В гости к мертвым.

— Конечно, в общей бане, только ты себе не забирай на совсем, мало их.

— Хорошо, постираюсь, верну.

Пока Костик собирал кровать и располагался, я свалил в таз грязную одежду, принес воды и, настругав ножом хозяйственного мыла, оставил это все на улице... киснуть.

— Устроился?

— Да, — ответил Костя, сидя на застеленной в армейском стиле кровати и копошась в сумке.

— А чего, кстати, так вещей мало?

— Кое-что еще в 'газели' осталось, а так да, вот только 'тревожный чемодан' с собой... Когда началось, у нас весь отдел на казарменное положение перевели, и я два дня в экипажах по городу метался, домой заехать некогда было... А начальники, суки, общими фразами отбрехивались, пока уже все не поняли, что жопа полная, и по домам народ дернул... Некоторые и до дома добраться не смогли. У Игоря дом рядом с отделом, он на оперативной машине поехал семью собирать, а я на своей машине домой рванул... Да куда там, аварии, пробки, мертвяки, не доехал пару километров. Хорошо, с оружием уехал, два магазина выпустил, пока бегом дворами пробирался. Юлька моя у соседки была... Влад, представляешь, сам сказал ей, чтоб к соседке шла, ну, чтобы не страшно девчонкам было вдвоем, откуда мне знать, что соседка уже укушена была? Не знаю где, может, на работе, в транспорте, на улице... В общем, добрался, звоню соседке, а там за дверью явно кто-то есть, но не открывают. Я домой, у нас ключи были от ее квартиры, дверь открываю... А они там обе, уже того — мертвяки. Я обратно дверь захлопнул и сижу на лестнице, не знаю, сколько сидел, все не мог решиться, а потом Игорь позвонил, я ему ситуацию обрисовал. Когда Игорь снова дозвонился, сказать что подъехал, я уж это... застрелил обеих и дверь закрыл.

— А я к Сашке приехал, — сказал я, высыпая макароны в кастрюлю с закипевшей водой, — двадцатого прилетел, и, как говориться, с корабля на бал.

— Бал сатаны, — задумчиво произнес Костя.

— Угу, от всей Сашкиной семьи только сын и остался.

— И где он?

— Тут, со мной... В доме с другими детьми, пока рабочий день, так сказать, а ночует тут.

— Ясно.

Пообедали мы на удивление с аппетитом, заправив макароны тушенкой. Попили чай и отправились обратно на КПП. По дороге забрали Игоря и только отъехали от его дома, как на связь вышел Виктор.

— Шериф Старпому.

— На связи.

— Проблемы у нас...

— Паша?

— Да.

— В каком состоянии?

— В хреновом, одышка, бледный весь.

— Понял, на улицу его выведите, на лавку посадите и оружие заберите... Я сейчас буду.

Присев рядом с Пашей на лавку, я посмотрел на него. Глаза прикрыты, дышит часто, облизывая губы.

— Влад... как же так? — повернулся он ко мне с глазами, полными слез, — Сделай что-нибудь.

— Ты же знаешь, я ничего не могу сделать.

Паша достал пачку сигарет, подкурил трясущимися руками, отдал мне пачку и зажигалку и спросил:

— Вить, ты за сестрой и матерью послал?

— Да, Паша, вон они, уже идут.

Наблюдать сцену я не смог и, направившись в караулку, лишь сказал Виктору:

— Следи, чтобы, когда перестанет дышать, рядом никого не было. И за ногу к лавке привяжи, прямо сейчас.

Мы с Костей прошли в караулку, я сел за свой стол и, обхватив голову руками, закрыл глаза.

— Влад, Паша зовет, — Виктор стоял в дверях, пропуская в помещение его родных, — пусть тут побудут.

Павел сидел на лавке, прислонившись к стене, я встал рядом с ним.

— Влад, пожалуйста, отдай оружие, я сам себе пулю пущу, не хочу обращаться в эту тварь...

Я присел, отвязал ногу, помог ему встать.

— Идем...

Провожаемые взглядами бойцов, мы отошли к пожарному щиту, что стоял у зарослей рябины рядом с забором. Усадил Пашу на ящик с песком, достал ПМ, передернул затвор и, вынув магазин, отдал оружие Павлу.

— Спасибо... ты иди, не смотри. И прости, — сказал Павел, забирая пистолет.

Я отошел за пожарный щит и закурил, нервно жуя фильтр и глядя в небо, чувствуя, как свербит в носу.

Пах! — выстрел раздался как-то глухо, я рванул к щиту и успел поймать заваливающееся тело Павла.

— Витя! — крикнул я, и, дождавшись его, сказал, — там за забором с северной стороны пара проплешин на снегу.

— Могилу?

— Да... в спортивном городке покрышки на полосе препятствий, отковыряйте несколько и подожгите, земля мерзлая, иначе не прокопать.

— Понял.

— А пока 'громыхалку' возьмите, отвезите тело к клубу, там еще щиты эти с окон остались?

— Да.

— Вот на щит и положите... И с Андреем свяжись, пусть прощание и поминки организовывает, чтоб хотя бы, как у людей все было.

Никто не плакал, все просто молчали, и, пройдя мимо могилы, бросили по горсти мерзлой земли на завернутое в одеяла тело Павла. Потом все молча смотрели, как могилу забрасывают землей, после чего пошли на поминки, устроенные в столовой... И это был первый коллективный ужин в столовой. Вот таким событием омрачился запуск столовой и пекарни в эксплуатацию...

Все запланированное на сегодня пошло коту под хвост, и, недолго поприсутствовав на поминках, я вышел из столовой, посмотрел на часы и направился в караулку, где отправил дежурного проверить посты. Уселся за стол, выкрутив посильнее фитиль на керосиновой лампе, затем подошел к схеме лагеря на стене и замер в раздумьях.

— Влад, ты здесь? — в караулку вошли Костя, Игорь и Виктор.

— Ага, хорошо, что пришли, сейчас завтрашний день распишем, — повернулся я к ним и приглашающим жестом указал на стол.

26 марта.

— Вить, третий час уже, поставь воду, хоть чаю попьем, — сказал я, потерев лицо, — глаза слипаются уже.

— Так что, значит, с завтрашнего, вернее, с сегодняшнего дня переходим на суточные смены? — спросил Виктор, черпая ковшиком из ведра воду в небольшую кастрюльку.

— Иначе не получится, мы с Костей сформируем группу патруля, а ты на периметре. Теперь Игорь... На тебе фортификация, обустройство казармы, вот этот новый корпус, что рядом со спортивным городком, — показал я на схеме, — но первоочередное, это укрепиться посерьезней.

— И вот таких игрушек бы, — кивнул Игорь на стену, где на гвоздике висел обшарпанный РПГ-18, — и еще, что серьезнее, чем автоматы и дробовики, те два джипа за нами от АЗС увязались, что за Майорским, а вывернуло их на трассу всего шесть машин со стороны Светлого. Есть подозрения, что там, как говориться, организованный асоциальный элемент собрался.

— Вот именно, я бы сказал, криминальный. Вот мы с Костей и собираемся прокатиться по окрестностям, тут в десяти километрах радиопередающий центр у ракетной армии, посмотрим, что там и как. А что там, кстати, в сторону Светлого?

— Рядом мясокомбинат и птицефабрика, сам Светлый, скорее всего, полон мертвяков, а вот севернее с десяток маленьких деревень, где можно неплохо с точки зрения бандитствующих группировок, запугать местное население и подмять под себя, пообещав защиту, — сказал Игорь.

— 'Крузаки' с автосалона, там еще всякие стикеры на местах, — подметил Виктор.

— Что с ними, кстати? — спросил я.

— Тот, по которому мы с тобой стреляли — труп, а тот, что в поле остановили, можно починить, там жгуты проводки перебило в нескольких местах.

— Хорошо, пусть стоят пока, не до них.

За чаем все еще раз все проговорили, и, чувствуя, что уже толку от посиделок не будет, разошлись. Только Виктор остался, он с утра уже заступит на сутки. Вообще, даже не знаю, как мы будем... людей мало, патронов после зачистки совсем не густо. Ладно, будет день — будет пища.

Проснувшись утром от того, что заскрипев кроватью, встал Иваныч, открыл глаза и обнаружил, что отгороженный угол Леры и Никиты пуст.

— Не понял...

— А съехала вчера Лера вместе с Никиткой в 'интернат' наш... И правильно, — кивнул Иваныч, — ребенок к тебе привыкнет, а тебя...

— Не каркай.

— Ну, мало ли, в общем, пусть лучше к бабе привыкает, вместе им нормально. Валерия тоже вроде к мальчишке прикипела.

— Понятно... Что там в Северном?

— Да не успели толком еще все осмотреть, по дома запасов прилично, во дворах кое-какая сельхозтехника. Были бы люди... А так, думаю, протянем мы до осени, а там уж и урожай. По подвалам картошка есть, да и семена там разные... Агроном этот недоученный вызвался заниматься, правда, я бы присмотрел за ним, кажется, немного подвинулся он рассудком.

— Присмотри, конечно. Мы с Костей, и еще троих ребят прихвачу, сегодня по трассе проедем и попробуем до вояк доехать, осмотримся.

— На рожон только не лезьте, — нахмурился Григорий, — мне вчерашних поминок хватило... Вроде уже столько насмотрелся, а пацана этого что-то прям сильно жаль.

— Мы на 'форде' выезжаем... И заберу я его, наверное, под нужды милицейские.

— Да, он бронированный, тебе нужней... А техники мы со Светлого, кстати, неплохо натаскаем, две 'Нивы' там видел точно, да и прочего колесного хватает. Голова пухнет только, где это все размещать, территория-то не резиновая.

— Вот только свою головную опухоль мне не подсовывай, Иваныч, — улыбнулся я, вытираясь полотенцем возле умывальника, — вас в совете много умных, один этот адвокат лысый чего стоит... Вот и решайте. Забор со стороны общего сортира можно разобрать. А с помощью материала из Светлого и расширить периметр.

— Ишь ты, умный? — хмыкнул Григорий, — да думал я уже об этом. Наверное, так и сделаем, только не со стороны сортира, Галим сказал, там поля, запаханные с осени. Так что будем до берега Янгиза западную и восточную стены достраивать, на перспективу.

— До реки, это правильно... Мы видели, как мертвяки, упершись в берег какого-то притока Гаргалы, где лед вскрылся, тупо стояли, и все. Да и на лед, что припаем по берегу, не решались зайти, — сказал Костя, уже одевшись, — воды, наверное, боятся.

— Это интересное наблюдение, — сказал Иваныч, — вы завтракать в столовую пойдете?

— Нет, попьем чаю в караулке... Да с ребятами, что я в нашу группу отобрал, надо побеседовать.

— Тогда на ужин приходите.

— Это как денек сложится... Не будем загадывать, а то тут некоторые каркают, что попало.

— Ну, берегите там себя, — хлопнул меня Григорий по плечу, и напялив поверх неизвестно откуда взявшегося ватника ремень с кобурой, вышел из дома.

Мы с Костей подошли к 'форду', я открыл боковую дверь и... блин... Костя сделал вид, что ничего не заметил, а я, сопя и тихо матерясь, скрутил с разложенных пассажирских сидений одеяла, подушки и постельное белье и унес в дом. Залили полный бак, опустошив две канистры и убрав их в багажник, поехали к караулке, где уже нас ждали пятеро бойцов.

— Так, машину кто водит? — сходу спросил я.

Четверо подняли руки.

— И грузовые?

Один руку опустил.

— Хорошо, три водителя и двое на подстраховку.

Все, кроме Кости, вооружились АКСами и двойным БК, а Костя так и таскает с собой 'весло' СВД со вчерашнего дня, ну, и пару дробовиков прихватили. На всякий случай закинул в салон пару армейских сухих пайков и две пластиковые пятилитровки с водой.

— Готовы? — еще раз я всех осмотрел.

Бойцы закивали, хотя... все трое были старше меня по возрасту.

— Ну, поехали... Малой, ворота! — крикнул я закрывая дверь.

Выезжая на трассу, внимательно посмотрел на щит, что прикрутили к знаку. 'Вы все сдохнете' — было написано на нем черным маркером.

— Это что? — спросил Костя.

— Не знаю, — пожал я плечами и покосился на несколько вскрытых консервных банок и осколки от бутылки, — тут Виктор у леера лежал, и битого стекла точно не было.

— Пикник, похоже, кто-то устроил, ага, на обочине, да дальше поехал... Или пошел, — сказал один из мужиков, хмурый и рыжий чуваш по имени Петр, отчество его я не запомнил.

— И хрен с ним, был бы нормальный, пришел бы в форт, — ответил Костя.

Проскочив по трассе мимо зазомбяченной Марьевки, что буквально в полукилометре от трассы, сразу поехали на север к Каргалинской транспортной развязке, от которой решили доехать до границы с Башкирией. А там недалеко до станции, что на пути Оренбург-Уфа... как ее — Мурапталово, в деревне Мураптал. Если получится, конечно, проехать...

Ехали не быстро, километров пятьдесят в час. Минут через десять пути промелькнул указатель на Анатольевку и съезд на грунтовку. Притормозил, свежих следов вроде нет, поехали дальше. Спустя еще пару десятков минут я остановил машину, не доезжая полукилометра до Каргалинской развязки. Слева АЗС, на которой стоят пару легковушек, а в ста метрах от заправки — придорожное кафе с большой парковкой.

— Смотри, наливник там, на парковке, — показал Костя пальцем на 'Вольво' с бочкой.

— И зомби есть, — буркнул кто-то из мужиков позади.

— Постоим, понаблюдаем... Если есть мутанты, то покажутся, — сказал я и посигналил пару раз.

Мутанты не показывались, и я сдал назад по трассе метров сто, разорвав дистанцию с мертвяками.

— Выгружаемся. Вы страхуете, идем, Костя, — сказал я, загнав в приемник 'вепря' магазин на восемь патронов, оттянул и отпустил затвор.

Костя проделал тоже самое с 'сайгой', и мы двинулись на подходящих зомби... После первых трех выстрелов на каждого двое мертвяков развернулись и, ковыляя, поплелись к кафе.

— Костя, догоняй, я этих успокою.

Всего зомбаков было двенадцать, не считая тех двоих, что, пошатываясь, блуждали по полю почти в километре от нас. Десятерых успокоили на АЗС и на парковке, двоих — в кафе. Костя сразу забрался на бочку топливозаправщика и, спустя минуту возни, прокричал:

— Бензин... Какой, не знаю! Извиняй, по запаху октановое число определить не могу.

— В кабине глянь, документы, может, какие найдешь, — ответил я, а сам подошел ближе к КамАЗу с тентованной фурой. Сорвав пломбу, открыл одну из дверей и сразу отпрыгнул назад, а то вдруг там каких-нибудь вьетнамцев-нелегалов перевозили. Но внутри были только картонные коробки почти до потолка, и пахло какой-то химией. Ага, понятно 'Procter & Gamble', что ж, пригодится однозначно.

— Девяносто пятый! — прокричал Костя.

— А тут бытовая химия, — ответил я и пошел к двухмостовому ГАЗону с будкой с узнаваемым логотипом на борту и надписью 'газпром подземремонт', — ага, мечты сбываются.

ГАЗон оказался ремонтной техничкой, но он мне понравился, двухмостовой, высокая посадка, отличная резина, ну и сама машина в отличном состоянии. Будка была оборудована как бытовка для работяг, и инструмент всякий по ящикам.

— Предлагаю отогнать наливник, КамАЗ и ГАЗон на базу, а потом продолжить рейд.

— Согласен, — кивнул Костя, — воробушек по зёрнышку клюет, да сыт бывает.

— Хороши зёрнышки... — улыбнулся я.

Мы пошли к нашей машине, где я сунул нос в автомобильную карту и сказал:

— Значит, так, вы трое в машины и гоните их в форт. Там попросите Виктора, он подкинет вас обратно до трассы, а мы проскочим до поворота на Салмыш, затем назад... И к Анатольевке прокатимся, а потом обратно, подберем вас и в сторону вояк рванем.

— 'Вольво' сядет на нашей дороге, низкая очень, — сказал Петр и скептически посмотрел на бликующую на солнце никелированными деталями машину, — если только отцепить бочку на трассе, КамАЗ отогнать, на базе отцепить прицеп и вернуться за бочкой.