Когда умирают короли

Когда умирают короли

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Эпилог

Глава 1

Королева Аманда была в глубокой печали. Да она и королевой-то не успела пробыть, как овдовела. Можно сказать, только во вкус вошла. И на тебе — супруга хватил апоплексический удар. Конечно, этого следовало бы ожидать, когда выходишь замуж за человека настолько тебя старше. И она была бы вполне к этому готова года так через два. Но две недели! Это все же слишком короткий срок. Еще вчера она сидела в тронном зале, благосклонно выслушивая льстивые речи подданных, а сегодня... Аманда раздраженно подергала черную траурную вуаль и резким движением отбросила ее вверх. Нет, никакого горя при мысли о том, что она никогда уже не увидит дражайшего супруга, она не испытывала, боль приносило только осознание потери собственного положения. Да и доход ее оказался достаточно скромен. Кроме положенного пенсиона из казны, у нее оставались только драгоценности, подаренные Генрихом, а их, увы, было совсем не так уж много. Все же рассчитывала она на то, что муж выдержит более длительный срок в ее постели. Он-то хотя бы умер счастливым. А она? В столь молодом возрасте хоронить себя заживо? Нет, на такое она не согласна. Аманда решительно тряхнула головой. Пусть покойный супруг был легкой добычей на обычном балу в провинции, который удостоил своим вниманием проезжавший монарх, но теперь у нее есть доступ в более высокие сферы. Не откажут ведь недавно приобретенные родственнички в помощи свежеиспеченной вдове? Общественное мнение их попросту не поймет. А там можно и повыбирать себе покровителя. Хотя будущий король Гердер, похоже, совсем не склонен изменять супруге. Но ведь есть еще внуки Генриха. Аманда довольно улыбнулась. Она прекрасно помнит, как младший, Эдвард, чуть покраснев от смущения, пялился в ее заниженное декольте, да и старший посматривает с интересом. Любовь к бабушке может принимать разные формы, особенно если бабушка моложе собственных внуков. Безутешная вдова начала раздумывать, на ком же ей остановиться, но так и не пришла к определенным выводам. Младший казался более доступным, зато старший, несомненно, перспективнее. К невесте своей, лорийской принцессе Каролине, он относится довольно ровно, так что помехой его влюбленность не станет. А к любовницам, даже бывшим, короли всегда относятся достаточно снисходительно. А, может, и не ограничиваться только своими венценосными особами? Из Гарма на похороны внуки тоже должны приехать, да и жених Шарлотты, лорийский кронпринц Артуро, наверняка захочет поддержать невесту в столь тяжелый для туранской короны день. Аманда мечтательно улыбнулась — выбор ей предоставлялся просто великолепный, здесь главное — правильно распорядиться представляющимся шансом.

В гармском королевском семействе о захватнических планах королевы туранской, теперь уже вдовствующей, даже не подозревали, хотя именно в настоящий момент и обсуждали, в каком составе поедут на похороны к деду. Младшее поколение помнило его очень плохо, так как встречались они нечасто и только по очень редким праздникам, поэтому родственными чувствами проникнуться не смогли. Да и супруга гармского кронпринца, внебрачная дочь почившего монарха, знала его немногим лучше. Поэтому, а еще из-за нежелания встречаться с бывшим женихом, Лиара сейчас лихорадочно придумывала причину, по которой ей не следовало появляться в Туране.

— Мне кажется, что будет достаточно официального соболезнования, — заявила она при обсуждении данного вопроса. — Не думаю, что наше присутствие там обязательно.

— Все же Генрих — ваш отец, — несколько удивленно сказал король Лауф.

Невестку он недолюбливал, не без основания считая, что она явилась причиной ухудшения отношений между Тураном и Гармом. Как король ни пытался устроить династический брак одного из своих внуков с туранской принцессой, все его действия наталкивались на неприятие кронпринца Гердера, которому удалось заключить такой договор с Лорией, причем двусторонний — туранский наследник женится на лорийской принцессе, а лорийский — на туранской. А бедным гармским принцам никто не достался. А теперь еще и невестка отказывается ехать на похороны к собственному отцу.

— Мы с ним очень мало общались, — мрачно ответила Лиара.

При виде свекра у нее всегда появлялась мысль, что принцессой хорошо быть лет в двадцать, а когда тебе за сорок, желательно быть уже королевой. Но король Лауф отличался завидным здоровьем и крепостью, и ожидать, что он в ближайшее время последует за своим коллегой из Турана, никак не приходилось.

— Личное общение глав государств — залог хорошего отношения, — наставительно сказал король. — Похороны общего близкого человека могут восстановить родственные связи, выявить общие интересы.

— Например, к лорийской принцессе, — ехидно сказала Лиара. — Ваши внуки в последнее время интересуются исключительно этим вопросом.

— А почему именно к лорийской? — оживился Эвальд, ее старший сын.

— Сомневаюсь, что вас может заинтересовать туранская, с ее-то папашей ожидать приятной внешности не приходится, — ядовито ответила ему мать. Себя она продолжала считать непревзойденной красавицей, ибо несмотря на свой возраст, была еще вполне привлекательна и с удовольствием смотрела на свое отражение в зеркалах. Особенно вечером. При неярком освещении.

— Не преувеличивайте, дорогая, — недовольно сказал Лауф. — Когда я ее видел в последний раз, это была очень миленькая девушка. И я был бы рад, если бы мне удалось договориться о ее браке с Эвальдом.

— Миленькая? Разве что для дочери Гердера, — безапелляционно заявила Лиара. — Нет уж, моим детям такого счастья не нужно. Никаких страшилок им в жены. Я хочу, чтобы мои внуки были красивыми.

— Для королей более важно, чтобы были умными, — заметил Лауф. — Вот мой сын об этом совершенно не думал в свое время.

Невестка его решила, что подобное оскорбление — вполне подходящий повод для того, чтобы не участвовать дальше в обсуждении поездки в Туран, встала и с обиженным видом вышла из помещения. Сын проводил ее сочувствующим взглядом — все же, на его взгляд, дед иной раз был чересчур жесток по отношению к матери.

— Ну и зачем ты так? — поморщился Эвальд. — Ты же не считаешь нас с Бернхардом идиотами.

— Нет, — усмехнулся король. — Ты у меня вообще умница. Твой брат, конечно, шалопай еще тот, но тоже совсем не дурак. Но мне иногда трудно бывает сдержаться, чтобы не поддразнить твою мать. Ведь ее появление в нашей семье было сопряжено с появлением множества проблем.

— Так она же папина истинная пара, — с умным видом сказал его внук. — Он просто не мог жениться на другой.

— Истинная пара, истинная пара, — проворчал Лауф. — Никакая это не истинная пара, а обычный импринтинг.

— Э-э-э... обычный что? — недоуменно сказал Эвальд.

— Импринтинг. Запечатление, — пояснил дед. — Это мне в Лории объяснили. У них там леди Скарпа есть, она из тех девушек, что их маги из другого мира вытащили. А она там усиленно наукой о жизни занималась. Так вот. У всех нас есть свои слабости. Отец ваш очень любит молоко. А когда он первый раз поцеловал вашу мать, она только что его пила. Вот в его сознании молоко и ваша мать оказались тесно связаны.

Эвальд задумался. Молоко он не любил. Но зато любил рыбу во всех ее видах. И что теперь получается? Прежде, чем поцеловать девушку, нужно всегда у нее спрашивать, давно ли она ела? Как-то это совсем не романтично. Это он и высказал деду.

— Но если ты собрался целоваться, — заметил тот, — значит, девушка тебе уже нравится. А там уж как судьба распорядится. Главное, чтобы вам с братом одна девушка обоим не понравилась, и вы не полезли бы с ней целоваться.

— У нас слишком разные вкусы, — усмехнулся Эвальд. — Бернхард любит молоко, как папа, а я — рыбу. Не представляю такую инориту, что запивает молоком рыбу.

— Зря смеешься, — ответил дед. — Это может быть и разнесено во времени. Так что поосторожней, пожалуйста.

Король и его внук молчали, думая каждый о своем. Внук — о том, что нужно тщательно обнюхивать девушек перед поцелуями, еще не хватало вот так, по дурости, к кому-нибудь привязаться. Дед — о том, что у него так и не получилось устроить брак ни одного из своих потомков с туранскими принцессами. Почему-то все они достаются совсем другим. И есть в этом какая-то историческая несправедливость. Хотя, положа руку на сердце, он был рад, что принцесса Олирия вышла замуж за графа Эдина, но с Шарлоттой его высочество Гердер мог и пойти навстречу. Так нет, сговорились они с Марко за спиной у Гарма еще чуть ли не с рождения детей.

— Эвальд, я думаю, вам с братом следует поехать на похороны Генриха, — наконец сказал Лауф. — Вы, конечно, знали его очень плохо и вряд ли испытывали к нему родственные чувства. Но, возможно, вам удастся ближе сойтись с детьми Гердера. Не хотел бы я оставлять Гарм в состоянии неприязни с соседней державой.

— Так и не оставляй, — ответил внук. — Не представляю я папу во главе нашего государства. Ему бы все по приграничным гарнизонам шастать, да вылазки к оркам устраивать. Наверно, поэтому у нас нормальные отношения со Степью и не складываются. Вон, Лория вовсю с ними торгует, а нам идет от них только контрабанда.

— Приграничные города и у нас живут довольно мирно с орочьими племенами, — заметил Лауф. — Да, о вражде пора и забывать. Ни к чему хорошему это не приводит. Нужно налаживать дипломатические отношения.

— Орочью принцессу мне сосватать не хочешь? — поддел деда Эвальд. — Говорят, орчанки очень красивые.

— Боюсь, что она в одиночестве жить не согласится, — в том же духе ответил король. — Придется тебе сразу гарем сосватывать. А это уже не в традициях нашей страны.

— Так, может, пора традиции менять? — внук мечтательно прищурился, представляя целую кучу красоток, и все в полном его распоряжении. Картина эта очень пришлась ему по душе. — Хотя бы для правящей династии?

— Предлагаешь издать такой закон? — усмехнулся дед. — Вот мама-то твоя порадуется...

Маму расстраивать Эвальд не хотел, поэтому решил, что вполне может обойтись без гарема. Во всяком случае, официального. Все равно женщины, даже самые красивые, имеют удивительную особенность рано или поздно наскучивать. И что тогда делать с целым надоевшим гаремом? Здесь от одной-то иной раз не знаешь, как отделаться.

— Так вот, возвращаясь к похоронам короля Генриха, — веско сказал Лауф. — Ехать вам стоит. Тем более, что твой брат — владелец герцогства Шандор по условиям брачного контракта между твоими родителями. Ему хорошие отношения с правящей династией просто необходимы.

— О, вы опять меня без моего присутствия обсуждаете, — Бернхард влетел, как будто за ним гналась стая бродячих собак, которых он, мягко говоря, недолюбливал. Не то чтобы он их боялся, но у него с детства была привычка поедать свою добычу, а шавки эти, они такие невкусные хоть в сыром виде, хоть в жаренном.

— Мы не тебя обсуждаем, — ответил ему Эвальд. — А нашу поездку в Туран. Дедушка считает, что это наша обязанность.

— А мама ехать не хочет, как я понимаю? — спросил младший. — Я, кстати, вообще не помню, чтобы она в Туран ездила. Только отчеты из герцогства от управляющего принимает и все.

— А почему ты решил, что она не хочет ехать? — удивленно спросил Лауф.

— Так я же сейчас ее встретил, — пояснил внук. — Она злится, хотя старается вида не подавать. Напустилась на меня, что опять клочки моей шерсти по дворцу летают. Но я же не виноват, что у меня ее так много.

Шерсть Бернхарда в его звериной ипостаси действительно была очень длинная и густая, и когда они с братом устраивали потасовки, то ее высочество Лиара начинала ругаться, что дворец уже превращается в зверинец, и неплохо было бы мальчикам развлекаться хотя бы в саду, а то такими темпами скоро вся мебель будет покрыта толстым слоем войлока. Но в саду не всякое дерево выдерживало вес братьев, в то время как мебель во дворце была сделана на совесть, а крюк, на котором висела главная люстра, выдержал взросление уже не одного поколения оборотней. Выслушивать жалобы садовников на очередные сломанные ветви, а то и деревья, родители тоже не любили. А так как убрать шерсть было намного проще, чем вырастить без помощи эльфов новое дерево, то младшее поколение гармских принцев продолжало развлекаться в дворцовых анфиладах, пугая прислугу не только количеством уборки, но самим своим внешним видом. А кто не испугается, когда на него с диким ревом несется огромный кошак, по пятам преследуемый другим, не менее огромным, кошаком? Вот слуги и делали вид, что боятся, имитировали обмороки и сердечные приступы и регулярно требовали увеличения жалованья. Король хмурился и говорил, что в его дворце прислуга не будет получать за свою работу больше, чем он сам, и на этом все заканчивалось. Разве что Лиара начинала ворчать, когда настроение ей окончательно портили.

— Она действительно ехать не хочет, — подтвердил Эвальд.

— Но мы-то поедем, правда? — блестя глазами от предвкушения развлечений, столь редких в последнее время, спросил у него Бернхард.

— Хоть кого-то уговаривать не нужно, — довольно проворчал Лауф. — Я тоже думаю, что вы должны поехать.

— Боюсь, что нам там будут не очень и рады, — заметил Эвальд. — Смешно рассчитывать на возникновение родственных чувств на пустом месте. Да и установление дружеских отношений тоже весьма проблематично.

— А вы все же постарайтесь, — спокойно ответил король, не обращая внимание на явное недовольство своего старшего внука. — Правителям, знаете ли, не всегда приходится делать только то, что хочется.

Глава 2

В рабочем кабинете короля обстановка царила совсем не рабочая.

— Мой отец умудряется создать проблемы и после своей смерти, — Гердер был недоволен и не хотел этого скрывать. — Что мне теперь делать с его вдовой? Ведь покинуть дворец добровольно она не согласится! Богиня, как же она мне надоела со своими приставаниями!

— Мне казалось, ты этого не замечаешь, — удивленно сказала Ксения.

— Попробуй этого не заметить, ее действия просто не оставляют возможности других толкований, — проворчал ее муж. — Но я был уверен, что ты не обращаешь на это внимания — ты же ни разу мне об этом не говорила.

— Я не хотела тебя расстраивать. Но я пыталась поговорить с твоим отцом.

При этом воспоминании Ксения невольно поморщилась. Свекор всегда ее не очень жаловал, считая совершенно неподходящей невесткой. Возможно, что причиной этому была и нелюбовь к сыну, напоминавшему о своей матери, при упоминании которой Генрих до самой смерти нервно вздрагивал, хотя прошло уже много лет с тех пор, как он видел ее в последний раз. Король неоднократно пытался получить развод, но церковь не шла ему навстречу, утверждая, что при решении такого деликатного вопроса необходимо присутствие обоих супругов. На все запросы бывшая королева отвечала, что по орочьим законам у нее уже другой муж, а если Генрих с этим не согласен, то он может приехать и выяснить этот вопрос для себя. На это покойный так и не решился, справедливо полагая, что встречи с орком он может и не пережить, и развод ему тогда уже не понадобится. Но вот жену он все же пережить сумел, чему поспособствовал ее второй... гм... муж, зарезавший любимую женщину из ревности. Последние годы Генрих носился с мыслью о том, что кровь его жены — порченная, и во главе государства такие люди стоять не должны, а значит, надо лишить их права наследования. Правда, он так и не решил, в пользу кого, поэтому новую женитьбу воспринял как шанс завести правильного наследника, чем отвратил от себя в конце жизни и младшего сына, ранее его во всем поддерживавшего. Старшему покойный король так и не простил желания жениться на сводной сестре, которая вышла за гармского наследника. К нынешней же туранской кронпринцессе он относился с видимым пренебрежением. Эту его манеру переняла даже новоиспеченная королева Аманда, которая завела моду обращаться к невестке не иначе как "милочка". Так что жалобы на поведение королевы были восприняты как наглый поклеп, и Ксения выслушала уже о себе множество крайне неприятных вещей. Для нее так и осталось непонятным, неужели Генрих действительно верил в то, что его молодая жена в него влюблена по уши, как он всем говорил, или он просто воспользовался поводом сказать гадость невестке. Хотя, строго говоря, в поводах для этого он совсем не нуждался.

— Представляю, что он тебе ответил, — невесело улыбнулся Гердер. — В последнее время отец был очень груб. Остается только удивляться, что он не успел лишить меня права наследования. Я его не устраивал как сын своей матери, ты — как лицо с непонятным прошлым.

— Примерно это он мне и сказал, — подтвердила Ксения, — и добавил, что его любимая целомудренная Аманда не знается ни с каким колдовством и родит нормального ребенка, которому он с чистой душой страну и оставит.

— Знаю, что нехорошо говорить так об родном отце, — поморщился король, — но все же он вовремя умер. Эта женитьба его на девице весьма сомнительных качеств поставила нас в ужасное положение.

— Может, предоставить ей в пожизненное пользование какой-нибудь удаленный замок, — предложила его жена. — С условием, что при дворце она больше не появится. По всему видно, что особа она крайне жадная.

— Вот поэтому и не уедет, — мрачно заметил Гердер. — Посчитает, что уж здесь она сможет отхватить куш и побольше.

— Думаешь, она рассчитывает выйти замуж? — удивленно спросила Ксения.

— Замуж? Нет, конечно, для нее это будет существенное понижение статуса, да и выплаты из казны прекратятся. Скорее, будет рыскать в поисках богатого любовника. Отец ради нее хорошо растряс казну, но ей этого явно будет мало.

— Но ведь если Аманда захочет выйти за кого-нибудь из членов правящих династий, то понижения в статусе не будет, — задумчиво сказала королева. — А власть ей понравилась...

— Нужно будет сказать сыновьям, чтобы держались от нее подальше, — решительно сказал Гердер. — Не думаю, чтобы они были способны на такую глупость, как связаться со вдовой деда, но все же перестраховаться нужно.

— Тогда и лорийского, и гармских принцев тоже надо предостеречь, — заметила Ксения. — Они прибывают сегодня вечером и пробудут все траурные мероприятия, на которых молодая вдова будет нуждаться в "поддержке и утешении".

— С Артуро, пожалуй, стоит поговорить, — согласился король. — А гармцы... Если она захочет поймать кого-нибудь из этих облезлых кошек, я возражать не буду.

— Мне казалось, что ты уже забыл об их матери, — уязвленно сказала его жена, которой окружающие никогда не давали забыть эту историю.

— Дело совсем не в чувствах к ней, дорогая, — впервые за день улыбнулся Гердер. — В конечном счете, я рад, что не женился на ней, а встретил тебя. Просто мне не нравится, когда меня обходят в любом вопросе. Даже если результат идет на пользу мне.

— Но ты отказываешься от любых попыток примирения, — возразила Ксения. — Ты даже на предложение Лауфа по поводу Шарлотты ответил категорическим отказом.

— Не хочу, чтобы мои внуки обрастали шерстью и бегали, задравши хвост, по дворцу. А Артуро будет очень даже неплохим мужем для Лотты.

— Как сказать... Он весь в папу пошел — не пропускает ни одной юбки.

Артуро ей скорее нравился — довольно жизнерадостный и очень внимательный к дочери. Разница в возрасте жениха и невесты несколько оправдывала его амурные похождения, но все же, на взгляд Ксении, ему следовало не так явно показывать свои симпатии, которые менялись у него очень часто.

— Думаешь, эти кошаки облезлые лучше? — проворчал Гердер. — Если бы они не предохранялись, у них уже весь дворец котятами кишел бы.

— Положим, ты своих племянников еще ни разу не видел, а уже настроен против них, — удивленно сказала Ксения. — Возможно, они очень хорошие и ответственные. А ты их уже заранее не любишь.

— Мне данных разведки хватает. И ты права, не люблю я оборотней. Даже не этих конкретно, а вообще. Ненадежные они партнеры, как показала жизнь. Причем, самые ненадежные именно те, у кого вторая ипостась — кошачья. Так что я был прав, отказав Лауфу. Не надо нашей дочери такого счастья, она заслуживает лучшего. Лория — прекрасная страна, и из Артуро получится неплохой монарх. А то, что юбки ни одной не пропускает, так это с возрастом проходит.

— Да?

— Или воспитывается, — фыркнул Гердер, вспоминая доклад отдела лорийской разведки о применении королевой сковородки к королю, застигнутом на месте супружеской измены.

— Что ж, придется нашей девочке взять пару уроков у будущей свекрови по вразумлению мужа с помощью кухонной утвари, — согласилась Ксения. — С возрастом Лиза начала владеть подобным инструментом просто непревзойденно.

Но при этом она подумала, как все же хорошо, что лично ей не пришлось заниматься подобными тренировками. Нет, желающие завладеть вниманием кронпринца были, и довольно много, только он сам относился к подобному довольно прохладно, хотя в супружеской спальне был достаточно горяч. Ксения нежно провела рукой по лысеющей макушке мужа. Если и было что-то хорошее в ее положении, то это только он, Гердер. Без его поддержки было бы очень сложно прожить при дворце, особенно в первые годы, при непрекращающихся нападках со стороны короля Генриха, иногда очень жестких и обидных, и пусть он власть имел достаточно ограниченную, да и сбросил фактически все заботы на сына, а потом еще и на невестку, но к его мнению прислушивались достаточно многие. Но воспоминания Ксению огорчали недолго — муж завладел ее второй, свободной, рукой и поцеловал ее.

Шарлотта никогда не утруждала себя стуком в дверь отцовского кабинета, вот и сейчас она ворвалась безо всякого предупреждения, заставив родителей смущенно отпрянуть друг от друга. В руках ее был довольно крупный пушистый щенок, который смотрел вокруг с живейшим интересом.

— Артуро Лорийский уже прибыл, — сообщила она с удовольствием потираясь лицом о щенячью шерстку. — Смотрите, что он мне подарил! Сказал, что это поможет мне не так грустить о дедушке.

Шарлотта действительно искренне горевала о почившем Генрихе. Пожалуй, из родственников покойного короля только у его внучки сложились с ним хорошие отношения. Видно, с мыслью о порченности ее крови деда примиряло то, что туранский престол она не наследует, а забота о лорийском его не волновала. А может природное обаяние этой стройной сероглазой девушки растопило лед в суровом королевском сердце? Он даже находил во внучке общие черты с собой, хотя, по общему мнению, Лотта больше походила на свою мать, разве что несколько вытянутое лицо досталось ей от отца.

— Артуро уже здесь? — переглянулся с женой Гердер, всем своим видом говоря "Видишь, как он заботится о нашей девочке?" — Как-то рано он появился...

— И вовсе не рано. Это просто вы за временем совсем не следите, — обвиняюще сказала принцесса. — Из-за вас мы и поужинать до сих пор не можем.

— В самом деле? — Ксения бросила взгляд на часы, висевшие на стене, и поняла, что дочь совершенно права. — Да, нехорошо получается.

— Надо было предупредить, что вы не подойдете, — сказала Лотта. — И, папа, скажи, чтобы мне корзинку для Алли в комнату доставили, а то мое распоряжение выполнять отказываются. Считают, что ты будешь недоволен.

— А Алли, как я понимаю, это вот пушистое недоразумение?

— Почему недоразумение? — возмутилась принцесса. — Это настоящий лорийский волкодав.

Щенок подтвердил ее слова радостным тявканьем и попытался облизать хозяйку.

— И зачем тебе в спальне настоящий лорийский волкодав? — спросила Ксения. — У нас прекрасная псарня, на которой ему непременно выделят место.

— Но, мама, Алли — это же мой пес, у него на меня магическая привязка. Значит, он всегда должен быть со мной.

— И в академию его возьмешь? — спросил король. — Нет, дорогая, те, кто отказался принести корзинку в твою комнату, совершенно правы. Он же вырастет. Нечего такой огромной собаке делать в женской спальне.

— А охранять? — с надеждой спросила Лотта.

— Его самого сейчас охранять надо, — отец был непреклонен. — Его даже кошка запросто загрызет.

— Скажешь тоже, — запротестовала принцесса. — Это какая же кошка должна быть, чтобы на такую псину лапу поднять.

При этом она выразительно потрясла своей ношей, показывая, какая она увесистая. Это ж, чтобы загрызть, и кошачьей стаи будет мало.

— Большая, — согласился Гердер, по лицу которого пробежала легкая тень недовольства, так как он сразу вспомнил об ожидаемом прибытии двух ну очень больших кошек. — Но пока твой Алли даже против мелкой не выстоит. Так что устраивай его на псарне, там его всему обучат. А сама можешь в любой момент его навещать.

— Артуро это не понравится, — мрачно сказала Лоттта. — Не для того он мне охранника дарил, чтобы я его на псарне навещала.

— Напротив, я уверен, что жениху твоему не понравится наличие у тебя в спальне любого представителя мужского пола, — усмехнулся ее отец. — Так что иди, уноси свой подарок. И нам пора идти. А то останутся наши гости без ужина.

Ксения посмотрела вслед умчавшейся дочери и подумала, что по местным меркам та худовата, даже в лиф приходится вшивать дополнительные прокладки, чтобы сделать его объемней. А ее жених, Артуро, явно предпочитает женщин с более выраженными формами. И если его отец в свое время написал книгу о своих похождениях в стане лорийских блондинок, то для сына определяющим фактором в возникновении интереса был не цвет волос, а размер груди. Матери туранской принцессы очень не нравилась сама идея династического брака, но здесь, как говорится, в чужой монастырь со своим уставом не лезут — обзовут еретиком, да выгонят. Примиряло ее с грядущей свадьбой только то, что жених с невестой относились друг к другу с явной симпатией, а от более решительных действий лорийского кронпринца останавливало только уважение к невесте и ее возраст, который, впрочем, уже вполне подходил для брака. Так что после похорон Генриха и коронации Гердера вполне возможен разговор о свадьбе, а то и двух — Каролина, сестра Артуро, была почти ровесницей Лотты. Ксении вдруг вспомнился разговор, случившийся у нее с мужем около двух лет назад. Ее всегда удивляло, что магического дара лорийской принцессы оказалось достаточно для помолвки с Робертом — Марко магом не был, а у Лизы, его супруги, дар тоже был невелик по туранским меркам. Придворный маг утверждал, что отцовство лорийского короля неоспоримо, видно, это иномирная наследственность так проявила себя в этом благодатном мире. И леди Скарпа, та самая Юля, с которой они когда-то вместе попали в этот мир, мямлила что-то с умным видом о модификаторах, которые и проявили этот дар, но звучало это настолько неубедительно, что Ксения поделилась своими сомнениями с мужем.

— И все же мне кажется это странным, — сказала она тогда. — Но придворный маг говорит, что отец Марко, а маги ведь не могут ошибиться, правда?

— Еще бы он говорил по-другому, — неожиданно хохотнул Гердер. — Если уж оказался настолько неосторожен.

— Ты хочешь сказать? — поразилась Ксения, смутно припоминая этого самого мага, который был довольно молод и хорош собой. — Но тогда почему ты хочешь женить на этой девочке нашего сына?

— Сестрой лорийского короля она в любом случае будет, — пояснил свою позицию король. — А при этом красивой и одаренной девушкой. Такими невестами не разбрасываются.

С такой точки зрения брак действительно выглядел более привлекательным. Только не передалась бы девушке по наследству от матери любовь к придворным магам. Хотя, если бы не постоянные измены Марко, Лиза не стала бы искать утешения на стороне, да еще сопряженного с таким риском.

— А другие маги не могут рассказать Марко об измене супруги? — забеспокоилась Ксения, так как подозревала, что в этом случае подругу ничего хорошего не ждет.

— По всей видимости, на девочке амулет, маскирующий ауру, так что никто заподозрить не должен.

— Но ведь ты же об этом знаешь.

— Так это же я. И я ни с кем своим знанием, кроме тебя, делиться не собираюсь.

За прошедшее время Ксения даже Лизе не сказала о том, что знает о ее тайне — к чему лишний раз нервировать человека, который и так живет в постоянном страхе?

Глава 3

Ее высочество Шарлотта была совершенно несогласна с размещением своего подарка на псарне. С родителями, особенно если они у тебя являются монаршими особами, спорить достаточно сложно, да и если отец сказал уже "нет", решение свое он может изменить только при наличии веских причин для этого. Веских причин Лотта найти так и не смогла, но это не помешало ей в знак протеста пропустить ужин, тем более, что у нее было такое увлекательное занятие, как размещение Алли с комфортом, достойным охранника принцессы. Правда, пока щенок на грозного защитника совсем не тянул — вилял хвостом, как обычная дворняжка, и норовил потщательней хозяйку облизать.

Когда стемнело, девушка поняла, что с отказом от ужина она погорячилась — живот начал издавать звуки, совершенно неприличные для августейшей особы, и требовал его срочно чем-нибудь наполнить. Так что Лотта последний раз погладила Алли по шелковистой шерстке и направилась в сторону дворцовой кухни. Лорийский волкодав жалобно заскулил ей вслед.

— Алли, я еще вернусь, — решила Лотта. — И молочка тебе принесу.

Против молочка щенок не возражал, но оставаться один на один с огромными псинами на псарне не желал, о чем он и сообщил во всеуслышанье. Его не смутил даже громкий смех дежурного псаря.

— Да, ваше высочество, хорошего охранника вам подарили.

— Он просто боится, что со мной что-то случится, а его рядом не будет, — обиженно сказала Лотта. — Как он тогда свою работу выполнить сможет?

— То, что он боится, я заметил, — хмыкнул псарь. — Рановато его от мамки оторвали.

— Вот я и просила его корзинку мне в комнату поставить, — пожаловалась принцесса, решив, что нашла поддержку у специалиста по собакам. — А папа не разрешил.

— Корзинку? Ему? Да он так вымахает, что ему скоро ваша кровать мала будет. Правильно ваш отец решил. Идите, ваше высочество, не волнуйтесь, я присмотрю за малышом.

— Но я скоро вернусь, — предупредила Лотта и решительно направилась добывать еду.

На дворцовой кухне давно привыкли, что младшее монаршее поколение постоянно пропускает положенные приемы пищи и стремится восполнить их недостаток набегами на кладовую и буфет, так что приходу принцессы не удивились, а вручили ей тарелку с кашей и ложку.

— На ночь такое есть вредно, — кашу Лотта не любила, хотя мама и твердила постоянно, как это полезно и вкусно. — От нее толстеют.

— Ой, толстеют, — всплеснула руками помощница повара, которая явно не теряла на кухне времени даром — ведь столько пробовать при готовке приходилось, что иногда половина блюда как-то незаметно оказывалась в ее желудке, что не могло не отразиться и на объемах достойной иноры. — Тогда, ваше высочество, вам побольше каши съесть надо, а то скоро ветром унесет. Да и жениху вашему нравятся женщины более справные, а у вас кости одни торчат.

— Все знают, что Артуро нравится, — недовольно сказала девушка и зачерпнула ложкой ненавистную кашу.

— Так поглазеть все мужики не против, — пошла на попятную дородная инора, — а любит он вас, даже не сомневайтесь.

Но слова поварихи вовсе не успокоили расстроенную принцессу. Она давно замечала интерес своего жениха к придворным красоткам, и это совсем ее не радовало. Как-то не нравилась ей супружеская жизнь королевской четы Лории, состоящая из череды измен короля и следующих за ними скандалов с королевой. Правда, после скандалов с применением магии и сковородки Марко ненадолго успокаивался, опасаясь разозлить в очередной раз Лизу. Но боязнь быстро проходила, и он начинал опять искать материал для второго тома своей книги. Ведь тяга к творчеству неистребима, ее простой кухонной утварью не выбьешь. Радовало, что у Артуро пока тяги к творчеству не наблюдалось, напротив, была ярко выраженная нелюбовь к написанию всякого рода текстов, но ведь и отец его вступил на писательскую стезю не в юности. Да и бумагу принцам и королям самостоятельно пачкать не обязательно — для этого секретари есть. Лотта вздохнула, что не осталось незамеченным поварихой.

— Да не доедай ты эту кашу, — милостиво предложила она. — Я тебе лучше десерт сразу дам — пирожки с ягодами. От них тоже хорошо толстеют.

Но в планы Шарлотты экстренное потолстение ради жениха совсем не входило, поэтому она просто отставила тарелку с кашей, сказав, что совершенно сыта, и попросила мисочку молока для питомца. Немного поворчав для приличия, помощница повара все же в дополнение к молоку всунула ей пакет с пирожками.

— В кровати с книжкой так хорошо жуется, — мечтательно сказала она. — Еще пожалеете, что так мало взяли, ваше высочество.

Принцесса от пирожков отказываться не стала. Не то чтобы она мечтала о еде в постели, но пристроить что-то съедобное труда не составляло. Вон, на псарню отдать, чтобы с Алли лучше обращались. Или взять все же щеночка на ночь к себе, втайне от родителей? Ведь ему так одиноко и страшно. Лотта шла, думала об этом и жалела, что не догадалась взять молоко в кувшине, а миску для него отдельно, — идти приходилось осторожно, так как жидкость норовила выплеснуться через край, и тогда несчастный лорийский волкодав получит обещанного лакомства намного меньше.

Она уже почти добралась до псарни, когда из кустов вдруг высунулась огромная кошачья морда и принялась с жадностью лакать молоко. Несколько мгновений — и Лотта озирала опустевшую миску и довольно облизывающегося кошака. И это настолько ее возмутило, что опустевшей емкостью она со всего размаха заехала по наглой морде, владелец которой только и успел, что протестующе мявкнуть.

— Совсем распустились служащие в зверинце, — недовольно сказала принцесса и ухватилась за пушистый загривок. — А если бы здесь была не я, а какая-нибудь нервная придворная дама? Вот визгу было бы! Да уже весь дворец на ушах бы стоял! Эй, да не упирайся ты, я тебя назад в клетку отведу и прослежу, чтобы покормили.

— Чтобы покормили, я не возражаю, — неожиданно ответили ей. — А то у вас к гостям относятся, мягко говоря, с неуважением. А в клетку... У вас герцогов принято в клетках держать?

— Ты кто? — недоуменно сказала Шарлотта, но добычу на всякий случай не отпускала. Вдруг это опять братцы развлекаются слуховыми иллюзиями? За ними такое уже водилось. А поди поймай потом такую большую кошку.

— Я герцог Шандор, — гордо ответил возникший на месте кота встрепанный молодой человек с карими глазами, в которых плясали веселые зеленоватые искорки. — Не надо меня держать за шиворот. Это просто неприлично, так обращаться с высокопоставленными особами.

— Тоже мне герцог нашелся, — недовольно сказала Лотта, но руку убрала. — Герцоги не воруют молоко у собак. И вообще, они обычно старые и толстые.

Действительно, все знакомые принцессе герцоги были именно такими. Правда, в ее голове промелькнуло какое-то смутное воспоминание, связанное с герцогством Шандор, но про него так редко говорили, что ничего, связанного с этим доменом, припомнить так и не удалось.

— Ну, время потолстеть и постареть у меня будет, — нахально ответил подданный туранской короны. — А пока — берите, что есть.

— Спасибо, но я кошек не люблю, — мрачно сказала принцесса. — А вот щенка моего вы без молока оставили.

— Извините, — немного смутился парень, — но я в кошачьей ипостаси перед молоком устоять никак не могу. Да и есть очень хочется — не покормили нас тут. Прислуга ваша ходит такая важная, будто это мы у них на побегушках должны быть.

Тут Шарлотта вспомнила о пакете с пирожками, который так и продолжала держать в руке, и протянула его голодающему.

— Вот, можете съесть.

— А где обращение "Ваша Светлость"? — нахально спросил герцог Шандор, но от пирожков не отказался и с явным удовольствием начал поглощать. Девушке даже послышалось довольное урчание.

Да, ожидать от такого благодарности было бы странно. Принцесса презрительно фыркнула, дернула плечом и направилась в сторону дворцовой кухни — за новой порцией молока.

— И с чего это такое пренебрежение? — уязвленно поинтересовался догнавший ее Бернхард. — Между прочим, место герцогини вакантно.

— Между прочим, мне это неинтересно. У меня жених есть, — отрезала Шарлотта.

— Когда это наличие жениха останавливало девушку в стремлении стать герцогиней? Вы только вслушайтесь, как звучит "герцогиня Шандор", а?

— Намного хуже, чем лорийская кронпринцесса.

— Оу, так вы моя кузина Шарлотта? — радостно сказал Бернхард.

— Кузина? — недоуменно переспросила девушка.

— Ну да, я же не только туранский герцог, но и гармский принц.

И тут Шарлотта вспомнила. Герцогиня Шандор! Ну, конечно же, она вышла за гармского принца и живет сейчас только там, в Гарме, по ее брачному договору права на герцогство, в котором сейчас всем занимается управляющий, переходят ко второму сыну. Обретение столь нахального родственника принцессу не порадовало. Все же правильно папа не поддерживал никаких отношений с Гармом. Прыгают из кустов, пьют чужое молоко без разрешения. Так что не съязвить она просто не могла.

— И как же мне к вам обращаться?

— Бернхард. Для вас — Берни.

— Нет уж, Ваша Светлость, — язвительно ответила девушка, — вы же полного титулования требовали. Или, может, Ваше Высочество?

— Это я так, в шутку, — не смутился герцог. — А куда мы идем?

— Я — на кухню за молоком. А куда идете вы — понятия не имею, — холодно сказала Лотта.

— На кухню, — на лице парня появилась радостная улыбка. — Замечательное место, где есть молоко и пироги.

И принцесса поняла, что придется ей вести свежеприобретенного кузена в место его мечты, а то ведь действительно нехорошо со стороны туранской короны не покормить гостей, да и родственник все же, хотя и несколько нагловатый. А то во дворец в связи с похоронами и надвигающейся коронацией приехало столько гостей, что бедные слуги с ног сбиваются, пытаясь выполнить все пожелания вновь прибывших. И Лотта была уверена, что кузенов не покормили до сих пор именно из-за общей занятости, а не потому, что имеют по отношению к ним какое-то предубеждение. Хотя воспитанные принцы или прибывают к ужину, или едят еще дома, а не нагружают дополнительной работой прислугу. Но тут девушка окинула пренебрежительным взглядом спутника и подумала, о какой воспитанности с его стороны может идти речь? Хорошо уже, если когти не дерет где попало.

А во дворце действительно царила суета, вызванная прибытием большого количества именитых гостей, среди которых была даже королева Лории. Похороны коллеги ее волновали мало, а вот последующая коронация подруги даже очень. Все же шла к этому событию подруга достаточно долго и через серьезные трудности. Иногда, слушая рассказы об отношении короля Генриха к невестке, Лиза радовалась, что родителей своего мужа она не застала. Хотя и Марко доставлял ей множество проблем. Единственное, к чему венценосный супруг относился серьезно, — это извлечение выгоды из различных предприятий, все остальное его интересовало мало. Не считая, конечно, бесчисленных любовных похождений, с которыми королева так и не смирилась. Правда, после того, как одна из любовниц Марко смогла вернуть себе утраченные волосы только после того, как ею занимался целый консилиум магов, а зеленый цвет лица другой был виден даже под толстым слоем пудры, желающих идти на подобный риск находилось все меньше и меньше.

— Счастливая ты, Ксюш, — с грустной улыбкой говорила Лиза, вертя в тонких пальчиках изящный бокал с вином.

— Думаю, что королевы счастливыми не бывают, — отвечала ей подруга, изредка поглядывая на лежащие на столе бумаги. — Работы много, а пенсия и не предусмотрена.

— Зато тебя му-у-уж любит, — протянула со всхлипом лорийская королева.

— Тебя тоже, — вмешалась в разговор леди Скарпа, которая была третьей в кабинете туранской королевы, где и происходил разговор.

— Вот именно, что "тоже", — недовольно сказала Лиза. — А я хочу "только". Чувствуешь разницу?

— Чтобы быть "только" для мужа, надо и чтобы муж для тебя тоже был "только", — сказала Ксюша и сразу же пожалела о своих словах.

Лорийская королева зло прищурилась, поджала губы и уставилась на свою подданную.

— Юль, и о чем это она? — требовательно спросила Лиза после непродолжительного молчания. — Ты мне ничего сказать не хочешь?

— Я ничего никому не говорила, — недовольно сказала леди Скарпа. — Просто еще с самого начала Маурицио говорил, что скрыть это от сильного мага довольно проблематично.

— Да, Гердер сразу знал, — подтвердила Ксюша.

— Это что, все маги могут понять? — с ужасом спросила Лиза.

— Да нет, там же сейчас амулет работает, — успокаивающе сказала Юля. — Теперь даже сильный маг не поймет.

— И как тебя вообще угораздило? — участливо спросила Ксюша. — Ну все понимаю. Довел тебя Марко своими изменами. Но если уж завела любовника, то хоть предохранялись бы.

— А, да что теперь говорить? — махнула рукой Лиза. — Давайте лучше выпьем и забудем этот разговор. Лина — славная девочка, я ее очень люблю и рада, что она выходит за твоего сына, Ксюш. Хоть моих проблем у нее не будет. А вот Турчик, боюсь, в папу пошел.

Ксения тоже этого боялась, но говорить о своих опасениях не стала. Ведь даже выскажи она их вслух, ничего от этого не изменится. Шарлотта выйдет замуж за Артуро. Ведь Гердер не меняет своих решений без веских причин. А он вряд ли посчитает веской причиной повышенный интерес будущего зятя к женскому полу.

Глава 4

Эвальду было откровенно скучно на похоронах. Все эти выспренние речи о величайших достижениях покойного навевали тоску. Нет, сначала было даже очень интересно слушать о всех деяниях, приписываемых покойному королю. Поверить выступавшим, так это был величайший государственный деятель, потеря которого невосполнима и приведет к серьезнейшим проблемам как внутри страны, так и в отношениях с соседними державами. Но он-то, Эвальд, знал, что дед только мешался в ногах у старшего сына и невестки, которые с трудом справлялись с последствиями неосмотрительно подписанных документов или даже брошенных случайно слов. Король Генрих жил в собственное удовольствие, ничем, кроме этого, и не интересуясь. Впрочем, и о нем никто особо не страдал. Разве что внучка, Шарлотта — хотя ей и удавалось сохранять спокойное выражение лица, чуть сжатые губы и покрасневшие глаза все равно указывали на горе девушки. Эвальд еще раз на нее взглянул. Такая тоненькая и хрупкая, никогда не подумаешь, что у нее такая тяжелая рука. Принц вспомнил вчерашнее явление брата и с трудом смог удержать улыбку. Бернхард явился с огромным синяком вокруг правого глаза и на вопрос, откуда это безобразие, смущенно ответил, что кузина стукнула. Хорошо, что у них регенерация повышенная, и к сегодняшнему дню не осталось даже следа, а так бы пришлось обращаться за помощью к хозяевам замка. Этого Эвальду совсем не хотелось — будущий король Турана явно не жаловал своих племянников — видно так и не простил гармскому наследнику уведенную невесту. Хотя столько лет прошло, да и жену свою, по слухам, Гердер любит, но не может забыть, что соперник тогда его обошел. Правда, был вынужден признать принц, это был единственный случай, когда Гарму удалось обойти Туран, что очень печалило короля Лауфа. Но даже этого единственного проигрыша туранский король не простил Гарму. И это его снисходительно-презрительное отношение... Оно вызывало желание отомстить. Хоть как-то, хоть в мелочи, но отомстить. Эвальд постарался отбросить мысли, недостойные будущего правителя и огляделся. Но знакомых лиц в этом помещении было крайне мало. Тишина, стоявшая поначалу в траурном зале, сменилась невнятным жужжанием приглушенных разговоров, и он вполголоса обратился к стоящему рядом дипломату:

— Лорд Эдин, а не расскажете ли вы, кого мне следует здесь знать? А то мы с Бернхардом познакомились только с королем и его супругой. Да Берни вчера встретился с Шарлоттой.

Граф Эдин, будучи уже столько лет при туранском дворе, возраст имел уже ближе к преклонному, но отказываться от своей должности не спешил, хотя мероприятия, подобные этому, выдерживать ему было уже тяжеловато. Но сейчас он оживился и бодренько начал докладывать:

— Рядом с принцессой Шарлоттой ее жених Артуро, кронпринц Лории, любимчик местных придворных дам и не только.

Эвальд только хмыкнул. Лорийский кронпринц нежно поддерживал невесту за руку и время от времени шептал ей на ухо, по-видимому, слова ободрения, но глаза его беспрестанно шарили по залу, с удовольствием останавливаясь на хорошеньких представительницах прекрасного пола. Да уж, сын своего отца, ничего не скажешь. Только тот предпочитал блондинок, а для этого цвет волос не имеет решающего значения.

— Его мать — та белокурая дама, что рядом с королевой Ксенией, — продолжил граф Эдин.

— А она не слишком молода для такого взрослого сына?

— Королева Елизавета очень заботится о собственной внешности. К тому же, вблизи вы убедитесь, что она не столь уж молода. Девушка рядом с ней — ее дочь Каролина, невеста Роберта. Роберт — это тот, что сейчас кивает головой на материнские уговоры.

Но Эвальда Роберт уже интересовал крайне мало. Он смотрел на молоденькую Каролину и думал, что дед пытался договориться о браке не с той страной. Лорийка была хороша, как свежий ветерок жарким утром, как первый весенний цветок, как... У принца даже подходящих сравнений не было. И она совершенно не заслуживала, чтобы рядом с ней был этот высокомерный туранец, который и внимания особого на нее не обращает. И внезапно в голову Эвальда проникла дерзкая мысль — влюбить в себя Каролину. Возможно, жениться на ней и не получится, да и не уверен он в том, что этот брак не испортит окончательно отношения между Гармом и Тураном, но сорвать поцелуй с этих губок, прекрасных, как бутон розы утром, и свежих, как утренняя роса на нем же, а, может, и не только поцелуй, было бы вполне подходящей местью за все пренебрежение, высказанное им с братом туранским королевским семейством. Уж в вопросе соблазнения женщин не туранцам тягаться с гармцами.

Граф Эдин продолжал что-то оживленно бубнить, но слушал его теперь только Бернхард, тем более, что его интересовали не только королевские семейства — все же, как туранскому герцогу, ему придется общаться со многими аристократическими родами, представители которых были здесь почти полностью. Внимание Эвальда было поглощено Каролиной. Девушка, будто почувствовав что-то, оглянулась и встретилась с ним взглядом, но тут же покраснела и отвернулась, предоставив принцу любоваться точеным профилем и розовеющим аккуратным ушком. "Что ж, начало положено," — усмехнулся про себя принц.

— Ваше высочество, куда это вы смотрите? — зашипел, как закипающий чайник, и дернул его за рукав граф Эдин. — Только не говорите мне, что Каролина — ваша истинная пара. Я этого просто не переживу.

— В таком случае вы будете жить еще долго, — успокоил его Эвальд. — Я просто смотрю на красивую девушку и не более.

— Знаю я, как вы смотрите, — не унимался Эдин. — Один вон посмотрел уже — так мало того, что отношений Гарма с Тураном теперь практически нет, так и я уже сколько лет мучаюсь, — при этих словах он бросил страдальческий взгляд в сторону жены, принцессы Олирии, которая стояла рядом с братьями и о чем-то оживленно щебетала с женой младшего. Лицо ее, несмотря на печальность момента, то и дело оживляла радостная улыбка. — Еще одной жены я не вынесу, да и не орк же я, чтобы гарем иметь.

— Уж это вам точно не грозит. К счастью, невесты у меня нет, да и обзаводиться оной пока не собираюсь.

— Не собирается он, — проворчал граф Эдин. — Мало ли чего вы не собираетесь. Да в вашей семье, можно сказать, это уже традиция — уводить чужих невест. Ладно, дед ваш, король Лауф, украл невесту у собственного подданного, но ваш отец уже напрочь испортил отношения с Тураном, а вы, ваше высочество, пытаетесь осложнить нашу работу еще и в Лории.

— Да не собираюсь я ее воровать, — нервно прошипел Эвальд. — Я же сказал, что просто посмотрел на красивую девушку. Что мне теперь, ни на кого и взгляда бросить нельзя?

— На чужих невест — нет, ваше высочество. На остальных — хоть забросайтесь. Хотя, я бы вам не рекомендовал еще смотреть на королеву Аманду.

— Я бы сказал, что на нее весьма приятно смотреть, — влез в разговор Бернхард, до сих пор молча развлекавшийся, слушая оправдания брата. — Такая аппетитная. И взгляды у нее такие зовущие...

— Она ваша бабушка! — поперхнулся возмущением Эдин. — Вот и относитесь к ней, как к бабушке. Нет, Гердер, конечно, будет просто счастлив, если ей удастся кого-нибудь из вас заполучить, но ваш дед тогда точно снимет с меня скальп и сделает из него коврик перед камином.

— Вы себе явно льстите, — ехидно сказал Берни и выразительно посмотрел на изрядно облысевшего графа. — Да из остатков вашей шевелюры даже стельки в детский ботинок не получится, а вы про коврик.

— Что поделаешь, работа у меня такая нервная, — философски сказал Эдин, глядя при этом почему-то на жену, чье откровенное веселье становилось уже просто неприличным. — Но будьте уверены, то, что из меня полноценного коврика не получится, деда вашего не остановит.

— Да не волнуйтесь вы, лорд Эдин, — успокаивающе сказал Эвальд. — Уж королева Аманда нас точно не заинтересует.

При этом он невольно опять бросил взгляд в сторону Каролины. Ушко розовело, полуопущенные ресницы трепетали, тонкие нежные пальчики теребили кружевной платочек, и все это оказалось настолько волнующим, что в груди принца начал разгораться огонек охоты, так хорошо знакомый ему по предыдущим влюбленностям.

— Глаза прочь от принцессы Каролины, — прошипел Эдин. — Богиня, за что мне это наказание с гармскими принцами? Сразу же после церемонии отправляетесь назад.

— Так неприлично же не остаться на коронацию Гердера, — остудил его порыв Эвальд.

— Это да, — вынужденно согласился граф. — Но умоляю вас, смотрите оставшиеся дни в другую сторону. Да здесь столько хорошеньких женщин, что просто глаза разбегаются. Какая жалость, что дорогая Марианна уже вышла из возраста, когда могла вас заинтересовать. Ее помощь вашему отцу была просто бесценной.

— Да даже если я все эти дни непрерывно буду любоваться Каролиной, — заметил старший гармский принц, — дырки в ней все равно не будет, и она в целости и сохранности достанется своему жениху.

Граф Эдин недоверчиво на него посмотрел. Эвальд ответил ему совершенно спокойным взглядом, решение он уже принял, и никакие уговоры дипломата не заставят его отступить. Девушке он явно понравился, значит, и времени потребуется не так уж много. Принцесс у него еще не было. Интересно, передалась ли ей отцовская страсть к противоположному полу? Уж больно скромной она выглядит. Старший гармский принц решил попробовать при выходе из зала переместиться так, чтобы оказаться поближе к предмету своего интереса и попробовать завязать разговор. Но планам его сбыться сегодня было не суждено — в руку его неожиданно вцепилась королева Аманда, теперь уже вдовствующая, и голосом человека при последнем издыхании почти прошептала:

— Мой дорогой, вы же не откажете мне в поддержке в столь трудный момент моей жизни.

Мимоходом удивившись, как ей удалось столь быстро преодолеть разделявшее их расстояние, Эвальд проводил взглядом удаляющуюся Каролину и ответил достаточно вежливо для человека, который хотел находиться сейчас рядом совсем с другой дамой:

— Что вы, дорогая... бабушка. Я просто счастлив предложить вам свою руку.

От такого обращения Аманду передернуло, что было хорошо видно даже под траурной вуалью, впрочем, не такой уж густой, чтобы не заметить тщательно подведенных глаз без малейших признаков слез. Еще она... пахла цветочными духами настолько сильно, что чувствительный нос оборотня чуть сморщился в попытке удержать чихание.

— Это, наверно, было для вас таким ударом, — продолжил Эвальд светскую беседу. Это ему приходилось делать, борясь с подступающей тошнотой

— Мы так недолго были счастливы, — подтвердила вдова, поднесла к сухим глазам черный шелковый платочек и вытерла несуществующие слезы. — Он был так добр ко мне, так заботлив. А теперь я осталась совсем одна.

Всхлип был совершенно лишний, гармский принц не удержался и поморщился от его ненатуральности. Все же актриса из этой вдовствующей королевы никакая. Генрих должен был очень верить в ее искренние чувства, чтобы не замечать этого бездарного притворства.

— Ну не переживайте так, ваше величество, — с деланным участием заговорил Эвальд. — Родственники вашего покойного мужа непременно о вас позаботятся, они не оставят вас на произвол злой судьбы.

"Да и выплаты из казны ты будешь получать немаленькие, наглая врушка," — подумал принц, но вслух ничего подобного говорить не стал, напротив, весь его вид показывал живейшее участие в судьбе столь прекрасной и одинокой дамы.

— Мне кажется, вы и сами уже столкнулись с черствостью своих туранских родственников. Боюсь, что отношения у меня с его высочеством Гердером и его супругой не сложились, — скромно потупилась вдовушка. — Генрих не очень их жаловал. Вы ведь знаете, что он хотел лишить детей от первой жены права престолонаследия?

— В самом деле? — Эвальд был удивлен и не скрывал этого. Более того, ему в голову пришла мысль, что граф Эдин, увы, не справляется со своими обязанностями, если не в курсе подобных вещей. Хотя эта дамочка и приврать может...

— Да, он ужасно беспокоился, что государство оказывается в столь грязных руках, — доверительно сказала ему вдовушка, для чего ей пришлось тесно прижаться к своему собеседнику. — От окончательного решения этого вопроса его останавливало только отсутствие других наследников. Законных, я имею в виду.

Намеки на незаконнорожденность матери Эвальда разозлили, но он вида не подал и продолжал столь же выжидательно смотреть на свою собеседницу.

— Я думаю, что смерть моего мужа была неестественной, — с придыханием сказала Аманда. — Ведь если бы он прожил еще немного, наследник непременно бы появился. Мы так этого хотели.

— О, — только и сумел сказать гармский принц, которого этот разговор занимал донельзя. — Так вы обвиняете его высочество Гердера в смерти вашего супруга?

— Что вы, что вы, — отпрянула королева. — Я ничего подобного не говорила. Я просто хотела вам объяснить, почему у меня с детьми Генриха никак не могут сложиться хорошие отношения. Вы только себе представьте, тело моего дражайшего супруга еще остыть не успело, а его высочество Гердер уже завел разговор о том, что мне стоит покинуть этот замок.

— Он вас выгоняет? — Эвальду даже не пришлось имитировать удивление.

— Не то чтобы выгоняет, — несколько смутилась Аманда. — Он мне предложил на выбор несколько отдаленных замков в пожизненное владение, но с условием, чтобы я здесь не появлялась. А я беззащитная женщина, и мне просто страшно отказать его высочеству, хотя я так привыкла к своим покоям во дворце. Они все пропитаны памятью о покойном Генрихе.

"Если бы Гердер действительно убил собственного отца, то жалеть эту курицу точно бы не стал," — невольно подумал принц. Идея пустить слушок о причастности короля к смерти отца была весьма привлекательна, только вот ей вряд ли кто поверит. Все же в возрасте Генриха следует поменьше интересоваться спальней молодой жены, тогда и вероятность прожить дольше возрастает. По донесению графа Эдина умер король именно там, так что если в его смерти и следовало кого-нибудь обвинять, то только Аманду.

— Но вот если бы у меня был ребенок от любимого мужа, то им бы пришлось со мной считаться, — в голосе вдовствующей королевы был такой явный намек, что Эвальду даже нехорошо стало. — Возможно даже, что он уже есть, только пока никто этого подтвердить не может в силу слишком маленького срока.

Он понял, что запланировала безутешная вдовушка. Ей нужно было срочно завести ребенка от потомка горячо любимого супруга, чтобы магический кристалл его признал, как члена королевского семейства. А дальше возможны и варианты — от простого вымогательства в пользу "бедного крошки, которого так и не увидел так желавший его отец", до попытки захватить власть, руководствуясь "волей усопшего". Причем, попытка была не такая уж и безнадежная — многим представителям знати, не являвшимся магами, очень не нравился тот факт, что жизнь в государстве по большей части управлялась именно людьми с даром, да и среди магов можно было найти недовольных. Идея посадить собственного сына на трон соседней страны была не лишена некоторой привлекательности, вот только Эвальд был убежден, что подобная затея не увенчается успехом. Ибо рассчитывать провернуть такое втайне от Гердера могла только такая дура, как Аманда. Но отказывать безутешной вдовушке сразу не стоило — ведь у Гарма появился шанс наладить отношения с Тураном. Должен же будет будущий туранский монарх оценить то, что его племянник не стал принимать участие в заговоре против короны. Правда, самому племяннику гражданская война в соседнем государстве тоже была неинтересна — ведь войны имеют такую пакостную особенность выплескиваться за границу, а уж этого точно допустить никак нельзя.

Глава 5

— Вы уверены в своих выводах? — прищурился Гердер. — Все же даже для ее величества Аманды это слишком явная глупость.

День у него выдался тяжелый. Похороны отца выдались на редкость утомительными. Слишком много было факторов, за которыми следовало следить. На фоне сплетен, которые пыталась пустить Аманда о его причастности к смерти отца, даже поведение Олирии не казалось уже таким ужасным. За время, прошедшее с момента смерти Генриха, сплетни ширились, обрастали подробностями и никак не желали затухать. У короля даже появилась мысль пригласить независимых специалистов из Гарма для подтверждения того, что смерть отца не была вызвана ни ядами, ни магией — с Лорией Туран связывали давние дружеские отношения, и выводам лорийских магов могли и не поверить. А теперь выясняется, что эта интриганистая родственница имеет и более далекоидущие планы. Смириться с собственной отставкой она не желает, и ради сохранения высокого положения готова на многое. А он-то ломал голову, зачем ей понадобилось пускать такую сплетню и окончательно портить отношения с коронующимся завтра пасынком.

— Она сказала это практически прямым текстом, — уверенно ответил Эвальд. — Видно, рассчитывала на то, что отношения между нами такие, что я буду рад сделать вам гадость.

— И тем не менее вы пришли ко мне, — задумчиво сказал его дядя.

— Ну не к ней же мне идти, — улыбнулся гармец. — Она совсем не в моем вкусе, честно говоря.

Улыбка еще больше украсила его и без того привлекательное лицо, и Гердеру вдруг пришла в голову мысль, что девицы наверно на него гроздьями вешаться должны. С собственной непривлекательностью он уже сжился, да и Ксении он нравился таким, какой он есть, но все же подобные особи вызывали у него где-то глубоко в груди чувство, похожее на зависть. К тому же, данный представитель семейства... кошачьих был не так уж глуп, если с ходу не бросился в авантюру, которая его отцу, возможно, показалась бы весьма заманчивой. Племянник пошел в этом вопросе в своего гармского деда, отметил Гердер.

— Мне почему-то кажется, что даже будь она в вашем вкусе, вы все равно бы пришли сюда.

— Мне не нравится идея легкой и простой замены правящего монарха. Никто не может быть уверенным в том, что завтра подобное не попытаются устроить в Гарме, — серьезно ответил Эвальд. — Кроме того, я целиком и полностью согласен с мнением деда, что с соседями нужно поддерживать дружеские отношения. И я очень огорчен тем, что вы отказали нам в руке Шарлотты. У вас очень очаровательная дочь, ваше высочество.

— А у вашей семьи не слишком хорошая репутация по отношению к женщинам, — внезапно сказал Роберт, который присутствовал при этом разговоре, но до сих пор не проронил не слова.

— Мой отец ни разу не изменил моей матери, — небрежно бросил Эвальд. — А вот король Марко...

— Моя сестра оказалась истинной парой вашего отца, — заметил Гердер, бросивший довольно странный взгляд на сына. — Вы же не будете утверждать, что такое чувство есть между вами и Шарлоттой.

— Мой дед высказал очень интересную теорию по поводу обретения истинной пары. Так что я могу выбрать жену, не обращая на это внимания.

— Что ж, если вам так хочется иметь жену из нашей страны, то у моего брата есть прекрасная дочь, рука и сердце которой совершенно свободны, — насмешливо сказал туранский король.

— Боюсь, что для нашей страны такой брак был бы не слишком желателен, — осторожно ответил Эвальд. — Все же брак с дочерью правящего монарха совсем не то, что брак с его племянницей. Но если уж помолвка кузины Шарлотты столь нерушима, то я присмотрюсь к кузине....

— Маргарет, — подсказал ему Роберт.

— К кузине Маргарет, — повторил гармец и понял, что кузен злит его просто невыносимо. Возможно, именно так относится отец к туранскому королю. Тогда понятно, почему он никогда не соглашается сюда ездить. — Думаю, мы еще вернемся к этому разговору. А пока мне хотелось бы узнать, нужна ли вам моя помощь со вдовствующей королевой. Стоит ли мне воспользоваться ее приглашением и навестить... гм... бабушку сегодня вечером? Возможно, она будет более откровенна.

— Нет, дорогой племянник. Я вам бесконечно благодарен за помощь, которую вы нам оказали. Но держаться подальше от Аманды — это в ваших же интересах. Строго говоря, я совсем не уверен, что чувство отца к моей мачехе было естественного происхождения. В ауре отца были такие странные всполохи. Но нашими методами выявить ничего не удалось.

— У меня на такой случай целая куча амулетов есть, — с готовностью помочь родственникам сказал Эвальд.

— У отца тоже были, — веско сказал Гердер.

— Не потащит же она меня силком в постель, — уже менее уверенно сказал гармец.

— Вы можете потом и не вспомнить, что там было. Есть некоторые средства, — неопределенно помотал в воздухе рукой король, не собираясь дальше рассказывать представителю соседней державы о своих секретах. — Но я оценил ваше стремление помочь, дорогой племянник.

Когда за Эвальдом закрылась дверь, Гердер повернулся к старшему сыну и спросил:

— Есть что-то, о чем я не знаю? Когда это вы успели поругаться?

— Мы не ругались. Он мне просто не нравится, — хмуро ответил Роберт.

— Просто не нравится, или тому есть какая-то причина? — продолжал допытываться отец.

— Мне не понравилось, как он сегодня на церемонии прощания смотрел на Лину, — немного помедлив, ответил сын. — Он смотрел на нее не отрываясь и, уверен, подошел бы к ней, если бы в него не вцепилась Аманда.

— Надо же, и от нее может быть какая-то польза, — усмехнулся Гердер, но как-то невесело. — А твоя невеста? Что она?

— Она тоже на него посмотрела, — ответил Роберт. — Но сразу отвернулась. И покраснела.

— Если она окажется его истинной парой, — медленно проговорил будущий король Турана, — что ты будешь делать?

— Я не знаю, — голос Роберта дрогнул, но сразу выправился. — Я не готов ответить на этот вопрос. Ты думаешь, до этого может дойти?

Отец пожал плечами:

— С этими кошаками нельзя быть ни в чем уверенными. Хотя по словам Эвальда и выходит, что у него сейчас истинной пары нет, но отец его прямо никогда не говорил, а все пытался выкрасть мою сестру.

История эта была не очень красивая, и король не любил вспоминать, как много лет назад его невестой стала сводная сестра, в которую он был влюблен, и которая сбегала от него несколько раз, так как, даже не зная, что она дочь Генриха, не желала этого брака. Сам Гердер совершил тогда несколько поступков, о которых впоследствии сильно пожалел. Да и пребывание его у орков наложило некоторый отпечаток на характер. Во всяком случае, он четко усвоил, что лишение другого человека права на выбор и свободу — это не очень хорошо.

— А если бы сказал, ты отдал бы ему свою невесту?

— Тогда — нет, — уж с сыном Гердер был всегда честен, — но если бы я на ней все-таки женился, я бы совершил самую большую ошибку в своей жизни и не встретил бы твою маму. Желание обладать во что бы то ни стало и любовь — это разные вещи. И ты никогда не сможешь быть счастлив с женщиной, которая всю свою жизнь будет любить другого мужчину — а при обретении истинной пары у оборотней именно это и происходит.

— Но ведь пока в этом уверенности нет, не так ли?

Взволнованность явно проступила на его лице, обычно совершенно невозмутимом.

— Каролина тебе столь дорога? — позволил себе удивление Гердер. — Все же брак у вас договорной.

— Она мне более, чем дорога, — с отчаяньем в голосе сказал Роберт. — Если бы я был оборотнем, то мог бы с полным правом сказать, что она моя истинная пара.

— Вот как? Но твое поведение никак на это не указывает. Я никогда бы не подумал, что она для тебя значит что-то больше, чем невеста по договору.

— Я боюсь ее испугать. Боюсь, что она не ответит на мои чувства.

— И поэтому ведешь себя, как бесчувственный чурбан, — закончил за него отец. — Как она может ответить или не ответить на твои чувства, если ты ведешь себя так, что все окружающие уверены, что она для тебя ничего не значит? Робби, нельзя же всю жизнь бегать от себя. Твое показное равнодушие — это не выход. Лучше один раз спросить и не мучить себя больше. Даже если девушка тебя не любит, ты всегда можешь попробовать добиться ее чувств.

— Но ведь ты не сумел.

— Не сумеешь — что ж, значит, не судьба. Но если не сделаешь попытки, то уж это хвостатое недоразумение своего не упустит. Ты хочешь подарить ему свою невесту? Из родственных чувств?

— Ну уж нет, — зло сказал Роберт. — Если я и могу отказаться от помолвки ради нее, то ради него я и не подумаю такое сделать.

Эвальд даже не подозревал, что его разглядывания чужой невесты вызвали такие сильные чувства у кузена, но если бы он это и заметил, то это не заставило бы его изменить решение, разве что действовать он стал более внимательно. Но пока об осторожности речь и не шла, только вот он даже не представлял, где сейчас может встретить девушку. Хотя, возможно, знакомство нужно начинать не с ней, а с ее старшим братом. Гармский принц подумал и направился в отведенные лорийцу покои, размышляя по дороге, что вне зависимости от того, сложится ли у него интрижка с сестрой, хорошие отношения с братом даже поважнее будут для него, как будущего правителя своей страны. Но и тут его ждала неудача — Артуро не было. К удивлению Эвальда на месте не было и его собственного брата. Памятуя о печальных последствиях его вчерашней прогулки, старший принц решил непременно его найти, чтобы предотвратить очередные синяки, совсем не красящие Бернхарда и бросающие тень на гармскую корону.

Дворцовую кухню, как наиболее вероятное место пребывания Берни, он нашел по запаху. Для этого ему даже не потребовалось переходить в другую ипостась. Там брата видели и даже кормили. Дородная инора с умилением говорила об аппетите бедного худенького мальчика. Но обвинения в недокорме брата Эвальда не задели — тот ел намного больше его, но постоянно носился преимущественно в звериной форме, которая топила жир получше, чем любая сковородка. Да и худеньким он казался разве что в сравнении с помощницей повара, которая его и подкармливала. А вот старшему брату она даже пирожок не предложила, хотя они, свежеиспеченные, как раз лежали на столе, распространяя вокруг себя умопомрачительные рыбные ароматы. Гармский принц сглотнул подступившую слюну и решил не унижать свою страну просьбой о милостыне, а строить такое же жалобное выражение лица, как брат, посчитал ниже своего достоинства.

А вот где Бернхард, следовало точно выяснить. Ведь вчера братья договорились не принимать кошачью форму на территории туранского дворца — люди здесь непривычные, могут не просто миской стукнуть (хотя Эвальд бы сейчас и не отказался бы быть стукнутым миской с рыбными пирожками, уж очень они вкусно пахли), а чем-нибудь гораздо более серьезным, чего кошачья морда может и не перенести. Возможно, вдавленный нос — это признак благородного происхождения, но старшему гармскому принцу нравилась своя морда в обеих ипостасях, и улучшать он ее совсем не хотел. Будучи уверенным, что после плотного перекуса брат носится где-нибудь на свежем воздухе, Эвальд направился в Дворцовый сад, довольно обширный и ухоженный, и после недолгого блуждания нашел-таки Берни. Только вот младший гармский принц оказался в весьма неплохой, на взгляд старшего, компании, состоящей из Артуро с сестрой и невестой. Сопровождал их также довольно крупный по размеру, но еще небольшой по возрасту, щенок лорийского происхождения, явно предпочитавший Шарлотту. К ней было приковано также все внимание Артуро — ведь других дам по соседству, кроме сестры, не наблюдалось, значит, вполне можно и поухаживать за невестой. Был он очень нежен и галантен. Казалось, что любая девушка при таком отношении будет чувствовать себя не то чтобы принцессой — королевой. А еще лориец был до отвращения смазлив и аккуратен, да и костюм, соответствующий траурной ситуации, сидел на нем превосходно. Эвальд мимоходом отметил, как невыигрышно на фоне Артуро смотрится брат, который даже в таком ухоженном месте умудрился посадить пятно на кончик носа, и тут же об этом перестал думать, ведь его неудержимо тянула к себе Каролина — вблизи она была еще привлекательней. Из головы гармского принца даже выветрились все мысли о пирожках — настолько девушка показалась соблазнительней. Она тоже его увидела и смутилась.

— Вальди, ты как раз вовремя, — радостно вскричал брат. — Представляешь, Артуро утверждает, что вот это, — он презрительно, совершенно по-кошачьи, фыркнул в сторону щенка, который старался двигаться все время так, чтобы между ним и этим странным, подозрительно пахнущим объектом всегда находилась хозяйка, — когда вырастет, не будет бояться даже взрослых оборотней.

Лорийский кронпринц только снисходительно улыбнулся, слушая эту тираду, и сказал:

— Дорогой кузен, неужели вы думаете, что я стал бы обманывать свою горячо любимую невесту? Я беспокоюсь исключительно о ее безопасности и удобстве.

— Ну да, на них вполне можно спать со всеми удобствами, когда они вырастают, — не сдавался Берни, — и падать во сне с них невысоко. Наверно, в этом и заключается безопасность и удобство, да, Вальди? Что скажешь?

— Кому как не лорийцам разбираться в этой породе? — ответил Эвальд, удостоив щенка лишь мимолетного взгляда, так как занимали его в данный момент совсем не щенки. — А что нам скажет ее высочество Каролина? Она разделяет мнение брата?

Разделяла ли мнение брата прекрасная лорийка так и осталось неизвестным, так как она смутилась еще больше и промолчала. За нее ответил брат:

— Естественно, Лина разделяет мою точку зрения. Она эту породу знает просто великолепно. И давайте без этого титулования — ваше высочество и все такое. Мы с Каролиной этого не любим. Положение у нас равное, так что для вас я Артуро.

Предложение лорийского кронпринца очень обрадовало Эвальда, ведь намного сложнее ухаживать за девушкой и называть ее при этом "ваше высочество", чем если просто обращаться к ней по имени.

— Дорогой Артуро, я очень рад нашему знакомству, — церемонно сказал он. — Хотя оно и произошло при таких печальных обстоятельствах.

— Да, чрезвычайно печальных, — сказал Артуро и нежно поцеловал руку невесты. — Бедная Лотта так переживает, я ничем не могу ее утешить. Да и вы, как я сегодня видел, вынуждены были забыть о своем горе и успокаивать потерявшую любимого супруга бабушку. Такое самопожертвование с вашей стороны. Правда, уж очень непродолжительное по времени.

Глаза его при этом смеялись. И Эвальд проникся уверенностью, что, обратись безутешная вдовушка за помощью к лорийскому кронпринцу, словами бы он явно не ограничился. Ведь любые слова должны подкрепляться действием, иначе чего они стоят?

Глава 6

Эвальд валялся на кровати в отведенной ему комнате и сыто щурился, как будто навернул целую миску карасей в сметане. Общение с девушкой оправдало его ожидания практически полностью — ведь не рассчитывал же он, что Каролина упадет в его объятья в первый же день знакомства. Так что пока ему было вполне достаточно этого нежного румянца смущения, любопытствующего взгляда из-под завеси длинных ресниц, чуть прерывающегося при ответе голоса и вздрагивающей от его прикосновения руки, поданной при прощании для поцелуя. Как это бывает прекрасно, когда такие застенчивые красотки открываются силе своей страсти. И произойдет это для него, Эвальда, а не для этого высокомерного ублюдка Роберта, который даже не соизволил, в отличие от своего отца, поблагодарить за сообщение об Аманде. Впрочем, если бы даже и был кузен несколько более приветлив, гармский принц уже не смог бы отказаться от Каролины, слишком увлекла его эта молоденькая лорийка своим сводящим с ума запахом невинности.

— Вальди, мне кажется, что ты ведешь себя неправильно, — ворвался в мечты Эвальда голос младшего брата.

— О чем это ты? — деланно зевнул старший.

— Ты же обещал графу Эдину быть благоразумным, а сам, — обвиняюще сказал Бернхард. — Зачем тебе понадобилось отбивать невесту у нашего туранского кузена?

— Я не собираюсь отбивать у него невесту, — потянулся Эвальд. — Пусть себе женится на здоровье.

— Но как же..., — растерянно сказал младший принц. — Ты же за ней сегодня ухаживал и очень активно. Разве не так?

Эвальд повернулся к брату и посмотрел на него с явной насмешкой:

— Не думал, что тебе придется объяснять прописные истины, Берни. За девушкой ухаживают не только тогда, когда хотят сделать ее своей невестой. Мне достаточно будет увидеть Каролину в своей постели. Или в ее — это уж как получится. Но получится точно, после сегодняшней беседы с ней я в этом уверен.

— Вальди, но это же некрасиво по отношению к Роберту, да и вообще всему туранскому королевскому семейству, — попробовал воззвать к благоразумию брата Бернхард. — Неужели тебе мало других женщин?

— А я хочу эту, — фыркнул Эвальд. — А что некрасиво по отношению к туранцам, так они тоже ведут себя не очень любезно. Мне вон сегодня в невесты предложили дочь принца Олина. Представляешь?

— А что тебе не нравится? — осторожно уточнил Бернхард. — Я ее видел. Очень миленькая девушка.

— Возможно, — хмуро сказал старший принц. — Но мне второй сорт без надобности. Мне нужна принцесса, у которой отец правит.

— На нашем материке таких ты найдешь разве что у эльфов. Или орков.

— Эльфийки мне не нравятся — такие высокомерные и совершенно скучные в постели. Ни одна не стоила затраченных на нее усилий.

— Так тебя же династический брак волнует, — подколол его Бернхард. — Уж пару раз пересилить себя для заведения наследников вполне сможешь.

— Не собираюсь я себя пересиливать. Думаю, Артуро не расстроится, если я уведу у него Шарлотту. Женится на Маргарет, ему, как мне кажется, и разницы особой нет.

— Шарлотту? Так тебе же она даже не нравится, — удивился младший принц. — Если уж собрался уводить, тогда логичнее Каролину.

— Личные предпочтения не должны влиять на выбор, — возразил Эвальд. — Если я увожу, как ты деликатно выразился, Каролину, то туранцы этого мне не простят, а отношения у нас с ними после женитьбы отца на маме и так не очень хорошие. А вот женитьба на Шарлотте приведет к тому, что Туран просто вынужден будет пойти навстречу Гарму. А с Артуро мы этот вопрос уладим, будь уверен.

— Не уверен, что мама одобрит твой выбор.

— Совсем не одобрит, — согласился старший принц. — Она при мне говорила, что не хочет дочь Гердера в качестве невестки. Но мамино мнение в этом вопросе не может быть определяющим, главное, что ее одобрит дед.

Бернхард подумал, что Шарлотте не очень повезет, если она заменит влюбленного во всех Артуро на нелюбящего никого Эвальда. Зла девушке он не желал — хоть она и поставила ему тогда в сердцах синяк под глазом, но затем отвела на кухню и попросила, чтобы его накормили, что полностью искупало вину. Если вина эта, конечно, была. В чем он лично совсем не уверен — все же для девушки, увидевшей впервые такую огромную кошку, вела себя кузина совершенно нормально и даже, более того, бесстрашно. Так что Берни решил попытаться образумить брата:

— Вальди, но ведь она не твоя истинная пара, а без этого брак неполон. Дед говорил, что в таком браке даже детей может не быть.

— Истинную пару из своей жены я знаю, как сделать, — небрежно бросил Эвальд и в ответ на вопросительный взгляд брата рассказал все, что узнал от деда.

— Но мама терпеть не может молоко, — удивленно сказал Берни. — И как так могло получиться, что она вдруг выпила столь нелюбимый ей напиток перед поцелуем с отцом.

— Да, в самом деле, ты прав, — недовольно согласился брат. — Может, она в лечебных целях пила. Или, напротив, пил отец. Надо будет уточнить. В конце концов, у меня есть время все это выяснить, пока будет решаться вопрос с нашим браком.

— У нее жених есть, — напомнил младший принц. — И отношения между ними довольно дружеские. Так что до вопроса с вашим браком дело может и не дойти.

— Жених — это еще не муж, — отмахнулся Эвальд. — Хотя для начала неплохо было бы расторгнуть их помолвку, — он оценивающе посмотрел на брата прежде, чем продолжить. — И ты мне в этом поможешь.

— Я? С чего бы? Ты не забыл, что я туранский герцог, а, значит, действовать во вред своей стране не должен?

— Это ты, похоже, забыл, что являешься моим братом. Да и Туран заинтересован в хороших отношениях с Гармом, в котором ты родился и вырос, так что я вообще не понимаю, откуда эти патриотические чувства к чужой, по сути, стране.

Эвальд был зол и не собирался скрывать это. Не привык он к отказам со стороны младшего брата. Тот всегда участвовал во всех его делах, и старший гармский принц рассчитывал, что так будет и дальше.

— У тебя есть долг перед Гармом, запомни, — сухо продолжил он. — Да и перед семьей.

Бернхард посмотрел на брата с большим сомненьем. Начинать свою деятельность в государстве с того, чтобы против него интриговать в пользу Гарма, казалось ему крайне неразумным. В его планах было вступить во владение герцогством и доказать свою полезность на этой ниве. Но в словах брата было зерно истины — долг перед семьей обязывал ему помочь. Поэтому младший принц тяжело вздохнул и спросил:

— И что ты хочешь, чтобы я сделал?

Эвальд победно улыбнулся, потрепал младшего по и без того взлохмаченной шевелюре и сказал:

— Я был уверен, что ты не откажешься помочь. Так вот, для расторжения помолвки должны совпасть два фактора — скандал с участием Артуро и нежелание Шарлотты его замять. Нежелание, как ты понимаешь, должно иметь под собой влюбленность в другого, причем, достаточно сильную.

— Значит, ты все-таки решил прекратить ухаживать за Каролиной?

— Нет уж, я всегда довожу начатое дело до конца, — отрезал брат. — Каролина будет моей, и это не обсуждается.

— И как ты тогда собираешься ухаживать одновременно за обеими? — скептически спросил Берни. — Они же подруги, и когда все вскроется, тебе точно не поздоровится.

— Добиваться пока я буду только лорийки, Шарлоттой займешься ты, — безапелляционно сказал старший брат.

— В каком смысле? — не понял младший.

— Влюбишь ее в себя, — любезно пояснил старший.

— Ты с ума сошел, да? — опешил Бернхард. — Как ты это себе представляешь? Она даже не в моем вкусе.

— Разрешаю тебе ее не кусать и даже не облизывать. От тебя этого не требуется. Более того, я против возможных ваших... гм... физических контактов. Мне просто нужно, чтобы на момент скандала с Артуро ее сердце было настолько прочно занято, чтобы у нее даже мысли не возникло его простить.

— Нет, — решительно сказал младший принц, — это как-то совсем некрасиво по отношению к нашей кузине. Она такого не заслуживает.

Но старший брат очень хорошо знал младшего — недаром же он столько лет прожил бок о бок с ним и виртуозно научился манипулировать его поведением.

— Действительно, кого я прошу? — деланно вздохнул Эвальд. — Вот граф Эдин в свое время мужественно встал на защиту интересов нашего отца, его самоотверженность даже на женитьбу распространилась. Но сейчас он уже не так хорош, как четверть века тому назад, боюсь, Шарлотта им не вдохновится. А ты... Ты попросту не сможешь этого сделать. Где ты, а где соблазнение женщин? Вы находитесь на разных материках. Да наша кузина в такого как ты не влюбится...

— Почему это не влюбится? — уязвленно спросил Бернхард. — Чем это, по-твоему, я так плох?

— Посмотри на себя и сравни с Артуро, — продолжил старший брат. — Он — такой элегантный, красивый, любезный, а ты... Да, ты уступаешь ему по всем пунктам.

— И ничего я не уступаю, — взвился младший. — Чем, по-твоему, этот лощеный красавчик лучше меня? Да ничем.

— Докажи. Что, струсил? Я так и думал.

— Я не струсил. Просто мне кажется некрасивым обманывать девушку, — попробовал оправдаться Бернхард.

— Нет, брат, струсил, — Эвальд продолжал с интересом наблюдать за развитием ситуации, гадая, как скоро сломается брат, выражение лица которого уже явно показывало на нужный результат.

— Да не струсил я! — зло выкрикнул младший принц. — Ладно, согласен, но только, чтобы доказать тебе, что ты ошибаешься на мой счет.

— Я знал, что наше кровное родство и общность духа окажутся для тебя важнее, чем выдуманные моральные терзания, — довольно улыбнулся старший. — Что ж, теперь остается только один вопрос, как этого недоумка Артуро свести с Амандой, да так, чтобы он и не заподозрил, что я к этому причастен. И это будет такой скандал, на который Гердер никак закрыть глаза не сможет.

И Эвальд стал более детально объяснять свой план младшему брату, особенно упирая на то, что уж Артуро, человека такого недалекого ума, они проведут без особых проблем. Бернхард кривился, слушал и фыркал. Предложение старшего гармского принца ему все так же не нравилось, и он недоумевал про себя, как это брату удалось выбить из него согласие. Шарлотта, не сказать, чтобы ему совсем не нравилась, но ухаживать за девушкой, которая не давала к этому никаких поводов, да и жениха имеет к тому же, ему казалось невозможным. Да и подставить лорийского наследника, по его мнению, было не такой уж хорошей идеей. Но брат выдавил из него обещание, так что отступать было нельзя.

Бедный Артуро и не подозревал о тучах, которые уже потихоньку начинали сгущаться над головой, собирая силы для рокового удара молнией прямо по темечку. Но это не значит, что он был совершенно беспечен. В данный момент он увещевал свою сестру.

— Каролина, мне кажется, тебе следует держаться подальше от этого гармского Эвальда. Он совершенно неподходящая компания для тебя.

— Почему? Мне он кажется довольно милым, — ровно ответила девушка. — Он говорит такие приятные вещи.

— А ты и уши развесила! — разозлился брат. — Да он уж поднаторел в подобной болтовне, ему даже наш отец уступает в количестве интрижек!

— Турчи, успокойся, — немного удивленно сказала Каролина. — Я знаю, что все его комплименты ненастоящие. Он ведет себя в точности так, как ты, когда пытаешься добиться расположения очередной красотки.

Артуро сразу успокоился. Перемены настроения происходили у него очень быстро, особенно, если для вспышки злости и причин-то особых не было.

— Почему же ты не дашь ему понять, что тебе это неприятно? — удивленно спросил он. — Ты же его явно поощряла.

— По двум причинам. Первая — это то, что мне такое отношение совсем и не неприятно. Мне тоже хочется почувствовать себя любимой и желанной. А вторая — мне хотелось позлить Роберта. Показать, что его невеста может быть интересна не только как представитель лорийского правящего дома, но и как красивая девушка.

Лорийский кронпринц был удивлен. Он и не подозревал, что за внешне невозмутимым выражением лица сестры, которой он продолжал считать маленькой и нуждающейся в постоянной опеке, бушуют такие страсти. Наверно, хорошо, что она любит своего жениха, плохо только, что это причиняет ей боль. Но попытка привлечь к себе внимание показывала, что Лина не собирается с этим смиряться.

— Мне тоже кажется, что он к тебе слишком прохладно относится, — согласился Артуро. — Твоя задумка вызвать ревность жениха, может, и неплоха, но делать это надо в присутствии объекта, иначе, кроме сплетен, ты ничего не получишь.

— А я делала в его присутствии. Ведь он за нами наблюдал.

— Я его не видел, — позволил себе усомниться брат.

— Я всегда знаю, когда он на меня смотрит. Чувствую это, — тихо сказала сестра. — Только он так и не подошел, — губы ее задрожали, но ей, хоть и с трудом, удалось справиться с подступившими слезами.

— Хочешь, я поговорю с Робертом? — предложил Артуро, но как-то совсем без уверенности в успешности данного деяния.

— И что ты ему скажешь? — вздохнула сестра.

— Выясню, что он о тебе думает. Попрошу, чтобы был повнимательней.

— К чему мне его внимание, если за ним не будет стоять искреннего чувства?

Артуро удивленно молчал. Странно, что он не заметил, как его сестра стала совсем взрослой и уже даже интересуется мужчинами. Хорошо, конечно, что только одним, да и тот ее жених. Но ведь она ровесница Шарлотты. Он попытался вспомнить, не проявляла ли его невеста симпатии к кому-нибудь постороннему, но не преуспел. Кроме дружеских отношений, которые девушка заводила очень легко — взять того же младшего гармца, никаких других за ней не наблюдалось. И желательно, чтобы было так и дальше. Лорийский кронпринц решил сразу после коронации Гердера обсудить возможность того, чтобы ускорить свадьбу. Нечего ей оставаться при дворе, где теперь появляются эти хвостатые нахалы — свою жену Артуро намеревался держать подальше от всяческих соблазнов. Она же слабая женщина, ее оберегать нужно.

Лорийская королева Елизавета ворвалась к дочери, даже не удосужившись постучать в дверь. На лице ее бушевала целая гамма чувств — растерянность, злость, горе от потери.

— Вы оба здесь, — сказала она, увидев детей, — это хорошо. Не придется два раза говорить. Ваш отец умер.

— Как умер? — ахнула Каролина.

— Как, как... Как жил, так и умер — на очередной блондинке, — зло сказала Лиза. Теперь даже сомнения не было в том, какое чувство у нее в данный момент преобладало. — И ведь предупреждали же его, что зелья, повышающие потенцию, на сердце плохо влияют. Так нет, у него только один орган был самым главным, ему в угоду все и делалось. Господи, позорище-то какое!

Она совершенно по-бабьи всплеснула руками и зарыдала.

Глава 7

Если бы Эвальд был в кошачьей ипостаси, он бы уже вовсю бил хвостом себя по бокам и шипел. Он был зол. Причем, не просто зол, а очень зол. Не мог этот недоумок Марко помереть позже, если уж так приспичило! Так все хорошо складывалось, а теперь эта парочка, брат с сестрой, будут сидеть в Лории, и попробуй их оттуда выцарапать, если тебя не просто не приглашают, а очень прозрачно намекают на нежелательность твоего присутствия. На похороны Марко-то он, Эвальд, без сомнения поедет, но вряд ли удастся сделать там что-нибудь полезное для своих планов. Если только... не воспользоваться знаниями и умениями Аманды. А для этого надо не только убедить вдовствующую королеву в своей полной непригодности для ее целей, но и заручиться поддержкой в своих. И он даже знает, что ей можно предложить. Такого, от чего отказаться она никогда не сможет. А для этого необходимо навестить вдову Генриха как можно скорее, тем более, что записку от нее, с просьбой зайти к бедной женщине на чай, уже приносили. Правда, это может вызвать подозрение у Гердера, но дядюшке, если тому вдруг придет в голову поинтересоваться причиной визита, всегда можно сказать, что отказ был невозможен.

Без траурной вуали Аманда казалась еще моложе. Впрочем, кроме молодости, ей было чем привлечь своего покойного супруга — огонь страсти, горевший в ее глазах, был столь ярок, что мужчины, даже не сознавая этого, стремились к ней, как мотыльки к горящей лампе. И никто при этом не думал, что единственная страсть этой молодой женщины — власть и деньги. Вдовствующая королева изогнула свои пухлые губки в подобии улыбки, соответствующей выражению "Право, я очень рада вас видеть, но даже ваш приход не умерит боль от моей невосполнимой утраты". Прислуживающую ей девушку она отправила из комнаты сразу же, как только та разлила чай по чашкам очень тонкого, буквально просвечивающего насквозь, фарфора.

— Ваше величество, я просто счастлив, что вы не забыли о моем существовании, — пафосно сказал Эвальд и коротко чмокнул протянутую ему руку, всю пропитанную приторным цветочным запахом, вызвавшим у него отвращение еще в прошлую встречу.

— Ах, мой дорогой, — заворковала Аманда, — после похорон бедного Генриха все, все забыли обо мне. Никому-то я теперь не нужна, как отыгранная карта. И только подтверждение того, что я жду ребенка, может все изменить.

На отыгранную карту цветущая вдовушка никак не походила. Она сияла молодостью и красотой, и, казалось, готова была выпрыгнуть через вырез своего траурного платья навстречу гостю.

— Ваше величество, — осторожно начал Эвальд, думая, как бы ему получше подвести королеву к нужной мысли, — дети — это всегда такая забота. Я насмотрелся, как родители мучились с младшим братом, и теперь даже одна мысль о том, что в нашем дворце может опять бегать подрастающий оборотень, приводит меня в ужас. Возможно, у обычных людей это происходит и по другому, но вы же знаете, что у нас, гармской династии, все рождающиеся дети очень быстро овладевают второй ипостасью...

Гармский принц сделал паузу и с удовлетворением заметил, как на лице Аманды отразился усиленный мыслительный процесс. Она даже рот приоткрыла — видимо, чтобы помочь мозгу избежать перегрева. От идеи завести от него ребенка для претензий на трон Турана она, пожалуй, откажется, но ей в голову может прийти мысль еще более глупая — что он, Эвальд, и сам по себе неплохая добыча. А такое нужно пресекать сразу. Он — хищник и готов временно охотиться с кем-то в паре, но никак не быть жертвой этого второго.

— Немного успокаивает меня только то, что дети у нас появляются только от истинной пары, — продолжил он. — Здесь даже алхимические зелья помочь не в силах, которые действуют на обычных людей. Да что там алхимики, даже орки на такое неспособны.

Радужный замок, построенный Амандой в собственной голове, явно покосился, дал трещину по всему фасаду, но разваливаться пока не собирался.

— А самое страшное то, что принца, пару которого посчитают несоответствующей его высокому положению, могут лишить престолонаследия, — с трагизмом в голосе сказал Эвальд. — За историю существования Гарма таких случаев наберется около десятка. И ведь никому не докажешь, что в выборе пары мы совсем не вольны. И такое может случиться с каждым из нас, а у меня даже нет собственного состояния.

Все, с удовлетворением отметил он, на полученных руинах ничего приличного не создашь. Придется Аманде, на лице которой отражалась вся мировая скорбь, заняться строительством чего-нибудь более подходящего. А он ей поможет. Если она поможет ему.

— Ваш чай остыл, — неожиданно сказала королева. — Позвольте, я его заменю.

Она с грустной улыбкой выплеснула содержимое чашки в ближайший вазон с растением, вид которого определить было и так достаточно сложно — до того оно было чахлое и невыразительное. Эвальд подумал, что любовное зелье, которое, без сомненья, уже было в напитке, может дать цветку новые силы для жизни. Главное, чтобы при этом он не обзавелся замечательными лапками из многочисленных корней. Да, Аманду технике безопасности с магическими зельями явно не учили. Впрочем, уходу за растениями тоже.

— Вы так заботливы, — участливо сказал Эвальд, принимая из рук королевы очередную чашку. — Право, судьба отнеслась к вам жестоко, лишив поддержки любящего человека. Вы достойны быть правящей королевой. В Лории, к примеру.

— У Артуро есть невеста, — насмешливо сказала Аманда.

— На Шарлотте хочу жениться я, — доверительно сказал Эвальд. — Так что считайте его совершенно свободным от всяческих обязательств.

— И как вы предполагаете нас свести с лорийцем?

В голосе королевы интерес звучал столь явно, что гармский принц понял, они договорятся. Охота в паре — это так увлекательно. Кто загоняет, кто караулит. Он чуть прижмурился в предвкушении будущей сцены и сказал:

— Я помогу вам подлить ему то зелье, которое досталось Генриху.

— С чего вы это взяли? — возмутилась Аманда, но голос ее был насквозь пронизан фальшью. — Мне незачем подливать мужчинам зелья, чтобы в меня влюблялись.

— Полноте, милочка, — фыркнул принц. — В этом даже Гердер уверен. Он отметил, что в ауре отца были странности. Но они не соответствовали классическим любовным зельям, а с орочьими он дела не имел...

— Да как вы смеете? — взвилась королева. Но в голосе ее было больше страха, чем возмущения.

— Не бойтесь ваше величество, я вас не выдам, — спокойно сказал Эвальд. — Вы меня даже немного восхищаете — не каждая решится подлить запрещенный препарат королю, да еще так, чтобы никто не заметил. Так что вы думаете по поводу Артуро?

Королева оценивающе посмотрела на своего собеседника, затем усмехнулась и сказала:

— Лория — это огрызок, а не государство. Зачем мне она?

В ее словах была доля истины. В результате магической войны между двумя странами Лория пострадала сильнее всего — от нее осталась только узкая полоска вдоль побережья, а большая часть ее прежней территории находится теперь под властью орков. Все сильные лорийские маги тогда тоже погибли, в то время как Гарму сохранить своих удалось. Так что силой магов родина Эвальда вполне могла посоперничать даже с Тураном. Но вот количеством... Туран и до войны был самым большим государством на материке, а уж после, когда от Гарма осталась половина, а Лория по размерам была сопоставима с крупным герцогством, он оказался вправе диктовать многие вещи своим соседям, так как имел многочисленную армию, которая по количеству магов обгоняла соседские в несколько раз. Да и вся морская торговля шла через него — у Гарма выхода к морю не было вообще, у Лории был один-единственный морской порт, но расположен он был так неудобно, что даже лорийские купцы предпочитали отправлять товары через соседнее государство. Пренебрежение вдовствующей королевы было понятно, но для бывшей мелкопоместной дворяночки такой снобизм был, мягко говоря, неуместен.

— Ваше величество, Лория — прекрасная страна, — заметил Эвальд, — которая, несмотря на свои незначительные размеры, имеет очень неплохой доход, как эксклюзивный поставщик сырья для этого новомодного напитка кофе. И казна ее, как я полагаю, сейчас немногим уступает казне Турана. В вашем положении привередничать некрасиво.

— Меня не устраивает Артуро в качестве мужа, — холодно сказала Аманда.

Это Эвальда несколько удивило — не думал он, что моральный облик будущего мужа-короля может оказаться для этой дамы препятствием на пути к достижению цели. Не настолько вдовствующая королева была щепетильна, чтобы переживать из-за будущих измен супруга. В конце концов, если уж Артуро совсем ее доведет, титул королевы-матери тоже весьма неплох...

— Зато он уже практически готовый король, — заметил гармец. — А это довольно удобно — ни у кого разрешения на брак спрашивать не надо...

— Кандидатура Артуро не обсуждается.

И было это сказано так, что Эвальд понял — настаивать бесполезно. Чем-то насолил будущий лорийский монарх своей туранской коллеге. Когда только успел — ведь они и не общались практически. Да и Артуро вовсе не злился при упоминании Аманды, напротив, выглядел весьма заинтересованным.

— Я вам искренне хотел помочь, — пожал он плечами.

— Себе ты хотел помочь, — неожиданный переход на "ты" был очень груб и показывал, что Аманда не собирается соблюдать теперь даже видимости уважения. — Ты же на Шарлотту нацелился, вот и пытаешься убрать конкурента.

— Не буду спорить. Но мне казалось, что мы можем и сотрудничать вполне взаимовыгодно.

Королева задумчиво на него посмотрела, отпила пару глотков чая, что и придало ей дополнительной уверенности.

— Тогда я хочу Роберта, — твердо сказала Аманда. — К детям Гердера у меня доступа нет, а если ты мне поможешь, то Артуро мы просто уберем с дороги, и ты получишь свою Шарлотту. Хотя тебе же нравится Каролина, — она усмехнулась краем губ. — Вот и взял бы ее, тогда мы бы отлично поладили. И без всяких дополнительных трудностей.

Эвальд несколько удивился ее проницательности, ведь ему казалось, что вдова Генриха не очень и смотрела по сторонам при торжественном прощании с венценосным супругом, а уж в саду точно видеть его не могла, но это не помешало ему ответить:

— Брак с Каролиной мне не выгоден. Ты сама понимаешь, что при этом мы теряем всякие надежды на нормализацию отношений с Тураном. Нет, мне нужна Шарлотта и снижение пошлин для Гарма. А с лорийки этой какая прибыль государству? Разве что пару мешков беспошлинного кофе...

— Мне казалось, она волнует тебя как женщина.

— Девочка она красивая, не спорю. Но я ее и так получу, без брака, — самоуверенно сказал Эвальд. — И если ты уж так хочешь Роберта, то на ней может потом жениться мой дорогой кузен Эдвард.

— А как же твои утверждения насчет истинной пары? — язвительно спросила королева. — Влюблен-то ты сейчас в Каролину, но никак не в Шарлотту. Или это только для меня?

— А я знаю, как сделать ее истинной парой, — усмехнулся оборотень.

— Вот как? И что для этого нужно сделать? — заинтересовалась Аманда.

Глаза ее заблестели, губки призывно приоткрылись — Эвальд даже залюбовался на миг. Но деловые и любовные связи он никогда не смешивал, да и тайнами семьи не разбрасывался.

— Прости, дорогая, но это не тот секрет, что можно открывать временным союзникам.

Они обменялись понимающими улыбками — никто не собирался говорить другому более, чем было необходимо. Ведь кем-то близким для друг друга стать им не суждено. Так, временный союз по загону дичи. Но страдать по этому поводу никто не собирался.

Все переживания достались Бернхарду. Его мучило вынужденное согласие на совершенно бессовестный поступок по отношению к девушке, которая этого не заслуживала. Да и размышления Эвальда о Каролине сорвали тот светящийся ореол, который всегда окружал старшего брата в мыслях младшего. Помогать ему было немыслимо. Но и не помогать тоже невозможно. Что скажет дед, если узнает, что он отказал в поддержке брату? Берни задумался, а одобрил бы король Лауф поведение Эвальда, но так и не смог прийти к определенному решению. Ведь дед и сам пытался устроить брак старшего внука с Шарлоттой, а способы действий старого монарха не всегда были красивыми. Он считал, что настоящий правитель должен руководствоваться в первую очередь интересами страны, а уж как достигаются эти интересы, подданным лучше и не знать. Да и самому ему, Бернхарду, при управлении герцогством придется принимать решения, против которых будет восставать вся его сущность. Брат прав, Шарлотта нужна Гарму, но почему же ему так противно? Берни подумал, что это, наверно, от мысли про собственное герцогство, в которое ему непременно нужно съездить в ближайшее время. Доходы доходами, но и на домен свой посмотреть надо, и замок уже сколько лет хозяина не видел. Но при таких будничных мыслях ему стало легче, и он понял, что переживает все же из-за Шарлотты. Ну не сможет он так подло поступить с девушкой, и все!

Берни вздохнул. Ему казалось, что в груди что-то разрывается на части от необходимости предательства. И тогда он решил — он не будет обманывать Шарлотту, лучше он только сделает вид, что выполняет поручение брата. Ведь Эвальду ни в жизнь не догадаться, что младший брат вышел из-под контроля. А что не получилось у него выполнить просьбу — так, извините, опыта у него по соблазнению нет.

Приняв такое решение, младший гармский принц сразу повеселел и решительно отправился искать кузину. С ней было хорошо, даже несмотря на то, что она постоянно таскала с собой эту гадкую псину, насквозь пропахшую мерзким запахом лорийца. Запах этот никак не перебивался щенячьим душком и бил по нежному носу оборотня, причиняя постоянные неудобства. А вот запах самой девушки был таким родным, что иной раз заставлял и забыть про это бестолковое пушистое создание, магией привязанное к хозяйке на всю свою собачью жизнь.

А еще с ней было очень легко говорить. Обо всем. О туранских и гармских порядках. О родственных связях. О магии и магических заведениях. Гармская академия была намного лучше, чем столичная туранская, где из-за множества титулованных учеников преподаватели боялись дать лишнюю нагрузку, и, как результат, из гаэррского заведения маги выходили намного более подготовленные и всесторонне обученные. Правда, Шарлотта и ее братья получали уроки от своего отца, да и дар у нее был намного сильнее, чем у кузена, так что в магическом поединке она могла и выиграть, тем более, что Берни отучился пока только один курс. А теперь всерьез думал над тем, нужно ли туранскому герцогу заканчивать обучение в другом государстве при его не очень большом даре. Основы-то он уже получил. Можно, конечно, и здесь поучиться. Обзавестись новыми, полезными в этой стране, знакомствами. Да и кузина в этом году в академию идет. Берни мечтательно улыбнулся, представив, как будет ходить с ней на лекции, но тут же вспомнил, что отучится она, в лучшем случае, год, а потом уедет в Лорию или, если у брата получится провернуть свою интригу, в Гарм. И настроение его испортилось, теперь уже окончательно.

Глава 8

Эвальд пришел к неутешительным выводам — он сделал огромную глупость, решив привлечь в союзники Аманду. Нужно было все же придерживаться первоначального плана и подсунуть ей Артуро. Но кто же знал, что у этой дуры осталась только одна порция любовного зелья? И взять ей теперь его негде. И ведь его же собственные подчиненные в этом виноваты — когда брали группу людей, через которых в Гарм текла тоненькая, но постоянная, струйка орочьих поделок, среди них был и тот, у которого вдовствующая королева пополняла свои запасы. На настоящий момент у нее оставалось: одна доза любовного зелья, одна доза яда, сводящего в могилу за несколько дней, и две дозы ментального зелья (и еще одну, а вовсе не любовное, как подумал было Эвальд, она пыталась споить пришедшему гостю, но передумала). И с таким набором она собралась завоевывать туранский престол! Возмущению принца просто не было предела, тем более, что Аманда отказалась выдать ему любовное зелье для Шарлотты, мотивируя это тем, что намерена сохранить его для Роберта.

— И какой мне тогда толк от нашего союза? — в сердцах бросил гармец. — Да ты просто хочешь использовать меня в своих целях. Но я-то ничего взамен не получаю.

— Почему же? — высокомерно сказала Аманда. — Ты же сказал, что знаешь, как сделать из Шарлотты свою истинную пару, значит, это зелье мне нужно больше. Да и с оставшимися ты много чего можешь придумать.

— Что именно?

— Я могу предложить тебе на выбор два варианта, — спокойно отвечала королева, хотя гость ее даже не находил нужным скрывать свою злость. — Посложнее — опоить Артуро и вашу кузину Маргарет. Если его утром обнаружат в постели девушки со столь высокопоставленным отцом, отвертеться от брака ему не получится. И вот, Шарлотта уже совершенно свободна.

— Слишком сложно, — буркнул Эвальд, но все же несколько успокоился. — Не говоря уже о том, что они оба носят артефакты...

— У Генриха на орочье зелье артефакт не сработал, — заметила Аманда.

— Да? Ну все равно — подливать, потом сводить, да еще следить надо, чтобы не засекли.

— Можно им по отдельности просто установку дать, — возразила вдовушка. — А там они друг друга уже сами найдут.

— Все равно слишком сложно. Нужно учитывать много факторов. А если мы про что-то забудем, и оно вылезет в самый неподходящий момент? А что у тебя за вариант попроще?

— Отравить Артуро, — невозмутимо сказала вдовушка и весело расхохоталась, когда Эвальд поперхнулся чаем, который продолжал столь неосторожно пить, и уставился на нее выпученными глазами. — Не смотри на меня так. Этот вариант не только самый легкий, но и самый для тебя выгодный. Ты сможешь жениться на Каролине и прибрать к рукам Лорию. Правда, я собиралась присоединить ее к Турану, но ради тебя готова пойти на такую жертву. Это будет моей платой за твою помощь.

— Боюсь, Каролине в случае смерти брата не удастся получить трон, — немного пришел в себя принц. — У них по закону женщина власть унаследовать не может. Скорее, подберут ей в мужья наиболее вероятного кандидата на лорийский престол, и этим все закончится.

Аманда довольно прищурилась. Гость не стал сразу возмущаться, как она боялась, напротив, начал просчитывать варианты и на такой случай. Наивный мальчик! Даже если бы ему досталась Лория, он бы ее быстро потерял — королева не готова была столь щедро дарить земли, которые считала своими. Разве что дать попользоваться. На время. На очень небольшое время. Но пока пусть глотает наживку, пусть делает все для нее своими руками. Он еще не понял, что в политике друзей нет? Значит, пришла пора ему поумнеть. Так размышляла вдовушка, с некоторым презрением думая о своем союзнике. Но внешне Аманда была сама невозмутимость, она с вежливой улыбкой ждала результата размышлений Эвальда. Ей бы, конечно, хотелось, чтобы ее сообщник выбрал более радикальное решение вопроса, но она была уверена, что принц от убийства собрата откажется — такие всегда предпочитают выглядеть чистенькими, а на подобном преступлении попасться вполне возможно.

— Так что убивать Артуро бессмысленно, — заключил гармец. — Это мы даже обсуждать не будем.

Королева этого ожидала, но все равно была разочарована. Она надеялась убрать лорийца чужими руками, но Эвальд оказался слишком мягкотел и слаб.

— Что ж, — с легким вздохом сказала она, — тогда у нас остаются только ментальные. Но использовать их лучше, когда Артуро и Маргарет будут в одном месте. Маргарет я беру на себя — девочке я нравлюсь, и она часто ко мне приходит. А сразу после них ты даешь зелье Роберту.

На том они и порешили. Правда, Эвальду при этом придется некоторое время пожить при туранском дворе, но это даже к лучшему — можно завести дружеские связи, да и младшему брату помочь освоиться нужно. Немного беспокоило то, что Роберту старший гармский принц явно не нравился, а это означало дополнительные сложности. Оборотню даже на миг пришло в голову, а не отказаться ли на время от Каролины и поухаживать за Шарлоттой. А то он такое ответственное дело поручил младшему брату, и только ради своей прихоти. Но тут у него перед глазами возник нежный облик лорийки, и он сразу решил, что Берни вполне и сам справится. А к Роберту можно и другой подход попробовать найти.

А младший брат в это время помогал кузине в уходе за щенком. Расчесывать она, конечно, никому не доверяла, но ведь можно было крутиться рядом и давать ценные советы. Берни не смущало, что у него самого собаки никогда не было, да и к чужим относился он всегда достаточно пренебрежительно. Но если Шарлотта хочет, ее Алли будет самым ухоженным. Девушка старательно водила щеткой и вздыхала. Настроение у нее было весьма печальным. Две смерти подряд людей, которых она хорошо знала и любила, оказались для нее тяжелым ударом.

— Еще можно ленточку на шею повязать, — заявил младший гармский принц.

— Зачем? — удивилась Шарлотта.

— Для красоты, — пояснил Берни. — И чтобы все видели, что это твоя собака.

— Лорийскому волкодаву бантик? — скептически хмыкнула девушка. — Он же знаешь, какой вырастет...

— Пока он еще совсем маленький, — пренебрежительно сказал принц. — Да и я намного больше, а от бантика красивого на шее не отказался бы.

Шарлотта оценивающе посмотрела на кузена. И тот уже представил, как она своими ручками повязывает ему ленточку, аккуратно расправляет получившиеся складочки, чтобы попышнее было....

— Знаешь, как-то я не представляю герцогов с бантиками на шее, — фыркнула принцесса.

— Я говорил про свою вторую ипостась, — обиженно пояснил Берни.

— Большая кошка с большим бантом на шее, — мечтательно сказала Шарлотта и посмотрела на свой пояс — достаточно широкий, чтобы из него можно было сделать такое украшение.

Спутник ее воспринял это как приглашение и тут же перекинулся. Щенок, на удивление, не бросился под защиту хозяйки — видимо, запах в обеих ипостасях был близок и уже нестрашен для такой смелой собаки. Алли приветственно тявкнул и полез облизывать большого друга по играм, но был прижат мощной лапой к земле. Хозяйка его даже не обратила внимания на положение своего питомца, настолько она была увлечена разглядыванием оборотня. Когда она видела его в прошлый раз, было уже довольно темно, да и сам Берни находился, по большей части, в кустах, откуда и вылезла наглая морда, выпившая молоко. Так что, можно сказать, Шарлотта и не видела своего кузена толком, только била по морде, да таскала за загривок. При воспоминании об этом ей стало немного стыдно своего поведения, и она сказала:

— Какой, оказывается, ты большой и красивый.

Берни довольно заурчал и попытался ткнуться ей в колени, но немного не рассчитал и принцесса шлепнулась прямо на травку. Оборотень отпрянул, а Алли его облаял со всем собачьим возмущением.

— Ты поосторожней, — недовольно сказала Лотта, посмотрела на щетку, которой она приводила в порядок щенка и продолжала держать в руке даже после падения, и неожиданно предложила. — А давай, я тебя тоже причешу.

Кузен согласно кивнул головой и опять приблизился, но теперь уже намного более осторожно. Надо же, какой неустойчивой оказалась девушка, он ведь ее совсем чуть-чуть тронул. Следующий час показался для Берни просто блаженством, ведь свою шкуру он никому раньше не доверял. Шарлотта, старательно пыхтя, обрабатывала его собачьей щеткой со всех сторон, а он только перекатывался с боку на бок, стараясь при этом не задеть слишком активного принцессиного щенка, который, по-видимому, просто жаждал быть раздавленным, и старательно возникал в самых неожиданных местах. А ведь кузина не только расчесывала его шерсть, по правде говоря, отнюдь не такую ухоженную, как у ее питомца, но и почесывала за ушком и говорила всякие глупости, который вполне подходили бы обычной кошке, но никак не туранскому герцогу. Но Берни на нее не обижался, наоборот, он был просто счастлив, что хоть так может отвлечь ее от грустных мыслей. Наконец девушка сочла, что расчесан он уже достаточно, и повязала ему на шею свой бант.

— Какой ты красавец у меня, — довольно сказала Шарлотта, оглядывая плоды рук своих. — И синий цвет, оказывается, тебе так идет.

Берни точно не мог сказать, что ему больше понравилось в словах девушки: то, что он красавец, или то, что она назвала его своим, — но по обоим пунктам был совершенно согласен, что и подтвердил, потираясь о ее подол с громким мурчанием. В этот раз принцесса на ногах устояла — видно, успела подготовиться. Но по морде все же предупредительно хлопнула.

— Что здесь происходит? — холодный голос Гердера ворвался в их идиллию.

Увиденное ему ужасно не понравилось. Еще чего не хватало, чтобы его дочь увлеклась этим облезлым кошаком (тут он несколько погрешил против истины, так как после лоттиного ухода оборотень чуть ли не сиял, но вот бант придавал его морде выражение совершеннейшей наглости), когда у нее такой замечательный жених есть, практически король. Он еще мог бы отнестись с некоторой снисходительностью, если бы она увлеклась старшим принцем. Тот показал себя умным, рассудительным, уважительным, да и гармский престол когда-нибудь да унаследует. Но этому герцогу, ему самому еще расти надо и учиться, а не чужими невестами интересоваться.

— Мы немного поиграли, — смущенно сказала Шарлотта, которая только сейчас поняла, как неприлично выглядит ее поведение в глазах окружающих.

Берни, который успел переменить облик, смущенно кашлянул, подтверждая слова кузины. На шее его продолжал болтаться огромный бант и выглядел он настолько нелепо, что Гердер поневоле задержал на нем взгляд. "С этого все и начинается," — с невольной злостью подумал он. — "Расчесочки, бантики, а потом — раз — и она моя истинная пара. Отправить бы его куда подальше."

— Я смотрю, у герцога Шандора других дел нет, как только с девочками в кошечек играть, — желчно сказал он. — У вас, молодой человек, по-видимому, свободного времени многовато. Что ж вы не используете его для осмотра своих родовых владений?

Берни невольно поежился от колючих слов. Он недоумевал, чем вызвана такая явная неприязнь со стороны отца этой милой девушки.

— Так я и собирался, ваше высочество, — промямлил он, — сразу после вашей коронации.

— Можете ее не дожидаться, я пойму, — веско сказал король, подчеркивая каждое слово.

— И пропустить вашу коронацию? — обиженно сказал Бернхард. — Когда еще такое увидишь? А герцогство без меня как-то справлялось эти восемнадцать лет. Думаю, что несколько дней ничего не изменят.

Гердер удивился. Он не привык, чтобы ему противоречили. До сих пор пара холодных фраз, подтвержденных соответствующим взглядом, — и любой подданный бегом бросался туда, куда его направил король. "Да он же еще совсем юный," — внезапно пришло в голову отцу Шарлотты. — "Вот и не научился еще бояться. Хотя, все же боится, но находит в себе силы противостоять. Забавный мальчик, но слишком мягкий, такому действительно еще играть и играть. Зря я на него разозлился. Да и Лотта отвлеклась от своих переживаний."

— На коронацию можете остаться, — наконец изрек он. — Но после нее все же рекомендую вам настоятельно узнать, как идут дела в вашем домене. И убедиться в этом лично, а не из отчетов управляющего.

Берни смотрел вслед уходящим отцу и дочери, за которыми гордо шел Алли, и думал, что нет в жизни справедливости. Вот зачем такой чудесной девушке, как Шарлотта, такой злой отец, как Гердер. "Вот был бы у нее другой родитель," — с горечью подумал подданный туранской короны, — "так я бы уже сегодня увез бы ее и женился. Женился? Богиня, о чем я думаю?.. Но если я думаю о браке, значит, получается, что она моя истинная пара?"

Бернхард сел на мягкую травку и обхватил руками голову. Ему было о чем подумать, и мысли все были невеселые. Ему было даже страшно представить, что на это скажет дед. А уж реакцию Эвальда он даже представлять не хотел. Тот уже неоднократно задавал ему серьезную трепку, когда в результате действий младшего брата интересы старшего страдали. Но ведь вполне может быть, что он ошибся. Нужно поспрашивать отца, как он понял, кто для него мама. Берни наконец обнаружил бант, все так же болтающийся у него на шее, смутился и снял украшение. Первым порывом его было отнести пояс Шарлотте, но потом он решил — пара-не пара, кто еще знает, но пояс он никому и никогда не отдаст.

Глава 9

Гердер долго не решался начать разговор с дочерью. Почему-то он был уверен, что его сообщение ей не понравится. Конечно, она должна быть готова к такому повороту событий, но все же для нее это будет неожиданностью.

— Лотта, дорогая, перед отъездом Артуро обратился ко мне с просьбой.

— Да? — проявила вежливый интерес Шарлотта, мысли которой сейчас были совсем не об Артуро. Она жалела, что отец прервал столь интересное занятие, как прихорашивание огромной кошки.

— Он просил назначить дату вашей свадьбы через месяц после похорон Марко.

— Так скоро? — невольно воскликнула Шарлотта. — А как же траур?

— Артуро можно понять, — заметил Гердер. — Он не хочет оказаться в положении своего отца перед его последним браком и желает обеспечить страну наследником как можно скорее. А траур... На него отведен целый месяц, да и пройдет свадьба не с таким размахом, как это принято в Лории.

Фраза о наследнике совершенно вывела Шарлотту из блаженного состояния задумчивости, в котором она находилась. Как-то не думала она о наследниках, хотя, конечно, брак их предполагал, но в таком отдаленном будущем... К немедленному обзаведению таковыми она была совершенно не готова.

— Но, папа, — умоляюще сказала она, — я же хотела в академии поучиться. Хоть немного.

— Поучишься в лорийской, — предложил Гердер.

— В лорийской, — скривилась Лотта. — Ты же сам говорил, что она очень слабая. Что они там мне могут дать? Это Артуро может не понимать, с его-то посредственным даром, но ты... Как ты можешь мне такое предлагать?

— Дорогая, в чем дело? — удивленно сказал отец. — Ты же всегда знала, что выйдешь замуж за Артуро и уедешь в Лорию.

— Но я не думала, что мне так скоро придется с вами расставаться, — расстроенно сказала девушка. — Хотела поучиться в нормальной академии. Да и Артуро раньше не торопился со свадьбой.

— У тебя есть еще какие-нибудь возражения, кроме того, что ты хочешь учиться у нас? — неожиданно сухо спросил Гердер, который уже начал подозревать, что "игра", свидетелем которой он был, оказалась не столь уж невинной.

— Есть, — неожиданно даже для себя твердо ответила Шарлотта. — Я не хочу так же, как тетя Лиза, все время бегать в поисках новых любовниц мужа. А Артуро, при всем моем к нему уважении, в этом плане недалеко от отца ушел.

Гердер удивился. Не думал он, что дочь замечает за будущим мужем такое потребительское отношение к противоположному полу. Эта черта Артуро будущему туранскому монарху тоже не очень нравилась, но все же относился он к этому достаточно снисходительно.

— Возможно, он изменится, когда вы поженитесь, — осторожно сказал он дочери, хотя и сам сильно сомневался в этом предположении.

— И что его заставит измениться? — Лотта была настроена весьма скептически и не собиралась скрывать это. — Нет, папа, я в это не верю.

— Подобные неудобства можно и перетерпеть ради короны, — заметил Гердер. — На самом деле у тебя не так уж и много возможностей выйти замуж без потери статуса. Но я готов пойти тебе навстречу и предложить выбор. Твой кузен Эвальд не так давно сказал, что был бы рад видеть тебя своей женой. И академия у них не в пример лучше лорийского университета.

— Не так давно ты говорил о том, что у него половина Гарма в любовницах перебывала, а теперь предлагаешь его мне в мужья?

— Не мог я такого при тебе говорить, — запротестовал отец. — Что ты выдумываешь?

— Хорошо, не при мне, — согласилась Шарлотта. — Ты говорил маме, я случайно услышала. Но это ведь ничего не меняет в его поведении.

— Лотта, я немного преувеличил, когда описывал твоих гармских кузенов, — ответил Гердер и подумал, что с этого дня все разговоры в его кабинете будут вестись только при включенной глушилке. — Да, у Эвальда тоже несколько вольные отношения с противоположным полом, но он утверждает, что знает, как сделать из своей спутницы истинную пару, а это значит, что после свадьбы жене он изменять не будет.

Принцесса на миг представила рядом с собой старшего гармского принца, и ее передернуло от отвращения.

— Артуро я хотя бы знаю, — проворчала она недовольно. — А этот Эвальд... какой-то он скользкий, не то что младший брат. Не нравится он мне совсем.

— А младший тебе, значит, нравится? — уточнил Гердер, в душе которого опять начали появляться подозрения. Свою дочь он хотел видеть королевой, пусть даже при этом под боком у нее будет этот облезлый кот Эвальд. Но облезлого кота без королевской короны ему не надо.

— Ну да, он славный.

— А за него бы ты пошла?

Лотта задумалась. Что-то внутри нее кричало "да", что несказанно удивило ее саму, но тон, которым был задан вопрос, подразумевал, что положительный ответ отцом будет воспринят очень плохо. Да что там, она была уверена, что в этом случае ее мнение точно в учет не возьмется. Слишком хорошо она знала родителя.

— Знаешь, папа, я, наверно, не хочу ни за кого замуж, — наконец ответила она. — Берни, конечно, милый, но этого же мало, чтобы сделать такой серьезный шаг.

— Значит, остается один Артуро, — обрадованно сказал Гердер. — Ты его знаешь достаточно хорошо.

— Вот именно, что я его хорошо знаю, — проворчала Лотта. — Папа, а если бы я выбрала Эвальда, то что ты сказал бы Артуро?

— Предложил бы ему жениться на твоей кузине Маргарет. Думаю, он не стал бы отказываться.

Принцессе тоже так казалось, тем более, что родственница обладала более пышными формами, чем она, и, значит, нравилась Артуро гораздо больше.

— Так ты ему сейчас предложи. Маргарет старше меня на два года, учится она с большим трудом, ей это неинтересно.

— Так ты все-таки выбрала Эвальда, — с неудовольствием сказал отец. — Этого хвостатого наглеца.

— Ну уж нет, — отрезала Шарлотта. — Да он тебе самому не нравится, ведь так?

— Ради тебя я мог бы и смириться, — ответил Гердер. — Но если тебя Эвальд не интересует, тогда кого ты выбрала?

— Вас с мамой, — девушка состроила умильную рожицу. — И учебу в академии. Не нужны мне эти женихи хоть с хвостами, хоть без.

— Нет, Лотта, — довольно жестко ответил отец. — Твоя свадьба состоится через месяц, и это не обсуждается.

И было сказано это таким тоном, что девушка поняла, спорить бесполезно, но все же она сделала еще одну попытку:

— Неужели ты хочешь, чтобы у меня была такая жизнь, как у тети Лизы? Сам-то ты на маме женился.

— Это другое, — недовольно ответил Гердер. — Заключая брак с твоей матерью, я не переставал быть наследным принцем. Не думаю, что тебе подходит вариант моей сестры Олирии.

В этом Лотта была с ним совершенно согласна. Она помнила, что с замужеством тети была связана какая-то темная история, но подробностей ей никогда не рассказывали. Единственное, что она твердо знала — брак был вынужденный, супруги друг друга не любили и после рождения дочери жили почти все время раздельно. Сначала Олирия с удовольствием хозяйничала в замке мужа и даже успела завести знакомство с соседями, но потом это все ей прискучило. Она вернулась в Туран и без устали жаловалась на черствость и невоспитанность мужа всем, кто соглашался ее выслушать. Таких находилось не так уж много. Собственно, всего двое — ее давние подружки по дворцовой жизни и академии. Гемма, в девичестве Дорен, умудрившаяся, по словам самой Олирии, пользуясь близостью к королевской семье, женить на себе принца Олина. И Дарма Рион, так и оставшаяся при своей девичьей фамилии. Как утверждала сама леди, после того, как оба брата ее ненаглядной подруги оказались женаты, сама она окончательно разочаровалась в лицах мужского пола. Подругам она приводила длиннейший список тех, кому было отказано в ее руке, но те не очень-то в это и верили. Как-то с трудом они могли представить того, кто ради приданного Дармы, мог закрыть глаза на ее недостатки — глупость, вздорный характер и совсем не безупречную внешность.

Сейчас все три дамы сидели в покоях, отведенных принцессе, и сплетничали.

— Подумать только, эта невоспитанная простолюдинка станет королевой, — закатывала глазки Олирия. Невоспитанной невестка была только в ее воображении, но это совсем не мешало принцессе постоянно жаловаться на Ксению как отцу, ныне покойному, так и мужу. — Какое унижение для туранской короны.

— Его высочество не мог выбрать недостойную спутницу жизни, — дипломатично заметила Гемма, которая ухитрялась все эти годы поддерживать хорошие отношения как с Олирией, так и с Ксенией.

— Да у его высочества всегда были проблемы с правильным выбором, — мрачно сказала Дарма, с тоской вспоминая, как почти стала его женой. Она так надеялась те несколько дней, так была счастлива.

— Положим, герцогиня была бы не так плоха, — возразила принцесса, которая, с натяжкой, но причисляла Лиару к своей семье, а потому посчитала своим долгом встать на защиту. — Только вот она нам сестрой оказалась.

— Да она воспитывалась, как плебейка, — с жаром возразила ей Дарма. — Конечно сейчас она лоску при дворе понабралась, но до тебя ей все равно далеко. С твоей аристократичностью и утонченностью ей не сравниться. Бастард, одним словом, — и пренебрежительно махнула пухлой рукой.

Олирия довольно заулыбалась — ей всегда нравилось, когда подчеркивали ее исключительность и красоту, хотя к этому времени от нее мало что и осталось. Принцесса любила поесть, и ограничивать себя не считала нужным, так что к настоящему моменту удовлетворяла канонам исключительно орочьей красоты. Граф Эдин, ее муж, сначала пытался ей делать намеки, что такая воздушная особа могла бы есть поменьше или хотя бы двигаться побольше. Но Олирия только сурово сдвигала бровки и вопрошала, как он смеет указывать лицу королевской крови. Не будь граф главой посольства в Туране, возможно, у него нашлись бы методы убеждения собственной жены, но положение обязывало, и он постоянно дипломатично отступал. А Олирия валялась в кровати с очередным рыцарским романом и жевала все, что ей хотелось в данный момент. Это и привело к тому, что сейчас она была довольно объемной, превышая по габаритам даже Дарму. А та даже в юности была несколько квадратной.

— Да она недалеко от этой нашей Ксении ушла, — продолжала разглагольствовать леди Рион. — Тоже магией занимается, представляете?

— Я тоже иногда занимаюсь, — робко сказала Гемма. — И мне не кажется, что это несовместимо со статусом благородной дамы. Вон, у королевы Инессы даже печатные труды по магии есть.

— Ну-ну, — поджала губы Дарма. — Тебе, видать, тоже к оркам захотелось. Магия — зло. Если уж не повезло родиться с даром, так приличный человек использовать его не должен. Я даже замуж не стала выходить, чтобы, не дай Богиня, не передать детям этого уродства.

— Ну знаешь, Дарма, — возмутилась принцесса, — в нашей семье всегда были маги и ничего в этом уродливого я не вижу.

— Да даже король Генрих под конец жизни понял, что магия — зло, — продолжала бухтеть леди Рион, не замечая, что ее покровительница уже откровенно злится. — Поговаривают, что он хотел всех детей от королевы Инессы признать неполноценными, а престол передать ребенку от королевы Аманды. Только не успел, потому что Гердер его отравил.

— Пошла вон! — взвизгнула принцесса. — Ты мерзкая гадина, как ты можешь такое говорить про меня и моих братьев? Да как язык у тебя не отсох после того, как ты такое сказала про Гердера!

— Да я ничего такого не думаю, — испугалась Дарма. Не была готова она вот так, из-за глупого разговора, потерять многолетнюю дружбу с принцессой и постоянный доступ во дворец. — Я просто пересказывала вам, какие слухи среди знати ходят. Олирия, ты уж не обижайся.

— Такие слухи надо пересказывать не нам, а Гердеру, — задумчиво сказала Гемма. — Причем с указанием, кто, когда и где такую ересь говорил. Если такие настроения укоренятся, то нам всем будет плохо. И тебе, Дарма, в том числе. Ведь если, не дай Богиня, начнутся гонения на магов, не посмотрят, используешь ты магию или нет.

— Да! Правильно Гемма говорит! — принцесса не собиралась успокаиваться. — А еще лучше — сядь вон за стол и запиши, а я брату сама отнесу.

Леди Рион испуганно смотрела на подруг, которые впервые единым фронтом выступили против нее. Раньше ей всегда удавалось сохранять с Олирией хорошие отношения, но сейчас принцесса была слишком зла, чтобы вот так, без всяких последствий, спустить подруге оскорбления. Она жаждала крови, и ей было совсем не важно, чья это кровь будет. Сейчас ей бы сошла и кровь самой Дармы, чего леди допустить никак не могла.

— Да не помню я, — стала отнекиваться Дарма. — Вот вроде постоянно об этом говорят. А кто, когда и где не скажу.

— Как это ты не помнишь? — взвилась принцесса. — Гадости про нас помнишь, а кто говорил, нет? Так не бывает!

— Правда не помню, — чуть не рыдала леди Рион. — Клянусь всеми своими кошками — ни имени, ни места не помню.

— Дело, похоже, как раз в магии, только в ментальной, — сказала Гемма, предотвращая новый всплеск возмущения со стороны Олириии. — Мне кажется, его высочеству Гердеру следует рассказать об этом как можно скорее.

Она встала, чем подала пример подругам, и выразительно посмотрела на них. Сделать ей это было намного проще, чем Олирии и Дарме — в отличие от этих двух достойных дам, Гемма никогда не позволяла себе лишнего, в том числе и в еде. Ее девизом по жизни шло изречение "Умеренность во всем". Желание принцессы внести ясность в вопрос верности подруги королевской семье тоже вернуло подвижность ее высочеству. Лишь леди Рион с огромной неохотой извлекла свои телеса из такого удобного кресла. Ничего, кроме того, что она уже сказала, память ее не сохранила. Но разве Гердеру это докажешь? Так что предстоял ей очень неприятный и долгий разговор. И все из-за того, что она так и не научилась держать язык за зубами, делясь с подругами всем, что ей удалось узнать.

Глава 10

Гердер мрачно размышлял над сведениями, любезно предоставленными ему леди Рион. Подобные случаи уже были, и всегда присутствовавшие при таком разговоре не могли вспомнить, кто именно вел крамольные речи. Правда, до сих пор все, слышавшие антимагические речи, были не-магами, что позволяло предположить, что использовавшие шаманские методики (ведь только это позволяло работать с менталом, не оставляя никаких зацепок для магов) люди и сами не обладали даром — ведь Дарма так старательно дистанцировалась от любых проявлений магии, что противник мог и ее посчитать не-магом. Только вот она наверняка отметила какую-то ненормальность, даже если и не придала этому значения, да и сопротивляемость внушению у нее должна быть повыше, чем у обычного человека. В ее голове Гердер с удовольствием предложил бы покопаться своим подчиненным, да только леди никогда не даст своего согласия, а положение у нее слишком высокое, чтобы согласием этим можно было пренебречь. Хотя крамольные речи, которые вела подруга Олирии в присутствии члена правящей фамилии, и позволяли проводить допрос в присутствии менталиста, и если бы король был уверен, что мозг леди не пострадает, то он непременно уже отдал бы распоряжение. Но Дарма с головой не дружила с раннего детства, а после подобного допроса ее семья с чистой совестью отнесла бы все странности к последствиям данного мероприятия и затребовала значительные выплаты из казны. Более того, граф Рион наверняка потребовал бы и обеспечить проживание для невинно пострадавшей от произвола властей — все же количество кошек, которым оказывала покровительство леди, уже превышало несколько десятков, поэтому в родовом замке можно было находиться только под защитой специального заклинания, а найти прислугу, согласную работать в таких условиях, было просто невозможно. Решать проблемы подданных, которые они создавали себе сами, Гердер не собирался.

— Может, установить за Рион слежку? — прервал Роберт невеселые размышления отца.

— А смысл? — ответил Гердер. — При том разговоре она присутствовала случайно. Второй раз заговорщики такого просчета не допустят.

— И зацепиться-то не за что! — в сердцах сказал принц. — Все проверены не на один раз, и ни одного подозрительного момента. Даже с Амандой никто никак не связан.

— Скорее всего, она тоже отношения к верхушке заговора не имеет, — задумчиво сказал его отец. — А теперь, когда она не у власти, и интереса для заговорщиков не представляет. Не зря же она пытается самостоятельно интриговать. Получается у нее, правда не особо.

— Не особо, — фыркнул Роберт. — Скажешь тоже. "Не особо" предполагает, что у нее хоть что-то получилось.

— Сторонника-то она завербовала, — возразил Гердер. — Мне, правда, Эвальд во время нашего последнего разговора показался более умным...

— Он же не знает, что все орочьи зелья мы у Аманды давно изъяли, и рассчитывает на них. Шарлотту ему подавай, — зло сказал принц, припоминая подробности разговора, записанного на кристалл. Правда, там речь шла не только про сестру...

— А Аманда нацелилась на тебя, — усмехнулся отец. — Мне, кстати, интересно стало, за что она так ненавидит Артуро — ведь, по нашим данным, они и не пересекались нигде. Получается, мы чего-то не знаем.

— Почему ты думаешь, что ненавидит?

— Она явно хотела, чтобы Эвальд выбрал убийство, — пояснил Гердер. — Да и количество зелий, которое она озвучила, сильно отличается от того, что мы нашли в ее тайнике. Нужно все же покопать в ее прошлой жизни на предмет контакта с Артуро.

— Так мы же ее проверяли, когда она замуж за Генриха вышла.

Роберт никогда не называл покойного короля дедом, да и не считал его таковым, поскольку тот относился к семье Гердера с чувством брезгливости, делая исключения разве что для Шарлотты, и внуки платили ему взаимностью. По правде говоря, оснований у них на это было намного больше — старший внук даже как-то сказал отцу, что трудно представить более бесполезного правителя, чем нынешний.

— Еще тогда мне показалась знакомой ее девичья фамилия, — заметил король. — Но где я ее встречал, так и не припомню. Видно, давно это было.

— Возможно, в связи с ее родителями? — предположил принц.

— Возможно, — согласился его отец. — Вот и думаю, стоит ли поднимать архивы такой давности. Работы подчиненным и так хватает, а удовлетворить любопытство можно и позже.

— Стоит, — уверенно сказал Роберт. — Ты сам себя будешь мучить — не пропустил ли чего-нибудь важного. Нельзя оставлять незавершенных дел.

— И это говоришь мне ты? — усмехнулся Гердер. — Ладно, дам я такое распоряжение, пусть проверят, мне действительно будет спокойнее. А вот ты, ты поговорил с Каролиной?

— Нет, — смутился сын. — Когда я видел ее последний раз, то она была увлечена беседой с Эвальдом.

— С его стороны ничего серьезного нет.

— Но она-то этого не знает.

— Вот именно. По крайней мере, ты должен предостеречь свою невесту от необдуманного поступка. Эти коты могут быть очень убедительными, знаешь ли...

— Ты прав. Я действительно должен с ней поговорить. Только вот... На коронации вашей завтра она вряд ли будет, а после похорон отца такие разговоры заводить не стоит.

— Не стоит тянуть, — довольно жестко сказал отец. — Вон Артуро уже настаивает на свадьбе, и его не особо заботит ни свой траур, ни наш.

— И что ты ответил?

— Мы вернемся к этому разговору после нашей коронации и похорон Марко, — сказал Гердер. — Мне сейчас совсем не до назначения даты свадьбы, да и ему тоже. Все эти мероприятия имеют неприятную особенность порождать всевозможные проблемы.

Коронация, вопреки опасениям, прошла без особых эксцессов. Никаких антимагических разговоров и, тем более, выступлений замечено не было. Возможно, этому способствовало великолепное зрелище, созданное трудами магов-иллюзионистов, заставляющее жителей столицы забыть обо всем, кроме бесплатной выпивки и угощения. А возможно, дело было в большом количестве стражи и даже регулярных войск, патрули которых, не скрываясь, бродили по улицам и пресекали любые волнения.

С облегчением Гердер вздохнул только в конце дня, когда уже было точно ясно, что никаких неожиданностей ждать не приходится. Но на похороны к Марко он все же не поехал — слишком много дел накопилось в связи с неожиданной кончиной отца. Остался в Туране и младший сын — в полном составе королевская семья появлялась только под защитой собственной системы безопасности, лорийцам в этом вопросе Гердер не особо доверял, а слишком большое количество охраны могло оскорбить Артуро.

Артуро растерял свой обычный лоск, всецело отдавшись горю по умершему так внезапно отцу. Смерть его он не находил такой уж ужасной — они с Марко были слишком похожи, так что сын легко мог понять и принять образ жизни отца. И пусть ему сейчас не до прекрасных дам, но вот проводит он ушедшего короля в последний путь, да и наверстает упущенное. Лицо королевы Елизаветы застыло гипсовой маской, но трудно было понять, горевала ли она больше оттого, что муж умер, или оттого, как это произошло. Каролина тоже была безутешна. Роберт смотрел на нее и чувствовал, что у нее к горю о погибшем отце примешивалась еще острая нотка какой-то горечи, как будто случилось что-то непоправимое. Он даже не догадывался, что виной всему был вчерашний разговор, произошедший между королевой Елизаветой, ее дочерью и придворным магом.

— Каролина, — смущенно начала мать, — я должна тебе кое в чем признаться.

— Это так срочно? — девушка подняла на нее покрасневшие от слез глаза.

— Я должна была сказать тебе еще раньше, но пока Марко был жив, это было опасно для нас обеих.

— Вот как? Ты боялась моего отца?

— Дело в том, Лина, что он тебе не отец, — выдохнула Лиза, торопясь сказать правду, пока решимость ее не покинула. — Твой отец Паоло.

Каролина недоверчиво подняла глаза на придворного мага, тот ответил ей смущенной кривой улыбкой, не оставлявшей сомнения в том, что мать говорит правду.

— Но как такое может быть? — потрясенно выдохнула девушка. — Ты все время обвиняла отца в бесконечных изменах, а сама? Мама, как ты могла?

— Король Марко тебе не отец, — повторила Лиза, недовольная реакцией дочери на ее признание.

— Нет, — твердо ответила девушка. — Я буду считать короля Марко своим отцом. Он меня любил, заботился обо мне все эти годы. А что я видела от лорда Фриджерио, кроме многолетнего обмана? Какой он мне отец?

— Лина, мы же беспокоились о тебе, — попыталась урезонить ее мать.

— Обо мне? — усмехнулась Каролина. — О себе вы беспокоились. О своем положении. А я для вас была помехой. Надо же, столько лет моя мать имела любовника, а строила из себя добродетель.

— Ты не имеешь права меня осуждать, — зло сказала королева. — Ты не представляешь, как тяжело жить с человеком, который тебе постоянно изменяет. И по отношению к Марко я не чувствую ни малейших угрызений совести.

— Он хотя бы не вводил в семью своих внебрачных детей, — горько сказала девушка и добавила после короткого раздумья. — И кто еще знает о моем происхождении?

— Леди Скарпа и еще несколько сильных магов — от них скрыть, что ты не в родстве с Марко никак нельзя было, — сказал лорд Фриджерио. — Девочка моя, мне очень жаль, что все так получилось. Я тебя действительно очень люблю, и мне было тяжело все эти годы.

Но Каролина посмотрела на него очень неприязненно — Марко, несмотря на его отношение к матери, она очень любила. Более того, покойный король был всегда с ней очень честен в отличие от этого мага, который хочет занять в ее душе опустевшее место. Но в словах новоявленного отца была фраза, которая заставила вздрогнуть ее сердце. Вздрогнуть и забиться очень быстро.

— Невозможно скрыть от сильных магов? — в ужасе сказала она. — Значил туранская семья об этом знает?

— Да, — смущенно подтвердила Лиза.

Больше девушка их не слушала, она полностью ушла в себя. Теперь ей понятно было холодное отношение будущего жениха — кому хочется жениться на незаконнорожденной, которая может и унаследовать от своей матери склонность к обманам и измене.

Вот и теперь, слушая все речи, посвященные достоинствам ушедшего короля, она стояла и думала, что, получается, ей здесь совсем и не место, что никакого отношения она к королевской семье не имеет. Да даже лорд Валле, бастард Марко, украдкой смахнувший слезу из кончика глаза, и тот имеет больше прав здесь находиться, чем она. Получается, у нее вся жизнь — один сплошной обман. И пусть в этом не ее вина, но теперь только от нее зависит, прервать эту цепочку лжи или нет. Скандала, конечно, следует избежать — ни Марко, ни Артуро не виноваты в том, что было проделано за их спинами. Внутри девушки как будто натягивалась тонкая струна, которая готова была вот-вот лопнуть с оглушительным звоном. И когда Роберт попросил ее о разговоре наедине, Каролина даже не сомневалась, о чем пойдет речь.

— Каролина, я давно хотел тебе сказать, — начал он.

— Не надо, я догадываюсь, о чем ты хотел со мной поговорить, — прервала его Лина и твердо, хотя ей казалось, что сердце ее сейчас разобьется на части, сказала. — Думаю, нам следует разорвать нашу помолвку.

— Вот как? — глухо сказал туранский кронпринц. — Если таково твое желание, то я не буду противиться. Но, Каролина, я должен тебя предостеречь. Эвальд, он тебя не любит.

Эвальд? При чем тут этот гармец? Девушка в некотором недоумении посмотрела на жениха, теперь уже бывшего:

— Мне все равно, как он ко мне относится.

— Даже так? — в голосе Роберта проявились несвойственные обычно ему эмоции, но он быстро взял себя в руки. — Мне, наверно, лучше сейчас уйти.

Каролина склонила голову в знак согласия, говорить она больше не могла из опасения, что слезы найдут-таки выход из глубины ее души, и это будет совсем ужасно. Перед Робертом она опозориться никак не может. Он направился к выходу, но уже у самой двери повернулся и сказал:

— Если тебе когда-нибудь понадобится моя помощь, только дай знать.

И это было тем последним камушком, что прорвал плотину ее слез. Роберт ушел и не видел, как рыдала его бывшая невеста, которой казалось, что жизнь ее закончена, и ничего хорошего ее больше не ждет.

Глава 11

Закончились все мероприятия, посвященные коронации Гердера и Ксении, а Бернхард так и не уехал осматривать доставшееся ему герцогство. Его тянуло к Шарлотте так, что он просто не находил в себе сил с ней расстаться. Для нее он был готов на все — даже бегать за мячиком на пару с Алли. Щенка это очень обижало, поскольку конкурент в играх и внимании хозяйки, да еще такой огромный, был ему совсем не нужен. Берни прекрасно понимал, что чувства Алли имеют под собой магическую основу, а вот его... Были ли его чувства настоящими, или тоже следствие собственной магической природы? Ибо принц пришел к неутешительному выводу — Шарлотта его пара. Вот только быть им вместе не суждено, слишком высоко стояла девушка его судьбы, да и к моменту встречи уже имела жениха. Берни хорошо усвоил рассуждения деда о том, что нельзя ставить свои личные интересы выше интересов страны, так что ему даже в голову не приходило попытаться что-нибудь изменить, тем более, что девушка и не выказывала никаких чувств, кроме дружеских. Правда, иногда он ловил на себе с ее стороны какие-то странные взгляды. Но ведь он вполне и ошибаться может...

Вот такими невеселыми мыслями мучил себя младший гармский принц, когда в комнату к нему ворвался старший:

— Назначена дата свадьбы Артуро и Шарлотты!

— Что?!

— Сегодня вечером объявят, — зло бросил Эвальд. — А мне так и не удалось до сих пор подставить этого лорийца. Он появляется здесь только у Гердера, а в своем дворце он для моих целей бесполезен. А что Шарлотта? Есть надежда, что она воспротивится браку?

— Она считает Артуро своим женихом, и я ни разу не слышал, чтобы она о нем плохо говорила, — убито ответил младший брат.

— Ничего тебе поручить нельзя, — возмутился старший. — Придется опять самому все делать!

— А Каролина?

— С ней все пошло не так, как я рассчитывал. К чему ей понадобилось расторгать помолвку? Я, конечно, прекрасно понимаю, что намного лучше этого вялого Роберта, — тут он удовлетворенно посмотрел на себя в зеркало, — но это же не значит, что я должен на ней жениться. Жениться я собираюсь на Шарлотте. Государственные интересы превыше всего, даже если они требуют значительных жертв с моей стороны.

Бернхард тяжело вздохнул. Он тоже был готов так жертвовать ради государственных интересов, вот только жертву его никто не примет. Но Эвальд понял его вздох совсем не так.

— Берни, я понимаю, что ты старался, — неожиданно мягко сказал он. — Но не всегда получается то, чего хочешь. Как у меня с Каролиной, к примеру. Девушка теперь сидит у себя и ждет меня с официальным предложением. А мне это было нужно совсем не от нее . Мне нужно, чтобы расторгла помолвку Шарлотта.

От осознания того, что у него появилась первая тайна от старшего брата, младшему гармскому принцу стало совсем плохо. Хотя, с другой стороны, скажи он Эвальду всю правду про себя и Шарлотту, что это изменит? Разве что брат расстроится. Так что он промолчал и только вздохнул еще раз.

— Да не переживай ты так, — начал его успокаивать Эвальд. — У меня есть одна просто замечательная идея, так что все будет хорошо.

Если бы он знал, что все его разговоры теперь, после заключения союза с Амандой, прослушиваются туранской стороной, то совсем не был бы так радужно настроен. А скорее, стал бы мрачен так же, как и его венценосный кузен, которому запись на кристалле совсем не понравилась, и Роберт сразу пошел разыскивать сестру. Шарлотта как раз собиралась уходить на псарню — проводила она с Алли последние несколько дней почти все свое свободное время. И, строго говоря, не только с Алли...

— Лотта, о чем вы разговариваете с Бернхардом? — сразу спросил ее брат.

— Да так, обо всем понемножку, — несколько удивленно ответила девушка. — В основном, про магию. Он про учебу свою рассказывает, я — про занятия с отцом.

— Он настраивает тебя против брака с Артуро?

— Да мы про моего жениха вообще не говорим.

— Совсем не говорите? Странно. Ведь Эвальд ему поручил именно это.

— Что кому поручил Эвальд? — Шарлотта уже догадывалась, что услышит, но ей не хотелось в это верить.

— Эвальд поручил своему младшему брату втереться к тебе в доверие и настроить против брака с Артуро.

— Зачем?

— Он сам на тебе хочет жениться.

— Вот как, — девушка была расстроена так, что ей даже не удалось это скрыть. Ей казалось, что чувства Бернхарда совсем другие, а, выходит, что он для брата старается. Да, прав папа, нельзя верить этим котам!

Так в расстроенных чувствах она и пошла к Алли. Она злилась на гармского кузена, но еще больше на себя. Ведь знала же, что ей предстоит выйти за Артуро, так зачем же было позволять себе думать о другом мужчине? Плохие мысли требовали немедленного выхода, и мячик летал намного дальше, чем обычно. Так что когда подошел Берни, щенок перебирал лапами уже не с таким усердием, как вначале, а так, только чтобы не расстроить хозяйку. Поэтому оборотню он даже обрадовался и приветливо завилял хвостом, что было встречено его хозяйкой очень неодобрительно.

— С каких это пор, Алли, собаки так встречают котов? — проворчала она и добавила, обращаясь уже к Берни. — А вы, герцог Шандор, почему так до сих пор и не посетили свое герцогство? В конце концов, это просто безответственно.

Берни поразили не столько ее слова, сколько тон, которым они были произнесены. Он понял, что девушка на него очень обижена, только вот за что? Он же ничего плохого ей не сделал. Он осторожно попытался выяснить причину того, что девушка так к нему переменилась, но ничего, кроме односложных ответов, не получил. Шарлотта решила держаться с ним официально и причину своей обиды выкладывать ему никак не желала. Более того, она совсем отвернулась от оборотня (чтобы тот не заметил подступивших к глазам слез) и бросила мячик со словами:

— Алли, лови!

Только вот рука ее дрогнула, и мяч, вместо того, чтобы покатиться по дорожке, прямиком улетел в густые кусты рядом с ней. Впрочем, куда бы не попал мяч, щенку это было теперь совсем все равно — утомившись от бесконечных пробежек, он воспользовался перерывом в них и теперь сладко спал прямо на жестких плитках.

— Я сейчас принесу, — обрадованно сказал Берни.

— Не надо, я сама, — холодно ответила Шарлоттта и, подобрав юбки двинулась в кусты.

На ее взгляд, в отношении конкретных кустов садовники явно перестарались с естественностью — небольшая обрезка им совсем не повредила бы. Разглядеть в переплетении ветвей, куда укатился мячик, совсем небольшой по размеру, было невозможно.

— Не стоит тебе туда лезть, — дыхание Берни обжигало ее шею. — У тебя все оборки с юбки на сучьях останутся.

Шарлотта повернулась, чтобы сказать ему что-нибудь уничижительное, но так как стоял парень очень близко и несколько к ней наклонившись, то ее губы прошлись по его щеке. Это так изумило обоих, что на мгновение они застыли, а потом Берни наклонился еще ниже и поцеловал девушку. Его уже не волновало мнение брата, деда, родителей Лотты, он наслаждался каждым мгновением единения и чувствовал, как она раскрывается ему навстречу, как ее руки обвивают его шею. Он сжимал ее в своих объятьях и не понимал, как мог раньше жить без нее. Ему казалось теперь невозможным от нее отказаться.

— Я не отдам тебя Артуро, — сказал он едва закончился их поцелуй.

И эта фраза сразу отрезвила Шарлотту. Она вспомнила слова брата о том, что младший оборотень всего лишь хочет расстроить ее помолвку с лорийским правителем с тем, чтобы она вышла замуж за Эвальда.

— Да как вы посмели ко мне прикоснуться, герцог Шандор, — надменно сказала она. — Как это подло! Как это неблагородно с вашей стороны! Вы же знаете, что я помолвлена! Уйдите прочь!

— Но, Шарлотта, ведь ты же сама...

— Вы застали меня врасплох. Я никогда не позволила бы себе пасть так низко. Оскорбить доверие Артуро.

Она выбралась из предательских зарослей, подхватила мирно проспавшего покушение на хозяйку охранника под пузико и, не обращая более никакого внимания на кузена, отправилась в сторону псарни.

Бернхард был растерян. То ему казалось, что девушка действительно к нему неравнодушна, то он уверял себя, что сам дал выход своим чувствам, подло воспользовавшись ситуацией. Он смотрел Шарлотте вслед и не знал, бежать за ней или этим он сделает только хуже. Он с ненавистью бросил взгляд на кусты, подарившие ему столько счастья и тут же безжалостно его отобравшие, и увидел этот злополучный мячик, который так и валялся, забытый в гневе любимой. Берни решил, что отнесет его девушке и попробует с ней поговорить, как вдруг в его размышления ворвался голос Артуро:

— Мне сказали, что здесь моя невеста, но я ее почему-то не вижу.

Лориец подозрительно смотрел на заросли, около которых все так же продолжал стоять Бернхард, как будто думал, что девушка может там от него прятаться.

— Она понесла Алли на псарню, — пояснил гармец и показал найденный мяч. — А я вот, мячик искал.

— Дайте его мне, — небрежно сказал Артуро. — Я сам отнесу его моей невесте. И вообще, мне кажется, что вы последние несколько дней слишком много времени с ней проводите. С Шарлоттой я поговорю о ее поведении, но и вас хочу предупредить.

Берни нехотя вручил ему найденный мяч, попрощался и ушел. Лориец недовольно посмотрел ему вслед и подумал, что, хоть репутация у младшего совсем не такая, как у старшего, но пусть лучше эти облезлые кошаки, как их называет будущий тесть, держатся подальше от его женщин. Вон Каролине голову уже задурили до такой степени, что она помолвку расторгла. Но он-то, Артуро, не так глуп — монарху в браке нужно искать не любовь, а укрепление союза. А любовь... Ее найти и в другом месте можно. У королей с этим проблем нет, как он уже убедился сразу после собственной коронации. С такими мыслями он и отправился искать свою невесту. Только вот она совсем не обрадовалась его появлению, как это обычно было. Лорийский правитель подумал, что поговорит с Гердером сегодня же о том, что пара гармских оборотней здесь загостилась.

— Что случилось, дорогая? — заботливо поинтересовался он. — Сегодня объявляют о дате нашей свадьбы. Ты радоваться должна, а у тебя личико совсем мрачное.

— Турчик, а давай отложим нашу свадьбу хотя бы на год? — неожиданно предложила Шарлотта.

Просьба девушки не нашла отклика в сердце ее жениха. Напротив, подозрения, возникшие у него при виде Бернхарда около кустов, вспыхнули с новой силой.

— Зачем? — сухо спросил он.

— Я хочу хоть немного поучиться в нашей академии — ваша же намного слабее.

— К твоим услугам будут индивидуальные занятия с магами. С твоим отцом мы это обсуждали.

— Артуро, у меня есть сомнения в том, что мы с тобой сможем быть счастливы, — девушка привела аргумент, который считала для себя решающим.

— Сомнения? — жених удивился сначала, но потом довольно улыбнулся и сказал. — Думаю, с этим мы разберемся очень просто, и сейчас у тебя не останется никаких сомнений.

Он уверенно привлек к себе девушку, но та неожиданно заупрямилась, уперлась ему обеими руками в грудь и подозрительно спросила:

— Что это ты собираешься делать?

— Целовать свою невесту, — ответил Артуро, — чтобы у нее никаких сомнений не осталось.

— Как-то это неприлично, — неуверенно сказала Шарлотта, которой совсем не хотелось повторять с женихом то, что несколькими минутами ранее было проделано с совсем другим человеком.

— Ты же моя невеста, — веско сказал лориец. — Так что ничего такого страшного не случится. Ты просто не представляешь, чего ты себя хочешь лишить — ведь я уверен, что ты раньше не целовалась ни с кем.

— До сегодняшнего дня — ни разу, — честно сказала принцесса, лихорадочно размышляя, что бы ей такого сделать для успокоения так некстати вспыхнувших жениховских чувств.

Но придумать ей ничего так и не удалось. Артуро надоело уговаривать неприступную девушку, и он решил добиться своего силой. Здесь главное, сломить первое сопротивление, размышлял он, а дальше она уже во вкус войдет. Неожиданно ему понравилось целовать Шарлотту — до сих пор все его женщины были в той или иной степени опытны, и мысль о том, что к ней до него еще никто не прикасался, оказалась неожиданно крайне возбуждающей. Он продолжал ее целовать, не обращая внимания на то, что девушка пытается вырваться, целовать так, как умел только он — со страстью и полной самоотдачей. Когда наконец Артуро отпустил свою жертву, Шарлотта с трудом удержалась ногах.

— Ну как? — горделиво спросил лориец. — Остались у тебя какие-нибудь сомнения?

— Никаких, — тихо ответила девушка, не в состоянии даже взглянуть ему в глаза.

У нее действительно не осталось никаких сомнений — она не сможет выйти замуж за Артуро. Губы ее горели, она чувствовала себя униженной и несчастной. И если отец не хочет к ней прислушиваться, то она пойдет к маме.

Но до ужина ей так и не удалось поговорить с королевой Ксенией, а там было объявлено о их свадьбе с Артуро. Шарлотте пришлось фальшиво улыбаться, принимать поздравления и старательно избегать смотреть на Бернхарда, страдальческое выражение которого невольно наводило ее на мысль о том, что она могла и ошибиться в своей оценке его отношения. Лорийский правитель, напротив, улыбался вполне естественно и постоянно обращался с комплиментами к своей невесте. Чтобы не отвечать ему, Лотта торопливо закладывала в рот кусок рыбы, которая была сегодня на ужин и которую она терпеть не могла, и жевала, жевала, жевала... К концу ужина она была убеждена, что столько рыбы не съела за всю свою жизнь.

— Мне так нравится, что у тебя такой хороший аппетит, — довольно сказал жених, целуя ее руку.

Принцесса торопливо ее отобрала и скороговоркой выпалила, что ей срочно надо поговорить с мамой. Но пока она разговаривала с Артуро, король и королева уже ушли. Шарлотта решила, что будет даже лучше, если она поговорит с ними обоими, и быстрым шагом пошла по коридору, ведущему в кабинет отца, так как была убеждена, что родители сейчас именно там. Резко завернув за угол, она чуть не упала, столкнувшись со стоящим там человеком, но он осторожно ее придержал.

— Как хорошо, что я вас встретил именно сейчас, дорогая, — нежно сказал Эвальд.

Объятья его стали более жесткими, и у Шарлотты невольно появилось подозрение, что судьба расщедрится сегодня еще на поцелуй.

— Отпустите меня, — по возможности твердо сказала она. — Я вполне способна стоять самостоятельно.

— А вот я нет, — с придыханием сказал старший гармский принц. — Когда я вас вижу, ноги просто отказываются меня держать.

Голос его звучал низко, волнующе, но принцессе романтики на сегодня было уже предостаточно, так что эффекта на нее это совсем не произвело.

— Отпустите меня, — повторила она.

Но Эвальд и не подумал прислушаться к ее просьбе. Всего один поцелуй отделял его от исполнения заветного желания — брака с туранской принцессой, а это совсем не такое препятствие, которого боятся настоящие мужчины. В мечтах он уже видел эту девушку рядом с собой, поэтому просто страстно впился в ее губы, чувствуя этот восхитительный запах рыбы, которую главный повар готовил сегодня по просьбе гармского гостя. Просьбе, подкрепленной мешочком с золотыми монетками.

Глава 12

Шарлотта прекрасно помнила наставления отца не применять боевых заклинаний без необходимости. Но противопоставить этому наглому оборотню, кроме магии, ей было нечего. "Папа меня простит," — подумала она, запуская небольшую шаровую молнию. Небольшую — отнюдь не потому, что она не хотела повредить Эвальда, а потому, что боялась пострадать сама. Но гармскому принцу хватило и небольшой. Его отбросило к противоположной стене, по которой он и сполз, обогащая словарный запас туранской принцессы. От тела его пополз синеватый дымок, а правый ус даже загорелся. Поэтому Лотта вывернула на него вазу с розами, стоявшую тут же. Вода потушила огонь, а цветы украсили картину, представшую ее глазам, просто неимоверно. Ведь что может быть краше твоего первого поверженного врага?

Но долго наслаждаться этим замечательным видом ей не дали. Первым появился Гердер, и чуть позже его — несколько дежурных магов.

— И что это такое? — спросил король у своей дочери.

— Эвальд, мой гармский кузен, — честно ответила она и еще раз посмотрела на ЭТО с огромным удовлетворением.

— Я спрашиваю, почему ты применяешь боевые заклинания в дворцовых помещениях?

— У меня просто не было другого выхода, — пояснила девушка. — Выяснилось, что в Гарме говорят совсем на другом языке, так что кузен меня не понимал. А поведение его было слишком оскорбительным, чтобы можно было оставлять такое безнаказанным.

Взгляд отца смягчился. Он мог только поддержать дочь в деле разгона ненужных кавалеров, особенно если эти кавалеры из Гарма.

— Я думаю, мы продолжим этот разговор в другом месте, — сказал он. — Незачем подавать лишней пищи для слухов.

Еще слабо соображающего Эвальда подняли и транспортировали в королевский кабинет. Стоять самостоятельно он так и не мог, поэтому пришлось усадить его в кресло. В то, в котором обычно сидела Ксения. Встревоженная королева тоже была тут.

— Силу надо рассчитывать, — недовольно сказал Гердер дочери. — Нужно было только напугать. А ты явно перестаралась — он же не только на ногах не стоит, но и не соображает ничего.

— Он и перед этим на них не особо стоял, — фыркнула Лотта, окидывая пренебрежительным взглядом обгоревшего и мокрого гармца.

— Неправда, я все соображаю, — почти одновременно с ней, но заплетающимся языком, сказал Эвальд.

— В самом деле? Тогда как вы объясните свое возмутительнейшее поведение?

— Я... Я воспылал страстью к вашей прекрасной дочери.

— То, что вы воспылали, я заметил, — ехидно сказал Гердер. — Хорошо, что Шарлотта не растерялась, а то устроили бы пожар в моем дворце. Интересно, усы в кошачьем виде у вас тоже будут обгорелые?

Эвальд схватился за область под носом, которой он по праву гордился и уход за которой доставлял ему истинное наслаждение. Он даже коллекционировал всевозможные расчесочки для усов, да и в Туран взял четыре штуки. И теперь, что он теперь ощущает под рукой? Жалкие огрызки...

— Зеркало! У вас есть зеркало? — страдающим голосом возопил он, пытаясь на ощупь определить степень повреждения.

— Откуда у меня может быть зеркало? — недовольно сказал Гердер.

Но королева выдвинула нижний ящик его стола и несколько смущенно достала пудреницу, в крышке которой и было то, что на данный момент больше всего хотелось иметь Эвальду. Оборотень торопливо поблагодарил и стал разглядывать свою пострадавшую физиономию. Увиденное его совсем не порадовало, и он укоризненно посмотрел на Шарлотту:

— Кузина, это так жестоко с вашей стороны. Я уверен, что в ближайшее время вы раскаетесь, что так со мной обошлись.

— Жестоко было бы, если бы у вас что-нибудь бы сломалось, — без малейших признаков стыда ответила Шарлотта. — А без уса вы мне нравитесь намного больше.

Слово "нравитесь" оборотнем было вычленено сразу и неимоверно обрадовало. Уса, конечно, жалко, но он еще отрастет, а вот цели своей Эвальд, похоже, добился.

— Ради вас, дорогая Шарлотта, я готов и второй отрезать, — мужественно сказал он.

— Все равно это сделать придется, — заметила принцесса. — Они же теперь разной длины.

— Я думаю, Эвальд и без тебя сможет решить, что ему делать с собственными усами, — недовольно сказал Гердер, который намеревался выставить дочь из кабинета и устроить разнос этому зарвавшемуся кошаку, который не только не испытывает угрызений совести, но и выглядит таким довольным, как будто сожрал все сливки на дворцовой кухне.

— Ваша величество, — в кабинет влетел дежурный маг, — там младший гармский принц висит под окном принцессы Шарлотты и орет. Он, конечно, во второй ипостаси, но все равно долго так не продержится.

— Сейчас что, фаза луны какая-то особенная? — возмущенно обратился Гердер к Эвальду. — Неблагоприятная для оборотней-кошек?

Но тот ничего ему не ответил, так как понятия не имел, с чего вдруг братишке взбрело лезть в чужое окно. Ведь он же, Эвальд, дал понять младшему, что совсем на него не обижается за то, что тот не смог увлечь Шарлотту.

— Он же свалится! — Шарлотта со скоростью, совсем не соответствующей ее высокому положению, рванула спасать незадачливого ухажера.

Надо отметить, что силовые решетки на окна дворца поставили уже около четверти века назад, но, поскольку обычным взглядом это улучшение дворцового интерьера было не видно, то о нем мало кто знал, а те, кто знали, вспоминали достаточно редко. Снять силовую решетку мог только сам владелец комнаты и никто больше, поэтому страх Шарлотты был понятен — сколько там может провисеть бедняга Берни?

Оборотень уже держался из последних сил. Лапы у него, конечно, были тренированные, но совсем не приспособленные для длительного висения. Он-то рассчитывал залезть и поговорить с Шарлоттой. Кто же знал, что на окне у нее такая пакость есть? Берни уже начинало казаться, что скоро он внесет свою лепту в украшение местного замка. Как он живописно будет смотреться, когда сорвется вниз, прямо на розарий под окном. Розы, как место последнего упокоения, — как это романтично. Берни принялся мрачно размышлять, не смягчат ли розы его падение. В конце концов, что такое несколько царапин по сравнению с возможностью спасти свою жизнь? Как вдруг силовая решетка исчезла, и самая прекрасная на свете рука крепко ухватила его за холку и потянула вверх. Оборотень быстро заработал лапами, и вот он уже внутри комнаты.

— Лотта, у тебя начинает вырабатываться нехорошая привычка таскать меня за шиворот, — сказал он сразу же, как принял человеческий вид.

— А у тебя — лазить там, где тебя никто не ждет, — возмущенно сказала принцесса, опомнилась и добавила. — Герцог Шандор, что заставило вас искать моей аудиенции столь странным образом?

— Об этом мы сейчас и поговорим, — Гердер ненадолго отстал от дочери и испытал даже некоторое разочарование, когда увидел, что все закончилось относительно благополучно. — О том, что подобные фазы оборотни должны переносить у себя дома, а не доставлять неприятности родственникам.

Он кивком головы указал на дверь. Берни огорченно вздохнул — все его усилия оказались бессмысленными, и он так и не смог поговорить с девушкой. Каково же было его удивление, когда в кабинете короля Гердера он обнаружил своего брата, да еще в столь плачевном виде.

— Эвальд, что с тобой случилось? — невольно спросил он.

— Это вы потом обсудите между собой, — тон короля был таков, что пресекал на месте любые посторонние разговоры. — Так вот, дорогие мои гармские родственники. Мне кажется, что находясь у нас в гостях столь продолжительное время, вы пренебрегаете своими непосредственными обязанностями. Герцог Шандор, к примеру, так и не удосужился навестить собственный домен. А уж как без принца Эвальда обходятся у него дома, я просто не представляю. Так что я совершенно не обижусь, если вы немедленно покинете Туран и никогда больше здесь не появитесь.

— Но я хотел перевестись в Туранскую Магическую академию, — нашел в себе силы возразить Берни.

— Будет лучше, если вы закончите то учебное заведение, в котором уже отучились год, — сухо сказал Гердер. — Боюсь, наша академия — совершенно неподходящее место для того, чтобы лазить по стенам.

— Мне кажется, — проникновенно сказал Эвальд и выразительно посмотрел в сторону Шарлотты, — вы сейчас совершаете просто огромнейшую ошибку.

— Ошибку я совершил, когда вообще пустил вас во дворец, — отрезал король. — А теперь я ее пытаюсь исправить, пока не поздно.

По губам старшего гармского принца скользнула довольная улыбка, и Гердер заподозрил, что он что-то пропустил и не учел в этом разговоре. Но тем не менее приказал обоих принцев немедленно отправить дворцовым телепортом в Гарм.

— Но вы же сами сказали, что мне надо в герцогство, — запротестовал Бернхард. — Я могу туда самостоятельно завтра с утра отправиться. Не надо тратить на меня туранскую казну.

— Ничего, мы не обеднеем, — ответил Гердер и скомандовал. — Младшего — в Шандор.

Шарлотта проводила уходящих кузенов задумчивым взглядом, в груди ее прочно поселился червячок сожаления, что Берни так и не удалось с ней поговорить. Быть может, он сказал бы ей то, что... что она хотела от него услышать.

— Я хотела поговорить с вами обоими, — сказала она родителям. — Вопрос очень серьезный и касается моей помолвки. Я не могу выйти замуж за Артуро. Я его не люблю.

— При чем тут любовь? — недовольно сказал Гердер. — Брак по любви очень редко бывает удачен. У тебя перед глазами очень хорошие примеры тети Олирии, да и короля Генриха, кстати, тоже. При том положении, что занимает наша семья, мы никак не можем руководствоваться чувствами при выборе спутника жизни. А Артуро — просто прекрасный вариант для тебя. Шарлотта, с ним ты будешь королевой.

— Папа, у тебя есть мама, ты ее любишь, она любит тебя. Почему ты хочешь этого меня лишить?

— Уверяю тебя, если бы твоя мама не подходила на роль моей спутницы жизни, я бы на ней не женился, при всей своей любви. Есть такое понятие, как долг, и это выше любых чувств. Твой долг — выйти за принца соседней державы. Поэтому выбор у тебя только между Артуро и Эвальдом.

— А почему ты не учитываешь третьего принца? — спросила Ксения. Слова мужа неожиданно больно ее ранили, но она пыталась не подавать вида. — Не потому ли, что старший похож на Лиару, которую ты так и не можешь забыть, а младший — на Краута, которого ты ненавидишь?

— Старший унаследует корону, младший — нет, — холодно сказал Гердер. — При чем тут их внешние данные? Строго говоря, они мне не нравятся оба.

— Папа, я не смогу выйти за Артуро, — повторила Шарлотта. — Я считаю, что помолвку надо расторгнуть.

— Что нашло на вас с Робертом? — вспылил король. — Один расторг помолвку, даже не посоветовавшись со мной, теперь другая собирается. Ты влюбилась в Эвальда? То-то он выглядел таким довольным.

— Да мне он попросту противен! — возмутилась девушка. — О какой любви к этом типу может идти речь?

— Тогда ты выйдешь замуж за Артуро через месяц, — твердо сказал отец. — И никакие возражения не принимаются. Поверь, то, что я делаю, — лучше для тебя, хотя и поймешь ты это лет через десять, не раньше.

Бессмысленный спор ему надоел, и он просто вышел из кабинета, громко хлопнув дверью на прощанье, а Шарлотта бросилась к маме на шею и зарыдала:

— Я не смогу за него выйти, понимаешь? Он меня сегодня поцеловал, а мне было так противно. Я не смогу с ним быть, он мне неприятен, и никакая корона мне не нужна.

Ксения гладила дочь по голове и уговаривала:

— Успокойся, дорогая. Я попробую поговорить с Лизой. Уверена, она сможет тебя понять и поговорит с сыном.

— Когда ты с ней поговоришь? — Шарлотта все еще всхлипывала, но явно успокаивалась. Слова мамы дали ей надежду на то, что союза с Артуро не будет.

— Хочешь, прямо сейчас? — грустно улыбнулась королева. — Не думаю, что наши телепортисты так уж перетрудились за сегодня, отправляя этих гармских нахалов.

— Хочу, — ответила принцесса и крепко обняла мать, чтобы не показывать своей печали по одному из отправленных. Ведь он ее совсем не заслуживает. Вон как для брата старается, гад мохнатый. Даже по стене не побоялся лезть. — Артуро, он хороший, и я люблю его, но только как брата.

Ксения провела еще раз рукой по голове дочери, вздохнула и отправилась к королеве Елизавете, теперь уже вдовствующей. Застала она ту в совершенно дурном расположении духа. Лорду Фриджерио было мало того, что дочь узнала о его отцовстве, он хотел жениться на ее матери. Но Лиза, которая уже привыкла все эти годы скрывать их связь, совсем не была этому рада. Она предпочитала быть королевой, а не женой мага, пусть даже придворного. Она злилась на Паоло, что тот вынудил ее рассказать правду Каролине, и на Каролину, которая так это и не приняла и которая сейчас целыми днями сидела в своей комнате, никуда не выходя и никого не принимая. Первые же слова Ксении вызвали в ней бурю:

— Что значит "хочет расторгнуть помолвку"?

— Шарлотта говорит, что любит Артуро как брата и только.

— Ничего, полюбит, — отрезала Лиза. — Как говорилось на нашей родине "Стерпится — слюбится". Вы не можете так с нами поступить. Достаточно того, что Роберт бросил Каролину. Бедная девочка сейчас целыми днями рыдает.

— Но Каролина сама его об этом попросила!

— А он и рад был от нее отделаться, — недовольно сказала лорийская королева. — Конечно, зачем ему в жены незаконнорожденная? Я против того, чтобы расторгать еще одну помолвку. И с Турчиком поговорю, чтобы он не сделал такой глупости. "Любит как брата", надо же. Ничего, и как мужа полюбит. В этом плане на него еще никто не жаловался — в отца пошел.

— Вот именно, что в отца! — рассердилась Ксения. — Я вот, честно говоря, не хотела бы, чтобы моя дочь так же, как ты, постоянно вытаскивала своего мужа из постелей любовниц.

Лиза зло поджала губы:

— Во всяком случае, я знала про все измены своего мужа, а ты такого сказать про себя не можешь.

— Что ты хочешь сказать?

— Ты серьезно думаешь, что Гердер тебе никогда не изменял? — зло расхохоталась лорийка. — Веришь, что до сих пор любит? Ну, может, поначалу и увлечен был, не спорю. Но женился только потому, что ты ему подходила, как я Марко.

— Ты знаешь о конкретном факте измены? — сухо сказала Ксения.

— Нет, — была вынуждена признать подруга, — не знаю. Но я точно знаю, что до брака с тобой его список любовниц был не меньше, чем тот, что использовал Марко при написании своего литературного опуса.

— Все что было в прошлом, там и оставить нужно, — решительно сказала туранская королева. — Речь сейчас идет о будущем. О будущем моей дочери.

— И моего сына, — не менее твердо ответила лорийская королева. — Будущее у них может быть только общее.

Глава 13

После ухода Ксюши Лиза продолжала злиться. Она прекрасно осознавала, что сын ее тоже не влюблен в Шарлотту, но ведь он не выступает против этого союза, зная, как он нужен Лории. Значит, и девочке тоже следует подумать о долге, а не вертеть хвостом перед гармскими принцами. А этот безумный поступок Каролины! Королева Лории уже привыкла к мысли о том, что ее дочь рано или поздно будет управлять Тураном, а тут неожиданно помолвка разрывается. И дочь теперь сидит у себя в комнате и страдает. Это, а еще то, что та отказывалась принимать Паоло в качестве отца, Лизу возмущало неимоверно. Походив немного по кабинету, но так и не успокоившись, королева направилась к дочери.

— Вот к чему привел твой необдуманный поступок, — с порога заявила она Лине. — Теперь Туран предлагает расторгнуть и вторую помолвку.

— Не думаю, что здесь есть какая-то связь, — удивленная таким напором, отвечала девушка.

— Если бы ты не предложила расторгнуть первую, им бы и в голову не пришло, что от второй тоже можно отказаться. Вот скажи-ка мне, зачем ты это сделала?

Задавала она этот вопрос не впервые и ответ на него прекрасно знала. Но тем не менее Каролина повторила уже в который раз:

— Я не хочу, чтобы Роберт меня стыдился.

— Чего это вдруг он должен стыдиться моей дочери? — возмутилась Лиза. — Да ты живая иллюстрация к книге про прекрасную принцессу. Любой был бы счастлив на тебе жениться!

— Но я-то не принцесса, — горячо возразила дочь. — Вы с лордом Фриджерио обманули па... короля Марко.

— Заключая помолвку, Гердер это прекрасно знал, — отрезала королева. — И это никак не могло повлиять на брак его старшего сына, единственным ограничением для которого является уровень дара невесты и ничего более. Так что ты вполне ему подходила.

Каролина отвернулась. Она не собиралась ничего объяснять матери. Ей и так было плохо, а постоянное надавливание на больное место делало только хуже.

— И что ты собираешься теперь делать? — не унималась мать.

— Пойду учиться в наш университет, — ответила Каролина. — Ведь магия от меня никуда не делась. Нужно уметь ей владеть.

Раньше она тоже хотела учиться. Только в Туране. Ведь предполагалось, что она станет женой Роберта. От этих воспоминаний девушке стало горько и холодно.

— Поедешь в Туранскую столичную академию, — после некоторого раздумья сказала Лиза. — Там ты будешь близко к Роберту, повертишься перед ним, может, он и передумает. Я попрошу Ксению, чтобы ты жила во дворце. Негоже принцессе по общежитиям шляться. Там, конечно, заведение весьма приличное, но все же...

— Нет, — с ужасом сказала Каролина. — Я этого просто не вынесу.

Она представила, как каждый день будет смотреть на Роберта, находиться рядом с ним, видеть его презрение. И с мамы станется внушить туранскому кронпринцу, что он виноват перед бывшей невестой, и тогда он из чувства жалости на ней женится. Да лучше умереть сразу, чем жить с человеком, который тебя не любит и стыдится!

— Да кто тебя спрашивает? Поедешь как миленькая. Тем более, что даже твой отец считает, что в нашем университете более слабая подготовка.

— Я не считаю лорда Фриджерио своим отцом, — слабо запротестовала девушка.

Но мать ее не обратила на ее слова никакого внимания. Она что-то высчитывала, подняв голову к потолку и шевеля губами. И похоже, что подсчеты ее весьма порадовали.

— Так что сразу после свадьбы Артуро туда и отправишься. Да и на свадьбе постарайся быть полюбезнее с Робертом, вдруг передумает. Не верю я, что он может быть к тебе равнодушен, девочка моя, — воодушевленно сказала Лиза и добавила. — Да я сама с ним поговорю. Он должен понять, какое ты у меня сокровище.

Она придирчиво осмотрела дочь, не находя в ней никаких изъянов. Да, Роберт точно передумает. Главное, найти нужные слова для убеждения. И все эти рассуждения привели Лизу уже в благодушное состояние. Она не обращала внимания на то, с каким ужасом Каролина внимает ее словам. Мнение дочери заботило ее мало — та всегда была послушной девочкой, и расторжение помолвки было единственным случаем, когда она пошла против воли семьи. И сейчас Лиза рассчитывала на то, что Каролина покорно выполнит все требования матери. Так что в том, что вскоре случилось, лорийская королева могла винить только себя и никого более.

Ничем не могла порадовать дочь и вторая мать. Поэтому Ксения решила не говорить пока с Шарлоттой, а попытаться убедить в своей правоте мужа. То, что это будет совсем непросто, она прекрасно понимала — если Гердер что-то для себя уже решил, переубедить его было практически невозможно. Но ведь здесь шла речь о судьбе его собственного ребенка, неужели он не прислушается к ее доводам?

Мужа она нашла в его кабинете, после смерти отца он так и оставил себе прежний, хотя был он намного меньше, чем тот, что облюбовал себе Генрих, но Гердера и это помещение вполне устраивало. Король просматривал какие-то записи, но при виде жены их отложил и вопросительно на нее посмотрел.

— Я хочу поговорить с тобой о Шарлотте, — начала Ксения, стараясь не замечать, как на лице мужа появляется крайне недовольное выражение. — Мне кажется, будет большой ошибкой выдать ее за Артуро. Она будет несчастна.

— Ксения, этот вопрос решился не сегодня и не вчера, — недовольно ответил Гердер. — Шарлотта с самого юного возраста знала, что станет женой лорийца. И теперь она возражает исключительно потому, что хочет учиться здесь, а не в Лории.

— Вовсе нет. Она не любит Артуро. Он ей физически неприятен.

— Она просто еще слишком молода и боится, — возразил король. — С Артуро у нее всегда были хорошие отношения, так что, думаю, все будет хорошо.

— Он. Ей. Противен, — четко выговаривая каждое слово, сказала королева. — Во всяком случае, сейчас. Так что ничего хорошего не будет.

— С чего бы он вдруг стал ей противен? — Гердер тяжело посмотрел на жену. — Не надо ничего такого выдумывать с целью оттянуть свадьбу. Я согласен, что неплохо ей было бы подождать пару лет. Но у Артуро серьезные основания настаивать. Так что быть нашей дочери лорийской королевой.

— Ты так уверен, что быть королевой — это такое счастье? — горько спросила Ксения. — За которое можно всем заплатить?

— А разве не так? — удивленно посмотрел на нее король. — Я понимаю, что в юности еще могут быть какие-то романтические мысли по поводу, что для счастья достаточно просто быть вместе. Но мы-то с тобой взрослые люди и понимаем, что дает наше положение. Это сила и власть.

— И что, твои силы и власть смогут сделать счастливой нашу девочку? Посмотри на Лизу — она, по-твоему, счастлива? Да она все годы своего брака только и делала, что бегала по дворцу, надеясь пресечь очередную измену Марко.

— Была бы поумнее, просто закрыла бы на это глаза и не позорила ни себя, ни мужа, — ответил Гердер.

И тут Ксюше вспомнились злые слова Лизы о том, что про измены нынешнего туранского короля могут и не знать, и она неожиданно даже для себя сказала:

— А если бы поумней был он, то о его похождениях никто бы не знал, да?

— Да, — недоуменно сказал Гердер. — Но к чему это ты сейчас?

— К тому, что ты у меня очень умный. И любовь, как выяснилось, тебе совсем не нужна. Моя, во всяком случае. А вот мне никогда не нужна была ни сила, ни власть. Да и выдержала я эти годы здесь только потому, что считала, что у меня есть ты. Вот только очень похоже, что я ошибалась.

— Что за глупости ты говоришь? — возмутился король.

— Я прекрасно понимаю, что это для тебя глупости, — ответила Ксения спокойно внешне, но внутри ее просто кипела огненная лава. — Только эти глупости, знаешь ли, очень важны для женщин.

Она повернулась и вышла, оставив Гердера в совершеннейшем недоумении. Он не мог понять, что так разозлило его жену. Ведь не всерьез же она намекала на возможность измены с его стороны? В конце концов, такие утверждения просто оскорбительны. Она же прекрасно знает, что он ее любит. Значит, сказано это было исключительно для того, чтобы настоять на своем. Но в вопросе брака дочери он уступать не собирается. Слишком важное это дело, чтобы предоставить его воле случая. Тем более, что Шарлотта — не Елизавета, которая так и не научилась управлять своим даром. Если Артуро попытается вести себя по образу и подобию отца, то подпаленными усами дело не ограничится. Гердер с удовольствием вспомнил вид обугленного и мокрого гармца и усмехнулся. Его будущий зять просто не представляет, на что способна разозленная магичка. Да и появится ли у него желание бегать от жены — это еще вопрос. Ведь в отличие от Ксении, туранский король обратил внимание на то, что сегодня за ужином интерес Артуро к невесте был отнюдь не продиктован, как это было обычно, долгом вежливости, он выглядел действительно увлеченным и даже не смотрел в сторону придворных красоток, мимо которых раньше пройти просто так не мог. И Гердер был уверен, что напугал Шарлотту именно этот неподдельный интерес. Ведь раньше ею мужчины не увлекались...

А Ксения шла к дочери и мрачно думала о том, что не позволит принести жизнь девушки в жертву короне. Ведь кому, как не ей знать, что счастье приносит не корона, а человек рядом. И до недавнего времени ей даже казалось, что она счастлива. Прожить столько лет в плену иллюзий. Она горько усмехнулась. Зря она тогда согласилась выйти замуж за Гердера.

Шарлотту она нашла в саду, в обществе ее пушистого питомца. Девушка сидела прямо на траве и чесала щенка за ухом. При виде матери она подскочила, как развернувшаяся пружина, и с надеждой на нее посмотрела.

— Я поговорила с лорийской королевой, — назвать бывшую подругу "Лизой" у Ксении язык не поворачивался, — и с твоим отцом. Они оба ничего не хотят слышать о разрыве помолвки.

— За Артуро я не выйду, — твердо сказала Шарлотта.

И было это сказано так, что мать сразу поняла, в чем причина.

— Лотта, а ведь ты влюбилась, — удивленно ахнула она. — Но в кого?

— Это неважно, — повела плечом девушка, как бы сбрасывая с себя воспоминания. — Все равно он меня не любит, — и упрямо добавила. — И вообще я слышать ни о какой любви не хочу. Я хочу учиться. И не в Лории.

Она презрительно прищурилась, тем самым показывая, какого она низкого мнения о Лорийском университете. В этом вопросе Ксения была с ней согласна — из-за того, что сильных магов в той стране было очень мало, обучение было ориентировано на слабых, и Шарлотте там было бы совсем неинтересно. Интересно, кто избранник дочери, и действительно ли любовь ее не взаимна? Неужели этот довольно ухмыляющийся при последней встрече Эвальд сумел заставить девичье сердце забиться быстрее? Но вслух говорить это королева не стала. Внезапно ей пришло в голову, что учеба дала бы Лотте отсрочку, необходимую для того, чтобы разобраться в себе.

— Значит, ты хотела бы учиться? — задумчиво сказала мать. — И не в Лории. Но если ты останешься здесь, тебя вынудят выйти замуж за Артуро.

Девушка испуганно вскинула голову и отрицательно ею затрясла.

— Нет, я же сказала, что не выйду за него.

— Твой отец может быть очень убедительным, когда захочет, — Ксения решительно отогнала непрошенные воспоминания и продолжила. — Тебе будут твердить о долге перед страной. О том, что принцесса своей судьбой распоряжаться не вольна. И я совсем не уверена, что в один далеко не прекрасный день ты не дашь своего согласия. Нет, это тебе не подходит.

— И что ты предлагаешь? — глаза девушки загорелись живейшим интересом, она даже подалась вперед.

— После твоей бабушки осталось очень много артефактов, — начала издалека мать. — Среди них есть один, меняющий внешность, ауру и делающий невозможным магический поиск. Но если ты попытаешься пойти учиться здесь, тебя найдут очень быстро. Тем более, что кроме столичного университета, где очень маленький набор, и учиться больше нигде не стоит. А вот гармская академия... Там ты вполне можешь затеряться.

— О-о, — восторженно сказала девушка, которая сразу припомнила рассказы Берни об учебе и свою зависть к нему тогда. — Но примут ли меня туда? И потом, артефакт, он же может вызвать подозрения.

— Для постороннего наблюдателя артефакт будет выглядеть как обычный корректор внешности, а это вещь довольно обычная и подозрений не вызывающая. А принять тебя туда, конечно, примут. Они сейчас берут всех желающих с достаточным уровнем дара.

Алли тихонько заскулил, чувствую, что мыслями хозяйка уже совсем далеко от него.

— А тебя я не смогу с собой взять, — грустно сказала Шарлотта. — Но ты не думай, это временно. Вот успокоится все и я непременно вернусь.

Ксения подумала, как странно, что подарок Артуро заслужил любовь дочери, а он сам — нет. Может, зря она затеяла этот побег? Может, как говорили в ее родном мире, "стерпится — слюбится"?

— Только подумай хорошо, действительно ли ты так не хочешь этого брака, что готова поехать в неизвестность. Ведь ни меня, ни папы рядом не будет.

— А мы настроим твой экспериментальный амулет связи под мою новую ауру, — оптимистично сказала принцесса. — А значит, я всегда смогу с тобой посоветоваться.

И девушка тут же начала строить планы. Совсем беспомощной в быту она не была — мать об этом заботилась с раннего детства, взяв за образец воспитание детей в царской семье ее родного мира. Хотя король Генрих и постоянно возмущался такому нововведению, утверждая, что для королевских отпрысков знания эти совершенно не нужны. Но Шарлотте, пожалуй, они скоро пригодятся — она была настроена весьма решительно.

Несколько успокоив дочь, Ксения пошла к старшему сыну. Ей тоже было что ему сказать. Роберта королева нашла в библиотеке. Он сидел над раскрытой книгой, но, казалось, мысли его были очень далеко. Он даже не заметил, когда подошла мать, и вздрогнул, когда она положила руку ему на плечо.

— Я сегодня была в Лории. Королева Елизавета утверждает, что Каролина очень тяжело переживает разрыв помолвки. Я не знаю, что у вас там случилось, но, возможно, вы поторопились.

— Переживания Каролины никак со мной не связаны, — ровно ответил сын.

— Ты уверен?

— Счастье или несчастье Каролины от меня никак не зависят, — все так же ровно ответил принц.

Уходила от него Ксения в расстроенных чувствах. И старший сын, и дочь были несчастны, а утешить их было уже не в ее власти.

Глава 14

Когда Лауфу доложили, в каком виде его старший внук вернулся из Турана, он сразу же отправился к Эвальду. Тот уже переоделся, более того, даже усы подравнял. Правда теперь под носом у него была жалкая щеточка, ничем не напоминающая то великолепие, которым по праву гордился хозяин. Внук мрачно рассматривал себя в зеркале, размышляя как исправить ситуацию, но с дедом поздоровался довольно радостно.

— Вальди, что случилось? — тревожно спросил дед. — Что ты устроил у Гердера, что тебя выставили в таком виде?

— Он просто немного погорячился, — довольно улыбаясь ответил Эвальд. — Я лично сделал все, чтобы как можно больше улучшить отношения между нашими странами. Думаю, что скоро мы увидим туранское посольство, приносящее мне персональные извинения.

— Хорошо бы, — недовольно сказала вошедшая Лиара. — Только вот сомневаюсь, что от Гердера мы дождемся извинений. Ужасный человек! Так безобразно обойтись с моим мальчиком! А с усами твоими что случилось?

— Мне их немножко подпалили. Просто моя будущая невеста немного не рассчитала с силой магии.

— Твоя будущая невеста? — дед подозрительно прищурился. — И кто это?

— Как кто? Шарлотта, конечно, — без тени смущения ответил Эвальд.

— Шарлотта Туранская? Дочь Гердера?

Лиари испуганно прижала ко рту ладонь. Известие, принесенное сыном, ее совсем не порадовало. Она уже высказывалась по поводу неприятия такой женитьбы сына, и мнение ее с тех пор совсем не переменилось.

— Естественно. Зачем мне какая-то другая Шарлотта?

— У нее уже дата свадьбы определена. И жених — лорийский король, а вовсе не ты.

— Вот увидите, свадьбы с Артуро не будет, — довольно улыбаясь и чуть ли не мурлыкая, сказал Эвальд. — Шарлотта будет моей женой.

— Я против, — поджала губы Лиара. — Иметь в невестках дочь Гердера — это ужасно. Она же всегда будет напоминать мне о том отвратительном периоде моей жизни.

— Не преувеличивай, мама, — поморщился Эвальд. — Шарлотта — очень миленькая девушка и тебе непременно понравится.

— Не понравится. Я считаю, что ты должен выбросить из головы эту затею. Зачем жертвовать собой ради каких-то глупых политических целей? Мой сын достоин лучшего, чем дочь этого урода. Да в нашей стране множество прекрасных девушек, любая из которых составит твое счастье!

— Я пока вообще не понимаю, о чем спор, — вмешался Лауф. — Разве Гердер дал согласие на брак своей дочери с Вальди? Она выходит замуж за лорийского Артуро, и уже совсем скоро.

— Не выйдет, — довольно усмехнулся Эвальд.

— Почему ты так уверен?

— Помнишь наш разговор про импринтинг? Так вот, я ее поцеловал сразу после того, как она поела рыбу.

— Богиня! Вальди, я же пошутил, — король буквально рухнул на стул и с возмущением посмотрел на внука. — Мне и в голову не пришло, что ты можешь воспринять мои слова как руководство к действию. Если бы у нас так просто образовывалась истинная пара, то ты уже давно и прочно был бы влюблен. С твоей-то бурной личной жизнью... Ты серьезно считаешь, что никто из твоих любовниц не ел никогда рыбу?

Эвальд смутился и сказал уже менее уверенно:

— Но ты так говорил, что я подумал, что это правда...

— Значит ты поцеловал эту девочку, а она подпалила тебе усы?

— Ну да.

— И после этого ты еще хочешь на ней жениться? — возмутилась Лиара. — Так она в следующий раз усами не ограничится, еще и хвост оборвет. Гердер всегда славился своей мстительностью, и дети наверняка в него пошли.

— Дорогая моя, — недовольно посмотрел на нее Лауф. — Прошло почти четверть века с тех пор, как ты сбежала от своего сводного брата. По донесениям наших дипломатов, он вполне счастлив в своем браке и давно и думать о тебе забыл.

— Зато я не забыла, — непреклонно сказала принцесса. — Не забыла и не простила.

— И кто из вас двоих более мстительный?

Лиара хмуро посмотрела на свекра. Ей вдруг пришло в голову, что в чем-то он прав. История уже достаточно старая. Вот только она совсем не уверена в том, что Гердер смог ее забыть. Ведь ей до сих пор иногда снились сны с участием бывшего жениха. Но надо отдать ему должное — мстить сбежавшей невесте он не стал. Хотя, может, просто откладывает? Ждет, когда они все расслабятся. И часть этого плана — подсунуть свою дочь ее замечательному мальчику.

— Эвальд, а что еще ты успел там натворить? — не дождавшись ответа невестки, Лауф обратился к внуку. — Что-то мне кажется, что одним поцелуем дело не ограничилось...

Принц на мгновение заколебался, не рассказать ли о своем договоре с Амандой, но потом решил, что раз уж ничего у них не вышло, то и другим знать об этом не следует. Он сделал честно-удивленное лицо и сказал:

— За кого ты меня принимаешь? Я вообще вел себя образцово. Гердер мне даже предложил руку племянницы. Я сказал, что присмотрюсь.

— А твой брат так и решил остаться при туранском дворе? — спросила Лиара, которая только сейчас поняла, что ее старшенький появился один. — Как-то это на него непохоже. Он же во всем тебя поддерживает.

— Его отправили знакомиться с герцогством, — отрапортовал Эвальд.

— Отправили? — вычленил главное Лауф. — А он что успел натворить?

— Да ничего такого особенного, — про поручение, данное брату в отношении Шарлотты, принц тоже решил не рассказывать. — Ты же знаешь его любовь лазить где ни попадя во второй ипостаси? Вот Гердеру это и не понравилось. Он же нас, оборотней, очень не любит.

Гармский король задумчиво смотрел на внука. Он чувствовал, что тот что-то скрывает. Не хочет открывать всей правды. И возникает вопрос, насколько важна эта самая правда, стоит ли ее допытываться, несмотря на то, что Эвальду это явно неприятно.

— Если Гердер серьезно говорил про свою племянницу, я так понимаю, что речь идет о дочери Олина, Маргарет, то это очень неплохой вариант, — медленно, растягивая слова и наблюдаюя за реакцией внука, сказал Лауф. — Может, поручим нашим дипломатам заняться этим вопросом, если уж с Шарлоттой ничего не получилось?

— Почему это не получилось? — запротестовал Эвальд, который за все время своего пребывания так и не удосужился посмотреть на ту самую Маргарет поближе и сейчас с трудом вспоминал ее лицо. — Да, сделать истинную пару, возможно, и не получилось. Но неужели в меня нельзя влюбиться просто так? Отреагировала же она на мой поцелуй очень эмоционально.

— Знаешь, дорогой, переоценивать себя для будущего правителя очень опасно, — начал было король.

— Почему это переоценивать? — возмутилась Лиара. — Эвальд действительно очень красив, и девушка после поцелуя вполне могла в него влюбиться. У меня же это произошло после поцелуя Краута.

— Это происходит у обоих, — заметил Лауф. — А я не вижу у своего внука признаков даже слабой влюбленности в эту девушку. К тому же, как мне донесли, в Туране он ухаживал за другой. И эта, другая, расторгла помолвку.

Эвальд подумал о том, что дед слишком хорошо информирован о его передвижениях, и недовольно ответил:

— В ту я тоже не влюблен. И я совсем не рассчитывал, что она порвет с Робертом.

— С Робертом? — переспросила Лиара. — Неужели Каролина Лорийская?

— Ну да, — подтвердил сын. — Но между нами ничего такого и не было. С чего ей в голову взбрело, что я хочу на ней жениться, я даже не представляю.

— А с какой иной целью ты мог ухаживать за молодой невинной девушкой? — вкрадчиво поинтересовался Лауф. — Эвальд, твоя неразборчивость меня огорчает.

— Я хотел позлить Роберта.

— Только позлить Роберта и все? Эвальд, ты хоть мне можешь сказать правду? — король выглядел по-настоящему разгневанным.

— Не только, — вздохнул внук. — Каролина весьма привлекательная девушка, и я хотел... — он взглянул на мать и смутился. — В общем, ты понимаешь, чего я хотел. Но не жениться.

Лиара укоризненно покачала головой, чем смутила сына еще больше. Такое его поведение она никак не могла одобрить. Но тут ей в голову пришла мысль, показавшаяся просто замечательной.

— Но ведь Каролина — это очень хороший вариант для Вальди, — воодушевленно сказала она. — Сестра короля соседней державы, с сильной магией, красивая. Почему бы тебе в самом деле не жениться на ней, раз уж ты так увлек эту девушку?

— В самом деле, — задумчиво сказал Лауф. — Брак с туранской девицей нам был бы предпочтительней, но если с ним ничего не получается, почему бы и не установить родственные связи с Лорией?

— Я собираюсь жениться на Шарлотте, — запротестовал Эвальд.

— Шарлотта выходит замуж за Артуро, — напомнил ему король.

— Но не вышла, — мрачно ответил внук, уже понимая, что все его планы отправились паршивому псу под хвост. — Вот если выйдет, тогда и вернемся к этому разговору.

Жениться ему вообще не очень хотелось, тем более, в ближайшем будущем. А еще его очень обидело то, что все усилия его в интересах родного государства не только не оценили, но даже совсем не одобрили. Он же так старался...

— Но послушай, Вальди, — заворковала Лиара, — к чему тебе такая родня, как этот Гердер?

— У меня предчувствие, что я просто обязан с ним породниться, — заявил Эвальд в надежде на то, что все разговоры по поводу его женитьбы прекратятся.

— И правильно, — внезапно раздавшийся голос королевы Ниалии заставил всех вздрогнуть — настолько неслышно она подошла. Лауф даже подумал, что совсем постарел, раз не почувствовал появления своей любимой женщины. — Наша предсказательница говорит, что Эвальду суждено породниться с нынешним королем Турана.

— Та самая, что предсказала женитьбу Краута на Лиаре? — в ужасе сказал король. — Еще одной внебрачной дочери я просто не вынесу...

— Кто-то не так давно говорил, что у Гердера очень счастливый брак, — ехидно сказала Лиара. — Откуда же у него могут взяться внебрачные дочери?

— Меня и брачная устроит, — недовольно сказал Эвальд. — Я не собираюсь вводить в традицию поступок своего отца. Я женюсь на Шарлотте, и давайте закончим этот разговор.

— Знаешь, Эвальд, я уже убедился в том, как причудливо может шутить судьба, — задумчиво сказал Лауф. — А что касается брака твоего отца, то я не устаю благодарить Богиню за то, что мой сын женат не на рожденной в законном браке Олирии, а на внебрачной дочери Генриха Лиаре. Да, у Гарма из-за этого проблемы, но мы имели бы их намного больше, если бы Краут женился так, как этого хотел я. Да я готов графу Эдину орден за это выдать!

Лиара с удивлением и благодарностью посмотрела на свекра. Она совсем не ожидала от него таких слов — ведь Лауф никогда не упускал возможности высказать ей свое неудовольствие. Разве что рождение внуков немного его смягчило.

— Со мной такие шуточки не пройдут, — высокомерно бросил Эвальд. — Вот увидите, моя жена будет рождена в законном браке и никак иначе. И племянницей Гердера она не будет.

Что ж, будущее подтвердило его правоту — жена Эвальда не была племянницей Гердера, хотя и находилась с ним в очень близких родственных связях, а законность брака ее родителей никому опротестовать бы не удалось. А пока принц предавался мечтам о Шарлотте, поцелуй с которой оставил у него настолько приятные воспоминания, что им удалось даже выгнать из его головы на некоторое время образ Каролины.

О Шарлотте думал и самый младший гармский принц, направляясь в место, которое он решил считать своим родовым гнездом. Он представлял себе прекрасный замок, с картинами и гобеленами на стенах, хозяйкой которого было бы не стыдно быть даже настоящей принцессе. Вот не верилось ему, что судьба туранской принцессы уже решена — не может она выйти за этого расфуфыренного типчика Артуро, чья страна немногим больше герцогства Шандор. Здесь Берни, конечно, преувеличивал, и достаточно сильно. Но мысли принадлежали только ему, и думать он мог все, что пожелает. Так что он усиленно отгонял от себя воспоминания о том, что Артуро — король, молод и хорош собой, а уж Лория, несмотря на небольшие размеры, куда богаче даже его родного Гарма. Правда в Гарме очень много денег уходило на постоянные стычки со Степью, в то время как лорийцы предпочитали с орками торговать и богатели еще и на этом.

Выход телепорта был в ратуше центрального города герцогства, Ардамира. Дежурный маг-телепортист, по всей видимости мирно спавший до момента прибытия телепортируемого, хмуро оглядел прибывшего и спросил:

— Деньги, что ли, некуда девать? Сюда ехать-то от столицы на дилижансе несколько часов.

— Вот я дядюшке так и говорил. А он в ответ, что ему государственной казны не жалко, — пожаловался Бернхард.

— За счет короны, значит, отправил дядюшка, — недовольно сказал маг. — Всем им государственных денег не жалко. А кто у тебя дядюшка-то?

— Король Гердер, — скромно ответил оборотень, наблюдая за тем, как меняется выражение лица встречающего.

— Кхм... А вы тогда кто? — осторожно поинтересовался маг.

— Я — герцог Шандор. Не знаете, как мне до своего замка добраться?

— Думаю, вам к управляющему. Он живет в городском особняке герцогов.

Маг был сама вежливость и предупредительность. Не часто в отдаленное герцогство наведывались столичные гости, а здесь прибыл наследник домена. Телепортист даже вызвал стражника, чтобы тот проводил Его Светлость, благо герцогская недвижимость находилась через площадь от ратуши.

Вид особняка Берни порадовал. Сложенный из белого камня, он выглядел весьма нарядно. Огромный балкон, явно предназначенный для явления герцогского семейства по праздникам, был украшен большим количеством цветов, среди которых проглядывалась и клетка с какой-то певчей птичкой. А возможно, вовсе и не певчей, потому что звук, который она издала в этот миг, был совсем и не мелодичный, зато пробудил в оборотне острое желание второго ужина. На первом-то он больше смотрел на Шарлотту, пытаясь поймать ее взгляд. Берни вздохнул. Прекрасная кузина так на него и не посмотрела. Правда, ему показалось, что и вид жениха рядом ее совсем не радовал. Если бы у него было время, он бы доказал принцессе, что чувство его сильно и глубоко. Но она выходит замуж через какой-то месяц. И что ему прикажете теперь делать? Он же не сможет без Шарлотты жить! Это Берни осознал внезапно и очень остро. И тогда он решил. Он не допустит этой свадьбы, он украдет кузину. И докажет ей... Что он ей докажет, юноша придумать не успел, так как они дошли до управляющего.

— Инор Фицпатрик, прибыл молодой герцог Шандор, — бодро отрапортовал стражник невысокому огненноволосому мужчине с хитрющими глазами и таким объемистым пузом, что Бернхард сразу понял — чрево инора потребляет значительную часть доходов герцогства. И намеревается потреблять и дальше.

— Ваша Светлость, — расплылся в улыбке, надо отметить, довольно естественной, инор Фицпатрик, — мы так рады вас наконец здесь лицезреть. Если, конечно, вы действительно герцог Шандор. Простите мое недоверие, я ведь вас вижу впервые, но нет ли у вас документа, подтверждающего принадлежность к столь славному роду?

— Документа? — смутился Берни. — Моя поездка сюда была несколько неожиданной. Но, думаю, — оживился он, — мне не составит труда получить его в Королевской Канцелярии. Я сейчас же возвращаюсь в Туран.

Радость его была совершенно неподдельной — ведь он нашел просто замечательный предлог для того, чтобы опять попасть в королевский дворец, увидеть там Шарлотту и поговорить с ней.

Глава 15

Гердер утром и так был в ужаснейшем настроении — впервые за много лет дверь между спальнями его и Ксении оказалась заперта, а на стук королева никак не отвечала, да и разговаривать с ним отказывалась со вчерашнего дня. А теперь он с отвращением осматривал собравшуюся за завтраком компанию. Да ему одного только младшего оборотня достаточно было, а там кроме него были еще и Аманда, решившая с чего-то нарушить свое затворничество, и Дарма Рион, которую после ее выступления у Олирии во дворце видеть не очень-то и хотели. Несколько скрашивало картину присутствие Артуро. Видимо, лориец решил извлечь из своего периода жениховства все удовольствия, которые только сможет. Вот и сейчас он нежно нашептывал что-то Шарлотте на ушко, держа ее за руку. Мимоходом отметив, что дочь выглядит очень оживленной, а, значит, блажь ее с отказом от помолвки прошла, король решил начать с Бернхарда, как наиболее раздражающего фактора:

— Герцог Шандор, я весьма удивлен тем, что вас вижу. Вы же должны находиться в своем герцогстве.

— Вы меня без всяких документов вчера отправили, — хмуро ответил молодой человек. — А управляющий верить на слово отказался.

— Предъявили бы ему свой хвост, — желчно сказал Гердер. — В нашей стране хвостатых герцогов не так уж много.

Артуро несколько нарочито хохотнул. Не нравились лорийскому королю гармские братцы. И если в старшем он чуял родственную душу, что несколько примиряло с его существованием, то вид младшего рядом с собственной невестой вызывал очень стойкие отрицательные чувства. Шарлотта недовольно поморщилась. Но Гердеру сложно было судить с чем это было связано — с его некрасивой шуткой или с тем, что жених выразил свое отношение к этой шутке прямо ей в ухо.

— К сожалению, не все хвостатые — герцоги, — парировал Бернхард. — Вот если бы вы издали указ, по которому в Туране все оборотни являются герцогами, тогда это предъявление имело бы какой-нибудь смысл. Правда, даже в этом случае управляющего было бы сложно убедить в том, что я именно тот, которому он должен подчиняться. Поэтому я решил вернуться в Туран и зайти в Королевскую Канцелярию.

Гердер даже несколько удивился отпору, настолько он уже привык к подхалимажу со стороны придворных, и решил, что такая смелость должна быть вознаграждена. К тому же, если ему и не нравятся его гармские родственники, это совсем не значит, что всяким безродным управляющим позволено над ними издеваться.

— Эдвард, — обратился король к младшему сыну, — после завтрака проводи своего кузена в канцелярию и проследи, чтобы ему выписали все необходимые документы. Да, и пусть ему выделят отряд стражи. Чтобы ни у кого не возникло более желания сомневаться в его полномочиях. Отправка телепортом.

— После завтрака я обещал составить компанию ее величеству Аманде, — попытался было увильнуть от поручения Эдвард. — Ей так одиноко в последнее время.

— Я подожду, — встрепенулся Берни в надежде, что судьба предоставит ему все же отсрочку, необходимую для беседы с Шарлоттой.

— Досуг нашей дражайшей матушки скрасит леди Рион, — отрезал король. — Кто, как не другая женщина, может в полной мере посочувствовать чужой потере и понять ее?

— Да, — всплакнула Дарма, которую разговор о хвостах и потерях навел на мысль о собственных горестях, — смерть близкого — это ужасно. Мой любимый Черныш так неожиданно покинул этот мир. Он был молод и полон сил, но сорвался с башни в погоне за ласточкой. Я теперь думаю сетки развесить. Только никто не соглашается.

За столом повисла тишина. Сравнение смерти кота и короля было не очень корректно.

— Вот и обсудите с ее величеством Амандой свои утраты, — небрежно сказал Гердер, который решил, что глупость — это все же не преступление против короны, и если бы за нее наказывали, то большая часть страны просто не вылезала бы из тюрем. — А Эдвард после канцелярии пойдет ко мне.

Это бесчеловечно — так жестоко ко мне относиться, — патетически сказала Аманда. — Вы просто бросили меня наедине с моим горем. Генрих был самым близким для меня человеком, а после его смерти мне не на кого опереться. Вы даже не позволяете мне общаться с внуками моего горячо любимого супруга, которые так на него похожи, — Аманда выразительно приложила платок к сухим глазам.

— При жизни короля Генриха его внуки не очень-то вас и интересовали.

— Наша совместная жизнь только началась, и я была полностью ею поглощена. А теперь, когда я хочу принять участие в делах семьи, вы меня отстраняете.

Аманда еще долго распиналась по этому поводу, но Гердер просто не стал ее дальше слушать, предавшись завтраку и собственным размышлениям. За Роберта он не боялся, тот прекрасно видел, что из себя представляет вдова дедушки. А вот Эдвард... Он моложе, более эмоциональный и вполне может попасть под ее влияние. Вдовствующую королеву пока из дворца удалять нельзя, значит, надо убирать сына.

Видимо про это подумал и кронпринц, так как он сразу после завтрака подошел к отцу и заявил:

— Эдварда нужно срочно куда-нибудь отправить.

— Да, я думал над этим, — раздраженно сказал отец. — И если бы не начало занятий через две недели, то знал бы, что ему поручить. Только вот боюсь, что после начала занятий заставить его все время находиться в общежитии тоже не получится.

— У меня есть идеи по этому поводу, — задумчиво сказал Роберт. — В Лорийском университете ввели курс для дипломатов, наделенных магией. Набор пробный и совсем небольшой. Я бы и сам туда поехал, будь я в возрасте Эдварда.

— Хочешь получать информацию о Каролине из первых рук? — язвительно спросил Гердер.

— Мне неприятно говорить на эту тему. Но тебе сегодня, видимо, нет никакого дела до чужих чувств.

— Извини, — король подумал, что он действительно сегодня слишком зол, но это не повод отыгрываться на собственных детях. — Зря ты расторг помолвку, — неожиданно сказал он.

— Она была бы несчастна со мной, — не согласился Роберт. — Было бы плохо и ей, и мне. Но давай вернемся к Эдварду.

— Да что здесь обсуждать? Я сегодня же поговорю с Артуро и отправлю к нему Эдварда. Можно было бы и Шарлотту с ним, она бы сразу начала учебу в их университете. Но ей лучше подождать до свадьбы. Ничего страшного не случится, если она появится на занятиях с опозданием.

— Вы с мамой поссорились из-за ее брака?

— С чего ты взял, что мы поссорились? — недовольно сказал Гердер.

— Папа, это очень заметно. Достаточно просто на вас посмотреть.

— Да, из-за Лотты, — вздохнул король. — Твоя мать считает, что мы должны расторгнуть и эту помолвку, потому что твоя сестра не любит своего будущего мужа. Но сегодня за завтраком она очень мило себя вела с Артуро, так что, думаю, все уже изменилось.

— Не хотелось бы тебя расстраивать, но до прихода гармского кузена она в сторону жениха даже не смотрела.

— Вот как? Думаешь, она могла влюбиться в этого... Бернхарда? — с видимым отвращением в голосе сказал Гердер.

— Не знаю. Ей явно нравилось проводить с ним время, пока я не рассказал Лотте о планах старшего гармского братца в ее отношении. После моего рассказа она выглядела оскорбленной.

— Жалко, что этого герцога нельзя просто выдворить из страны, как Эвальда, — недовольно сказал король. — Но вход во дворец отныне для него будет закрыт.

Бедный Бернхард даже и не подозревал о таком коварном запрете со стороны дядюшки. Он лелеял надежду уговорить Эдварда немного погодить с его отправкой, найти Шарлотту и сказать ей то, что буквально жгло его изнутри. Но кузен был недоволен отцовским поручением и стремился разделаться с ним как можно скорее. Гармского родственника он воспринимал как помеху. Все намеки на то, что незачем так торопиться, Эдвард просто пропускал мимо ушей. С такой рекордной скоростью Королевская Канцелярия не выписывала еще ни одного документа. А когда туранский принц при проверке бумаг нашел описку, он посмотрел на провинившегося так, что у того даже руки задрожали, в связи с чем вернуться к своим обязанностям он сразу не смог. Новый, правильный, документ был выписан уже другим служащим, и вскоре Берни в сопровождении или под конвоем — это уж с какой стороны посмотреть — отряда стражи опять стоял в телепортационном зале Ардамира. В этот раз там дежурил другой маг, но, поскольку он был предупрежден о возможном визите, да и наличие такого количества идущих следом вооруженных людей невольно вызывало уважение, был он вежлив и предупредителен просто до приторности.

Инор Фицпатрик пригласил молодого человека внутрь дома, где внимательнейшим образом изучил все выданные герцогу Королевской Канцелярией бумаги, подозрительно косясь на стражников. Наконец он решил, что личность посетителя полностью подтверждена, и с выражением безмерного счастья на лице сказал:

— Ваша Светлость, я так рад увидеть наконец потомка столь славного рода, который снимет с меня этот тяжкий груз ответственности. Я готов прямо сейчас все вам передать и предоставить все документы за прошедшие годы. Не только за то время, что домен находился под моей ответственностью, но и все отчеты моих предшественников.

Бернхард представил кипу бумаг, которые ему предстоит изучать с важным видом, и решил, что плохого на сегодня уже было предостаточно. Он вспомнил Лотту рядом с Артуро и погрустнел. Нет, на подвиг по разбору документов сегодня он не готов. Впрочем, он вряд ли вообще когда-нибудь подготовится к такому кошмару. Лучше он наймет для проверки кого-нибудь, кто разбирается в этом деле. Да и нужна ли она, эта проверка?

— Спасибо, но мне кажется, это преждевременно, — осторожно сказал Берни. — Более того, я уверен, что человек, назначенный сюда туранской короной, просто отлично справляется со своими обязанностями. Смещать вас я вовсе не собирался, тем более, что в настоящий момент у меня даже нет возможности здесь постоянно находиться.

На лице управляющего промелькнуло облегчение, и он сказал:

— В любом случае, я полностью к вашим услугам, Ваша Светлость.

— Для начала я хотел бы осмотреть свой родовой замок. Проникнуться духом Шандор, так сказать, — важно произнес Берни, и опять в мечтах его возникла прекрасная белокаменная крепость с башенками, шпили которых увенчаны стягами с его родовыми гербами.

— Путь туда совсем не близкий, — добродушно сказал инор Фицпатрик. — Давайте сначала пообедаем, а потом я вас сопровожу. Карету распоряжусь заложить. Поедем, как полагается настоящему герцогу.

— Но я хотел бы увидеть замок как можно скорее, — запротестовал "настоящий герцог".

— Э-э, Ваша Светлость, да никуда он от вас не убежит. Столько лет стоял, так и пару часов еще простоит, не развалится. А вот обедать надо вовремя. Кто же ест остывший обед? Это же просто гадость. Я не могу с таким неуважением относиться к своему сюзерену. Мне ваше здоровье дороже даже собственного. Так что не спорьте, сразу после обеда и поедем. А пока походите по городу, ознакомьтесь с ним. Кейтлин, поди сюда, нечего за дверью подслушивать.

В комнату смущенно заглянула девушка. Волосы ее тоже отдавали рыжиной, как у отца, но были совсем не такие яркие, скорее золотистые, чем медные, что в сочетании с зелеными глазами делало ее облик весьма запоминающимся. Бернхард нашел бы ее довольно привлекательной, только вот фигура инориты, весьма и весьма упитанная, явно указывала на то, что она разделяет отцовское мнение о важности питания. Более того, даже сейчас в пухленькой руке был кусочек сыра, который девушка смущенно спрятала за спину.

— Дочка моя это, Ваша Светлость, — пояснил инор Фицпатрик, любовно оглядывая свое чадо. — Она все легенды Ардамира знает, как свои пять пальцев. Вот и расскажет вам все. А я пока распоряжусь с обедом, чтобы был он достоин такого высокого гостя.

Берни обреченно вздохнул. Посещение родового гнезда опять откладывалось на некоторый срок. Но уж после обеда его ничего не удержит. С другой стороны, надо же и о Ардамире представление получить?

Возможно, Кейтлин легенды города действительно знала очень хорошо, только вот она так смущалась, идя рядом с молодым герцогом, что проглатывала половину слов, а те, что не проглатывала, проговаривала так невнятно, что Бернхард вскоре и слушать ее перестал. Он просто наслаждался прогулкой по красивому старинному городу, чувствуя, как где-то глубоко внутри прорастает сопричастность и сродство к этим повидавшим века домам, к мостовой, по которой ходили и ездили еще его прапрапрадеды, к веселой толпе, которая расступалась при виде столь важного человека, сопровождаемого целым отрядом стражи. И это чувство эйфории продолжалось ровно до того момента, когда из гула голосов он вычленил фразу:

— Вот Кейтлин-то повезло! Целого герцога отхватила.

Берни в ужасе подумал, не нарушил ли он какого местного правила, и не обяжут ли его теперь в срочном порядке жениться на этой инорите. Да нет, успокаивал он себя, после прогулки на глазах стражи его вряд ли обвинят в нарушении благопристойности. Но все же он решил подстраховаться, чтобы девушка не питала лишних надежд, и важно сказал:

— Какой замечательный город! Моей невесте он непременно понравится!

— У вас есть невеста? — от разочарования дикция инориты Фицпатрик резко улучшилась.

— Да, и она такая, такая... замечательная, — Берни восторженно вздохнул, представляя перед собой Шарлотту.

Если бы он только мог себе представить, что король Гердер вызовет к себе командира той группы стражников, сопровождающей его сейчас, и спросит, как прошло воссоединение герцога и герцогства, а тот ответит, незлобиво усмехаясь:

— Ему там все очень по душе пришлось. И невесте, сказал, непременно понравится. Надо же, такой молоденький, а уже невесту имеет, и думает о ней. И сразу видно, что влюблен в нее по уши. Аж лицо светится, когда про нее говорит.

И уж конечно, не мог Берни видеть, как вздрогнет при этих словах Шарлотта, зашедшая к отцу, чтобы попытаться убедить его расторгнуть помолвку с Артуро. Как закаменеет ее лицо, и сожмется в маленький, но твердый кулак кисть ее руки.

Глава 16

Когда вдовствующая королева Елизавета поутру прибежала к придворному магу, была она бледной как полотно.

— Лина пропала! — слова ее перемежались всхлипами и подвываниями. — Она не ночевала в своей комнате. Да я вообще ее со вчерашнего обеда не видела! На ужин она не пришла, но я решила, что это опять демонстрация. Немедленно найди ее!

— Бетина, успокойся, — лорд Фриджерио был сама невозмутимость. — Она же вся увешана защитными артефактами. Случись с ней что-нибудь плохое, я сразу же узнал бы. Да и куда она могла деться из защищенного дворца?

Эти слова несколько успокоили королеву. Настолько, что слезы ее моментально высохли, и ей срочно понадобилось найти виноватого в пропаже.

— Это ты мне скажи! — агрессивно воскликнула она. — На кой черт я тебя послушала и все ей рассказала?

— Потому что я устал от вранья. Я люблю тебя и люблю нашу дочь, а все эти годы мне приходилось скрываться и всех обманывать.

— Любит он. И к чему твоя любовь привела? — недовольно сказала королева. — И не надо мне сейчас мораль читать. Давай ищи Лину, чтобы я наконец успокоилась. В конце концов, именно за это тебе и платят жалованье. Весьма немаленькое, между прочим.

Паоло посмотрел на нее весьма оскорбленно. До сих пор Лиза ни разу не позволяла себе так неуважительно подчеркивать разницу в их положении. Общая тайна в лице Каролины очень сильно их сближала. Но сейчас пропала необходимость скрываться с таким же усердием, как при жизни Марко, вот и получается, что сейчас она высказывает свое истинное к нему отношение. Но формально она была права — даже без учета его должности, поисками девушки следовало заняться уже хотя бы потому, что она ему совсем не чужая.

— Мне нужно что-нибудь из того, что она недавно держала в руках или носила, — маг решил перейти на полностью официальный тон, какой и должен быть между наемным работником и его нанимателем.

Лиза молча протянула ему медальон с портретом Марко. Раньше Каролина носила его не снимая, но когда девушка узнала правду о своем происхождении, она решила, что не имеет право на подобную вещь, и весьма красивое ювелирное изделие перекочевало на прикроватную тумбочку. И теперь лорд Фриджерио проводил над ним замысловатый ритуал с целью найти хозяйку.

— Ничего не понимаю, — наконец растерянно сказал он. — Она жива, здорова, но определить ее местонахождение я не могу.

— Бездарь, — припечатала королева. — Даже простейшее заклинание применить как следует не можешь. И как тебя Марко только согласился на роль придворного мага взять? А по ее защитным штучкам что-то выяснить можно?

Маг хлопнул себя по лбу, приняв оскорбление как должное.

— Да я же к ним просто телепорт построить могу, — обрадованно сказал он.

Через считанные мгновения перед ними замерцала пленка перехода, куда они торопливо и прошли. Только оказались в личной комнате Каролины, прямо у комода, в верхнем ящике которого и лежали все защитные артефакты принцессы.

— Сбежала, значит, — зло сказала Лиза. — И долго она пробегает без денег и своих артефактов?

Королева была уверена, что максимум через пару дней блудная дочь вернется домой и со слезами на глазах будет умолять о прощении. Вот только удастся ли замять то, что она пропадала? Первичный испуг за жизнь и здоровье дочери у нее прошел, и все мысли теперь были только о том, как это может повлиять на учебу в Туранской Академии, которая должна была начаться уже через неделю.

— Думаю, недели ей хватит, чтобы набегаться. А пока надо всем говорить, что она у кого-нибудь гостит, чтобы скандала не допустить.

Но у мага были серьезные сомнения по этому поводу.

— У нее есть доступ к моему сейфу, — сказал Паоло. — Нужно проверить, не пропало ли что-то из него.

Лиза негодующе всплеснула руками. Если у этой девчонки появились деньги, то сама она прибежит нескоро.

— И зачем ты его дал?

— Так положено же, — ответил маг. — По достижении шестнадцатилетнего возраста все члены королевской семьи получают доступ к сейфу придворного мага. Да, может, она и не взяла оттуда ничего.

Но тщательный осмотр показал, что взяла. Пропали: один телепортационный артефакт, один артефакт корректировки внешности с изменением ауры и некоторая сумма денег.

— Корректирующий артефакт туранского производства, — расстроенно сказал маг. — Понятно, почему у меня поиск не получился.

— У Гердера получится? — деловито поинтересовалась Лиза.

— Скорее всего, да. Это работа либо его, либо его матери.

— Не хотелось бы мне ставить их в известность о побеге Каролины. Но другого пути я не вижу, замять теперь точно не получится, — раздраженно сказала она. — Если собственный маг бессилен, приходится обращаться к настоящим специалистам.

— Твои "настоящие специалисты" тоже могут не найти, — обиженно сказал маг. — Если только не умеют собственные артефакты на расстоянии отключать. С изменившейся аурой найти невозможно. Здесь нужно обычный сыск привлекать, и желательно как можно скорее, пока с девочкой ничего страшного не случилось.

Но Лиза только презрительно фыркнула, показывая тем самым свое мнение о профессионализме лорда Фриджерио, и отправилась в Туран. Она хотела попросить о помощи сначала Ксению, но той не было на месте, так что пришлось обращаться сразу к Гердеру.

— А ты не могла ошибиться? — недовольно сказал он. — С чего ей вдруг убегать вздумалось? Может, девочка просто решила по Ровене погулять без сопровождения.

— Без защитных артефактов? И телепорт ей тогда без надобности.

— Ты мне только про корректор сказала. Хочешь сказать, что она все защитные артефакты сняла? — недоверчиво сказал туранский король. — Тогда действительно на побег похоже. По ним ее сразу же бы нашли. Что еще она взяла? Деньги у нее есть?

— Деньги есть, довольно приличная сумма, — начала отчитываться Лиза. — Из артефактов только телепорт и корректор.

— Что ж, попробуем ее найти, — но в голосе Гердера сквозило еле заметное сомнение. — Плохо, когда такая молоденькая девушка шастает в одиночку. Ты что-нибудь из ее вещей принесла?

Королева дала ему все тот же медальон. Туранец удивленно на нее посмотрел:

— И его оставила? Он же даже следа магии не имеет, а Каролина носила его все время, сколько я ее помню.

— Она сняла сразу, как узнала, что Марко ей не отец, — поджала губы Лиза. — Я так жалею, что рассказала ей правду. Она сразу столько глупостей наделала. Чего только стоит разрыв помолвки с вашим Робертом.

— Положим, причина для разрыва у нее была совсем другая.

— С чего бы это? Не узнай она, что не является дочерью Марко, так у нее и мысли бы не возникло, что она недостойна твоего сына.

Гердер, который как раз в этот момент пытался проводить магический поиск, слушал ее не очень внимательно, но эту фразу не заметить просто не мог.

— Что за глупости ты говоришь, — недовольно сказал он. — Ты хочешь меня уверить, что именно это было причиной, заставившей Каролину требовать разрыва помолвки у Роберта? Боюсь, ты слишком плохо знаешь или меня, или свою дочь.

— Но все так и есть, — запротестовала Лиза. — И если ты не считаешь это веской причиной, то помолвка может быть заключена вновь.

— Давай вернемся к этому разговору позже. Когда Каролина будет найдена, — ответил Гердер. — Магическим путем ее не найти.

Вдовствующая королева разочарованно вздохнула. Она была так уверена, что кто-кто, а туранский король вернет ей ее девочку в целости и сохранности. И, может, даже сохранит в тайне ее побег.

— И что же мне теперь делать?

— Искать обычным путем, — ответил Гердер. — Не могла же она ничего никому не рассказать. Подружки у нее есть?

— После смерти Марко Лина никого не принимала.

— Тогда ее камеристку опросить нужно. Уж она точно что-то знает. Вызывай своих сыскарей и пусть занимаются.

— Я им не доверяю, — мрачно сказала Лиза. — Вон, тогда сколько водили Марко за нос. И если бы не ты, так ни меня, ни его давно в живых не было.

— У вас тогда верхушка гнилая была. И интерес у меня свой был. А сейчас-то с чего я должен заниматься поисками вашей пропавшей принцессы? В вашей Лории, конечно, вечный бардак, но вы и без меня должны прекрасно справиться, — не согласился Гердер.

— Потому что она из-за твоего Роберта сбежала, — убежденно сказала лорийская королева. — Значит, вы искать и должны.

— Кто из-за меня сбежал? — удивленно сказал вошедший кронпринц.

— Каролина, — пояснил ему отец.

Роберт невесело хохотнул:

— Боюсь, что я последний, к кому она побежит.

— Ну да, она же недостойна такого великого тебя, — зло сказала Лиза. — А то что девочка по тебе с ума сходит, тебе и наплевать.

— Боюсь, что вы очень ошибаетесь.

— Можешь у нее сам спросить, когда найдешь, — цепкий взгляд лорийской королевы заметил именно те признаки, что она так надеялась найти на лице Роберта. Кронпринц был явно неравнодушен к ее дочери.

— Расследование можно начать и у нас. Шарлотту порасспрашивать, — внес предложение Гердер, который с интересом наблюдал проявившиеся на лице сына эмоции. — Они достаточно близки с Каролиной. Правда, я не уверен, что твоя дочь могла делиться с моей планами на побег. Все же Лотта получила воспитание, которое подразумевает, что всякие глупости о побегах будут восприняты ею крайне отрицательно.

— Хочешь сказать, что я плохо воспитала дочь? — возмутилась Лиза.

— Хорошо воспитанные принцессы из дворца не убегают, — отрезал туранский король и обратился к сыну. — Отправь кого-нибудь за сестрой.

Роберт вышел ненадолго в приемную, вернулся и обратился к Лизе:

— Мне все же кажется, что вы неправы относительно причины, толкнувшей Каролину на этот побег. И искать ее нужно в Гарме. Думаю, нужно немедленно запрос Лауфу отправить, пока не произошло чего-нибудь непоправимого. Эвальд не такой человек, чтобы не воспользоваться чужой слабостью.

Лиза насмешливо на него посмотрела и не ответила. То, что туранцы начали заниматься поисками Каролины, придало ей уверенности в благополучном исходе. А то, что на лице Роберта она заметила явные чувства по отношению к бывшей невесте, ее несказанно порадовало. Если устроить все правильно, то после возвращения дочери помолвка непременно будет восстановлена. Гердер с Робертом о чем-то беседовали вполголоса, а Лиза смотрела в окно и мечтала. Она предавалась мечтам довольно продолжительное время. Как вдруг ее внимание привлекли доносившиеся из приемной шум и крики.

Ответ на ее вопрос был получен практически тут же. В кабинет заглянул бледный от испуга секретарь и дрожащим голосом сказал:

— Принцессу Шарлотту нигде найти не могут. Более того, выяснилось, что ее никто не видел со вчерашнего вечера.

— Хорошо воспитанные принцессы не сбегают из замка, да, Гердер? — не смогла удержаться от шпильки Лиза. — Неужели наши девочки сговорились?

Все же, если беда постигла не только тебя, но и твоего соседа, значит, она не столь уж и страшная. А если сосед наговорил тебе неприятных слов, то почему бы и не ответить ему тем же?

— Когда бы это они успели? — недовольно сказал туранский король. — И с чего ты вообще взяла, что Лотта сбежала? Она последнее время проводит очень много времени с матерью. А пригласите-ка ко мне королеву Ксению. Или ее тоже со вчерашнего вечера никто не видел?

Он вспомнил про так и запертую вторую ночь дверь и стиснул зубы. Ксения ошибается и должна рано или поздно это понять. Лотта будет счастлива с Артуро, даже если сейчас жена уверена, что это не так, лет через десять она убедится в его правоте. Королеву нашли довольно быстро, в кабинет Гердера она вплыла с гордо поднятой головой. Лиза удостоилась только короткого сухого кивка.

— Ксения, мне срочно нужна Шарлотта.

— Сожалею, но в ближайшее время ты вряд ли ее увидишь. Во дворце ее нет. И где она, я тебе не скажу.

— И что же послужило причиной столь вызывающего поведения с вашей стороны, моя дорогая? — Гердер даже не пытался скрыть злость.

— Я не хочу, чтобы моей дочерью расплачивались, — ответила туранская королева.

— Что значит расплачивались? — с возмущением закричала Лиза. — Да она счастлива должна быть, заполучив в женихи такого, как мой Артуро, а она нос воротит!

— Лиза, ты когда выходила замуж, то испытывала к Марко хотя бы симпатию, — ответила ей туранская королева. — Как бы ни был хорош твой мальчик, моей девочке он не по сердцу, и я считаю, что она вправе сама решать, кто достоин ее руки, а кто — нет.

— Ксения, ты серьезно полагаешь, что можешь спрятать от меня дочь? — голос Гердера дрожал от ярости. — Да не пройдет и нескольких часов, как она будет стоять здесь и раскаиваться в своем необдуманном поступке!

— Если ты ее найдешь.

— Найду, будь уверена. А пока ответь мне пожалуйста, она одна или вместе с Каролиной?

— Каролина пропала? — Ксения удивленно посмотрела на Лизу.

— Значит, про Каролину ты ничего не знаешь, — подвел итоги король. — Роберт, принеси мне любую лоттину вещь.

Кронпринц на миг заколебался, как будто хотел что-то сказать, но не успел, так как в дверь постучали, и секретарь церемонно сказал:

— Герцог Шандор просит вашей аудиенции, ваше величество.

Для Гердера это оказалось последней каплей, переполнившей чашу его терпения. Эти племянники и так не вызывали у него ни малейшей симпатии, а тут еще пропала дочь, которой так понравилось завязывать бантики на шее этого наглого кота.

— К черту герцога Шандора! — заорал король. — Совершеннолетие для вступления во владение доменом наступает с двадцати пяти лет, вот пусть до этого возраста сидит в Гарме и носа сюда не сует! И никаких аудиенций до этого срока! В телепорт его до Гаэрры! Немедленно!

Секретарь испуганно прикрыл дверь и направился объяснять бедному Бернхарду, что его величество будет слишком занят ближайшие семь лет, чтобы принимать своих вассалов. Во всяком случае, тех, чье герцогство уже столько лет находится без присмотра владельцев.

Глава 17

Герцогский замок не имел ничего общего с тем образом, что закрепился в мечтах Бернхарда. Начнем с того, что здание было сложено из серого камня и имело вид какой-то унылой безнадежности. Возможно, это объяснялось тем, что было оно абсолютно пустым. Витражные окна, призванные украшать облик замка, частично были заменены простым стеклом, а частично — разбиты. Разноцветные осколки валялись по многим помещениям, и это было единственное, что там находилось. Берни не очень внимательно изучал отчеты, приходящие из домена, но даже он вспомнил, какая приличная сумма уходила на поддержание этого здания: жалование служащим, ремонт мебели, в том числе замена обивки, магическая и обычная охрана.

— Помнится мне, что в отчете, присылаемом моей матушке, упоминалось значительное количество прислуги в замке, инор Фицпатрик, — Берни поддел носком сапога красный осколок и с удовлетворением отметил, что тот полетел именно туда, куда его хотели отправить. — И где?

— Так лето же сейчас. Вот все по отпускам, — невозмутимо ответил управляющий. На лице его проступили капельки пота и весело побежали вниз, стремясь создать полноводную реку. — Вы же понимаете, что люди не могут работать совсем уж без отдыха.

— Я не вижу, чтобы здесь вообще кто-нибудь работал в последние полвека, — едко заметил Бернхард. — Здесь такой слой грязи, что уже можно посадками заниматься.

— Не преувеличивайте, — инор Фицпатрик выглядел обиженным, — подумаешь, пыли немного принесло. Стража на посту при входе не доглядела, вот мальчишки окна и поразбивали.

Стража на посту при входе действительно была. Подслеповатый дедок весьма преклонных годов грелся на солнышке в обнимку с алебардой и никак не отреагировал на проходящую мимо шумную компанию. То ли потому, что признал непосредственное начальство, то ли потому, что спал слишком крепко.

— А мебель, на поддержание которой в хорошем состоянии вы деньги вычитали, где? — не сдавался Берни.

— Так вот же! — управляющий невозмутимо указал на несколько больших куч, засыпанных мусором настолько, что непонятно было, что же там находится. — Даже гобелены сохранились, — он с гордостью указал на линялые дырявые тряпки на стенах. — И медвежья шкура, добытая лично вашим великим предком, — кивок в сторону чего-то там неопределенной формы с дырками, лежащего возле полуразрушенного камина.

Возможно Бернхард смог бы простить воровство в столь выдающихся масштабах, если бы не одно "но". Инор Фицпатрик не просто систематически обкрадывал его семью, сейчас, в данный момент жизни молодого оборотня, он украл у него мечту. Мечту похитить любимую и привезти в прекрасный замок с разноцветными витражами и целым камином. И с фамильной шкурой, которая наверняка подвергалась магической обработке с целью донести до потомков подвиг предка, а, значит, никак не могла быть вот этим самым плешивым ковриком.

— Я отстраняю вас от должности управляющего, — холодно сказал Бернхард. — И требую немедленно освободить дом в городе. Опись принадлежащего мне имущества наверняка сохранилась в архивах королевской канцелярии, так что будьте уверены, что вы вернете все, что отсюда украдено.

Дом в городе для хранения выкраденной возлюбленной, конечно, был не так хорош, как замок, но он был хотя бы с целыми окнами и мебелью. А здесь жить не просто нельзя — опасно.

— И это ваша благодарность за мой многолетний труд по управлению доменом? — возмутился инор Фицпатрик. — Да я ночей не спал...

— Все думали, как бы украсть побольше, — любезно подсказал ему Бернхард. — Но теперь вам об этом беспокоиться уже не следует — я назначу другого управляющего.

— Вы не можете этого сделать, — зло ответил инор. — Меня назначала королевская канцелярия, а вы — лицо, не обладающее никакими полномочиями. И смею заметить, неблагодарное лицо. Так обидеть человека, положившего всю жизнь на благо вашей семьи.

Берни выразительно обвел взглядом окружающую обстановку, но слов для благодарности так и не нашел. Напротив, он ощущал в себе просто-таки непреодолимое желание перекинуться и съесть столь активного радетеля его собственности, чтобы хоть как-то скомпенсировать причиненный ущерб. Останавливало его только то, что людей он до сего дня еще не ел. Впрочем, следует ли считать человеком этого наглого обманщика, в котором, к тому же, явно прослеживаются гномьи корни.

Во взгляде оборотня управляющий, видимо, что-то такое узрел, поскольку прервался на полуслове, попятился, а потом с прытью, совершенно не вяжущейся с такой солидной комплекцией, бросился бежать к выходу. При этом он громко пыхтел и выкрикивал фразы, которыми пытался привлечь к себе внимание сопровождающих. Берни за ним не пошел, и через некоторое время до него донесся шум удаляющейся кареты, которая формально также принадлежала герцогам Шандор, но, судя по всему, инор Фицпатрик намеревался пользоваться ею и дальше, также как домом и всем остальным. Бернхард в расстроенных чувствах побродил по замку и пришел к выводу, что все не так уж и страшно. В конце концов, главное, что стены остались, а вычистить все и заново застеклить окна не так уж и долго будет. Теперь нужно просто убрать этого заворовавшегося нахала, причем не просто убрать, а так, чтобы он предстал перед судом. А для этого надо опять добраться до короля Гердера, а значит, и до его замка, где находится Шарлотта. Все это привело Берни просто в отличное настроение, он перекинулся и рысью устремился в сторону столицы — дилижансы в Туран ходили только по утрам, а ждать без дела было совсем не в характере юного оборотня.

Так что к утру он достиг заветной цели, но в сам замок его не пустили, ссылаясь на четкий приказ короля. Берни это неимоверно расстроило, он побродил вдоль ограды в надежде увидеть принцессу хоть издали, но за несколько часов так ничего и не выходил. Тогда он тяжело вздохнул, бросил еще один последний взгляд в сторону дворца и направился в Королевскую Канцелярию — место, куда вход запретить ему никто не мог.

Служащий Канцелярии, к которому он обратился, весьма участливо его выслушал и сказал:

— К сожалению, назначение такого уровня подписывается исключительно королем. Инора Фицпатрика назначил король Генрих, и сместить его может только его величество Гердер. Я сейчас узнаю, когда он сможет принять вас по этому вопросу.

Берни благодарно кивнул и уселся поудобнее в мягком кресле. Ноги у него после столь длительной пробежки побаливали, так же как и руки — ведь возвращение в человеческий облик усталость никуда не убрало, но зато он немного успокоился и уже не жаждал кого-нибудь съесть или хотя бы покусать. Он был уверен, что уж проблема с управляющим будет решена легко и просто, и совсем не ожидал того, что случилось дальше.

Служащий пришел довольно быстро, выглядел он очень смущенно.

— Неудачное время вы выбрали для своей просьбы, — сказал он. — Я никогда не видел его величество в таком состоянии. Он велел вас отправить в Гарм и потребовал, чтобы до двадцатипятилетия вас в Туране не было. Оставьте мне заявление на смену управляющего, я постараюсь этот вопрос решить.

— Он так разозлился на то, что я хочу его увидеть? — удивился Берни.

— Да нет. Я ж говорю, время неподходящее, — ответил служащий и, понизив голос, добавил. — Похоже, принцесса Шарлотта сбежала.

— Шарлотта сбежала? — гармец, как мог, постарался скрыть свою радость. — Но из-за чего?

— Кто этих принцесс знает, — философски ответили ему. — Так заявление писать будете? А то вас приказано немедленно домой отправить.

Если бы у Берни были хоть какие-нибудь мысли по поводу того, где сейчас находится Шарлотта, он бы непременно попробовал найти предлог, чтобы задержаться. Но, увы, он даже представить себе не мог, куда ее могло завести воображение и где ее теперь можно найти. Так что, хотя судьба собственного герцогства его волновала теперь значительно меньше, чем лоттина, он написал заявление, довольно эмоционально отразившее факты, и был под стражей доставлен в телепортационный зал, откуда и прошло его перемещение в Гарм. На расспросы родственников Берни отвечать был совсем не готов, так что просто отправился в свою комнату, где обнял подушку, представив, что это Шарлотта, и сладко уснул. Во сне принцесса говорила, что сбежала в надежде найти у него защиту от ненавистного брака, Берни радостно ей эту защиту предлагал. Причем самой надежной защитой он считал брак с ним самим, и Лотта совершенно не возражала против этого. Проснулся он почти счастливым и потянув носом воздух, сразу понял, что настало время ужина. Сил за предыдущие сутки оборотнем было потрачено много, и их следовало немедленно восстановить.

За ужином в этот раз присутствовала королевская семья в полном составе. Краут все же выкроил время в своих бесконечных стычках с орками и сейчас активно жестикулировал, пытаясь что-то доказать отцу. У Лауфа, похоже, уже имелась своя точка зрения на обсуждаемый предмет, никак не совпадающая с сыновьей, и поэтому он с удовольствием отвлекся на приход младшего внука.

— Мне доложили, что тебя тоже туранским телепортом отправили, — ехидно сказал Лауф. — Что ты там успел натворить?

— Ничего, — честными глазами посмотрел на деда Берни. — Просто дядюшке Гердеру под горячую руку попал. У него как раз Шарлотта сбежала.

— И Шарлотта, и Каролина, — хохотнул Эвальд. — Что мне теперь делать, просто не представляю. Зря вы отказываетесь ввести многоженство у представителей королевской семьи. Было бы очень кстати.

— Ты так уверен, что они к тебе сбежали, — набычился Берни. — Не слишком ли ты в себе уверен? Шарлотта к тебе ни малейшего интереса не проявляла.

— Первый поцелуй всегда оставляет в душе девушки неизгладимый след, — ответил старший брат и подумал про себя, что еще неизвестно, вдруг приворотная сила рыбки все же подействовала.

— Когда это ты успел ее поцеловать? — недовольно спросил младший.

Его недовольство не укрылось от взгляда деда, который тут же с тревогой сказал:

— Бернхард, только не говори мне, что Шарлотта — твоя истинная пара!

— Хорошо, не буду, — покладисто согласился внук.

В самом деле, зачем расстраивать деда раньше времени? Вот когда он увидит, как внук и его избранница счастливы, тогда и поводов для недовольства не будет.

— Да он с Шарлоттой по моей просьбе много времени проводил, вот и привязался, — небрежно бросил Эвальд. — А поцеловал я ее как раз перед тем, как нас по телепортам распихали.

Берни почувствовал некоторое облегчение. Ведь если брат, у которого опыта по обращению с девушками намного больше, прав в отношении первого поцелуя, то его, Берни, поцелуй первее получается. Правда, его все равно возмутил тот факт, что Эвальд полез целоваться к его Шарлотте.

— А она в меня шаровой молнией запустила, представляешь? — продолжал говорить старший принц, который даже не обратил внимания на взгляды, полные неприязни, со стороны младшего. — Даже усы подрезать пришлось. Но зато это наверняка говорит о сильных чувствах с ее стороны.

Берни задумался, хотел бы он проявления таких сильных чувств, и решил, что, хотя усов у него и нет, все равно пусть лучше подобные знаки внимания достаются старшему брату, тем более, что тому они явно нравятся. А он сам как-нибудь и без молний обойдется, расческами и бантиками.

— А ты так уверен, что чувства положительные? — недовольно спросил Краут.

— Так она же сбежала, — ответил ему старший сын. — Если бы ей не понравилось, так она спокойно бы за Артуро и вышла.

— Значит, так, — жестко сказал ему отец. — Если вдруг эти девушки действительно появятся здесь, то мы их обеих отправим родителям.

— Но почему? — возмутился Эвальд. — Дед ведь маму не отправил...

— Потому что я не вижу с твоей стороны даже намека на чувство ни к одной из них, — отрезал Краут.

— Правитель не должен руководствоваться чувствами, — возразил Эвальд. — Я собираюсь жениться на Шарлотте. И женюсь, чего бы мне это не стоило!

Лауф одобрительно хмыкнул:

— Да, Краут, из твоего сына получится настоящий правитель. Он даже личным счастьем готов жертвовать.

— Я тоже был готов, пока не встретил Лиару. А что будет делать Вальди, если женится, а потом встретит ту самую девушку, что ему судьбой предназначена?

— Ты же знаешь, что не все оборотни встречают свою пару, — ответил король. — Вальди уже двадцать пять. Он может так никого и не встретить.

— Ну почему? — попытался пошутить Эвальд. — Я каждый день встречаю множество девушек. Некоторые из них даже становятся моей парой на ночь или на две.

— Вальди! — возмущенно воскликнула Лиара.

— Вот я об этом и говорю, — сказал Краут. — Он никого не любит.

— Правитель должен любить свою страну, — наставительно сказал Лауф. — Этого достаточно. Так что если наша разведка вдруг обнаружит Шарлотту раньше туранской, то мы должны сделать все, чтобы женить на ней Эвальда. Думаю, к зятю любимой дочери Гердер будет намного снисходительней. А что касается Каролины, Вальди, чтобы ты пальцем ее не смел тронуть. Ее нужно будет вернуть Артуро в целости и сохранности. Достаточно того, что ты отобрал у него невесту.

Берни подумал, что не найдет поддержки своим чувствам ни у деда, ни у брата. А вот отец его может и понять. Только стоит ли говорить ему, пока все так зыбко и неопределенно? Да и причины побега Шарлотты неясны. А вдруг она действительно сбежала из-за Эвальда? Он старше, умнее, красивее, в конце концов... Сердце младшего принца сжалось только от одного такого предположения. А старший брат выглядел довольным и невозмутимо продолжал ужинать. Его не волновала судьба ни одной, ни другой девушки. И Берни внезапно понял, что он очень зол на Эвальда, зол так, как никогда еще не был. Он не отдаст брату Шарлотту, какие бы планы они с дедом не строили. Главное, найти девушку первым. Только вот, где ее искать?

Глава 18

— Это что? — Аманда с брезгливым недоумением смотрела на то, что принесла Дарма Рион.

— Вы же, Ваше Величество, говорили, что вам так грустно и одиноко, — подобострастно ответила леди. — Вот. Я вам котеночка и принесла. Самого лучшего выбрала. Сыночек моего любимого Черныша. С ним вам точно одиноко не будет.

Котеночком этого черного голенастого зверя, зыркающего во все стороны огромными желтыми глазами, можно было назвать только с большой натяжкой. Скорее это был кошачий подросток, которому до его кошачьего совершеннолетия оставалось не так уж и много. Он явно привык к независимости и совершенно не мог спокойно сидеть на руках — он крутился, выворачивался и наконец укусил Дарму за палец. Та охнула и выпустила свою ношу. Кот стрелой метнулся к единственному укрытию, которое узрел, — тому самому кустику, который Аманда самолично поливала ненужными зельями.

— Как ему у вас понравилось, — умиленно сказала Дарма, поднесла укушенный палец ко рту и начала его посасывать, от чего дикция ее, и так не очень выразительная, резко ухудшилась. — Фразу поняф, фто теперь это его рофной фом.

В подтверждение ее слов кот начал деловито разрывать землю под кустом, по всей видимости собираясь принять на себя обязанности садовника — поливать и удобрять. По зеленому насаждению прошли волны дрожи, ветка с несколькими листочками метко хлестнула новоявленного агрария по носу. Тот решил, что кусту срочно нужна стрижка, зашипел, ударил лапой, и пара листьев плавно опустилась на пол. Ветка испуганно поджалась.

Аманда как завороженная смотрела на разборки своего подарка с цветком, который последнее время вел себя слишком самостоятельно, и к ней приходило осознание того, что для королевского дворца подобное просто недопустимо.

— Милочка, — процедила она сквозь зубы, — вы серьезно полагаете, что это животное заменит мне покойного супруга?

— Бонечка куда лучше любого мужчины, — убежденно сказала Дарма. — Вы только посмотрите, какой он красавчик и умничка. Ведь сразу понял, что цветочек ваш приструнить нужно, он же, поди, и на вас задирается?

Аманда вынуждена была признать правоту слов своей гостьи. Последнее время цветок постоянно цеплялся за одежду всех проходящих в покоях королевы и пытался притянуть их к себе. Ей иногда даже чудились зубы в глубине куста, которые алчно клацали, но пока никого не укусили. Вдовице все чаще приходило в голову, что нужно бы вызвать магов для обезвреживания внезапно одушевившегося растения, но останавливало то, что пришлось бы объяснять следы орочьей магии. А если еще ее саму проверят на этот счет? Ведь она всегда, даже ночью, держала при себе ментальное зелье — до собственного тайника не всегда и добраться можно, а так мало ли какая возможность представится. Нет, магов приглашать никак нельзя. Она, было, приказала прекратить поливать гадкое растение в надежде, что то помрет само, безо всяких посторонних вмешательств. Но куст остро чувствовал любую жидкость в пределах своей досягаемости, подтягивался к ней ветками и поглощал, рос при этом он очень быстро. Одна из камеристок предложила дать ему воду с крысиной отравой, Аманда с восторгом ухватилась за эту идею, и растение полили очень густым ядовитым раствором, куст благодарно ответил на это усиленным ростом. Приглашенный садовник с пилой и ножницами убежал, оставив все инструменты в гуще зелени, да и вопил при этом, как будто его зарезать пытались. Так что проблема росла и ширилась, и не было ни малейшей надежды, что она может когда-нибудь разрешиться сама собой.

А вот кот... Аманда оценивающе посмотрела на свой "подарочек". Кот нимало не был обеспокоен таким соседством и отвечал жестким ударом на любое растительное поползновение в свою сторону. Куст притих и делал вид, что он совершенно обычный. Вот только надолго ли? Более всего он напоминал затаившегося в засаде хищника. Аманда подумала, что даже если цветок в конечном итоге сожрет этого Боню, то она все равно не расстроится, а вот если кот выдрессирует это зеленое недоразумение, то о приглашении магов можно будет и забыть.

— Хорошая киса, — неуверенно сказала она. — Пусть живет. Я попрошу, чтобы ему еду с кухни носили.

— Кормить нужно попитательней, он же еще растет, — начала тут же возбужденно говорить Дарма. — И получше. Это не человек, он дрянь всякую есть не будет. Мясо он ест только парное. Творожок нужно с яичком мешать...

Аманда слушала, кивала головой и насмешливо думала, что кот этот будет жрать то, что ему дадут, и никак иначе. Будет она еще за рационом какого-то Бони смотреть, если ее совершенно не волновало то, чем питался покойный муж. Хотя, взгрустнула она, если бы следила, глядишь, и по сей день Генрих был бы жив. Не то чтобы он был ей так дорог, но ситуация, когда ее отодвигают на задний план, вдове совсем не нравилась. Ах, если бы она только озаботилась продолжением королевского рода, ведь супруг покойный готов был отписать трон в пользу ее ребенка. Но сделанного уже не воротить, приходится жить с тем, что есть. А этот изворотливый Эвальд! Ведь обещал же, что поможет ей с Робертом, а сам даже не попрощался перед отбытием в Гарм. Да, в этой жизни можно рассчитывать только на себя.

В покои вбежала запыхавшаяся камеристка. Глаза ее блестели, а желание поделиться новостями просто-таки распирало. Увидев у королевы гостью, она остановилась и вопросительно посмотрела на госпожу.

— Что случилось, Салли? — с большим интересом спросила Аманда, которая видела свою служанку в таком виде впервые.

Та немного помялась, но не выдержала, слишком сильным было желание поделиться сплетней здесь и сейчас:

— Шарлотта сбежала!

— Как сбежала? — потрясенно спросила Аманда. — Почему?

— Вроде она замуж за Артуро не хотела.

— И правильно, — забухтела Дарма. — Кому оно нужно, это замужество? Одно расстройство с него. То не делай, это не делай, да еще мужа ублажай.

— Гердер, наверное, в бешенстве, — довольно сказала королева. — А эта дура Ксения поди ревет непрерывно.

— Говорят, что она и помогла принцессе сбежать, — выдала новую порцию информации камеристка. — Король с королевой страшно поругались, он на нее даже орал. Его Величество Гердер так и не смог магическим поиском дочь найти и, где она может быть, даже не представляет. Сейчас по столице рыщет куча сыскарей, ищут все дома и квартиры, которые недавно сдали или купили, и проверяют жильцов.

— Гердер с Ксенией поругались, — протянула Аманда, думая совсем не о поисках бедной девушки. — Пойти что ли, предложить ему свою помощь и поддержку.

Тем более, подумала она, что там и Роберт будет. А подлить зелье человеку, находящемуся рядом с тобой, намного легче, чем когда на совместных приемах пищи он сидит от тебя довольно далеко. Она торопливо выпроводила леди Рион, хотя та и настроена была посидеть подольше и подавать ценные советы по воспитанию котов. Затем Аманда направилась к своему тайнику, о котором не знали даже самые близкие ее приближенные. Она достала нужное зелье, вложила в тайник в перстне и с глубоким удовлетворением осмотрела оставшийся набор — все же права она была, когда отказалась делиться с Эвальдом самыми ценными образцами. Да и ментальных у нее весьма приличный запас, двумя можно было и пожертвовать. Но партнерство у них не сложилось. Королева вздохнула. Все, буквально все приходится делать самой. А сколько желающих помочь на словах. Никому в наше время нельзя верить. Она подошла к зеркалу, осмотрела себя довольно придирчиво, подправила в тех местах, где краска успела немного размазаться, осмотрела еще раз и осталась вполне довольна увиденным. Да ей и магия никакая не понадобится, чтобы заполучить сердце кронпринца! С видом настоящей королевы, коей она, впрочем, и была, Аманда отправилась на завоевание крепости "Роберт" или, на худой конец, "Гердер". В ее положении разбрасываться дарами судьбы не приходится. Что удастся схватить, то и возьмет. Голова вдовицы была заполнена всевозможными ухищрениями, которые она собиралась использовать. И не было ей никакого дела до сбежавшей принцессы Шарлотты.

А сбежавшей принцессе Шарлотте не было сейчас никакого дела до вдовствующей королевы Аманды, ибо она занималась очень ответственной процедурой — заселялась в общежитие Гармской Магической Академии. Зачисление ее, как и предполагала мама, прошло без особых проблем — посмотрели дар, существенно сниженный амулетом, поворчали, что с таким слабым уровнем хотят обучаться, но Шарлотта была настойчива, и в список ее внесли.

А теперь она стояла перед комендатшей женского общежития, сухопарой инорой Пфафф, вместе с небольшой группкой вновь прибывших девушек и выслушивала весьма нудную лекцию по проживанию на казенной территории.

— Заклинания можно использовать только первого уровня, — монотонно бубнила инора, которой самой уже надоело повторять по нескольку раз на дню один и тот же текст. — И только бытовые. Никаких экспериментов в комнатах. Да и еще, — она обвела девичью стайку орлиным взором, задержавшись на Шарлотте и еще одной неприметной девушке, — привлечение мужского внимания с помощью корректора внешности запрещено. Да и не поможет это вам, наличие такого артефакта даже студенту-первокурснику видно.

Шарлотта покраснела. Но не объяснять же, что она свою внешность прячет не потому, что стремится к повышенному мужскому вниманию, а, напротив, совершенно в нем незаинтересована. Инора, не обращая внимания на ее смущение, продолжала прояснять аспекты взаимоотношения полов на подвластной ей территории.

— А то некоторые напялят артефакт и думают, что принцы наши сразу к их ногам свалятся, — безжалостно говорила она.

— А что, принцы здесь учатся? — пискнула невысокая белокурая девушка с ямочками на щеках. Весь ее вид выдавал живейший интерес к затронутой теме.

— Старший староват уже, чтобы учиться, — отрезала комендантша, — а младший учится в Военной академии.

Шарлотта могла этому только порадоваться. Она не спрашивала у Берни, где тот занимается, и очень боялась встречи с ним. А теперь получается, что встреча может никогда и не произойти. Он учится в другой академии, а она лишний раз за территорию этой выходить не собирается. При такой мысли девушка испытала некоторое разочарование, но тут же себя одернула. Ни к чему думать о парне, у которого есть невеста и который в эту самую невесту влюблен. А другую целует по заказу брата.

— Значит, мы их и не увидим, — разочарованно сказала та же девушка, что интересовалась наличием принцев в академии.

— Почему же? — усмехнулась комендантша. — Старший уже сколько лет приходит на наш Открывающий бал. А в прошлом году был и младший.

Девушки оживленно загомонили. А Шарлотта подумала, что на бал ей идти ни в коем случае нельзя. Принцы ее, скорее всего, не узнают, но она сама может себя выдать. И тогда — прощай, учеба, здравствуй, Артуро. Хотя, Эвальду тоже что-то под хвост попало при их последней встрече — с чего бы иначе он вдруг полез со своим поцелуем? Возможно, выпил лишнего за ужином? Еще бы, эту мерзкую рыбу хочется не просто запить, а заесть чем-нибудь, желательно куском жареного мяса. Девушка понадеялась, что ее реакция на поцелуй старшего гармского принца полностью восстановила у того в голове пошатнувшееся равновесие. За этими размышлениями она и не заметила, как лекция иноры Пфафф закончилась, и теперь происходило распределение по комнатам. Этого момента принцесса ждала с тревогой. Мало ли кого судьба подкинет в соседки. А оплачивать отдельное жилье они с мамой не решились, посчитав, что это может привлечь нежелательное вниманияе. И Шарлотта начала исподтишка осматривать стоящих рядом с ней девушек. Только вот выяснилось, что почти все они уже определились, с кем хотят жить вместе, и выбора у принцессы никакого не оказалось — в соседки ей досталась та самая, у которой комендантша также углядела корректор внешности. Мимоходом пожалев бедолагу — это ж как она должна выглядеть без корректора, если он дает такой непривлекательный вид, Шарлотта пришла к выводу, что вполне сможет с ней ужиться, девушка выглядела тихой и аккуратной.

— Инорита Вальтер и инорита Шредер, — принцесса вздрогнула, сообразив, что одна из называемых фамилий — та, которой она решила назваться, — еще раз для вас повторю, все равно остальные уже разошлись. Привлечение лиц мужского пола с помощью корректора внешности недопустимо.

— Я сюда учиться приехала, — еле слышно сказала инорита Шредер, — а вовсе не в поисках лиц мужского пола, о которых вы нам столько рассказывали.

— Я тоже, — поддержала ее Шарлотта. — Да они меня вообще не интересуют.

Инора Пфафф одобрительно на них посмотрела:

— И это правильно, больше времени учебе уделять будете. А то не успеет поступить, раз — замуж вышла, два — ребенка родила, три — учебу забросила. А эти бесконечные несчастные любови. Нет, в академии учиться надо, а не личную жизнь устраивать, — она подобрела и уже с совсем другим видом изучала лежащий перед нею план общежития. — Куда бы вас заселить? Так, у меня есть свободная комната на третьем этаже с окнами в парк. Подойдет?

— Конечно, — энергично закивала Шарлотта.

— А то некоторые вид на мужское общежитие предпочитают, — ехидно сказала комендантша.

— Нам это не надо, — ответила принцесса.

— Ну и славно, — сказала инора Пфафф, выдавая им ключи. — Правда с этой комнатой тоже история была нехорошая — туда принц Эвальд повадился к одной из наших студенток лазить. А когда он ее бросил, так убивалась, бедняга.

— А можно нам другую? — подала голос инорита Шредер.

— Да вам-то что переживать? — недоуменно спросила инора Пфафф. — Он покрасивше кого любит. А вы, даже с корректором, не очень-то к его вкусу подходите, — она выразительно оглядела инорит, немного смягчилась и спросила. — Белье у вас свое, или здешнее брать будете?

— Здешнее, — нестройно сказали девушки.

И через несколько минут они поднимались на третий этаж, неся, кроме своего багажа, еще подушку, одеяло и стопку сероватого постельного белья с некрасивым темным штампом "ГМА", нанесенным явно магическим способом. Видно, в целях предотвращения разворовывания. Хотя, кому такое нужно? Шарлотта с трудом представляла, как она будет на этом спать.

— Ну что, — сказала туранская принцесса, — давай знакомиться, соседка. Меня Шарлоттой зовут.

Имя они с мамой решили не менять — не такое уж оно редкое, а к чужому, поди, привыкни. Да и не ожидают от нее, что она свое имя оставит.

— Каролина, — чуть помедлив, прошелестела инорита Шредер.

И Шарлотта пришла к выводу, что их совместная жизнь ожидается крайне скучной — слишком уж тихой и застенчивой была соседка. С такой не посмеешься и не пошалишь. Она припомнила спокойную невесту Роберта и подумала, может, все Каролины такие? Магия имени, не иначе...

Глава 19

Когда Гердеру доложили о приходе Аманды, он удивленно переглянулся со старшим сыном, но вдовствующая королева — это не моль, неожиданно вылетевшая из шкафа, ее газеткой не прихлопнешь, и выставить ее не так уж и просто.

— Мой дорогой сын, — Аманда вошла медленно и величаво, как это приличествует даме в ее положении. Но лихорадочный блеск в глазах был отмечен обоими присутствующими мужчинами, — мне только что доложили о несчастье, постигшем нашу семью. И как ужасно, что королева Ксения потворствовала такому отвратительному поступку. Вот что значит отсутствие подобающего воспитания в раннем возрасте.

Гердер, конечно, был зол на жену, но это совсем не значило, что он собирался выслушивать в отношении ее подобные речи, поэтому он жестом прервал гостью и сказал:

— Королева Ксения поступила так, как посчитала нужным. Вам ли не знать, что все чаще раздаются разговоры об отмене договорных браков, а в том мире, из которого она прибыла, такие вещи считаются пережитком глубокой старины.

— Но она пошла против вашей воли, — запротестовала вдовушка, несколько удивленная таким отпором. — Не думаю, что Шарлотта сама решилась бы на побег, без поддержки матери ее затея обречена на провал.

— Да и с поддержкой тоже, — Гердер скривил губы в улыбке, которую считал любезной. — Найти ее — вопрос нескольких часов, не более. Так что, думаю, вам не стоит тревожиться.

— Вы меня успокоили, — Аманда прижала сложенные руки к груди и патетически вздохнула. — Но я хотела бы узнавать из первых рук о том, как идут поиски, и способствовать им по мере моих слабых сил.

— Право, мне не хотелось бы вас напрягать, — запротестовал король, недоумевая, с чего вдруг вдовствующей королеве пришла в голову подобная блажь. — Мы и сами прекрасно справимся.

— Я никому не нужна, — пухлые губы Аманды задрожали. — Бессмысленность моего существования меня угнетает.

— Можете взять под патронаж сиротский приют, — сказал Роберт, который с интересом прислушивался к разговору. — Бедным детям так не хватает нежности и ласки. Они будут просто счастливы видеть перед собой такую прекрасную и добрую женщину.

— О, — протянула королева с некоторым разочарованием в голосе, — я с удовольствием воспользуюсь вашей идеей. Но сейчас мне хотелось бы помочь в поисках Шарлотты. Я хочу быть уверена, что бедная девочка не наделает глупостей, понимаете?

Собеседники ее этого совершенно не понимали. Аманда никогда не питала ни малейших теплых чувств ни к кому, кроме себя. И теперь ее желание принять участие в поисках выглядело, по меньшей мере, странным. К тому же, свою роль в данном процессе она явно понимала как постоянное нахождение в этом кабинете. В кресле для посетителей она расположилась с максимальным удобством и покидать его в ближайшее время не собиралась.

— Дражайшая матушка, — проникновенно сказал Гердер, — боюсь, что я не смогу найти для вас достойного дела, а простое ожидание вам покажется слишком утомительным.

— Все лучше, чем сидеть у себя в одиночестве и переживать о судьбе бедной девочки, — парировала Аманда.

Неизвестно, смог бы король найти слова, позволившие ему выставить гостью, не повышая при этом голоса, но тут в кабинет заглянул его секретарь и сообщил:

— Ваше Величество, к вам лорд Гилберт.

— Просите, — распорядился король в некотором недоумении — что же привело в такой час командующего армией. Ему даже на миг в голову пришла мысль, не завербовалась ли Шарлотта в какую-нибудь воинскую часть. Но он тут же решил, что такую глупость Ксения точно бы не допустила.

— Наверно, я вам действительно мешаю, — Аманда не только сказала это, к огромному удивлению присутствующих в кабинете, но и встала с кресла. — Но если я вам понадоблюсь, вы непременно дайте знать.

Она почти столкнулась в дверном проеме с бравым генералом. Тот галантно отступил и приветствовал королеву в таких витиеватых выражениях, что никто не смог понять, что именно он хотел сказать. Возможно, не смог бы этого сделать и он сам. Аманда надменно кивнула и гордо прошествовала мимо. Правда, шла она при этом намного быстрее, чем это было для нее характерно.

Лорд Гилберт проводил ее почтительным поклоном, развернулся и, четко печатая шаг, направился к королю. Было ему за пятьдесят, но при этом он был строен и подтянут, того же требовал от своих подчиненных. Но особенностью, отличавшей его от предшественников на этом посту, было то, что он просто мечтал о войне. Маленькой, но победоносной войне, которая прославила бы его имя, как гениальнейшего полководца и не дала бы ему покрыться пылью эпох. Но годы шли, а войны, ни большой, ни маленькой, не намечалось. Тем удивительнее было чувство довольства на лице генерала. Он гордо положил на стол перед сюзереном принесенную с собой папку, на которой стояла печать, говорящая о строжайшей секретности содержимого, и сказал:

— Вот. Все сделано, как приказывали.

— Кто приказывал? — подозрительно спросил Гердер, который начал догадываться, почему Аманда так торопилась покинуть кабинет.

— Его величество Генрих, — отрапортовал лорд Гилберт. — Все тщательнейшим образом проанализировали и составили планы.

Король открыл папку. Роберт подошел к нему поближе и с интересом начал изучать то, что было написано на первом листе. По мере чтения его обычно спокойное лицо потеряло всякую невозмутимость, брови снялись со своего привычного места и устремились вверх — так высоко, как только это позволяла натянувшаяся кожа.

— Мой отец приказал разработать планы наступления на Лорию? — воскликнул Гердер. — Он что, с ума сошел?

— Почему же, — обиженно заговорил генерал, — мы займем соседнее государство практически без потерь. Армия у них в полуразваленном состоянии, а торговцы прогнутся хоть под кого, лишь бы им деньги не мешали зарабатывать. И Его Величество Генрих это великолепно понимал.

— И Ее Величество Аманда, — понятливо закивал головой король.

— Ну да, — обрадованно сказал лорд Гилберт, решивший, что теперь-то нынешний король непременно поддержит идею предыдущего и ему, как главнокомандующему туранской армии, удастся вписать свое имя в скрижаль истории.

— Значит так, — жестко сказал Гердер и испепелил многомесячный труд своего генштаба. — На Лорию мы нападать не собираемся ни сейчас, ни позже.

Шокированный генерал разразился патетической тирадой о долге монарха перед подданными, но под королевским взглядом пыл его очень быстро угас. Совсем как пламя костра, залитого водой — что-то еще дымится, но огня уже нет. Когда недовольный решением, окончательно похоронившим его мечты, лорд ушел, король повернулся к сыну и сказал:

— Да уж. Не думал, что когда-нибудь такое скажу. Но как же вовремя умер мой отец.

— Не думаю, что это была его идея, — заметил Роберт. — Здесь явно приложила свою руку Аманда.

— Тоже решила прославиться как собирательница земель?

— Мне кажется, у нее личная неприязнь к Артуро. Ты же понимаешь, что в случае захвата Лории всю королевскую семью пришлось бы уничтожить.

— Нужно было ставить ее на прослушивание еще при жизни отца, — в сердцах сказал Гердер. — Но она казалась такой безобидной. Теперь главное, чтобы об этих планах не узнали наши соседи. Еще скандала с лорийцами нам не хватало. И так из-за этого побега Артуро разозлится.

— Ты сказал Аманде, что договорные браки — пережиток прошлого, — насмешливо сказал Роберт. — А теперь переживаешь, что скажет Артуро, когда узнает, что его невеста настолько не хотела за него выходить, что сбежала. Кстати, мама говорит, что Шарлотта пыталась и Артуро отговорить от этого брака.

— Артуро на это не пойдет, — убежденно сказал Гердер. — Ему нужно укрепление наших связей.

— И ему все равно на ком жениться, — заметил кронпринц.

— Не скажи, он выглядел очень увлеченным Шарлоттой, — запротестовал Гердер.

— Потому что она отказалась признать его неповторимость, — ехидно сказал Роберт. — Я сколько его знаю, у него эти увлечения постоянно меняются. И за него ты хочешь выдать свою дочь?

— И что ты предлагаешь, Робби?

— Я думаю, наша кузина Маргарет вышла бы за Артуро ко всеобщему счастью.

— А ты уверен, что если мы так сделаем, твоя сестра не будет упрекать нас лет через десять, — язвительно сказал король. — Возможность стать королевой у нее может больше и не представиться.

— А ты уверен, что это ей нужно? — в тон ему сказал сын. — Мама, выходя за тебя замуж, как мне кажется, меньше всего думала о том, чтобы стать королевой. Она выходила замуж за тебя, а не за кронпринца.

Гердер помрачнел. Последнее время отношения его с женой совершенно разладились. Каждый представлял себе благо дочери по-своему, и прийти к одному решению они никак не могли. Но сын был прав, его положение Ксению всегда волновало очень мало. И королю теперь очень не хватало былой теплоты их отношений.

— Для начала твою сестру все же нужно найти, — недовольно сказал он. — А все идеи, которые приходят мне в голову, оказываются на поверку ничего не значащими. И я ужасно боюсь, что она совершит какую-нибудь глупость, хотя твоя мать и утверждает, что у Шарлотты все хорошо.

Он умолчал, что это была единственная фраза, которую проронила Ксения в ответ на его вопросы и обвинения. Пожалуй, он действительно был с ней слишком груб. Все же она действовала так, как ей представлялось нужным для блага дочери, пусть ее представления и были неправильными. Гердер вспомнил, как убежденно говорила Шарлотта о том, что замуж за Артуро она не хочет. Что хочет отучиться в Туранской Магической Академии хотя бы год, и ему стало стыдно из-за того, что он не захотел прислушаться к дочери, пока не стало поздно. Но стыд быстро вытеснился чувством, что он заметил что-то важное. Он прикрыл глаза и попытался поймать ускользнувшую мысль.

— Робби, как ты думаешь, — наконец медленно спросил он у сына, — в каком учебном заведении может сейчас находиться Шарлотта? Частные уроки-то для нее закрыты. А артефакт дает возможность остаться неузнанной.

— Можно отправить запрос, где сейчас есть девушки с артефактом-корректором, — нерешительно сказал Роберт. — Но это же глупость получается. У нас лучше всего учат только в столичной академии, в остальных дело обстоит даже хуже, чем в Лорийском университете.

— А в Лорийском университете Шарлотта не хотела учиться, — выразительно сказал Гердер и, в ответ на вопросительный взгляд сына, добавил. — Она сама мне говорила.

— Тогда получается...

— Именно так, — кивнул головой Гердер. — Вот только если ее там найдут раньше нас... А не нанести ли тебе визит вежливости в Гарм?

— Мне нужно найти Каролину.

— Ее поисками может заняться и наша служба, тем более, что Лиза меня об этом просила. А вот в Гарм я ехать не могу.

— И каков повод для моего визита? — после молчания спросил Роберт.

Король вызвал к себе секретаря и приказал:

— Узнать по какой причине герцог Шандор просил моей аудиенции. Немедленно, — подождал, пока закроется дверь, и добавил, обращаясь к сыну. — Но ты пока не торопись собираться. Я сначала попробую поговорить с твоей матерью. Должна же она понять, чем может грозить Шарлотте нахождение в Гарме. Хотя, я могу и ошибаться, а она сейчас совсем не там.

Но Гердер не ошибался. Шарлотта была сейчас именно в Гарме, в общежитии магической академии, и с веселым недоумением наблюдала за тем, как соседка старается застелить кровать. С простыней Каролина справилась, хотя и пыталась первоначально расположить ее поперек кровати. Подушка, худо-бедно, тоже нашла свое место в наволочке. Но вот одеяло в пододеяльнике укладываться категорически не желало. Девушка мучилась, вертела его туда-сюда, и наконец сердце туранской принцессы не выдержало:

— Давай покажу, как надо делать.

Шарлотта решительно вытащила одеяло и начала показывать, как правильно совмещать одни уголки с другими. Каролина смущенно благодарила.

— Неужели ты кровать никогда не стелила? — сказала Лотта.

— Нет, у нас слуг много было. Все они делали, — пояснила ее соседка.

— Вот и сняли бы тогда здесь квартиру со служанкой. А то, сдается мне, ты не только кровати стелить не умеешь, принцесса.

Каролина испуганно посмотрела на соседку, решив, что ее инкогнито раскрыто, но по лицу той поняла, что это была обычная шутка.

— У меня на это нет денег, — призналась она и, решившись, добавила. — Я из дома сбежала, и меня сейчас наверняка ищут.

Шарлотта после этих слов сразу почувствовала к ней симпатию — ведь ничто так не сближает, как общие проблемы, и сказала:

— Я тоже здесь без родительского согласия. Меня замуж хотели выдать, представляешь?

— Он тебе не нравился? — участливо спросила Каролина. — Наверно, старый или страшный?

— Да нет, можно сказать даже, что он хороший. Только я его не люблю, — пояснила Лотта. — Он меня просто поцеловал, а мне очень неприятно было. И вообще, — неожиданно разозлилась она. — Что они все с поцелуями лезут?

— Все — это кто? — с любопытством спросила Каролина и сразу же грустно подумала, что ее никто не целовал.

— Да так, есть один, — туманно ответила ей соседка, потом вспомнила про Эвальда и поправилась. — Нет, два. Не хочу об этом вспоминать, — решительно сказало она и спросила. — А ты из-за чего убежала?

— Я помолвку расторгла. А мама меня хотела отправить жить к бывшему жениху, чтобы он все-таки на мне женился. А я представила, что буду его видеть каждый день, и не смогла.

— Он тебе противен? — понятливо кивнула Лотта.

— Нет, я его люблю.

— Так зачем же расторгала помолвку?

— Я хочу, чтобы он был счастлив, понимаешь?

— Он что, другую любит?

— Я не знаю, — смутилась Каролина.

— Вот и боролась бы за то, чтобы был счастлив с тобой, — недоуменно сказала Лотта.

— Ты не понимаешь, все так сложно. Я не могу тебе рассказать.

— Ну да, мы еще плохо друг друга знаем, — согласилась туранская принцесса. — Но мне все равно кажется, что с расторжением помолвки ты поторопилась.

— Если бы не расторгла я, расторг бы он, — мрачно сказала Лина. — А для меня это было бы унизительно.

— Почему ты в этом так уверена?

— Он сказал, что хочет со мной поговорить. Что еще он мог мне сказать?

— Может, он хотел спросить, какого цвета розы в подарок ты предпочитаешь? Ты же его не выслушала.

Каролина которая уже открыла рот, чтобы ответить соседке, так и застыла. А ведь та права. Почему она была уверена в том, что Роберт хочет говорить именно об этом? Ну почему, почему она его не выслушала?

— Все равно теперь поздно об этом говорить, — мрачно сказала лорийка. Я сюда приехала учиться, а не о любви думать.

Шарлотта согласно кивнула. Она тоже думать о любви не собиралась. Совсем.

Глава 20

Артуро мрачно выслушивал экспрессивные излияния своей матушки. Почему-то его больше всего возмутил не побег сестры. Ее он даже в чем-то понять мог, он сам сейчас с трудом выдерживал поток слов, обрушившийся на него. Но королям сбегать нельзя, они должны мужественно встречать проблемы лицом к лицу, поэтому он сидел и вежливо внимал тому, что говорила ему королева Елизавета. А вот исчезновение Шарлотты его просто потрясло. Да как она вообще могла им пренебречь? Да к нему очередь стоит в надежде на благосклонность. И когда ей достался самый завидный жених на всем Рикайне, эта принцессочка еще нос воротит? И вообще, разве кто в здравом уме может отказаться от брака с ним, Артуро? Он недовольно посмотрел на мать, которая в своей речи упирала на гордость и неблагодарность туранского семейства, и тут ему в голову пришла мысль, которую он не преминул озвучить:

— Да не могла Шарлотта сама сбежать. Ее наверняка похитили. Вокруг нее все время вертелись эти гармцы, и вот результат. Эвальду брак с ней тоже нужен.

Лиза задумалась, такое толкование событий ей в голову не приходило, но для ее материнского сердца оно, несомненно, было более предпочтительным, правда, оставалось несколько моментов, противоречащих предположению сына.

— Но ведь этих гармских принцев выставили из дворца до пропажи Шарлотты, — заметила она.

— Ее могли выманить из дворца запиской, — парировал Артуро. — Много ли нужно для семнадцатилетней девушки?

— Тогда почему Гарм не объявил до сих пор о браке Эвальда с Шарлоттой?

— Пытаются получить от нее согласие, — небрежно бросил король. — А это, как ты понимаешь, не так-то просто будет, учитывая ее отношение ко мне.

— Какое отношение? — скептически сказала Лиза. — Ксения меня сама просила поговорить с тобой о расторжении помолвки.

— Мне она тоже говорила о том, что Шарлотта слишком молода для брака, — согласился Артуро. — А мне вот кажется, что самое время — не успела еще всяких глупостей набраться. Значит, наша задача, найти ее до того, как эти гармцы смогут добиться своего.

— Ты собираешься ехать в Гаэрру? — удивилась королева.

— Нет, конечно. У нас же для этого специальная служба есть. Вот пусть группу и отправят на поиски. И мага с ними отправим, пусть покажет, чего стоит.

— Какого мага?

— Того, что Совет Магов нам рекомендует в качестве придворного, — пояснил Артуро.

— Подожди, как придворного? — враз охрипшим голосом сказала Лиза. — А лорд Фриджерио как же?

— Он подал в отставку. Я подписал, — спокойно сказал Артуро. — Да и что это за маг, в сейфе которого могут копаться все, кому не лень?

— Вовсе не все, а только члены королевской семьи, — запротестовала Лиза.

— А должен только король. И вообще, давно пора было с этим бардаком заканчивать, — он выразительно посмотрел на мать. — Уехал — и хорошо.

Но Лизе так совсем не казалось. Она уже привыкла к тому, что рядом есть человек, на которого можно положиться в любой жизненной ситуации. Паоло столько лет был возле нее, помогая где советом, а где и конкретными действиями. Да она вообще не представляет, как прожила бы все эти годы рядом с Марко, если бы не он. А теперь маг взял и просто так ушел? Даже не попрощался с ней. А ведь говорил, что любит. Лиза начала было возмущаться такому безобразному поступку, а потом вспомнила, как обращалась с ним последние дни, и к ней пришло запоздалое чувство раскаяния и желание во что бы то ни стало вернуть Паоло, даже несмотря на явное неодобрение сына.

— И куда он уехал? — требовательно спросила она Артуро.

— Меня это не интересовало, — ответил сын. — Может, в Гарм, может, в Туран. Он же Каролину хотел найти.

— Тебе тоже неплохо было бы озаботиться поисками сестры, — недовольно ответила мать.

— Так ты ж сказала, что за это дело Гердер взялся. Значит, и беспокоиться нечего, — возразил король. — Да и моя невеста — приоритетнее. А если и не найдут, Каролина набегается и вернется сама, ничего с ней не случится, разве что поумнеет.

Лиза никак не могла согласиться с такими словами сына. Ее сердце просто сжималось в страхе от того, с чем может столкнуться дочь. Ведь жизнь одинокой семнадцатилетней девушки совсем не дорожка, усыпанная лепестками роз, в ней много чего может встретиться такого, о чем лучше и не знать никогда. Да даже туранцы были больше озабочены пропажей Каролины, чем ее собственный брат, который сидит сейчас такой надутый и думает только о том, успеют ли найти Шарлотту до назначенной даты свадьбы или дату свадьбы нужно уже переносить.

Совсем не свадьба дочери беспокоила Гердера, когда он отправился на поиски жены. Ксения была в саду с шарлоттиным щенком. Алли выглядел вялым и несчастным. Королева почесывала его за ушами и что-то ласково нашептывала. При виде мужа лицо ее стало совершенно бесстрастным. Тот решил не ходить кругами и выяснить сразу интересующий его вопрос.

— Дорогая, — сказал он, — о чем ты думала, отправляя нашу дочь в Гарм?

Испуг, сразу замеченный Гердером, показал ему, что догадка оказалась верной, и поэтому продолжил он уже намного более довольно:

— Неужели ты не понимаешь, что если гармцы ее обнаружат на своей территории, то результатом будет брак с Эвальдом?

— Они не посмеют, — неуверенно сказала Ксения.

— Еще как посмеют. Эвальд на многое готов, лишь бы заполучить ее в жены, — жестко сказал король. — Как вам вообще такая глупая идея в голову пришла?

— А что нам было делать? — возмущенно спросила королева. — Ты не хотел слушать собственную дочь. А ведь Артуро ей был по-настоящему неприятен. Она просила хотя бы об отсрочке, а ты?

— Мы с Робертом только что обсуждали этот вопрос, — медленно сказал Гердер. — Он считает, что Шарлотта должна сама сделать выбор.

— Неужели мнение Роберта тебе так важно, что ты изменишь свое отношение? — язвительно сказала Ксения.

— Я обещал подумать, — удивил ее муж. — Сейчас важнее безопасность Шарлотты. У тебя есть с ней связь?

— Нет, — ответила королева. — Мы думали, что удастся использовать мой переговорный артефакт, но его не получилось настроить под фальшивую ауру. Она мне прислала магического вестника, что у нее все в порядке, и больше я ничего о ней не знаю. Но если бы мы с ней как-то связывались, я бы все равно тебе не сказала. Я тебе не верю.

— Единственное, чего я хочу, это чтобы Шарлотта была счастлива.

— И поэтому ты хочешь выдать нашу девочку, влюбленную в одного, за совершенно другого?

— Влюблена? Ты уверена?

— Да, — кивнула головой Ксения. — Правда, она не сказала, в кого. Но это явно не Артуро.

— Этого я и боялся, — вздохнул Гердер. — Эти гармцы просто поразительно умеют нарушать наши планы.

— Ты думаешь, что она влюблена в этого Эвальда? — удивилась королева.

— Эвальда? Нет, в его брата, который в свой последний визит к нам просто поедал ее глазами, а она демонстративно на него не смотрела.

— Но если ты это знал, как ты мог настаивать на ее браке с Артуро?

— Я не знал, а только предполагал, — возразил Гердер. — Твои слова о ее влюбленности подтвердили мои мысли.

Ксения промолчала. Мнение ее о возможном замужестве дочери не изменилось, и добавить ей было нечего. Она отвернулась и опять стала почесывать Алли. Гердер вздохнул и сел на землю рядом с ней.

— Ксю, я был неправ, — сказал он, с большим трудом выдавливая из себя слова. — Просто мне была отвратительна даже сама мысль о том, что она может стать женой этого хвостатого герцога и мои внуки будут бегать на четырех лапах и вопить каждую весну.

— А сейчас ты думаешь по-другому?

— Мне это все так же неприятно, — ответил король. — Но если нашей Шарлотте для счастья нужен этот мохнатый тип, я постараюсь с этим смириться. Лишь бы у нее все было хорошо.

Ксения недоверчиво посмотрела на него. Не уловка ли это, чтобы заманить дочь назад в Туран и выдать замуж по предварительной договоренности? Но если он уже и так знает, где находится Шарлотта, то ему нет необходимости в таком обмане. Уж найти девушку с артефактом коррекции среди студентов-первокурсников в гармской академии не составит труда.

— Я сейчас очень беспокоюсь за нашу дочь, — опять вздохнул Гердер. — Она ведь даже все свои защитные амулеты здесь оставила. Не должны принцессы вот так, без охраны, находиться на территории соседних государств.

— Мне казалось это единственным выходом. Ты же не шел ни на какие уступки, а Шарлотта хотела учиться. Да и кажется мне, что ты преувеличиваешь опасность, которая ей грозит, — неуверенно сказала Ксения.

— К сожалению, нет. Как ты думаешь, как скоро Гарм придет к тем же выводам, что и я?

Королева не ответила — результаты размышлений на эту тему ее не порадовали.

— Может, ее этот мальчик найдет раньше, — предположила она. — Если он действительно относится к ней так, как ты говоришь.

— К сожалению, у него слишком сильно развито чувство ответственности перед семьей. Так что я совсем не уверен в том, что этот Бернхард не выдаст Шарлотту Эвальду.

А вот Бернхард был в этом абсолютно уверен. Настолько, что он решился заручиться помощью своего отца. Ведь тот в свое время не испугался пойти против семьи ради своего и маминого счастья. Значит, должен понять и младшего сына.

— Папа, я уверен, что Шарлотта Туранская — моя истинная пара, — выпалил он, как только смог остаться с ним наедине.

— Почему ты в этом так уверен? — недоверчиво сказал Краут. — Не то чтобы я тебе не верил, но ты еще слишком молод.

— Я не знаю, как это объяснить, — понурился принц. — Я это просто чувствую. Вот ты как понял, что мама — твоя пара?

— Меня тянуло к ней просто неудержимо, — начал кронпринц.

— Вот-вот, — обрадованно закивал головой Берни.

— Когда она была в Старке, я хотел туда поехать, хотя у меня и не было причины для инспекции не в срок, — продолжил Краут. — И узнал я ее даже под драконьим амулетом. А тебя куда-нибудь тянет?

Принц задумался, пытаясь проанализировать все, что с ним происходило.

— Я сегодня когда проходил мимо Магической академии, — решился он, — меня потянуло к женскому общежитию.

— Ну, тогда Шарлотта точно не твоя пара, — хохотнул его отец. — Пока тебя тянет в женские общежития, это говорит о том, что пару ты еще не обрел, — он похлопал сына по плечу и добавил. — Но ты не расстраивайся, эта влюбленность пройдет, и ты встретишь другую девушку, которая и станет для тебя всем. А туранская принцесса... Если мы найдем Шарлотту раньше Эвальда, нужно постараться вернуть ее родителям.

Он ушел и не дал Берни сказать то, что тот пытался выразить. Что вовсе не так его тянуло, как подумал отец. Что не нужны ему другие, самые распрекрасные магички. Что для него существует только одна девушка. Но ведь что-то его туда влекло? И принц решил отдаться на волю своих инстинктов, чтобы точно выяснить, что ему хотелось найти на территории общежития. Он покинул дворец и направился к академии. Когда он приблизился к своей цели, то прикрыл глаза, чтобы убедиться, что направление выбрано верно. Чувство натянувшейся до предела струны не проходило, и он пошел по этому указателю. Немного потоптался на входе и заработал удивленный взгляд комендантши. Та, впрочем, не решилась его останавливать и только вежливо поздоровалась. Натяжение становилось просто невыносимым, на грани физической боли. Вело его куда-то вверх и направо, и Берни пошел к лестнице. Второй этаж. Нет, не сюда. Третий. Да, где-то совсем рядом. Наконец он остановился перед дверью, на первый взгляд, такой же, как и другие в этом бесконечном коридоре. Но все внутри кричало: "Здесь!", и Берни, боясь и надеясь одновременно, постучал и стал ждать с замиранием сердца. Когда открылась дверь и на пороге появилась не виденная им ранее девушка, он чуть не застонал от разочарования. В ней было что-то неуловимо знакомое, но это была не ОНА. Девушка почему-то испуганно отшатнулась от него, а взгляд оборотня выхватил в глубине комнаты другую, которая настороженно смотрела в его сторону.

— Шарлотта, — Берни расплылся в совершенно глупой улыбке, — я тебя нашел.

Не в силах больше себя сдерживать, он в одно мгновение преодолел расстояние, отделявшее его от любимой, и заключил ее в объятья, не обращая ни малейшего внимания на ее возмущенные вопли "Герцог Шандор, вы меня с кем-то путаете" и "Герцог Шандор, что вы себе позволяете". Все это было совершенно неважно — ведь он нашел ЕЕ. Вот ОНА, рядом с ним, яростно сопротивляющаяся, но такая родная и желанная, что и слова найти сложно, чтобы сказать об этом. Но три слова, самые важные в этот момент, сами собой вырвались из глубины его души.

— Я люблю тебя.

И девушка затихла, недоверчиво и удивленно глядя в его глаза.

Глава 21

Аманду очень беспокоили вопросы, которые могут возникнуть у Гердера в связи с визитом генерала, поэтому она решила запереться в своих покоях и поручила камеристке отвечать, что королева так переволновалась из-за бедняжки Шарлотты, что лежит теперь с жуткой мигренью, не в силах пошевелить даже рукой, не то чтобы выдерживать визиты даже членов своей семьи. Правда, обед она все же распорядилась доставить. Пусть это идет несколько в разрез с ее легендой, но не устраивать же голодовку?

И теперь восхитительные запахи разносились по всем ее комнатам, заставляя прислугу завистливо сглатывать слюну. А Аманда не торопилась, она усердно объясняла камеристке про свою душевную чуткость и ранимость. Девушка вежливо восхищалась в таких льстивых выражениях, что королева могла слушать их часами, и даже на время перестала думать о еде.

И совершенно напрасно. Потому что в ее покоях находился тот, кто о еде никогда не забывал, особенно если она настолько сиротливо и неприкаянно лежит на столе. И теперь Боня с интересом осматривал королевский обед. Овощной салат им был с презрением отвергнут. Суп, уже налитый в тарелку и исходящий ароматным паром, признан правильным, ведь в нем находилось пять фрикаделек. Пять точных взмахов лапы — и вот на белоснежнейшей скатерти лежат мясные украшения. К новым обязанностям декоратора кот отнесся с полной ответственностью, оставив в процессе поедания живописнейшие разводы, перемежаемые отпечатками грязных лап — ведь помыл-то он только одну, на остальных земля так и оставалась. Отдав должное фрикаделькам, Боня начал обходить большое блюдо, прикрытое крышкой. Пахло оттуда просто изумительно, но достать содержимое было довольно сложно — уж слишком узкой была щель, из которой доносились дразнящие ароматы. Но нет такой щелочки, куда не пролез бы кошачий коготь, что Боня и доказал с присущим ему усердием. Крышка приподнялась как раз настолько, что явила кошачьему взору чудное зрелище в виде золотистой свиной отбивной. Найденное сокровище было подтащено поближе второй лапой, отпущенная крышка со звоном опустилась на тарелку.

— Что там за шум? — раздался недовольный голос Аманды. — Я же просила тишину соблюдать! Это совершенно невыносимо целыми днями слушать подобный грохот с моей больной головой и расшатанными нервами.

Боня решил не расшатывать дальше нервы своей новой хозяйки, вцепился в мясо и метнулся в уже обжитое укрытие, где и продолжил свою трапезу, урча от удовольствия. Отбивная, конечно, была несколько горячевата, но такая сочная и душистая, что даже цветок не выдержал и, высунув из земли корешок, попытался кошачью добычу утащить под землю. Кот такой наглостью был страшно удивлен, мясо он из зубов не выпустил, но лапой начал бить по бесстыдному отростку. Ветки жалобно зашумели, но напасть так и не решились. Корень упорно тянул еду в свою сторону, Боня — в свою, так что в конце концов мясо просто разорвалось на две части, одну из которых, бОльшую по размерам, довольное растение уволокло к себе, а кот начал поглощать остаток с такой скоростью, что однозначно выиграл бы соревнование на поедание мяса на время, если бы такое вдруг вздумали проводить в Туране. При этом он злобно поглядывал на так оскорбивший его куст и собирался начать с ним разбираться сразу по окончании трапезы. Но оставшийся кусок был довольно большой и полностью удовлетворил кота, да и веточка с прореженными листочками неуверенно опустилась и погладила добытчика по голове, поэтому сытый кот разомлел и решил простить обидчика на первый раз, тем более, как он уже убедился, местные жители не очень-то заботятся о пропитании своих питомцев. Так что Боня свернулся в уютный клубочек вокруг цветочного стволика и задремал. Впервые за день он был совершенно счастлив.

Но счастье его было довольно коротким. Вошедшая Аманда недолго беззвучно разевала рот, обнаружив, что ее обед уже продегустировали. Она разразилась таким громким визгом, как будто на ее апартаменты совершили набег полчища мышей. Кот даже морду приподнял в надежде узреть хвостатое лакомство, но ничего подобного не обнаружил, вздохнул и попытался опять погрузиться в сладкий сон. Но не тут-то было. Королева пришла в такое бешенство, что решила собственноручно разобраться с обидчиком. Вооружившись поварешкой из супницы и той злополучной крышкой, что не сохранила ее отбивную, она уверенно направилась в сторону кота.

За свою недолгую, даже по кошачьим меркам, жизнь Боня усвоил четко — если к тебе идут с таким выражением на лице и выкрикивают при этом нечто нечленораздельное, полагаться можно только на собственные лапы. Укоризненные взоры здесь не помогут, сколько их не бросай на нарушительницу сна. Жадная она и неблагодарная. Удачно увернувшись от обоих орудий возмездия, кот выскользнул в приоткрытую дверь и мелкой трусцой с гордо поднятым хвостом начал удаляться от негостеприимного места. Аманда выскочила за ним, путаясь в длинных юбках и размахивая половником.

— Матушка, для занятий кулинарией существует кухня, — раздался язвительный голос Гердера. — Все остальные помещения в подобных целях использовать нежелательно.

Вдовствующая королева смутилась. Рядом с пасынком стояла и его жена, улыбавшаяся достаточно ехидно. До сей поры Аманду еще ни разу не заставали в таком виде, тем приятнее была неожиданность. Тут Гердер заметил кота, вальяжно шествующего по коридору, и нахмурился. Очень уж этот голенастый черный подросток напоминал уменьшенную копию некоего туранского герцога, к которому его величество питало довольно смешанные чувства.

— Это что такое? — возмутился он. — Во дворце запрещено нахождение животных любого вида.

— Это мой кот, — гордо ответила Аманда, в которой чувство противоречия взяло все же верх над желанием заявить, что этого кота она видит впервые в жизни, и выразительно потрясла половником. — И я его воспитываю.

— Вы бы воспитывали его в другом месте, — сухо сказал Гердер. — Мне кажется, ему нужен свежий воздух, а не затхлость дворцовых коридоров.

— Неужели для меня нельзя сделать исключения, — высокомерно поинтересовалась вдовица. — После того, как мой горячо любимый муж умер, за меня стало некому заступиться. Все только и делают, что меня угнетают и унижают. А это бедное животное помогает мне справиться с тоской, и делает мою жизнь менее печальной.

Кот даже остановился, заслушавшись ее речей, так напоминавших кошачье мяуканье. Но поскольку личностью он был довольно деятельной, то стоять просто так, безо всякого движения, было выше его кошачьих сил, и он начал точить когти о ножку небольшого диванчика, стоящего в коридоре для вящего удобства придворных. Хмурые взгляды коронованной троицы он выдержал с совершеннейшим достоинством, потянулся и важно сел. Коты тоже могут глядеть на королей, решил Боня с полной уверенностью в собственной правоте.

— Пожалуй, матушка, для вас мы сможем сделать исключение, — сказал король. — Но вы же понимаете, что за порчу дворцового имущества деньги будут вычитаться из вашего содержания.

Боня презрительно дернул спиной. Дворцовое имущество он не портил, а только улучшал. Ничего не понимают эти глупые голые двуногие существа, обиженные судьбой еще при рождении.

— До чего же наглый этот кот! — не выдержал Гердер.

— Вовсе не наглый, — парировала Аманда. — Он добрый и ласковый. Бонечка, солнышко, иди сюда, я тебе что-то вкусненькое дам. Кис-кис-кис.

Кот был уверен, что все вкусненькое он уже съел, так что идти к явно обманывавшей его хозяйке не торопился. В руках у нее он видел только орудия возмездия и ничего более. Гердер посмотрел на подманивание Амандой питомца и решил, что у него есть намного более важные дела, чем наблюдать за развитием этой ситуации. Предстояло отправить старшего сына в Гарм, а для этого нужно было выяснить, зачем добивался королевской аудиенции Бернхард, и составить соответствующее письмо с извинениями. Так что он предоставил вдовствующей королеве возможность единолично наслаждаться общением с собственным котом, а сам вместе с Ксенией направился в кабинет, где на столе его уже ждало заявление, собственноручно написанное гармцем. Король читал и не верил своим глазам. Не могло быть написанное правдой, но такая наглая ложь как-то совсем не вязалась с тем образом, который уже сложился у Гердера. Он помрачнел и потребовал немедленно отправить кого-нибудь для проверки фактов, указанных в заявлении, и, в случае, если таковые подтвердятся, взять управляющего под стражу. Ксения, которая тоже прочитала данную бумагу, удивленно спросила:

— Как такое вообще могло случиться, ведь управляющий назначается короной?

— Назначается, — подтвердил король. — Да мне даже в голову не приходило, что такое возможно по отношению к имуществу члена моей семьи. У этого инора... — он взглянул в лист для уточнения фамилии, — Фицпатрика совсем мозгов нет, если он решил обогатиться за счет королевского племянника. Если, конечно, написанное здесь правда.

— Если написанное здесь правда, — заметила королева, — то разворовать могли уже до него.

— В любом случае виновные будут наказаны, — жестко сказал Гердер. — Я просто поражен. Неужели отец, который мне постоянно твердил, что он в ответе за имущество своей горячо любимой дочери, ни разу не отправил туда проверяющего? — он помолчал немного и добавил. — Мне нужен был формальный повод для визита Роберта в Гаэрру, а оно вон как повернулось. А ведь если бы не это, возможно, я и рассматривать заявление этого Бернхарда не стал бы.

— Мне кажется, ты на себя наговариваешь, — мягко заметила Ксения. — Ты поступаешь так, как считаешь правильным. И не узнать, чего хотел твой племянник, ты попросту не мог.

— Знаешь, дорогая, мне тебя очень не хватало все эти дни, — неожиданно сказал король и поцеловал руку жене.

— А сам хотел обречь на такую жизнь собственную дочь, — заметила та, но таким мягким тоном, что Гердер понял — он прощен, и та трещина, что попыталась было возникнуть в их отношениях, стала теперь едва заметной.

— Ксю, давай поговорим об этом потом, когда ее вернем домой.

Но Шарлотте сейчас было хорошо и там, где она находилась — в объятьях Берни. Правда, она сразу попыталась внести ясность в их отношения:

— И что на такие признания скажет ваша невеста, герцог Шандор?

— Какая невеста? — удивленно спросил парень.

— Та, про которую вы в Ардамире говорили, — непреклонно сказала Лотта и даже ладошками в грудь его уперлась, не начиная, впрочем, более решительных действий.

— А, — облегченно выдохнул он, — так я о тебе тогда думал.

— Когда это я успела стать вашей невестой? — продолжала вредничать принцесса.

Берни понял — разговоры сейчас вещь совсем лишняя и неуместная, тем более, что у него есть замечательная возможность прервать ненужные расспросы, поэтому он просто поцеловал Шарлотту. Поцелуй длился бы довольно долго, так как обеим сторонам он доставлял видимое удовольствие, если бы не ехидное покашливание со стороны двери, которая так неосмотрительно осталась открытой.

— А я-то думал, куда это мой братишка направился после такого интересного разговора с отцом.

На пороге стоял Эвальд и наслаждался произведенным эффектом. Его сначала немного удивило, что испуганными выглядели обе девушки, но потянув носом воздух, он тут же все понял.

— Ты подслушивал! — обвиняюще сказал Берни.

— Нет, я случайно услышал, — возразил ему брат. — Я вернулся, чтобы поговорить с отцом, а тут вы ведете такую занимательную беседу. И я решил пройтись за тобой. И не зря. Надо же, обе здесь. Как это удачно. Не пришлось бегать искать. Когда только сговорились?

Берни попытался заслонить собой обеих девушек:

— Будет лучше, если ты сейчас уйдешь, — твердо сказал он.

— А то что? — скривил губы в гадкой ухмылке брат.

— А то я опять подпалю тебе усы, — звонко сказала Шарлотта.

— Сожалею, кузина, но после того прискорбного случая я не хожу без защитных артефактов, — насмешливо сказал старший принц.

Но туранка все же отправила в его сторону шаровую молнию, маленькую, только для проверки, и разочарованно вздохнула, когда она ударилась о невидимую преграду и с шипением исчезла. Эвальд усмехнулся:

— Убедилась? Думаю, вскрывать защиту ты еще не научилась. Так что, дорогие мои, собирайтесь. А ты, Бернхард, еще будешь отвечать перед дедом за сокрытие важной для короны информации.

— Я буду отвечать не только за это, а и за нанесение телесных повреждений будущему наследнику, — зло сказал Берни.

— Мне? — Эвальд расхохотался. Он явно забавлялся ситуацией. — Да ты мне не противник, ты же всегда проигрывал.

— А сейчас не проиграю. Потому что мне есть, за что драться, — упрямо сказал младший брат. Он бросил взгляд в сторону девушек, понял, кто вторая, и коротко сказал. — Бегите. Я его задержу.

И вот уже на месте парня стоял огромный черный кот со вздыбленной шерстью. Он шипел и отчаянно хлестал себя хвостом по бокам, но решиться напасть на родного брата пока не мог.

— Хочешь трепку — получишь, — зло сказал Эвальд.

Его кот был несколько крупнее, рельефные мышцы перекатывались под глянцевой шкурой. В другое время девушки бы могли им залюбоваться, но не сейчас. Весь вид старшего принца говорил о том, что он опасен, о том, что сейчас между ним и его целью стоит препятствие, которое он с легкостью преодолеет и тогда...

Шарлотта бросила защитное заклинание на Бернхарда, и это было единственное, что она успела сделать до того, как по полу покатился огромный клубок, из которого летели клочья шерсти, шерсти Эвальда, как она понадеялась. Схватив застывшую Каролину за руку, она потащила ее вниз по лестнице, по которой уже поднималась комендантша, привлеченная шумом на их этаже.

— Что там случилось? — встревоженно спросила она.

— Берни сцепился с Эвальдом у нас в комнате, — пояснила Шарлотта.

— У вас в комнате? — потрясенно сказала инора Пфафф и подумала, что теперь она туда будет заселять только за деньги. Если уж из-за таких невзрачных девиц гармские принцы устроили потасовку, то комната явно не простая, а увеличивающая привлекательность девушек в глазах венценосных особ.

Глава 22

Шарлотта лишь на миг пожалела, что все ее вещи, тщательно собранные мамой, так и остались в комнате наверху, но главным для нее в настоящий момент было не потерять свою свободу. Да, не очень удачной оказалась эта их идея учебы в Гарме. Эвальд-то узнал ее сразу, как только увидел, несмотря ни на какие артефакты. А это значит, что он опять опознает ее, как только окажется рядом. Шарлотта все так же тащила за руку свою соседку по комнате, даже не думая о том, зачем она это делает, просто повинуясь приказу Берни, как вдруг вспомнила слова старшего принца "Надо же, обе здесь. Как это удачно. Не пришлось бегать искать. Когда только сговорились?" Если они могли сговориться, то, значит, она должна знать эту Каролину? Они как раз покинули территорию академии, нужно было думать, куда дальше идти, а для этого следовало четко представлять, чего нужно опасаться. Поэтому Шарлотта без всяких экивоков спросила:

— Ты кто?

— В каком смысле? — спросила та, немного запыхавшись.

— Эвальд прямо сказал, что мы знакомы, но под этими артефактами мы друг друга узнать не можем.

— Если я правильно поняла разыгравшуюся в нашей комнате сцену, то я сестра твоего жениха.

— Каролина?!

— Так я тебе сразу так и сказала.

Несмотря на то, что ситуация у них была совсем не из веселых, девушки переглянулись и расхохотались.

— Жить в доме бывшего жениха, значит? Ой, кажется мне, зря ты его тогда не выслушала. Он очень переживал после расторжения помолвки.

— Правда? — лорийка даже остановилась.

Но Шарлотта не дала ей долго стоять на одном месте. Если Эвальду нужны они обе, то глупо ждать, пока он их найдет. Но куда идти? Каролине вполне можно и в посольство отправиться, туранское или лорийское, даже разницы особой нет. А вот ей такой глупости делать нельзя. Ведь замужество с Артуро было в ее глазах ничуть не более привлекательным, чем с Эвальдом. Особенно после сегодняшнего признания Берни. Просто удивительно, что после его поцелуя у нее вообще остались в голове связные мысли.

— Давай я отведу тебя к посольству, — наконец озвучила Шарлотта свои размышления. — Думаю, теперь ты не откажешься учиться в Туране.

— А ты?

— А мне туда нельзя. Понимаешь, Лина, Артуро, конечно, твой брат...

— Но ты его не любишь, а он не любит тебя, — понятливо кивнула Каролина. — Мне кажется, он вообще не способен влюбиться серьезно. Так, легкие увлечения. Но я тебя все равно не брошу.

— Одной мне будет легче затеряться, — пояснила Лотта. — Будут искать двух девушек с нашими приметами, а если я отключу артефакт, то по приметам и его наличию меня и не найдут.

— Нет, — упрямо сказала лорийка, — я так не смогу просто. Мне нужно быть уверенной, что с тобой тоже все хорошо.

Туранка на нее посмотрела и поняла, что любые уговоры бесполезны. А кроме того, ей было несколько страшно оставаться одной в чужой стране и без всякой поддержки, поэтому, немного помедлив, она согласно кивнула.

— Что будем делать дальше? — азартно спросила Лина.

— Из Гаэрры выбраться мы не успеем. Значит, нужно купить еду и найти место, где можно переждать и подумать. С учебой тут у меня явно ничего не получилось, домой возвращаться нельзя...

— Я попробую уговорить Артуро.

— Это бесполезно, — отмахнулась Лотта. — Я с ним разговаривала. Ему этот брак нужен как дополнительные гарантии хорошего отношения Турана к Лории, и он ясно дал понять, что не отступится. Но, поскольку он в настоящее время сильно озаботился престолонаследием, то есть надежда, что долго ждать он меня не будет, а женится на Маргарет. Маргарет, кстати, мне из-за него всегда завидовала, так что с ее стороны возражений не должно быть.

У Маргарет в настоящий момент не просто не было возражений, у нее от дядиного предложения вообще дар речи пропал. Она никак не могла поверить, что сбывается ее мечта, и этот прекрасный молодой король может стать ее мужем. А ведь она почти уже уверилась в том, что он скоро женится на другой. Почти приучила себя к мысли, что ей даже думать о нем нельзя. Правда, дядя честно предупреждал, что со стороны Артуро могут быть претензии, так как он настроен на брак с Шарлоттой.

— Дядюшка, — залепетала она, когда к ней вернулась способность выражать свои мысли членораздельно, — ты мне только дай возможность с ним поговорить и увидишь, что все будет просто замечательно. Я его непременно уговорю. Не думаю, что брак с племянницей короля дружественной державы намного хуже брака с его дочерью. И Артуро это непременно поймет.

Гердер удивленно смотрел на племянницу. Обычно сдержанная и немногословная девушка преобразилась. На щеках горел пятнами румянец, глаза лихорадочно блестели. А слова сыпались из нее, как крупа из порвавшегося мешка, а уж слово "непременно" было почти в каждой фразе. Ему стало интересно, почему она так уверена в успехе и как она будет уговаривать потенциального жениха, но задавать такой вопрос показалось неприличным. Для него в настоящий момент было главным то, что со стороны этой невесты никаких возражений нет, а для уговоров жениха можно использовать такие методы убеждения, как снижение пошлин.

— Хорошо, — сказал Гердер. — Сегодня вечером он собирается прибыть к ужину, узнать, как у нас продвигаются поиски Шарлотты. Я распоряжусь, чтобы тебя посадили рядом с ним. Постарайся произвести на него хорошее впечатление. Он тебя, конечно, уже много раз видел, но не рассматривал как невесту. И если ты изменишь его мнение, я буду тебе очень признателен. Разговор с ним состоится после ужина.

Он подумал, что все же пошлинами обойтись не удастся и надо прикидывать, с какой суммой может более-менее безболезненно попрощаться королевская казна. Все же Артуро Шарлотта нравится, и он может не согласиться на замену, хотя новая невеста вполне миленькая. И характер у нее явно матери, так что муж может не опасаться того, что разгневанная жена запустит в него шаровой молнией или стукнет фамильной сковородкой, которую Лиза вполне может и презентовать невестке, расчувствовавшись на свадьбе.

Племянница ушла, а ему принесли доклад о состоянии дел в герцогстве Шандор. Как с прискорбием понял король, Бернхард вовсе не преувеличил, а, напротив, не знал о всех нарушениях, что там творятся. И, хотя комиссии предстояло еще оценить размер нанесенного ущерба, было ясно, что суммы присвоены немаленькие. К тому времени, как представители закона появились в Ардамире, управляющего и след простыл. Видно, понял он, что на благодарность со стороны молодого герцога рассчитывать не придется, не оценит он ни бессонных ночей, ни мудрого и экономного руководства. Хотя кто знает, что творилось в душе инора Фицпатрика, когда он торопливо собирал все мало-мальски ценное в герцогском доме. Возможно, он просто, как скромный и добропорядочный человек, опасался потока благодарностей, который его залить может, а поэтому решил его и не дожидаться. Но от королевской благодарности далеко не убежишь, особенно с семьей и с таким значительным грузом, так что Гердер был уверен, что в ближайшее время управляющий будет найден и вознагражден по заслугам.

А пока предстояло заняться хотя бы восстановлением замка, потому что если корона отвечала все эти годы за имущество герцога Шандор, то должна ему передать это имущество в целости и сохранности. А все, что будет потрачено на восстановление, возместит инор Фицпатрик. Правда, Гердер совсем не был уверен в том, что удастся найти фамильную медвежью шкуру, утрата которой Бернхарда впечатлила почему-то до такой степени, что он посвятил ей целый абзац. Гердер вообще не понимал, почему молодого оборотня настолько расстроила эта пропажа, при условии, что в замке в целом виде не сохранилось ничего. Исчезновение шкуры, видите ли, его расстроило. Да ей и не требовалось никуда исчезать при таком отношении со стороны людей, которым был доверен присмотр за имуществом. Ведь со временем сохраняющая магия могла и рассеяться, а все остальное уже доделали моль и плохие погодные условия. Король представил, до каких размеров способна разъесться моль на редкой деликатесной медвежьей шерсти, и решил, что это нужно будет внести особым пунктом в обвинительное заключение. Никому не разрешено выращивать усиленные отряды моли во вверенной ему стране, если не доказано, что вредить они будут исключительно на вражеской территории.

Зашел Роберт, уже готовый к отправлению в Гарм, и Гердер вспомнил, что письмо он так и не составил.

— Робби, скажи-ка мне. Вот у человека практически разрушен замок. А он половину заявления посвящает пропаже какой-то шкуры. Это у него от шока?

Сын с интересом прочитал заявление Бернхарда и заметил:

— Не какой-то, а медвежьей и перед камином. А это все меняет. Меня бы это тоже оскорбило.

Гердер посмотрел на него с недоумением и перечитал бумагу еще раз. Ничего нового там не появилось, и что такого узрел в своих уточнениях сын, он так и не понял. На минуту король даже заподозрил, что над ним издеваются.

— И что меняет ее местоположение? — мрачно спросил он.

— Как тебе сказать... Большая шкура перед камином невольно наводит на романтические мысли, — пояснил сын. — А то, что у него там описано, просто оскорбляет чувства. Все чувства.

Теперь Гердер перечитывал уже совсем с другим отношением. Действительно, акценты в заявлении были направлены совсем не на материальный, хотя и очень значительный, ущерб. Он представил, что настраивается на прекрасный вечер вдвоем с королевой и обнаруживает в месте встречи ТАКОЕ.

— Да за это смертной казни мало! — возмущенно сказал он.

— С наказанием ты уже определился, осталось только поймать преступника, — усмехнулся сын. — Владелец собственности может радоваться. Письмо с извинениями перед герцогом Шандор составлено?

— Должно у секретаря лежать, я еще не подписывал, — ответил Гердер. — Там стандартная форма, не думаю, что наш гармский родственник заслуживает особых расшаркиваний.

— Не нравится он тебе.

— Не нравится, — согласился король. — Ты же знаешь, что ухаживать за Шарлоттой он начал по приказу брата. И даже возможное наличие у него чувств к ней ничего не меняет. Я не уверен, что он, руководствуясь чувством долга перед семьей, не будет способствовать браку Эвальда. Нет, я ему доверять не могу.

Возможно, если бы туранский король видел в этот момент Бернхарда, он бы переменил свое мнение. Ведь тот дрался за его дочь. Дрался с заведомо более сильным противником. Щит, который бросила на него Шарлотта, продержался недолго, слишком яростными были атаки старшего брата, у которого добыча уходила прямо из-под носа. Он даже бросился было вдогонку, не обращая внимания на младшего, но тот в прыжке ухватил его за хвост, а стряхнуть Берни оказалось не так-то просто. С таким грузом не побегаешь, и Эвальд окончательно разозлился. Ему уже неважно было догнать беглянок, он хотел раз и навсегда показать брату, где его место. И если вначале шерсть летела исключительно старшего оборотня, то сейчас к ней добавились клочки, обильно приправленные кровью младшего. В ход шли и клыки, и когти. Ярость затуманила мозги обоим.

Со стороны это выглядело жутковато. К повизгиваниям девиц на этаже, сначала восторженным, а потом испуганным, примешались оглушительные вопли комендантши, которая и думать забыла про обогащение, судорожно нажимая артефакт срочного вызова дежурных магов. Появились те почти мгновенно, и один из магов прекратил драку самым естественным способом — вылив на сражающихся котов огромную массу воды. Она сразу же потекла вниз по лестнице, грозя затопить нижние этажи, но цели своей маг достиг — Эвальд и Бернхард, как ошпаренные, отскочили друг от друга. Более того, они приняли человеческий облик, и теперь с ненавистью смотрели друг на друга.

— Богиня, это что ж за комната такая? — еле слышно прошептала комендантша. — Никого не заселять. И даже дверь забить от греха подальше.

Она оглядывала этаж вверенного ее заботам общежития и приходила в ужас. Братья снесли и разломали все, что было не прибито или не примагичено. В злополучной комнате из мебели не уцелело ничего, дверь была превращена в щепки, а косяк частично выломан. Были разбиты стекло в окне и плафон люстры, хотя по воздуху вроде бы никто и не летал.

— Ваши высочества, что за безобразие вы учинили в женском общежитии? — спросил один из дежурных магов.

— Корона оплатит, — небрежно бросил Эвальд. Презрительно посмотрел на брата, сплюнул через дырку от зуба, выбитого в драке, и сказал магам. — Тех девушек, что здесь были, срочно найти и задержать.

— Нет, — вскинулся Берни, — ты не имеешь на это права.

— Имею, — возразил старший принц. — А ты... Ты за это ответишь перед дедом. Ты забыл все, чему тебя учили. Ради каких-то низменных чувств.

— Вовсе они не низменные. Я люблю Шарлотту.

— Люби. Но чувства выше долга ставить нельзя.

— Ты так говоришь, потому что ты никогда не любил, — пылко возразил Берни. — Да ты просто ущербен, как оборотень. К твоим годам и отец, и дед уже нашли свою истинную пару. Поэтому ты никогда не поймешь меня.

— Я ущербен? — взъярился Эвальд. — Да я тебя сейчас попросту по полу размажу. Тогда и посмотрим, кто из нас ущербен, котенок недоношенный.

Маги торопливо разделили их силовым полем и отправили вестника во дворец. Ведь если принцы решат сейчас поубивать друг друга, вставать у них на пути будет чревато. А так поругаются немного, а потом придет король или кронпринц и примут на себя ответственность за эту неприятную ситуацию. Инора Пфафф начала было подсчитывать, что же требуется заменить в срочном порядке, как вдруг заметила, что студентки потихоньку собирают выпавшую в процессе драки принцевскую шерсть, и решила последовать их примеру. В конце концов, подсчитать убытки она и потом может, а частицы королевской семьи каждый день на полу не валяются. Найденный клык Эвальда привел ее в совершеннейший восторг — хоть зубы и восстанавливались у оборотней быстро, но теряли они их крайне редко. Это ж можно будет аукцион устроить! И настроение комендантши опять улучшилось.

Глава 23

На вызов из дворца прибыл сам король Лауф. После того, как он выслушал обоих внуков, выяснилось, что с возрастом силы своей он не растерял — в сторону комендантши покатился второй эвальдовский клык. "Сегодня явно мой день," — подумала та, глядя на тающий след телепорта, в котором исчезли члены королевской семьи.

А вот у старшего гармского принца было совсем другое мнение о том, каким выдался его день. Мокрый, злой, с двумя выбитыми зубами, он производил такое несчастное впечатление даже по сравнению с потрепанным младшим братом, что Лиара сразу бросилась к нему с испуганным вскриком.

— Богиня! Что с вами случилось? — в ужасе закричала она. — На вас напали? Их поймали?

— Они подрались, — зло сказал король. — А потом я твоему старшему еще немного добавил.

— Но за что? — возопил Эвальд. — Я же старался не для своего удовольствия!

— Не для своего удовольствия он старался! — загремел Лауф. — Кто здесь утверждал, что принцесса в тебя влюблена? Я-то думал, что ее можно будет уговорить выйти замуж, а ты силой ее собирался брать, так, что ли?

Лиара в ужасе прикрыла рот рукой и переводила недоумевающий взгляд с одного сына на другого. Бернхард был тоже избит и мрачен, но он стоял с гордо поднятой головой и явно не чувствовал за собой вины. Волосы его уже начали подсыхать и торчали в разные стороны.

— Ты как собирался отношения с Тураном строить, балбес? — продолжал негодовать король, обращаясь к старшему внуку. — Ты думаешь, Гердер не сделал бы в такой ситуации все, чтобы расторгнуть этот брак?

— Так мы бы не дали ему такой возможности — расторгнуть, — неуверенно сказал Эвальд. — А потом, когда внуки бы пошли...

При этих словах, Берни с недвусмысленными намерениями ринулся в сторону старшего брата, но был перехвачен вошедшим отцом. Краут посмотрел на взъерошенных сыновей, испуганную жену и спросил:

— Что здесь произошло?

Но дед с внуком были слишком увлечены разговором друг с другом, чтобы ему ответить.

— Эвальд, я никогда не думал, что семья для тебя пустой звук, — сказал Лауф. — Как ты можешь даже думать о таком, зная, что девушка — истинная пара твоего брата?

— Причем здесь это? Ты же всегда говорил, что главное — это Гарм?

— И зачем Гарму правитель, которому на все плевать? Человек, который не любит свою семью, не будет любить и страну.

— Как же, — растерянно сказал Эвальд. — Я же вас всех люблю.

— И поэтому ты встал между братом и его девушкой?

— Но я же тоже шел на жертву, — не согласился внук. — Я собирался жениться на нелюбимой. Не на своей паре.

— И окончательно испортить отношения с Тураном? — язвительно сказал Лауф. — Эвальд, ты самовлюбленный балбес. Ты не продумываешь последствия своих действий. Где теперь девушка?

— Они там обе были, — Эвальд растерял весь свой лоск и выглядел как побитый щенок. — Я сказал, чтобы их задержали.

— Обе — это Шарлотта и Каролина? — уточнил Лауф.

— Да.

— Ого, — сказал Краут. — Берни, так Шарлотта действительно твоя истинная пара? Почему ты сразу не сказал?

— Я говорил, — вскинулся сын, — только ты мне не поверил, сказал, что я слишком молод.

— Так ты про женское общежитие говорил, — смутился отец. — Мало ли из-за чего тебя туда тянуло.

— А от меня-то ты почему скрыл? — напустился Лауф теперь на Бернхарда. — Ведь всего этого можно было избежать.

— Ты же мне сказал "Только не говори, что Шарлотта — твоя истинная пара", — проворчал внук. — А теперь удивляешься, что я промолчал. Да еще вы при мне обсуждали, как ее за Эвальда выдать.

— Ну так брат твой выглядел таким убежденным в том, что девушки сбежали от любви к нему, — пояснил свою позицию король и сказал с насмешкой уже старшему внуку. — А ведь очень похоже, что и одна, и другая не к тебе сюда направились.

— Ну почему же, — попытался сохранить лицо Эвальд. — Ладно, Шарлотта, но ведь Каролина могла поступить сюда в надежде на встречу со мной.

— Ага, и убежала она, бросив все вещи, тоже в надежде на встречу с тобой, — ехидно сказал брат. — Не выглядела она счастливой при твоем появлении.

— Девушек надо найти, — заключил Лауф, — и объяснить, что в нашей стране им ничего не грозит. Я так понимаю, Берни, что уж Шарлотту ты обнаружить сможешь.

— Извини, дед, но я этого делать не буду. Я вам не верю. Ни тебе, ни Эвальду, — неожиданно сказал внук. — Вы так на своем благе государства помешались, что вполне способны специально передо мной эту сцену разыграть, лишь бы я вывел вас на туранскую принцессу.

Лауф совершено не ожидал отпора от Берни, тот всегда был достаточно послушен и доставлял намного меньше проблем, чем его старший брат. Такое поведение, конечно, еще раз доказывало серьезность его намерений относительно Шарлотты, но довольно чувствительно обидело деда.

— Берни, разве я когда-нибудь тебя обманывал? — недовольно спросил он.

— У вас с Эвальдом постоянно секреты от меня были. И объяснял ты это тем, что мне предстоит жить в другой стране, — не сдавался внук.

Выглядел он человеком, готовым стоять на своем до самого конца, и Лауф пришел к выводу, что уговаривать его бесполезно. Впрочем, оставалась надежда еще на тех магов, что отправил за девушками Эвальд. Только не напугают ли принцесс окончательно? Время шло, а с докладом по этому поводу так никто и не явился. Принцы не торопились уходить из тронного зала, хотя обоим не помешало бы привести себя в порядок, а только бросали друг на друга неприязненные взгляды. Но первой не выдержала давящего напряжения тишины их мать.

— Всегда от Гердера одни проблемы, — недовольно сказала она.

— При чем тут Гердер? — удивился Лауф.

— Ну так Шарлотта же его дочь. А из-за нее мои мальчики подрались. Берни, может, ты все-таки ошибаешься, и она не твоя пара? — умоляюще спросила кронпринцесса у своего младшего сына.

Тот упрямо сжал губы и отвернулся. То, что он уже нашел свою половинку, для него было совершенно понятно, а все желания родных доказать ему, что это не так, вызывали уже глухое раздражение.

— Думаю, когда Гердер узнает, что его дочь целуется с твоим сыном, тоже будет не в восторге, — проворчал Лауф. — Ты же не подозреваешь его в том, что он специально завел дочь, чтобы рассорить моих внуков?

— Все может быть, — недовольно сказала Лиара. — С ним ни в чем нельзя быть уверенным. Тем более, что он собирается выдать ее за лорийского короля, а, значит, мальчик мой все равно будет несчастен.

Лауф не стал ей на это говорить, что не стоит подозревать королей соседних держав в полном идиотизме. То, что невестка до сих пор ненавидела своего бывшего жениха, с которым со времени собственной свадьбы и не встречалась больше ни разу, всегда приводило его в удивление.

— Посмотри на это с другой стороны, — внезапно сказал жене Краут. — Как будет злиться Гердер, зная, что его дочь замужем за нашим сыном и счастлива.

— О, — в изумлении округлила рот Лиара.

О таком варианте она совсем не подумала. Да это же будет просто чудесная месть!

— А Каролину мы уговорим выйти за Вальди, — воодушевленно сказала она. — И обе свадьбы устроим одновременно.

— Эвальду в жены лучше Маргарет сватать, она все же племянница туранского короля, — проворчал Лауф.

— Хватит нам туранских родственников, — надулась кронпринцесса. — Нужно и о связях в Лории подумать.

— Прежде чем о свадьбах мечтать, девушек сначала найти нужно, — сказал Краут. — Думаю, драка их очень напугала, и в общежитие они не вернутся.

Его слова подтвердили пришедшие наконец маги из академии, которые были отправлены за беглянками. Девушек поймать им не удалось.

— Как же так? — изумился Эвальд. — Чтобы две девушки могли в Гаэрре бесследно пропасть?

— Они не в Гаэрре, — возразил маг. — Мы проследили их путь до рынка. А там очевидцы говорят, что к ним подошел мужчина, внешне похожий на лорийца, поговорил недолго и телепортировался с ними. Куда, нам определить не удалось — слишком много времени прошло.

— Артуро до нее добрался! — в отчаянье вскрикнул Берни и, повернувшись к Эвальду, с ненавистью бросил. — Все из-за тебя, гад! Зачем, зачем я туда пошел?

Тот смутился. Столь явное неодобрение его поведения членами королевской семьи наводило-таки на мысль, что он что-то сделал неправильно в отношении младшего брата и его девушки. И это неправильно надо было срочно загладить, пока не случилось непоправимого. Но ведь он действительно ничего для себя не выгадывал — все мысли были только о том, чтобы поступать в соответствии с представлениями, которые с детства внушались ему дедом. И вот выясняется, что он все это время понимал свои обязанности не так. Но потеря двух зубов, как ни странно, его не озлобила, а поставила пошатнувшиеся было мозги на место.

— Берни, — сказал Эвальд, — мы ее выкрадем. Наша разведка намного лучше лорийской. Главное — точно выяснить, где ее держат.

— А если не выясним? — недоверчиво прищурился младший брат.

— Выкрадем из храма, — твердо сказал старший. — И прости меня, Берни. Я себя по отношению к тебе как свинья последняя вел.

— Это уж точно, — проворчал Лауф. — Исправляй теперь содеянное.

— Я сам туда отправлюсь, — заявил Эвальд. — И сделаю все, чтобы вернуть доверие семьи.

В этот момент доложили о приходе Роберта, туранского кронпринца. Лауф неодобрительно оценил внешний вид внуков, которые выглядели совсем несоответствующе своему высокому положению, и отправил их из тронного зала, чтобы Гарм не позорили. На просьбу Берни, как лица весьма заинтересованного, выслушать то, с чем прибыл туранец, король ответил, что для этого нет необходимости находиться с ним в одном помещении. И младший принц, скрепя сердце, скрылся за неприметной дверцей позади трона, впрочем, плотно прикрывать он ее не стал, покосился на старшего, который тоже никуда не ушел, и полностью обратился в слух. Роберт витиевато приветствовал главу дружественной державы и поинтересовался, может ли он увидеть герцога Шандора.

— К моему глубочайшему сожалению, мой внук в настоящий момент очень занят. Думаю, я вполне могу выступить в качестве его представителя.

Лиара ревниво осмотрела сына Гердера и пришла к выводу, что внешность он взял совсем не от отца. Хотя имела место фамильная вытянутость лица, привнесенная королевой Инессой, но выглядело это скорее аристократично, чем некрасиво. "Интересно," — подумала кронпринцесса, — "похожа ли на него сестра. Или она такая же страшная, как их отец? Бедный, бедный мой Берни, угораздило же его влюбиться в девушку из такой семейки."

— Видите ли, Ваше Величество, — осторожно сказал туранский кронпринц, — я хотел бы лично принести ему извинения от нашей семьи.

— Боюсь, что поведение моих внуков в вашей стране заслуживает исключительно порицаний, но никак не извинений, — заметил король.

— Речь идет сейчас совсем не о поведении ваших внуков в нашем замке, — возразил Роберт, — хотя оно и было довольно далеко от совершенства. Особенно у старшего, пытавшегося провернуть свои планы с помощью вдовствующей королевы Аманды.

Лауф недовольно кашлянул, не в силах сдержать своих эмоций. Про вдовствующую королеву внук ничего ему не рассказал, и это могло значить лишь то, что со стороны этой Гарм ждут очередные проблемы. Интересно, куда смотрел граф Эдин, которому было дано четкое указание следить, чтобы принцы вели себя в соответствии со статусом. "Да," — с грустью подумал король, — "стареем мы, и уже не можем все держать под контролем. Хотя и жаль терять столь опытные кадры, но, похоже, пора Эдину на пенсию."

— Речь идет о том, что наша семья безответственно отнеслась к наследству вашего младшего внука. Возможно, нас несколько извиняет то, что это дело находилось под личным контролем короля Генриха, а он был излишне легковерен. Как выяснилось, замок герцогов Шандор находится в плачевном состоянии и требует немедленного восстановления.

— Даже восстановления, а не ремонта? — уточнил Лауф, который был рад, что о поведении внуков в гостях речь уже не идет.

— Именно восстановления, — подтвердил туранский кронпринц. — В ближайшее время будет составлена смета и определены сроки, необходимые для приведения замка в надлежащий вид. А пока просим принять наши глубочайшие извинения.

— Положим, вы не так уж и виноваты в случившемся, — мягко сказал Лауф. — За эти годы моя невестка тоже могла поинтересоваться состоянием своего имущества. К тому же, как мне кажется, официальные извинения — это не та причина, что привела вас в Гарм.

— Это так, — согласился Роберт, — но поскольку моей сестры в Гарме уже нет, то я не думаю, что имеет смысл поднимать эту тему.

Лауф мрачно подумал, что туранская разведка чувствует себя у них в стране как дома. Ему только что доложили, что девушки ушли телепортом, а этот Роберт уже пришел, зная не только об этом, но и о том, куда был направлен телепорт. И о драке между внуками ему тоже наверняка донесли. И все это делает задачу женитьбы младшего на Шарлотте очень сложной, почти невыполнимой. А ведь Берни ни за что не помирится с Эвальдом, если его любимая выйдет замуж за Артуро. Но с другой стороны, когда ему, Лауфу, было легко? Да и Роберт кажется вполне разумным. Неужели он не заинтересован в счастье сестры и в хорошем отношении между их странами?

Глава 24

Шарлотта прекрасно понимала, что из города в ближайшее время выбраться не удастся. Снять квартиру или номер в гостинице — тоже не выход, там двух одиноких девушек очень быстро найдут. Значит, нужно прятаться либо в заброшенных зданиях, которые, впрочем, тоже прочесать могут, либо в жилых, но втайне от их обитателей — на чердаке или в подвале. Это она и озвучила Каролине. У той своих идей не оказалось, и она попросту согласилась с предложением подруги.

— Только сидеть нам там не один день придется, пока поиски не утихнут хоть немного. — Значит, что? — проговорила свою мысль вслух Шарлотта. — Значит, нужно иметь запас еды и воды.

— Лотта, — нерешительно сказала лорийка, — а как Эвальд определил, что мы — это мы? Да и Бернхард догадался, кто я, когда немного от тебя отвлекся. Как он нашел тебя, я даже спрашивать не буду.

Шарлотта задумалась. В самом деле, старший гармский принц безошибочно определил, кто из них кто, хотя нашел и не сам.

— Возможно, по запаху? — предположила она. — Ведь артефакты наши изменяют только внешность и ауру, запах остается прежним. А обоняние у оборотней намного острее нашего.

— Тогда получается, что он нас найти может по запаху? — испуганно сказала Каролина. — Ведь времени прошло совсем мало. Да даже собака любая может след взять, а уж оборотню и стараться особо не придется.

— А ведь и правда, — недовольно сказала туранка. — И что же теперь делать? Заклинания, убирающие запах, есть, вот только я их не знаю.

— А перебить чем-нибудь можно? Немагическим.

— Перец, — оживилась Лотта. — Мы можем посыпать наши следы перцем. Если и не собьется, то начихается. Можно еще попробовать артефакт такой купить, но я Гаэрру не знаю, долго искать придется, а это опасно. Может, все же пойдешь в посольство?

— Нет, — покачала Каролина головой.

Еще бы. Ее жизнь, всегда такая спокойная и размеренная, вдруг превратилась в настоящее приключение, и пропускать такое она не собиралась. Да даже поймает ее Эвальд, что он ей сделать-то может? Она ведь не бесправная крестьянка какая-то, а сестра короля соседней державы. Ну, вернут ее брату, а тот отправит в Туран, но теперь мысль об этом не вызывала такого ужаса, напротив, она сама хотела встретиться с Робертом и узнать, что же он хотел ей тогда сказать. Да и бросать сестру любимого человека в одиночестве ей казалось совсем неправильным. Пусть она мало чего знает и умеет, но вдвоем и думается легче.

По дороге на рынок Шарлотта придирчиво осматривала встречающиеся особняки, пока вдруг не сказала подруге:

— Думаю, этот нам подойдет. Здание большое, а людей там очень мало. До чердака они редко добираются.

— Там же магическая охранка.

— Пф, — пренебрежительно сказала Лотта. — Скажешь тоже, охранка. До нашей дворцовой ей далеко, а нашу я давно проходить незаметно научилась.

Она не стала уточнять, что давно — это целых две недели, и сполна насладилась каролининым восхищением своими способностями. Но трудностей по вскрыванию этой защиты туранская принцесса действительно не видела. Теперь главное — продуктовые запасы, и пусть этот гадкий Эвальд их попробует найти. Мысли о Бернхарде ей постоянно приходилось отгонять на задний план, иначе ни о чем другом думать она уже не могла. Ее губы, казалось, еще чувствовали его прикосновения и жаждали еще, мешая сосредоточиться на собственном спасении. Поэтому она даже не сразу отреагировала, когда проходящий мимо солидный инор вдруг схватил ее подругу за руку и уверенно сказал:

— Каролина, вот я тебя и нашел.

— Вы кто? — испуганно охнула лорийка, безуспешно пытаясь вырваться из его цепких рук.

— А ну-ка отпустили мою подругу, а то я стражу сейчас позову, — угрожающе прошипела Шарлотта. — Хотя можно и без стражи, просто парой молний этого типа обезвредить. Лина, у тебя как с боевыми заклинаниями?

— Никак, — любезно пояснил бывший придворный маг Лорийской короны, принимая свой истинный облик, — принцессам такие знания не нужны.

— Похоже, именно такие знания принцессам и требуются, — проворчала туранка, — тем более, что придворным магам на это противопоставить будет нечего. Это же не фейерверки в саду по праздникам устраивать.

— Позвольте, — оскорбился лорд Фриджерио, — на мне была вся безопасность дворцовая. И уж противопоставить вашим шаровым молниям мне найдется что. И, кстати, откуда вы меня знаете? Вы не выглядите лицом, приближенным к власти, а я редко покидаю дворец и всегда под личиной.

— И что вас сейчас заставило его покинуть? — попыталась направить разговор в другое русло Шарлотта. — Кто же теперь там безопасностью занимается? Там же без вас все развалится.

— Там теперь новый придворный маг.

— И мама согласилась? — удивилась Каролина.

— Я с ней не говорил. А король Артуро был очень рад от меня избавиться, и радости своей даже и не думал скрывать. Но, собственно, не о том мы сейчас говорим. Каролина, тебе не стоит так разгуливать в чужой стране. Тебе нужно вернуться домой, мама твоя очень переживает.

— Она не обо мне переживает, — упрямо ответила девушка. — Она всегда переживает только о себе. И иногда — об Артуро.

— Ты неправа, — мягко сказал маг. — Твоя мать очень переживала, когда обнаружила, что ты пропала.

— А теперь ваша обязанность — вернуть меня к ней? Как придворного мага...

— Я же сказал, что уже не придворный маг, — грустно улыбнулся лорд Фриджерио. — Я просто хотел убедиться, что с тобой все в порядке.

Руку дочери он наконец отпустил, но Лина не торопилась от него убегать. Она прикусила губу и напряженно о чем-то размышляла.

— Мне кажется, — наконец сказала она, — что вам просто необходимо взять двух учениц.

— Да, — оживилась Шарлотта, — вы же порталы строить умеете наверняка. Давайте вы нас перенесете куда-нибудь, и мы продолжим нашу увлекательную беседу.

— Куда? — теперь растерялся уже маг.

— Да хоть бы в Туран, — предложила девушка. — А то нам в Гаэрре совсем неуютно стало. Принцы всякие привязываются. Того и гляди, догонят.

Лорд Фриджерио думал недолго. Построить портал для него проблемой не было, тем более, что и вернуть девушек назад будет достаточно просто. Так что через несколько мгновений стояли они уже на неприметной улочке в Туране. Но вопросов от этого меньше не стало.

— Итак, — сказал маг. — С чего вдруг гармские принцы к вам привязались?

— А кто этого Эвальда знает? Он вообще странный такой, — заявила Шарлотта. — Но вот на предложение Каролины об ученицах вы ничего не ответили. Я бы у вас с удовольствием поучилась бы, хотя бы те же порталы строить.

— Чтобы строить те же порталы, много знать нужно, — отрезал маг. — А просто так это делать довольно опасно. Никаких учениц брать я не собираюсь. Да и Каролина должна вернуться к матери.

Его наставление было прервано появлением белой молнии, которая с громким визгом начала облизывать лицо хозяйки.

— Алли? — удивилась Шарлотта. — Как ты меня почувствовал? Похудел-то как! А как ты из дворца выбрался?

Но щенок ничего объяснить не мог, да и не собирался. Он просто был счастлив от того, что девушка опять рядом. Только он был слишком заметной деталью, которая не позволила его владелице и дальше оставаться инкогнито.

— Принцесса Шарлотта? — теперь удивился уже маг. — Так это вы?

— Если вы вернете меня Артуро, — мрачно посмотрела на него девушка, — то станете моим врагом на всю оставшуюся жизнь.

— Так, — сказал лорд Фриджерио, — давайте-ка переберемся в более спокойное место, а то, чувствую, скоро здесь будет дворцовая стража. И вы мне все объясните.

Дворцовая стража появилась там действительно быстро, но недостаточно скоро для того, чтобы увидеть гаснущий след телепорта. Щенок принцессы пропал, и найти его не удавалось никакими методами. Не помогло даже объявление по всей столице с обещанием баснословной награды за такую заметную собаку. Начальник дворцовой охраны был готов выплатить любую сумму, лишь бы не идти к королю с докладом о пропаже. Выволочку своим подчиненным, мимо которых и проскочил Алли, он уже устроил, но королевскую собственность этим вернуть было нельзя.

Так что Гердера в этот день шарлоттин щенок волновал крайне мало — пока оставалась надежда его найти и вернуть на псарню, решено было не беспокоить монарха по столь ничтожному поводу. Тем более, что поводы для беспокойства вполне находились и без пропажи собак. Так, любимый котик королевы Аманды забрался на люстру в трапезной и теперь старательно оглашал окрестности воплями разной тональности.

— И вот, представь, что наши внуки вот так же висеть будут, — страдальчески поморщившись, сказал Гердер Ксении. — Это же кошмар какой.

— Может, еще не будут, — неуверенно сказала королева. — Ты же точно не знаешь.

— Будут, будут, — мрачно сказал король. — Поверь, ошибки здесь нет.

— Тогда надо будет все цепи укрепить, а то ведь и упасть дети могут. И силовой полог под люстрами, — деловито начала размышлять Ксения. — И снимать же их придется как-то поаккуратнее. Может, поотрабатываем на этом Боне, пока возможность такая есть? Он и орать тогда перестанет.

— Для этого Бони я только один вариант предложить могу, — мстительно сказал Гердер. — Одна маленькая аккуратная молния, и орать он уже никогда не будет. А то, что останется, свободно поместится в любой совочек любой уборщицы.

Королева неодобрительно посмотрела на мужа. Это только кажется, что остаток можно будет весь собрать. На самом деле, он равномерно распределится по всему залу, и попробуй потом убери это безобразие. Да и скандала с Амандой при таком исходе не избежать. Это сейчас она не проявляет никакого интереса к судьбе своего питомца, но только попробуй его обидеть, и тут же утонешь в слезах и жалобах. Так что Ксения осторожно, используя заклинание левитации, подцепила страдающего кота, с трудом отодрала его от люстры и опустила на пол. Боня беспомощно заскреб лапами по паркету, пытаясь сразу же скрыться с места преступления, но ему такой возможности не дали. Ксения подозвала одного из стражников и дала ему ответственное поручение — доставить королеве Аманде ее драгоценного котеночка. Все присутствующие в зале с облегчением проводили взглядами уносимое животное — голос у Бони был очень громкий и совсем немелодичный, и ужин в такой компании был бы сущим мучением. Один из придворных попытался было напомнить о правиле, запрещающем держать во дворце животных.

— Видите ли, — доверительно сказала ему Ксения, — королева Аманда так страдает по поводу безвременной кончины супруга. А кот дает ей хоть какое-то утешение. Мы же не будем жестокими по отношению к бедной вдове? К тому же, котику вряд ли дадут возможность покинуть покои королевы еще раз.

Как раз после спасения котика прибыл Артуро, и Гердер направил к нему племянницу, еще раз напомнив той, что разговор с лорийским монархом о смене невесты должен состояться после ужина, а до того времени задача Маргарет — заинтересовать потенциального жениха, но ни в коем случае не раскрывать планы туранской стороны раньше времени. Племянница понятливо кивнула, выпятила грудь, весьма приличную по размеру для ее девятнадцати лет, и пошла брать неприступную крепость. Артуро, если и удивился внезапно проявившемуся интересу со стороны кузины невесты, отнес его к простой вежливости со стороны будущих родственников и принял весьма благосклонно. Взгляд его то и дело сваливался в ту самую ложбинку, которую ему так старательно демонстрировали, и не будь дама племянницей монарха, ей бы уже было сделано весьма недвусмысленное предложение. А так кавалер только улыбался и отделывался дежурными, или не очень, комплиментами. Понаблюдав некоторое время за этой картиной, Гердер пришел к выводу, что уговорить лорийца, не поднимая при этом скандала, будет весьма непросто. Уж позволить себя скомпрометировать он был не намерен. Взгляды, как говорится, к делу не пришьешь, а дальше них Артуро заходить не собирался.

Во время ужина Гердер мрачно размышлял, с чего стоит начать разговор и во что ему обойдется отказ от помолвки Шарлотты, и изредка бросал взгляд в сторону племянницы, все так же увлеченно беседующей с женихом кузины. По всей видимости, речь у них зашла о защитных артефактах, так как девушка сняла свой и положила на стол, продолжая о чем-то говорить. Через несколько минут рядом лежал и артефакт Артуро, они тыкали пальцами в магические вещички и о чем-то спорили. Маргарет в поясняющем жесте пронесла руку мимо бокала Артуро, и туранский король чуть не поперхнулся вином, увидев, как туда что-то упало. Что-то, до боли знакомое, так похожее на то, что они изъяли у Аманды. Не зря, не зря племянница ходила в гости к вдовствующей королеве, с усмешкой заключил он. Вот только кто раньше нашел захоронку вдовы Генриха — Маргарет или туранская разведка? Ибо Аманда хранила свои сокровища тщательно подписанными, так что можно было быть уверенным, что племянница не перепутала и взяла то, что хотела. Только вот было ли там то, что она хотела? И возникал неприятный вопрос. Почему Маргарет не пришла к нему, своему сюзерену, с рассказом о том, что нашла в спальне вдовы дедушки? А он-то считал, что племянница к нему лояльна. Впрочем, философски подумал он, должны же быть у женщины и свои секреты. Может, она боялась расстаться с полученным оружием, которое нашло свою цель. Но оружие это или пустышка, можно будет узнать только после ужина. Выдавать свою племянницу туранский монарх не собирался в любом случае. В конце концов, она действовала сейчас не только в своих интересах.

Глава 25

Наблюдая далее за поведением Артуро, Гердер пришел к неутешительным выводам — племянница нашла амандовские зелья раньше его специалистов, что говорило о недостаточной их квалификации. На лице лорийского короля гуляла совершенно дурацкая улыбка, он то и дело наклонялся к Маргарет, шептал какие-то глупости, от которых девушка мило краснела, несколько раз пытался завладеть ее рукой. Но отравительница была совершенно неуступчива в этом вопросе.

— Артуро, как вы можете так себя вести? — с придыханием выговаривала она. — Вы же жених моей кузины.

— К черту Шарлотту! — неожиданно громко сказал лориец, от чего сидящие рядом вздрогнули и недоуменно на него посмотрели. — Она не хочет за меня выходить, так почему я должен хранить ей верность?

— На что это вы сейчас намекаете? — подозрительно прищурилась Маргарет, на щеках которой румянец появился уже не от смущения, а от гнева. — Неужели вы думаете, что будете изменять своей жене со мной?

— Дорогая, вы меня неправильно поняли, — страстно заговорил Артуро. — Я расторгну помолвку с ней, чего бы мне это не стоило, и женюсь на вас.

"Какие правильные мысли," — невольно восхитился ситуацией Гердер, который, как и все сидящие рядом, с интересом прислушивался к громкому разговору. — "Этак и не придется Турану ничем жертвовать, чтобы лориец согласился невесту заменить. Только бы окружающие не заметили ненормальности его поведения и не заподозрили племянницу в неблаговидных действиях." Но пока все были удивлены только некоторой несдержанностью дружественного монарха, так как влюбчивость его была широко известна.

— Но пока о разрыве помолвки речь не идет, — чопорно сказала Маргарет. — Более того, моего согласия вы не получали, а говорите так, как будто это само собой разумеющееся.

— О, Маргарет, — растерянно сказал молодой король, привыкший получать все по первому своему желанию, — неужели вы способны нанести мне такой удар в самое сердце? Неужели вы мне отказываете?

— Вы такой непостоянный, — поджала губы девушка в недовольной гримасе. — В прошлое ваше пребывание вы сидели рядом с Шарлоттой и всячески за ней ухаживали, не обращая ни малейшего внимания на других дам, а теперь вы пытаетесь меня уверить, что влюблены уже в меня.

— Я просто только сегодня увидел, какая вы прекрасная девушка, Маргарет, — воодушевленно заговорил Артуро. — С вашей красотой не сравнится ни одна роза из королевского парка. А глаза способны соперничать по голубизне с весенним небом.

— Я тоже читаю рыцарские романы, — оскорбленно прервала его девушка. — Чувствуется, что вы уже много раз повторяли эти фразы. Удивительно, как они только не истерлись от постоянного употребления.

Гердер невольно восхитился племянницей. Она казалась совершенно равнодушной к словам кавалера, в то время как была страстно в него влюблена, как недавно выяснилось. Такая ее неуступчивость сполна объяснит окружающим, почему Артуро начнет добиваться ее руки. Лориец выглядел удивленным, но уверенным в своих последующих действиях. И теперь он был настроен на вполне определенную цель.

После ужина Маргарет холодно кивнула собеседнику и с гордо поднятой головой вышла из зала. Взглядами проводили ее почти все присутствующие, а потом так же слаженно повернулись в сторону лорийского монарха. Артуро тяжело вздохнул и направился к Гердеру, уже заранее настраиваясь на неприятный разговор. Тот нахмурился, всем своим видом показывая неудовольствие, но в разговоре не отказал. Как только они достигли кабинета и закрыли за собой дверь, туранский король повернулся к своему коллеге и холодно спросил:

— Что это за представление вы устроили сегодня во время ужина? Кто дал вам право компрометировать мою племянницу?

— Об этом я и хотел с вами поговорить, — решительно сказал Артуро. — Шарлотта сбежала, не желая выходить за меня...

— Можете не волноваться, — прервал его Гердер, — мы точно знаем, где она сейчас находится. К назначенной дате она будет в Туране, и свадьбу отменять не придется.

— Свадьбу отменять не придется, потому что я женюсь на другой. На Маргарет.

— Вы собираетесь просто так разорвать помолвку с моей дочерью? — сухо спросил туранец и прикрыл глаза, чтобы не выдать себя их радостным блеском.

— Я считаю, что ваша дочь сама разорвала со мной помолвку своим побегом. Жениться на такой безответственной девушке я не намерен.

— Вот как? Не забывайте — оскорбляя мою дочь, вы оскорбляете меня.

— Извините, — без малейшего раскаяния в голосе сказал Артуро, — но Шарлотта совершила очень некрасивый поступок и тем самым доказала свою незрелость и легкомысленность. Возможно, конечно, что все это объясняется молодостью. Но не могу же я жениться на девушке, которой настолько неприятен.

Гердер не мог не признать, что действия племянницы с зельем оказались очень своевременными и результативными. Те самые слова, которыми он хотел убеждать жениха, теперь лились без остановки у того изо рта. Наверно, зря в его ведомстве пренебрегают настолько эффективными методами, как орочьи зелья. Ведь от классической магии защититься довольно просто, а противодействие такому и найти не всегда можно. Туранец даже задумался об этом на некоторое время. Лориец сохранял тишину, в надежде, что мысли собеседника направлены в нужную сторону.

— Предположим, я соглашусь расторгнуть помолвку, — наконец сказал Гердер. — Но как вы собираетесь уговаривать Маргарет? Она не выглядела счастливой от вашего предложения.

— Предоставьте это мне, — воспрял духом Артуро. — Ваша племянница — девушка с представлениями о чести. Для нее невозможна даже мысль о том, чтобы увести чужого жениха. Но когда я буду свободен от обязательств, она посмотрит на меня другими глазами. Поверьте, я смогу ее убедить.

— О Шарлотте вы говорили так же, — безжалостно ответил ему собеседник. — Мне не хотелось бы разыскивать еще и племянницу по всему Рикайну.

Такие слова подрывали веру Артуро в себя как настоящего мужчины, но у него оставалось еще два козыря, которыми он собирался воспользоваться. Во-первых — свое высокое положение и положение, которое он предоставит будущей жене. Во-вторых — помощь горячо любимого племянницей дядюшки.

— Я сделаю все, чтобы она согласилась принять мое предложение, — наконец сказал он. — Но я рассчитываю и на вашу поддержку, как лица в этом заинтересованного.

— С чего бы? — Гердер показал свое удивление. — Вы отказываетесь от моей дочери и хотите, чтобы я помогал вам завоевывать другую?

— Не просто другую, а вашу племянницу, — горячо стал убеждать его Артуро. — И мы с вами все равно станем близкими родственниками.

— И тем не менее, не вижу причин, по которым я стану уговаривать Маргарет, — упрямо сказал Гердер.

— О, — наконец догадался Артуро, — а что вы хотите за свою помощь?

— Думаю, несколько саженцев кофейных деревьев будет достаточно.

Гердера всегда возмущало, что при всех успехах его разведки, той еще ни разу не удалось вывезти из Лории ни одного ростка. Лорийцы, при всей своей видимой разгильдяистости, твердо стояли на страже торговых интересов страны и не позволяли нанести им ни малейшего урона. Продавали лорийцы исключительно обжаренные зерна и по таким ценам, что чашечку кофе могли позволить себе очень и очень немногие. И пусть сначала Ксения, которая пристрастилась к кофе еще в своем мире, пренебрежительно говорила, что пила дома напиток и получше, но после вмешательства леди Скарпа были получены уже новые сорта, которые были намного ароматнее и вкуснее исходного. На всех этапах выращивания и переработки уровни защиты были такие, что пройти их мог, пожалуй, только сам нынешний туранский монарх, но такие действия казались ему несколько несоответствующими занимаемой им должности. И все попытки Турана обзавестись собственными кофейными плантациями до сих пор не увенчались успехом. Отчаявшись, Гердер даже попытался обратиться за помощью к Ардариону, но тот запросил за доставку такую сумму, что идею эту пришлось оставить.

Артуро ненадолго задумался, а потом твердо ответил:

— На это наша страна пойти никак не может.

Гердер ужасно удивился. Ему казалось, что зелье выдавило из мозгов лорийца все, кроме желания получить Маргарет, а он поставил свою страсть ниже интересов государства. "Что ж," — философски подумал туранец, — "придется нашим службам и дальше развлекаться в попытке вывезти саженец или необжаренные зерна. Слишком простым было бы такое решение задачи и недостойным по отношению к коллеге."

— А на что может пойти ваша страна?

— Предположим, на поставку к вашему двору кофе по сниженной вдвое цене. В том объеме, который вы закупаете сейчас, — начал торговаться Артуро.

— Если бы цена была ниже, мы закупали бы больше, — не согласился Гердер. — Мне кажется, вы не слишком высоко оцениваете Маргарет. Когда я ей это расскажу, такое ваше отношение ее несомненно расстроит.

Артуро обиженно засопел:

— Неужели вы мне предлагаете купить вашу племянницу? — язвительно сказал он. — Мне кажется, что если об этом ей рассказать, то Маргарет совсем не обрадуется такому.

— Так торговаться начали вы, — парировал туранец. — Это в вашей голове зародилась мысль, что любовь купить можно. Но даже за покупку вы не намерены заплатить много. И за такого скрягу я хотел отдать дочь. Да... Пожалуй, я теперь даже рад, что ничего не сложилось.

— Я могу быть очень даже щедр, — не согласился Артуро. — Но вливать деньги в экономику конкурирующей страны мне кажется нецелесообразным.

— Где это мы с вами конкурируем? — не согласился Гердер. — Да у вас почти весь доход в казну от кофе идет, в то время как у нас даже тоненького ручейка от этого источника нет.

— Не о том мы говорим, — тоскливо сказал Артуро. — Я вам — про любовь, вы мне — про экономику. Вы же сами были влюблены в королеву Ксению, и отец вам тогда пошел навстречу.

Гердер не стал напоминать, чем именно он расплачивался с королем Марко за возможность забрать из Лории свою будущую жену. В конце концов, он и так получил от этого разговора намного больше, чем рассчитывал.

— Хорошо, — сказал он, всем своим видом показывая жесточайшие колебания, — только из уважения к вашему покойному родителю я поговорю с племянницей. А вы бесплатно поставляете королеве Ксении такое количество кофе, которое ей нужно для личного использования.

— По сниженной вдвое цене, — отчаянно сказал Артуро. — Меня не поймут, если я что-то буду раздавать просто так.

"А еще говорят, что любовь лишает человека разума," — подумал Гердер. — "Как-то Артуро она неправильно лишила. Возможно, зелье было просроченное? Кто знает, в каких условиях его хранила Аманда, а в каких держать надо. Но если оно было испорченным, то у него может быть и срок действия ограничен..."

— Хорошо, — величественно кивнул он головой, — мы, монархи, просто обязаны в некоторых ситуациях входить в положение друг друга. Я поговорю с Маргарет. Но хоть по две бесплатных порции на каждый новый сорт для меня и королевы мы рассчитывать можем? Все же мы отказываемся от такой хорошей партии для дочери...

— Вы можете договориться с Гармом, — оживился Артуро, делая вид, что он совсем не слышал о бесплатных пробниках. — Я же помню, что Лауф хотел просватать Шарлотту за Эвальда.

— Ах, Артуро, думаете моя дочь будет рада обменять вас на это хвостатое ничтожество? Да и Гарм — страна грубых мужланов, не то что Лория — родина поэтов и певцов. Мне невыразимо жаль, что все так обернулось. Но любовь есть любовь, против нее возразить мне нечего.

— Так вы поговорите с Маргарет? — просиял Артуро.

— Да, прямо сейчас, — ответил Гердер. — Вы дождетесь ответа у нас, или вам отправить сообщение?

— Я не могу находиться вдали от нее, — пылко сказал Артуро. — Пусть только она даст свое согласие, мы тут же пойдем в храм, и я представлю Лории новую королеву — королеву моего сердца.

— Королевская свадьба должна быть достойным мероприятием, — осторожно сказал туранец, которого все так же беспокоила продолжительность действия зелья, почему он и хотел бы провести это свадьбу как можно раньше, но в этом случае возникала вероятность нежелательных разговоров. — Думаю, вы донесете свою пылкую страсть до даты, на которую была назначена ваша свадьба с Шарлоттой.

— Это жестоко.

— Вовсе нет. Это проявление уважения к вашему положению и положению моей племянницы. Вы же не на посудомойке женитесь, а на умной, красивой, образованной девушке из королевской семьи, а значит действие должно показывать ваше отношение к будущей супруге. А вы так торопитесь, как будто боитесь передумать.

Артуро был вынужден принять эти доводы. Радовало его то, что согласие туранца было получено, а тому уговорить племянницу наверняка удастся. Скажет что-нибудь о долге перед страной или о чем там принято беседовать с племянницами по такому деликатному вопросу. А пока... Лориец радостно улыбнулся и отправился добывать гитару. Перед его голосом ей не устоять — все придворные хором говорили, что у него волшебный голос, и если бы Артуро не повезло родиться королевским отпрыском, то он был бы уже широко известен как исполнитель романсов.

Гердер после его ухода послал за Маргарет и задумался над вопросом, что скажет Лиза на такую резкую смену невесты. Почему-то он был совершенно уверен в том, что известие это ее не обрадует.

Глава 26

Королеву Елизавету беспокоило смутное предчувствие чего-то очень важного. Она не могла понять, ожидалось ли что-то плохое или напротив, и от этого ей становилось еще тревожнее. Ее раздражала непрерывная болтовня и смех фрейлин, и она отправила всех из своих покоев и начала мерно ходить по комнате, пытаясь успокоиться и привести мысли в порядок. Ей не хватало Паоло. Только теперь она понимала, как много он для нее значил. И как он мог вот так, не предупредив ее, взять и оставить свой пост? Она видела этого кандидата в новые придворные маги — относительно молодой, но такой подобострастный, тот ловил каждое слово Артуро, не забывая заниматься восхвалением монаршей мудрости. И на лице его было написано такое лакейское желание угодить, предвосхитить все желания работодателя, получить это место любым способом, что вдовствующей королеве стало противно. Но король отнесся к нему весьма благосклонно, тут же выдал несколько поручений и сказал, что при успешном их выполнении инору Пьяцце гарантировано то место, на которое он сейчас претендует. Лиза даже не слушала, что там заказывал магу ее сын, ей это было совсем неинтересно, тем более, что все мысли Артуро были только о том, как найти и вернуть сбежавшую невесту. Даже собственная сестра занимала его крайне мало.

Лиза остановилась перед зеркалом. Возможно, она просто постарела, и Паоло ее разлюбил? При слабом освещении ей вполне можно было дать лет двадцать пять-тридцать, но яркое солнце уже вовсю показывало приметы начинающегося увядания. Легкие морщинки у губ и в уголках глаз пока были не очень заметны, но кто знает, что думал об этом ее любовник? Да, маги живут дольше обычных людей и могут даже влиять на собственную внешность, но только при условии овладевания собственной силой, чего у нее, Лизы, так и не получилось. Не последнюю роль в этом сыграло, конечно, желание покойного мужа, которому совсем не улыбалось видеть рядом с собой хорошо обученную магички — поди, скройся от такой с очередной пассией. Но если бы она сама захотела, то никто не смог бы ей помешать. Конечно, куда легче отдать приказ и получить готовое, чем старательно изо дня в день отрабатывать навыки и заучивать кучу необходимых сведений. Лиза вздохнула. Интересно, если Паоло попросить заняться ее обучением, он согласится? Тогда и помириться можно будет. Эта идея настолько вдохновила королеву, что она начала торопливо собираться, стремясь как можно скорее воплотить ее в жизнь. Но когда она уже была совсем готова к выходу, ей доложили о приходе инора Пьяцца. Тот излучал довольство, казалось, каждой клеточкой своего тела.

— Ваше Величество, — подобострастно склонившись, сказал он, — у меня очень хорошие сведения для Его Величества. Мне надо срочно с ним поговорить.

— Как вы видите, здесь его нет, — холодно сказала Лиза, которая поняла, что этот тип раздражает ее еще больше, чем при первой встрече.

— Мне нужно разрешение на использование телепорта, — пояснил маг. — Сейчас его можете дать только вы.

"Он даже телепорт сам построить не может," — с возмущением подумала королева. — "А туда же — подавай ему должность придворного мага! Слизняк несчастный!"

— И какие же у вас сведения имеются, что это не терпит ни малейших отлагательств? — недовольно сказала она вслух.

— Зелье, что заказывал Его Величество, готово. А принцесса находится в Лории, — бодро отрапортовал Пьяцца.

— Какое зелье? — недоуменно сказала королева.

— Ну как же, Ваше Величество, — удивился маг, — вы же присутствовали при обсуждении. То самое, — он выразительно задвигал бровями.

— Какое то самое? — зло спросила Лиза, начиная подозревать, что этот маг на должности придворного для нее будет совершенно невыносим.

— Так любовное же. Его Величество поручил мне составить приворот для принцессы Шарлотты, чтоб уж наверняка она никуда не делась. Он же при вас говорил, что пару лет попоим, а потом все нормально будет.

Королева была просто поражена наглостью этого выскочки, так стремившегося занять освободившийся пост, что не гнушался явным поклепом на своего монарха. Не мог Артуро такого сказать, он весьма щепетильно относился к таким вопросам. Да и считал себя неотразимым в глазах представительниц противоположного пола, а значит, и не нуждался в услугах такого рода.

— Я не помню, чтобы поднималась подобная тема, — надменно сказала королева.

— Но как же, Ваше Величество? — растерялся маг. — Его величество при вас давал мне поручения, от которых зависит, дадут ли мне должность придворного мага. И зелье — одно из них.

— Дайте его мне, — требовательно протянула руку Лиза. — Я поговорю с сыном, и если то, что вы сказали, правда, отдам ему лично.

Маг неохотно дал ей крошечный флакончик.

— А распоряжение по поводу телепорта, выше величество? — умоляюще сказал он.

— Я сама отправлюсь в Туран, — мрачно ответила ему королева. — И расскажу сыну о вашей самоотверженности. Вот только съезжу по своим делам и отправлюсь.

— Но второй вопрос не терпит отлагательств... — начал было Пьяцца.

— Можете быть свободны, — холодно сказала Лиза, дав тем самым понять, что аудиенция закончена и маг не получит больше того, что уже было ему сказано.

В конце концов, если ему так важно поговорить с Артуро, может телепорт и сам оплатить, а не стараться сэкономить за счет казны. Если дело действительно важное, то корона возместит, а если нет, так нечего за казенный счет путешествовать. Вот лично она пользуется обычной каретой для поездок на небольшие расстояния, с целью снижения королевских расходов. Примерно так размышляла королева, направляясь к лорду Фриджерио. Она практически уже забыла о разговоре с инором Пьяццей, хотя и взяла с собой пузырек с зельем, в настоящий момент ее больше всего беспокоило, застанет ли она Паоло в столичном особняке. Ведь тот вполне мог как уехать в загородное имение, так и вообще покинуть страну. Но уж прислуга-то должна знать о том, где находится хозяин, успокаивала себя королева. Можно будет и записку оставить, с просьбой прийти. Лиза чувствовала, что если бы она отправила к магу приказ явиться к ней, то это окончательно бы сломало их пошатнувшиеся в последнее время отношения. Да и не пришел бы он, скорее всего. Предпочел бы вообще из страны уехать. Очень уж он был уязвлен тогда ее словами о своем положении наемного работника. Королева почувствовала угрызения совести, обычно ей не свойственные.

Лорд Фриджерио действительно оказался дома. Как сказала его экономка, в кабинете. Но когда Лиза туда направилась, инора вдруг заволновалась и понесла всякую чушь о том, что сначала хозяину доложить нужно. Это было так странно, что королева сразу догадалась, маг не один. С ним наверняка какая-то девка. Все мужчины одинаковы. Не успеют от тебя уйти, тут же цепляются за другую юбку. Да и был ли Паоло в нее влюблен? Не позволив себя задержать даже на мгновение, она направилась к бывшему любовнику, чтобы убедиться в собственных подозрениях. Экономка что-то лопотала, пыталась прикрыть дверь собой, но одного ледяного королевского взгляда оказалось достаточно, чтобы и след этой защитницы простыл. Лиза резко рванула дверную ручку на себя. И остолбенела.

С Паоло была не одна девка. Их было две. Молоденькие, но такие невзрачные, что Лиза испытала даже разочарование при мысли о том, что ее могли променять на такое. Такое худое, блеклое и невыразительное, единственным достоинством которого был возраст.

— Развлекаешься? — яростно раздувая ноздри сказала она.

— Вы о чем, Ваше Величество? — позволил себе недоумение маг.

В комнате находился еще щенок лорийского волкодава, он приветственно тявкнул и замахал хвостом. "Ты еще и зоофил!" — хотела было ляпнуть Лиза, но что-то ее остановило. Что-то знакомое было в щенячьем облике, да и не в характере этой породы радоваться приходу посторонних людей. "Да это же тот, которого Артуро подарил Шарлотте," — сообразила она и уже совсем с другим чувством уставилась на девушек. Получается, одна из них — сбежавшая невеста ее сына.

— Которая? — коротко поинтересовалась она.

— Ваше Величество, вы задаете вопросы, на которые мне сложно ответить, так как их смысл от меня ускользает, — невозмутимо ответил лорд Фриджерио.

Девушки переглянулись и испуганно схватились за руки. "Интересно, кто вторая," — подумала Лиза. Ее магических познаний хватило только на то, чтобы определить, что обе они были с артефактом-корректором. Она еще раз подумала о том, что ей очень не хватает знаний, а из Паоло был бы прекрасный учитель, тем более, что он сам не раз предлагал, а она отговаривалась. Но взвинченное состояние королевы требовало выхода, а его она привыкла искать только в ссорах.

— Я о том, что ты отправлялся искать Каролину, а притащил сюда Шарлотту. Видно, судьба дочери тебя волнует намного меньше, чем возможность подлизаться к новому королю.

— Как ты можешь такое говорить? — не выдержал маг. — Я ушел из дворца и не собираюсь туда возвращаться.

— Правильно, — кивнула головой Лиза. — Расписался в своей беспомощности и сбежал.

Она понимала, что ведет себя совсем некрасиво, но ничего не могла с собой поделать. Желание устроить скандал было превыше всего.

— Я никуда не сбегал, — холодно ответил маг, который уже немного пришел в себя от несправедливых обвинений. — Знаете, Ваше Величество, похоже, что два десятка лет, прожитых при дворце, были сплошной ошибкой. Если наше присутствие вас раздражает настолько, что вы не можете говорить вежливо, мы можем и покинуть данное помещение.

— Вы можете и покинуть, а Шарлотта останется, — непримиримо сказала королева, уже определившись с потенциальной невесткой — ведь щенок только своей хозяйке мог позволить вот так, без всякого недовольства, держать себя за холку.

— Шарлотта с вами не останется, — ответил маг. — Я дал ей слово, что у меня дома ей ничего не будет грозить, и намерен его сдержать.

Но Лиза крепко ухватила ту, что считала Шарлоттой, за руку и сказала:

— И как ты мне теперь помешаешь? На мне столько защитных артефактов, что тебе отрабатывать на мне свои магические навыки бесполезно.

— Тетя Лиза, — укоризненно сказала удерживаемая девушка и отключила артефакт, — вот неужели вы действительно хотите, чтобы жена вашего сына его ненавидела? Мне всегда казалось, что вы желаете добра и мне, и Артуро.

— Да, мам, ты неправа, — поддержала ее вторая, в которой, после снятия морока, Лиза с удивлением узнала собственную дочь.

Значит, Паоло ее нашел. Королева испытала значительное облегчение при мысли, что дочери больше ничего не грозит, и раздражение на мага, который мог бы об этом и сказать сам. Ей хотелось обнять дочь и разрыдаться, но наличие посторонних в этой комнате, да и экономка, наверняка подслушивающая под дверью, все это заставило взять себя в руки.

— Да, Лина, от тебя я такого безответственного поведения не ожидала, — сказала Лиза и укоризненно покачала головой. — Ты заставила нас поволноваться. Надеюсь, теперь тебе такие глупые идеи в голову не придут. Что касается тебя, Лотта, то Артуро смог бы тебя убедить, — но в словах, обращенных к туранке, не было уверенности.

— Каким образом? — вскинулась та. — Я его не люблю. Я люблю другого.

Королева вспомнила про зелье, что выдал ей инор Пьяцца, и подумала, что у Артуро уже есть план на этот случай, но говорить об этом не стала. Слишком неприглядным казался такой поступок сына, да еще по отношению к девушке, которую знал с самого детства и относился почти как к сестре.

— Я пыталась Артуро об этом сказать, — продолжила Шарлотта, — но он меня не слышит. А ведь ему, я думаю, все равно, на ком жениться, лишь бы это пошло на пользу Лории. Вот пусть женится на Маргарет, она королевская племянница, и ей он нравится.

Лиза растерялась. Вот так, в лицо, говорить этой девушке "стерпится — слюбится" было невозможно, так пылко та говорила, так уверенно выглядела в своей правоте.

— В королевских браках нельзя руководствоваться чувствами, — наконец сказала она. — Так что Артуро прав, отказавшись расторгать помолвку.

— Ваше Величество, — опять влез лорд Фриджерио, — а давайте мы отложим этот разговор ненадолго. Чтобы все могли успокоиться и принять сложившуюся ситуацию.

— Да не называй ты меня так! — взвилась Лиза. — Все равно все здесь присутствующие в курсе наших отношений.

Шарлотта в курсе не была и даже не поняла, о чем идет сейчас речь, но сообщать она об этом не стала. Не стоит и дальше злить человека, который пытается сдерживать себя из последних сил. Маг тоже это понял.

— Хорошо, Лиза, я постараюсь, — сказал он. — Ты приехала сюда с определенной целью, ведь так? И не думаю, что ты надеялась застать здесь Шарлотту или Каролину.

— Я хотела с тобой посоветоваться, — неохотно сказала королева. — Но делать это при девочках не буду.

— Мы можем выйти, — радостно сказала Шарлотта и попыталась освободиться из цепких королевских ручек.

Лиза посмотрела на нее весьма хмуро. Прощать этой девице пренебрежение собственным сыном она не собиралась. Но и давать ей любовное зелье королеве тоже казалось неправильным. Нельзя же все время поить жену такими вещами. Кто знает, как это может отразиться на будущих внуках. Нет, так рисковать нельзя, она непременно поговорит об этом с Артуро. А вот попробовать убедить туранскую принцессу вполне можно.

— Дайте слово, что вы больше никуда не убежите, — сказала Лиза и требовательно посмотрела на подруг. — Не думаю, что подвергать себя опасности — такая хорошая идея. Я здесь с ума сходила от беспокойства, да и твои родители, Лотта, тоже очень волновались.

— За Артуро я не выйду, — поджала губы туранка. — Вне зависимости от того, буду я убегать или нет.

— Мы поговорим с тобой позже, — королева улыбнулась, как ей казалось, доброй материнской улыбкой и отпустила свою жертву.

Девушки исчезли из комнаты тут же, Лиза даже растерялась, так и не успев стребовать с них обещание. Впрочем, без магической поддержки они никуда из Лории не денутся. А поддержка — вот она, стоит рядом и смотрит такими знакомыми, такими родными черными глазами. Только вот обычной теплоты там совсем не было.

Глава 27

Экономка, на лице которой огромными буквами было написано страдание от невозможности подслушать разговор хозяина с его гостьей, проводила девушек в гостиную и там их и оставила, а сама торопливо направилась к лестнице в надежде наверстать упущенное. Но затея ее потерпела полнейшее фиаско — принцессы не успели обменяться и парой фраз, как раздался громкий и пронзительный визг.

На верещание экономки прибежали все. И лорд Фриджерио, и королева Елизавета, и обе принцессы, и щенок Алли, недоуменно помахивающий хвостом. Причем в руке Шарлотты переливалась всеми оттенками красного маленькая шаровая молния, созданная ею на всякий случай. Каролина с завистью смотрела на подругу и думала, что тоже так хочет. Хозяин дома не углядел никакой грозной опасности и холодно поинтересовался у прислуги:

— И чего ты кричишь?

— Там... там... крыса бежала, — начала завывать инора. — У нее такие зубы. И хвост голый.

— Зубы не иначе как у тигра, — заметил Паоло, — ведь одним голым хвостом мало кого напугать можно. Сильвия, на дом наложено заклинание против грызунов, какая может быть крыса? Тебе показалось.

— Ничего не показалось, — заупрямилась экономка. — Это не обычная крыса была. У нее по всему телу чешуя, а не шерсть.

— Сильвия, таких крыс не бывает, — успокаивающе сказал лорд Фриджерио. — Такое животное не придет в голову даже самому безумному художнику. Я сейчас проверил дом заклинанием — никаких мелких животных здесь нет. Даже кот кухарки, похоже, отправился на прогулку. Тебе просто показалось. Тень неудачно упала, или еще что-то. Успокойся и займись своими прямыми обязанностями — распорядись девушек чаем напоить, — потом он укоризненно посмотрел на Шарлотту и сказал. — Ваше высочество, не надо в моем доме развлекаться с боевой магией. Это довольно опасное занятие.

Шарлотта смутилась, развеяла заклинание, и принцессы направились назад в гостиную, где сидели перед этим происшествием. Экономка начала было оправдываться, но ее никто уже не слушал. Лорд Фриджерио предложил королеве вернуться в кабинет и продолжить разговор. На этот раз он решил поставить полог тишины, чтобы ничто более их не отвлекало. Он не мог не отметить, что поведение Лизы выглядело не совсем обычно. Нет, крысой ее было не напугать, но и молчание ей было не свойственно. Вполне в ее характере сталось бы резко отчитать инору за поднятую панику, но королева не стала этого делать. Все мысли ее в данный момент занимало только одно.

— Паоло, ты должен вернуться, — умоляюще сказала она.

— Нет, — ответил тот. — Решение мое окончательное. Да и сын твой вполне может обойтись без моих услуг.

— Не может, — горячо заговорила Лиза. — Этот Пьяцца — это же ужас что такое! Как мог Совет Магов его рекомендовать на эту должность?

— Не преувеличивай, — нахмурился лорд Фриджерио. — Он достаточно хороший маг, с высоким уровнем дара.

— Да он даже телепорт построить не может.

— А телепорты вообще строить мало кто умеет. Для этого не только высокий уровень дара нужен, но и высокая точность в расчетах, — невозмутимо ответил маг. — Да и зачем придворному магу такое умение? Телепорт у вас есть стационарный, а с защитой дворца и прочими вещами, зависящими от магии, Пьяцца вполне справится.

Лиза помолчала, собралась с духом и сказала:

— Паоло, ты мне очень нужен.

— Разве? — иронично спросил маг. — Мне так не показалось. Тебе скорее нужен мальчик для издевательств. Прости, дорогая, я для этого уже слишком стар.

— Паоло, ты не можешь так поступить со мной, — умоляюще сказала королева.

— Почему? Все эти годы, как оказалось, я был для тебя лишь обычным наемным работником. Удобным, полезным, но не более.

— Это не так! — возмутилась Лиза. — Паоло, я люблю тебя. Я не могу без тебя, понимаешь?

— Нет, — все так же ровно ответил маг. — Если бы ты меня любила, то не держалась бы за свое положение вдовствующей королевы. Я тебе предложил выйти за меня, но ты отказалась.

— Не могу же я это сделать сразу после смерти Марко, как ты не понимаешь! — горячо заговорила королева. — Паоло, вернись во дворец.

— Нет. Артуро принял мою отставку. У вас будет другой придворный маг. Пьяцца или нет — мне это неинтересно.

— Я поговорю с сыном, он согласится вернуть тебе эту должность.

— Лиза, я уже сказал, что не вернусь. Я не хочу больше быть придворным магом и не буду.

— Паоло, ты мне необходим...

— Если я тебе необходим, выходи за меня. Если ты не хочешь этого сделать, значит, вполне способна без меня обойтись.

— Паоло, я выйду за тебя, как только окончится срок траура, — твердо сказала Лиза.

Выражение глаз мага поменялось, из них исчезла холодность. Он недоверчиво посмотрел на бывшую работодательницу и спросил:

— Правда?

Вместо ответа королева просто к нему прижалась и заплакала.

— Все так ужасно без тебя, — сквозь слезы твердила она. — Паоло, не оставляй меня.

Маг обнял любимую женщину и подумал, что теперь-то уж точно все будет хорошо. Тем более, что Каролину он нашел, и с ней все в порядке. Осталось только уговорить Шарлотту вернуться в туранский дворец. Ведь скорее всего, ее родители, видя такое нежелание девушки выходить за лорийского монарха, помогут ей избежать этого брака. Он не был бы так уверен в благополучном исходе, если бы видел, что творится в этот момент в его гостиной.

Нет, сначала девушки спокойно пили чай, наконец принесенный им экономкой. К чаю были предложены разнообразные мелкие печеньица, толк в которых местная повариха явно знала. Шарлотта подумала, что не отказалась бы от чего-нибудь посерьезнее, все же день выдался весьма насыщенный, а поела она только утром, но просить ей показалось не очень приличным, а инора Сильвия не догадалась подать хотя бы бутерброды. Ведь девушки, когда не пьют цветочный нектар, питаются исключительно печеньем и конфетами, что им и было предоставлено. В гостиной стояла тишина, прерываемая лишь похрустыванием и прихлебыванием. Было очень похоже, что Каролина тоже устала и проголодалась, во всяком случае, разговаривать она не торопилась. Алли тоже был вполне удовлетворен предоставленным меню. Правда, конфет ему не давали, да и чая тоже, но ему вполне хватало обилия печенья. Во всяком случае, хрустел он громче всех. Как вдруг...

— Шарлотта, я тебя спасу из грязных лорийских лап, — вскричал Бернхард, врываясь в гостиную. — Я как только узнал, где тебя держат, сразу сюда ринулся.

— Чтобы сдать своему брату? — принцесса кивнула в сторону Эвальда, вошедшего вместе с братом и выглядевшего несколько смущенным.

— Дражайшая кузина, произошло недоразумение, — пояснил он, — которое я стремлюсь исправить. Я не собираюсь вставать между тобой и Берни. Это недостойный поступок.

Торжественность момента для него лично сильно портил зуд от режущихся клыков. Слишком убедительными оказались доводы, приведенные младшим братом и дедом.

— С чего это вдруг такая перемена? — недоверчиво спросила туранка.

В добросердечность своего гармского родственника она не верила совершенно — слишком уж плохо тот себя успел зарекомендовать. Да и нынешний вид Эвальда, довольно потрепанный, но тем не менее наглый, не вызывал желания идти за ним, ничего не спрашивая.

— Мне объяснили, что я был очень неправ, — старший гармский принц поморщился и почесал языком особо зудевшую правую сторону в месте, где лез зуб.

— Я тебе потом все объясню, — Берни подошел к Шарлотте и потянул ее за руку. — А сейчас нам срочно уходить надо, а то если засекут, проблем не оберешься.

— Моя сестра никуда с вами не пойдет, — раздался от двери высокомерный голос Роберта. — Она возвращается домой.

Появление туранцев (а в дверь вошли оба принца) внесло еще большую сумятицу.

— А не лучше ли твоей сестре самой решить, куда и с кем она хочет пойти? — вкрадчиво спросил Эвальд.

— Не лучше. Я в ответе за нее. Так что можете уходить. Сестру я с вами не отпущу.

— Нет, — Берни вцепился в Шарлотту так, как будто ее отбирали у него насильно.

Но удивило туранского кронпринца не это, удивило его то, что сестра прижалась к гармцу в попытке найти защиту от старшего брата. Смотрела она на родственников скорее с испугом, чем с радостью, и явно не собиралась добровольно с ними идти. "Как это папа умудрился проглядеть," — с недоумением подумал Роберт и сказал:

— Лотта, папа не будет настаивать на том, чтобы ты выходила замуж за Артуро. С Маргарет он поговорил, она согласилась. Только еще нужно урегулировать вопрос с женихом.

— Вы с папой и не такое можете придумать, только чтобы я домой вернулась. А потом папа прочитает лекцию о долге перед страной и все такое. А я знаю, как он может быть убедителен. С его опытом вытащить у меня согласие ничего не стоит, — заявила Шарлотта.

— Лотта, но я говорю правду, — попытался ей все прояснить брат. — Папа решил не возражать против того, чтобы ты сама выбрала себе мужа.

— Тогда вы не будете ничего иметь против, если мы прямо сейчас пойдем в храм и поженимся? — поинтересовался Берни.

Лотта только ахнула. Такое ей в голову пока не приходило. Пока все ее мысли были только о том, как избавиться от брачных обязательств. Но эта мысль определенно пришлась ей по сердцу.

— Да вы с ума сошли! — Роберт позволил проявиться своим эмоциям. И это была совсем не радость. — Сестра еще слишком молода.

— Это вас почему-то совсем не смущало, когда вы хотели выдать меня за Артуро, — заметила принцесса. — Для него я была достаточно взрослой.

— Вот именно, — поддержал ее новоиспеченный жених, — а наш брак подтвердит ваши слова, да и оградит Лотту от возможного брака с лорийцем.

Про то, что он до конца не верил и собственному брату, младший гармский принц решил умолчать. Такое должно оставаться внутри семьи.

— Послушайте, Бернхард, — поморщился Роберт. — Вы же собираетесь жениться не на ком-нибудь, а на туранской принцессе. Значит, должна быть церемония, соответствующая ее положению.

— Я прекрасно могу и без этого обойтись, — заявила Шарлотта, которой эта идея нравилась все больше и больше. — Кому нужны эти многочасовые скучные мероприятия.

— Вот именно, — Берни обрадовался такой поддержке и решил добиваться своего во что бы то ни стало.

— Хорошо, предположим, что я соглашусь, — попытался зайти с другой стороны кронпринц Турана. — Бернхард, а куда вы собираетесь привести свою жену? Замок ваш весьма в плачевном состоянии. И требуется значительное время, пока его восстановят.

— Так ваш отец все равно запретил мне там появляться до достижения двадцати пяти лет, — ответил гармец. — Так что жить мы в Гаэрре будем. Во всяком случае, пока. Да и состояние моего имущества — вина тут целиком и полностью лежит на Туране. Оно же было и продолжает находиться под управлением короны.

Роберт задумался. Как-то не подбиралось у него больше аргументов в защиту своей точки зрения. Тут еще и Эдвард подлил масла в огонь:

— А почему бы и нет? Если они друг друга любят, то пусть женятся. Папа позлится, конечно, но потом все равно простит.

Туранский кронпринц неодобрительно посмотрел на брата. Страшные подозрения закрались к нему в голову — подозрения о том, что брат готовит почву уже для своего брака. Особенно, если учесть то, как они узнали о нахождении девушек в этом доме... Но долго размышлять над этим ему не дали — оживился еще и старший гармский принц:

— Так давайте и пройдем в храм, если все согласны. Не будем тянуть время, — потом взгляд его упал на лорийку, и он воодушевленно произнес. — Каролина, дорогая, я так надеюсь, что ты тоже осчастливишь меня. Все это время я думал только о тебе и мечтал о том времени, когда ты станешь моей женой. Останавливало меня от официального обращения к твоим родным лишь согласование с моими. Но я не настаиваю на немедленном браке. Я понимаю, что для тебя это мероприятие может оказаться очень важным. Да и наследник не может себе позволить жениться таким образом, как это делает его младший брат.

"Как удачно все же получилось," — подумал он, — "что тогда в общежитии я не уточнил, зачем хочу забрать девушек. Поэтому, можно все быстро переиграть и сказать, что это и было моим желанием. К тому же, мама сразу предлагала ее кандидатуру. А родителей надо радовать хотя бы иногда."

Роберт вздрогнул и обреченно посмотрел на Каролину, но она тоже смотрела на него и совсем не была рада словам Эвальда. Как бы собравшись с силами, она прикусила нижнюю губку и решительно подошла к бывшему жениху.

— Роберт, что ты хотел тогда сказать мне, когда я предложила разорвать нашу помолвку?

Кронпринц молчал. Все внутри него противилось тому, чтобы открыть свое сердце перед таким количеством свидетелей. Ему казалось это совершенно невозможным. Каролина ждала ответа, но вскоре поняла, что его не будет. Глаза ее потускнели, она жалко улыбнулась и сказала:

— Я все поняла. Можешь не отвечать.

Она повернулась, чтобы уйти. И тут Роберт понял, что если он сейчас промолчит, девушка для него будет потеряна навсегда. И это так его испугало, что он торопливо схватил ее за руку и проговорил:

— Я люблю тебя, Каролина. Именно это я и хотел тогда сказать.

Вид повернувшейся к нему лорийки не оставил ни малейших сомнений в ее отношении к туранскому кронпринцу, и Эвальд разочарованно сказал:

— Что ж, не очень-то и хотелось. К тому же, как говорит мама, в нашей стране множество красивых магически одаренных девушек. Буду патриотом — женюсь на студентке Магической Академии.

Но его никто не слушал. Кому могут быть интересны откровения жалкого неудачника?

Глава 28

Боня искренне не понимал, как можно сидеть в этом ограниченном пространстве, пропахшем духами настолько, что бедный цветок не справлялся с очисткой воздуха. Несчастный нежный кошачий нос не был готов к такому испытанию. Пометавшись по королевским апартаментам и получив по загривку королевской туфлей, кот подошел к двери и начал требовательно орать.

— Да что ж никто не заткнет это животное! — Аманда страдальчески схватилась за виски.

— Он просто гулять хочет, — дипломатично сказала камеристка, которой вопли тоже не нравились, но критиковать питомца столь важной персоны она не решалась.

— Так выпустите его!

— Его Величество Гердер приказал, чтобы во дворце ваш кот без присмотра не появлялся, — напомнила прислуга. — Без вашего.

— Так, значит, — надулась королева. — Тогда иди и выгуляй его в саду.

— Ваше Величество, — испуганно затараторила камеристка, — у меня никогда котов не было. Я не знаю, как с ними обращаться. Он же от меня сбежит.

— Если сбежит, я не расстроюсь, — успокоила ее королева.

Говорила она чистую правду. Ее расстраивало только то, что цветок, несколько изменившийся после поливки, не мог сбежать вместе с котом. Появление товарища по несчастью придало растению новые силы, оно стало еще более наглым и заметно увеличилось в размерах. Теперь Аманда старалась принимать пищу сразу после того, как ее приносили, в противном случае, то, что не доел кот, утаскивал его нахальный товарищ. Цветок разрастался, листья его лоснились от довольства, и королеве чудилась издевательская ухмылка внутри куста, там, где ей виделись зубы. Строго говоря, от дальнейшей экспансии наглое растение останавливало только отсутствие конечностей. Но конечности были у кота...

— Совсем не расстроюсь, — с нажимом повторила королева. — Так что, милочка, берите животное и отправляйтесь в сад. Пусть погуляет хоть немного, по травке побегает. Ведь мой траур не должен мешать жизни других. Особенно таких милых котиков.

Камеристка опасливо подхватила Боню. В том, что "милый котик" умело пускает в ход не только зубы, но и когти, уже успели убедиться все, кто появлялся в покоях Аманды. Но сейчас он был настроен вполне миролюбиво и мужественно просидел на ненавистных женских руках до самого сада. А там... скребанув задними лапами по своему транспортному средству, он устремился к ближайшим кустам. Искать его там было совершенно бесполезно, но девушка походила еще некоторое время неподалеку и звала умильным голосом "милого Бонечку". Про себя же она желала провалиться этому исчадию тьмы туда, где ему самое место. Рука, разодранная когтями даже через довольно плотную ткань, болела и требовала услуг лекаря, так что камеристка минут через пять посчитала свою работу выполненной, дала поручение проходящему мимо садовнику поискать "любимого котика королевы Аманды" и отправилась докладывать хозяйке об успешном выполнении миссии.

Кот проводил ее презрительным фырканьем из кустов. Впервые за несколько дней ему было так хорошо. Никакой удушливой вони. Напротив, легкий ветерок доносит такие приятные запахи из кухни. В саду летали, конечно, вкусные птички, но Боня здраво рассудил, что отбивная ловится намного легче, а на вкус ничуть не хуже, и перья потом выплевывать не надо. Так что дальнейший его путь был предопределен. На кухне он деловито проследовал к столу, на котором как раз разделывали курицу, и вцепился в аппетитную ножку. Повар, пораженный такой наглостью, замахнулся было на него полотенцем, но был остановлен воплем:

— Стойте! Это же любимый котик королевы Аманды!

— Да хоть самого короля Гердера! — возмущенно ответил работник ножа и скалки. — Никому не позволено разбойничать у меня на кухне!

Но время было уже упущено, и новоявленный разбойник скрылся с места преступления, унося добычу в зубах. Он как-то сразу догадался, что поесть ему здесь спокойно не дадут, а значит, нужно найти тихое место, способствующее правильному усвоению пищи. А тут и жарко, и полотенцами размахивают... Он брезгливо дернул спиной, выражая свое отношение к негостеприимному повару, и отправился подальше от кухни. Забившись вглубь розария, добытчик начал жадно поедать честно взятое на кухне. После еды он тщательно облизался и блаженно растянулся на земле. Жизнь была просто прекрасна. Полный живот способствовал созерцательному настроению. Птички и всяческие насекомые радовали глаз, не вызывая, впрочем, желания познакомиться с ними поближе. Пока, во всяком случае. За крупной дичью наблюдать было неинтересно — слишком медленно они передвигались.

И тут кошачий отдых был прерван самым возмутительным образом. Очередное двуногое существо, частично лысое, как это у людей обычно бывает, начало вопить поблизости от бониной лежки. При этом верхними конечностями оно извлекало еще и совершенно немелодичные на кошачий слух звуки из странного деревянного предмета. По-видимому, оно призывало самку, иначе зачем так вопить, здраво рассудил кот. Боня испытал снисходительную жалость к несчастному — с такими вокальными данными ему явно ничего не светит. Но он был не только чрезвычайно умен, но и добр, поэтому решил показать этому неудачнику, как нужно петь правильно. Он подобрался поближе, набрал побольше воздуха в широкую грудь и завел:

— Я-уау-уау-уау!

При этом он выразительно косил в сторону несчастного двуногого, которого неожиданная поддержка так поразила, что тот запнулся на полузвуке и вытаращенными глазами уставился на непрошенного помощника.

— Я-уау-яу-у! — продолжил разводить рулады кот.

Он явно гордился своим прекрасным звучным голосом и был крайне возмущен, когда человек неожиданно выругался и замахнулся на него деревяшкой. Боня шмыгнул в кусты, поражаясь человеческой неблагодарности.

— Я-а-я! — взвизгнул он на красивой высокой ноте напоследок, чтобы уж окончательно унизить этого безголосого типа.

Тип позавидовал настолько, что начал озираться в надежде найти что-то подходящее, подобрал декоративный камень и запустил в певца. Боня высоко подпрыгнул, пропустив под собой булыжник, выругался по-кошачьи на еще более высокой ноте, что вызвало явные одобрительные смешки слушателей, и решил уйти подальше. Он давно уже заметил, что людям чувство благодарности не свойственно. А теперь оказалось, что они еще и напрочь лишены чувства прекрасного. Впрочем, чего хорошего можно ожидать от тех, у кого шерсть растет только клочками? Бонины переживания выражались в подергивании спины и негромком шипении. Вслед ему неслось:

— Маргарет,

Ты моя защита от бед.

Маргарет,

Ты не можешь сказать мне "нет".

— Маргарет, твой жених еще и поэт, — проворчал Гердер, ставя полог тишины.

Племянница облегченно вздохнула и сказала:

— Ну может же быть у человека маленький недостаток.

На самом деле, ее переполняла гордость. Ведь Артуро пел для нее, а для Шарлотты никогда такого не делал. И энтузиазм жениха в этом случае вполне искупал отсутствие певческих талантов.

— Маленький? Гм... Тебе, конечно лучше видно, — согласился дядя. — А скажи-ка мне, дорогая, с каких это пор ты решаешь свои проблемы орочьими зельями?

Племянница испуганно втянула голову в плечи и опустила глаза. Такого резкого перехода на другую тему она не ожидала и совершенно не была к этому готова.

— Ты вообще понимаешь, что ты сделала? — продолжал бушевать король. — Как можно требовать соблюдения законов от подданных, если члены моей семьи их нарушают?

— Но если вы так уверенно говорите, то, значит, вы видели и не предотвратили, — попыталась защититься Маргарет. — А это тоже нарушение.

— Мне нужно было крикнуть "Держите ее, она преступница"? — иронично спросил Гердер. — А другой возможности предотвратить у меня не было. Знаешь, как-то не хотелось бы мне видеть тебя за решеткой...

— Мой поступок вам помог, — попыталась оправдаться девушка.

— Артуро я бы и так убедил, — отмахнулся король. — К тому же, думала ты не о том, чтобы помочь мне, не так ли?

Маргарет смущенно промолчала. Одно из золотых правил ее жизни гласило "Молчание — залог спокойствия", и она его свято придерживалась в любых сомнительных случаях. Это позволяло ей слыть девушкой умной и осмотрительной.

— Ты представляешь, как отреагирует королева Елизавета, когда узнает, что на сыне орочий приворот?

— Если узнает, — пискнула Маргарет.

— Так их же придворный маг и донесет сразу, как заметит. Что это за глупая мода поить королей любовными зельями? Где ты вообще эту дрянь взяла?

— У Аманды, — призналась племянница. — Я случайно нашла ее тайник.

Она была уверена, что дядя это все равно знает, и ничего нового она ему не откроет. Так, впрочем, и было.

— И что сказала на это Аманда?

— Она не заметила, я заменила на семечко от вьюнка, — потупилась девушка.

— Получается, ты это давно запланировала, — задумчиво сказал Гердер, прикинув сколько прошло времени с тех пор, как тайник Аманды был полностью вычищен, и запрещенные снадобья заменены на безвредные обманки.

— Я не планировала, — смутилась племянница. — Семена вьюнка у меня с собой случайно оказались. А когда увидела тайник, просто не смогла удержаться.

— А почему мне не сказала? Ты же прекрасно понимаешь, насколько это опасно — оставлять такие вещи в руках Аманды.

— Я боялась, что вы заметите замену и обвините в этом меня. А тайник вы же и без меня нашли, дядюшка? — полуутвердительно сказала Маргарет. — Я в этом была совершенно уверена.

— Но если ты не планировала, то зачем ты... позаимствовала у вдовствующей королевы ее собственность?

— У меня не было определенных мыслей по этому поводу, — смущенно сказала девушка. — Я просто подумала, что такая вещь может пригодиться и мне, а не только Аманде.

— Какая запасливая у меня племянница, — недовольно сказал король. — И что мне теперь прикажете делать? Это же скандал получится.

— Дядюшка, вы такой умный, — льстиво запела Маргарет. — Вы непременно что-нибудь придумаете.

— Ты даешь магическую клятву, что ни одно твое действие не пойдет во вред Турану и туранской королевской семье, — твердо сказал Гердер. — Только на таких условиях я согласен тебя покрывать.

— Но как же...— растерянно сказала девушка. — Ведь нарушив такую клятву, умирают.

— Так не нарушай.

Церемониться с племянницей король не собирался.

— Но вы же понимаете, что я могу что-то сделать совершенно случайно, даже не думая, что это действие плохо для Турана, — начала умолять Маргарет.

На глаза ее набежали слезы, она даже начала потихоньку всхлипывать.

— Внесем в клятву слово "сознательно", — безжалостно добил ее дядя. — Тогда при случайном проступке ничего не произойдет.

Маргарет начала размышлять. Входило ли в это определение бездействие или нет? К примеру, если случится узнать что-то опасное для Турана, должна ли была она немедленно ставить в известность своих родственников? Все же подобные ограничения для королевы — слишком тяжкое бремя. Она озвучила свои сомнения.

— Ограничимся только сознательными действиями, — подумав, сказал Гердер. — Рассказывать или нет о том, что ты услышишь, будет только твоим выбором. Но отказаться от клятвы я не могу. Слишком беспринципной ты себя показала.

И никакие уверения племянницы в том, что она никогда не замышляла ничего дурного против родной страны и замышлять не будет, не нашли отклика в его сердце. Давать такое опасное средство в руки конкурирующей державы он не собирался. Доводы у племянницы исчерпались довольно быстро, осталось последнее женское оружие — слезы. Король подождал, пока иссякнут боеприпасы, и спросил:

— Так что, будем и дальше услаждать пением твоего жениха слух придворных?

— Вы такой черствый, дядюшка, — упрекнула его девушка. — Для вас родственные связи ничего не значат.

— Маргарет, если бы это было так, то я выдал бы тебя еще во время ужина, — возразил Гердер. — Твое решение, дорогая?

Племянница последний раз коротко всхлипнула и перешла на вполне деловое обсуждение клятвы. Текст согласовали они довольно быстро. Споров почти не возникало — ведь в планах короля не было никаких лишних ограничений. Наконец все слова были сказаны, и Гердер вручил девушке небольшой изящный медальон.

— Вложишь сюда прядь своих волос и подаришь Артуро.

— А что это? — подозрительно поинтересовалась Маргарет.

— Это довольно сильный защитный артефакт. Он позволит нивелировать влияние орочьего зелья на ауру. Думаю, предмет с твоим локоном он будут носить постоянно, даже если ты про это ничего не скажешь. Но просьба лишней не будет.

Гердер снял полог тишины, и с улицы тут же донеслось визгливое:

— Маргарет,

Страдаю и жду ответ.

Артуро уже охрип, но на его энтузиазме это никак не сказалось. Он был полон решимости стоять до последнего.

— Иди, дорогая, — усмехнулся король. — А то боюсь, что в своих страданиях он совсем не одинок.

Маргарет вздохнула и пошла разговаривать с поклонником. Счастливой она себя не чувствовала — как-то совсем не так представляла она себе результат самостоятельных действий на благо туранской короны. Гердер посмотрел ей вслед и подумал, что Артуро решит, что племянница согласилась на брак только под большим нажимом со стороны родственников. Ведь на это указывали и покрасневшие глаза, и мрачный вид девушки. Ему пришло в голову, что можно было посоветовать Маргарет взять с жениха обещание не бегать по чужим постелям, но она уже ушла, да и орочий приворот, скорее всего, сам по себе окажется залогом верности. В конце концов, личная жизнь лорийского короля уже не имела к туранскому монарху никакого отношения. Вопли страдающего жениха продолжали терзать королевский слух, поэтому он вновь поставил полог тишины и подумал, что, пожалуй, Боня намного талантливее Артуро в исполнении любовных песен.

Глава 29

Когда Эвальд вернулся во дворец, старшее поколение гармского королевского семейства находилось в полном сборе, и все тут же заинтересованно на него уставились. "Они что, так и не расходились?" — недовольно подумал принц, который надеялся, что разговор у них с дедом состоится с глазу на глаз, а все остальные узнают новость от короля.

— Берни женился на Шарлотте, — сразу осчастливил он родных в надежде, что все будут так огорошены сообщением, что он сможет быстро уйти и побыть в одиночестве.

Но не тут-то было. Семья оправилась от новости тут же.

— Женился? Но как же... Без нас, — растеряно сказала Лиара и спросила. — А туранцы как к этому отнеслись?

— Ее братья присутствовали, а родителям должны сообщить прямо сейчас, — ответил сын. — Мне кажется, Гердер будет не в восторге. Он же собирался ее за Артуро выдать. Королевой сделать.

— Мы тоже не в восторге, — недовольно заметила кронпринцесса. — Берни мог и кого получше выбрать.

— И кто, по-твоему, получше туранской принцессы будет? — ехидно спросил Лауф. — Видно, девушка, достойная твоих сыновей, должна быть не иначе как прямым потомком Богини.

— Даже король Генрих считал, что у его детей от Инессы — кровь порченная, — не сдавалась невестка. — Он мне это говорил при каждой нашей встрече. А теперь она вольется в нашу семью.

— Не хотелось бы плохо говорить о покойном, — парировал король, — но твой отец был на редкость глуп, и мне последнее время начинает казаться, что только старший его сын не перенял такую замечательную отличительную черту.

— Папа! — недовольно сказал Краут. — Не стоит бросаться оскорблениями.

— Ты это жене своей скажи. Пусть попробует поставить себя на место этой девочки, которая пошла против семьи и вышла за ее сына. А новоявленная свекровь нос задирает и говорит: "Фу, моему сыну такое не нужно, у нее кровь не такая, как мне в мечтах виделось. Да и внешность от идеала далека."

Лиара пристыжено молчала недолго. Магическое слово "внешность" вновь пробудило в ней интерес к обсуждаемой теме.

— Вальди, а она хоть не страшная? — умоляюще спросила она у сына.

— Довольно симпатичная, — попробовал успокоить ее тот. — Правда, совсем не в моем вкусе.

Тут же ему припомнился их с Шарлоттой поцелуй, тот восхитительный поцелуй с рыбным ароматом, после которого ему срочно пришлось усы подстригать. Он поморщился и продолжил:

— А Берни очень даже счастлив.

Он оставил родственников и дальше обсуждать эту потрясающую новость, а сам пошел к себе. Не в его привычках было валяться в постели среди белого дня, но сегодня все пошло наперекосяк, так что он плюхнулся на кровать, даже не снимая ботинки, и уставился в потолок. Постоянно вспоминались счастливые лица брата и его теперь уже жены, и от этого делалось невыносимо тошно. Долго побыть одному ему не удалось. Вскоре пришел отец.

— Что с тобой случилось, Вальди?

— Папа, а каково это чувствовать свою пару? — неожиданно спросил принц.

— Это трудно объяснить словами, — после паузы сказал отец, не ожидавший подобного вопроса. — Это нечто внутри тебя, без чего жизнь уже никогда не станет настоящей.

— Когда мы прошли через телепорт, Берни в Ровене Шарлотту почувствовал сразу, — ровным голосом начал рассказывать Эвальд. — Шел, будто его кто за веревочку тянул, и все опоздать боялся. А как перед домом мага этого очутился, сказал: "Она здесь", и вид у него был такой, что сразу стало понятно, останавливать его бесполезно. И знаешь, я понял, я ему завидую. Никогда никому не завидовал, а вот сегодня — собственному брату...

— Возможно, ты еще встретишь свою пару...

— Возможно? Да нет, папа, и ты, и дед, встретили свою судьбу, будучи намного младше, чем я сейчас. Берни вон всего восемнадцать... Он сказал мне, когда мы с ним подрались, что я — неполноценный оборотень. Наверно, он прав.

Таким несчастным Краут еще никогда не видел собственного сына. И утешить-то его было нечем. Ведь они оба прекрасно знали, что не каждому оборотню дано встретить истинную пару.

— Думаю, он просто очень зол был тогда на тебя и хотел побольнее уязвить, — постарался утешить Вальди отец. — Ты еще вполне можешь встретить свою любовь.

— Нет, папа, он прав, я — выродок. Ничего у меня не будет.

Эвальд был серьезен и очень мрачен. Он чувствовал себя ущемленным и действительно неполноценным.

— Тебе просто дед вбил в голову, что идеальный правитель должен жениться по расчету, вот ты и пытаешься соответствовать чужим ожиданиям, боишься впустить в свое сердце что-то, что, как тебе кажется, этим ожиданиям противоречит. Думаю, теперь ты примешься добиваться Каролины, ведь так?

— Нет, — покачал головой сын, — она помирилась с Робертом. Правда, перед этим я действительно сделал ей предложение, только оно ее совсем не заинтересовало. Она любит Роберта, а он — ее. Смешно, правда?

— Чего уж тут смешного, — проворчал Краут. — Прекрати ты думать о себе только как о будущем наследнике.

— Я не могу, — покрутил головой сын. — Я ведь действительно должен думать о благе Гарма.

— А вот представь на мгновение, что я женился бы так, как хотел твой дед. При кратковременном выигрыше в отношениях с Тураном, мы получили бы долгосрочные проблемы. Да и вас с Берни не было бы. Так что брось ты эти мысли о браке по расчету — жизнь сразу и расставит все по местам.

Но Эвальд не хотел его слушать.

— Вот выберу кого-нибудь из нашей Магической Академии и женюсь, — мрачно сказал он.

— Опять ты туда же, — разозлился Краут. — Ничего хорошего из твоей затеи не выйдет, помяни мое слово.

Но принц замолчал. Больше он не хотел говорить на эту тему. Он женится и обеспечит страну наследником. Не удастся при этом улучшить связи с Лорией или Тураном? Не беда, с этим уже великолепно справился Берни. Наверно... Если у него там все прошло благополучно в объяснениях с новыми родственниками. Если его Гердер не пришибет сразу. Зря он, Эвальд, наверно, не поехал в Туран с младшим братом, но Роберт был очень убедителен, когда говорил, что в отсутствии посторонних свидетелей будет намного легче успокоить отца. Вот теперь думай о том, как там младший справляется, и что там в туранском дворце сейчас делается.

А в туранском дворце царил хаос. Нет, Гердер уже почти смирился с тем, что его дочь рано или поздно выйдет замуж за этого мерзкого оборотня, который лазает по стенам и орет под окнами не хуже Бони. Но он совсем не ожидал, что это произойдет так скоро. Он вообще надеялся в глубине души, что этого никогда не произойдет. Богиня с ним, с этим лорийским королем, пусть женится на Маргарет и будет счастлив. Но ведь вокруг столько прекрасных молодых дворян. Зачем тратить свою жизнь на бесконечную уборку шерсти? Эти доводы во всех доступных ему формах он и приводил новобрачным, которые только прижались друг к другу и не решались сказать ни слова против. Сыновья благоразумно ретировались. Заглянувшая на шум королева смогла сказать только:

— Ой, мамочка!

Немного успокоившись, туранский монарх окинул взглядом кабинет и недовольно скривился. В помещении уцелел только сейф, многократно защищенный. Все остальное в виде обломков, осколков, обрывков и невыразительных клочков распределилось на полу живописными кучками. Опознать, где был стол, а где — шкаф, не представлялось возможным. Все же приведенные им доводы оказались слишком сильными.

— Я давно уже предлагала сменить тут обстановку, — подрагивающим голосом сказала Ксения. — Но не столь радикально.

— Я хотел убрать только эту картину, — король кивнул головой в сторону стены, на которой продолжал висеть, правда немного криво, единственный уцелевший предмет интерьера.

— Мы ее тоже выбросить можем, раз уж пошло такое дело, — жизнерадостно сказала королева. — И чего ты так разошелся?

— Чего? — попытался было возмутиться Гердер, но жена всегда действовала на него умиротворяюще, поэтому новой вспышки не случилось, и он почти спокойно, только с небольшой дозой желчи в голосе, сказал. — Полюбуйся на этих... молодоженов...

Королева полюбовалась и сказала:

— Они очень даже милые. Так в чем, собственно, дело?

— Милые... милые... — король поперекатывал на языке это слово, как бы пробуя его на вкус. — И что в них, собственно, милого? Это форменное безобразие. Моя дочь сбежала из дома и вышла замуж за кого попало!

— Я не кто попало, — возразил Берни, сообразивший, что гроза уже прошла, а значит, вполне можно подать голос без опасения получить в ответ молнией. — Я — туранский герцог, и герцогство мое — очень даже приличное по размерам.

— А, — махнул на него рукой Гердер, — герцог он. Да разве в этом дело? Вы в какое положение меня поставили? Еще решат, что я на свадьбе собственной дочери сэкономить решил. К чему было устраивать этот скоропалительный брак?

— Я боялась что ты выдашь меня за Артуро, — смущенно сказала Шарлотта.

— Артуро женится на Маргарет ко взаимному удовольствию, — проворчал Гердер. — Эх, такую возможность стать королевой упустила... Вы о чем вообще думали, когда женились?

— О том, что мы не можем быть друг без друга, — ответил зять.

— Не может он, — король чувствовал себя брюзгливым старикашкой, но ничего не мог с собой поделать. Да одно только нахождение рядом этого хвостатого герцога полностью выводило его из состояния равновесия. — Ты куда жену приводить собрался? Твой замок находится в весьма плачевном виде.

— Моей вины в том нет, — парировал Берни. — Вы сами прислали нам официальное письмо с извинениями и обещанием исправить все в ближайшее время. А пока вы будете исправлять, мы поживем в Гаэрре.

— Почему это в Гаэрре? — возмутился Гердер. — Почему моя дочь должна жить в чужой стране?

— А мне там понравилось, — мечтательно сказала Шарлотта, у которой из воспоминаний о пребывании в Гарме осталось только одно — о поцелуе с Берни. Все другие оказались вытеснены за ненадобностью.

Бернхард посмотрел на нее с обожанием, что не могло укрыться от глаз разгневанного отца и немного смягчило его сердце. Да, Артуро смотрел на Маргарет так только после приворотного зелья. Может, и правда получится что-нибудь хорошее из этого брака, так возмущавшего отцовские чувства?

— А может, посчитаем пока, что вы просто помолвлены, а через годик по всем правилам... — воодушевленно начал было Гердер.

— Нет, — упрямо сказала Шарлотта. — Мы уже женаты.

— Ты же учиться хотела, — попытался воззвать к ее разуму отец.

— Вот в Гармской академии и поучусь.

— Никакой Гармской академии, пока мы за тебя отвечаем!

— У меня муж есть, — заметила принцесса и бросила восторженный взгляд в сторону супруга. — Так что теперь он за меня отвечает. И ему решать, буду я там учиться или нет.

Шарлотта немного лукавила, так как была уверена, что в этом вопросе Берни ей противоречить не будет. Так и вышло. Он счастливо вздохнул, обнял ее еще крепче и сказал:

— Все будет, как ты захочешь.

Гердер с Ксенией переглянулись. Странное дело, но в этом разгромленном кабинете посреди туранского королевского дворца они почувствовали себя лишними, чему король обрадоваться никак не мог. Он кашлянул и сказал:

— Давайте перейдем в другое помещение, где есть стулья, и обсудим возникшую проблему.

— Так нет уже никакой проблемы, — довольно сказал зять, подумал и добавил, — папа.

— Ты только при посторонних меня так не называй, — нервно дернулся король. — Давайте все же устроим вашу свадьбу завтра. Сымитировать в храме благословление богини мне вполне под силу.

— А она нас и так благословила, — заявила Лотта. — Роберт подтвердить может.

— Она вас в Лории благословила, — упрямо сказал отец. — Пусть теперь в Туране благословит. Нет, от свадьбы вы не отделаетесь. И спать сегодня будете в разных комнатах, — мстительно сказал он. — Брак будет заключен по всем правилам, принятым в нашей семье.

— Но, папа, — возмутилась принцесса, — это нечестно!

— Лотта, высокое положение вас обоих к этому обязывает, — отрезал отец. — Так что завтра прием, на который канцелярия должна выписать большое количество приглашений, в том числе родне твоего... гм... мужа. И, Бернхард, мне с тобой непременно нужно поговорить. Вопрос касается твоего герцогства. Думаю, тебе сейчас не до этого, но послезавтра сразу после обеда я тебя жду.

— Что-то серьезное? — напрягся оборотень.

— Да. И я просил бы тебя пока там не появляться. Ситуация очень нехорошая. Не зря же твой управляющий был так уверен в собственной безнаказанности. Проморгали мы там заговор. Твой дед требовал, чтобы вся информация по герцогству поступала только к нему, в обход меня. Мне казалось это несущественным — ведь в случае чего серьезного, как я был уверен, отец непременно поставит меня в известность. Но судя по всему, он вообще не читал отчеты из этого домена, иначе я никак не могу объяснить случившееся.

Глава 30

После благополучного возвращения блудной дочери домой, больше всего королеву Елизавету волновало, как отнесется к ее решению узаконить свои отношения с Паоло сын. Одобрить подобный брак он никак не мог, но вот насколько сильной будет его реакция, предсказать не взялся бы никто. Лиза решила поставить его в известность сразу же, чтобы Артуро к окончанию траура по отцу успел примириться с таким положением дел. Поэтому, как только сын вернулся из Турана, королева тут же отправилась к нему и с порога заявила:

— Я выхожу замуж за лорда Фриджерио, даже если ты будешь против этого.

— Ой, да выходи ты за кого хочешь, — махнул на нее рукой сын.

Лиза растерялась. Она настроилась на долгий скандал с руганью, из которого собиралась выйти победительницей, а ее сразу лишают всех возможностей себя проявить. Как-то неправильно все получилось, и согласие Артуро совсем не радовало. Да это вообще на Турчика совершенно непохоже! Тут только она обратила внимание на состояние сына, на его унылый вид, на взгляд, погруженный куда-то внутрь себя.

— Дорогой, что случилось? — озабоченно спросила королева.

— Она меня не любит, — с надрывом ответил сын. — Она выходит за меня только под нажимом Гердера.

— Так это ты и раньше знал, — удивилась Лиза. — И тебя это совершенно не волновало. Только то, что она сбежала.

— Кто сбежал? — встрепенулся Артуро.

— Как кто? Шарлотта, — уже с некоторым раздражением ответила королева.

Поведение сына казалось ей донельзя странным. И пьяным он не выглядел, что вполне могло бы объяснить все несуразности в поведении. А не влияние ли это какой-то зловредной магии?

— Да причем тут Шарлотта, — вздохнул Артуро, повергнув мать еще в большее недоумение. — Она, кстати, завтра замуж выходит в расстройстве, что я от нее отказался. Мы приглашены...

— Завтра? Замуж? Но, Турчи...

— Думает, поди, глупая, что я решение изменю, — не обращая внимания на невнятные возгласы со стороны матери, продолжил сын. — Но я король, и слово мое твердо. Сказал "Не женюсь", значит, так и будет.

— А на ком ты тогда жениться собрался? — Лиза уже ничего не понимала.

— Как на ком? На Маргарет, конечно! — твердо ответил сын.

— На какой Маргарет?

— Разве может хоть одна Маргарет сравниться с моей любимой?

— Артуро, нельзя ли более точно? Еще утром ты собирался жениться на Шарлотте...

— Маргарет — племянница Гердера. Если бы ты только знала, чего мне стоило уговорить Гердера расторгнуть помолвку. Он-то хотел мне Шарлотту подсунуть. Но я был тверд.

— И Гердер просто так согласился? — в Лизе опять проснулась подозрительность.

— Почему просто так? Мы договорились на поставки кофе к туранскому двору за половину той цены, по которой они сейчас берут у нас. Но в том же объеме, — гордо сказал Артуро, но тут же погрустнел. — Но к чему это, если она меня не любит? Она ко мне вышла такая удрученная, такая заплаканная...

Да, даже великолепный концерт, устроенный лично лорийским королем, не растопил жестокое сердце прелестницы, и Артуро был несчастен, как никогда в жизни. На глаза его навернулись слезы, а голос предательски охрип. Лиза даже устыдилась собственного желания устроить личную жизнь, которое казалось сейчас совершенно неважным.

— Турчик, она же не может не понимать, как ей повезло! — начала она уговаривать сына. — Ты же у меня такой... такой... красивый, такой замечательный. Да и вообще — король.

Замечательный король только трагически вздохнул в ответ.

— Я с ней сама поговорю, — решила Лиза и тут вспомнила о визите кандидата в придворные маги. — Артуро, кстати, инор Пьяцца принес заказанное тобой любовное зелье. Давай подольем его Маргарет, она тебя и полюбит.

В глазах сына зажглась было искра интереса, а потом он отрицательно закрутил головой.

— Нет, я хочу, чтобы она любила меня потому, что я — это я, а не потому, что на нее зелье действует.

— Сначала будет зелье действовать, а потом она привыкнет и полюбит, — воодушевленно сказала королева. — То есть, я сначала с ней поговорю и, если пойму, что там все... грустно, только тогда использую. Она просто слишком мало проводила с тобой времени, да и, кто знает, может, влюблена в кого.

— Тогда я не хочу вставать на пути ее счастья! — патетически сказал Артуро.

— Дорогой, я это просто предположила, — всполошилась мать. — Давай не будем ничего решать до завтра. Я поговорю с девушкой, выясню, что ее так вчера расстроило. Возможно, только то, что ей не успевают сшить платье, соответствующее ее положению.

Но она уже твердо знала, что подольет зелье этой поганке. Вот гадкие туранки, завели моду, пренебрегать ее замечательным сыном. Но она этого так не оставит. Она добьется, что у Турчика все будет хорошо. А то, что она совершит малюсенькое нарушение закона, никто и не узнает. В конце концов, привороты — это самые распространенные преступления против магического законодательства, и привораживать она собралась не кого-нибудь, а будущую жену лорийского короля. Правда, как-то слишком подозрительно быстро поменял он свои симпатии. Лиза оставила сына и направилась к кандидату в придворные маги — других консультантов во дворце все равно было не найти.

— Инор Пьяцца, — довольно жестко сказала она, не тратя времени на приветствие, — я хочу, чтобы вы посмотрели ауру Артуро на наличие приворота.

— Ваше Величество, я видел Его Величество сразу по прибытии из Турана и могу сказать, что никакого воздействия любовной магии на нем нет, — подобострастно склонился маг. — Да и любой другой тоже.

— Вы уверены?

— Совершенно, Ваше Величество.

— Тогда я хотела бы уточнить, как использовать то... снадобье, что вы мне передали.

— Во флакончике находится крошечная гранула, которая моментально растворится в любой жидкости, — затараторил тот.

— Это зелье сделано именно для Шарлотты, или его можно использовать с такой же целью на любой другой девушке?

— Можно на любой другой, Ваше Величество, — ответил инор. — Только мне кажется, Его Величеству совершенно не нужно любовное зелье, чтобы покорить девушку. Думаю, туранская принцесса просто начиталась рыцарских романов...

Королева хмуро посмотрела на подчиненного. Он не нравился ей все так же, но Паоло возвращаться отказался, значит, все равно придется кого-нибудь брать на вакантную должность. Этот готов выполнить любой королевский каприз, даже если нарушается королевский же закон. Хорошо это или плохо? Не окажется ли такой маг оружием против них самих?

— Значит, просто добавить в жидкость, и любая девушка, выпившая ее, влюбится в моего сына? — уточнила Лиза.

— Любая, Ваше Величество.

Что ж, польза от него все же есть. Королева милостиво кивнула головой магу, прошла к себе в комнату и переложила содержимое флакончика в перстень, который подарил ей Марко еще в начале их семейной жизни со смехом и словами "Такая вещь должна быть у каждого монарха". До сих пор предмет этот ей ни разу не пригодился. Она понажимала на камушек, чтобы быть уверенной, что тот своевольно не сдвинется и не покажет содержимое раньше времени, но механизм работал безупречно. Лиза удовлетворенно вздохнула и отправилась к дочери. Завтра предстоял важный день, и та должна выглядеть безупречно. И хотя очень похоже, что теперь у Каролины с Робертом отношения наладились, пренебрегать собственным внешним видом ей все же не стоит.

Гармское королевское семейство пребывало в некоторой растерянности. Такой скоропалительный вызов на празднование в соседнее государство не позволял в должной мере провести подготовку. И если для мужской части это было не очень важно, то расстройство Лиары сложно передать словами. Не присутствовать на свадьбе собственного сына она никак не могла, тем более, что король Лауф намекал, что она относится к невестке с предубеждением. Значит, надо показать, что вся их семья очень рада такому выбору сына. При мысли об этом кронпринцесса недовольно поморщилась — такую невестку она никогда не желала, а теперь придется притворяться перед всеми, что она просто счастлива. Да еще и грядущая встреча с Гердером пугала. А ведь она будет, скорее всего, не последней. Но хуже всего, что приходится выбирать наряд из тех, что Лиара уже надевала. А это абсолютно недопустимо для королевской свадьбы. Но вариантов-то у нее все равно нет. За такое время разве можно сшить что-нибудь? Она огорченно вздохнула. Вот что бывает, когда твой сын безответственно относится к выбору жены. А ведь это только начало. От дочери Гердера можно ожидать и других пакостей.

Туранскому королю до переживаний сводной сестры не было никакого дела. Завтра ему предстояло устроить первую свадьбу собственного ребенка, а это не ограничивалось рассылкой приглашений. Столько всего приходилось учитывать. От поварских капризов до настоящей истерики придворного портного, который утверждал, что вышивку на платье Шарлотты, которое делалось к ее свадьбе, закончить они никак не успевают. Гердер раздраженно щелкнул пальцами, и все невышитые места закрылись иллюзией.

— Сутки продержится, — сказал он в ответ на вытаращенные глаза портного. — Только чтобы никто об этом не знал.

В самом деле, ведь в остальном платье было совершенно готово. А кто там будет из гостей смотреть, где настоящий жемчуг, а где его иллюзия? Да и не всякий маг понять это сможет. Главное, чтобы портные не ввели в привычку покрывать собственные огрехи магическими завесями.

Но организацией все не ограничивалось. Не смотря на запрет, новобрачный не терял надежды проникнуть-таки к жене, и его несколько раз снимали со стены, пока Гердер не пригрозил, что перенесет завтрашнее торжество на неопределенный срок, и все это время Берни не будет видеть Шарлотту. Зять посмотрел на него весьма хмуро, но возражать не стал — слишком свежа была в его памяти сцена в кабинете, и уже до утра не выходил из предназначенных ему апартаментов. А утром ему также не дали повидаться с женой, хотя он и очень громко возмущался произволом. Но порядок ради гармца менять никто не стал — принято, что жених в день свадьбы видит свою невесту только в храме, значит, будет именно так. И кому какое дело, что брак совершен был еще вчера? Пришлось Берни смириться с неизбежностью, надеть костюм, доставленный из Гарма, и в сопровождении родственников, прибывших оттуда же, направиться в главный туранский собор.

В апартаментах невесты в это время царила суета, обычная при таких мероприятиях. С бедной принцессой пытались одновременно сделать все сразу — и причесать, и одеть, и накрасить. Шарлотта была удивлена похоронным видом портного, который уже прямо на ней исправлял все замеченные погрешности, и решила его немного подбодрить, восхитившись великолепной отделкой платья. К ее удивлению, инор мрачно засопел и сказал, что настоящее искусство теперь никто не ценит, все норовят побыстрее и попроще. И он лично вообще удивлен, что королевская семья, обладая такими возможностями, до сих пор пользуется его услугами. Но принцесса была слишком поглощена собственными переживаниями, чтобы обращать внимание еще на чьи-то, и страдания портного так и остались до конца не оцененными.

В храме Гердеру пришлось постоянно сдерживать дочь, чтобы та не помчалась вприпрыжку к своему мужу, а шла чинно, как положено невесте. Шарлотта не обращала внимания ни на кого, кроме Бернхарда — ни на мать, улыбавшуюся одновременно радостно и с какой-то затаенной грустью, ни на надутую будущую свекровь, придирчиво оценивающую ее внешний вид, ни на серьезных братьев, ни на несчастного Эвальда, ни на сосредоточенную на своих мыслях королеву Елизавету, ни на меланхоличного Артуро — ни до кого ей не было дела. Все вокруг существовали отдельно от них двоих, от Лотты и Берни, всё остальное не имело никакого значения. И лишь тогда все стало на свои места, когда наконец она оказалась рядом с мужем, взяла его за руку и счастливо вздохнула. Окружающим в этот момент даже почудилось, что пару окружило сияние теплого золотистого цвета.

Церемония прошла без всяких нареканий. Гердер успел вовремя и совершенно незаметно для окружающих сымитировать то самое благословение богини, которое в последние века было неотъемлемой частью бракосочетаний персон из королевских семейств. Богиня на такую вольность обижаться не стала, король облегченно вздохнул, повернулся и встретил настороженный взгляд своей бывшей невесты. Это оказалось для него столь неожиданным, что он даже замер на миг. Лиара жадно изучала его лицо, отмечая все изменения, на которое не поскупилось прошедшее время. Отвергнутый жених не стал отвечать ей тем же, небрежно кивнул, улыбнулся несколько криво и прошел к королеве Ксении, которая все это время с замиранием сердца смотрела на сцену встречи. Все годы, прошедшие со дня собственной свадьбы, ей постоянно рассказывали о болезненной тяге Гердера к сводной сестре, подчеркивая, что Ксения для мужа — только замена вот этой высокомерной, красивой женщины. Да, Лиара несомненно была более красивой, более утонченной, более элегантной, но только места для нее в сердце туранского короля больше не было. Любовь прошла. Да и была ли она, эта любовь? Скорее — яркая вспышка страсти, прогоревшей и оставившей после себя лишь пепел и смутное чувство неудовлетворенности.

Пожалуй, ему все же неприятно было видеть гармского кронпринца с женой, заключил Гердер. Но к ревности это не имело никакого отношения. Скорее, это было как напоминание о том, что он тоже иногда проигрывает. И пусть в данном случае проигрыш обернулся выигрышем, но все же...

Глава 31

Уверенность Лизы в правильности того, что она замышляла, таяла с каждой минутой. Останавливала ее отнюдь не противоправность собственных действий, а страх перед разоблачением. Поймать лорийскую королеву за руку вполне в духе Гердера, который потребует каких-либо уступок, чтобы замять некрасивую историю с участием матери монарха соседней державы. К тому же, все представители туранского семейства носили защитные артефакты, позволяющие обнаружить наличие вредных примесей в том, что они едят или пьют. И это делало поставленную задачу еще более трудной. Лиза постоянно крутила кольцо на пальце, проверяя, не открылся ли тайник, так как ужасно боялась потерять такую проблемную вещь. Она решила для начала просто поговорить с девушкой, а уж потом решать, где и каким образом будет подбрасывать ей зелье. Это оказалось неожиданно сложно. Артуро ни на миг не отходил от своей новой невесты, держал ее за руку, постоянно что-то говорил и весьма недовольно смотрел на всех, кто пытался нарушить их тет-а-тет. На первый взгляд, девушка несчастной не выглядела, удовлетворенно отметила Лиза. Причина ее тогдашних слез была, по-видимому, не столь важной, если успела уже забыться. Напротив, Маргарет была очень оживленной и смотрела на жениха так, что материнское сердце возрадовалось. Но проверить впечатление личным разговором не помешало бы.

Возможно, Богиня услышала жаркие мольбы лорийской королевы, так как к Артуро с каким-то вопросом подошел Гердер. Маргарет постояла рядом с ними недолго, а потом, извинившись, отошла к столу с закусками. Там-то Лиза ее и перехватила.

— Не скрою, — сказала она будущей невестке, — меня очень удивило такое поспешное решение сына. Настолько, что я даже попросила посмотреть на наличие приворота.

Маргарет покраснела так, что вполне могла бы соперничать с помидором на грядке. В горле ее пересохло, а в глазах появился настоящий ужас. Она торопливо отхлебнула из бокала, чтобы скрыть свое паническое состояние.

— Приворота не нашли, — продолжила королева, которую смущение девушки скорее позабавило, чем навело на подозрения. — Но Артуро очень расстроен тем, что с твоей стороны, дорогая, нет ответных чувств.

— Это не так, Ваше Величество, — пролепетала Маргарет, которой известие о том, что дядюшкин артефакт не дал заметить ее маленькую шалость с любовным зельем, вернуло дар речи. — Я всегда была влюблена в Артуро, хотя и знала, что он никогда не будет моим.

— Сын говорил, что ты вышла к нему в слезах, — заметила Лиза, которая никак не могла понять, говорят ли ей правду.

— Это совсем не из-за того, что ваш сын сделал мне предложение. Просто я совершила очень серьезный проступок, и дядюшка меня отчитал.

— Ага, — понятливо протянула Лиза. — Отбила жениха у сестры, да? Действительно, Гердеру это никак не могло понравиться.

Зато это очень понравилось будущей свекрови. Ее мальчик вполне достоин того, чтобы за него соперничали две такие девушки. И пусть теперь Шарлотта переживает о том, что решила так неудачно набить себе цену. Сбежала — значит, сама виновата, так что Артуро решил все правильно, удовлетворенно подумала Лиза.

— Знаешь, — доверительно сказала она, — мой сын так вчера страдал, что я решила подлить тебе любовного зелья. Даже с собой сегодня взяла.

— Это было бы справедливо, — серьезно ответила Маргарет. — Если хотите, я могу выпить. Только это ничего не изменит.

Лиза рассмеялась звонким переливчатым смехом.

— Не думаю, что в этом есть необходимость.

— Нет, давайте я выпью, — жарко сказала Маргарет. — И вам будет спокойнее, Ваше Величество.

— Я и так совершенно спокойна, — ответила королева, бросила взгляд на заветный перстень и похолодела.

Тайник был открыт. У нее еще оставалась маленькая надежда на то, что содержимое не потерялось, но нет — внутри было пусто. Когда и где выпало зернышко любовного зелья, она и представления не имела. Хорошо, если на пол, а если оно теперь находится в чьей-то тарелке или бокале? Ведь по виду от специи и не отличишь. И ладно, если это съест женщина — ведь склонностью Артуро к женскому полу и наоборот никого не удивишь. А вот если проглотит лицо мужского пола... Королева застонала от ужаса.

— Что с вами, ваше величество? — встревоженно спросила Маргарет.

— Гердер. Мне срочно нужен Гердер, — пробормотала Лиза и направилась к объекту своих нынешних желаний.

Туранский король был совсем не рад тому, что его беседу прервали, зато его лорийский коллега просиял и направился к теперь уже побледневшей невесте, которая так и стояла у стола с закусками и напряженно размышляла о том, что же так испугало собеседницу, не догадалась ли она все же о привороте.

— К чему такая срочность? — недовольно спросил Гердер у Лизы.

— У меня из перстня выпало любовное зелье, — без всяких экивоков выпалила та. — Ты должен его найти.

— И кого это ты собралась привораживать в моей стране? — возмутился король.

— Маргарет к Артуро, — ответила Лиза. — А что? Мальчик выглядел вчера таким несчастным, вот я и подумала, что лучше такая любовь, чем никакой. А сейчас я поняла, что зелье без надобности, гляжу, а его уже и нет.

— Нда, — пробормотал Гердер, — мне кажется, вы с Маргарет найдете общий язык. Но от меня-то ты теперь чего хочешь?

— Так я же сказала, — королева снисходительно посмотрела на собеседника, как бы сомневаясь в его умственной полноценности, — найти зелье надо, пока его никто не выпил по ошибке. Зачем Турчику такие проблемы?

— И как ты себе это представляешь? — ответил Гердер. — Здесь столько всяческих предметов магического плана, что на их фоне найти что-то конкретное невозможно.

Такого поворота событий Лиза не ожидала. Ей казалось, что достаточно сообщить о проблеме Гердеру, и все сразу же решится ко всеобщей радости. Мысль, что туранский король не всесилен, ей просто не приходила в голову.

— И что теперь будет? — убито спросила она.

— Зелье-то хоть не орочье?

— Наш маг делал, — неуверенно сказала королева.

— Тогда пострадает этот некто пару недель, да и забудет, — безжалостно сказал Гердер. — К тому же, у этого кого-то вполне может быть артефакт-распознаватель, и он просто не станет есть опасный продукт.

Нельзя сказать, чтобы слова туранца особенно успокоили Лизу, но сделать она все равно ничего уже не могла. Точно сказать можно было только, что при отбытии из Лории зелье было в перстне, а сейчас его уже не было. Но где и когда оно выпало, королева даже представить не могла. Утешало ее только то, что к столам с закусками она подходила не столь часто, а значит, скорее всего, гранула упала на пол, где ее благополучно раздавили. Оставалось только надеяться, что зелье не проникнет через обувь внутрь многочисленных гостей, и Артуро не придется спасаться бегством от толпы воспылавших к нему разнополых поклонников. Хотя Лиза и не уверена была в поражающей способности магической поделки, но беспокойство ее проходить не желало, подсовывая воображению все новые страшные картины.

Если бы она только знала, что в это самое время гранула находилась на ломтике ветчины, свернутом в изящную розочку! Гранула выглядела как мелкое неприятное насекомое, поэтому гости пока обходили ее своим вниманием. Но тарелки с закусками пустели, прислуга не всегда успевала их заменить на полные, так что рано или поздно ломтик просто обязан был оказаться внутри одного из присутствующих. Если бы...

Если бы не Боня, который был оскорблен в лучших своих чувствах. Сегодня на кухню проникнуть не удалось — еще на подходе он был замечен поваром и не сумел избежать удара полотенцем. Оскорбленный кот выругался на своем языке, что было понято совершенно превратно.

— Меня не разжалобишь. Иди вон хозяйке своей жалуйся. А у меня здесь тебе делать нечего, ворюга. Знаю я тебя, еще и шерсти своей напустишь, куда можно.

Кот возмутился. Скажите-ка на милость, как это несколько шерстинок могут испортить еду? Вон предыдущая его хозяйка, леди Дарма, просто вытаскивала изо рта, если замечала, и ласково так говорила, что специй в еде достаточно и помогать поварам не нужно. Боня издал еще несколько протестующих мявов, но все усилия его пропали даром — слушателей рядом не было. Хотелось есть. Еда была рядом, но совершенно недоступной, все попытки кота припасть к источнику насыщения жестоко пресекались, и не только полотенцем. После того, как его вышвырнули несколько раз из двери, и по нескольку раз из всех окон, кот окончательно уверился в жестокосердии этих облезлых существ и задумался, не вернуться ли ему к своей новой хозяйке. Там хоть и воняло, зато была еда. И кустик такой приятный, под которым хорошо спать было. Он почти уже решил навестить королеву Аманду, как из кухни стали выносить блюда с разнообразными закусками. Боня мудро заключил, что там, куда их относят, жадных поваров не будет, и он вполне сможет наесться.

К сожалению, в помещении, куда кот пришел, ведомый основным своим инстинктом, кроме еды были еще и толпы наглых немузыкальных двуногих, настолько неуклюжих, что постоянно оттаптывали чужой хвост, который был предусмотрительно опущен вниз, чтобы не демаскировать раньше времени своего хозяина. Кто же знал, что здесь ему грозит опасность превратиться из кошачьего в бобровый? До ближайшего стола Боне удалось добраться, но тот был окружен нагло жрущими облезлыми особями, не обращающими никакого внимания на вежливые просьбы голодных котов. Строго говоря, в помещении было так шумно, что даже более громкие и невежливые просьбы не были бы услышаны. Люди жевали, громко разговаривали, передвигались поодиночке и группами. Доступ к столу так и не появлялся. Бедный Боня начал уже опасаться, что пока все не съедят, до пищи ему не добраться. Но тут в соседнем помещении раздались странные громкие звуки, которые люди так любят извлекать из разнообразных предметов, чтобы придать хоть немного красоты собственному голосу. Гости в большинстве своем устремились туда, и кот наконец вылез из-под стола, огляделся и прыгнул прямо между тарелками с ветчиной и пряно пахнущей рыбой. Помучиться выбором ему не дали, схватили за шкирку тут же. Единственное, что кот успел — вцепиться зубами в ветчину и прижать к себе лапами кусочек рыбы. Больше ни до чего дотянуться не смог. Он старательно брыкался, но держали его крепко.

— Вот наглый кот! — раздавались голоса.

— Это кот королевы Аманды. Какая хозяйка, таков и питомец, — заметил кто-то ехидно.

— Что ж она его не кормит? Бедолага, вон как рыбу к себе прижимает.

Кот жалобно взвыл, насколько позволяли стиснутые зубы, пытаясь доказать, какой он несчастный и голодный.

— Так он во время прогулки от камеристки сбежал. Вот и не ел все это время.

— Отнесите его в покои королевы Аманды, — раздался властный голос, — и передайте, что мы с уважением относимся к чужому горю до тех пор, пока оно не начинает разгуливать по всему дворцу.

— Да, Ваше Величество.

Боня не привык к такому способу передвижения. Он болтался в воздухе, как сосиска. Служащий нес его на вытянутых руках, чтобы избежать соприкосновения с задними кошачьими лапами, и хватка у него была железная. Подергавшись и повозмущавшись сквозь ветчину некоторое время, кот понял тщетность своих попыток и всю оставшуюся дорогу провисел жалкой черной тряпочкой. В королевских апартаментах его по указанию королевы сразу отпустили рядом с единственным зеленым украшением гостиной. Кот только приступил к еде, как корешок вцепился в ветчину и потянул к себе. Боня не успел даже возмутиться чужой наглостью, как закуска разорвалась на две половинки, и бОльшая, с прилипшей гранулой любовного зелья, тут же исчезла в глубине куста. Кот проглотил остаток ветчины и торопливо начал поглощать рыбу. Он урчал от жадности и подозрительно косился на вредный цветок.

— Не кормите вы своих питомцев, Ваше Величество, — укоризненно сказал служащий, — вот они и промышляют, где попало. Его Величество Гердер был очень недоволен.

— Не твое дело, кого я кормлю, а кого нет, — взвилась королева. — Пошел вон!

На Боню, вновь появившегося в ее апартаментах, она смотрела с ненавистью. Она так надеялась больше никогда его не увидеть. Дарма утверждала, что кот воспитает наглое растение. Он и воспитал. Теперь растение обнаглело окончательно, а к нему присоединился еще и сообщник. Королева впервые задумалась, не воспользоваться ли щедрым предложением нынешнего туранского монарха и не переехать ли в отдельный замок, а этих двух прихлебателей оставить здесь. Указаний она больше не получала, а все самостоятельные действия приводили к печальным последствиям. Но Аманда даже не представляла, что ее проблемы только начинаются. Ведь как раз в этот момент Гердеру доложили о том, что его аудиенции ожидает весьма странный посетитель. Время было совсем неурочное, но король был так удивлен, что решил немедленно принять нежданного гостя. Он прошел в свой кабинет, сел за стол и в нетерпении уставился на дверь. Ожидания его были недолгими — довольно молодой человек, с ярко выраженными орочьим чертами, вошел почти тут же.

— Здравствуй, брат, — сказал он звучным гортанным голосом. — Я привез тебе письмо от нашей матери.

— Ты не очень торопился, — заметил Гердер, — ведь прошло уже почти полгода со дня ее смерти.

— Когда я неделю назад выезжал сюда, она была в полном здравии, — невозмутимо ответил королевский брат по матери. — Чего и тебе желала.

Глава 32

— Не скрою, меня очень удивила твоя просьба, Шуграт, — Гердер переплел пальцы и задумчиво на них посмотрел. — Но еще больше меня удивило то, что наша мать ее поддерживает. Она же должна понимать, к каким последствиям приведет ее выполнение.

И вот этого он никак принять не мог. Королева Инесса всегда отличалась трезвым взглядом. Неужели она настолько любит своего младшего сына, что готова соглашаться со всем, что он предложит? Но это же прямой путь к полному провалу.

— Ты прав, — недовольно ответил орк. — Мать считает, что так делать нельзя, и отправила меня к тебе с письмом, будучи уверена, что ты мне откажешь. Но почему? Мой советник, а это шаман, весьма умудренный опытом и годами, считает, что это будет выгодно для обоих наших народов.

— У тебя плохой советник, — спокойно ответил туранский король. — Выгони его.

Ситуация была донельзя занимательная. Брат его решил создать орочье государство и подмять под себя все племена, которые сейчас кочуют по степи. Частично ему это даже удалось. Орки, что жили далеко от границ с людьми, привыкли к мирной жизни, часть из них уже даже перестала кочевать и создала свои поселения, в том числе и небольшой город Радай, который и был нынче столицей разрастающегося орочьего государства. Но вот окраину вполне устраивала нынешняя вольница и постоянные междоусобицы. Никакая верховная власть, диктующая порядки, им была не нужна. Племена эти сплотились вокруг кучки шаманов, не очень сильных, но проповедующих, что шаманство — от самой природы, которой противна человеческая магия, а значит, они несовместимы. Шуграт, который владел обоими этими видами воздействий, успешно доказывал обратное, поэтому покушения на него следовали одно за другим. Вот и решил он, что наилучшим выходом будет просто уничтожить заговорщиков. Но на открытое сражение сил пока не хватало, да и не хотел он возвращать Степь в состояние, в котором она находилась сразу после магической войны, поэтому и решил привлечь человеческих магов. Шаманам такую магию засечь сложно, и успех гарантирован.

— Но почему? — вскинулся орк. — Мать мне так же говорит, но кто будет слушать женщин?

— Видишь ли, — спокойно ответил Гердер. — Я сразу вижу несколько вариантов развития событий. Даже в случае полного успеха твоей затеи, это приведет к длительной войне между людьми и орками. Думаешь, нам простят убийство столь важных для вашей расы представителей? Да и что это за правитель, что привлекает таких чуждых вашему народу союзников для внутренних разборок? Ты, как у нас говорится, потеряешь лицо, и, как следствие, трон и жизнь.

— У нас нет трона, — мрачно ответил ему брат.

— Ну значит, потеряешь то, что есть, — сбить туранского монарха с мысли было не так-то просто. — Но мне кажется, что цель твоего советника — заманить группу наших сильных магов в подготовленную ловушку, уничтожить, а потом обвинить тебя в предательстве. К этой мысли меня подводит все, что происходит последнее время в стране. У нас тоже идет активная антимагическая пропаганда, уже есть случаи убийств людей с даром, а ниточки все ведут к вам в Степь. Хорошо хоть зелья ваши у нас довольно редки и дороги.

— Но зачем такие сложности? — удивился Шуграт.

— Видно, ваша оппозиция мечтает о войне на наших землях. Единственное, что их сдерживает, — страх перед нашей магией. Твой советник ведь предлагает магов телепортировать в выбранное место?

— Да.

— Шаманизму вполне под силу устроить блокировку магии в месте выхода. И сам понимаешь, к чему это приведет. Так что, — он помедлил, но все же сказал, — брат, этот путь только кажется легким. Но ведет он не к победе, а к поражению.

Орк нахмурился, осмысливая сказанное ему.

— Мать сказала, что ты откажешь в помощи, но дашь совет.

— Совет дам, — согласился Гердер. — И в помощи я не отказываю, только она разная бывает. Но разговор этот долгий, а у меня сейчас проходит торжество, посвященное свадьбе дочери. Я не могу оставлять гостей надолго. Я бы пригласил тебя, но мне кажется, что встречу нашу стоит держать пока в тайне.

— Это так.

— Будь моим гостем. Завтра я расскажу тебе все, что ты посчитаешь нужным.

Гердер сам проводил брата до гостевых покоев. Он все думал, хорошо ли для их страны, что у орков появился столь амбициозный правитель. Да, пока тот не собирается воевать и, судя по всему, развитие собственного народа привлекает его больше, но вот его наследники... Неожиданное появление брата, с одной стороны, пошатнуло устоявшееся положение вещей, с другой — открыло новые горизонты. Горизонты для сотрудничества с орками. И пусть у них не было общих границ, и все пути проходили через Гарм или Лорию, но стоит только договориться о сотрудничестве, и потекут торговцы с обеих сторон. Сначала тоненьким ручейком, конечно, но он все будет увеличиваться и увеличиваться. А потом и о проходе к Лантену можно договориться. Ведь туда за все прошедшие с магической войны годы сумели попасть только трое.

Но в целом, Гердер был рад известиям о своей матери, о том, что она так и не пожалела о своем решении остаться с человеком, который ее любил. "Я считаю, что полностью отдала свой долг Турану," — сказала она, когда отказалась возвращаться с гармцами. — "Ты уже взрослый, сильный. Ты и один справишься. А я хочу немного счастья для себя." Да, он справился, но чего это ему стоило! Его возвращению были совсем не рады. И отец, и брат, который уже видел себя будущим королем, мешали, как могли. Пока в его жизни не появилась Ксения, он полагался только на себя. Но все это уже позади. Теперь нужно думать о том, как не потерять те позиции, на которых он уже укрепился. И как помочь Шуграту.

Известие о том, что мать жива, было и само по себе очень хорошим. Но оно также позволяло безболезненно избавиться от Аманды, которая никак не могла теперь считаться вдовствующей королевой. Интереса для заговорщиков после смерти Генриха она не представляла, и никто более не пытался с ней связаться. А значит, продолжать за ней следить было бессмысленно и держать во дворце не было никакой необходимости. Единственное, что беспокоило нынешнего туранского монарха — это нежелательность открытого скандала, порочащего честь королевской семьи.

На следующий день после завтрака он рассказал старшему сыну о двоеженстве Генриха.

— Но как такое возможно? — поразился тот. — Мы же все были в храме. Видели благословение богини.

— Вчера вы тоже его видели, — заметил Гердер. — Отец был довольно сильным магом, несмотря на то, что способности свои не использовал и не развивал, так что подделать этот эффект было ему по силам, как и скрыть собственную татуировку, когда он объявлял о вдовстве. Просто нам в голову не приходило, что он может врать в таком вопросе, да и точных известий из Степи получить практически невозможно.

— Получается, и у Аманды постоянно при себе должен был быть артефакт морока.

— Да, без ее ведома такое не сделать, — согласился отец. — Правда, я уверен, что она все отрицать будет.

— А если предложить ей оставить некоторое содержание в обмен на то, что она знает? — внес предложение кронпринц. — Ведь не ее же идея была развязать войну с Лорией? И не Генриха. Расчетливости ей не занимать, в этом плане она вся в брата.

Гердер удивленно посмотрел на сына. Насколько он знал, у Аманды никаких братьев не было, даже двоюродных.

— Брата? Я чего-то не знаю?

— Забыл тебе рассказать, — без тени смущения ответил Роберт. — Мне казалось это не очень важным.

— И все же?

— Я попросил служащих поднять архив, с тем, чтобы найти упоминание о ее семье, — неторопливо говорил сын, явно наслаждаясь ситуацией. — Так вот. Мать ее была одноразовой любовницей Марко. За девять месяцев до рождения Аманды.

— Да что ж у него вечные проблемы с незаконнорожденными, которые разгребать приходится нам! Думаю, дамочка хотела нажиться, а Марко ей вежливо отказал. Он же предохранялся, а значит, за чужие аферы нести ответственности не захотел.

— Да, — разочарованно подтвердил Роберт, — в архиве есть упоминание о том, что она ездила в Лорию и встречалась с Марко. Но на доходах семьи это никак не отразилось.

— Вот и причина, почему Аманда ненавидит Артуро. Она считает себя несправедливо обойденной. Этому все, ей — ничего. Но желать смерти единокровному брату — это все же слишком.

— Возможно, она хотела только его унижения?

— Нет, она прекрасно понимала, что в случае, если мы занимаем Лорию, всех представителей лорийской монархии придется казнить. Даже этого невезучего Риккардо Валле.

Судьба Риккардо Валле волновала Роберта крайне мало, но все равно идея такого массового убийства его не прельщала, так что чувство его неприязни к Аманде только выросло. Поэтому когда она все же соизволила прийти к Гердеру в кабинет, встретили ее очень хмурые лица.

— Не знаю даже, как теперь к вам обращаться, — сказал вместо приветствия Гердер. — Вы так долго всех обманывали. Неужели надеялись, что правда никогда не откроется?

— Я не знаю, что случилось с этим гадким растением, — зарыдала Аманда. — Не знаю. Я сама уже с ним измучилась, хотела к вам идти, но боялась.

Король с кронпринцем переглянулись. До них доходили слухи о подозрительной цветочной активности в покоях королевы, но они не придавали этому особого значения. Похоже, зря, так как для королевы вопрос комнатного цветоводства оказался важнее, чем собственный обман и подстрекательство к войне.

— И что с ним случилось? — осторожно поинтересовался Гердер.

— Оно вдруг зацвело и ветками так гадко перебирает, — торопливо заговорила лже-королева. — И звуки странные издает. А еще мне кажется, оно пытается двигаться, — она понизила голос, огляделась и добавила. — А еще мне кажется, что они сговариваются с этим мерзким котом, которого мне Дарма всучила.

— Не думаю, что если вы будете изображать сумасшедшую, это вам поможет избежать наказания, — сухо сказал Гердер. — Кот разговаривает с цветком... Могли бы и чего поинтереснее выдумать. Мы сейчас говорим о том, что вы всех обманывали, представляясь законной супругой моего отца.

— Что вы этим хотите сказать? — вздернула подбородок Аманда. — Законность нашего брака не подлежит сомнению. Всем было прекрасно видно, как нас благословила Богиня.

— Сомнению не подлежит то, что моя мать жива, а, следовательно, брак был имитацией, милочка, — последнее слово король произнес с явным удовольствием. — А наказание за подобное должно быть таким, чтобы никому не пришло в голову подрывать институт брака в нашей стране.

— Но я ничего не знала, — запротестовала Аманда. — Как вы можете меня в таком обвинять? Я даже не маг!

— Но вы успешно используете орочьи зелья, не так ли?

— Какие еще зелья? — вот теперь Аманда испугалась по-настоящему. — Никаких зелий, кроме успокоительных у меня нет. Что за наговоры? Не успел мой бедный Генрих умереть, как меня уже обвиняют во всех грехах! Как вы можете со мной так гадко поступать?

— Собственно, мы можем пойти на некоторые уступки, — жестко сказал Гердер. — Но только в случае, если вы расскажете, чьи указания выполняли и откуда получали орочьи зелья. И учтите, что инора Фицпатрика мы уже задержали, и он рассказал очень много интересного, так что сравнить ваши слова и убедиться в правдивости мы вполне можем.

— И какие уступки? — Аманда прикусила губу и напряженно размышляла.

— Скандал не в интересах туранской короны, — прямо сказал король. — Мы сохраняем вам содержание и предоставляем для проживания отдаленный замок. Но если вам придет в голову, что вы способны и дальше участвовать в интригах против нас, всего этого лишаетесь и отправляетесь прямиком в тюрьму. Да и предложение наше действительно только в том случае, если ваши показания помогут предъявить обвинение... — он сделал паузу и посмотрел на собеседницу.

— Маркизу Орандону, — продолжила она.

— Совершенно верно. Итак?

— Гарантии?

— Мое слово.

Аманда затараторила с такой скоростью, что Роберт, записывавший ее слова, чтобы не привлекать на допрос посторонних людей, несколько раз просил ее говорить немного медленней. Из нее сыпались имена, даты и факты, о большинстве которых Гердер уже знал, но некоторые заставляли его мрачно хмуриться. Орандон не просто решил захватить герцогство Шандор. Он возглавлял заговор по смене правящей династии, считая, что во главе страны никаких магов быть не должно. В смерти Генриха и его семьи решено было обвинить лорийцев, для чего и планировалось развязать с ними войну. Аманда, похоже, даже не догадывалась, что и ей была уготована судьба жертвы. Когда туранский король ей об этом сказал, она застыла с приоткрытым ртом, а потом разразилась потоком ругательств.

— Ну почему я такая несчастная? — сказала она перед уходом.

— Видите ли, — серьезно ответил ей Роберт, — люди, которые считают подлость нормой жизни, не бывают счастливыми.

Лже-королева презрительно фыркнула и отправилась собираться — ведь одним из условий было немедленно покинуть королевский замок. Она даже забыла в запале о своих проблемах с растением, но потом решила, что оставит этот мерзкий куст здесь, и проблема эта будет уже Гердера, а ему не привыкать разгребать последствия чужих ошибок. Да и что такое маленький хищный цветочек, который никого еще даже не покусал, по сравнению с целым заговором, что созрел в герцогстве под управлением самой короны?

Но надеждам ее сбыться было не суждено. Прислуга, отправленная Гердером проверить, не забыла ли чего вдовствующая королева в своем горе, вынесла и кустик, покрытый мелкими, но ароматными цветочками, и Боню в удобной дорожной корзинке. Аманда зло сверкнула глазами, но поблагодарила за услужливость. Правда, не успела карета выехать из города и свернуть к выделенному Гердером замку, как дверца ее открылась, и кот вместе со своим приятелем оказался на дороге. Боня возмущенно зашипел, но кустик его успокаивающе погладил и затрепетал в предвкушении ветками. Сила любви тянула его в Лорию. Он вытянул несколько корешков наружу и сделал первые неуверенные шаги. Затем решительно стряхнул с себя тяжкое бремя горшка и бодро, как очень многоногое насекомое, засеменил, куда звало его сердце. Боня подумал и пошел вместе с ним. Должно же быть место, где их наконец пригреют и накормят?

Эпилог

— Что случилось, дорогая? — Краут давно не видел жену в таких расстроенных чувствах.

— Вот ты все бегаешь по своим приграничным гарнизонам, — возмущенно начала выговаривать Лиара, — а у Гердера, между прочим, сын родился.

— Так ты же сама не хотела больше детей, — начал защищаться от жены кронпринц.

— А теперь хочу, — мстительно сказала та. — Девочку. И пусть теперь туранский принц за гармской принцессой бегает.

Забыть о том, что из-за туранки подрались оба ее сына, она не могла. Ей хотелось ответить конкурирующей державе чем-то таким же, и вот наконец судьба предоставила ей такой замечательный случай. Никак нельзя его упустить.

— Предлагаю этим ответственным делом заняться прямо сейчас, — буквально промурлыкал Краут.

Он совсем не был уверен в том, что получится девочка, да и в этом случае новорожденный туранский принц не обязан влюбляться по заказу его жены, но он так всегда хотел дочку, что не воспользоваться таким предложением просто не мог. Ведь завтра Лиара может уже и передумать, но будет поздно.

А Гердер совершенно не принимал в расчет замышлявшуюся в отношении него страшную месть. Он пребывал в состоянии блаженной эйфории — примирение с женой после ссоры из-за Шарлотты привело просто-таки к замечательным результатам. И хотя он уже планировал становиться дедушкой, но никак не отцом, сыну он был ужасно рад. Тем более, что ни Шарлотта, ни Роберт не торопились радовать его своими детьми. Он сидел в кабинете в одиночестве, которое его, впрочем, совсем не тяготило, и вертел в пальцах бокал с ароматным лорийским вином, присланным Артуро с Маргарет, и думал о том, что жизнь прекрасна. С затянувшимся заговором наконец разобрались, удалось наладить постоянную переписку с матерью, да и в семье все хорошо.

— К тебе можно? — в кабинет заглянул Эдвард.

— Конечно. Когда это я выгонял собственных детей? Тебе налить?

Принц кивнул, взял бокал, залпом выпил содержимое, похоже, даже не почувствовав вкуса, потом набрал в грудь воздуха и выпалил:

— Папа, я собираюсь жениться!

— Замечательно, — расслабленно ответил Гердер. — Надеюсь, магия у нее есть? Для тебя это, конечно, не принципиально, но все же...

— Магия есть, — обрадованно сказал сын.

— Лорийка?

— Да.

— А семья у нее какая?

— Баронская, — заметил сын, но уже как-то настороженно.

— Значит, и воспитание соответствующее...

— Боюсь, с воспитанием у Баффи не очень. Ее отцу баронство дали за заслуги перед короной.

— Баффи? Странное имя для лорийки.

В Гердере проснулась подозрительность. Он нутром чувствовал какой-то подвох. Но не может же сын, теперь уже средний, в такой прекрасный день испортить ему настроение?

— Вообще-то она Корделия, — смутился Эдвард. — А Баффи ее только в семье называют. Ну и я теперь.

— Как-то все слишком гладко получается. Просто идеальная девушка какая-то. Скажи-ка мне прямо, дорогой, что с ней не так?

— Тебе это не понравится, — честно предупредил сын.

— После замужества Шарлотты я все переживу.

— Она оборотень.

Гердер вздохнул. Судьба опять решила над ним посмеяться.

— Что ж, одним оборотнем в семье больше, одним меньше, — философски сказал он. — Надеюсь, она не превращается в большую мерзкую кошку?

— Нет, она превращается в маленькую симпатичную крыску, — воодушевленно сказал Эдвард, увидел вытаращенные глаза отца и быстро добавил. — Папа, да это же просто идеальная жена для дипломата. Магия на нее не действует, она может проникнуть, куда угодно, и все там разведать. Мы Шарлотту тогда только с ее помощью и нашли.

У туранского короля были другие представления об идеальных женах дипломатов, но он только прикрыл глаза и сказал:

— Какой кошмар! Одни мои внуки будут таскать в зубах других.

— Ха! — сказал Эдвард. — Пусть сначала поймают!