Иные миры. Часть 2. Лабиринт.

Хаким опустился на одно колено и протянул мне небольшое серебристое кольцо. От неожиданности я отшатнулась и чуть не упала на кровать. В моем мире этот жест означает нечто, что мне, скорее всего, никогда не светит. Да не очень-то и хотелось.

— Надеюсь, что это не то, о чем я думаю, — серьезно сказала я.

— Это мой предмет вызова. У джиннов низших сословий есть одно умение, а может и проклятие. Мы способны привязать себя к предмету, но в отличие от маридов, которых можно привязать силой, мы делаем это осознанно. Возможно, однажды тебе понадобиться моя помощь, и в этом случае ты сможешь призвать меня с помощью этого кольца. У меня не так много сил и умений, но иногда просто лишний меч может оказаться спасением. Не отказывай мне, ведь я тоже верю, что поступаю правильно.

В дверь снова постучали. Черт, только этого еще не хватало.

Я взяла кольцо и надела на средний палец левой руки. Это был единственный способ прекратить все дискуссии на эту тему.

— Кто там?!

— Халед.

— Быстро встань. — Приказала я Хакиму, и он вскочил на ноги, как раз перед тем, как Халед открыл дверь.

— А вы что тут делаете? — Спросил он, оглядывая комнату.

Меня так и подмывало ответить: "Не твое дело", но это было бы глупо и черевато последствиями, так что я сказала:

— Хаким пришел унести воду. А ты зачем явился?

Лучшая защита — нападение, это известно всем.

— Я принес смесь сухих трав, помогающих защититься от мар, — недоверчиво сказал Халед, пока Хаким с загадочной улыбкой, подхватив умывальные принадлежности и таз с водой, направился на выход.

— Не знала, что есть способы от них защититься, — Сказала я, делая удивленное лицо. Я всегда умела заговаривать зубы.

— Надежных способов нет. Дым этих трав мешает маре углубиться в твое сознание, но он не защитит от по-настоящему сильных маридов.

С этими словами Халед щелкнул пальцами, и искра огня упала в чашу с травой. Из чаши сразу повалил белый дым с терпким, но приятным запахом.

— А это не опасно? Я им не отравлюсь?

— Не волнуйся, — успокоил меня Халед, — доза рассчитана очень аккуратно. В дыму от человеческих сигарет находиться гораздо опаснее. Что ж, отдыхай, я пойду.

С этими словами Халед накрыл чашу ладонью, останавливая столб дыма, и пошел к двери.

— Спасибо.

— Пожалуйста.— Ответил он и вышел.

Когда дверь за ним закрылась, я легла на кровать и осторожно потрогала подаренное Хакимом кольцо. Я ведь даже не знаю, как им пользоваться, но, может, это и к лучшему. Все равно я понятия не имею что мне с ним делать, наверное, стоит просто его вернуть. Я попробовала его снять, но оно сидело довольно плотно, и я безнадежно махнула рукой. В конце концов, у меня и без того куча проблем. Буду решать их по одной, а сейчас надо отдохнуть, если вдруг ночка выдастся "горячей". На самом деле, я не думала, что мне удастся заснуть, но усталость сделала свое дело и я довольно быстро провалилась в сон.

— Привет, милая. Скучала?

— Ты кто? — Спросила я, садясь на кровати, и нервно оглядываясь по сторонам.

— Я здесь, — ответил голос, и, обернувшись, я увидела, что в изголовье стоит Марьян.

— Откуда ты взялся? — Спросила я.

— Угадай, — ответил Марьян, обходя кровать и присаживаясь рядом.

— Это сон,— догадалась я, и Марьян усмехнулся:

— Угадала. А как тебя занесло в Пески?

— Откуда ты знаешь?— Удивилась я.— И не проси меня угадать, тут я бессильна.

— Я наблюдаю за тобой, — Марьян улыбнулся, широко и удовлетворенно, словно чеширский кот,— ты сама дала мне в руки такую возможность.

Ах, да, прядь волос.

— Тогда ты должен знать, зачем я здесь.

— Я знаю зачем. Ты идешь в Лабиринт. Но я не это хочу узнать. Твое перемещение сюда было столь странным, что я даже потерял тебя из вида.

— А ты что следил за мной все время?— Возмутилась я, прокручивая в голове все события, свидетелем которых он мог стать.

— Не волнуйся, не все время. Так что это за способ перемещения? Это ведь не было порталом, правда?

— Я отвечу, если ты пообещаешь больше не подглядывать исподтишка.

— Я не могу этого обещать.— Марьян склонил голову набок. Именно этот жест умиляет меня и в людях и в собаках. — Не сердись. Я ведь не сделал ничего плохого. Я тебе не враг.

— И не друг.— Тихо сказала я. — Я ведь нимфа, помнишь?

— Такое забудешь. Но ты очень своеобразная нимфа.

Марьян подался вперед, опираясь на кровать руками, и в его желтых глазах зажегся странный огонек. Пожалуй, что-то в нем чертовски меня пугало, и я зажмурилась, приказывая себе проснуться, но ничего не произошло.

— Я уйду, если ты удовлетворишь мое любопытство.

Я открыла глаза. Черт, все казалось таким реальным, что я не удержалась и положила руку на плечо Марьяна. Просто, чтобы проверить, не растает ли он. Не растаял.

— Реалистично, правда. — Сказал он, накрывая мою руку своей, но, не касаясь, так что я ощущала лишь тепло его кожи. Да, на сей раз это было настоящее тепло. Я отняла руку и сказала.

— Нас перенес джинн. Твое любопытство удовлетворено?

— Джинн! Надо же, а я далеко не все о них знал. — Марьян улыбнулся. — А теперь, я расскажу то ради чего, собственно и потревожил твой сон. В годы беспечной юности мне удалось заполучить вот это.

Марьян отогнул ворот рубашки и показал длинный белый клинышек в палец толщиной и длинной не меньше десяти сантиметров, висевший на кожаном шнурке.

— Это зуб шоггота — земляного плотоядного червя. Шогготы живут крупными колониями и обладают коллективным разумом. — Продолжил он. — Благодаря одному этому зубу с помощью некоторых магических ухищрений, я наблюдал за ними некоторое время и сейчас, после твоего появления в песках я сопоставил кое какие картинки, и вот что я узнал. Шогготы передвигаются под землей, роя длинные тоннели, и по их тоннелям часто следуют разные ночные создания. Правда, делают они это очень осторожно, поскольку шогготы практически всеядны. А в последнее время к этим созданиям все чаще примешивались одни премерзкие существа. У них бледная кожа, и острые клыки. Мы называем их гулями, ты кажется, тоже знаешь, кто это, верно?

— Ну, встречать не доводилось. В университете нам говорили, что все сущности Иномирья наделены разумом, но ничего не говорили об их возможной агрессивности. Наверное, оттого, что к нам попадали только миролюбивые создания, а этот мир самом деле совсем другой.

— Другой, — кивнула Марьян, — люди многое не хотят замечать. В былые времена мы жили бок о бок с людьми, а стоило мирам разделиться, как мы превратились в сказки. Бессмысленно рассказывать им о равновесии, о сражениях, которые столетиями длятся здесь, но этот разговор слишком долог, чтобы обсуждать его сейчас. Я лишь скажу тебе вкратце, что гулями зовутся женские особи, а мужских называют кутрубами, но женские более опасны. И те и другие всегда не прочь погрызть старые кости, но предпочитают свежее мясо и теплую кровь. Прежде чем нападать вытягивают жизненные силы из своей жертвы, вводя ее в оцепенение. Сильны, быстры и почти не чувствуют боли. И я думаю, что они ворвутся сегодня в эту крепость.

— Почему! — я подпрыгнула на кровати.

— Тоннель шогготов прошел почти под поверхностью у основания каменной кладки и гули, ползущие следом, сразу начали что-то вынюхивать, пытались копать и наверняка уже доскребли до камней. Шогготы глупы, и их органы чувств крайне примитивны. Они не сообразили попытаться прорваться наверх, и продолжили свой путь под землей, но гули не глупы. Они догадаются сделать лаз и проникнуть в крепость. К сожалению шогготы уползли дальше, и я не знаю, что происходило в тоннеле после этого, но, зная упорство и силу гулей, готов предположить, что они готовятся напасть сегодня ночью.

— Я должна срочно предупредить джиннов! Разбуди меня, Марьян!

— Хорошо.

Марьян придвинулся еще ближе, так что его щека коснулась моей щеки, и, проведя рукой по моим волосам, шепнул в самое ухо: "Проснись".

Я открыла глаза и поспешно вскочила с кровати.

Глава 15

Солнце село полчаса назад. Камни отмостки еще хранили тепло его последних лучей, но температура быстро понижалась. Моя одежда из особой ткани джиннов согревала гораздо лучше, чем могло показаться по ее виду, но открытые участки кожи уже ощущали ночную прохладу.

Ко мне подошел Халед, нарочито небрежно поигрывая своим кинжалом.

— А если весь этот переполох зря? -Спросил он.

— Что ты хочешь, чтобы я сказала?— Мой голос звучал зло и устало, и мое внутреннее состояние полностью ему соответствовало.

— Половина гарнизона сейчас оставила свои сторожевые посты на стенах и оцепила внутренний двор. Если ты ошибаешься, то у гулей сегодня двойные шансы прорваться в крепость по стенам.

— Я понимаю. Я лишь рассказала все, что мне известно, Халед. Что еще я могу сделать?

— Ты уверена, что это не было марой?

— Черт возьми, Халед! Ты обкурил мою комнату каким-то противо-маровым дымом. На дворе был день, а при свете солнца мариды теряют значительную часть своих сил. И, к тому же, как марид мог догадаться создать такую мару?

— Сильные мариды могут проникать в сознание, если им позволяешь, а во сне это сделать легче всего.

— Это не было марой, Халед.

— Ну, допустим. А ты уверена, что этому эльфу, который неким загадочным образом является тебе во сне, действительно можно доверять? Ходят слухи, что некоторые эльфы используют силы, нарушающие равновесие. Говорят даже, что среди них уже встречаются создания илиа.

Я раздраженно вздохнула. Сократ, кружащий над моей головой, неопределенно хмыкнул. Он был уверен, что я зря придаю столько значения словам Марьяна, но мне его мнение казалось слишком предвзятым. Сомнения Халеда, конечно, тоже были мне понятны, но меня злило, что вся ответственность за решение разделить гарнизон в итоге ложилась на меня. В целом, это, конечно, правильно, ведь они многим рискуют, но если бы я промолчала, а гули действительно прокопали бы лаз во дворе, это было бы настоящей катастрофой. Несколько часов назад подобный разговор уже состоялся между мной и Назизом, а теперь приходилось повторять все это Халеду. Загрей, видя, что я начинаю беситься, осторожно положил руку мне на плечо. Я снова вздохнула. Да, я устала, и мне кажется, что я имею на это право. В конце концов, я сказала Халеду то же, что сказала Назизу.

— Я уверена, что это не было марой, и я доверяю словам этого эльфа. Больше мне сказать нечего.

Я намеренно сказала, что доверяю словам Марьяна, поскольку ему самому я, конечно, не доверяла, но решила, что в столь серьезном вопросе он не стал бы мне врать.

Халед, как и Назиз, почувствовал, что я немного лукавлю, но при этом верю в правдивость именно этих слов, поэтому он ответил:

— Значит рискнем. Последствия риска могут быть плачевны, но последствия его отсутствия могут быть еще хуже.

В этот момент я краем глаза заметила сбоку легкое завихрение воздуха. Из темноты вдруг выскочила огромная жуткая пасть и вцепилась в мое плечо. Я услышала звук рвущейся ткани, и кровь фонтаном хлынула из открытых ран. В ужасе я отпрянула и рухнула спиной на холодные камни, а пасть оскалилась надо мной в жуткой ухмылке. С белых клыков на меня капала кровь, смрадное дыхание ударило в ноздри, и я закричала, полосуя воздух своими когтями. Пасть исчезла. Я лежала на камнях абсолютно невредимая, если не считать, конечно, нескольких ушибов от удара спиной.

— Пора зажигать! — крикнул Халед, и несколько джиннов с факелами в руках пробежало вдоль ряда чаш с сухими травами, поджигая их. В воздухе запахло знакомым терпким дымом.

Халед протянул руку, чтобы помочь мне встать.

— Так это была мара!? — Удивилась я, поднимаясь на ноги.

— Да, — кивнул Халед, — но это только начало.

За стенами послышался злобный вой.

— Гули! — Крикнул кто-то, и арбалетчики принялись заряжать арбалеты алыми как кровь стрелами. Мне стало любопытно, что же происходит за пределами стен. Проворно, как обезьянка, я вскарабкалась по стоявшей рядом лестнице на вершину стены и осторожно выглянула за край. Под стеной бегали бледные человекоподобные создания с длинными острыми ушами. Волос на них не было, а вместо этого все их тело было покрыто чешуей, что делало их похожими на бесхвостых длинноногих ящериц. Их тела были гротескно вытянуты, и от этого казались тощими, но силы у них хватало. Высоко подпрыгивая, они цеплялись когтями за стену и начинали карабкаться наверх, пока метко пущенная стрела не заставляла их с жутким воплем падать вниз. В отличие от ледяных стрел, алые стрелы превращали жертву сначала в пылающий факел, а после в жалкую горстку пепла. Ни гули, ни кутрубы не пытались помогать горящим собратьям, а напротив, разбегались в разные стороны, опасаясь, что огонь перекинется на них.

Позади меня раздалось злобное шипение, и, обернувшись, я увидела гигантскую змею, брызжущую ядом из-под изогнутых клыков. От неожиданности я чуть не упала со стены, но на сей раз я уже была готова к неожиданному появлению монстра, так что я просто заорала:

— Брысь!

И змея исчезла. Дрожа от напряжения, я быстро спустилась вниз. Во дворе то тут, то там появлялись уродливые морды, и только рядом с брилаком никаких мар не возникало. Может, мариды просто его боялись. Впрочем, терпкий дым не давал марам задерживаться надолго. Представляю, что творилось бы тут, не будь у джиннов этой волшебной травы. Забавно: люди выращивают траву для галлюцинаций, а джинны наоборот. В целом, весь двор напоминал странную сюрреалистическую картину, состоящую из какофонии постоянно возникающих и исчезающих образов. Удивляюсь, как арбалетчики умудряются попадать по своим мишеням в этой суматохе. Видимо тактическая роль маридов как раз и состоит в отвлечении внимания.

Неожиданно из-за клуба дыма на меня выскочил Назиз с двуручным мечом наголо.

— Умри, тварь! — Закричал он, опуская меч на мою голову. Я уклонилась, ныряя ему под руку, но мои когти вместо живой плоти снова прошлись по воздуху, и мара исчезла.

— Вот, падла!— выругалась я.— Деритесь по-настоящему, трусливые твари.

Сбоку снова появился маленький вихрь, но на сей раз я не стала ждать появления мары, а молниеносно пронзила вихрь своими длинными когтями. К моему огромному удавлению, когти вошли в мягкую плоть, и ночь огласил пронзительный вопль. На месте вихря оказался небольшой человечек в сером кафтане, по размерам он был чуть больше кошки, а с виду напоминал старого гнома. Человечек начал съеживаться, словно воздушный шарик, из которого выходит воздух, и, издав последний оглушительный крик, исчез, оставив лишь облачко пыли.

Я изумленно чихнула. Неужели мне только что удалось прикончить марида! Ну, теперь я покажу этим тварям, кто здесь хозяин, и Жало в этом было полностью со мной согласно! Я заметалась по двору в поисках новых вихрей и стремительно впивалась в них своими когтями. Новые и новые вопли маридов разрывали тишину, и джинны удивленно наблюдали за мной. Их удары по вихрям не давали никакого эффекта, и я решила, что только мое Жало может действительно убить марида. На ум пришли слова Сократа о Жале: "Облекает в плоть то, что плоти не имеет". Возможно, это и есть одно из умений Жала — оно способно причинять реальный вред бесплотным созданиям. Вдруг в мое плечо впились чьи-то клыки, а тело обхватили бледные чешуйчатые лапы. Я завертелась, пытаясь сбросить атакующую меня тварь, но ее лапы крепко вцепились в меня. Передо мной мелькнуло лицо Загрея, и хватка монстра ослабла. Я обернулась и увидела, что мой сатир разорвал чешуйчатого монстра пополам, заливая камни темной кровью. Но из черного провала в земле появлялись все новые и новые клыкастые бледные твари. Марьян был прав — гули проникли внутрь крепости.