Там, где живёт огонь. Часть 2

От неожиданности я отдёрнула руку. Это был довольно неприятный способ общения, но, по крайней мере, я теперь видела, что иного выхода, кроме как пойти по мосту, у меня не было. Он возвышался каменным коромыслом над долиной, продолжая дорогу, ведущую из леса.

Вдоль опушки леса я стала осторожно пробираться к мосту. Здесь не было никакой растительности, лишь сухая трава, которая, кстати говоря, была довольно приятна ногам. Дойдя до тропы, я посмотрела назад в царство мёртвых деревьев. Там стоял непроглядный мрак, и вдали слышался вой метели.

Несмотря на то, что мост впереди был каменным и выглядел вполне прочным, я не могла отделаться от воспоминания о деревянно-канатной дороге в другом Саду грешников. Предыдущий раз закончился для мня падением, поэтому в этот я решила двигаться как можно быстрее.

Скорпион бежал рядом, не отставая и не обгоняя меня. Когда я ступила на древнюю кладку, ни одна голова внизу, ни бесовская, ни человеческая, не повернулась в мою сторону. Это было весьма обнадёживающе. Я не решалась бежать, потому что боялась оступиться. Перил здесь не было. Мысль погрузиться в тёмную жижу меня нисколько не привлекала. Люди внизу бегали туда-сюда, расплёскивая брызги, а я шла быстрее, надеясь лишь, что меня они не коснутся.

И вот уже приближаясь к середине дороги, я почувствовала, как внутри у меня всё сжалось. Словно что-то сдавило мне грудь, заставляя само сердце с трудом стучать. Я остановилась, пытаясь понять, что происходит. И внезапно обернулась. А сзади по тропе из леса выходила толпа демонов. Их было не меньше двадцати, и многие из них показывали на меня пальцами. Около пяти имели крылья и летели быстрее остальных, другие бежали на тонких, но быстрых копытах, третьи упали на четвереньки и бежали ещё быстрее.

А четвёртые переместились прямо на мост, появившись рядом со мной.

Всё внутри у меня бешено заклокотало, сердце вновь запустилось, отбивая барабанную дробь, а ярость начала застилать глаза. Мне подумалось, что сейчас я, наверное, могу разом разжечь десять волшебных костров, но нужно мне было не это. За доли секунды я поняла, что против такой толпы у меня есть лишь один шанс — бежать. Бежать, затерявшись среди грешных душ. А это значит, что нужно прыгать вниз.

— Скорпион! — только и успела крикнуть я, спрыгивая с моста в вонючую жижу. Упав вниз, мои ноги коснулись мерзких жидкостей, погрязнув в них по середину голени, и руки пошли следом за ними, чтобы компенсировать силу падения. Тут же я почувствовала, как что-то легкое коснулось моей спины, и быстро переползло на волосы. Значит, скорпион прыгнул за мной. Я знала, что он это сделает.

Демон, что переместился ко мне на мост, что-то злобно рычал сверху. Очевидно, он совсем не хотел следовать моему примеру. Но я догадывалась, что эта отсрочка ненадолго. Я быстро побежала вперёд, стараясь двигаться к тому месту, где мне виделось больше всего людей. Тошнота подступала к горлу, но я не могла уделить ей должного внимания, спасая свою шкуру от смерти. Поэтому ей пришлось отступить.

Почти сразу же я услышала за спиной щелчки перемещения и ругательства демонов всё ближе. Что-то схватило меня за волосы, и я упала спиной в грязную жижу. Я с силой стиснула зубы. Надо мной стоял синегубый. Его длинные щупальца извивались, а само лицо было перекошено от гнева. Плоский нос сжался, видимо стараясь не вдыхать запах, витавший здесь повсюду.

— Куда же, маленькая гадина? — прошипел он, скаля свои треугольные острые зубы.

Лежа в жиже, я приподнялась на локте и со всей силы дёрнула его за синюю перепончатую ногу. Хорошо, что здесь было так скользко. Тут же демон упал вниз, а я, сделав стремительный рывок, затерялась в толпе грязных людей.

Но это ещё не было концом погони. Люди рядом со мной были с ног до головы покрыты толстым слоем вонючей слякоти. А моё ещё частично чистое тело резко контрастировало с этой бурлящей массой. Я понимала, что видна издалека.

Вся толпа, которая гналась за мной, уже была на мосту. Демоны, что не умели летать, по очереди спрыгивали вниз. Те, что умели, были уже довольно близко. Тяжело вздохнув, я опустилась вниз, и, набрала полные ладони отвратительной жижи. Взглянув на неё последний раз, я измазала этим лицо, тело и волосы. И меня всё-таки стошнило. Оказалось, что здесь это нормально, и несколько людей тут же сделали то же самое. Теперь я ничем не отличалась от тысяч человеческих душ вокруг, надо было лишь не привлекать к себе внимание.

Я видела, что Курдум уже давно поднялся и шёл за мной попятам. Он был всего в нескольких метрах, имея возможность в любой момент опознать меня и схватить. Но больше я не оборачивалась. Единственное, что билось у меня в голове и стучало в висках это то, что ужасы моей маскировки не должны пропасть даром. А значит, я просто обязана спастись.

И тут я увидела, как толстый голый мужчина, чей живот, бока и причиндалы болтались в такт его подпрыгиваниям, улепётывал от беса-надзирателя, что хлестал его длинным кнутом. Специально встав у него на дороге, я в нужный момент сделала удивлённый взгляд и попала вместо него под удар. Я взвизгнула, немного от боли, немного ради необходимости. Бес захохотал, глядя на меня и делая новый размах, а я, растопырив руки, как это делали все местные, побежала вперёд. Таким образом, мне удалось незамеченной убежать довольно далеко от собственной погони, пока я снова не поскользнулась, наступив на что-то твёрдое и бугристое и получив второй удар. Бес сразу же отстал, а я, валяясь в грязи, не смогла остановить любопытство и достала из жижи какой-то предмет. Очистив его по возможности, я увидела, как поблёскивает жёлтая позолота на бляшке в форме цветочка. Не успела я рассмотреть его, как три руки, разбрасывая отвратительные брызги, очутились у меня перед носом и с криком: "Отдай, моё" вырвали его у меня. Я подняла голову и увидела, как одна старая женщина убегает, прижимая к груди бляшку, а за ней гонится худой мужчина, пытаясь отобрать добычу. Так вот что их всех здесь так привлекало. "Сокровища", сокрытые под слоем мерзкой жижи.

Я оглянулась и обнаружила, что мои преследователи бесплодно летали и бродили в сотне метров позади, не имея представления, куда я делась. Незаметно дотронувшись до волос, я почувствовала полностью скрытого грязью скорпиона. Немного успокоившись и поскорее отдёрнув руку, чтобы не заметили все эти люди вокруг, я начала размышлять о том, удастся ли мне совсем оторваться от погони, как мне выйти из этой долины, и о том, что будет за ней. И внезапно скорпион у меня на голове шевельнулся, а я увидела у себя в голове новые картины. Ещё несколько километров пути по навозу заканчиваются небольшим людским городком. Потом дорога, начинающаяся от самого дворца маркиза соединяется со второй, по которой я решила не идти, и обе они заканчиваются на каменном помосте, типа причала из тёмно-синего сапфира. Он был совершенно пуст, только один низкий человек с длинной бородой и в старой хламиде пробирался по нему к самому концу. Я словно на кадрах засаленной плёнки видела, как выросла перед ним из камня костлявая рука, держащая дощечку с надписями. Он ткнул в одну из них узловатым пальцем, и кусок камня под его ногами мигом оторвался от мостков. Вместе с ним он полетел по воздуху высоко вверх, пока мне, также как и ему, не стала видна вся панорама Четвёртого острова. Облетев его, человек направился ещё выше и приземлился к подобному же причалу в другом Саду грешников. Там было темно и пусто, если не считать одинокого чёрного ворона, который нахохлившись сидел на каменных перилах, опустив голову.

На этом череда замыленных кадров, посылаемых скорпионом, оборвалась. Возможно, потому что дальше было не интересно. А возможно, потому что я поняла — это был Торл. Ворон Торл сидел на причале в Третьем Саду грешников, и я должна была попасть к нему. Оставалось надеяться, что он ждёт там меня, и не улетит, пока я не появлюсь.

Я с энтузиазмом пошла вперёд, чавкая вонючей слякотью и разбрасывая её в разные стороны при каждом шаге.

Очень скоро я оставила позади всю смрадную долину, двигаясь вдоль моста среди людей, купающихся в нечистотах ради поиска драгоценностей. Когда она закончилась, передо мной, как и показывал скорпион, развернулось небольшое поселение других жертв алчности, скупости и жадности. Им посчастливилось не попасть ни в озеро жидкого золота, ни в холодный лес, ни в смрадную долину.

Люди здесь были похожи на самых обыкновенных людей. Все конечности у них были на месте, и страх не мелькал в маленьких прищуренных глазах, которыми они оглядывали друг друга. Они сновали туда-сюда по каким-то своим делам, изредка здороваясь. Многие стояли вдоль улицы, продавая одежду, разнообразные вещи и предметы. Судя по спорам, которые разгорались там же, цена выставлялась всегда через-чур высокой. Меня каждый новый встречный внимательно оглядывал, а потом безразлично отворачивался, уходя прочь. Один тщедушный мужичок даже предложил мне простую деревянную палку с куста, чтобы очистить грязь, за десять монет. Я отказалась, а он, ещё немного помялся, пытаясь сбросить цену, и недовольный ушёл.

А как-нибудь отчистить налипшее на мне зловоние было действительно необходимо. Я продолжала чувствовать отвратительный запах. И ужаснее всего было то, что теперь он исходил от меня. Но вокруг, к моему величайшему сожалению, не было ничего, что могло бы решить эту проблему. Озера с водой я более не чаяла найти в Аду, но бассейн с водкой тоже подошёл бы. Заодно продезинфицировал бы раны на спине.

Отойдя с выложенной плоскими камнями дороги поближе к одному из домов, где земля представляла собой утоптанный сухой песчаник, я начала руками снимать с себя жижу, стряхивая засохшие куски. Сняла запутавшегося в волосах золотого скорпиона и выдавила из них всю слякоть, скрутив в тугой жгут. И тут же, пока я не успела распустить грязные патлы вновь, магическое насекомое пробежалось по моей руке обратно к голове и село прямо на собранный хвост, с щелчком сдвинуло лапки. Я вздрогнула, поняв, что это приятно, и оставила его там, решив носить эту заколку также как и первоначальный владелец.

Потом я взяла пригоршню земли и начала втирать в кожу, стирая мелкими песчинками большую грязь. Это мало помогало. Но оставалось надеяться, что я хотя бы не буду выглядеть, как человек, нечаянно упавший в деревенский сортир. Хоть и запах буду иметь такой же. Кроме того, к спине я даже притрагиваться боялась, поскольку всё ещё чувствовала сильную боль, к которой теперь добавлялась опасная пульсация, о которой я старалась не думать. Таким образом, все мои ухищрения, может быть, и улучшили мой внешний вид, но только спереди.

Я пошла дальше, надеясь, что, когда увижу Торла, он что-нибудь придумает.

Впереди прогуливалась женщина среднего роста. У неё были длинные волосы и платье цвета подгнивших водорослей. Она смотрела на меня и почему-то улыбалась.

— Почему вы улыбаетесь? — спросила я, подойдя поближе.

— Потому что ты нелепо выглядишь, — сказала она довольно, а потом прибавила, поморщившись: — и отвратительно пахнешь.

— И что в этом радостного? — нахмурилась я. Частенько, как и сейчас, мне сильно хотелось впасть в то состояние, когда гнев во мне начинал нарастать, и грани разума становились не такими острыми. Я могла бы не задумываться над своим поведением, давать волю чувствам, которые в обычной жизни скрыты глубоко под оболочкой морали. Я становилась неуправляема, и бешенная весёлость, появляющаяся в эти мгновения мне очень нравилась. Но инстинктивно я чувствовала, что это путь, на который нельзя вставать.

— А что в этом грустного? Твой вид нелеп, вот и всё, — беззаботно ответила она.

— Так, может быть, у вас есть что-то, что могло бы помочь мне? — продолжала я, как можно более мягко, однако внутри что-то закипало.

— У меня? — удивилась женщина, округлив глаза, а я в этот момент впервые обратила внимание, что на шее у неё висит маленький перевёрнутый крест на цепочке. — Ну, у меня есть один таз с кровью, в котором тебя можно было бы отмыть, но с чего мне помогать тебе? Разве что у тебя есть деньги... — полувопросительно закончила она, и глаза её при этом заблестели.

— У меня не... — начала было я, но взглянув ещё раз на её вдруг ставшее неприятным лицо, я ответила: — Да, конечно, у меня есть много денег!

Я припоминала, что когда-то меня сильно пугала мысль принять ванну из крови. Но теперь, казалось, это было не так.

Она посмотрела на грязный плащ Асмодея, который я продолжала носить с собой, теперь свёрнутым в большой вонючий кулёк, и, очевидно, решила, что деньги именно там. Повернувшись спиной, она поманила меня за собой, а я всё не переставала рассматривать её странную внешность. Одно ухо у неё было проколото в трёх местах, но серёг в нём не было. В углах глаз были маленькие злые морщины, а перевёрнутый крестик из красного золота так и болтался на открытой груди, привлекая внимание и вопросы.

— Что значит этот крест? — спросила я. Женщина схватилась за него рукой и немного помрачнела.

— Это значит, что я принадлежу к церкви Сатаны, — ответила она бесцветно, пропуская меня перед собой в довольно большой дом, в котором она видимо и жила.

— Здесь в Аду есть церковь? — спрашивала я, проходя в прихожую на первом этаже. Здесь было довольно много вещей, создающих нормальные удобства в любом доме: вешалка, стулья, тумбочки. А в самой комнате, которая начиналась сразу же после прихожей, вокруг большого костра, горевшего прямо в полу, стояли несколько огромных плетёных кресел. На огне в грязном чане журчало какое-то варево.

— Нет, глупая, я принадлежала к ней, ещё когда была жива, — ответила она и грубо добавила: — Проходи сразу направо, не пачкай мне гостиную!

Я послушно прошла, куда было сказано, копя раздражение. С каждой секундой у меня всё сильнее начинало стучать в висках. Мне это нравилось.

Справа была дверь в небольшую ванную комнату, полностью выложенную красной яшмой. Внутри было довольно много места, у стены стоял стул с тазом полным крови, на стенах висели разные мочалки. А в середине пола была дыра слива, ведущая прямо под дом.

— Кровь привезли только сегодня, я сама хотела помыться, но раз уж ты тут подвернулась. Договоримся предварительно, — сказала женщина, закрывая в ванную дверь. — Сто денариев и я даже потру тебе спину.

Отказываться я уже не собиралась. Страха не было, был азарт. Наверняка сто денариев — было большой суммой, хоть я и не могла этого знать. В любом случае, для достоверности я решила немного поспорить.

— Восемьдесят, — сказала я, кладя свёрнутый грязный плащ в угол, а сама демонстративно снимая мочалку со стены.

— Какие восемьдесят! — взвизгнула женщина, округлив тёмно-коричневые глаза, — сто я тебе говорю! Сто монет!

— Восемьдесят, — повторила спокойно я, опуская мочалку в липковатую густую кровь.

Я видела краем глаза, что женщина сильно занервничала, пытаясь придумать, что делать. Я уже коснулась мочалкой своего грязного тела, от которого мою милую хозяюшку очевидно воротило, так что теперь было уже поздно. И ей пришлось согласиться.