По праву силы

Карлус шумно дышал, пытаясь заглушить ярость и мыслить логически. Наконец, эмоции немного утихли, и в голове появилась очевидная мысль, которая тут же была озвучена:

— ты не стал бы вызывать меня на разговор без причины.

— правильно. — Бог приподнял край плаща, позволяя заглянуть под капюшон, что бы увидеть... горящие желтым огнем глаза с вертикальными зрачками. — Как глава организации, ты оказался не слишком хорош... и это мягко выражаясь. А вот в качестве бойца одиночки, выполняющего особые задания, можешь быть полезен. Я предлагаю тебе перерождение в новом мире, в новом теле... и возможно на этот раз, ты не забудешь начать развивать способности, которые я дарую всем своим жрецам.

— я приносил жертвы. — Вяло огрызнулся Карлус, заворожено глядя в два желтых глаза, просто подавляющие той силой, которая за ними скрывалась.

— жертвоприношение это не способность а умение. — С долей обреченности, объяснил бог. — Неужели так сложно понять, что жертвы можно приносить всем богам, и это вовсе не является уникальной способностью? Почти все твои сородичи, для которых ты провел посвящение, сумели это понять.

— и что же за способность, которую даруешь ты? — С вновь нарастающей злостью, спросил бывший генерал.

— первой способностью является прямое управление своей кровью, и кровью убитых тобой существ. — "Плакальщик" вытянул вперед правую руку, развернув ее ладонью вверх, и продемонстрировал шарик из крови, который начал менять свою форму, превращаясь то в кинжал, то в спицу, то в подобие щита. — Только люди, совершенно не интересуются дополнительными способностями, считая что гораздо важнее усиливать свой собственный дар и контроль над ним. Учитывая то, что начинать приходится с контроля над одной каплей крови, их можно понять... но даже среди имперцев уже есть несколько бойцов, на неплохом уровне освоивших прямое управление кровью. Сразу отвечу на твой вопрос: это не магия в прямом смысле слова, а самым близким аналогом является "псионика".

— б*ядь, почему ты раньше об этом ничего не говорил? — Не выдержал "стальное сердце".

— ты не спрашивал. — Усмехнулся "Плакальщик". — почему-то, абсолютное большинство уверено, что им все должны показывать и подобно рассказывать, а они потом решат, полезный им подарок дали или нет. Не забывай, смертный, я — бог, и относится ко мне следует соответственно. Так каков твой положительный ответ?

— какие еще дополнительные способности получают твои жрецы? — Скрипнув зубами, осведомился бывший генерал.

— управление кровью, это способность которую может развить каждый жрец, остальные мои дары следует сперва заслужить, доказав что ты достоин ими владеть. — Край кроваво красного плаща опустился, скрывая ярко желтые глаза. — Ты недостоин даже услышать о них.

— да кто ты такой... — Хотел было возмутиться краснокожий великан, как замолчал из-за того что его шею вновь сдавила невидимая хватка.

— я — бог. — Жестко произнес "Плакальщик". — С каждым твоим словом, мое желание и дальше с тобой сотрудничать, стремиться к нулю.

Хватка ослабла, позволяя вдохнуть.

— варианты? — Просипел "стальное сердце".

— хм... ты можешь согласиться на мое предложение, отправиться в новый мир где начать новую жизнь. В качестве оплаты за подобную доброту с моей стороны, нужно будет всего лишь исполнить одно поручение. — Показывая сжатый кулак и один оттопыренный палец, произнес бог. — Второй вариант: тебя убивают жрецы принося в жертву мне, ты лишаешься пяти процентов души и попадаешь в мою полную собственность, после чего отправляешься в другой мир, где выполняешь задания... и снова... и снова... и так до тех пор, пока я не решу, что долг отдан.

Карлус скривился, ни один из вариантов ему не нравился.

— третий вариант. — "Плакальщик" оттопырил третий палец перчатки. — Ты отказываешься от двадцати процентов своей души в мою пользу, моя сила в твоем теле уничтожает яд, и ты просыпаешься. После этого можешь попытаться отбиться от других жрецов и жить в свое удовольствие.

— я выбираю третий вариант. — Поспешно произнес Карлус.

— договор заключен. — Громогласно провозгласил голос из-под капюшона.

Тут же бывшего генерала скрутила чудовищная боль, словно от него отрывают кусок плоти...

...в следующий миг глаза распахнулись а из горла послышалось сдавленное сипение. Через секунду восстановились зрение и слух, еще через три вернулось ощущение тела.

"я в заднице самого жирного и вонючего кабана".

Над головой было далекое ночное небо, спина лежала на холодном камне алтаря, руки и ноги стягивали ремни, заставляющие чувствовать себя грубой пародией на звезду. Стоило повернуть голову на бок, как захотелось ругаться, кричать и плакать от отчаяния, ведь рука, обмотанная ремнем привязанным к столбу, вкопанному в землю вплотную к алтарю, оканчивалась обрубленной культей из которой даже кровь не текла. Та же картина ожидала при взгляде на вторую руку, и повторилась с ногами.

"и как я должен отбиваться в таком состоянии?!".

— о, господин Карлус, вы все же очнулись. Жаль-жаль, я совсем не хотел, что бы вы мучались в последние минуты своей жизни. но раз это случилось, значит это угодно богу. — Склонившийся над алтарем глава архитекторов, печально улыбнулся. — Как вы могли убедиться, мы на всякий случай подстраховались, все же ваши боевые навыки никто на себе проверять не хотел. Прошу, не дергайтесь и все закончится быстро.

— с*ка, паршивая тварь, уб*юдок! — Закричал во все горло Карлус, до которого только дошло, что и рога ему спилили, оставив пару коротких пеньков.

Краснокожий великан, одетый в одни только штаны, спокойно выслушал все оскорбления, печально вздохнул и удалился из поля зрения бывшего генерала.

— вам этого не простят, паршивые предатели!

У смерти тысячи лиц

На любом континенте земли,

Пред нею падают ниц,

И нищие и короли.

Пред нею трепещит душа,

В венах стынет горячая кровь,

Она лишь для тех не страшна,

С кем есть вера надежда любовь.

Кричать было бесполезно, так как не смотря на ту толпу "дьяволов" и даже "бесов", которая собралась вокруг алтаря, в свете дрожащего огня факелов было понятно по лицам, что ни один из них не придет на помощь.

Не покинь меня, не оставь в беде,

Где бы не был я, на какой земле.

Не оставь меня, будь всегда со мной,

Даже если все вокруг, станет вдруг золой.

Словно по какому-то сигналу, которого бывший генерал не услышал, толпа разумных начала опускаться на колени, и сперва в разнобой, а затем и хором, зазвучали так хорошо известные слова, врезавшиеся и отпечатавшиеся в сознании, будто клеймо на коже раба:

— кровь за силу; дух за могущество; жизнь за жизнь. Кровь за силу; дух за могущество; жизнь за жизнь...

Сотни "дьяволов" и "бесов" одетых в одни только штаны, стояли на коленях и монотонными голосами повторяли одну и ту же мантру, доводя себя до того состояния, когда разум начинает погружаться в транс. На их лицах был виден фанатичный восторг, а некоторые испытывали почти физическое удовольствие.

"а ведь это все, моя вина".

Карлус продолжал кричать срывая голос, извивался пытаясь вырвать конечности из пут, но все его старания заглушал монотонный хор сотен голосов.

У смерти тысячи лиц,

Ты не знаешь кто рядом с тобой,

И не видишь средь юных девиц,

Ту старуху с костлявой рукой.

Для нее нет ни стен не границ,

И всегда где-то рядом с тобой,

Быть может нас сохранит,

Вера надежда любовь.

Не покинь меня, не оставь в беде,

Где бы ни был я, на какой земле.

Не оставь меня, будь всегда со мной,

Даже если все вокруг, станет вдруг золой.

(ч. Обелиск).

Разум отчаянно метался, пытаясь хотя бы вспомнить того, кто теоретически мог бы прийти на помощь. Отец сразу отпадал, так как был далеко, и вряд ли стал бы рисковать своей жизнью и положением, что бы спасти неудачливого сына, ставшего тем более калекой. Старший брат? Это было бы здорово... но еще менее вероятно чем предыдущий вариант. Друзья? К сожалению бывший генерал, воплощал в себе многие худшие черты своей расы, и благодаря этому не сумел нетолько обзавестись друзьями, но даже хорошими приятелями. В конце списка вспомнилась самка, имени которой он так и не узнал, оставив свой трофей в столице.

"просто блеск! Впору начать верить в карму или еще какую ни будь ерунду... ха-ха, и это думает жрец, лично общавшийся с божеством".

В груди всколыхнулась настоящая ненависть направленная на всех, начиная от лицемерной твари "Плакальщика", фанатиков бормочущих молитвы своему покровителю, и заканчивая самим собой и своей слабостью. Из-за эмоций, "стальное сердце" упустил тот момент, когда над ним склонился глава архитекторов, в руке у которого был длинный острый кинжал.

— кровь за силу! — Во всю силу своего голоса закричал краснокожий великан, вонзая нож в живот жертвы.

— ааа! — Крик боли вырвался изо рта бывшего генерала, но был заглушен восторженным воплем толпы.

— дух за могущество. — Обрывая крик Карлуса, архитектор перерезал ему горло.

Радостные возгласы стали только громче и немного приблизились к алтарю, а последнее что услышал "стальное сердце", это были злорадные слова:

— жизнь за жизнь... бешеных зверей положено убивать, тварь.

Когтистая рука с размаха врезалась в грудь, разрывая плоть и проламывая ребра, а на затем пришли тьма и тишина...

...которые окончились на золотой площадке, огражденной мраморными колоннами. Как и во время прошлых посещений, здесь находился белоснежный трон, на котором сидело существо, облаченное в кроваво красный плащ. Отличие было в том, что на этот раз, капюшон был откинут, открывая вид на голову необычного ящера с шестью короткими рогами, темной чешуйчатой кожей, и желтыми глазами с вертикальными зрачками.

— ну ты и урод. — Произнес Карлус, этими словами выражая все, что думает о "плакальщике".

— я не давал тебе права голоса... раб. — Совершенно спокойно, даже с некоторой ленцой, произнес бог, и бывший генерал тут же почувствовал что не может произнести ни слова. — Ты можешь винить меня во всех своих бедах, но это не изменит того факта, что никто не заставлял тебя вручать права на свою жизнь в мои руки. А совсем недавно, тебе показалась хорошей идея, отдать мне еще и часть своей души... да-да, я тебя заставил, угрозами принудил и вообще шантажировал.

Взгляд узких зрачков наконец обратился на краснокожего великана.

— тебя, раб, ждет много работы... советую меня не огорчать.

Пространство пошло волнами, над головой бывшего генерала открылась сияющая синим воронка, в которую его и затянуло.

— время новых экспериментов пришло. — Оскалив клыки в улыбке, заявил Дискорд, взмахом руки развеивая иллюзии и поднимаясь с мраморного трона. — Нужно будет принести сюда какую ни будь подушку, а-то сидеть неудобно.

Эпилог.

Вершина башни, покрытая слоем тускло мерцающего в свете звезд "лунного серебра", словно парила в бескрайнем пространстве вселенной. Отсюда открывался прекрасный вид на созвездия и далекие галактики, кометы и проносящиеся мимо метеоры, астероидные пояса и прочий мусор, в данный момент кажущийся чем-то сказочным и прекрасным. Однако все это меркло, в сравнении с стройной фигурой прекрасной полубогини, облаченной в легкие доспехи из все того же "лунного серебра", состоящие из нагрудника, наплечников, наручей, поножей, а так же короткой юбки из металлических полос, едва достающей до колен. На голове у нее был надет изящный обруч инкрустированный сапфирами, на пальцах красовались перстни складывающиеся в кастеты, стоит только сжать кулаки.

Темно синяя шерстка, словно поглощала свет луны и звезд, становясь из-за этого почти черной, широкие мягкие крылья были сложены за спиной, грива развивалась на несуществующем ветру а между отдельными волосками пробегали маленькие белые искры. Зрачки вытянулись, став похожими на кошачьи, что выдавало целую бурю эмоций, которые однако не отражались на миловидной мордочке.

Вот Луна глубоко вздохнула, на кончике ее рога мелькнула вспышка, и узор, затейливо переплетающимися линиями покрывающий вершину башни, наполнился силой полубогини. Ждать пришлось совсем недолго, и вскоре в центре пятиконечной звезды, появился силуэт человека одетого в деловой костюм серого цвета. Он был невысокого роста, с залысинами в коротких волосах, с умиротворенным лицом и любопытным взглядом.

— если это рай, то я немного разочарован отсутствием золотых ворот и какого ни будь ангела на проходной... ну а если ад, то наоборот обрадован. — Ни к кому не обращаясь, для собственного успокоения, вслух заговорил мужчина.

Голос оказался вполне приятным "бархатистым" баритоном, возможно слегка высоким и хриплым... но это может определить только существо с идеальным слухом.

— это не ад и не рай. — Произнесла полубогиня.

Гость, до этого рассматривающий звезды через свою полупрозрачную руку, вздрогнул и медленно обернулся. Увидев хозяйку этого места, (которая для большего эффекта еще и крылья раскрыла), он замер, а спустя несколько секунд сказал:

— да...

— что-то не так? — Невинным тоном спросила Луна, слегка склонив голову к правому плечу, и мило прижав ушки к голове.

"как играет! Я бы ни за что не поверил, если бы точно не знал, что эта милашка в одиночку способна превратить средний мегаполис, в кучку дымящегося мусора... а ведь она еще не в форме".

"ну не всем же запугивать и подавлять слуг одним своим присутствием, да и к свету она все же ближе чем к тьме, хоть и пытается это скрыть".

"только ненадо делать из нас воплощение абсолютного зла. Что поделать, если жрецы попадаются исключительно такие, которые понимают только язык силы?".

"может быть стоит попытаться начать вербовку в иных сферах деятельности? Уверен, какой ни будь музыкант или художник, не полезет драться в первые же секунды...".

"Второй, Третий, заткнитесь и не мешайте мне наслаждаться представлением".

— просто после смерти, я ожидал увидеть нечто иное: ангелов, чертей, многорукого Шиву... эльфа или гнома на худой конец. — Отмерев отозвался мужчина.

— я вам не нравлюсь. — Печальным голосом произнесла полубогиня опустив голову и сложив крылья, при этом ее грива перестала развиваться а уши окончательно прижались к голове.

"м-да, так и хочется подбежать и утешить...".

— нет-нет, что вы. — Гость попытался отшагнуть, но не смог покинуть пределы пентаграммы. — Вы очень милая и красивая леди.

"а на лице крупными буквами написано, "только бы не ошибся с определением пола"".

"Третий, еще один ехидный комментарий, и я тебя сотру".

— вы правда так думаете? — Вскинув голову, Луна даже подпрыгнула на месте расправив крылья, широко улыбаясь и сцепив перед собой руки. — Меня зовут Луна.

— Григорий Владимирович, очень приятно познакомиться, Луна. — Как можно вежливее отозвался человек. — Вы не могли бы сказать, где я и как тут оказался?

— ну... вы умерли. — Полубогиня смущенно опустила взгляд к полу, и даже копытцем, одетым в серебряный накопытник, шаркнула по полу.