— А какие у вас планы на ближайшие дни, Артурия-сан? Собираетесь просто транжирить деньги или начинать что-нибудь осваивать?
— Осваивать.
— Подумываете о том, что для жизни здесь стоило бы сперва получить опыт работы в Японии, да и подзаработать заодно, пока находитесь в пробной поездке?
— Вероятно.
— Мм. Может, вас заинтересует моя помощь по трудоустройству? Дело это не простое, да и по связям найти работу всегда легче.
Фуджимура выпрямилась и приняла глубоко задумчивый вид, упираясь локтем о стол. Того глядишь, голова не выдержит и из ушей пойдет пар, оповещая о перегреве серого вещества.
— Фуджи-нээ, упаси, что ты вообще вразумительного можешь предложить? Была бы у тебя голова, ты бы не жила за счет подачек своего обеспеченного деда.
— Обижаешь ты меня, и сильно недооцениваешь, — расстроено помотала она головой и обратилась к Лансер. — Артурия-сан, мы сейчас в школе как раз ищем временную замену учителю обществознания, пока он на больничном. Работа довольно простая и лекционный материал есть в наличии. Вашу возможность правильно излагаться я оценила по достоинству.
— Чт... — Широ едва не проглотил язык. — Ее? Учителем в школу?!
— А что такого, Широ? Думаешь, это плохая идея?
Она даже не представляет насколько! Эта женщина людей убивает и бровью не ведя! Разве такой человек...
— Я согласна.
— ЧТ?!
— Я принимаю ваше предложение и с радостью поработаю в вашей школе.
Сакура с Широ сидели в широко раскрытыми ртами и никак не могли это прокомментировать.
— Тогда договорились. Сегодня доложусь директору и подготовлю распечатки для вашего завтрашнего урока. Будем ждать вас к утру, — доброжелательно закончила она, вытягивая руку для западного рукопожатия.
Лансер молча протянула руку в ответ, подтверждая свое согласие.
В голове Широ творился хаос из неразборчивых мыслей и чувств. Ведь теперь даже в школе, последнем оплоте его старой жизни, ныне ему не будет покоя.
А окончательно домой Фуджимура не торопилась. Она, конечно, сходила туда, совершила звонок, приняла распечатки по факсу, но потом вернулась обратно домой к Широ.
— Вы не подумайте чего плохого, Артурия-сан, но сегодня я все-таки переночую с вами. Чисто из идейных соображений. Дом вам совершенно не знакомый, можете ночью заплутать и заглянуть куда-нибудь не туда. Так что вы можете смело обращаться с подобными вопросами посреди ночи непосредственно ко мне! — она по-профессорски подняла указательный палец и задрала нос как Буратино.
Лицо Лансер никак не изменилось, однако Широ обратил внимание, как слегка завибрировал стол. Землетрясение? Увы, нет. Потому что кружка в руках Лансер в это самое время покрылась трещинами и была готова разлетелся на осколки, которые расстреляли бы все в диаметре двух метров.
— Артурия, — Широ осторожно подвинул к Лансер поднос. — Давай я заберу посуду, мы все равно уже поужинали.
Лансер, не обращая внимания на мальчика, механически поставила едва хранившую форму кружку на поднос. Широ осторожно, но быстро поднялся и повернулся в сторону кухни.
— Широ, а остальная посуда? — вопросительно воскликнула Фуджи-нээ.
Кружка на подносе из-за движений начала рассыпаться по кусочкам, словно по кирпичикам, как карточный домик. Чай из ее осыпающихся стенок начал струей пробиваться наружу, словно река, пробивающая дамбу резервуара, полностью затопляя поднос и образовывая на нем озеро имени Артурии.
— Могла бы и помочь. Насвинарничать ты всегда горазда, — с предельным спокойствием ответил Широ.
Фуджимура с надутыми щеками, как у обиженного трехлетнего ребенка, забрала остальные тарелки и без особой аккуратности нагромоздила их в раковине.
Близилась ночь. Сакура позвонила домой и также решила остаться на ночь. Встал вопрос о том, где они будут ночевать. Предыдущие дни Лансер проводила в форме духа и ей не требовалась жилплощадь для сна, но из-за присутствия этих двоих их планы пошли под откос, и пришлось придумывать, куда бы их разместить.
— Я бы предпочла находиться как можно ближе к хозяину дома, — пояснила свою точку зрения Лансер.
— Не в одной ведь комнате, разумеется! — 'это само собой очевидно' отмахиваясь и шутя заключила знаток Фуджимура.
— Если не в одной, тогда я буду в соседней. Я видела, что комната Широ разделяется на две перегородкой.
— Нет, нет! Слишком близко, не пойдет! Вы ведь взрослая женщина, Артурия-сан! Давайте не будем ломать комедию и поведем себя благоразумно.
Широ почувствовал нарастающий гнев Лансер. В бессменном выражении лица есть определенный плюс, но если она вдруг сорвется, кто знает, как это может отразиться на Фуджи-нээ!
— Эм, Фуджи-нээ... Я думаю, Артурию лучше не злить. Она весьма уперта, и вряд ли тебе получиться ее переубедить. Предлагаю пойти на компромисс и всем вместе нам устроиться в комнате в конце... дома?..
Над ним навис Тигр, расправляющий в стороны лапы для нападения на жертву — антилопу в виде рыжего мальчишки.
— Подглядывать за нами вздумал, извращуга! — набросилась на него Фуджмирура. В их активном противостоянии только и было видно, что летящие кулаки тигры, страшные захваты тигры, и много много пыли над их головами.
— В жизни бы не стал! Ты знаешь меня!
— А что ты тогда такие скользкие предложения делаешь?!
— Я буду спать в соседней от него комнаты. Это не обсуждается, — послышался со стороны ультиматум, остановивший и закрепивший их обоих в одном положении.
— Артурия-сан. Я ведь, кажется...
Однако веселый настрой Фуджимуры столкнулся с ледяной стеной решимости. Артурия выглядела угрожающе, и было ясно, что ей не до каких-либо шуток или утех. Этот человек выглядел предельно серьезным и не казался заинтересованным в том, что происходит в этом доме. Фуджимуре самой начало казаться, что она могла допустить ошибку, предложив такому человеку появиться в школе. Но это всего лишь на пару дней, а рабочих рук сейчас очень недостает. Все учителя слишком нагружены, почти каждый дополнительно отвечает за кураторскую деятельность в школьных клубах. Той же Фуджимуре необходимо вести подготовку учеников к сезонным соревнованиям по стрельбе из лука.
— Артурия-сан, я повторюсь, у вас ведь нет никаких планов на Широ?
— Не стану этого полностью отрицать, но его личная жизнь меня не касается. В постель я к нему лезть не собираюсь, если вы об этом.
Прямой ответ, лишенный всяческого стыда. Если она способна говорить об этом настолько открыто, не проявляя ни капли стеснения и какой-либо другой эмоции, то мальчик и правда не представляет для нее интереса, и беспокоиться действительно не о чем.
— Хорошо. Я верю. Также я верю в Широ. Можете спать, где вам вздумается. Хоть у него в комнате. Вряд ли у него что-то может произойти с такой ледышкой, — обиженно фыркнула Фуджимура и пошла в комнату в конце здания, где она готовилась к ночевке с Сакурой.
— Мне кажется, что избавиться от них было бы намного проще, — заключила Лансер, когда они остались наедине.
— Тем не менее, ты смогла сдержать себя в руках. Я тебе благодарен за это. Не думаю, что после этой ночи они задержатся здесь еще хоть один раз.
— Мастер, из-за вечерних трапез мы не смогли провести тренировку.
— Да, конечно. Займемся этим после того, как все уложатся спать.
Широ привык практиковаться по ночам в магии проецирования, но больше не осталось места, где бы он мог для этого сконцентрироваться. Даже его родная комната слабо отвечала этому требованию, потому что ассоциировалась она у него исключительно с местом для сна. Во время тренировки с Лансер он мог бы также проводить и тренировки в магии проецирования, но в более экстремальных для себя ситуациях, близких по своему духу к настоящей битве.
Спустя полчаса после того, как все легли спать, Широ заглянул в соседнюю комнату, где его должна была ожидать Лансер. Девушка неподвижно сидела в центре комнаты, словно медитируя. Прямо как тогда, в додзе. Правда, ее образ слабо сочетался с отполированным для тренировок залом. Несмотря на все показное спокойствие и умиротворение, похожее на смирение, в этот день она продемонстрировала, как легко может выходить из себя, при этом, никак не показывая свои внутренние перемены. Для нее естественной средой бы было не тренировочное поле, а какое-нибудь дикое, заросшее деревьями и растительностью место. Он начал понемногу понимать ее видение мира. Тренировочный зал действительно не для нее. Несколько квадратных метров во дворе дома, представляющих миниатюрный кусочек степи, для их маленькой битвы был наиболее подходящим местом.
— Артурия?
— Да? — с закрытыми глазами ответила женщина.
— Это твое настоящее имя? Никогда его не слышал.
— Разве это имеет значение, Мастер?
— Ты больше не будешь обращаться ко мне как к Широ?
— Не вижу в этом нужды. Но теперь твое имя я отчетливо запомнила.
— Тогда начнем тренировки? — Широ перевел разговор на тему, ради которой он и был затеян.
— Конечно.
Она убрала руки с колен и поднялась. Затем сбросила с себя всю верхнюю одежду и призвала облегченную форму доспеха. Широ старался в этот момент не смотреть на нее, потому что отчетливо знал, что идет на тренировку для себя. Для того, чтобы стать сильнее и принимать участие в битвах, от которых зависит не только его жизнь. Эти умения нужны были ему не не только для того, чтобы выжить, но и чтобы помогать другим.
Они вышли во двор. Лансер материализовала свое копье; в руках Эмии Широ появился средневековый германский меч. Они переглянулись и оба замахнулись своими оружиями. Раздался негромкий звон столкнувшегося металла. Удар копья был несравненно сильнее, однако юноша остался на ногах, хоть и был отброшен в сторону. При следующем ударе ему удалось промчаться под его вертикальным замахом и оббежать своего противника. Тот же в свою очередь сделал круговое вращение над головой, но юноша, начав привыкать к такой скорости еще с утра, просто пригнулся, избегая его взмаха.
Взволнованно наблюдавшая из окна за боем девушка прижимала к себе руку, на которой некогда были Командные Заклинания.
Глава 8: навязчивые сны
Снова это похожее на пустыню поле, на котором нет ничего, кроме одинокого человека и бороздящего просторы ветра. Изображение выглядит нечетким, и все время прерывается, искажается помехами, словно при плохом сигнале телевышки, чередуясь обрывками. Одежды мужчины каждый раз меняются от плаща к темным лохмотьям и обратно. В этот раз вечереющее поле представало немного другим. После очередной шипящей помехи, свист ветра смешался со звоном металла, и поле усеяли самые разнообразные мечи, торчащие из него эфесами ввысь.
По телу пробежала боль. Безвольная фигура мужчины с мешком на голове также судорожно забилась, словно разделяя её. Перед глазами, словно нашпиговывая мою голову выстрелами из автоматной очереди, начали чередоваться образы этих мечей, один за другим, сотнями, тысячами. В мою голову словно бы въедается каждый из них. Каждый их изгиб, каждая царапина, любая крапинка, выгравированная на лезвии. Металл, сплав, технология и процесс их ковки. Вся их жизнь, от создания бруска до их окисления в форме меча. Я хочу проснуться, остановить причиняющий мне боль бессмысленный поток знаний. Но мне это не удается.
Мужчина появился передо мной. В его руках из ниоткуда возникли парные мечи. И затем он закричал, запрокинув голову назад. Его голос полон боли, горечи и злости. Если бы только его лицо было открыто. Могу лишь предполагать, что из его глаз текут слезы.
Он поднял свой меч на меня, хотя казалось, что я лишь наблюдатель, не принадлежащий к этой пустыне и не мешающий его одинокому существованию. Но словно его замах послужил сигналом, как в воздухе появилось множество мечей, которые, словно по отданной им команде 'Огонь', проткнули его тело со всех сторон. Мечи проносились мимо, оставляя царапины, мечи вонзались в его руки и ноги. Они даже прошивали его насквозь, оставляя в нем крупные дыры. Но он продолжал стоять и не собирался сдвигаться с места. Мешок на его голове так и остался нетронутым. Обстрел закончился, но он продолжал стоять, словно доказывая, что как бы его ни останавливали, он от своего не отступится. Мужчина не двигался. Потому что пережить подобную казнь было невозможно. Хотя он продолжал стоять, сам он был мертв. По обе стороны от него возникло две бесформенных фигуры, каждая из которых взяла его за плечо и куда-то поволокла, подведя черту в его несгибаемой воле.
Сцена вторая, где все мечи сменились на трупы в рыцарских доспехах. Три предыдущих фигуры размылись и разлетелись на новые позиции. Две фигуры сошлись в одном месте, и от них сформировалась еще одна. Другая заняла позицию в противоположной от них стороне.
— Боже, почему я дожил до этого горестного дня! — сказала одна из трех вместе стоящих фигур, приобретших образы рыцарей. — Столько бессмысленной крови. Где, где этот предатель, совершивший такое злодеяние против собственного народа?
На холм трупов взошла противостоящая им фигура в не менее тяжелый доспехах, опирающаяся на священный меч, избирающий короля, который при ходьбе хозяина вонзался в бездыханные тела воинов,— Кларент.
— Дайте мне мое копье, сэр Лукан, — произнес первый рыцарь. — Я убью этого виновника.
— Смилуйтесь, король. Его не держат ноги, и он не стоит ваших сил. Бой окончен, и вряд ли он покусится на ваши земли впредь. Вспомните о своем сне, о предостережении сэра Гавейна. Господь спас вас. Из всех рыцарей нашей армии уцелели лишь мы трое, но сэр Мордред остался совершенно один. За ним больше нет никого.
— Ему не избежать моего гнева, — сказал его король. — И пусть я умру, но я отомщу за то, что он сотворил. Моих сил ждать более нет: время пришло.
— Да прибудет с вами Господь, — сказала третья, до этого безучастная фигура из троицы рыцарей.
Король взял оружие и с боевым кличем помчался на холм, на рыцаря в красном от крови доспехе.
— Настал твой смертный час!
Увидев короля, рыцарь в красных латах поднял меч для защиты, но копье вонзилось в него раньше, пробив тело насквозь. Под его шлемом раздался неприятный, булькающий звук. Красный рыцарь свободной рукой схватился за копье и потянул себя вперед, вдоль копья, раздирая свою смертельную рану.
— Умри уже, окаянный! Ты мне не сын, ибо ты есть порождение Дьявола!
В ответ рыцарь в красном завопил и перед смертью прокричал его имя:
— □□□□□!
И пробил своим мечом шлем короля, поразив его голову. Красный рыцарь умер. Король же пережил этот удар.
— Будь проклят тот день, когда ты был рожден.
Вслед за рыцарем в красном упал и рыцарь с копьем. Он пришел в себя уже спустя некоторое время, лежа у церкви. Рядом с ним были два его верных рыцаря, ожидавших его пробуждения.
— Предатель мертв? — были его первые слова после недолгого сна.
— Вы убили его, мой король. Сэр Модред пал. Больше вашему трону никто не грозит.
— Это хорошо.
Вдали, на кровопролитном холме, раздались крики.
