всех проходящих в покоях королевы и пытался притянуть их к себе. Ей иногда даже чудились зубы в глубине куста, которые алчно клацали, но пока никого не укусили. Вдовице все чаще приходило в голову, что нужно бы вызвать магов для обезвреживания внезапно одушевившегося растения, но останавливало то, что пришлось бы объяснять следы орочьей магии. А если еще ее саму проверят на этот счет? Ведь она всегда, даже ночью, держала при себе ментальное зелье — до собственного тайника не всегда и добраться можно, а так мало ли какая возможность представится. Нет, магов приглашать никак нельзя. Она, было, приказала прекратить поливать гадкое растение в надежде, что то помрет само, безо всяких посторонних вмешательств. Но куст остро чувствовал любую жидкость в пределах своей досягаемости, подтягивался к ней ветками и поглощал, рос при этом он очень быстро. Одна из камеристок предложила дать ему воду с крысиной отравой, Аманда с восторгом ухватилась за эту идею, и растение полили очень густым ядовитым раствором, куст благодарно ответил на это усиленным ростом. Приглашенный садовник с пилой и ножницами убежал, оставив все инструменты в гуще зелени, да и вопил при этом, как будто его зарезать пытались. Так что проблема росла и ширилась, и не было ни малейшей надежды, что она может когда-нибудь разрешиться сама собой.