Дорогой Перемен

Амулет был тонкой серебряной пластинкой овальной формы. В центре неё была выгравирована одна из букв мидорианского алфавита, напоминающая написанную небрежной прописью перевёрнутую "с" с высоко задравшимся хвостиком, подчёркнутую коротким штрихом. Амулет висел на изящной цепочке из того же драгоценного металла. Гермиона, смущённо поблагодарив друга, попыталась тут же повесить подарок себе на шею. Однако, как девочка не старалась, она не смогла застегнуть тугой механизм на цепочке.

— Гарри, помоги, пожалуйста, — обессиленно сказала Гермиона. Карлайл приблизился к девочке, принял из её рук два конца цепочки, свёл их вместе за её спиной и застегнул без особых усилий. Отпуская украшение, айрен словно ненароком коснулся шеи девочки кончиками пальцев. Ей кожа была тёплой, даже горячей. Гермиона чуть отдалилась, заставив Гарри беззвучно усмехнуться. Вглядевшись в толпу, девочка неожиданно воскликнула:

— Полумна и Драко!

И вправду к Гермионе и её спутнику уже спешили друзья.

Драко с Полумной выглядели необычайно трогательно. Малфой в чёрной мантии строгого покроя с высоким воротником, застёгивающейся на маленькие пуговички в виде змеек с глазами-изумрудами, надменно поглядывал на учеников. Каждая чёрточка его облика кричала о превосходстве над находящимися рядом людьми. Шагающая рядом с Драко Полумна как всегда была весела и ветрена. Она шла, легко взмахивая руками и искренне радуясь каждой минуте, каждому мгновению ускользающей, стремительной жизни. В отличие от своего партнёра, девочка буквально сияла. На Полумне было простое хлопковое платье солнечного цвета с длинными рукавами и квадратным вырезом, украшенным затейливой вышивкой. Светлые волосы девочки были заплетены в подвёрнутую французскую косу, в ушах — длинные золотые серьги, инкрустированные янтарём. Полумна выглядела на несколько лет старше своего возраста. Гарри невольно подумалось, что его сестра очень мила.

— Пойдёмте же, — нетерпеливо сказала Полумна, потянув за собой Драко и улыбаясь Гарольду. Впрочем, Карлайл обманывал себя. Широкая жизнерадостная улыбка девочки была обращена в равной мере ко всем столпившимся в коридоре хогвартцам и гостям школы. Не в силах удержать в себе внезапно охватившее её ослепительное счастье, она желала поделиться им с окружающими.

Идя рядом, но не держась за руки, Гарри и Гермиона вошли в уже распахнувший свои двери Большой Зал. Флёр Делакур, заметив айрена, кинула ему полный обиды взгляд. Карлайл в который раз усмехнулся и предложил своей очаровательной спутнице:

— Потанцуем?

Гермиона согласилась. Взяв девочку за руку, Карлайл повёл её вглубь толпы. Знаменитая среди волшебников группа "Ведуньи" играла что-то странное. Музыка рвала сердце, беспокойно теребила струны души. Она то лилась цельной массой, унылая и тягучая, как жевательная резинка, то неожиданно дробилась на множество отдельных звуков, становилась резкой, тревожной, живой. Звуки ускоряли свой темп, с каждым моментом их сила всё более напоминала смертельную агонию. Когда пронзительность звуков достигала своего пика, они вновь сплетались в медленную, спокойную тему. Гарри невозмутимо обхватил Гермиону за талию, девочка, чуть покраснев, положила голову ему на плечо, и пара закружилась в такт мелодии. Гермиона с удивлением следила за сдержанными и совершенными движениями Гарольда. По виду Карлайла можно было подумать, будто он танцует с девушками чуть ли не каждый день. А мелодия всё дрожала, всё рассыпалась и таяла. Когда стихли последние звуки музыки, айрен прошептал на ухо Гермионе:

— Спасибо за танец, принцесса.

— Я не... — попыталась возразить гриффиндорка, но Гарри прервал её.

— Знаю. Но сегодня ты принцесса, сегодняшний день принадлежит тебе, — Карлайл глядел на неё серьёзным, и в то же время озорным взглядом, так, как умел только он. Гермиона неловко улыбнулась Гарри.

— Принадлежит мне, говоришь? Тогда... Тогда уйдём отсюда!

— Уйдём, — кивнул мальчик.

Отвлекшись от чинной беседы с Минервой Макгонагалл, Альбус Дамблдор сфокусировал взгляд на мелькнувшем в толпе веселящихся ребят Карлайле. Он танцует... Танцует с Грэйнджер, о чём-то негромко с ней разговаривая. А вон и Малфой с Лавгуд — стоят у стены с бокалами в руках. И все четверо одеты в национальные костюмы народа айренов. Глупые, глупые детки. Глупые, наглые и безрассудные. Такие долго не живут. Что же...

-...вы, Альбус, согласны со мной? — закончила свою речь Минерва. Дамблдору пришлось отложить в сторону свои размышления и с жаром закивать собеседнице. Когда директор вновь повернулся в сторону четверых детишек, тех уже и след простыл.

Ора Ильдари горел мерцающими огнями. Город располагался куда восточнее и севернее, чем только что покинутый Гарри и Гермионой Хогвартс, и, в отличие от утопающей в закате школы, его уже окутали сумерки. Низкий угрюмый небосвод был сплошь затянут тёмными полотнищами облаков.

Гарольд взял за руку набросившую на плечи меховую мантию Гермиону и повёл её узкими улочками к возвышающемуся на фоне хмурого зимнего неба замку Карлайл. По пути ребята практически не встречали прохожих. Лишь изредка впереди промелькивали, словно привидения, неясные фигуры.

— Когда мы танцевали на балу, мне казалось — во всём мире праздник, — произнесла Гермиона, удивляясь строгости и спокойствию Ильдари.

— В нашем городе собрались представители различных религий, рождённые в разных странах, поэтому праздников, объединяющих весь народ нет. Хотя... Есть одна дата. Третья суббота августа каждого года считается Днём Траура, — внезапно ухмыльнувшись, Гарри добавил: — Когда мы выиграем в войне, будет ещё День Победы.

Карлайл с шумом вдохнул свежий воздух, обожгя морозом ноздри. Холодало. Небо с каждым шагом становилось всё чернее. Когда мальчик и его спутница прошли особняк Дориана и Полумны, минули трёхэтажное здание ильдарийской основной школы и белоснежный госпиталь, прошли по дворам жилых кварталов, срезав путь, и вышли на главную площадь города, к ступеням ведущей к замку лестницы, в сгустившемся мраке было сложно что-либо различить. Луна стояла высоко в небе, круглая, как апельсин, налившаяся рыжим цветом. Под тусклым сиянием земного спутника в изобилии лежащий повсюду снег казался зачарованным. Он блестел и переливался как алмазы, как целые горы драгоценных самоцветов.

Площадь поражала своими размерами. Она не зря считалась центром культурной жизни Ора Ильдари — обычно здесь собиралось немало народу. Однако сейчас, в одиннадцатом часу ночи, площадь была пуста. Единственными звуками, прерывающими ночную тишину, были хруст снега под ногами Гарри и стук каблучков туфель Гермионы.

Мальчик и девочка пересекли площадь и приблизились к извилистой, уходящей ввысь лестнице.

— Смотри, не поскользнись, — счёл необходимым предупредить Гермиону Карлайл. И друзья, продолжая держаться за руки, неторопливо двинулись вверх.

Во время разговора время летит незаметно, поэтому ни Гарольд, ни его спутница не могли бы сказать точно, сколько времени они поднимались к пронзающей тьму огнями громаде замка. Однако, наконец, цель ребят была достигнута — они увидели перед собой мощные железные двери.

Преодолев защиту и миновав их, Гарри и Гермиона попали в огромное, богато убранное помещение. Зал был украшен лепниной неописуемой красоты. Невероятно высокий потолок поддерживали массивные колонны из белого мрамора. На стенах зала красовалась удивительная мозаика из смальты различных цветов. Главной темой мозаики был природный орнамент — в переплетении побегов вечнозелёных растений, в пестроте дивных цветов парили, поражая красотой своего оперения, райские птицы. Напротив айрена и его спутницы во всём своём великолепии раскинулась парадная лестница необычайной ширины, устланная ярко-синей ковровой дорожкой, с золочёными перилами. Она завершалась просторной площадкой. На стене над площадкой висел огромный гобелен в виде герба Ора Ильдари.

Ильдарийский герб представлял собой четырёхугольный с круглым основанием геральдический щит, слева — направо пересекаемый широкой лазоревой полосой, обрамлённой тонкими полосами золотого цвета. В центре герба был изображён венок из семи белоснежных цветов. Это были те самые скромные соцветия, повсюду встречающиеся в здешних местах и являющиеся своеобразным символом города. Их число олицетворяло семь основных магических рас, к коим относятся айрены, люди, вейлы, оборотни, вампиры, кентавры и гоблины. Золотой цвет означал могущество и богатство Ильдари, лазоревый — удивительную красоту северной жемчужины Мидориа, белый, как известно — мир и свободу.

Под гобеленом стояла мраморная статуя высотой около четырёх с половиной футов в виде девочки с венком на распущенных волосах. В по-детски трогательных чертах её лица читались спокойствие и безмятежность.

От площадки, в свою очередь, расходились в разные стороны две более узкие лестницы.

Гермиона, замерев, рассматривала внутреннее убранство замка с тем же непередаваемым восторгом, с каким она глядела на него впервые.

— С возвращением, — улыбаясь, сказал Гарри.

Прошёл месяц. Праздничные хлопоты канули в Лету, однако, скучать ученикам и гостям Хогвартса не приходилось. На днях должен был состояться второй этап Турнира Трёх Волшебников. Гарри заранее решил для себя, что время, в течение которого будет проходить испытание, можно провести в Ильдари — вряд ли увлечённые ожесточённой борьбой чемпионов ученики и преподаватели заметят его отсутствие. Однако Гермиона так настоятельно упрашивала Карлайла остаться и составить ей компанию в качестве зрителя сего мероприятия, что мальчику пришлось сдать позиции.

День соревнований выдался ясным и морозным. Одевшись потеплей, дабы не замёрзнуть, довольно длительное время находясь на улице, четверо друзей последовали к расположенным возле хогвартского озера трибунам. Благо, там ещё оставались свободные места. Расположившись поудобнее, ребята, как и все, кто их окружал, принялись бойко обсуждать шансы каждого из чемпионов на победу. Единодушный вывод четвёрки гласил, что вероятность того, что выиграет вейла Делакур крайне мала, а вот Крам и Диггори вполне могли бы соперничать.

Наконец, ведущий объявил старт. Испытание, кстати говоря, заключалось в том, чтобы доплыть в пронзительно-ледяной воде до дна озера, отбить у русалок и тритонов того, кто тебе дорог (этот кто-то был предварительно похищен) и триумфально выбраться на берег. Наибольшее число баллов получал, понятно, первейший.

Так вот, второй тур начался. Зрители напряжённо следили за водоёмом, однако тёмная вода не давала им шансов что-либо разглядеть. Прошло уже полчаса, а от чемпионов не было ни слуху, ни духу. Беспокойство нарастало. Минуло ещё пятнадцать минут. Гарри, устав от постоянного ожидания, отвёл взгляд от поля боя и заговорил с сидящим на ряд выше скучающим старшекурсником о теориях возникновения магии, как вдруг громогласный гул оповестил его о том, что один из чемпионов выполнил свою миссию. Взглянув на озеро, Карлайл увидел отплёвывающегося от попавшей в рот воды Седрика Диггори, прижимающего к себе Чжоу Чанг. Победителя и его подружку тут же перехватила мадам Помфри, хогвартский лекарь, и они удалились под шквал аплодисментов болельщиков школы, с ума сошедших от счастья.

Некоторое время спустя на воде показался и Крам, также спасший возлюбленную — незнакомую Гарри ученицу Шармбатона. Виктор не избежал участи Диггори — его немедля отправили на медицинский осмотр.

Через полчаса, не меньше, вынырнула и Флёр Делакур. Усталая, изнеможенная, она рухнула на землю, обнимая свою младшую сестрёнку. Вейл, как и молодых людей, увели в сторону, чтобы укутать шерстяными одеялами и напоить согревающим зельем.

Одновременно с этим судьи принялись совещаться с целью выставить оценки трём участникам. В итоге, как и следовало ожидать, Диггори получил наивысший балл, оценка Крама была ненамного ниже, что же касается Делакур... Ей поставили чисто символические шестнадцать очков из пятидесяти. Таким образом, Хогвартс вырвался в победители, что не могло не вызывать ликования у всех его учеников, включая нашу четвёрку.

— Не переживай, прошу тебя, — умоляюще протянул Гарри, глядя на беспокойно слоняющуюся по Выручай-Комнате Гермиону. — Я уже сто раз говорил, что для айренов вампиры не представляют никакой опасности.

— Но они... Они же...! — девочка прервалась, изобразив на лице отвращение.

Карлайл тяжело вздохнул. Сегодня, одиннадцатого февраля, должна была состояться встреча айренской делегации с представителями одного из наиболее влиятельных вампирских кланов, встреча, способная изменить ход мировой истории. Встреча, которая так пугала Гермиону, чьё представление о вампирах состояло, в основном, из глупых человеческих стереотипов.

— Видишь ли... — вкрадчиво сказал мальчик. — Для вампиров убийство — жизненная необходимость, а для людей — инструмент для достижения своих целей либо способ развлечься.

Гермиона поджала губы, не желая менять своё мнение. Наконец, отбросив раздражение, она произнесла с оттенком доброжелательности:

— Удачи тебе. Буду ждать новостей.

Гарри кивнул, благодаря девочку за поддержку, и встретился взглядом с Полумной. Айрен что-то мысленно ему сказала, мальчик неопределённо пожал плечами. Полумна хмыкнула и продолжила бесшумную речь. Гарри ответил ей, дёрнул головой, вслух произнёс: "Всё будет лучше, чем мы рассчитываем", — обращаясь скорее к себе, нежели к окружающим, и, коснувшись портала, исчез.

В комнате повисла неловкая тишина. Гермиона с взволнованным видом продолжала созерцать то место, где секунду назад стоял айрен. Драко углубился в домашнюю работу. Полумна, напевая себе под нос, принялась наводить порядок в помещении.

Глава 14

Глава 14

Ещё только рассвело, а улицы Лондона уже кипели движением. Торопились по делам горожане, с шумом неслись машины, слышались музыка и громкие возгласы. По одной из центральных улиц английской столицы, затерявшись в толпе прохожих, спешили двое айренов — мужчина среднего возраста и темнокожая девушка. Мужчину от рождения именовали Том Реддл, сам себя он прозвал Волан-де-Мортом, приспешники величали его Тёмным Лордом, а враги — Тем-Кого-Нельзя-Называть. Девушку звали Рамикка и никак иначе.

Дойдя до угла невысокого здания, где располагался ресторан, девушка с мужчиной остановились и огляделись по сторонам.

— Где же Гарольд? — недоумённо произнесла Рамикка, смахивая снежинки с чёлки и кутая лицо в тяжёлый шерстяной шарф. Засучив рукав пальто, Том взглянул на часы и заметил:

— Ещё две минуты до назначенного времени.

— Да? — девушка удивилась так, словно ей было сказано нечто совершенно невозможное.

— Да, — с безразличием в голосе подтвердил мужчина.

— Ох уж эти часовые пояса, — Рамикка ещё сильнее обмоталась шарфом и, подув на замёрзшие руки, спрятала их в карманы.

— Как там у вас? — сухо спросил мужчина,

— Живём, — неопределённо ответила девушка.

— Как мальчишка?

— Выбирайте выражения, — укорила собеседника Рамикка.

Мужчина слегка нахмурился.