Девятимечье. Красный Меч

На фоне этого, хозяин объявился как-то незаметно. Вот только что в зале были только стеллажи с книгами, а вот уже перед девочками стоит непонятная фигура в слишком просторном балахоне. И книгу протягивает.

Надо отдать команде должное — никто не дернулся. Все, включая Надю, спокойно стояли и ждали, что скажет им хозяин этого места.

— Время дорого, поэтому я буду краток, — сухая речь хранителя библиотеки совершенно не вязалась с его таинственным видом, — Меня зовут Орв. Я знаю, кто вы и что вам нужно.

Вот тут даже Надя удивилась. Благодаря тесному общению с ведьмами она неплохо представляла себе, что может магия и чего она не может. Даже если допустить, что Орв — сильный провидец и предугадал их появление, выяснить конкретные намерения человека не под силу ни одному предсказателю в мире. Видя недоумение девушек, Орв кашляющее, по-стариковски, хихикнул:

— У меня свои источники информации. Речь не о том. Вот в этой книге, — он потряс потрепанным фолиантом, который все это время держал в руке. Пламя свечей от настенных канделябров скользнуло по медным оковкам переплета, — вот в ней находится все, что я знаю об Алом Охотнике. А это немало, поверьте...

— Надо полагать, — наконец, нашла, куда вставить слово Альтрая, — Что просто так ты нам её не отдашь?

— Девочка моя, не подумай, что мне жалко, — Наде показалось, что под низко надвинутым капюшоном библиотекарь ухмыльнулся, — Но сейчас одному хорошему человеку грозит смерть. Взамен на книгу я попрошу вас вытащить его из тюрьмы.

Кетма, не сдержав эмоций, тихонько ругнулась себе под нос. Остальные так открыто выражать свои чувства не стали, но было видно, что идея никому особо не нравится. Тихо пробраться во враждебный город и столь же тихо его покинуть — это, согласитесь, не то же самое, что вызволять из тюрьмы человека, рискуя судьбой всей группы. Такое задание полностью противоречило всем требованиям безопасности и скрытности, а Альтрая, хоть и не была лишена авантюрной жилки, с ходу согласиться на такое не могла. С одной стороны, авантюра. С другой, отказ мог привести к полному провалу их задания. Неизвестно, насколько силен в магии этот Орв — пассивное сканирование ничего не дало, а переход к активному равносилен вызову на бой — и получится ли отобрать у него книгу. А добровольно точно не отдаст.

Словом, предводительница команды колебалась. И тут, неожиданно для всех, в разговор вступила Надя:

— Почтенный Орв, для нас будет делом чести спасти кого-то от гибели. Правда?

Много позже Аль пыталась убедить себя, что уже склонялась к такому решению. Но, возможно, именно слова этой странной девушки из мира Хранителя подтолкнули её в эту сторону.

— Мы согласны, почтенный. Кого, вы говорите, нам надо вытащить?

* * *

На утро мрачные мысли Тальга куда-то подевались. Он понимал, что проблемы не исчезли, но впереди его ждали заботы нового дня. Поэтому тоскливые раздумья отошли в дальний угол сознания, а парень умылся, сделал зарядку и пошел вниз. На первом этаже, где располагались комнаты слуг и подсобные помещения, Тальг направился на кухню и, стараясь не смущаться, попросил у повара чего-нибудь перекусить, заявив, что общего завтрака не будет. Братья еще вчера отпросились в деревню "по делам", Кангельт — герольд и бывший ученик Ганиора — вообще выполнял личное поручение нового барона и был далеко. Старик невозмутимо кивнул и степенно, можно даже сказать, торжественно, вручил Хранителю сыр, хлеб и несколько сладковато-соленых луковиц какого-то местного овоща.

Тальг съел все это, сидя на срубе замкового колодца и запивая водой прямо из ведра. Иммунитет к большинству болезней, привитый Мечом, позволял до некоторой степени пренебречь правилами санитарии. Во время перекуса, парень размышлял о Кангельте и том, как же всё-таки можно с ним поладить. Пока ничего в голову не приходило.

С близнецами все было гораздо проще. Их магических способностей, возможно, хватило бы, чтоб захватить власть, но удержать её ни один из братьев не был способен. Именно поэтому они служили как наемные бойцы прежнему барону, а после его смерти без особых вопросов перешли на службу к новому. Как удалось выяснить из их рассказов, Кангельта барон подобрал, когда тот был нищими бродяжкой, разглядев потенциал сильного мага. И вырастил... ну, не как сына, но как надежного помощника и возможного наследника. Ганиор был самодуром, тираном и вообще не самым лучшим человеком, частенько бил воспитанника, но никого ближе у Кангельта не было. А неделю назад барон Эмервейд погиб, и герольд оказался в крайне странной ситуации. Личные чувства, которые он испытывал к покойному и к его убийце, так и остались невысказанными. Но одно сомнению не подлежало — Домена парню не видать. Они с Тальгом были примерно ровесниками. Даже если не считать бессмертие Алого Охотника, Кангельт имел минимальные шансы пережить нового барона.

Чтобы не подвергать своего нового вассала искушению устроить несчастный случай и прибрать к рукам корону, Тальг последовал примеру некоторых феодалов из своего мира. Отправил герольда "с глаз долой". С довольно важным и ответственным заданием, надо сказать. Вернется с победой — хорошо, можно будет подумать, что с ним делать дальше. Не захочет возвращаться — тоже неплохо, одной проблемой меньше. В любом случае, на какое-то время они перестанут мозолить друг другу глаза.

Прожевав последний кусок сыра, Хранитель спрыгнул с бревна и двинулся к донжону. Нужно было захватить Меч, а потом ехать в деревню. На сегодня у Тальга был запланирован серьезный разговор со старостой.

К немалому удивлению Тальга, старостой поселения оказался именно тот мужик, которого он видел дежурящим на воротах. В этом смысле у крестьян все было строго. Если крепок, не увечен и на зрение не жалуешься, будь любезен отстоять в карауле, когда наступит твой черед. Отлынивать от этого дела не решался никто — селяне слишком хорошо знали, чем может обернуться не замеченный вовремя отряд гоблинов, а тем паче троллей. В частности, о них и хотел побеседовать с опытным и сведущим человеком новоиспеченный барон.

— Так когда ты, высокочтимый господин, собираешься ехать в Унию?

Тальг моргнул. Вопрос застал его врасплох. Вроде бы, только что речь шла совсем о другом...

Староста Шэдрай производил на Хранителя двойственное впечатление. Он, хоть и притворялся сиволапым мужиком, был весьма неглуп и очень много знал. Как можно было понять из некоторых реплик мужчины, в молодости он изрядно помотался по свету в поисках приключений и богатства. Но при всем этом в его почтительной манере общения сквозило кое-что, тревожащее Тальга. Этот человек был истинным Охотником. И многократно превосходил в этом какого-то Алого юнца. С большим трудом парню дважды удавалось не сболтнуть о себе лишнего — так искусно его собеседник расставлял ловушки во вроде бы невинной беседе. Конечно, "высокочтимый господин" мог бы не отвечать, но иногда молчание само по себе говорит о многом.

Если же забыть про этот несущественный недостаток, Шэдрай оказался гостеприимным хозяином — накрытый стол, вежливое предложение выпить наливки, вежливый поклон в ответ на отказ — и прекрасным источником информации. Например, он неплохо, по местным меркам, разбирался в политике и географии. С его слов картина выходила следующая:

Большую часть континента занимало объединение стран, известное как Ладонарская Уния. По факту, это было единое теократическое государство с очень серьезной идеологической базой и влиянием по всему миру. Земли Унии лежали к восходу и полудню от Свободных Доменов. На закате находились территории нелюдей, Текартал. Они жили там кочевыми или оседлым племенами, в голодные годы совершая набеги за продовольствием на людей. Впрочем, люди в долгу не оставались, организуя карательные рейды вглубь Брошенных Земель, убивая всех встречных гоблинов и троллей. Первые были не самым сильным противником, но довольно хитры и осторожны, мастерски устраивая засады и ловушки. Тролли при всей медлительности и тупости, спокойно могли стоптать вдесятеро превосходящий их отряд. К счастью, их почти всегда удавалось выманить под залп самострелов или удар боевого мага. Но самой страшной бедой Доменов были полуночные соседи. Именно из-за них полночь считалась стороной зла и смерти. Оттуда приходили Безликие.

Сразу за узкой полосой северных степей, где когда-то обитали орки, начинались ледяные пустоши Гхарама. Мало кто решался зайти туда, а из решившихся далеко не все возвращались обратно — холод и снежные бури быстро убивали слишком любопытных. Как там мог выживать целый народ, никто не знал. Иногда из-за завесы белесых туч, вечно клубящихся над Гхарамом, выныривали черные летающие корабли. Когда они добирались до людских поселений, с кораблей сходили воины в белых одеждах и глухих черных шлемах. Безликие никогда не разрушали деревни и не жгли посевы. Они просили продовольствия, иногда предлагая что-то взамен, но обычно просто так. Если им отказывали — они убивали. Безликие не были неуязвимы, порой их удавалось победить в открытом бою. Но радовались победители недолго. Воины с черных кораблей всегда мстили за своих, налетая крупными силами, когда их никто не ждал, вырезая население целых Доменов. Получив несколько жестоких уроков, крестьяне предпочитали отдавать еду и не дергаться. Бароны скрипели зубами, но ничего поделать не могли. Сил хозяина одного Домена не хватало на целую боевую эскадру, а собраться вместе мешала молниеносность рейдов. Что скрывалось под доспехами Безликих, также оставалось загадкой. Никто из них не снимал шлем на глазах у людей, а тела убитых сгорали вместе с одеждой и оружием.

И вот когда Тальг уже заканчивал уточнять геополитическую обстановку, староста задал ему свой вопрос...

— Почтенный Шэдрай, я не вполне понимаю, о чем ты. Зачем мне туда ехать?

Глаза старосты едва заметно блеснули. Если бы Тальгиар не присматривался специально, он бы вряд ли что-то заметил.

— Видишь ли, высокочтимый, об этом редко говорят вслух, но... Ни один барон не может свое место занять, если на то нет воли Ревнителей Веры. Обычно, как раз они в Доменах владетелей и меняют.

— Я смотрю, почтенный, ты разбираешься не только в расположении земель... — протянул Хранитель. Новость его не порадовала, но, кажется, кое-что начало проясняться, — Прошу, расскажи подробнее.

— Давно на свете живу, господин барон, много чего слышал. Например, что у каждого владетеля Домена есть артефакт, называемый Черным Камнем. И делают их церковники. Как колдун захочет себе земель отхватить, к ним на поклон идет, получает Камень. Или не получает, тут уж как повезет. А если кто потом наглеть начинает, против Унии идет, у тех артефакт работать перестает. И новый барон на его место встает, с новым Черным Камнем. Потому что даже самая большая колдовская сила ничего против него поделать не может... кроме твоей, высокочтимый господин.

Несколько секунд Тальг старательно обдумывал услышанное. Мозаика получила несколько дополнительных кусочков, но в целостную картину все равно не складывалась. Откуда Церковь берте Камни? Почему отдает их жаждущим власти магам? Нет, непонятно...

— Что ж, спасибо тебе за науку, Шэдрай. А сейчас мне, пожалуй, пора идти.

Первоначальный вопрос старосты Тальгиар подчеркнуто проигнорировал. Барон не обязано отчитываться перед своими подданными. Более того, начни он это делать, люди заклеймят его как слабого, нерешительного правителя. Хранитель каждый раз внутренне передергивался, демонстрируя подобающее титулу высокомерие. Но Сен ясно растолковал парню, что идеи равенства и братства здесь, мягко говоря, не поймут.

— Как пожелаешь, высокочтимый, — староста, как и следовало ожидать, ничего переспрашивать не стал.

Выезжая из поселка, Охотник заметил двух всадников, которые явно двигались к его замку. Рассудив, что они хотят увидеть именно его, барона Эмервейд, Тальг поскакал наперерез. Если, конечно, это крайне неторопливое действие можно было так назвать. Нормально ездить верхом Тальг еще не научился, но заставить виторога двигаться в нужном направлении уже мог. Скорость пока оставляла желать лучшего, так что гостей он догнал перед самыми замковыми воротами.

Когда они съехались, Тальг понял, что новых знакомств не предвидится. Первым всадником был не кто иной, как Кангельт. Приветствуя своего вассала взмахом руки, Хранитель подумал, что они довольно-таки похожи. Герольд был таким же худым, нескладным, разве что волосы имел светлые и отращивал их до плеч.

— Я сделал то, что ты просил, сюзерен.

Тальг перевел взгляд на второго всадника. Точнее — всадницу. А еще точнее — пленницу. Руки черноволосой полноватой девушки в простой крестьянской одежде сковывали два тонких браслета из темного металла. Тальгиар, лично выдавший их Кангельту из баронских закромов, прекрасно знал, что это означает. Изделия из тольбара, помимо выдающейся прочности, отличались тем, что прекрасно блокировали магию. Губы Тальгиара словно бы сами собой растянулись в недоброй улыбке.

— Прими мою благодарность, Кангельт. Были какие-то серьезные проблемы?

— Нет. Все прошло довольно легко.

Герольд поклонился, насколько это было возможно в седле. Было что-то странное в его поведении, чего за ним раньше не водилось, но Тальг недостаточно хорошо знал своего вассала, чтобы говорить с уверенностью. Может, человек просто устал с дороги или еще что-нибудь в этом роде.

— Хорошо. Тогда сейчас можешь отдыхать, — парень поколебался, но, понимая необходимость этого решения, продолжил, — А после заката приходи в трапезную. Нам нужно будет поговорить.

Кангельт кивнул, передал сюзерену ключ от браслетов — тоже тольбаровый, чтобы телекинетики не имели возможности им манипулировать, — и поскакал в замок. Уже глядя в спину удаляющемуся герольду, Тальг понял, что именно его беспокоило. Парень почему-то избегал смотреть Охотнику в глаза. Сделав себе зарубку в памяти на будущее, Тальгиар снова глянул на девушку. Та побледнела и тяжело дышала, видимо, пытаясь бороться со страхом. Пока страх побеждал.

— Ты знаешь, кто я?

Девочка затравлено поглядела на Тальга и помотала головой.

— Ну как же так, — наигранно удивился Хранитель, — мы с тобой незнакомы, а ты уже сделала мне такой шикарный подарок!

И он показал пленнице извлеченный из кармана Черный Камень.

* * *

В зал Дальена вошла под самый конец церемонии. Все собравшиеся уже окружили каменную чашу, стоявшую в центре. Каждый сделал себе надрез на руке ритуальным кинжалом, кровь тонкими струйками стекала на дно. Под сводами купола звучали последние строки торжественного гимна, который нараспев читал Каэн:

Алый, прими нашу жертву

Не оставляй нас впредь

Дай, о бессмертный воин

С честью нам умереть!

По натекшей луже пробежали языки прозрачного, почти невидимого пламени. Вот оно охватило всю чашу, наполнило её до краев и погасло. Каменная поверхность была чиста. Алый Охотник, как называли Демона его адепты, принял жертву.