— Видишь? — сказал Фрэнк. — А теперь — вылечи моих друзей!
Триптолем задумчиво побарабанил себя пальцами по щеке.
— Что ж, спасибо за змею, полубог, хотя, признаться, мне не нравится твой тон. Может, мне все же стоит превратить тебя…
Фрэнк оказался быстрее. Он прыгнул на Трипа и, впечатав его в стену, сжал пальцами горло бога.
— Советую тщательно выбирать свои следующие слова, — пугающе спокойно предупредил Фрэнк. — Иначе вместо того, чтобы втыкать меч в плуг, я воткну его тебе в голову.
Триптолем сглотнул.
— Ты знаешь… Думаю, я вылечу твоих друзей.
— Поклянись рекой Стикс.
— Клянусь рекой Стикс.
Фрэнк отпустил его. Триптолем коснулся горла с таким видом, будто сомневался, на месте ли оно. Нервно улыбнувшись Фрэнку, он с особой предосторожностью обогнул его и направился в гостиную.
— П-пойду соберу необходимые травы!
Фрэнк наблюдал, как бог толок в ступке какие-то листья и коренья. Слепив из этой зеленой массы шарик размером с пилюлю, он подошел к Хейзел и сунул его ей под язык.
Она тут же вздрогнула и села, откашливаясь. Глаза широко распахнулись. С кожи сошел нездоровый зеленоватый оттенок.
Девушка непонимающе завертела головой, но тут заметила Фрэнка.
— Что?..
Юноша стиснул ее в объятиях.
— С тобой все будет в порядке! — с жаром заверил он. — С нами со всеми.
— Но… — Хейзел сжала его плечи и пораженно уставилась на него. — Фрэнк, что с тобой случилось?!
— Со мной? — он встал на ноги, ощущая резкое беспокойство. — Я не…
Он посмотрел вниз и сразу понял, что она имела в виду. Это не Триптолем стал меньше ростом. Это Фрэнк стал выше. Живот втянулся, грудь стала шире.
С Фрэнком и раньше случались скачки в развитии. Однажды утром он проснулся на два сантиметра выше, чем был, когда ложился. Но на этот раз произошедшее казалось полным сумасшествием. Это было почти то же самое, как если бы в нем после возвращения в человеческий облик осталось что-то от дракона или льва.
— Э-э… Я не знаю… Может, это удастся исправить…
Хейзел восторженно рассмеялась.
— Зачем? Ты отлично выглядишь!
— Я… правда?
— В смысле, ты и раньше был красавчик. Но сейчас ты выглядишь старше, и выше, и вообще прямо как картинка…
Триптолем театрально вздохнул.
— Да-да, благословение Марса налицо. Мои поздравления, бла-бла-бла. А теперь, если мы закончили…
Фрэнк сердито посмотрел на него.
— Мы не закончили. Верни Нико.
Бог земледелия закатил глаза и ткнул пальцем в кукурузу в горшке. Бам! — и посреди взметнувшихся в воздух кукурузных нитей появился Нико ди Анджело.
Нико в панике оглянулся.
— Мне… Мне сейчас приснился совершенно безумный кошмар о попкорне… — Он замолчал и уставился на Фрэнка. — Почему ты стал выше?
— Все нормально, — заверил его Фрэнк. — Триптолем как раз собирался подсказать нам, как выжить в Доме Аида. Не так ли, Трип?
Бог земледелия поднял глаза к потолку, будто мысленно вопрошая: «Почему я, Деметра?»
— Ладно, — произнес Трип. — Когда вы окажетесь в Эпире, вам предложат отпить из чаши.
— Кто предложит? — спросил Нико.
— Это неважно, — раздраженно отрезал Трип. — Просто запомните, что она будет наполнена смертельным ядом.
Хейзел передернуло.
— То есть пить из нее не стоит.
— Нет! — воскликнул Трип. — Вы должны из нее отпить, иначе вам никогда не пройти по храму. Яд свяжет вас с миром мертвых, откроет путь на нижние уровни. А выжить вам поможет, — его глаза блеснули, — ячмень.
Фрэнк ошарашенно воззрился на него.
— Ячмень?
— Возьмите в гостиной немного моего особого ячменя. Испеките из него маленькие печенья. Перед тем как вступить в Дом Аида, съешьте их. Ячмень вберет в себя большую часть яда, так что он окажет на вас необходимый эффект, но не убьет.
— И все? — не поверил Нико. — Геката отправила нас к тебе через пол-Италии, чтобы ты посоветовал нам съесть ячменя?
— Удачи! — Триптолем бегом пересек комнату и вскочил в колесницу. — И еще, Фрэнк Чжан, я прощаю тебя! Ты храбрый малый. Если вдруг решишь передумать, мое предложение остается в силе. Буду счастлив увидеть тебя с дипломом по земледелию!
— Ага, — буркнул Фрэнк. — Спасибо.
Бог потянул рычаг. Колеса-змеи начали вращаться, крылья захлопали. Гаражная дверь в конце комнаты поднялась к потолку.
— О, какое это счастье — вновь иметь возможность свободно перемещаться! — воскликнул Трип. — В скольких полных невежества землях жаждут моих знаний! Я обучу их блаженству пахоты, орошения и удобрения!
Колесница приподнялась над полом и вылетела из дома, а Триптолем продолжал вопить в небо:
— Вперед, мои змии! Вперед!
— Да уж, — заметила Хейзел, — ну и зрелище.
— Блаженство удобрения, — пробормотал Нико, стряхивая с плеча кукурузные нити. — Может, уберемся наконец отсюда?
Хейзел положила руку на плечо Фрэнка.
— С тобой правда все нормально? Чем ты выторговал наши жизни? Что Триптолем заставил тебя сделать?
Фрэнк изо всех сил старался не расклеиться и обругал себя на чем свет стоит за собственную слабость. Он смог встать против целой армии монстров, но стоило Хейзел пожалеть его, и он едва не распустил сопли.
— Те коровомонстры… Катоблепасы, что отравили тебя… Мне пришлось их убить.
— Смело, — заметил Нико. — Сколько их оставалось, штук шесть или семь?
— Нет, — Фрэнк неуютно откашлялся. — Всех их. Я убил всех катоблепасов в городе.
Нико и Хейзел уставились на него в немом шоке. Фрэнк испугался, что они ему не поверят или поднимут на смех. Скольких на самом деле он убил на том мосту — две сотни? Три?
Но по их глазам он понял, что они поверили. Они все же были детьми Царства Мертвых. Возможно, они почувствовали все те смерти и резню, через которую он прошел.
Хейзел поцеловала его в щеку, для чего ей пришлось встать на цыпочки. В ее глазах застыла глубокая грусть, стоило ей оценить всю тяжесть перемен, произошедших с Фрэнком, — чего-то куда более важного, чем просто бурная вспышка роста.
Фрэнк тоже это понимал. Ему уже никогда не стать прежним. Но пока он не мог сказать, хорошо это или плохо.
— Ну ладно, — сказал Нико, рассеивая повисшее в воздухе напряжение. — Кто-нибудь из вас знает, как выглядит ячмень?
XXI. Аннабет
Аннабет решила, что уж кому-кому, а монстрам ее не убить. Как и ядовитому воздуху и таящейся на каждом шагу опасности в виде расщелин, обрывов и скал.
О, нет, слишком велика вероятность смерти от взрыва мозга из-за перегрузки странностями.
Во-первых, им с Перси приходилось пить огонь, чтобы остаться в живых. Затем они были атакованы группой вампирш под предводительством черлидерши Келли, которую она убила два года назад. И наконец, их спас титан-уборщик по имени Боб с шевелюрой, как у Эйнштейна, серебряными глазами и весьма своеобразным умением обращаться со шваброй.
Подумаешь, такая ерунда! Нечего и голову забивать, правда же?
Они шли за Бобом по пустоши, следуя руслу Флегетона, текущего к грозовому фронту тьмы. Время от времени они останавливались, чтобы глотнуть сжиженного пламени, поддерживающего их жизни, но радости это Аннабет не доставляло. В горле застыло ощущение, будто она уже в течение долгого времени без перерыва полоскала его электролитом аккумуляторной батареи.
Единственной ее поддержкой был Перси. Он часто поглядывал на нее и улыбался или сжимал ее ладонь. Ему наверняка было так же страшно и горько, как и ей, и она была ему невероятно благодарна за попытки приподнять ей настроение.
— Боб знает, что делает, — пообещал Перси.
— Интересные у тебя друзья, — пробормотала Аннабет.
— Боб интересный! — титан оглянулся и широко улыбнулся. — Да, спасибо!
У этого большого парня были хорошие уши. Аннабет стоило это запомнить.
— Итак, Боб… — она попыталась сделать так, чтобы ее голос звучал непринужденно и дружелюбно, что с обожженным сжиженным огнем горлом было не так-то легко. — Как ты оказался в Тартаре?
— Я спрыгнул, — ответил он таким тоном, будто это было очевидно.
— Ты спрыгнул в Тартар, — уточнила она, — потому что Перси произнес твое имя?
— Я был ему нужен. — Серебряные глаза посверкивали в темноте. — Но все нормально. Я и так устал убирать дворец. Поспешим! Мы уже почти дошли до привала.
Привала?
Аннабет даже представить не могла, что это слово могло означать здесь, в Тартаре. Ей вспомнилось, как им с Лукой и Талией, в их бытность бездомными полубогами, приходилось ради выживания ютиться на заправках и в придорожных кафе.
Куда бы Боб их ни вел, она очень надеялась на чистые постели и автомат со сладостями. Аннабет подавила хихиканье. Да, она определенно начинала сдавать.
Аннабет заставляла себя переставлять ноги, игнорируя урчание в животе. Она не отрывала взгляда от спины Боба, направляющегося прямо в стену темноты, до которой теперь оставалось всего несколько сотен ярдов. Его синяя куртка уборщика была разорвана между лопатками, как если бы кто-то пытался заколоть титана со спины. Из кармана торчали тряпки для уборки. С пояса свисала бутылка с распылителем, внутри гипнотически плескалась синяя жидкость.
Аннабет вспомнила рассказ Перси о встрече с этим титаном. Талии Грейс, Нико ди Анджело и Перси пришлось объединить усилия, чтобы справиться с Бобом у реки Леты. Стерев его память, они уже не смогли его убить. Он стал добрым, мягким и готовым помочь, поэтому они просто оставили его во дворце Аида после того, как Персефона пообещала, что за ним присмотрят.
Судя по всему, под «присмотром» правитель и правительница Царства Мертвых подразумевали сунуть титану швабру и отправить убирать наведенный ими же беспорядок. Аннабет невольно задумалась, неужели Аид настолько бессердечен? Ей еще никогда не приходилось жалеть титана, но так просто взять пережившего капитальную чистку мозгов бессмертного и превратить его в бесплатного уборщика — как-то это было неправильно.
«Он тебе не друг», — напомнила она самой себе.
От одной мысли, что Боб мог вдруг вспомнить о своем прошлом «я», окатывало волной ужаса. В Тартаре монстры возрождались. Что, если здесь память титана восстановится? Если он вновь станет Япетом… Что ж, Аннабет успела оценить, как он расправился с теми эмпусами. У нее самой оружия не было. Они с Перси были совсем не в том состоянии, чтобы сражаться с титаном.
Она нервно покосилась на ручку швабры Боба, гадая, сколько еще пройдет времени, прежде чем скрывающийся в ней наконечник выскочит и нацелится на нее.
Идти за Бобом по Тартару само по себе было рискованной затеей. К несчастью, плана лучше у нее не имелось.
Они шли по покрытой пеплом мертвой долине, пятнистой от пробивающихся сквозь слой ядовитых облаков над их головами красных лучей. Еще один чудесный день в главной темнице мироздания. Из-за мутного воздуха Аннабет не могла разглядеть, что скрывалось вдали, но чем дольше они шли, тем отчетливее она понимала, что долина плавно, но верно уходит куда-то вниз.
Известные ей описания Тартара сильно отличались друг от друга. В каких-то он представал в виде бездонной пропасти. Кто-то описывал его как крепость с медными стенами. Другие — как бесконечную пустоту.
В одном описании фигурировало сравнение с небом наоборот, в виде огромного перевернутого купола из сплошной скальной породы. Оно казалось наиболее подходящим, хотя, даже если Тартар и представлял собой купол, Аннабет предположила, что он, как и небо, не имел конца и представлял собой многочисленные уровни, каждый темнее и еще менее гостеприимный, чем предыдущий.
Но даже это едва ли можно было считать окончательной правдой обо всем его ужасе…
Они прошли мимо чего-то, похожего на вскочивший на земле волдырь, — дрожащего прозрачного пузыря размером с минивэн. Внутри виднелось полусформировавшееся скрюченное тело дракена. Боб, ни секунды не раздумывая, проткнул пузырь, который взорвался гейзером горячей желтой слизи, а сам дракен исчез.
Боб даже не затормозил.
«Монстры здесь как прыщи на коже Тартара», — подумалось Аннабет.
Ее передернуло. Иногда девушка жалела, что обладает столь живым воображением, и это было особенно актуально теперь, когда она окончательно убедилась, что они идут по одному огромному живому организму. Вся эта искореженная местность — купол, пропасть, как хочешь, так и называй — была телом бога Тартара, древнейшего воплощения зла. В то же время, что Гея поселилась на поверхности Земли, Тартар заполнил собой эту бездну.
И если бог заметит их, прогуливающихся у него по коже, подобно блохам по собаке… Хватит! Пора перестать думать.
— Мы пришли, — сказал Боб.
Они остановились на вершине очередного хребта. Под ними в естественном углублении, напоминающем формой лунный кратер, вокруг алтаря из темного камня стояли черные мраморные колонны.
— Храм Гермеса, — пояснил Боб.
Перси недоуменно нахмурился.
— Храм Гермеса в Тартаре?
Боб довольно расхохотался.
— Да. Рухнул сюда откуда-то много-много лет назад. Может, из мира смертных. А может, с Олимпа. В любом случае, монстры держатся от него подальше. Большинство из них.
— Откуда тебе было известно, что он здесь? — спросила Аннабет.
Улыбка на лице Боба увяла, а взгляд как-то странно опустел.
— Не могу вспомнить.
— Ничего страшного! — поспешил сказать Перси.
А Аннабет едва не треснула сама себя. Перед тем как Боб стал Бобом, он был титаном Япетом. И вместе со всеми своими собратьями целую вечность провел в заточении в Тартаре. Естественно, он знал здесь все. Но если он вспомнил о храме, в нем могли пробудиться и другие воспоминания, касающиеся его старой тюрьмы и прошлой жизни. А это было совсем не хорошо.
Они спустились в кратер и вошли в круг колонн. Аннабет тут же рухнула на отколовшийся пласт мрамора, более не в силах сделать ни шага. Перси встал над ней, готовый защитить в случае необходимости, и внимательно осмотрел окрестности. До чернильно-черного грозового фронта оставалось меньше ста футов, в его тени невозможно было разглядеть ничего, что скрывалось впереди. Кромка кратера закрывала обзор на оставшуюся позади пустошь. Здесь они были скрыты от посторонних глаз, но если каким-то монстрам все же захочется подобраться к ним поближе, они об этом не узнают.
— Ты сказал, что кто-то идет за нами, — вспомнила Аннабет. — Кто?
Боб прошелся шваброй вокруг алтаря, периодически нагибаясь к земле, будто ища что-то.
— Они идут за вами, да. Они знают, что вы здесь. Гиганты и титаны. Потерпевшие поражение. Они знают.
Потерпевшие поражение…
Аннабет постаралась справиться с нахлынувшим ужасом. Со сколькими титанами и гигантами ей с Перси пришлось сражаться за эти годы? И каждый сам по себе казался непобедимым. А если все они сейчас здесь, в Тартаре, и начали охоту на Перси с Аннабет…
