Al Wright

Скорпи оттаял, повеселел и стал проситься в школу.

— Котик, а может, уедем? Мама хочет в Париж. А ты поучишься пока в Шармбатоне...

— Вот еще!

— А что, там вейлы, каштаны, виноградники. Купим замок на берегу...

— Папа, успокойся, какие вейлы?! Я больше не буду говорить с аврорами без декана и прыткого пера, дядя Альфард мне уже все объяснил. А мама дала это, — он вытянул из-под рубашки зведчатый кабошон рубина, я узнал его еще по цепочке. — И между прочим, ты обещал построить в имении загон для единорогов!

И я его отпустил. Как мне за него страшно...

Сегодня спецкор "Пророка" Руби Стоктон в обмен на обещание горяченького слива проинформировал свою коллегу, мисс Амалию Дервент, что их срочно вызывают в Хогвартс. Амалия Дервент — это я, опосредованно. Так что я поспешил присоединиться.

По школе шлялось столько посторонних, что на меня никто не обратил внимания. В мою бытность студентом, чтобы на территорию кто-то пролез, требовалось спланированное вооруженное вторжение. Когда я намекал Гестии, что у нее проходной двор, эта дура ответила: "А что такого, в стране теперь гораздо безопаснее!" Мне плевать, что в стране безопаснее, если там, где учится мой сын стало гораздо опаснее!

Я затесался в толпу и стал оглядываться. Скорпи стоял рядом с Флитвиком, очень кстати. На самом видном месте группа слизеринцев-старшекурсников скучающе ожидала начала. Все складывалось удачно.

То, что я задумал, было совершенно дико, но иного выхода не было: я просто залеплю Поттеру по чиновному лику. Слизеринцы меня не любят, но после первого же удара полюбят и замесить не дадут. Главное ни в коем случае не доставать палочку, что бы ни случилось. Дальше будет следствие: оскорбление, штраф. Я дам объяснение, и все это пройдет в печать. Глядишь, начнется ведомственная проверка. А у него реформа.

Все складывалось, как надо, плохо было только то, что его ребенок стоял в паре шагов от него. Это я заметил, когда уже к нему шел.

Уж не знаю, с кем общается Поттер, но мое намерение он раскусил сразу, едва я пересек линию. Подобрался, к палочке не притронулся. Значит, драка. Как респектабельно! Главное, первый ход за мной.

Он, видимо, тоже это подумал, потому что взгрустнул заметно. Бросил острый взгляд на стоящего чуть впереди него ученика и вернулся в состояние мнимой расслабленности, когда выключается сознание и думает только тело.

Мне стало интересно, на кого это он так уставился. Я посмотрел. Следующий шаг я сделал мимо пола, все куда-то уплыло, осталась только одинокая черная фигура. Призрак прошлого, явившийся во всем блеске моих разбитых детских надежд.

Он стоял, сжав кулаки, глядя вперед с тихой, вдумчивой ненавистью.

А мне казалось, я так надежно похоронил моих мертвецов...

Я часто вспоминал Снейпа в первые три года после Победы. Приходил, выпивал веритасерум и вспоминал.

Отец был амбициозен, ему нужен был соратник, а не ребенок. Такой, чтобы руководил, добывал победы. Ему со мной не повезло, а вот Снейпу нравилось со мной возиться. Мы "нашли друг друга". Я его обожал, он был моим деканом. А я всегда был Малфоем, с гипертрофированным чувством собственности и статусности, что составляет единственное содержание любви и дружбы для людей нашего круга.

Впрочем, в Аврорате свои ограничения, там никогда не спрашивают о чувствах, только о событиях. Их хватило на полгода бесед. Мои первые дуэли, залеченные раны, фатальные ошибки, оставшиеся без последствий... Воспоминания отшелушились, как кровавые струпья. Черта была подведена. Я сдал ту жизнь в казенные архивы и начал с нуля...

Голос Поттера мгновенно вернул мне почву под ногами.

— Да, это именно то, что ты подумал!

Я встряхнулся. Ну точно, его ребенок. Мерлин, откуда?!

Он взглянул на меня, настороженно выгнул бровь, чуть искривил губы. Вылитый профессор Снейп.

Снейп. Только он меня не узнает. Мы не знакомы... Бред какой-то.

Вспомнились ослепительные сентябрьские дни. Словно только вчера — старательно накарябанные 4 строчки первого конспекта, просьба растолковать непонятное слово "эссе", ознакомительная прогулка по окрестностям...

Как ты мог меня бросить? Мне тебя так не хватало! Прости, что я прожил такую бездарную жизнь! Прости за все!

Обычно люди в таких случаях обнимают пустоту. Я опускаю руки, делаю пару шагов назад. Мой "привет из прошлого" говорит сдержанно, но подчеркнуто обращается только к Поттеру. Интересно, что ему обо мне известно? Я про него знаю: он чувствовал себя несчастным, а я его отвлек, — все и ничего.

Поттер отгонал меня на время общения с прессой, но стал искать взглядом, когда собрался уходить. Я их упускать тем более не собирался. Мы поднялись на восьмой этаж.

— Отойду минут на десять, подождите меня здесь, — сказал он так, чтобы я слышал, и я стал ждать на холодном хогвартском подоконнике, потому что делать это рядом с Грейнджер невыносимо.

Вот, казалось бы, образцовый замок, а по сравнению с имением берлога берлогой. Весь зад уже отсидел.

Интересно, откуда у него взялось маггловское имя? Аллан Райт. Аллан Райт. Ничего не говорит. Скорпи про него не упоминал, в газетах не писали. Странное прикрытие, я бы сказал, вопиющее. С тем же успехом можно было его женским именем назвать или эльфийским. Потому что когда перед тобой стоит обвешанный артефактами, огорченный, а потому злой, как скватина, Снейп, называть его такой ерундой как-то даже неосмотрительно. Даже то, что рядом все время топчется кто-то из руководителей Ордена, не спасет.

Или Снейпа уже и не помнит никто?

<> <> <>

Хогвартс,

С. Малфою. СОВУ НЕ ОТПУСКАЙ!

Блин, меня отправляют в другую школу, так что в ближайшее время ничего не выйдет. Мама хочет в Шармбатон, а я не знаю. Что посоветуешь? А ничего, балаганисто у тут у вас. Я там от скуки чуть не сдох. Старайся слать ответы моей совой, у меня щас падре в полном неадеквате. Странно выглядишь. Ты в порядке?

Сам Знаешь Кто

<> <> <>

Дебил, как я могу быть в порядке если ты сначала пропал фиг знает куда, а теперь сваливаешь.

Что случилось?

Не уезжай.

Тот У Кого Нет Совы.

<> <> <>

Думаешь, я что ли хочу уезжать?! Ты моего папу не знаешь. Короче, это не обсуждается. Я играл, и заклинание попало в карту. Смотрю — пустой Хогвартс, ни кроватей, ни еды, все куда-то свалили. Думал, вдруг кто-то притворился мной, и вы меня не будете искать. Когда увидел отца, обрадовался ему, как родному. Он мне печеньки принес. Остальное прочти в "Придире". Боюсь, сейчас увидеться не выйдет. Но я буду с тобой дружить откуда угодно. Земля маленькая, мы что-нибудь придумаем, и лучше бы заняться этим прямо сейчас. Так что подбери сопли и начни уже соображать. Вику не говори ничего, я ему потом напишу. Извини, что я так влип.

Тот У Кого Нет Выхода

Если ты вдруг узнаешь другую версию, как я там оказался, не верь и не вздумай ничего предпринимать! Даже близко не суйся, не посоветовавшись со мной. Лучше вообще забудь, ты понял?

<> <> <>

Я понял. Уже имел честь познакомиться. С кем ты мог играть, если с нами расстался, а до своей гостиной не дошел? И как ты будешь учиться в Шарме, если ты не знаешь языка? Блин! Ладно, можешь ничего не говорить. Тяни время. Пока все плохо. Вайоминг крут, но туда нет аппарации. В Шармбатон я не могу проситься, мы тогда туда совсем переедем, а я не хочу. Только не сердись! Тебя, может, через месяц обратно заберут, но для меня это будет уже навсегда, понимаешь?

Интересно, с кем тебя можно перепутать. Я тебя искал с самого утра. Сможешь хоть куда-нибудь выбраться до отъезда?

<> <> <>

Бывает такое: посмотришь на людей, и все сразу ясно. Не друзья, слишком разный возраст. Не отец и сын, слишком разная внешность. Не учитель и ученик, они на равных. Но тем ближе — они заменяют себе все сразу.

Мы со Снейпом так смотрелись. Лавочники спрашивали: "Кто этот милый мальчик?", — когда мы были вместе, к нему не боялись обращаться. Снейп подобострастно говорил: "Это сын лорда Малфоя", и я думал: хорошо быть Малфоем. Уже потом, на допросах, вспомнил, что на отца его подобострастие не распространялось. А тогда я ничего не понимал. Даже того, насколько одиноки мы были.

Но вот Поттера в этом качестве странно наблюдать. У него своих как минимум трое, плюс дружки-авроры, плюс старые зубры из Ордена, плюс новые люди вокруг него постоянно отираются, вроде этого красавчика-и.о. И все смотрят на него с обожанием, и он платит им тем же. Сплошная шумиха, восторг и энтузиазм.

И какой контраст.

Снейп глядит в сторону, зябко вжимая голову в плечи, и изредка что-то бурчит. Поттер заговаривает с ним снова и снова, делая вид, что ему все равно.

Ну ты еще головой об стену побейся. Ах да, нельзя. Понимаю.

Публичная фигура, будет до последнего цепляться за формальности. Ему только сплетен о педофилии не хватало.

Теперь, когда я наконец знаю, насколько он уязвим, хочется, чтобы у него все было нормально.

Интересно, зачем он меня позвал? Я здесь лишний. Это читается во взгляде Снейпа, это следует из поведения Поттера. Если он до такой степени хочет о ком-то позаботиться, то вполне способен сделать это сам.

— Итак?

— Я бы предложил посидеть где-нибудь. Давай в Дынях, если не возражаешь, — и он протягивает мне ладонь.

Неохотно прикасаюсь к ней, выбора у меня нет. Поттер, заметив мою реакцию, говорит:

— Наверно, в первую очередь я должен перед тобой извиниться.

Пожимаю плечами.

— Извиняйся.

— Это будет слишком длинно, Малфой, — морщится он.

— Тогда извинись перед Скорпиусом.

— Не вопрос. Не надо на меня так смотреть, я правда сожалею.

— А что, в лесу что-то сдохло?

— Может быть даже не в лесу.

— Неужели в Хогвартсе? — Харизматичная скотина! Всего пары примирительных фраз мне хватает, чтобы потерять бдительность. — Слышал, ты возвращаешься в школу. Пример Дамблдора не дает покоя?

— Да, — он кивает с откровенной самоиронией и тут же тоскливо щурится. — Пожалуйста, открой выручай-комнату.

— А вы умеете вычислять логарифмы? — спрашивает Снейп.

У меня мысль: сейчас баллы снимет. А ведь не так уж и похож. Особенно волосы сбивают с толку. Я готов разглядывать его часами, но разговаривать не тороплюсь. Слышал я уже, как он разговаривает.

Камин в выручай-комнате огромный, как в имении. Мы легко помещаемся в нем втроем. Дыни — одно из новых кафе, — чудовищно. Зал украшен разной дрянью в стиле сельский хоррор, вроде светящейся кукурузы и моркови среди хвойных гирлянд. Зловещее пугало заменяет одновременно и елку, и Санта-Клауса. К тому же здесь лимонно-желтое освещение и черная, словно закопченная, мебель.

Все это настолько бьет по нервам своей несообразностью, что я начинаю чувствовать себя персонажем детских сказок. Только там благородный маг может, скажем, сидеть за столом рядом с огромной крысой, на чьи усы нанизаны черепа, и толстым королем кнатов, который по совместительству является луной, и не заморачиваться, что в происходящем что-то не так.

Немного задерживаю шаг, предоставляя выбор места Снейпу. Он быстро пристраивается у окна, спиной к пугалу, Поттер садится сбоку, я занимаю стул напротив и призываю меню.

Поттер расфокусировано улыбается лимонному свету. Он наконец примирился со мной, с собой, с прошлым, и, похоже, счастлив.

— Сегодня я проставляюсь, Малфой. В следующий раз будет твоя очередь, идет? У тебя, наверно, есть вопросы.

Мы говорим друг с другом, смотрим на Снейпа, и настроение у обоих зашкаливает.

— Есть. Что делает на твоем сыне моя рубашка?

— Ему Скорпиус подарил на день рождения. Да брось, что тут такого, они дружат. Ладно, если хочешь, я выплачу тебе ее стоимость деньгами.

— Ты прекрасно знаешь, что дело не в деньгах.

— Да, я бы не назвал своего сына хорошей компанией, но, знаешь что?

— Да?

— Видел бы ты сейчас себя со стороны.

— Я с тобой не дружу, — категорично возражаю я, хотя в целом настроен мирно.

— Разве? Ты ведь предлагал. В первом классе. Я согласен.

— Спасибо, нет. Лучше никогда, чем поздно.

Снейп небрежно диктует несколько наименований блюд прыткому перу, руководствуясь, по-моему, исключительно их звучностью.

Поттер добавляет к заказу только кувшин белого глинтвейна, а я — курильницу "Сны Средневековья", тоже за название. Перо улетает, и мы окружаем наш стол чарами неслышимости. За окном в густой синеве сумерек падает снег.

— Позаботься о нем, если что, — вскользь говорит Поттер.

— А что своих не попросишь?

— Лучше ты.

— Ладно, — улыбаюсь я, — а что взамен?

— А взамен бесплатный совет. Завтра должна выйти статья Лонгботтома в "Придире". Сделай, как он говорит.

— Польщен инсайдерской информацией. Только большая часть моих капиталов давно во Франции, — нас обоих откровенно забавляет этот разговор.

— Маггловской или магической?

В обоих, но я небрежно поднимаю указательный палец.

— Лучше бы... — Поттер приподнимает над столом кисть руки, но прерывает жест, — второе. Если хочешь инсайдерскую информацию, на днях я ухожу из министерства.

— Вот как. Кто же будет контролировать "контролируемую экономику"?

— Утвердят Лаетуса. — Он разливает глинтвейн. — Ну что, за встречу?

— За встречу.

Снейп приближает к нам свой цветастый стакан, позволяя с ним чокнуться, смотрит грустно. Меня это не беспокоит. У него не может быть серьезных проблем: я могу многое, Поттер может все.

Глинтвейн неплохой. Острый, без цитрусовых, с изюмом. Если еще не обращать внимания, из чего пьешь... Я смотрю, как пальцы Снейпа бережно смыкаются на курильнице. В их очертании больше смысла, чем во всем, что я видел в последние годы. Он удивленно рассматривает незнакомый предмет. Курильница выглядит как обычный морской камень, из-за нее в нашем закутке пахнет соком трав, медью и дымом, временами доносятся пронзительные крики птиц. Тревожная композиция. Но сейчас в этом нет тоски. Сейчас в мире вообще ничего нет, кроме безразлично-радостного движения вперед. Я чувствую, как в имении со скрежетом проворачиваются и начинают вращение шестеренки часов, остановившихся в январе 1998 года.

— Я, наверно, должен попросить прощения, — мрачно, с затравленной искренностью спрашивает Снейп.

Мы замираем и шокировано переглядываемся.

Определенно сегодня у Поттера день извинений.

— Представляешь, ему 15, — сентиментально говорит он, незаметно переводя дух. — Помнишь, сколько было Снейпу, когда он познакомился с Ридлом?

— 16, — я хмурюсь по поводу очевидной параллели. — Кстати, не тебе ли я случайно обязан повышенным интересом Аврората к профессору?

— У Аврората не было интереса к Северусу, ни обычного, ни повышенного.

— Ясно. — Поднимаюсь из-за стола. — Простите, я должен идти.

— Малфой, вернись! Пожалуйста, вернись! Какая разница, что я делал?! Я же не для себя прошу!

Он снял неслышимость и орет на весь зал. Ну не идиот?

Но он прав. Я уже справился с собой и возвращаюсь на место. Дождавшись, когда я сяду, он устало опускается на стул.